Оставленные мертвым. Книга 1. Бегущие из Ада

АЛЕКСАНДР ТИРЕС (ТРУХАЧЕВ)

ОСТАВЛЕННЫЕ МЕРТВЫМ


КНИГА 1

БЕГУЩИЕ ИЗ  АДА

ПРОЛОГ

        Мы думали, что в  мире цивилизации и разума царит высшее существо - человек!
        Мы думали, что так и будет до конца Вселенной, но в один прекрасный момент всё пошло наперекосяк, когда  огромные орды ожившей плоти вырвались наружу из глубин Преисподней и лабораторных коридоров,  воцарив Хаос и Смерть на Земле.
        Зомби!
        Мы смотрели множество фильмов, играли в игры и читали книги, где мертвецы вставали из могил и уничтожали человечество,  и скептики утверждали, что такого быть не может, а                вылезающие из могил мертвецы – бред, и никто серьезно не задумывался: а что, если это все - правда, и такое - возможно? Но никто не задумывался, а некоторые – скрывали, вынашивая свои  планы и думая, что могут удержать Орудие Смерти в своих руках ака Дамоклов меч, что бы в один прекрасный день сказать Миру: «Смотри и слушайся!».   
        Мы, в  своей инертности и отрешенности отнеслись к этой проблеме несерьезно, и теперь вопрос, как мир мог вляпаться в это дерьмо, стал риторическим. Никто не виноват, никто - кроме нас.   
        Никто не думал о том, что рано или поздно, в один прекрасный день или темную ночь, мы достанем Небеса, и те проведут показательную чистку паршивых овец, будучи уверенные, что  это случится не при наших жизнях, посему жили себе жили, плодились, жрали, как ненасытные твари всякий фастфуд, толстели, подыхали, и попутно породили какую - то хрень которая, в конце концов, решила сожрать нас.
       Не жизнь, сука, а сплошное разочарование и праздник отрицалова загробной жизни и кары за жизни нынешнею!
        Насчет последней мысли про отрицалово я улыбнулся, так как сказать, что мое положение в настоящий момент было действительно позитивным - не поворачивался язык, а врать самому себе уже не хотелось.
        Я сидел в Убежище, оборудованном на мосту Кресцент-Сити, отделявшем меня от моей сегодняшней жизни и моей близкой смерти, в убежище, из которого было только два выхода, причем оба вели прямиком в могилу. Позади был порт, куда прибежали, привлеченные кровопролитием если не все, то большинство зомби Нового Орлеана, а впереди было четыре километра Смерти, которые не смогла зачистить армия, уже откинувшая в Апокалипсисе копыта, но успевшая напоследок спалить к ****ям в атомном огне большинство крупных городов Америки….
        Четыре километра и сотни, сотни ждущих, когда своей рукой я нажму переключатель, чтобы опустить мост и попытаться его перейти, надеясь найти на другом его конце спасенье, которого нет….
         Четыре километра смерти….
        Мои друзья, Тренер, Рошель и Ник, а также Френсис, Зои и Вики,  уже погибли, унеся с собой несколько тысяч этих тварей туда, где им и было место, и теперь была моя очередь последовать за ними.
         Да, да, все погибли! Погибли, не дойдя до Нового Орлеана всего несколько десятков миль, не успев ступить на борт отплывающего катера,  а кто-то  там, в порту, оставив меня одного, с бесполезным теперь грузом ответственности перед вымирающей Америкой и миром, грузом, который  не суждено было донести до адресата.
        Да и есть ли куда теперь нести, вот в чем вопрос…      
        Мышцы и внутренние органы болели от веса оружия и боеприпасов, пронесенных сотни миль по бесчисленным дорогам, холмам, болотам, что мы прошли за эти дни, и едва ли не сотен ушибов и ударов, царапин и укусов, что довелось принять на себя измученному в конец организму,  превратившим тело едва ли не в одну сплошную гематому. Конечности, в нескольких местах укушенные покрылись коркой крови, как моей собственной, так и кровью зомбаков, пролитой в бесчисленных рукопашных схватка, в которых до сего момента мне довелось  побывать. Смененные несколько дней назад бинты, там, где они еще были относительно чистыми, порыжели от сукровицы, что не переставала сочиться из воспаленных ран, так что смотреть на себя я до сих пор не решался, дабы прямо здесь не представиться от инфаркта, да и  зеркала не было.
         Бррр, херовато наверное я выгляжу…. 
         Обезболивающего осталась пара-тройка таблеток, потому, страдая, я их расходовал экономно, все-таки предполагая идти вперед, а антибиотиков, дезинфицирующих салфеток и перевязочного материала не было вообще.
        Куча патронов к «калашу» (хотя и хватило бы и одного), десяток магазинов, которыми еще надо было снарядить, пистолет с пятнадцатью патронами, бейсбольная бита, доставшаяся в наследство от Тренера…        Еще пара галлонов воды, консервы, пара сэндвичей, пачка лапши,  канистры с бензином… Три…
        Можно было постараться и сделать парочку коктейля «Молотова» дабы разогнать толпу бешеных на выходе, но этого было мало, нужно было большее, чего, увы, не было. Например, самодельных гранат и банок с блевотиной, пугавших  нашу компашку сильнее всех стай мертвяков вместе взятых, ни гранатомета, которым Тренер умудрялся контузить всю стаю, прежде чем она добегала до нас, ревя от предчувствия кормежки,  не было,… в общем  - плевать.
        Не было главного, не было тех, кого хотелось видеть, тех, кто поддерживал меня и которых прикрывал я все эти дни…
        Не было - никого живого, с кем можно было обсудить текущее говноположение, а может просто «Сиэтл Маринерс», сорвместно пофантазировав, как и когда они были съедены и мучились они перед смертью или нет... 
        НИКОГО...
        Здесь и сейчас, на этом месте был еще пока живой только я, мои мысли, мои воспоминания,  ожидающие, пока зайдет и снова  взойдет Солнце,  с лучами которого придет момент кануть в  Лето.
        Хотел ли я умирать, и было ли мне страшно? Может, стоило оставаться до последнего момента в Убежище и ждать когда придет помощь, которая никогда не придет, и умереть от голода и жажды?
        По мне, умирать было совсем не страшно, ибо в этом почти  мертвом мире не оставалось ради чего жить. Вначале, правда, таким твердым в своем мнении я не был, и каждый раз, в преддверии  очередной схватки грудь пронзал Страх скорой и необратимой смерти, но, по мере того, как позади оставались мили пути, Путь обретал Смысл, приходила уверенность, что все будет хорошо, что мы пробьемся сквозь ряды нежити, и в один прекрасный день нас спасут бравые парни из КМП или Нацгвардии. 
        Сейчас, когда нас не спасли, а моих друзей не стало, Страх отступил.  Да, тогда, в  самом начале пути, я боялся, однако сейчас этот страх исчез, а через несколько часов, я точно уже никогда ему не дам возродится. Но прежде чем я сдохну, я вспомню все, что было за эти несколько дней последнего прижизненного Апокалипсиса…

                ГЛАВА 1. КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ…..

        .. а начиналось все в среду. Для меня.
       Для мира эта хрень началась за несколько недель до этого, когда из его разных уголков стали приходить новости о случаях ничем не мотивированного бешенства и многочисленных случаях укусов людей этими бешеными, которые некоторое время умирали. Умирали и хрен бы с ними, но спустя какое-то время мертвые поднимались и начинали кусать все, что было рядом, включая хомяков и орангутангов из передвижного зоопарка, и если хомяки тут же и представились, то искусанные орангутанги сумели убежать от попадания на завтрак, чтобы попасть уже на ужин в другом месте, а там начать закусывать уже самим.
        Как ни старалась пограничная служба, отлавливая нелегалов, потом бесследно исчезающих в печках спешно сооружаемых крематориев, через несколько дней настала очередь США.
        Вроде бы здесь уже были готовы к эпидемии, но спешно созданная вакцина, то ли не работала как надо, то ли, вообще, способствовала появлению новых рекрутов в армию Тьмы, как ее прозвали в  захолустной газетенке, пострадавшей от дефицита персонала, съеденного заживо, когда в редакцию ввалилась толпа жадных до человеченки особей. В итоге, развернутых мобильных лагерей Гражданского агентства по чрезвычайной ситуации и защиты (Civil Emergency and Defense Agency), о котором до эпидемии никто и не слышал, оказалось недостаточно, когда «бешенство» приняло массовый характер, а Правительство страны начало вводить войска и Национальную гвардию в зоны заражения слишком поздно, да и организовав, как всегда все через задницу. На фоне этого, оно же, отменило все гражданские права (фашисты!) и ввело цензуру в СМИ, жестоко, резиновыми пулями и слезоточивым газом, подавляя инакомыслие и попытки протестовать. Резиновые пули, к удивлению толпы, очень скоро поменялись на свинцовые, а любая информация о природе вируса мгновенно стала секретной, ее разглашение приравняли к государственной измене (со всем вытекающими), а для успокоения населения была организована раздача брошюрок, в которых кроме пустых слов о необходимости сохранять спокойствие и сидеть дома пока не сожрут, ничего не было.
        Люди в панике скупали продукты, воду и предметы первой необходимости, а редкие счастливцы  на фоне запретов и повальной конфискаций - оружие и патроны. Впрочем, с последними проблем не было, «черный» рынок процветал, тогда как биржевые индексы падали с каждой сводкой, возвещавшей о начале эпидемии в самых захолустных местах, приближая экономику страны к окончательному развалу, а покупательную способность денег к стоимости бумаги из которой они были произведены.
        Надежда на хороший исход теплилась до последнего, но в какой-то момент здоровым переставало хватать времени и патронов на очередного обращенного, больницы превратились в хосписы с заколоченными окнами и дверьми, а морги перестали использовать по назначению, ибо даже умирающих, частенько вывозили на мусоровозах за город, где  закапывали или сжигали в пластиковых мешка. То в одном, то в другом месте, мертвые вырывались из заточения, сметая со своего пути эвакуационные лагеря вместе с их обитателями, и даже крепкие стены тюрем не всегда выдерживали штурм мертвяков, стоило внутри появится паре-тройке инфицированных.
        Что тогда  говорить про судьбу тех, кто встречал их на улице и у себя дома…
        Мясорубка вспыхивала с новой силой то тут то там, мертвые кусали военных и те, обратившись – гражданских, которых они были призваны защищать и которых теперь убивали сами, из автоматов, руками, зубами. Кровь лилась рекой по улицам,  люди падали, спотыкаясь о куски плоти устилавшей мостовые одним сплошным ковром, и поднимаясь - бежали, кто не мог бежать - ложились и молились, готовясь к скорой смерти, а над всей этой Преисподней, трещал огонь бесчисленных пожарищ и набат колоколов церквей, возвещавших, что конец человечества на этот раз, все-таки, пришел.
        Нью-Йорк, Вашингтон, Лос -Анджелес, города поменьше, сгорели в огне бесчисленных побоищ, когда толпы бешеных зомби, с участием невесть откуда взявшихся мутантов, десятками и сотнями в минуту кусали людей, в результате чего они, после непродолжительной агонии,  пополняли их ряды и рвали уже следующих, либо оставались обглоданными и неподвижными телами, как пища для тех кто приходил позже. Монстры не различали военных, гражданских, женщин, детей, стариков – под раздачу попадали абсолютно все поголовно, и, в этой свалке, военные и полиция также расстреливали всех подряд - живых и мертвых, не разбираясь кто есть кто, добавляя ко всеобщему хаосу легионы новых обратившихся.
        Апогеем Катастрофы или агонией Порядка стал Большой Исход из северных штатов, когда сотни тысяч, не надеясь уже ни на что и ни на кого, бросив свои дома и вещи, старались как можно быстрее покинуть мегаполисы пораженные заразой, через редкие оставшиеся блок-посты, открывавших огонь по всем подряд, а иногда грабя и насилуя идущих. Повальное дезертирство, еще больше способствовавшее распространению инфекции, отчаяние и страх за близких перед неизведанным, деморализовали и обратили в бег одну из сильнейших армий мира, ставшей еще одним гвоздем в крышку гроба живых. Да, еще было достаточно,  кто сохранил в себе Человека, кто сражался, защищая чужих людей, но таких было меньшинство против большинства, воткнувшего штыки в землю перед злой яростью порождения Зла, яростью, остановить которую иногда были бессильны ковровые бомбардировки и артобстрелы по площадям.
        Идя в неизвестность, убиваемые теми, кто их должен защищать и теми от кого их защищают, людской поток устремился по всей Америке, к портовым городам, дабы навсегда покинуть землю,  которую у них отобрали…
        Во всей этой массе народа были и счастливчики, укушенные, но не ставшие зомби, люди, имевшие природный иммунитет от заразы, о котором узнали слишком поздно, поздно для того, что бы десятки тысяч этих счастливчиков могли быть выявлены и эвакуированы.          Ключевое слово – «могли».  Участь иммунных, но не спасенных вовремя была ужасна. Зомби как чуяли их и кидались на них в качестве первой своей цели, разрывая на части, оставляя именно их останки начисто, до самых костей, обглоданными. Конечно, их пытались спасти, ибо природа иммунитета должна была помочь в создании новой и уже  -эффективной вакцины, но в наступившем Хаосе уже никто не знал как их выявить и спасти, да и уже мало кто об этом думал.
       Именно с этого момента мертвые быстро и бесповоротно захватили крупные города США, государство пало, а народ Америки был предоставлен своей Судьбе, дабы  умереть той смертью, которой он стал достоин.
        Континенты, такие как Южная Африка, где половина населения ходит со страдальческим видом, что не поймешь, то ли человеку плохо после вчерашнего, то ли это форменный зомбак, исчезли из эфира еще раньше, исчезли, словно их и не было, а о Средней Азии и большинстве государств  Ближнего Востока мир забыл после того, как они сгорели в атомной огне, обрушенном на них своими соседями, не желавшими принимать у себя толпы голодных, ободранных беженцев, не жалуемых и в спокойные времена.
        БУМ и фсё, так сказать, нет проблемы, тем более, что вскоре десяток «Трайдентов» с боеголовками на 400 килотонн каждый окончательно и бесповоротно поставили жирную точку в современной цивилизованной истории уже самих США.          
       Вот так, мир моргнуть не успел, а оказался в большой куче отменного дерьма, где до настоящего времени продолжал корчиться в предсмертных муках.          
       Для Саванны (штат Джорджия), города, где я в то время жил, волна эпидемии докатилась на третью неделю, когда стало понятно, что противостоять ей никто не способен. Остатки воинских подразделений, стянутые на линию воображаемой 35 параллели, еще пытались остановить  миграцию вируса и уничтожить зараженных, однако, очаги заражения  возникали уже в их тылу, и справиться с ними силы полиции и Национальной гвардии не были в силах, даже когда им на помощи пришло местное население, точнее та его часть, что не была инфицирована, умела держать в руках оружие (всего с одним боекомплектом на рыло), и не драпала от инфекции  по суше, по воде и воздуху.            
       Сначала, как и везде, начались одиночные ночные нападения, уже на третий день ставшие массовыми, после того как появилась среда для его размножения в виде многочисленных лагерей беженцев.          Разделение города и округа на карантинные зоны, и запрет на  несанкционированное перемещении между ними не помогал, отчего начали ходить нехорошие слухи, что эпидемия имеет рукотворное происхождение, и Некто старается не допустить ее затухания, что отнюдь не способствовало здоровому климату в обществе. Профит капал практикующим психологам и психиатрам, заработавшим в последние дни Мира больше чем Цукерберг за прошлый год, правда, рост статистки вылеченных филий и фобий никоим образом не смог остановить сами нападения, а там оказалось подпорченной и статистика поголовья мозгоправов.   
       Больше всех доставалось, конечно, криминалитету, и здесь власти себе ни в чем не отказывали, не сдерживая копов и граждан в желании пускать их в расход на месте, без  суда и следствия, чем те с радостью и пользовались, игнорируя здравый смысл, как в случае с «несчастным» пареньком из пригорода, захотевшим поссать не в том месте. Пареньку прострели оба колена и оставили истекать кровью, что в его случае могло быть просто везением, поскольку накануне он «попался» на изнасиловании несовершеннолетней и едва спасся от разъяренной толпы линчевателей, отнюдь не обещавшей ему легко смерти на куске то ли арматуры, то ли трубы. Именно таким выродкам и доставался весь смак, ну, а оказавшиеся более одаренными,  предпочли либо уехать на свои загородные «фазенды», либо, поняв, что дело пахнет нечисто, притихли до поры и времени на блатхатах, где под звон бокалов и крики оргазмирующих телок, наслаждались коксом и предстоящим концом Света.
       Да, и забыл упомянуть, что вместе с убийцами, насильниками,  мародерами и просто ворами, к стенке ставили и особо «одаренных» уже из другой категории, возомнившей себя защитниками не только последних, но и тех, кого ненавидели и боялись все – зараженных. Правда, такие правозащитники быстро вывелись как вид, будучи съеденными, тем самым опровергнув теорию о том, что неполноценность неискоренима и не может быть изменена под влиянием социальной среды и обстоятельств.
       С этими все было ясно, но на первых порах не совсем ясно было, что - же делать с теми, кто нападал и кусал людей, и каковы были последствия для укушенных, которых оказалось приличное количество, до того момента, как кто-то додумался пускать их «в расход». После стало поздно...
       Если  вы скажете, что нападать на других людей могут только бандиты или дебилы, то здесь вы ошибетесь, потому что среди нападавших были представители среднего класса и даже элиты общества. Может, излишней оказывалась гигиена, а может что-то было в еде, но статистика обращений без видимых причин была одной, что у представителей аристократической элиты, что у аристократии помойки, хотя небольшой перекос был в пользу первых.
       Одним таким «аристократом» оказался судья Верховного Суда Джорджии, который, по слухам, как ни в чем не бывало, пришел к себе на работу, переоделся в мантию и затих в кабинете. Хватились его, когда то ли один из нетерпеливых посетителей, то ли такой же нетерпеливый адвокат, посмел войти в кабинет без спроса, и, хоп, оказался в объятиях зомбака, который, не думая, вцепился ему в глотку. На полупридушенные крики прибежала молоденькая секретарша, в жизни – очень отзывчивый человек (настолько отзывчивый, что некоторые  могут назвать ее безотказной и будут правы), которая также была благополучно распята судьей на полу, где последний насладился ее молоденьким мясцом.
       А там и адвокат поднялся…
       Несмотря на то, что всех, включая еще агонизирующую молоденькую жертву, благополучно пристрелили прямо в кабинете,  осталось много вопросов о том,  как судья мог заразиться, но именно этот случай стал последней каплей для местных властей.
       Правда, местная власть ничего умного не придумала, и напоследок, перед тем как объявить  о выходе государства Джорджии из состава Соединенного Государства Америка военное положение, «закрутить гайки» и попытаться успокоить народ, едва ли не открытым текстом известила, что снимает с себя ответственность за возможный провал своих усилий, и отбывает туда, где безопасней.
       Лучше бы они сразу крикнули «Спасайся (кто может)!»….
       Жители города, ранее державшие свое недовольство в узде, с примкнувшими к ним силами правопорядка и отдельными подразделениями нацгвардии, довольно быстро сообразили, что никто кроме них себе не поможет, и в попытке организоваться и навести элементарный порядок, пришли к мэрии, где подогретые слухами о тайных расстрелах здоровых и махинациях с продовольствием, пошли на штурм в поисках ответов.
       Порыв народного гнева собрал «подогретую» толпу сотен в пять человек, которая на волне желания узнать правду «нечаянно» нарвалась на установленные в мэрии крупнокалиберные пулеметы, после чего, судьба мэра (на тот момент бывшим 64-м, и - последним), была решена, как только сопротивление внутри здания затихло, а двери кабинета сорваны с петель.
       Народные выборы прошли тут же, и страсти охлоса удалось немного погасить после анонимного обещания вакцины от заразы в обмен на лояльность и отработку, однако, не питая особых иллюзий и понимая, что финал близок, наместник вознесенного о мостовую мэра, молча перевешал наиболее активных зачинщиков, и после непонятно какого укола от мрачных товарищей из CEDА отправил остальных на патрулирование  улиц. Оружия - не дали (молотки, бейсбольные биты и арматура – не в счет), пообещали отмазать от мобилизации в непонятно откуда взявшуюся «Армию Джорджии» и поддержку силовиков. Также были успокоительные заверения, что подразделения из гражданского населения не будут участвовать в боевых действиях, оказывая медицинскую помощь, контролируя поведение толпы и предоставляя материально-техническое обеспечение силами правоохранительных органов. В общем, где-то на вторых ролях…
       Все выглядело действительно цивильно и логично в его словах, но почему-то на деле оказалось аккурат наоборот, когда полиция и армия осталась без поддержки, сам наместник внезапно скончался от сердечного приступа, а посланный на улицы народ через пару суток начал внезапно дохнуть как мухи, превращаясь в готовых убийц во плоти. Несмотря, на то, что гражданской войны в масштабах Саванны не случилось, вся система управления погрузилась в Хаос, где армия и жители города оказались сами по себе.
       Филиал Ада открыл свои двери на улицы Саванны в ночь на следующий день…
        Накануне, я сидел в забитом эвакуантами комнате гостинцы, на кровати от «Джоан и Джона», аккурат в центре города, куда пришел с явным намерением сдристнуть завтра на своих двоих, ногам, пока те передвигались от естественного инстинкта не быть сожранным заживо.
        Не хочу сказать, что за эти дни, как большинство народу, сразу - же  наложил в штаны от зомбокалипсиса, но все же, будучи из плоти и крови, периодически испытывал животный страх, сопряженный с толикой отвращения от происходящего, чему способствовала привычка слушать телек, пока копаешься под капотом очередного убитого в срач внедорожника. Ну, а что там показывали все эти дни, вы и сами понимаете…
       Когда стало понятно, что Армагеддец уже стучится в двери  автомастерской и со дня на день стоит ожидать эвакуации (или бегства), а клиентов уже можно будет ждать не иначе как с кровавым оскалом до самых ушей, я собрал в спортивную сумку пару комплектов сменой одежды, белья и предметов первой необходимости, закрыл автомастерскую, в которой жил, и отчалил навстречу неизведанной жизни, полной опасности и приключений.
        Так как рейсы из Хилтон Хеда для всей гражданской авиации отменили,  отдав под эваколагерь одну из бетонных ВПП, а на передвижение транспорта имелось ограничение, пришлось отказаться от услуг личного авто, что для меня было лично не совсем приятно, но и  оставаться в городе было стремно. Посему оставалось либо попытаться устроится на какую-нибудь шаланду, отплывающую к черту на кулички, либо идти пешком, вдоль побережья на юг.
       Куда - было безразлично, самое главное подальше от зомби и призрака всеобщей мобилизации, что уже не раз вставал над штатом, но так и не накрывал его каким-то чудом.
       Все еще не имея представления куда идти, но решительно настроенный завтра уйти за пределы города,  я пока валялся на койке, потягивал ставшее в одночасье бесплатным пиво, и лениво обсуждал с соседями по номеру картинку из зомбоящика, как его окрестил паренек по имени Сэм, когда над городом, сотрясая воздух, взвыли сирены оповещения гражданской обороны.
       Картинка на экране «ящика» зарябила, тут же сменившись на испуганную ведущую WMGT-ТV, которая только успела промолвить «Внимание! Они…», и тут же погасла, вместе с освещением  во всем округе Чэтэм.
       Кто такие Они понял каждый… «Что» они – тоже… 
       Забывая личные вещи, теряя в раздавленной толпе своих родных и близких, все кинулись из здания отеля на улицу, где в панике сталкивались с такими же обезумевшими от страха, ищущими укрытия, людьми. Мир вокруг ревел,  и рев мечущейся толпы сливался с воем десятков движков зависших над городом вертолетов и реактивных истребителей, шедших на взлет с Хилтон – Хэда, осветивших   затянутые небеса светом сопел, к которым, из-за горизонта и спустя несколько мгновений присоединились огоньки маршевых двигателей «Томагавков», пущенных подошедшим из Чарльстона эсминцем УРО.
       Последними в небеса полетели ракеты РСЗО и оперативно – тактических комплексов, оттуда, на визжащую толпу  прогрохотал гром, а  потом в паре десятках миль от города на землю посыпалась сталь и пламя, в отблесках которой показалось, что на секунду в этот мир вернулся день.
       Паника, первая волна которой стала для многих последней, почти прекратилась, но догнавшая стену света с севера и запада ударная волна махом вынесла больше половины стекол в городе, и волна Безумия, подхлестываемого болью, снова опустилась на толпу. Отблески  зарниц артиллерийской  канонады, доносившейся от края до края Саванны, образовали одну сплошную дугу по линии Ричмонд-Хилл - Ланьер - Блэк-Крик – Спрингфилд - Клио, вплоть до Саванны Ривер, бывшей опорной точкой в этой мясорубке, но на какофонию  уже никто не обращал внимания, все бежали не осознавая куда бежать и не видя, куда они бегут. 
       Первая атака на город была отбита и, не смотря на ужасающие потери, прогноз на сдерживание зомбаков был у военных оптимистичным, и тем страшнее оказалась вторая волна паники, накрывшая город через несколько часов, уже глубокой ночью, когда давящая все и вся масса людей кинулась в порт,  пытаясь попасть на еще не ушедшие суда, а то и спасаясь вплавь, на один из множества островов  вниз по течению реки.
       Счастливчики добраться до острова вполне могли найтись, но чаще прыгавшие в воду выплывали уже кверху пузом и обглоданные рыбой где-то в районе Тайби-Айлэнда, мертвые и обратившиеся в тех от кого они спасались. Остальным просто не повезло, они так и не узнали, где произошел прорыв обороны и кем они были укушены или съедены: наступавшими мертвяками, затоптанными в давке и обратившимися,  или окочурившимся добровольцами, которым был сделан укол непонятно чего.
       Те, кто выжил в том кошмаре, также об этом не рассказывали.
       Точно также, кто кого кусал, не понял и я, побывав сторонним свидетелем получасовой  резни на окраине города, после которой баррикады отрядов гражданской самообороны были прорваны, а кровавый вал накрыл центр города, не выпуская из своих когтей никого.
       На ватных ногах, обходя горящие машины, обломки зданий и остывающие тела, спотыкаясь на завалах мусора, я уходил прочь, когда первый снаряд гаубицы, выпущенный  из района аэропорта, накрыл бассейн близлежащей  гостинцы, вознеся на воздух кубометры воды, а с ней - тела еще живых и давно мертвых. С каждой секундой артобстрел становился все сильнее, разрывы снарядов крупного калибра и одиночных ракет сносили дома и вскрывали землю консервным ножом,  заставляя ее вставать на дыбы, и на все это накладывался рев штурмовиков А-10, заходивших на цель прямо над местом, где в поисках норы поглубже раскорячился моя персона, еще не наложившая  в штаны, но державшаяся на грани.
       Обстрел артиллерией закончился также внезапно, как и начался, но штурмовка продолжалась еще целую вечность, вытягивая нервы в готовую лопнуть струну и вышибая мозг в беспамятство, хотя, по ощущениям, я уже был весь изранен, а может быть, даже мертв, и неизвестно, где санитар, и… 
       Последний взрыв подбросил и зашвырнул меня, наверное, на пару миль, аккурат в вырытую «могилу», и накрыл свалившимся  с  неба огромным надгробным камнем, что меня, расслабившегося в ожидании наступления скорой Вечности (как назло не хотевшей приходить), уже не волновало.
       Первое, что я почувствовал, когда пришел в себя – вонь и жару,  означавшую, что весь остаток ночи прошел в беспамятстве,  и запах гари, ничего пока не означивший, однако, через помятую фантазию, посуливший не самые приятные перспективы в самом ближайшем будущем.
        Открыл один глаз, и словно в подтверждение мысли вижу узкий лаз в свое уютное, как газовая камера, убежище, там где раньше был блок –пост, а теперь лежал я, накрытый помятой махиной санитарного «Хамви», слегка припорошенный  не только ошметками земли и зеленых насаждений, но и кусками асфальта, удивительным образом не проломившим мне голову.
        Открыл второй, когда стало немного легче и…
        В поле зрения попало нечто отвратительное и мертвое, а точнее мертвая рука, рассеченная осколками рука трупа, сухожилия на которой были вывернуты наружу, словно в анатомическом атласе.
        Попытался инстинктивно отодвинуться и  почувствовал боль в районе правой ягодицы, судя по всему отбитой во время падения на землю, отчего, не сдержавшись, издал тихий, но все - же стон, на который в ответ кто-то умудрился застонать еще сильнее, но уже снаружи.
        Твою мать!
        Стон, идеально подходивший как форма общения для лишенных мозга простейших, вмиг перестал устраивать меня, ибо ответ не  походил на издаваемый человеком, это был стон нечеловека вообще, а значит…
        Осторожно заставив себя пошевелить ногой и встряхнуть остальные конечности, дабы убедиться в отсутствии переломов и растяжений, я начал медленно отползать назад, пытаясь изогнуться и пролезть в покореженный взрывом салон, радуясь, что крыша транспортного отсека перестал существовать до того как он упал сверху, а еще раньше, мешок с землей упал аккурат под меня. Будь она и пулеметная  турель на месте, сидеть бы мне сейчас перед апостолом Петром, отчитываясь о прожитой жизни и выковыривая из задницы куски бронированного корпуса с пулеметными лентами вперемежку и причитать о такой позорной кончине.
        Но будучи пока живым, вдыхая через раз убойную смесь запахов, ставших ощутимее, когда протиснулся в покореженную кабину, я осторожно высунул голову наружу через проем уже несуществующей двери  и, насколько позволял обзор, осмотрелся вокруг.
        Хренасе!
        Вест-Джонс-Лейн, на всем протяжении от Таттнолы до пересечения с Булл-Стрит, представляла собой сплошные руины, местами еще догорающие, а местами уже дымящие как сбрызнутые водой угольки. Посчитать уцелевшие строения можно было по всем пока еще имеющимся пальцам, а вот попытка сделать тоже самое с целыми трупами быстро провалилась на цифре «ноль», так как не то чтобы трупов не наблюдалось, просто считать части тел размером от атома до половинки туши за целые, явно попахивали преждевременным катарсисом головного мозга. Поэтому, еще не восстановившись после ночных событий и утреннего пробуждения рядом с чьей-то оторванной по плечо рукой, что уже серьезно сказалось на моем психическом здоровье,  сосредоточиваюсь на другом.
        «Другое» лежало дальше по улице, и это я не видел, но общая картина однозначно говорила, что ковровая бомбардировка удалась военным на славу и ценой жизни большинства жителей этого района. Правда, то, что бравая армия наделала делов, как минимум, на Страшный суд для отдавших приказ командиров, меня не интересовало, более прагматично выглядели текущие проблемы и то, что моему горлу жутко захотелось пить, желательно что-то покрепче, было наименьшей из них: предстояло делать выбор куда идти, а самое главное как.
        Если по первым вопросам особых вариантов ответа не было, однозначно следовало тикать из города и желательно, быстро, то найти путь на котором мне не встретятся в большом количестве  зараженные, представляло собой проблему номер 1. За минусом застреленных, раздавленных, сожранных и разорванных, следовал плюс тех, кто обратился в округе Чатэм, да и по Джорджии вообще, за прошедшую ночь, что в двадцать четвертом по площади и восьмом по количеству жителей штате, по самым скромным и оптимистическим подсчетам, давало четыре с половиной миллиона особей, или, около 20 озверевших рыл на квадратную милю, и это, без учета беженцев из других штатов. Минусуем свеженьких застреленных, раздавленных, сожранных и разорванных, умножаем на…
        Да, в жопу! Много, очень много!
        Допивая случайно найденную в бардачке «Хамви» бутылку воды, и немного охреневая от открывающихся перспектив скорой смерти в чьей-то противно  пахнущей пасти, я решил не думать о худшем,  а лучше тщательней обдумать свой путь.
        Первыми были отброшены направления, куда точно не следовало идти, какими были порт Саванны и многочисленные острова вокруг. Первые, по логике, как окончательные пристанища на пути  порядка миллиона зомби, вторые, как изначально бесперспективные, ввиду того, что ведущие на них мосты должны уже быть взорваны. Если мосты взорваны не были, то бежать от той стороны следовало еще быстрее, ибо это уже были  острова Мертвых Робинзонов, на которых дни недели стали однообразными и скучными до смерти, причем смерти явно не зомби.
        С последним глотком воды, так и не утолившим жажду, я склонился к мысли, что идеальным местом могут стать Багамские острова или Куба, где по последним слухам все было тихо и спокойно, но нерешенной оставалась проблема состояла в том, как туда добраться в целости и сохранности, не подхватив по дороге заразу и не утонув в Атлантике. Вывод о том, что надо плыть морем напрашивался сразу, однако справиться с яхтой в одиночку, без сна и хавчика, представлялось как нечто фантастическое, если…  Если только не плыть вдоль побережья на юг, до Флоридского залива, наслаждаясь свежим воздухом,  вставая на якорь только для отдыха и мародерствуя в городках, что разбросаны по всему пути следования, дабы там, выждав хорошей погоды и попутного ветра, рвануть на Кубу. В крайнем случае, можно заняться рыбалкой, чтобы обеспечить себя пропитание, но это на крайний случай, ибо готовить я не умел от слова «вообще», оставляя право кормить себя многочисленным кафешкам и ресторанам быстрого питания, водившиеся в Америке в изобилии. В прошлом, правда…
        Морской путь исключал сразу несколько проблем в виде отсутствия зомбаков, но опять-же, без наличных запасов была  реальная вероятность нарваться при мародерке на шальную пулю или не менее шального и еще более голодного зомби, а также повстречать на морских просторах пиратов 21 века, посчитавших, что моя скромная персона недостойна владеть чем либо, включая остаток отведенной Жизни.
        Пехом? Нет, нет и нет, сожрут прежде чем пересеку границу штата. Значит – морем! 
        Поскольку, выбор в пользу морского пути был сделан, мой путь все-таки лежал в порт, в район Тандерболта, где я надеялся найти никем не прихватизированную яхту или моторку, на которой можно было спуститься по Уилмингтон-ривер, а там и найти транспорт, чтобы достичь задуманной точки путешествия.
        Но прежде чем покинуть свое временное убежище, стараясь не издавать лишнего шума, я тщательно  осмотрел кабину военной машины, в поисках ништяков, которые определенно не могли быть лишними в дальней и опасной дороге.
        Первым таким стал рюкзак защитного цвета, замеченный еще ранее, но оставленный на светлое будущее, там, за пределами, ставшего для меня спасительным, укрытия.
        Осторожно втащив его внутрь и просмотрев содержимое, едва не присвистнул от радости обретения крупнокалиберного пистолета (кажется, Кольт М1911, я в них не понимаю ни хрена), пары запасных магазинов к нему, а также магниевого брусок огнива,  набора для еды и предметов личной гигиены в упаковке.
        Берем! Так, что еще у нас тут? Одежда? 
        Из одежды нашлось только пара футболок, одна, уставная армии США, а другая, с принтом, на которой рекламный персонаж «Дядя Сэм» в образе современного морпеха, который, нарочито серьёзно указывал своим костлявым пальцем на тех, в чьём внимании нуждается. Называет это, сцуко, современный «военный юмор» на тему вездесущей рекламы в XXI веке, тока, что это за юмор такой и для кого, понятно не было. Во всяком случае, зомби XXI века его точно не поймут, хотя как знать, может быть даже примут Дядю Сэма за своего, и вместо того,  чтобы  сожрать, вступят в ряды армии, как он советует.
        Так, дальше!
        Дальше был коврик из пенистого материала, входивший в комплект  рюкзака, идеальный лежак, защищавший владельца не только от влаги, но и идеально удерживающий тепло, так что, однозначно, оставляем.
       Маленькие радости быстро закончились на компасе в камуфлированном подсумке, нескольких фальшфейерах с ХИСами, и пары комплектов баллистических очков от которых я сначала захотел избавиться, но потом передумал, ибо запас явно не тянул мощну. Дальнейший обыск броневика принес содержимое двух аптечек, которые я запихнул в рюкзак целиком (но только после того как распотрошил одну в поисках обезболивающего), вместе с парой ЭпиПенов с адреналином, перевязочного материала россыпью, и подозрительно мигающего красным дифибрилятора.
        Естественно, все вышеперечисленное, кроме дифибрилятора, заняло свое место в рюкзаке, ставшим ощутимо тяжелее.
        Не найдя съестного, зажравшийся мародер сказал бы, что негусто как-то получается, но мне некогда было сейчас бегать по фастфудам, аптекам и ганмагам в поисках жратвы и снаряги. Посему, мысленно вознеся нечто похожее на молитвы (которые отродясь не знал), я стал осторожно вылезать на свет Божий, искренне надеясь, что причиной моей скоропостижной гибели не станет голодное урчание в животе, донимавшее с момента прихода в сознание.
        Проклиная затекшие и болящие члены моего организма, оглядываясь на все четыре стороны, я перевалился через кузов и как мешок упал на землю, прямо в хорошую такую лужу крови. В глазах потемнело и, не успев прийти в себя от этого потемнения, я лицом к лицу столкнулся с первым в моей жизни зомби, попытавшимся на  волне инстинкта оттяпать  от меня кусочек по - сочнее. Получалось у него хреново, ибо от былой подвижности мало что оставалось, да и не побегаешь, когда руки и ноги ампутированы по самое не балуйся, а остальное придавлено к земле перевернутым кузовом весом в несколько тонн.
        Как мне хватило ума не выстрелить, привлекая на свою голову еще большие приключения, я не знаю, но смотреть в его помутневшие глаза, и на то, как он тянется ко мне своими обрубками, я спокойно не мог, поэтому подобрав с земли кусок арматуры, чуть сдвинулся и ударил его в основание черепа.
        К моему удивлению, выглядевший мощно череп треснул, а бесновавшийся до того мертвец затих, словно не бывало, предоставив мне возможность уже в тишине оросить землю потоками своего желудочного сока.
        Признаться честно - давно так не блевал, даже с последнего перепоя, и сколько я там пролежал, вытирая то сопли, то слюни - не знаю, однако, мое присутствие не осталось незамеченным теми, от кого я всячески пытался его скрыть.  Зараженные, в количестве пяти рыл пришли из Чатэм-Сквера по Бернард, и подошли почти вплотную, пока  я  в беспамятстве еще мычал над трупом упокоенного, и только  запах разлагающейся плоти, вроде бы ставший  привычным, но ударивший  по рецепторам носа, заставил обратить на них внимание.
        Снова дикий приступ паники, желание сблевать что осталось, а потом….
        Как это случилось, я не помнил, в памяти осталось только то, что расстреляв полностью магазин и проломив чью-то голову куском приснопамятной арматуры, я кинулся по улице, обуреваемый только одной мыслью: БЕЖАААААТЬ!!!!!!!    

         Глава 2. КЛИЕНТЫ ФИЛИАЛА АДА.

       Чертыхаясь и спотыкаясь из последних сил, я бежал к университету Джорджии, ностальгируя о тех временах, когда сев в машину, мог проехать от одной окраины Саванны до другой менее чем за час, и понимая, что сейчас я могу и не добежать. Общественный транспорт не работал по понятным причинам, и сейчас пришлось бежать пехом, тем более, что где-то полмили назад за мной побежала насквозь прокопченная хрень, огромная как бегемот, а за ней еще двое, все в кровище, явно желающие позавтракать. Первого беглого взгляда через плечо хватало понять, что дорогу до ближайшей телефонной будки никто спрашивать не желает,  от того, периодически усматривая то ли  балахон, то ли саван, развивавшийся на ветру словно крылья, мой мозг  и порождал неприятные ассоциации и предчувствия, связанные со скорым окончанием жизненного пути длинной в 23 года.
        А какой отличный, на первый взгляд, план, оказался на грани провала, а! Почти шесть миль по улицам забитыми нежитью, трупами и снова трупами, превратились в почти прогулку, которую при всем желании не мог назвать приятной, но не нарвись я на идиотов у причалов Тандерболта, охреневших до того, что утопили из ПТУРа жалкие остатки плавсредств, на которые я уже раскатал губу как на средство спасения, и не привлеки один внимание пары сотен зомбаков…
        Почти нашел, почти уплыл, почти, почти, почти….
        Увидев, что сейчас произойдет, мне ничего не оставалось как бежать оттуда со всех ног,  но эпик-фейл с ПТУРом испортил жизнь не только мне, но и, судя по визгу,  тем кретинам.
       Чтоб им сдохнуть…!
        Я бы сказал, что пока мне везло, зомби с утра еще не очухались и убегая, всего пару раз пришлось вступать с потасовку ценой расстрелянного магазина и потерянной арматурины, но роптать не было смысла, ибо каждый удачный выстрел и удар железкой, капали маленькими песчинками-дивидендами лишних минут в чашу Жизни и метров  в гонке от Смерти.
       Везение кончилось на углу Оуэнс-стрит и Уотли-авеню, после которых я постоянно находился в пределах видимости трех – четырех зомби, поднимавших ненужных шум и заставлявших задумываться о том, как не подохнуть на пороге Спасения, что представлялось помещением с  крепкими стенами и дверью, за которой можно было если не пересидеть Апокалипсис, то хотя – бы переждать пока зомби успокоятся и разбредутся по округе доедать трупы. (Я что-то выдумал? Нет, ЭТИ действительно жрали трупы, не только людей, но и своих сородичей). Впрочем, я отвлекся, сейчас не помешала бы машина, в изобилии водившихся на улицах Саванны в более спокойные времена, но проблема была в том, что сейчас их стало много, так много, что места на улице порой не хватало для их бывших владельцев, в одночасье сменивших метаболизм. Причиной тому был Бардак, творившийся с момента начала эпидемии в городе, бардак неописуемый, а местами кощунственный для такого развитого города как Саванна. Правда, причина нынешнего бардака была прозаичной и лежала в плоскости ограничений введенных властями, на которые народу оказалось (пардон!) насрать, так как нужно было спасаться. Кто-то спасся, кто-то - нет, но черное дело раздолбайства, помешавшее многим тысячам выбраться за город, пару раз спасало меня, где скрывая мои телодвижения, ставшими все более осторожными с каждой пройденным кварталом и улицей, где мешая быстрым зомби взять мой темп.
        И вот, шугаясь от одиноких  зомби по Танберболту, я начал понимать, что долго везти так мне не будет, и даже присматривался к реке, и только вид клацающих зубами живых недоутопленников, всплывающих по течению то тут, то там, напрочь отбивал желание использовать этот нулевой вариант самоубийства. Единственное, что я мог делать, это опять перестать топать как слон и осторожно так, на цыпочках, на цыпочках, попытаться выйти из города к следующему Рождеству, если меня ранее не подадут в качестве индейки ко Дню Благодарения.
       Но последнюю осторожность пришлось отбросить после побега от очередной стайки упырей, явно заинтересовавшихся мной на углу Беннон-авеню  и Ривер-драйв, а до этого мирно тусовавшейся у какой-то забегаловке неподалеку.
        Черт, не забегаловка, а ресторан американской кухни, точно, американской! Правда, ничего это не поменяло,  зомби тусовались ровно до того момента, пока забегаловка не превратилась в руины, по мановению спички зажатой в руке какого-то белодаги, минутой ранее потерявшего надежду на спасение, посему решившего его покинуть, дабы встретиться со своими близкими в мире ином. Чем я ему насолил - узнать не довелось, а вот быстро побегать, чтобы сбросить с «хвоста» клацающую зубами стайку, это - да, такое было…
        Жаль, я как раз хотел туда залезть, найти, чего-нибудь пожрать…
        А потом нарисовалась эта отнюдь не святая троица, которой я тоже явно понравился. Черт!!!! А вот хрен вам всем на ваше окровавленное рыло…
        До общаги оставался один квартал, который я пробежал со спринтерской скоростью, явно посрамив Усейна Болта который, по слухам, так и не смог убежать от зомби-чучела своего соседа, причем кто-то утверждал, что зомби был инвалидом лет семидесяти, и ничего, что вместе с ним было еще под сотню таких же инвалидов, не убежал и все... Позор свой, экс-чемпион, теперь отмаливает перед поклонниками на небесах, а мне, отнюдь не атлету, но чемпиону по употреблению пива  и далекому от спорта человеку, надо было спасать себя, потому я бежал быстро, очень, насколько позволяло здоровье.
        Попытка вбежать через парадный вход не снижая скорости, провалилась сразу, ибо вовремя заметил, что он был наглухо  заблокирован перевернутыми машинами и ломящимися телами, кровожадно клацнувшими вдогонку поцоканными прикусами, и мысленно сожрав меня взглядом.
        Ага, щаз, тока подмоюсь!
        Постегиваемый страхом от почти неминуемой смерти и  азартом от погони, уже начинающей мне нравиться, я обежал главный корпус,  явно слыша рокот вертолетных лопастей, прямо там, впереди.
       
        Быстрее, еще быстрее…
         
        Надо успеть...
       
        Любой ценой…
       
        Сердце, уже давно просившееся наружу застучало еще сильнее, а слабость, сменившая  головокружение и нехваткой воздуха, дала понять, что силы организма на исходе и пора подумать о Душе, которая вот-вот будет отдана Богу.

        Еще чуть-чуть!
 
       Почти!
      
       Еще…! 
         
       На ватных ногах увернувшись от невесть откуда-то взявшейся парочки зараженных с перебитыми напрочь ногами, но все же,  бодро так попытавшейся в прыжке от земли меня укусить, я вцепился в пожарную лестницу и, проклиная все нехорошие мысли, начал взбираться на крышу. Где-то на середине пути, голова снова закружилась, заставив сделать паузу, а переизбыток выделяемого организмом адреналина нагнал такую волну жара и паники, что я едва сам не спрыгнул с высоты уже четвертого этажа.
         
       Дышать!

       Дышать!
         
       Дышать!
         
       Сделав пять глубоких вдохов и столько же выдохов, почувствовал себя значительно лучше, однако самого главного желания проблеваться  и выкинуть, ставший неподъемным рюкзак, это не отменило, что я и сделал, прямо на лысую черепушку взбирающегося следом…
       Как вы понимаете,  рюкзак я не кинул…      
       Стало лучше, но мозг, отключившись на мгновение в попытке осознать невозможное, тут же  перезагрузился, и со скрипом обработав ранее увиденное едва не подвис от вида заблеванного черепа, поднимающегося следом за мной.
       
       Чтоооооо!!!! Это как?
       
       Посмотрел еще раз. Точно, заблеванная черепушка медленно понималась следом, а следом мелькало что-то типа ранее увиденного савана.   
       
       Еще один? Охренеть, как это так!
 
       Были, конечно, случаи, что бешеные запрыгивали высоко и далеко, но что бы по лестнице взбираться аки обезъян… Впрочем, не так давно мы и про их существование не знали, а теперь вот бегаем от них по всему свету….
       Размышлизмы над бездной отошли на второй план, так как мне стало значительно лучше, а вертолет не собирался ждать до бесконечности, посему,  стараясь не попасть под новую волну паники и не слететь вниз, я взобрался на крышу, надеясь, что наверху будет кто то (или что то), кто снесет башки этим неспокойным даже после смерти, ребятам.
       Последние ступеньки дались нелегко, но собравшись с силами, я перевалился через парапет и увидел вертолет, мощные лопасти которого уже были готовы ринутся в спасительные небеса, забрав меня. Меня уже ждали и махали, призывая скорее занять предназначенное только мне место, а стоящее на пороге спасение сознание уже нарисовало планы на будущее, до которого оставалось еще чуть-чуть, но…
       Почему вместо того, что бы бежать и улететь, я сделал шаг назад и  глянул вниз, через парапет, навсегда останется вопросом, определившим мою дальнейшую Судьбу, которую я тогда захотел испытать, и которую испытал, в конце концов, получив на него ответ.
       Все было намного прозаичнее чем кажется: меня никто не ждал и не махал руками, как никто и нигде не ждал в этом умирающем мире, а все, что я видел, было игрой сознания, игрой разума, хотевшего сбежать, но успевшего вовремя понять, в последний момент, что там, куда этот вертолет летит, Жизни тоже давно нет, а если и есть, то такой, какой она была прежде - уже не будет. А зачем жить, так как не хочешь этого ты, если есть возможность прожить ее остаток и умереть, что бы Небеса вздрогнули с последним ударом твоего сердца, навсегда вписав твой Путь в Историю Мироздания, Историю, которую пусть не каждый, а может и никто, не сможет прочитать? Зачем?         
       Обычно, с такими мыслями отправляли прямиком в клинику Маклина, но так как рядом никого не было, а всему Мирозданию я их озвучить забыл, то тут же  простил себе минутную слабость, и вернулся к своим баранам, точнее зомби, что медленно но верно поднимались наверх, и которых, кроме меня уже никто не мог задержать.      
       А они лезли, и лезли очень прытко для уже мертвых людей, потому надо было что-то срочно сделать.
       Быстро осмотревшись в поиске чего-нибудь потяжелее и смертоноснее, нежели мысли, мой взгляд остановился на красном пожарном топоре, что так ненавязчиво был вырван из пожарного щита, и брошен неподалеку.         
       Сгодится!
       Про пистолет я забыл и не теряя времени схватил  топор, повернулся к парапету, дабы занести его над появившейся черной головой и …. Остановил его падение вниз….
       - Не надо! – черная голова, прикрывшись такой же черной рукой, была явно напугана до усрачки и, говорило по-английски, чего не доводилось видеть от тех, кто уже обратился. 
       Однозначно, сегодня был второй день рождения этого чела, ибо выжив в ночи, где погибли сотни тысяч, он едва не оказался укороченным на целую голову уже сейчас, но это были уже никому не нужные сантименты. 
       - Я не болен! Не надо!
       Да, понял я, понял, хотелось сказать в ответ, но вместо слов я опустил топор и протянул ему руку, помогая перелезть через парапет, за которым он плюхнуться без сил на крышу. Бедолага выглядел неважно, а чувствовал наверное себя еще хуже, пусть и не при  смерти… Спрашивалось, а что я хотел, когда тебя едва не сожрали, а потом не проломили череп предварительно эффектно заблевав?   
       - Помоги мне подняться, там еще….
       О'кей, еще так и еще, почему бы и нет!
       Уже вместе мы вытащили на крышу двоих, таких же двоих  обессилевших, парня в костюме за штуку баксов, который я недавно принял за одеяние безносой мадам с косой, и девушку, заблеванную и замаранную с ног до головы, что при всей ее красоте, увы, не делало ее желанной в сексуальном плане.
       - Вы не инфицированы? – поинтересовался я у них.
       - Нет, мы имунны. Дрались с зомби, но уже прошло несколько часов. 
       Девушка достала тряпку и безуспешно попыталась придать себе товарный вид. Попыталась, плюнула и передала тряпку второму парню
       - На, вытрись, а то о тебя слегка воняет.
       Да, от парня определенно воняло, и это амбрэ, ставшее осязательным олицетворением Апокалипсиса с его мертвяками, было  не перебиваемо ничем, если только сдиранием кожи. Впрочем, отказа от тряпки не последовало, хотя попытка оттереть белый костюм выглядела верхом идиотизма. 
       - Эй, я, конечно, дико извиняю, но не кажется, что вам пора на поезд, а то…?
       Я не оговорился. Хотя бы потому, что сам не собирался лететь по озвученным выше причинам, а значит, всю строгость формулировки в данном случае следовало соблюсти, дабы расставить все точки над «и» для самого себя.
       Раз и навсегда.    
       Не знаю, заметили строгость формулировки мои нечаянные незнакомцы, но судя по всему, от пережитого они  не замечали самого главного для них, а точнее, то, что их «поезд» уже отходил, вспарывая винтами воздух и потихоньку планируя к краю импровизированной посадочной площадки.
       Почуяв, что дело «пахнет» высококачественным авиационным керосином, троица спохватилась и бросилась к вертолету, крича как полоумные и махая руками, отчего на мгновение мне предвиделось, что я наблюдаю последние мгновения их жизни, готовой окончиться под очередью из крупнокалиберного пулемета, так не добро повернувшегося на турели в их сторону.
       А они все бежали, не замечая опасности…               
       -Эй, постой!
       - Возьмите нас, мы не инфицированы…
       - Подожди!....
       То ли из-за шума работающих турбин экипаж не слышал их криков, то ли из-за вымаранной в крови одежды и боязни подхватить заразу, брать их на борт никто не захотел, но вертолет резко набрал обороты, поднялся еще на несколько метров в перегретом солнцем и двигателями воздухе, рыская всем корпусом.
       Пилоты  явно желают  свалить, подумал я, а троица, не унимаясь, с криками, «Эй, постой!», бросилась вслед, хотя бежать уже было некуда, и они отчаянно жестикулируя и вопя, балансировали на парапете, не беспокоясь, что могут достаться на обед зомбакам уже в виде отбивных.
       На мгновение показалось, что жалобные крики о помощи (все чаще и чаще переходившие в междометия), достучались до сердец  экипажа и их решили забрать, но небрежно выброшенная из отрывшейся боковой аппарели сумка, было последним увиденным, прежде чем она захлопнулась, а пилот набрал обороты и отчалил, оставив всех наедине с их проблемами.
       Н-да, кому-то сегодня тоже не повезло, причем на моих глазах и сразу троим.
       Тяжелое молчание Неудачников Дня прервал обладатель костюма за штуку баксов, в глазах которого, как мне кажется, я уловил нездоровый блеск, не предвещавший ничего хорошего:
       - Сдается мне, чьи-то планы внезапно поменялись, - сказал он  и, не весело оглядев остальных, продолжил. - У кого ни будь есть запасной план?
       Запасной план, судя по всему, был у девушки.
       - Он полетел к эвакоцентр, в Саванну Молл. Если кто еще выжил то только там.  Нам нужно туда.
       Тишина, которая должна была установиться не менее чем по количеству неудачников дня, продолжалась… минуты три.   
       - Если он есть, этот Центр, – сказал обладатель костюма, который, определенно, собирался психануть особо не сдерживаясь, что он, в принципе и сделал, подняв градус истерики по максимума.
       - Центр здесь, центр – там! Хрен их разберет, этих гандонов в форме. Эй, гандоны в форме! Имел я вас всех и всюду! Имел я вас!
       Комментировать, что сие признания в любви к доблестной армии сопровождались соответствующими жестами, как в сторону улетевшего вертолета, так и во все четыре стороны света, было бессмысленно. С каждой минутой поток брани, перемежаемый потоками соплей и слюней становился все сильнее, а махания руками и пинания ни в чем не повинной крыши - все активнее. Это уже начинало не нравиться, ибо при определенных условиях, могло закончиться если не сальтом через парапет одного из компании (что меня особо не волновало), то нечаянным выбросом через парапет лично меня, что в мире Апокалипсиса, было уже не существенно, но все же - не совсем желательно. В голову уже приходили грешные мысли относительно того насколько безопаснее будет, если один из присутствующих вдруг покинет сие место, неважно как и с чьей помощью, причем конкретное лицо уже было определено и дело оставалось за способом. Самым быстрым способом было скинуть его туда, откуда он вылез, но нельзя было просчитать реакцию остальных, а значит, могло случиться, что следующим, в принудительном порядке, крышу покину и я сам. Поэтому….   
       Оставалось ждать, и ждать, сделав пару шагов в сторону.   
       Долго ждать не пришлось, начавшаяся истерика внезапно закончилась с очередным пинком, пришедшимся в парапет крыши, стойко выдержавшему удар и отбившему ногу ее обладателю, который выдав нечто «Уй, пля!» сел на крышу, охватив ступню.
       На какое-то время стало тихо, что можно было расслышать хоровод мертвецов, там внизу.   
       Короткое молчание, после наконец-то закончившейся истерики, прервал чернокожий, хранивший все это время спокойствие с видом, обыденного созерцания чьих-то заскоков.
       - Даже если эвакоцентров больше нет, то нам надо уходить. Здесь пока спокойно, но неизвестно, что будет далее, - он первым подошел к сброшенной сумке и  с характерным шумом раскрыл молнию. – Нам тут  кое-что сбросили!
       Снедаемые здоровым любопытством, мы подошли тоже и наклонились над сумкой, встав головой к голове, причем мне довелось встать рядом с девушкой, обдавшей меня смесью дорогих духов и свежего тлена.
       - Четыре пистолета. Десять запасных магазинов. Шесть упаковок дезинфицирующих салфеток, обезболивающие и один пустой армейский рюкзак. Да-а-а, как раз хватит, чтобы застрелиться!
       Судя по отсутствию возражений, вся компания мысленно согласилась, что этого маловато будет, примерно на одну встречу со стаей чуть ниже среднего размера. Готов был поспорить, что в этот момент, каждый их присутствующих думал только о том, почему он бывает такой добрый, когда приходит понимание, что патронов на всех не хватит точно.
       - Все равно это больше, чем у нас могло быть, а пока спасибо Всевышнему и за это.
       Мысленно согласившись, и обуреваемый собственными мыслями на этот счет, я снял рюкзак, раскрыл его, и выпотрошил содержимое прямо на землю рядом, оставив себе пистолет, последний  запасной магазин к нему, и парочку бинтов, которые тут же рассовал по карманам.    
       - Забирайте и уходите скорее, скоро начнет темнеть.
       - А ты? – спросил только чернокожий, но в глаза двоих его спутников читался тот - же вопрос.
       У меня в голове тот - же вопрос получил ответ, когда я отказался сесть  кабину вертолета, посему хотелось только подумать как подороже продать свою жизнь, умерев такой смертью, от которой вздрогнут Небеса, и те, кто создал гуляющую по улицам нечисть вместе с ней самой.
        - Я? Я….Я иду с вами, - как то обыденно и совершенно неожиданно для себя произнес я. 
       Прилив эгоизма и затаенного самобичевания сошел на «нет»,                наконец-то дав принять тот вариант, что напрашивался, когда эту троицу кинули с транспортом в Будущее, а  подохнуть, дав возможность выжить тем, кто к этому стремится, был отличным вариантом конца.           А что, вариант-то неплохой, есть вероятность даже не умереть, хотя, учитывая, скока тварей на улице, я бы оценивал наши шансы скептически, скажем так, один к миллионам пяти – шести. Но и уже поэтому, это последнее приключение в моей жизни обещало быть веселыми, со стрельбой, рукопашным мочиловом и  гарантированным  отсутствием хеппи-энда в финале. Самое то!
        Ну, вот, а я думал, что прилив эгоизма и затаенного самобичевания сошел на «нет»!
        Нельзя было сказать, что мои новые попутчики в Никуда были рады такому решению, значило ничего не сказать, во всяком случае, какое-то облегчение во взгляде, дающее повод для такого вывода, определенно промелькнуло.         
          - Разбирайте пистолеты! Припасы - в рюкзаки,  уходим прямо сейчас!
         Распотрошив аптечки, которые занимали места больше чем от них было толку, мы разделили все наше скромное снаряжение на две части, часть распихав по карманам, а что было лишним под рукой - в рюкзаки, один из которых надел я, убрав в него Кольт и оставшийся магазин. Второй рюкзак надел чернокожий мужик, выправка которого так и говорила, что он бывший военный, и точно не из войск специального назначения Швейцарской Конфедерации, судя, в том числе и по татушке, что засветилась сквозь засохшую на его руке кровь.
          После того как мы разделили имеющиеся в наличии боеприпасы, почти всем захотелось если не зарыдать, то заплакать точно, ибо на каждого пришлось по два запасных магазина, еще два сверху, мы, как истинные джентльмены отдали девушке, чтобы она могла прикрыть именно себя. Или застрелиться, если дело пойдет совсем худо.
         А, к черту все! 
         Судя по всему, мои попутчики в премудростях зомбоапокалипсиса оказались более подкованными по сравнению со мной, чего, учитывая уважительную причину в виде длительного прозябания под могильной плитой в виде броневика, в вину никто не ставил. Правда, некоторое экспресс-обучение примитивным навыкам выживания, мне пришлось пройти…
          Так, я узнал, что быстрые ноги не всегда спасают, ибо может найтись зомби еще быстрее, голоднее, а может просто удачливее по сравнению с тобой, и шоком стало откровение про каких-то экзотических мутантов, бывших на слуху у немногочисленных выживших, для которых эти воспоминания стали одним сплошным кошмаром до глубокой старости. Также, исходя из услышанного, я познал, что самое лучшее оружие против зомби – тишина, которая помогает передвигаться скрытно, и тридцатый калибр, установленный, желательно, в крытой турели броневика, несущегося (что является верхом желания) где ни будь по просторам Центральной Америки, вдали от бешеных людей и людей вообще. Пиком всего стало нравоучение о том, что стрелять надо прямо в голову, либо застрелиться в голову самому и сразу, дабы не мучиться опосля от тяжких телесных повреждений. На вопрос, можно ли бить по нижним конечностям, последовал ответ, что можно и по ногам, но стоит быть готовым, что раненная тварь еще более разозлиться и прыгнет либо оторвет ногу, когда ты будешь пробегать мимо.
         А вообще, мне, всей компанией, посоветовали просто не лезть на рожон оперёд старших и опытных, то есть, их, предоставив все самое интересное и кровавое испытать без моего участия, на что, не вдаваясь в конкретику, был получен пространный ответ, в котором досконально было выражено мое отношение к совету.         
         Обиделись они или нет, не знаю, но, все-таки наличие или отсутствие обиды не помешало конструктивно обсудить наши дальнейшие действия и обыскать крышу в поисках полезных вещей, которые случайно могли оказать на бывшем месте эвакуации из зоны глобальной катастрофы ака эпидемия всемирного бешенства.
       Попутно искали место куда уходить, исключив лестницу вниз, так как внизу собралась серьезная толпа, которой только хреновая физическая подготовка мешало подняться к нам.   
        Уходить решили через северный вход кампуса, где, по мнению девушки, находилось Убежище,  с обязательными запасами оружия и еды, при упоминании о которой наша четверка сначала сглотнула слюни. Правда, первичная реакция оборвало чувство тошноты при мысли о ланче среди горы трупов, нами же навороченной, руками по локоть в крови, и, ртом на голове, ставшей седой всего за какие-то несколько часов, уже ставшего бесконечным дня.
         Говорят, что комплексное очищение организма полезно? Вот и я о том…   
         Впрочем, я слишком отвлекся на подробности, тут о другом надо рассказать.
         Вы спросите, что такое Убежище и почему мы не могли там пересидеть всю кутерьму, дабы подождав массового вымирания зомби, выбраться на свет Божий?
         Так вот, когда все началось, для временного размещения людей, в общественных местах по типу супермаркетов и хостелов,  создавались специальные помещения с капитальными стенками и усиленными дверями, не дававшими возможности зараженным прорваться внутрь и «пожрать», куда свозились запасы медикаментов, еды, и конечно, оружия. Все Убежища имели два входа, один изнутри здания и на улицу, соседствуя, как правило, с большим эваколагерем, охранявшимися военными. Не знаю, насколько Убежища оправдали себя, но по слухам, большинство так и не было полностью укомплектовано припасами, а некоторые стали оказались скорее склепами, что отнюдь  не радовало нас, будущих временных его обитателей. Как бы то ни было, иного пути никто из нас не видел, слезать по лестнице на улицу,  туда, где собралась толпа воздыхателей по свежему мясу, был не вариант, точнее – не самый лучший.
      Толпа действительно там была внушительной, и уже ясно были слышны отдельные «выкрики» недовольства нашей задержкой на крыше.
     Подождете! Еще пожалеете!
     Но прежде чем уйти, мы тщательно обыскать крышу, в поиске явно не лишних в назреваемой бойне предметов. Искали мы настолько тщательно, что  наши усилия были вознаграждены. Среди бонусов оказалось два пожарных топора, один из которых был найден ранее мной, а второй нашла девчонка. Были две бутылки с бензином, горлышки которых были заткнуты промоченными тряпками, которые немедленно были подожжены обладателем костюма за штуку баксов и сброшены на головы томившимся в низу, причем обе были брошены с таким диким воплем, что на место трех десятков  обугленных тварей, с окраин набежало около пятьсот. 
      Про бейсбольную биту упомянул? А, нет… Так вот, нашли  бейсбольную биту, вроде бы даже с автографом самого Гарсиапарры, и… и… и…
       Последнее найденное понравилось мне больше всего, тянущегося к технике, и умеющего не только чинить, но и любящего разносить все к чертям.
       Приобретением была самопальная бомба, дикое изобретение  сумасшедшего русского ученого, мгновенно ставшего лауреатом Нобелевской премии за технические достижения в области уничтожения Нежити, правда, награда был получена им посмертно, после неудачной попытки испытать апгрейт своего изобретения, в котором лаборант что-то напутал с таймером. Ученый-очумелые ручки умер, сгинув в разрыве своего же творения, но его гаджет вмиг стал популярнее Айфона, а форум на сайте где была выложена схема и инструкция по сборке первые несколько суток зависал от посетителей, ровно до той поры,  пока один трезвомыслящий  юзер не допер, и не начал распространять инфу по соцсетям и рассылкой по электронной почте.
       Часть мира, решившую, что Нежить должна сдохнуть,  обуяла жажда пиромании, стоившая жизни не одной сотне дилетантов, в последний момент перепутавших несколько проводков. В редкие моменты прозрения и недовольства тем, что право на насилие внезапно перестало быть прерогативой Государства, сами государства и организовывали их производство, с последующим распределение среди населения, но только после  представления справки от психиатра. Что должно было быть написано в справке от психиатра, никто не знал, посему сразу был организован черный рынок вот таких вот игрушек, уже имевшими взрыватель на семь секунд и удобную  форму для броска. Сам я такой не пользовался, слышал по телеку от мужика в очках, которому, по злой иронии Судьбы, так и не довелось бросить свою последнюю  бомбу, ввиду того, что руку ему отгрызли в прямом эфире. 
       - Эту хрень беру себе, - сказал я и оказался прав, потому, что никто из моих новых друзей не захотел с ней связываться, в виду излишней шумности и фунта пластида внутри.
       - Бери, только нас  не подорви нечаянно.
       Так как от «коктеля Молотова» наша группа благополучно избавилась, распределить остальное не представляло сложности, ибо знакомые незнакомцы уже добровольно составились в ударный костяк  группы с холодным оружием, а прикрывать их с пистолетом из середины построения доверили мне.    
       - Готовы?
       - Да! – дружно ответили мы, причем все четверо, девушка распахнула дверь, ведущую на лестницу вниз, и мы шагнули на первые ступени в Преисподнюю.
      Технический этаж казался бесконечным.
       - Самое главное держитесь вместе и прикрывайте друг друга, - наставлял нас чернокожий мужик, пока мы спускались вниз, оглядываясь в полутьме. – Пока мы справляемся топорами - не стреляй, ибо привлечешь внимание стаи. Если доведется стрелять, - это уже для всех, - при перезарядке предупреждайте, что бы нам не оказаться средь зомби с расстегнутой ширинкой и херами наружу.
     - Эй, потише, среди вас женщина.
     - Сорри.
      Ой, ой, ой, а мы такая цел.. пуританка, оказывается… Ладно-ть, посмотрим, что будет дальше…  Да, и так как имени твоего я не знаю, ты и будешь Пуританкой. Пока… А эти двое – Франтом и Негром. Последнее, конечно, чистый расизм и не толерантно, но мне – плевать!
     - Напоминаю - бейте в голову, только туда…
     Вопросов не было. Фильмы про зомби смотрели все. И даже уже пожили в этом мире с ними.
      Ожидание первого мертвого клиента затянулось ровно на три технических этажа вниз,  по проходу, забитому барахлом, битыми бутылками и вообще каким-то хламом с кровищей вперемежку. Стараясь не растянуться на мусорной куче, откуда торчали  колотые бутылки и фрагменты стекол,  я тихонечко зацепил чистую на вид  биту, но уже без автографа, что особо не расстраивало. Расстраиваться  некогда было, нужно было идти вперед, хотя покопаться в мусоре, где уходивший в спешке к новой жизни народ побросал много годных и полезных вещей я был бы  совсем не прочь. Но - не сейчас, не до этого, не сейчас…
       Поскольку встреченный мертвый клиент определенно надеялся на наше растерзание, то Франт, особо не вдаваясь в сантименты, растерзал топором его голову, в непонятно который раз за день обрызгав свой костюм и себя самого.
       Картинка впечатляла, но глядя на картину кровью, что рисовалась потеками на стене и потоками на полу,  я в который раз подумал, что пора прекращать травмировать подобным образом свою психику и желудочно-кишечный тракт. Подумал одно, но едва восторженно не заорал другое:      
       - Ух, ни х….
       - Тише нас могут услышать!
       О, как! Цыкнули сразу трое, разом причем. Ну, ладно, каюсь, расслабился, испугался, забыл…
       Забыли косяк? Отлично, следуем дальше!
       Несколько секунд мы простояли над мертвым телом, смотря как тело покидает НеЖизнь, и выражая взглядами только сожаление, сожаление о том, что спасая себя от себя подобных приходится себе же  подобных уничтожать. Даже, если этот себе подобный болен и… опасен.
       Сожалеть долго мы себе позволить не могли, посему Негр, первым  прервав тишину, произнес:
       - Или мы или они. Только так…. И никак иначе…
       - Да!
       - Да!
       - Да!
        Так как проход вниз уже был завален капитально, мы решили выйти из технического коридора на этаж, для чего Негр без всякого колебания открыл дверь с соответствующим обозначением. А там….   
       Десятка два злобных зомби заполонили коридор, встав  по стенке  и развалившись прямо  в проходе так, что пройти мимо и не наступить было просто невозможно. До противоположного конца коридора было далековато и, только проникнув в ближайшую жилую комнату, можно было попытаться пройти весь этаж по карнизу здания. Наличие бешеных в других комнатах не исключалось, весь вопрос был сколько и когда: сколько их на этаже в здании, сколько их услышат нас или почует, и когда они ринутся в атаку.   Всем скопом… Наверняка, что-б… 
        Вариант вернуться был, но для нас это был не вариант.
        Ждать когда  один из присутствующих обратит на нас внимание и бросится в атаку, пришлось недолго. Сначала, не спеша встав на ноги, он выпрямился и с взглядом, не предвещавшим ничего хорошего побежал по коридору, наступая на своих сородичей и постепенно увлекая их за собой. Желающих присоединиться оказалось довольно много, раздавленные тоже хотели но уже не могли, что не помешало топоту ног и глухому рычанию заполнить коридор, в начале которого, завороженные зрелищем бегущих мертвецов, стояли мы, почти готовые к бою.
        Почти...
        Команда «огонь» прозвучала неожиданно только для меня, вставшего в защитную позицию с битой в руке, отчего я едва не подпрыгнул на месте, когда коридор наполнился грохотом трех пистолетов. Замешательство было не долгим, так как пришлось охреневая от внезапно изменившейся ситуации, изловчиться и помять череп рычащему существу, что сумело проскочить низом через «жидкую» стену огня и едва не вцепился в ляжку Франта.
      Выкуси! Это уже второму, тут же рухнувшему под метким   выстрелом Негра, что оттолкнул меня с директрис стрелков со словами «Не мешайся!», злобно, кстати, сказанных.
     Ну и ладно, мы не обижаемся! 
     Между тем,  передние ряды нападавших уже были уничтожены, но сзади напирало еще больше, и было их отнюдь не два десятка. «Живые»-ли, «мертвые», они не спрашивали, просто напирали, не обращая внимание на павших, превращая коридор в нагромождение трупов, живых, мертвых и уже умирающих.  Пуританка, Негр и Франт работали четко, попадая в голову почти каждым выстрелом, благо небольшое расстояние и дикая скученность работали за них, что позволило первый приступ монстров отбить со счетом этак 50:0, если считать помятых, раздавленных и неопасных, в связи с их преждевременной кончиной  на асфальте пятью этажами ниже.
         На мою долю досталось шестеро лаки – лузеров, сумевших избежать пуль в лоб и окончивших свои страдания с проломленными черепами возле наших ног, причем за это время у меня опять был шанс самому словить свинца, совершая  хаотичные движения и толкаясь со всеми подряд по ходу действа. Шанс погибнуть героем в этот раз я упустил, хотя, как вы понимаете, самое интересное еще даже не начиналось, ибо шум стрельбы и вой однозначно привлек еще больше зомбаков, явка которых на бойню было делом времени.
     В их ожидании, оглохший, но довольный, я добивал еще одного, а точнее - одну…
      - Перезаряжаю! - крикнул Негр над ухом слева, и в тот же момент щелчок бойка справа возвестил, что перезарядка нужна и Пуританке, готовой, по виду,  если не запаниковать, то  уже серьезно испугаться.               
      - Перезаряжаю! – крикнул следом за ними Франт, но вместо нового магазина,  убрал пистолет за пояс, схватился за топор и с размаху снес голову подлетевшему зомби.
        Взгляд с укоризной, значит этого зомбака я упустил…Пох… Сейчас их столько на пути будет…
        Перезаряжаю, хотелось сейчас крикнуть мне, но так как я и не стрелял, то это было эхо чьего-то крика, гулко отдававшегося по коридору и в моей усталой голове, отравляемой пороховыми газами,  и тленом,  от которых не спасали  повсеместно разбитые окна.
        Между тем, грохот и вонь остался только в моих мозгах, так как пальба унялась, а  вокруг  завертелась дикая рукопашная схватка, к которой я незамедлительно присоединился, насколько позволяла ширина коридора, в котором мы застряли, вполне возможно, что навсегда.    
        Пока дело шло весело, когда поступательным движением (вперед по трупам),  мы дошли до угловой комнаты с номером 114, зачистив ее до основания вместе с зомбаками, посмевших запрыгнуть следом за нами из коридора. Пара инвалидов еще пыталась сопротивляться, но их в расчет уже можно было брать только  при подсчете санитарных потерь, не более, Тренер и я даже не стали добивать.
       Ой, простите, соврал…В общем, на этом уровне  мы похоже справились…
       Почти…
       - Какого хре….
       Из комнаты с номером …13 (номер, сцуко, отбили), выскочила парочка Нечто ранее бывшее человеками в костюмах химзащиты, а ныне - трупами в них же, с явным намерением сожрать лицевые щитки костюмов, а заодно и Пуританку, получившей бы свой кирдык, если бы не Негр, оттолкнувший плечом одного  и не подрубившей второго.      Так как парочка нездорово дрыгалась на полу, пришлось  добивать обухом топора, причем Франт неожиданно для меня проявил дикие садистские наклонности,  попинав с оттяжкой уже мертвого зомби.
       - Спасибо! - сказала девушка.
       -  Не за что! - ответили мы в один голос.
       - Осмотрите комнаты, там могут быть другие. Пока есть возможность, ищите все полезное, пригодится, - сказала она. Судя по всему, страх у девчонки отступал, оставляя место инициативе, что  радовало и вдохновляло меня лично.
      «Другие» оказались только в туалете, но - не на долго.        Разделившись на пары, мы обыскали отсек найдя еще один пистолет, несколько пачек патронов, еще один Кольт (как у меня, только с двумя запасными магазинами), блистеры с таблетками, живо напомнившие новомодное обезболивающее, почти мгновенного действия. В период начала Апокалипсиса эти «колеса» стали популярным, у димедрольщиков, но так мне они были  неинтересны, то я отдал Пуританке, вместе с мачете, за которое получил взамен улыбку.    
     Здесь же, мы обнаружили трупы парня и девушки, без следов укусов, но – мертвых. Бедняги, не дождавшись пока их убьют зомбаки, приняли какую-то херню и убили с себя сами. Правы они были или нет в выборе своем – не знаю, думаю, что, все лучше вот так, держа друг друга за руки, чем ходить по планете, не найдя спокойствия ни в этой Жизни, ни в Жизни после Смерти, ходить, пока тлен или чья-то рука  не разлучат вас. Это их выбор, выбор потерявших надежду на спокойную жизни, которой уже никогда не будет, А может быть и нет, ибо пути Господни…
        Стоп! Я поймал себя на мысли, что собирался мысленно прикоснуться к таинству религии, сейчас, когда все остальные  разочаровались если не в Боге, то в его наместниках на этой грешной земле, оказавшимися не пророками, а пустобрехами, когда люди понимали, что никто свыше не придет и не защитит,  когда  понятие Жизни после Смерти оказалось кем-то извращено и вставлено в Реальность через образ воскресшего мертвяка.  Для многих это была катастрофа, когда приходило понятие того, что конец близок, а все что тебе талдычил с паперти священнослужитель – не более чем фуфло, призванное успокоить дабы ты не рыпался и спокойно принял смерть когда придет твой Час.  Да, с приходом Апокалипсиса, авторитет религии улетел  под откос и немногие продолжали Верить, но многие кинулись в  иную крайность, где церкви противопоставлялись секты, со всеми их своеобразными понятиями и традициями, а также способами массового самоубийства, в масштабах, по сравнению с которыми, последняя вечеринка друзей Джима Джонсона в Гайяне была просто детской  шалостью.
     Но остальных выживших и сплотившихся на почве псевдорелигий и верований, объединяло одно: они СРАЖАЛИСЬ, хорошо ли, плохо ли, но сражались, вместо того, что бы лечь на землю и помереть. Так что не к добру я коснулся этого мысленно, не к добру…
       Все найденные припасы, точнее та часть, что посчитали нужным взять, заняли свое место в рюкзаках. Патроны тут же разделили на всех, благо  пустые магазины не выкинули, «Кольт» «осел» у Негра,  пистолет отдали Франту, а еще ранее Пуританка получила мачете, что теперь красовался подвешенным на ножны. Свои ништяк в виде улыбки я тоже уже получил, но прежде чем мы покинули комнату я стал обладателем колбы с какой – то зеленоватой мутью, что изъял у трупаков в костюмах химзащиты.
       В ходе дополнительных консультаций, на вопрос, что за блевотина внутри был получен ответ, что это очень нужная вещь, этакое оружие массового поражения зомби, от которого те очень сильно перевозбуждаются, и начинают убивать друг друга.
      - Короче это что типа самоделки, - резюмирую полученные ответы, сказал я, забирая колбу, с явным намерением проверить эту вундерваффлю в ближайшее время. – Пошли!          
     Скромное пожелание не раздавить колбу у себя на лбу или на другой части тела, осталось  не замеченным.      
   
      Через окно соседней комнаты с номером …13 (номер, сцуко, точно отбили),  мы вышли на парапет здания и осторожно стали продвигать вперед.
      Здание горело.  Пожар бушевал почти со всех сторон, аккурат в коридоре, по которому мы должны были идти, и в двух местах этажом ниже, но особо напрягало то, что горели комнаты, выходившие окнами от пола на нашу сторону, поэтому  приходилось идти очень осторожно, учитывая возможные прыжки зомби из огня, грозившей скоропалительной встрече с матушкой-землей, крайне нежелательной в данный момент. 
        Периодически здание сотрясалось от взрывов, заставляя не только вжиматься спинами  в промежутки между стеклопакетами, но и задуматься на будущее относительно  соблюдения техники безопасности при обращении с газовыми баллонами, которые и являлись источниками этих взрывов.
     Будет крайне неприятно, если представить себе, что один вот такой рванет прямо сейчас, под кроватью напротив…
      - Осторожней, в следующей комнате могут быть зомби, - голос Пуританки отвлек от «черных» мыслей, вернув в Реальность.
        Первым по карнизу шел Негр, с пистолетом в руке, следом за ним, как уже обстрелянного поставили меня с битой, дальше – Франт с пистолетом в правой, и топориком в левой руке, а Пуританка, взяв в руки биту, приготовилась защищать наш тыл от надругательства сзади.
      Осторожно, осторожно…
      - Вперед!
      Говорили тихо,  но сидевшие в комнате зомби получили тот - же самый приказ, ибо с диким визгом,  кроша оконные стеклопакеты и двери, ринулись  на парапет, путаясь в занавесках. Трое оказались слишком шустрыми, добегавшись до падения на обетованную землю, принявшую молча их тела, если не считать шлепок о мостовую за приветствие.
       Закон инерции и тяготения, мать их! Весь Мир в жопе, а им хоть бы хны!
       Нам повезло, и вывалившихся наружу было большинство, но десяток отморозков пошустрее и удачливее сумели удержаться и теперь, под одобрительный, но  затихающий  смачными шлепками вой своих товарищей – неудачников, наступали на нас. Периодически Фортуна отворачивалась то от одного, то от другого, и тогда можно было наблюдать шикарную картину падения тела вниз, но по закону больших чисел, количество удержавшихся все увеличивалось и увеличивалось, чему не помогал отстрел и скидывание особо ретивых.
       За это время я завалил двоих, и если первый благополучно свалился на улицу вперед ногами, то второй остался лежать прямо на парапете, разделив нашу группу на неравные части. Трогать этот дергавшийся в судорогах труп внезапно не оказалось желания, и только Негр, у которого тоже наклевывались проблемы, пусть и не пожалел патрона, но категорически отказался скидывать, ибо было не с руки. В результате, превозмогая кишечные припадки, предстояло наступать на воняющий жаренным мясом трупак, да еще и с раскроенной черепушкой, расплескавшей часть содержимого, без возможности уйти с парапета в комнату, так как пожар разгорался. Стопроцентные ожоги как-то не привлекали, посему давясь от отвращения и подсознательно желания спрыгнуть вниз, я наступил на тело, под моим весом поплывшее, куда-то в сторону, с явным намерением…       
        Твою мать!
        Расстреляв все, что было в магазине, Негр флегматично так убрал пистолет, и уже расчехлил топорик, когда увидев мое растерянное донельзя лицо на раскоряченном трупе, понял что вот-вот случится непоправимое, и вместо удара топором с правой руки нанес так не вовремя подошедшему зомби прямой удар левой, после чего протянул топор и вцепился мертвой хваткой в уцелевший косяк вынесенной наружу двери…
        - Держаааааа…
        Почти готовый набрать вертикальную скорость я вцепился в топорище, стараясь удержать угол наклона, когда мощным рывком Негр вбросил меня в горящую комнату и ввалился сам, проклиная на чем свет стоит мою нерасторопность, меня самого и обгоревшего зомби, чья голова попробовала дотянуться до его пальцев. Дико извиваясь как ужи на сковородке, мы уклонялись  от языков огня, шипя от боли, когда он все же нас касался, стараясь извернуться и вывалится обратно на парапет, что получилось - бы  довольно комично, если – бы не с десяток кровожадных ребят, которым было без разницы, прожарено наше мясо или нет.
      Мясо, как минимум, прокоптилось, потому что комнате, наполненной дымом, я почувствовал характерный запах.   
      - Быстрее к окну, быстр…
      - А-а-а, помогите!!!!
      Кое-как сбрасывая с парапета зомбаков, и шарахаясь в генетическом страхе от огня, отставшие Франт и Пуританка отбивались и пробивались, перешагивая через поверженные тела,  сползающие вниз.
      Спасены? Да, что вы говорите!
      Пока я выкинул парочку закопченных тел в окно, Недотепа номер 2 выронил пистолет, а следом и топор, после чего, сам соскользнул с парапета и повис в  отчаянной, но бесполезной попытке  запрыгнуть обратно. Спасла его задницу Пуританка, умудрившаяся сбросить напавшего с тыла мертвяка, и придержавшая Франта уже до моего подхода, точнее, приполза, по залитой кровью и мозгами поверхности.
        Совместными усилиями, любитель дорогих костюмов, задыхавшийся от дыма и  нечеловеческих усилий, был спасен, правда, ценой ощутимого пинка по ребрам, от очередного спрыгнувшего вниз тела.    
        - Спасибо,  - промолвил Франт задыхающимся голосом, когда почуял под ногами твердь, но судя по всему, «спасибо» относилось не ко мне, моя часть благодарности состояла в недобром взгляде, содержащим лучик  презрения и ничем не прикрытой  ненависти.
         Странно, что такого я ему сделал, костюм, что ли помял?   
        - Вперед, потом трепаться будете! - рявкнул Негр, в обгоревшей футболке и с обожженным предплечьем, после чего сбросил с парапета очередную троицу бешеных.
       Ослушаться желающих не нашлось, Негр был определенно зол на то, что мы, в такой ответственный момент, позволили себе прохлаждаться, пусть и не на свежем воздухе, и не в совсем приятной компании.
        Помогая друг другу встать, мы подобрали оставшееся в пределах досягаемости оружие и подтянулись вслед за Негром туда, где парапет делал поворот и скрывался за торцом. Мы впрыгнули, нет, мы ввалились вчетвером в спасительное окно, где нас в нетерпении ожидали больные «друзья», от обнимашек с которыми мы постарались избавиться без лишнего шума и пыли.
        Закончив возню, мы стали обладателями блистера с заменителем димедрола и, как бонусом со знаком минус, участниками первой очной встречей с Боссом.
        Как по-научному называлась эта хрень, наша компания не знала (секретность во благо государства превыше всего, хера - ли), но факт оставался фактом, я оказался на полу, и  прежде чем спросил «за что?», получил серию ощутимых ударов под дых, выполненных между попыток оторвать руки с особым извращением.
        Чем бы все это закончилось в другом месте и другое время,  я не знаю, но здесь и сейчас удар топора по хребту ясно дал понять боссу, что в мире, где люди потихоньку становятся исключением, не все так однозначно, и стоило бы быть более осторожными с теми, кого они загнали в угол. А именно такими мы и были…
      Получив два удара, один из которых пришелся по кумполу, треснувшего во всей красе содержимого, мутант отпустил мне едва не оторванную руку и сполз в сторону.
       - Эй, вставай! Идти надо! - это уже мне. Судя по тону, компания  еще  недовольна моим косяком на парапете, посему я категорически никак не отреагировал.
       Не помог и легкий на ощущение пинок, исполненный знаю кем.
       Продолжая ломать комедию в попытке изобразить, что мои ребра переломаны в десятке мест и не раз, я подал голос только с третьей попытки.
        - Оно мертво?- и, не дожидаясь ответа, спросил, что это была за хрень.
        -Что это была за хрень?
        Если первое успокоило, то на второй вопрос  все признались, что слышали, но - не знают, посему потребовали срочно подняться, дабы продолжить путь не только к этому Знанию, но и ко многим другим... Неприятностям.
        - Тебе повезло, что он сразу тебе руку не оторвал, - злобно и сквозь зубы.
         Это Франт. Дрожит от недоедания и страха, но хочет делать вид, что все за… хорошо, только это плохо получается, ибо все на лице написано было с самого первого момента, как я его увидел. Парень определенно поставил на себе еще больший Груз-Не-Пойми-Чего чем у меня, хотя его тяжесть не мешает за компанию бегать и бить зомбаков. Пока не мешает…
        - Хорошо если только руку, - простонал я в ответ, высовываясь в коридор, и расплывающимся взглядом осматривая его видимую часть.
       В коридоре пока никого не было, а значит…
       Это, конечно, было свинство, но я решил, что немного отдохнуть и попробовать на халяву новый анаболик самое время, и небольшое сотрясение мозга было как раз к месту. - Я вроде помню, что у нас было какое-то обезболивающее, а?
      Три щелчка и мечта для пустого желудка оказалась у меня под носом, маня не ощущаемым от капсул запахом лекарства, и обещая кайф.
       Хороший  кайф…
       Много кайфа...
       - Есть, только запивать нечем, придется глотать в сухомятку.
       Ничего, долго уговаривать меня не надо, мысленно выпью ту бутылку, что была мне спасеньем почти …  Давным-давно, в общем….
        Действие началось почти сразу, после чего я «поплыл». В комнате сначала все потемнело, потом глаза зарезали от нестерпимого света, а потом…
       Я летал с ангелами, пинавшими меня, по закону подлости, в самые больные места, отчего казалось, что тело начинает болеть еще сильнее, превращаясь в один большой нарыв боли и, когда казалось, что вот - вот он лопнет, один единственный удар колокола в голове, прямо над моим ухом, полностью снял все болезненные ощущения, словно окунув в воду. Радость избавления от боли сменилось ужасом, когда я оказался заброшенным  в кипящий котел,  с прогорклым на вкус и запах маслом, в котел, вокруг которого, противно смеясь, бегали рогатые черти и окровавленные зомби, среди которых мне довелось встретить парочку недавно мной же и убитых.  Попытки выпрыгнуть из котла пресеклись жестокими ударами невесть откуда взявшихся в  Аду  весел и бит, под все нарастающий вой одобрения и желания сожрать мою плоть, что в кипящем масле уже приобрела бронзовой оттенок, а местами, где были ожоги в реальности, покрылась черной коркой и шкварками.    
          МОП ТВОЮ ЯТЬ, хотелось закричать на весь Ад, но силы покидали меня, и я все глубже и глубже погружался в коматозное состояние, сквозь которое мне довелось увидеть и услышать разговор двух ангелов, один из которых был чернее ночи (наверное, злоупотребил солярием), а второй был одет в костюм от Гуччи, что отнюдь не делало его хорошим, ибо он явно хотел проголосовать за безоговорочный кирдык для моей персоны.      
          Судя по разговору, он проходил в отсутствие его объекта, то есть меня, вышедшего покурить или отлить после адской экзекуции
          - Кажется, ему конец…
          - Подождем несколько минут, может, оклемается. Да и таблетки пока подействуют…
         - А я говорю, его надо бросать. Мало того, что у  него могут быть все внутренности с дерьмом перемешаны, так от него кроме проблем ничего нет.   Из-за этого сакера мы сдохнем уже все, и прямо скоро!
         - …к, все мы не без греха на земле этой грешной, но не надо брать еще один. Парень неплохо себя показал, а то, что случилось – не более чем оплошность, которую может совершить каждый из нас. Мы устали, и скоро еще один совершит ошибку, после которой погибнет он или все мы. Это – неизбежно! Так что, как только он  придет в себя – посмотрим, сможет ли идти дальше или нет. Сможет - пойдем дальше, а нет …
         Ээээ, че за нах-то? Пернатые меня списали что-ли? А вот хер бы вам, никто даже не пытается уговаривать меня жить и идти дальше, всё посмотреть хотят, как я сдохну  прямо у них пред очами, что светятся с нимбами на пару.
         Пролежав еще несколько самых приятных за весь день минут  я встал на ноги, собираясь с силами, но ноги подвернулись и я кулем рухнул на пол, испугав  попутчиков до усрачки.
      - Я в порядке! В порядке я! Дайте пару минут, потом дальше пойдем… дальше… еще пару…
        В глазах снова потемнело, но собравшись с силами, я облокотился на дверной проем и попытался, впрочем, без  успеха, встать.
      - Ты уверен, что сможешь идти? – Франт не унимался в попытке сбросить обузу в виде меня, но я уже поднимался, назло и вопреки.
      - Да, только по первой прикрывайте, че-то голова кружится.
       Поковырявшись в рюкзаке, перезарядил Кольт и закинув носитель ништяков на спину, заковылял по коридору, давая себе обещание, что заставлю себя попробовать таблетки только под страхом реального сексуального насилия со стороны зомби и не иначе. Мысли в голове под остаточным воздействиям продолжали путаться, навязчивые образы ангелов, до сих пор стояли молчаливыми истуканами в воображений, но уже с отросшими рогами и козлиными бородками, причем бородка Франта, будучи забранной  за пояс, почему-то торчала из ширинки, а на ее конце болтался обеденный колокольчик, но не уникальный охотничий дробовик из Фаллаута, а самый что ни на есть настоящий латунный.
        К чему мне было видение такого бреда, я так и не понял…
        По закону жанра, бонусом к лифту послужило наличие зомби, в количестве значительно превышающим все встреченное ранее раза в три, холл был забит существами, изображавшими подобие Броуновского движения, толкающих и рычащих друг на дружку, а особо непонятливых и нерасторопных просто давящих о  доступные поверхности, о которые толпа растоптала  двоих и еще столько же  раздавила. Были еще троица, которую вытолкали в окно, но это уже частности… 
      Другая троица уже подняла пистолеты, когда я, более «трезво» оценив ситуацию своим просветленным от употребления химии Сознанием, заплетающимся голосом попросил их не стрелять. Было понятно, что даже расправившись с частью, мы рискуем быть раздавленными и растерзанными остальной толпой, посему эта проблема должна была быть решена иным, кардинальным,  способом.
       На молчаливые вопросы я вытащил из рюкзака не раздавленную в драках колбу с зеленой мутью и, чувствуя себя троекратным обладателем награды «Самый полезный игрок»,  со всей силы кинул ее в другой конец коридора, аккурат  в лицо одного балбеса, оказавшегося не в то время и не в том месте.
        Поскольку, все имеет свой предел прочности, а по стечению обстоятельств голова зомбака оказалась прочнее, колбе было суждено  разбиться, после чего, остановившееся для нас четверых Время начало отсчет до окончания чьих-то жизней и, определенно, не наших.   
       Секунды две ничего не происходило, секунды две… Нет, три…       На четвертой секунде соседи того, кому досталась порция анализа, сначала подозрительно зафыркали, при этом дико косясь на своего собрата, и по мере того как последнего окутывало зеленоватое облачко, а уровень  их  мертвых гормонов  начал расти по экспоненте, их поведение становилось все агрессивнее. Первым в беднягу вцепилось сращу полдесятка зомби, но прежде чем клочки его одежды и первые части тела разлетелись по холлу, объектом атаки стали они сами, причем в атаке участвовало уже полтора а то  и два десятка, задавивших и вышвырнувших в окно ради такого дела около полусотни особей.       За короткое время количество прибывавших зомби взамен разорванных, резко возросло, словно все желали окунуться в зеленом  облаке стимулятора их бешенства, и тут началось…
       Началось кровавое рукопашное месилово, невольными участниками которого пришлось стать нам, поскольку зомби, словно черти, начали выпрыгивали из горящих комнат,  и пробегая мимо в разверзнувшуюся бойню они так и  норовили лягнуть, оцарапать или укусить. Пришлось нелегко, учитывая, что я был временно неработоспособен, правда, попинаться с каким-то назойливым челом довелось. Закончилось все так же, как и началось, после чего, остатки почти полторы сотни тел покрыли сплошным ковром пол, а  стены и потолок стали кровавыми от крови, потоками стекавшей к нашим ногам.
       Картину дополняли кишки и мозги, отчего мы все четверо дружно сблевали, не стесняясь друг друга. А чё стесняться –то, если наши моральные и физические силы уже на пределе, и совсем скором мы умрем?
        - Блин, думала, что это не закончится, - девушка сплюнула на пол и тут же снова согнулась в  спазме.
        Судя по всему, первое  слово у Пуританки было не совсем тем, что произнесено, но наша (о, как я начал думать!) пуританка, соблюдая, не совсем уместные правила приличия,  всем своим видом это не показала, а мы сделали вид, что ничего не  поняли, а может -  услышали.
        Мы и не услышали,  потому что блевали…
        Осмотр на наличие полезных предметов пришлось в этот раз отложить, в виду категорического отказа всей компанией от копания в останках и остатках, смердевших еще при «жизни», а сейчас испускавших просто видимые глазу миазмы, на которые уже слетались покрываться зеленые мухи.
          Зажимая носы, что, в принципе,  было бесполезно, мы кое-как доползли к лифту, который на наше счастье работал, потратив значительно больше времени, чем понадобилось бы дойти пешком на первый этаж, по лестнице (которой не было).
        - Клаустрофобией не страдаете? – прогундосила Пуританка, и убедившись что нет, нажала кнопку вызова лифта, звякнувший с  где-то на первом этаже.
       Придется давиться до его прибытия….
       По прибытию, кабина лифта стала местом, где по общему согласию,  мы решили отгородиться от мира сего, дабы привести себя в порядок с помощью обезболивающего (снова этого гребанное головокружение, на этот раз без чертей и ангелов) и дезинфицирующих салфеток, отлично справлявшихся, когда дело доходило до лечения мелких ран, и в борьбе с маленькими гадостями, норовящими через них попасть в организм. Хотя здесь, честно сказать, мы занимались откровенной херней, так как с ног до головы были покрыты царапинами, синяками и ожогами, а поверх этого кровью непонятного происхождения и пеплом, и за отмазками про инфекцию скрывали свое нежелание выходить наружу. Понимание было даже тогда, когда  Тренер нашел на себе кусочек плоти с явно не своим ДНК, отчего Франт едва не упал в обморок, а Пуританка согнулась пополам, изображая что ей плохо…
       Впрочем, ей действительно было плохо, что не способствовало желанию  высовываться из лифта.      
       Единственное что было положительного в этой паузе, так это то, что мы дозрели до полноценного знакомства.
       - Элис, - представился я, - Очень приятно, Элис!
       От такой нескромности мои новые знакомые улыбнулись.
       - Нет, вы не думайте, я не страдаю нарциссизмом или манией величия, просто от таблеток у меня не только прошла боль, но и настроение слегка поднялось. Слегка, - улыбка на моем лице напоминала, наверное, улыбку идиота в ожидании ответного приветствия  от членов клуба Анонимных алкоголиков.
        - Привет, Элвис! - ну вот, что я говорил, Франт и Негр, словили свою часть кайфа от таблеток, после чего увидели Прэсли с гитарой, или еще на  чем. Только Пуританка, улыбнувшись (о, она улыбнулась мне!),  приветственно помахала ладошкой, чтобы сразу же отвернутся в стенку напротив, а потом усесться на задницу.
        Простим ее, ибо плохо ей…    
         - Я Джош, но вы можете звать меня просто Тренер, - представился чернокожий громила, который был на волоске от того, что бы  минут тридцать назад потерять голову в прямом смысле.  - Я был тренером по бейсболу, когда все началось, поэтому зовите меня так.   
      Только теперь я заметил, что одет он в футболку с эмблемой одной из школьных команд по бейсболу, которую я, по началу, не рассмотрел и принял за аббревиатуру малоизвестного кредитного заведения, с которым довелось иметь дело моему бывшему шефу.
       - Я Рошель, - представилась девушка, пытаясь не свалиться с задницы головой о пол, - кем я была не важно, поэтому зовите меня так.
       Все-таки свалилась и затихла.
       Померла? Нет, еще жива… Это хорошо, в противном случае пришлось бы ее запинать до смерти, не так элегантно, как прямо сейчас это сделал Франт.   
       - Ник, - коротко бросил экс-Франт, - и я рад, что сдохну не в одиночестве. Я был брокером, но если надо кому-нибудь снести голову (при этих словах Тренер тяжко вздохнул, от недобрых воспоминаний, наверное), я всегда готов.
       Опаньки, что я говорил, находясь в плену бреда, сколько там минут назад? Вот  Николас и проговорился сам, выложив все одной фразой… Не верит в свои силы брокер. Брокер значит, угу, так и поверим на слова…. Стоп, да ни хрена ты не брокер, даже если ты и играешь, то не отнюдь не на бирже,  скорее я бы сказал, что у тебя страсть к азартным играм, которую по недоразумению пока не внесли в реестр психических заболеваний, да и не внесут больше. Пока я слушал в своем бреду, ты и проговорился на сленге, обозвав меня лохом, проговорился, не влезая за словом в карман, мимолетно так. Конечно, могу и ошибаться, мало ли, но нет дыма без огня...   
      - Ну, что ж, друзья, - произнес я, почувствовав, что химия отпускает, а жизненные силы организма снова понемногу растекаются по всем членам, - нам пора, иначе до захода солнца можно не дожить, а посему Тренер, жми кнопку 1, и поехали.
       Самому нажать кнопку 1 была не Судьба, уж больно не захотелось отрывать зад от странно начавшего припекать пола лифта.             
       Тренер нажал и мы поехали, медленнее, чем хотелось, отчего некоторые решили, что самое место поныть на последок.
       - Зомби, чудища, Апокалипсис. Хрень какая-то!
       - Не стони Ник, мы выберемся, и ты все это будешь вспоминать в старости как страшный сон.
       - Вы-то выберетесь, а я точно долго не протяну в этом бардаке.   
       -  Мы выберемся, поверь мне.
       - Верой от зомбака не отобьешься,  а от сотни – тем более,  -  с иронией произнес  Ник, явно занервничавший еще более.
       - «Если я пойду и долиною смертной тени, - затянул Тренер, положив свободную руку на его плечо, - не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и, Твой посох - они успокаивают меня».
       Упускать момент и не потроллить Ника, я просто не имел права. 
        - Слышишь, Ник! Долина тени смертной, это мир, в котором мы сейчас с тобой живем, что наполнен злом, которое хочет проникнуть в нас, а точнее - сожрать. Так как тебе страшно, а Господа рядом нет, тебе, для успокоения дали топор и биту, которые  и есть наша защита от зла. Что? – последняя реплика уже Тренеру, который осуждающе посмотрел на меня через плечо,  и покачал головой.       
        Понятно, что всегда найдутся те, кому твои слова не понравятся, но мне, честно говоря, было плевать. Не нравится Тренеру, что я Ника на тему религии подразнил, ну и пусть смирится с этим, случись что, завтра мы все трупы, и никто мне это в вину ставить не должен. Уже не то время… 
       Между тем, чем ниже опускался медленный лифт, тем больше он наполнялся дымом, отчего идея спуститься вниз именно таким способом уже не казалась очень удачной.
       Дым начал проникать в наши легкие, заставляя кашлять.
      -  Что это такое? – это Ник, еще не понявший, что из одного дерьма мы плавно опустились в другое. Может, стоит рассказать? Нет, пусть сам поймет.
       - Похоже на первом этаже тоже пожар! Черт! – Тренер прочувствовал суть проблемы когда едва не поджарился на парапете, так что с ним все нормуль. Проблема была с Рошель, которая в попытке остановить поступление дыма в легкие или очередной спазм, согнулась почти пополам и, задрав футболку, обнажила на мгновение мускулистый животик  без единой складки  жира.
        Оценивая ее тело, я рефлекторно облизнулся, но через мгновение у нас начались проблемы с дыханием, и мысли ниже пояса, в попытке выбраться на свежий воздух, выскочили из головы... Вот только лифт…    
        Лифт вздрогнул и остановился, погасив для полного комплекта неприятностей освещение.
      - Твою мать! - выругался Ник, но никто не посмел его поправить, а я  готов был, первый раз за все время нашего знакомства и поддержать. – Похоже, мы остановились.
       - Знаю, только вопрос, на каком этаже и где следующая остановка, - сказал Тренер, попытавшись  руками раздвинуть створки дверей.
      «В аду, сцуко, где же еще?  - хотелось сказать мне, но проклиная себя за то, что накаркал на нас очередные неприятности, промолчал.
       Хладнокровнее всех оказалась, задыхающаяся  от кашля Рошель.
       - Тренер… Ник… створки лифта… топор.
       - Правильно, девочка! – поддержал я, и подал Тренеру единственный оставшийся у  команды топор, ибо ломать двери мне было не с руки. 
       - Я не девочка! Быстрее!!!
       Когда Тренер и Ник раздвинули створки, как и предполагалось, первый этаж горел, обтекая реками пламени и чала от  сгорающего пластика, как ничто лучше не подстегивавших инстинкты, которые говорили, что находиться следует отсюда подальше, например, на другой планете, где нет людей с отличным от тебя метаболизмом.
        Хлопок по плечу, и тяжесть металла в ладони отвлекли от размышлений.       
        - ….оружие! Элис, бери второй пистолет и – вперед! Магазин – последний! Мы прикроем тебя с фланга. В этом…
       Но я, уже ничего не слыша, выскочил из лифта в пожираемый огнем коридор, где споткнулся о бездыханное тело, ранее принадлежавшее охраннику, а ныне умершему от насильственной смерти через откусывание головы.
       Короткий осмотр коридора, насколько позволяла пелена дыма и огня, и я зову остальных:      
       - Быстрее на выход! Коридор чист, прикрываю!
       - Тренер, я слева, -  крикнул Ник, - выходите. А-а-а..
        Три беглых выстрела в дым, и одна тень, объятая пламенем, рухнула на пол догорать. Ого, я, кажется, научился стрелять с левой руки!
       - Вперед, мать вашу! Вперед! – это Тренер, который минуту назад  с одухотворенным видом цитировал Святое Писание, а сейчас богохульствовал, вытаскивая на своих плечах бьющуюся в кашле Рошель.
       -  Тренер, ты чё там бормочешь?
       - …. комната охраны… кхе… первом этаже,… кхе… дробовиков найдем… кхе… Вперед!
      Мы бросились по коридору, я - в авангарде, за мной Тренер, поддерживавший Рошель, а следом Ник, прикрывавший тылы.
        Гарь от отделки и треск горящей мебели не давали дышать, забивая  глаза и уши, отравляя легкие и окутывая мозг пеленой, грозя нам потерей сознания и за ним и смертью. Сердце застучало, готовое остановиться прямо на бегу, а комната, куда нас вел Тренер, как была, так и оставалась эфемерной целью, до которой уже не то что было не добраться, уже не хотелось идти.
       Еще немного, еще чуть-чуть….    
       - Быстрее сюда, вторая направо, там…, - голос Тренера оглашал за спиной весь коридор, грозя привлечь проблемы на наши головы. 
       - Там огонь, мать его!
       - Элис, Ник, хватайте лавку и на горящий стол, перескочим! Быстрее!!!
       Хватать лавку пришлось одному Нику, а я, перемахнув горящий завал из мебели, столкнулся с зомбаком, пытавшимся косплейть под живого человека, но давненько таким не являвшимся, посему получившему оценку «неуд» свинцовой пулей между озлобленных глаз.
      Минус один! Какое - же это Счастье… было – бы, если не оставшиеся миллионы! 
        Пока Ник и Тренер перетаскивали Рошель, я осмотрел комнату охраны, где самым ценным экспонатом оказалась две непочатые  бутылки воды, одной из которых мы сразу перорально «реанимировали» нашу боевую подругу, а второй -  самих себя. Здесь же, как и сказал Тренер, нашелся вскрытый сейф, почти с парой дробовиков на каждого, и внушительным количеством патронов.
        Жизнь, определенно, начала налаживаться…
        Не мешкая, Тренер начал заряжать  ружья, а пришедшие в себя Рошель и Ник лихорадочно открывали коробки с патронами и убирая в рюкзаки всю найденную кондициоку из ништяков, в числе которых были с десяток пачек патронов и аптечки, тут же распотрошенные.
       Две пары наручников Тренер тут же кинул обратно в сейф (садомаза нынче не в тренде), как и пистолет, из которого вытащил набитый магазин, как еще пригодный к использованию.
       Мне же снова доверили роль охранителя двери,  в которую, грозя вынести на хрен, начали ломиться.
        Почуяли свежатинку, подумал я, на всякий случай, подпирая своим плечом створки, и одновременно соприсутствуя на уроке по пользованию дробовыми ружьями, проведенного Тренером в режиме цейтнота.
        - Патроны складывайте в рюкзаки, себе берем, столько, сколько влезет в карманы, но что бы удобно было бегать, иначе…, - сказал он в заключение урока.- Эх, жаль патронташей нет.
       Между тем, в дверь продолжали ломиться с прежним упорством, отчего та начала прогибаться, создавая мне неудобства. Как бы по деликатней сказать, что нам пора идти?         
       Говорить  не пришлось, так как Тренер передернул цевье каждого дробовика (не четырех, а пяти), после чего доложил еще по одному  патрону в трубчатые магазины.
        Торжественного вручения оружия мы не дождались, ну да ладно.
         -   Готовы?
         -  Готовы! - хором ответили Рошель и Ник, а я, из последних сил сдерживая готовую вывалиться из косяка дверь, пропищал нечто нечленораздельное.
         - Тренер. Один вопрос. Как вы узнали про оружие?
         - Заткнитесь, отвечу потом. Может быть… Элис, готов?
         Я, конечно, дико извиняюсь, но тут никто не видит, что у меня проблема за дверью, которую я один устал удерживать?
         Голова задергалась в такт двери, дрожащей под ударами изнутри, и кажется, под чье-то недовольное рычание я прикусил себе кончик языка, мысленно обматерив всех находившихся в комнате и за ее пределами.
        Между тем, троица направила на дверь свои ружья, отчего, под прицелами трех стволов, душа сжалась до размера моей пятки, а рецепторы языка почувствовали вкус крови во рту.
        Точно, прикусил!
         - Давай!
        Я резко отскочил от двери, освобождая сектор огня, уже тогда когда под напором рвущихся тел дверь просто вывалилась наружу, пропуская орды монстров.       
         БАМ!
         БАМ!
         БАМ!
         БА….
         Грохот выстрелов и кислая гарь сгоревшего пороха заполнили комнату, а почти сплошная стена дроби разорвала на части первую линию напавших и, продолжила свой путь через вторую, уже вместе с кусками плоти, крови и лимфатических жидкостей, обильно разукрашивая  стены и потолок  кровавыми разводами. Стоявшие справа от проема, там же и упокоились после трех моих  выстрелов, но со стороны лифта подходили новые твари, а  вместе с ними комната охраны начала заполняться дымом, что стелился сначала по потолку, а потом начал концентрироваться у наших ног.    
       Стрелять из длинноствола неожиданно понравилось, и для впервые не бравшего в руки что-то серьезней пистолета я держался молодцом, хотя отдача едва не вывернула руку. Но самым сильным впечатлением от стрельбы был произведенный ей эффект, когда расстреляв по шесть патронов на каждого, мы полностью расчистили  горевший коридор и  дальнейший путь.
       Между тем, Тренер, отстрелялся из запасного дробовика, крикнул, нечто похожее на «Вперед, пленных не брать!!!» и, врубившись прикладом в парочку новых трупаков, бросился по коридору, собирая по ходу бега очередные черепушки.
       Хренасе он рванул!
       Мы побежали следом, и как никогда коридор казался нам длинным, но в его конце нас ожидал заветный приз – зомби, один из которых уснул уже навеки, вместе со стволом дробовика в глазнице, куда с особым извращением его запихнул  Тренер, трудившийся над раскалыванием основания чьего-то черепа.       
      Завалив еще троих, наша компания наконец-то увидела  свет в конце тоннеля бесконечной бойни, когда добралась до нижнего холла. Все стеклопакеты холла были разбиты в дребезги, так что бодрящий свежий воздух призывал выйти наружу, воздохнуть полной грудью, а напоследок….      
       - Вперед, черт возьми! – Тренер, оставивший запасной дробовик в чужой глазнице, не давал жерновам бойни остановиться, погнал нас дальше, к  спасению или смерти. 
       - Впереееееед!!!!!!!
       Вперед так вперед, чО орать-то, вон, зомби от инфаркта у меня на руках умер. И неважно, что будучи припечатанным к стенке головой…
       Вкусив крови, мы с ревом кинулись на ковыляющих в нашу сторону, оглашая коридор громом ружей, и казалось, что уже ничто и никто не сможет нас остановить, но… Остановиться пришлось, когда после очередного БУМ-БАМа, по коридору полетели  ошметки чьего-то  тела, сопровождаемые нестерпимой вонью, по сравнению с которой ранее учуянное было ароматом от Коко Шанель.
        Едва не пробежав по инерции мимо, мы уткнулись стену этой вони и широкую спину Тренера, который обтекал зеленой мутью, выражая на лице  дикий испуг  и осознание того, что сейчас тебя реально начнут убивать, и ты уже ничего не сможешь с эти поделать.
       - Что за …!!!!
       - Блевотина! - дико заорал Тренер, лихорадочно заталкивая патроны мокрыми от слизи руками и, выкладывая перед собой все чтобы призвано стрелять, кромсать и рубить. - Двое сзади, двое – спереди!  Сейчас начнется! ВСТАААААТЬ!
        Смотреть на такого Тренера нам еще не приходилась. От почти  всегда спокойного в драке профессионала - зомбоубийцы, осталась дико вращавшая глазами оболочка, пытавшаяся унять дрожь конечностей, потерявших уже целых три дробовых патрона, и еще больше извазюканных в зеленой жиже.
       Вся нервозность ситуации, в разной степени немедленно передалась нам, правда, на фоне нас с Ником, Рошель была сама Мисс (или как там ее) Спокойствие, что не мешало ей застыть от страха истуканом, когда коридор наполнился диким воем и топотом бегущей толпы, количеством под сотню голов.
       Ни хрена себе! Кажется, на  этот раз мы точно попали!
       Лихорадочно вынимая все, что могло стрелять и бить, мы рассредоточились, в результате чего рядом со мной оказался Ник, посеревший лицом и покрывшийся крупной испариной, а сзади меня толкнула Рошель, кивнувшая в знак поддержки, когда на мгновение наши взгляды встретились и разошлись.
       Тут подал голос Тренер:
       -  Что бы не случилось – стрелять по моей команде, не раньше. Иначе мы точно трупы. Поняли?
       За нас с Ником ответил я, получив кивок одобрения от последнего:
       - Да, Тренер, поняли!
       Топот нарастал и, почуяв феромоны или гормоны, первые зомби заполнили коридор, неся за собой шлейфы дыма и огонь. Вой стоял невозможный, вонь – невыносима, но то были цветочки, потому как ягодки готовились напасть со стороны откуда мы пришли, и было их раза в два меньше.
         Дрожь захлестнула руки, а крупный пот так полился по лицу, поскольку на этот раз, даже я начал оптимистично сомневаться, что нам, обессилевшим от гонки наперегонки со Смертью, было на этот раз под силу остановить зараженных.  А раз так, то следовало продумать план предсмертной вечеринки, на которой я, однозначно хотел повеселиться.
        Смахнув капли пота с лица грязным платком, я проверил, заряжено ли ружье, после доложил еще один патрон в магазин, а излишки патронов рассовал по карманам, немного расстроившись их количеству. Пришла очередь пистолетов, девятимиллиметровый я перезарядил, заменив полупустой магазин на свежий, и  проверил заряжен ли  «Кольт», из которого я намеревался начать стрелять. 
        Бита, в скором предчувствии рукопашной схватки, осталась стоять у стенки.
        - Может нам стоит встать на другое место? Повыше! – вопрос Ника был резонным, но не своевременным, так как скученная толпа зомбаков уже забила собой коридор, напоминая теперь конную лаву, несущуюся на всех парах на врага, лаву, которую могла остановить только катастрофа вселенских  масштабов. Их жопоногие собратья, то тут там исчезавшие под лавиной тел и будучи раздавленными заживо, явно  были катастрофой масштабом поменьше, поэтому, не успевая рыкнуть напоследок и не отскочить с пути идущих быстрее, они отправлялись в небытие задолго до того как толпа добралась до нас.
        О том, чтобы использовать самодельную бомбу речи однозначно не шло, ибо толпа была слишком плотной и растянутой, что при неудачном броске и еще более неудачном рикошете, означало яркий, но очень скорый конец всей нашей компании, и поражающие элементы были, отнюдь, не причем, хотя и кстати. Да и быть затоптанной толпой приятного мало…. 
       Да, шмальнуть блевотиной было бы сейчас очень кстати!
      Блевотины не было, а потому, с каждым пройденным беснующейся толпой метром, мы прижимались к друг другу спиной, словно такие же бренные тела были способны оградить нас с тыла и не подпустить мертвых.
        Не знаю, какими резонами Тренер руководствовался, подпуская зомби так близко, но судорожные движения головой, призванные  демонстрировать несогласие, были проигнорированы.
         - Трееееенер! Они  близко! – если Тренер нервничал, то Ник однозначно уже наклал в свои фирменные штаны   
         - Стоять!
         - Треееееенеррр!
         - Стоять! Стоять! – и почти сразу, без паузы, - ОГОНЬ!!!!!
         Правая кисть с непривычки едва не вывернулась из запястья, когда пуля сорок пятого калибра под воздействием давления пороховых газов покинула ствол, пролетела за тысячные доли секунды расстояние до толпы и снесла ряд из трех  зомбаков, мгновенно исчезнувших в толпе, но задержавших своими телами общее продвижение. Заминка  длилась несколько секунд, после чего общее движение возобновилось, и стало понятно: если что-то и могло оставить толпу то это парочка пулеметов, которых у нас не было.
        Печальство! Кажется, мы все же здесь умрем…
        Дабы не уйти в мир иной инвалидом,  я начал работать «Кольтом»  поддерживая  правую руку, для чего пришлось убрать за пояс второй  пистолет, мысленно мечтая дожить до того момента, когда  смогу его использовать и не отстрелить к тому моменту яйца.
          Семь следующих выстрелов, вырвавших из толпы с десяток раненых наповал монстров, закончились ранее, чем сами монстры и желание их убивать, но позже, чем рука окончательно отсохла.
           Отбросив уже бесполезный Кольт, я еще быстрее расстрелял все патроны из девятимиллиметрового, после чего схватился за дробовик.
        С дробовиком я немного запоздал, Тренер, Ник и Рошель палили из них уже вовсю мочь, не стесняясь особо куда, что и кому прилетает. А прилетало знатно…
      Шедшие на нас с Ником ряды потеряли свою былую монолитность, когда количество падающих под пулями сравнялось с количеством все еще находящихся на марше, отчего все больше зомбаков спотыкалось и просто падало на пол, увлекаемые телами своих сотоварищей. Замедлившийся темп позволял нам дозаряжать дробовики, лихорадочно втискивая патроны, однако, громоподобные выстрелы с нашей стороны становились все реже и реже, а смердящая толпа уже начала давить на нас, вынуждая вернуться в холл.
       Оставив напоследок стволы ружей в чьи-то поцоканных рикошетом дроби глазницах, я и Ник, подхватили «холодное» оружие, готовые отбиваться в «ручном» режиме.   
       По стихшим выстрелам сзади, стало понятно, что халява закончилась и там, что отнюдь не радовало душу, ибо сие ознаменовало наступление самого критичного момента, когда «либо - мы, либо – они».
        Мерные удары по черепушкам заполнили коридор, и только наше тяжелое дыхание и крики, которыми мы предупреждали друг друга об опасности, были им сопровождением.
       А кричать пришлось много…
       Два раза Ника хватали за лодыжку и дважды, он вырывался из цепких рук только после того, как моя бита ломала кости на уже начавшей гнить плоти. Потом наступала моя очередь быть спасенным, когда руки выносили очередной мозг, а моя  собственная голова была забита  вопросами о том, сколько еще зомби осталось у Рошель с Тренером, смогут они отбиться и прийти нам с Ником на выручку. 
        Мысли закончились, когда невесть как заползший почти за спину зомбак, бывший некогда блондинкой, которой я бы при жизни однозначно бы вдул, своими холодными, вонючими руками, вцепился в меня, раздирая рукав футболки.      
         - Сзади! - крикнул Ник, но холодеющий от страха разум парализовал тело, позволив этой блондинистой падле вцепиться зубами в меня.
         Закричав от боли, я оттолкнул еще одну бабу  от себя и внезапно почувствовал, что хватка зубами ослабла, а вес мертвяка снизился ровно на столько, сколько весила его голова, очень неаккуратно  подрубленная топором Тренера, и оторванная уже руками Рошель.
          - Аааааааааааааа! Ааааааааааа!
         Как отрывали мертвые руки, сцепившиеся на мне, я  уже не вспомнил, из ощущений было только то, что по спине текли ручейки чего-то липкого и противного, бывшего моей собственной кровью, остановить которую никто не пытался. Дальше были какие-то отдельные фрагменты, из которых мне запомнились тишина, вонь и коридоре, сплошь покрытый телами разной степени целостности, лужами крови, поверх которых ползала недобитая расчлененка, чей мозг продолжал жить движимый  мыслью что-то пожрать.
        Я медленно опустил биту, скользкую от крови  и чьих-то мозгов, потому как мой мозг уже отказывался работать.
         - Еще бы  чуть-чуть, и наши жопы…
         - …порвали бы на британский флаг!
        Это был Тренер, а кто сказал первую фразу я так потом и не вспомнил. Может быть,  даже я сам…
            
      ГЛАВА 3. УБЕЖИЩЕ ОБРЕЧЕННЫХ.

        Размеренное постукивание пальцев по решетке, мрачной мелодией гулявшее эхом в пустых комнатах, все сильнее подталкивало реализовать желание грохнуть композитора и исполнителя в одном лице  (пусть скажет спасибо, что было лень вставать).
       Мы были в жопе, и всю глубину этой жопы, в которую мы попали, осознавали все вчетвером. 
        Жопа = безвыходная ситуация?  Не-а, не угадали! Назвать ситуацию безвыходной не поворачивался язык, ибо из конуры, куда нас занесло после мясорубки, выхода было аж целых два. Выбирай не хочу, правда, один из них вел назад, в горящее здание забитое мертвяками, а второй  вел прямо на улицу, где мертвяков было еще больше. Первый вариант не устраивал нас еще и потому, не хотелось попадать в на стол еще и в прожаренном  виде, а второй предрекал конец в  желудках зомби уже в виде сыром,  так как почти все патроны были расстреляны, и самое главное,  каждый из нас лишился остатков сил, физических и моральных
       Что? Говорите, мы - мужики и с нами должна быть сила, выносливость и  стальные яйца? Спешу разочаровать, Супермены и Рэмбы остались в кинолентах прошлого, сейчас, сохранить  стальные яйца посреди мегаполиса полном зомби и мутантов значит выиграть джек-пот в ПауэрБолл. Правда, никакая сила с выносливостью тебе не поможет, если по воле своих глупых мозгов ты загнал себя в угол напротив пары тысяч зомби, и непонятно какого количества мутантов.
 Что, подсчитали шансы Рэмбо? То-то и оно…. Да, и в нашем коллективе мужиков было тока три (я не шовинист, но это так, к слову…).
        Загнанный в жопу коллективный Разум понял, куда он попал с первыми всполохами фальшфейера и парочки ХИСов, брошенных на пол, однако, всю плачевную картину своего бедственного положения, мы ощутили, отыскав и запустив на парах бензина, чудом оказавшийся здесь генератор. Вздох облегчения, сменившийся на тихий стон обманутого в своих ожиданиях Разума, мгновенно сменился на бессильную ярость, и мысленные проклятия правительственным бюрократам, с их недобросовестным отношении к своим прямым обязанностям по снабжению населения при ЧС.
      Все эти проклятия ушли в пустоту, поэтому мы рухнули на случайно оказавшиеся здесь матрасы, взятых из приюта для бездомных, как выразился Тренер, или бомжей, как съязвил Ник.
        Понятно, что он по жизни и натуре прямой человек, привык говорить как есть, но лично меня сейчас заботили иные вопросы, не связанные с тем как обозвать гипотетических бомжей, переспавших до нас на матрасе. Все мои мысли были заняты жутко болевшим укусом на спине, который, впрочем, перестал кровоточить, что не решало проблему попадания инфекции в воспаленную рану, с последующим сепсисом и могилой  в этом склепе.
       Впрочем, хреново было не мне одному, у Тренера и Рошель вид тоже был неважнецкий, но держались они намного лучше меня, как и Ник, постукивавший по решетке в надежде, что какой-нибудь зомбак отгрызет ему руку и прекратит его несчастную жизни. Во всяком случае, делать ему перевязку я не собирался, тщательно душа желание откусить его пальцы самому… 
        В общем, меня и Тренера он вывел из себя быстро, и если последний предпочел оставить все как есть и успокоиться в горизонтальном положении, то мое терпение кончилось на третьей минуте, едва не  ставшей для кого-то последней.
       Так как щелкнувший вхолостую затвор пистолета не остановил «мелодию», останавливать «композитора» пришлось голосом.
        - Ник, еще одна нота, и я тебя выпущу на улицу, - по стеночке, оставляя кровавые разводы и шипя от боли, я  поднялся  на ноги. – Там можешь петь и танцевать все что хочешь. Ча-ча-ча, например, или Пляску смерти, но прекрати привлекать…
       Ух ты-ж  е….!  Не успев договорить, я съехал во Тьму по стенке, дико подвывая.
       
        Очнулся через пару минут и на животе, причем краем глаза довелось наблюдать картину, как Тренер оттаскивал от меня Ника, явно решившего померится письками, а может, пока я  был в бессознанке – померить свою письку на мне. Последнее явно меня не устраивало, посему я кинулся на своего потенциального насильника, отшвырнув Рошель, уронившую на грязный пол предназначавшуюся мне повязку,  и тут же на нее наступившую, в попытке дать вдогонку пинка.
        Рыча как дикие волки, наша троица, металась по всей комнате, то тут то там ударяясь о стены и небогатую меблировку, причем вся сцена проходила под нечто похожее на одобрительное  улюлюканье со стороны  зомби, радовавшихся, что остатки венца Эволюции решил сам себя замочить без их помощи. Они явно не расстраивались по данному поводу,  тем более была доказана их абсолютная безмозглость и отсутствие высших духовных Откровений, отчего  наше эволюционное  падение для них прошло незаметно, в отличие от Рошель, которой хватило сил зарядить последний патрон в дробовик и выстрелить в глубину соседней комнаты.
       Выстрела из дробовика в замкнутом пространстве и визга рикошетирующей картечи было недостаточно, чтобы наложить в штаны, но хватило, что бы рассеять угар накопившейся за день злобы и  прекратить эту ненужную драку.
        Точку в драке поставил Тренер, на правах старшего по возрасту закатившему нам с Ником по оплеухе.
        Мне моей хватило, но вот Нику прилетела добавка за невинный вопрос относительно того как посмел какой-то представитель иной расы применить рукоприкладство.
        Ша! Да он расист голимый! Ну, давай,  давай! Щас огребешь!
        Ник понял слишком поздно, что оказался немного не прав, но избиения «младенца» Ника не последовало, если не считать обильное  цитированиее Библии, Евангелия от ... и до, а так же, иных текстов, прямо или косвенно связанных с религиями стран мира.
         Судя по всему, религия было «коньком» Тренера, проникновенно и одухотворенно вещал минут пятнадцать,  закончив проповедь пятикратным повторение тезиса «возлюби ближнего своего» и звуком  передернутого Рошель цевья, загнавшего в ствол еще один случайно найденный патрон.
        - Вам не надоело мериться письками? Вам не кажется, что следует подумать о том, куда идти дальше?
        Вот за что я уважаю большинство баб с которыми был знаком  (как близко, так и не очень), так это за то, что им не откажешь в хладнокровии лечь в постель с  мужиком  которого не знаешь вообще или знаешь, но пару часов. Рошель же, я зауважал  ровно в этот момент, тоже за хладнокровие, но не с  которым ложатся в постель, а с которым берут в руки оружие и решают неудобные вопросы, решают, а не пытаются доказать другой особи своего пола, что он категорически не прав.
       Судя по всему, Рошель решила, что запас ее терпения на  красноречие Тренера тоже исчерпан, и настала ее  очередь растащить нас по  углам. Пусть и за яйца, если придется. 
        -  Вы, как два барана, - наблюдаю улыбку Тренера, не попавшего в  список, - удовлетворяете  свое непонятно ЧТО, тогда как надо уходить отсюда и как можно скорее. Ник, прекрати истерить и возьми себя в руки! Ты действительно привлекаешь больше зомби, чем генератор, а мы и так уже собрали под дверью целый митинг, разгонять который нам нечем. Элис, - моя порция  нотации обещала быть небольшой. - Прекрати подкалывать Ника, сейчас мы одна команда и должны сосредоточиться на главном! А главное что?
         - Выбраться из города…
         - Неправильно, сейчас нам всем надо выжить, и только потом выбраться из города. Придумать и сделать это мы сможем только вчетвером. Каждый из нас ответственен за жизнь других, и если ты прямо сейчас, не дав себе обработать рану, истечешь кровью или подхватишь инфекцию, то будешь ответственен уже за наши смерти, а это тебе надо?
           Хм, хороший вопрос, хочу ли я. Честно говоря, что-то я подустал и вправду от всего, но надоедать свои нытьем про то, как мне все настоебало - больше не буду. И то, что меня все время тянет покончить с собой, причем, прямо сейчас, тоже… не буду.  Но поскольку Конец Света еще окончательно не  наступил, буду терпеть, желая своими глазами увидеть, что будет перед его финалом со злобным говнюком   Ником.
        Не, не с говнюком… Ладно, проехали, чё  с мудака взять то…
        Все еще не понимая, кто же в этой комнате мудак, я дал нежным пальцам Рошель возможность залатать рану, почувствовав себя значительно лучше.
        Растянувшись на импровизированном ложе, я с наслаждение заставил мозг расслабить все свои члены, и в попытке залечивать душевные раны сквозь мутное состояние Нирваны, слушал. Слушать пришлось крики Тренера, когда Рошель штопала его раны, более серьезные чем мои, слушал нервные нотки в голосе уже самой Рошель, отчетливо слышимые, когда  кто-то «обрабатывал» уже ее.  Не, вы не подумайте, я не имел в виду ничего плохого, когда «думал» про обработку, но видимо, сия мысля имела свою материализацию в негативных сигналах ауры, ошибочно  воспринятых Ником как сигналы, что я вышел из сладостного состоянии  Небытия и меня можно было пырнуть чем ни будь, например… ногой. Пусть  небольненько совсем, слегонца, но именно эта попытка мне «помочь», проигнорированная мной, вывела из себя Тренера, едва опустившего свою  нижнюю полусферу на пол и закричавшего так, что даже с улицы послышался бздых группового инфаркта у зомби.
         Я не знаю как в порыве гнева Тренер, а следом и Рошель, не  расщипали Ника на корпию, но простым внушением он уже не отделался, получив тройку тумаков от Тренера, и столько же пинков по ногам от Рошель, скромно символизирующих, что в случае продолжения, до точки эвакуации, он пойдет на сломанных ногах и без чужой помощи.
         Впрочем, пинки оказались лишними, ибо Ник поняв, что задуманная им шалость, неправильно трактована другими членами группы, злыми до предела, и  вот-вот готово перерасти в кровопролитие, дико завизжал и отчаянно закрываясь от возможных ударов, забился в угол, готовый разрыдаться от отчаяния:
        - Не надо! Пожалуйста, не надо! Я понял! Понял! Не буду…. Нет…
         Приехали, вашу мать! Мало того, что на планете Конец Света наступил, не хватало локального Апокалипсиса в этой проклятой комнате, из которой некуда бежать…
        Если рассматривать Конец Света как массовый психоз, вызванный индустрией страха, то появляется альтернативный взгляд на проблему, в котором увеличивается вероятность того, что все будет хорошо и человечеству ничего не грозит. Чем ближе мы подходили к очередной дате Конца Света, тем чаще нас прессовали  информацией, цель которой - выбить почву из-под ног человека, бросить общество в омут страха и безысходности, отвратить людей от социально важных проблем.    СМИ, интернет, телевидение и киноиндустрия смаковали возможный Апокалипсис, как будто, говоря человеку «У тебя есть планы на будущее, ты хочешь, чтобы твои дети жили счастливо, а может быть, ты хочешь объехать весь мир, построить красивый дом и многое другое. Так вот мы тебя предупреждаем, что ничегошеньки из этого у тебя не будет, так как скоро наступит конец света и незачем стремиться к счастливой жизни, тем более, если она будет такой кратковременной. Единственное, что у тебя осталось – это СТРАХ. Страх перед грядущим».
        Так, или примерно так, насаждался массовый психоз обществу, а если человек эмоционально нестабилен, то последствия могут быть самые непредсказуемые, что и произошло, когда Апокалипсис действительно начался. На бытовом уровне это при¬вело к пси¬хозам, сход¬ным по сво¬ей симптомати¬ке с ши¬зоф¬ре¬ни¬ей, ос¬ложнён¬ной гал¬лю-цина¬тор¬ным бре¬дом. При этом боль¬ной, ин¬ду¬циро¬ван¬ным пси¬хозом в ос-трой фор¬ме, был скло¬нен к вне¬зап¬ным вспыш¬кам аг¬рессии, пред¬став¬ляя фи¬зичес¬кую опас¬ность для ок¬ру¬жа¬ющих, а одновременное нахождение нескольких таких  больных в одном месте повышал в разы ве¬ро¬ят¬ность пе¬рехо¬да за¬боле¬вания в ос¬трую фор¬му.  В та¬ких си¬ту¬аци¬ях воз¬ни¬кали кол¬лектив¬ные гал¬лю¬цина¬тор¬ные пси¬хозы, вы¬лива¬ющи¬еся в сог¬ла¬сован-ные дес¬трук¬тивные со¬ци¬аль¬но опас¬ные дей¬ствия, что и довелось наблюдать неоднократно самому лично.  К чему я все это веду? Да к простому выводу: мы все,  тут, в комнате  -  психи, с явными симптомами этого психоза. Все без исключения, и вопрос только в том, отдаем ли мы себе представление, насколько все запущено, и чем это может закончиться для нас...
      Еще одним побочным эффектом сего явления было и оставалось то, что в критических ситуациях, подобной той, в которой мы все четверо были, мозг больных отказывался адекватно оценивать ситуацию и как следствие, принимать срочные верные решения, поэтому лучшего решения, чем вмешаться и не допустить спонтанного убийства Ника, я не нашел. Даже под угрозой быть покалеченным самому. 
        - Стойте! Всем стоять на месте! Успокойтесь все! Ник, - персонально ткнув в его сторону перстом, - заткни пасть и успокойся! Твое нытье уже достало меня больше,  чем все зомби округа Чатэм. А это, как ты знаешь, очень, очень много.
        Замолкнув и жестоко истекая потом, я застыл в ожидании чего-то непоправимого, отлично понимая, что если в ближайшую минуту не начнут бить меня, то есть высокая вероятность разрулить ситуацию.
         Минута, ознаменовавшаяся попытками сердечной мышцы выскочить наружу, истекала под облеченные вздохи четырех индивидуумов, еще недавно готовых порвать себе подобного.         
         - Остыньте все! – это было лишнее, но все равно, переводя взгляд, пытаюсь понять, что у них на уме.
         Вроде успокоились, но Ник все еще напуган, поняв, что сотворил херню от которой плохо было бы всем, а его бездыханное тело уже вполне бы уже добивали, не вмешайся я. Правда, особенного раскаяния в глазах не вижу, но после мордобоя спеси явно поубавилось, и если урок усвоен, то дальше все будет отлично.
         По Рошель и Тренеру ничего особо  и не скажешь, ну, готовы были оторвать Нику голову, ну, с кем не бывает. Сейчас такое тяжелое  время,  ибо, в конце концов, Апокалипсис -  один сплошной жизненный кризис, который надо преодолевать любым, самым экзотическим способом.
        Уф, вроде, не кидается никто, а значит - продолжим. Вот только слов никак не могу подобрать, поэтому придется грубо, но понятно.
        - Бля, мы чё творим-то? А? Чё? Нам мало, что нас готовы сожрать наши сограждане за дверью, так мы еще друг друга убивать будем? – шею не вовремя защемило, но пауза, пока я пытался круговыми движениями ее размять, пришлась к месту. Судя по всему,  инцидент себя полностью исчерпал, и продолжать нравоучительную речь в том же ключе необходимости уже нет.
        Ситуация была полна идиотизма, заключавшегося в том, как быстро мы меняли свою роль и действия в ней. Еще несколько минут назад мы с Ником почти рвали глотки, Тренер олицетворял собой само спокойствие, а Рошель – сосредоточение Разума, и в какие-то минуты все вдруг поменялось, поменяв ролями и подменив нас, едва не доведя до катастрофы. А теперь мне приходится брать на себя роль Миротворца, усмиряя слетевших с катушек  Рошель и Тренера, слетевших на ровном месте….
        Да, все мы точно психи!   
        Окончательно успокоившись и не сговариваясь, мы расселись по углам, под затухающий грохот генератора и замерцавший, а потом и потухнувший, свет.  Стало непривычно тихо, если не считать рычание и царапанье за дверью, сошедшее на «нет» спустя несколько минут.
        Сколько прошло времени, прежде чем Рошель вылезла из своего угла, чтобы вернуться назад с ХИСами, никто не знал, и я был не исключением, так как голова была занята мыслями, очень далекими отсюда.  Такими они, впрочем, и оставались, когда Рошель раскидала светящиеся палочки по комнате, и вернулась в свой угол, свернувшись лицом к стенке в позе эмбриона.
        Я думал, что она сразу заснула, но заметил, как изредка она поворачивала головой, что бы кинуть взгляд на источники света и почти сразу отвести его обратно.
        Апатия! Депрессия! Что дальше? 
        Если кто-то подумал, что я начал анализировать прошлую жизнь, то он глубоко ошибся, ибо назвать ту бессмысленную хрень, перемешанную с образами из далекого и не совсем прошлого, что лезла сейчас  в голову,   анализом или мыслями не проворачивался язык. Это был скорее набор картинок из прошлого, настоящего, а иногда, как мне казалось, из будущего, которое должно было быть и которое уже никогда не настанет, будущего, которого человечество начало лишать себя с того самого момента, как слезло с дерева и подняв с земли камень, дабы треснуть им по голове своего сородича. Иногда картина становилась менее глобальной, и тогда я видел самого себя, то бегущего от невидимой опасности по улицам, то еле переставляющего ноги, где-то в болотах Луизианы, то стоящего на краю пропасти, странным образом напоминающей разорванные пролеты моста. Где это было, что это было, я не смог разглядеть, но ощущение реальности происходящего, перемежаемое другими фантастическими картинками, не покидало меня все это время, пугая не раз и не два. Казалось, что уставшее тело решило через Сознание вырваться из темницы, покинуть обреченную плоть навсегда, но предварительно сведя меня с ума, окончательно и бесповоротно.
        Сопротивлялся ли я? Глупый вопрос, конечно - да, ибо еще не хватало спятить, чтобы Рошель, Тренер, Ник (на радость последнему), порешили замочить меня здесь, отказавшись от попытки тащить по улицам, забитым живыми трупами,  норовящими тебя сожрать.
        От прилагаемых усилий не спятить, сосуды головного мозга трещали словно рождественские петарды, пытаясь переварить волны боли и галлюцинаций, что одна за одной накатывали на меня, выворачивая наизнанку словно рваный карман.
         Силы сопротивляться боли почти истощились, а где-то в реале, мое тело елозило по стенке, срывая свежие бинты и размазывая кровь, в  попытке сопротивления гигантскому торнадо  из картин, мыслей и боли, что готов был  вот-вот вырваться наружу в диком крике.  Казалось, что еще чуть-чуть, и я сойду с ума, что  моя голова лопнет, разнеся серое вещество, но с каждым выдержанным валом боли становилось  легче, пока с последним микроном боли я вздохнул от облегчения.
         Разлепив склеенные соленым потом глаза,  я понял, что мои конвульсии в темном уголке прошли не то чтобы незамеченными, на них реально никто не отреагировал, как будто я был пустым местом, еще пару минут назад находящимся в состоянии агонии, которое так никто…
          Я был в бешенстве, если не сказать более. Я был в таком бешенстве, что с размаху бросился на середину комнаты и со злости  начал топтать ХИСы, вдавливая их ногами в бетонную стяжку, словно именно они были источниками всех бед этого мира вообще, и моих, в частности. Звериные крики, сопровождавшие действо, раззадорили дохлятину  за дверью, отчего все Убежище, вольно или не вольно,  наполнилось какофонией звуков, ровно на двадцать минут опосля того как не самая сильная затрещина свалила меня на пол, успокоив, а может быть, и упокоив.
        Судя по огромной лапище, тяжелой, но мягкой в ударе, мой психоз очень быстро надоел Тренеру, а может, виной тому было  и нечленораздельное выступление труппы из трупов, от которого хотелось полезть если и не им в пасти, то в пятый угол точно, при условии того, что он был бы найден, и был бы свободен. Видимо, не дожидаясь встречи и разборок в пятом углу, громила Тренер решил воспользоваться моей беспомощностью перед внешними угрозами, освободив себя от прямых  разборок с психом, в которого превратился уже я сам.   
        Итак, получив затрещину и непоказушно шмякнувшись на пол, я не стал закрываться от возможного потока брани и ударов по всем частям тела, предоставив Случаю решить, представлюсь я именно здесь, но вместо жестокого пинания и отповеди, получил вместе со всеми нечто похожее на гремучую смесь  нравоучения,  покаяния и проповеди:      
       - Дух Святой через апостола Петра призывает: “Будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры; не воздавайте злом за зло или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение”.
      Ага, отказ от употребления в пищу плоти убиенных животных, также является проявлением сострадания к живым существам, творениям и детям Всевышнего Господа. А теперь давайте выйдем на улицу и посмотрим, как нас встретят наши сограждане, как быстро они откажутся от плоти и пищи в нашем лице. Хотя, отказавшись от отказа нас сожрать, они тем самым подтвердят вывод о том, что давно мертвы, сняв с нас ответственность, за…  их смерть от нашей руки.  Хм..., или, во всяком случае, докажут обратное,  проявив милосердие  и убив нас быстро.      
       Между тем, Тренер  продолжал:
        - Господь Бог скрыл от людей дату кончины веков, и очень долго, очень, терпел бесчинство, телесное и духовное, что люди творили над собой, своими близкими и просто незнакомыми. Терпел, когда мы медленно приближали апокалипсическое время,  отодвигал его от нас, посылая знаки пришествия Зла в Мир. И, держал, держал нас в неведении когда это случится, ибо если бы люди точно знали дату Конца света, то многие жили бы очень беспечно, откладывая свое покаяние на потом, и забывая о Нем. Теперь - же Час Судного Дня пробил,  но мы, потеряв своих родных  и близких, потеряв наш Мир для мертвых, услышав  глас Сына Божия, все также не можем найти самих себя, лучших себя. Так быть не должно, ибо каждый из нас должен это сделать, и те, кто  рядом должны помочь это сделать, передав частичку Светлого, что есть в нас. Иначе…
         Вот именно на этой части, мне, как абсолютному атеисту  следовало поднять руку и деликатно сказать, что умершие не воскресают,  мертвым не суждено восстать, а Библия - собрание лжи, разбавленной небольшой частью правды. Но - не буду. Библия — не моя книга, не для меня, но теперь выжившие  будут с содроганием воспринимать каждую ее строчку буквально, ибо мертвые действительно ходят по улице. Страшно это или нет - это отдельная тема. Важнее понять - почему это произошло, почему мертвые  приходят за живыми и забирают их с собой. Божественное Возмездие? Нет, я атеист, поэтому не верю, что эпидемия есть результат кары Небесной, скорее это результат чьей-то надменности над остальными живущими в этом мире, решивших, что пора немного подчистить планету от лишних ртов, дабы не кормить остальных. Как все просто, да? Помахал пробирочкой  в ООН в людном месте, и отправил весь мир в Ад, откуда не сбежать кроме как через Преисподнюю.
       Не оспаривая здесь относительную правоту Тренера, я не мог согласиться с тем, что сейчас стоит заниматься поиском Светлых  сторон в себе. Следовало, для начала, спасти тело, поскольку никаких доказательств существования спасаемой Души религия так и не предоставила, сославшись на как не подлежащее научному доказательству. Но и абсолютно никаких объяснений, а тем более доказательств нет и у материалистов, считающих, что они беспристрастные ученые (хотя это далеко не так).  Поэтому,  не надо никому помогать, если мир погряз в грехе - разберись со своими мозгами, прежде чем стать мозгоправом для других.
        Мир в твоих истериках не виноват, и лезть со своими тараканами нет смысла, взвинченной стрессом психики это точно мало поможет, а вот тебе лично, может навредить, может быть и смертельно. В общем, не самое продуктивно сейчас занятие - создавать себе трудности, чтобы их героически преодолевать, да еще и делать из этого смысл жизни.
         Поскольку за своими мыслями я упустил ход мыслей Тренера, разве что не впавшего в религиозный транс, домысливать прослушенное пришлось на ходу.    
        - … молиться. Молиться о живых и мертвых, о здоровых и болящих.  Молится  о себе, своих близких, о  тех, кто с нами рядом и кого у нами нет. Махатма Ганди говорил, что молитва, при правильном понимании и применении  является мощнейшим инструментом действия, - Тренер окинул бесплотным  взглядом  темные стены комнаты, пропустив нас словно пустое место. - Но некоторые недоумевают: о чем молиться, когда Бог лучше знает, что нам нужно? Кто говорит так, тот не понимает суть молитвы. Бог хочет дать нам Себя как величайшее благо, но этот дар можно принять только через любовь; мы же любим не Бога, а себя. Это самое страшное последствие грехопадения. Поэтому надо повернуть к Богу свое сердце, надо волевым усилием искать потерянное, воссоздавать разрушенное, выходить из плена страстей и создаваемых ими иллюзий в мир той высшей истины, которую открывает нам Евангелие. Однако действительно совершить это может не наша растленная природа, а Божественная благодать. Но благодать хочет, чтобы мы сами, свободно, по собственной воле стремились стяжать ее, подчиняли ей свой разум и чувства.
        Тренер точно был тренером до Апокалипсиса? Сомневаюсь!
         - Молитва – это обращенность к Богу,  поэтому в молитве человек учится любить Бога, и она неотделима от человеческой жизни. Если человек молится правильно, то исполнение евангельских заповедей открывается перед ним как истинная жизнь, через них он ощущает, как благ Господь. Молитва без исполнения заповедей превращается в бесплодный труд нашей никчемной Жизни, а жизнь каждого из нас - очень коротка. Когда человек умирает, для него это есть кончина века. Но будет кончина века и для всей системы человеческой жизни на этой планете. Доживем ли мы до этого события или нет — никто не может сказать определенно, но я, - Тренер развел руками в наши  стороны, словно призывая подойти к нему и обняться, - прошу Вас, взываю к Вам: будьте снисходительней, добры и милосерды друг к другу, дабы не дать нашим Жизням закончится здесь и сейчас. Простите друг другу обиды и сплотитесь в борьбе со Злом, дабы дожить до победы над ним. В Писании сказано: "Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, в мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся"… Покайтесь друг перед другом, друзья мои, ибо….
        … конец охеренно близок! Я знал это, я это предчувствовал, потому что сил слушать религиозную ахинею Тренера больше не было, да и оставаться в одном с ним помещении не хотелось, паче, что я  давно смирился с адом и смертью, но не с тем, что мне начинают навязывать взгляды и веру. Самой брутальной мыслью было кинуться на извергающего цитаты Тренера, глаза которого того и гляди выпадут  из орбит, навалять ему за издевательства над душой атеиста, но вместо этого, дыша глубже и чаще, дабы сохранить остатки равновесия и рассудка, я решил атаковать его на его же фронте. Аргументов надолго не должно было хватит, но все же.
         - Тренер, прошу вас, поделитесь методами определения пользы молитвы, а так же отдельных её слов. Какие опыты ставились? Какая выборка? Какова информативность тестов? – с каждой фразой мой голос становился все тверже, уверенность в успехе (локальном) росла, а           Тренер медленно но верно отходил от своего запала, и Нечто в его глазах, еще несколькими минутами назад горевшее ярче Солнца, потухало,  изменяя не только взгляд, но и все выражение лица. Выражение лица ничего не сулило, во всяком случае – хорошего. Для меня…
        - Так, вроде, и не смог доказать фактическую пользу от молитв, хотя старались как могли, кучу денег вбухали. А вы...
        И вот когда, не успевший осмыслить мои простые аргументы Тренер, был готов отстаивать и доказывать свою правоту путем примитивного рукоприкладства (я услышал, как хрустнули сжавшиеся кулаки), на сцене появился Ник, с еще более простыми контрдоводами, чего я не ожидал, но чему, признаюсь, был очень благодарен.
          Поначалу… Пару минут…
         - А почему ты хочешь  навязать нам процесс доказывания? Эффект либо есть либо нет. Молящийся или читающий мантру ощущает действие этого процесса и не требует никаких доказательств. Да, собственно не понятно, что доказывать? Что является в нашем случае предметом доказывания? Сказано же, если читать молитву или повторять мантру, то будет происходит Нечто. Сотни миллионов молятся и получают нужный эффект. Можешь это назвать по своему разумению. Хочешь – назови самовнушением, пусть для тебя так и будет, но оно работает, это -  главное.
        Просто и со вкусом, так сказать. Хорошо, я тоже могу!
        - Пустые слова без доказательств не могут претендовать на истинность, которую церковь пытается навязать людям. Молитвы дают эффект? Докажите. Нет доказательств? Значит, это всего - лишь  домыслы. Если будете лечить грипп, то выздоровеете за 7 дней, а если будете еще и молиться, то выздоровеете всего за неделю, ни чё так, да?
       - Ох, не надо утрировать до примитива! Ты…
       - А я не утрирую, Ник, - злость подкатила комом в горло, готовая излиться хрипом и кашлем от смрада и духоты не вентилируемого помещения, в котором мы были заперты. – Ты хочешь доказательств, что молитва помогает человеку? Тогда давай помолимся вместе и после, ты – Ник, выйдешь вон за ту дверь, - я указал направление. – Мы посмотрим, как тебе поможет твоя молитва выжить, как долго ты сможешь бегать, прежде чем тебя сожрут. Что, Ник? Небось, задрожали колени от нехорошего предчувствия? А представляешь, каково было тем, кто набился в собор на Ист-Харрис, тем, кто молился, молился до последнего о спасении, пока их всех не сожрали? И что – они спаслись? Нет, часть из них до сих пор ходит по улицам, а может  и стоит за дверью, дожидаясь тебя. Вот, Ник, такова  она помощь и ответ на молитвы тысяч и миллионов. Хочешь Ник попробовать еще? Нет? Так что не надо говорить мне про доказательства, и то, что мы живы, таковым не является. Когда ты молился последний раз? А? А матерился, проклиная Бога и всех святых? Молчишь? И молчи, Ник…
         Ох, я вполне мог сказать что-то лишнего, поэтому внутренне приготовился быть отмутузенным.
         Не, обойдется, понял я, вглядевшись повнимательней в лица напротив.
        Определенно, вспыхнувший между нами конфликт, после проповеди Тренера и моей отповеди если не разрешился, то снизил свой накал, что ясно читалось на лицах моих «сокамерников», во вдруг ставшем неровном свете то ли бракованного, то ли испорченного временем ХИСа. 
         Не унимался  только Ник, про себя лопоча отдельные фразы  и слова, сопровождавшиеся хождением вдоль и поперек, иногда прерывавшиеся таким же бессвязным мычанием и создавшими впечатление, что он спятил раз и навсегда, став от безысходности Жизни слабоумным растением на двух ногах. С каждым мгновением, его язык и ноги заплетались все сильнее, повышая градус нашего общего беспокойства о его душевном здоровье, способном, при определенных обстоятельствах, испортить наше, но наши страхи были напрасны. Ник быстро выбился из сил, сев на пол, где остатков его сил, хватало повторять в немыслимых сочетаниях только одно слово: «надежда».
       Остановить такой заскок никто  не решился, но Ник, собравшийся с разбегавшимися дотоле  мыслями, обреченно выдал никоим образом не относившееся к предыдущему диалогу:
        - Такое ощущение, что во всех предсказаниях конца света - Надежда. Вдруг все же закончится, вроде пора уже, сколько можно? Надежда и страх. Заканчивайся уже, только скажи мне, что будет со мной, когда ты закончишься. В этот момент встают в полный рост разношерстные верования и религии, обещая испуганному человеку: «Ты будешь, ты продолжишься, ты не исчезнешь!». И люди хватаются за это обещание как за спасательный круг.
         И т.д., и т.п…
         Если Ник не симулянт, и вправду не спятил, «слетев с темы», то это еще не повод заканчивать порядком поднадоевший теологический спор.
         Я и не собирался. Пока, во всяком случае…
         - Надежда есть наихудшее Зло, потому что она продлевает мучения человеческие!
        - Кто это сказал? – Ник явно решил показать свое общее развитие и умение мыслить трезво, оттого произнес это уверенно, и явно был не из тех, кто сдается в предложенной ему Игре.
          - Я! – и очень, очень злобно сплюнул. Два-один, два-два будет?
          Будет, ибо Ник не унимался:
         - Ты уверен, что не кто-то другой?
         Сука, выбесил на ровном месте!  Ну ладно, щас я пробью тебе такой пенальти, от которого ты точно не оправишься.…
          - Да,  другой, только в отличии от меня  - давно сдохший, - я еще раз злобно сплюнул, аккурат рядом с потрепанным ботинком Ника, ясно давая понять, что в следующий раз, в его обнаглевшее лицо, полетит уже мой кулак. Говоришь, Божественная отсрочка от смерти? Может быть, но только если по недоразумению Небес!
        Но  Ник явно вошел в раж, явно решив поиметь меня в этой словесной дуэли, мимоходом поупражняясь в остроумии. Он уже открыл рот, желая произнести фразу по типу «этот умерший был явно умнее тебя на порядки», когда самым наглым образом был прерван Рошель, решившей, что с нее хватит.
         - Хватит трепаться, ибо вам не кажется, что стоит подумать о дальнейших действиях? 
         -  А че тут думать, берем, что есть и выходим вон туда, - я кивнул на дверь, за которой продолжалось нечто похожее на митинг в Гайд-парке. – Можно, конечно, обратно, но там уже дышать нечем.
         - Я не об этом. Точнее об этом, но в более глобальном смысле.    
         Опа, а девчонка – грандиозный оптимист, перебивший всех зомбаков до самого океана, и успешно осуществившая мою спонтанную Мечту покинуть сей немного приболевший континент. Я смотрю, то, что пока мы сидим в этой конуре, Рошель уже мчится в уютном «Лендровере», за много миль отсюда, в багажнике булькают несколько канистр с бензином, а все заднее сиденье завалено оружием, медикаментами и едой.
         Но нет, судя по всему, Лендровер оказался с пустым баком, и ей пришлось вернуться сюда, без оружия, и  медикаментов и  харчей:
         - Что мы знаем о зомби, или как их там?
         Почти все и ничего, вот чего! Зомби боятся воды, огня и могут собирать в орды,  передвигаясь очень быстро, когда нападают. Зомби не различают человеческую речь, реагируя лишь на громкие звуки, чем и привлекаются, и, что очень вероятно, запахами человеческого тела и крови. Как они идентифицируют себя - непонятно. Очень упрямые, и если они вас заметили, не отстанут до самого конца или до  раздражителя покрепче. Очень живучие, падлы! Заражение:
предположительно, через укус, слюну, кровь. Лекарство: под вопросом, как и количество иммунных, как мы. Зомби – мутанты: здесь все сложнее. Нам встречалась пара видов, я слышал, что их больше, но кто и какие - не знаю. Ясно только, что если они бьют, то – наповал.
        К чему клонила наша пуританка-оптимист, повторяя все известное, пока было непонятно, лично у меня сложилось впечатление, что Рошель успокаивала нас, ненавязчиво готовя к грандиозной бяке в конце  повествования, аналогичной монументальному «Мы все умрем!» без всякой надежды на лучшее.
         Между тем, Рошель - грандиозный оптимист с пуританским взглядами,  продолжала что-то слишком, уж, оптимистично:
         - Первое, что мы должны сделать – это как можно дальше уехать из города. Не только потому, что здесь полно мертвецов. Точнее – именно поэтому! Однажды военным может прийти идея, что иметь зачумленный город с несколькими миллионами мертвяков слишком шикарно, и здесь все разбомбят, не разбираясь, кто здесь был мертв и жив.
        До Тренера, ни показавшего с момента окончания проповеди никакого желания встревать в разговоры, дошло сразу, ибо на слово «разбомбят» и наши слегка недоуменные взгляды он изобразил нечто похожее на взрыв, очень большой, по типу атомного.
        Не хотелось пугаться еще больше, но нехорошие слухи ходили с того недалекого  времени, когда перестали выходить на связь (радио, ТВ, Интернет)  несколько крупных городов на севере и среднем Западе, а  провальные  попытки установить связь, по официальным каналам объяснялись высокой концентрацией мертвых зомбей и почти полным отсутствием живых людей. Сколько это «почти» - власти не озвучивали, как и не озвучивали объяснений, почему станции слежения за сейсмической активностью выдавали области геологической активности в районах, о которых геологи и вулканологи не подозревали за всю свою карьеру. Но так как ФЕМА, будучи одной из контор Министерства безопасности Родины, отрицала какое либо применение ЯО,  а лезть с дозиметрами в зараженные штаты было верхом идиотизма, то ничем подтвердить голую теорию не представлялось возможным. Из «не представлялось возможным» это стало вообще невозможным, когда по всей стране была введена поголовная  цензура, блюсти которую старались по двум причинам, обе из которых звучали как «жить хочу».
         Так что, в том, откуда начала Рошель было рациональное начало, ставшее мостиком для подхода к вариантам и способам решения текущей проблемы, под названием…
         - Как будем выбираться? – Тренер, явно имел какие-то мысли на этот счет, но не выказывал их, желая узнать, что думаем мы.
         - Есть вариант с эвакоцентром недалеко отсюда. - Рошель концом мачете с уже подсохшей кровью начертила по полу три набора цифр в порядке возрастания: 8,9; 9,5 и 10,2. – Для начала.
          Хм, если до Ника значение этих цифр не дошло,  а только напугало, то в моем мозгу, после поворота усталыми задвижками, возникла некая ассоциация, доступная только жителям Саванны с семейным и не совсем авто. Это были расстояния движения по неким улицам, ведущим в направлении одного из самых шикарных шопов города, и  не то чтобы я не хотел туда идти, просто задумка была настолько фантастична и нереализуема изначально.
           Да ни хрена мы не доберемся туда, короче, там щас  филиал Ада на Земле, хотелось мне закричать, когда осознание бредовости всей затеи вылезла наружу, но, не услышав всех аргументов в ее поддержку, противиться я не  захотел.
       В конце концов, немногим меньше довелось пройти/пробежать мне, прежде чем оказаться здесь... Раненым, голодным, холодным. 
        - Что ни будь конкретно, ты предложить можешь?
        Угадайте с трех раз, кто это такой галантный среди нас,  если не я? И что на это ответит Рошель?
       - Нам надо оружие, боеприпасы и, - она взглянула на кучку кровавых бинтов и оберток, брошенных по полу, - медикаменты. Желательно переодеться, мы все в кровищи, а наша кровь может стать приманкой. Да и не эстетично выглядим, - она понюхала свою подмышку и сгримасничала.
       Знакомо, чё!
       - Еда, нам нужна еда и вода, иначе мы не протянем долго. Я уже не помню когда что-то жрал. Еще чуть-чуть, и думаю, не откажусь от жареной зомбятины,  с нетерпением стучащейся в дверь.
        - Да, Тренер, это самое главное. Но сначала - оружие и боеприпасы, иначе с битами и ножами нас на улице сомнут в два счета. Но для того что бы добыть все это, нам нужен..., - Рошель запнулась и нехорошо так на нас посмотрела, прежде чем продолжить. – Нам нужен отвлекающий маневр. Доброволец есть?
        Тишина. Гнетущая тишина, за которой скрывается решение дальнейшей судьбы одного из присутствующих, одного из четверых, кто должен взять на себя тяжкий выбор встать на пути мертвых ради остальных. Хотя почему четверых-то? Рошель определенно исключалась по объективным причинам. Ник, так же исключался по причинам, способным завалить все дело, ввиду преждевременной смерти от испуга.
        Оставалось только двое претендентов в лице Тренера и, собственно, меня, выбравшего за всех.
        - Пойду я! С одной поправкой: отвлекающий маневр нужен, чтобы выбраться отсюда,  - я кивнул в сторону двери, где бывшие братья по разуму на минуту перестали ломиться. – И чтобы добежать до Саванна-Молл.         
        Мне показалось или Ник испусти пук облегчения от моих слов? Не показалось, ибо у всех защекотало в носу, а потом стало невозможно  дышать и даже глядеть.
       - Ник, засунь себе палец в …(шепот, и далее - кашель)… или я тебе засуну  в нее биту.
       Безуспешные попытки прочистить дыхательные пути, перешедшие в блевание, закончились минуты через две в соседней комнате, на куче мусора и фантиков, хотя бы так не вонявшей.
       Именно сидя на какой-то картонке и гоняя пальцем фантик от «Сникерса»,  я изложил мотивы принятого решения, сказав напоследок:
         - Все равно, если  мы не хотим сдохнуть от голода сидя здесь, нам надо выходить, а так как возвращаться наверх нерационально, то пойдем на улицу. Шансов, конечно, мало, но постараюсь дать вам время.  С вас – хороший план и немного снаряги.
        - Которой у нас нет, Элис! Поэтому мы тебя выпустим на улицу с голыми руками против зомби, а сами…
        - Ник, еще одно слово и ты вылетишь на улицу с голой ж…задницей, портящей воздух, а пока тебя буду доедать, мы добежим до Саванна-Молл, и оттуда пришлем катафалк цветов. Понял? А теперь пересядь подальше. На тот край, - все еще периодически  прикрывая нос ладонью, Тренер был готов разорвать  вонючку-Ника, не понимавшего всю серьезность момента и того, что за ним может последовать. – А еще лучше - займись делом и поищи все, что может пригодиться
        - Ну, вообще-то, Ник прав, у нас почти ничего нет, - Тренер на пальцах показал число «шесть» (патронов), тут же сменив на «пять», - и холодного оружия. Блевотина и бомбочка отвлечет зомбаков, но наведет мутантов, так что нам нужен не просто отвлекающий маневр, нам нужен Большой отвлекающий маневр, способный увести монстров. Лучше -  с нескольких прилегающих улиц. И как это сделать я ума не приложу, если только мы сейчас не сидим на заначке, спрятанной в куче мусора, и…
         В следующий момент захотелось вскочить как ошпаренный и громко, очень громко, крикнуть во все горло «блеать», ибо куча мусора за моей спиной зашевелилась под напором зарывшегося в нее Ника, с криком «Эврика!» вытащившего узел из байкерской куртки гигантских размеров, с непонятно чем внутри.
        Ввиду поголовного испуга, находка была встречена с равнодушием.
        Поняв, что и на этот раз он накосячил, Ник стал вмиг серьезным, однако не скрывал своего удивления:
        - Чё?
         Не, ну, ни в одном глазу, наглец!
         Тренер, покачав головой, ответил за нас всех, впрочем, уже не злобно:
         - Ник, ты извини, но твоя болезнь лечится только отсеканием головы…               
         Злость мгновенно прошла после того как мы развязали шмотки и поняли, что руками этого балбеса в наших руках оказался Подарок небес, и  Реализация наших планов.
         Нет, нам не достался арсенал 35-ой пехотной дивизии Национальной гвардии Джорджии, но то, что там было, стало ценнее всего на данный момент…
         Жратва! Чтобы я отдал за нее ее парочку часов назад, когда живот только начинало сводить от голода, а пересохшее горло от жажды? Все бы отдал, задницу Ника - точно бы поменял на пакетик MRE и баночку «Кока-колы», которую почему-то ненавидел с  самого детства, а если это был бы «сикс-пак» пива, то и…
          Черт, я отвлекся настолько, что пропустил момент дележа, когда Тренер вскрыл  пакет с химическим нагревателем, а Ник – пакетик с кексом, тут же сожранным без прилагаемой пластинки сыра.
         Жратва!
         Несколько лет назад, один знакомый чудик назаказывал целую кучу сухих пайков с условно «свежей» датой (гражданским их не продают, поэтому - только вторичный рынок), где оказалась такая - же  условно съедобная хрень,  резиновая, с химическим привкусом. Немалая часть отправилась на помойку, ибо оказалась простыми гамбургерами, раздавленными для компактности сапогом, но попадались и почти неплохие блюда, помогавшие  не подохнуть в экстремальной ситуации. Не плохие – чисто условно, поскольку в жратве было напихано слишком много химии, для снижения влияния которой на организм в комплект засунута жвачка со слабительным.
         Мой общий  вердикт был тогда прост: MRE — жертва коррупции, иначе не объяснишь, почему за такие деньги (цена для вояк - почти 45 «зеленых», что просто нереально много) вкус хуже самых говеных роллтонов. В другие времена я это и жрать бы не стал, но сейчас…
         Сейчас я с удовольствием хрустел печеньками и хлебцами, в предчувствии спагетти с мясным соусом и кофе, что весело кипело на керогазе в алюминиевой кружке, непонятно откуда взятой и немного грязноватой на вид…
          Как я понял, команда решила перед броском на улицу набраться калорий основательно, посему, все четыре найденных пакета были вскрыты, а основные блюда из них - попользованы безо всякой  жалости. Логично, ибо тащить на себе остатки не имело смысла,  поэтому мы с Ником, вместо трубки Мира выпили по глотку сладкого кофе из общей тары, и  на время отбросили все имеющиеся между нами противоречия.   
        На время…
        После приема пищи, разомлевшие от калорийной инъекции, мы было разбрелись по Убежищу в поисках самих себя и своих мыслей, когда в мои подпитанные синапсы пришла идея, точнее ее зачаток.
         - Есть идея, но мне одному не справиться, - я посмотрел на сытые и уже немного довольные лица Ника, Тренера и Рошель. – Прежде чем идти дальше нужно знать, что там впереди. Посему, давайте по - порядку, кто и что узрел с крыши. Интересно все: машины, пробки, и так далее…. Поняли о чем я? Хорошо! … Ник,  ты  - первый, потому как признаюсь честно, я ни хрена не видел…контузия, там…   
          - Я ни хрена не видел…
          Вот, Облом номер раз! Да и еще моими - же словами! Видно, зря ты Ник повисел на парапете, а может вообще родился зря… Хотя, нет, на корм зомби - сгодишься…
         На вопрос, что он видел пока пробирался к университету, Ник засопел отводя глаза, чем определенно вызвал подозрение у всех нас. Если он все время с начала Зомбокалипсиса просидел со шлюхами и блэк-джеком, то это одно дело, а если нет, то….
          Впрочем, мысли о темном прошлом любителя  белых элитных костюмов уже перестала волновать меня, когда я переключился на Рошель  .       
          - Рошель?
          Взяв секундную паузу и собравшись с сытными мыслями, Рошель выдала:
          -   Я пробиралась через Скидвей по Хелен-стрит и бульвару Сансет, а далее, по Пекан и Соутч – Парквуд – Драйв. Там застройка вполне проходима и не было так много зомби. На углу Хелен-стрит и  Коунти - куча-мала из машин, так что на Коунти соваться не советую, цапальщики будут стопорить, если только не бежать по крышам машин, - он начертила на полу схему улиц, и отметила несколько точек.- Тоже самое на Ларош с пересечения Норд – Томкинс. Хотела через футбольное поле, но там штабель трупов по верхние ряды трибун были и ничего не видно. Лучше не соваться!   
         - 52-ая? 
        - На углу Скидвей и 52-ой – брошенный блок-пост Гвардии. Скидвей, с нашей стороны был чист, так, несколько небольших пробок, но сам стык стоял прочно, у  грузовика с баллонами явно что-то заглохло, после чего народ разбежался от страха, побросав машины.
        Я прикинул в уме карту местности. Отлично, примерное направление отвлекающего маневра была выбрана, слушаем далее.
       Слушать далее пришлось Тренера, поскольку знания Рошель о текущей обстановке в городе закончились,  как и Ник, она не могла внятно пояснить, что было за окнами здания, где мы нашли свое заточение. К счастью, Тренер проживал неподалеку и знал текущую ситуацию в районе, оттого и отлично сориентировал нас, точнее меня, куда следовало идти, а куда нет.
          План стал принимать более четкие очертания,  ибо добравшись до Скидвей, я уже выполнял его на треть…
        Помотав головой, я отбросил мысли о будущем, сосредоточившись на обсуждении, разгоревшимся между Тренером, Ником и Рошель о том, как и куда, идти им самим.
         Ник, явно не здешний чел,  настаивал, что машина – самый лучший способ проехать из точки А до точки Б, а если есть возможность, то Ц и Д. То, что как и любой другой город с численностью населения от ста тысяч человек, в котором каждая семья имеет минимум по два авто, в случае прихода белого пушного зверька превращается в одну огромную ловушку, во внимание им не было принято.
       Рошель, намереваясь идти почти десять миль по улицам, придерживалась иной точки зрения, в которой машина было просто передвижной  ловушкой для всех, и свое мнение она явно была готова отстаивать, даже путем применения физического насилия. К Нику, естественно…
        Ну, нет, еще раз я точно не выдержу применение насилия к живому существу в этой комнате, каким бы говнюком ОНО не было, и лучше  «грохну» сразу всех троих. Как – неважно, но – грохну!
           - Слушай-те, а толи вы обсуждаете? Неважно, как и на чем вы пойдете. На моем и вашем пути  - тысячи зомбаков, и каждая встреча с ними может стать последней. Мы не знаем, сможем ли добраться до Саванна - Молл все, или сначала  погибну я, отвлекая внимание, потом вы – по дороге. Кто-то может просто отстать, поэтому нам надо просто определиться по времени и контрольным точкам ожидания. Как и какими – ума не приложу, но это надо сделать. Время сейчас, - вопросительно гляну на Тренера, как обладателя часов, показавшего свой ответ на пальцах, - три часа пополудни, ваш путь около 10 миль, что для среднего человека дает два - два с половиной часа по городу с пробками и зомби. При условии, что они не будут мешать забегу, - добавил я. -  Так как надежды на чистые дороги нет, логичнее, часть пути  проехать там где возможно, тем более, если накануне, как говорил Тренер, военные старались поддерживать магистрали чистыми от эвакуантов всех мастей. Тогда становится понятно, почему Рошель видела чистый Скидвей, а значит, до Аберкорн вы доедете с «ветерком», а там либо по путепроводу под аллеей Трумана и на Мальборо-Вей и дальше на Монтгомери-Кросс. Либо, еще раньше, по Эйзенхайуэр-Драйв.
          - А ты?
         Я нарисовал пальцем схему.
         - Мы встретимся либо на пересечении  Скидвей-Роуд и Бомонт, но не далее перекрестка с Восточным Монгомери, в шесть вечера, или в четверть седьмого. Так как вам по пути, а мне надо возвращаться в сторону центра, я выйду раньше, а точнее, минут через сорок, дабы сотворить небольшое Зло и успеть вернуться на место встречи. Если минут двадцать седьмого не появлюсь, то мчитесь к Моллу, может быть, встретимся там. Может быть, а может…, - я  тяжко выдохнул, давая понять, что разговаривать об этом не стоит, и тяжело  поднялся на ноги. – Минут двадцать пойду полежу, а вы приготовьте мне все, что можете отдать из оружия. И, кофе, если осталось…
          Не, ну, понятно, что я начал наглеть, но все же, можно мне получить небольшую привилегию перед вступлением в Неизбежность? Или нет, судя по выражению лица Ника, которого я так неожиданно поддержал?
          Нет, и это окончательный вердикт, ибо Ника больше интересовала  записка некоей Николь, рехнувшейся посреди Апокалипсиса настолько, что покинула уже не такое противное Убежище ради призрачной попытки спасения своей собаки. Да так и написала: «Ушла спасать свою собаку. Если не вернусь через 15 минут, бросайте всё и идите спасать меня».
           Дословно…
           Ну, не дура, а? Впрочем, симпатии у меня к ней было больше, ибо она оставила нам пожрать, да и что-то из оружия, посему, если доведется найти эту Николь живой и здоровой, обязательно скажу «спасибо». С меня не убудет.       
       Очень сильно с меня убыло, когда фанерой пролетели двадцать сладостных минут подслащенных кофеем от Рошель, и парочкой обезболивающего, сразу решившего множество неудобств.
        - Готов?
        Готов-то я готов, но вот к тому ли, не знаю.
        Утвердительно мотнул головой и последовал за Рошель, в комнату, где вспотевшие Ник и Тренер втаскивали и укладывали штабелями зомбаков, разомлевших до безмятежности от жары и не сопротивлявшихся, когда без шума и пыли им вскрывали черепушки. Когда они успели ее отработать, я не знаю, но система «смерть ломом в ухо» работала как конвейер, со скоростью три зомбака в минуту, увеличивая количество неподвижных тел в углу и уменьшая их снаружи.
        Последние трое упокоились с миром, когда Рошель начала меня экипировать в байкерскую куртку с мрачным черепом и двумя перекрещенных поршня, призванную стать пассивным элементом защиты от шальных укусов и футляром для пищалки, биты и пару оставшихся пистолетов. К пистолетам осталось по магазину, и взять себе почти все огнестрельное оружие было необходимостью, так как в «свалке» на улице, вынуть колюще-режущие орудия крови и хаоса из свежей черепушки было не так-то просто, и подстраховать меня было некому. Именно поэтому я поспешил забыть про дробовик, отдача которого, рано или поздно унесла бы меня прямиком в зубы мертвяков,  успевших надеть слюнявчик и выучить пару рецептов мясных блюд. Из меня, между прочим…
      Перед выходом, больше всех вокруг меня суетился Ник, прямым текстом выразивший соболезнования относительно моей скорой и безвременной кончины, что было неудивительно, ибо у этой скотины вряд ли была  возможность принести их позднее.
        Душевному настрою, это отнюдь не помогало, мне стало вдруг как то не до этого, ибо ступая  за порог, мне захотелось выпить парочку стаканов холодной водочки, чтобы встретить смерть относительно весёлым. Да, именно так, пара стаканчиков холодной водочки, и зайти,  перед выходом, на «толчок»...


ГЛАВА 4. НА УЛИЦАХ МЕРТВОГО ГОРОДА.

     Бегать по нагретым градусов до ста улицам Саванны - то еще удовольствие, а если эти улицы завалены трупами и их останками, которые очень сильно воняют, то это просто Мечта везучего утопленника. Впрочем, благодаря этим естественным раздражителям рецепторов обоняния, не хочется отвлекаться на созерцание местных достопримечательностей, коим являлся для заезжего туриста  университетский капмус и футбольное поле, до нынешнего дня закрытые для простого обывателя, а теперь ставшие одним из центров сосредоточения большого количества нежити.
        Сказать, что мертвяков было много – значит было не сказать ничего. Мертвяков было много, очень, очень много, больше, чем студеров в начала семестра, решивших все-таки посетить обитель Зла знаний, и больше чем хотелось мне.
        Пять раз я понимал, какой была плохой идея бежать обратно в сторону центра города, и столько же почти отказывался от нее, порываясь вернуться и попытать Счастье в команде, пусть с немного психанутыми челами, и столько же отказывался, подстегиваемый везением. Везло настолько, что встречные многочисленные группы зомби, были вялыми как тряпки, почти не обращали  внимания и старались не выходить из тени зданий и зеленых насаждений, а те, кто меня все - таки вниманием удостаивал, вскоре отставал, явно находясь не в лучшей физической форме. Мне везло, что по не понятному интуитивному чувству, я сворачивал там, где можно было, если не пробежать так протиснуться среди вонявшей массы, или сделав шаг в сторону и уступив беспокойным типам дорогу, просто идти, оглядываясь по сторонам в поисках шального мутанта, которых стоило опасаться еще больше.   
      Лафа кончилась, когда падая от усталости я перемахнул в какой-то проулок через окровавленные скутеры, сцепившиеся в последнем ударе, и споткнулся о долгожданного и полудохлого мутанта непонятного генезиса, споткнулся, заехав ему ногой прямо в смердящую мертвечиной пасть.
      Ох, ты-ж, е…! 
      Я отступил на полушаг, ибо мутанту такое приветствие явно не понравилось, ибо он зарычал и хуком опухшей до безобразия левой руки попытался снести меня с лица планеты Земля.  Спасла меня бейсбольная бита, бледно выглядевшая на фоне мутированной руки-кувалды, но сумевшая (перед тем как сломаться) на считанные мгновения задержать удар, пока я не отпрыгнул на второй полушаг, подпрыгнул и вогнал кусок дерева прямо в правую глазницу подавшегося вперед монстра.  Со странным чпоком глазница лопнула, а потоки слизи и крови под давлением легли чудным рисунком по асфальту, благо, что не в меня, почти сблевнувшего от вони из мутированной пасти.
        Зубам монстра позавидовала бы любая голливудская звезда, ровные такие,  еще чистенькие от человеческого мяса и не забитые хрящиками от съеденных тел. Впрочем, вероятность того, что такими они долго не останутся и мне суждено быть первым, очень быстро повысилась…   
        Из какой срани этот мутант вырос, я не представлял, но было понятно, что преподношение генной инженерии как «современной  и достаточно развитой науки», есть не что иное, как самая фатальная ошибка Человека, хотя не стоило винить именно только науку в возникновении эпидемии. Да, возникновение новых мутантных форм сорных растений и насекомых -  научно зафиксированные факты, но  виноват в этом был сам Человек, однажды ставший умолять поверить, что если ты и твой ближний съест колбасу с трансгенами ГМО один раз с ним ничего не случится. Один раз не пид..с, но, с тех самых пор, мы  поглощали килограммы генетически модифицированных веществ, поглощали до никому неизвестных  опасных концентрации, вставляли в организм генные фрагменты. Все ничего, но мы так и не узнали, в какой именно участок генома они попадут, и как это отразится на его работе, а теперь получили то, к чему так стремились, когда…
          Ах, черт, я слишком много уделяю внимания этой теме! Меня-же сейчас будут убивать! Ну, что-ж, вернемся в реальность…
          Думаете, я его завалил, проткнув глазницу? А вот хрен мне с такой радостью!
           Вместо того что бы сдохнуть и дать возможность спокойно продолжить путь (нелегкий, между прочим), мутант дико заревел на всю улицу и вскочил на свои недоразвитые ноги, высотой мне по шею. Видимо  посчитав, что в его проблемах, кроме еще пока не вымершего человечества виновата бетонная коробка здания, мутант «ввалил» ей хорошо поставленным ударом в одну тонну «а-ля Мохаммед Али», отчего та содрогнулась от крыши до самого  фундамента, а внешняя несущая стена «пошла» трещинами.
          Твою мать!
          Не дожидаясь пока следующий удар «найдет» меня, или пока мне на голову не посыплется строительный материал, я, тряся осушенной от удара рукой, забыв про бесполезные на мой взгляд пистолеты,  выскочил из переулка на улицу, провожаемый диким ревом раненого зверя, продолжившего разносить в труху все, что попадалось под руку.
          Твою мать, хотелось мне закричать снова, когда я  нос  к носу столкнулся с небольшой толпой мертвых доходяг, с почти дружелюбным видом ковылявших проверить, кто это там решился обидеть брата по Разуму и сделал это очень громко. 
         Толпа, как уже сказал, была небольшая, но за этой небольшой толпой уже собиралась группа побольше, уже не настолько дружелюбная на вид.
         Судорожно сглотнув от мысли, что сейчас меня ожидает, я кинулся обратно в проулок, прямо под кулаки все еще ревевшего мутанта, и готовую обвалиться стенку. Особого выбора не было, так как выстоять против почти полусотни зомбаков, подтягивающихся на крики негодования, вряд ли бы получилось, а вот с мутированным подранком найти свой Шанс стоило, и этот шанс я нашел, когда первые зомби, неспешно пару раз споткнувшись на скутерах, были уже готовы попробовать меня на прочность….               
С очередным ударом, сотрясшим здание и мои поджилки (до которых вот-вот должны были добраться чьи-то мертвые руки и зубы), страшным скрипом привлекая мое внимание, от здания оторвался и, набирая скорость, полетел вниз кусок пожарной эвакуационной лестницы и часть  балкона.
Аминь, хотелось вознести мне, ибо падал  небольшой такой кусочек, но падал, как раз в том месте, где продолжало буянить чудо эволюции, оказавшееся на путях отступления, и упорно не желавшее уступить дорогу, дабы я ретировался. Тем хуже для Чуда….
         Находясь в неведении относительно того, что ему грозит сверху, мутант продолжал колотить вокруг себя материальные предметы и воздух, до момента, когда ребро увесистой ржавой конструкции  вонзилось в правую ногу и, зацепив голову, пришпилила его к стене.
        Понимая, что большего шанса может и не представиться, так как напирала толпа, в коллективном взгляде которой плотоядности было несколько больше, чем осмысленности,  крикнув «аллилуйя», я кинулся мимо застывшего в тихом негодовании мутанта.
       Бежал быстро и долго, воздохнув свободно, только когда отбежал от него метров на пятьсот, подгоняемый криками веселой бойни,  что он устроил зомбакам за моей спиной. Работал он славно, судя по тому, что его рев негодования и боли, перемежаемый ударами обо что-то очень твердое (наверное, разносил здание) преследовал меня еще долго. А может, это  у меня долбило в перепонках от страха и адреналина, кипящего в крови, но мне было уже все равно, потому что через четверть часа пробивания сквозь застывшие ряды авто, из которых, то и дело меня пытались зацапать посиневшие руки зомби, я уже подумывал о конце.
        Своем.
        Прямо сейчас и здесь.
        Сил уже не оставалось, если только на то, что бы в последнем толчке рухнуть поудобнее и лежать, лежать, лежать, пока усталость покинет тело или меня не сожрут, избавив от бренности Бытия и необходимости вообще что-то делать. 
        Лежать… Лежать… Лежать…
        Сладкая мысль пробила защиту Разума, а так как тело долго уговаривать не пришлось, я и присел прямо на тротуар недалеко от пересечения Скайдуей-Роуд и Парквуд-Драйв, предварительно убедившись, что последняя заблокирована фургонами полиции (оружия внутри нет, печалька), и нежданчик с той стороны не «прилетит», а точнее – не придет.    
        Мне подумалось, что все-таки я не рассчитал своих сил и жестоко обосрался на радость зомби, подведя людей,  оставшихся мне чужими в этом зачумленном, мертвом городе.
        «Обосрался» в моем случае стало отнюдь не эвфемизмом, так как переживания сегодняшнего дня не прошли даром, и все штаны были в характерных следах сверху до низу, с соответствующим характерным запахом, олицетворявшим собой моральную проблему, связанную с видом, в котором я собирался предстать перед Создателем.
        Стоп! Я сказал - Создателем? Я точно ЭТО сказал? Однако, как не похоже на меня,  еще сутки назад бывшего закоренелым атеистом, а уже сейчас несознательно допускающим наличие Провидения Господня и самого Бога!  Однако!
        Сказать, что я этому не сопротивлялся, значит сказать правду, которая резала мозг не хуже, чем кухонный нож индейку на День Благодарения, но эта несознательность моего мышления на пороге смерти, скорее отпугивала желание дальше жить. По логике – должен был, будучи одухотворенным, пока оставались патроны, а руки могли крушить налево и направо, но - нет, ничего этого не было.
        И не будет,  ибо пока я предавался своим мыслям сидя на тротуаре, вокруг меня, шаркая ногами, а иногда и издавая утробное нытье, начали собираться тени, заслоняя заходящее солнце….            
        А может пусть жрут, а? Не будет рассветов, закатов, боли и страданий по религиозным поводам, и всего…. Правда, сначала будет больно (это когда зубы мертвяков, под одобрительные подвывания сородичей, будут отрывать от тебя мясо, размалывать кости, давиться хрящами, вырывая куски изо рта друг у друга, в попытке насытиться), а потом… 
         Смерть, смерть в ее наиотвратительнишем  проявлении, и ничего более – потом…   
        Что заставило меня подняться на ноги – не знаю, как и не вспомнил позже куда бросил «пищалку», помню, что оглушенный, с пересохшим  до боли горлом, я все-таки пошел вперед.
         От пересечения Скайдуей  и Восточной 52-ой меня отделяло около полумили, забитой наглухо машинами все марок и моделей, с шатающимися фигурками зомбаков между ними, так и ждущих, пока я сам не дойду до них.
          Я пошел напролом, отстреливая попавшихся мне на пути, но от угара убийства я оклемался только после того как застрелил какого-то качка, неудачно для себя вылезшего из-под машины сразу же за бутылкой дорогого энергетика, своим  явлением подтвердившего заявление его производителя, что они могут приносить  пользу. Как там, в рекламе? «Всего одна баночка - и организм наполнен бодростью и работоспособностью»… Работоспособностью…. Работоспособностью….
        Бутылка в 0,7 литра был выпита в несколько глотков прямо над трупом, с причмокиванием от получаемого организмом удовольствия и «полезности», эффект от которой пришлось дожидаться всего-то минуты три-четыре.
        Странно, не обманули! Мозги прояснились, а болящие мышцы, пусть и не стали болеть меньше, налились энергией стероидов, сбросив значительную часть усталости, что якорем раньше давила  к земле.
       Явно не контрафакт, и явно вовремя эта бутылка оказалась здесь на моем пути. Сейчас бы еще забежать в Кэри-Хиллиардс-Ресторант, или на крайний случай в  Нортен-Чик-Экспресс, да перехватить парочку тонизирующих вкусняшек, для закрепления эффекта, но…
      Мне следовало спешить, пока не зашло солнце, пока не прошел животворящий эффект напитка, пока до моей дурно пахнущей задницы не добрались вон те ампутанты, выходящие,  а точнее - ползущие, с перекрестка.
      Много пока… много…
      Запустив из хулиганских побуждений пустой бутылкой прямо в голову  растерявшегося зомбака, еще недавно бывшего уличной шпаной,  а сейчас находившегося в первой стадии разложения, я перепрыгнул через капоты двух «поцеловавшихся»  седанов и, не обращая внимания на увязавшиеся за мной тела, стрелой долетел до пересечения с 52-ой, где уперся в полуразрушенный блок – пост, пустой, словно стены древней цитадели, увенчанной двумя дурами крупного калибрами
         Дуры крупного калибра (впрочем, без патронных коробов), смотрели своими стволами в махину «Интернейшнела», непонятно каким образом оказавшегося в этой мешанине машин и живых трупов, бывших отныне его истинными хозяевами. Впрочем, мне мешанина и трупы были безынтересны, более интересным был груз газовых моноблоков баллонов высокого давления, которые при условии решения проблемы  перемещения машины в пространстве и взрыва (желательно, оставшись при этом в живых самому) полностью решали все наши проблемы.
        Или это уже три? Пох….
        Попросить армию зомби подтолкнуть полуприцеп, пока сам буду выруливать или подать ключи с ремкоплектом, пока буду ремонтировать, явно не получится, толкать самому  - тоже, остается надеяться на то, что водила просто заблудился и, струхнув до устрачки, сбежал, напугав армейцев настолько, что те сбежали  сами, бросив блок-пост на произвол судьбы, забыв тяжелые пулеметы но, успев прихватить все боеприпасы….
       Попытка продолжить логическую цепочку закончилась вывихом мозга, и перезагрузкой последнего, едва не стоившей мне жизни, ну,  или, откушенной руки…
       Так, не зеваем… думаем дальше…!
       Если «Интер» исправен, то мощности должно хватить, что бы в раскачку освободить  место для разворота на 52-ую, где собрав с округи  зомби побольше, можно будет устроить фейерверк. Что будет если соберутся зомби со всего города? Подумаем потом, а сейчас…
      Если же в тягаче поломка, то я почти ничего не теряю, придется взрывать его здесь, способом, который я еще и не придумал. Расстрелять из пулемета - не вариант, точнее вариант, но собственного самоубийства, пусть относительно и безболезненного, но ровно также не осуществимого в виду отсутствия боеприпасов.
        Пистолет? Нет, не попаду, тем более если баллоны кислородные, то общей детонации может и не быть, их просто раскидает по округе, Плодить мертвых бедолаг- калек? Мы - ж гуманные люди, зачем заставлять их мучиться до конца жизни…
        Стоп! А кто сказал, что баллоны кислородные  и что тебе мешает проверить?
      Собственно, это я и собирался сделать, но ровно после того, как получилось обследовать сам блок-пост, на предмет чего-то более существенного, чем те девятимиллиметровые пукалки, например, я б не отказался от…
     Мечтать стало очень вредно, когда на улице внезапно прибавилось зомбаков, до это дезорганизованных, а сейчас целенаправленно шедших в одном направлении, то есть прямо ко мне.
     Да и какие-то они вдруг резвые, что ли стали…
     Почуяли, гады, не понимая истинной причины произошедших с мертвыми метаморфоз, подумал я.
     Так, разомнем затекшую за время сидения конечность, отречемся  от злости к мертвым, за то, что мне не дали больше времени продумать план и реализовать его, ибо импровизировать, не думая что  импровизация может станет  последней, стало в порядке вещей.
       Размялись? А вот теперь -  бежать, бежать, к тягачу… Бежать… БЕЖААААААТЬ!
      И я бежал, бежал так сильно, как могли бежать мои ослабевающие ноги, настолько сильно, что успел вскочить на высокую подножку кабины, прежде чем волна хлынувших из блок-поста зомби в армейской форме отрезала мне дорогу к  отступлению обратно на улицы.
       Во попал, подумал я, рывком открывая тяжелую дверь тягача, закидывая  левую ногу на подножку, а правой уже пытаясь запрыгнуть в кабину полностью. Как именно я хотел  это сделать – представить не успел, потому что охреневший в атаке зомбак схватил меня за левую ногу и рывком попытался сдернуть в низ.
       То ли зомбак был голодный, то ли мои штаны как следует еще не просохли, но захват сорвался, и под давлением наседающих сзади и правой ноги сверху, он осел вниз, вытянув за собой и меня, вцепившегося в липкий от чье-то крови и мозгов руль, отбрыкивающегося во всю мочь.
      Сзади уже напирали другие мертвяки, отчего воздух пропитался густой атмосферой разложения и предстоящего кровопускания, подкрепленного несвоевременными отрыжкой из желудка, сжавшегося перед сеансом разбрызгивания армейской химии, прием которой грозил стать последними.
      Что-ж, зачем себя сдерживать, если все равно сейчас сожрут! 
      Дикая паника  оттого, что мне сейчас откусит ноги вон тот зомби – инвалид, удобно вылезающий из-под днища между переплетениями тел своих товарищей,  не обращающий внимание, когда на него наступают свои же, заставила еще больше начать дергаться, уже немного истерично. И истерика стала бы действительно последней, но съехавший вниз зомбак, державший все это время град ударов словно Бенни Уркидес, удачно (для меня) сделал полшага вперед, наступил на голову взвывшего от беспредела инвалида, и начал заваливаться вперед, при этом ослабив свою хватку.
     Это был великолепный шанс, который я не имел права упускать!
     - Отъебись! – первое, что пришло в голову, провизжал я, рывком освободил ногу и, потянувшись, ужом впрыгнул кабину, ощущая себя временно спасенным.
     Ага, спасенным… В суматохе я отпустил дверь, и  под напором порыва ветра она раскрылась нараспашку, приглашая внутрь всех желающих.
      Желающие не преминули воспользоваться….
      Первый приступ был отбит сведенными от судорог  ногами, под недовольное фырканье и хруст ломающихся носовых хрящей, но после второго, отчаяние вновь сменило воодушевление, и я понял, что долго так продолжаться не может.
      Следовало срочно придумать, как сдержать толпу, уже несколько раз пытавшуюся взобраться на капот, чтобы захлопнуть дверь.
      Воспользоваться трупом неудачливой мертвой подруги неудачливого, и от того мертвого дальнобоя (вполне возможно бывшего среди штурмовавшей грузовик толпы), как-то сразу не подумалось, но с каждой секундой, что приходилось отбиваться, мысль, воспользоваться  телом по назначению, обретала дальнейший смысл. Но прежде…
       Прежде чем выкинуть сисястое тельце, я сжалился над другим  мертвым телом, поставившим ногу на подножку и протянувшим ко мне свои обгрызанные синие руки, для чего помог ему подняться на пару дюймов повыше, но ровно для того, чтобы содрать с армейской разгрузки «яйцо» гранаты, и тут - же оттолкнуть обратно, в тянущуюся толпу. Рефлекторно захотелось кинуть следом и саму гранату, но не сделать это ума пока хватило, поэтому следом, головой вперед, полетела грузная деваха, с которой мне пришлось повозиться, что себя оправдало, когда толпа занялась ее поеданием. Особо упоротых и не желающих кушать пришлось успокаивать уже дверью, после чего, видя акта каннибализма,  я смачно сблевал в окно, прямо на чью-то спину и плешь.
          Стало немного легче, но меня всего от тахикардии и отдышки, а зрение, то и дело расфокусировалось, подвергая еще более большей паникой  перед перспективой сдохнуть здесь от остановки сердца.
      Дышать… Дышать… Дышать… Дышать…
      Какого хера?
      Прерывая мою дыхательную гимнастику, какой-то отморозок все таки залез на подножку, и уцепившись за боковое зеркало остервенело замолотил  в окно, явно намекая, что пора двигаться дальше, а точнее - убираться отсюда.
      Показав мертвецу дрожащий «фак», и сделав еще немного вдох -выдохов, я уже почти был готов соображать что и как делать дальше, и если вопрос «как» разрешился с находкой под козырьком запасных ключей (где мы, совсем потерявшие страх перед угоном их и оставляем), то на вопрос исправен ли тягач и получится ли вытащить его из пробки, я намерен был получить прямо сейчас.
       - Да! Да! Да, сукины дети! Да! - я не стал сдерживать эмоции и орал на всю кабину, после того как 400-сильный «Каммигс», закапризничав в начале, взревел  на всю округу и выпустил из выхлопных труб сгустки черного дыма, чем напугал меня до полной усрачки и висевшего на подножке зомбака, свалившегося на землю и тут же затоптанного.
         -   Что, всосали! Да! Да!
         Продолжая «разжигать», пока движок прогревался, я быстро осмотрел кабину вместе со спальным отделением, не забыв сундук под спальником, где к неописуемой радости нашел подходящую смену одежды, присвоенную себе без чувства брезгливости, и дробовик – коротышку с двумя упаковками патронов, правда, уже начатыми.
         Дико хотелось жрать и пить, но организм отказался напрочь принимать даже минералку, поэтому проблема насыщения отошла на задний план, а вся имеющая жидкость была использована для экспресс-душа. На все про все ушло минут восемь-десять и все запасы гигиенических принадлежностей найденных на полочках, но за это время мучивший меня мандраж ушел, и стало как-то немного комфортнее, несмотря на запах старой одежды, выброшенной в окно, как только я понял, что она здесь явно лишняя.
           Прежде чем сесть за рычаги управления, я вознес хвалу водиле, в свое время получившему дополнительный сертификат к водительской категории и разрешение на огнестрел, а потом разобрался, как заряжать  магазин дробовика, вмешавшего только три патрона, и с транспортной накладной на опасный груз, среди которого оказались и  парочка моноблоков  с водородными баллонами. Таким образом, шоу обещало быть ярким и громким, посему, меня только смущала неудобная зарядка дробовика, и маленький  комплект патронов, которых осталось чуть более десятка, после того как я его дозарядил еще одним, вспомнив урок Тренера.
         Не доверял я им, отрывающим руки после выстрелов, но рассовав остальные патроны по карманам куртки, а найденные в ходе осмотра кабины небольшие мелочи, не лишние в дороге, в водительскую сумку, я  поудобнее уселся в подрегулированное под себя сидение.
      Мародерство меня уже не смущало, как и не смущали пятна крови, бывшие если не везде, то почти везде, включая само водительское сидение, руль и приборную панель на всем ее протяжении, сверху донизу.  Делать генеральную уборку я не собирался, поэтому просто протер первой попавшейся шмоткой руль и рычаг КПП, чтобы не скользили в руках, после чего выкинул ее  следом за одеждой, чтобы не отвлекала вонью. Остальной салон уборке не подлежал, поэтому я просто накидал какой-то хлам на сидение, разумно посчитав, что мое нахождение здесь носит временный характер, а небольшой беспорядок и вонь отвлекали не настолько что бы заехать не в тот проулок. Да и что, вообще, поделать, если довелось попасть в эпицентр  двойного убийства, посреди большого города, полного живых  мертвых….       
       Бегло осмотрев показания приборов, и ужаснувшись от их бесчисленного количества, я нашел знакомые,  убедился, что уровень топлива и масла в норме, а двигатель держит обороты, после чего пробежался по тюнеру радиостанции, вслушиваясь в эфир.
       Тихо… Тихо… Тихо… Тихо…Тихо…Твою мать!
       На одной частоте показалось, что поймал слабый сигнал, но даже если он действительно и был, то пропал сразу после того как не додумавшись дослушать до конца, я сорвал с держателя тангенту и  закричал «Эй! Мы здесь! Здесь!», от радости едва не укусив себя за руку. Дослушай я сообщение до конца и не подними гвалт в эфире, История наших злоключений могла быть совсем иной, но я поторопился и еще несколько минут «бегал» по частотам, в надежде снова поймать сигнал неизвестной радиоточки, который раз пропав, уже не выходила в эфир. Рации для дальнобойщиков работали в гражданском диапазоне частот 27 Мгц, или как их называют – «СиБи диапазоне», а для  связи на трассе используется 15 канал сетки в режиме амплитудной модуляции, и дорогие приборы, оснащенные специальными антеннами, позволяют связаться с машиной при удаленности более 12-15 миль, в зависимости  от того по какому маршруту обычно передвигается дальнобойщик. Здесь, водила не стал экономить на связи и отдал предпочтение модели, способной работать на больших расстояниях,  да еще и увеличил ее дальность,  «разогнав» до 100-200 Вт через усилитель, отчего, послушав эфир еще несколько минут, я пришел к неутешительному выводу, что в радиусе парочки десятков миль нет  ни одной работающей гражданской рации, либо способного принять или отправить вызов, то есть живого. Надежда, конечно, была, с учетом того, что частоты специальных служб и военных для моей рации были недоступны, а значит, где-то вполне могли быть спрятавшиеся в убежищах копы или военные, у которых были запасы оружия и харчей, но - увы, если и они и были, то вне пределов физической досягаемости.         
       Оставив тюнер на частоте 27 Мгц, но зло и безнадежно бросив тангенту на пол, я не удержался, врубив магнитолу, при этом едва не выпрыгнул из лобового стекла, когда по моим ушам прошелся веселенький мотивчик ряженых «Вилладж пипл», настойчиво зазывавших духовно и физически развиваться в Y.M.C.A., тем  самым намекая на то, что у меня имеется  шансище покинуть этот мир под гимн для педиков. Хотя авторы песни в свое время и отрицали гомосексуальные коннотации, в самой группе все недвусмысленно говорило об обратном, начиная со сценических образов ее членов и заканчивая нью-йоркским районом Гринвич Вилладж, местом проживания многих геев и лесбиянок, и где ребята начали свой  жизненный путь. А клубы YMCA и тогда, да и сейчас пользуются  популярностью в качестве удобного места для заведения нетрадиционных знакомств, что уж говорить про саму песню.
      Пользовались….      
      Став за эти несколько дней почти ксенофобом, и не побоявшись выругаться в адрес водилы, почитаемых им исполнителей и всего нетрадиционного, я осторожно выжал сцепление и включил заднюю передачу. На  «Интере» стояла обычная механическая коробка, небольшой  опыт вождения таких тягачей  у меня был, поэтому, при исправных механизмах, вырваться из кучи-малы и оторваться от толпы зомбаков  не составляло труда. Но нет добра без худа, и мой клинический случай не стал исключением, так как  «баранка» руля  проворачивался тяжело и с усилием, даже иногда подклинивала, что указывало на текущие сальники в редукторе или насосе ГУРа.
       Это было уже нехорошо... Конечно, случись сломаться ГУРу, придется немного помучиться, но другого выхода у меня не было, пока за рулем этой колымаги находился я, а за бортом куча мертвяков.
       Да гори оно все ясным пламенем, подумалось, наскока хватит настолько и хватит, если ГУР  и накроется, только и останется придумать как всю эту фуру, которая уже не была столь привлекательна, спалить к хе…
       Ну вот, кажется, план начинает формироваться сам за себя…
       Сосредоточившись на вождении, я поддал мощности на мотор, и  почувствовал, как полуприцеп уперся в первую из множества навечно застывших машин и смял ее капот. Далее пришел через лобового стекла, которое разломило  прямо в передний ряд сидений, после чего кузов разрезал пополам  сидящих там зомби и сдвинул авто. Следующим в очереди был пустой внедорожник, также не долго сопротивлявшийся под набирающим обороты «Каммигсом», увлекая следующий седан, развертывая его боком и впечатывая далее по очереди.   Полуприцеп потихоньку начал складываться, с каждой секундой высвобождая его из железного плена все больше и больше, и все это под рев движка, перемежаемого  хрустом костей и черепов разгневанных мертвяков, успевших сбить из себя вокруг толпу в полторы сотни голов.
       Шта? Откуда их столько? Почуяли меня? Пришли на шум?
       Мысли о том, для того я здесь и газую как проклятый, упорно не посещали мозг, а зараженные все прибывали и прибывали, образуя ручейки, постепенно вливавшиеся в море грязных людских тел, и конца этим ручейкам пока не было видно.
       Пох,  хотя бы пережить  еще одну упаковку «Джорджа Киллиана», что смачивало мою глотку прямо сейчас, приятно, так смачивало, возможно, в последний раз…
      Между тем, тягач-автопресс «собрал» очередную жертву дороги и угол разворота вполне позволял вывернуть передние колеса настолько, что бы вырваться на чистое пространство. Угол блок – поста, два седана и парочка десятков зомбаков, раздавленных ранее (но не до конца), будет не настолько большой ценой, которой придется заплатить.
      В виду недостаточности личного опыта, с джойстиком все-таки следовало потренироваться, так как я где то не «дожал», и с первой попытки тронуться вперед тягач конвульсивно дернулся и заглох. Последующие несколько попыток привели к такому же результату, отчего в голове полезли нехорошие мысли о наличии неисправности бензонасоса, однако спустя пару минут и еще одной бутылки пива все сомнения в исправности механизмов тягача были развеяны. Освежив из окна опухшую от жары голову, я поддал обороты на двигатель, и осторожно выжимая сцепление, передвинул рычаг КП вперед, подтвердив свои действия нажатием на кнопку с правой стороны джойстика. В этот раз с оборотами я  переборщил, потому что тягач «скакнул» вперед, сделав калеками трех неудачников, и окончательно умертвил какого-то бедолагу, после чего снес стенку блок – поста  вместе с одним из приснопамятных пулеметов, и со скрежетом уперся в бетонный угол.
        Сука! Блять!
        Сколько там было задавлено мертвяков и пулеметов мне ровным счетом было сейчас плевать, в попытке вывернуть фуру под нужным углом я отчаянно боролся со сраным клинившим рулем, когда пришлось отвлекать свое внимание на странную и непонятную возню у полуприцепа.
         На мою голову припёрлось что-то явно крупное, и явно не такое безмозглое как зомби.
         Кто там был, стало понятно, когда веселое рычание толпы прервалось звуком смачного плевка, и потоки зеленой херни прыснули на полуприцеп и толпу зомбаков,  сначала замерших в экстазе, а потом также экстазно кинувшихся на своих облеванных сородичей.
         Напор хлынувших был настолько силен, что фура на доли секунды вздрогнула и остановилась.
         Мать твою, это что такое было?
         Недоумение было абсолютно законно, такого от безмозглой толпы я не ожидал, но толпа уже отхлынула обратно, давя и калеча все новых и новых неудачников, и с новой силой кинулась в мясорубку драки, из эпицентра которой до меня уже стали долетать части тела.   Насилие стремительно расширялось, втягивая в свою орбиту все новых особей, и вот скромный ручеек крови из под раздавленных тушек, превратился в один большой фонтан, чей шелестящий плеск я слышал даже сквозь рев мотора. Меня это никоим образом не беспокоило, ровно до момента, когда кроваво-коричневая масса раздавленной плоти, словно прессом начала забивать алюминиевые профиля  полуприцепа, и с чудовищной силой их выгибать внутрь.
        Кажется, эта та тварь, что облевала Тренера, а теперь решила облевать мою фуру, точнее не та, точнее...
       Тьфу…! Хрен с ней, главное то, что эта сука уничтожает моих зомбаков, которых мне надо отвлечь, и эта сука может мне здорово нагадить, если не отстанет от мертвяков прямо сейчас.
        Пока я чесал репу, думая, чем мне эта свалка грозит,  и какой профит можно и нужно из нее извлечь, на фуру, без особых усилий, запрыгнула (именно запрыгнула) какая-то толстая херня, смутно напоминавшая перекаченного воздухом и дерьмом негра.  Как на такую тушу не действовали законы гравитации, понятно не было, выйти и спросить – тоже, так как фонтан зеленого дерьма, безостановочно плескавшийся из ее рта, хлестал теперь почти до самой кабины. Ареал битвы среди зомбаков мгновенно увеличился в разы, грозя захлестнуть меня самого, сидящего с широко открытым ртом и медленно ахеревающего от виденного. 
       Ахеревать пришлось недолго, ровно до того момента как лопнул нижний профиль полуприцепа и заднее колесо.
       Упс, кажется, если я хочу не остаться здесь, пора отсюда съебывать!…
       Скрипя зубами и  проклиная клинивший ГУР, мне все таки удалось вырваться  из ловушки, причем, гость на полуприцепе, готовый облевать мне всю кабину, неожиданно сблевал не туда и свалился прямо в центр свалки, разметав дерущихся зомбаков силой взрыва свои тушки. Прицеп снова угрожающе покачнулся, но в этот раз обошлось без разрыва колеса или хуже того, детонации  груза, при этом кончина любителя блевать послужила сигналом к окончанию побоища, отчего драка быстренько сошла на «нет».
        Слава тебе! Зомби снова обратили свое внимание на мою персону,  матерящую всех и вся за то, что из всех тягачей Джорджии мне попался дышащий на ладан и вот-вот готовый сломаться посреди улицы, полной  трупов.
        Я нервничал. Очень сильно. Нервничал, не зная, что там с пробками на дорогах, нервничал за долбанный ГУР и коробку передач, доживающих последние мгновения своей работы, но оторвавшись от толпы разгневанных зомби метров на двести, я получил возможность все обмозговать как следует, и почти сразу же успокоился. «Все» включало две вещи, куда ехать и как запалить фуру, что бы сдетонировали баллоны, желательно собрав вокруг себя побольше мертвых и дав мне возможность уйти на своих двоих от взрыва. Нужны  были не абстрактные планы, а конкретные действия, которые я намеревался сделать.
        Я мысленно представил карту города. Единственным приемлемым вариантом, был круг по Уотерс Авеню на Бульвар Трумана, откуда,  запалив машину, можно было отправить ее самокатом в сторону той же 52-ой или прямо, по Делессепс, а самому, раздобыв первый подходящий транспорт, мчатся в район Эйзенхауэра и Бомонт, а если не буду успевать по времени, то Холланда и Аберкорна.               
      Кстати, время….
      Своих часов давно не носил, мобильник был потерян, но магнитола, которую я увернул до минимума, работала, исправно показывая 16.40, тем самым подстегивая шевелить задницей в реализации задуманного.
      Оглянулся в зеркала заднего вида, контролируя толпу, что собиралась позади. Ага, прилично так, и с соседних улиц потягиваются!
       После всего пришел черед думать, как подорвать машину. С детонатором вопрос решился быстро, кусок такелажной веревки вокруг предохранительного рычага запала гранаты, полученной в наследство от зомбака - военного, обещал продержаться до того как толпа соберется, вопрос стоял как поддержать огонь, иначе  из моего плана получался пшик. Так как более медленные зомби успешно  сдерживали особо ретивых,  скорость толпы сзади фуры была невелика, что позволяло регулировать расстояние между нами, но нужно было что-то, что удержало всю толпу у фуры на момент детонации, не забывая про время, необходимое мне, дабы улизнуть незамеченным.
         Черт!
          Засмотревшись на часы и задумавшись о том, что делать я чуть было не «упустил» тягач, наехавший на что то крупное и очень неподатливое. Таковым являлся байк, застрявший в канализационном люке, и пикап, груженный всяким барахлом…
           - А-а-а-а-а-а, барахло…
          Едва проехав сдвинутый с места пикап, я ударил по тормозу и только убедившись, что тягач не покатится под уклон, устроил интенсивный шмон в кузове, выметая на землю все, что, по-моему, мнению будет гореть достаточно интенсивно и долго.
          Барахла было  много, его я сразу через порванный тент полуприцепа впихнул внутрь, при этом едва не был искусан верхней половиной торса, в нем застрявшей, а бонус - канистру с солярой, идеальной для отложенного файер-шоу, не постеснялся поставить прямо в кабину, хотя и не без содрогания.
        Все, теперь до самого конца останавливаться я не планировал, однако конец подкрался очень быстро и незаметно, ровно до того момента, как начал сдавать не только ГУР, но и все рулевое управление, сопровождаемое безбожным хрустом рейки.
        Последним усилием, причитая и молясь на отсутствие заторов, я переложил руль, выворачивая на Уотерс Авеню, все еще в надежде дотянуть до Делессепс, и...
        Видимо, я причитал плохо, и пусть рулевое не сдохло окончательно, затор уже отлично просматривался на 55-ой Восточной, непреодолимый с моей точки зрения, и такой удобный для мертвых пешеходов, заполонивших улицу от края до края, и уже направлявшихся на звук одинокого двигателя тягача, отчетливого слышимого посреди  мертвой тишины.
       Район 52-ой находился чуть в стороне от мест ковровой бомбардировки, что довелось испытать на своей заднице мне, но дальше рельеф существенно поменялся, ибо жилая застройка, школа Калвари со стадионом и комплекс университетских медучреждений Мемориал, как  географические точки на карте прекратили свое существование. Тоже самое касалось и больницы Кандлер, что существенно не сказалось на популяции мертвяков в этом историческом центре Саванны, издавна густонаселенным. До прорыва обороны, всех местных мертвяков и инфицированных ликвидировали, то получается, что основная масса присутствующих были среди атаковавших город, а значит, ехать далее не представляло смысла. Что поделать,  прогулки  по лунному ландшафту с зомби меня отнюдь не возбуждала, лучше уж было поплутать немного по более чистым, с эпидемиологической точки зрения, местностям.
         Все сильнее отягощаемый дурным предчувствием, уже не покидавшим меня с начала всей зомбозаварухи, я оторвался от толпы еще ярдов на сто пятьдесят, и оттормозился посреди улицы и головы методистского священника из соседней церкви. 
         Ненавижу застройку из многоэтажек, но еще сильнее в этот момент я ненавидел жилую застройку вообще, ненавидел за все: за мертвую пустоту, мертвую тишину, мертвые тела, что разбросаны были по округе или лежали небольшими штабелями, самих мертвых, что посмели остаться живее всех живых назло Богу, с его постулатом о воздании каждому по делам его, и правительству США, с великим Остервенением истреблявших всех подряд, не разбираясь, кого можно спасти, а кого  - нет. А еще за то, что придется идти через нее пешедралом, задыхаясь гарью сгоревших домов и спотыкаясь об одни трупаки и отбиваясь от других, при этом, не ведая, кто ждет меня вон за тем углом и как от этого мне отбиваться.
         Бардак, блять! Великая страна, а просрали войну с Нечистью в своем доме, причем с разгромным счетом и забивая мячи самим себе в ворота.
        Если такое творилось здесь, то страшно было себе представить, что творилось в странах, где государственная система была менее демократична в отношении к своим жителям, как например, Китай, либо была тоталитарна по своей сути, как в той же Северной Корее. Хотя, предположу, что северокорейцы отлично должны были справиться с напастью, учитывая количество населения и организацию общества на принципах тотального принуждения, чего не доводится наблюдать в США. Потому то и хотелось оказаться где-нибудь подальше от этих, пусть и не каменных, джунглей, от страны без зомби, и лечь на землю, вдыхать, вдыхать свежий морской воздух, а не смрад разложения, пожарищ и собственного тела, что окутывал все вокруг, вкушать морские деликатесы, пойманные собственной рукой, а не сраные MRE, пролежавшие десяток лет на складах, и выброшенные народу в период чрезвычайно ситуации. Быстрей бы вырваться отсюда подальше, а там, найду себе яхту, снасти, и с запасами харчей и пива рвану на острова, подальше от зомби и прочего дерьма, может быть взяв с собой Тренера и Рошель. Впрочем, даже можно и Ника, но заставив его поменять свой долбанный костюм, с которым он не расстается, даже засравши кровью и мозгами. Да и не только ими…  Ладно, пора двигать дальше, а то я засиделся…
       Дальнейшие мои действия выглядели самыми, что ни на есть адекватными и спокойными, с того момента, как в Саванне начался Апокалипсис и эвакуация, сейчас я был этаким венцом Адекватности и Точности, тем более, что ситуация располагала.
       Перво-наперво, используя кусок такелажного ремня и рейки, я обмотал предохранительный рычаг гранаты, при этом, аккуратно сделал на вымоченном в дизтопливе ремне надрез до трех четвертей его ширины. Воняющую конструкцию, превозмогая отвращение и подступивший блевотный позыв, я положил под моноблок с водородом, очень осторожно вынув кольцо запала. Следом, обильно смачивая дизтопливом, накидал  тряпье и рваную  автомобильную камеру, попутно воздавая мертвому водиле восхваление за его излишнюю рачительность, а может быть и не рачительность, а излишнюю скупость, на которую жаловаться не стану, так как весь хлам сейчас пригодился мне.
        Последним штрихом приготовления к Последнему Бздыху, стала удачная попытка сдвинуть тягач чуть влево, к одинокой заправочной колонке и седану, выглядевшему  настолько непрезентабельно, что я сразу же отказался от его использования в качестве транспортного средства. Так же, не менее удачной оказалась попытка заклинить пневмосигнал, отчего в открытой кабине мои уши сразу увяли, а ноги, спрыгнув с прихваченными шмотками и оружием на асфальт, сами побежали по 53-Восточной, прочь от подходящей толпы зомбаков и  неспешно разгорающегося в полуприцепе тряпья. 
         Пробежав метров сто пятьдесят до пересечения с Лайв-окс-стрит, я обернулся, дабы убедится, что мои старания не прошли даром, а зомбаки обратили все свое внимание на ревущее пламенем и звуком машину. Переживал за исход мероприятия я зря, огонь вовсю уже пожирая тент, а толпы мертвяков плотным кольцом заполонили угол Уотерс Авеню и  53-Восточной, собирая в свои ряды подходивших со стороны  медцентра Мемориал.
        Очень хотелось поглазеть на дело рук своих, но время поджало в очередной раз мои планы, поэтому, поправив сумку с ништяками и убедившись, что дробовик заряжен,  я  неспешным бегом пустился по 53-ей, где, чтобы не терять время, пробиваясь по лесополосе или прыгать с эстакады 52-ой, свернул прямиком на Сидар – стрит.
        Улица была  безжизненной (если не считать парочки глухих зомби, у которых я прошмыгнул за спиной), и наполовину выгоревшей, но все-таки она была  единственной, что меня устраивала в данный момент, так как напрямую выводила на Делессепс – Авеню и, далее, к транспортной развязке на бульваре Трумана.
         Почти удавшийся план прибавлял оптимизма и сил, поэтому я передвигался мелким бегом, но периодически приходилось переходить на шаг, озираясь на пустоту вокруг в ожидании шального зомби или мутанта, появление которого могло стать для меня последним в этой жизни. Но, видимо, мертвых обитателей Эджмора, Саквила и Ламара Хайтс больше интересовал не я, а источник сильного звука, продолжавший еще несколько минут после моего ухода привлекать их к себе.
        Я - же, уходил не спеша все дальше и дальше, и только оказавшись на пересечении с Делессепс – Авеню позволил себе расслабиться и, повернувшись, посмотреть в ту сторону, где должен был подниматься столб дыма от горевшего тягача.  Тут-то и рвануло первый раз, рвануло так, что заставило кое-кого горько  пожалеть о слишком близко выбранном месте для созерцания, кого-то, теперь вжавшегося в одиноко стоящее дерево в попытке, если и не улететь, то защититься от возможных обломков.
           Так как, по прямой, было не более полумили, обломков ожидалось прилично.
           Но сначала, от пришедшей ударной волны, были выбиты все стекла в округе сначала, потом пришел шелест срываемой листвы, тут же растворившийся в оре десятка сигнализаций из ближайших дворов.  Но все затмила какофония менее сильных взрывов, и еще один, чудовищной мощности, громогласно возвестившей Миру, что одна из бензозаправок компании «7-11» прекратила свое существование, обратив в прах энное количество зомбаков.
          Смотреть на результаты рук своих как-то сразу расхотелось, поэтому, похватав шмотки, я кинулся по Сидар – стрит в сторону ближайшего дома на 59 –ой Восточной, где за проволочным забором  визжала сигналка 350 –го Форда, привлекая совсем не нужное внимание к данной улице и моей персоне. Впрочем, ревы противоугонок сейчас был по всюду, где стояли забытые и исправные машины, пугая меня и дезориентируя зомби, у которых был выбор куда пойти в  это мгновения, да и вырубать все машины в районе я не собирался. Меня конкретно интересовал данный аппарат, немедленно лившийся правого заднего пассажирского стекла, и любезно пропустившего меня внутрь…   
        Перевалившись на передние сиденье, я нашел запасной ключ и перевел систему охраны в сервисный режим, отрубивший динамик сигнализации, и только после этого позволив себе лечь грудью на рулевое колесо, в попытке унять сердцебиение и кипящий в крови адреналин. 
         На углу 53-ей полыхало так, что столб дыма и пламени упирался в облака, а что-то цилиндрическое несколько раз подлетело вверх и тут же упало на землю, завершая свой полет характерным звуком  разрыва.         Кислородные баллоны! Хотелось понаблюдать за феерией, но мне следовало спешить, что я и сделал, снеся забор вместе с одиноким мертвяком, так и не понявшим, что с ним случилось.
          Проблем с выездом на бульвар не было и, оставляя справа Мемориал, а слева -  Ларош Парк, я рванул по двухполоске, не обращая внимание на все еще работающие светофоры и отдельные группы зомбаков, пытавшихся сделать вид что догоняют, но бросавших эту затею сразу как только я пропадал из виду. Правда, на путепроводе Реюбен-Кларк-драйв кто то попытался «тормознуть» меня, но немного не рассчитал и свалился  на дорогу с пятиметровой высоты, где и затих вечным сном, только заставив меня быть еще осмотрительнее. Скорость снизить пришлось еще ранее, так как  брошенных машин стало больше и все чаще приходилось объезжать куски арматур и бетона, а в одном месте и завал тел, сожженных ради порядка военными. При всем отвратности пейзажа, был здоровым соблазн остановиться и немного порыться в завалах военного имущества, что встречался тут и там, но каждый раз меня отпугивали пара – тройка обязательных мертвяков и  содрогание от мысли как же я буду вести машину с откусанными пальцами или рукой вообще.
       Нет уж, вот, соберемся вместе, тогда и посмотрим, чем можно будет разжиться!            
       Времени до рандеву было, поэтому я не стал спускаться сразу на Скайдуей-Роуд, а тормознул на мосту, что бы взглянуть на перекресток с Бомонд, где к своей величайшей радости мне отсемафорили фарами.
       Сдав по бульвару назад, я съехал на перекресток,  где спустя пару минут оказался в объятьях Ника, радовавшегося больше всех, Тренера, долго не отпускавшего мою руку своей медвежьей хваткой, и Рошель, едва не заплакавшей когда я дал себя по-братски обнять. Объятия были настолько сильными, что  мне пришлось сделать судорожный вид висельника, причем не только сделать вид, но и похрипеть для приличия, призвав в помощи ту небольшую часть артистизма, что у меня было.
      Первым, уже настоящие предсмертные судороги, почувствовал Тренер, и тут же растащил наши объятия.      
      - Тише, тише, а то мы задушим его до смерти.
      Стоило троице расцепиться и дать мне хоть чуточку пространства, сипение от нехватки воздуха тут же переросло в кашель от его избытка, а пересохшее горло подхватило дыхательный спазм и извергло наружу серию перхающих звуков кашля. Успокоение пришло, когда горло пропустило через себя половину бутылки пива, что заботливо вложил Ник.    
      - Я тоже вам рад всем, даже тебе Ник, - выпивая вторую половину бутылки, я, как бы невзначай, выделил самого противного в нашей команде, но искренне благодарного ему за то, что он догадался о моей нужде. – Надо-же, а и уже забыл,  что может быть так хорошо. Ну, что расскажете?
      - Все потом, Элис, - гримаса радости на лице Рошель сменилась на строгое и расстроенное выражение, давая понять, что живые мы сейчас, это – хорошо, но живые потом – еще лучше, а значит, пришло время уходить, и как можно быстрее. – Нам надо уходить, и как можно скорее. Объясним по дороге. Твой аппарат на ходу? – Она кивнула в сторону «Форда».
      - Да, тока одного стекла нет.
      - Тогда уходим прямо сейчас. Ник, неси шмотки и стволы, Тренер -за руль!               
      - Я что-то пропустил, или у нас власть сменилась? – только Тренер, которого с самого начала эпопеи я считал неформальным лидером нашей не совсем дружной группы выживших, мог ответить на мой вопрос, поэтому и к нему он был обращен.
      - Да, не, не беспокойся твое геройско-задиристое место пока свободно, а мы себе оставляем роли простых напарников, - закидывая два тугих мешка в кузов пикапа, Ник был в своем репертуаре, даже улыбался.
      Ну, что, подыграем ему снова…
      - Ник, а ты знаешь, что в фильмах  напарник главного героя неизбежно погибает? – не слишком оскорбительно, как и тот «фак» в спину, что Ник словил, не заметив, но все же...
      - Ну, хватит, два петушка, вам заняться не чем, что ли, а то быстро найду чем.
      Точно, власть сменилась, и Рошель из идейного вдохновителя группы превратилась в босса, отдающего команды.
       - Мне – есть! Например, послушать, что за шмотки вы везете в моей машине, и куда мы едем, - я  уселся поудобнее на переднее пассажирское кресло, пристегнулся, и зло хлопнул дверью. Просто  так, на всякий случай. Потом, дабы скрасить свое поведение, потянулся назад,  выхватил из сумки Ника еще холодную бутылку «Бадвайзера», откупорил ее, сделал глоток, и пустил по кругу, явно предлагая всем смочить глотки перед долгим разговором.
       Разговор долгим не получился, поэтому, привлекая внимание собеседников, пришлось до неприличия рыгнуть.
      Кажется, никто не заметил даже….   
       - Жопа! – Тренер отглотнул свою долю и передал мне пустую склянку, тут же полетевшую в  указатель  «Ди КьЮ Гриль &Чили». – На побережье… Мы даже не стали пытаться зайти за Фергюсон и Норвуд, там либо руины непроходимые либо зомби, либо все вместе. Встретили таких же бедолаг как мы, но не стали  предлагать пойти с нами, у парней крыша была не на месте, поэтому просто спросили, что нужно и все… Другие выжившие если и есть, то сидят по домам и уцелевшим Убежищам...
         - Ждут второго Пришествия, наверное…
        Странно, Тренер не обвинил меня в богохульстве, он вообще ничего по поводу моих слов не сказал, тем более нравоучительного, что странно вдвойне, просто  посмотрел устало и  - все. Странно, он или устал или, со мной что-то не то.    
        - Единственное что, оружия раздобыли,  да и пожрать тоже. Ник, дай Элису пакет, и мне, - улыбаясь, - шоколадку.
        - Сколько можно жрать шоколада, Тренер, у Вас точно будет диабет, - передавая тощий пакет, Ник был серьезен как никогда. – Это уже третий с того самого момента, как мы едва унесли ноги из того долбанного кафе, с просроченными пончиками и кофем для Элиса.
        Н-да, Ника исправить невозможно, я, тут понимаешь, собрался  поужинать может быть в последний раз, а он…
       - Не слушай его, Элис, - Рошель похлопала меня по плечу, -нормальные там пончики. Ник первый и набросился на них когда увидел, да и кофе хоть холодный, но не выбирать же нам было. 
      А мне все равно, честно, лишь бы пожрать сейчас, пока организм принимает и не надо куда бежать.
         Прикончив,  в  хорошем смысле, парочку пончиков и запив их холодным «капучино», я приготовился к продолжению разговора, прерванного всеобщей трапезой.
      - Нам пришлось попотеть, когда уходили  из Убежища, Ника чуть не сожрали зомбаки, еле-еле отбились и убежали. Твари настолько прыткие попались, думали – все, сожрут. Нашли машину, но она сдохла у поворота на Мажестик-Окс, пришлось брать другую,  и благо попался почти не разграбленный  полицейский фургон,   - Тренер кивнул  через плечо. - Так что остаться без всего нам не грозит. А уже здесь, на повороте, забегаловку обчистили малек, правда, Ника опять зомбаки едва кастрюлями не забили до смерти, но вроде, живой.
       - Ага, живой, правда расстреляли половину патронов, что нашли, а так – ничего, нормально, - Ник обиженно откусил что-то и тщательно начал жевать. – Они как попёрли на меня, я сначала подумал, что ребята живые. Тока морды в чем-то вымазали и в трупном яде поплавали, а как первая сковородка пролетела мимо и рев поднялся, чуть в штаны не наклал. Двоих еле-еле завалил одним магазином, хорошо, что третий  споткнулся.    
        - А что ты Ник хотел, мы эволюционируем, и почему не должны эволюционировать зомби с вирусом, что их заразил.
        -  Стойте, стойте! Я так понимаю, «кастрюлями не забили до смерти» это отнюдь не эвфемизм был?
        - Ты правильно понял дружище! Эти твари точно эволюционируют,  и я  не удивлюсь, если через пару месяцев они будут гоняться за нами с пулеметами и РПГ, верхом на железных тачанка и танках. Именно поэтому, а также потому, что оставаться в городе небезопасно, мы прямо сейчас, пока не зашло солнце, сдернем из Саванны, за город, а там посмотрим. Ночью эти твари не так активны, так, что найдя местечко  где ни будь в мотелях, в милях двадцати отсюда, мы зачистим тамошний пентхаус и переночуем, после чего двинем дальше. Или на свежем воздухе, прямо в машине.
        Идти против мнения большинства можно и нужно, особенно если это мнение  принято без тебя и без учета твоего мнения, но, не оспаривая логику Тренера насчет города, в остальном согласен я не был, полагая, что ночевать в машине как-то было не совсем приятно, если это не дом на колесах. Да и вполне себе можно было уснуть и не проснуться, учитывая, что мы устали как лошади за последние несколько дней.
         Однозначно, стоило высказаться. А еще раньше не стойло отвлекаться от дороги. А еще лучше самому надо было сесть за руль, потому что Тренер, с тоской посмотрев отблески пожара над лагерем аэродрома Эйрфилд, умудрился не заметить разбитые  бетонные блоки армейского блок-поста, с торчащими  кусками арматур, отчего наш вояж к свежему воздуху без зомби и монстров, едва не закончился  в русле реки Вернон.
       Беззвучный  мат в устах мужской половины компании, вырвался наружу, когда потерявший все управление пикап, сначала  подпрыгнул а потом заскользил юзом по обоим полосам трассы, после чего ударился об бетонный отбойник блок-поста, развернулся задом и навис над акведуком реки, готовый вот-вот соскользнуть.
        Епаж-твою-мать! Сработавшие пиропатроны выдавили наружу подушки  безопасности, что противно обняла верхнюю часть тела, почти   готовую упереться в «торпеду», а натянувшийся ремень аккуратно наклонил и тут же вернул меня в исходное положение.
         Спокойствие, только спокойствие! Судя по охам и ахам, все живы и пострадали только морально, но так как все психологи и психиатры  в городе, скорее всего, мертвы, то ничем помочь я им не могу. Нам щас главное выбраться из машины и найти другую, желательно в рабочем состоянии и заправленную. А пока, для уверенности, проведем перекличку, может все-таки Ника уже с нами больше нет.
       Шутка, конечно, но все же…
       Но сначала надо справиться с этой долбанной подушкой безопасности. 
        - Все живы?
        - Да, живы! Оба! – это  Рошель за себя и Ника.
        - Тренер? - впрочем, что это я, он же рядом сидит и уже тоже поборов свою подушку, осторожно открывает дверь, боясь нарушить баланс авто.
        По ощущениям, машина стояла устойчиво, но так как в нынешнем мире ничего постоянного не было я предпочитал перебдеть.
         – Стойте! Если вы выйдете, то мы точно грохнемся в реку. Рошель! Ник! Вы первыми выходите, что можно из шмоток – берите, но осторожно, не раскачивая машину. Пошли!
         Первой, словно тигрица, выскочила Рошель, а следом – Ник, умудрившийся поскользнуться, и немного раскачать кузов, чем доставил нам несколько неприятных мгновений.         
         Погрозив из кабины кулаком этому незадачливому аферисту, что спал и видел мои похороны, убедившись, что общее имущество вне опасности, я выкинул в окошко дробовик и свою сумку, после чего повернулся  к Тренеру. Тот сидел вцепившись в руль, и зачем-то вытаращи глаза, куда-то вперед.   
       - Тренер, ей! Выходим, на счет три!   
       Странно, мне кажется или он покачал головой? Нет, не показалось.
       - Если хочешь – выходи, Элис! До заката мы уже не успеем за город, а значит надо добраться до Саванна-Молл любой ценой, а пешком мы не успеем, что равнозначно гибели.
        - Да в жопу его, найдем машину или  апартаменты, какие ни будь, забаррикадируемся и до утра точно продержимся.  А там – посмотрим.
        - Нет! - тон Тренера был непререкаем, и свое решение он подкрепил заведенным движком, и резким выворотом руля, когда полноприводный автомобиль начал вытягиваться на дорогу, под крики Рошель и Ника, едва успевших отскочить самим и оттащить мешки.
        Мешки, кстати, оттаскивала Рошель, пока Ник, вылупив глаза, пытался понять, что происходит и почему его оставили на обочине. Долго ловить непонятки не довелось, так как сообразившая все ранее Рошель пинком помогла ему встать на ноги, а вторым напомнила, что следует торопиться с обратной погрузкой.
         Ох, нравится мне эта девчонка!
         - Живее, живее, мертвяки на подходе! Ник, какого хрена копаешься…
         Ник еще не успел закрыть дверь, как Тренер рванул с места в карьер. Рванул, это я громко сказал, машина явно «захромала» и ехала по шоссе, высекая ошметками резины и диском искры из асфальтовой поверхности. «Тише!» хотелось заорать на Тренера, до сих пор этого не понявшего, от того, попытавшегося дрифтовать,  но вместо этого едва не распоров еще одно колесо.
        На полной скорости пикап разметал импровизированный шлагбаум вместе с повисшим на нем мертвым солдатом, и перевалился через разделительный бордюр на Западный Монтгомери-кросс-роуд.
        Езда была еще та, но это было лучше чем стоять на месте, тем более, на шум аварии и рык движка, из жилой застройки и со стороны зачумленного лагеря аэродрома Эйрфилд, начали собираться мертвые.
        Вообще-то,  слушая скрежет, я предполагал, что ремонт должен был быть плевым, если особо не стоять над моей душой, а вообще, хотелось предложить поменять машину, благо рядом находился салон внедорожников, но Тренер не слушал и выжимал все что мог из этого, вцепившись, до посинения, в рулевое колесо.
        Черт с ним, сказал я себе, но на душе не перестало быть неспокойно…
        Предпочитая не влезать в процесс, я так и не поинтересовался, почему он выбрал путь по Монтгомери и далее, по Мидлграунд, приводя нас в объятия тех, кто сейчас скакал за нами с взлетного поля и чащоб Ларго-вудс. И уж чего-чего, я отказывался понимать логику, которая повергла доселе спокойного и рассудительного Тренера, бывшего вояку, заставляя его выбирать далеко не лучшие варианты действий, к мелким, но ошибкам, каждая из которых может быть последней.        Может это Страх смерти? Ну и что, я тоже боюсь мертвых ребят до усрачки, боюсь настолько, что устал бояться, а иногда уже и предпочитая ужасный конец, чем весь этот бесконечный ужас. И что это за бредовая идея любыми  средствами вырваться за город, в Ночь, имея ограниченный запас оружия и жратвы? Что, за городом зомби нет? Весь округ Чатэм сейчас один большой могильник, только кто-то проживет  на нем чуть немного дольше,  а кто-то – нет, и все, никакой разницы нет. Или смерть на природе краше? Вон, дом престарелых! Если судить по кровавому антуражу на стенах и окнах он превратился в дом престарелых зомби, и что, их  смерть от этого  краше, чем та, что уготована нам? Нет, абсолютно и никак! Смерть она и есть Смерть, уготована всем и каждому, в свое время. Не знаю, что с ним, но это не совсем хорошо…
        Хотя тренерские финты объясняют, почему сейчас рулит Рошель. Кто-то должен был взят на себя пусть формальную, пусть временную, но инициативу и вести группу за собой, а иначе – никак, вот и девчонка взялась быть лидером там, где спасовали мужики.
        Молодец, что еще ей сказать, я б так и сам поступил, но так как Тренер  чудит а место лидера уже занято Рошель, будем делать все, что бы помочь ей в ее нелегком деле спасения нас и мира.   Неее, в жопу мир, самим хотя бы спастись.
         В своем размышлении я упустил существенную вещь, а именно почему, если группу вела Рошель, а машину, неизвестным маршрутом и  в неизвестное мне лично (и как я подозревал, Рошель и Нику) место, вел Тренер. Надеется, что ему не придется каяться впоследствии на Небесах, за наши скоропостижные смерти, которые обязательно наступят, если он не возьмет себя в руки в ближайшее время и, отказавшись от бредовой идеи доехать на порванной резине до Пулера или, вообще, до Милдрема, и хотя бы позволит мне поменять колесо, прямо сейчас…. Вот, прямо…
        - Балять!!! Тренер!!! Балять!!!
        Созданием чёткой мыслеформы/визуализацией желаний, нужно заниматься в спокойной обстановке, и самое лучшее время для такой умственной деятельности – дневные  часы. Ты уже похмелился,  подруга все еще спит под одеялом, но  если вы опасаетесь неприятностей и не можете сконцентрироваться на хорошем, то почти сломанная машина среди города, сгоревшем в ЗомбиАпокалипсисе самое оно, материализация происходит автоматически.
       Так  случилось и здесь...
        Не знаю, какой мудак выкопал яму посреди дороги, бросив дело и экскаватор посреди, но зато я отлично знал второго, умудрившегося прослушать хороший совет и, свернуть с хорошей  дороги хрен знает куда. Правда, это знание сейчас ничего не меняло.
        - Балять! - это уже не так громко, и не для всех, находящихся явно в шоковом состоянии от этакого эпик - фейла Тренера, в глазах которого наконец-то появилось осознание того, какую херню он сейчас сотворил.
        - Простите меня! Простите! 
        Простите меня, простите… Еще заплачь и причитать начни…
         - Выметаемся! Быстрее! - кажется, эту фразу я уже слышал, теперь главное что бы  Тренер, снова не свершил Чудо и не уехал в панике без нас. Но нет, выбирается и помогает Рошель потрошить рюкзак, расставляя «стволы» прикладами на землю.
            - Элис, это твой, -  Ник кинул мне пояс ременно-плечевой системы с пистолетом, двумя подсумками под магазины, и еще тремя под непонятно что, после чего, едва ли не торжественно, вручил мой рюкзак, о котором я уже успел забыть, и который с последней встречи немного увеличился в габаритах. – Там запасные магазины к МАКу,  он только у тебя и у меня, поэтому работаем в  паре при перезарядке: ты - мне, я – тебе. У Тренера и Рошель - другие машинки, поэтому не суетись и не доматывайся до них. Да, и еще там, твои любимицы, блевотина  и пайп – бомба. Только не раздави  их у нас над головой, хорошо?               
       Вяло улыбнулся и тут же отвернулся, что еще ему мог я сказать.   
       У Тренера, что-то интимно обсудившего с Рошель, прежде чем протянуть ей явно военного вида дробовик, и взять в руки М-16 с обвесом, слова были.
       - У нас минут пятьдесят пять до захода солнца. После будет нулевая вероятность, что мы доживем до следующего утра, если не найдем место где нас не учуют и не достанут. Найдем такое место, шансы – есть, если не найдем, то вы все понимаете сами. Ближайшее – Саванна-Молл, но по своей глупости, я хотел увезти вас из города как можно скорее, и Провидение Божие наказало  всех за мою Гордыню. Поверьте, мне очень, очень жаль, – он тяжело вздохнул. - Отныне, гибель каждого из вас тяжким грехом ляжет на мою душу, с этим  я ничего не смогу поделать, но надеюсь, что Боже и вы сможете меня простить.             
         Очень приятно точить лясы, когда человек (не ты сам!) осознает свои ошибки, но выслушивать кающегося грешника для меня всегда была невыносимой пыткой, а уж сейчас все эти тренерские сопли были не отнюдь к месту, и уж точно, не ко времени.
         - Тренер, - натянув  РПС, а следом – рюкзак, я проверил заряжен ли пистолет, и мимоходом решил «покачать права», - понятно, что вы хотите облегчить свою душу пред Богом и нами, но может быть сделаем это чуточку попозже, и решим, что делать и куда идти. Если ни у кого нет предложений, предлагаю вернуться к первоначальной цели и взять штурмом Саванна-Молл. Или найти машину, исправную и заправленную, дабы хватило до рассвета побегать от Нечисти, а там и уехать с концами из города. В противном случае, боюсь, нам оторвут наши «концы», прямо сейчас, - я кивнул на порванную до неприличия официантку из Макдональдса, заинтересовавшуюся нашей беседой, и усиленно ковылявшую на подвернутой ноге в нашу сторону.          
        Судя по кивкам, возражений нет, только возражений относительно чего, взятия Саванны-Молл штурмом или необходимости убраться с улицы? Мне показалось,  что и с тем  и тем…
         - В «Саванну», -  Тренер приободрился. - На улицах соблюдайте несколько правил. Первое: при перезарядке предупреждайте, это обсуждению не подлежит. Второе: поскольку запасные магазины у каждого за спиной берите, не спрашивая друг у друга. Третье, - он  раздал карты города, вложенные в пакетики. – Вот это должно быть у каждого. На карте отмечены Убежища, развернутые и не совсем пункты сбора населения, а также блок - посты армии и полиций, там есть вероятность что-то найти.
      - Нам заранее надо договориться о маршруте до Убежищ!
       - Не получится. Где-то Убежища закрыты, где-то их нет, где-то завалы, где то – зомби, поэтому планировать не будем, просто идем вперед и - точка. Пока идем все вместе до Саванна-Молл, на остальное -  воля Божия. Еще что-нибудь?
      - Да, - подал голос я. – Мутанты! Как предупреждать о них, орать матом или по имени?
        - Здесь я пас, если хотите подурачиться, только не во вред делу, - ответил Тренер. – Хотя твой вопрос правилен и стоит подумать. Рошель? Ник?
         Твою мать, он не понял, к чему я завел речь.
          Между тем, официантка и какой-то бомжара уже совсем рядом….
       - Да, он прав, - произнесла Рейчел, поднимая дробовик на изготовку. - Мутанты быстрее и  опасней, поэтому мы должны знать о них, что бы вдвоем или втроем завалить. Предлагаю первого, чуть не сломавшего Элиса,  назвать Охотник.
        -  А насчет толстяка меня облевавшего? – Тренер, увидел  ее стойку, улыбнулся, вытащил из кузова биту и играючи снес голову официантке, подошедшей почти вплотную к нам, и также легко - кумпол ее мертвому сопровождающему.
       Вокруг нехорошо запахло разложением и гнилыми мозгами. И детским садом. Из четырех младенцев. Каждому глубоко за четверть века…   
       - Так и назовем – Пузан, - предложил Ник, поправляя рюкзак и свои обвесы, после чего вынул из кузова еще парочку бит, одну из которых тут же протянул мне. 
       - О'кей, тогда собираемся.
       Сборы закончились быстро. Ник, наконец-то дал мне мой МАК-10 с глушителем,  при этом,  пистолет – пулемет я пока повесил под правую руку, чувствуя в себе силу управляться с зомбаками старым добрым ручным способом, и лишь на крайний случай оставляя огнестрел. От дробовика избавляться не стал, протиснув его в нижние лямки рюкзака, добавив те самым жесткости спине, выкинул только водительскую сумку, а все имеющие патроны и мелочевку от дальнобойщика рассовал по карманам и пустым  подсумкам. 
      - Ой! Ой, как тяжело! – не сдержался я когда, прочувствовал всю тяжесть забитого стреляющим металлом рюкзака, искренне не завидуя Рошель, несшей на себе не только почти сотню патронов в двух бандольеро, но и боекомплект Тренера в рюкзаке.
      - Ничего,  - успокоил Тренер, поправляя лямки Рошель, - будет легче по мере того, как будем освобождаться от магазинов. Да, кстати, старайтесь избегать рукопашных свалок с несколькими зомбаками и не геройствуйте с мутантами. С грузом на плечах, неподготовленные к схватке, для нас каждая нанесенная рана может стать шагом на пути в небытие. Стреляйте, и – все! Все поняли?
       - Мы поняли, - за всех ответила Рейчел.
       - И помните, что самая эффективная стрельба, стрельба в голову.
      Тренер еще раз осмотрел всех и, убедившись, что особых помех при движении не будет,  заставил нас попрыгать на месте, после чего одобрительно засопел и принялся  экипироваться сам. Делал он это  быстро и собранно, что говорило о многом, например, о том, что тот Тренер, который рубился с зомбаками в Университете, вернулся  к нашей компании, став прежним.
       Это было здорово.
       - За мной!   
       Пыхтя и тыкаясь в каждое авто, что была не перевернута или не смята в лепешку на всем протяжений Мидлграунд-роуд, в  надежде на то, что в ней будет ключи и хотя бы один галлон бензина,  мы пробежали метров сто до Форест-Хиллс-Апартамент. Здесь нас догнали, точнее сказать, мы сами уперлись в стену зомби.
        Стрелять было бесполезно, толпа голов в сто – сто пятьдесят явно превосходила весь боезапас, что имелся, но и просто так дать себя убить было бы глупостью.
        - Бросай блевотину! – это Тренер, «тот самый» Тренер, правда кричать на меня было не надо, моя рука уже схватилась за Ников шкердон и, пошарив внутри рюкзака, метнула выхваченную склянку в переднюю шеренгу  зомби.
        Вовремя брошенная склянка на свежем воздухе быстро довела до бешенства молчаливую толпу, завертев процесс каннибализма «на полную катушку», и на какое-то время избавила нас от проблем. Времени у нас как раз и не было, поэтому от дальнейшего созерцания  бойни пришлось отказаться, что мы и сделали, углубившись в застройку, где, не сговариваясь, сковырнули в придомовой бассейн веселую троицу зомбаков, еще не вдохнувших будоражащего аромата.
     Перемахнув через подобие забора, наша четверка бросилась в направлении Шони-стрит, хотя как не старались мы кого-нибудь случайно не потревожить, просто так обойти дико визжащую толпу не получилось. Увы, некоторых зомби аромат блевотины не возбуждал, тем хуже оказалась для них Жизнь, пришлось вбивать им любовь к Прекрасному битами и свинцом.
       То ли, звуки пробиваемых битами  черепушек, то ли приглушенный звук отрывистой стрельбы из пистолета-пулемета, не сдержавшего свои нервы Ника, только поведение зомби резко поменялось, и подходящие к драке напрочь стали игнорировать желание заняться своими мертвыми товарищами, уделяя большее внимание нам. Мне это уже давно перестало нравиться, и тут еще Рошель имела неосторожность поскользнуться на обильно политом мозгами асфальте, так, что бросив бодаться со смердящими телами, мне и Нику пришлось покорячить ее на себе, следом за Тренером,  уже терявшего остатки вновь обретенного самообладания.
       - Я сама. Поставьте на ноги, только…- Рошель упорно сопротивлялась, пытаясь встать на ноги и идти самостоятельно. Но, понукамые медленной поступью Страха, мы, как два барана не давали ей этого сделать, боясь самим сбиться с шага и рухнуть на уличное полотно, от того тащили и не слушали, не слушали и тащили к Тренеру… Который бросив липкую от крови и мозгов биту, теперь целился в нас из штурмовой винтовки.
      - Лежать!
      Ух, ты-не-хера-ж-себе!
      Ник подумал точно также, потому как, особого предложения рухнуть на асфальт, можно было и не делать.
      Проклиная жесткость асфальта, наша троица рухнула вниз, а мгновение спустя, очередь на половину магазина прошла над головами, порубив компанию, выглянувшую из-за спин.
      - Поднимайтесь, быстро!    
      Подниматься было неохота, но еще одна очередь Тренера дала нам понять, что «друзей», у которых чувство Прекрасного этого Мира  умерло вместе с ними, прибавлялось.
       Пришлось пошевеливаться, поднимаясь самим и поднимая Рошель, которой тоже понравилось отдыхать.
        Однако - ж, эти мертвые сукины дети стали более прыткими или мне показалось?
       Между тем, пока мы «отдыхали»,  район Шони-стрит, Мидлграунд-роуд и Риджвуд-Апартамент-Хомс готовился стать ловушкой и погостом для нас. Разбуженные веселыми разборками и выстрелами зомби начал собираться в кучки поменьше и в кучки побольше, отрезая путь к шопинг-центру Саванн-кроссинг, где на стоянке я уже воображаемо нашел искомый нам автомобиль, перекрестку Шони –стрит - Апач-авеню, и выталкивая нас обратно, к Датчтауну и школе Святой Франциски Кабрини, то есть в ту сторону, откуда мы и приковыляли на покалеченном пикапе.
       До захода солнца оставалось совсем немного времени,  в то, что зомби с наступлением темноты от нас отстанут не верилось, значит, либо мы были обречены всю ночь гоняться и отбиваться, пока не кончатся силы и боеприпасы, либо, как я предполагал раньше, мы забаррикадируемся и будем жить счастливо, но, увы, тоже недолго.
        Тренер предпочел третий план, который не преминул довести до нас, и хоть он тоже  был не идеален, всем уже было насрать,  иные нас уже не устраивали тем более.
       Минут десять, по плану, мы теснились в сторону школы Святой Франциски Кабрини. Подождав, пока нестройная линия зомбаков подойдет поближе, еще не впитав себя группы с Шони-стрит и Апач-авеню, мы, по команде хлестанули из трех стволов, уже не жалея патронов и всех, кто попадал под наш огонь. Почему три ствола? Да потому, что в это время я курочил замок зажигания седана, аккурат ровесником мне бывшего, и бывшего единственной машиной, которая находилась рядом в округе, в виде, позволявшем предположить, что она сможет завестись на парочку минут. 
     Слава богу, у мутантов в этот вечер  был выходной, иначе нас давно бы пустили на котлеты, так что, запустив движок и вознеся благодать за наполовину полный бак, я крикнул, что есть мОчи, пытаясь перекричать ревевший движок:
     - …ваем, парни!
     «Парни» не заставили себя долго ждать и, впихнув рюкзаки в салон, радостно заревели в предчувствии долгожданного освобождения от кошмара города. Тон задавали Ник и Рошель, устроившие на радостях обнимашки на заднем сидении, и даже Тренер, настроенный скептический с момента нашего знакомства, не мог сдержать эмоции, улыбаясь и сжимая кулаки, словно в попытке удержать Удачу за яйца, удержать и не отпускать уже никогда. Поскольку, все это делалось на фоне желания ссадить меня с водительского места посреди района забитого до отказа зомбаками, я, управляя доставшимся нам  автохламом,  был само Сосредоточение. Дать повод освободить меня от этой чести? Неа, ибо если и суждено мне было сдохнуть сегодня на улицах Саванны, то сделать это я был намерен за рулем.
       Между тем, события стали развиваться по нарастающей, когда рев прогоревшего «глушака» начал собирать за собой совсем уже неприличные количества мертвяков. Вместо ожидаемой поездки с ветерком по Аберкорн –Экстеншен, по противоположному берегу Литл-Оджичи, мы оказались втянутыми в бесконечную карусель разъездов и объездов, ведущих в забаррикадированный тупик Апачи –Авеню и Мохок –стрит, либо в обратно, в лабиринты  Уилшир –Эстейтс, и далее  - в Центр города, куда никто возвращаться уже не хотел.
        Зомби стояли стеной!
        С каждой уходящей минутой назревало принятие решения, от которого зависело все, что должно было случиться с нами далее, решения, о котором мы все молчали, но к которому подходили, с каждым снесенным с пути зомби, с каждым расстрелянным патроном, с каждой крупицей сил, что уходили еще быстрее, несмотря на то, что двигались мы не на своих «двоих». Прежняя эйфория сошла на «нет», оставив место апатии и усталости, что смертельно расслабляла нас, еще пару часов назад мобилизованных на решение сложнейшей задачи выжить в мире мертвых,  а сейчас, смачно плюнувших на все.
        Нет, так нельзя, если мы вот так, оставим все на самотек, нам не выжить, а потому, я принимаю решение…
          Ага, нашелся решальщик тут, все уже решено давно… За тебя… За нас...
          Решила за нас наша колымага, причем никаких предвестников беды, никаких шумов или стуков, я не услышал от слова «вообще», двигатель работал просто как часики. Просто, на очередном светофоре я завалил очередного зомби (аккуратно, ничего не отвалилось), и первой крамольной мыслью было то, что я переехал что еще. Но я не был слепым и пьяным, а дорога была определенно ровной  и без посторонних тел и предметов (задавленный зомби – не в счет). Второй мыслью было то, что оторвался кардан, хотя видал такое давненько и вполне возможно, что это была неправдой.
          Остановившись, я переключил коробку  на нейтралку.
          Двигатель работал, но дрыгался, троил и начал стучать, словно собирался начать разваливаться по - частям.
          Какого?
      Я заглушил движок, и выскочил из салона в дурном предчувствии, которое подтвердилось, когда я увидел хороший масляный след, тянущийся следом. Убедившись, что меня прикрывают, а поблизости нет мертвяков, я открыл капот и... меня чуть не хватил инфаркт. За все сочувствия сразу благодарю, но делу это не помогало, ибо, судя по всему, в третьем цилиндре развалился поршень, и шатуном пробило блок цилиндров. Говорить о скором ремонте не приходилось – колымага свое уже отходила, навечно…
      Три машины за сутки, сломанные, разбитые, взорванные, это было выше моих сил и рук, привыкших восстанавливать «убитые» донельзя кары, но в этом случае я был бессилен, что-либо сделать, без запасного мотора, своего автосервиса, и команды мастеров.
      Тренер, Ник и Рошель – не в счет, ноль опыта и знаний, а еще времени… Прямо сейчас! 
      Сука, ну продайте - же мне седых волос, пожалуйста!!!!!!
      Мне только и оставалось взывать к Небесам, дабы они приняли к себе иссохшую от масла и антифриза моторную душу машины, но тут мне стало не до этого, меня повело за шкирдон, и снова слегка поплохело… Ну, не слегка… Кароче, я  - вырубился.

      ГЛАВА 5. МЫ ЕЩЕ ПОКА ЖИВЫ…

      - Тренер, тут закрыто!
      -  Щас откроем, прикройте меня. Как там Эл?
      Я был в порядке.
      Почти.
      Во всяком случае, в сознание пришел и наблюдал, как Тренер всем своим весом, непонятно зачем ломился в дверь, ведущую непонятно куда.
      Дверь трещала, но не поддавалась его напору. И опять не поддалась! И опять!
      Странно, я, наверное, сплю и вижу страшный сон нашего Тренера, забывшего про свой вопрос обо мне, сатанеющего с каждой бесполезным ударом, до уровня достаточного, что бы отойти подальше и со всего размаху, наконец-то, ввалиться внутрь.
        Нет, не ввалиться, ввалить дверь, да так, что пригвоздить к стенке беднягу – зомби, скулившего (не от хорошей жизни) с обратной стороны, почище весеннего кота, и не понимающего, за что ему это все. Впрочем, ему сейчас точно разъяснят, и пусть он сразу после этого умрет, сделать это в неведении ему точно не позволит Судьба. Аминь!
       - Перезаряжаю!  - зачем-то крикнул откуда-то из потемок Тренер, отсигналив своим  белозубым оскалом.
       Во, о чем я говорил!   
       Звук входящего в горловину приемника магазина, щелчок затвора, отсечка на три патрона, и скуление  прекратилось, а значит бедолага – зомби вознесся свое невинной душой до небесных чертогов или адского котла, кому, что написано на роду. Аминь!
        Снова я лезу в религиозные вещи и снова бессознательно прикасаюсь к тому, что уже не актуально для абсолютного большинства человечества, да и всего человечества. Я  б точно после такого потерял Веру в  высшую справедливость и высший суд, потому, что не справедливо это истребление, что свидетельствуем мы наяву. Несправедливо…      
       Между тем, на заплетающихся ногах меня внесли следом за Тренером, с больным азартом зачищавшего помещение.   
       - Эл, ты как?
       Очень неприятно, когда в глаза светят фонарем, и еще неприятней, когда тебя за подбородок берет огромная, пахнущая потом, порохом и липкая от пиваса рука, да еще и вертящая твою морду лица туда и сюда, пусть и на предмет нахождения в сознании или отсутствия такового.
      Именно поэтому я сразу же подал голос:
       - Да в норме я, в норме!
       - На, выпей!
       Если до этого я врал, то сожрав таблетку и выпив из бутылки какой гадости, я уже не был так уверен, поскольку лекарство оказало просто чудодейственное свойство, включая чувство физического подъема и легкости. Спрашивать, что мне дали, было бесполезно, ясно, что дело пахло амфетаминами или аналогичным дермом, доступным в наше неспокойное Время. Правительство, говорите, где было? Да само правительство готово было легализовать все, что могло отвлечь население от проблем насущных, и, упаси Боже, от бунта, при этом само не стеснялось и подкидывало народу всякие суперсовременные разработки под видом обезболивающих  и безопасных  стимуляторов. То, что пару раз таблетки использовали для массовой эфтаназии, пусть вас не смущает, главное был нужный эффект, а как он повлияет на организм потом, было неважно, как и неважно было, выживет этот организм вообще или нет.
         Так, что, покорно сожрав предложенное, и даже поблагодарив за помощь в спасении и приведении в порядок, я приготовился к шквалу критики, за оставление команды в самый критический момент, но, по выражению лиц в свете фонариков, я понял, что все это мелочи и есть проблемы посерьезней.
       Как я понял, проблема была в боеприпасах. Мало того, что ангажированная вооруженность до зубов оказалась чистой воды профанацией, так и в столкновении с зомби расход боеприпасов достиг неприемлемой величины, что само по себе было поводом сделать небольшое перемирие. Зомби этого не знали и знать не хотели и, не дожидаясь пока мы решим эту проблему, начали, по одному, по - двое, запрыгивать туда, где в настоящий момент собрались мы.
       Трубы… Трубы… Трубы…
       Зомби… зомби… зомби…Как они меня достали!  И выстрелы эти… бесконечные… 
       Грохот выстрелов стоял из пистолета - пулемета Ника, который  истерично расстреливал все, что двигалось, при  этом чувак умудрялся до настоящего времени не застрелить кого-то из нас и не застрелиться самому.  Более флегматично стрелял Тренер, с отсечкой на три выстрела, сумевший несколько секунд положить львиную долю нападавших, нажатием на курок объясняя зомбакам, что тайм-аут играет в жизни нормального (живого) человека важную роль, и не стоит пока пытаться все поменять.
        Рошель - же, как угорелая металась из угла в угол, пытаясь не попасть под ураганный огонь Ника, и его периодические рикошеты, дубася прикладом подворачивающихся  под руку зомби, которым она явно приглянулась, своей живой и неукротимой энергией. А может и телом, как знать….
       Первый напор был отбит без моего участия со счетом … адцать – ноль, но с улицы явно напирали еще, и долго продолжаться так не могло, требовалось кардинальное решение проблемы.    
         - Эл, бомба! - решение нашел точно не я, все еще находящийся в наркотическом трансе. И еще я истерично передергивал затвор «МАКа», но то ли я слишком сильно испугался, то ли выпил лишний глоток, только ничего не получалось, ибо мои руки прыгали затворной раме как у спятившего пианиста. Говорить себе что-то типа  «Соберись, Эл! Ну же!», было бесполезно, картинка в глазах и мозгах все еще плыла. Не дожидаясь, когда я «закончу партию на пианино», а вся наша команда «сыграет» в деревянный ящик,  Рошель в очередной раз увернулась от рикошета Ника, притянула последнего к себе за край тощего рюкзака, выхватила пайп – бомбу и, щелкнув тумблером, выбросила ее через две комнаты  на улицу, аккурат поверх голов очередной непоседливой парочки зомби. Отстав от нас «сладкая» парочка свернула вслед противно пищащему заряду, при этом один из них «словил» три пули в нижнюю часть тела, на мгновение захромал, но продолжил свой путь на выход. Все было бы отлично, только какой-то мертвый засранец умудрился пинком подкатить заряд взрывчатки на пару метров обратно, под ноги непоседливой парочке, и теперь, в подрихтованную  Тренером дверь, ломилась возбужденная толпа, с азартом пинающая цилиндр и друг друга, и это - в считанных метрах от нас, охреневших от такого «футбола», и растерявшихся донельзя.
      Ну, все, теперь уже точно нам пришел….      
      -  Дверью прикройтесь! – взмолился Тренер, бросая винтовку и снося невесть откуда взявшимся пожарным топором чью-то невесть откуда взявшуюся голову зомби (и следом еще одну). – Дверь!
     - Какая на хрен дверь, - выругался Ник и, схватив в охапку Рошель (тоже, видимо, из любопытства решившую посмотреть, что будет дальше), кинулся в сторону Тренера, расталкивая его и меня по разным углам.
     Даже если и была бы дверь, то особой картины она не сыграла.
     Отсчитав положенный семь секунд, пайп - бомба вырвала конечности самых любопытных, разнеся толпу метров на пять в стороны, после чего снесла не только остальных зомбаков но и  пустой косяк ранее выбитой Тренером двери. Думаете, на этом все кончилось? Ага! Вылетевший косяк на излете окончательно испортил прическу и форму головы еще скулившему на полу недобитку-зомби, добив его окончательно. Троица, стоявшая спиной к двери, странным образом уцелела, будучи размазанной по стенке, по которой  обреченно и сползло вниз с широко выпученными от ахерения глазами, но уже полностью обездвиженная и дезориентированная.
       Дальше было больше, больше рук, голов, ног…   
       Недовольный рев боли пронесся по улице, оглашая тишину опускающихся на землю сумерек, но нам было все равно, мы, оглушенные разрывом и забрызганные кровавым дерьмом,  уже бежали по лестнице на второй этаж, через три коридора,  к противоположному  выходу из здания, где пришлось немного пострелять. Стреляли, не сговариваясь и очень, очень нервно, отчего на четырех зомбаков досталось два магазина наших  с Ником «МАКов»,  пять дробовых пуль Рошель, и то, Тренеру, с обезумевшими глазами, пришлось добивать последнего топором,
       Еле оттащили….   
       - Вниз по лестнице! Вперед! Там дверь…. на улицу…
       Что? Опять вниз?
       Отчаянной жестикуляции было достаточно и, кое-как поменяв магазины, мы кинулись вперед, но только Тренер, отпихнув от себя какого-то полудохлика, успел открыть нужную нам дверь наружу, дикий крик порвал нам и так оглохшие перепонки, погружая снова в мир глухих.
         - Твою мать!
        Дико визжал какой - то зомби (будь он не ладен!), неизвестно как умудрившийся залезть между прутьями перил и там застрять. Ему очень хотелось на волю, побегать, покусать, оттого он отчаянно дергал  руками и ногам в попытке освободится и  ревел, оглашая округу благим матом, настолько нас заворожив своей непохожестью и индивидуальность, что возникли вопросы, что же он все таки такое, и почему его голосовые связки продолжали выдавать вполне себе человеческие звуки.  То ли инфекция на него повлияла не совсем обычно, то ли так и должно быть, нам же оставалось только порадоваться, что он застрял, а не бежит навстречу, дабы верещать у тебя  над ухом. И, слава Богу! Я - б от такого крика сам бы застрелился… 
        «Славу Богу» каждый мысленно вознес, когда смачный плевок в нашу сторону попал на этого беднягу, который опять дико взвыл  и умудрился все-таки вырваться из ловушки прутьев, правда, ценой нижней половины тела, которая начала растворяться. Запахло адской смесью ацетона, топленого жира и протухших от времени внутренностей, помноженной на запах перезревших фекалий и разлагающегося тела. И этот противный утробный звук с улицы, словно внутренний насос накачивал что то, в невидимый резервуар, невидимую, и оттого уже опасную субстанцию…   
      - Вперед! – дико крикнул Тренер, но при этом сам отскочил обратно, и резко прикрыл дверь, небезосновательно предполагая, что в открытую дверь смердеть будет меньше, и уж точно, с улицы кто-то не зайдет или что-то не залетит.
     - Я не пойду, эта хрень плюется кислотой.
     - Да, в ж…          
      Я думаю, что Тренер, не стесняясь, сказал бы, куда эта кислота могла капать, если бы утробный звук с улицы не сменился новым смачным плевком в нашу сторону, после которого ацетоном и дерьмом запахло еще сильнее, а верхняя часть двери не начала покрываться язвами и распадаться на глазах. На такой аргумент оказался бессилен ответить даже Тренер, примеривший на себе результат попадания и от того сбледнувший не на шутку до предобморочного состояния, из чего я сделал вывод, что с ЭТИМ он сталкивается впервые и быстро выход найден не будет.
         - Мальчики, - дав пару громких выстрелов  вверх по лестнице, откуда выползли несколько теней, вмешалась Рошель. - Спешу напомнить, что мы немного опаздываем слинять из города, так что решайте, что делать.
          Поспешив нам напомнить, Рошель дала еще пару выстрелов и никем не прикрываемый тыл, и принялась судорожно пихать патроны в дробовик. По единственному пустому патронташу, судорожно - нервным движениям и растерянному виду, я понял, что ее патроны тоже на исходе, а значит, из-за двери скоро обещала появиться мордочка белого зверька из полярных широт, уже давно мертвого, но все равно голодного.      
         Между тем, пару раз пальнув для очистки совести в никуда, и окончательно приведя в негодность дверь, Тренер схватил из моего рюкзака бомбу, дернул чеку и выкинул ее на улицу, постфактум предупредив о применении оружия массового зомбепоражения.
         - Бомба пошла! - предупредил он, но удрученные опытом, я и Ник уже заныкались в стороны безо всякого напоминания, прихватив за рюкзак Рошель, выронившую последний патрон и едва не обматерившую Ника последними словами. Ник, правда, не обиделся, даже, по-джентельменски прикрыл от взрывной волны, зажав в углу и царапнув при этом нос помятым карабином с лямки рюкзака.
        Сколько бомбе, в тот раз, довелось собрать народу, мы не знали, но части тела тех кто успел, раскидало по улице, смачно шлепнув о стенку. Раскраска была шикарной, в лучших традициях кровавого абстракционизма наших непростых дней, правда, вызывающего нехорошие мысли  и чувства.
       Между тем, вой толпы, бежавшей на писк пайп-бомбы, сменился гробовым молчанием и недовольным хрюканьем везунчиков, но сейчас нам было ровным счетом все равно, самое главное,  что в дверь уже никто не плевался.
        Хотя, все еще может случиться…   
        - Быстрей, пока они не очухались! – это уже скорее для Ника, что бы он прекратил зажимать в углу Рошель, прикрывая свои постыдные инстинкты крайней необходимостью.
        Не то, что бы  Тренер ревновал, просто не время было и не место…
        Переулок, в котором мы оказались,  был забит остовами машин, так что ждать толпы нежданных гостей пока не приходилось, хотя на другом конце тусовалась небольшая толпа, явно обалдевшая от увиденного разгрома предыдущей стаи. Но, то ли мы их не интересовали, то ли они не спешили, посмотрев, что будем делать мы, нас они не побеспокоили. Именно поэтому, Тренер первым отважно выскочил наружу и начал пинками добивать все, что еще движимое инстинктом сожрать, тянулось к нему руками, ногами, зубами.
       Охотников сразу поубавилось.
       Так как с одной стороны зомби пока не решили, как им поступить, а с другой, брошенные машины частично купировали их единовременное нападение, мы кое-как раскопали плюющееся тело и то, что мы увидели нам, определенно, не понравилось.
       Раньше это было подтянутой молодой девахой, если судить по водительским правам штата Джорджия, извлеченным из ошметков поясной сумки,  в пять футов десять дюймов высотой,  а сейчас это был мутант-переросток далеко за семь футов, с отвисшим животом, диким целлюлитом и вытянутой головой, вокруг гнилых пеньков зубов которой, шипели  остатки зеленой кислоты. А распухший зоб, где, и судя по всему, и скапливалась кислота, вы видели, а?
        Свят-свят, как хорошо, что ОНО мертво и уже не сможет больше ни  в кого плюнуть!
        - Как назовем? – спросила Рошель, помогая поправлять мне сползающий с плеч рюкзак, в который только-только залез Ник, доставший, как он утверждал, последние магазины.
        - Плевальщица подойдет? – предложил Тренер, сплюнув на труп мутанта без всякого почтения к умершему, ранее публично продемонстрированному на других и скромно забытое сейчас.
        - Не, слишком длинно, пока выговоришь  - нас…, - Рошель показала характерный шест рукой у горла. - Предлагаю Жирафа, так короче и понятней.
        Мы согласились, что подойдет. Длинная шея – хорошая ассоциация с этим животным, хотя Верблюд больше подошел бы, потому как никаких, сцуко, моральных принципов, плюет, и плюет мимо урн без зазрения совести. Причем ладно бы, просто плевала, так кислотой же…! Сцуко!
        - Тогда – пойдем! Нам нужно пройти через парк, а минут через десять солнце сядет окончательно. Не хочу оставаться на открытой местности, когда опустится ночь.
        - Куда идем-то хоть? – вопрос для меня актуальный, так как пока я был в отключке, все уже решили, что делать, но вот меня в известность поставить забыли.
        - Нам надо пересечь парк к Шони – стрит со стороны Риджвуд-апартаментс и Форест Хилл, и выйти по дороге к кинозалу. Но все это придется делать в обход, так как Апач-авеню и весь район вокруг Саванна-Молл военные перекрывали забором, пытаясь превратить в укрепрайон. Почему? Не знаю, скорее всего, из-за Убежища и эвакоцентра.
        Забор…. Военные… Не нравится мне все это… Очень не нравится, так и чувствует подлянка после слухов про то, как эти доблестные парни, вместе с другим парнями из CEDA, едва ДНК не выбивали из еще живых иммунных, смотря на них с животным страхом, словно это они были причиной эпидемии и бардака, словно от них исходила угроза всему живому. Говорили, что иммунный, свои дни мог закончить в одной тайной концлагере - лаборатории, и хорошо, если людям давали перед смертью достаточно наркоза, что бы те умерли ничего не ведая и не чувствуя. Гораздо чаще они умирали на лабораторном столе после неудачной инъекции экспериментальной сыворотки от вируса, либо от смеси ядов мутантов, или мучительной мутаций тканей уже своего организма. Да, были и такие слухи, пусть и остававшиеся слухами, но имеющие под собой твердую почву народной молвы. В лучших традициях Холодной войны, военные структуры США любили испытывать различные стратегии на собственных людях, инициировать периодические «управляемые» атаки, хотя по-настоящему массовые и ужасные эксперименты давным-давно были засекречены. Не на ровном же месте, появился  документ под названием «Медицинские эксперименты на людях», где в завуалированной форме рекомендовано не составлять какие-либо документы. Общественную реакцию боялись, мать их! Хотя, если посмотреть, то все сделано по уму, ибо за бесчеловечные эксперименты над собственными гражданами ни один американский чиновник не был осужден, а их жертвы не получили ни компенсации, ни даже сколько-нибудь полной информации о том, какие яды и болезни на них испытывали.
       Что же касается нынешних подопытных, то даже если какая-то неизвестная угроза действительно исходила, то перегибы и нарушения их прав, что допускались со стороны военных и яйцеголовых, были чрезмерны, даже со скидкой на чрезвычайное положение, введенное в стране и уже никем не отмененное.
         Так, что военным живым лучше не сдаваться, и не говорить, что ты замочил сотни полторы зомби, из них как минимум треть – собственными руками. А то не так поймут…
        Впрочем, я отвлекся от разговора, даже - слишком…   
        - А почему не напрямую?
        - Если ты можешь заметить, напрямую заросло кустами и колючей проволокой, за которым ни хрена  не видно, - огрызнулся Тренер. – А еще, накануне…., - он едва не выматерился словом, начинавшийся с математической константы, - конца света, тут стройку начали, типа, мол, город Будущего к середине века хотели сделать, с автострадами на втором этаже и развязками. Так что, идти придется, где сам черт ногу сломит. Да, и если хочешь, можешь там назначить свидание с  симпатичной скво из семейства Зомби, могу свистнуть, их сразу набежит такая куча, и все спортивные такие, что с живого не слезут. Ты хочешь?
       Я подумал, что он это серьезно, ан – нет, Тренер видимо отошел от испуга, что его так внезапно накрыл, и сейчас незлобно улыбался, глядя на мою реакцию. И вообще, честно говоря, я не понял про что он, но Рошель живо мне все объяснила:   
       - Говорили, что во время первой волны заражения, тут недалеко похарчились баскетбольной командой университета Саванны. Говорили, что началось все с их бессменного тренера, случайно оцарапанного зомбаком, которого слишком поздно забили до смерти баскетбольными мячами. Ну, оказывается, не до конца забили…       
      А вот они о ком! «Леди Тигры» - бессменные середнячки рейтинга Национальной Ассоциации Студенческого Спорта! Девахи были красой и гордостью Саванны и штата, хотя, по слухам, руководство было недовольно тренерским штабом  и готовило его полностью сменить. Но в их планы ворвался зомби-Апокалипсис, в котором вся команда была съедена, точнее, покусана и разбрелась, оставив  у университетского  автобуса море крови и немного протухшего мяса докторов и массажистов, пытавшихся их утихомирить. Бесславный конец отличной команды, конечно, обрастал самыми дичайшими подробностями в эти дни, потому что, до прорыва обороны города, никто и нигде  зомбячек-спортсменок так и не встретил, а потом всем стало не до них, статистических погрешностях в общем счете убитых и обращенных.
        И вот, оказывается, мы были поблизости от этого места, то-то мне показалась смутно знакомой фирменная футболка замоченной нами Жирафы, и возникшую было догадку, я не замедлил проверить тут же, ногой перевернув тело мутанта на живот, и уже подозревая, какой результат меня ждет.
        Точно, они! Судя по запачканной и прожженной местами кислотой эмблеме, Жирафа была плеймекером команды под номером «66,», ранее подозревавшимся в употреблении допинга. Теперь спортсменка была посмертно реабилитирована в глазах общественности, на волне скандала когда-то освиставшей деваху, а благодаря превратностям Судьбы и извращениям вируса, стала злобным мутантом, плющимся в своих бывших хулителей, дико воняющей, и не совсем полезной субстанцией.
        А ведь таких спортсменок целый автобус был, и все пропали, это, между прочим, хорошая информация к размышлению, что может нас ожидать в пути к Моллу.
        Хотя, может быть дело не в допинге, да и не в спортсменках вообще…
        Однако, от всего этого было немного не по себе, честно, и захотелось по - быстрее покинуть улицу, а еще лучше – зачумленный город  (штат, страну, если хотите – продолжайте сами)….         
        - Не-а, - осмотрев тело мутанта еще раз,  и вздрогнув всем естеством, честно признался я на предложение Тренера. Мне стало хреново, и вообще, для меня все что происходило, стало вдруг безразлично нереальным.
        Спокойно, Эл, ты просто устал, посему, несмотря на неаппетитный  пейзаж вокруг, стоит пожрать.
      - Эй, Ник, достань пару галет, я есть хочу, - если хочется, чего себя сдерживать, тем более если Ник уже копается в рюкзаке, то пусть уж не зря.
       - Поешь потом, нам надо идти, - рявкнул Тренер, - если я не ошибаюсь, то где-то здесь должен быть оружейный магазин, а то по ходу дела мы немного поистратили наш арсенал. Я не уверен, что он сохранился в целости и сохранности, но что - то там обязательно должно быть. Во всяком случае, там  крепкие двери и можно остаться до утра, а там посмотрим. Ник, скока?
      Ник покачал головой и передал мне шесть свежих магазинов, с поблескивающими в свете заходящего солнца головками патронов, которые я, не мудрствуя лукаво, распихал под ремень, что было конечно жутко неудобно, но все же - под руками.
         Следом в мою руку легла пачка печенек, что передал Ник, тем самым, неожиданно для меня, удовлетворив мою страсть.
      - Мы почти пусты, шесть у Элиса, столько же у меня. Дальше только битами… 
      Тренер недовольно засопел, и его сопение не радовала от слова «абсолютно».
      - Тогда поспешим! И смотрите по дороге, может, что найдем пока возможно...
        Я сумничал.
       - Да, сейчас хорошее оружие котируется.
       Упс, что - то не в тему буркнул….  Хотя, тут я позволю сделать небольшое лирическое отступление по сему поводу, небольшое, но позволю…
       Вы думаете, что Америка это доллар, гамбургер с хренбургером, Голливуд и Силиконовая долина?  Нет! Америка – это М-16, Винчестер, Смит-Вессон и первая атомная бомба. Америка – это хренова куча боеприпасов к указанному выше оружию и примерно столько же трупов живых людей, павших во славу второй поправки к Конституции США. Замечательная поправка, я вам  скажу, нужная! Хотя, если подумать… Как бы хорошо ни была развита система государственной борьбы с преступностью, она не могла  предоставить гражданину стопроцентную гарантию личной и имущественной безопасности, поэтому государство решило представить гражданам право на самозащиту с оружием в руках. Однако, даже после этого,  никто так  и не сказал с уверенностью, что  250 миллионов единиц огнестрельного оружия на руках сделали жизнь американцев более безопасной. Да, хорошо организованное ополчение тоже необходимо для безопасности свободного государства, да, право народа хранить и носить оружие никто в  США не посмел нарушать (до последнего времени), но дело дошло до того, что любой наркоман, не засветившийся в полиции, после проверки в ФБР, длящейся не более часа, мог прийти в оружейный магазин и приобрести себе все, начиная от пистолета и кончая «Мак-10», а потом и геморрой, в виде обвинения в убийстве первой степени или пули уже в своей голове. Но цветочки, начались позже, когда в США истек срок действия федерального закона, запрещающего продажу гражданам некоторых видов полуавтоматического оружия. Началась самая веселуха, ибо американцы кинулись в ганшопы, а оттуда - на улицы, отстреливая своих соседей и не совсем знакомых людей всюду, от детских садов и заканчивая гей-клубами. И пусть запрет касался гражданских версий таких популярных образцов оружия, как М-16 и автоматов «Калашникова», отличающихся меньшей емкостью магазина и невозможностью вести огонь очередями, но производители вооружений легко срали на суровый закон и превращали автоматы в самозарядные карабины, не менее от этого смертоносные. А то, что из них убивали народ налево и направо, увольте! Да, иногда «несчастные» случаи с оружием происходили, однако, еще больше несчастных случаев происходило с автотранспортом, самолетами, в душе, в ванной и на заднем дворе собственного дома, да и всякий раз американский народ относился к этому с понимаем. Свобода – вообще-то дело рискованное, и только  Свобода позволяет людям делать ошибки. Альтернатива этой  Свободе считалась еще большим Злом, тем более, что статистика «несчастных» случаев от огнестрельных ранений так и не определилась с их окончательным количеством, а споры относительно ограничения огнестрела на руках,  неизбежно скатывались к главной проблеме - должны ли граждане иметь на руках огнестрельные средства самозащиты вообще. Пока споры благополучно заканчивались на общем консенсусе, что если оружие повинно в преступлениях, то спички повинны в поджогах, но так как время лирического отступления заканчивается, то подвожу к главному: мы – лохи. Начиная с образования этой страны, оружие было доступно всем и на каждом углу, как легально, так и не совсем, а сейчас на улице кучами лежит вооружение и амуниция армии США, лежит, в ожидании, когда кто-то из нас додумается и поднимет ту же штурмовую винтовку, не говоря про патроны  для  нее. Что мешало нам немного сбавить темп истерики и пошустрить по блокпостам на предмет наличия необходимого? А? Вот и я о том же, хотя Тренер, Ник и Рощель дошли до этого.  И не кому было проверять твое разрешение и разоружать, если такого разрешения у тебя нет,  ибо процентов 99% населения, все равно уже мертвы, если так про них можно было сказать.
       Ладно, проехали, но надо исправляться, вторая поправка была, есть и теперь, будет вечной, во всяком случае - на этом континенте.
       Успокоенный мыслю о второй поправке, и похрустывая не совсем свежим печеньем, отдававшим хлоркой (с грустью вспомнились военные пайки), я направил свои стопы за Тренером, Ником и Рошель, успевшими отойти на пару десятков метров, и вставшими, если не в недоумении, то точно в небольшом удивлении.
         Предметом удивления было одно из перевернутых авто, обильно политых кровью и мозгами.   
       Ну, что я говорил? А еще, кто опровергнет, что хорошие и плохие мысли иногда материализуются, когда уже думаешь, что все пропало и конец близок? 
      Широкий ассортимент боеприпасов, на который каждый из нас в душе рассчитывал, мы, конечно, не обрели, но и найденное внушало скромный оптимизм, что мы еще проживем на улицах Саванны, ровно до того, как доберемся  к оружейному магазину. Точно также, мы прожили бы и до  первой встречи с толпой зомби голов в двести, которая закончилась бы эпичной  баталией, эпичной, но, увы, последней в истории наших жизней, но дожить без укрытия до следующего утра мы не надеялись. Да,  по инерции делали вид, что все хорошо, что все идет по заранее утвержденному плану, и к своему логическому и счастливому концу, за которым главных героев ждет спокойная и счастливая жизнь, без лишений и забот.  Увы, но хэппи-эндов в новом мире быть уже не может, это очевидно, как и не сможет быть спокойной и счастливой жизнь там, где придется бороться за свое существование  до конца дней, где за оставшиеся ресурсы мы будет рвать глотки уже таких же выживших. 
         Думать об этом даже не хотелось, мы просто с той легкостью, с которой нам все досталось, приняли в свои опустевшие рюкзаки полутора десятка пачек патронов для дробовика, парочку пистолетов, и  аккуратно подобрав рассыпанные вокруг. Тренер тут же выкинул грязные и липкие от крови, сопроводив все многозначительным словом «осечка», но два дробовика, в следах крови, выкидывать  не стали, наоборот, тут же зарядили, как и две штурмовые винтовки. Патронов к ним было мало, пришлось оставить и  третью винтовку, потому как, Тренер сказал «заклинена напрочь, руки бы оторвать хозяину». Впрочем, в этом он опоздал, хозяин лежал поблизости, не только с оторванными руками, но и головой, и на некомплект частей тела я один обратил общее внимание, на что все отмахнулись. Действительно, и в правду, лежит себе посреди улицы мужик с оторванной головой, отдыхает, а тут такой я, вдруг забеспокоился о его здоровье…   
       Оружие, патроны несколько аптечек, и полюбившиеся мне   «колеса» (в ассортименте), найденные здесь - же,  мы быстро поделили, при этом Тренер сунул мне и Нику по пайп-бомбе, а себе  за пояс - два зеленых цилиндра, буркнув про «последний шанс» и «конец для нас», явно намекая, что сдаваться самому и сдавать нас мертвякам он уже не намерен. Ну, в этом он прав, зачем мучиться в бесконечном ужасе, фонтанируя кровью и крича от боли, чувствуя, как каменные челюсти мертвяков отрывают от тебя кусок за куском. Лучше сразу, с ужасным концом, но все же, вознестись…
        Стоило бы, конечно, напомнить Тренеру о грехе противления жизни, о том, что он не вправе был войти в этот мир, равно не вправе и выйти из него, но вот заковыка, она же - возможно самый железный аргумент нашего богопочитающего друга, проявившего суицидальные наклонности: нигде в Библии не написано, что суицид - грех, этой заповеди нет и быть не может. Есть две заповеди и они вообще не запретные, а разрешительные: возлюби Господа Бога Твоего и вторая, возлюби ближнего как самого себя. И где здесь, про грех речь идет - непонятно, как и чье-то решение про Человека, не имеющего права столь самовольно и радикально распоряжаться своей жизнью, которую дал ему Всевышний, который  и должен решать, когда он возьмет из земной жизни свое чадо. Как я уже раньше говорил, Апокалипсис разрушил не только многие постулаты Науки, но и вызвал жестокий кризис догм всех религий,  после чего,  многое перестало казаться незыблемым с точки зрения традиционности и было пересмотрено, не на официальном уровне (Папа Римский, вообще, говорят, отказался признавать существование зомби), но среди людей. В силу теории вероятности мы стали свидетелями именного такого, медленного, но необратимого процесса перерождения верующего индивидуума, коим являлся наш товарищ по несчастью, что с одной стороны не радовало, поскольку нам с ним было по пути (за город, через Ад улиц вымершего центра, либо в Ад, через чей-то мертвый пищевод), а с другой, очень хотелось с интересом взглянуть на этот процесс, пусть и напоследок…         
       О смертных планах Тренера, судя по всему думала и Рошель, нашептавшая ему  об этом, но получившая отрицательный, судя по покачиванию головой и недовольному выражению лица, ответ,  и тока Ник, мерно шагающий сзади, не мучился этой головной болью, хотя по виду было, что у него болит, то ли зуб, то ли задница, которой ему довелось приложиться в мое отсутствие.
       Между тем, обойдя несколько перевернутых авто, мы потихоньку преодолели арку строящегося транспортного тоннеля под будущей эстакадой, мимо горы складированного стройматериала и мусора, оставшихся теперь здесь на веки вечные, как символ падшей цивилизации, уничтожившей саму себя.
       Этому району тоже досталось не хило, но основная масса разрушений приходились на западную и северо-западную часть Уилшир -Эстейтс, так что шли мы не по лунному пейзажу, но все же, факт разрухи был очевиден, и как то не беспокоил до настоящего времени, а заставлял держаться настороже.  Особого обилия трупов вокруг тоже  не было, но город давно провонял запахом Смерти, ощущаемым на каждом квадратном футе улиц, и даже редкие порывы ветра со стороны океана приносили его с собой на крыльях гари, затягиваемой в водоворот воздушных масс из разных концов.
        Смерть был вокруг, Смерть пропитала все вокруг, включая наши немытые тела и от этого нельзя никуда не было деться, даже мыться было бесполезно. Тока содрать кожу если…
       Зомби пока слышно и видно не было, но именно это напрягало не только меня, но и Тренера, озиравшегося на каждый звук, даже если этот звук шел от Ника, спотыкавшегося о мусор, и пару раз едва не свалившего в небольшие котлованы-озера, образовавшиеся на месте падения «Тамогавков», что так щедро «подарила» своему народу армия США. Подарки были щедрые, с бесплатной доставкой на дом, с мгновенными захоронением под руинами живых (и живых условно), но через это тотальное уничтожение, облегчая нам задачу выжить, так что жаловаться было грех.
       Ориентироваться в  местном бардаке, вызванном строительством, Апокалипсисом и бомбардировкой, было невозможно, мы все чаще стали останавливаться, в попытке найти подходящий проход и не нарваться на мертвых, но с каждой минутой наступающих сумерек это становилось все тяжелее и тяжелее, а зажигать пару трофейных фонарей значило гарантированно навлечь неприятности.
         Время «Ч», а точнее «Т» (от слова «тьма»), приближалось, потому, тихое переругивание в попытке найти альтернативу бессонной ночевке на улице под открытым небом, было решено закончить возле неожиданного тупика из наглухо перекрытой высокой сетки, подпертой с обратной стороны бетонными плитами.
        О том, что бы перелезть речь и не шло, стена была высотой в футов в двенадцать,  с армированной «егозой» по верху. Можно, конечно было упереться, натаскать мусора, перекусить (зубами) проволоку, проблема была в том, что не было на все это сил, поэтому последним препятствием на этом отрезке пути стал бетонный отбойник возле брошенного  фургона мясной лавки, из открытого кузова которого здорово несло тухлятиной. Не зомбятиной, а именно, здоровой тухлятиной, которую учуяв, уже точно ни с чем не спутаешь.   
       - Куда теперь? – спросил я, настороженно (жизнь научила, чо!) косясь на запах в темные глубины кузова, словно все еще ожидая оттуда нападения куска ожившего бекона.
        Вопрос был актуальным и волнующим, рукотворные стены с четырех сторон, без какого-либо видимого прохода, определенно предрасполагали искать и не найти на него ответ, лишь констатацию.
       - Похоже здесь тупик.
       Просто констатация прискорбного факт, как она есть. Без истерик и всего прочего, сопутствующего безвыходной ситуации. 
       - Может быть, назад под мост и вверх по улице?
       - Там перекрыто,- произнесла Рошель,  ладонью прикрывая глаза от  проблесков солнца, уже почти севшего. - Хотя…нам уже спешить не стоит, да и некуда
        - Почему ты так думаешь?
        - Потому что я вижу пару сотен тварей, которые прыгают во-о-он через ту стенку, - ответила она,  прекращая любоваться унылым видом каменной ловушки и перехватывая левой рукой винтовку.
          - Зараза! Отступаем! - крикнул Тренер и попятился назад от смердящего фургона,  через отбойник и далее, ярдов на десять.
          Точно также, грузно перевалившись через бетонную чушку, мы заняли свое место возле Тренера, положив перед собой наши рюкзаки, на которые выложили все имеющиеся боеприпасы.
        Бежать нам было не куда, зомби, сидевшие до этого по неизвестным  щелям, высыпались на улицу, и наступали сейчас широким фронтом, от улицы откуда пришли мы, до выхода из рукотворного тоннеля развязки. Еще, проходя мимо, я заметил, что тоннель также был закупорен стеной,  но неподалеку от его горловины темнело нагромождение контейнеров и бетонных плит, через которые сейчас ловко перепрыгивали зомби, ломая себе конечности  и черепушки.  Признаться честно, это был самый, что ни на есть сюрприз и сюр, потому как до сегодняшнего момента типичный (не мутировавший!)  зомби представлялся почти безмозглым организмом, с замедленной, шаркающей походкой, от которого можно было если не уйти пешком, то пешком убежать. Даже CEDA, в своих скупых сообщениях, успокаивая население, не раз упоминало про мутированных зараженных, но про бегающего спринтером и прыгающего через заборы зомбака,  речи не велось, а значит, от народа, опять, в государственных интересах, сокрыли жизненно-важную информацию, хоронящую все наши прежние стереотипы об инфекции и зараженных.
        И нас вместе с ними…
        Судя по всему, Откровение снизошло на всех, потому что индивидуальная дрожь наших стоящих тел, превратилась во всеобщий тремор, посреди которого отчетливо было слышно, как заскрипели сведенные челюсти Тренера, как засопел Ник, захотевший было поправить ремень на извазюканных до неприличия белых брюках, и как тихо, почти не слышно, всхлипнула Рошель, сделавшая вид, что смахивает из глаза случайной попавшую соринку, но смахнувшую вместо этого навернувшуюся слезу.
        Толпа неуклонно приближалась, уже были различимы не успевающие за общей массой, и оттого, подталкиваемые вперед.
      Черт, их и вправду многовато!
      С каждым ярдом, что приближал зомби к нам, мое сердце все сильнее начинало биться в грудной клетке, пытаясь выскочить наружу, ровно так, как это было при первой встрече с тварями на Вест-Джонс-Стрит.
        Ну, подожди немного, подожди, скоро сможешь отдохнуть от работы, уже скоро совсем….    

        Сто двадцать ярдов…

        Дыши глубже…! Дыши!   
       
        Сто десять…

        Руки! Вытри руки от пота….!      

        Сто ярдов…

          Осталось чуть-чуть, не подохни раньше…!   
       
         Мать твою, да сколько - же их, едва в дикий голос не заорал я, но сдержался, и просто попытался глотнуть слюни во внезапно пересохшее горло.
    
         Девяносто…
         
         Восемьдесят….
      
          Расстояние продолжило быстро сокращаться,  еще чуть-чуть и толпа обтечет вокруг «фонящего» тухлятиной  фургона, а следом и отбойник…

         Ну же, ну!!!! Почему мы не стреляем? Почему?

         Но наше оружие все еще молчало, словно каждый из нас боялся начать эту бойню, боялся отдать команду на всеобщее уничтожение, в котором живых победителей уже не должно было остаться.
        -  Стой и не дергайся, Эл! Иначе нам конец, - прорычала Рошель, почувствовавшая, что я готов на все, в том числе и на прорыв сквозь ряды наступающих, или, в особо крайнем случае, через бетонное заграждение. Во всем этом, она, все-таки сумела сохранить остатки самообладания, тогда как я был готов дать дёру, и только голос Тренера снова заставил сосредоточиться на главном: 
        - Готовы?
        - Да, - в один, дрогнувший слегка голос, ответили мы.
        - Тогда заткнитесь и убивайте! - не сказал, но яростно прорычал  Тренер, посылая первую очередь по передним рядом. – Огонь! – Это уже непонятно для кого, потому, что мы тоже нажали на спусковые курки, добавляя грохота в общую какофонию боя, задаваемую Тренером, который садил «троечками», заваливая после каждой очереди очередного мертвеца, а то и двух.
          Перекликаясь с его штурмовой винтовкой менее экономными очередями, стреляла неопытная Рошель, причем часть пуль из первого магазина пролетала мимо наступавших или попала куда угодно, но только не в голову, а мы с Ником открыли ураганный огонь из «Маков» на дистанции, явно находящейся далеко за пределами прицельной. О спешке тут же пришлось пожалеть, так как на двоих и на шестьдесят патронов мы завалили отнюдь не святую троицу и сделали еще пятерых или шестерых подранками, правда, тут же затоптанных толпой.
        Умирать со стыда за то, что не знаешь особенности кольтовских патронов 0.45 дюйма, с их большим импульсом отдачи и не очень точной стрельбой, времени не было, поэтому  мы  оставили  в покое «швейные машинки», взявшись за полноценное оружие. Как позже сказал Тренер, дело было вовсе не в особенностях патронов, а в двух излишне нервных  личностях, что вполне объясняло, то, как  веселее и точнее пошло дело с с полноценными «стволами».
        - Пустой! - накал стрельбы снизился, когда Тренер выкинул из горловины  приемника  магазин, и, вставив свежий,  снова включился в сражение, тут же ликвидировав  прорыв группы из семи-восьми голов, так не вовремя вырвавшихся вперед с правого фланга наступления, и пропущенных Рошель, немного «зависшей».
        - Повнимательней! Держите сектора! – орал Тренер, пытаясь перекричать выстрелы.
       Первые ряды наступающих давно полегли, завалив улицу своими телами и сгинув  под пятой собратьев, но медленно и верно толпа обтекала фургон, готовая навалиться на отбойник, перемахнув который она оказывалась в считанных ярдах от нашей компании, ощетинившейся жидкой стеной из горячего свинца и грома. 
       Грохот уже заложил уши, а огонь из щелевых пламегасителей все сильнее обжигал глаза в сумерках, когда видя, что на каждого упавшего под пулей  и раздавленного подранка приходится пять остающихся в строю, Тренер начал подозревать неизбежное. А тут еще мы с Ником замешкались, меняя магазины, и подпустили часть мертвяков слишком близко, слишком…
       Доведенный непонятно до чего, Тренер сменил очередной  магазин, зачем-то дико вытаращил глаза и, зарычав словно зверь, открыл огонь,  одновременно делая три шага навстречу расстреливаемой толпе.
       Какого?!?!
       Мое нутро, в предчувствии самоубийственного акта суицида тихо ёкнуло, однако, повторило движения Тренера, тем самым, частично закрыв направление стрельбы для Ника, за что едва не поплатилось. Грохот его винтовки вдарил по ушам с новой силой, а шальные пули так и засвистели над ухом, но моя выходка, бывшая результатом опрометчивого поступка Тренера, не имела далеко идущих последствий, а только подтолкнула остальных сделать тоже самое.
        Конечно, сделать шаг к Смерти было глупостью, но неожиданная глупость обернулась весьма неожиданными последствиями. Подпущенные  зомбаки были сметены прицельным огнем, а у остальных злобное рычание Тренера, вызвали то ли испуг, то ли временное помешательство, от которого передние ряды, до этого маршировавшие как единый организм под управлением невидимого контролера, слегка притормозили, а бегущие следом со всей дури завалили их прямо на отбойник. Учитывая, что сзади напирали в две-три линии, эффект оказался смертельным для наступавших, в прямом смысле этого слова. Несколько шустрых зомби как раз хотели прыгнуть через препятствие, но вместо прыжка и мягкого приземления на ноги, получили сальто через голову с приземлением на асфальт головой, а о них, споткнулись те, кто более удачно пересек барьер.
       На земле началась свалка, сопровождаемая диким рычанием, визгом, хлюпом соплей и мозгов, и в эту свалку, мы со всей оставшейся яростью и боеприпасами, ввалили четыре жгучих струи свинца. Вся толпа встала на месте, даря нам драгоценные минуты и жизненное пространство, чем мы и не преминули с Ником воспользоваться. Патронов для «Маков» осталось по паре магазинов, и их мы разрядили в толпу с убойной дистанции, нарушив общее построение, за что получили  от Тренера нагоняй. Ну, и одобрение… После…
        Бойня набирала обороты, и пока наша парочка развлекалась в ее воображаемом центре, Рошель и Тренер добавили Хаоса и трупов с флангов атакующих, заставив их замедлить движение,  отчего, на какое-то мгновение,  в наших сердцах забрезжила Надежда, что еще несколько лишних минут мы все же проживем.
       Улица вокруг была засыпана горячими гильзами, пробитые пулями трупы падали один за другим, все было прекрасно, но кризис, способный переломить его ход для той или иной стороны, не наступал.
      Упс, я ошибся…
       - Пустой! – крикнул Тренер, и нагнулся за  выроненным магазином, теряя драгоценные секунды.
          То, что его огня нам не хватает, мы почувствовали сразу, когда несколько десятков шустряков из задних рядов перепрыгнули через кучу-малу и кинулись на нас, скалясь в предчувствии праздника живота.      
       - Пустой!
       - Пустой!
       Кричали я и Ник, уже расстрелявшие по пять магазинов «МАКа», и еще не готовые начать использовать шестой, от того, в критический момент оставшиеся с расстегнутой, так сказать ширинкой, перед ордой распоясавшейся нежити.    
       - Пуста! – сразу крикнула Рейчел. – Черт! Блин!
       Конечно, она могла подобрать слово покрепче, потому что по закону подлость Мерфи тоже выронила свежий магазин, но даже мат не мог помочь, ибо мы влипли, и влипли конкретно.
      Спас ситуацию опять Тренер, успевший «покрошить в салат» особо резвых из  сменной винтовки, вовремя защитив Рошель, отделавшуюся порцией мозгов из чьей - то простреленной головы себе на одежду. Ох, не завидую я ей… 
       Снова щелчок бойка возвестил Тренеру, что он пуст, но, отбросив  бесполезные «МАКи», мы с Ником уже орудовали прикладами штурмовых винтовок, обступив Рошель с двух сторон,  тем самым, давая ей возможность подняться с земли, опираясь левой рукой на винтовку.
        Между прочим, ей нужно быть по – аккуратней с вверенным ей оружием, у которого неведомым каким образом треснул приклад, грозя  превратить все стреляющее изделие в кусок хлама.   
        - Пустой! – крикнул Тренер, снося прикладом челюсть какому-то бедолаге, и отправляя пинком остальное тело под ноги наседающим.   - Рошель, бей! Какого черта! А-а-а-а-а-а!
        Как ни прискорбно было сознавать, приходило время кровавой рукопашной, но прежде чем влиться в нее, Рошель воткнула никуда уже не годное оружие в глазницу зомбака и выхватив пистолет, завалила двух наседавших на Тренера, давая ему возможность отбиться от  других и сменить магазин. Кто, куда и в кого стрелял было не понятно, зомби прыгали на нас со всех сторон, и только чудом в этой свалке мы не перестреляли друг друга, хотя, несколько пистолетных пуль от Рошель, из за своей добродетели я едва не словил. Досталось и Нику, когда еще одна лишня дырочка появилась у наседавшего на него зомбака, жутко смердящего вывернутым наружу ливером, а выпущенная следом едва не досталась уже ему самому, но Ник этого не заметил, вместе со мной косясь в сторону Тренера, на предмет, не собирается ли тот использовать гранаты.
        Надеюсь, что прежде чем взрывать он хотя бы предупредит, мол, братья и сестры, нам пора, экспресс отходит, осторожно двери закрываются…      
        Но нет, вроде пока не собирается.
         - Отходим, отходим, иначе нас перебьют, - взмолилась между тем Рошель, полным отчаяния голосом.
          Отмахавшись прикладами еще от парочки зомби, мы снова встали плечом к плечу, забитые в самый угол, при свете брошенных на землю фонарей, забивая  патронами магазины, из числа тех, что сумела подхватить  Рошель, воспользовавшись небольшой паузой.
       Мы спешили, и от того частенько теряли патроны, но даже то что падало на землю  не могло нас спасти. Но мы «забивали» магазин за магазином, пока зомби шумно катались на стреляных гильзах возле наших бывших оборонительных позициях. Магазины кончились быстро, зато появилось время для тайм-аута, которое, по законам жанра, должно было быть истрачено на всякую мутоту, типа «ну, вот,  мы сейчас умрем» и «мне было приятно с вами сражаться». В принципе, так оно и было, каждый из нас это понимал, но  лишних слов сейчас нам было абсолютно не нужно, взрослые ведь все, да и Голливуд  с телевидением не всем мозга промыл.
         Ну, почти…         
         - Все живы?- подал реплику Тренер.
         - Все, - ответила Рошель за нас троих, так что репетовать нужды не было.- Пока живы…
         - Перезарядились?
         - Да.
         - Тогда стреляйте, черт возьми! Огонь! Огонь!!!!!
          Нестройно, трясясь от адреналина, что начал гореть адовым пламенем в крови, мы отстреливали упрямо шедшие на нас темные силуэты, но все чаще выстрелы в головы не достигали своих целей, от того количество подранков вокруг грозило стать критическим.   
        - Бейте в голову! В голову, вашу мать! – эхо выстрелов гуляло  по улице, отскакивая от стен, и Тренера уже не было слышно, так как уши у меня заложило напрочь, а голова вот-вот была готова лопнуть, словно перезревший арбуз. А тут еще Рошель добралась до своего дробовика и бегло отстрелялась картечью, брутально проредив наступающих, после чего оставшимся зомби, в бессильной ярости разгребавшим внутренности еще недавно живых товарищей, оставалось думать только  о том, как  бы подняться на ноги в этой месиве.
       Наступление захлебнулось, но и сил обороняться уже не оставалось.
        - Пуста! - снова крикнула Рошель, и я почувствовал, что она, прежде чем дозарядить свой дробовике, сунула что-то в руку мне. – Эл, ты пустой. Возьми!
        Прежде чем принять ее подарок, я в знак благодарности не сильно пожал ее запястье, и только после этого сменил магазин, но стрелять уже больше не пришлось, одиночные твари, что могли и хотели к нам доковылять по телам сородичей, были уж нестрашны, и их мы начали выбивать из пистолетов.
        Сражение (но не война) было выиграно, поэтому, перезарядив пистолет, Тренер медленно сел на асфальт и тыльной стороной ладони вытер с лица обильно выступивший пот. Майка намокла, а сам он был бледен как Смерть, его руки дрожали от всплесков адреналина, но не лучше выглядели и чувствовали себя мы. 
         - Господи, неужели все? – произнес Тренер и, увидев, что магазин, который он хотел запихнуть был пуст, откинул его, похлопал себя по карманам, и растерянно махнул рукой.
         - Нет, это только начало, - устало ответила Рошель, озвучив то, что каждый боялся спросить самого себя. – Только начало…
         - Тогда поспешим, но прежде посмотрим, что у нас осталось.
         Радуясь возможности пофилонить еще пару минут, но  оглядываясь по сторонам, словно воры, мы вытащили оставшиеся припасы и разложили все на асфальте, после чего уселись вокруг. 
        Идиллией  среди  гор трупаков не пахло, пахло совсем другим.
        Из более-менее приличного оружия осталось две исправные штурмовые винтовки с запасным боекомплектом в девяносто патронов, поэтому одну тут же навесили Нику в качестве поклажи, с прицелом на будущее, а весь БК  взял Тренер, снова начавший скептически качать головой.
        - Тренер, я так понимаю, что очень скоро из всего боекомплекта у нас останутся только Молитвы?
         Вместо ответа, мне торжественно вручили нести «МАК» Ника, благо без магазинов оба пистолета – пулемета уместились в почти пустом рюкзаке, немного потрепанным прошедшим стадом зараженных и от того вонявшим не совсем хорошо.  В качестве оружия я теперь взял один из дробовиков, оставив «малыша» так и висеть сзади.  Рошель осталась со своим дробовиком, а Ников рюкзак, со всем барахлом и дробовиком завалило трупами, копаться в куче которых никто даже не предложил, так как поджимало уже не только время. Поджимал растревоженный улей голосов, что, то нарастал, то снова затихал на ближайших улицах, заставляя  как можно скорее покинуть это место. Поэтому, затею копаться в трупах, мы бросили сразу же и единогласно.
        Таким образом, даже если добавить пистолеты, дробовик Рошель, плюс холодное оружие в виде бит, получалось, что мы были, в самой что ни на есть глубокой жопе.
       - Черт, я ожидал большего, - произнес Тренер, взглянув на мгновение в телефон, который почти сразу убрал в чехол. - Если по дороге не найдем чего ни будь, то будет плохо.
         Вопрос про молитвы стоит повторять?
         Мне уже, честно говоря, давно все было пофигу, поэтому, дабы наш великан совсем не упал духом и не лег умирать прямо здесь, я напомнил Тренеру про вторую поправку.
         - Извини Эл, но если по дороге мы не найдем чего-нибудь, то последнюю поправку в наши жизни внесут эти чертовы твари. Ладно, что-нибудь придумаем,  - и сразу, поменяв тон, -   Дозарядите ружья и набивайте патроны в карманы! Зарядите пистолеты! По дороге смотрите во все глаза, подбирайте любое оружие, включая холодное,  предметы, все, что может быть использовано против зомби.
        Ага, и ночные горшки тоже, их можно метать…
        Мы устало поднялись, при этом вставать на ноги уже не хотелось.
        - Черт, можно я еще полежу, - простонал я, вот-вот готовый рухнуть обратно. Спину скрючило, а ноги, еще несколько минут назад  выказывающие усталость и недовольство, сейчас  просто отказывались идти, сопротивляясь моим усилиям сдвинуться с места. Но вроде бы, сдвинулся…      
         - Хватит ныть, нам нужно добраться до торгового центра, там ты отдохнешь.
         - Эл, бери пример с Ро, она не ноет, - сказал Ник, помогая мне сделать первые и вторые шаги, подталкивая в спину за рюкзак. - Отдохнем потом. Все вместе.
          Слегка потянувшись и не заметя как Ник стал называть Рошель,  я поднял вопрос, интересовавший с момента, как наша нога ступила на эту улицу.
          - Но куда нам идти?
         - Вперед, под мост! Там – посмотрим!
        Осторожно ступая среди мешанины воняющих трупов, некоторые из которых не хотели умирать, мы перелезли через отбойник, в нескольких футах от того места где его штурмовали и, не осматривая фургон, направились в сторону моста, спотыкаясь о недобитков, один из которых вывел Тренера из себя, зацепив штанину рукой. 
        Расплата последовала незамедлительно, ощутимым пинком в голову. Хотелось спросить, за что так нетолерантно тот поступил с мертвым нечастным, но тут наша компашка уперлась в стену наваленных плит, не то, что бы непреодолимо перегородивших улицу, но дававших понять, что хода дальше нет. И уже  - не будет!
        - Ник, Эл, посмотрите за блоками, может там есть лазейка. Рошель, прикрывай слева! Я – справа и тыл.
         Немного ускорившись под свет единственного фонаря, я и Ник вскарабкались на вершину накиданных конструкций, лишь для того что бы убедиться  в отсутствии пути. Но все таки, следовало проверить как следует, что я и взял на себя, из человеколюбия к Нику и своих меркантильных интересов.
         Когда-то, проход под строящимся мостом был, но сейчас армированная сетка и бетонные плиты перегораживали все в пределах видимости.
          Приехали, твою мать!
          Явно сегодня был не наш день,  но  стоило убедиться в этом точнее, и пройти лишний десяток ярдов, в тайне надеясь, что какой-нибудь  умелец пробил лазейку, пытаясь выскочить из бетонной ловушки.
        Но нет, если только не смог прыгнуть на двенадцать футов вверх и уцепившись руками, вниз головой, проползти, вон в ту дырку, явно оставленную безалаберными рабочими, либо просто не успевшими доделать все в этом дурдоме. Нет, остальная стенка была безупречна, отчего хотелось немного рвать и метать, что я бы и сделал, если бы организм не послал двусмысленный сигнал, о наличии необходимости сделать более важное.
       Сделать это надо было здесь и сейчас, но прежде, я как следует обшарил все темные закоулки, в одном из которых нашел вялую парочку зомби, которая особо не сопротивлялась, посему была забита насмерть битой. Не толерантно, но все же…
        То, как они с безразличием приняли собственную смерть, было странно и давало еще один хороший повод для размышления среди нашей четверки. Но, прежде….
         Естественные потребности взяли верх, и быть мне счастливым в этот момент, если бы не голос Ника, разрезавший эхом тишину в гулком «помещении».
        - Элис! Ты где?
        Господи, уже и посрать спокойно не дает! Ну почему, почему, из семи миллиардов человек, товарищем по несчастью мне встретился этот мудак, орущий посреди ночи в городе, заполненного до отказа зомби и мутантами? Это Карма такая у меня что - ли, а?
        Пугать Ника, конечно, не хотелось, но срать хотелось больше, поэтому, как можно тише, надеясь, что услышит только он, а не зомби, я прошипел в темноту:      
        - Я щас, иду….   
         Сделав свои дела, я выполз на свет Божий, и взглядом, подсвеченным фонарем, выразил Нику свое неудовольствие.
        - Че так долго?
        - Срал!
        -  Понятно!
        Это хорошо, что понятно, а то мог бы  и поподробнее расспросить...
         Уже вдвоем мы спустились к Рошель и Тренеру, тоже проявлявших нетерпение, помноженную на тревогу.
        - Ну? Что?
        - Тупик.
        - Понятно! Судя по всему, придется корячиться туда, - сказал Тренер, кивнув на громадину грузового контейнера, приткнутого к бетонной стене.
       - Кто первый?
       - Первым полезут Ник и Эл, следом Рошель, я - за ней. Эл, зажигалка есть?
       - Есть.
       - Хорошо, приготовь ее, Рошель нашла пару коктейлей. Как только залезешь, приготовься кидать, никто не знает, что нас там ждет. Ник прикрывает. Готовы? Пошли!
        Сначала «не въехал», что за коктейли собрался метать Тренер, если «Песок в шортах», то я готов был загрызть его за такое нецелевое использование алкоголя, но почти сразу «дошло». Речь шла о «коктейле Молотова», что  было очень хорошо, так как одну пайп-бомбу затоптали в потерянном рюкзаке, а вторая, бесславно пропищав, пшикнула чуть сильнее петарды, в один из самых критических моментов ранее.
       Между тем,  Ник ухватился за перекладины и  осторожно полез, что бы тут же, судя по звуку, распластаться на крыше.
       - Ух, ты!
       - Че там? – спросил ради приличия, та как по уровню звука было понятно, что ничего хорошего.   
       - Зомби. Хренова куча. Я слезаю!
      Ага щас, разбежался.
      - Эл, быстрее к нему, и ждите коктейль!
      Я быстренько забрался на контейнер, легонько получив по голове ногой, от готового спрыгнуть прямо на асфальт Ника и, зашипев от боли,  распластался рядом с ним.
       Надо перевести дыхалку, иначе я сейчас сдохну…
       Перевел дыхание, и только после это огляделся.
       Мама-мия! Судя по темным силуэтам заполонившим улицу, зомбаков было здесь не меньше сотни, но с нами было наше секретное оружие массового истребления, Ник, все еще пытающийся увильнуть от новой  схватки, и я сам, которому уже не грозило наложить в штаны от страха.
        О, черт! Я не прав, если вон та хрень, что чуть меня не растерзала накануне, то я снова готов от страха обделаться, даже еще не столкнувшись с ней! Впрочем, нет, если я щас перну, то за наши жизни точно не дадут ломанного гроша,  а так  как поздняк метаться, то лучше и не дергаться.
       - Ник, лови!
       Ник, решивший, что в положении «лежа» будет легче помирать,  едва успел вскочить на колени и подхватить летевшую снизу бутыль, горлышко которой было туго заткнуто вонявшей тряпкой. Запах бензина ни с чем спутать было нельзя, и впервые за сегодняшний день на меня дыхнуло парами такой Ностальгии по прошлой Жизни, что я едва не пропустил самого главного…
       - Зажигай!
       Это уже мне! Теперь самое главное не поджечь Ника. И, что бы Ник ни выронил эту бутылку на меня!
        Распластавшись на боку, я поднял вверх зажигалку и чиркнул кремень.
        Промоченная тряпка вспыхнула, осветив испуганное лицо Ника, который в туже секунду с размаху бросил ее в сторону группы зомби, во главе с Хантером, будь он не ладен.
      - Первая пошла!
      - Держи вторую! – крикнул снизу Тренер, подкидывая бутылку.
      Диких воплей на улице прибавилось, когда обе бутылки, пыхнули, разбрасывая пламя, вызвав дикую панику и ярость среди толп зомби, до этого момента находившихся в спокойствии, а сейчас бегавших, объятыми пламенем, натыкаясь друг на друга и падая отдельными кострами.
       Нику  здорово повезло, и если первая бутылка, брошенная наугад, только отсекла зомбаков с левой части улицы, то вторая лопнула прямо посреди группы голов в двадцать, там, где находился Хантер, поздно почуявший наше присутствие и схлопотавший за это дуплет из дроби. По инерции мутант прыгнул в нашу сторону, но сразу упал как подкошенный, полыхая пламенем и поджигая одежду других зараженных, с криками разбегающихся от огня.
       Удачный дублет выдал я, лежащий в неудобной позе, но до усрачки злющий на мутантов вида «Хантер», что несколькими часами ранее едва нее оторвал мне руки в общаге, и от того готовый убивать этих паскуд голыми руками, если бы мои руки были такими же сильными как у них. Впрочем, сейчас наслаждаться викторией было некогда, щурясь от яркого света горящего бензина и вскочив на ноги, я уже помогал Рошель и Тренеру взобраться на контейнер, позволяя нашей группе занять полноценную круговую оборону от собирающейся толпы, привлеченной шумом и стрельбой.
     - Подождем, пока прогорит? – спросил  Ник.
     - Нет, нечего ждать, – ответил Тренер, который бросив вниз рюкзак, уже спустил вниз ноги и просто спрыгнул на улицу, что оказалось возможным из-за небольшой разницы в высоте дорожного полотна улиц.
     Просто, как два пальца об асфальт!
     – Прикрывайте, и прыгайте следом!
      Диких криков,  за углом какой улицы (я честно говоря даже уже и не мог сказать), прибавилось, а так как долбанное строительство и зомби изговняли здесь все что только можно, а остальное скрыла темнота,  особого приглашения никто не стал ждать.
      Пока мы спускались, Тренер успел разделаться с несколькими настырными зомби, которые никак не хотели жариться на открытом огне, и покончили собой, встретившись с прикладом Тренера. Все действо проходило на фоне отборной нецензурной брани, причиной которой был устроенный мной и Ником пожар, а вернее его последствия, в виде ожогов второй степени и прожженных брючин.
       А может, сначала было второе, а потом первое? Да, пох…!!!!
       - Быстрее, по лестнице! В здание!
       Мы кинулись за ним, по дороге отправив в нокаут еще несколько трупаков, с холодком в спине чуя приближение еще одной оравы беснующихся, при этом, я даже начал узнавать очертание кварталов города, по новому проекту подлежащих сносу, как внезапно оказавшихся рядом со строящейся дорогой в, мать его, Будущее. Вот чего им чесалось здесь стройку удумать? Вроде до этого место прилично выглядело, респектабельный район Саванны, но нет, решили  сделать еще лучше, разрушив привычный образ жизни для  пары десятков тысяч жителей, и что в итоге? В итоге все останется здесь как есть, на веки вечные. Постепенное обветшание, потом медленное разрушение, а потом только куча праха, где будущие археологи смогут найти всякие интересные предметы, начиная от зубных щеток, и заканчивая  презервативами с остатками человеческой ДНК или без. И мы тоже можем остаться… Здесь…
       Между тем, подскочив первым к двери, Тренер не стал терять время на бодание, а просто пустил короткую очередь в замок и  уже плечом довершил начатое.
       Короткий бросок по помещению, дабы убедится, что все пусто, и  можно заходить.
       - Чисто, можно заходить! Рошель, прикрой лестницу вверх! Ник, держи дверь! Эл, неси ту канистру в углу, нужно задержать ублюдков!
        Кажется, мы здесь на ночь не останемся!
        Вой  с улицы нарастал, горевшие раньше ярким пламенем зомби разбежались, поэтому все действовали быстро и без суматохи, умудрившись споткнуться друг о друга, но - без последствий. Виноват в этом был исполнительный Ник, заменивший себя у двери парой прикроватных тумбочек и столешницей, должных кое-как выдержать первый напор, а больше от них и не требовалось.
       Из принесенной мною канистры Тренер уже вылил половину перед дверью, с явным намерением спалить дом вместе со всем остальным имуществом, как только в него прорвутся.
       Быстрый осмотр прихожки, после чего нам дан знак идти наверх.
        - Будьте осторожны наверху. Эл, дай зажигалку и иди с ними.
        Упрашивать меня не надо было, потому что дикие крики уже раздавались совсем рядом, а через мгновение стук в дверь возвестил, что первые гости прибыли.
        Через мгновения я был уже в холле второго этажа, рядом  с Рошель и Ником, сжимавшими до хруста пальцев оружие.
         - Где Тренер?
         - Идет за…
         Дикий визг десятка глоток, шум бьющихся в дверь тел и рев  вспыхнувшего пламени стали предвестником появления Тренер, кашляющего от гари быстро наполнившей коридор,  от того пулей проскочившего мимо нас
        Кажется,  увлекая нас за собой к черному ходу, он кричал что-то вроде «Наверх! Они идут!», но данная мотивация была излишней, и спустя мгновения мы уткнулись в дверь.
          Дверь, точнее, то, что с натяжкой можно было за такую признать, едва висела на петлях, но нас ее останки не интересовали, интересовало наличие пары десятков трупов  изрешеченных зомби по всей комнате, и трех таких же выживальщиков как и мы, уныло взиравших мертвыми глазами из дальнего угла. Судя по тому, что все было усыпано и перемешано стреляными гильзами и остатками интерьера, бой они напоследок дали знатный,  но что - то вдруг пошло не так, и отбиться, им так и не  удалось. Проводить дознание времени не было, поэтому первое, что мы сделали, это обратили в свою собственность карабин с оптикой, хромированный дробовик и всю приблуду в виде пачек патронов и сменных магазинов, в количестве  достаточном, что бы под шумок избавится от бесполезных даже в ближнем бою «МАКов».
         - Рошель, Ник, осмотритесь, может, что-нибудь найдете еще. Эл, проверь заряды  винтовок.
         Без лишних слов все кинулись выполнять приказания, а Тренер осторожно высунулся на улицу, после чего сразу же нырнул обратно в помещение, явно не с хорошими новостями. На него внимания никто не обращал, Ник и Рошель, оставив в покое канистры и баллон со сжиженным газом,  бегло прошерстили соседние комнаты,  после чего, разобрав оружие, сгребали в рюкзаки все подряд, отложив только несколько магазинов для приобретенного карабина Ника и штурмовой винтовки.
        -  Мы нашли несколько аптечек, и поесть,  - без расспроса сообщила Рошель, спешно смахивая со стола последние патроны.
        Спешить следовало, запах гари уже добрался сюда, а шаги и недовольное фырчание оповещали, что отряд зомби - камикадзе проломил дверь и по горящей комнате, преодолевая страхи через жадность, поднимался к нам.             
         - Хорошо!  Ник, отрежь от своего  пиджака клок, нужно сделать фитиль.
        Ник, вместо того, что бы сделать, попытался вступить в полемику, сохраняя целостность того, что уже  давно не было целым.
        - Почему я?
        - Ты хочешь, что бы Ро сняла свой лифчик?
        - Возьмите мой платок, - предложил я,  все равно предмет гигиены был безнадежно испорчен, и дальнейшее его применение по назначению смахивало на ничем не прикрытое извращение.
      - Давай!
      Откупорив одну канистру, Тренер, озираясь то в уличную дверь, то на лестницу, обмакнул платок, после чего протянул его мне, едва не сблевавшего от вони бензина, явно доставленного в Саванну с одного из подпольных нефтезаводов Ближнего Востока. Ослиной мочой, что ли разбавили?
      -  Держи, я сейчас вернусь. Ник, за мной!
      Схватив обе канистры он бросился вниз по лестнице, откуда спустя пару минут, сначала раздалось несколько очередей, а уже  через  минуту, опережая вонь, появился Ник, с явными признаками  психического возбуждения и эйфории.
      Судя по всему,  занюхнули они с Тренером здорово, хоть и не до судорог.
        На Ника мне было как-то плевать, ему поможет относительно свежий воздух, на который мы вот-вот собираемся выходить (а там и глядишь, обретет покой), но вот потеря Тренера была бы катастрофой вселенского масштаба, поэтому сделав вид, что сочувствую его состоянию,  я спросил, где он.
        - Тренер идет, там…., - махая руками в сторону, едва  продыхивая сквозь пары, продолжал Ник, и  тут,  шаркающие шаги возвестили о прибытии Тренера, обильно поливавшего лестницу следом за собой.
          Замечательно, теперь нас сделают еще и токсикоманами, подумал я, уже собираясь бросить воняющий платок и выйти за дверь, откуда тянуло свежим запахом дохлятины и такой же гари, но…
         Когда пустая канистра с остатками бензина  полетела вниз, где завалила что-то поднимающееся ей навстречу, вызвав вопль негодования, Тренер меня просто «убил».
       - Бросай платок!
       - На хрен я его тогда держал?
       -  Не знаю. Бросай!
       Паноптикум какой-то, подумал я и бросил платок, а Тренер, присев на здоровую ногу, тут же его запалил.
       Пропитанная ткань вспыхнула, после чего огонь змейкой побежал вниз по лестнице, что бы полыхнуть столбом огня на нижнем от нас этаже, словно там было хранилище ГСМ, или Тренер раскрутил трубки у газовой  плиты.         
       Все таки – газ, запах одоранта стал явно различим на фоне вони бензина, да и интерес к разгорающемуся пожару, имевший чисто любознательный характер, потерялся  на фоне потяжелевшей от ноши спины, и того, что обещало быть дальше в качестве продолжения сегодняшнего вечера.
        - Уходим на улицу,  живо!  Ник, где баллон с газом?
        -  Здесь! - Ник, прихватив  себе карабин с оптикой  потащился на улицу, потихоньку кляня вес уже своей ноши, дополненной заправленным до самого горла баллоном, не современного, из композитного материала, а самого что ни на есть раритетного, из  стали, выкрашенной в красный цвет опасности. 
        Выскочив на улицу, мы оказались на краю будущего дорожного полотна, с трех сторон огороженного проволочной сеткой (будь она не ладна!), только на жестких ребрах, а с четвертой - невысоким бетонным парапетом, отгораживающим от нас широкую темную  пропасть, ведущую  на улицу, в двадцати футах под нами.
        На улице, между тем, можно было различить медленно перемещающиеся силуэты.
        Вот вы-ж….!
        Огонь в здании разгорался, и по яростным крикам и вою обожженных было ясно, что подлянок с этой стороны ждать не стоит. На улице было все сложнее, это мы поняли, когда Тренер разрядил невесть откуда взятый реактивный осветительный патрон, «повесив» над улицей ракету, под светом которой, неясные силуэты превратились в конкретных зомбаков,  истошно завывших, но не сдвинувшихся с места.
       А ничего, что мы у них как на ладони?
       Ракета медленно угасала, и  Тренер терять время не собирался. Вырвав у Ника баллон, он, словно пушинку, запустил его вниз по улице, особо не заботясь о вероятности покалечить несчастных зараженных и нас самих, от близкой детонации. Но опасения оказались напрасны, баллон, словно шар в боулинге, ювелирно завалил несколько попавшихся ему на пути тел, после чего, стукнулся об землю и прокатился под ноги Пончика. По ходу дела, этот урод, спросонья принял баллон за ранее неизвестную форму жизни, выдав в его сторону огромную порцию блевоты, накрывшую приличную группу зомби.
         До того времени смирно стоявшие зомби не подавали никаких признаков агрессии, но ее сразу прибавилось, так как блевотины досталось толпе прилично, и начавшаяся свара  скрыла из нашей видимости и  без того едва различимый стальной корпус, тем самым обрекая отличную задумку на эпичный провал, явно не входивший в сценарий Тренера.  А тут еще погасла и  ракета (напоследок моргнув белым светом сгоревшего пиротехнического состава), погрузив улицу в отнюдь не спасительную тьму, и теперь, только отблеск городских пожаров в нескольких еще целых окнах, давал тусклый просвет во тьме, где внутривидовая битва сначала вдруг набрала темп, а потом также резко пошла на спад.
       -Черт! Ник, стреляй в него! Стреляй!  - Тренер понял тоже,  чем это грозит, поэтому подгонял Ника «подбросить огоньку» дерущейся толпе.         
       - Будем громко!
       -  И кому-то больно, - зарычал Тренер. – Стреляй быстрее!  Иначе не пройдем.
      - Из чего стрелять-то? – бессмысленно было комментировать заскок Ника,  слов не было, одни эмоций, бесполезные, во всем этом дурдоме.
     - Из  карабина стреляй! Нет, Ник, не стреляй! - закричал Тренер и как то странно замахал руками, словно на мгновение его мозги, до этого работавшие на все катушку и в правильном направлении, заклинило когнитивным диссонансом.
      - Так, на хрен, стрелять или нет?
      - Да стреляйте же, на хрен! - выругался я и нажал на курок винтовки,  посылая пули в скопление  сгрудившихся на улице силуэтов.
      В принципе, можно было расслабиться и наблюдать, как эти твари уничтожат сами себя, но ураганный огонь уже пронесся по улице, сметая с ног зараженных. Меньше их не становилось, некоторые, как черти из табакерки, начали прыгать прямо со стен, с улицы, откуда пришли мы, и все чаще  такие индивидуумы кидались на нас в бесплодной попытке дотянуться. Стрелять по темным силуэтам было еще то занятие, слишком много патронов уходило мимо, но до нас так никто и не смог дотянуться, последние попадали, когда сумели взобраться на полуприцеп (что за нах????). Исключение составило несколько зомбаков, но у них были свои проблемы, так как они застряли в проулке слева и сейчас беспокойно пытались разорвать армированную сетку, впрочем, безуспешно.
        Между тем, Тьма все сгущалась, грохот винтовок эхом гулял по улице, отскакивая от стен зданий, давя на уши, а от непрерывных вспышек  пламени сгорающих пороховых газов начало не на шутку болеть в глазах, и так слезящихся от гари.         
         - Да сколько же их? - прорычал Тренер, вставляя свежий магазин, и расправляясь с очередным прыгуном, что  вместо драки кинулся в нашу сторону.
       - Девяносто девять процентов населения!
       Самое хреновое было то, что приснопамятный Пончик, заваривший кутерьму среди своих друзей, вышел из передряги невредимым и теперь бодро прыгал в нашу сторону, весело изрыгая массы блевоты и увлекая за собой все новые и новые толпы шустрых зомбаков.
       Отстреливать быстрых засранцев в первую очередь, мы очень быстро устали, и вот двое вскочили на полуприцеп, поскользнулись и рухнули кому-то на голову. 
      Что за нах, они, разве, так раньше умели, подумалось мне, но мои мысли прервала Рошель.   
      - Стреляйте в эту паскуду! – крик, похожий на истеричный визг подразумевал в конец оборзевшего мутанта, но Ник тоже уже заметил надвигающуюся опасность, и тщательно прицелившись, выпустил весь магазин, поставивший точку в короткой жизни мутанта.
        Сначала громкий хлопок, и разлетевшиеся по улице ошметки возвестили, что Пончик наконец-то отмучился, а спустя считанные секунды отмучили и все остальные, когда взорвался газовый баллон, покрошив осколками на своем пути только-только подтянувшуюся к месту бойни группу.
      Осколки, унося с собой зубы и конечности зомбаков, опасно засвистели и рядом с нами, однако все обошлось.
      Последний аккорд «прозвучал», когда вошедший во вкус Ник, расстреляв все патроны из карабина, запустил им же в сторону  зомбаков, непонятно зачем вынув пустой магазин.
        - Все, фараона не стало! - Ник, явно спятивший как минутами ранее Тренер, никак не мог угомониться, и взбудоражено начал ходить вокруг нашей компании, задевая оружейные стволы, после чего внезапно вскочил на парапет, и, показывая неприличный жест рукой, закричал:
       - Да! Да! Вот вам терпилы! Да! Всосали, суки?
       Н-да, а  говорили, что имунны… Да, иммунитетом и не пахнет, нисколечко… Больные все, как один, больные на голову…  Ник… Тренер… Да и мы с Рошель…
       Между  тем, Тренер, делая вид, что несколькими минутами ранее он вел себя абсолютно адекватно,  отодрал голосящего Ника от парапета  и пинками подведя к краю дороги парой ярдов правее, скинул его вниз  на едва видневшийся внизу полуприцеп, скинул, как ссаный матрас, после чего последовал следом сам. Видимо, чтобы приводить в чувство….
        - Быстрее, спускайтесь сюда! – приказал его голос из темноты.
        Быстренько покидав рюкзаки (и приведя Ника в окончательное чувство попаданием одного из них прямо в голову), мы с Рошель также спрыгнули вниз, и почти сразу же, по импровизированной лестнице, закрепленной на ребрах прицепа, перенеслись на земную твердь, где Тренер успел пробить пару черепушек.
      - Перезарядитесь и пойдем! На улице оставаться нельзя, - он оглянулся вверх, откуда мы пришли, - Эти твари могут явиться откуда угодно, включая небеса. Будьте внимательны, прикрывайте друг друга.
       Вид у Тренера был такой, что он нес какую-то чушь, при этом делая вид, что все нормально. Ну, да ладно…
       Гуськом мы пошли вдоль улицы, смутно напоминавшей мне пересечение Шони-стрит и Апач-авеню, до того как пришел Апокалипсис,  а значит, Саванна-Молл не был чем-то недосягаемым, менее половины мили по дороге, да еще бегом от зомби, да и еще топча газон Рамси-Ран-апартаментс, то…         
       Озираясь по сторонам, я уже начинал чувствовать себя в безопасности настолько, что даже не смущали темные и мрачные силуэты  стены у Саванна-Молл, стены, которой не должно было в том месте быть. Стена, после того, что мы преодолели? Да фигня все, с тем вдохновением, что меня переполняли, перепрыгнуть и добежать до Убежища, уже не казалось чем-то недосягаемым.
          Но прежде чем направить наши стопы туда, компания из четырех человек, остановилась, как только увидели вывеску магазина Уайттеккера, последнюю нашу Надежду если не на безопасно проведенную ночь в  зараженном городе, то хотя бы на то, что там есть чем поживиться в плане оружия.
        - А вот и арсенал, - весело произнес я.
        - И - зомби, - закончил Тренер. – Бежим, парни!
       Ну, это конечно он зря испугался, всего-то с десятка два еле волочащих ноги калек, но все равно, нашей компашке пришлось прибавить ходу, короткими очередями отстреливая тех, кто посмел  пересечь наш путь. Честно говоря, были и особи-скакуны которые, здорово нервировали. Тренер, на что самый опытный в плане боевой подготовки, так сам несколько раз уже умудрился подпустить «скакунов» к себе вплотную, и даже промазать почти в упор, первый раз в зараженного, а во второй раз - в Ника, когда тот поднимал Рошель, опять споткнувшуюся, как балерина-неудачница. Хотя, почему упала на ровном  месте Рошель? Да все просто, она споткнулась о чью-то размозженную голову, и все бы ничего, но откуда-то из темноты на нее прыгнул Хантер, в попытке оторвать руку.
        Рошель дико закричала и попыталась вывернуться из захвата, но тварь еще сильнее зажала запястье, выкручивая ее на себя, и если бы не  франтовый Ник, среди нас появился бы настоящий калека. Но, История не знает сослагательного наклонения, и Ник успел прийти на помощь, сначала оторвав мутанта от девушки и оттащив его волоком, а потом, финтом ноги ударив его прямо в охамевшее от эволюции лицо, сломав ему носовую перегородку и челюсть. Именно в этот момент Тренер и дал, едва не ставшую злополучной, очередь из винтовки, завалившую мутанта и едва не отстрелившую Нику причиндалы. Правда,  до усрачки были напуганы мы трое, а сам Ник впал в состояние ступора, настолько сильное, что едва не был укушен за лодыжку ползущим по земле недобитком.
       Терять, кого бы то ни было, в одном шаге от спасения – самая последняя дурость из третьеразрядного фильма, поэтому Рошель и Ника пришлось тащить силком, преодолевая «дзен», тем более, что унюхав чем пахнет испуг Ника, зомби резко удвоили прыть.
       Еще очень смущал недалекий рев пары глоток, не дававший покоя после бойни, в которой упокоился Пончик, и голоса эти явно не принадлежали  обычным зараженным, поэтому с Рошель церемониться я не стал, дотащив ее волоком до дверей апартаментов, где некий Уайттеккер пристроил свой магазин.
       Возиться с замком долго не пришлось, ключи от двери висели здесь же, на прибитом к косяку гвозде, что с одной стороны радовало, ведь через несколько секунд мы окажемся внутри, а значит - в безопасности, но с другой стороны готовило к худшему, в виде пустых полок.
        Камень с души упал сразу как только мы переступили порог, а глаза разбежались по сторонам от обилия того арсенала, что ждал своего часа на не тронутых прилавках и полках. Правда, первое впечатление оказалось обманчивым, несколько полок были чистыми, даже еще пыль не успела осесть, но того, что осталось, хватало на восемь – десять сотен человек, если вооружаться по принципу «тебе автомат, тебе – пистолет, а вот тебе мачете, и ты пойдешь в первых рядах».
        Слышу, как облизался Тренер, смекнувший, что с таким арсеналом мы могли бы держать оборону в укрепленном здании, если не годами, то месяцами точно, как присвистнул от удивления Ник, и как стукнулась об пол Рошель, которую от удивления выронил я.
      - А этот Уайттеккер - парень молодец, все, что мог унести унес, а остальное зарядил, снарядил, и даже написал записку, - запивая что-то сожранное втихомолку, произнес Тренер, после того я и Ник все же захлопнули дверь перед носом настырных зобмаков, подняли с пола обессилевшую Рошель.
       Фу, теперь можно отдохнуть и привести   себя в относительный порядок.
       Впервые за последние  часы, мы не заботились о том, что бы от кого-то прятаться и бежать, доверив свою безопасность четырем замкам, на которые закрылись в магазине, доверив кадаврам за дверью, делать все что заблагорассудится, включая размножение.
      Мы же, хоть толику времени решили отдохнуть в приятном блаженстве и восстановить силы.   
        Пауза в пару секунд хватило Тренеру, что бы прожевать кусок непонятно чего, и начать читать записку, точнее не записку, а целый роман (судя по количеству листов), и все это - с чувством, толком и расстановкой. И  паузами, дабы не подавиться во время еды.
        Как Тренер мог жрать после всего, Бог его знает, меня лично, выворачивало наружу при одной мысли о жратве, так же как и Рошель с Ником, едва оправившихся от последнего столкновения, в который  раз показавшего, насколько тонка та «ниточка», на которой висит наша команда. Так и не усвоившая ни один из преподанных уроков, между прочим.
       – Вот послушайте: «Ребята! В связи с тем, что мир сошел с ума и единственная дорога, по которой он катится, ведет в Ад, я временно закрываю лавочку и объявляю вам: берите что хотите! Надеюсь, что у вас остались зачатки совести, поэтому оставьте другим. Все оружие заряжено. Холодильник полон. Сигареты в ящике на ...»
        - Сигареты? Где? – обрадовался я.
        - Не перебивай, Эл, невежливо. Так вот, сигареты в ящике над холодильником, - Тренер улыбнулся, когда я рванул в соседнюю комнату следом за Рошель, искавшую туалет, но попавшую не туда куда хотела.
        Вообще-то,  не прочь был свернуть в ее сторону, но сейчас меня будоражили не столь грязные позывы, поэтому оставив в покое Рошель, я занялся поиском сигарет, внимательно вслушиваясь в слова Тренера, которого вполне могло быть слышно в Бландфорде.
      – Так, вот где я закончил, … а, «над холодильником». «Из оружия посоветую «калаши», парочку таких вы найдете под прилавком, но сразу предупреждаю, что копам с таким  стволом лучше не попадаться, так как это не сраная гражданская подделка с завода «Арсенал» в США, это штукенции  под патрон 7,62 - прямиком из Болгарии. Кто понимает, о чем я - хорошо, а кто нет, поймет, когда положит из него туеву хучу монстров. Ну, и конечно, кроме «калашей» ваш выбор не ограничен ничем, можете брать хоть «Баррет», что лежит в подсобке, лишь бы во благо пошло и если унесете на себе, потому как общественный транспорт не ходит. Магазины для автоматических винтовок и карабинов снаряжены, так что патроны к ним не  ищите, только наведете никому не нужный беспорядок.  В  связи с дефицитом бронебойных патронов, могу предложить только для старой, доброй М-16, они помечены синей изолентой,  хорошо оглушают Танков и…»
       - «Танков»? – переспросила  Рошель.
       - Так и написано – «Танков».
       - Это еще что за хрень? – не понял Ник.
       - Не знаю, но думаю, что нам понадобится оснастка покрепче,  чтобы  завалить такого зверя, - как-то равнодушно ответил Тренер и продолжил чтение. – «Для пистолетов их хоть завалитесь, правда только для русских, которые если где и есть, то только не у меня. Может, где-то они и лежат, но искать вы будете очень долго, вас точно раньше съедят. Да, есть несколько пачек бронебойно-зажигательных, зомбаки их боятся до жути, но свободных магазинов не было, так что не обессудьте, берите как есть, в пачках.  Будьте осторожны, не попадите в живого, эффект - смертелен».
       - Ха, шутник однако.
       - Да, шуточки еще те. Читаем далее. Стоп, а где Эл? Эй, мы что горим?
      Я хренею с этой компании! Тут уже дым колом стоит, а до них только дошло! Пока эта компашка хиханьки да хаханьки над письмом разводит, я успел выкурить сигарету, а организм «созрел» до употребления скромной пищи, ровно столько, сколько нужно чтобы не обосраться после длительного голодания и стресса. Парочка сендвичей не более (а что вы хотите после стольких часов стресса и тряски от впрыскиваемого адреналина?)….
       - Нет, это вторая подряд сигарета, - ответил я, делая глубокую затяжку, и отпив воды из  маленькой бутылки. – Как хорошо!!!
       - Э,  брат, да ты токсикоман!
       - Тренер, продолжайте, - не отреагировав на реплику и сделав очередную затяжку, парировал из кухни я. 
       Тренер продолжил.
        -  «Берите  сколько можете унести. Спасибо что посетили мой магазин. Ваш  Ф. Уайттеккер. P.S. Есть лазерные прицелы, подствольные фонари и несколько самопальных бомб. Да, если хотите воспользоваться противоположным выходом и попасть в Саванна Молл, знайте, что он огорожен стеной, преодолевая которую придется попотеть. И просьба: повесьте ключ от двери обратно на косяк. Храни Вас Бог». Бла-бла-бла… мое  завещание…., человечество…, в общем  - все.   
        - Храни тебя Бог, Ф. Уайттеккер, может свидимся, обязательно проставлюсь за сигареты, - затушив бычок о стеклянный прилавок, и снова делая глоток теплой воды, поблагодарил я.
        - Это конечно хорошо, но что будем делать? – спросил Тренер, положив записку на прилавок.
        - Для начала выпей воды, и давай я посмотрю твои ожоги, - ответила Рошель, доставая из своего рюкзака аптечку, и жестом указывая Нику распотрошить ее на составные части,  пока она обмывала руки чем-то дезинфицирующим и надевала тонкие медицинские перчатки.
       Перекисью водорода она удалили с поврежденных участков кожи Тренера грязь,  после чего сложила в несколько раз бинт, промочила его раствором, и так несколько раз, прикладывая его к наиболее сильным  ожогам, на что я смотреть не смог. Впрочем, наслаждение Нирваной и сигаретами в кресле-кочалке, плюс явное и непонятное неудовольствие  Ника….
       - Ожоги не серьезные, но может попасть инфекция и проблем не оберешься. Ник, дай мазь против ожогов, а ты, Эл, хватит коситься на сигареты, распакуй бинты.
       - Не надо бинтов, - взмолился Тренер, - они только будут мешать.
       - Тренер, я дипломированная медсестра и знаю, что делаю.
        - Как медсестра, ты вроде говорила, что журнашлю…журналистка?
        Для того, чтобы между Ником и Рошель, по вине первого, не умеющего держать язык за зубами, не произошло смертоубийство, Тренеру пришлось срочно подчиниться и дать себя завязать бинтами, и вдогонку сожрать две таблетки. Иначе – никак.
       При этом, от моего взгляда не ускользнуло, его бдение ожидания броска в сторону нашего идиота. Но нет, обошлось, Рошель сделала вил, что все в порядке, и принялась осматривать нас.
        По сравнению с Тренером мы отделались легко, всего лишь несколько ссадин, царапин и пара легких ожогов, однако Рошель уделила нам внимания не меньше, при этом, на пару с Тренером, я шумно выдохнул, когда вместо пинка по яйцам, Ник получил таблетку и пожелание немного отдохнуть.
       Я улыбался, улыбался как идиот, получив свою любимую игрушку, мне было….
       - Нечего улыбаться Эл, тебя это тоже касается.
       - Ты кое-что забыла, Рошель. Себя!
       - Я не забыла, - усмехнувшись, произнесла девушка и ненадолго нас покинула.
       Кажется, действительно пронесло!
       - Какие наши планы? Не пора - ли нам идти дальше? – спросил Ник Тренера, все еще косясь в ожидании прихода девушки.
       - Отдохни Ник, мы так хорошо устроились.
       - Ник, Эл прав, спешить не будем. Стемнело, а чтобы добраться до Молла, нужно перемахнуть стенку. Делать этого в темноте я не рискну, да и здесь пока неплохо. Тем более, что Убежище в Торговом центре может быть закрыто, а значит  нужно будет пробираться в другое безопасное место.  Переночуем здесь, а  с рассветом умотаем из города.            
       - Но что будем делать со стеной? Прыгать как зомби?
       - Выйдем и определимся на месте, может и придется лазить по стенке.  Ладно, - он устало поднялся со стула, -   давайте посмотрим, что нужно взять с собой.
       Преодолевая нахлынувшую сонливость, мы вытряхнули на прилавок из трех рюкзаков все содержимое, чтобы провести инвентаризацию боеприпасов, после чего Тренер подошел к стеллажам и  выбрал несколько пистолетов-пулеметов.
       - Рекомендую, Хеклер и Кох МР-5К, немецкая хреновина, старая как я, но очень надежная.  Мощный боеприпас, отличная кучность стрельбы. Добавляем сюда высокую скорострельность и приличную дальность, навешиваем прицелы, глушители, фонари… Если не будете его пинать ногами и психовать при перезарядке, то нам в самый раз, тем более магазинов к нему навалом.
      -  Я возьму, дополнением к «Калашникову», если никто не возражает. Даже выброшу своего «малыша», чтобы перевеса не было.
      - Хорошая идея! Подожди! – он на пару минут скрылся из виду и вернулся с ворохом тактических сбруй. – Вот, разбирайте, тут я вижу, они левосторонние и карманы на двадцать, но рожки войду, липучка просто неровно застегнется.
      Пока я, Ник и посвежевшая после умывания Рошель, взялись самостоятельно пристегивать поясные кобуры и регулировать застежки, Тренер рассортировал наш хабар, набив рюкзаки магазинами от пистолета-пулемета, причем с десяток для каждого он скрутил каплерами, найденными под стеклом возле кассы.
      - Эх, жаль экспансивок к нему нет, цены б ему не было, - собирая боекомплект для себя, горевал он. – Ну, чего нет того и нет.    
        После того как со вторым оружие мы все определились, пришло решить, что у нас будет за основное. Здесь мнения разделились, так как камнем преткновения стала разница калибров между «Калашниковым» и М-16, однако в итоге решили, что я и Ник возьмем по условно русскому  автомату, а Тренер и Рошель – винтовку Стоунера, тем самым становясь единственными обладателями бронебойно-зажигательного арсенала команды, его  ударной силой в критической ситуации.   
      Все штурмовые винтовки Тренер кастомизировал целеуказателями и подствольными фонарями благо планки наличествовали, а на «Хеклеры» пришлось взять только фонари, да и то, положив их в  качестве довеска к носимой снаряге.
       - Не забудьте про пайп-бомбы, - произнесла Рошель, цепляя их за лямки рюкзаков самоделки. – Их всего четыре, рекомендую каждому по одному.
       Быстро разрешив все вопросы с приятными  мелочами спасающим человеку жизнь, Тренер провел ликбез  по  обращению с оружием, показав как разряжать и заряжать «Хеклеры», при этом мне не понравилась сравнительно долгая процедура перезаряжания, но отступать уже было некуда, поэтому оставалось  просто слушать внимательней наставника и молиться, что все обойдется. С Ником,  вон, вообще, тупизм очередной случился, ему уже пятый раз объясняют,  как  переключать  режимы огня на «Калаше»:
       - Ник, объясняю пятый и последний раз: «S» – автомат  стоит на предохранителе, «A», это автоматический огонь, "J" - одиночный. Понял?
         Наблюдая как Ник делает вид, что все-таки понял, я взвесил на плечах рюкзак и захотел взвыть как зомби, но причиной падения ниже плинтуса моего душевного равновесия стал не его вес, а уличная дверь, на глазах выгнувшая дугой от титанического удара снаружи. Штукатурка посыпалась из множества трещин вокруг колоды, что пошли по стене, а последовавший следом второй удар выгнул дугой  верхнюю часть двери, пшикнув внутрь запахом разложения от невиданной зверюшки.
      Кажется, кто-то огромный взял главенство над толпой зомбаков в деле нашего смертоубийства, а то, что для этого ему пришлось сделать небольшую просеку в их рядах, никого из ныне мертвых не смущало. Прореженная толпа, ломилась с улицы, в казалось бы непреступный сейф, что из себя представлял оружейный магазин Уайттеккера, под волны маниакального воя и смеха, еще больше вгонявшего нас в ступор.    
       Было очень похоже, что очень скоро, наш квартет пополнит свои ряды мертвыми членами, или наоборот, мертвыми станем уже мы.    
       Разглядеть громилу, кошмарившего дверь, никто не успел, свет, до того озарявший магазин, потух после третьего удара, и только на мгновение я смог рассмотреть гипертрофированные бицепс кадавра.
       Видимо, Рошель, Ник и Тренер тоже рассмотрели кадавра, потому как героической битве предпочли немедленно бегство, благо Тренер включил один из тактических фонарей и кинулся к черному входу, увлекая нас за собой.      
          Выскочили мы вовремя, дверь окончательно сдалась, и следом за огромной тушей весом центнера в четыре, в магазин ввалилась толпа зомбаков,  вялых как подсохшая трава, но находивших в себе коллективные силы сдвигать прилавки и рушить полки со всем содержимым. Грохот передвигаемой мебели стоял неимоверный, кто-то так спешил залезть с улицы внутрь, что выдавил оконный пакет бронированного стекла с  решеткой, но прижатый толпой с улицы так и остался висеть полураздавленный, но довольный от участия в общем бардаке.   
        Впрочем, нам было не до веселья, мы застряли у черного хода на улицу, где дальнейший путь преграждала бронированная по самому высокому классу дверь, аналогичная выдавленной снаружи, только с более мощным замком  и панелью для ввода кодовой комбинации цифр, которые мы могли подбирать до второго Пришествия Иисуса на эту грешную землю, или Танка в обнимку  с Жирафой. Самое хреновое было то, что вход в наш коридор закрывала очень хлипкая дверь, которую сейчас подпер своим телом Тренер, сдерживавший поползновения ее открыть.
        - Кажется, мы приехали на нашу последнюю остановку, - невесело пошутил Ник, нервно передергивая затвор пистолета-пулемета, словно тот заклинил и отказывался досылать патрон. «Калашников»  он в суматохе потерял, оставив меня единоличным владельцем данной  марки оружия в команде на ближайшие до кончины минуты.
       В том, что уже скоро, я, в который раз, не сомневался, подобрать комбинацию кода было из разряда фантастики. Всего-то миллион комбинаций, вынь и набери. Ну, что –ж…. В надежде, что  вырванный с «мясом» блок питания провернет ригель запирающего устройства, я попытался подцепить короб, готовый прибегнуть в качестве последнего средства к «Калашников».   
        - Братья и сестры!
        У нас общий глюк или все-таки, ангелы сошли за нами, с облегчением подумалось мне, едва не нажавшему на спусковой крючок, благо ни в кого не целился.
        Глюк? Но - нет! Рыгнув настолько громко, насколько позволял встроенный динамик домофона, голос вполне живого человека ворвался в наши головы, снова даря Надежду на хеппи-энд.
       - Братья и сестры! Вижу, вы попали в затруднительное положение в моем скромном оружейном магазине, и поверьте, мне очень жаль, что я не смог обеспечивать вам надлежащий уровень  безопасности  от кровожадных монстров снаружи. Обещаю, что постараюсь все исправить.    
         - Открой дверь, мать твою! Дверь открой! -  бесцеремонно завопил Ник, сумевший зарядить пистолет – пулемет, и теперь помогая Тренеру удержать дверь, но его вопль пропал зря, так как кнопка связи была нажата Рошель после тирады.
       - Ээээ, уважаемый…, - я старался быть повежливей, понимая, что от собеседника зависит многое.
       Четыре жизни, например.
       Повежливей вроде бы получалось, только приходилось прикрывать микрофон рукой, дабы не были услышаны отнюдь недипломатические идиомы Ника.
      – У нас тут действительно проблемка есть. Вы не могли бы открыть дверь наружу, а то нас сожрут сейчас?
      - Друзья мои, конечно! Но при условии, что вы тоже мне поможете, и поверьте мне – я много не попрошу, одна небольшая услуга, и – все!
      Услуги интимного характера, хотелось спросить, но в это время последняя преграда на пути зомбаков, дала «трещину», и первые, иссиня-черные пальцы попытались схватить Ника за руки.
      - Сука, нас тут щас убивать будут, открывай живо! – завизжал он, готовый поднять ручки и сдаться нежити, но вместо этого отпустивший  дверь и разрядивший весь рожок  «Хеклер» через щель на уровне голов. Напор на мгновение прекратился, но вместо того, что бы прижать дверь плечом, Ник приоткрыл створку, и кинул сначала пайп-бомбу                а следом за «пищалкой» и гранату с пояса Тренера, чьи выпученные глаза так и кричали Нику «Чеку! Вытащи чеку, идиот!». Но было уже поздно, ибо новая толпа навалилась на дверь, а потом…         
      Ёп, только и успел подумать я, зажимая кнопку селектора  и зажмуриваясь в недобром предчувствии. 
      Безудержная стрельба, сквозь отборный мат Тренера, а следом и хлопок взрыва внутри помещения, побудил невидимого собеседника стать более внимательным к нашим проблемам, отчего электромеханический замок щелкнул, открыв дверь и выпустив нас на улицу.
         - Как хорошо! – вздохнув полной грудью, произнес я, оглядываясь в поисках места, где мог прятаться хозяин магазина.
          - Хорошо-то, хорошо, но та стенка, и бензовоз не дают нам идти дальше,  – Тренер, толкнув наружу Ника, а обратно какого бомжа,   захлопнул за собой дверь, и кивнул на подсвеченные объекты. – Торговый центр метрах в трехстах, по прямой если. Но, как вы видите, прямого пути нет.
        - Может через супермаркет? – спросил Ник, захлопнувший дверь и только здесь давший себе возможность расслабиться. Наказания за выходку с гранатами не последовало, а награду в виде  молчаливого одобрения Ник получил от каждого, при этом дальнейшие последствия нас уже не касались, главное, мы вырвались из ловушки. Только вот какой ценой?    
        - А, вот вы где! А я  - здесь! -  внутренний домофон остался за дверью, но у этого парня они были натыканы везде, в данном случае, под лестницей на верхний этаж и крышу. – Колитесь, чем вы там  развлеклись. Не говорите, ну и - лады!
        Голос звучал более отчетливо чем в помещении, и можно было различить нотки расслабона. Не блэк-джек со шлюхами, но все лучше чем у нас.      
       Да он пьяный, собака!
        - Мы, - Рошель, опустила винтовку, опасаясь если не шального зомбака, то подвоха со стороны нового знакомого,  - немного там постреляли. Самую малость…Самую. И нам  нужно туда! – она махнул в сторону Саванна-Молл.
      - Ну, вижу, что у вас небольшая проблемка, да?
      Ага, футов семь с половиной, примерно. В высоту!
      - Ну, мы надеялись, что вы может нам помочь. За одну небольшую услугу.
      - Только поспешите, нам тут немного неуютно, и очень хочется оказаться в безопасном месте, как вы.
      Явный намек, что мы не прочь до утра посидеть в его убежище, был проигнорирован, но хотя бы мы узнали, что требовалось от нас.
       - Я тут обосновался неплохо, оружия и харчей хватит надолго, но забыл в спешке свою любимую Кока-Колу, которая находится вон в том магазинчике напротив. Ничего сложного, туда и обратно. Вы мне даете Колу, а я вам подрываю стенку.
        -  Мы подумаем, - но  Тренер сразу отрицательно качнул головой, -  Двери закрыты, и, по - моемому, там подключена автономная сигнализация. Войти мы туда -  войдем, а вот выйти – вряд ли. Если только попробовать…Эй, Эл, ты куда?
      Но я уже не слышал и, сбросив рюкзак, спускался по лестнице, раскуривая сигарету.
      - Стойте на месте, я сейчас вернусь.
      - Стой! Тренер, верни его!
      - Не надо меня возвращать, - не оборачиваясь, ответил я, - лучше смотрите за плохими ребятами.
      Неспешной походкой я перешел стоянку перед супермаркетом и направился к подсвеченной цистерне с логотипом нефтяной компании. Если псих на крыше говорил, что тут заминировано, то логично было предположить, где именно находились и заряды, чтобы гарантированно снести бетонные плиты и открыть путь.
        - Он, что, спятил?
       - Нет, Рошель. Я кажется понял, что он хочет сделать, - успокоил ее Тренер.
     - Да нет, он точно спятил. Он идет к бензовозу и курит.
     -  Тогда точно, спятил.
     Если я и спятил, то мне было сейчас все равно, главное было сделать дело и неважно как, а штурм забаррикадировавшегося и пьяного в сраку владельца оружейного магазина в мои планы точно не входило. Но это не значило, что альтернатива была менее безумной и опасной, скорее –наоборот.   
      Несмотря на то, что ощутимо похолодало, и ветер пронизывал до костей, мне было жарко, да не просто жарко, я исходил потом, волны жара пронизывали меня и тут же отпускали, заставляя вздрагивать. Но дело надо было делать, любой ценой, поэтому я шел вперед, шел ровно, до тех пор, пока голос усиленный мегафоном и выстрелом трассирующей пулей из чего - то  крупнокалиберного, не остановили полпути, заставив выронить изо рта недокуренную сигарету.
      «Баррет», подумал я. Господи, да от меня ни хрена не останется, в упор – же бить будет!   
       - Эй, парень! Ты что задумал, а? Это моя цистерна, я ее сюда притащил, я тут все минировал, это – моё! Уяснил? – второй выстрел из «крупняка» уже прошел поверх головы, заставив на мгновение присесть, но вместо страха придав только безумной отваги и презрения к смерти. Несколько прыжков, и  я добежал до цистерны, нырнув под нее за мгновение до кого, как третья пуля пролетела мимо моей лодыжки, и раскрошила  бетон в десятке футов левее.
        Ага,  ссышь стрелять рядом с цистерной? Ну-ну…
        Но все равно было не по себе, поэтому стараясь не «отсвечивать» пьяному снайперу, я нащупал кран и  провернул его против часовой стрелки, запуская процесс слива горючего, при этом боковым зрением отметив, что одна из бетонных плит обвешана пластитом, а детонаторы уже были приведены в готовность, помигивая светодиодами.
        А он не шутил про взрывчатку!
        Надо было срочно валить, тем более, что бензин вовсю растекался, образуя ручейки и лужицы, увеличивая концентрацию окислителя в парогазовой и жидкой фазах нефтепродуктов. Рвануть, сцуко, обещало знатно, самое главное оставалось дожить до того момента, и оказаться как можно дальше от эпицентра взрыва.
      С последним могло быть проблемно, потому как увидев, что я снова в переделах досягаемости, стрелок дал очередной выстрел, правда, уже далеко в сторону и выше, полета пули я даже не почувствовал.
      - Шевели жопой, и поскорее, иначе я твоих друзей начну валить!
      А вот друзей моих ты не смей трогать!
      Взбешенный прозвучавшей угрозой донельзя, я выполз из-под цистерны и, задыхаясь от паров, кинулся обратно, при этом, уже не сдерживаясь и ревя благим матом на всю округу. Половина Саванны услышит? Да пох…
      - Да, кто ты такой, чтобы распоряжаться моей жизни и жизнями моих друзей, а? Как ты смеешь угрожать нам, сейчас, когда кроме нас пятерых нет ни одного нормального человека, а ты не только отказываешься нам помочь, кроме как ради сраной шипучей отравы, но еще и стреляешь по нам, словно мы  дикие звери или нелюди? А ну, на хер,  спускайся вниз, иначе я сожгу твою халупу вместе с тобой, а потом, найду и разолью на твоем прахе последнюю бутылку Колы,  будь она трижды просроченной. Спускайся, я сказал!?!?   
       Судя по тому, что пока не стреляли, было взято время на обдумывание и осмысление, что уже хорошо. А может,  уже в этот момент он, выцелив мою тыкву, выжимает свободный ход курка  «Баррета», если тот есть…
       Как бы то ни было, я шел вперед, сдерживая потуги, и сожалея, что последние минуты уже почти героической жизни будут омрачены акт неконтролируемой дефекации. Следовало остановиться, выдержать паузу, но сдерживаясь и трясясь от ожидания, я встал рядом с командой (так и хочется добавить слова «неудачников», «кретинов»,  и т.д., и т.п.).
       - Ладно, стоите там, я скоро спущусь! И, кстати, что у вас там бухнуло внутри? Надеюсь, мне это послышалось?
       Фу, пля, неужели пронесло? Живот «отпустил», обосраться прямо сейчас уже не грозило, но дело все равно нехорошо «пахло», например, скандалом. Отвечать следовало честно, и угадайте, кому, единогласным решением Тренера, Рошель и меня досталась эта нелегкая честь?               
       - Эээ, - Нику признаваться не хотелось, как-никак, ущерб калькулировался приличный. Платить, конечно, не заставят, но  поскольку за небольшое время с начала Апокалипсиса к большинству и у большинства людей доверие было утрачено, пристрелить могли сразу. – Мы, это.. там… Немного постреляли… в общем…
       - Ну, да, постреляли немного, и Ник…, - уж не стараясь потянуть время, и в тоже время осторожно переводя предохранитель автомата на автоматический огонь, я выдавливал из себя улыбку. - И Ник бросил внутрь пайп-бомбу.
       - Вашу мать, вы что наделали, у меня там канистры с…!
       Может он запамятовал, и канистры не стоят в магазине, потому как мне припоминается, туда кинули нечто взрывающееся, и не факт, что сейчас мы не станем свидетелем уничтожения целого оружейного магазина, если вот, прямо сейчас, проживем еще несколько минут. Хотя, нет, станем….
       Мы уже хотели разбегаться в стороны, надеясь, что хоть по одному из нас промахнутся, когда отлично видимый в темноте столб дыма вырвался из-за крыши там, где еще недавно был ганмаг, опережая рев пламени и обожженой толпы зомбаков, ринувшейся куда-то вверх по улице. Слышать, как кричали обожженные зомби, подгоняемые грохотом рвущихся в пламени канистр и патронов всех калибров, еще не доводилось, но зато сподобился узреть как благим матом заорал на крыше уже бывший хозяин бывшего ганмага, глядя и чувствуя в прямом смысле этого слова, как приходит конец всему, что было нажито непосильным трудом за столько лет.
         Мы же, оказавшись между «двух огней» и попрятавшись кто куда смог, со смирение ждали развязки драмы под черновым названием «Маленький крах на фоне большого 3,14здеца», которая могла наступить либо со смертью главного действующего лица, либо нас от  рук последнего, уже немного сбавившего темп криков, и кажется, заряжавшего что-то смертоносное.
         По ком бы стрелял я? Да по ком же еще, как не по нам!
         Но и на этот раз я наванговал неправильно, потому, что огненное копье выстрела, то ли из гранатомета, то ли из безоткатного орудия, пронзила бок цистерны, превратив ночь в день для тех, кто не сообразил отвернуться либо закрыть зенки. Сначала вспышка света резанула по зрительному нерву, ослепив, а пришедшая следом ударная волна и волна жара, разносившие все на своем пути, небрежно бросили меня головой об стенку.          
       Ядерный Апокалипсис, мать его, подумалось моему, угасающему уже который раз за эти дни, сознанию. 

           ГЛАВА 6. ПЛЮС ДВА, МИНУС ОДИН...

         Я был в «несознанке», но почему-то помнил, хоть и смутно, что происходило дальше.
        Бензовоз исчез в пламени взрыва, но на мгновение ранее, чем огненная стрела подпалила цистерну, заложенные заряды стерли в порошок стену, и только после этого, образовавшийся проем накрыла волна огня, довершившая начатое пластитом. Кусок ограждения, и небольшую толпу привлеченных излишним шумом зомбаков,  вынесло в Вечность, а весь проем скрылся в жарком мареве пылающего огня, сумевшего дотянуться до нас. Но еще раньше до нас дотянулась ударная волна взрыва, вынесшая в ближайших строениях все стеклопакеты - мелочь на фоне адского взрыва, озарившего темноту ночи.
        Стеклянные витрины мини-маркета, куда нас посылал Уайттеккер, прекратили свое существование вместе с самим магазинчиком, и злополучная сигнализация не сработала, но мне было абсолютно по барабану, мои мозги тоже едва не прекратили свое существование, после того как их приложило со всей силы о дверь. 
        Дальнейшее мое участие в действии носило пассивный характер, что не помешало услышать животный рев, огласивший улицу  опосле того как стих рев от пожара, пожиравшего санитарные машины и армейские палатки, до которых смог дотянуться свои языком
         Кажется, за нами пришли, потому лежать и пускать слюни времени не было, но - увы, встать я не мог. Сказать, что мне было плохо, значило ничего не сказать, мне было отвратительно плохо, и даже услышанный животный рык  и стройный рев глоток зомби, для меня, отправленного в глубокий нокдаун, был мышиным писком на фоне нежной песни сирен. Мне было сейчас больно, жарко, я был в полубеспамятстве и меня почти ничто не касалось,  я был готов просить оставить меня в покое, но как мог оставить меня в покое Тренер, спешно роющийся в разгрузке, в попытке достать магазин (зачем он ему, у него свежий в винтовке, неужели пришлось пристрелить пьяного владельца оружейного магазина?), и матерящегося в чью-то сторону (неужели владелец оружейного магазина все еще жив, и они с Тренером друг друга не пристрелили?)? Никак! 
       С того момента как первая волна зомби решилась штурмануть нашу компанию прямо через горящее на земли топливо, и когда на нас кинулся тот, кого Уайттеккер окрестил Танком, я отключился, но ровно до того момента, что бы успеть увидеть кончину самого мощного из всех ранее встреченных монстров.
       В нем было без преувеличения, фунтов восемьсот, не менее, и все это без капли жира на теле, состоявшего из одних только мышц и сухожилий, отливавших металлом на фоне горящих машин. Добавьте сюда бычью бычью шею и голову, спрятанную за буграми спинных мышц,  и вы увидите перед собой олицетворение торжества грубой силы, вставшей на парочку тонких, словно у балерины ножек. Как эти ножки носили такой вес, я не понял, как не смог понять того, как он выдерживал на своей шкуре обжигающие очереди из бронебойных патронов, что поливал его Тренер и кто-то второй, слишком маленький для моего полубессознательного состояния, в котором я находился. 
        Между тем, Танк, почуяв на своей шкуре всю прелесть ощущений от обжигающих тело пуль, начал метаться по площади, разнося на части горящих и вновь подбегающих зомби, и на этом весь профит от него и заканчивался, потому как помирать он не собирался. Не помогали гранаты, которые разметали парочку горящих зомбарей, Танку было хоть - бы хрен,  и только шкура начинала подгорать, выводя нас из себя  запахом паленки.
        Время тикало, патроны подходили к концу, а мутант все не сдавался,  вместо этого, устав бегать и давить несчастные трупы,  он начал вырывать из асфальта кусок за куском (каждый в несколько квадратных футов), и со всей дури зашвыривать в нашу сторону. Скажем так, было очень неприятно, особенно когда один из «снарядов»  снес часть железной лестницы, возле которой, принудительно прилег отдохнуть я, чего моя нежная и ранимая натура не выдержала.
          Следующее, что я запомнил (а точнее – почувствовал) - жар, окутывавший какое-то мгновение, и свежее дыхание ветра, тоже спустя какое-то время. Если я не ошибался, во второй части кто-то упорно тащил на своей спине, тащил из последних сил, и это был точно не Тренер, Тренер бежал чуть впереди, и отстреливал короткими очередями наступающие в ночи тени, держа их на расстоянии.  Потом снова было помутнение, перемежаемое стрельбой и криками, при этом из всего услышанного в голове отложилось только одно слово – «лифчик», вполне возможно означавшее, что Рошель, при неведомых мне обстоятельствах лишилась сего предмета нижнего белья. Если это так, то  это было большое горе, я бы даже сказал, горе вдвойне, так как мне при этом не довелось присутствовать, ибо я проснулся позже, когда резкий запах пощекотал мои ноздри.
         Дико хотелось чихнуть, но даже на это не было сил. 
        - Эй, ты  как?
        Херово, как еще можно быть, когда тебя приложило об стенку. 
         - Е-ей, ребята, я уже умер?
         - Слава Богу, очухался.
         - Е-ей, ребята, мы все умерли?
         - Эл, открой глаза! Посмотри, сколько пальцев?
         Я медленно открыл глаза и попытался сосредоточиться на том, что требовали от меня.
          Пальцы показывал Тренер
          - Десять. Значит все в порядке?
          -  Почти. Их вообще-то - пять.
         Резкий свет в правый глаза пронзил черепную коробку приступом боли.
          - Так, зрачки реагируют, хорошо.
          - Можно выключить? Башка болит!
          - Можно, Эл, можно, - Рошель поднесла к моим губам таблетки и стакан воды. – Вот, выпей.
          Ее руки пахли ароматом чистоты, и только совсем немного - свежей кровью, но я не сопротивлялся и выпил все, что мне предложили, до самой  последней капли. Вообще-то, мне дико хотелось жрать, но черепушка болела еще сильнее, поэтому я закрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от боли и заснуть, но вместо этого я просто провалил в очередной нокаут, ставший спасительным.
        Нокаут все-таки оказался сном, но спал я дерьмово, так как мне снилось мутировавший в зомби я, гонявшийся по всей улице за Рошель, Ником и Тренером, ни на секунду не давая им покоя. Какое-то время у троицы получалось спастись, и наконец, я загнал их в угол и…        Тренер и Ник были убиты. Вся в крови, с глазами полными слез, ко мне подошла Рошель и, обняв, поцеловала в губы, целуя и целуя пока я рвал ей шею, наслаждаясь потоками крови из разорванных вен.
         Я проснулся, истекая потом, и простонал от боли. Лучше бы мне приснился ее лифчик!
         - Рошель! Рошель! – вскочив, истерично закричал я, не обращая внимание на боль и муть в голове, определенно, мешавшие отграничить реальность от всего остального.
         - Я здесь Эл, успокойся, - холодная рука легла на лоб, и стало немного легче.
         - Рошель, я убил, убил вас! Тебя, Тренера, Ника. Я убил..
         - Эл, успокойся, мы все живы, Тренер, Ник и я. Мы живы, - она снова коснулась ладонью лба, после чего уложила меня обратно на матрац, - Мы живы.
         - Живы?
         -  Да, Эл.
         Немного успокоившись, я расслабился, выдохнув.
         - Живы! Это – хорошо!
         Склонившись надо мной, живые Тренер и Ник, уже потрепали меня по короткой шевелюре, явно в знак признания моих заслуг. Было очень приятно, правда, со стороны Ника это было больше похоже на желание оторвать мне голову. Ну, да ладно, не в первой!…
          - Эл, дружище, ты вернулся к нам!
          - Эй, тихо, свернете ему шею, - запротестовала Рошель.
           - Да нет, все в порядке, у меня только…, ай, - скривившись от боли в ключице застонал я. – Черт, как больно!
            - Не троньте его! – закричала Рейчел. Она приложила к моему телу что-то холодное, и сразу стало легко. – Ему нужен отдых и покой. Если нечем заняться, займитесь чем-нибудь еще. Все в порядке?
          - Да, уже лучше. Где мы?
          - В Убежище. Слава Богу, оно было рядом, и Френсис тебя донес. Еще чуть-чуть и всем  была бы крышка. На, выпей еще!
          Я проглотил таблетку и запил ее одним большим глотком воды. Сразу полегчало, но продолжил беседу я не сразу. 
          -  Френсис? Извините, но я последнее помню, что-то про лифчик. Было? Или нет? - я внимательно вгляделся в лица друзей, надеясь найти подтверждение того, что это был всего лишь глюк моего воспаленного от длительного воздержания сознания, но судя по выражению их лиц, глюком это не было. – Или - да?
        Судя по всему – да, поэтому несколько секунд я потратил на то, что бы представить себе как это было, но получил вместо удовольствия порцию боли в голове от напряжения. Пришлось снова застонать и закрыть глаза.
          - Эл, что с тобой?
          - Так, ничего, голова немного.
          Рошель улыбнулась и мокрым платком протерла мне лоб.
          - Ничего себе немного, - пролепетал из угла Тренер, прикладываясь к горлышку пластмассовой бутылки, - пару футов поближе, и тебя навеки впечатало бы железобетон.
          Я мысленно представил себе картину, на что голова отреагировала болью, хотя на этот раз не такой сильной, как в прошлый раз. Хорошо, что представлять себя в виде «печеньки Хана Соло» долго не пришлось, потому как нас позвали из соседнего помещения.   
          - Эй, вы там долго еще лясы точить будете? Я тут кое-что раскопал, думаю, вам будет интересно.
          - Это Уайттеккер?
          - Ага, она самый. Если бы не он,  наши могилы уже точно никто бы и не искал, - отпив последний глоток и отбросив бутылку, сказал Тренер. – Он здорово прикрыл наши задницы. Так что не собачься с ним, договорились?
       Мотнул в ответ головой, мол, договорились. Пусть он и выцеливал  меня из «Баррета», но сейчас мне как-то было насрать.
       - Что мы будем теперь делать, и сколько времени я был в отключке?
       - Восемь часов, с последней отключки. Сейчас,  - Тренера, последовательность вопросов не смутила, он посмотрел на экран мобильника, -  почти четыре тридцать утра.
          - Здорово же меня, - сказал я, пытаясь встать.
          - Лежи Эл, тебе нельзя вставать, я не уверена, что тебе это понравиться, - предупредительно сказала Рошель, ладонью удерживая от лишних движений.
          - В смысле?
          - Я еще не осмотрела тебя, вполне возможно, что у тебя могут быть какие-либо повреждения.
          -  Черт, я думал, у меня ноги переломаны в трех местах, - я  все же облокотился на стену, двусмысленно давая понять, что помирать не собираюсь и у меня осталось достаточно здоровья, что бы встать. - Плечо болит, спина, может ключица немного сломан …., ай. Черт, у меня все болит. У тебя не осталось тех божественных таблеток?
          - Осталось, но тебе не дам, ты свою дозу выпил.
         - Тогда дайте сигарету, - на правах больного потребовал я.
         Ура, подумал сидящий во мне токсикоман, когда вкусив табачного  дурмана почувствовал себя более ободряюще и здраво, настолько здраво, что дико захотел встать и пойти чего-нибудь пожрать. Правд, это было до того, когда токсикоман понял, что лежит голым. В одних трусах. И  носках.
         -  А где моя одежда?
        - Она вся в крови и мы ее выкинули, - ответил мне Тренер, проходя мимо. - Как впрочем, и свою тоже.
        Только сейчас я заметил, что вся троица одета в нечто напоминающее армейскую форму, и только Ник смердел своим костюмом, надев вместо рубашки зеленую футболку. Он точно чокнутый дебил! 
         -  Где надыбали?
         - Здесь небольшой склад амуниции, поэтому особых проблем не было, - ответила Рошель, принимая у Ника тарелку, из которой вкусно пахло, - Давай я тебя покормлю.
        - Я сам, если можно.
       - Эй, вы там скоро? –  Уайттеккер не унимался, становясь все раздраженней, и поэтому, приняв от Рошель тарелку с рисом и несколькими кусочками мяса, я принялся с аппетитом уплетать, отправив троицу выяснить  причину недовольства.
       Прежде чем уйти, Рошель из термоса налила ароматный бульон в высокий стаканчик из-под кофе, и поставила его рядом со мной, обязательно наказав выпить.      
       - Но…- я пытался протестовать, в последнюю очередь проявляя брезгливость перед явно бэ/у стаканчиком,  чем нежелание есть. Есть я хотел, учитывая недоедение и  сухомятку последних дней
       - Никаких «но»! – Рошель была непреклонна. - Сухомятка убьет тебя. Ешь! Мы сейчас придем.
        - М-м-м, как вкусно! М-м-м.
        Ранний  завтрак заканчивался в тишине.
        Дожевав кусок мяса и допив остатки бульона, я отбросил посуду в сторону и медленно, очень медленно выкурил сигарету, третью за те полчаса, что был в себе. На этот раз организм пресытился никотином и, немного расслабившись, я захотел еще немного отдохнуть, но любопытство, почему вдруг обо мне забыли, взяло верх ровно минут через двадцать.
        Завернув покрытое синяками тело в одеяло, и првозмогая тупую боль, я отправился на поиски нашей честной компании и нового ее члена, в прямом смысле этого слова.
        Блуждание в четырех стенах трех комнат и двух коридорах едва не закончилось на полу, когда подворачивающиеся от усталость ноги споткнулись о гору пакетов МРЕ, которые кто-то умудрился оставить в такое трудное для человека время целыми. Совладав с таким ставшим непослушным телом, я смог устоять на ногах и вывалиться в комнату, где света было побольше, и где в тяжелой задумчивости, прямо на полу,  расположился импровизированный ареопаг из жителей ныне мертвой Саванны. Новый член ареопага, напротив, вольготно расположился в офисном кресле, и всем своим видом напоминал типичного реднека средних лет, с бородой до слегка выпирающего пуза и перегаром на всю комнату, только вместо майки-алкоголички, он был упакован в добротную экипировку от «пять-одиннадцать», с  «конфедераткой» за нашивку. Широкими плечами и мордой Уайттеккера можно было заклинивать ворота, если такая необходимость имела место, а окончательно его образ, что запечатлелся в тот момент, дополнился маленьким арсеналом убийств и пузатым рюкзаком, на котором виднелись следы  тления (догадайтесь от чего). В целом, это был  типичный фермер, у которого пришельцы из космоса похитили призовую свиноматку, представитель юга и малого бизнеса Америки, в самом расцвете сил лишившийся своего дома и бизнеса (догадайтесь по чьей вине), оттого грубый, невежливый и склонный к насилию, например, над раненным, посмевшим под прицелом «Баррета» перечить его воле.
         Да и хрен с ним, на крайняк, опять заложу Ника, что именно он спалил его магазин и едва, не его самого, а там...
        Но все внимание Уайттеккера было обращено на продолговатый контейнер, что стоял посреди комнаты, и на сигару, к которой он то прикладывался с периодичностью раз в минуту, то исступленно мусолил в уголках рта, при этом, особо не комплексуя куда падал пепел, пусть даже это были его коленки.
        Увидев меня, Уайттеккер просто кивнул и тут же опустил глаза, словно меня рядом не было.
        В этот момент мне немного стало не по себе, а озноб пробрал до пяток, когда погнув мозг и сложив вместе контейнер, отрешенность Уйаттеккера и мрачное молчание Тренера, Ника и Рошель, я начал догадываться, что может лежать в этой комнате.
        Характерная эмблема на боковине, на которую я не обратил внимание, только подтвердило мои худшие предположения.               
        - Я так понимаю, у нашей веселой команды кандидатов в смертнички появился лишний повод для беспокойства, да?
        Рошель, Ник и Тренер промолчали, а Уайттеккер, отвлекшись от обуревавших его мыслей, улыбнулся почти голливудской улыбкой с отблесками налета от никотина, и впервые с момента нашей встречи, нормальным голосом сказал, обращая к первым:
        - А он у вас оптимист!
        Что это было, вопрос или утверждение никто не понял, но Уайттеккеру было все равно, он уже начал копаться во внутренностях боеголовки с ядерной начинкой, с полным  безразличия выражением
         И все же эти сукины дети делали ЭТО, делали на территории Америки, делали непонятно из каких побуждений, делали, погубив, наверное,  народа не меньше, чем сам вирус, от которого они  пытаются отгородиться стеной рукотворного огня, а не найти эффективное средство которое на корню избавит от него. Сукины дети, вот они кто!         
         - Нам надо решать, как быть, - подала голос Рошель.
         - А что решать, мы дошли пусть теперь военные нас и эвакуируют.
         Святая простота по имени Ник, он так ничего и не понял, до сих пор…
          - Ник, если ты еще не понял, все уже давно не так просто. Убежище пусто, пункта эвакуации как такового нет, как ты видел, а за стеной только трупы и зомби.
        - Значит, конец? – вопросительно посмотрев на Тренера, сказал я.   
        Да, этот был конец, я это понимал. Если от зомбаков можно было спрятаться, хотя бы  в этом Убежище, то от взрыва боеголовки спасения не было и не факт, что эта боеголовка была единственной в черте города. Убежать? Если только  попробовать…
         Почесав затылок, Тренер подумал.
         - В принципе да, но можно попробовать выбраться из Мола и, взяв какую-нибудь машину смотаться из города, причем как можно быстрее. Если Аберкорн более-менее чиста, можно будет, после «двести четвертой», завернуть на Оджичи-Роуд и там по 17-му шоссе перескочить через реку, а за Ричмонд – Хиллс, и… - Тренер без напоминания понял, что бежит впереди локомотива, и поэтому замолчал, снова почесывая свою короткую «шевелюру».  – Ну, или через Джорджтаун, там вообще срежем здорово... 
       - В общем, есть теоретические шансы на то, что если Аберкорн свободна от заторов, и мосты через обе Оджичи сохранились, в чем есть сомнения, то шанс выбраться, до того как наш очаровательный город станет вторым Раккун-сити, имеется. Я правильно понял?
        - Да, если только не наткнемся на завал из военной техники, - Френсис отбросил маленькую отвертку и  вольготно  развалился в кресле, скрипнувшее под его весом,  как только он сменил позу.
        - Тем лучше для нас, возьмем исправный танк или БТР, и рванем в Новый Орлеан, - с умным видом вставил Ник.
        - Ага, а как ты потом выберешься из него, если что, а? Прихлопнув зомби крышкой люка? А где мы столько топлива возьмем? Граждане-собственники АЗС, внимание! Доблестная армия драпает от кучи безмозглых тварей, весь бензин просьба сливать нам в баки! Да половина зомби Америки от смеха обосрется! Да и топливо, скорее всего, все реквизировали при эвакуации. 
        - Потише, Эл, - остановил нас Тренер. – Ник, ты тоже прекрати, хотя твоя идея не лишена смысла, более того, считаю, что уйти под прикрытием брони для нас единственная возможность. Но танк или БТР очень медленно, это  - в крайнем случае. Нам нужно будет шевелить мослами, учитывая то, что все оставшиеся в этом городе уже причислены к праведникам. Кстати, сколько там у нас по таймеру?               
      - Двадцать девять сорок семь. Сорок шесть! – уточнил Уайттеккер, при этом, я едва не сиранул в полотенце, прежде чем Рошель не уточнила,  что «двадцать девять» - часы.
       - Надо спешить, так как если мы не хотим попасть под возможные  осадки, нужно быть подальше. Иначе рискуем помучиться перед смертью, схватив летальные дозы.
      - Мы уже собрали кое-что, так, что до рассвета можно будет поспать. Точнее, нужно поспать, - Тренер поднялся с пола, явно намереваясь выйти. – Всем рекомендую это сделать.
      - Э-э-э, неплохо бы мне дать какую-нибудь одежду, - спросил я. – А то мой голый зад будет привлекать внимание голодных зомби.
      - Рошель уже приготовила тебе все что нужно. Френс, на тебе оружие и экипировка, - Уайттеккер  козырнул. – Рошель и Ник, на вас – утренний завтрак. Куда и как выходим, будем решать тогда же.
       Утром так утром. Испросив у Рошель одежду, я  вернулся на свое ложе, чтобы выспаться без ночных кошмаром, а рано утром едва не распрямить пятку в глаз, мудака Ника, ничего не придумавшего как заорать «подъем!» прямо над ухом.
        Впрочем, Ник быстро сообразил, что сейчас будет бит, и с сатанинским смехом отскочил в сторону, где наступил на ногу Тренера, который взвыл от боли и, сдерживая словесные богохульства, закрутился на месте.
       - Ник, бл…., идиот! Ты, идиот, бл…! Ууууу! Бл…!
       Крепкое словечко так и рвалось из уст Тренера, но сдерживая свою боль яростным растиранием конечности, он сдерживался и от  сквернословия, и от желания похоронить Ника в этой бетонной коробке. На всякий случай,  пока он не отправил в гроб кого-нибудь из нас.
       В том, что однажды это случится, я был уверен на все сто процентов, но до сих пор воля Случая  удерживали Ника от такого. Удача? Думаю – да, и Теория Вероятности, согласно которой она и скоропостижно закончится. Но не здесь и не сейчас, сейчас мы идем вперед, в Неизвестность, все вместе…       
       Поскольку оружие было собрано, а припасы упакованы в наши рюкзаки, то сборы заняли короткое время, длиннее было совещание на тему куда идти.
      Вариант возвращения через еще догорающий ганмаг отмели сразу, дверь была заблокирована толпой разгневанных кадавров, которые не могли успокоиться после устроенного шухера с бензовозом, и жаждали нашей крови. Отстреливать их через дверной проем было долгим занятием, поэтому для начала решили прорваться через весь Молл, где на схеме  были  указаны выходы из здания, делая промежуточные остановки в «островках безопасности». Что там было, из схемы мы не поняли, то ли какая-то лаборатория, то ли «зеленая зона»  для персонала Убежища и охраны, в общем, было не важно, главное, там не должно было быть зараженных и было безопасно.
         Мыслей о том, что будем делать, когда выберемся, не было ни у кого. Собственно, все наше  Будущее мы теперь укладывали в короткие отрезки пути, общим таймингом в двадцать четыре с небольшим часа, что остались до детонации спецбоеприпаса. Френсис, кстати, предположил, что зарядов в Саванне гораздо больше, скорее всего, еще два или три на весь город, что дополнительно стимулировало поскорее свалить с будущей  радиоактивной помойки,  в которую он  скоро грозил превратиться.
        Пока все проверяли груз, докладывая какие-то мелочи, я  экипировался в удобную, а главное – чистую, одежду, поверх которой Тренер натянул мне армейский жилет с запасными магазинами к «Калашинкову», что шел  у меня за основное оружие.  Запасным остался «Хеклер», что было одобрено уже Френсисом, который свое одобрение приправил десятком магазинов к «немцу», но забитыми экспансивными патронами, сбывшейся мечте Тренера. Одеяние дополнял пистолет под левой подмышкой, с кожаным футляром  запасных магазинов под правой. Далее следовала мелочевка  в виде штурмовых перчаток, наколенников с налокотниками, но последняя деталь экипировки, в которую  меня  хотел  облачить Тренер убила наповал.
       -  Ну и как вы хотите заставить меня бегать в этой херне? Я лучше останусь в своих!
       Эта херня представляла собой армейские бутсы, которые я органически  почему – то не переваривал. Почему - не знаю, но раздражали очень.
       - Все побегут и тебе придется, - подтрунил Ник, получив в ответ жест сжатым кулаком, и напоминание, что он забыл снять свой костюм. 
        Напоминание оказалось кстати, так как Тренер и Френсис неуставной формы не потерпели и оторвали  Нику оба рукава,  пригрозив оторвать обе штанины в особо извращенной форме. Так что пришлось нашему франту самостоятельной избавиться от остатков былой роскоши, выражая большое сожаление и недовольство.      
       Только после расправы с костюмом Ника, я заткнулся, заправил брючины в ботинки и тщательно их зашнуровал, проклиная покусанную ключицу и отбитую задницу, которые мешали разогнуться и согнуться.
       - Все! -  медленно разгибая спину и вставая, произнес я. – Пипец!
       - Не все! – обрадовал меня Ник, протягивая, без всякого намека  на издевательство, каску, точно такую – же, что минутой ранее надел сам.
       - Мы, что играем в спецназ?- простонал я. – И на хрена она нужна-то?               
       - Что – бы голову не откусили. Сразу, во всяком  случае.
       Хм, вообще-то, вполне логично звучало, но мучения продолжились уже не здесь. Мучения продолжились когда Рошель отозвала меня в сторону и потребовала снять штаны, показав на мой недоуменный вопрос троечку шприцов. На трех шприцах все не закончилось, еще один укол был сделан в другую половинку, и от этого укола я едва не выматерился в садистское выражение лица Рошель.
         - Что это такое? - прижимая место укола спиртовой салфеткой  и поправляя  штаны,  я болезненно поморщился.
        - От бешенства, - нервно огрызнулся из-за угла Ник, уже получивший свои порции уколов, а теперь стоявший в проеме и кидавший в нашу сторону косые взгляды.
        Так, а я не понял, почему он  вдруг…? Он что, ревнует меня к Рошель? Ревнует? Меня? Зажималово в углу не прошло даром? Во дела, если это так!...
        - Ник, хватит дурачиться и  выйди,- цыкнула  на него Рошель. – Успокойся Эл, это укол от столбняка и еще кое от чего плохого. В наши организмы попадает столько дерьма, в том числе кровь зомби, поэтому высока вероятность заражения крови и попадания других инфекций. Как ты понял, лечебный  стационар отменяется, и поэтому на первое место выходят вопросы профилактики. А теперь, если ты понял, иди и позови Тренера.
       И так возбуждающе положила руки на брючный ремень… 
       Как я понял, делать уколы Рошель пришлось Тренеру, что было видно по морде лица Ника, явно недовольной и корившей себя за то, что в прошлом познавала азы шулерского мастерства, а не медсестринского дела.
       Делал бы Ник сейчас укольчики Рошель, свое нежданной  страсти. А сейчас ему оставалось поскрипывать зубами от  злости, что грызла его изнутри, и мечтать о том дне когда…
        Мечты о «том дне когда…» были явно не ко времени, да и пора было подкрепится перед нелегкой дорогой. И скажу я вам, что никакими армейскими концентрами наша еда и не пахла, а пахла она основательно и вкусно, если судить по накрытому столу, с одной стороны заваленного нашим оружием и рюкзаками, а с другой стороны сервированного по всем правилам кулинарного искусства южных  штатов.
       Брансуик с жаренной бамией, жаренный сом в кукурузной панировке с  салатом из капусты, или картофель фри с кетчупом, на гарнир к нему, пирог  с орехами пекан, и многое, отчего разбегались  глаза и текли голодные слюни. Создавалось впечатление, что передо мной был не символический завтрак,  который я ожидал, а самый что ни на есть поминальный обед, отделявшего нас от того, что было за закрытым засовом дверью.
         Когда это Рошель успела приготовить было уму непостижимо, а спрашивать я не стал, я просто набросился на мясное рагу и стручки, по вкусу напоминающие то ли баклажан, то ли спаржу, закусывая их кукурузным хлебом. Для меня было самый раз, эти продукты были идеально полезны страдающим от болезни или от физического истощения, а к таким я себя и причислял на данный момент. Подразумевая  физическое истощение, конечно… 
       Рошель тоже последовала моему примеру, в отличие от Тренера, Ника и Френсиса, налегавших на жареного сома и куриные ножки, приправляя все большим количеством томатов и салата. Салат и томаты  употреблялись в таких количествах, от чего даже  сам Тренер пришел в ужас, когда понял, что им грозит судьба трех обожравшихся «хомячков», ставшими легким кормом для зараженных. Это отнюдь не выдумка, это было доказано в ходе Апокалипсиса, хотя и не факт, что излишества в еде были причиной. Но ведь кто-то сожрал, в итоге, Усейна Болта…
        Пока остальные продолжали уминать еду, игноря его советы, нормы приличия и здравый смысл, Тренер с жалостью отстранил от себя тарелку и коротко донес до нас результат совместной с Френсисом вылазки за дверь.
         О вылазке мы не знали, и все потому, что в то время дрыхли.  Может оно и к лучшему…   
        - Далеко мы не заходили, но во всем Молле темно, освещение если и есть, то только через разбитые окна, и там, где стены не закрыты щитами. Поэтому придется пользоваться фонарями и лазерной подсветкой. Стараемся держаться так, что бы я и Френсис шли первым и последним. Веревки у нас нет, поэтому не бегите по сторонам как психи, искать вас некогда. Просто держитесь рядом, друг за другом, когда идем и, спина к спине, когда  нападают зараженные. Тогда все будет хорошо. Да, и еще, - он протянул нам каждому по марлевой медицинской повязке, пахнущие дезинфектором. – Там порядком тел набросано, смотрите под ноги куда наступаете, потому и смердит, немного. Осматривайте каждый угол, мимо которого идете. А прежде чем выйдем, запоминайте еще несколько вещей. Показываю один раз.
         Под одобрительные кивки рыгнувшего Уайттеккера, Тренер показал несколько жестов, и тут же объяснив их значение.
         – Это что бы избежать лишнего шума при общений, как вы поняли. Надеюсь, что они не понадобятся, поэтому зачет по усвоению знаний принимать не буду. А сейчас, - он снова посмотрел в сторону бывшего владельца оружейного магазина, словно ища ободрения, - пьем кофе. Потом десять минут личного времени, а после одеваемся и выходим. Да, и не забудьте съесть те батончики, что я вам раздал. Если есть куда запихнуть, - Тренер улыбнулся.
       Десять минут и чашка крепкого кофе, пролетели быстро, да и  желая покончить с тяжким ожиданием выхода поскорее, потратили их на то, чтобы проверить оружие и закрепить на спинах рюкзаки. После,        Тренер и Уайттеккер проверили нашу выкладку, и заставили нас попрыгать на месте, убеждаясь, что ничего не будет греметь в движении.
        Синхронно показав друг другу большие пальцы, они экипировались сами. Их ноша была раза в полтора больше нашей, но когда речь шла о выживании, ожидать от профи иного было бессмысленно, поэтому я не удивился, когда ко всему прочему оба добавили по паре гранат и по длинному мачете. Вооружены они были М4 с коллиматором и тактическим фонарем в обвесе, при этом на карабине Тренера отсутствовала тактическая рукоятка, какая была у Уайттеккера, что явно его если не нервировало, то делало слегка не по себе.
        Рошель осталась верна дробовику, только на этот раз ей достался автоматический USAS, с пятью барабанными магазинами в запасе, а Ник решил, что после потери «Калаша» с него будет достаточно и «Хеклера».  Посмотрев на него и посовещавшись с Тренером, я тоже решил оставить  пока в покое крупный калибр, и с помощью уже Френсиса приладил его к рюкзаку, нахлобучив довесок на каску в виде  тактического фонаря. Включать фонарь запретили до особого распоряжения, поэтому убедившись, что батареи «держат» заряд, я вырубил сноп света. 
        - Спорим, я знаю кем был наш Тренер, до того как стал преподом и тренером по бейсболу? – я повертел шеей, убеждая себя, что при ходьбе, или беге она не сломается, и если в первом случае все должно было быть хорошо, то насчет второго появились сомнения.
          Спорить никто не стал, все уже поняли, что нам повезло с Тренером и Френсисом, прошедшими службу в Корпусе морской пехоты США, и явно не во вспомогательных войсках.
         - Эл, как тебе груз? – грузил меня почему-то Уайттеккер, а спрашивала Рошель. – Спина не болит?
          -  Нет, только ключица ноет, - ответил я, поправляя рюкзак. – И винтовка за спиной немного давит, но я справлюсь. Только, чую, мне после понадобится хороший массаж, и небольшой отпуск на берегу моря.
        - Если хочешь, оставь автомат, так будет удобнее.
        -  Ничего, я справлюсь, - заверил я ее.
        - Внимание! Через две минуты  - выходим! Первым иду я, далее Эл, Рошель и Ник. Френсис замыкает. Выходим тихо, свет не включать, пока я не скажу. У кого какие патроны в НЗ – вы знаете! И ради Бога, не стреляйте налево и направо, и, уж тем более, не попадите в кого-нибудь из нас. Только если он не обратился, конечно.
         Или чтобы ни мучился, подумал я. Ну, его, к дьяволу, лучше уж сразу...
         Мысль свою озвучивать не стал, тем более, что Тренер уже закончил инструктаж. 
        - Рошель, у тебя последний шанс взять что-то полегче.
        - Я справлюсь!
         - Извините Тренер, мы экипировались так, словно идем воевать с Китаем, - не давало покоя, что меня обошли с бинокуляром прибора ночного видения, по мановению волшебной палочки оказавшихся на его шлеме и шлеме Уайттеккера.
         - Хуже, мы идем на гражданскую войну. Мы уже давно на ней. Все! Захлопните свои пасти и выходим! 
         Открыв старомодные засовы размером с бицепс Кинг-Конга, Тренер немного подождал пока наши глаза привыкнут к мраку, опустил себе на лицо бинокуляр и без лишнего шума (насколько позволяла нога) скрылся из вида.
          Тычок в спину от Рошель, означавший, что пора выходить, соблюдая порядок движения. С этим был напряг, о чем нам напомнило шипением бывшего оружейника, подгоняемые которым мы ступили за порог.
         - К стенке! – еле слышный шепот, потом ощущение  холодного на щеке, и затухающий свет со стороны  двери, отрезавшей нас от всего, что за ней было: жратвы, света, почти теплой постели, … и атомной бомбы.        Впереди -  зомби, трупы, еще раз трупы… Аминь!
         Наша пятерка, вытянутой цепью пересекла широкую залу, заставленную тут и там разбитыми прилавками и голыми манекенами, отчего пару раз я вскидывал оружие и не открывал огонь только благодаря выдержке Тренера, который чувствуя мою животную нервозность, придерживал ствол пистолета - пулемета.   Пока помогало, но я тоже чувствовал, что он на пределе нервов, поэтому «взяв» себя в руки и сглотнув пересохшим горлом слюни, постарался сосредоточиться. Было тяжко, но чем дальше уходили  мы по сумраку коридоров Молла, тем дальше отступала нервозность, и было дело времени, когда данное чувство должно было меня покинуть.
       Тренер-же, то и дело уходя в разведку, все еще был на нервах, и очень хорошо что кроме пары агонизирующих тел, нам никого не довелось повстречать. Зомби как сквозь землю провалились, и я уже мечтал все-таки пройтись по веселым помещениям техасской закусочной, но - увы,  пришлось пройти мимо, в том числе и в шаге от маленькой мечты в образе  шестнадцатифутовой моторки. Грезы о море не оставляли, но лодочный магазин и техцентр остались за стенкой, а море – еще дальше, отделенное толпами зараженных, которых никто не отменял.
       Эх, как же все не вовремя, даже для того, чтобы  просто помечтать об упущенных возможностях и будущем...         
        Между тем, темнота все сильнее отступала под напором света из пробитых местами стен и треснувшего стеклянного купола, а вместе со светом вернулись и зомби, нашедшие себе спальное место под лентой эскалатора.
        Перевернутые столы, стулья, одежда, обувь, части тела…         
        Бардак был ничем по сравнению со зверским запахом разложения и дерьма, от которого все прелести готового выплеснуться наружу завтрака  были позабыты, и вместо эстетического наслаждения от вкушания южной кухни сменились  муками борьбы с тошнотой.
         Следующий завтрак точно следует отменить, подумал я, преодолевая очередной  позыв сблевать на спину Тренера.    
         Тренеру повезло, вместо того что бы смиренно быть облеванным, он обернулся и  начал неистово жестикулировал, пытая что-то сказать.
        Идти? Куда? Все жесты, что были показано перед выходом, выскочили из головы, поэтому оставалось только гадать куда, зачем и почему он хочет меня послать. Или нас всех.             
        - На эскалатор! – знаком указал Тренер, и тихо прошептав для дуболома, коим представлялся в это мгновение я. Да, на дуболома, да еще и в каске, потому как я даже после всего уставился на него в непонятках, разведя руками. Я не понимал, зачем, нам было идти вверх, если наш путь лежал подальше отсюда, причем «подальше отсюда» это не только Молл, «подальше отсюда» это Саванна, и вообще, любое обитаемое густонаселенное место. А Тренер недвусмысленно сказал, что  надо идти вверх. Впрочем, сказать «спасибо» все равно хотелось, но это никоим образом не относилось к его разъяснениям, благодарить пришлось за то, что в их процессе он едва не заехал ПНВ мне прямо в глаз, благо отдернуть голову я успел.
        Впрочем, мне все равно была невдомек мотивация  и именно поэтому, в пятый или шестой раз, я переспросил как можно тише:
        -  На эскалатор?
        Тренер поднял вверх большой палец, типа «да». Ну, если туда, то значит – туда. Либо Тренер знает, что делает, либо я не понимаю, что происходит.
        Осторожно вползая по замершей ленте, мы поднялись этажом вверх, где конечно встретили несколько странных зомби, катавшихся по полу или стоящих у стенки. Ненормальными были тягучая блевотина, что иногда они испускали из рта, и периодические прикосновения лицами с рядом стоящими зараженными.
        Неправильные зомби, так и хотелось закричать мне, и только эта неправильность и еще одна троица у нас под ногами, останавливали от этой ошибки. Пройти, не потревожив их,  было невозможно, и я чувствовал, как Тренер лихорадочно перебирает в уме варианты дальнейшего развития событий. Наконец, Тренер аккуратно положил автомат и, указав мне держать на прицеле  лежащих, вытащил с лодыжки нож, после чего подойдя к ближайшему зомби, всадил его лезвие  в глазницу.
        Тихонько пискнув, зомбак затих, а Тренер обрабатывал уже следующего. Третий умер, также ничего не поняв, но вытерев о его рубашку лезвие ножа, Тренер еще несколько секунд застыл над телами, пока не посчитал, что никакой угрозы уже нет, и мы можем пройти дальше.
         Чуть попятившись назад, Тренер кивнул и поднял штуромвую винтовку, а значит – аминь, мы могли и дальше пробираться  среди  гниющих тел зомби и людей, задыхаясь от смрада, от которого досталось Рошель, что шла следом за мной на заплетающихся ногах.
      Поддерживал ее Ник, и оборачиваясь, я ловил мельком блеск ее красивых глаз, готовых закричать от тихого ужаса творившегося вокруг.
       Господи, если она, повидавшая за эти несколько дней море трупов в прямом смысле этих слов, не может выдержать этого, то, что говорить про нас?
        Слов не было, мое сердце разрывалось в дикой ненависти к  тем, кто все это допустил, кто создал этот вирус и выпустил его на волю, осознанно или нет, но выпустил. Я их искренне ненавидел, и при этом, не допуская существования Бога, Дьявола, Рая и Ада, также искренне желал им мысленно, гореть в Геене огненной до скончания мира, и терпеть муки до самого  конца, до самого….    
         Оторвать бы им яйца и прибить к стенке, а еще лучше - на лбы, подумал я и, в своей задумчивости наступил не куда-либо, а прямо на руку трупа, валявшегося на моем пути.
       -  Твою мать! – вполголоса ругнулся я, пытаясь убрать ногу. Но было уже поздно, я мало того, что наступил на смердящий трупак, так этот долбанный трупак оказался зомби, решившим прилечь отдохнуть всем своим безногим естеством. И все бы ничего, но потревоженное естество пришло в себя и издав голодное шипение вцепилась зубами в мой ботинок, явно намереваясь откусить ногу.
       - Твою мать, Элис! – прорычал  Тренер, не знающий чем помочь, так как услышав явно что-то лишнее, по всему коридору зашевелились зараженные.
       На помощь пришла Рошель, что хорошим пинком вышибла зомбаку всю челюсть, который понимая, что численное превосходство не на его стороне и он остается без обеда, взвыл еще громче, выпустив ботинок.
       Не прокусил, падла!
       Но падла, передумав кусать за пятку, решила куснуть повыше, для чего отжалась на покусанных до костей руках, тут же получила  удар в промежность от Тренера, и осела на пол, заскулив.
       - Ай-яй-яй-яй-яй! – поморщился под маской Ник. – Ну, все, сейчас на этот ****ский крик точно соберется вся орава.
       - За мной!- крикнул Тренер, пытаясь спасти ситуацию, но было поздно, темные фигуры, поднимаясь с пола уже кидались в нашу сторону.
         Первым начал палить Френсис, прикрывая тыл, с которого наступала группа в туш десять, и его огонь был снайперски точен,  половина тел лежали ничком и не шевелилась, а несколько зомби пытались встать на  простреленные конечности.
       Следом, расчищая  нам дорогу, начал стрелять Тренер, причем все  чаще срываясь на длинные очереди.
        - Пустой! – закричал он, пинком посылая споткнувшегося зараженного в витрину, и делая шаг в сторону, тем самым  открывая мне возможность для стрельбы. При этом, перезаряжая винтовку, он не стоял на месте, боком-боком двигаясь вперед, отвоевывая следующие футы и ярды для нашей группы.
        Так как смысла прятаться уже не было, все пятеро врубили подствольные и тактические фонари, осветив широкий коридор, что вел  в очередной зал Молла.
        Порядок движения был полностью забыт, так как больные черти лезли со всех сторон на грохот автоматов, лезли, где в одиночку, а где группами по пять-семь тел, и вот здесь бесценным оказалась Рошель и ее дробовик, выбивавшие зараженных словно кегли. Дело пошло веселее и, уже немного поредевшие толпы перестали быть слишком опасными там, где несколько стволов крошили все, во что мы целились. Убивать уже даже не было целью, удержать на расстоянии, обездвижить, и продвинуться еще на десяток ярдов по зале, вот на что рассчитывали мы сейчас, огрызавшиеся огнем в ответ на любое движение в сумраке коридора.
       - Перестраиваемся! -  Тренер вернулся на свою позицию во  главе группы, и выпустил весь магазин в мелькнувшую тень, нахватавшую свинца по самые гланды и рухнувшую куда-то за шкаф.
        Хренасе! Я тоже так хочу!   
       Двигаясь ярд за ярдом и спотыкаясь о недобитые трупаки, прикрывая друг друга во время перезарядок, мы перелезли под очередной  разорванной решеткой, отделявшей между собой отсеки, и встали у эскалатора, забитого трупами. Здесь Ник не сдержался первым из группы и сорвав медицинскую маску, блеванул прямо в низ, на трупы. Так как первый сподобился, и стесняться было нечему, его примеру последовал я, сразу почувствовав  себя значительно лучше.   
       Извиняться перед трупами я не стал, тем более, что сверху начали прыгать зомби и работы прибавилось. Воевать с калеками – то еще занятие, поэтому по первой, мы даже попытались отстреливать         прыгающих сверху бедолаг на лету, но в этом преуспела только Рошель, и смотрелось, я вам скажу это очень эффектно, особенно если попадала дробью в промежность. Парочка хед –шотов вообще была  прелестна на мой взгляд, но так как вся прелесть была результатом траты патронов, то Тренер быстро прикрыл лавочку      
       - Куда теперь? – спросила Рошель, отстреливая очередного прыгуна и меняя барабан. Старые, насколько позволяла суматоха, складывались  в рюкзаки, что выдавало в ней рачительное отношение  к тому оружию, которое ей доверили. В отличие от нас, посеявших добрую половину отстрелянных магазинов где-то по пути. 
      - Вниз, по эскала…
      - Пончик! – крикнул Ник, и взрыв с примесью зеленой жижи пронесся по коридору, снеся через стеклянную перегородку группу ошалевших от счастья зомбаков.
      Вот про мутантов, мы слегка уже подзабыли, чего делать не следовало! 
       - Да нас там зажопят!
       - Вниз! – приказал Тренер, подавая пример храбрости мне и всем остальным, но пришлось задержаться, пока Ник, занесший себе в актив любителя блевать на живых, не  поменяет магазин.
         - Готово! – но щелкнул боек в «Хеклере» уже у меня, и кричать пришлось мне, надрывая глотку и задыхаясь от вони.
        - Перезаряжаю! – кричу и, меняя магазин, встаю в центр неправильного  треугольника, что образовали собой Рошель, Тренер и Ник. Френсиса все равно что нет, Френсис, прикрывая нам всем спины, играет в ковбоя, все чаще пуская в ход холодное оружие там где вполне можно обойтись огнестрелом. Вот, прямо сейчас, пинком подрубает очередного зомбака и сбрасывает его на пролет эскалатора, навстречу группе из  двух  зараженных, и орет….
         Может быть, я зря на него наехал, как ни как, экономия боеприпасов. Кстати, что он там орет, а?
         - Тренер, Рошель, меняйте магазины и сваливаем их этого гадюшника. Шевелите жопам!!!!
        Ага, понятно!
        - Готовы!
         Ромбом мы так и наступали,  паля в три стороны  и прикрываемые с четвертой Уайттекером, который вновь сменил мачете на карабин и одиночными валил один за другим бегущий на него силуэты.
        - Куда дальше? – чуть подотставший, он поменял очередной магазин, когда  мы встали у выходной площадки эскалатора      
        - Туда! – и Тренер указал в темноту под эскалатором.
        Когда-то здесь жили люди, на что  указывали расстеленные одеяла, разбросанные кровавые шмотки, раздавленный фонарь и куча упаковок от фаст-фуда. Правда, там еще было три или четыре обглоданных скелета, но на них мы обратили внимание только после того как дружно по ним промаршировали, прихватив для Рошель несколько пачек патронов 12-го калибра.
        Мелочь, но приятная, и доставившая немного позитива во всей этой кутерьме.      
        То, что раньше было всего лишь рядовым торговым залом, с не приметным информационным киоском, напоминало сейчас помещения тюрьмы строго режима. Во всей красе этого режима, естественно… Каждый проход, ведший ранее  наружу, каждая дверь в техническое помещение,  были заделаны мощными решетками в палец толщиной, а целая секция зала была отгорожена бронестеклом со следами от пуль и кровищи. 
        В будке киоска томился очередной за сегодняшний день зараженный, наверное, единственный счастливчик, не получивший пулю при попытке набросится на нас и сожрать, так как заперт он был наглухо и даже я, трясущийся от злости и адреналина, не стал тратить на него боезапас.
        Расщедрился Френсис, что сломал голыми руками его   шею, лишний раз подтвердив, что само Провидение послало его нам прошлым вечером, хоть и при трагических обстоятельствах для его бизнеса.
        Зачем  он сделал это, стало понятно, когда Уайттекер вытащил из киоска штурмовую винтовку и пару зеленых цинков, а также  несколько пайп-бомб, одну из которых тут же выкинул, как оказлось, неисправную.
       Пока потрошили цинки мертвая гвардия перегруппировала свои силы в дальнем конце залы и попыталась снова взять нас в клещи. Правда, это приступ закончился сразу, как только подорвались пайп-бомбы, а следом рванула канистра, после которой настала очередь кучи тряпья. Терпеть такое свинство как огонь зомби не привыкли, и чем сильнее разгорался пожирающий скромную обстановку пожар, чем сильнее воняла плоть сгорающих заживо зараженных, тем сильнее была тональность воя, собиравшего вокруг нас  еще больше мрачных теней. Где-то,  тени нападали мелкими группами, где-то, тени держались на почтительном расстоянии, но впервые я слышал столько отборного мата от Тренера, мата в адрес  Уайттекера.
       Впрочем, мне было по странному насрать, так как внутри бушевала госпожа Эйфория, бушевала, сдобренная адреналином, бушевала от каждого нажатия на курок, от каждого упавшего под выстрелом тела, от каждого пройденного с  боем метра. Я кайфовал, кайфовал от боя, от смерти, от истребления смерти, что устроили мы здесь и сейчас, я - кайфовал.
       Вверх – вниз, вверх – вниз… Остановка. Стрельба. Перезарядка. Снова остановка. Снова  стрельба. И – вверх!   
        Прикрывая друг друга, мы поднялись по очередному  эскалатору и, протиснувшись через очередную решетку, оказались еще в одной зале наполненной истлевающими трупами. Наполненной было мягко сказано, трупы лежали сложенные в аккуратные штабеля в десять-двенадцать рядов, причем, если половину упаковали в пластиковые мешки, то вторую половину оставили как есть, и именно она давала невыносимый запах тления.
         А еще мне показалось, что не все трупы были мертвы, и от этого, вся эйфория мгновенно выветрилась из мозгов, словно ее и не бывало.      
      Нет, показалось! А может быть и, нет…         
      Проверять прав ли я -  не стал, было не до этого.
        - Здесь воняет почище, чем в общественном сральнике.
        - Ник, весь мир в жопе, поэтому не надо глумиться над умершими, тем более, что наши шансы к ним присоединиться весьма велики. Лучше будьте внимательны и ….
        Нападение мы просрали и это надо было признать!
        Первым опасность заметил Френсис, но на его пути стоял Ник и стрелять он не стал, только успел крикнуть что-то про Хантера, и оттолкнуть жулика из-под удара. Когда в сторону полетела Рошель, Тренер тоже понял, что что-то не так, и успел дать одну очередь по метнувшейся сверху тени, но промахнулся и, получив удар по кумполу каски, упал, завалившись на правый  бок, где так и остался лежать.
        Сверху посыпались осколки люстр, а нещадно воющий мутант, потеряв свою цель, попытался кинуться уже на Френсиса. Но не тут-то было, оружейник увернулся от падающего на него тела и рассекающим  движением руки с мачете снес тому голову, забрызгав окружающий мир теплой черной кровью.      
        Сцуко, похоже в этом месяце в «Саванна-Молл» срезаются не только цены, но и чьи-то особо горячие головы!  И как ловко-то! 
        Пока я размышлял, что не плохо бы заиметь такую штукенцию себе, Френсис вытер клинок о поверженного противника и убрал его в ножны, а Рошель и Ник пытались поднять Тренера, то ли  вырубленного ударом напрочь, то ли решившего, что сейчас самое время отдохнуть.
        - Тренер! Ты жив?
        - Тренер?
        - Прикрывай нас!  - оттолкнув Ника, закричала Рошель, и достав  из кармашка разгрузки пакет,  принялась тыкать Тренеру в лицо, предварительно надорвав.
       – Тренер, очнись!
        Ситуация была критической, случись Тренеру выйти из  игры, жития нам оставалось на чуть – чуть,  и именно об этом я говорил ранее, говорил, втайне надеясь, что этого не случится. Если бы речь шла о нас, салагах, а здесь…       
         - Я в порядке, в порядке, – Тренер, между тем, сел задницей прямо в кровищу, но не заметил этого, только тряхнул головой. – Эта паскуда мне трахнула по башке кулаком. Черт! Ты-то чего мне тыкаешь стволом в глаз? – спросил он Рошель, которая стянула с себя  марлевую повязку и подствольным фонариком светила ему в лицо.
       - Смотрю, не становишься ты зомби, - на полном серьезе, ответила она, убирая свет. – Я подумала, что он убил тебя.
       - Слегка оглушил. Помоги мне встать!
       Я и Рошель помогли ему встать на ноги.
       - Нам надо пройти еще несколько коридоров, там будет легче. Идем, только соблюдаем….!
        Поняв, что собирается сморозить глупость, Тренер умолк.
      Мы снова гуськом пошли вперед, петляя среди перевернутых столов, стульев и лежащих трупов, потея от напряжения в ожидании очередного броска мутантов, но, похоже, переживали напрасно, даже немногие  зомби посмели преградить нам дорогу.
        Из-за разбитого купола Молла дышать уже стало легче, рвотные позывы улеглись, поэтому позволив себе отвлечься на окружающий интерьер и проходя мимо очередной разбитой витрины, я успел заметить и слямзить с пола пайп-бомбу, которую, мысленно взвизгнув от радости, я запихнул в лямки рюкзака Тренера.
        Наше похождения и плутания закончились, когда нарушив свой собственный запрет, Тренер вполне нормальным голосом произнес:
       - Впереди свет! Технические  коридоры.
       Догоняемые смрадом и гарью, до служебных помещений мы добирались если не бегом, то почти бегом, и только перепрыгнув импровизированную баррикаду у входа в коридор, смогли себе позволить отдышаться.
        Было тихо, но эта тишина наводила на каждого из нас подозрения, что следом за ней последует буря, поэтому мы поспешили дальше коридору, освещенному мерцающими лампочками. Естественно, после того как Тренер осмотрел…
        Знак, что все чисто, значит, мы идем дальше!
        Откуда в этой части Молла взялось электричество было  непонятно, вероятнее всего, продолжал работать один из многочисленных генераторов, даже после того как не стало тех, кому он мог понадобиться.
        Единственное, что-то не сходилось с этими генераторами, и не сходилось в моей больной голове,  и что меня беспокоило, я представить не смог.   
        - Проверьте комнаты для персонала, - прошептал Тренер, оставаясь сам в коридоре.
       Комнаты были пусты, если не считать зомби, которые вели себя прилично настолько, что их наличие нам особо не помешало немного умыться и отдохнуть, самую малость. Впрочем, мертвые зомби помехой быть не могли.
      - Куда теперь? -  я скомкал и кинул под ноги бесполезную марлевую повязку, после чего отпил теплой воды из протянутой  бутылки. Воды на всех было по два-три глотка, и потребовалась еще одна бутылка, что бы утолить общую жажду.      
      - По коридору, к автомату с напитками. Там налево, но сначала убедитесь, что магазины полны.
       - Я полон,  - прошептал я.
       - Полна! – отозвалась, забивавшая барабанный магазин патронами Рошель, рачительно убрав несколько лишних патронов в кармашек.
       - Готов! - передернул затвор и отрапортовал Ник.
       Френсиса, все это время стоявшего на часах у двери, спрашивать было бесполезно, вояка он и останется воякой, со своими навыками и инстинктами.   
       Осторожно мы двинулись к автомату с напитками, возле которого нас  ждал большой облом в виде очередного коридора, и заваренной железной дверью с надписью «пожарный выход». Сварщики схалтурили, прихватив дверь в трех-четырех местах, но шевеление около сотни ног и неразличимое бормотание зараженных, подсказывали, что торопиться открывать ее не стоит, поэтому Тренер и Френсис знаками собрали нас на импровизированное совещание.
        - Что дальше? Если я правильно понял, нам - туда, - я кивнул на заваренную дверь, - но кто-то забыл оставить ключик, то есть газосварочный аппарат.
       - А может, нам  и  не сюда? – спросил я, когда никто так и не ответил на предыдущий  вопрос.
      Я не издевался, вопросы я задавал с долей усталости и иронии, и без капли издевки в голосе, хотя в душе роптал на Тренера, с его стратегией уматывания из города. Ясен хрен, решение принималось им совместно с Уайттекером, а значит, доля вины этого реднека тоже была, но именно Тренер, целиком и полностью был в ответе за бесцельное  брожение по этим коридорам, которое ничего нам не даст, кроме потерянного времени. Которого все меньше, между прочим.
        В общем, двое профи решили и решили, похоже, неправильно, с великим прискорбием для себя и еще троих попутчиков…
       Сопите Тренер, сопите, вон, даже Френсис,  понял, что мы в де…  тупике сидим, по уши причем. 
       - Тренер, время идет, и… Нам надо что-то решать.  Если не идем вперед, то надо возвращаться. Или искать сварку и очки, я вскрою ее минут за пять.       
      - Может попробовать взломать дверь? – предложил Ник.
      Ага, Ник, твоей головой.
      Но отнюдь за безнадежную идею, безнадежного Николаса-как-там-его, проголосовало большинство, до этого мирно толпившееся за дверью, а сейчас, ломившееся в нашу сторону. Сопровождал этот жестокий трешак, профсоюз профессиональных демонтажников дверей, экипированных гидравлическим молотом, что сейчас ввалил по стене метрах в пяти за дверью.
       - Вашу мать! – в один голос, отскочив, заорали мы, когда громоподобный удар пронесся по коридору, а Ник, стоявший ближе всех, по старой доброй традиции «поддал» газу, запустив до свербения в глазах очередного «шептуна». Маски - не помогали, а мне и засранцу Нику стало тошно до потемнения в глазах, и только молодчага Френсис, прыснув скорее от смеха, чем от пердячего пара, весело предложил надеть противогаз на задницу одному из нас.
       Кому именно, все сразу поняли.
       Шутки шутками, но работа гидравлического молота за дверью набирала обороты, а вместе с ней и паника, пришедшая на смену веселью. Проще говоря - смехуечки кончились.
       В дверь то и дело ломились, удар молотом стал ближе, а частые удары внезапно прекратились, как будто их и не было. Не смолкавшая до этого какофония криков, сменилась еще более дикими криками, хрустом костей и шлепками тел о стенки, сопровождаемыми диким звериным рыков бушевавшего мастодонта.
        - Танк, отходим в конец коридора! – закричал Тренер и, переглянувшись с Френсисом,  начал пятится задом, зачем-то  меняя на ходу совсем свежий  магазин карабина.   
        - Надо уходить! – крикнула Рошель, пятясь назад и чихая в сторону, словно таракан за холодильником.   
       - Куда, там дверь забита похлеще этой? – ответил Ник, не многим не смутившийся своему очередному казусу. Залившийся на лицо красной краской, он шел не спеша, словно не понимал, куда он  идет и зачем, и при всем при этом умудрялся спотыкаться о свои же ноги.
       - Назад, в Убежище!
       - Я подыхать там не собираюсь, - рявкнул Ник, и резко замедлил движение, поддержав делом свой протест.               
        - Я тоже, но можно это сделать в другом месте? – Рошель была неумолима, но Ник, вместо того, чтобы дальше трусливо отступать перед лицом неминуемой смерти, уже разложил на полу магазины из НЗ, встал на одно колено рядом. Рошель, не похожая саму на себя, огрызнулась, но следуя его примеру, заняла позицию позади, в проеме двери, предварительно убедившись, что кармашек разгрузки с запасным магазином открыт.      
         Френсис (про Тренера трудно сказать, химатакой Ника его слегка контузило) тоже  выглядел решительно, и готовым стрелять по любому, кто появился бы в том конце коридора и тому, кто готов был сбежать, проявив малодушие.  А единственным таким здесь, кажется, был я.   
        Такое презрение перед Неизбежным добавило утраченную на мгновение  храбрость и самообладание уже мне, готовому драпать ровно столько, сколько понадобится драпать из города.
       Добавив +100 к карме Ника, пялившегося в конец коридора, и осознав, что лежать в братской могиле будет более почетно, чем получив пулю в жопу быть растерзанным где-то внизу, я занял свое место рядом с ним, вспоминая какой истеричкой он казался сначала, и каким бойцом, сражавшимся со мной плечом плечу, он в итоге стал. Хотя, косяков он и напорол прилично, и лично ко мне имел плохо скрываемую неприязнь, сейчас мне хотелось похлопать его по плечу, возможно, даже, обнять по-дружески, но боюсь, что он и команда могут понять меня неправильно, и вообще, я так запи… задумался, что упустил нечто важное от Тренера и Френсиса, занявших свои места. Естественно, позади нас с Ником.       
        - Я и Френсис будем стрелять через ваши головы, поэтому, если и прыгаете, то только - не вверх. Если что, ныряйте в дверной проем сбоку.  Рошель, на тебе наш  тыл, но не забывай и про фронт. Мы…
       - Дверь сзади заблокирована. Френсис постарался!
      - Так следи, что бы сверху на нас что-нибудь не хренакнулось. Ты, я и Френсис берем на себя Танк. Эл и Ник валите всю остальную нечисть, как только она полезет. Если что, бейте в голову, в отличии от непробиваемой жопы там все-таки есть немного мозгов, и …
       Про пять пуль «Баррета» в черепную коробку и маленький мозг, мы уже не расслышали, так как после второго удара дверь прекратила свое существование вместе с косяком, который ввалился внутрь на шее десятифутового громилы, сносящего с ревом все на своем пути.
      - Срань не имоверная! – взмолился я, еще крепче сжимая автомат в задрожавших и вспотевших руках, пытаясь удержаться от самопроизвольной стрельбы,  а точнее -  не наложить себе в штаны.
      Ввалившийся в коридор великан, ранее явно был тупиковой ветвью на генеалогическом древе человечества, ибо (согласно отрывочным наблюдениям) не отличался умом уже и  после мутации, но посмертная изумительная мощь и живучесть делали их опаснейшими противниками среди мутантов, с их жуткими историями нападений.  При мне лично один из беженцев клялся и божился, что у него на глазах подобная сволочь голыми руками разорвала БТР вместе со всем экипажем и пассажирами, но страшен был не сам факт, а то, что сейчас эта тварь стояла у меня на пути, в коридоре, откуда хотелось дико убежать. Или стать маленьким-маленьким и… убежать. Вопрос только один: куда?
      - Че не стреляем-то? Огонь, нах!
      Я сразу оглох на одно ухо, но перепонка осталась цела, а значит, услышать звуки мира шанс оставался. Главное - не дергаться туда, где в узком коридоре начинали свой разбег очереди, рискуя получить одну из них в свою голову, а так как кричать никто не запретил, то я закричал:
     - Аааааааааааааааа!, - и нажал на курок.
      Три смачные «плетки» ввалили в тушу Танка лавину свинца, заставив его на мгновение отшатнуться от очередного неудачника, тут же срубленного очередью, и упустить еще одного извернувшегося зараженного,  дикими визгом проскочившего от нас в противоположную сторону и тут же рухнувшего кровавыми лохмотьями.   
        Явное недоумение прочиталось на лице мутанта, но было понятно, что оно продлиться недолго, и после этого нам придется очень плохо.
         Так оно и случилось, слегка опомнившись, Танк, отшвырнул от себя очередное тело и с разворота вломил по лицу нечаянно попавшего под раздачу Пончика, попытавшегося было харкнуть своей блевотиной через плечо громилы, но вместо этого облевавшего его самого. Не ожидая такого свинства от «коллеги по цеху», Пончик охнул, и хлопком раскидал свои потроха, размазав ими по стенке очередного неудачника. Воняющие останки эффектно разнесло на атомы вокруг лоснящегося от крови и блевоты монстра, да так, что на мгновение мы прекратили стрелять.
       Но вся соль произошедшего была впереди, когда неощутимые людскими рецепторами феромоны разнесло сквозняком по коридорам, где еще спотыкаясь на ходу, собирала свои силы зомбо-армия, и эта «соль» давала робкую Надежду, что все не закончится прямо сейчас.    
       До Танка (а это был он) тоже начало доходить, что прямо сейчас он сотворил нечто непоправимое и бессмысленное с точки зрения исправления, потому как  он с остервенением начал добивать  оставшихся зараженных, почти не обращая внимание на возобновившуюся стрельбу. Смертоубийство сопровождалось косыми взглядами в коридор, топот  ног из которого возвестил о том, что на сцене экшена готовы  появиться новые действующие лица, временно меняющие расклад сил.
       Так как было еще непонятно в  какую сторону этот расклад менялся, мы воспользовались короткой передышкой, нашпиговывая Танка свинцом и подумывая над тем, что героизм Ника так и останется бессмысленным и забытым в веках.
       Ревущая гора мышц стояла под градом пуль как ни в чем не бывало, некоторые пули,  попадая в черепушку рикошетили в стены, отчего коридор начал напоминать  вдрыск  разбитый дуршлаг, и только хлещущая из пары глубоких ран кровища если не обнадеживала то рисовала возможность завалить эту мразь. Прежде чем у нас кончатся патроны… 
      Развязка обещала быть скорой и несколько неожиданной…
      С тех самых пор, когда первый мужик заточил палку и с угрозой направил её в область паха другого мужика, когда кто-то подумал: «А что будет, если конец этой палки окунуть в гавнище буйвола?», люди пытаются найти оптимальный способ убийства друг друга. Технологии современного мира показали, что экскременты уже использовать необязательно, так как есть оружие, способное превратить человека в розовое пятно на противоположной стенке, и  одним из таких доступных девайсов стали экспансивные пули. Из живописного описания Френсиса выходило, что при попадании в тело они отказываются вытирать ноги при входе, выпивают весь ваш алкоголь, и не смывают за собой в туалете, попутно взрываясь на мелкие кусочки, оставляя за собой выходное отверстие такого диаметра, будто призрак Брюса Ли попытался разорвать рёбра человека.  И то при условии, если они вообще выйдут из организма. Такое было не всегда, но вот всегда эти пульки причиняли столько боли, что армии запретили их применять, но дело сейчас было не в этом, дело было в том, что на монстре под погонялом «Танк» ОНИ НЕ РАБОТАЛИ. От  слова «ВООБЩЕ»!
        Первым, что что-то идет не так, заметил я, когда стрелявший дробовик Рошель начал замедлять поступательное движение мутанта, заставляя эту падаль пятиться от каждого попадания картечи, но радость своей кончины он нам не доставил, вместо этого заревев и ломанувшись по коридору.
        Радость, пиво, обнимашки? Ага, щас нам всем и по всему фейсу!
        Не прошло и половины минуты как громила скрылся из виду, а его мечущаяся тень снова заслонила собой то, что было раньше дверью, только теперь на его плечах повисло «ожерелье» из  тел, раньше бывших человеческими, а теперь ставшими скопищем кровожадных монстров, отрывающими куски от  покалеченной свинцом туши.   Кусков было не так уж и много, скорее -  клочки и клочья, но с той скоростью, с которой зараженные «разбирали» Танка на запчасти, было очевидно, что бедолаге оставалось не долго, после чего разъяренная и пьяная от феромонов толпа накинется на нас.   
        - Твою мать, стреляйте! – кто-то видно понял тоже самое,  и мои уши снова заложило ватой от грохота всего, что мы держали в руках.   
        Новая волна  зараженных ударила в начавшего звереть от боли мутанта,  который демонстративно начал  отрывать  нападавшим части тела, не обращая на укусы и раны, что наносились ему в нижнюю часть торса. По-первой показалось, что он сумеет отбиться от наседавшей толпы, но – нет… Избиение «младенца» достигло эпика, когда двое самых ловких зомби залезли ему на плечи и  принялись рвать то, что по определению вполне могло быть шеей монстра. Кровища хлынула из разорванных бугров мышц, но фарт парочки на том и закончился, так как двумя  ударами о стенку Танк превратил их в котлеты и с ревом бросился в атаку, стальными ручищами впечатывая по два-три тела не только в стены, но и в потолок - мощными апперкотами. Рев и хруст ломаемых позвоночников заглушил ставшие вдруг редкими выстрелы, заставив сосредоточится на бое лилипутов и этого подобия Гулливера, от которого тряслись стены и наши поджилки. Оцепеневшие, мы смотрели зрелище, свидетелей которому не было до нас, правда, наше восхищение увиденным закончилось как только количество зомби перешло в качество. Они просто закидали его своими трупами и уже по трупам, завалили эту гору мыщц, после чего начали  кусать его уже где-то в промежность.
         Непостижимо, но, кажется, они откусили ему яйца!!!!
         Казалось, еще чуть-чуть и зараженные возьмут верх в этой схватке, но, у Танка открылось второе дыхание, когда кто-то из зараженных действительно укусил его именно за причиндал, и тем самым совершил последнюю в своей жизни глупость.  Монстр скинул с себя галдящую толпу, встал и с удвоенной силой принялся метелить подступающих из коридора.  Описывать все подробности – бесполезно и не благодарно, скажу только, что крови пролито было море, а апофеозом кровавой жатвы  стал прыжок в коридор очередного и еще пока неизвестного нам представителя мутированной зверофауны. Рассмотреть очередное «чудо природы» толком не удалось, заряд картечи снес ему голову, а все остальное исчезло под завалом тел зараженных, разорванных и присыпанных штукатуркой  от  гипсокартона, вперемежку с элементами рухнувшего вниз подвесного потолка.
       Так как с кончиной осветительных приборов в коридоре потемнело, а единственным постоянным источником света остались наши фонари, мы молчаливо пришли к единодушному мнению, что для сохранения здоровья пора убираться. Куда угодно, в залы, на эскалаторы, да, в конце – концов, в  Убежище, лишь бы не оставаться и ждать когда на тебя нечаянно наступят.  Тоже самое пришло в безмозглую (мозг мы так и не смогли нащупать) голову мутанта, который уже пришел в себя  и  отшвырнув очередного зомбаря, и кинулся в атаку на нас, размахивая чье-то оторванной  ногой.
       Жуткое зрелище, я вам скажу, но весь ужас положения был в другом: у нас одновременно кончились патроны.    
       - Стреляйте, стреляйте! Вали его…. Ааааааа!!!!!!!
       - Ну, все, пипец! - заорала Рошель и, схватив за грудки растерявшегося Ника, ввалилась в дверь женского туалета, не озаботившись закрыть за собой хлипкую пластиковую дверь. Мне и Тренеру повезло больше, нам достался мужской сортир, а вот у Френсиса, шансов уклонится от несущегося монстра не было, поэтому, вставая с грязного пола, я уже мысленно попрощался с этим, в общем-то, геройским мэном. 
         Стрелять было не в кого, во всяком случае, Танк несясь по инерции проскочил мимо нас и хренакнулся всей кровоточащей тушей в автомат с шоколадками, разнеся последний в щепки, после чего затих. Стало непривычно тихо, но в силу своей природной подозрительности,  прежде чем поверить, что все закончилось, я разрядил в тушу свежий магазин. Только убедившись, что прыть монстра поубавилась в связи со смертью, я решился подойти ближе.
        - Какая блять? – рев из темноты заставил остановиться на полшага. - Я спрашиваю: какая блять стреляла только что?
        Голос подозрительно напоминал некую личность, записанную парой мгновений ранее в покойнички, и поскольку покойнички не могут быть таким раздраженными, все дружно выдохнули, избавляясь от дурного предчувствия.
         Впрочем, предчувствие не оставляло, что нам придется лицезреть покалеченную тушку Френсиса, что было равносильно смерти, правда,  мое «очко» опустилось при мысли о том, что меня он пристрелит раньше чем представится сам.
         Думая о том, признаваться мне сразу или взять с него обещание дать небольшую фору, я было открыл рот, но Тренер, посмотрев в противоположный конец коридора решил, что дело еще не окончено, потому что десяток зараженных начал перелезать через наваленные трупы, становясь в очередь за своей пулей.
        В том, что сзади их подталкивала еще большая толпа, можно было не сомневаться.
        Кое-как поставив на ноги помятого Уайттекера, которого, к счастью, минули мои пули, мы снова заняли подобие боевого порядка, и в свете фонарей открыли шквальный огонь, уменьшая количество пребывающих  в разы, что не мешало им прибывать и прибывать еще. Пытаясь задавить нас количеством, зараженные сами оказались его заложниками, потому что нормально идти по коридору забитому трупами было невозможно, что позволило нам снизить темп стрельбы, и тщательнее выбирая цели не расходовать лишние боеприпасы.
       Выстрел  - труп, выстрел – труп…
       Стреляли в основном Френсис и Тренер, и стреляли они одиночными, сведя наши функции к подсветке новых кандидатов, количество которых, казалось, зашкаливало.          
       - Да сколько - же их?
       Спустя пять минут новые зараженные стали вылезать на свет Божий реже, но еще раньше я протянул Тренеру свежий «рожок» и сказал:
        - Последний, Тренер! Все остальное  - в цинках!
        - Выходим, иначе нам конец! Ник, Эл - на фланги, Рошель – в центр! Френсис, вперед!
        Что он сказал, я не услышал (прощайте,  уши!), но Френсис указал мне мое место и направление движения, тем самым однозначно не прибавив оптимизма, так как очень хотелось назад, в Убежище.
        Построившись, мы начали выдвигаться вперед, на острие атаки Френсис, вооружившись ПНВ и пистолетами, вышибал мозги лежавшим на полу зараженными и тем, кто пытался идти навстречу нам, а чуть сзади нашей троицы, мешавшей друг другу в тесноте, шел Тренер, также надевший «ночник». Идти по телам, по их частям, агонизирующим в одной сплошной луже крови, было еще то удовольствие, да и организм, нахватавшись адреналина, бунтовал не только головой но и желудочно-кишечным трактом, ставшим невольным заложником Конца Света.
      Так и язву себе на нервной почве недолго заработать, пыталась закрасться в голову крамольная мысль, тут же растоптанная вместе  с посиневшими пальчиками чей - то руки (ну, не чей-то, какой-то  в прошлом симпатичной блондинки в белом докторском халате), и выплеванная на стену вместе с остатками содержимого желудка и желчи, причем на эту же руку
       Пардон, тут еще и ноги, мои и Ника…
       - Элис, ты..., - почувствовав на ноге свежую блевотину, зашипел Ник.
       Странно, но его я услышал!   
       -Да, да, я знаю. Заткнись и иди …
        Тычок в спину, и голос Тренера, шепчущий обоим:
       - Заткнитесь оба!         
       Да, капрал, слушаюсь капрал, или какое там звание было у тебя в КМП, Тренер?      
       Завал из тел, между тем, закончился и, свернув еще в один коридор, где уже было светло, мы выскочили на пожарную лестницу, где пришлось немного пострелять, приплюсовав Почника с Жирафой.  Но с этого момента дальнейшее продвижение превратилось в кошмар, потому что мы начали шарахаться по сторонам, вламываясь на этажи и технические помещения, и не понимая куда нам надо. Последней дверью закрывалось темное помещение бывшего офиса, за стеклянной стеной которого был очередной многоуровневый торговый зал и толпы гулявших, словно на променаде,  зараженных. Мутантов видно не было, быстрый подсчет количества зараженных, сам по себе уже не внушал оптимизма.   
        Рошель воспользовалась передышкой и в ультимативной форме потребовала от Френсиса дать себя осмотреть, на что тот согласился только после обещания бросить его на растерзание зараженным, и кивка Тренера, имевшего определенное влияние на своего «белого брата по оружию».
         Подручными средствами мы закрыли часть офиса, после чего Френсис  удобно устроился на кожаном диване в углу и нехотя представил свое тело на медосмотр.
        -Черт!
       Увидев, что вся правая половина грудины превратилась в один сплошной синяк, Рошель не смогла сдержаться и присвистнула, после чего продезинфицировала руки и начала ощупывать оружейника, каждый раз отдергивая руки, когда касание к ребрам вызывало у того желание крикнуть.  После грудины настала очередь брюшины, хотя былой уверенности в том, что она делает все правильно в глазах уже не читалось.
          Френсис начал обильно потеть, и чем сильнее было потоотделение, тем тревожней становился взгляд Рошель.
         Мы, со своей стороны не лезли, наблюдая за «доктором» и пациентом, даже после того как Рошель, дав  Френсису таблетку, и выпив бутылку воды сама, устало откинулась в кресле. Ей, да и всем нам следовало отдохнуть и не спешить, иначе…   
         Спешка окупилась трелью телефонного звонка на одном из офисных столиков, прямо за которым, давая отдых всем своим членам, расположился задремавший Тренер.
         - Что? А? Где? – Тренер свалил телефон, и нет бы поднять аппарат, но вместо этого начал усердно сучить ногами, топча место где тот  лежал.
           Если бы на его ногах были тяжелые бутсы, что экипировали нас на выходе из Убежища, моя история закончилась бы в пылающих руинах  Саванны, но Провидению было угодно другое. Я, Ник и немного посвежевшая Рошель, словно по  команде кинулись на Тренера, опрокидывая его обратно на диван, при этом не рассчитали и пинком откинули уже заткнувшийся телефонный в сторону.
          Если бы не Френсис, охающий от боли в помятых ребрах, не его отборный мат, по-матери, и не вернул трубку и сам телефон на место, на столик...
          В общем, если бы не Френсис, то несчастный аппарат был бы раздавлен…
          Сам факт звонка был шоком, Откровением, и черт знает еще чем, но он БЫЛ, как были те зараженные/ зомби за толстым, и, судя по всему, звуконепроницаемым стеклом, был лучиком света в темном царстве Безысходности, лучиком света  в….
       Мы были в шоке, и до сих пор не верили, что кроме нас есть живые, кто-то, кроме нас пятерых, кто-то еще один в этой мертвой агломерации округа Чатэм, кто-то…   
       Мы просто сидели и ждали, упершись в телефон на столе, не видя ничего кроме телефона на столе, мы сидели и ждали, вынашивая скорые планы расправы над Тренером, свалившим….
       А если звонивший больше не станет пытаться с нами связаться? Быть может, ему нужна была срочна помощь, а теперь он просто не может с нами связаться и не сделает это больше никогда? Как же хотелось поскорее получить ответы на мучившие всех вопросы, получить, какими бы эти ответы не были….
       Звонок на столе направил мои мысли в более позитивное русло, заставив начать действовать, что я и сделал, схватив трубку.   
       - Алло! – от волнения у меня пересохло в горле и, вместо слов в трубку вывалился какой-то хрип, перешедший в бульканье и кашель.   
       - Алло! Алло! – боясь, что звонивший бросит трубку, я задыхался, но продолжал говорить, а когда понял, что не могу, протянул трубку Рошель.
         - Алло! Кто там? Ответьте! - и после короткой паузы, услышав незнакомый голос:
         – Слава Богу!
        Переведя звук на динамик телефонного аппарата, мы сгрудились вокруг стола, и только Френсис, устало лежа на своем диванчике, пристально слушал, то и дело, посматривая сквозь прозрачное стекло, где вполне себе мирно гуляли зараженные, иногда – целыми семьями.            
       -  Слава Богу! – незнакомый голос в динамике облегченно выдохнул в ответ Рошель, едва не перейдя в слезы отчаяния, а может быть счастья, от того, что слышишь нормальную человеческую речь. - Я уже подумала, что больше никого нет живых.   
       Звуки явно начавшейся истерики прервали беседу, и на мгновение показалось, собеседница выпустила из рук трубку телефона, которая  ударилась о край стола. А может это грохнулся в обморок наш «собеседник»?
        - Стой! Стой! Стой! Не бросай трубку! – Рошель сжала телефон, словно это помогло бы, но наш испуг был напрасным.
        - Я здесь… Я никуда не ушла… Со мной все в порядке, поверьте, это от радости…
        - Где вы находитесь? – взяв быка за рога, Рошель,  уже не отпускала  нить разговора.
        - В одном здании с вами, для начала, но на один уровень вверх. Это недалеко от вас. Вы, кстати, мне можете помахать ручкой на камеру, - голос говорившей стал более твердым, - именно благодаря ей я вас и увидела. Надеюсь, что скоро увидимся у меня. Но есть одно «но». Камера  - часть охранной системы здания Саванна-Молл, и Убежища, что здесь построили. Офис в котором вы сидите, он на автономной сигнализации, и эта сигнализация работает.
        - Разве ее не отключили, когда стали пускать людей?
         - Нет, владелец офиса отказался, и вообще, многое уроды из охраны не дали сделать, даже среди Апокалипсиса думали о сохранении материальный благ. Да и потом необходимость в этом исчезла.В общем, как только вы откроете дверь, она заорет на весь Молл. И…
        -  Я вообще-то могу попытаться ее отключить изнутри, но не факт что получится. А на тот случай если не получится, вот, - я протянул руку к рюкзаку Тренера, вытащил пайп – бомбу, и показал на маленькую камеру, которую рассмотрел в углу.
       -  Пайп - бомба? Как только выйдите на лестницы – бросайте эту хреновину вниз. Пусть эти сукины дети прыгают, пока вы забираетесь на третий этаж.
        - Почему на третий?
        - Там комната охраны и пульт управления всей сигнализацией. Из этой - же комнаты вы снова спуститесь вниз на второй, а там посмотрим. Да, в комнате охраны возьмите радиостанцию, переключите на первый канал, если получится связаться, то я вас проведу. Из комнаты охраны спускайтесь по лестнице на второй этаж, и идете в сторону противоположную направлению, отмеченному желтой линией, до  поста охраны. С пулеметом, - добавлено  было как-то неуверенно. - Если там кто-то жив, кричите, иначе вас расстреляют как кроликов. Я бы вышла встретить Вас сама, но… Извините, не могу... 
       -  Готовы? Отлично, тогда начали, и храни нас Бог! - Ник положил рывком открыл дверь, не понимая, в какую жопу она только что для нас  открылась.   
       Ой, мудак, подумалось мне.
       - Ой, мудак! – заорал Френсис, забыв про боль в помятых ребрах.
       Трель сигнализации пронеслись по всему торговому залу, но Тренер, забыв про рюкзак, уже выскочил в коридор и весом своего тела отправил в свободное падение первых троих зараженных, смачно приземлившихся на пол. Следом полетело еще двое, и еще…
      Но, разбуженных сигнализацией становилось все больше  и, то тут то там начали метаться рычащие тени, бежавшие прямо к нам, в дикой спешке хватающих носимое барахло и стонущего Френсиса, некстати приложившегося пузом к двери, когда выходил наружу.
       Спасая положение, я нажал кнопку пайп-бомбы и, столкнув вниз очередного зараженного, отправил ее на нижний этаж,  дав минутную передышку от паники. Для унятия паники пришлось отвалить пинка Нику, едва не ставшего жертвой своего раздолбайства и челюстей парочки шустряков, прижавших его к стенке.
       Если бы опять не Тренер.
       - Идиот! 
       Очередной диагноз Нику был заглушен взрывом бомбы и недовольным рычанием несчастных жертв, но растрачиваться на жалость времени не было, поэтому, подгоняя пинками Ника, нагруженного Френсисом, мы кинулись,  раскидывая зомбаков...
        - …на третий этаж!
       Пришлось кинуть еще одну бомбу, чтобы отбиться от прыгающих со всех сторон зараженных, но это дало  возможность взлететь на один пролет вверх, где уже не жалея патронов, мы искрошили группу глухих на все уши. Глухих в прямом смысле, ибо когда вокруг них ревела сигнализация  и бухали разрыва, эти зомби  не последовали к общему ужину, а просто стояли, даже когда мы начали их расстреливать, сжигая драгоценные боеприпасы. Это был верх несправедливости по отношению к нам, уставшим от этой бойни, поэтому справедливость пришлось восстанавливать самим, с особой жестокостью, в которой  отличился Тренер, разбивший голову одного бедолаги о голову другого, и только после этого сбросившего обоих вниз, под одобрительное  улюлюканье зараженной толпы внизу.   
      А какая над всем эти стояла вонь!
      - … как из слоновьей задницы!
      - Что? -  переспросил я, едва не спрыгнув с лестницы от моей мысли,  озвученной Ником, переспросил, а потом мне стало не до ответа. «Калашников», ставший единственным оружием, после того я просрал «Хеклер», выбросил из затвора последнюю гильзу, а вцепившаяся в руку тварь, вынырнувшая из-под моей руки, швырнула меня на парапет.
       Стрельба, крики, вой… Все это отошло для меня куда-то на второй план, потому что ограждение из каленого стекла лопнуло и тело, какое-то мгновение балансировавшее над пропастью, под весом рюкзака и навалившегося следом зараженного начало медленно переваливаться вниз.
         Как в кино, мать его…
         Недоуменный взгляд сфокусировался на Нике, который изо всех сил пытался удержать Френсиса, и ничего не мог сделать, не то, что помочь мне. Было видно, как торговец, пару минут назад державшийся бодрячком, вдруг стал какой-то грузной развалиной, с кислой миной на лице смотревшей на едва отбивавшуюся Рошель, которой никто не мог помочь, но которая спасла, в итоге, меня.
        Это был всего лишь один короткий взгляд, мимолетный, но этого хватило, что бы увидев меня, она закричала не своим голосом:      
       -Элис, не-е-е-е-ее-еет!      
       Счастье мое в том, что с нами была она, Рошель, а рядом со мной оказался Тренер, не только понявший, что происходит, но  и  что надо делать со мной, уже почти упавшим вниз, туда, где продолжали собираться десятки зараженных.
        Между прочим, голодных.
      Выбросивший гильзу карабин описал с рукой дугу, развевая скинутый с плеча ремень, за который, последним усилием воли я и схватился, повиснув над бездной и почувствовав спасение, а потом - сорвавшийся.
      Теперь было хуже, теперь под угрозой находились жизни  двоих, вторым, как понятно, стал Тренер, не устоявший от рывка вниз, и упершийся всем телом в столбик ограждения. Не съехать следом за мной по маленьким осколкам закаленного стекла, пока получалось, но было не совсем приятно, поскольку сейчас они летели прямо в лицо.
      Мне.
      - Рошель, прикрывай! Ник, помоги! – заревел Тренер, когда его гениталии припечатались к отполированной до зеркального блеска металлической трубе, отчего я опустился еще на несколько дюймов ближе к грешному полу и мертвым грешникам на нем.   
       - Уходите, сдохнем же здесь все! – заорал я, пытая перекричать сигналку и заложившую уши «вату», заорал, отчаянно борясь за то, чтобы не выпустить из рук ремень, и в тоже время бесполезно  пытаясь сбросить с плеч лямки рюкзака, явно лишнего. 
      - Заткнись, все уйдем! – кажется, тестикулы Тренера защемило еще сильнее, так как голос начал скатываться в контральто Ойла Билла, только еще с более жалостливыми нотками. Завидовать таланту Тренера, одной рукой держащего карабин, ремень которого непонятно каким чудом умудрялся выдерживать мой вес мне не хотелось, и….
       Что? Зачем он отпустил вторую руку?
       Все было просто все, толпа зараженных все прибывала и прибывала, а Ник, все никак не мог прийти на помощь, хотя его можно было понять.  Он внезапно стал перед непростым выбором: бросить Френсиса и прийти на помощь мне, ценой жизни торговца, или, бросив Френсиса, опоздать ко мне и за раз потерять двоих. Да, определенно тяжкий выбор.
       Пока Ник определялся, а Рошель делала непонятно что, Тренер, зажимая ногами и так придавленные  яйца, левой держал меня, а правой рукой  отталкивал от себя настырных особей, особо настырных сбрасывая вниз, где они пролетали мимо меня, каждый раз заставляя вспотевать от ужаса.       
        Продолжаться сей паноптикум долго не мог, по теории вероятности очередной зараженный должен был попасть мне в головешку, а ангельское терпение Тренера гарантированно стоило тому дальнейшей возможности вести нормальную половую жизнь. Не желая больше оттягивать неизбежное,  я снова закричал чтобы они уходили, но в этот момент вниз летит группа сразу из четырех тел, а следом  чувствую, как кто-то схватил меня за лямку рюкзака, от которого  я почти избавился.
      Следом была попытка подтянуть наверх, и шквал отборной ругани.
      -  Заткнись! Ник, раз, два, три. Тяни его!
      - Давай!!!!! Давай!!!! Еще!!!!!!! Давааааааай!!!!!!!
      



     Казалось бы, еще чуть-чуть и коллективное усилие вытащит меня на верх, туда, где можно ходить, а упав, не разбиться, но, нет, сила гравитации  не хотела отпускать, даже вопреки воле тянувших и вою охранной сигнализации, не хотевшей отпускать мой мозг.
     - Сукаааааа!!!!  Ааааа!!!!!
     Старина Френсис, это был он, он, превозмогая боль, пришел на помощь в самый критический момент и сотрясая воздух руганью в адрес всех святых, последним усилием подтянул меня к перилам, где я замолотил воздух ногами, словно его молекулы могли превратиться в ступени.
      Есть!!!Да!!!! Да!!!!!
      Новый толчок вверх и борьба за жизнь обрела почти покинувший  смысл, как только гравитация сменилась чувством невесомости и чья-то сильная рука сначала потянула меня вперед, а потом вниз, опуская и давая возможность обрести под ногами твердыню. Вернее сказать, раскорячится на полу…
      Это снова был Френсис, который теперь корчился от боли в поврежденных ребрах, а может  быть и во внутренностях, корчился, дав возможность мне спастись.
      Черт, я ежели что, не смогу его простить себе!
      Кое-как поднявшись на ноги и оттолкнув автомат, что подала  Рошель,  я склонился над оружейником и, убедившись, что помочь  ему не смогу, уступил место нашему «доктору», без улыбки на лице  заключившей, что мантры об «отличном самочувствии» уже не к месту и здесь срочно нужен священник.
      Перезарядив «Калашников» и убрав его за спину, я осторожно поднял еле дышащего Уайттекера и медленно, старая не причинять лишнюю боль, потащил его вверх по лестнице, спиной почувствовав как Тренер шумно почесал мятую промежность, и прикрываемый Ником  и Рошель, двинулся следом.
      Половину лестничного пролета мы преодолели без особых проблем, не смотря на вой сигналки нам попалась всего  пара зараженных, которые быстро полетели вниз, встретившись с очень злым Тренером, но уже на межэтажном пролете пришлось пострелять, разгоняя очередную свору. Впрочем, цель была почти достигнута.   
      - Вот, дверь в охранку!
       Зомби оттуда не прыгали, но внутри сидел мертвый охранник, сжимая отличный дробовик 16 калибра, который Тренер, не особый любитель данного вида оружия, забрал себе.
      Заблокировав дверь, мы первым делом уложили Френсиса на кожаный диван и, оставив его на попечение Рошель, начали искать пульт сигнализации.
      - Черт, кажется, я нашел!
     Повезло Нику, но так как о системах охраны он знал очень мало, а точнее ничего, заняться ими пришлось мне и Тренеру, знавших   немногим больше. Вдвоем, убедившись, что не включаем очередную систему самоликвидации, нам удалось справиться.
      В коридорах стало тихо, и только  топот ног напоминал о  том, что кроме нас, живых в этом огромном здании есть и не совсем еще мертвые, но все-таки очень опасные существа. Да, про нашу собеседницу мы не забыли, просто на минуточку позволили себе дать передохнуть перед очередным этапом пути.
       Я, Тренер и Ник были в относительном порядке, да и Рошель не жаловалась, но вот Френсис внушал все большие опасения 
       - Эл, у тебя кровь! – Ник оказался сама Забота, притом, что сам на лицо был бледен, а руки тряслись мелким тремором. Вроде бы незаметно, но скорее, незаметно для него, чем для окружающих. 
       - Да, так, небольшая царапина, - я отмахнулся, до таких мелочей как царапины мне не было сейчас дела.   
       Но Рошель уже осмотрела Уайттекера, и ничего не говоря нам о его состоянии, подошла, чтобы заняться нами.
       - Давай, я  тебя осмотрю!
       Достав из моего рюкзака флакон кожного антисептика и какой-то тюбик, она быстро обработала мелкие раны, и, убедившись, что они не требуют наложения швов, заклеила их медицинским клеем.
       - Помни про инфекции, нам негде их лечить, - сказала  она, закрывая тюбик. – Он в порядке, теперь вы.
        Повторив процедуру с Ником и Тренером, и тщательно осмотрев себя, она убедилась, что физический ущерб от разборок  с зараженными оказался на вполне приемлемом уровне, после чего села в одно из кресел и посмотрела на Тренера.
       - Что теперь?
       Без лишних слов Тренер кивнул на дверь, у которой стоял Ник.
       - Думаю, там еще один переход по техническим коридорам. Если дальше не заблокировано, то там должен быть выход в центральное крыло Молла.
      -  Связь есть с…, - она подняла правую руку навстречу голове, словно на нее  внезапно сошел приступ мигрени, и конец фразы потонул в едва слышном стоне.
       - Рошель, ты в порядке? – втроем мы едва не снесли ее на пол, обхватившую голову, но быстрее всех оказался Ник, который уложил ее на спальник, расстеленный здесь кем-то из охраны для себя. Спальник вонял ужасно, но выбирать Рошель не приходилось, поэтому она просто поудобнее устроила голову на положенном под нее полотенцем, ч обернутой шмоткой внутри.   
       - Я в порядке, в порядке, голова просто заболела сильно. Ник, дай в аптечке синие таблетки и воды!
        Приняв лекарство, она снова занялась Френсисом, то и дело что-то спрашивая, и все чаще покачивая головой. Наконец, уложив его поудобней, она снова вернулась, но, как бы мы не старались потихоньку выведать хоть что-то о его состоянии, все было бесполезно, она только отмахивалась, делая вид, что устала и ей надо отдохнуть. Актер из нее был хреновый, поэтому, в конце концов, убедившись, что торговец заснул, выложила все как есть.
        - Я ничем не могу ему помочь, без операционной и  квалифицированной помощи он протянет недолго. Мало того, что есть вероятность повреждения внутренних органов, у него все признаки  инфекции, которая, скорее всего и прикончит его, в ближайшие несколько часов. Вот…
        …дерьмо, подумал я. Надо - ж  было такому случится, что выжив в мясорубке, его угораздило оказаться неимунным к вирусу, сгубившим уже сотни миллионов, да еще и в компании кому этот вирус не может причинить вреда. Ирония Судьбы, да и только…
        - Что будем делать-то? – Рошель прервала ход мыслей, и видимо, не только у меня одного, но никто не хотел озвучить, то, что звучало если не как ересь, то как предательство точно. Если быть точнее, звучало как  смертный приговор для одного из нас, приведенный в исполнение для казнимого  в полной одиночестве, но руками всех и каждого. Тяжело, очень тяжело  было признавать, что оставаясь здесь мы обрекались на смерть, но еще тяжелее была ноша оставить ставшим нам боевым товарищем этого, неплохо, в принципе, человека, пусть и грубого по своей натуре. Да что там, грубую деревенщину, каким-то чудом занесенную в Саванну из глубинки и нашедшего себя среди каменных джунглей, хотя в сельской местности он смотрелся бы куда уместней. Для нас он был чужой и скорбеть о нем причин не было, но это казалось на первый взгляд, а на второй не выдерживало никакой критики. Смогли - бы мы выжить, не встреться его ганшоп на пути, смогли - бы мы выжить, не заминируй он забор, смогли - бы мы выжить, не пойди он с нами? Нет, не смогли. Он каждый раз спасал нас всех, спасал, получается, что пожертвовав  собой, и для меня это более чем достаточно, дабы доживя до старости  рассказать своим внукам или написать об этом книжку.
         Как бы то ни было, у Уайттекера был выбор дать себя разорвать зараженным,  сгореть в Неведении и атомном огне, либо закончить свои дни вот так, загибаясь от размножающихся в теле микробов, пожирающих молекулу за молекулой его тела, и теперь ему было суждено умереть от инфекции, дабы обратившись, оказаться в самом эпицентре взрыва, который расщепит те же молекулы, не оставив от них ничего. Этот выбор достался Френсису вопреки его желаниям.  Нам же оставалось решить, будем ли мы дожидаться конца, или уйдем раньше, очистив его душу от грехов этого мира и взяв еще один тяжкий грех, уже на себя.
        Тренер, сжимавший рукоять пистолета думал, наверное, о том же, что думали Ник и Рошель мне не было известно. Первый отвернулся  и стоял истуканом, упершись взглядом в забаррикадированную хламом дверь, вторая, под грузом всего, сидела прямо на полу, уткнувшись лицом в ладони. Каждый думал о своем, и, в тоже время, об общем, о том, как поступить лучше и прожить еще какое-то время.
        Скорбное молчание нарушил очнувшийся Френсис.
       - Э! Подойдите все сюда, живо! И попить принесите!
       Жадно присосавшись к бутылке воды, поданной Ником, он тут же выпил ее на три четверти, а остальное вылил себе на пышущее жаром лицо, после чего попросил добавки. Оприходовав вторую, он собрал нас всех вокруг себя, и принялся держать речь, то и дело приподнимаясь на своем ложе, и особо не стесняясь в выражениях.
        -  Как вы все отлично понимаете, а вы понимает, вижу по глазам, мне приходит мандец, и он случится если не скоро, то чуть позже. Погибать всем вместе нам не к чему, а так как я уже не жилец, то предлагаю собрать манатки и отправится туда, куда вы хотели, то есть, - подальше отсюда. И в чем более дальние ****я вы отсюда уйдете, тем будет лучше. И не надо слез, милочка, - остановил он готовую разреветься Рошель, - я свое прожил достаточно, и не хочу расстраиваться, если из меня вы не успеете убраться подальше. А я свое отбегал, уж простите…
       Что мы могли на это сказать? Он был прав на все сто процентов, помочь ему мы не могли, красные прожилки глазных сосудов набухали все сильнее, а круги под глазам уже становились лилового цвета. Умирая, он отпускал нас от себя, давая шанс, которого сам был лишен жизнью и Богом.
       - Оставьте мне оружия, а когда выйдите, то просто прикройте дверь, - сотрясаемый кашлем он опустился спиной на ложе.
       Переждав приступ, Рошель выбрала из собранной на столе кучки медикаментов несколько блистеров и, выковырнув таблетки, дала их Френсису, от которых он сначала отмахнулся, но потом запил их очередной бутылкой. Допив бутылку, он снова растянувшись в изнеможении на диване, истекая потом.
     - Вы, это, не ждите меня… Я, если что, справлюсь сам. Эл, рации работают?
      - Да, я нашел несколько исправных, только по всем канал тишина, никто не отвечает, - почему-то, я не остановился только на его вопросе, а начал выдавать все, что смог узнать об этом месте. - Система  видеонаблюдения частично не работает, но несколько камер показывают, и если я не ошибаюсь с планом здания,  пост охраны с пулеметом,  - я подошел и ткнул стволом автомата в место на карте, - здесь. Но на плане отметки, что мы упремся в глухую стену, и либо  ее  там давно нет, либо…
      - Отлично сынок, ты  - молодец! Так держись и ты не только выживешь, все бабехи будут твои, если захочешь. Ник, теперь -  ты! Наклонись, я буду краток.
       Ник, серьезный,  как никогда, выполнил его просьбу, что бы услышать последнее напутствие.
      - Ник, не будь мудаком, ладно? Эл - отличный парень, а ты готов собачиться с ним по любому поводу и без. В конце – концов, вы в одной команде и от того, как вы сможете прикрыть друг другу спины, зависит ваша жизнь. Всех четверых! И береги Рошель! - он посмотрел на девушку, которой не будь темнокожей, заалела  бы вся, покрываясь бусеницами  густых красных искорок. – От Тренера и Эла вы смогли может утаить, но от меня вы не ни хрена не скроете, да. Берегите друг друга! Тренер, теперь – ты! Тренер, дальше тебе вести этих сосунков одному, и  не вздумай потерять по дороге кого-нибудь из них. Ребята, вы просто отменная команда…
       Он выдохнул, словно дав нам наставления сбросил с себя тяжкое бремя, и теперь лежал, растянувшись и тяжело дыша, настолько, насколько позволяли поврежденные ребра.
       -  Вы еще здесь? Какого хера вы еще здесь?
       Но прежде, чем собрав нехитрые пожитки мы ушли, и прежде чем провалиться в очередное забытье, он схватил Тренера за руку и произнес, не всем понятные слова:
     -    Semper fi, брат!   Semper fi!

               
    ГЛАВА 7. БЕНЗИНОВЫЙ ЗАБЕГ

       Комнату  охраны, а вместе с ней и Френсиса,  мы покидали в полном молчании, оставив ему все, что он нес до этого на себе, и добавив кое-что из медикаментов. Уходя, Рошель накачала его непонятными уколами и объяснила, как принимать таблетки, хотя, на мой взгляд, это было уже лишнее. Лицо торговца стало наливаться лиловым цветом, а местами и посинело, хотя общее состояние, после дозы лекарств, странным образом улучшилось и в  какой-то момент казалось, что он сможет продолжить путь. Но, так же резко, Уайтеккер впал в забытье, из которого уже не вышел, во всяком случае, прикрывая дверь Рошель видела как бессильно упала на ствольную коробку карабина его  мускулистая рука.
      С оружием стало, кстати говоря, туго, так как пачки из цинков мы умудрились потерять в схватке на лестницах, поэтому оставив  Френсису последние три магазина, один из которых был наполовину  пуст, Тренер вооружился дробовиком шестнадцатого калибра, имевшего относительно  внушительный боекомплект. Впрочем, иного ему не «светило», та как найденная М-16 оказалась неисправной, а свой кастомизированный карабин он со злостью разломал вместе с черепушкой одинокого зомбака.
       Ник, получив остатки патронов «Хеклера»  с ним и пошел, оставив уже меня с «калашом», под который был небольшой остаток припасов, а  Рошель, на время забыв про USAS, вооружившись двумя пистолетами,  теперь прикрывала наш арьергард.
        Шедший впереди Тренер, буянил, работая кулаком, а там, где кто-то смел оказывать сопротивление в ход шло мачете. После такого нам оставалось только констатировать смерть очередной зараженной  человеческой оболочки и только, в самых запущенных Тренером случаях, приходилось добивать. Весь в кровище, скалясь как дикарь, он сносил со своего пути любого зараженного, даже если уступал по комплектации, и только на входе в очередной коридор, отгороженный гипсокартонном и стальной решеткой, он сдался под напором толпы из двух или трех десятков тел. Здесь мы сменили позицию и давая Тренеру отдохнуть, открыли бешеный  огонь вдоль армированных стен, с каждой секундой лишаясь остатков слуха, сил и патронов.
       - Пустой! – первым закончился магазин у Ника, и пока я очередями по три (приловчился!) отстреливал подходящих, он поменялся с Рошель и ее дробовиком, окончательно заставившим всех оглохнуть и похоронить в небытие атаку быстрых зараженных, отсидевшихся за чужими спинами и ринувшимися, как только огонь ослабел.
       Сначала показалось, что в толпе прыгнуло несколько Хантеров, но  нет, это рванули шустряки, сходу напоровшиеся на волну огня Рошель, которая, перезарядив все имеющиеся у нее барабаны, патронов не жалела, а учитывая, что марширующие зомби представляли собой одну сплошную темную массу, и она даже не выцеливала, оставляя  каждым выстрелом небольшие прорехи. Последний патрон оказался каким-то дефективным, и вместо дроби выпустил из ствола сноп горящих искр, который, вместо того чтобы рассеяться, устремился вперед по коридору рикошетируя от стен, покрывавшимися на глазах дымящимися оспинами. Середина прохода мгновенной опустела, а сам коридор наполнился животным визгом обожженных тел, кидающихся в разные стороны от летающих звезд, что впиваясь в одежду и тела начали прожигать плоть.
       Запахло тлением и жаренным. Нет, жаренным тлением.
       Пока передние метались, зараженные бывшие в задних рядах ломанулись обратно по коридору сминая все на своем пути, ломая столы и стулья, разбросанные тут и там, и все это на фоне стреляющего безумия четверки живых людей, которые ринулись вперед, добивая тех, кто еще не был раздавлен. Визжащая  толпа мгновенно «рассосалась», и если не считать гору трупов, которые не смогли себе отказать в удовольствии и попробовать нас укусить, это было последним препятствием на путь к зале, на втором этаже которой, как нам и было сказано, стоял тяжелый пулемет, с мертвым  пулеметчиком во главе. Но сейчас нам это как-то было побоку, очередной дикий трэш тряс нас не  по - детски, а у меня вообще заклинило мозг, напрочь, попутно надавив на нижний клапан. От всего отвлекало то, что до нашей цели оставался один шаг, но об этом я старался не думать, пытаясь угомонить, однозначно расшатанную до предела нервную систему.
       Пришло время группового «отходняка»… 
       - Эточтоещезанахербылото!!! А? - Ник заикался и плевался от запаха паленой мертвечины, которым, за считанные секунды пропитались наша одежда, снаряга и  мы сами.          
        Ответ последовал не сразу, предваряя ответ, Тренер обнюхал и без того вонявшую одежду, и только после этого ответил так, что оставил Ника без крупицы хоть какой-то инфы:
         - «Дьявольский огонь»… Точно, он самый…
        Переключив свое внимание на то где мы оказались, первая реакция была бежать, ибо первое что мы видели было крупнокалиберным пулеметом, готовым, судя по заправленной ленте, открыть огонь в нашу сторону. Впрочем, наши страхи были напрасны, пулеметчик был тоже здесь, мертвее всех мертвых обняв ствольную коробку отгрызанными по самые локти рукам. Все стены вокруг позиции пулеметчика были в пробоинах от пуль большого калибра, а россыпи гильз и горы пустых коробов от лент говорили о нешуточной бойне, и все бы ничего, смущало единственное: тел почти не было. Почти, это если не считать тех, что  мы набили в коридоре ранее. Несвежих тел не было вообще, только отдельные горы косточек и черепов, местами раскроенных, как сейчас раскроил парочку маньяк-Ник.
      На всякий случай, что бы не укусили.      
      - Парень держался до последнего, - Тренер аккуратно убрал мертвого морпеха с пулемета и осмотрев тело (а затем  пулемет), снял с залитой кровью разгрузки  чехол рации. Проверил  и  довольном хмыкнул, когда убедился, что она «жива», после чего повесил ее к себе на пояс.   
     - Пока зомби не перебили периметр и не зашли сзади!
     - С чего ты решил?
     - Потому, что  с той же стороны и прямо сейчас, к нам идут его братья по оружию, и они тоже определенно мертвые,  - я чертыхнулся и, включив налобный фонарь, подсветил группу туш в десять, что медленно показалась из противоположного коридора.
       Зомби шли медленно раскачиваясь, и без особой спешки. Точно также, без спешки, Ник с Тренером развернули пулемет, после чего, по команде последнего, мы заткнули уши и разинули рты, дабы до того как он «попрощался» с мертвяками смачной очередью, мы все вместе  не распрощались с остатками барабанных перепонок, пополнив ряды глухонемых инвалидов.         
        - Страшная, падла, мне…! – Ник что-то неясно пробормотал в конце, но и по виду было ясно, что ему совсем плохо от хронической мигрени, вызванной стрельбой в помещений. Но жалеть друг друга не было времени, поэтому Тренер, заставив нас двигать жопами вперед,  точно также заставил тащить с собой пулемет с остатками боекомплекта на половину ленты. Естественно, честь тащить эту тяжеленную бандуру была доверена  мне и Нику.
          Сам-же Тренер, немного отстав, тщательно обобрал негустой хабар с мертвяков, наверно, попутно обдумывая, что мы будем делать далее, когда окажется, что…               
        - …Дверь закрыта… Изнутри.., - обреченно произнесла Рошель, безнадежно ударив кулаком в обшитую железом. Железо было приличным, минимум в четверть дюйма, а дверь, не имела ничего похожего на замки. Кроме заклинившей на полпути крамальеры, естественно...
      - Черт! -  Тренер ударил кулаком в дверь так сильно, что металл загудел. Загудел, но не поддался...
      - Черт!
      Не верилось, что здесь и был наш конец, но все поняли это так. Глаза Рошель наполнились влагой и если какое-то время она себя сдерживала, то уткнувшись в грудь Нику, когда тот прижал ее к себе, она зарыдала. Ник внешне был спокоен, но сейчас  он думал только о Рошель,  а вот на лицо Тренера легла тень отчаяния, похоже даже он понял, что это конец Пути.
        Еще была возможность вернуться, но никто не мог сказать, где еще окончатся лабиринты, в которые военные или кто там, превратили бывший торговый центр. Скорее всего, у очередной заклинившей двери или просто в тупике, а скорее всего в очередном техническом коридоре, когда один из нас, очумевший от стрельбы и вони, не вынесет мозги себе самому.   
       А мне не нравилось сидеть и здесь, хотя бы потому, что картина панической стрельбы по стенкам и потолку не воодушевлял, и пусть калибр попавших  в стенки пуль был отличен от пулеметных, но на мой неопытный взгляд далекого от военной службы и работы  патологоанатома, выходило что: а) в закутке, где уперлись в дверь мы, стреляло два – три отделения морпехов или иже с ними, стреляли очень сильно; б) эти два-три  отделения, если судить  по количеству частей тела и снаряги, о которую даже Тренер не стал мараться – съели, и съели не они, съели их, в прямом смысле; в) эти два – три отделения, вооруженные до зубов, не  смогли сдержать то, что их сожрало.  Из всего этого следовало, что схарчившее несколько отделений морпехов  обитало где-то недалеко от нас. 
       Достав грязными, в том числе от кровищи, руками, помятую пачку сигарет, я медленно раскурил одну.
       - Эл, хватит смердить! И так хреново, ты еще последние минуты жизни портишь, - зашипел Ник, положив руку на голову Рейчел, которую продолжали душить слезы.
      - Не надо Ник, пускай, - вывернувшись из его объятий и вытирая слезы, заступилась Рейчел. – Пусть курит, я…  Мне тоже сейчас охота, что-нибудь сделать такое…Я не знаю, что…. Дай мне тоже!
        Я молча протянул ей пачку и, дождавшись когда она вытянет сигарету поднес ей зажигалку, едва не подпалив ей брови.
        С непривычки, Рошель начал долбить кашель, но уже через несколько минут она пришла в себя и вытерев остатки слез, погрузилась в раздумье, прерываемое очередной затяжкой.
        Соображаем на двоих, уже лучше! Щас подтянуться Тренер с Ником, и покурив, обязательно что-то придумаем. Обязательно! 
        Ник, между тем, молча смотрел с едва скрываемой укоризной, прерывая которую я приподнял руку с пачкой, словно говоря «ну-же, Ник, давай присоединяйся, теперь уж точно тебе не грозит умереть от рака легких!»      
        В ожидании, пока Ник сдастся, я снял рюкзак, бросив его к стенке, и  уселся сверху, во всю работая легкими.
      - Ты что делаешь? – спросил Тренер, меривший кругами площадку, перед тяжелой дверью, уставился на меня, словно я собирался сделать гадость, хотя, признаться, мне очень хотелось.
      - Устраиваюсь поудобнее, все равно идти некуда. Или у кого-то есть предложения относительно этого? 
      Нету? Замечательно! Продолжаем высиживать наши яйца!
      Не помешало бы курнуть «травки», но и после второй сигареты мозги стали мыслить более рационально, при этом я сам успокоился,   окунув свой Разум в состояние близкое к Нирване и пофигизму. Нет, скорее  - эгоизма потому что мне стало насрать на все: попутчиков, зомби, безвыходную, в прямом и переносно смысле ситуацию. На все!!!!
       В попытке устроится поудобнее и надолго, моя задница уперлась во что-то твердо-сферическое, поэтому из любопытства и с желанием провести ревизию содержимого, я  полез в рюкзак, но в этот самый момент, заработала рация Тренера, и знакомый голос позвал нас в полутьме.
      - Эй, вы! Где вы там? Живы надеюсь?
      Быстрее, быстрее Тренер, хотелось крикнуть мне, словно этот голос был ключиком к двери, возле которой мы застряли, но быстрее всех оказался Ник, вырвавший у Тренера рацию и дико заоравший, что есть мочи:
      - Открывай дверь, сука!  Открывай немедленно, слышишь меня? Открывай, а не то я тебя придушу на хер, когда доберусь до тебя! Открывай, я сказал!  - и подтвердил всю серьезность своих намеренностей парочкой смачных ударов в дверь, на которые та отозвалась гулом железа, и криком боли, когда Тренер болевым приемом заставил его встать на колени и отдать мне рацию.
      Снова истерика, и снова пред закрытой дверью! Хех, ту и дверофобию можно заработать! И сколько можно истерить - то, а?   
      Между тем, на болевом приеме очередная истерика Ника и закончилась, предоставив мне возможность вести очередные переговоры в более дипломатичной форме, что я и сделал, нажав на тангенту.
     - Эй, ответьте!
     Тишина.
     - Ответьте нам! Пожалуйста! Этого мудака скрутили, с вами разговаривает другой…
     Получилось двусмысленно и вполне возможно – смешно, но нам всем было не до смеха, наша предыдущая стрельба из крупного калибра  и дикие крики Ника вполне могли оказаться услышанными ненужными ушами.          
     Тишина.         
      - Послушайте! – я понимал, что если сейчас мне не ответят, я расстреляю Ника прямо перед дверью. Прямо из пулемета. -  Мы не причиним вам вреда, мы такие нормальные люди как…
       Тишина. Другого я не ожидал, поэтому, судорожно всучив Рошель рацию, и вместо того, что прикончить стоящего на коленях Ника, уже почти успокоенного мечтой садомазохиста,  я как ужаленный обыскав рюкзаки, собрал в охапку все шмотки, какие смог и, всучив все это  Нику, начал выталкивать его и Тренера как можно дальше от двери, попутно крича Рошель, что бы она  последовала за ними.
     - Какого хрена? Ты что творишь? – закономерные вопросы и попытка остудить меня посыпались даже от Ника, но я их уже не слышал, лихорадочно вспоминая схему механизма кремальерного замка, и попутно подтаскивая пулемет к позиции напротив двери, слишком близко и слишком опасно.
      - Ты что нахрен  творишь? – сбоку не унимались, но мне уже было все равно, и свой пофигзм я подтвердил, положив возле пулеметного станка несколько гранат, что удалось найти.
      - Ты - идиот! – ругался Ник, и даже попытался оттащить меня от пулемета, но сразу сник, как только ему в лицо уперлось дуло пистолета.            
      - Ты - идиот! – снова выругался Ник, и задом попятился к Тренеру, удерживающего теперь от безрассудного поступка Рошель, при этом  я не нашел ничего лучше как прошипеть напоследок «Съебись, Ник!».               
      Только убедившись, что Тренер отвел всех на безопасное расстояние,  я нажал на гашетку пулемета, проверяя на практике насколько бронированной была дверь.
         Я переживал зря, все оказалось значительно проще, просто в очередной раз моя барабанная перепонка сказала, что ей надо отдохнуть и заложила в уши большой кусок ваты, отнюдь не сахарной. Пересохшее до последней капли слюны горло и вылезшие из орбит глаза, обожженные пороховыми газами, были не в счет, они сейчас срочно запросились на свежий воздух, угрожая в противном случае отправиться туда в индивидуальном порядке и бессознательном состоянии, что и было сделано. Очнулся я, правда, быстро, как только мне вылили  в лицо бутылку воды и потащили назад по коридору, к моему вящему ужасу - вперед ногами, подальше от стреляющего в закрытом помещении «крупняка», двух - трех напугавших до усрачки рикошетов и  почему-то в компании без  Тренера. 
       - Стойте! Стойте! Стойте, БЛЯЯЯЯААААА!!!!!  СТОЯЯЯЯТЬ!!!!!! – задыхаясь и ничего не слыша, я визжал от ужаса благим матом, норовя то и дело пнуть в задницу Ника, идеей которого, скорее всего, и было пронести меня как покойника.
      Сколько продолжался бег, воспаленный разум представлял себе слабо. Сквозь призрачную толику слуха проникло робкое шелестение звука взрыва, и волна прессованного воздуха прошлась по коридору, и на этом бег закончился, а задница полетела на пол, где встретилась с чей-то черепушкой и берцовой костью.
      - Ник! Ты  - заебанец, и…! – заревел я, видя именно в нем причину моих страданий на полу,  но окончание ретирады потонуло в еще одном  мощном взрыве.
       Тренер! Забыв про причину множества моих проблем последние несколько  дней и пропоротую осколком кости штаны, я кинулся вслед за Рошель туда, где отбивался гранатами неведомо от кого Тренер, остановив бег только возле поворота, где тот укрылся на пару с обогнавшей меня  френдессой нашего  «штатного дегенерата».               
       - Стоять! – Тренер остановил взятый нами разбег и дернул шнурок, конец которого держал в руках.
      Бахнуло, и по коридору прошел компрессионный удар от взрывной волны, а вокруг завизжали осколки, так  что пришлось вжиматься в стенку.
       - Теперь можно! Это – последняя! - но я и Рошель уже бежали доламывать то, что ранее было вполне себе дверь, а сейчас нечто похожее на жестяные листы, дырявые и скрученные под кинетическим  и осколочно – фугасным прессом. Рошель была в этом деле посмелее, девушка лезла не боясь порезаться о торчавший тут и там металл и части механизма замка, грозящие срезать «лифчик» разгрузки и аналогичную часть нижнего белья. Я старался не отставать,  подсвечивая в полутьме, что окутала нас с самых первых шагов, указывая удобные для отлома куски и места, но в спину из-за непонятно какой спешки, меня уже толкал Ник, нагруженный барахлом. Ник выглядел так, словно я был не я, а Иисус Христов на тайной вечере, но, не веря в такое счастье, я не решался спросить у него подтверждение догадки, тем более, что Ник не стоял на ногах, а скорее полз под тяжестью общего имущества.
      Вот, что я говорил, упал… Правда, упал он от того, что его подгоняет Тренером, а следом… Ох, ты…Зомби… Много зомби… Очень, очень много зомби…
          Короткий коридор, скорее даже – тамбур, такой – же темный, как и предыдущее помещение…. Хлипкая,  не закрытая дверь… Пинком ее… Уф!… Закрыть! Кажется, спасены!
        Мы оказались в бывшей лаборатории, сейчас это было просто сплошной ряд столов, заставленными бесконечными мензурками, колбами и компьютерами, и все это - вперемежку со стеллажами, где рядом с образцами тканей людей и не совсем, виднелись многочисленные рентгенограммы и пачки отпечатанной бумаги. Правда, если не обращать внимание на пару углов, где кого-то явно с особой жестокостью убивали, и клетки вивария в дальнем конце помещения, с еще живыми мертвецами внутри, здесь царил относительный Порядок, сопровождающий работу с опасным биологическим материалом, потому что нам не приходилось отбиваться от зараженных. Расслабились мы настолько, что  не сговаривая решили включить весь наличный свет, и как следует осмотреться.
       - Ник, включи свет! – я, все еще ничего не слышащий, и Рошель, водили фонарями из стороны в сторону, освещая темные участки, откуда вполне могла броситься какая ни будь херня.
        Несколько секунд, не услышанный мной щелчок переключателя, и все помещение освещено светом дневных и нескольких лабораторных ламп, мне же оставалось выключить установку ультрафиолетовой обработки помещения, что я и сделал. 
         Несмотря на видимую безопасность, расслабляться не стоило, никто и не смел, вон, в шкафу явно кто-то засел, и сейчас Ник покажет нам образец героизма, расстреляв в него на весь магазин. Нет, пожалуй, я ему просто так сделать это не позволю, если там зомбак, замочить успеем, но сначала удовлетворим свое любопытство, что там такое есть.    
        Шкаф,  показываю руками (кричать надоело, итак как дебилы бегаем от зомбаков), не стреляйте в него… Откройте… посмотрим, что там такое есть.
       В шкафу нас ждала находка.

       Человек.

       Живой.

       Девушка.

       Живая.   

       Живая!!!!

       Сжимающая у груди рацию!!!   

       Сказать, что она  красива,  значило ровным  счетом  ничего  не сказать. Родись она два – три тысячелетия тому назад, в античном Мире,  она  могла  бы  быть  царицей, королевой или Королевой Империи, Королевой всего Мира, всей Вселенной, Королевой куртизанок и самой  куртизанкой,  войдя, благодаря своей красоте в  Историю,  наравне  с  Клеопатрой  или Мессалиной, да что я – переплюнув их.  Она  была   прекрасна, очаровательна, бесподобна,   сказочно обворожительна и все равно этих слов не хватит для того, чтобы передать все те чувства, которые возникают при взгляде на нее. Она была актрисой, моделью, ее место было где угодно, на подиуме, в кино, в эскорте, в постели, но она оказалась простой лаборанткой в этом богом забытом месте,  запуганная и одна, и все это ради того, что бы  я нашел ее в этом пропахшем реактивами шкафе.   
      А эти волосы, мать моя жестянка!
      Унимая потекшие было слюни и глядя на ее великолепную  красоту,  я позабыл про все траблы  с Ником, забыл, потому что сейчас во мне уже  закипела кровь, возбудилась неистовая похоть и одновременно бешенство и жажда  убийства.
      Как не вовремя, а! Как не вовремя!
      - Выходи медленно, медленно! – под напором нахлынувших чувств и тестостерона, отступила даже глухота, я сейчас был готов ослепнуть на один глаз, лишь бы наслаждаться этой красотой до конца оставшихся мне дней, но красотка пока явно выходить не собиралась, а рыдала и рыдала без остановки, прижимая рацию, и, кажется, пистолет.
      Нужно было что-то делать, и сделать аккуратно, иначе, вышедшая из под моего контроля ситуация и вышедший из себя Ник сделают в нашей новой знакомой несколько лишних дырок.            
      - Выходи я тебе говорю! - Тренер тоже думал как я, поэтому, оттеснив Ника и перекрывая ему направление стрельбы, осторожно подошел поближе к шкафу,  и попытался если не вытянуть незнакомку за руку на свет Божий, то хотя бы отобрать оружие, все еще пытаясь выглядеть и быть вежливым.
      Хрена там, рыдания еще более усилились, а до этого мирно лежавший пистолет целился в голову хозяина, недвусмысленно показывая, что может быть применен по назначению безотносительно того, что он стоял на предохранителе. А  тут еще по коридору еще более недвусмысленные звуки начали блуждать, еще более наращивая истерию вооруженной  красавицы…
       Ну, Ник, довел человека, не отнять у тебя таланта к этому!
       Я положил оружие к своим ногам и протянув руки, показал девушке, что они пусты, после чего, тщательно подбирая слова и не повышая голос ровно настолько, насколько это было возможно будучи хронически оглохшим, сказал ей что бы она не боялась нас и опустила пистолет.
       - Мы не причиним тебе вреда! Обещаю!
       Сразу стало видно, как успокоилась красавица-лаборантка, опустив при этом пистолет, чем и воспользовался Тренер, силком вытащив девушку из шкафа, дабы усадив ее за ближайший стол с лампой, устроить старый добрый экспресс-допрос, под матерные протесты временно глухонемого, коим здесь являлся только я.       
       - Кто ты и как сюда попала?
       - Отвечай, черт тебя возьми! Отвечай! – шкура-Ник, почувствовав, что они сейчас с Тренером в одной лодке, наседал на девушку с тыла, едва сдерживая себя, что бы в порыве «праведного» гнева не двинуть ее королевским фейсом об тейбл
        - Кто такая? Как сюда попала?
       - Виктория, Виктория я! Виктория Хансен….
       - Как ты здесь оказалась?
       - Солдаты, солдаты меня привели сюда. Должна быть… эвакуация. Но не успели и меня в последний момент запихнули сюда. Потом была стрельба и крики, много криков. Потом все смолкло.
         - Как долго ты здесь?
         - Семьдесят два часа…
        Терпеть это гадство, мы перестали одновременно с Рошель, расстреляв без зазрения совести по  полному магазину, прямо в потолок и над головами спятивших идиотов. Одного из этих идиотов мне снова захотелось пристрелить уже наяву.
          - Вы чо творите, придурки? – это не я, это – Рошель, готовая растерзать обоих, а может просто пристрелить. – Отойдите  от нее! Быстро, я сказала! 
         Странно, но в этот раз пришлось ограничиться выстрелом из пистолета над головами уже мне, как ситуация мгновенно исчерпала себя, а два наши психа,  к которым я теперь  спиной не  повернусь, вновь пришли в себя и даже отошли на несколько  шагов от стола и усаженной за него девушки.
       - Рошель, успокой ее! Вы, двое! Вы что творите-то? Что? Совсем, что-ли …, -  подобрать матерное слово, означавшее крайнюю степень психической неуравновешенности было просто, просто я застеснялся выразиться в присутствии такой.... А, к черту!  - ****утые! Вы…         
         Грохот кулаками в дверь, что имела честь нас впустить сюда, прервал  мою попытку рассказать им,  почему я их буду презирать до конца дней их и своих, и я просто кивнул Тренеру, предлагая посмотреть что там, тем самым отложив разборку на следующий раз.
        Сорвавшись с места, я и Тренер,  а также последовавший за нами Ник, пересекли лабораторию, хотя можно было  и не бежать, так как очередная  банда зомби просто решила поживиться свежатинкой. Дверь внутренняя пока держалась, благодаря двери внешней, остатки  которой если и пропускали зомби, то по одному, а значит, какое-то время перед появлением действительно крупной проблемы было. На попытку Ника открыть дверь и немного остудить их пыл, Тренер ответил отказом, более того, по его указке, мы забаррикадировали лабораторию столами и мебелью, тем самым, отрезав  им путь внутрь, а нам – обратно.
        - Пока удержимся, но если придет Танк, то  придется худо, -  Тренер, опрокидывая последний шкаф.-  Жаль, пулемет там остался.
        - Там патронов больше не оставалось.
        - Тогда – хрен с ним! Пошли к…
        К моему удивлению, Рошель оказалась одна.
        - Как…? Где она…?
         - Нормально, здесь! Пошла принимать душ. Она в порядке, только немного истощена и хотела пить, - Рошель повернулась к Нику и Тренеру, с их виноватыми видами, правда, без капельки раскаяния. – Вы, что, спятили? Ладно Ник, но Тренер, ты то как мог, а? А ладно, вам говорить бесполезно…
         Рошель махнула рукой, явно сознавая, что все действительно бесполезно и скинув  с себя всю снарягу, указала нам оставаться здесь, а сама пошла на шум льющейся из душа воды, по одному из коридоров, обложенного плиткой, словно прозекторская в морге.    
       Все время, что мы вслушивались в шум воды (явно теплой, так как я углядел признаки наличия бойлера) мы молчали, а спустя десять - пятнадцать  минут пришли распаренные Виктория и Рошель, причем в последней счастье от возможности принять горячий душ прослеживалась явно. Еще бы, несколько суток толком не мыться...
       Виктория была одета в медицинскую униформу, пахнущую слабым дезинифектантом, а мокрые волосы на голове были обернуты полотенцем, тогда как для Рошель, чья голова тоже сушилась, явно нашлась чистая футболка и смена брюк, правда несла она их в руках, а сейчас на ней был белый докторский халатик, не скрывавший всех ее прелестей. Меня ее тело как-то не колыхало в сексуальном плане, я был занят поглощением Виктории-Тори, чье лицо на второй взгляд уже не было таким красивым, как при взгляде первом, после  душа оно было скорее приятным, неся в себе что-то от Джоди Фостер и Джуллианы Мур. Но даже после такого это  лицо,  немного помятое, оставалась часть симпатичного мне тела, все таким же не обделенным интеллектом и знаниями в глазах. Правда, деваха немного психованная явно, но кто сейчас нормальный…      
         - Идите и примите душ, -  голос Тори был с хрипотцой, когда мы ее нашли в шкафу, но сейчас, голосовые связки, видимо, пришли в норму, поэтому он таким не казался. - Для вас одежды нет, хотя можете облачиться в халатики как мы. Но, если вы хотите остаться, здесь это  нужно будет сделать в любом случае.
          - Нам надо уходить, - явно не поняв последнюю фразу, так как прислушивался к ударам в дверь, частота  которых немного поднялась,  сказал Тренер. – Дверь пока выдержит, но потом…
           -  Я не пойду туда, - испуганно прошептала Виктория. – Нет, не пойду!
           - Викки, - тронув ее за плечо, сказала Рошель. - Нам надо уходить, иначе смерть.
           - Я не пойду туда, - повторила она. - Нет!
           - Тогда ты останешься здесь, - потеряв всю дружелюбность прорычала Рошель. – На твой страх нам всем насрать, мы тоже многое пережили. Если хочешь, оставайся, но помни, что защиты в виде двери почти нет, и рядом не будет нас. А где-то там лежит боеголовка, которой осталось существовать считанные часы, после чего половина города перестанет существовать вместе с ней. Ты понимаешь меня? 
          Стянутое с мокрых волос полотенце (о, эти волосы!), задумчивый взгляд, слезы на глазах, готовые пролиться….
        Процесс – пошел, думаю, через пару минут согласится.
         - Ладно, я согласна! Но все равно, рекомендую помыться, грязные тела –  хорошая приманка для некоторых мутантов, с их обонянием. Да и немного стоит расслабиться. А мы  с Рошель пока приготовим поесть для нас. Я давно не ела, что просто умираю с голода.
        - Здесь есть еда? – пожрать я был любителем, да и Тренер с Ником облизнусь сразу после того как подавили рвотный рефлекс.            
       - Да! Вода, еда! Даже арсенал есть, я там себе пистолет раздобыла, - Виктория смущенно улыбнулась улыбкой, после которой я окончательно понял, что пропал, ибо своей улыбкой она прострелира мое сердце, убив его наповал. -  Правда, стрелок из меня не особо. Как видите…
      Глядя на нее, мне захотелось сесть рядом и, нежно обняв за плечи, прижимать ее к себе, вдыхая аромат ее чистого тела, и не просто вдыхать, прикоснутся к ее телу и,….
      - Эл! Эл! Очнись!
      Кажется, я замечтался, что не заметил как вырубился, а Тренер с Ником уже успели принять душ, найдя себе одежду на временную замену, правда назвать нормальной одежду не поворачивался язык, это были какие - то робы, сидевшие на одном как мешок с гавнищем внутри, а второму - явно в обтяжку.
        - Иди, вымойся под душем, полегчает! – это Рошель сзади положила мне на плечо измазанные пятнами краски штаны одежды технического служащего, правда выстиранную и выглаженную, но все же бэушную, и не факт, что по моему размеру. А, да ладно!
         Выходить из теплого душа долго не хотелось, хотелось лечь прямо в кабине под струями воды и выспаться до следующего Пришествия, никуда не идя и не думая, что куда-то надо идти, ожидая, что Смерть сама придет к тебе.
        Все и было бы  замечательно, и на волне мечтаний я уже готов был оказать за сотню миль отсюда, но по закону этой пока еще  Жизни, если в ней были те, кто мог прийти уже не только к тебе, но и за тобой.
        В моем случае, вместо ставшей желанной Виктории - Вики - Тори, оказался Ник, так ничему и не научившийся, от того беспринципно ткнувший кулаком в стенку кабинки, и точно также беспринципно,  нарушивший мое скромное уединение в наполненном паром пространстве.   
       -Эй! Давай выходи! Тебя тока ждем!
       - Ник! Отъе…Отстань, ладно! Без тебя знаю, когда мне прийти!
       - Ха! Ты че там, дрочишь на эту лаборантку? Элис, да, ты запал на нее, что ли?
        Попытка проверить сказанное была с его стороны явно лишней, потому что она выбесила меня настолько, что через приоткрытую дверь Ник нарвался на мою ладонь, которая тычком справа отправила его  прямо на мокрую плитку пола, и только появление Рошель, помешало мне выскочить голым следом и навалять этому дегенерату по-полной.   
          Пришлось отделаться «сотрясением» воздуха и хлопком двери кабинки.
        Судя по звуку снаружи, будучи голым и зажатым в ограниченном пространстве, мне стоило ждать ответного ****юля от Ника, но вместо этого профессиональный игрок огреб от Рошель, и предпочел покинуть поле боя побежденным и затаившим  в своей черной душе злобу.
        А, насрать, пули в спину от него все равно не дождешься (кишка у парня тонка), страшнее было бы получить ранение в жопу,  которое я ему точно не прощу, ибо ковылять на погост от толпы зомбаков – себя не уважать. Лучше сразу, наповал…   
         Поэтому сделав вид, что ничего не было (тем более, что Ник и Рошель делали вид точно такой  же), я ограничился грозным взглядом на пару секунд и «факом» в сторону Ника, стараясь, чтобы не увидели Виктория  и Тренер, но видимо, крики в душе были настолько душераздирающими, что теперь все ждали ответов.
       - Что у вас там случило, Эл? Ты встретил зомби в душе?
       - Нет, ко мне пришел Ник и предложил снять стресс, - конкретизировать не стал, полагая, что Тренер воспримет мои слова как шутку, но немного ошибся и шутка-юмора была воспринята всерьез.
      - Чего? Ник, ты что, пи…., - начал было он, но увидев, как я чуть не было заржал, заржал сам как жеребец.
          Следом начали смеяться и мы все, за исключением Ника, почесывавшего левое бедро, куда, как мне кажется, приложилась его новоиспеченная возлюбленная по имени Рошель, у которой впереди было ой как много работы по вправлению мозгов этому долбодятлу, работы тяжкой и очень долгой. Впрочем, Конец Света уже наступил, и,  если в Вечность нас не отправят зомби, зомби – мутанты и атомные бомбы, то мы увидим другого Ника, исправившего свои жизненные ошибки и изменившего свое отношение к Человечеству,  людям и ко мне.
       Это, правда, если раньше я его не пристрелю. Или он меня.
       А сейчас, мы беззаботно, словно маленькие дети смеялись над этим недоумком, посмевшим попытаться залезть к голому мужику в душ и получившим за это оплеухи от голого мужика и своей новоиспеченной подруги,  которые знакомы от силы всего двое суток, но так много уже пережили вместе.   
      Нам было смешно, ровно до того момента, как Тренер сказал, что Виктория передумал и снова отказалась идти вместе с нами.
      В комнате снова воцарилась тишина, прерываемая шарканьем ног и  глухими ударами в дверь, которая уже потихоньку начала лишаться своей целостности и местами покрылась трещинами. Пока дверь была цела и баррикада была на месте, нам ничего не грозило, но вечно это продолжаться не могло, тем более, если шум привлечет мутанта а-ля Танк. Оставаться тем более не было причины, ибо через пару десятков часов весь город и его население поджарится на атомном барбекью, и пусть смерть была бы быстрым избавлением от всего, но со встречей Тори мне захотелось не просто пожить еще немного, захотелось жить, жить еще долго, и самое главное, жить, видя ее рядом с собой. А для этого надо, что бы как минимум  она пошла вместе с нами, а максимум – не попала в зубы зараженным.               
        Именно поэтому, особо не стесняясь быть обвиненным в сексуальных домогательствах,  я сел рядом с Викторией, обнял ее за плечи, и стал шептать на ухо тщательно подбираемые слова, аргументируя необходимость пойти с нами, и неизбежность того, что она пойдет с нами.  И плевать, что нашептывая ей слова, я иногда позволял себе играть на ее страхах и суевериях, плевать, что говоря ей и обещая что-то, я иногда врал, нагло и безответственно, понимая, что выполнить не в силах и не смогу, плевать, что… Мне было плевать на все, потому что я  не видел нас в пути без нее, не видел себя без нее, и уж точно решил для себя, что останусь здесь, вместе с ней, если она все же решит остаться вопреки возможности спастись.  Ну, а на крайняк, опою виски и потащу на себе, сколько смогу, даже если это «сколько смогу» закончится  за пять кварталов от Молла.
        Но сначала она должна была решить, что нужно именно ей, поэтому закончив говорить, я убрал руку с ее плеча (которое, кстати, она и не пыталась убрать) и поднявшись с кушетки, направился к Тренеру,  Нику и Рошель, которые обсуждали нечто не важное, судя по их расслабленным лицам и позам. Ушли мы не далеко, пара коротких коридоров отделяла вполне комфортную приемную с горой разбитого оборудования и мебели, среди которой мы подобрали себе еще пригодные для эксплуатации кресла.
        Усевшись поудобнее я закурил, абсолютно не заботясь о стерильности помещения и здоровье присутствующих.
        - Ну, как?
        - Не знаю, скорее всего, откажется.
        - А она нужна нам?
        Ник… Ник в своем репертуаре за что и получает очередной тычек в бок от Рошель, благо что чисто символический.   
        - Сейчас каждый живой человек важен для этого мира, Ник. Тем более она медик, и знает многое о вирусе. Если бы не куча зараженных, я бы на веревке повела - бы ее за собой,  и привела бы туда, где она будет полезной.
        - Если она не пойдет с нами, я тоже останусь, - выдыхая очередную порцию дыма, я озвучил то, о чем думал последние несколько минут, озвучил, несмотря на ту волну критики, которая захлестнет меня, после моих слов.
         Но, как оказалось, только Ник вытянул лицо, то ли от удивления, то ли от  жалости к своей персоне, вот-вот готовой лишиться объекта жестоких подъебок, которые почти всегда оказывались для него на грани получения люлей. Рошель-же и Тренер,  видимо прочитав что-то подобное на моем лице еще ранее, снисходительно кивнули головой, а Рошель вдобавок потрепала по плечу.
       - Чё? Да охренел? Да… как так? – Ник пялился то на меня, то на Рошель с Тренером, словно ища у них поддержку, но больше на меня и явно охреневая от неожиданности.
       Интересно, что это наш Николас задергался, словно его одного отправляют на улицу, да еще просят остаться в живых там, где остаться  в живых невозможно?    
        - Остынь, Ник! Эл принял решение,  на которое имеет право…
       - Да как он мог-то, а!?! Мы его ...  Да он… Мы…
        - Ник, никто никому ничего не должен. Мы спасли его, он не раз спасал нас. Он принял решение остаться, и мы это решение должны уважать. Тем более, что Виктория еще ничего не решила,  и темы для дискуссии нет. Кстати, нам не пора?
         - Нет, я даже первую не докурил. Кстати, Рошель… - я демонстративно протянул девушке пачку и зажигалку.
         - Не, спасибо, я пока не хочу.
        Не успел я промычать себе под нос, что потом может и не быть и не факт что сигарет, а нас в живых, дверь открылась, и осторожно ступая словно боясь упасть, вошла Тори. От былого состояния остались только дорожки высохших слез,  в остальном Тори имела спокойный и собранный вид, как волосы, которые вместо того, что лежать распущенными на плечах были собраны в пучок.
       Сама собранность, само спокойствие…. Спокойствие, достойное королевы…   
       Вообще, видя такую внезапную перемену в ней, я был немного насторожен, однако искать причину такого перехода от нервно - паралитического состояния к относительному спокойствию мы  учуяли и увидели сразу, так как от девушки несло алкоголем. Алкоголь принимался явно втихомолку, не отходя от лабораторного стола, причем, если отсчитывать принятую дозу от полной бутылки, было принято пяток жидких унций. И все это – без нас.   Откуда я понял? Да сам «пузырь» с бурбоном был в ее руке, как раз тот самый, что я приметил в лаборатории на одном из столиков в углу,  и деваха смачно приложилась к нему, прежде чем прийти.
       Ну вот, даже поить не придется, если щас мы узнаем от нее плохие новости…   
       - Я пойду с вами, но для этого хочу, что вы выполнили некоторые условия. Во-первых, хочу, что бы знали: я не умею стрелять. Во-вторых, может так случиться, что у меня не окажется иммунитета к вирусу, а значит, после контакта вам придется сделать так, что я не могла представлять опасность для окружающих. Лучше это будет сделать до того как начнутся изменения и я умру.
        Несмотря на выпитое язык у девахи не заплетался, только в голосе проскакивали нервные, не заглушенные спиртным, нотки, которым  с нами делиться явно никто не собирался. А это был непорядок, так как тащить ее я больше не намеревался (ножками, мисс/миссис, ножками…), поэтому, с чистой совестью кивнув в одобрение, я с такой же чистотой помыслов отобрал бутылку, отхлебнул приличный глоток и только после этого пустил ее по кругу, под одобрительные кивки остальных.
        Судя по - всему, это было еще не все, но Ник, до этого молча смотревший на девушку, не стал ждать и спросил волновавшее его с самой нашей первой встречи:
      - А как мы можем знать точно, что имунны, и не обратимся по дороге сами?
       Вопрос, надо признать был довольно таки логичным, однако он не застал адресата врасплох, адресат жестом пригласила всех в лабораторию, где рассевшись на неудобных стульях, мы приготовились внимать информации.
         Судя по всему, Тори не собиралась для наглядности  использовать ноутбук, но алкоголь мешал ей связать воедино все мысли и, в конце концов, она решила, что без  помощи ей не обойтись.   
       - Механизм инфицирования прост: сначала инфекция находит хозяина, попадая либо через дыхательные пути при контакте с носителем, либо через порезы и царапины на коже. В  любом случае, обязательное единственное условие – близкий контакт с зараженным или его выделениями. Выделения, в зависимости от окружающей среды,  активны до суток, поэтому такая большая скорость распространения наблюдалась в первые дни, когда никаких мер по дезинфекции общественных мест не предпринималось, а потом превентивные меры не срабатывали.   После того как вирус попадет в тело здорового человека, первоначально заболевает лимфатическая система, а потом – центральная нервная, человек впадает в голодную кому спустя двадцать – тридцать минут, редко - по истечении двух часов. Продолжительность комы может продлиться до нескольких часов, у каждого индивидуально, а в итоге на свет появляется либо зараженный, либо «шустряк», либо  – типичный  зомби, которых большинство. ТЗ, как мы их зовем, по мере потребления тканей тела жертв и разгона метаболизма, также становятся более шустрыми, а значит – опасными. Кстати, сколько для вас всех минуло с момента первого близкого контакта?
       - Сутки, – Рошель ответила за всех нас, нам оставалось только утвердительно кивнуть.
       - Вам повезло дважды, сначала обретя иммунитет, а потом - обретя друг друга, - она  грустно улыбнулась, посмотрев на всех нас, и закрыв  крышку ноута, включила монитор уже стационарного компа, стоявшего на соседнем столе, после чего повернула его в нашу сторону. – Поэтому, если вы найдете возможность выбраться из передряги и из города, вам необходимо будет вывести то, что должно спасти оставшийся мир от вируса, то, ради чего погибла не одна сотня, а может быть и тысяча хороших людей. Вот! - она повернула к нам монитор, по которому забегали графики и столбики чисел, сменившиеся схематическим изображением здоровых линий ДНК и РНК на одной стороне, и с затесавшейся чужеродной вкрапленностью, похожей на слизь - на другой. В режиме реального времени было видно, как чужеродная ткань с каждой секундой  пожирала  здоровую, оставляя ее после себя только фрагментарны, а под конец разрушив уже и их.
      Ужоснах! Лучше сразу в морг, сразу и безоговорочно!
         - Какие еще симптомы могут проявляться у инфицированных? – вопрос Рошель прервал ход мыслей, и я его так и не смог реанимировать даже в паузу, которая понадобилась Тори, что бы немного подумать и ответить.
         - Кратковременное повышение температуры тела фиксировались во всех случаях установления иммунитета. Озноб, беспамятство, апатия…Клинически: снижение  количества  лейкоцитов и тромбоцитов. СОЭ, конечно… Что еще? – словно  вспомнив где можно найти подсказку,  она порылась в стопке бумаг, откуда вытащила несколько листочков скрепленных между собой, при этом уронив большую часть на пол. Отмахнувшись на попытку помочь их поднять, она пролистала документ и что-то  вычитав, продолжила. – В отдельных случаях замечается неадекватное поведение иммунных, причем у стрессоустойчивых по  своей натуре людей, вне зависимости от пола и возраста.
        Ого, оказывается мы четверо,  не только редкие вымирающие виды на Земле, но и еще типичные представители инфицированных мудаков, с зараженными мозгами, которые периодически открывают форточки, выпуская на окружающий мир весь неадекват! Зато теперь понятно было, что периодические мои/Тренера/Ника/Рошель заебоны, есть ничто иное как печальное последствие очень плотного общения с агрессивной средой вируса и жестокой реальности вокруг, то есть ничего необычного для пока еще оставшихся в живых.
         Агрессия … Мат.. Периодическое смертоубийство себе подобных и не совсем…
        Вроде дико для цивилизованного человека, но, увы, это – окружающая нас реальность, с которой надо мириться и в которую стоит поскорее влиться, если ничего не можешь противопоставить своего. Кстати, что там насчет лекарства от всей этой херни?   
           - Да, мы смогли выделить РНК вируса и сделать прототип сыворотки, даже провели несколько экспериментов, показавших ее эффективность, но здесь эта информация бесполезна. Это очень важная информация, которую нужно вынести…Любой ценой.
         - Это лишний груз, - буркнул Ник.
         - Вариантов нет. Я не могу загрузить информацию на сервера и в Сеть, я не могу просто отправить по «мылу», так как большинство серверов «умерли». А это – лекарство, лекарство для тех, кто пока еще жив! Вам будет сложно понять, но еще бы несколько месяцев и при наличии мощностей лаборатории, мы могли бы запустить его производство, в промышленных масштаба, чтобы и стимулировать иммунитет всех кто им не обладает. Во всяком случае, для тех, кто живет в округе Чатэм. Жил…
         - Только иммунитет и все?
          -Все. Лекарства для заболевших нет, и не будет. Для них единственное лекарство – Смерть.
      Ну, перспектива для большинства так себе, как, впрочем, и для остальных, обреченных всю оставшуюся жизни отбиваться от зараженных, и себе подобных, потерявших за время Апокалипсиса человеческий облик. А перспектива одна: в конце концов, исчезнуть с лица планеты оставив только материальные вещи Цивилизации, вещи, истлевающие со временем.
        От такой перспективы и своих слов Тори заметно протрезвела, движения ее стали более осмысленными, а речь -  почти нормальной, хотя еще пару минут назад она заикалась при разговоре.      
        - И то, что вы понесете в себе образцы этой сыворотки - мое третье условие, без которого мне отсюда дороги нет. Для того, что бы убедиться, что вы сможете сделать это без последствий, мне нужны образцы вашей крови. Заодно убедимся, что ваш иммунитет достаточно сильный, чтобы  выдержать контакт уровня  4, - голос девушки вывел из мыслей в реальность.
         - Что  значит «контакт уровня  4»? – словосочетание  «понесете в себе» как-то прошло мимо, гораздо серьезней занимало мысли наполнение какого-то непонятного  «уровня», да еще и с «контактом»,  ассоциирующимся в данном контексте отнюдь не со словом «секс».
         - Укус мутированного объекта, с поражением кровеносных сосудов и проникновением мутагенов в кровь. Как правило, если имеется общий иммунитет, то и укусы мутантов не принесут вреда. Но может быть, что выжив после аналогичного контакта с обычным зараженными и зомби, объект умирает, либо просто мутирует. Также, не исключена просто смерть. После нескольких часов мучений, – ее передернуло и затошнило.  Девушка заерзала на стуле, словно стараясь огородиться от неприятного зрелища, но сразу вскочила, чтобы выплеснуть в мусорную корзину остатки бурбона.
      Ну, с кем не бывает, тем более вокруг обстановка нервная…
      - А вирус? – непонятно что имея ввиду, спросил Ник, когда Виктория  вернулась на свое место.
      Вместо ответа та махнула рукой и вышла за дверь, что вернутся облаченной в маску, очки и перчатки, со штативом  для пробирок, жгутами и упаковкой одноразовых шприцов.    
      - Рошель, - ее голос из-под маски звучал глухо, - если сможешь, помоги мне с забором. Чем скорее начнем делать анализы, тем скорее будет результат. Маска, перчатки - в процедурной.   
      Рошель кивнула и оперативно снарядилась в некогда привычное одеяние. Навыки забыты тоже не были, несмотря на усталость Рошель преуспела забрать кровь у  Ника и Тренера, тогда как Тори со мной здорово помучилась, раз за разом уводя иглу от вены в последний момент. Судя по виду, ее состояние было не ахти какое, но что было причиной, вирус - ли, который начал убивать ее организм, или выпитое спиртное, я не мог понять. 
       Промучилась она еще минуты три, настырно отказываясь от помощи Рошель, но наконец-то собравшись,  ввела кончик иглы в вену и расстегнув жгут, медленно-медленно начала оттягивать поршень шприца, набирая необходимое количество.
        - Готово! – она прижала место укола спиртовой салфеткой и, наказав держать руку зажатой, разделила собранную кровь по двум, уже пронумерованным пробиркам, после чего, взглянув на настенные часы, сделала какие отметки в журнале. Ее записи были не первыми, на вновь начатой странице уже что-то вписывала  Рошель, отчеркнув последние три записи прозрачными маркерами.
      Так как от внимания последней не ускользнуло состояние нашей новой знакомой, готовой грохнуться в обморок, горе-лаборантке немедленно под нос был сунут кусок ваты, пропитанный чем-то пахучим, а вторым и третьим лекарством стали кушетка и стакан воды, после которых она опять-таки быстро пришла в себя. Пока она «приходила», Рошель, дистанционным термометром (китайским почему-то) сняла показания температуры тела и, убедившись, что жара нет,  посветила ей в зрачки дабы посмотреть жив ли пациент или уже умер скорость сужения зрачков. Судя по всему, результат ее удовлетворил, поэтому оставив фонарик и Тори в покое, Рошель задрала по локоть ее халат, стянула руку жгутом, после чего отобрала у нее образец крови. Взять у себя самой кровь оказалось для нее делом несложным, поэтому, завязав на месте ранки бинт, Рошель распределила пробы по четырем пробиркам и вписала их в журнал, после чего отправилась в один из пустых кабинетов, откуда послышался едва различимый шум мотора лабораторной центрифуги. А там и Тори пришла в себя, сразу же предложив всем чувствовать себя как дома, со всеми вытекающими.      
      - Так, ребятки! Перед тем как свалить отсюда, предлагаю отдохнуть и что-нибудь перекусить, - придя в себя, Виктория стала более раскованной с нами, поэтому даже запанибратски указала все еще продолжавшему коситься Нику, где можно найти баллон с газом и плитой, и запасы жратвы. – Пусть времени у нас совсем мало, но лучше поедим горяченького напоследок, неизвестно, когда получится в следующий раз.
        Сама - же она явно не собиралась что-то делать, пережитое за последние дни и небольшая потеря крови временно приковали ее к креслу, откуда выбираться она не хотела. Еще бы, я б тоже не отказался поболеть рядом с ней… Но сначала - пожрав «горяченького»…
        Несмотря на пережитое, «за пожрать» - были все, испытывая в разной степени желание за приемом пищи забыться от всего окружающего мира и всего, что с ним было связано. Впрочем, для этого было много других дел, очищая, например, от смазки автоматические карабины с дробовиками, и набивая из пачек магазины, как это делал Тренер. На его улице действительно случился праздник, когда он вскрыл (с присвистом) местный арсенал, и теперь с упоением собирал снарягу для нашей пополневшей компании, держа в уме все возможные бяки, готовые нам встретиться.  Но набивать магазины мне было скучно, и потому я взялся помочь Виктории-Тори, которая все-таки соблаговолила оторвать свою попку (явно без целлюлита) от кресла, дабы продезинфицировать чем-то крепким и с грохотом сдвинуть офисные столы, попутно раскладывая на них столовые приборы (не какой-то там одноразовый ширпотреб, а самый настоящий сервиз). Но наслаждаться лицезрением шикарной фигуры  мне было не суждено, как не суждено было и наслаждаться бездельем, ибо меня и Ника запрягли на самую «грязную» работу  перетаскивать с места на место изотермические контейнеры, от самых маленьких до самых больших, едва подъемных для  двух взрослых мужиков.
        Несмотря на общую бестолковость властей в чрезвычайной ситуации, с организацией этого Убежища они постарались на славу, поскольку перечень потенциальных деликатесов включал  в себя всё, что только можно было сохранить. Было всего и много, но консервированные супы и столь любимая китайцами лапша быстрого приготовления нас не интересовали, изможденные организмы жаждали удовлетворения голода (как тут не понять мотивы зомбаков) через мясо, мясо и еще раз – мясо, животного или птицы. Да, не без полуфабрикатов, но - все же.
         На какой-то момент эйфория спала, после того как Рошель забраковала содержимое нескольких контейнеров с тщательно упакованными нечеловеческими органами (вместо заявленного бекона и мяса), и чем-то похожим на семенную жидкость (в плотно закутанных банках с изображением рыбки)  вместо черной икры. Дежурно блеванув, мы с Ником оттащили «левые» контейнеры в дальний угол, принеся взамен несколько коробок с МРЕ, судорожно и на ходу их распечатывая, при этом опять едва не подравшись. Причиной снова оказался Ник, диким взглядом узрев какую-то вкусняшку что не досталась ему, от того и попытавшийся ее слямзить, но вместо этого едва не схлопотавший пинок, демонстративно отправивший его в сторону от моей порции.
        Но, предложение пожрать сухпайки уже не «прокатывало» ни у Рошель, ни у Тори, поэтому предложение со стороны последней смотреть не на сами контейнеры, а на их маркировку, быстро принесло свои плоды. Прошли какие-то полчаса, и на пищеблоке уже было невозможно не истечь слюнями от чудесного запаха почти  зажаренных кур, стейков и филе рыбы, что привело в экстаз не только Тренера, но и зомби-ораву, явно охреневшую от того что ее не приглашают к столу.
        А нам действительно было похрен на то, что творилось за стенами и дверьми, вольготно расположившись в мягких креслах мы жрали мясо, зелень, хлеб и еще что - то вкусное, запивая все это светлым пивом, с грустью посматривая в дальний угол. Нет, там не сидела Тори, там  Тори разложила целый мини-бар с более крепкими напитками, на потребление которых Тренер наложил категорический запрет, не помешавший ему убрать в загашник рюкзака явно понравившуюся бутылку.
        Эге, однако, заначки, значит делаем! Ну-ну, будем знать…
        Ели мы почти в полной тишине, не считая ворчания нежити  в коридоре, гул генератора, где-то там, в глубине лабиринта коридоров,  треска  лампы дневного света, явно готовящейся испустить дух.
         Стало даже немного скучно и, запив все съеденное бутылкой пива, я решил развеять гнетущую атмосферу, для чего громко рыгнул, а потом насел на Тренера с расспросами о том, что меня «мучило»:
         - Тренер, вы так и не рассказали, откуда узнали  про оружие в охранной комнате.
          Тренер, вопреки  своему недавнему настрою порвать в клочки  любого кто носил белый халат и приносил клятву Гиппократа, выглядел более адекватно, поэтому проглотив очередной стейк,  он что-то пробурчал себе под нос. Ожидание затянулось до поры, когда он без лишних слов вытащил из импровизированного мини-бара еще одну бутылку темного пиваса и в тяжелом раздумии (отвечать или не отвечать?!?!) завалился на кушетку в углу.
        - Эл, не лезь не в свои дела, - рассудительно произнесла Рошель, видя, что я не могу унять свое любопытство и вот-вот снова повторю свой вопрос.  -  Никто не совершенен, и у каждого есть свой скелет в шкафу, который никто не хочет показывать. Тем более, тем, кого знаешь чуть больше суток.
      Если не считать удивительный возглас Тори что-то типа «Так всего сутки…?!?!», обращенный к Рошель, и касающийся, судя по - всему, внезапно возникшей страсти между ней и Ником, то никакой иной реакции на ее слова не последовало. Да и я, между тем, молчаливо согласился, что дал лиху, и тут же дал «задний ход», махнул рукой в сторону Тренера, мол, не надо не отвечай. Для большей убедительности  пришлось снова рыгнуть, не удивляясь не только косвенному подтверждению адюльтера в нашей компашке, но и то, что один из его участников уже растрепал об этом секрете Полишинеля. 
       - Да, Тренер, прости, я не хочу лезть в твою душу, не отвечай.
      Но Тренер, видимо обдумав, ответил:
      - Хм. Ладно, никакого секрета нет. Мы были в общежитии университета, в котором я работал преподом. Пять лет.
       - А почему ушли?
       Ой, вырвалось, я в правду не хотел, вправду… Просто любопытно очень…
       - Эл, тебе сказали: не лезь не в свои дела, - серьезная Рошель стала еще серьезней, и в подтверждение серьезности своих намерений кинула  в меня кусок мяса, который я отбил прямо на Ника, охреневшего от такого свинства. Впрочем, он свое сегодня наполучал предостаточно, поэтому просто скинул сочащийся жиром стейк прямо под ноги, пинком отправил мясо куда-то в угол, где лежал Тренер. Зомбиапокалипсис последних дней еще не выбил остатки пижонских привычек, потому как следом Ник театрально смахнул остатки жира с воображаемого пиджака…, и свой персональный стол со жратвой и бухлом. Прямо под ноги Тори.
     Хотелось заорать на этого недотепу, что обслуживающий персонал скушали зомби, и что не стоит трогать бабу которая, судьбой дана мне,    но…. В жопу его, пусть сам убирает и идет за добавкой. Тем более, что Тренер «созрел» для исповеди.
      - Рошель! Постой! Эл прав, мне давно пора выговориться и рассказать кому-нибудь… - Тренер, спасая ситуацию от назревавшего скандала, одним глотком допил пиво, и лежа кинул бутылкой о стенку.        Бутылка закономерно разлетелась со звоном, оставив на стене темные пятна и заставив вздрогнуть всю нашу компанию, причем я поперхнулся от пиваса, а Ник подавился им же, предчувствуя, что Тренер не  в духе и это - только начало. 
      «Хорошее» начало, однако!
       - В общем, на шестой год, одна тупая сучка решила прикольнутся и заявила, что я ее домогался раза два, ее и ее подружку, такую же…, - Тренер смачно обложил, может быть уже давно мертвую деваху крепким словом, после чего потянулся еще за одной бутылкой пива, продлевая паузу ровно до момента ее опустошения. Только прикончив содержимое бутылки и отбросив пустую емкость (не о стенку), он продолжил. – Обеих сразу, в общем… Ну, и пришлось уйти, без компенсации, правда. Даже после того как выяснилось, что ничего и не было. Ну, а то, что стволы могли быть именно там….
        Далее последовали нечленораздельные и нелицеприятные высказывания в адрес противоположного пола, принятые с понимаем даже у Рошель и Тори, судя по выражению лиц последних. 
        Неважно, в общем, и так ясно было, ибо местная судебная практика разбирательств «сексуальных» домогательств – это бич Божий, где помимо очевидного и справедливого вменения  нарушения половой неприкосновенности возникают судебные тяжбы о весьма сомнительных и абсурдных случаев сексуального домогательства. Долбанный «харрассмент»! Это понятие оказалось настолько размытым и всеобъемлющим, что под него легко подпадали даже случайно брошенный взгляд или улыбка, на которых «жертвы» заработали не меньше чем Билл Гейтс. Один из последних "вопиющих" случаев «сексуального домогательства» случился в Колорадо, где мужик, работающий Санта-Клаусом по вызову подвергся домогательствам со стороны 65-летней женщины, в результате чего, после «любовной атаки пожилой дамы» у несостоявшегося Санта-Клауса начались большие проблемы со здоровьем: бессонница, депрессия, спад активности, в общем, стандартный набор страданий. В Чикаго было немного жестче, здесь сорокалетний менеджер погорел на том, что обнял почтальона, который принёс к нему в офис международную посылку. Мужик ждал её почти  четыре месяца, уверенный, что бандероль затерялась,  поэтому с радости отвалил почтальона чаевыми в двадцать баксов, и похлопал  (в знак благодарности) по плечам двумя руками. Дальше – больше! Адвокаты униженного и оскорблённого почтальона повернули дело так, что менеджер якобы предложил ему вступить в половую связь за 20 баксов, в результате чего, получатель почтового отправления (кстати, женатый отец двоих детей) вмиг стал не только секс-агрессором, но и гомосексуалистом.
      Между тем Тренер уже отошел от темы разговора, смотрел на часы, что-то думая про себя.
      - Нам стоит немного отдохнуть, а потом будем собирать припасы на завтра. Ник, Эл, принесите одеяла и подушки, расположимся прямо на полу, а я пока пройдусь в арсенал. Рошель, Тори, на вас медикаменты на пятерых и питание, для ориентировки на вес возьмите  рюкзаки под себя. Не забывайте, что придется нести боеприпасы.   Да, Ник, проверь двери Убежища, убедись, что они забаррикадированы и к нам не пролезут. Другие выходы есть? – Тори напряглась, когда Тренер вопросительно посмотрел на нее, но тут - же собралась и ответила:
          - Да, в самом конце лаборатории, его хотели использовать для эвакуации.
          - И как, удачно?   
         Тори пожала плечами.
          - Ну, ушли, все почти, кроме тех, кто охранял вход сюда... – она по-детски развела руками и мрачно улыбнулась.
         - А эти… кто охранял, что с ними случилось?
         - К-к-как? А разве вы сюда…., - она рассеянно посмотрела на каждого из нас. – А разве ваше сопровождение, оно…
       Мне показалось или ее снова затрясло той дрожью, что была с ней,  когда мы ее нашли? И неужели сейчас последует отказ идти с нами? И вообще, какого хрена с ней происходит? Ее что, паркинсон ранний замучил? И кто, позвольте, скажет ей, что мы четверо и есть наше и ее сопровождение? Я? Да ну нах…   
       - А мы и есть наше сопровождение. Больше никого нет. Охрана за дверью мертва.
        Мля, ее сейчас удар хватит, зуб даю!
         - Я…я не знаю. Была стрельба, сильная, крики и чей-то рев… Несколько мутантов… А потом все стихло, - Тори тихо опустилась  в кресло, с которого поднялась мгновением ранее, охреневая от «новостей».
      Возьми себя в руки, возьми и не психуй, прошу  тебя! Слышишь! Прошу!   
        Между тем, нагнетая и без того нервозную обстановку, стали настойчивей удары в дверь, удары от которых наша импровизированная баррикада слегка пошатнулась уронив с вершины пару кресел. 
          - Нам надо уходить.
          - Куда, прямо к Петру в объятья? Мы даже не знаем, в какой части Молла находимся. Нам нужна схема здания и тот, кто знает, какого хрена сотворили с ним, когда готовились. Всё, включая коммуникации.
        - Я знаю! – сказано это было рассеянно и почти не слышно.   
        Ну конечно-же, идиоты мы!
        - Я знаю, и есть схема. Ждите здесь! – девушка поднялась и упершись взглядом в пол, медленно вышла из  комнаты.
         Паноптикум какой-то…. 
        Переминаясь с ноги на ногу, я умудрился отдавить Рошелю и Ник по пальцу, но мое нетерпение мгновенно иссякло, едва Тори  вернулась с широкоформатными листами бумаги, на котором была полная раскладка Саванна - молл по этажам, с красными схематичными вставками и неразлучным ноутом, который до этого был отложен в сторону, дабы не мешал.
        Мы внимательно принялись изучать схемы, делая вид, что что-то  понимали в новой  планировке мола, хотя не могли показать пальце где сейчас сидим.
         - Мы - здесь, - Тори обвела  указательным пальцем часть схемы. Руки дрожали,  словно от холода дрожала вся она, а слегка посиневшие губы сжимались и разжимались, словно в судорогах, когда она произносила слова, произносила с надрывом. – Коридор, что на схеме ведет к северной части молла, уже не существует, вместо него – другой. Он выводит в центральную часть, в самый Атриум, и через вход – на эвакуационную площадку вертолета. Вокруг площадки разбит палаточный городок. Тот, что вокруг самого городка, вы видели, скорее всего, сами.
          - Мы заходили в темноте и в спешке, поэтому было не до любования достопримечательностями. Как расположены палатки, стояка автомобилей, подъездные дорожки, ворота? Мы все это должны знать.
         - Резонно.
         Тори  схематично начертила молл и окружающую территорию, после чего сделала на карте несколько пометок.
         - Здесь, здесь и здесь, - она ткнула ручкой, - ряды медблоков. Тут, - рука снова переместилась, - штабные палатки,  стоянка авто. КПП здесь и здесь.
         - Ленты на въезде лежат? – опыт езды по разбросанному железу пригодился Тренеру, задавшему вопрос.               
         - Не помню, вроде бы нет, там стоял то ли танк, то ли еще какая-то военная машина, и накиданы мешки с песком, - она схематично изобразила, где что есть, после чего положила ручку.
         При словах «танк» и «военная машина», глаза Тренера загорелись не на шутку, я даже забеспокоился, что он нам спалит весь стол. Но энтузиазм Тренера быстро угас, когда после хорошей новости Тори выдала плохую, озвучив предположительное количество эвакуантов, находившихся в округе на момент атаки.
        - Сколько, сколько? – выкатив глаза Тренер, переспрашивал, надеясь услышать ответ, с цифрами в десять – двадцать раз меньше, так как до конца не верил, что нам вот так вот «свезло».
         - Пятнадцать тысяч…  Тех, кого успели официально зарегистрировать.       
       15К, 15К потенциальных трупаков, а то и более ходили по округе, снова заставляя пересчитывать вероятность того, что нам удастся выбраться с территории этой огромной ловушки, в которую мы сами себя загнали.
       Бля, в пору подумать, что перспектива выжить в атомном взрыве более реальна, чем если мы сунемся на улицу…
       - Может вернуться и попытаться разрядить бомбу, а? – Ник по-дурацки ужимаясь, думал тоже самое, но единственный среди нас оказался способным  предложить что-то рационное. Прогресс, однако, у него!
       - О чем это он? – Тори явно не в курсе. Тем хуже для нее и для нас: мало того, что сами скоро сдохнем, так до самого конца будем успокаивать ее истерики.
       Ну, уж нет!
       - Нет, мы пойдем наружу. Если есть стоянка, значит на ней есть авто.
       - Ты не подумал, что очень будет логично, если оставленное авто будет сломанным?
       - Рошель, нам деваться некуда, потому если не будет авто мы побежим или забьемся в самый дальний угол. Все вместе! Нам отступать некуда, и я предпочту сдохнуть на свежем воздухе, но не здесь. Надоело! – я взял пустую бутылку пива, до этого державшую край ватмана, и с силой отправил ее в полет, туда, где под напором толпы зараженных дрожала дверь. Бутылки было мало, следом полетел чей-то стол, лампа и  компьютер, и только после того как свое существование прекратили электронные часы, сидящий во мне демон был укрощен и загнан внутрь.
       Если вы думаете, что часы вот так легко отделались, то вы оказались неправы, данный предмет, пинаемый во все стороны, еще около десяти минут подвергался насилию, до момента, когда его остаток  упокоился с миром где-то рядом со стейком, на котором уже начала паразитировать какая-то дрянь.
       Когда я пришел в себя, оказалось, что  Рошель на всякий случай убрала «стволы» подальше, а Тренер, перехватив мой все еще не спокойный взгляд, погрозил кулаком.
      Спокойствие только спокойствие, я - в порядке, пусть только Ник не лезет, а то  я ему… Лучше, пусть не мешает думать, как нам выбраться из молла и найти  не убитую в  хлам машину, что будет в состоянии унести нашу компашку из этого города.
       Хлам… машина.. скорость… машина…. хла…
       Мысли то разбегались в стороны, то собирались в нестройные толпы, не задерживаясь надолго на одном месте и не давая сосредоточиться на главном, настолько главном…
       Хлам… машина... скорость… машина…. хлам… машина…
       Мысля вертелась на языке, уже вот-вот готовая быть облаченной в слова и  предложения, но какой-то нюанс выпадал из общей мозаики не давая ухватиться за ниточку ассоциации, чтобы выстроить дальнейшую логическую цепочку, и даже беспокойное хождение из угла в угол, которое никто не посмел прервать, не помогало.    
      Машина... скорость… машина…. скорость… хлам… машина…
      Хождение становилось все более беспокойным, а замечать, что у меня под ногами я перестал давно, от того и спотыкался не только за весь возможный мусор, но и за всевозможную мебель, поставленную, повешенную и просто сложенную от греха подальше в углах, куда я стал заходить значительно чаще. До того момента, пока не споткнулся о  ногу Тори…      
      Машина... скорость… хлам… машина…. скорость… хлам…
      Даже растянувшись раком посреди  лабораторного зала, у ног Тори и  задом к Рошель, я не перестал проворачивать свои мысли в голове, и как сумасшедший  передвигался, коленками и ладонями собирая с пыль с пола, точно также, как в поисках потерянного кольца невесты это делал Джимми…       
      Стоп!
      Машина... скорость… хлам… машина…. скорость… хлам…машина… Джимми… Суперкубок 67-го… авария…. авария… 67-го… 
      Как полоумный я ломанулся в душевую, где в коридоре взгляд зацепился за почти занавешенный  постер во всю стену, а поняв, что там, точнее кто там, я обматерил последними словами себя и дырявую память, дампы которой прорвало сразу, когда я увидел край рисунка и на нем написанное. А написано там было, что в руки нам попал золотой ключик от той клетки, где мы сейчас сидели, в виде  «Додж Чарджера» принадлежавшей неподражаемому Джимми Гиббсу-младшему, лучшему гонщику давно ушедших 60-х и моему кумиру.
         - Аминь, БЛЕАТЬ!!!!!!! Аминь!!!!! -  я заревел что было мочи, распугав мертвую армию за дверями и до белого каления доведя еще пока живых. Себя я к нормальным уж не причислял, мне оставалось только подождать, когда четверо таковых оставшихся прибегут на мои богохульные крики и запихнут в смирительную рубашку, либо сразу пристрелят для профилактики, что было более вероятно. А пока я радостно орал куски из святого Писания в сопровождении благого мата, и продолжаться всей этой ереси и далее, если бы Тренер не запихнул меня прямо под обжигающий холодный душ, после которого поток богохульства из меня иссяк.
        - Аллилуйя! – мокрый и улыбаясь как полудурок, напоследок воздеваю к небесам руки, давая понять, что на меня имело место быть схождение Святого Духа, и все это - рискуя быть вытрясенным из своей души и тела разгневанным праведником Тренером. - Я знаю, как мы выберемся отсюда!
        - Как? – все четверо ухватились за меня все вместе, но, судя по лицам, без особого энтузиазма, словно мы не где-то, а на подводной лодке, почти затонувшей в Мариинской впадине.
       Щас я вас растрясу от безнадеги!  Щас я вас… Щас я вам… 
       - Если я не ошибаюсь, то там, за стенкой, - я соответствующим жестом руки ткнул в соответствующую сторону, окропляя всех отнюдь не святой водой, -  Атриум, куда мы пойдем, так как обратно ходу нет, тот самый Атриум,  где стоит машина Джимми Гиббса - младшего. Та самая, сев в которую, мы не только окажемся на свободе, но и сможем уехать отсюда так далеко, как захотим. Потому, что машина Джимми Гиббса – младшего это единственная машина, которая в пределах нашей досягаемости и о которой я уверен, что она заведется.
        -  Джимми Гиббс? Кто это?
       Плять, Ник, лучше бы спросил, как мы эту машину вытащим на улицу из молла, не разбив в хлам движок и ходовую, но коли ты про эту проблему не ведаешь, расскажу, что ты просишь.   
        -  Джимми Гиббс-младший? Ты что книги не читал? Ты, что не читал его биографию в Сети?  Это… это, - мне даже дыхалку перехватило от негодования и сердце едва не остановилось, но вовремя я вспомнил, что Ник не местный, и вообще непонятно откуда,  поэтому я ограничился ликбезом в части знаний Истории автомобильных гонок Америки. -   Джимми Гиббс-младший это  великий раллийный гонщик всех времен и народов… Америки, - это после паузы, так как про времена и народы я, конечно, переборщил, в чем признаюсь и каюсь.  - Его машина выставлена здесь несколько недель назад  и с тех пор ее никто не убрал, это точно. А перед этим, ее собрали из остатков, поставив четырехсотсильный движок и эта машина на ходу, мать ее, а значит, как только мы до нее доберемся, я увезу вас отсюда к чертовой бабушке. Да здравствует Джимми Гиббс-младший! Да здравствует «Додж Чарджер», мать его!
        - Аминь!- подытожил Тренер, который, определенно был «в теме» и сам того не заметил, как пропустил богохульство с моей стороны. – Ноутбук Викки положим…, положим..., а  на хрен!
        Мы рванули из  душевой обратно, только если Тренер, Рошель, Ник и Тори чтобы заняться неотложными приготовлениями, то мне неотложно было срочно поменять мокрую одежду на старые добрые штаны, пропитавшиеся местами кровавыми пятнами и немного порванные местами.  О свежих трусах я не мечтал, они оставались мечтой не меня одного, поэтому я успел вернуться к тому моменту  как Тренер схватил ноутбук, за три минуты превратив гениальное достижение человеческого ума в кучу запасных частей. 
       - Ты что делаешь? – ахнули мы, выходя из ахуя, в который нас загнал Тренер,
        - Мы возьмем только жесткий диск, - протягивая Викки озвученную деталь, пояснил Тренер. – Береги его.
       Глядя на то, как Тори покачала головой, у меня появилось дурное предчувствие, что мы стали свидетелями непоправимого, в виде  утраты бесценных научных сведений о вирусе, унесшего жизни миллиардов и готового унести ВСЕ оставшееся человечество, которое так и не узнает, что оно было в одном шаге от спасения. Но - нет, судя по выражению лица нашей новой знакомой, не все так безнадежно, а если судить по тому, что она выложила на стол, усыпанный обломками ноута, сначала восемь переносных жестких дисков,  а потом добавила еще два, то не безнадежно вообще.
        - Вот, я как раз перед эвакуацией занималась копированием, и на всякий случай сделала несколько лишних. Разложим по нашим рюкзакам, и еще по одному каждый понесет на себе, так больше вероятность, что информация сможет уцелеть. Но это – не все! - она кивнула Рошель и та, покинув нас на несколько минут, принесла пять пробирок с мутноватой непрозрачной жидкостью, заткнутых пробкой.
        Снова кивнув, и предварительно надев маску с перчатками, Тори  достала одну из  пробирок и показала ее нам.
        - Я проверила вашу кровь на маркеры и могу обрадовать тем, что укусы  мутантов ничем не грозят. Только кровопотерей и несовместимыми с жизнью травмами, - она оценивающе повертела пробирку перед глазами и переведя взгляд, задержала его на нас. - Это тоже необходимо взять с собой, любой ценой, но есть одна проблема: нет медицинского контейнера для перевозки, нет ничего, даже самого задрипанного термоса. Но есть вы четверо, четыре сосуда, способные в естественных условиях перенести вакцину, которая не позволит вернуть уже обратившихся, но даст шанс другим жить в этом мире, без изоляции до конца своих дней. Когда мы доберемся до лаборатории, то из вашей крови выделят антидот к вирусу, а я позабочусь, что бы вам не причинили вреда, уж поверьте мне. Мы сделаем, все сделаем как надо…               
      Все ничего, но мне лично не хотелось нести то гавнище из пробирки в своем теле, ой как ни хотелось. Даже учитывая, что есть иммунитет. А еще больше не нравилось мне  упоминание про возможность получения какого-то вреда в ходе научного эксперимента. Но, что не сделаешь во имя спасения Мира и этой красивой девахи, которая если не играла со всеми нами, то выглядела очень искренней…
        С этими мыслями я уложил на стол свою руку, приглашая Тори сделать мне укол, быть может, последний в моей жизни. 
        Все думали точно также, и только Рошель предприняла попытку  оказаться от укола неявно, но вслух.
        - Если у нас есть иммунитет к этому вирусу, то разве  нельзя сделать антидот на основе нашей крови?
        - Да, можно и так, но нужно будет время. А его может и не быть.
        - Нельзя вакцинировать уже имеющего иммунитет.
        - Да, с большинством вирусов так и есть, но это не совсем верно в отношении данного вируса. скорее – наоборот…
        - Что значит - наоборот?
       Тори немного замялась перед ответом, но взяла себя в руки.
       - Замечено, что зараженные обладают измененными физиологическими характеристика, такими как сила, выносливость, координационные способности. То же самое наблюдается с иммунными, у одного на сто тысяч. Незадолго до нападения мы установили, что в ста процентах случаев введения сыворотки физиологические параметры иммунных тоже меняются, но каких либо осложнений и патологий… Во всяком случае, в пределах того периода наблюдения, что нам было возможно… Вот…
         - Эт, вы, чё, на людях опыты ставили? – все прежнее благодушие Ника ушло как вода в землю, а руки рефлекторно потянулись к разбросанному по всей лаборатории оружию.
         - Ник! Сядь на место! – Тренер остановил Ника, рукой указав куда он должен был наискорейшим образом  переместить свою задницу, дабы не нарываться на неприятности.-  Сядь, я сказал! Рошель!
         Рошель на кивок головы пересела поближе к Нику, попытавшись успокоить его массажем шейного отдела (от которого не отказался - бы и я, но никто не предлагал, а попросить – постеснялся). Самое главное, что Ник успокоился, а Тори, готовая провалиться от стыда под землю, вжалась в кресло, словно ожидая расплаты.
         - Да, проводили. Но в большинстве, это были добровольцы, те же, кого не спрашивали, были преступниками, осужденными к электрическому стулу, из других штатов. Да и у нас выбора не было, здесь заправляли военные и нас никто не  спрашивал. Скажут делать – делали,  хотя поначалу пытались ослушаться, - она смахнула слезу, и закрыла лицо руками.
        Хм, насколько мы все знали и понимали, отказов, особенно в чрезвычайной ситуации, армия не принимала, поэтому какова была судьба ослушавшихся и не подчинившихся, можно было и не гадать, разговор во все времена был короткий. И тем более глупо было  обвинять тех, кто, боясь за свою жизнь и жизни своих близких, выполнял эти чудовищные приказы, ставя на здоровых людях эксперименты, вот только среди нас четверых найдется еще (кроме меня) это понимающий, и готовый сказать, что мы понимаем, и возможно - прощаем?
        - Тори, мы понимаем тебя и не собираемся винить в чем-либо. Рошель? Ник? -  так как у меня все было написано на лице, Тренер спросил мнение нашей сладкой парочки, по которым нельзя было что-то определенное сказать.
        Те просто кивнули, и если Рошель однозначно согласилась с Тренером, то Ник, будучи себе на уме, таким однозначным не  выглядел, что не укрылось от всех нас.
       Ладно, посмотрим, что будет дальше. 
        - Отлично! Думаю, мы слишком расслабились, поэтому пора собираться. Я подготовлю оружие, вы – рюкзаки с едой. Много не берите, если что  - перехватим по дороге что-нибудь, лучше возьмем больше боеприпасов. Ник, Рошель, вы  с Тори займетесь этим, Эл – ты со мной. Но сначала…, - он с тоской взглянул на ампулы, после чего решительно засучил рукав, и дал Тори сделать укол в вену.
          Как говориться, дурной пример – заразителен, и уже после  Тренера Рошель и Ник подставили свои телесные сосуды под то, что должно было спасти остатки человечества на североамериканском континенте. Чем все это закончится в итоге никто не знал, могло статься, что Тори ошиблась и через пару часов четыре новоиспеченных монстра пополнят ряды мертвых, перекусив по случаю ее же нежным и привлекательным телом.
         Нет, если что ее тело я Нику не дам….      
          - Поспешим! -  места уколов Тори нам перевязала, поэтому выжидать больше было нечего. - Полчаса на сборы нам хватит, а попутно надо решить, куда безопасней всего держать путь.
         - Новый Орлеан.
        - Что? - у четырех дураков не только мысли сходятся, но и вопросы, судя по нам.
         - Новый Орлеан. Последняя линия обороны в этой части Соединенных штатов.
        - А откуда ты…
         - У нас была военная радиостанция в одном из помещений, да и военные сами расслабились, пару раз «засветив» донесения. В общем, там, пока чистая от вируса территория и всех кого можно, через жесткий карантин, эвакуирую на побережье. Куда далее – не знаю, куда-то на острова или в центральную Америку. От тихоокеанского побережья до атлантического должен был строиться оборонительный пояс, но насколько он способен сдержать зомби, не могу сказать. Три дня назад все было нормально. С зараженными и инфицированными там не церемонятся, поэтому есть шанс, что мы успеем обогнать вирус и вырваться. Вот, смотрите, - он подвинула карту. - От Лос-Анджелеса по 10-му шоссе, через Альбукерке, - она очертила ручкой путь на карте населенные пункты, - Амарилло, Оклахома – Сити, Мемфис и ….
     Она задержала дыхание и ручка выпала из ее рук, уткнувшись в знакомое название.
      - Атланта, - выдохнул за нее Тренер.      
      Угу, приплыли. Все вместе… Хотя ничего это не меняет.
      - Это что-то меняет? – я отстранил Ника от стола, чтобы сесть поближе. – Думаю, что ничего. Мы знаем куда стремиться, но сейчас нам не туда, нам – отсюда. И как можно раньше. И не факт, что мы выберемся, но попробовать нужно. Я здесь сидеть не собираюсь, даже если кроме Лос-Пидороса на этой линии уже ничего не уцелело, будем живы – место найдем. И живых тоже. Поэтому, вы как хотите, но я ухожу.   
       Вообще-то я грезил о конкретных местах.
       Острова…
       Центральная Америка…
       Да пофиг куда, лишь бы не к солдатикам, а какая у них линия обороны, последняя она или первая… Хочу я предложить плюнуть на все и рвануть подальше от идиотов в форме, но сейчас лишь бы вырваться из этой бетонной ловушки и забиться подальше в болота Луизина, где зомбаков поменьше, и побольше патронов со жратвой, где можно переждать атомный трындец, а потом рвануть по своему маршруту… Вместе с Тори…
       А образец крови прислать военным чуть позже. Через «Федекс», например.
      - Ну?
      -Чего «ну»? Тренер уже раздал указания, оглох что-ли?
      Тренер уже не только раздал указания, что и как брать с собой, он уже тащил меня в оружейную, комнату, где, впрочем, работы мне не нашлось совсем, если не считать работой прикатить в комнату три  тележки, набитые оружием боеприпасами и амуницией.
      Местный капрал, что заведовал оружейной, подготовился основательно, Тренеру только осталось выбрать угодное душе и накидать на тележки снаряженные магазины, а в своих  желаниях  он особо не стеснялся. Только пистолетов он взял по два на каждого (карабинов – тоже), тут же навернув на них «сосиски» глушителей, а уж патронов, в том числе и для монстроузного дробовика Рошель, было не счесть.
      Фонарики, перчатки, наколенники, снова фонарики ...
      Ничего не радовало в этой куче амуниции, дающей возможность пожить еще чуть-чуть, да и печалькой лег на сердце отказ от «Калашникова», к которому осталось все магазин патронов, и к которому я уже прикипел душой, но… «Калаш» пришлось оставить, взяв М-4….
        И тут потух свет, на что Тори и Рошель испустили тяжкий вздох, я – нецензурный мат, а засранец Ник, уронивший от неожиданности мини-бар – очередную порцию газов, испортив и без того начавший казаться спертым воздух в помещении, оставшемся без принудительной вентиляции.       
        - Ник, - сказал я, на полном серьезе опасаясь взрывного воспламенения смеси алкогольных паров с пердячьим паром, и все – же -  щелкая одноразовой  зажигалкой, - если и есть причина парникового эффекта на этой планете, то это ты. И не отрицай, а лучше поищи фонарик, а еще лучше пять.  Рошель, Тори, стойте на месте.
     Зажигалка капризничала, не желая загораться, и я тоже уже начал нервничать, подзывая в помощь Тренера, который задержался в оружейной.   
       -  Слышу! Сейчас!
      Долбанный кремень наконец-то сработал и следом луч прожекторного фонаря прорезал полутьму с другого конца помещения,  высветив Ника, вместо поиска фонарей застигнутого с двумя фужерами виски в руках,  один из которых уже был поднесен ко рту.
     Вовремя я, однако! Еще не хватало, что бы этот пердун нажрался перед выходом…
      -Ник!!! Какого…?!?! – еще не выпитое успокоительное (а еще ради чего он хотел выжрать аж две порции?),  вызвало взрыв негодования со стороны Рошель, которая получила на руки один из трех фонарей, двинулась в его сторону,  с явным  намерением дать кому-то в тык.
      - Генератор сдох, - передавая мне фонарь, буднично произнес Тренер. – Могу покопаться, но это будет дольше, чем если мы уберемся отсюда. Думаю, что надо спешить.
       - Не надо, лучше соберемся и покинем это место. Чем скорее – тем лучше!
       - Тогда не будем терять время. Вот только…- он кивнул головой в сторону «сладкой парочки».
      Но ждать долго Рошель и Ника не пришлось, потому все облегченно вздохнули, когда при свете фонарей Ник и Рошель снова занялись продуктами, складывая их по рационам, куда, к привычному МРЕ, Тренер, добавили некоторое количество энергетических батончиков.
      Тори готовила к выходу медицинские припасы, упаковывая их в подсумки, поэтому отбросив нехорошее предчувствие я отправился напоследок сделать личное «дело», где-то в мыслях отвлекаясь на то, как там держится баррикада.
       Баррикада держалась довольно долго, ровно до непонятной  возни, подкрепленной смачными шлепками о стену, после которой последовал сильный удар, разметавший дверь, а с нею и всю нашу конструкцию.  Кто-то очень крупный и злой замелькал под светом задрожавшего фонаря, раскидывая части тела зомбаков и двери, после чего мои ноги сами понесли меня туда, где среди срочно опрокинутой мебели занимали позиции Тренер, Рошель и Ник.
     Не было видно только Тори
     -   Тори, где ты? Здесь!?!?! Слава яйцам!
    Возникшая ниоткуда Тори уже успела экипироваться и накинуть на  спину рюкзак, подсвечивая налобным фонарем прыгающие в дверном проеме тени.   
     - Нам пора, иначе - нам мандец! – подбирать высокопарные слова времени не было, я в спешке поправил съехавший на макушку фонарик, накинул на плечи рюкзак и взял оружие.
      Что я и сделал, потеряв в какой-то темной дыре один их карабинов.
    Тяжелова-то, сцуко!         
      - Все готовы?  Рошель! Ник! Вы - в арьергарде, Тори – посередине, указываешь путь! Эл, бери пистолеты, работаем ими! Вперед и не паникуйте!   
      В свете налобных фонарик и без лишних слов, мы ломанулись через ставшую почти родной лабораторию, выскочив в очередной за этот длинный день,  коридор, что уводил мимо душевой. Через пару десятков футов пришлось свернуть налево, и миновав тамбур, мы оказались перед дверью на пожарную лестницу, заваленную дежурным хламом. Все как всегда, даже Апокалипсис ничего не меняет! 
       Кое-как  отодвинули тяжелую створку.
      - Вниз, там должен  был быть блок - пост! После него – налево  и по коридору!
      Не люблю  слово «блок-пост», сразу ассоциация с «засада, пулеметы, трупы», но если пулемет был на месте, то трупов и следов насильственной смерти не было, что было исправлено Тренером, без лишней суеты расстрелявшего трех заблудившихся живчиков в робах техперсонала, наподобие той, что мы брали на временную замену. Своей смерти зомби не услышали, по достоинству заценив предусмотрительность Тренера, «работавшего» с левой руки и из пистолета.
       Правда, порции аплодисментов за виртуозное убийство получено не было, если не считать за таковые хлопки выстрелов, легкий звон затвора и падающих на пол гильз. Да и про падающие тела не забыть… 
       Дальше шум был еще сильнее, ибо унять топот тяжелых армейских ботинок по железной лестнице было проблематично, а топали мы как слоны, стараясь по - быстрее убраться от погони, которая навязалась за нами на одном из уровней, и никак не хотела отвязываться, несмотря на периодический отстрел догоняющих.
      - Тренер!
       Дальше идти было некуда, дверь наружу неизвестно Чего была  аналогична той, что я расстрелял из пулемета, но кроме крамальеры имелся электронный замок, от которого не было ключа.
       У меня, может, и не было, но  не  у Тори, которая провела пластиковой картой по считывающему устройству и ввела четырехзначный код, на который дверь отреагировала звуковым сигналом и щелчком замочного засова.
       Ник сразу кинулся вертеть колесо, подгоняемый окриками Тренера, с которым на пару мы отстреливались от наседающей толпы, собравшейся непонятно откуда. Ситуация была не критической, но случись сейчас явление кого-нибудь из мутантов, у нас были бы серьезные проблемы, но пока дела шли относительно неплохо. Ряды наступавших были нестройными и их силуэты было легко выцеливать в свете налобных фонарей, однако так долго везти нам не могло по определению, от того Тренер не раз и не два шипел на Ника, дабы тот шевелил жопой и поторапливался.
        Скрип и торопливый визг Тори дали понять, что дверь вот-вот откроется, потому впихнув по магазину в пистолеты, я и Тренер заняли привычное место спереди, готовые завалить каждого кто кинется на нас.       
         - Готовы?
         Кивки головами, и Тренер, открыв дверь, смело шагнул в  коридор-тамбур,  где методично и на весь магазин немного остудил пыл и тела пятерых несчастных, где-то подхвативших вирус.  Убедившись, что все вошли внутрь, и дверь накрепко закрыта, Тренер перезарядил один из пистолетов и кивнул на выход, обращаясь к Тори, которая в ответ  утвердительно кивнула головой.
        - Входим все вместе, как и шли. Не вздумайте палить во все стороны, держитесь друг друга, прикрывайте Тори. Эл, ты здесь все знаешь, тебе и карты в руки. Веди нас к машине…  Выходим! – он толкнул дверь, открывая нам дневной свет с прозрачной крыши атриума Саванна-молл, и я понял, что все мои карты надо отправлять обратно в колоду на пересдачу, и даже несколько зомби, на которых Тренер, не желая тратить патроны отработал  приемы рукопашного боя, не смогли отвлечь от мыслей.
        Мысли были мрачные, учитывая то, что вместо выхода внизу атриума, мы оказались на ярусе верхнем, путь с которого надо было не только найти но и пройти, пройти, желательно тихо.
        - Охренеть, и где я был все это время, - высыпая на мои  «душевные раны» фунт соли, радостно воскликнул Тренер. – Да тут все переделали. Охренеть! 
        Угу, картина, действительно впечатлила Ника и Рошель (иногородних), а вместе с ней и Тренера, в удивлении пялившегося вокруг, словно в первый разг. И причины пялиться были. Саванна-молл уже не был торговый центром, это был арсенал, общага и морг, и снова морг. Весь атриум, ранее проходной со всех сторон, теперь был разделен на отсеки, превратившие некогда огромный торговый центр  в три яруса решеток, клеток и лестничных переходов, которые и остались   единственными знакомыми частями зала.
         Теперь это было похоже на тюрягу, которую в период зомбиапокалипсиса превратили в огромную общагу, и далее  -  в выгребную яму, засранную до краев.
        Смердело все: вещи, протухшие припасы, тела, что кучковались на первом этаже, и на каждом из верхних ярусов. Наверху было еще хуже, потому что мусор/вещи/тела здесь лежали в несколько слоев, сваленные как попало, и только нижняя зала выглядела более-менее прилично, если не считать несколько небольших бутиков, ранее торговавших  всякой дребеденью, а сегодня заваленные каким-то медицинским  хламом из использованных шприцов, катетеров. Но были и «светлые» места, среди которых оказалась кафешка, превращенная по случаю чрезвычайной ситуации в мини-арсенал и медицинский склад с аптечками экстренной помощи.
         Одно «но»: все опять все было свалено в одну кучу и сверху густо посыпано  презервативами…
        Все свободное пространство вокруг «арсенала»  было в беспорядке завалено всевозможными ящиками и канистрами, в нескольких местах были установлены столики регистрации, парочку из которых  безжалостно перевернули вместе со всем содержимым, а один пошел на топливо для костра, на котором поджарили какого-то бомжа (отвратительное, я вам скажу, зрелище).
        Везде где только было возможно, глаз различал части тел и разбитые черепушки гражданских и военных всех возрастов, а стены были покрыты полосами крови и отпечатками ладоней тех, кто в попытке спастись пытался уцепиться за стену и залезть наверх. Картину маслом дополняли детский городок, с резиновыми домиками и батутами, весь залитый кровью, и несколько фонтанов с карликовыми пальмами вокруг, посаженных в огромные, обложенные гранитом короба, которые Бог весть как умудрились сдвинуть в одну кучу, превратив  центр зала в один большой оазис.
         Для зомби…
         Зомби тоже были здесь, их я узрел не сразу, так как их облитые кровью тела слились с кровавым окрасом атриума, превратившегося из места, где люди искали спасения, в бойню, запах которой едва не довел до обморока даже Тренера, сделавшего шаг вперед и пошатнувшегося на покалеченную ногу под тяжестью рюкзака.
         Попридержав его от падения, я старался не спускать глаз с Тори, едва державшейся, чтобы не сбежать. Ну, или не сблевать…
          -  Я в порядке! – шепотом (молодец!) ответила она, увидев мой тревожный взгляд, брошенный в ее сторону. На душе отлегло, и я успокоился, тем более, что срочно понадобился Тренеру.   
          - Эл,  куда дальше?
         Дальше было вниз, туда, где на постаменте, как я и предполагал, стоял «Додж» неподражаемого Джимми Гиббса-младшего, взиравшего с улыбкой  на все постапокалиптическое ****ство с огромного баннера, рекламировавшего так и не проведенное шоу, на которое я не успел купить билет, но все - же умудрился попасть.  Надеяться на то что по счастливой случайности старина Джимми мог быть от меня совсем недалеко, настолько недалеко, что у меня был шанс пожать ему переломанные по не одной паре раз руки, я не смел, тем более, что рука Джимми Гиббса была, скорее всего, мертвой и это уже само по себе немного смущало.
       Смущало, совсем не так как Тренера, который внимательно разглядывал мертвые прелести голой девахи, с сиськами пятого размера наружу и покусанными бедрами, явно проигравшими в борьбе с целлюлитом.
         Ё-мое, да он некрофил, что-ли?
         Поскольку сексуальное желание, удовлетворяемое в извращённой форме, нельзя ставить в один ряд с нормальной физиологической потребностью, а нахождение в одной компаний с извращенцем, пусть и спасшим когда-то жизнь было неприемлемо, при первой возможности  я решил прояснить данный вопрос, но - чуть позже…
          А пока…
          - Я насчитал полтора десятка зомбаков, но это не значит, что их нет в коридорах. Двери в нескольких местах вынесены наружу, нужно будет действовать быстро. Что думаешь? – он протянул мне бинокль, и уступил место.
         Мои мысли вертелись вокруг нескольких вещей, первой из которых было текущее состояние машины и наличие пути, по которому мы могли  выехать на ней прямо на улицу, а не на стоянку, как было сейчас, но если в первом я был уверен (хотя что-то не давало покоя, дергая извилины мозга где-то внутри), то со вторым нам повезло меньше, если вообще... повезло. Волею архитектора и мэрии, мы находились в самом центре мола – атриуме, и выхода было два, один из которых был чисто теоретическим (если теоретически представить, что в стенке появится дыра, достаточная для проезда машины, на пути которого не будет навалено всякое гавнище), но если раньше я и был бы рад проехаться по магазину BassPro, то сегодня любое желание  следовало иметь с учетом сложившейся ситуации. Скатится на улицу по пандусу? Идеально для гоночной тачки, но реальность – штука сложная, а значит, надо придумать, как сделать большую дырку в замурованных стеклянных дверях напротив стоянки и перилах лестницы, и все это – сквозь толпу зомби, которые не будут стоять, наблюдая, как от них уезжает закуска.
       Все это, а также несколько важных, с моей точки зрения, вещей, я изложил, оптимистично оценив успех нашего «предприятия» процентов в пять – десять.       
       После того как я соизволили наконец-то оглядеть зал, процент поднялся (на пару пунктов всего), и ушел страх перед Тренером, который, как оказалось, пялился не на голую мертво-сисятую бабеху, а на несколько ящиков противопехотных мин и прочей взрывчатки, необдуманно хранившейся рядом со всяким хламом и парочкой 4-х галонных канистр, одну из которых кто-то умудрился пролить на все остальное «хозяйство».
        И бывший чем-то призрачным, предварительный план обрел ясные очертания. После его короткого обсуждения решили, что вниз идем все сразу, и пока я и Тренер из пистолетов мочим «по-тихому» зомбаков, Рошель и Ник (предварительно накидав одеял почище на задние пассажирские места), усаживают Тори и запихивают рюкзаки с хабаром, после чего охраняют машину. В это время,  я  и Тренер (снова), если позволит обстановка, расчищаем проезд и минируем стены, включая любую мелочь, что мешает проезду и не отодвигается под действием грубой физической силы, после чего взрываем заряды и убираемся с этой помойки. Альтернативный план был менее громоздким, и включал  в себя одно действо – бежать, куда  - не важно, лишь бы побыстрее и подальше, но он был отвергнут как и план Ника, вообще, предлагавшего занять круговую оборону и отбиваться от зараженных пока они не кончатся, для чего оказалось достаточным  простого напоминая, что раньше кончаться патроны и мы сами.
       Тренер, тем временем все больше уделял внимание группе  зараженных, вольготно расположившихся  возле «оазиса», настолько вольготно, что только купальники не снимали. Нескольких девиц бывших совсем «ничё» при жизни я тоже приметил, и в другой ситуации немедленно составил бы им компанию, но интерес Тренера был отнюдь не праздным.
       Судя по тому, как помрачнел наш друг, среди той компании был кто-то из его знакомых.
       - Тренер, - я положил руку ему на плечо, - скорбеть будем, но – потом. Нам надо идти! 
       -  Да, спускаемся вниз.
       Немного напряг сигнал раскрытия дверей лифта, а в остальном наша посадка в него прошла без происшествий, но что-то все еще не давало покоя лично мне, и что это было, я не мог понять до сих пор.      
       - Джимми Гиббс, я иду! – нажимая кнопку выбора этажа, я пробалагурил в надежде на то, что отвлечение сознания на сторонние вещи позволит ассоциативно зацепиться хоть за что-то, но ожидаемого эффекта не достиг.
         Зато в отличие от меня лифт проскочил по шахте быстро, и с сигналом электрического гонга двери снова раскрылись, на наше счастье не привлекая к себе особого внимания зомби.
       Приложив  к губам, в знак общего молчания, ствол пистолета, Тренер медленно вышел за открывшиеся створки, а следом я и Ник прижали их  ногами, не давая им закрыться, молча матерясь, когда каждая попытка створок сомкнуться выдала трель сигнала. Облегченно вздохнуть на то, что «пронесло», мы смогли после того, как  последним из лифта выскочил я, сразу - же занявший место возле Тренера, чтобы  отвести компанию до машины. Данное действо оказалось не так проблематично, как я себе представлял ранее, достаточно было не наступать на трупы и части тела первые десять ярдов, а далее все  пошло на «ура».
      Через считанные мгновения мы уже окружили «Додж Чарджер».
      Стараясь не шуметь, я приоткрыл водительскую дверь и, найдя ключи там, где им было место, машинально провернул их в замке зажигания, чтобы разблокировать рулевое колесо и подать питание на  контрольные лампы. Считанного мгновения хватило понять, что мы оказались в жопе, ибо бензобак «Доджа» был опустошен досуха, давление масла проверить не было возможности пока машина не заведена, и только индикатор зарядки аккумулятора  давал надежду, что тачка точно заведется. Впрочем, насчет масла я загнул…               
      Знаками я собрал всех вокруг себя, голова к голове, после чего объяснил все как есть.
       – Бак пуст. Придется найти бензин, залить его в бак. И расчистить путь, конечно… Потом я домчу вас до Нового Орлеана за несколько часов. И еще, - я кинул взгляд на «Додж». Увы, ничего не поменялось. – Как вы  можете заметить, машина гоночная и сзади будет ехать очень неудобно…   
           -  А ты раньше мог сказать? – совсем не вежливо спросил Ник, затолкнувший на «пассажирские места» несколько одеял и пару рюкзаков, потому как места тем кто поедет сзади осталось впритык . – Ты понимаешь, что мы трупы?
           - Да, но мне хотелось увидать машину  Джимми Гиббса и покинуть этот мир с чистой душой.
           - А мы-то здесь причем? – еще более не вежливо и громко спросил Ник, но получил тычок в плечо и угомонился.
           - Мы все в одной упряжке, - ответил за меня Тренер, поднеся к глазам, свой неразлучный бинокль. – Топливо есть, я видел с десяток канистр по всей зале. Только нужно заправить машину, завести и смыться. Ну, а места... Тебе, Ник, Тори и Рошель как раз хватит. Если что, за сломанные конечности не обижайся…
         Кажется, последнюю фразу Ник предпочел пропустить мимо ушей, либо понял, что залог его целых конечностей мне придется везти рядом с ним.   
           - Это я беру на себя, - подразумевая, что могу завести и помочь с управлением. – Тренер, надо валить ходячих в зале, потом вы с Ником идете и расчищаете выезд через центральный вход. Хотя нет, расчистить надо сразу, а пока вы попутно валите зомбаков, я осматриваю машину,  Рошель прикрывает меня и Тори, а потом все вместе  носим бензин и сваливаем отсюда. Но сначала…, - я приподнял свои глаза на уровень  крыши  авто и осмотрелся. – Начнем с тех, кто поблизости, и желательно  - по-тихому.
           Все кивнули, а Тренер достал убранные до времени пистолеты  с глушителем, и свежие магазины к нему, взамен израсходованных.
         - Отлично! Тори, на заднее сидение и закрыться!  Рошель, будь с Тори! Поняли, что Эл сказал? Выполняем! - не дождавшись ответа, которого, впрочем, не последовало, Тренер, увлекая за собой Ника, озиравшегося по сторонам от каждого звука издаваемого полусонными зомбаками, двинулся прямо к тому месту, где должна была лежать взрывчатка.
        Действо предстояло занимательным, но развлекаться мне было некогда, проклиная слишком громкий щелчок запора переднего капота,  я выполз из салона «Доджа» наружу и заглянул сначала в моторный отсек, в поисках свежих подтеков, а потом и под машину, в поисках течи  на картере, хотя ее наличие ничего радикально не меняла, для герметизации с последующим обращением в автосервис не было, ни резиновой прокладки, ни твердой сварки, ни герметика. Нет, так - нет, выехать на улицу хватит, а там ножками, блеать, ножками….   
        Последним я осмотрел масляный фильтр и проверив уровень масла визуально пробежался по проводке, хотя не иначе как  смертным грехом механика было сомневаться в работе спецов из таких тюнинг-ателье как «Шелби-Американ», «Ультимат-Авто» и «ТАГМотоспорт», что и собирали это легендарное авто из оригинальных деталей и после стольких лет забвения. Да, грех, правда, потеряв за последние дни столько машин сколько это сделала наша компания, о такой ереси уже не думалось, поэтому на это я быстро «забил».
        Открыв горловину бака и посетовав, что нет «воронки» и подручного материала для нее, я осторожно переместился к ближайшей канистре, но от нее пришлось отказаться, поскольку она была пуста, а значит, как и по приходу сюда, мы были в 19 галлонах от полного бака.
         Поиск на время прервали тихие щелчки выстрелов, которыми Ник и Тренер чистили  дальний от нас угол. Тихие, но все равно слышимые, они здорово нервировали,  но как только я убедился, что все в порядке, то сразу запихал один из рюкзаков (кажется – Тренера) в салон  к Тори, отчего внутри стало тесновато. Я выругался про себя и дальнейшие манипуляции с багажом оставил в покое, до непосредственного отбытия. Весь груз и три тела явно не умещались, но оставив эту проблему для того - же Тренера, я занялся поиском близстоящих канистр, и мои усилия увенчались успехом. Правда, на своем пути я едва не «спалился» со всей компанией, когда попался на глаза недобитому зомби, лежавшему поперек дороги верхней половиной  тела и волочившему за собой остатки вырванного из копчика позвоночника. Момент был критическим, но, не давая и шанса позвать на  помощь, я воткнул  ему в глазницу кусок стального прута, для уверенности в скорой смерти провернув несколько раз.
         Зомбак вроде затих, но не давая себе возможности облажаться, я решил воспользоваться пистолетом и одной из оставшихся заряженных обойм.  Глушитель на стволе пришелся к месту, потому как мне еще три раза пришлось нажимать на курок, прежде чем я добрался до вожделенных канистр, и только вцепившись в их рукоятки, я убрал «ствол» сзади за пояс, чтобы не мешал при ходьбе, и чтобы я нечаянно не отстрелил себе яйца.
          Порадовало, что весь обратный путь на мою тушку никто не обратил внимания, и  к концу путешествия мы имели больше трети необходимого топлива, еще одну канистру притащил Тренер, да и не только ее, но и съемную  «воронку», отчего весь наличный бензин без лишнего шума и потери перекочевал в бак.
          - Мало! – прошептал я Тренеру, на  его вопросительный взгляд, и показал два пальца, демонстрируя минимальное количество канистр, необходимых прокормить почти четырехсотсильный мотор, пока мы  будем пытаться  выбраться отсюда подальше.
         Тренер кивнул головой, но сам за топливом уже не пошел, отправив за ним Ника, который и «спалился» на уже первой, что лежала за ближайшей пальмой, 
        Я в это время собирал нужные в дороге мелочи, как то, запасные магазины к двум «узи», что заныкал здесь - же, и несколько сборных аптечек от какого-то профи по выживанию, сидевшего сейчас рядом с вырванной пулей черепушкой (что он сам себе и пустил из  ужасающего разум револьвера). Зрелище еще было то, поэтому лишний раз не глядя на него, я  уже собирался спокойно пойти и уложить хабар (если влезет!), когда звук падающего штабеля и отчаянный мат Ника нарушил гробовую тишину атриума.
      Кто-то еще будет утверждать, что Ник не конченный мудак, а?
      На улице раздался вой мертвой толпы, а по звукам из коридоров стало понятно, что Мертвая Гвардия в полном составе приходит в движение и очень скоро будет здесь, а значит…
      Что будет дальше -  ждать не следовало и, схватив набитый детский рюкзачок, я кинулся к машине, где Рошель что-то кинула на колени Тори, а сама принялась раскладывать на капоте оружие и запасные магазины, все что получилось накопать в большой куче.
       - Брось на хер, надо сваливать! – крикнул ей я, подбегая, и едва не свалил с ног Ника, который тащил на себе канистру и привязавшегося к нему хромого зомбака, тут же убитого Рошель одиночным в голову.
        Грохот выстрела был таким, что если кто-то и не слышал нас до этого, то этого было раньше.
        Ник… Рошель… Тори… 
         - Где Тренер! – я еще раз оглянулся, убедившись в его отсутствии.
       - Ставит детонаторы. Не успеет…
      - Писдуй и помогай! Нет! Ты и Рошель - держите зал! Я  быстро! - и не дожидаясь ответа и того, что Ник последует за мной, я ломанулся через штабеля ящиков и горы хлам туда, где Тренер минировал вход в Молл, он же выход для нас. 
        Работы было много, нужно было не только расчистит минами проход для машины на улицы, но и оттащить с дороги все ящики, узлы и тела, чем занялся я, прислушиваясь к нарастающему топоту сотен ног.         
        Нет, тысяч…. И почему они так быстро бегут, а? 
        Как назло, последний детонатор никак у Тренера не ввинчивался, и  матюкнувшись он оставил его в покое, заменив на другой, после чего, совместными усилиями мы оттащили  в сторону последний ящик, от содержимого которого у меня по спине пробежал холодок.      
        Вовремя!
        Второй холодок пробежал по моей вспотевшей от работы спине, а следом, холодной испариной покрылось и лицо, которым я повернулся к Тренеру. Отчего – не знаю, но я очень сильно испугался. Очень сильно… 
        - Тренер,  они здесь!
         Казалось, что крики раздались одновременно отовсюду и усиленные куполом пустого здания обрушились на нас, как два соляных столба застывших на нами и возведенном минном поле, столба, стоящих в  ожидании непонятно чего.
         - К машине!
         Как назло мои ноги начали заплетаться, и я не на шутку перепугался, что Тренер меня здесь и бросит, но почувствовав неладное он обернулся и потянул за собой, сжимая в правой радиодетонатор.   Стало легче, но не намного, ватные ноги не хотели идти, и, кажется, у меня резко подскочило давление, так как закружилась голов и…
        - Быстрее, черт!
         Первые зомбаки начали прыгать с верхнего яруса как десантники,  и самые неудачливые их них тут - же ломали себе шеи, застывая в нелепых позах, а более удачливые отделывались переломами ног и позвоночников, но приходя в себя, поворачивались в нашу сторону и   ползли, изрыгая вопли и кровавые слюни из разбитых лиц. Дождь из тел не переставал, и новые мертвецы давили ранее упавших, протыкая их костями черепушки и разрезая о их кости свои животы и вываливая  потроха, что тащили за собой, не имея возможности встать на переломанных ногах. Это был Ад, чертов Дантов Ад, просто какой        Ужоснах,  лишавший рассудка и выпивавший все силы из разума,  Ад, хватавший за ноги и руки, Ад, пытавшийся зацепиться за тебя и оставить тебя с собой.      
        Но времени пугаться не было, а оплеуха от Тренера привела меня в чувство. Почувствовав, что я немного пришел в себя, Тренер отпустил мой очухавшийся организм и короткими очередями открыл огонь, добивая тех, кто распластался после прыжка на нашем пути и  все еще пытался нас остановить. Впрочем, пару раз на Тренера удачно спикировали, и только реакция спасала его от травм, да и один раз я, удачно его оттолкнувший, за что получил благодарность и спасение от укуса какого-то утырка, выбежавшего на нас из подворотни.   
          Останавливать всю волну было бесполезно, страх за себя и тех, кого мы оставили в атриуме стимулировал бежать, прямо туда, где оприходовавший последнюю канистру Ник, присоединился к Рошель, с двух рук расстреливавшей более сообразительных особей, решивших, что полеты с третьего этажа не для них, потому бежавших вниз по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.
         Херакс! Кто-то не удержался и, снося вопивших сотоварищей, рухнул вниз на промежуточный пролет, где очень быстро оказался  задавлен толпой, бежавшей следом, тут же образовавшей шикарный завал, и на время исключив опасность массового нападения с той стороны.      
       Вонявшие завалы мусора и штабеля ящиков, ранее смущавшие нас Неизвестностью, сейчас как никогда сыграли нам на руку, сдерживая наступавшую орду, отчаянно спешившую нас сожрать, и не смотревшую себе под ноги, отчего, то один, то другой, зомби спотыкался и падал ничком, тут же затаптываемый идущими следом. Хаоса и трупов добавляли прицельная пальба Ника и Рошель, и то, что последняя стреляла из моих «узи» меня отнюдь не смущало. Было не того, ибо какая-то  сволочь сообразила про быстрый способ оказаться внизу, для чего прыгнула со второго этажа на крышу резинового домика кафешки, отпружинив от которого, полетела вперед ногами, целясь прямо мне в голову.
         - Твою мать! – завопил я, пытаясь уклониться от этого зомби-каскадера, с ужасом осознавая, что кидаюсь не в ту сторону и черепно-мозговая травма средней тяжести мне уже гарантирована. «Твою мать», так захотелось крикнуть снова, но времени уже не было… 
         Но меня спасли, спасли не Тренер, который тоже заметил грозящую мне опасность, но не мог отвлечься, так как из ближайшего коридора  на него кинулось двое «живчиков», не Рошель, которая отстреливалась с другой стороны, меня спас Ник. На мое временное Счастье Ник поменял «волыну» и смачный дуплетом из «вертикалки» еще в полете отстрелил зомби – пилоту копчик, остатки которого вместе с телом смачно шлепнулись возле машины. 
         Спасен! Машина!!!! Твою мать!!!!
         Убедившись, что «тачка» не помята, и окончательно придя в себя после легкого душа из кровищи, я открыл огонь из пистолета, но так как патроны быстро кончились, сразу кинулся к «арсеналу, где схватил первую попавшуюся автоматическую винтовку и нажал курок, даже не проверив, есть - ли там заряды.
         - Ты что, мать твою, творишь! Машину заводи! – заорал Тренер, но я не отвечал, паля во все что было заразно и двигалось. Магазина конечно на всех не хватило, поэтому «скормив» его остаток какому-то отщепенцу с отщипленной картечью рукой, я схватил еще один ствол и снова открыл огонь, отгоняя зомби от Тренера, который бросил  карабин и пошел в рукопашную, с неведомо откуда взявшимся тесаком.
          Это было еще то зрелище, скажу я вам!
          Завороженный зрелищем и мастерством Тренера я забрался на  заблеванный прилавок кафшки и изредка постреливая в поредевшие толпы зомбаков справа, наблюдал, как потасовка слева, раскручиваясь словно эпицентр урагана, вовлекает в свой круговорот все новых и новых участников,. Скоро стрельбу пришлось вообще прекратить, так участники драки сместились на правый фланг, а попасть в Тренера не входило в мои планы. Желания присоединиться к драке не было, хотя, на  самом деле, драка - первейшее средство для снятия стресса, значительно превосходящее алкоголь по терапевтическому эффекту. Веской причиной тому был Тренер, который, будучи весь в кровищи, метался по кругу, сшибая тесаком бошки обезумевшим зомбакам (которые никак не хотели понять, что немного ошиблись с выбором спарринг – партнера, обладавшего не только отличной мышечной массой,  тесаком, навыками рукопашного боя, но и пока не протухшими мозгами), и под горячую руку лезть не стал. Вместо этого, я с чистым сердцем отстрелял магазин куда-то ему за спину, поменял оружие и кинулся к машине, где орудовали Рошель и Ник, прикрывая визжащую как сирену Тори.
       - Ти-и-и-хо!  - без всяких сантиментов заорал я ей над ухом, после чего сел в машину, молясь, чтобы она завелась. 
       Ключ провернулся в замке, мотор заревел на весь Молл и, как пить дать, на все Аберкорн Экстеншен, привлекая на нашу голову еще большее количество зараженных.
       - Да, блеать! – газуя, я бился в экстазе, ударяя руками по рулю и газуя, попутно надеясь привлечь внимание Тренера, который явно увлекся убивать, увлекся не вовремя.
        Но как он мочил их! Вот с пробитыми черепушками упало двое, еще трое на подходе, нет уже двое. Вот еще один получил по мордасам и отлетел в сторону, так, а третий падает на пол  со сломанной шеей. Так, еще один захват, снова шея, нос… 
        Ай да Тренер, ай да держитесь сцуки!               
        Я почти последовал его примеру, почти кинулся отрывать головы своими руками, но крик Рошель помешал мне окончательно погрузится в экстаз Убийства.
         А  потом я увидел, как чей-то толстый и длинный язык схватил  девушку за шею и играючи потащил вверх, и только пятки тяжелых ботинок в попытке зацепиться, царапнули крыло  «Чарджера». Тори снова завизжала, а все еще ни хрена не понимающий я высунулся из салона,  что бы увидеть как на втором ярусе, какая-то  херня а-ля капитан Джоунс из «Пиратов Карибского моря», обвила своим истекающим слизью языком шею Рошель, подтягивая ее вверх к себе. Получалось немного медленно, но и выпустившая из рук оружие Рошель боролась, боролась в попытке разорвать стягивающую ей горло плоть.       Судя, по вылезающим из орбит глазам и начавшему синеть лицу, узел на шее затягивался все туже и туже, а сопротивление лишь оттягивало неизбежный конец.
      Неизбежный конец тем более показался таковым, когда через бывшие в ее секторе  обстрела двери, хлынула еще одна  волна зомби, часть из которых кинулись на висящую Рошель, с явным намерением  вырвать ноги.
       Помочь я ей ничем не мог, под рукой не было ничего стреляющего от слова «вообще», и даже Ник был беспомощен, ибо если у Тренера дела пошли плохо, то у Ника, который,  как я понял, кинулся спасать просранный детонатор, они шли еще хуже: Ник подвергся нападению то ли мужика с сиськами, то ли бабы с хером. В прямом смысле…
         И все бы ничего, но силовую поддержку зомби-транса составила парочка бывших бодибилдеров в узких трусах, вот-вот готовых порваться и придавить Ника свои содержимым, отчего мне захотелось пожелать ему мужества быть сильным до самого конца.
       - Тренер! – в отчаянии крикнул я, голыми руками прикладывая к полу какого-то выскочку, прикладывая так, что хрустнула его черепушка, после чего зомби забился в конвульсиях.
       Сука! Где мои пистолеты?
       Как оголтелый я обшарил салон, где между сидениями нащупал что-то вроде монтажки, аккуратно улегшейся в мою ладонь. Не думая о том, что этим «холодным» оружием собирался защищаться сам старина Гиббс, тепло длани которого еще не остыло с тех пор, я захлопнул дверь и приготовился защищать Рошель.
         Но раньше услышал крик Тренера «Сзади!»...
         Стало понятно, что защищать придется себя, так как я понравился двоим придуркам - зомби, которые в пятнадцати футах от меня запрыгнули на прилавок, с горой нетронутого  оружия и, не рассчитав скорость своего приземления, эффектно поскользнулись, удивленно пукнули и синхронно грохнулись на пол. Сверху посыпался «дождь» из пистолетов и винтовок, и такой шанс добраться до огнестрела терять стало совсем жалко.
         Двумя огромными прыжками я пересек разделяющее нас пространство и приложил каждому монтажкой в висок. Твари оказались живучими и вырубить полностью их не получилось, но мне хватило времени поднять первый попавшийся «ствол» и разнести им черепушки одним нажатием на спусковой крючок, прежде чем они посмели меня укусить.
        Пришла очередь спасать нашу Рошель, но рука предательски задрожала и пистолет – пулемет запрыгал от выстрелов, слишком быстро и бесполезно оборвавшихся. Почему-то очень захотелось заплакать от неспособности что-то изменить, глаза сами по себе закрылись, а когда уже не веря, что девушку можно спасти, я их разлепил… чтобы увидеть как голова неизвестного озарилась нимбом  из собственных мозгов и едкого дыма, который привел большую часть бывших рядом зомби в неописуемое возбуждение, сопоставимое с блевотной жижей.
         Далее начались междусобойные разборки, но наслаждаться их картиной не было времени, тем более, что часть зомби отказались стать «торчками», и их пришлось добивать. В другой ситуации я бы не даже не стал поднимать свою задницу с пола, но парочка зараженных никак не хотел отстать от Рошель, все еще висевшей  в паре футов от пола, и что хорошо, еще подававшей признаки жизни, в виде попыток освободится...
      Видя, что она вроде о'кей и несколько минут без моего внимания протянет, я запустил пустой «узи» в голову ближайшего зомбака и набрав все, что попало в руки, разложил  новый арсенал  прямо на капоте.
         Жадничать я не стал,  бросив для приличия один «ствол» Тренеру, потерявшему в свалке свой нож. Впрочем, впрок он ему не пошел, тут же затоптанный толпой, отчего спасать положение пришлось самому,  подстрелив сначала недоумевавшего от попадания в голову куска железа, а затем,  полдюжины зомбарей, среди которых оказались транс Ника со своей силовой поддержкой.
        Всех зомбей мне было не перебить, но тем самым я дал нашей команде небольшую передышку.   
        Передышка в четверть минуты позволила Тренеру поднять свой тесак и брошенный карабин, лишившийся «обвеса» но на вид - исправный, тем самым вооружившись более основательно. Ник тоже зря время не терял, а занялся спасением Рошель из языка мутанта, правда, все это – между попытками отстреливаться из пистолета, от непонятно откуда  выползающих упырей.
       Следовало спешить, иначе хэппи-энда нам не видать как своих ушей!
          - Ты что, на хрен, творишь! - крикнул Тренер мне, когда выпущенные вдогонку Нику очереди, призванные прикрыть от выпрыгнувших зомби, едва не разнесли его кумпол, но я уже не слушал, кинувшись следом за выпущенными пулями, резонно предполагая, что моя помощь понадобится.
         Помощь понадобилась когда Ник освобождал Рошель от языка и прикрывая ее собой, именно тогда двое сердитых, полуистлевших зомби, обрушились на них со скоростью болида Формулы-1, повалив эту сладкую парочку на пол, а точнее на  кучу какого-то тряпья.
        Кажется, групповуха была, есть и будет кармой у Рошель, усмехнулся я, глядя на Ника, который как истинный мачо принял вес зомбаков на себя, и сейчас верещал в попытке избежать укуса сильных челюстей.
         - Как вы там, дети мои? – оттаскивая одно  сопротивляющееся тело с наших «любовничков», я не смог себя сдержать и не ерничать, на что Ник, стряхнув второе, огрызнулся и треснул несчастного зараженного  в промежность. Зомби взвыл и упав на колени схватился за мою ногу, явно прося пощады, но переживший минутную истерику Ник хладнокровно вытащил из набедренной кобуры пистолет и прострелил тому голову, после чего  наклонился на Рошель.
         - Ты цела? - шепнул  он, уткнувшись в ее мокрые от слизи волосы.
         Щас зарыдаю от умиления, подумал я, оставляя за спиной идиллию и снося голову первому «маньяку»,  и узнав от Рошель, что трое разом даже для нее – перебор. Трое ей было много, а насчет двоих я так и  не узнал, ибо Рошель скоропостижно «вырубилась», заставив Ника издать крик отчаяния, а меня - обернуться.
         Дело запахло керосином. Убедившись, что Рошель  все еще дышит мы подтащили ее к машине, где Ник стащил с нее всю лишнюю амуницию, и попытался втолкнуть бесчувственное и окровавленное тело в салон, на что от ужаса завизжала Тори, которой не хотелось соседства со свежей заразой.
         - Заткнись, нахрен, и помоги!
         Грубо, но – справедливо, тем более что места в салоне оставалось совсем мало, а выкидывать даже половину рюкзаков времени не было.          
        Нехотя Тори потесниться
         - Блять, Элис! – заорал Ник, пытаясь протолкнуть Рошель между сиденьями.- Почему ты не сказал, что  это ****ское купе?!?!?!
         Вопрос был риторическим и не требующим ответа, ибо Рошель уже застряла.
         - Блять! – не стесняясь в выражениях, она вертелась ужом, пытаясь пролезть в салон, а так как получалось плохо, то дело пахло уже не керосином, дело пахло тухлятиной трупов, наших в том числе.
          Пинаемая и упирающаяся, вся в кровищи и каком-то зеленом дерьме, Рошель почти на обращала внимание на наши попытки втолкнуть ее в салон или вытащить вперед ногами наружу, а местами, дико ржа как лошадь, еще  и пыталась пинаться. Сколько это продолжалось, сказать не могу, но отборная брань Ника, рука Тори из салона, и молитвенный призыв Тренера подействовали, когда совместными усилиями, явно спятившая Рошель, была усажена сзади, где горько рыдала лаборант ЦКЗ, без иммунитета к заразе, с которой сейчас только не поцеловалась. Но дело было сделано, и оставалось только впихнуть к ним наглую жопу Ника, и отчаливать, но…
      Прежде нужно было помочь Тренеру, который отбивался из последних сил и никак не мог отделаться от настырной пары. На «горизонте» маячило еще пять и шесть ходячих тел, но вслушиваясь в крик новой орды (мать ее!), и окрыленный мыслями о том, как выбравшись мне доведется  выкурить пачку сигарет, я схватил початую канистру и кинулся к дверям,  которые нужно было любой ценой перекрыть.
      Попытка была хорошей, но обе створки сейчас висели на сломанных петлях, потому я медленно отступал, проводя зигзагом границу будущего пожарища, пищи для которого здесь было предостаточно. Так как по пути я споткнулся о ранее не найденную канистру, то невидимая пока граница огня должна была пройти жирной полосой  посередине атриума, там, где сгрудились кадки с пальмами, и, где к ужасу Тренера, стоявшего в паре десятков футов за моей спиной, я не увидел еще один «флакон» с бензином. Вторая канистра была вылита быстрее первой и шатаясь от бензинного  кумара, я отбросил ее в сторону, крикнул Тренеру (не своим голосом «Зажигай!»), надеясь, что тот понял мою задумку.
        Что бы это увидеть, следовало подальше убраться самому, что я и сделал, ломанувшись как сайгак.   
      Тренер понял и касательной очередью о гранитный горшок с пальмой высек сноп искр, мгновенно превратившийся в столб дурно пахнущего пламени, взметнувшегося до второго этажа, и не поглотившего меня только потому, что я одним прыжком перепрыгнул стойку бара, где и благополучно приземлился (пара очередных синяков  -  не в счет!).
       Хотелось полежать и погреться в пламени марева, но как назло подоспело мертвое жаркое в виде мощной группы зомби, наступавшей  «свиньей», что презрев страх ринулась сквозь огонь, падающая на лежащих  бытовых предметах обихода, оружии и частях тел,  поджигаемая со всех сторон пламенем и убиваемая  из стволов Ника и Тренера, отступивших к машине. Часть зараженных  падали и уже не поднимались, кто-то катался по полу и сгорая заживо визжал на весь зал, но большинство, попробовав на своих телах жар, отступили, и теперь метались по периметру огня, не решаясь сделать шаг в нашу сторону и от того  издавая дикие крики ненависти.
      Терять представившийся в этой неразберихе шанс было бы слишком шикарно, поэтому  схватив на всякий случай со стойки последнее что было доступно, и стараясь не быть подстреленным, я добрался до машины и только там смог отдышаться, если это можно так было назвать.   
      Времени было в обрез, поэтому я сразу запрыгнул в салон «Доджа».
      Ключ провернулся в замке зажигания, заводя заглохнувший было «Чарджер», но странное дело: заработавший ранее с полтычка движок не хотел заводиться.
      - Уходим! – истерично прорычал Ник, смекнувший, что сейчас будет.
      - Нет, я заведу! – воспротивился я, дергая ключ и пиная педаль газа, кроя отборным матом всех святых и механиков, что собрали это авто из автохлама. – Давай, сука! Давай, заводись!  Давай!
          Начавшая стрельба на позитив не настраивала, но я раз за разом  дергал стартер, недоумевая, какого хрена могло статься с машиной,  у которой несколько минут назад все было в порядке.
        Давай, давай…..         
        - Бросаем машину! Уходим!
        Ну, нет, херушки тебе Ник, не брошу, и выберусь отсюда! А ради того, что за этот спасенный раритет половина выживших зацелует мне задницу до кровавых мозолей, можно и немного поиграть от страха «очком», чем тебе я и желаю заняться.
        Тут что-то рвануло и, не выдержав визга Тори, я выскочил из салона, предварительно нажав рычаг открытия капота.
        Беглый осмотр, ничего не дал, правда, мне довелось снаружи увидеть как в атриум подоспели свежие зомби. И какие, мать их!
        Из огня, без спешки, один за другим, выходили фигуры в костюмах РХБЗ. Нет бы просто выходили, да так организованно, что сначала мы приняли их за  живых, но когда первый из них повернул голову в нашу сторону, все встало на свои места: из под опаленного и покрытого трещинами лицевого щитка на нас взглянуло испещренное дикой ненавистью лицо, изъеденное вирусом и почему-то зеленое. С глазами у «химика» тоже было явно не то, слишком разумно, они глядели на нас, и слишком отчетливо разлагающиеся губы мертвеца пытались что-то сказать, донося до нас только нечленораздельное сочетание звуков.         
       Срань не имоверная! Если после всего хоть какая-то Надежда давала мне силы сражаться, то после появления этого почти-говорящего-мертвеца руки «опустились» окончательно. Хотелось все бросить и бежать, бежать, но бежать было некуда, со всех сторон наступала гниющая толпа, а там где ее не было, воспаленный от ужаса разум начал их придумывать, и порой, дцмы принимали несколько извращенную форму. Пару раз мне чудились трансгендеры, которые, по идее, уже остыли окончательно, но которые все еще шли в нашу сторону, а еще несколько раз предо мной представал Джимми Гиббс-младший, открыто грозившийся покарать за то, как я надругался над его машиной, еще пару…      
      Тычок в спину вывел меня из сонной дремы, ставшей опасной для всей команды, тем более, что Тренер со словами «Валите этих уродов!», открыл по зомбакам беглый огонь, разогнав вместе с ними и моих призраков.
        Последним, с пробитой черепушкой уже от моего прицельного выстрела, растаял образ еле плетущегося трупа Джимми Гиббса, оказавшийся вполне осязаемым.
        Прощай, старина, твой  жизненный путь был и так длинным, а «Чарджер» теперь послужит мне! Пусть совсем чуть-чуть, но послужит. Хотя бы для того, чтобы сбежать от «химиков»…
        В принципе, кроме аццкого ужаса, внушаемого своим видом, никакой особой опасности «химики» не представляли, кусать через лицевые шитки, даже разбитые, было проблематично, да и было их не так много, если бы… Если бы им на подмогу, вынося наружу очередной косяк, не поспешил трехметровый Танк.
         Кроша плечами дверной проем, мутант рывком сорвал створки и дал хорошего пинка одному из «химиков», по высокой параболе отправив его прямо нам под ноги, где и он шлепнулся, успев по пути принять в себя дозу свинца. От моего пинка (контрольного), обусловленного злостью на весть мир и сломанную машину Гиббса и самого застреленного Гиббса, экс-ботаник перевернулся на бок, и я увидел, я увидел, увидел я….
       Конечно-же, я увидел самую заветную колбочку с зеленой блевотиной, помещенную для сохранности в капсулу, которую мне однажды довелось испытать…
        А если? А вдруг? А почему бы и нет?
        Пока я прикидывал варианты, Танк пытался сориентироваться в огне, успев  подпалить себе шкуру и прыгая вне его пределов,   разнося с досады мраморный пол, плитку и все, что попадалось под мощные кулаки. Наконец эта сволочь настроила свои «локаторы» на наши выстрелы  и,  заметив в стене огня маленький коридор, дико взревела, после чего, бочком-бочком, стала приближаться к нам, не обращая внимание на бесполезные потуги ошкурить его из карабинов. Как уже сказал, потуги были бесполезны, эта паскуда прыгала как заведенная  и явно подыхать не собиралась, несмотря на то, что Ник и Тренер разряжали магазин за магазином. Все ближе и ближе Танк подбирался к стрелявшим, все длиннее и длиннее становились паузы между перезарядками, а я  никак не мог понять, что не так с «Доджем» и что не так с тем, о чем думаю я.
        Прозрение снизошло, когда под сводами атриума пронесся крик очередной орды, а Ник, отбросивший последний магазин  и сам карабин, проскулил:
       - Ну, все, пипец нам!
       Подкупало то спокойствие с которым этот нытик  и неврастеник произнес  эти слова, но времени высказывать респект и уважуху не было
       - Не бздеть, Ник, - отстраняя его к машине и зажимая в руках колбочку, произнес я, - мы свое слово еще не сказали.
        Дождавшись очередной финт мутанта, я размахнулся и бросил эту склянку прямо туда, где должна была оказаться деформированная  черепушка Танка. Должна, но не оказалась, а вместо этого, склянка безвольно ударилась в мускулистую грудь и с едва слышным дзиньканьем упала  на пол.
         Я слышал как заскулил и снова запустил «шептуна» Ник, как выматерился, проклиная всех святых Тренер, я слышал как закричала Тори, понявшая в какую жопу мы только что влезли, я слышал как закричал я, когда огромная падаль… наступила на колбку и раздавила ее с характерным хлопком.    
        Я кричал, как ненормальный, а потом замолк, предоставив всем наслаждаться Триумфом победы над очередным монстром.
       Эффект не заставили долго ждать. Подоспевшая свеженькая орда, вместо того чтобы кинуться на нас, набросилась на гиганта и начала терзать его тело, а Танк, охренев от такого приема, решил не оставаться в долгу и, обнулив показатели перед новым раундом схватки, открыл новый счет растерзанным и покалеченным зомби. Но сначала  куски плоти самого мутанта брызнули в разные стороны, и только следом, под возмущенные вопли убиваемых зараженных, настал черед их конечностей и внутренностей, парочка из  которых шлепнулась на капот «Доджа», вызвав очередной приступ истерики Тори (помочь которой не взялась бы и Александра Адлер), и взрыв негодования с моей стороны.           Атриум стал сосредоточением Хаоса, так по нему, спотыкаясь и падая, давя и терзая,  носилась огромная, дико рычащая туша и облепившая ее толпа, никак не желавшая отдавать победу, но ребята явно выступали в разных весовых категориях, и спустя минуты две, численный перевес начал иметь решающее значение.
         Выдохнув от облегчения и понимая, что большого уродца если не сожрут, то задержат на расстоянии, Тренер и Ник попытались помочь зомби в благородном деле уничтожения друг друга, но я этого не видел, я нашел причину неисправности.
         Бинго!!! Двигатель взревел, а вместе с ним и я, подгоняя Тренера и Ника, не вовремя окунувшихся в огневой экстаз битвы.
         - В машину, блеать!!! Подвинься!!!!! – это уже визжащей на заднем сиденье Тори, которая держит голову Рошель, и пытается усесться поудобнее, так как Ник начал забираться внутрь, безжалостно утрамбовывая ногами снарягу и сидящих.  На сиденье сзади стало немного тесновато, но мне было насрать даже на то, что помещение атриума начало заполняться зомби, поскольку чертыхаясь и проклиная все, в салон залез Тренер, с радиодетонатором в руках.
         - Взрывааааааай! – мнение насчет «насрать» резко поменялось, как только начался очередной зомбепад, причем парочка приземлилась рядом, распластавшись под колеса, а один грохнулся прямо на край помоста, поцарапав головой бампер.
       Твою мать, еще не хватает разбить и «Чарджер»!
       - Взрывай, бл….! – заревел я, надеясь, что Тренер нажмет на кнопку без излишних сантиметов и сентиментальности.
       Зря! 
       - Подавитесь, сукины дети! – душа Тренера не выдержала, но через секунду это уже не имело значения, потому что мощнейший  взрыв вынес наружу все не демонтированное властями, включая застрявших  в дверях зобмаков, а следом, сметая с пути потроха и осколки, на улицу выскочила машина Джимми Гиббса…
         Маленькая поправочка: теперь уже – моя!
         
       
               
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.