Вергилий и Фортуната. гл. 24. Осада

                Арабель стояла на искусственно отсыпанном холме, посреди заболоченной поймы местной речушки.
В крепости находился свой источник воды.  Этой водой защитники крепости каждую ночь поливали высокий глинистый вал. 
                На него без специальных приспособлений было практически не взобраться.  Подкопы под стену тоже сделать
не удалось, так как они сразу заполнялись водой.
                Построенные римлянами две башни-гелеполы для приступа также не помогли.  Одну галлы просто сожгли,
а вторая увязла в болоте.   А небольшие тараны, которые находились в передвижных укрытиях, если и удавалось подтащить
к крепости, -- не могли пробить толстые прочные стены.
                Баллисты и камнемёты также не дали результата, так как действовали на значительном удалении, что,
как известно, сильно снижает их пробивную способность.

                Фашины (связки прутьев), которыми римляне пытались засыпать рвы, галлы каждую ночь поджигали.
К утру от них оставались лишь серые кучки пепла.  Вместо победного штурма началась длительная изнурительная осада.               
«Чтоб им сдохнуть в этом болоте!», -- не раз срывался в ярости Квинт Цецилий.
                Единственной сухой прочной площадкой перед крепостью было место перед входными воротами.
Но фронт атаки здесь сужался буквально до 30-ти шагов.  И даже если и удавалось с помощью длинных лестниц добраться
до вершины стены, то здесь римлян в упор расстреливали из стреломётов (старинные арбалеты),
которые с близкого расстояния с лёгкостью пробивали любые доспехи.
                Поджечь ворота также не получилось – они были обиты бронзовыми листами.  Ну а те участки стены, по которым бомбардировка велась особенно интенсивно, галлы предусмотрительно обвешивали кожаными мешками
с шерстью, что резко уменьшало силу удара.
            
                Целый месяц римляне штурмовали Арабель, понеся при этом большие потери, но так и не смогли её взять.
Учитывая большие запасы продовольствия в крепости, эта цитадель могла выдержать длительную осаду.   Но самое страшное было в том, что успешная защита крепости могла спровоцировать и мирные галльские племена присоединиться к бунтовщикам.
                Да и в Риме испытывали нервозность.  Консулы и император торопили Квинта Цецилия, так как срывались сроки всей военной компании.  А один из трибунов легиона, сын влиятельного сенатора, деликатно намекнул легату,
что ему уже подыскивают замену.

                А тут ещё незадача: одна из центурий, полностью набранная из наёмников, не выдержала напряжения боя.
Под градом камней, которые обрушились на неё со стен крепости, она попросту пустилась наутёк.  Бойцы, которые забрасывали ров фашинами остались без прикрытия и, естественно, были перебиты лучниками, которые стреляли в упор прямо со стены.

                В тот же день проштрафившаяся центурия была подвергнута децимации, то есть, казни каждого десятого
по жребию.  Причём, важно заметить, что это была не просто кара, а ритуал, посвящённый именно богине Дециме. 
Этой богине не просто поклонялись, ей приносили человеческие жертвы в самом прямом смысле слова.
                Суть этого обряда в следующем – воинская часть, покрывшая себя позором, посредством обряда децимации ритуально очищалась в глазах богов.  Именно поэтому жертв и определял жребий, то есть, не прихоть судьи, а священное гадание, выражающее волю самой судьбы.
                Что интересно, одним из самых популярных священных символов,
 наносимых на римские боевые щиты-скутумы, кроме молний Юпитера, было также веретено.  Казалось бы, сугубо мирный предмет, зачем изображать его на щитах?
А дело в том, что это не просто веретено, а символ богини Децимы, которая, наматывая нить жизни каждого воина
на веретено, могла в любой момент эту ниточку и оборвать!
               
                Так как своими силами взять крепость не удалось, легат Квинт Цецилий в войсковом святилище попросил помощи
у высших сил, принеся в жертву перед алтарём огромного чёрного галльского быка, которому он собственноручно перерезал горло.  Затем, набрав в кубок кровь животного, выпил кубок до дна.
                Ещё целых две недели после жертвоприношения легат бросал своих солдат на штурм, но все попытки легионеров овладеть галльской твердыней так ни к чему и не привели.
                Немало забот доставила воинам и преждевременная зима с непрерывными и до того сильными ливнями, что стало просто затруднительно выходить из палаток и вести боевые действия.  Глинистая почва вокруг лагеря попросту размокла и превратилась в самый настоящий каток.  Не утихал и страх перед гневом небес: "ведь не без причины
во устрашение нечестивцев затмеваются светила и обрушиваются бури на головы людей".


http://proza.ru/2020/12/18/1415