Тьма наступает

Глава 1.

Старик показался Диме немного странным. Евгений Палыч подошел, когда Дима заносил в дом вещи. Старик представился Евгением Палычем и протянул мужчине руку, Дима с радостью ее пожал - это был первый житель деревни, которого он встретил. По началу, глядя на тихие, безмолвные улочки и на пустые, молчаливые дворы, он думал, что здесь вообще никто не живет.

- Местные не любят без надобности выходить на улицу, когда смеркается. Здесь вечером не услышишь даже лай собак, тишина стоит, как на кладбище, - пояснил старик.

Ассоциация с кладбищем не очень понравилась Диме. Особенно когда он взглянул на близлежащие дома, которые смотрели на него своими зашторенными окнами. Сквозь плотные шторы не пробивался свет, они были похожи на пустые темные глазницы.  Домики казались этакими  склепами со своими страшными тайнами и секретами, которые хранили их обитатели, иначе, зачем бы они так плотно закрывали шторы? Мужчина невольно поежился.
 
Некоторое время они разговаривали. Дима рассказывал, почему решил переехать из города в деревню, а потом старик спохватился, словно вспомнил какое-то неотложное дело, и посмотрел на часы.

- Иногда в темноте прячется сама темнота. Это самая черная, самая опасная темнота, - говорил старик, глядя куда-то вдаль, выискивая что-то глазами. – Иногда она играет с тобой. Но поверь, для тебя это не игра, а жуткие испытания.

Потом смачно сплюнул себе под ноги и добавил:

- Дом хороший, место не хорошее. Место темное.

Эти слова немного удивили Диму. Он тоже взглянул туда, куда смотрел старик. Но кроме далекой линии горизонта, обрамленной широкими полями и кромкой начинающегося темного леса, он ничего не увидел. Где-то там, вдалеке, утомленное за день солнце, потихоньку падало к горизонту. Мужчина перевел взгляд на сухое, вытянутое лицо старика. Но в серых глазах, которым серьезности добавляли низко нависшие густые седые брови, не было и намека на веселье. Наоборот, лицо старика из добродушного приняло вид сосредоточенный и суровый.  Дима знал, что люди в деревнях любят рассказывать всякие сказки и более того – они верят в них, но рассказ про темноту казался очень неуместным.

- Мне пора, - сказал старик, снова взглянув на часы. – Скоро вечер и надо успеть домой. А это тебе, держи, в хозяйстве пригодится.

Он протянул Диме бензиновую зажигалку. Мужчина взял ее, ощущая холод металла, повертел и увидел герб СССР. Подарок был не менее странный, нежели слова старика. Дима захотел как-нибудь пошутить, но увидел, как старик внимательно смотрит на него. Старик проследил, как Дима убрал зажигалку в карман джинсов, а потом черты его лица стало несколько мягче.

- Я живу в конце улицы, у меня светло-салатовый дом, не ошибешься. Будут проблемы, заходи, - бросил старик, уходя.

- Почему салатовый?

Старик на секунду замер, Дима смотрел на его сгорбленную фигуру, а потом Евгений Палыч, не оборачиваясь, добавил:

- Я люблю яркие цвета, в наших краях их не хватает. Ты скоро это поймешь.

Какое-то время Дима еще смотрел на удаляющуюся спину старика и думал, что ему еще долго придется привыкать к местному колориту. Он думал о том, что когда-нибудь позовет Евгения Палыча в гости и старик начнет говорить ему о нежити, что водится в местных лесах или о русалках, что плавают в речушках и озерах. Они будут сидеть на кухне, обязательно за плотно зашторенными окнами, и пить чай. Евгений Палыч с серьезным лицом, будем рассказывать ему местные страшилки. Это показалось Диме немного забавным.  В городах страшилки давно уступили место бешеному ритму жизни, для которого осталось важными только вечно ускользающее время и деньги. А все время тратится на зарабатывание этих самых денег. А здесь времени было много, и это было одной из причин, почему они с Леной решили переехать в деревню.
Раз решили уехать в деревню, подумал Дима, значит надо привыкать. Он развернулся и направился к машине. В ней еще было полно вещей, которые надо было перенести в дом.

Конечно, если бы Лена была здесь, то он бы управился быстрее. Но она осталась в городе, с детьми. А он хотел все делать один, словно он опять кому-то что-то пытался доказать. Наверное, именно поэтому ему никогда не хватало времени на жену и детей. Это и стало причиной, почему однажды, разрыдавшись, Лена сказала ему, что устала от того, что он вечно где-то пропадает. Их брак был на грани развала и вот он, в тщетных поисках, наконец, нашел решение проблемы. Он объявил жене, что они переезжают в уютный двухэтажный домик, который он отыскал в небольшой деревеньке. И все, что их будет окружать – это покой, уют и тихие семейные вечера. Правда Лена немного расстроилась, когда он сказал ей, что поедет для начала один, чтобы перевести самые необходимые вещи. В нем еще жила эта привычка везде быть первым – и дома, и в бизнесе. Но она видела, что он старается измениться, старается снова вернуть себе семью. И она согласилась остаться с детьми в городе. А он обещал приехать за ними на следующий день, когда немного обустроит дом.

И вот он стоял и смотрел на свой новый дом. Выглядел он довольно не плохо, выкрашен был в яркий желтый цвет. Вспомнил про салатовый дом Евгения Палыча и цвет его не казался таким уж необычным. Домик был двухэтажный, с небольшим балкончиком на втором этаже. Дима представил, как будет выходить на этот балкончик по утрам, с чашкой кофе, встречая утренний рассвет. Конечно, если будет время, подумал Дима. Это мысль встревожила его. Да, они переезжали сюда, чтобы он был поближе к семье, и чтобы они чаще были вместе. Но он еще не сказал Лене, что ему придется ездить в город. Иногда. Точнее часто.

Главное, думал Дима, продержаться первое время. Потом Лена увидит, что она и дети для него важны, и она успокоится. А он снова вернется к делам.

На дворе, который зарос дикими кустарниками, располагались несколько построек. Навес, под который она загнал свой внедорожник, колодец, за домом виднелся какой-то сарай. В сарай он еще не заходил, но продавец сказал, что там находятся какие-то инструменты, которые остались от старых хозяев. Он решил, что будет еще время разобраться с вещами в сарае.

А будет ли время? – мелькнула опасная мысль.
 
Где-то вдалеке крикнула птица. Мужчина вздрогнул. В этой густой, какой-то нездоровой тишине, звук казался очень неожиданным, громким и каким-то необычным.
На кладбище всегда должно быть очень тихо, в голову лезли какие-то странные мысли. Дима отмахнулся от них. Он взглянул в сторону горизонта. Солнце лениво заваливалось за горизонт, тени на земле становились длиннее. Дима решил, что пора идти домой. Наступает вечер, а с ним приходит и темнота, а в ней иногда прячется сама темнота, усмехнулся Дима, вспоминая слова старика.

Ощущая подъем сил, он легко вбежал по покосившемуся крыльцу. Ступеньки заскрипели, как клавиши расстроенного пианино. Ему действительно нравилось здесь: воздух, тишина, спокойствие. Он даже на секунду подумал, что сможет продать бизнес и обосноваться здесь совсем, на радость Лене и детям. Но об этом пока точно было рано думать.

Плотно закрыл входную дверь и щелкнул выключателем. Свет не загорелся. Попробовал еще раз, эффекта это не возымело. Прошел в комнату, там тоже дернул выключатель. Лампочки не зажглись. Дима вздохнул. Вот они – прелести деревенской жизни и первые проблемы. Теперь надо было разобраться с электричеством. И зажигалка, подаренная стариком, не казалась такой уж бесполезной. Возможно, думал Дима, это был лучший подарок, который мне здесь подарят и его делают всем, кто сюда приезжает.

Глава 2.

С электричеством он не смог разобраться. Во-первых, он не нашел распределительный щиток, во-вторых, он мало, что понимал в электричестве. Лампочку, например, он бы вкрутил, а вот разбираться в проводах и схемах…это для него было непостижимой наукой.

Утром он решил вызвать электрика, если в деревне он был, а пока решил ночевать без света, возвращаться в город было уже довольно поздно. На его радость в доме оказалось много свечей и даже пару палок с паклей, которые напоминали факелы. Они были вставлены в что-то наподобие подставок, которые были прикреплены к стенам у входной двери. Свечи же были буквально в каждой комнате, ими были забиты ящики в столах и полки в шкафах.

- Видимо, - глядя на кучу свечей в шкафчике на кухне, произнес мужчина вслух, чтобы отогнать тишину, - здесь очень часто перебои с подачей электричества.

Это его встревожило, но не сильно. У любой проблемы есть решение, а если у тебя много денег, то проблемы решаются еще быстрее, это он понял уже очень давно. И он всегда привык добиваться того, чего хотел. Если надо будет, думал он, поставим подстанцию прямо во дворе.

Заняться было нечем. Телевизор не работал, хотя Дима почти никогда его не смотрел, мобильник должен был скоро сесть, да и связь здесь ловила плохо. Дима подумал поесть, но приготовить без света что-то было сложно, а печку он топить не хотел, тем более дрова были где-то в сарае, и он не хотел их искать в темноте. Он снова вспомнил разговор со стариком и подошел к окну. Вечерний воздух все больше впитывал вечерние сумерки, и нигде не было видно света. На улице сгущалась такая черная темнота, что ничего нельзя было рассмотреть далее двух метров от дома. Темнота подкрадывалась дому, потихоньку и без спроса заползала в него и заполняла собой все углы. И не единого звука, словно он и вправду оказался на кладбище.

- Бред, - громко произнес Дима, качая головой. - Чтобы меня напугать нужно что-то большое, чем рассказы деревенских стариков.

Он взял пачку чипсов и бутылку колы, что привез с собой. Достал несколько свечей, расставил их по комнатам и зажег. Теплый, приятный свет добавил позитивных эмоций, ему стало как-то легче. Он некоторое время смотрел на дрожащее пламя и думал, что не все так плохо. Иногда надо отдохнуть вот так: без интернета, в тишине, в одиночестве, вдалеке от цивилизации.

Да, улыбнулся он, все очень неплохо.

Он взял любимый плеер, который выручал его в долгих поездках и завалился на кровать. Открыл пачку чипсов и через мгновение комнату наполнил громкий хруст. Затем он улегся по удобнее и включил плеер. Он снова улыбнулся, начинался вечер с песни группы ДДТ, его любимой группы. Теперь можно было спокойно предаться размышлениям.

Работы в доме было много. На мгновение он даже подумал, что слишком опрометчиво принял решение сюда переехать. Поступил как мальчишка. Поддался чувствам, хотя давно усвоил, что все решения надо принимать с «холодной головой». Но именно в семье он черпал эмоции и чувства, которые не давали ему превратиться в робота, монотонно выполняющего свою работу. Лена и дети его спасали, и он понимал, что эгоистично поступал с ними, так как сам мало уделял внимания им. Все же переезд сюда, правильный выбор, решил он, они это заслужили. Это немного успокаивало.

Надо было провести нормальный свет. Колодец во дворе тоже наталкивал на определенные мысли: перебои с электричеством, возможно с водой, какие еще сюрпризы приготовил ему это дом. Зато Евгений Палыч был прав, Дима смотрел на причудливые тени, создаваемые дрожащим пламенем, темноты здесь хоть отбавляй.

Раздался стук. Сначала он подумал, что показалось, но снял наушники и прислушался. Снова стук, настойчивый, громкий. Это несколько удивило Дима, но и взбодрило, а то он постепенно начал проваливаться в сон. Может Евгений Палыч вернулся, чтобы поинтересоваться как у него дела. Может старик увидел, что в доме не горит свет и пришел помочь ему. Звучало обнадеживающе.

Он спрыгнул с кровати, взял в руки свечку и, прикрывая пламя рукой, пошел к двери. Как в детстве, подумал он, вспоминая, когда приезжал еще мальчишкой к бабушке в гости, в деревню. Вечерами он ходил по ее дому со свечой, ощущая на ладони тепло от пламени и запах плавящегося воска. Приятные были воспоминания.

В дверь стучали не переставая. Казалось, все настойчивей и сильней, словно кому-то не терпелось, чтобы мужчина быстрее открыл дверь. Дима был рад гостю, но надо было показать местным, чтобы вели себя более сдержанно. Он схватился за дверную ручку, дернул дверь на себя и уже готов был сказать пару довольно жестких слов, но замер в нерешительности - на крыльце никого не было. Все звуки исчезли, и навалилась тишина. Мужчина был уверен, что в дверь стучали до самого последнего момента, и никто бы не успел так быстро скрыться. Дима смотрел во двор, пытаясь в темноте увидеть хоть кого-нибудь, но тщетно, кругом была непреодолимая для взгляда черная стена. Черная, самая черная темнота сгустилась на улице. Он тряхнул головой. Не хватало, чтобы глупые слова старика начали внушать ему страх.

Может быть, это была галлюцинация? Он слышал, что если долго находиться в темноте, то слух начинает улавливать звуки, которых на самом деле нет. Звуки были очень реальные, и он был уверен, что в дверь стучали. Тогда что же? Ветер? Его порывы заставляли биться дверь о дверной косяк? Но на улице не было и намека на самый слабый ветерок, он тоже пропал, как и свет, и звуки, которые словно высосали из воздуха.

Он вытянул руку со свечей вперед, стараясь немного разбавить темноту светом, но бесполезно, тьма была очень плотная. Будто это была не темнота, а огромное черное покрывало, которое раскинули вокруг. Мужчина подумал о том, что в городе ночи были намного светлее. Оно и понятно, пытался он себя успокоить, в городе свет от окон, фонари на каждом углу, вечно снующие машины дают свет, а здесь ничего – даже из окон соседских домов не льется свет. Пытаясь хоть как-то отогнать тревогу, он пообещал поставить во дворе фонарь с мощным прожектором, который бы освещал всю деревню. По вечерам здесь необходимо было больше света.

Дима почувствовал чье-то присутствие. Он не знал, как это правильно объяснить, но кто-то смотрел на него оттуда, из темноты. Местные мальчишки так встречают гостей? Он тоже любил в детстве устраивать розыгрыши, особенно новым соседям. А были ли в этой деревне мальчишки? Был ли хоть кто-нибудь, кроме старика? Он вспомнил тихие улочки и безмолвные дома.

Он чувствовал на себе взгляды тех, кто прятался в темноте. Они смотрели на него со всех сторон, и они приближались. Мурашки побежали по спине, на лбу выступили капельки пота. Дима слышал учащенное биение своего сердце.

Стук раздался сзади. Неожиданно и резко раздался этот звук. Мужчина чуть не вскрикнул и не выронил свечу. Он быстро сообразил, что стучали в окно. Также громко, настойчиво, нетерпеливо. Это уже было совсем не смешно. И если это развлекаются дети, то он завтра же поговорит с их родителями. Он не из тех, кто позволит издеваться или шутить над собой.

Почти бегом он направился назад в дом. Определил, что звуки раздавались из гостиной, слева. Выставляя перед собой свечу, тихонько зашел в комнату и подошел к окну. Снова замер, стуки прекратились. Но на этот раз он видел тень незнакомца, который стоял за окном. Тот стоял почти вплотную к окну, почти касался его. Дима не видел его лица, но мужчина чувствовал, что незнакомец смотрел на него. Такой пристальный, тяжелый и даже злой взгляд. Незнакомец поднял руку и помахал ею мужчине, будто старому приятелю. Потом произошло что-то совсем невообразимое: незнакомец рассыпался на множество маленьких черных комочков, которые как брызги воды разлетелись в разные стороны. За окном снова никого не было.

Местные дети были очень хорошо оснащены технически, если придумали такой фокус. Но рука со свечей уже сильно дрожала, и он никак не мог унять дрожь. И он понимал, что дети точно не могли сделать такое.

Скрипнула половица, где-то рядом. Дима вскрикнул.  Ему было плевать, что теперь о нем подумают. Вещи происходили совершенно странные и необычные, он уже не мог придумать им разумное объяснение. Он повернулся на скрип, половицы скрипели в углу, словно кто-то раз за разом наступал на одну и ту же доску. В углу он ничего не смог рассмотреть, кроме черной темноты. Смахивая капельки пота со лба, он сделал осторожный шаг ближе к звуку. Скрип, скрип, скрип. Там в углу кому-то это все доставляло удовольствие, словно это была какая-то игра. Дрожа всем телом, Дима поднес свечу, тьма поползла из угла в разные стороны, и мужчина смог увидеть, что в углу никого нет.

Он еще никогда в жизни так не боялся. Даже когда в детстве, он оставался в огромном родительском доме один, он боялся меньше. Ночами мальчишка вслушивался в каждый звук, что раздавался в доме, и они сильно пугали его. Да, он уже не мальчишка, но и здесь были не просто звуки, в этой темноте кто-то был, кто-то прятался в ней.

Снова он почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернулся к двери и увидел в проеме чей-то темный силуэт. Незнакомец стоял и смотрел на него.

- Только трусы прячутся в темноте – крикнул как можно громче Дима, собирая остатки мужественности. Но голос предательски дрожал.

Ему никто не ответил. Незнакомец продолжил стоять на месте. Он не был ребенком, он был даже больше и выше Дмитрия. Это пугало еще больше. Огромный, черный силуэт стоял в проходе, неподвижно и как-то угрожающе. От него исходила угроза, от него веяло злостью. Силуэт заполнил собой весь проем. 

Что предпринять? Обычно Дима всегда находил легкое решение любой проблемы, именно поэтому он много добился в жизни. Но как быть здесь? Попробовать быть решительней и смелее? Таким, каким он был в обычной жизни до того, как заехал в этот дом?
Дима пошел к незнакомцу, но стоило свету легонько коснуться силуэта, как тот растворился в воздухе, словно его и не было. И в это же мгновение все свечи, что горели еще где-то в доме, разом погасли. Осталась только единственная свеча в его руке.

Звуки начали раздаваться со всех сторон. Кто-то стучал в окна, кто-то в стены, звуки сыпались с потолка и из комнат. Стуки, какие-то сдавленные крики, смешки, словно демоны решили провести в доме свой дьявольский шабаш. Шум стоял невообразимый, казалось еще чуть-чуть и дом развалится.

В руке свеча почти догорела. Если свеча догорит, то все те, кто находился в доме, доберутся до него, он это знал. В доме хозяйничала сама тьма, и бредни старика не казались больше бреднями.

В сарае были инструменты, вспомнил он. Может быть, там можно найти фонарик или что-то в этом роде. Так или иначе, в доме оставаться с огарком свечи было опасно. Прикрывая тускнеющий свет, он бросился из дома, очень надеясь, что темнота его не поглотит.

Глава 3.

Свеча потухла, телефон пищал о том, что разрядился и скоро совсем сядет. Скоро и он отключится, с ужасом думал Дима, телефонным фонариком освещая сарай. Тщетно. В сарае валялись только какие-то лопаты, грабли и старые тряпки. Пока не появлялось никаких звуков, никаких темных силуэтов, но он ощущал на себе их пристальное внимание.

Обернулся. На фоне ночного неба, в проеме, снова возник силуэт. Посвятил на него фонариком, тень тут же растворилась.

Послышался чей-то сдавленный смех. Этого не могло быть, только что он проверил весь сарай, и в нем никого не было. Шорох, похожий на шаги. К нему приближались, но мужчина не смел пошевелиться. Он боялся, очень. Страх вцепился в него. Теперь Дима признался себе в этом и его покинули последние силы. Захотелось сесть на холодный пол сарая, свернуться калачиком и ждать своей участи. А как же Лена и дети? Если они приедут сюда? Если останутся здесь на ночь? Он не простит себя даже на том свете, если с ним что-то случится. Это же была его идея переехать сюда. Он должен выбраться отсюда, хотя бы ради них.

Он почувствовал на себе холодное, промозглое дыхание. А еще пахло какой-то сыростью. Темной сыростью. Этому запаху хорошо подходило именно это определение. Чья-то рука легла ему на плечо. Прикосновение было такое же холодное и неприятное, как и дыхание.

- Хо-хо! – раздался над ухом низкий мужской голос.

Дима бросился прочь. Падая, поднимаясь, снова падая, на деревенеющих от страха ногах он бежал прочь. Хотел побежать к соседям, но в темноте, вдоль невысокого забора он увидел множество темных силуэтов. Они стояли, и смотрел на него. Множество глаз, которые он не видел.

«Тьма играет с тобой» - словно там стоял старик и говорил это.

Посмотрел в сторону дома и увидел в нем свет. Свет! Как он был рад, казалось, такой повседневной вещи. Свет стал неотъемлемой частью жизни и люди воспринимают свет как должное. Но здесь свет – это была главная ценность, это было главное спасение от  чудовищ, которых создавала сама темнота.

Дима побежал к дому, ощущая, как губ коснулась невольная улыбка. Свет защитит его. Он не знал, почему появилось электричество, но он был ему очень рад. Это был шанс на спасение. Он запрется дома, включит везде свет и будет ждать утра, когда спасительное солнце рассеет темноту. Потом он сядет в машину, ключи от которой лежали где-то в доме, и навсегда уедет отсюда. Плевать, что Лена будет недовольна! Если надо, он найдет другой дом, но сюда семью он никогда не привезет.

Он так не бегал никогда в жизни. Пулей вбежал по лестнице и ввалился в дом, упал на пол, ощущая, как приятно режет свет глаза, которые уже отвыкли от него. Он был так рад, что даже не сразу обратил внимание, как входная дверь тихонько закрылась за ним.

Что-то изменилось в доме. Свет был, но было непонятно откуда он шел. То есть, это не был свет, каким он привык его видеть. Свет был какой-то бледный, болезненный, словно ему не хватало красок. Он поднял голову, свет шел от небольших шаров, которые зависли в воздухе, под потолком. Стоило ему на них взглянуть, как они начали тускнеть. Также начало тускнеть все вокруг: стены, пол, предметы мебели. Они начали терять цвета, их начала поглощать темнота. Она начала приближаться к нему, течь в его сторону, сжимая вокруг пространство.

С громкими криками Дима развернулся, но дверь тоже начал темнеть, дверная ручка исчезла, и он понял, что попал в западню. Тьма была настолько умная, что устроила ему ловушку. А он от страха не знал, что можно было предпринять. Дима осознавал, чтобы он ни делал, тьма настигнет его. Когда кругом одна темнота, сложно от нее скрыться. Заряда телефона осталось совсем немного, и он безвольно опустил руки, надежды на спасение не было. А тьма словно почувствовала это, стала медленнее к нему приближаться, появились звуки похожие на тихий смех.

Почему, думал Дима, Евгений Палыч не предупредил его? Не закричал в лицо, чтобы  он убирался отсюда как можно дальше?

«А поверил бы я ему? Не посчитал бы его сумасшедшим?»

И тут внутренний голос подсказал:

«Он предупреждал. Он старался тебе помочь».

Точно! Зажигалка! Новый лучик надежды в этой буквально непроглядной тьме. Чернота вплотную подобралась к нему, он ощущал холод, который шел от нее, но рука его уже искала зажигалку в кармане. Мгновение, и он достал ее. Дрожащими, скользкими от пота пальцами открыл крышку и щелкнул  колесиком. Маленькое, на такое спасительное пламя озарило его лицо и пространство вокруг него. Со всех сторон раздались какие-то нечленораздельные жалобные крики и визги, он видел, как тьма заметалась и начал отступать от него. Стены, пол, вещи в доме начали приобретать знакомые очертания.

Снова спасен. Снова был на волосок от гибели. И как он был рад зажигалке. Евгений Палыч помог ему. Захотелось рассмеяться, громко, в темноту, которая жалась вокруг него. Но радоваться было рано, зажигалка была не вечна, да и темнота ждала момента, чтобы накинуться на него. Он чувствовал, как она жадно смотрела на него.

Он помнил, что видел на стенах факелы. Осторожно подошел к стене, освещая путь зажигалкой, увидел их. Поднес огонь ближе к факелу. Яркая вспышка озарила дом, отчего темноте пришлось отступить еще дальше. Дима улыбался, он снова одержал маленькую победу, но оставаться дома все же было опасно. Он вытащил факел со стены и пошел на улицу, он решил найти дом Евгения Палыча, старик помог ему один раз и мужчина надеялся, что он поможет ему еще.

Глава 4.

Начало светать. Он не знал, сколько ходил по улицам деревни, но ему казалось, что прошла целая вечность. Он кружил в темноте, стараясь найти правильный путь, а та словно пыталась запутать его. Темнота, как злая собака, пыталась добраться на него. Пару раз он ощущал на себе ее холодные прикосновения, но мужчина всегда был на чеку. Все атаки он отбивал огнем факела, который, на его радость, не угасал.
 
И вот вдалеке забрезжил рассвет. Плача, теряя остатки сил, он смотрел на далекое солнце и не верил, что все закончилось. Весь этот кошмар остался позади. Да, он давно не плакал и он никогда не плакал так, как сейчас. Он был жив. Тьма отползала. Дима слышал то ли вой, то ли стоны, когда стелящаяся по земле как туман чернота, уползала прочь, в какие-то укромные уголки. Плача, он улыбался ей. Было сложно, но он снова победил, впрочем, как и всегда.

Теперь, когда силуэты домой виднелись отчетливее, он увидел ярко-салатовый дом Евгения Палыча. Этот яркий цвет дома радовал мужчину, никогда он был так рад обычному цвету. Он зашагал к дому старика, крепче сжимая в руках зажигалку, которая его спасла.

Евгений Палыч не очень удивился, когда на пороге возник Дима. Старик даже не очень удивился его внешнему испуганному и усталому виду. Наверное, старик догадывался, что пришлось пережить мужчине. Евгений Палыч проводил Диму в свой дом, налил крепкого чаю и сказал, что вызовет полицию.

- Не надо полицию, - тихо проговорил Дима. – Вы же знаете, что мне нечего им рассказать. Я пойду назад, домой. Найду ключи от машины и навсегда уеду отсюда.
Старик понимающе кивнул и похлопал мужчину по спине. Через пару минут он уже провожал Диму.

- Спасибо вам, - сказал Дима. – Не знаю, почему вы сразу мне все не рассказали… наверное решили, что я счел бы вас сумасшедшим и не взял бы зажигалку, а так вы спасли меня.

Евгений Палыч лишь отмахнулся:

- Ничего, это меньшее, что я мог для тебя сделать. Сам я к тебе прийти на помощь не мог, так как не выхожу на улицу, когда темнеет.

Дима ничего не ответил, а лишь улыбнулся и пошел прочь. Он улыбался новому дню, солнцу, свету. Где-то даже запели птицы. Это было прекрасное чувство.

- Дима! – позвал старик.

Дима развернулся и, все также улыбаясь, посмотрел на старика.

- Не мог бы ты мне вернуть зажигалку? Тебе она больше не нужна, а мне она очень дорога.

Мужчина спохватился и подошел к старику. Он понял, что все это время крепко сжимал зажигалку в руке. Разжал кулак, посмотрел на нее. Конечно, хотелось оставить ее себе, но она принадлежала старику. И вернуть ее – это меньшее, как он мог его отблагодарить. Еще раз, посмотрев на маленький герб СССР, он передал ее Евгению Палычу и зашагал прочь. Сначала он ничего не понял, но затем взглянул на линию горизонта и увидел, как она начала чернеть. С ужасом он обернулся и увидел, как старик начала расплываться на крыльце и превращаться в черную кляксу. Зажигалка исчезла. Все вокруг начало чернеть, снова возвращалась ночь.

Тьма все же обманула и победила его. Все это было придумано только для того, чтобы забрать у него зажигалку. Судорожно Дима достал из кармана телефон. Он знал, что заряда осталось совсем чуть-чуть, но он должен был сделать последнее дело. Ощущая на себе холодные прикосновения ночной темноты, он что-то судорожно набирал на телефоне. Все, что он успел сделать, перед тем, как темнота поглотила его, это написать Лене сообщение: «Никогда не приезжайте сюда и не оставайтесь здесь на ночь. Тьма наступает…»