1978. Прогулки на новом автомобиле

Вообще-то, ездить на машине я научился ещё в школьные годы. А после института и права получил. И вот уже кандидат наук, а своей машины всё нет. Дефицит страшный. Подавал заявления на работе, записывался в разные дикие очереди, ночами ездил отмечаться – всё без толку. Упросил папу записаться в Риге в льготную очередь для ветеранов – вдруг там получится быстрее. И точно: в середине августа «пришла повестка на бумажке»: готовьте семь пятьсот и можете забирать свой автомобиль. Папа звонит мне в Москву, а у меня как раз на носу отпуск, и всё получилось как нельзя более кстати.

В субботу, 19 августа, я приехал на дачу в Юрмалу. Наличных денег, правда, не хватало, но три тысячи мне одолжил двоюродный брат Володя-Гутарь. Знаменитые куплетисты Рудаков и Нечаев на этот счёт пели так:
 
В церкви встретились два нищих,
И сказал Иван Кузьмич:
- Христа ради, дай три тыщи,
Не хватает на «Москвич».

В моём случае, правда, речь шла о «Жигулях», да и я отнюдь не нищий, но это сути дела не меняет. 22 августа был вторник и одновременно день моего рождения. Погода занималась отменная. Позавтракав, мы с папой поехали в Ригу выкупать машину. То-то будет подарочек! Хоть и платный, зато ощутимый. Не то что носочки-галстучки.

Приехали в автоцентр, а там, в загоне, «жигулей» – как лошадей. Даже больше. Стоят рядами, бери – не хочу.
– Выбирайте, – говорит  продавец. – Которую выкатить?
Я высмотрел великолепно сверкающий красно-рыжий жигулёнок, называется «коррида». Красивый, как чёрт. Продавец выгнал его на свободную площадку, вылез.
– Ну, осмотрите машину, проверьте комплектацию, – что растерялись?
Мы посмотрели – вроде, всё на месте. Колёса, руль, педали, запаска, портфель с инструментом… Обещал подъехать приятель Толя, большой знаток, но что-то запаздывает. Может, пока другой жигуль посмотреть? Этот больно уж яркий. Вообще мне нравился цвет «золотое руно», но таких тут не было.
 
– Покажите ещё вон тот, бежевый.
Коррида уехала, выехал светлый беж. Посмотрели-посмотрели – нет, коррида побогаче будет, за те же-то деньги.
– Давайте обратно ту.
Продавец уже нервничать начинает, но виду не подаёт. Увёз беж, вернул корриду. А тут и Толик подошёл. Главное, говорит, чтоб царапин на кузове не было, а так – что тут смотреть. Завёл, попереключал передачи.
– Садись, – говорит мне, – опробуй.
 
Я сел в машину и снова ключ зажигания поворачиваю. Она как зажужжит противным голосом! Мотор-то не выключен, работает, но так тихонько, что и не слышно. Толя на меня цыкнул, но я и сам уже спохватился, отпустил ключ. Ну что, надо брать, пока не сломали. Пошли в кассу, выложили семь пятьсот, оформили все документы и гарантию.
 
Мы-то рассчитывали, что Толя нас отвезёт, но ему пришлось возвращаться на работу, и я остался наедине с неведомой зверюшкой. На «Жигулях» я вообще никогда не ездил, даже рядом не сидел. У Толика, правда, «Москвич», так что этот аппарат ему тоже в новинку, но всё же он – водитель со стажем, не растерялся бы.

Делать нечего, надо ехать, не ночевать же тут. На счётчике тринадцать километров пробега, в салоне – непередаваемый аромат новой, с иголочки, машины, впереди – страшный город с автомобилями, трамваями, пешеходами, светофорами и милиционерами. В 15.37 я записал в бортовой журнал время и показания приборов, и мы с папой потихоньку поехали.

Поблизости заправились бензином. Ещё и дорогу-то как следует не знаю. Перед левым поворотом оказался в среднем ряду, и наглый левый ряд долго не хотел меня пропускать. Я стою, мигаю поворотником. Сзади уже волнуются, а эти всё едут и едут. Наконец, нашёлся один вежливый, пропустил. В другом месте я, не привыкнув ещё к габаритам своей машины, правым бортом опасно приблизился к отъезжающему троллейбусу. Папа крикнул, но поздно, в итоге слегка чиркнулись («Валюха крикнул – берегись! – но было поздно», – В.Высоцкий).

Однако осваивался я быстро, и дальше всё пошло, как по маслу. Заехав в ГАИ, зарегистрировались, поставили машину на учёт, получили номера, потом к нотариусу за доверенностью, потом в Госстрах, короче, до дачи добрались лишь к восьми часам вечера, отмотав за первый же день пятьдесят шесть километров.
 
Поставил я машину в нашем садике возле дачи, а вечером, когда мы семейной компанией заканчивали ужин, какой-то невоспитанный прохожий запустил в неё из-за забора бутылку. Бутылка скользнула по крышке багажника и заднему стеклу, разлетелась вдребезги, но машину не повредила. «Ну, началось», – подумал я, но больше такое не повторилось. Пришлось отнести это на счёт традиции разбивать бутылку о корпус новенького судна.

На другой день мы с братом катались по Юрмале, заодно съездили в рыбацкий посёлок и купили деликатесной рыбки, а в магазинчике у реки отоварились французским коньяком «Наполеон Камю» в красивой коробке, за двадцать пять рублей. Это было дорого, даже рижский бальзам стоил всего девять рублей, но ради такого случая… Вечером собрались гости, и мы весело отметили двойной праздник. «Наполеон» успехом не пользовался, и мы пожалели, что не купили вместо него проверенный и дешёвый армянский коньяк («Понимали бы!» – искушённый читатель).

Первую неделю сентября погода стояла скверная, но я не унывал, ездил по Юрмале и в город, закупал расходные материалы и доступные запчасти, катал друзей и родственников. Тем не менее, пляжный сезон окончился, и взморье меня уже не держало. Поэтому, приобретя необходимую уверенность в своих водительских возможностях, я набрался наглости настолько, что один поехал в Литву.

Дело было 7 сентября, на счётчике уже намоталось 1290 километров. Для начала направился в Паневежис. Погода наладилась, я резво мчался по шоссе и распевал песни, так как радио в машине не было. Литовские дороги меня приятно поразили даже после неплохих латвийских. Особенно эффектно выглядели повороты, выполненные с сильным креном, как на гоночном треке, что исключало возможность заноса и опрокидывания. Их можно было проходить, не сбавляя скорости, лишь слегка повернув руль на необходимый угол, что я с удовольствием и проделывал.

К вечеру приехал в Паневежис и разместился в новой гостинице «Невежис», в приличном одноместном номере. Ужинать отправился в красивый гостиничный ресторан и в процессе поглощения разных вкусностей созерцал музыкальное ревю в исполнении дюжины пластичных девушек. С одной из них после представления я даже нашёл общий язык, правда, только в разговорном жанре, за бутылкой вина.
 
На другой день погулял, рассмотрел город, счастья не нашёл, заскучал и 9 сентября при отличной погоде и по отличной дороге направил свои колёса в сторону Вильнюса, столицы достославного государства Литовского. Прибыв в Вильнюс, зашёл по наущению уже упоминавшегося Толика в горком комсомола в поисках его знакомого Владаса К. на предмет трудоустройства. Пардон, – устройства в гостиницу. Но Владаса на месте не было, зато рядом была маленькая гостиница ЦК КПСС, куда меня и вселили на какое-то откидное место для ненормированных гостей.

Сочтя такое пристанище недостойным своего статуса, на следующий день я уехал под дождём, но по живописной дороге в расположенный неподалёку знаменитый старинный город Тракай. Главная достопримечательность Тракая, как известно бывалым туристам, – древний замок на большом, разветвлённом озере, и я направился прямо туда. Замок расположен на острове, имеет вполне величественный вид и в значительной степени отреставрирован, в отличие от Каменец-Подольской крепости, которую я посетил в запрошлом году.
 
До вечера я занимался обследованием замка и окрестностей, любовался красотами и не забывал фотографировать. В приличной приозёрной гостинице мест не было, и я проследовал на другой берег, в неприличный кемпинг, где и остался на ночь в дощатой летней будке, что по случаю тёплой погоды меня вполне устроило. В приличную же гостиницу съездил поужинать под приятную ресторанную музыку.

Насытившись угрюмой стариной в лоне красивого озера, 11 сентября я вернулся в Вильнюс и, поймав Владаса по телефону, поехал к нему домой, в новомодный «спальный» район Лаздинай, отмеченный ленинской премией за архитектурно-планировочное решение. Район просторный, похожий на пригород. Покрытые плиткой дорожки по чуть всхолмленной местности, оформленной в виде лужков и скверов, ведут к уютным квартальчикам малоэтажных домов. Там и сям попадаются группы деревьев, фонарики, абстрактные скульптуры и прочие малые архитектурные формы. Роскошно, что и говорить. Недаром архитекторы изучали типовые застройки в Финляндии и Швеции.

В хорошей квартирке посидели с Владасом и его приятной женой, покалякали, угостились, и он организовал мне протекцию в гостиницу «Турист», куда я и отправился на ночлег. Гостиница тоже новая. Надо сказать, в литовских городах вообще много новых зданий, построенных без ложной скромности и с неплохим вкусом.

Два дня я гостил в Вильнюсе, гулял по городу, изучал магазины, закусывал в кафе и ресторанах. Наиболее сильное впечатление на меня произвёл новый оперный театр. Красивый, современный, оригинальный, без шаблонов, но и без выкрутасов, внутри комфортабельный, но без лишней роскоши, удобный и рациональный, он эффектно высился на отшибе от рядовой застройки. Я слушал там «Севильского цирюльника», к постановке которого, конечно, можно было придираться, но не хотелось.

Вообще-то, я не театрал, реалистичность кинематографа мне милее нарочитой экспрессии сценического действа, но это не относится к музыке, а искромётность Россини всегда меня восхищала. В антракте в одном из многочисленных буфетов я купил пару коробок превосходных местных конфет, которые и продегустировал в ходе спектакля (бумажками не шуршал).

Однако отпуск кончался. 13 сентября я выехал в обратный путь и вечером прибыл на родимую дачу. Мой пробег в итоге составил около 900 километров, а средний расход бензина – 9,3 литра на 100 километров, что многовато. Машина была паинькой, не шалила, вела себя послушно и безотказно.

На следующий день съездил в автосервис, прошёл первое техобслуживание, а 15-го отбыл в сторону Москвы. По дороге заехал к Толе, рассказал о своих похождениях на новом автомобиле, а заодно переночевал («Не найдётся ли попить, а то так есть хочется, что переночевать негде» – фольклор). Наутро продолжил путь в Москву.

На развилке шоссе осмотрел дикую выставку деревянных скульптур, в Екабпилсе попал под дождь, продолжавшийся вплоть до Смоленска, где переночевал в одноимённой гостинице, при которой даже имелся дворик для хранения транзитных автомобилей, не говоря уже про ресторан, который, хотя и уступал прибалтийским, всё же мог прокормить проголодавшихся путников. Утром прогулялся по городу, зафиксировал на плёнку очередные древности, да и поехал дальше, а к вечеру благополучно подчалил к своему московскому дому.

Не все читатели меня поймут, но я погрешу против истины, если не скажу, что во всём этом путешествии больше всего мне понравилась сама езда на новом, лихом, юрком, послушном и красивом автомобиле. Надо сказать, испытание мы с ним оба выдержали на отлично. Что же касается осмотренных городов, то я по натуре не экскурсант, а первопроходимец, поэтому роль пассивного созерцателя мне, в общем, чуждовата и скучновата, разве только для разнообразия и небольшими порциями.

В понедельник я приехал на работу на новой машине и оставил её в соседнем переулке. Коллеги выскочили на смотрины и вернулись в ужасе: «С ума сошёл, зеркало и щётки оставил! Снимай немедленно, не то снимут прохожие». «Ага,– думаю, – Москва не Литва, здесь свои порядки». Пришлось идти снимать. Это меня спасло, но ненадолго. В конце октября я поехал в командировку в Калинин, где оставил машину во дворе гостиницы «Селигер». Ворота  на ночь запирались, и я легкомысленно решил, что там машину не тронут. Однако утром щёток уже не было.

Ни в магазинах, ни у знакомых, ни в городских автосервисах достать их не удалось, – проклятый дефицит потворствовал воровству. Пришлось возвращаться в Москву с риском попасть под снег или дождь без стеклоочистителей, что совсем не так весело, как, видимо, полагали воры, сыгравшие со мной эту шутку. Слава Богу, небо смилостивилось, а то ведь по дороге в Калинин прилично вьюжило.
 
В дальнейшем я ездил на своём новом рысаке и на работу, и по городу, так что к апрелю намотал уже свыше десяти тысяч километров. Москва, как известно, город огромный, и чтобы ознакомиться с ним в качестве шофёра, я активно занимался «извозом», подвозя всех, кто поднимал руку и при этом знал дорогу. В результате город изучил неплохо.

Когда подступили майские праздники, мы с братом совершили загородный вояж на Оку. Доехав до Серпухова и не найдя там приюта, прокатились до Пущино и заночевали в соседнем лесу, прямо в машине. Наутро осмотрели этот симпатичный академгородок, раскинувшийся на самом берегу Оки, и проследовали дальше, в зону отдыха, где бросили кости в домике у меловых гор. Погода стояла просто люкс. Потом через Тарусу просквозили в Велегож и обосновались на солидной турбазе. Прекрасные места, просто дух захватывает, как здесь просто и чудесно.

Сейчас не лето, и проблем с местами нет. Но вообще турбазы, как и дома отдыха – не моё амплуа. Это для людей несамостоятельных, стадных, которые не могут без общества, любят, чтобы их организовывали, кормили, развлекали, готовы отдаться на волю гида или массовика-затейника.

Совсем иное дело,
Когда сам раздвигаешь ветви,
Шевелящиеся насторожённо
И вовсе не гостеприимно,
За которыми – луг? болото? кладбище? зверь? клад?
И ногу ставишь на кочку,
Возможно, давя бруснику,
Возможно, вспугивая малиновку,
А возможно, рядом со змеёй.
Как в жизни.
 
Второго мая мы уехали, завернули в Поленово, осмотрели терем одноимённого художника, познакомились там с симпатичной девушкой из города Пскова, да и двинулись домой.

В очередные праздники мы прокатились по Дмитровскому шоссе на Московское море. Погода – курорт. Как красивы дороги! Как красива пробивающаяся листва на деревьях, серая лента шоссе, спокойный голубой канал, ревущая плотина Волги в Дубне! Под ней столько рыболовов! А в Доме рыболова и охотника – никого. Разместились мы там и устроили маленькую походную пирушку. Обстановка  простецкая, чистенько, гостеприимно, есть общая газовая плита, горячий чай и всё, что нужно вольным туристам без запросов и чемоданов. Съедена уха по-кубански, картошка по-турецки, тишина – как в сказке. Только постукивает редкая электричка, да соловей нащёлкивает прямо во дворе.

Возвратились с ночной прогулки, где охотились за соловьями, майскими жуками и ежами. Всё это очень сложно. Соловьи пугливы – не подпускают, майских жуков мало (на ужин не хватает), ежа всё же поймали после того, как я провалился в яму с водой и промочил ботинок. Он (не ботинок, а ёжик) очень колючий, но добродушный. Затаился под кроватью.

Днём обследовали окрестные берега Волги и Московского моря. На обратном пути перестал заряжаться аккумулятор, и как раз полил сильный дождь. Стеклоочистители работали всё медленнее, пока не замерли. Но тут мы доехали до Яхромы, где был сервис АвтоВАЗа. Там нам наладили генератор, у которого запала щётка, и домой мы добрались в полном порядке.

В мае я ездил на машине в командировку в Коломну, а в июне – в Брянск. На пустом и гладком шоссе, проверяя скоростные качества автомобиля, выжал 155 км/час.
 
В конце июня совершили с братом ещё одну разведывательную вылазку к Московскому морю, на этот раз по Ленинградскому шоссе. Это мы всё ищем хорошие места для летнего отпуска. Заночевали в палатке на пологом берегу залива. Устраивались и ужинали уже впотьмах, при свете фар, в результате сел аккумулятор, и утром мы не завелись. Хорошо, попался другой автомобиль, который и дал нам «прикурить». Осмотрев доступные для подъезда берега, переехали на пароме канал и вернулись в Москву по Дмитровскому шоссе.

От всех этих поездок остались только сухие цифры в маршрутном журнале, поэтому роль рассказчика в данном случае играл не талант, а его сестра. Общий вывод – вблизи Москвы подходящих мест для достойного проведения отпуска мы не нашли. Зато покатались совсем неплохо.