Необычный человек в необычных обстоятельствах

Дядя Коля - родной брат моего отца. Видела я его раз в жизни – он с женой и дочерью приезжал к нам в гости. Сухощавый человек среднего роста, темноволосый и кареглазый, он ничем не выделялся. Запоминалась его жена – тетя Аля. Высокая, крупная, с роскошными вьющимися волосами, она обладала веселым нравом и звонким заливистым смехом. Любой человек, оказавшийся в ее орбите, начинал улыбаться и чувствовал себя без причины счастливым. Редкого обаяния была женщина. И дядя Коля смотрел на свою красавицу-жену с теплотой и гордостью. Поэтому весть о их разрыве для всех родственников оказалась громом среди ясного неба…

В судьбе Николая с самого раннего детства проявлялось что-то необъяснимое, что-то мистическое. Как будто вела его по жизни какая-то неведомая сила. Родные говорили о нем, как правило, с опаской и осуждением, считали его «непутевым» …

***

В 1941 году Коле исполнилось три года. Семья жила на Русском Севере, в деревне. Отец Тарас Иванович был убежденным коммунистом и сельским активистом. И профессию имел редкую и передовую по довоенным меркам - тракторист.

Уходил на войну он осенью 1941 года - после завершения уборочной. Жена плакала, собирая мужу вещмешок в дорогу. Трехлетний Коля и его четырехлетний брат испуганно притихли, новорожденная сестричка спала в люльке. Старая бабушка, вытирая слезы, иногда гладила мальчишек по головам, называя сиротинками и приговаривая, мол, кормить-поить их теперь некому - уходит на фронт кормилец.

Маленький Коля, желая как-то утешить маму и бабушку, вдруг выдал: "Не плачьте! Папка на войне сгинет, Люську (сестренку) боженька приберет, а нас с Витькой (братиком) вы как-нибудь прокормите!" Женщины взвыли в голос. А отец взял его на руки, прижал к себе и сказал: "Глупый ты еще!"

Это неожиданное и трагическое пророчество маленького мальчика сбылось буквально. Крохотную сестренку в военное лихолетье не уберегли, она умерла в том же 1941-м. Похоронку на отца принесли в начале мая 1942 года - погиб смертью храбрых на Волховском фронте.

Коля с братом Витькой выжили, хотя, как всем детям войны, пришлось им с лихвой «отведать» и голода, и холода, и безотцовщины.

***

Прошло пятнадцать лет с того памятного дня, когда отец уходил на войну. Колю призвали на срочную службу в армию. Попал он во внутренние войска: охранял зону в заснеженных северных лесах. Стоял на вышке, имел приказ стрелять в случае непредвиденной ситуации.

Зимним вечером в сумерках один из зэков предпринял отчаянную попытку побега: когда колонну заключенных подвели к воротам лагеря, он вдруг кинулся в сторону леса. «Достать» беглеца можно было только с той вышки, где стоял Николай.

И он сдернул оружие с плеча, прицелился и … не смог выстрелить. Не смог и всё.

Николая арестовали, посадили в камеру. Заснуть он не мог. Казалось, на минуту провалился в какое-то беспамятство. И увидел … отца, которого не помнил и представлял только по единственной маленькой фотографии. И отец сказал Коле как тогда, в детстве: «Глупый ты еще!» А, помолчав, добавил: «Не бойся! Все обойдется!»

И, действительно, все обошлось: беглеца изловили в тот же вечер, начальство замяло дело. Колю перевели писарем в штаб части (почерком Николай обладал каллиграфическим). А когда перед дембелем командир прощался с Николаем, сказал: «Хороший ты человек! А пропадешь не за понюшку табака!» И в чем-то оказался прав.

***

И прошло еще пятнадцать лет…

Небольшой северный город. Обычная семья: Николай - шофер, его жена Аля - ветеринар, подрастает дочь. Хороший уютный дом, в котором любовь и согласие. Супруги очень ценят семью, они оба - дети войны, потерявшие отцов на фронте, познавшие и запомнившие послевоенные тяготы, лишения и голод.
 
И произошло вполне рядовое событие. Алю вместе с мужем Николаем пригласила на юбилей ее начальница Ева Робертовна, которой "стукнуло" 55, и она собралась на пенсию - внук должен пойти в первый класс, и любящая бабушка решила посвятить себя помощи детям и внукам.

Торжество прошло замечательно: много добрых слов, цветов, подарков. А наутро 36-летний Николай и 55-летняя Ева исчезли, оставив записку: "Простите нас. Вчера, увидев друг друга, мы сразу поняли, что жить друг без друга не можем."

Скандал был страшный. Никто из близких Николая и Евы не принял и не понял их решения, никто из окружающих не поверил в их любовь с первого взгляда. Городок гудел от сплетен, покинутые супруги обвиняли любовников в "аморалке", взрослые дети Евы знать ее больше не хотели.

Николай и Ева уехали в далекий северный поселок, где нашлась работа и для водителя, и для ветеринара. Но и там на них смотрели косо, шептались за спиной: он-де ей в сыновья годится. Они же назло всему были, кажется, счастливы.

А потом случилась перестройка, рухнул Советский Союз, наступили лихие 90-е. Северные поселки начали медленно, но верно умирать. В них остались только те, кто не мог уехать. Положение уже очень немолодых Николая и Евы оказалось отчаянным: голод, холод, безлюдье (в поселке осталось не более десятка жителей).

В 90-е пару раз в заброшенный поселок по страшному бездорожью прорывался мой отец на машине, под завязку нагруженной консервами и мукой. После одной из поездок я его спросила: «Ева, наверное, очень красивая?» (Я помнила первую жену дяди Коли – красавицу Алю.) «Да как Баба Яга! – возмутился отец. – Старая, седая, нос крючком, глаза впали.» А, помолчав, задумчиво заметил: «Правда, очень приветливая и очень умная. Живут впроголодь, безлюдье кругом, нужда страшная, даже электричества нет, на дрова разбирают брошенные избы, а в доме порядок, чисто и уютно. Сама Ева все время чем-то занята, и Кольке без дела сидеть не дает! Он зайцев научился ловить!» И в раздражении закончил: «Робинзоны, блин!»

 Николая стала звать к себе мать (она дожила до 95, пережив сына на два года), но одного - без Евы. Он отказался. А ее дети и выросшие внуки решили переехать на ПМЖ в Израиль, приезжали в заброшенный поселок, чтобы забрать Еву с собой, но одну - без Николая. Она отказалась.

Николай тяжелее, чем Ева, переносил лишения, стал болеть и умер на руках у возлюбленной в 1999 году. И вновь добрался внук до поселка (уже из Израиля), и вновь попытался уговорить бабушку уехать - и вновь она отказалась: хотела умереть и быть похороненной около Коли. Если это не любовь, то что это?

Необычная судьба. Неординарная личность. И самая необычная история любви, которую я знаю.