Долгожданная любовь

               

        Октябрь – золотая пора, в природе происходят неизбежные биологические изменения; опадание листьев, с накопившимися в черешках вредными веществами, меняется окрас. Ночи становятся прохладными, появляются небольшие заморозки и опускаются на землю серебристые снежинки.

        В это время меняется у людей жизнь со своими проблемами, неурядицами, сменой места жительства, расставанием с родными местами как птиц, так и людей.

    В один из октябрьских дней во дворе Ивана Васильевича Свечкарёва было шумно. Играла музыка, слышны были песни, шутки. Это были проводы сына в армию. Молодёжь веселилась, только Саньке не до веселья, - не было с ним рядом Леночки Калиберды, соседки и самого дорогого человека. Время торопило покинуть родные стены. Собрав свои вещи, призывник Санька направился к автомашине. Шёл медленно, посматривая на соседский двор. Сердце ёкнуло, увидев бегущую Лену с широко расставленными в стороны руками, произнося громко «Саня! Санечка!».
        Бросив на землю вещи, Санька подхватил её, рыдающую. Тело дрожало, от рыдания она не могла и слова сказать. Санька прижал её к себе, целовал. Целовал в щёки, шею, губы. Но время торопило.
Он пообещал писать. После чего занял место в кабине. Машина тронулась, а Лена осталась стоять. Слёзы текли по её щекам. После того, как машина скрылась из поля зрения, Лена медленно пошла в сторону своего дома, где её ждала мать. Мария Петровна, крепко взяв её за руку, повела её в дом, причитая: «Какой позор, бегать за парнем! По положению он нам не ровня. Это голытьба».

    Где-то с месяц никто не видел Лену, ни во дворе, ни за пределами двора.
Прошёл год – от Саньки ни одного письма. После очередной ссоры Лена покидает родительский дом в неизвестном направлении… Скоропалительный отъезд никого не тронул, никто не интересовался, где их дочь, как она там.

     У Саньки служба шла своим чередом. Каждый день он ждал армейского почтальона. Ему так хотелось получить ответ хотя бы на одно его письмо. Приближался конец службы в армии. Переписка с Леной не состоялась, за исключением первого письма, которое он носит с собой, бережёт, как самый важный документ.

    За две недели до демобилизации, Санька получил письмо, о котором сообщил его товарищ. -Саня, там, на кровати, под подушкой лежит письмо. Санька не шёл, а летел, с мыслей: - От Лены. Но, оказалось, письмо от её подруги, Кати, которая и сообщила, что Лена покинула родительский дом, вскоре после его отъезда. На душу лёг двойной груз. - Что за экспедиция?, возмутился Саша. -В какую там Сибирь? Заиграла Санькина молодая кровь, его голову посещали дурные мысли. Молодость, горячность, заставили Саньку принять скоропалительное решение – уехать подальше, куда глаза глядят.
А тут подвернулся случай, объявление набора на БАМ. Санька подал заявление. Его приняли в группу, и вскоре отправили добровольцем на покорение неизвестных мест. По мере продвижения на восток, он любовался красотами природы. Он был сражён красотой высокоствольных сосен и елей, раскинувших свои «лапы» по сторонам. Любовался красотой многочисленных озёр, побережье которых украшено высоким цветущим Иван-чаем. Глядя на эту красоту, Санька ощутил гордость за свою степь, что имеет схожие растения с сиренево-малиновым цветом кистей. У нас его называют дербенник, (плакун-трава). На лице появилась лёгкая улыбка. Санька произнёс вслух: -Мол, и мы не лыком шиты! У нас своя красота, присущая только ей, сальской степи, нашей кормилицы. В мыслях промелькнула какая-то тоска по родным местам.

    Санька уселся за столик. Даже монотонный стук колёс в вагоне не смог заставить его уснуть в дневное время. Через двое суток поезд сделал для Саньки и его группы парней, последнюю остановку. Собрав свои вещи, молодёжь двинулась на выход. На перроне их встречали люди, объявляющие, кого они встречают. Транспорт был подан для посадки. Прибыв на место, отдел кадров зачислил Саньку в бригаду, занимающуюся лесоповалом. Поселили в общежитии, вернее в лагерь. В тёплое время жили в палатках. Ох и тяжко было Саньке. Нет опыта работы, перед ребятами стыдно было. А тут ещё доставали москиты. Надо сказать, что в бригаде ребята оказались понятливыми. Видно сами такими были, - подумал Санька. И словом и делом поднимали ему настроение. К зиме он уже набрался опыта, выполнял нормы, как заправский специалист. Тяжёлой помехой для него были сильные, трескучие морозы.

     Вся тайга гудела от визга бензопил, от треска падающих деревьев, и гула моторов лесовозов. Санька гордился парнями. В такие суровые морозы, они, ходят нараспашку, лица красные, брови серебрятся инеем. Вот это действительно русский мужик, гордость России. Проживание в общежитии показалось Саньке неудобным. Его тянуло побыть одному, чтобы помечтать без помех. Посоветовавшись с бригадой о переселении в частный дом, ответ был один, дело хозяйское. Санька поселился в домик бабы Дуси. Баба Дуся отличалась спокойным, и в то же время весёлым характером. Каждое слово её, мысли, было пропитано опытом, и знанием житейских дел. Каждый её совет, по поводу и без повода, был оправдан.

  Однажды Санька явился с работы, поздоровался с хозяйкой, прошёл в свою комнату. Сняв обувь, рухнул на кровать, закрыв своими огромными ладонями лицо, и долго лежал в таком положении. Опустив руки, он сделал глубокий выдох. Баба Дуся заметила в его поведении неладное. Постучав в дверь, она зашла в комнату. Санька лежал на спине, направив взгляд в потолок. Придвинув табуретку к кровати, села. Нежно взяла его могучую руку, спросила – Что, сынок, случилось? Помолчав, вдохнув воздух, ответил. – В общем-то, ничего! Просто так… Он замолчал, но баба Дуся не отступала. – Знаешь, милок, просто так и чирей на одном месте не вскочит. Бабе Дусе было жаль парня. Она украдкой убрала слезу. Хрипловатым голосом посоветовала: – Надо смириться! Или ехать домой в отпуск, мало ли чего тебе написала подруга. Советы бабы Дуси тронули его душу, вселили какую-то надежду. Вскоре Санька подал заявление на отпуск, чтобы побывать в родном краю, навестить своих родных, которых не видел шесть долгих лет. Но решил отложить поездку до весны. Душевное страдание не покидало Саньку. Баба Дуся видела всё, как мать сердцем чувствовала. Однажды попросила Саньку рассказать всё, заверив его, что поможет. - Излей душу, и ты почувствуешь облегчение, душевную лёгкость, освободишься от камня на сердце, который гнетёт тебя. – Бабуня, эта болезнь длится уже шесть лет. Баба Дуня как-то робко произнесла: - Может тебе с другой девкой познакомиться? - Нашёл, ответил Санька. Красивая, весёлая по работе, что твой муравей, добрая. Но нет той тяги к ней, сердце не ёкает. Её обильные ласки, нежнее слова её, не могут заставить эту самую невидимую силу толкнуть так, чтобы молодая кровь разлилась горячим потоком по всему телу, подпитав тем самым каждую клеточку тела. Вот сегодня в обеденный перерыв она не подошла, а подбежала, обняв его за шею, не обращая внимания ни на кого, без стеснения начала целовать, целовала, как бы в последний раз. – Представьте, бабуня, меня это не тронуло. Мои мысли витали там, там, далеко-далеко. Она заметила холодок в моём поведении, тихо улыбаясь, произнесла: - До свиданья, Санечка! Я тебе не парочка!
После, закрыв глаза ладонями, заплакала и убежала.

     А Санька остался стоять, погружённый в свои воспоминания. Присев на сваленное дерево, Санька вспомнил о встречах с Леной. Казалось бы, встречи были простые, но они были наполнены желанием. Представил её глаза, глаза это угольки горящие. Улыбка – редко найдёшь такую, милую, завораживающую. А смех – что твой жаворонок, звенит, отдающий эхом по всей нашей родной степи. Каждое прикосновение её пухленьких рук приводило его в трепет. Частенько уходили на свидание в степь, покрытую морем разных полевых цветов. Брал на руки, кружил, кружил и говорил о любви к ней, о ней единственной.
Санька замолчал, а на глазах его появилась слезинка, отдавая блеск от лучей, идущих от электрической лампы, висящей над головой. Он со страхом подумал, что возможно ему больше не придётся встретиться на их скамье, не встречать рассветы.
Вспомнил о раскидистом тополе. Интересно, в этом году цвёл, осыпая своим пухом и заметая дороги, канавы и тропу, ведущую к пруду. Вспомнил, как однажды написал письмо, но так и не отослал. До сих пор оно лежит на полке. В письме Санька писал, с содроганием спрашивая, что может тебя полюбил кто-то постарше, или молодой, полюбил нежнее и крепче, чем я, от чего сердце моё сильно растревожено. Хотелось бы узнать, что сделано многое, как мы мечтали когда-то. Может быть, ты и не ждала письма, закончив переписку, не начав, но я не виню тебя, ведь сама знаешь, как нелегко ждать эти три года. Своим друзьям говорю: - Не дождалась! Пока, до свиданья, с любовью к тебе, Санька.

    После всего сказанного, у Саньки появилась слабость, пустота, разочарование. Взял конверт, поцеловал, прижав к груди, произнёс слова, будто говорил кому-то: - Хватит киснуть, мужику это негоже. После чего положил письмо на полку.
Наступила сибирская весна. Снег, накопленный на полях, опушках, подогретый солнцем, как правило, превращался в воду, которая малыми или большими ручьями направлялась в пруды, наполняя их влагой, необходимой для обитателей водоёма, а также растительного мира на полях и прибрежных участках. Интересно наблюдать, как подтаянный, напившийся влагой лёд, трескался, двигаясь по течению льдины, набегая друг на друга, порою в узких местах делая заторы. А по берегам появляется зелёная трава. Всё вокруг оживает. Вот в такое время Санька решил ехать на побывку в родные места.

    Не надеясь на Аэрофлот, он решил отправиться в гости поездами. Собрав сумочку с продуктами, баба Дуся пошла провожать Саньку. До прихода поезда было немного времени. На перроне в ожидании поезда собрался народ. Собраны были в маленькие группы, беседовали каждый о своём. Вскоре Санька услышал паровозный гудок, оповещающий о прибытии поезда. Подул северный ветер, повеяло прохладой. Пассажиры, ёжась от холода, ждали скорейшего появления поезда. Поезд сделал долгожданную остановку. Народ повалил всей своей массой к вагонам. Санька зашёл в купе, уложив свои вещи в ящик, уселся у окна. За окном видны были провожающие, среди них он увидел бабу Дусю. Она робко махала своей, повидавшей непосильный труд, рукой. Поезд тронулся, провожающие засуетились, усиленно махали руками. Мелькали дома, какие-то постройки, отдельные деревья, рабочие на запасных путях. Санька почувствовал какую-то апатию.

   Часа через два, после того, как поезд покинул вокзал, он решил выйти в тамбур. В тамбуре стояла девушка. По мнению Саньки, она была сильно похожа на Лену. Красивая женская фигура, кудряшки, которые то и дело она поправляла. – Ну, надо же, как похожа!, удивляясь, сказал Санька. Девушка обернулась. Оба оторопели. Перед Санькой стояла его Лена. Саньке так хотелось подойти обнять её, но не решался. - Может быть, это сходство, подумал он. А вдруг с нею едет муж? Но не выдержал, громко закричал: - Леночка, Лена! Обнял её, она громко ойкнула. - Да больно же.
Тут посыпались вопросы, ответы. Прильнув к Саньке, повторяла: - Мой Санечка, да где же ты был? Санька не мог её отпустить, так как долго её ждал. Каждый из них старался объяснить свою ситуацию, в которую попал. Добравшись до Ростова, домой решили ехать на такси. В машине было тепло и удобно. Из радиоприёмника доносилась грустная мелодия, которая не устраивала обоих. Молодые попросили найти что-нибудь повеселее. Приближаясь к родным местам, была заметна дымка тумана, пролегающая полосой, показались огоньки домов, тянущийся дым из печных труб.

   - Вот и наша родная деревня, с радостью произнёс Санька. Солнце показалось у горизонта, лучи его освещали машину, отражались в зеркале крыши домов, золотили верхушки деревьев, обозначая первую теплынь. Машина свернула на дорогу, покрытую асфальтом. С крыш капало, а из-под колёс машины, растекался полу расплавленный тонкий слой снега. На неухоженном тротуаре блестят лужицы, как это обычно бывает после дождя. – Да здесь уже настоящая весна, произнёс Санька, вглядываясь в окно. – Лена, сначала заедем ко мне, предложил Санька. – Как хочешь, будь, по-твоему, покорно ответила Лена. Машина остановилась у небольшого домика, с перекошенной крышей. Собрав свои вещи, пошли в сторону дома. Зашли во двор. Постучали, ответа нет. Толкнув дверь, она открылась. Войдя в дом, они увидели спящую мать. Спала крепко, видно очень устала. От шума Галина Ивановна проснулась. Проснувшись, ахнула, всплеснув руками, громко произнесла. – Да мой же ты сыночек, пропащая твоя душа! Крепко обняла сына. Когда мать успокоилась, Санька доложил: - Мамочка, милая, прошу любить и жаловать, Лена моя жена! Она по-матерински обняла свою невестушку. – Добро пожаловать в нашу семью! Сынок, сбегай за отцом, он там, в дальнем сарае. Санька помчался. Отец от неожиданности оторопел. – Ну, здравствуй, батя! Похлопав друг друга по плечу, они обнялись. - Ну что сынок, пойдём в дом?

   Войдя в дом, Иван Васильевич увидел стоящую у печки, соседскую дочь Лену. Поздоровался, поздравил с приездом в родные края. – Батя, Лена теперь моя жена! - с гордостью объявил Санька новость. Прошу с уважением относиться к ней. Забудьте распри с её родителями. Лицо Ивана Васильевича порозовело от неожиданности. Он подошёл к Лене, обнял её со словами: - Дочка, с прибавлением в нашей семье!
- Спасибо вам папа, мама. За добрые слова, идущие от сердца. Низко поклонилась родителям. – Добро пожаловать в нашу семью, добавила Галина Ивановна, смахнув слезу радости. Начала накрывать на стол. За столом-то и узнали, какой судьбой были наделены их дети на целых шесть лет. Пообедав, дети начали собираться посетить дом Лены. Неизвестность пугала Елену, так как она помнила, как рассталась с ними, и какими были их отношения с соседями. Её лицо, как лакмусовая бумага, отражала состояние души, разделяясь на две части: одна радовалась возвращению в родной дом, другая боролась с волнением, как пройдёт предстоящая встреча.

    У калитки, молодых встретила мать Лены, Мария Петровна. От её выражения лица веяло холодом. Отвернув взгляд в сторону, Мария Петровна сухо выдавила: - Наконец-то, явилась, блудная! Где же тебя носило шесть лет? – Мамочка, милая моя, вы забыли, что я уже взрослая, и в праве сама решать свои проблемы. Ну что, так и будем стоять у калитки, спросила Лена. Открыв калитку, взмахом руки пригласила войти. В доме их встретил растерянным взглядом Николай Петрович. Всю жизнь он старался показать себя строгим отцом. А на деле постоянно находился под властью жены. Он её очень любил, поэтому старался помогать в хорошем и плохом начинании. Заметив искорку в глазах отца, Лена тотчас сообщила. – Это мой муж!
- Как это муж? Где согласие родителей? Где родительское благословение?
- Папулечка и мамочка, мы стоим перед вами, вот теперь вам и карты в руки, благословляйте, с улыбкой на лице попросила Лена.

   Николай Петрович как-то замялся, обдумывая, как ему поступить. Направив взгляд в сторону жены, заявил – Благословляю! Поддержала его и мать. - Пора и сватов засылать, уверенно объявил отец. Санька, как считаешь? Санька помчался за родителями, а Мария Петровна с Леной начали накрывать стол. Пришли соседи, за столом обсудили все вопросы предстоящей свадьбы. Разногласий не было. Так состоялось сватовство. Проводив гостей. Мария Петровна уселась на стул. Сердце её трепетало, не то от радости, не то от волнения. Успокоившись, Петровна предалась воспоминаниям. Невольно вспомнила свою молодость. Ещё со школьной скамьи, она сильно любила Ивана. Всё готова отдать, только бы быть с ним. Ей казалось, что дружба их была крепкой, но… появилась на её пути эта мымра Галька. Отбила его, сколько слёз было пролито. В конце концов, так и пришлось выйти замуж за нелюбимого Николая, который был без ума от неё. Она решила, мол, стерпится, слюбится. Родилась дочь, а у Ивана – сын. В детсад вместе, в школу вместе. Бывало, утром рано выйдет Леночка во двор с бубликом, пышкой ли, и кричит: - Саса, иди сюда! Тут же угостит его вкусненьким. Сколько времени прошло со дня расставания с Иваном, а злоба нарастала с каждым днём.

   Так и дружили до восьмого класса, а потом Мария заметила уже не детскую дружбу, а что-то большее, душевное, трогательное. Взгляд дочери менялся при появлении Саньки, старалась прихорашиваться. Видно было невооружённым взглядом, что дочь влюбилась. В душе у Марии появилась какая-то неуёмная злость, которая с каждым днём усиливалась. Мария в строгой форме начала препятствовать их встречам, начались ссоры. В грубой форме она говорила: - Я как мать, знаю семью, запрещаю тебе быть даже рядом! Дочь сначала просила объяснить причину, затем начала высказывать свои соображения, надеясь убедить мать в её неправоте. Но это, наоборот, делало Марию ещё агрессивнее, она заявила, - Я мать, мне лучше знать! Я так хочу! Всё равно будет, по-моему. К их спорам подключился отец, подготовленный Марией. Строго, но доходчиво пояснил дочери: - Если я ещё раз увижу Саньку рядом с тобой, от него останется мокрое пятно. Глядя на разбушевавшихся родителей, она заплакала. Всхлипывая, сказала. – Да что же вы за люди? Сколько у вас желчи! И направилась к двери. Проходящую мимо дочь, Николай Петрович резко схватил за волосы. Лена вскрикнула. – Да больно же! – А нам не больно ощущать твоё упорное непослушание?
 
    Николай Петрович почувствовал, что сильно перебрал. Дрожащим голосом выдавил: - Прости, доченька. Прижав её к себе, начал судорожно целовать её щёки, голову, и заплаканные глаза, которые смотрели на него, как бусинки. Посмотрев на Марию, произнёс короткую фразу. – Милая, а не пора ли нам понять дочь, ведь ей уже восемнадцать? Обняв дочь, вышел на улицу. Мария осталась одна со своей злобой на мужа и дочь. Ничего, думала тогда она, посмотрим, чей чёрт будет старше. Вспомнила, как перехватывала письма от Саньки,  складывая их в картонный ящик в сарае. Как закрывала дочь в доме, чтобы та не побывала на проводах Саньки в армию. Перебрав прошлое, Мария заплакала.

    Впервые Мария ощутила неправильное отношение к дочери и Саньке. Рыдая, Мария пошла,побежала к детям, надрывисто просила простить её за содеянное. Обняв мать, Лена и Саша стали её целовать, приговаривая: - Мамочка, в жизни всякое бывает! Радуйся, что дети живы, здоровы.

Так пусть в этом доме воцарится доброта, взаимопонимание, любовь, надежда и забота близких. Пусть господь Бог пошлёт нам ангелов-хранителей, для защиты, помощи во всех мирских делах, пусть оберегает нас от всего, что в мире плохого.




   Дробноход А.Я.               с.Лопанка              2020г






  фото взято из интернета