Бабочка

Поляна залита расплавленным золотом летнего солнышка. Зелёная травка тянется всем своим стройным тельцем к блаженно-синему небу. Лес то уходит тёмным пятном вдаль, к самому горизонту, то подбегает так близко, что вот-вот коснётся своей ближайшей лапой ельника самого носа двух резвящихся волчат. Серые овальчики их тел выступают то здесь, то там из густой травы, как мартовские кочки. А кругом летают бабочки, словно живая накидка доброй волшебницы Лето. На полянках ягоды земляники выступают, как капли крови, но совсем не страшной, а живой, будто артерии самого леса, который дышит. И волчата прислушиваются к этому дыханию, которое на слух не похоже на мерное, человеческое, а звучит, как мелодия, громким, солнечным пением никому не видимой птички, от чего её песня кажется ещё больше удивительной.
 
Волк проснулся хмурым осенним утром. Ничего, только дождь, голод и боль затёкших лап. Он порычал на шум капель, ещё долго не решаясь вылезать из сырой, но безопасной берлоги под поток холодной серой воды. Едва он сделал пару неуверенных шагов на дрожащих лапах, как тут же рухнул на землю. Теперь стало ясно ещё одно: бок, спалённый вчера во время охоты, не зажил, а три голодных дня истощили все его силы. Надо отдохнуть ещё, и ещё. Волк недовольно заполз в берлогу, он-то отлично знал, что надо, во что бы то ни стало достать кусок хоть чего-нибудь.

Волк лежал в своей норе, скуля на дождь и недоумевая, как же так, ведь только что было лето! Видно, он никак не мог представить, что ему могут сниться такие сны. И в них всё опять хорошо: ты сыт, беззаботен, можно радоваться лету и солнцу, а осени в детстве вообще не бывает.

Его сестрёнку убили пастухи неделю назад. Он, конечно, думал, что не помнил красных огней пастухов, блеянья испуганных овец. Но к деревням стал подходить с опаской.

И теперь ему приходилось выходить на охоту одному. А сейчас, когда приближалась зима, когда дожди смывали след и гнилые листья перебивали запах, стало труднее. Особенно, если рядом не было сестры, чтобы помочь.

Вдруг волк напрягся и осторожно уполз поглубже в нору. Происходило нечто удивительное: трава, ещё недавно жухлая и прибитая к земле бесконечными дождями, потянулась к золотому солнцу, прямо на глазах наливаясь зеленью. Тёплый ветерок залетел к волку прямо в нору, дразня целым букетом соблазнительных летних ароматов. Волк поддался вперёд. По лугам разливалась нежная песенка какой-то пташки. Теперь его жёлтые зрачки явственно видели, что осени больше нет, что наступило лето. О, он отлично его знал, и волка в этом вопросе невозможно было обмануть.

Светило солнышко, как раньше спешили куда-то облака, пахли цветы, и на нос волку уселась большая, прекрасная, как фея, бабочка, с тонкими крылышками, усыпанными солнечной пыльцой.


2004 г.