По докладу с форума о социальном развитии. Ч-I

     Мы живем в мире, где царит неравенство возможностей, причем как внутри отдельных стран, так и между странами. Даже элементарные шансы на выживание распределяются далеко не равномерно.  Если в Швеции в течение первого года жизни умирает менее 0,5% детей, то в Мозамбике до года не доживает почти 15% детского населения. В Сальвадоре у детей, рожденных матерями, имеющими образование, показатель младенческой смертности составляет 2%, а у детей, чьи матери не получили образования – 10%.

     А ведь дети не виноваты в том, что родились именно в таких условиях, однако эти условия в значительной степени определяют их жизнь, а также их способность внести вклад в развитие своих стран. Вот почему форум о мировом развитии в январе 2017 года посвятили роли фактора социальной справедливости в процессе развития. В основе понятия "социальная справедливость" лежат два главных принципа. Первый – это равенство возможностей, которое предполагает, что жизненные достижения человека должны определяться в первую очередь способностями и усилиями, а не заранее заданными обстоятельствами, такими как пол, раса, социальное или семейное происхождение, страна рождения. Второй принцип – предотвращение депривации, то есть предотвращение сокращения возможностей населения удовлетворять даже свои насущные потребности, что с точки зрения достижения положительных результатов в социальном государстве просто недопустимо. Кстати, это касается, в частности, и состояния здоровья, и уровня образования, а не только уровня потребления средств для жизни.

     Для многих, если не для подавляющего большинства людей, социальная справедливость изначально обладает самостоятельной ценностью как одна из целей развития. Однако авторы доклада с форума идут дальше и приводят убедительные доказательства того, что широкое распространение экономических и политических возможностей также способствует экономическому росту и развитию. Расширение возможностей в значительной степени подкрепляет первое из основополагающих направлений разработанной Банком стратегии развития, а именно улучшение инвестиционного климата в интересах всех слоёв населения.

     Кроме того, взаимозависимость экономического и политического аспектов развития повышает значимость второго направления этой стратегии, которое предусматривает расширение прав и возможностей населения. Эти два компонента стратегии обеспечивают поддержку процесса развития не изолированно, а совместно, усиливая друг друга. Можно надеяться, что эта статья существенно повлияет на то, как мы понимаем, разрабатываем и проводим в жизнь политику развития социальной справедливости.


     Представьте себе двух малышей из Южно-Африканской Республики, родившихся в один и тот же день в 2000 году. Нтхабисенг – чернокожая девочка, она родилась в бедной семье в сельской местности Восточно-Капской провинции, примерно в 700 километрах от Кейптауна. Ее мать никогда не училась в школе.

     Питер – белый, родился в состоятельной кейптаунской семье. Его мать получила высшее образование в расположенном неподалеку престижном университете Стелленбош. Вряд ли новорожденные Нтхабисенг и Питер могли выбирать, в какой семье им родиться. Расовая принадлежность, доход и уровень образования родителей, проживание в городе или деревне и, конечно, пол не зависели от их выбора. Тем не менее, статистика свидетельствует о том, что эти заранее заданные фоновые переменные будут в значительной мере определять их будущую жизнь.

     Вероятность того, что Нтхабисенг не доживёт до одного года, составляет 7,2 процента, а для Питера этот показатель ниже более чем вдвое – 3 процента. Питер может рассчитывать дожить до 68 лет, а Нтхабисенг – до 50. Ожидаемая продолжительность обучения Питера в учебных заведениях составляет 12 лет, а Нтхабисенг – менее 1 года.

      Всю свою жизнь Нтхабисенг, скорее всего, будет значительно беднее Питера.  Когда она подрастет, у нее будет меньше шансов получить доступ к чистой питьевой воде, системе канализации, к нормальному жилью и качественному образованию. Так что шансы на полную реализацию своего человеческого потенциала у этих двух детей изначально неравные – по причинам, никак от них не зависящим. Подобное вполне возможно и в России, как в советской, так и в современной, с некоторыми различиями.

     Такое неравенство возможностей трансформируется в различие способностей вносить вклад в развитие Южной Африки. Не исключено, что у Нтхабисенг от рождения будет более слабое здоровье, так как ее мать хуже питалась во время беременности. В силу гендерной социализации, местожительства и доступа к школьному обучению у Питера намного больше шансов получить такое образование, которое позволит ему наиболее полно реализовать свои врожденные способности. Даже если в возрасте 25 лет, несмотря на неблагоприятные шансы, у Нтхабисенг возникнет блестящая деловая идея (например, новаторский метод повышения производительности в сельском хозяйстве), ей будет намного труднее убедить какой ¬либо банк предоставить ей ссуду под разумный процент.

     Если столь же талантливая идея (скажем, способ разработки  усовершенствованной версии какой-нибудь многообещающей компьютерной программы) озарит Питера, то, скорее всего, при наличии институтского диплома и, вполне вероятно, какого-либо залога, у него будет куда меньше проблем с получением кредита. С переходом Южной Африки к демократии Нтхабисенг получила право голоса, а, значит, и возможность косвенно определять политику правительства своей страны – то, чего во времена апартеида черное население было лишено. Но наследие апартеида в виде неравенства возможностей, в том числе и в части доступа к политической власти, еще будет сохраняться в течение определенного времени. Несмотря на коренные политические перемены требуется немало времени, чтобы произошли перемены в экономической и социальной областях.

     Как бы ни был велик разрыв между жизненными перспективами южноафриканцев Питера и Нтхабисенг, пропасть, разделяющая возможности среднестатистических жителей ЮАР и граждан более развитых стран еще больше. Посмотрим, что ждет Свена, родившегося в тот же самый день в среднестатистической шведской семье. Вероятность того, что он не доживет до возраста одного года, очень мала (0,3 процента); он может рассчитывать прожить 80 лет – на 12 лет дольше, чем Питер, и на 30 лет дольше, чем Нтхабисенг.

     Вероятная продолжительность его школьного обучения составляет 11,4 года – на 5 лет больше, чем у среднестатистического южноафриканца. Кроме различий в продолжительности обучения, существуют еще и различия в его качестве.  В восьмом классе Свен может рассчитывать пройти сопоставимый международный тест по математике с результатом 500 баллов, тогда как среднестатистический школьник из ЮАР наберет всего 264 балла – это ниже среднего показателя по странам Организации экономического сотрудничества и развития более чем на два значения стандартного
отклонения. Нтхабисенг, скорее всего, так и не доучится до этого класса, и поэтому участвовать в этом экзамене не будет.

     Такое неравенство жизненных шансов у людей с различным гражданством, полом, расовой и социальной принадлежностью покажется многим читателям глубоко несправедливым.

     Кроме того, результатом этого, вероятно, будет неиспользованный человеческий потенциал и, соответственно, упущенные возможности для развития. Именно поэтому в докладе о мировом развитии анализируется взаимосвязь между социальной справедливостью и развитием.

     Под социальной справедливостью можно понимать такое положение, при котором отдельные граждане обладают равными возможностями для строительства жизни по своему собственному выбору и застрахованы от крайних форм депривации с точки зрения достижения результатов. Основная идея доклада заключается в том, что социальная справедливость в некоторых основополагающих аспектах является дополнительным фактором, обеспечивающим благосостояние на долгосрочную перспективу.

     Институты и политика, способствующие выравниванию правил игры, когда все члены общества располагают примерно одинаковыми шансами стать социально активными, политически влиятельными и экономически производительными, вносят весомый вклад в устойчивый экономический рост и устойчивое развитие. Таким образом, более высокий уровень социальной справедливости благоприятствует сокращению бедности сразу по двум направлениям – оказывая в долгосрочном плане благотворное влияние на процесс развития в целом и расширяя возможности бедных слоев населения в любом обществе.

     Можно выделить две обширные группы причин, в силу которых социальная справедливость и благосостояние взаимозависимы. Во-первых, в развивающихся странах недостаточно эффективно работают многие рыночные механизмы, в первую очередь на рынке кредитования, страхования, земельных рынках и рынках людских ресурсов. В силу этого ресурсы не всегда попадают в те сферы, где они могут принести наибольшую отдачу.

     Например, некоторые дети с выдающимися способностями, такие как Нтхабисенг, не имеют возможности закончить начальную школу, тогда как другие, менее способные, дети, в итоге получают университетский диплом. Фермеры, возможно, усерднее обрабатывают участки, при надлежащие им, нежели взятые в долевую аренду.

     Отдельные компании из развивающихся стран, наладившие высокоэффективное производство сельскохозяйственной и текстильной продукции, не допускаются на некоторые рынки стран ОЭСР, и возможности бедных неквалифицированных рабочих выехать на работу в более зажиточные страны крайне ограничены.

     Когда рыночные механизмы отсутствуют или дают сбои, распределение инвестиционных возможностей зависит от того, в чьих руках сосредоточены богатство и власть. Идеальное решение заключается в устранении сбоев рыночного механизма; а если сделать это невозможно или слишком дорого, то повысить экономическую эффективность можно за счет тех или иных способов перераспределения доступа к услугам, активам или политическому влиянию.

     Вторая группа причин, в силу которых социальная справедливость и долговременное благосостояние могут дополнять друг друга, проистекает из того обстоятельства, что в условиях глубокого экономического и политического не¬ равенства, как правило, формируются экономические институты и социальные механизмы, при которых в выигрыше систематически оказывается тот, кто обладает более значительным влиянием.

     Деятельность таких несправедливых институтов приводит к экономическим издержкам. Когда защита личных прав и прав собственности обеспечивается только для избранных, когда бюджетные средства распределяются, главным образом, в интересах политически влиятельных лиц, а государственные услуги оказываются, в первую очередь, богатым, способности как среднего класса, так и малоимущих групп населения оказываются, в конечном итоге, невостребованными. В таком случае общество в целом может оказаться менее эффективным и неспособным воспользоваться возможностями внедрения инноваций и инвестирования.

     В условиях, когда на мировом уровне развивающиеся страны имеют ограниченную
возможность или вовсе не могут влиять на вопросы глобального управления, устанавливаемые в обществе правила и законы могут оказаться для бедных стран неподходящими или сопряженными с чрезмерными расходами.

     Такие последствия неравенства в распределении возможностей и политической власти тем более негативно сказываются на процессе развития, что экономическое, политическое и социальное неравенство имеет свойство со временем самовоспроизводиться, передаваясь от поколения к поколению. Мы называем эти явления "ловушками неравенства". У неблагополучных детей из семей с низким уровнем материального благосостояния нет таких возможностей получения качественного образования, которыми располагают дети из более состоятельных семей.

     Так что когда такие неблагополучные дети станут взрослыми, они не смогут рассчитывать на высокий уровень жизни. А поскольку бедные, если не будут объединены в мощную партию, имеют меньше возможностей влиять на политические процессы, они – как и их родители – не смогут в достаточной мере повлиять на принятие решений о расходовании средств на улучшение школ, в которых учатся их дети. И цикл нереализованных возможностей повторится снова.

     Распределение материального богатства тесно связано с социальными различиями, что приводит к расслоению людей, общин и стран на группы, из которых одни господствуют над другими и нет сильных объединений, способных бороться с таким расслоением. Эти модели господства сохраняются, потому что экономические и социальные различия подкрепляются путем открытого и скрытого применения власти. Элиты защищают свои интересы тонкими способами, сохраняя свой узкий круг посредством объединения в клубы и самих клубов или других свойств, не допуская в него чужаков, и не слишком тонкими – при помощи агрессивных политических манипуляций, а также с помощью скрытого или неприкрытого насилия.

     Такое, накладывающееся друг на друга политическое, социальное, культурное и экономическое неравенство тормозит социальную мобильность. Преодолеть его нелегко, слишком плотно оно вошло в повседневную жизнь. Элита стремится увековечить его, к тому же зачастую оно становится привычным образом жизни для маргинализованных или угнетенных социальных групп, в силу чего беднякам очень нелегко выбраться из бедности. Таким образом, "ловушки неравенства" весьма долговечны: их жертвами, как правило, оказываются несколько поколений.

     В докладе рассматривается и взаимовлияние различных форм неравенства, что подтверждает устойчивый характер этих "ловушек неравенства". Приводятся доказательства того, что возникающее неравенство возможностей неэкономично
и препятствует устойчивому социально-экономическому развитию и решению задачи сокращения бедности. Приводимые в докладе выводы относительно экономической политики сводятся в основном к идее выравнивания правил игры в широком смысле слова: в политическом и экономическом плане, внутри страны и на международной арене.

     Поскольку возможности, которыми располагают дети, подобные Нтхабисенг, гораздо более ограниченны, чем те, которые имеются у детей вроде Питера или Свена, и поскольку это тормозит процесс развития в целом, то государство имеет законное право принять меры к расширению возможностей тех, у кого их выбор наиболее узок.

     Вначале отметим три важных момента. Во-первых, хотя выравнивание правил игры, скорее всего, приведет к заметному уменьшению наблюдаемого неравенства в таких сферах, как уровень образования, состояние здоровья, размер доходов, целью экономической политики не является равенство результатов. На самом деле, даже
при наличии реального равенства возможностей всегда следует ожидать проявления определённых различий в результатах – в силу разницы в предпочтениях, способностях, приложенных усилиях, везении.

      Это соответствует важной роли, которую различия в уровнях дохода играют в стимулировании инвестиций в образование и физический капитал, трудовой деятельности и готовности идти на риск. Конечно же, результаты имеют значение, но нас они интересуют, в основном, с точки зрения их влияния на абсолютную депривацию и их роли в формировании возможностей.

     Во-вторых, при решении вопроса равенства возможностей государству следует принять меры, касающиеся прежде всего распределения активов, экономических возможностей и политического влияния, а не непосредственно неравенства доходов. Меры политики могут помочь людям выбраться из "ловушки неравенства" и перейти к "эффективному кругу" социальной справедливости и экономического роста за счет выравнивания правил игры – посредством наращивания инвестиций в человеческий потенциал беднейших слоев населения, расширения доступа к государственным услугам и информации и обеспечения большего равенства в отношении такого доступа, предоставления всем без исключения гарантированной защиты прав собственности и обеспечения отсутствия дискриминации на рынках.

     Но реализация политики выравнивания правил игры в экономике сопряжена с серьезными проблемами. Возможности влияния на политическую повестку дня распределены неравномерно: интересы тех, кто фактически лишен гражданских прав, вероятно, так никем и не будут выражены или представлены. А если меры политики нацелены на борьбу с привилегиями, влиятельные группы могут попытаться заблокировать реформы.

     Таким образом, у политики социальной справедливости будет больше шансов на успех, если действия по выравниванию правил игры в экономике будут сопровождаться аналогичными мерами во внутренней политике и попытками установить более справедливый порядок в области глобального управления.

     В-третьих, на политическом уровне возможны различные краткосрочные компромиссы между социальной справедливостью и экономической эффективностью. Это признается достаточно широко, и тому есть немало документальных подтверждений. Смысл здесь в том, что к расчётам затрат и выгод (зачастую подразумеваемых), разработчики для оценки плюсов и минусов различных вариантов прибегают не учитывая долгосрочные, трудноизмеримые, но вполне реальные выгоды социальной справедливости.

     Нет сомнения, что социальная справедливость подразумевает более эффективную экономику, сниженный уровень конфликтов, больше доверия, лучше функционирующие институты, быстрые выгоды для инвестиций и экономического роста, но только при определённом алгоритме развитии социальной справедливости. Не принимая во внимание условия развития справедливости, разработчики социальной политики общества в конце концов могут выбрать курс, недостаточно ориентированный на социальную справедливость.

      История двадцатого века изобилует примерами непродуманной политики, которую проводили во имя социальной справедливости, игнорируя необходимость стимулирования личной инициативы, в результате чего процесс экономического роста был не ускорен, а серьезно заторможен.

     Если не найдены условия появления баланса между издержками, связанными со стимулированием личной инициативы и долгосрочной выгодой от создания социально сплоченного общества с институтами, отражающими интересы всех слоев населения, и широкими возможностями, то ждать положительных результатов бессмысленно.

     При всей важности тщательного расчёта соответствия разрабатываемой политики с учётом местных реалий, вопросы социальной справедливости должны быть приоритетными при диагностическом анализе и разработке новой социальной политики. Это вовсе не новая концепция. Это внедрение и расширение когда-то существующей в России общинной концепции, при которой социальная справедливость имела первостепенное значение для расширения прав, свобод и возможностей каждого члена общества!

      Для некоторых, возможно, идея социальной справедливости привлекательна сама по себе, другие ценят ее в первую очередь за важную роль в сокращении масштабов абсолютной бедности и развития производства для удовлетворения базовых потребностей населения  по количеству и квалификации труда и это основная задача развития социальной справедливости.


     В настоящем повествовании признаётся самоценность социальной справедливости, однако её основная цель состоит в том, чтобы показать, каким образом особое внимание, уделяемое социальной справедливости, сказывается на процессе развития в долгосрочной перспективе.

     Рассматривая имеющиеся данные о неравенстве возможностей внутри отдельных стран и между странами, анализируются некоторые попытки количественного определения неравенства возможностей, но в более общем плане можно опираться на данные о крайней степени неравенства результатов у различных групп с заранее заданными характеристиками – например, пол, расовая принадлежность и социальное происхождение.

     Также ставится вопрос о том, почему важна социальная справедливость. В ней рассматриваются две сферы влияния социальной справедливости (последствия неравенства возможностей в условиях несовершенства рынков и влияние отсутствия социальной справедливости на качество создаваемых обществом институтов), а также внутренние стимулы ее развития.

     Но рассматривая меры, которые может принять государство для выравнивания правил игры в экономической и политической областях,  приводятся доводы в пользу того, что внутри страны необходимо развитие людских ресурсов, расширение доступа к правосудию, земельным ресурсам и инфраструктуре, устранение дискриминации на рынках.

     Что касается международной арены, то здесь рассматривается возможность выравнивания условий функционирования глобальных рынков и правил, регулирующих их деятельность, а также, помимо этого, содействие бедным странам и бедным слоям населения в более полном развитии их потенциала.

     Излагая основные выводы для устранения социального неравенства внутри стран, с точки зрения социальной справедливости, едва ли распределение возможностей важнее распределения производимых и необходимых каждому базовых средств для жизни, от их общего производимого в стране количества, по количеству и квалификации труда членов общества. Но ведь уже давно понятно, что возможностей распределения непосредственно производимых для удовлетворения потребностей общества и необходимых каждому средств для жизни по количеству и квалификации труда от относительного равенства рабочего времени как относительно равного для всех количества труда гораздо больше, чем распределять представляющие собой, скорее нечто эфемерное и потенциальное, нежели актуализированные, трудно наблюдаемые и измеряемые, потенциальные возможности.

     Нет сомнения, что заранее спланированные, заданные и, таким образом, с нравственной точки зрения весьма осуществляемые обстоятельства определяют гораздо больше аспектов для будущей жизни, чем только возможный будущий заработок. Гарантированные средства для жизни, образование и здоровье ценны сами по себе и влияют на способность индивида участвовать в экономической, социальной и политической жизни. Но практически во всех слоях населения имеющиеся у детей возможности получить образование и вести здоровый образ жизни различаются, среди прочего, в зависимости от способностей, имеющихся в собственности активов, места проживания или образования родителей.