по дрова, за дубовыми корягами...

дрова – ольховые,
ольха – по низинке, в лугах,
там когда-то ручей протекал, а теперь по весне вода стоит,
ольха, черёмуха и ивы разрослись, хмель их оплёл,
летом – сырость-болотина,
калачом да и за просто так туда никого  не заманишь;
ольховник хороший поднялся,
есть дерева прямо-таки богатыри,
да напал на них какой-то морок, стали сохнуть;
я в последних числах августа, когда в саду работы поменьше,
топор в руки и – дрова заготавливать:
ольху, что уже начала пропадать, срублю,
перерублю на несколько «брёвнышек»,
а если правильно говорить – раскряжую,
и на плечо и в сад, сколько можно их натаскаю;
потом пилю на чурбаки да и складываю,
за осень-зиму-весну вымерзнут-просохнут, весна настанет –
топить баню и избушку очень подходяще;

надоело на себе таскать, да и времени много уходит,
с соседом договорился, он на «уазик» загрузил, отборных привёз, чурбаками;
колун в руки, переколол, а колются они –
одно удовольствие, только колун показывай;
колю – и приходит радость:
из поленьев горка складывается, а поленья прямо на глазах цвет набирают –
чистый, звонкий, яркий цвет – оранжево-красный,
потом, через месяц, цвет потускнеет, а пока – любуйся, сколько можешь;
день хороший выдался, солнечный, с ветерком, облака – малые, быстрые,
берёза шумит, тень на дрова гонит, рядом на клумбе по-королевски настурция расцвела, калина краснеет, яблоки сыплются беспрестанно,
а горка растёт да растёт,
а во мне радость полнится и скоро через край её будет;
а от чего радость, не знаю и понять не могу;
только чувство такое,
словно, как родниковую воду, пьёшь и пьёшь
солнышко, ветер, голубой океан, облака-снеги, лес –
и напиться не можешь,
и источник не иссякает,
да ещё оранжевые поленья в глаза блещут;
переколол чурбаки, горка закончилась,
поленицу пока складывать не буду –
пусть так, в куче поленья сохнут, их лучше ветерок продует, солнышко пропечёт;
неделя-другая прошли – в поленицу сложил,
ровненько складывал – на загляденье:
ах, полешки, ах дрова, горят сильно и жар от них – лёгкий,
для бани – самолучшие…

в саду работы обыденной, обязательной, всегда много,
а хочется и душевно пожить – вырезать мордахи всякие,
всяких чучелов-пугалов в сад приноравливать,
из каменьев завихрения-кружения делать, мостки-переходы,потаённые уголки,
не знаемо куда дорожки придумывать;
мыслей много, а тут то косить,  то обрезать,  то полоть, подвязывать,
поливать, забор править, в каменке камни поменять, топор насадить,
хлам всякий набрался - перепилить…
несколько чурбаков ольховых оставил:
подсохнут – на резьбу пойдут,
у меня запас есть, но лишнего не будет;
любуюсь-радуюсь на поленицу,
но ведь это поленица,
сколько времени пройдёт – что от неё останется?;
надо, надо и о «вечности» подумать;
давно у меня уже задумка из леса привезти коряг дубовых – много в лесу погибших дубов, я на них смотрю – сердце болит: сколько материала пропадает; нет, конечно, не пропадает, лес такое переработает, ему это только на пользу, а мне жаль – сколько в саду можно из такого да всего понаделать, но ведь на себе не притащишьь, да и всё некогда было этим заняться;
дрова ольховые своей необыкновенной красотой меня на это подвигли;
договорился с соседом, завёл он свою машинёшку-трудягу, поехали мы в лес коряги добывать;
растолковал ему, что мне нужно, он внешне согласился и вроде бы понял,
но я знаю, про себя думает: фигнёй занимается,
да и ладно, мне, главное дубы-коряги привезти;
сосед, Ахат, пилит, я в машину гружу,
не то, чтобы торопимся, но – поспешаем,
вечереет, в кустах тёмно-синие тени залегли,
а в просвет ветвей – пастельных, тёплых зелёно-жёлтых тонов небо,
а на восточной стороне над горой уже и звёздочка замерцала;
ворочаю я чурбаки-колоды, коряги несусветные в кузов кидаю,
а мысли у меня свои, посторонние, или прямо по делу:
вот сейчас, в пылу и горячке, ворочаем мы эти дерева, такой задор,
как будто что-то необыкновенное творим, как будто бессмертие себе обеспечиваем,
а ведь всё – пройдёт...
одно дело, когда ты это знаешь,
другое, когда – прочувствуешь, когда проживаешь,
а я сейчас, вот в этакой дуболомной работе, проживаю:
что-то я сделаю из «вечного» дуба, и он «вечный» - истлеет,
да и наш сад, да и мы сами – какие наши годы… что-то будет иное…
а в сей миг так живём, словно мы – навсегда…
напилили, нагрузили,
Ахат по деревне ехать не хочет:
засмеют, что какой-то коряжник везёт, скажут, что крыша поехала,
мужики прикалываться будут;
поехали, как отважные герои, в обход,
через Майский, через реку, вдоль по берегу;
приехали, сгрузили, я вокруг хожу, а уже почти темно,
а мне и в избушку заходить не хочется,
уже вот сейчас бы стамеску да киянку в руки – и пошло-поехало…

из-за тополя лунища выкатила,
звёзд россыпь,
через всё ночное поле –
Млечный Путь…
всё пройдёт…
я знаю…
я сейчас – живу…

*на фото - работа автора