Уроки труда и детские комплексы

Увидела в твиттере тред про школьные уроки труда. Спасибо за флэшбеки, так сказать!

В началке у меня была очень придирчивая учительница труда. Я не умела ни резать, ни клеить, ни рисовать, ни еще чего-то там. Ну вот такая криворукость у меня, в семье не без урода. У меня была в четверти всегда четверка, и помню только в третьем классе в последней четверти у меня стало что-то получаться, и мне поставили пять.

Уроки труда в началке — это еще цветочки. В пятом классе меня ждало то самое «домоводство» в первой четверти. Что я помню, так это: мы делились на группы, договаривались, кто какие продукты несет или по сколько скидываемся на них, и на следующий урок уже приносили всё и готовили. Ну как, готовили те, кто умел. А я стояла рядом и делала вид, что я помогаю. Потому что за меня всё дома делала мама, а потом бабушка.

Кстати, мама говорит, что когда мы жили вдвоем, я делала всё. Ну то есть, я могла постирать свои вещи, помыть посуду и даже сварить картошку или пельмени. После переезда к бабушке я стала «бытовым инвалидом», и сейчас мне это до сих пор иногда аукается. Ну да ладно, это совсем другая история.

Первая четверть завершилась, всем поставили пятерки, уиии. Потом началось шитье. Шили мы фартук. Абсолютно не помню, как всё это проходило, помню, что не могла втянуть нитку в швейную машинку — бесило чуть ли не до слёз. Но фартук мы всё-таки сшили. Второе полугодие пятого класса на уроках труда я не помню совсем — видимо, только писали конспекты. Как давно я училась в школе, всего уже и не припомню.

С шестого класса у нас поменялся преподаватель. Если Елена Евгеньевна была добрая и никогда не кричала, то ее последовательница хорошим отношением не отличалась. Постоянные подколы и насмешки. Никогда не забуду, как надо мной она ржала, как неумная несозревшая тинейджерка, — я левша и не могу завязать узелок на нитке одной рукой. Даже если мне и показали, как это делается, не значит, что я запомнила с первого раза. «Хахаха, тебе, что, дома не показали, как это делается?». Всегда думала, что дети ходят в школу, чтобы чему-то учиться.

Если уроки готовки еще можно было как-то перетерпеть (правда, не забуду, как эта жэнщина орала на мою одноклассницу за то, что та сунула сковородку с горячей плиты прямо под воду), то уроки шитья были просто адом. Выкройки я не понимала, шила криво и с трудом до сих пор понимаю, зачем нужна портновская линейка. Как и многое другое.

К чему я всё это пишу. В пятнадцать лет я научилась включать газовую плиту. Правда, предпочитаю электричество — спички детям не игрушка. Да кроме шуток, мне так удобнее, и оправдываться я не собираюсь. О ужас, я научилась готовить только сейчас —потихоньку, с 2015 года до сегодняшних дней я осваивала некоторые блюда. Блины меня научили готовить год назад. Что-то я до сих пор не пробовала делать — возможно, когда-нибудь сварю куриный бульон или борщ. Всему свое время.

Шить я так и не научилась, да и, в общем-то, фиг с ним. В жизни мы пользуемся только теми навыками, которые нам полезны, — у меня нет машинки и нет необходимости шить себе юбку, ночную рубашку или фартук. И слава Б-гу. Я могу зашить дырку в носке или пришить пуговицу, и мне этого достаточно, вот правда.

К чему я это всё. Мои воспоминания об уроках труда с «этой жэнщиной» до сих пор подпитывают мою низкую самооценку. На самом деле, школа — то место, где тебя учат. Если я нормально не смогла научиться шить или готовить в школе, это не значит, что я безнадежно тупая, и жрать мне всю жизнь в ресторанах. Это значит, что есть люди, которые не очень хорошо выполняют свою работу и задирают планку для детей, таланты которых, возможно, лежат в другой области. Да даже если и не лежат, это не повод взрослому человеку смеяться над тем, как ребенок со слезами на глазах пыхтит и не может вправить нитку в швейную машину.

16 декабря 2020 года