Северный ветер в саду Сиянии. Глава 21

 
А в доме Сиянии всё было готово к встрече.
Уже давно приехали сыновья и Павел.

Сияния проснулась к вечеру, открыла глаза и долго лежала, смотрела в потолок, лежала и вспоминала, не в силах проникнуться, что же это было с ней.
Во сне ли это было, или на самом деле?
Всё было так ясно и ощутимо, казалось, её руки ощущали всё, и ещё присутствовала энергия, она чувствовала в своих руках эту энергию родных любимых её мужчин.
Как их теперь назвать?

Володечка, словно папа, а он и сказал мне так. И очень сильно чувствовалась его отеческая энергия.
Мариночка? Да, Мариночка?

А она мамочка моя.
Я, что вновь обрету родителей? Или, как всё будет? Вновь возник ласковый изумрудный взгляд Верещагина. Он манил её.

Верещагин! Ярослав!
Сердце раскрылось и заполнилось истомой от его взгляда. Вновь возникла картинка, Ярослав смотрит на Сиянию, а Марина и Володя, улыбались и плавно кружатся вокруг них обоих.

– Но ведь это в грёзах, на энергетическом уровне, высоко, не на яву. Прошептала с болью она. – А как будет при встрече?

«Как ты захочешь». – Произвелось у неё в мыслях, незнакомым голосом.
Она лежала и думала, и прошептала.

– Где-то я этот голос слышала. Только где? И когда? Знакомый всё же. Чем-то похож на Ярослава, но не его. Нет, не его.

«Подумай Сияния, доверься своему сердцу, не уму, а сердцу. Посмотри в него. Ты помнишь, что произошло всего лишь два часа назад, как тебе показалось, во сне?
– Помню, очень хорошо помню, но это, же не наяву.

«А слова, что в вас прозвенели, запомнила? Можешь мне сейчас сказать?
– Слова? Которые были светом объяты? И звенели, что словно искры летели и падали? Нет, прям, на стрелы похожи были, а потом сплошной поток был.

«Да, ты можешь воспроизвести эти слова?
– Воспроизвести? – И Сияние вспомнились слова, они вновь зажглись в её сердце и она их просто повторяла. –
Встреча необычных сердец произошла. Пазлы соединились. Так?
А кто со мной говорит? Вибрация, тембр голоса знакомы.

«Что дальше было? Какие слова?» –
Вновь спросили её в мыслях, так и не ответив на вопрос её.
– Дальше? Дальше, а, дальше. Любовь осветила их, наполнила своим светом. – Сияния замолчала.

«Далее, Сияния продолжи».
– Сейчас. – И она ясно услышала внутри себя и повторила. –
И вы стали вечной любовью. Вас не разъединить. Вы раскрылись в сакральном сердце той огромной большой и мощной любви.
Так вот, вроде полностью запомнила. Да? Так?

«Верно Сияния, верно, и что следует из этого?»
Сияния молчала, что-то в голове у неё ускорились мысли, в глазах замелькали картинки. Она вновь увидела себя, увидела своё сердце, Володя, Марина, и она, и Ярослав. А вокруг них столько много было лиц улыбающихся, знакомые, только не понятно ей, откуда она их знает.

И не знакомые, но они были все радостными, и уже что-то знакомое мелькало в их лицах. Откуда? Весь небосвод заполнен ими.
Они все кружились вокруг них в хороводе, рукоплескали, что-то говорили, мысли звенели. Свет опускался, яркий свет, на головы им опустились венцы, красивые сверкающие и увитые цветами, она даже сейчас ещё чувствовала тяжесть венца на своей голове.

– А я этого не видела отчего-то во сне.
«Не видела, ты была занята, ты вообще ничего вокруг себя не видела, кроме родителей и Ярослава.
– Родителей? Тоже их не видела. Володя и Мариночка были рядом.

«Да. Они и есть родители, и были рядом. И в нескольких жизнях были рядом с тобой, твоими родителями. И вновь стали ими. А родители с этой жизни, Алексей и Лиза, тоже были, они над вами были, не заметила их. Ты рада?».
Сияния молчала, принимая, и усваивала услышанное и увиденное её.

«Какие выводы сделала, осознание идёт, что это было?»
– Это, что? Было венчание? – Несмело спросила она?

«Да. На энергетическом уровне вы всегда были едины, в данный момент и здесь на яву станете, вернее сказать, уже стали, вам лишь встретиться осталось и соединиться. Отчего же ты не поторопишься?
Лежишь, словно спящая красавица. Поцелуя ждёшь? –
Послышался смех, и продолжил. –
Чуть позже будет и поцелуй. – И вновь смех. –
Давай, вставай, хватит лежать, одевайся, прихорашивайся. У тебя есть примерно час, они скоро будут здесь».

– Постой, а кто ты? Голос знаком. Но что-то не вспомню, увидеть бы, то может и вспомнила. Мы встречались?

«Да встречались. Я Илья. Верещагин Илья. Продолжать?
И в пространстве показалась картинка, Ильи такой, как он был в её юности в клубе на сцене, и рядом с ним улыбающаяся Виктория на шаре, в далёком селе.
В таком далёком, словно было это в прошлой жизни.
– Ииильяяя! Нет, я вспомнила, Илья, брат Ярослава. Ох, ты!

«Всё, у меня Сияния. Действуй. Ты помнишь? Таких, как вы Исток, Творящий Любви и Света, Сам соединяет. Он сотворил вас такими».

Видение и голос Ильи исчезли.
Сияния какое-то время, лежала оглушённая видением и осознанием, и вдруг она включилась в современную явную жизнь.

– Аааааа! Ойй, мамочка! Что же я лежу-то, меньше часа, осталось, а я какая? Оооёёёййй! –
Закричала она. Дети услышали её крик вбежали к ней в спальню.
– Мамочка что случилось?

– Ой! Божечка, что же это такое? –
Спрашивала она себя или кого-то, бегая по комнате, то к шкафу, раскрыв его, то к зеркалу. – Боже, боже, они сейчас приедут. А я? А я?
А я растрёпааа!

– Мама, успокойся! – Ольга подошла к ней взяла её за руки. – Успокойся, мамочка, сейчас приведём тебя в порядок.
– Успокойся, они ещё не звонили. Дядя Ярослав сказал, что перед селом позвонят. Мама. – Произнёс Миша.
– Нет, нет, Миша, они уже едут, едут и скоро будут.
– Откуда ты знаешь? У нас есть ещё время.
– Илья мне сказал. Ох, божечки, что за лицо у меня? –
Взволновано произнесла Сияния, смотрясь в зеркало.

– Мамочка, сейчас наведём тебе красоту. И давай сбросим те прибавленные шесть лет, а можно и больше. Компрессик мамочка, на травках, бабушка Валя принесла. – Произнесла Ирина. – Затем масочка с добавлением сока лопуха, тоже бабушка Валя посоветовала сделать.
– Сейчас ты у нас засияешь, сильнее прежнего. Мамочка.
Заговорили дочери, окружив её, усадив перед зеркалом.
– Мальчикам нужно за дверь, нечего смотреть, как мы будем красоту мамочке наводить. И детей заберите отсюда, нечего нам мешать.

– Оленька, там, в секретере, справой стороны дверца, есть одна коробочка с духами, посмотри, они ещё пригодны? Давно их не открывала, ключик в верхнем ящике стола, среди карандашей.
– Ох, мамочка, да у тебя здесь клад. – открыв маленькую дверцу, произнесла Ольга.–Ты почему ими не пользовалась? Это, что за духи? «Тет-тет», – Читала Ольга. – «Диалог», «Елена». Мама!!?

– Нет, нет, не эти. Там малюсенькая коробочка, а флакончик ещё меньше. Такие были духи у мамы моей, и я помню, нанесла их на себя, когда пошла в клуб и встретила Ярослава. Они, конечно, сгорели в том пожаре, Володечка мне позже подарил эти. Вот этот флакончик мизерный стоил по тем временам пятьдесят рублей. Это дорого, если средняя зарплата в то время была меньше ста рублей. Но вероятно они испортились, прошло уже лет двадцать пять, как они куплены.

– Ого! Почему ты не пользовалась, мамочка? – Хором спросили дочери.
– Володя часто дарил мне духи, не успевала. – Сияния рассмеялась. –
А без Володечки они, как-то и вовсе отпали. Редко вообще духами пользовалась.
– Так сейчас посмотрим. – Произнесла Ольга, открывая коробочку.

– Что, испортились? Живые? –
С надеждой спросила Сияния и закрыла глаза от яркого света, что осветил этот маленький флакон в руках Ольги, которая и не заметила этот свет, произведённый Ильёй, восстанавливая первозданный аромат.

– Нет, живые, не испортились, мамочка удивительно, но за столько-то лет. О, аромат какой.
– Девочки у всех духов аромат был невероятно приятный, и если они ещё хорошие и понравятся вам, забирайте себе. Таких сейчас нет.
Послышался стук в дверь и вопрос.

– Мама, а какой тебе Илья сказал? – Спросил Гриша через дверь.
– Дядя ваш, брат Ярослава.
– Что твориться-то! – Тихо произнёс Гриша. – Миш ты слышишь? Мама, что? Тоже стала видеть и слышать?

– По-моему у неё было немного такое, она не предавала этому значения. Или мы не предавали, думали, как-то по-другому работала у неё интуиция.
Помнишь, в детстве от неё ничего не возможно было скрыть. На речке случай был, помнишь, она его описала тогда чётко. А никого кроме нас с тобой не было, даже Оли в тот раз с нами не было. И видеть никто не мог. И тем более ей рассказать. И папы дома не было, а она знала.

– А я тогда ещё знал, от мамы и от папы вообще ничего не скроешь.
– Да, да. Что Паш, тебя не пугает наша семья?
– Нет, мне нравится наша семья, я обожаю всю нашу семью. Особенно маму Сиянию. Интересно Оленька тоже видит?
– Что, налево не сходишь? – Расхохотались братья.
– И думать такое противно. – Оглянулся, закричал. –
Серёжа, осторожней качели раскачивай, Яночку уронишь. Ты же мужчина, будь осторожен, девочек надо оберегать.

Сияния вышла из дома, сияющая, дочери совершили с ней чудо, она всегда выглядела красиво и молодо, никто же не знал, сколько ей на самом деле лет, но здесь и свои года уже сбросились лет на десять.
Сияла молодостью, радостью, уверенностью и спокойствием. Вероятно, лимит волнений закончился. Спускалась с крыльца, уверенная в себе богиня.
Сыновья и Павел оглянулись и в восторге замерли.

– Ох, мамочка! Какая же ты красавица у нас.
– Видели бы тебя папа с дядей Ярославом.
– Да, да, и что будет с ними? – Радостно рассмеялись дети.
– Сейчас и увидят. – Спокойно произнесла Сияния.

В пространстве зазвенело, словно звон разбившего хрусталя, эти осколки опустились и висели в воздухе, их ясно увидела Сияния.
Но она была в спокойном состоянии, что даже по всей вероятности перевернётся мир, и её не заденет волнение.

Струны равномерно натянуты и расслаблены, находятся в режиме ожидания.
Ожидания музыки. Чтобы в ней заиграла музыка сфер.
Сияния посмотрела на осколки в пространстве и улыбнулась, они стояли прямо перед её лицом, переливались радужным светом.

Во дворе было уже по-вечернему сумрачно, но белое пятно перед глазами было радужным. Осколки стали соединяться. Сияния смотрела с улыбкой, словно находилась там, в каком-то месте, в отсутствующей реальности.

– Мам! Что с тобой? – Спросил Миша.
Следом за Сиянией вышли дочери, радостные счастливые.
– Как вам наша мамочка? – Спросила Ирина
– Красавица?
– Красавица! Да ещё какая! – В три голоса ответили сыновья.

Сияния же смотрела, как соединяются осколки, смотрела и улыбалась. Дождалась, как все до единой мельчайшей крупицы соединились в одно целое, и создалась красивая огромная чаша, сверкающая на солнце, и ни одной трещинки даже в помине нет.
От видения у Сиянии в восторге замерло сердце, она рассмеялась и сделала жест рукой, отодвигая видение, но чаша превратилась в огромное сердце.
Настоящее живое сердце, пульсирующее и увеличивающее в размерах, заполняя всё пространство, весь сад и дом и все присутствующие оказалось в этом сердце.

– Илья ты мудришь? – Тихо спросила Сияния.
– Нет. – Послышалось ей. – Вышата с Истоком.
– А кто такой Вышата?
– Сейчас познакомишься.
– О чём ты мамочка? – Спросил Миша. – Что за Вышата?
– О прекрасном дети, о прекрасном. –

Сияния прислушалась и, подняв палец, указала на калитку, произнесла. –
Едут. А Вышата? Сама ещё не знаю, Илья говорит, познакомимся.

И быстрым шагом направилась к калитке. Распахнув калитку, Сияния осмотрелась. Соседка тёть Валя, как обычно сидела на лавочке. Рядом с нею такие же её ровесницы, подружки-старушки.

Что-то много сегодня подружек у тёть Вали собралось. И откуда они узнали, что мы Володечку ожидаем? Никому ведь ни о чём и словом не обмолвились. Откуда сведения просачиваются? Удивительно.

– Сашка! – Позвала её тёть Валя. –
Ты далёко собралась? Така раскрасавица? Встречать? Да! Перед такой красотой никто не устоит.
– Тёть Валь не преувеличивай, я такая, как всегда.
– Такая, да не такая. – И тёть Валя рассмеялась.

Сияния осмотрела улицу, возле соседских домов по сторонам и напротив, кучками стоял народ. И все устремили на неё взгляды.
«И откуда узнали? – Думала Сияния. – Может просто совпадение? Странно никогда небыло столько народа возле соседских домов. Интуиция что ли у людей развита до того, что всё чувствуют?»

А к дому уже подъезжала машина Верещагина, и она уже останавливалась. Сияния стояла и смотрела, как подъезжала машина, это воспроизводилось, словно замедленной съёмкой. Машина остановилась, и несколько секунд, возможно с минуту, ничего не происходило. Сияния стояла одна, дети не выходили, и сдерживали своих детей, не пускали их на улицу, хоть те пищали,
– Дедушка приехал.
Взрослые просили их быть тихими и подождать, пока бабушка позовёт.

Со стороны водителя дверца открылась, и вышел Верещагин.
– Сияния! –
Радостно, но с признаками печальной горчинки произнёс Верещагин. –
Сияния, обещание своё выполнил. Нашёл твою пропажу. Получай.

Верещагин, как вышел, так и стоял возле машины, вцепившись в дверцу так, что побелели пальцы от волнения. –
Принимай Сияния! Друг, отчего же ты медлишь?

Владимир открыл дверцу и вышел быстро, словно выскочил из машины. Как обычно возвращался домой из поездок и спешил обнять свою семью, свою Сиянию. Он чуть задержался возле машины и шагнул протягивая руки Сиянии.
– Сияния!
– Володенька! –

Она ринулась навстречу ему. Он подхватил её, прижал к себе, здоровый, хоть и сильно исхудавший, Владимир обнял её, она полностью очутилась в его руках, в его крепости построенной ещё в далёкой её юности, когда ощущались руки папочки. Она утонула в его объятиях, в крепких сильных руках. И ей даже не виден был восхищённый взгляд Верещагина, через плечо Владимира.

«Какая же она красивая. Или мне показалось? Или на самом деле? Она выглядит моложе, и даже моложе своих лет. Ах, Сияния!
Нет, не показалось. Моложе. Или это её радость омолодила? Интересно, что чувствует она в объятиях Владимира? А он? Что чувствует Владимир?
Как бы хотелось мне оказаться на месте Владимира, и держать её в своих объятиях. Ох, Сияния!»

Верещагин оглянулся на Марину, которая тоже уже вышла из машины и стояла рядом с Вышата, чуть позади Владимира.
Верещагин почувствовал боль в сердце, но не острую, а уже прожившую и даже отжившую боль. Боль уже не боль, погружённая в любовь, заполненной любовью. Дар, подаренный Истоком «Быть» и «Любить».
Сладчайший дар «Быть любовью».

Все уроки жизни осветились и заискрились и каждое мгновение, словно волна Океана Вечности вздымались, колыхались.
И вот сейчас Исток проживает эти мгновения в каждом из нас и с каждым. –
Думал Верещагин. –
В этот момент мы достигли той глубины Любви Истока.
Исток, Он чувствует нашу боль, как свою. Он чувствует свою боль как нашу.
Единое сердце.

Это хрустальное сердце возникло ещё перед въездом в село. Разбитые в осколки жизни соединялись. Все осколочки склеились и спаялись, и нет больше трещин, есть одно целое единое сердце глубокого чувства.
И все участники происходящего, погружённые в это сердце. Всё пульсировало в нём. И сад, и дом, и живые человеческие души и сами человеки, и взрослые и дети. И улыбки, улыбки, улыбки радости.
И Верещагин услышал ясные мысли в своём мозгу.

«Знаешь сын, сколько раз я умирал с вами и воскресал, пока вы осознавали настоящее чувство Любви и величие своего Духа.
Познали и поселили навечно в себе безусловную любовь. Признали всех людей, как самих себя, безусловно. Сейчас в твоём сердце проживаю это восхитительное чувство, которым ты заполнен сам.

Ты почувствовал, как ты поднимаешься в нём? Возносишься в высочайшие вибрации? Для меня это великое счастье, когда моё творение познаёт и возносится в этом чувстве, и удерживает в себе эти вибрации, чувство любви. Утверждает себя.

Растворяется во мне, и дал возможность мне раствориться в тебе и стать тобой.
Это шаг на путь вечности.
Ты осознаёшь? Как не просто быть самим собой и в состоянии любви?

И в тоже время просто, так просто в принятии.
И вы достигли этого. И этот миг прекрасен и жизнь уже никогда не станет прежней.

Возможно, в ней ещё будет кто-то стараться заслонить солнце вам, но в ясном сиянии оно всегда будет светить вместе с вами в ваших сердцах, для самих себя и для других человеков».

Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.
Фото из инета.

© Copyright: Таисия Абакумова, 2020