Захаркино желание

На фото тот самый Захарка с уловом. Работа автора.

Захарка с нетерпением ждал, когда дед пойдет во двор, со скотиной управляться. Бабка с раннего утра хлопотала у печи, и теперь, дожидаясь, когда пироги под белоснежным полотенцем дойдут, села за прялку. Захарка же с вечера припрятал отцовскую удочку - кобылку, а сейчас выбирал момент, как отщипнуть от краюхи хлеба для приманки. Отец с матерью еще второго дня уехали к тетке на крестины, и ждали их только к воскресенью. Лучшего времени, чтобы поймать Красную Голову и не придумать.

О Красной Голове Захарке рассказал Варькин дед, вернее, прадед Кузьма. Он был такой старый, что еле ходил по дому, изредка выбираясь во двор. С трудом передвигая огромные, распухшие ноги, он добирался до лавки у ворот, и просиживал на ней до самых сумерек. Но сейчас на улице стоял мороз, и дед Кузьма не слезал с печи. Варька рассказывала, что старик похудел, потемнел. «Как головешка в печке, знать, помрет скоро», - шептала она, отводя глаза. Захарка и сам боялся расплакаться, соседского деда ребятня любила. Стоило тому занять свое место на лавке, как его тут же окружала ватага деревенских ребятишек, прося рассказать какую-нибудь былочку. Варькин дед так и говорил: «былочка», уверяя, что все, что он рассказывает, когда-то случалось: и страшная смерть ведьмака, и колдунья, обернувшаяся свиньей, и русалки, раскачивающиеся на березах после святой Троицы, и то, что Красная Голова -  рыба, исполняющая желания, водится в их речке.
Про рыбу эту дед Кузьма еще летом рассказывал, мальчишки послушали, поговорили о том, что у нее выпросили бы, да и забыли, но не Захарка, Захарка помнил. Все лето бегал на речку, мечтая поймать волшебную обитательницу, но она не попадалась.
Осенью батька запретил рыбалку.
- Жди, Захарка, до тепла теперь.
- А как же зимой в проруби удить?
- Мал еще к проруби бегать, ну да посмотрим, может, и возьму с собой раз-другой.
Только для того, чтобы изловить Красную Голову непременно одному идти надо, да так, чтобы другие и не знали, где ты.

Дождался - дед с кряхтеньем надел высокие валенки, нацепил полушубок и старую шапку и отправился во двор.
Захарка сразу же собрался.
- Куда, постреленок?
- Так… деду подсоблю, - соврал мальчишка.
Ему повезло, дед был в сарае, и не увидел внука. До речки бегом бежал, даже не заметил мороза. Добрался до заветной проруби, пробил лед, и опустил крючок в воду. На нитку поглядывает, и по сторонам озирается, как бы не заметил кто. Рукавицы скинул, боится кобылку на снегу оставлять, а как упустит - батька этой удочкой дорожит.

Эх, поймать бы, он, Захарка уже столько желаний приготовил. Ну, во-первых, лошадь белую с шелковой гривой, как у барина в усадьбе. Захарка видел, как барский конюх вел ее к речке. Лошадь вскидывала серебряную гриву, которая переливалась подобно ракушке, и казалось, что лучи солнца вплелись в нее.

Да что лошадь - все одно взрослые отберут, вот бы в цирк сбежать. Захарка вспомнил, как отец брал его с собой на ярмарку, как водил в цирк под цветным шатром. Вот уж где чудеса так чудеса! Мальчишка, ровесник Захаркин, под самой крышей такие крендельца выделывал, что дух захватывало. Стать бы ему цирковым артистом, ездить в кибитке по городам и деревням. Он бы и Варьку с собой взял, Варька – девчонка хорошая, правда, играть редко выходит, некогда ей - с младшим братишкой возится. Их, конечно, не отпустят, так ведь и сбежать можно, Захарка весь обратный путь из города дорогу запоминал, всего чуток и проспал.
Не возьмут их в цирк, они ведь делать ничего не умеют, вот если бы превратилась Варька в русалку, такую же, как в цирке в самом конце показывали. Сидит девица в стеклянной бочке, вместо ног – рыбий хвост. Она им по воде хлюпает, а зрители свистят.

Только о русалке вспомнил, как в серой воде мелькнуло что-то красное.
- Красная Голова, - выдохнул Захарка. Упал на лед и стал потихоньку тащить нитку. А сердце-то, сердце – того и гляди, из груди выскочит.

Вот это рыбина! Не соврал дед Кузьма, как говорил, так и есть – размером с хорошую щуку, голова красная и хвоста нет. Прижал к себе улов Захарка, а что просить – не знает.
- Я, рыба, того… позже загадаю.
Показалось или рыбина кивнула? Захарка и опомниться не успел, как выскользнуло холодное тело и обратно в прорубь.
Дед поджидал за воротами, вглядывался в темнеющую улицу, тер подслеповатые глаза.
- Явился, постреленок. Где же тебя носило?
- Деда, я на рыбалке был, Красную Голову поймал.
- Это какую-такую Голову? – не понял дед.
- Ну как, рыба без хвоста с красной головой, она любое желание выполнить может.
- Ишь ты, и кто тебе такое рассказал?
- Как кто, дед Кузьма, прадед Варькин.

Не успел о Варьке сказать, как раздался крик: «Варька, Варька утопла». Из-за поворота показался Мишка, он бежал к дому девочки и громко кричал. И на его крик отзывались, хлопали калитки, народ спешил к реке, к мостку, у которого большая прорубь, в которой бабы белье полоскали. У мостков на коленях стоял Никита Дубов, а сама Варя лежала на белом снегу, раскинув руки. Собиралась толпа, бабы плакали, а мужики стягивали шапки.

«Русалка, я загадал, чтобы она стала русалкой. Это я виноват!», - бил себя кулачком в грудь Захарка. «Слышишь, рыба, не надо мне от тебя ничего: ни лошади, ни цирка, пусть только Варька оживет и все будет по-прежнему».
И Варька вдруг закашлялась, выпуская из себя воду.
- Тулуп, дайте тулуп!
- Несите в тепло! – кричали в толпе.
Захарка смотрел на темную воду проруби.
- Спасибо, Красная Голова, - шептали побелевшие губы.