Новогодняя повесть. Глава 7

И время собирать камни. Продолжение.

— Но откуда оно у тебя?

Лена не могла оторваться от тонкого ободка кольца. Ещё одна тайна стала ближе на шаг. Что поведает ей украшение, когда они восстановят все части?

Холодная, как лёд, рука накрыла коробку с кольцом. Лена вздрогнула и подняла глаза. На неё в упор смотрели большие чёрные зрачки.

Мир мгновенно сузился до существа, сидевшего напротив, где минуту назад находился её любимый человек. Он и сейчас был тут — Лена могла видеть очертания Миши, но сквозь какую-то серую плёнку. Обладатель руки был более реален, но как будто сплетен из плохо наложенных друг на друга старых снимков. Чёрно-белые фото рябили, отчего фигура существа то расплывалась, то снова собиралась в некое подобие человека.

Ужас сковал её. Оставалось только смотреть, смотреть, тонуть в этих чёрных бездонных дырах вместо глаз.

Но тут откуда-то — кажется, отовсюду сразу, раздался трескучий голос:
— Оно само меня нашло. Как всегда находило. Хозяйка хочет своё обратно. Ты забрала. Верни шкатулку и то, что в ней хранится.

Лена затрясла головой, пытаясь отогнать наваждение и одновременно думая, как выбраться самой и вытащить Мишу.
— Ты не спрячешься. Сила ненависти слишком велика. Почти так же, как велика сила любви.

Рябь существа начала медленно обволакивать её. Лена пыталась сопротивляться, но тщетно. Чернота неумолимо накрывала.

***
Миша блуждал в тумане. Слабость накатывала волнами, но нужно было двигаться.
Какой-то частью своего сознания он понимал, что уже несколько дней был не один. Что-то вставало вместе с ним, принимало душ, чистило зубы, ехало на студию. Сначала он принял это за бурные последствия недавнего рассказа Лены, но позже начал понимать, что делит своё тело с кем-то. Или чем-то. Он постепенно терял контроль над собой. Не помнил, как раскопал заброшенную могилу — видел лишь запачканные руки и мешочек. Этот мешочек на время стал смыслом его жизни. Не понимал, почему не может сказать Лене о своей находке — как будто кто-то или что-то зажимало рот.

Лишь ненадолго почувствовал себя свободным, когда поцеловал Лену. Оковы спали, голова прояснилась и он успел достать кольцо. Прежде чем существо внутри пришло в ярость и вырвалось.

Миша чувствовал его горячее желание обладать и уничтожить. Судя по вспышке радости, охватившей этот странный серый мир, в котором он оказался, уничтожить получилось. Когда умирала его любовь — где-то там, в другой реальности, умирала, потому что доверилась ему — он осел на землю и беззвучно зарыдал.

***

Больше не было смысла двигаться. Сколько времени он так просидел? Было ли здесь вообще понятие времени? Ни голода, ни усталости он не чувствовал. Только слабость, какая бывает во снах.

Миша просто встал. Просто пошёл. Потому что туманная дымка не собиралась меняться, умереть тут он тоже не мог, а значит, надо идти.

Пейзаж, если это можно назвать пейзажем, оставался однотипным. Вершины гор выглядывали из тумана, но не приближались ни на шаг. Лишь однажды на дороге он встретил маленький деревянный предмет. Без всякого удивления поднял шкатулку, сунул под мышку и пошёл дальше. Разве она имела теперь какое-то значение?

Миша сам не заметил, как туман рассеялся. Теперь дорога вела по маленьким пустынным улицам. Кажется, его занесло в покинутый городок. Покосившиеся от времени домики, маленькая площадка, госпиталь. Двери были распахнуты, и Миша зашёл внутрь. Тишина, ставшая привычной в пути, тут, в стенах, давила на уши. И в этой гулкой тишине он услышал стон.

Звук раздавался сверху. Слабый лучик интереса повёл его к лестнице. Второй этаж отличался от первого лишь решётками на дверях — те же палаты, койки, стерильная чистота.

Кто-то снова застонал. Миша сделал шаг к ближней решётке. Из-за неё пустыми безумными глазами смотрела красивая молодая девушка. Значит, его предположения были верны. Это психушка.

Девушка увидела что-то в его руках, дёрнулась и застонала сильнее, обнимая прутья.
— Отдай! — прошипела она.
Миша удивлённо посмотрел в направлении её взгляда и увидел шкатулку.
— Вы Эва? Та самая Эва, которая хранила тут письма?
Она затрясла головой в знак согласия.
— Но почему вы здесь? Где все? И вы же медсестра, а не пациент.
— Это мой мир. Мой и Леонардо. Зачем мне все? Мне нужен он. Мои воспоминания. Моя шкатулка. Ненавижу всех! Они забрали у меня мой мир. Я создала новый. Посмотри — разве он не хорош? — она раскинула руки.

Только сейчас Миша заметил, что находится не просто в тумане. Стены, потолки, полы были выложены старыми чёрно-белыми снимками. Девушка и парень на этих снимках выглядели счастливыми, но безжизненными. Фотографии накладывались друг на друга, сливаясь и создавая ощущение беспросветного тумана.

Машинально протянул шкатулку девушке. Эва с визгом сцапала своё сокровище, щёлкнула замком сейфа и нежно прижала к груди стопку писем. Ломая ногти, открыла крышку — и увидела пустую шёлковую подкладку.
— Нееееет! Где оно? Где кольцо? Воровка! Я просила принести кольцо! Захотела украсть моё счастье?
— Она уже ничего не может у вас украсть. Она мертва, — безразлично ответил Миша. Его не интересовала Эва и её страдания.
— О, теперь ты понимаешь меня, да? Понимаешь, как это — когда у тебя украли всё. Как это больно!
— Легче стало? — поинтересовался Миша. — Ты вот предпочла сойти с ума от горя. Ну так сходи, пожалуйста, меня не впутывай.
— Разве ты не ненавидишь всё? Разве ты не хочешь вернуть её во что бы то ни стало?
— В том виде, в котором к тебе вернулся Леонардо? В виде старых, никому не нужных фотографий? Серого мира, в котором нет ничего, кроме решёток? Нет, — подумав, ответил Миша. — Я теперь знаю, как выглядит ненависть. Если хоть там она будет счастлива, пусть будет так.

***
Лена лежала. Тёплое лазурное небо раскинулось перед её глазами. Было так хорошо, как в детстве, когда долго-долго катаешься с горки, а потом делаешь снежного ангела, и лежишь, лежишь. А вокруг тебя — снег и небо.

Только лежать было не очень удобно. Кажется, что-то мелкое давило в бедро. Лена просунула руку и вытянула из-под себя коробочку.
Золотое колечко с молочно-белой жемчужиной. "Красивое", — безмятежно улыбнулась она и надела украшение на палец правой руки.

***
Что-то полыхнуло. Серый потолок прочертила золотистая молния, и в раскрытую шкатулку упало кольцо. Эва и Миша смотрели на него, открыв рты.