Именем Космоса. Часть 1. Глава 40

Глава XL

Майран шёл к дому, в котором была его комната, с насмешкой вспоминая анекдот про врача: «Приходят тут пациенты, работать мешают!» В последнее время он настолько погрузился в большую политику Терции, что свалившаяся на голову обычная гепардовская работа вызвала короткую досаду: некстати, времени нет!

Накануне он получил шифровку из Гепарда. После лаконичного разбора и оценки – неожиданно высокой! – его работы на пассажирском лайнере и в качестве руководителя группировки, следовало требование прислать дополнительную информацию на Крага: по данным, которые Майран высылал до этого, найти в Галактике его следы не удалось. Затем шла информация об образовании Дарглона: программа Космической Школы и факультет биофизики Исследовательского института, пройденные им в экспедиции. Никаких дополнительных дисциплин он не изучал. Таким образом, оставалось по-прежнему непонятным, откуда у Капитана такие обширные познания в области военных наук и психологии. Последним и, пожалуй, основным на сегодня, было задание: проверить, не попадал ли десятого фортуна в плен на Терцию некто А'льфред Бо'ска, шёл на одноместном корабле с Удеги на Ли'ву, пропал вблизи места назначения. Далее приводились подробные данные на человека и его корабль.

Выяснить, кто охотился в заданное время в районе Ли'вы, было делом техники – азы гепардовской науки. Но вот найти, встретиться и провести с «охотником» беседу – это требовало времени. А наличие у Майрана свободного времени зависело теперь от Капитана.

Капитан загружал его делами плотно, речь о свободном дне, о котором просил Майран, пока не шла, но свободные вечера всё-таки выдавались. Узнав, что такой вечер наметился у него сегодня, Майран пошёл с утра пораньше к Лэману.

Лэман сидел на кровати, прислонившись к изголовью и уперев в колено плотный лист. На подушке возле руки были разложены кисти и палитра, принесённые по его просьбе Майраном ещё пару недель назад. Одной из кистей, самой тонкой, Лэман водил, примериваясь, над листом. Он обернулся к Майрану и приветливо улыбнулся, но не встал, продолжая водить кистью в воздухе.

Майран подошёл, скользнул взглядом по рисунку.

– Пишешь?

До сих пор он не видел работ Лэмана, некогда было, да и Лэман не стремился демонстрировать того, что у него получалось. Но сейчас Лэман позволил ему увидеть результат своего многодневного труда. И что-то удержало Майрана от слова «рисуешь». Лист был покрыт яркими и на первый взгляд хаотичными цветными линиями и пятнами. Но, чуть присмотревшись, Майран почувствовал возникающие в своём сознании яркие образы смятения и чего-то ещё, чему с ходу он затруднился дать определение. Не знаток в лульской живописи, он тем не менее с удивлением почувствовал руку мастера.

– Что это?

– Лу'лму-лэ'ло, – ответил Лэман и смутился. – Внутреннее состояние, – неловко перевёл он.

– Твоё?

– Вообще. Да, и моё, конечно. Ты чем-то озабочен?

– Да. Надо уничтожить в комнате все следы твоего пребывания. И тебя самого, естественно, тоже.

– Меня тоже уничтожить? – спокойно спросил Лэман. – Вместе со следами?

– Ну, если угодно. До вечера обитай, но при малейшем шорохе в замке немедленно перебирайся в шкаф и запирайся изнутри. Оборудуй там для себя. У меня могут быть гости. И, во имя Звёзд, не выдай себя, пожалуйста!

Лэман обвёл взглядом комнату, обжитую им за прошедшие недели, как свою, и вздохнул:

– Хорошо. К вечеру, да?

– Может быть, и раньше. И ещё. Прятаться, наверно, придётся долго. До утра – или... Нет, до утра – и всё. Дольше я не выдержу. А ты?

– Я выдержу. Шкаф большой. В нём можно лечь и спать.

– Вот и спи. Синтезатор на скафандре работает? Не задохнёшься там?

– Нет. То есть, да, работает, нет, не задохнусь.

– Всё, я пошёл. Да, продукты ещё есть у тебя? Не голодаешь?

Лэман как-то внутренне угас и медленно покачал головой.

– Не голодаю. Майран...

Он бережно отложил работу и встал. Поднял голову, глядя на Майрана снизу вверх.

– Я вконец измучил тебя, да? Я знаю.

– Слишком много знаешь.

– Нет, но кое-что всё-таки знаю. Ты не думал, о чём я просил тебя?

Майран нетерпеливо переступил.

– Глупости это, Лэман. Зачем это надо? Не хочешь появляться больше в группировке – пусть. Ну так давай я увезу тебя сразу в цивилизацию.

–– Нет-нет, Майран, нет! – испугался Лэман. – В цивилизацию мне нельзя, мне тут надо.

– Именно «надо» и никак по-другому!

– Я понимаю, ты не знаешь.

Майран разозлился.

– Ну-ка тебя подальше! Знаю, не знаешь! Сиди вон и... занимайся. Задумал чушь какую-то!

– Я потом объясню, когда будет время. Ты увезёшь меня и оставишь. А когда освободишь пару дней, прилетишь и... Мне помощь твоя нужна.

– Правда? – язвительно отозвался Майран. – Так, оказывается, ты в моей помощи нуждаешься? Ну, буду знать!

– Не сердись, Майран.

– Я пошёл, всё. Некогда мне, понимаешь ты или нет?

– Я понимаю. Майран!

Майран, уже взявшийся за ручку двери, снова остановился.

– Что тебе ещё?

– Майран, я... Я хочу, чтобы мы подружились.

Майран только утомлённо пожал плечами.

– Договорились. В другой раз как-нибудь напомни.

...Неподалёку от штаба у Майрана засигналил шлемофон. Вызов был от Капитана.

– Ты где сейчас?

– Иду к вам, Капитан.

– Не торопись. Встреча с Радаром отменяется. Главарь ранен и вести переговоры не может.

Майран сбавил шаг и остановился.

– Если так, может быть, мы позавтракаем с вами, Капитан?

– Где?

– Ресторана поблизости нет, так что остаётся «Синь».

– Договорились. Через двадцать минут.

Но они встретились раньше. Когда Капитан вышел из штаба, Майран ждал его у крыльца. Капитан сбежал по ступенькам, кивнул ему, и они пошли рядом – через поляну колючей травы к космодрому.

Майрану радостно было видеть Капитана бодрым. Осторожно «пощупав» его биополе, Майран убедился, что оно стало ровным и сильным.

Но Капитан был хмур и, кажется, чем-то озабочен.

– Срыв переговоров беспокоит вас? – стараясь угадать причину, спросил Майран.

– Переговоры – пустяки. Что-то другое будет... вот-вот... – неохотно ответил Капитан. И насторожился. – Вот оно!

Он с размаху толкнул Майрана в спину и упал сам. Воздух над ними словно раскололся и полыхнул, обуглив верхушки травы. Капитан снова толкнул Майрана в землю и вскочил. Майран тут же встал рядом, ослушавшись приказа. Одним быстрым взглядом окинув горизонт, Капитан включил шлемофон.

– Бен. Покушение. Триста метров от штаба в сторону космодрома. Выстрел из паллера со стороны Северо-Западного леса. Подними группировку, но найди, понял?

– Да, Капитан, – прозвучал лаконичный ответ.

Капитан отключил шлемофон и обернулся к Майрану, недобро поблёскивая глазами.

– Ты разве не понял, что я велел тебе не вставать?

– Понял, Капитан, – ответил Майран, не опуская взгляда.

– Понял – и не подчинился. Ты знаешь, что мне теперь полагается с тобой сделать?

– Нет, Капитан. Только догадываюсь.

– Правильно догадываешься, – согласился Капитан. И рявкнул: – А если бы был второй выстрел? Ты подумал?!

– Подумал, Капитан.

– Ты, кажется, считаешь, что и во второй раз я успел бы тебя спасти – вроде телохранителя?

– Ну нет, Капитан! – сказал Майран уязвлённо. – Я в группировке больше года и всегда сам отвечал за себя. Хотя сейчас... – Он запнулся и сбавил тон. – Сейчас я бы погиб, если бы не вы. Как вы узнали о выстреле? Приняли сигнал?

Капитан хмыкнул, взглянув на Майрана с жалостью, как на умственно неполноценного.

– Да, мне посигналил тот, кто стрелял: берегитесь, Капитан, сейчас я вас убью.

– Тогда как вы узнали?

– Есть такой дар – предчувствие, без него главари долго не живут.

– Настолько сильное? Я о таком не слышал, разве что от лаурков.

– Ты много о чём не слышал. И обрати внимание, я не лаурк.

– Это я вижу. Иначе вы бы здесь не находились.

Капитан коротко взглянул Майрану в лицо.

Они пошли дальше. Майран молчал. Он пытался понять природу того могучего чутья Капитана, которое только что спасло их обоих.

На «Сине», задраив люк, Майран нырнул в трюм и вытащил наверх коробку с продуктами.

– Сейчас пожарим картошку, Капитан. Ещё у меня соль и хлеб. И даже сахар.

– Хлеб? Откуда?

– У того исследователя, который исполнил роль моего поставщика, нашлась мука.

– Мука – ещё не хлеб.

– Я соорудил на «Сине» печь. Удобно.

– Ну-ну. Так ты собираешься готовить?

– Да, Капитан.

– Сколько это займёт времени?

– Пятнадцать минут.

– Я воспользуюсь твоим накордом.

– Да, Капитан.

Даргол подсел к пульту. Майран занялся приготовлением завтрака. Переговоры с Беном не требовали всего внимания Даргола и, сидя к пульту вполоборота, он наблюдал за Майраном у плиты.

Наконец, Майран выдвинул складной столик, заварил чай из местных трав, нарезал хлеб, разложил по тарелкам картошку и пригласил Капитана к столу. Завтракали молча.

Капитан ещё не привык общаться на том уровне, на какой вышли их отношения с Майраном: говорить «спасибо» как равному, как с равным садиться за стол, рассказывать больше, чем требовалось для отдачи приказов. Майран воспринимал это более естественно; сам того не зная, он во многом направлял Капитана и словно обучал его отношениям на равных.

Уже допивая чай, Капитан заметил:

– Травы Терции – это хорошо. Но чтобы использовать их, надо или быть самоубийцей, или точно знать, что в них к чему. Терция – планета осторожная. Можно так отравиться, что никакие медикаменты не помогут. Ты обращал внимание, что пираты не едят ничего местного, только то, что приносят с ограблений?

– Я обращал на это внимание, Капитан.

– Но сам этой линии поведения не придерживаешься?

– Как видите, нет.

– В твоём чае ничего лишнего.

– Я учился в Космической Школе на исследователя, Капитан. Это, конечно, не то, что институтское образование, но кое-какие знания я приобрёл. И ещё не всё забыл в группировке.

Капитан, с кружкой в руках, сел поудобнее в кресле, посмотрел на Майрана пристально. Он размышлял.

У него из головы не шли документы, попавшие ему в руки на ограблении кей-рута. Ему нужен был хорошо образованный человек, который мог бы в них разобраться, и этот человек был перед ним. Но что-то останавливало Капитана – и вовсе не недоверие, Капитан абсолютно доверял Майрану. Это была въевшаяся за жизнь в подкорки привычка сохранения тайны. К тому же, информокарта, как бы остро она ни беспокоила его, постоянно отходила на второй план перед делами более неотложными.

– Теперь дальше. Поскольку планы переменились, ты пойдёшь на ограбление. Не в качестве руководителя – там справятся сами. Ты проследишь, чтобы не было ненужной крови и основной груз привезли и сдали мне полностью. Всё, что будет сверх этого – топливо и прочее – пусть забирают себе.

– Что будет за груз, Капитан?

– Оборудование для ремонта некоторых моделей кораблей, которые есть на Терции.

– Значит, руководить будет Нот?

– У Нота отгулы по поводу окончания сложного ремонта. Ограбление возглавит У'рсуй.

– Я не знаю его.

– Он будет ждать тебя через два часа у рельтера «Радда'н», там, где вся моя техника. Он воурианец. Волосы сиреневые, взгляд быстрый, бегающий – узнаешь. А я тем временем схожу на небольшие переговоры.

– Что за переговоры, Капитан?

– Несколько моих людей угодили в плен во враждебную группировку, надо выкупить. Ну, мне пора. Спасибо за завтрак.

Капитан поднялся. Майран тоже встал.

– Насколько он вам понравился, Капитан? Вы пробовали картошку раньше?

– Не помню. Возможно, когда-то давно – вкус знакомый. Кстати, Бен поймал тех двоих, которые в нас стреляли. Хочешь на них взглянуть?

– Да, Капитан.

– Завтра сходим посмотреть.

– Почему не сегодня, когда вернёмся?

– Пусть побудут в неизвестности. Полезно.

– Кто они такие?

– Рутийцы, Тэ'йво и Руч.

– Что с ними будет, Капитан?

– Ещё не знаю.

Капитан ушёл. Майран остался на «Сине». Он начал собирать со стола посуду, размышляя о Капитане, объединяя старую информацию с тем, что узнал за последние дни.

Капитан свободно пользуется ножом и вилкой – для него это естественно. Ел ли раньше картошку, широко распространённую на Земле и колониальных планетах, не помнит. В дальних экспедициях овощи присутствуют в рационе – их выращивают в теплицах наряду с фруктами, то есть, Дарглон должен был их запомнить: детство и юность – период, который не забывается. Однако Капитан толком не помнит. Зато хорошо разбирается в растительности Терции. На вкус определить, что заварил Майран в своём «чаю»! По данным Гепарда, главарь Капитан управляет Терцией около двадцати лет... Стоп.

Майран поставил на стол собранные тарелки. Подошёл к пульту, включил РЭ, проверяя, не прослушивается ли «Синь», и отвинтил крышку, за которой прятал «связничок» и кое-какие не уничтоженные сразу материалы. Вынул информокарту, куда скинул результаты анализов, материал для которых он взял у Капитана во время операции. Ещё раз прошёл по записи взглядом.

Биологический возраст исследуемого организма 35-36 лет... А Капитан командует Терцией около двадцати (по летоисчислениюЗемли). С шестнадцати лет... Или даже с пятнадцати. Бред.

Майран опустился в кресло у пульта. Всё путает этот возраст! Нереально возглавить группировку в шестнадцать лет. Можно допустить другую бредовую мысль, что Капитанов было два. Один правил лет десять-пятнадцать, пришёл другой, на него похожий, и оставил себе прозвище предыдущего. И это не больший бред, чем все остальные домыслы Майрана.

Если же позволить себе свободно фантазировать, оторвавшись от реальности, то можно допустить также, что Даргол действительно возглавил Терцию в пятнадцать лет. В конце концов, когда Майрану было пятнадцать, за его плечами были Космическая Школа и Исследовательский Институт, и он уже учился в Гепарде. Конечно, он родился между звёзд, и ему от природы дано больше, чем другим. Но кто знает, где родился Даргол? Может быть, тоже в Космосе. Ведь ему и правда много дано: для землянина у него очень тонкий слух, дар предчувствия способен поспорить с лауркским. Почему же не допустить наряду с этим таланты, развившиеся без специального образования? Дарглон-то точно родился в Космосе.

Но Дарглона можно исключить из расчётов. Дарглон старше Капитана на семь-восемь лет. Не много, но достаточно, чтобы убедиться, что Дарглон – не Капитан.

Но если так, то из рассуждений о Капитане надо начисто убрать всё, что пришло с Дарглоном. И отсутствие специального образования тоже. Кто знает, кто такой Даргол и где он учился?

В результате сведения о Капитане снова остаются только те, которые дал о себе он сам. Первое: что зовут его Даргол. Второе: мать бросила Даргола, а сама сбежала. И почему не допустить всё-таки, что сбежала в СГБ? Кто засвидетельствует обратное? А если так, то можно вернуться к прежней версии, что родился Даргол в группировке. Дико? Да. Но исключить этого нельзя.

Тогда возвращается на круги своя и снова становится понятным незнание Дарголом цивилизации и отличное знание Терции как планеты – он знает свой дом, где прошла его жизнь. И если Даргол вырос среди пиратов, почему не допустить, что он мог изучить положение в группировке настолько, чтобы в пятнадцать-шестнадцать лет возглавить её? Пираты не приняли бы мальчишку? А если они хорошо знали этого мальчишку и сознавали, что он действительно будет во многих отношениях выгодным для них? Капитан – вожак от Бога, ему не хочешь, а повинуешься. Безопасность своим людям он гарантировал такую, какой на сегодняшний день не может дать никакой другой главарь в Галактике.

Майран помотал головой.

– Я как та птичка, которая увязила коготок, – сообщил он экрану РЭ. – Вот до чего доводят свободные допущения.

Но доведём рассуждения до логической точки. Что мешает думать, что Даргол родился у пиратки в Открытом Космосе? Родила ребёнка, вернулась на Терцию. Потом жизнь в группировке её, что называется, достала, и, оставив ребёнка отцу, чтобы ничто не напоминало о прошлом, она улетела в СГБ.

Но тогда в СГБ должна быть информация об этой женщине. Чиль, ищи. Я должен понять, кто он – Капитан!

И ещё надо передать Чилю материалы для анализов. Может быть, это поможет ему в поисках. К тому же, в условиях современно оснащённой лаборатории можно установить возраст Капитана практически до дня, если не до минуты.


Майран вернулся с ограбления, когда на Терцию спускались сумерки. Пока сдал Капитану груз и отчитался, окончательно стемнело. Но у костра, где любил проводить время Косто', нужный ему пират, к его удивлению, никого не было. Костёр горел небольшим ровным пламенем, то есть, его оставили без присмотра совсем недавно.

Майран прислушался. За деревьями, довольно далеко, слышались голоса. Другого костра в той стороне не было, значит, там происходило что-то интересное, что сорвало пиратов отсюда. Скоро вернутся. Майран сел на чурбак возле кучи дров, подбросил несколько поленьев. Проверять, что там случилось, он не пошёл. Следовало бы, но он устал, а впереди была напряжённая бессонная ночь. Пусть. Вернутся – сами расскажут.

Послышались одинокие шаги. Кто-то приближался к костру с той же стороны, откуда пришёл Майран. Завистников у него было теперь много, вспомнить того же Бена, обещавшего его прирезать, и чтобы не рисковать совсем уж по-глупому, Майран включил на скафандре защиту. Из темноты в круг света вышел воурианец.

«Везёт мне на них сегодня», – подумал Майран. Участниками сегодняшнего ограбления почти все были воурианцы.

Увидев Майрана, воурианец не удивился. Он молча присел у костра. Майран узнал его. Это был Нэ'фрад, пират, помогавший ему на лайнере против Кильрата. Они встретились взглядами. Нэфрад кивнул Майрану, Майран – ему.

– Послушай, Старпом... – начал Нэфрад.

«Старпом» прозвучало странно. «Старший помощник» – если воспринять сказанное позвучно, то есть на русском. Но услышать от воурианца русское слово? Майран переспросил:

– Как ты меня назвал?

– Старпом. Тебя часто теперь так называют. А что? Я считал, это ты взял себе новое прозвище, как велел Капитан.

– Впервые слышу.

– Ну извини, если значение мерзкое.

– Да нет, ничего. Просто интересно, кто постарался. А ты что хотел-то?

– Хотел. Специально за тобой пошёл, поговорить.

– Ну, говори.

– Тех, кто ходил на лайнер, Капитан всех схватил сегодня.

Это было новостью, но не неожиданной – у Капитана появилось время заняться этим.

– И тебя?

– Меня тоже. Но меня Капитан первым к себе вызвал, допросил и выпустил. Это ты за меня замолвил словечко?

Майран перевёл взгляд на огонь. Абсолютная осведомлённость Капитана внушала ему едва не священный ужас. Рассказывая об ограблении, Майран не назвал Капитану имени воурианца, которое на тот момент не знал сам.

– Лок-Лан тоже у Капитана?

– Тоже.

– А Кильрат?

– Про Кильрата не знаю.

– А от меня-то чего тебе надо? Выпустил тебя Капитан – иди. Или подношение принёс в благодарность?

– Принёс.

– Не возьму. Если твёрдо решил отдать – сразу в костёр кидай.

Пират выпустил из ладони горсть золота – два кольца, надетые на цепочку, нерешительно качнул на пальце.

– Что, правда кидать?

– Себе оставь. Небось, всё, что заработал на лайнере?

– Всё. Но не это. Капитан выкупил у меня то, что я принёс с лайнера, заплатил дороже. У других, кого отпустил, я слышал, тоже выкупил.

Майран заинтересовался полученной информацией, но не стал проявлять любопытства.

– Ну, вот и гуляй со своим золотом.

Пират уронил украшения к ногам.

– Старпом, ты можешь мне помочь вернуться в цивилизацию?

Майран не выдал изумления. Только переспросил с коротким смешком:

– Чего?

– Помоги мне.

– Каким, интересно, образом?

– Ты же управляешь кораблём.

– А ты нет?

– Я нет.

– С чего ты вдруг? То с Кильратом ходил, а то... В цивилизации по головке-то не погладят.

– Знаю. Но и здесь больше не могу. Погряз. Запутался. Сил не осталось.

– А не боишься, я сдам тебя Капитану?

– Можешь. А можешь и сам расправиться, тебе можно. А, всё равно подыхать. Только б не в фолкоме. Фолкома – боюсь. Никто здесь не поможет. Паутина.

Нэфрад поник и безнадёжно уставился в огонь. Языки пламени плясали, пощёлкивая дровами и время от времени выбрасывая в небо искры.

– Ты поэтому помогал мне на лайнере?

– Поэтому. Подумал – спасёшь. И лайнер, и... а вдруг и меня?

Голоса пиратов послышались громче, стали приближаться. Надо было заканчивать разговор.

– Почему же ты не спрячешься где-нибудь во время ограбления? На том же лайнере, к примеру? Зачем пришёл ко мне?

– Капитан контролирует, у него не спрячешься. А у Кильрата опасно – он взрывает.

– На них свет клином не сошёлся.

– Не могу я больше по ограблениям. Ты, добрая душа, с той девочкой что сделал? Молчишь. А у меня сын на Во'уре. Ещё младше. Да что там... Тот папаша за дочку – как за сердце своё, а я...

Нэфрад тяжело вздохнул и поднялся. Отвернулся, чтобы уйти.

– Побрякушки свои забери, – напомнил Майран.

Пират нагнулся, поднял их и бросил в костёр, постоял немного.

– Помоги ты мне, – устало выдохнул он.

– Иди, – сказал Майран. – Терпеть не могу необдуманных поступков.

Пират взглянул на него и ушёл.

...Сначала у костра шёл возбуждённый трёп – обсуждали охоту на местного зверя, вышедшего вдруг из леса едва не к самому костру. Зверя долго и шумно гнали, потом застрелили и на месте обсуждали, зажарить его или бросить. Осторожность взяла верх, и к костру вернулись с пустыми руками.

Увидев у костра Майрана, пираты недовольно переглянулись. Но спросить, чего он явился помешать их компании, не посмели, расселись, заговорили, оживляясь. Через некоторое время у костра появились двое, чьего прихода Майран ждал: они занимались изготовлением алкоголя, и он ещё утром сделал им через третьи руки заказ. Компания обрадовалась. Принялись обсуждать, кто же планировал угощать их сегодня, но, поскольку алкоголь был приличного качества и уже оплачен, головы ломать не стали. Сбегали за стаканами, нашли закуску. Подали стакан и Майрану, с некоторым напряжением ожидая, примет ли «власть» угощение. Майран взял. Компания радостно заговорила, и вскоре Майран уже сидел в обнимку с собутыльниками, внешне такой же весёлый и пьяненький, как все.

Майран работал. Он пил наравне с другими, отключив собственные ощущения и жёстко контролируя происходящее вокруг: кто пришёл, кто ушёл, кто что сказал и сколько выпил. Здесь ничто не должно было делаться по его инициативе, чтобы ни один из собутыльников не смог потом заострить внимания на его поведении. Но всё должно было идти так, как ему надо.

Когда стало подходить к концу спиртное, Майран заговорил о большой добыче, которую захватил сегодня один из пиратов – горький пьяница. Два слова, подал мысль и перевёл разговор. И когда в компании поняли, что выпивки не хватает, было решено сходить к этому пирату, позвать в компанию – он и оплатит заказ. Таким образом, спиртное не кончалось.

Когда появилась мысль пойти набить рожи чьим-то недавним недругам, и Косто, ради которого Майран затеял эту пьянку, тоже собрался идти, Майран принялся разливать спиртное по стаканам и незаметно капнул ему в стакан средство, снимающее агрессивность и излишнее возбуждение. В результате часть компании удалилась, что было кстати, а Косто остался, поймал как бы случайно оказавшегося поблизости Майрана, обнял и начал плакаться в жилетку, жалуясь на свою неудавшуюся жизнь. Доверие крепло быстро. Майран с чувством рассказал, какие негодяи попались ему на сегодняшнем ограблении, чем вызвал Косто на ответную откровенность о боевых подвигах.

Это был тот разговор, который и нужен был Майрану. Но, осторожно наводя пирата на воспоминания об ограблении у Ливы, Майран по опыту знал, что получить всю нужную информацию сейчас едва ли удастся. Такие лёгкие победы случаются редко. Поэтому он остался невозмутим, когда их задушевному разговору помешали другие собутыльники: если гуляет большая компания, по-другому и быть не может. Компанию требовалось сократить.

Намекнув, точнее, пьяно проболтавшись своему новоявленному приятелю о некоторой заначке хорошего алкоголя, припрятанной в доме, Майран поднял того на ноги. Точнее, его подопечный, поднявшись сам, принялся поднимать Майрана, чтобы отвести его в дом и выудить припрятанное. Майран дал себя поднять и в сопровождении ещё нескольких собутыльников, шатаясь и держась за чьё-то плечо, двинулся к дому.

Несколько человек потерялись по дороге – они не знали, зачем идут, – и до дома Майрана добрались пятеро. Майран был шестым. Расположились прямо в коридоре. Начали отворяться двери, выпуская любопытных. Подталкиваемый Косто, Майран долго возился с замком, давая Лэману время спрятаться. Потом отпер дверь, извлёк из стола свою заначку. Она была довольно небольшой, да и алкоголь был действительно хорошим, и Косто быстро захлопнул дверь, чтобы не допустить в комнату из коридора лишние гло'тки.

В комнате остались четверо, включая самого Майрана и не считая Лэмана в шкафу. Именно это и было нужно Майрану: Косто со своей информацией и два свидетеля того, что Майран ни о чём не расспрашивал, только поддерживал разговор, да и вообще мало чем интересовался, поскольку был уже в стелечку пьян.

Постепенно, исподволь направляемый Майраном, Косто снова вышел на воспоминания об ограблении у Ливы, постепенно перешёл на личность ограбленного и наконец-то, после долгих, изматывающих душу усилий Майрана, на его дальнейшую судьбу.

Всё. Дело было сделано. Медленно расслабляясь, Майран мысленно поздравил себя с победой.

И чутким слухом уловил звук раскрывшейся уличной двери и твёрдые шаги в коридоре. Не умом, а каким-то шестым, резко обострённым ещё чувством Майран понял, что это идёт Капитан.

Отступить и каким-то образом избежать следующей минуты было невозможно. Оставалось принять её вместе со всем, что она несла. Майран испытал острое чувство досады на то, что, добиваясь решения небольшой задачи, провалил, кажется, главную. Но ещё более горьким было потерять уважение Капитана.

Раздался уверенный стук в дверь. Ничего не подозревающий пират-собутыльник встал, покачнувшись, и спросил громко и задиристо, кого там, собственно, принесло.

– Отопри, – тихо и чётко приказал Майран, но понял, что его голос прозвучал трезво, и постарался сделать свой взгляд бессмысленным и мутным.

Таким и увидел его шагнувший на порог Капитан.

Ничто не отразилось на его лице. Лишь только мгновение спустя презрительно дрогнули губы. Так и не проронив ни слова, Капитан вышел и прикрыл за собой дверь.


Избавиться от гостей оказалось нетрудно. Едва было выпито всё, что заготовил Майран, гости перебрались в коридор, намереваясь идти на поиски спиртного. Майран запер за ними дверь с полным безразличием к дальнейшей их участи. Включив в комнате синтезатор, чтобы очистить воздух (открывать окно и проветривать было сейчас нельзя), Майран достал аптечку, привёл в порядок своё состояние и вознамерился было заняться наведением порядка в комнате, но спохватился, что это выглядело бы по меньшей мере неестественно в глазах того же Лэмана. После такой бурной ночи Майрану полагалось спать. Он погасил свет и впервые за несколько недель вытянулся на своей кровати. Вспомнив уроки Чиля, он отключился от мыслей о случившемся. Ему требовался отдых.


Он очнулся через несколько часов, злой и угнетённый. Добытая накануне информация не радовала. Хотелось как можно скорее встретиться с Капитаном.

Лэман возился у плиты. Он подошёл, когда понял, что Майран проснулся.

– Доброе утро.

Майран усмехнулся. Уж куда добрее!

– Я чай согрел. Будешь?

Майран твёрдо знал как по Гепарду, так и по собственному опыту, что когда есть возможность вовремя поесть, пренебрегать ею нельзя.

– Буду, – буркнул он.

Лэман подал ему тарелку с самодельным печеньем и кружку. Лулы в большинстве своём хорошие повара и готовят своеобразно, но вкусно. Майран позавтракал, не вставая с кровати, и понял, что всё-таки оживает.

– Зачем ты вчера напился, Майран?

Великий Космос! Только душеспасительной беседы от Лэмана ему сейчас не хватало!

Майран взял двумя пальцами освободившуюся тарелку и демонстративно грохнул её об пол.

– Прочь! В свой! Шкаф!

Лэмана сдуло если не ветром, то энергией бушевавшей в Майране ярости. Лэман обиделся, но это не лишнее, напомнить ему, что Майран – пират, а не добрый дяденька-благодетель. Стараясь не думать о недоумевающих, обиженных, как у ребёнка, глазах Лэмана, Майран умылся, продрал расчёской космы.

Итак, что произошло?

Рядовая, ничего не значащая в масштабах группировки попойка без шума и драк, которая сама по себе не могла привлечь внимание Капитана, если бы в ней не участвовал Майран.

А что оставалось делать? Затащить этого Косто в лес и накачать психотропными, от которых он рассказал бы всё, что нужно? Действенно. Но грубо. Именно этот путь вернее других ведёт к провалу. Нет, казалось бы, всё было сделано правильно. Майран, пират, напился в компании. Ещё полгода назад такое вполне сходило с рук. Сейчас не сошло. И чудовищно стыдно было перед Капитаном. Мучила мысль: если так плохо Майрану, то что же переживает сейчас Капитан, увидевший в таком скотском состоянии человека, которого не просто приблизил к себе, но отдал ему всё, что у него было – власть в группировке и, главное, доверие? Как получилось, что Майран настолько недооценил последствия своего поступка? Мелкая пьянка? Ведь Майран чётко усвоил, что Капитан знает обо всём!

Но пойти к Капитану Майран не успел. Капитан пришёл сам. Уверенно постучал в дверь. Майран и Лэман переглянулись. Со всей лульской реакцией Лэман метнулся в шкаф. Майран запер его и открыл Капитану.

Капитан вошёл, осмотрелся. Он был спокоен и холоден. Помня советы Аены и отлично зная, что ему нужно восстановить после долгой болезни силы, а соответственно, здоровье, Капитан проспал всю эту ночь. Мысли о сцене, увиденной в доме, вопреки всему, что успел надумать Майран, почти не тревожили его. Произошедшее отрезвило Даргола. Он слишком прикипел к Майрану и стал считать его во многом безупречным. А Майран всё-таки человек. Обычный человек со слабостями и глупостями. В чём-то дурак и мальчишка. Но ведь других, «хороших», качеств у него тоже не отнимешь, они не придуманы. Многогранная личность, куда денешь!

Но отступаться от Майрана теперь, после всего, что их связывало, Даргол был не намерен. Майран дурак? Может быть. А дураков надо учить, и серьёзнее, чем умных.

Майран выглядел неважно. Что ж, так и бывает после хорошей попойки. И в комнате грязь. В его-то комнате!

Губы Капитана дрогнули, презрительно и насмешливо, но он снова стал невозмутим.

– Проспался?

– Проспался, Капитан, – ответил Майран тяжело.

– Ну и как?

– Головная боль... дикая.

– Зачем вообще ты оказался в этой компании?

Всё ещё не в состоянии справиться со жгучим стыдом, Майран глянул в сторону. Сознание того, что это была работа, не спасало.

– Так получилось, Капитан.

– Получилось? – переспросил Капитан раздражённо. – Тоже будешь сваливать на стечение обстоятельств?

Майран подумал, что придётся всё-таки давать объяснения.

– Я... был на ограблении, Капитан, – промямлил он. – Вечно такого насмотришься...

– Маменькин сынок! – процедил Капитан сквозь зубы.

– Хотел забыться, думал – поможет.

– Помогло?

– Ч... чёрта с два!

Несколько мгновений Капитан стоял, возвышаясь над Майраном как памятник. Его лицо было холодным, глаза смотрели жёстко.

– Ещё только раз я узнаю... – начал он, но прервал себя: – Впрочем, выбирай сам! Излечишься от головной боли – придёшь!

Капитан развернулся и вышел.

Некоторое время Майран сидел не двигаясь. А подняв голову, увидел Лэмана. Тот выбрался из шкафа и стоял в нескольких шагах, не сводя укоряющего взгляда с Майрана. И от невозможности объяснить всё хотя бы этой светлой душе Майрану стало тоскливо. Он встряхнулся и выдал в пространство:

– Не было бабе печали – завела порося. Чего тебе?

– Майран, почему ты так унижаешься перед ним? – вопросил Лэман с упрёком. – Я думал, ты сможешь держаться с достоинством.

– Что? – удивился Майран. И взорвался. – Брысь! – рявкнул он, едва сдерживая голос, чтобы не заорать. – Котёнок недостреленный! И чтоб я не видел тебя, ясно?!

Лэман обиженно ушёл в дальний угол. Майран лёг и отвернулся к стене. Но находиться в бездействии было выше его сил, и через двадцать минут он пришёл к штабу.

Капитана не было. Часовой сказал, что тот на космодроме. Майран отправился на космодром.

Ещё издали ему стало ясно, что Капитан собирает ограбление. Возле нескольких мощных кораблей сновали пираты, неся со складов боеприпасы, кое-что из электроники и запасные, в упаковках, скафандры. За погрузкой наблюдал Бен, в то время как самого Капитана видно не было. Спрашивать у Бена, где он, Майран не стал. Он обвёл оценивающим взглядом технику, прикидывая в уме, который из этих кораблей Капитан избрал бы флагманом, и остановился на карда'ре. Туда он и пошёл, отметив между делом, что Бен посмотрел ему вслед зло и многообещающе. Впрочем, это стало уже привычно.

Капитан был в отсеке управления. Майран вошёл к нему уверенно, словно между ними не произошло никакой размолвки – вокруг были пираты, и показать им, что что-то не так, он не хотел. Если Капитан решил поставить точку, пусть сделает это сам. Но Капитан встретил его как обычно. Сказал буднично:

– Так. Идём кое-что обсудим.

Они прошли в командирскую каюту. Капитан закрыл дверь, обернулся.

Они стояли друг напротив друга, и теперь Капитан больше не скрывал, что рассержен.

– Ты, мой заместитель и временный главарь группировки! Что ты сделал?

Наверно, следовало снова отвести взгляд. Но спасовать перед яростью Капитана Майран не смог.

– Напился, Капитан, – прямо глядя на Даргола, ответил он.

«Уже хорошо, – оценил его твёрдость Даргол. – По крайней мере, готов за себя отвечать».

– Ты понимаешь, как роняешь этим свой авторитет? И мой, чёрт побери!

– Ваш – да. За это я действительно готов извиниться, Капитан. Но я не раз просил вас вернуть мне моё прежнее положение в группировке.

– Что ж, ты его вернул.

– Значит, нет худа без добра.

– Так ты и дальше намерен продолжать в том же духе?

– Это не повторится, Капитан.

– Верить бы.

– Прошлое исправляется будущим и настоящим.

– Мысль здравая. Ещё закрепилась бы она в твоём сознании.

Майран промолчал.

– Значит, так, – вынес решение Капитан. – Ещё раз уронишь себя в глазах людей – пристрелю лично. Ты понял? Пристрелю у всех на глазах.

– Я понял, Капитан.

– Надеюсь. Теперь уходи, я иду на ограбление.

– Я могу пойти с вами, Капитан?

– Ты тяжело их переносишь!

– Ничего. Думаю, что переживу.

– Нужно время на подготовку?

– Если оно есть.

– Полчаса.

– Да, Капитан.


Майран связался с Гепардом, но мог сообщить только, что Капитан с такими-то силами, в такое-то время выходит на ограбление. Объект нападения был ему неизвестен. Но он надеялся, что, имея исходные данные и зная расписание маршрутов, СГБ сама вычислит объект и защитит его.

о Гепард пошёл другим путём. Зная, что Капитан не проявляет жестокости на ограблениях и крайне редко берёт в оборот пленных, а также чтобы не подставлять Майрана, кораблям, на которые предположительно мог напасть Капитан, было приказано сдаться без сопротивления. Боевую экспедицию Капитана решили встретить засадой на обратном пути. План операции лично взял на свою ответственность Чиль, впервые в жизни решившийся довериться Капитану – точнее, тому, что знал теперь об этом человеке.

Поэтому коя'рт был захвачен быстро, и Майран так же быстро, по почти полному отсутствию сопротивления, разобрался что к чему. Это не выглядело подозрительно. Считая сопротивление бессмысленным, атакованные корабли сдавались иногда без боя.

Экипаж заперли в каюте; быстро, как это делалось у Капитана, стали перетаскивать захваченное. Капитан прохаживался, осматривая груз и иногда отдавая распоряжения

– Майран, эти ящики – в отдельную каюту. За сохранность отвечаешь ты.

– Да, Капитан, – ответил Майран коротко.

Коярт перевозил продовольствие, и в указанных ящиках были консервы, предназначенные Капитаном для них самих. Теперь вопрос питания был решён надолго.

Майран подозвал несколько человек, приказал поднять ящики и увидел метнувшуюся в тень человеческую фигуру. Он промолчал бы об этом, но пираты тоже увидели её.

– Капитан, там кто-то есть, – сказал Майран.

Капитан обернулся.

– Там, – показал Майран бластером. – Прятался за ящиками.

Капитан послал людей, и после короткой возни в полумраке пираты выволокли и поставили перед Капитаном землянина в скафандре с задраенным непрозрачным шлемом.

– Шлем снять, – приказал Капитан и вдруг улыбнулся недобро. Майран увидел почему: на скафандре пойманного стояла эмблема Терции.

– Перебежчик!

– Да, – сказал Капитан.

С перебежчика сорвали шлем.

– Томас! – узнал Капитан.

Тяжело дыша, испуганный, бледный, Томас упал у ног Капитана на колени.

– Пощадите! Не убивайте меня, Капитан! Я больше не буду!..

Это было настолько жалко, что Майран передёрнулся и отвернулся. Но Капитан остался Капитаном.

– Запереть и поставить часовых, – холодно распорядился он.


СГБ встретила их плотным огнём, когда они отошли на полчаса от коярта. Опять же, выглядело естественным, что били эсгебешники в основном не по флагману, а по сопровождающим его кораблям. Кардар – боевой, хорошо оснащённый корабль, и справиться с ним непросто. Сил на него у эсгебешников, устроивших засаду, не хватило. Таким образом, Чиль не подверг лишний раз опасности жизнь Майрана, он предположил, что Майран должен находиться на флагмане рядом с Капитаном.

Но атаковать свои корабли Капитан не позволил. За тридцать секунд он привёл кардар в боевую готовность и ударил по кораблям Эскадры с тем мастерством, которое отличало каждую его боевую операцию, даже если она не была обдумана заранее.

Оказываясь рядом с Капитаном во время боя, Майран каждый раз чувствовал себя новичком. Он впитывал информацию, как губка воду. Информацией было всё: общая обстановка и приказы, отдаваемые Капитаном; его действия и уверенная, уравновешенная манера держаться; приёмы, с помощью которых он добивался от разнузданных пиратов беспрекословного повиновения. В такие минуты Майран забывал, что вокруг ожесточённый бой. Растеряться или испугаться рядом с Капитаном было немыслимо: казалось, Капитан предвидел всё.

Эсгебешники внезапно отступили, оставив поле боя Капитану. Несколько минут Капитан ещё наблюдал за пространством, потом дал отбой.

– Они не ждут нас снова? – спросил Майран.

– Эсгебешники? Нет.

– Почему вы в этом уверены?

– Так есть – и всё.

Капитан повернулся к Майрану и вдруг улыбнулся:

– А ты умеешь работать. И схватываешь приказы с полуслова.

– В самом деле? – отчего-то смутился Майран. – Я не заметил. Я словно существовал вне своего тела и разума, осознавая только вашу волю, ваш замысел, как лаурк-музыкант в Циклах.

– Не понял, но объяснишь потом. Разобрался, что произошло?

– Это была засада или какой-нибудь рейд?

– Засада.

– Зачем было устраивать засаду, а не встретить нас у коярта?

Капитан включил на экране карту района.

– Мы были здесь. Ближайшая база СГБ – здесь. Они не успели.

«Молодец, Чиль!» – мысленно поздравил друга Майран. Он не знал, в какой мере Чиль принимал участие в этой операции, но в каждом удачном – как, впрочем, и неудачном – действии СГБ, к которому приложил руку Гепард, он видел Чиля.


На Терцию опускалась ночь. Небо ещё слабо светилось, но понизу уже сгустилась темнота. Майран смотрел в небо, но вопреки себе не замечал красоты последних закатных отсветов. Он старался не смотреть на то, что происходило внизу.

На огромной поляне перед штабом собралась толпа, такая же, как в день последнего общего сбора. Так же, как тогда, были установлены передающие камеры на шестах, так же, только иначе развёрнутый, стоял помост. Но сейчас на помосте находился не Капитан. Капитан и Майран стояли в стороне.

На помосте возвышался стенд с разложенными и развешанными на нём инструментами, ярко напоминавшими Майрану о Чёрном декабре. Рядом со стендом стоял человек с тяжёлой плетью в руках. Это был палач. На сегодняшнюю ночь была назначена расправа над предателем Томасом и теми пиратами, которых Капитан признал виновными в ограблении лайнера. Среди них находились Лок-Лан и Кильрат, найденный и схваченный Беном буквально в течение суток. Этим троим, Томасу, Лок-Лану и Кильрату, был вынесен особый приговор, остальных ждала порка с последующим заключением в фолкоме, чтобы никто не мог передать им аптечку.

С каким бы гадостным чувством ни ожидал Майран начала расправы, он не мог не отметить, что в числе приговорённых нет покушавшихся на жизнь Капитана рутийцев, Тэйво и Руча. Не было среди них также тех пиратов, за кого обещал замолвить словечко Майран, ища союзников. Майран не просил за них, но об их роли рассказал, и Капитан распорядился их отпустить.

– Люди должны верить твоему слову, – пояснил он Майрану. – Нажить врагов всегда успеешь.

Майран чувствовал, что выбит из колеи. Разумеется, он знал, какими методами поддерживает Капитан дисциплину в своей группировке, но раньше он смотрел на действия полуабстрактного Капитана оценивающим взглядом стороннего наблюдателя, а сейчас приказ о средневековой инквизиторской расправе был отдан человеком, которого он не просто знал, но считал другом.

На помост, освещённый прожекторами, поднялся ещё один пират. Он зачитал на шлемофоны имя Томаса и в чём он обвиняется.

– Капитан, – сказал Майран негромко. Ему с трудом удавалось владеть собой. – Прикажите прекратить это!

Капитан промолчал, даже не повернув головы.

– Неужели вы считаете, что после такого он останется в группировке? Он сбежит при первом же случае!

– Хорошее наказание надолго отбивает потребность делать глупости, – холодно заметил Капитан.

– Но поставьте себя на его место! Неужели если бы вас подвергли такому унижению, вы не повторили бы побега?

– Я не уйду отсюда. И уж тем более не сбегу, прячась за ящиками.

Тем временем приготовления были окончены. Двое пиратов, добровольные помощники палача, под руки вывели из фолкома осуждённого, протащили его, перепуганного, без скафандра и рубашки, с каплями пота на лице к помосту.

– Капитан! Плеть мучит, а не учит.

– Поделом вору и мука.

– Капитан! – сказал Майран уже с отчаянием. – Ради нашей дружбы!

Капитан обернулся и ответил холодно:

– Мне кажется, слово «дружба» в данном случае неуместно.

Томаса втащили на помост и поставили к большой металлической раме, изготовленной специально для таких случаев. Рама эта закреплялась и в вертикальном, и в горизонтальном положении. К раме за руки и ноги натуго растягивали осуждённых. Ноги у Томаса подогнулись, и он упал на колени. Его подняли, но он, находясь в полуобморочном состоянии, снова упал.

– Трус! – сказал Капитан. – Он и умрёт на коленях!

...Они вернулись в штаб вместе, уже под утро. Майран молчал. Он чувствовал себя истощённым морально до предела. Капитан не зажёг света – вот-вот должен был начаться рассвет, а они оба знали обстановку в штабе достаточно для того, чтобы не натыкаться в темноте на предметы. Капитан подсел к пульту, включил экраны. Майран подошёл к окну. В небе крупно и ярко горели звёзды.

Сегодня пираты не жгли костров. Затянувшаяся экзекуция – было высечено больше ста человек – не могла не произвести на них изматывающего, угнетающего впечатления. Если поначалу они ещё пытались шутить и злословить, то в конце концов смолкли даже те, кто норовом и нутром своим были под стать Кильрату.

Постепенно небо серело, звёзды стали тусклее. Капитан погасил наконец экраны и подошёл, положил Майрану на плечо тяжёлую ладонь. Майран обернулся.

– Тебе не кажется, что нужно поговорить?

Майран сделал неопределённое усталое движение и промолчал.

– Двое суток по Галактике не приходи. Я справлюсь без тебя. Но сейчас мы всё-таки поговорим.

– Да, Капитан, – сказал Майран тихо.

– В моей жизни был только один случай, когда я извинялся. Но сейчас я говорю: прости, Майран, я поступил неправильно.

– Разве передо мной надо извиняться, Капитан?

– Перед Томасом и другими? – усмехнулся Капитан. – Значит, ты не понял. Я извиняюсь не за то, что сделал с ними. Но я не должен был позволять тебе присутствовать: я же знаю, как ты относишься к истязанию!

– А вы считаете, Капитан, что я смог бы не присутствовать? Запереться на корабле и сделать вид, что ничего не происходит?

– Что ж, пожалуй, – не мог не согласиться Капитан.

– Истязать нельзя.

– Нужно. На Терции каждый должен знать, чем грозят предательство и неповиновение. Это – закон.

Майран молчал некоторое время.

– Что ж, я, наверно, забыл, где нахожусь, – пробормотал он. – Применил к вам и ко всему этому миру законы, привычные мне. – Он поднял голову: – Капитан, я тоже хочу извиниться перед вами. Я не должен забывать, что мы – дети разных миров, и уж тем более ставить на кон нашу... наши с вами отношения.

– Нашу дружбу, ты хотел сказать? – уточнил Капитан. – Слышал, какую грязь о нас с тобой рассказывают?

– Слышал, Капитан, – пожал Майран плечами. – Глупо, но каждый судит о других в меру своей испорченности.

– Так тебя это не беспокоит?

Майран снова пожал плечами.

– Когда я был ребёнком, Капитан, у нас, мальчишек, бытовала нехитрая истина: кто как обзывается, тот сам так называется. Вероятно, те, кто решили пиратствовать, никогда не были детьми.