Начало

       Именитый пресвитер большой христианской церкви пылал негодованием:
- Как этот молокосос посмел! Как у него язык повернулся обвинять моё родство в нечестности!
       Робкие попытки молодого брата, который четыре года назад принял Иисуса Христа своим Господом и Спасителем, вклиниться в речитатив служителя, разбивались о хлёсткие слова обвинений.
- Пастор, брат, но ведь был церковный совет, уже разобрались, что Ваш родственник виноват. Братья проверили, он обманывал, крал…
- Замолчи! Это ты всех обманул!
И, обращаясь к церкви прокричал:
- С этим… Не сообщаться! Он вор и обманщик!
         Молодой брат, с поникшей головой и с беззвучной молитвой на сухих от горя губах, уехал в дальний город, где его ждала жена и трое детей. Местность та, в середине лихих девяностых, была подобна пустыне. Ни работы, ни перспективы, ничего. Ничего, кроме Бога и веры в Него. Семья брата, рискнувшего «поиграть в праведность», подвергнутая экстракции из «христианского» сообщества за непокорность старшим, хоть и далёким от праведности братьям, пыталась начать новую жизнь.
         Полтора года пролетели, как один день. Старшие дети каждый день бегали на пруд и ловили рыбок, которых потом отваривали, снимали мяско и, перемешав с картошечкой, делали вкуснейшие котлетки. Брат с женой батрачили у богатых односельчан, когда за пару монет, когда за еду. В доме было весело и молитвенно. Веяло верой в Бога и Библией.
         Настало время и в большой, далёкой церкви вспомнили о семье, которую так несправедливо отвергли. В посёлок, отстоящий от столицы на сотни километров, приехали два дьякона, чтобы узнать – живы ли, как духовное состояние? Встретили братьев радостные, благодарные Богу, лица.
- Проходите братья! Какое благословение!
Братья засмущались.
- Мы вот тут привезли кое-что.
- Так выкладывайте на стол, сейчас праздновать будем, благодарить Господа!
       На столе, как на скатерти – самобранке, стали появляться разносолы, вкусности и, даже, круг ароматной, копчёной колбасы. Неожиданно с улицы забежала младшая дочь, изгнанного за желание правды брата.
- Ой, а что это? Зазвенел её голосок, а пальчик немилосердно упёрся в колбасу.
       У братьев на глаза навернулись слёзы – ребёнок, в свои четыре с половинкой года, первый раз колбасу увидел. Желание расспрашивать, как дела, как жили, сразу отпало. Засуетились братья и быстро собрались ехать. В глаза семье, которую с такой ревностью «наставили на путь истинный», смотреть не было сил. Они не знали, что для брата, как и для его семьи, это было только начало. Начало восхождения к доверию Богу и любви к людям. Начало истинной веры.