Народ политиков изводит

-Они должны любить меня безусловно! Это же Я!- его распирало от возмущения, от предательства.
               Жена механически готовила завтрак на огромной кухне. Прислуга была отпущена, дети отправлены к бабушке. Ничто не должно было "делать нервы" попадаясь на глаза вконец издёрганному отцу семейства. Жена оставалась последним бастионом, грушей для битья. Свою роль она приняла с ледяным смирением.
Вована пёрло:
- Как же так?! Я -им, а они мне!

              Жена торжественно молча засовывала запеканку в микроволновку.
- Они,- продолжал муж слегка вздувая грудь, очевидно от застопоренного болью и возмущением выдыхания, - Они мне изменили.
- Да? - жена скрытно иронично улыбнулась. Тепла в её голосе не слышалось.
- Да, - продолжал Вован, абсолютно не замечая реакций супруги, - Я столько для них сделал! Я повёл их и привёл!
- Действительно, - морщинки на лбу и глаза выдавали некоторый сарказм. Лена перешла к приготовлению кофе.
- Они,- на слове "Они" президент всякий раз поднимал голос, даже заметно было некоторое подвывание, - Не понимают всю глубину своего предательства. Я отдал им всё! - широко шагал по огромной кухне маленький Вован, - Своё время, энергию. У меня испортилась дружба почти со всеми. Мне уже не звонят.
- Кто тебе не звонит?
- Да никто!
- У тебя телефоны правительственной связи. Вот кто тебе не позвонил? По- моему о твоей дружбе вспомнили уже все, начиная с детского садика и заканчивая последней шаурмой, где ты останавливался по трассе ближайшие двадцать лет. Или даже не останавливался, но им кажется что останавливался.
- Потому что это люди! Они меня любят. Они меня хотят, -  похрипывая, перешёл на полушёпот Вован.
- Я - для них, они -для меня. Так и должно быть, - убеждённо продолжил он.

          Кофе и запеканка уже были готовы. Сервировался ближайший к окну столик.
- Присаживайся.
- А это? - удивлённо не находил президент взглядом чего-то нужного на столе и окрест него.
        Лена достала и грюкнула об стол откупоренную бутылку коньяка.
       Вован перелил свой кофе из кофейной чашечки в чайную пиалу, добавил почти до краёв коньяк и приступил к завтраку. Очередной трудный день президента начинался.