Memento mori... повесть

Я убегаю, как обычно. Нет смысла говорить. Посланники настигают меня везде, сегодня в парке. Надеюсь, скрыться хватит сил. Заточенные волоски по всему телу не передаются с укусом. Но смерть передается с голодом.
Бегу по улице, быстрее, задыхаясь, быстрее. Оказываюсь около подъезда и вбегаю туда. Через минуту в квартире, переодеваюсь и иду в комнату.
В воздухе плавает недосказанность будней и смутная праздность выходных. Я вдыхаю это, вдыхаю себя. Невидимые духи с черными очертаниями манят, как ни крути. Не смотря на завораживающее, мой страх впрыскивает себя в пространство, посредством моргания. Каждый взмах свинцовых ресниц несет панику. Пусть растает вместе со мной...
Но не все так иллюзорно. Я вынужден идти на кухню, питаться остатками вчерашней еды и ложиться спать. В постели ходят образы и прижимаются к голому телу темными шерстинками и инородной кожей. Монстры вечера плавно кочуют и в ночь. Постараюсь отмахнуться.
Не помогает...
Уснув, замечаю необычное: кислород превращается в потусторонний смог. Глубже и нервно действует.
Передо мной старый кошмар. Не так напуган я, сколько поражен... Гигантский черный паук с белым, как снег лицом человека. Глаза сливаются с исцарапанной кожей, стягивающей пространство вокруг рта слабее. Губы существа сочатся кровью, но не так, чтобы можно было подумать о травме или болезни. Они просто кровоточат всегда. Огромные на удивление чистые округлые зубы видны и вызывают множество вопросов.
Со лба висят синеватые жирные волосы. Касаются моего лица.
Спустя секунду "паук" приближается. Он целует меня. Проводит языком по моему носу, на нем вырастают гнездышки из плоти, из которых ползут тысячи мелких пауков. Я онемел от страха. После очередного грешного поцелуя, паук вгрызается в лицо резцами и надавливает. Кровь брызжет на мои глаза.
Чудовище откусывает мне лицо. Все пропадает. Все теряет индивидуальность.
Я попадаю в новый мир. Коридор из жуков и бутылок дополнен препарированными экстазами душевнобольных... Вот я уже стою на ногах, нетвердо, однако. Вокруг стелется степь с одинокими линиями электропередачи. Рядом крупное скопление камней, а за ними стол размером с дом. За ним восседает соломенная марионетка с короткой садовой лопатой в руке.
По поверхности стола бегают туда-сюда свиньи и визжат. Ниточки, торчащие из спины и всех суставов куклы поднимаются.
Небо сгущается над ней и будто само управляет ей. Марионетка бездумно поднимает огромное свое орудие и бьет им по столу.
Визг врывается штормом в уши. Одна свинья разрублена пополам. Ее кишки тянутся по занозистой древесине и сливаются с ее розоватым цветом. Литры жидкостей также вытекают из дергающейся тушки, а марионетка продолжает. Еще одно животное разрезано. Так продолжается до того времени, пока "арена" не окрашивается полностью в бордовый, а единственный "гладиатор" не сжирает "побежденных" так же бездумно, как и убил...
Я бреду оттуда подальше в неизвестном направлении. Путь гложет снаружи, голос - внутри. Только сейчас я замечаю, что паук находился надо мной все это время. Его же острая лапка дергала за ниточки ты марионетку.
Я громко спрашиваю: "Зачем ты делаешь это?"
Ответа не следует, лишь грузное дыхание над головой и капающие слезы, жгущие волосы мои...
Впереди новое испытание, новое шоу для кое-кого сверху...
Шагает похоронная процессия. Четыре маленькие девочки несут гроб с надписью "Father". Они поют песенку, а пейзаж на заднем фоне меняется. Словно плохо анимированные, горы и долины дрожат и меняют оттенки. Девочки поют дальше, не замечая, как крышка гроба поросла пару минут назад грибами и мышиными хвостиками. Ушедшая процессия оставила запах сигарет, тела и леса персонально мне. Как по завещанию...
Паук висит на паутине, берущей с облаков начало. Он ехидно улыбается и непрерывно шевелит кожей своего призрачного лица...
Возможно, последняя точка дороги встречает нас радостно. Первое хорошее видение! Плюшевый мишка стоит с пыльной старой табличкой, гласящей "Peace". Это подозрительно-приторное слово радует в такой тяжелый день. А может, и не день? Кто знает, сколько мы на ЭТОЙ земле?
Я протягиваю мишке руку, что выглядит довольно дико. Но я почему-то надеюсь на ответное рукопожатие. С чего бы игрушке это делать? Плевать, главное утопить мое одиночество... На удивление живой, мишка жмет мою руку и поднимает табличку повыше. Ветер сдувает годовую пыль, и написанное делает выстрел в упор. между моих глаз. Ментальный выстрел...
Надпись "Rice in peace" выглядит не так обнадеживающе. Мишку выворачивает наизнанку, и вот стоит уже очередная неживая игрушка, обклеенная грязной ватой вместо меха. С дырами вместо глаз-бусинок и распоротым животом вместо мягкого сердечка в лапках.
Свыше мой личный демон шепчет: "Расставайся легко, будь честен с собой..." Паук вручает мне сорванную травинку. Он поджигает ее при помощи пирокинеза. Я не способен на удивление, лишь на печаль. Мне хуже. Я вынужденно подношу импровизированную спичку к мишке. Он вспыхивает и горит.
Паук повторяет свой первый поцелуй. Все кончено, мой милый, все кончено...

                ЭПИЛОГ
Я сижу на облаке, где когда-либо начало брала дьявольская паутина. И вокруг небожители. Твердят, что жил где-то один сумасшедший. Ненормальный, но безгрешный. "Безгрешных нет" - про себя я думаю. Смотрю свысока на знакомую квартиру всевидящим взором. Кормлю пауков-людей остатками душ, что сгнили до срока попадания в ад. Все проходит, смерть избавляет. Помолись же за нее!

Memento mori...