Атаман не должность, а второе я и особое состояние

Сегодня в Краснодаре  торжества в честь Дня реабилитации кубанского казачества. В торжественном параде принимает участие и казачья сотня нашего района. Не первый год в ее состав входят в числе лучших и члены Калининского казачьего общества во главе со своим атаманом Леонидом Литвиновым. За пару дней до этого он стал гостем нашей редакции и, отвечая на вопросы корреспондента, приоткрыл некоторые тайники загадочной казачьей души.
Об этом, одном из старейших  руководителей  станичных казачьих обществ, историке-любителе, авторе книги «Станица Поповичевская» (издана в 2006 году в ГУП КК «Редакция газеты «Калининец»), активном общественнике, много лет серьезно занимающемся патриотическим воспитанием подрастающего поколения, собиралась написать давно. Но, все как-то не получалось. По объективным причинам, как говорится, руки не доходили.
Сдерживало и другое. За более, чем сорок лет журналистской работы заметила:   о тех кого давно и  хорошо знаешь, уважаешь, с кем не раз приходилось участвовать в важных общественных делах, с кем связан общими увлечениями и симпатиями, писать особенно трудно.
 Кажется, что что-то, несмотря на все твои старания, остается недосказанным или слабо раскрытым. Нынешний случай именно такой. Тем более, что семья Литвиновых  и моя лет десять жили в одном многоквартирном доме и наши сыновья в детстве дружили, и сейчас остаются приятелями.
Но, как бы то ни было, надо было готовиться к встрече, ведь к годовщине реабилитации казачества гость редакции должен был быть не просто связанным с казачеством, а истинным, настоящим казаком. Приготовила массу вопросов, но большая их часть осталась не нужной. Мой герой, кстати, очень неохотно согласившийся на публикацию, сразу предупредил: он не любит привлекать к себе внимание окружающих и рассказ должен быть сктомным, сдержанным. Поэтому мне пришлось на ходу перестраиваться. Лишь о своих казачьих корнях Леонид Николаевич согласился сообщить более подробно, на сколько это было  возможно.


                В нем совместились кровь донских и Хоперских казаков

Родился и вырос будущий атаман на хуторе Северном. С теплотой рассказывает он о том, что отчий дом, вернее хата, в которой поселилась   семья Литвиновых   в 1937 году, сохранилась до сих пор:
-Моя бабушка, Феодосия,   что по отцовской линии,  была из крепкого казачьего рода. Ее отец, а мой прадед, звали его Егор (к сожалению, отчество не удалось восстановить), как и другие, дослужившиеся до офицерского чина, получил от царя дворянский титул и надел земли в  районе Тихого Дона. Но, как и большинство, военных, отдававших все силы службе, богатства не сумел нажить, а  в Первую мировую войну он погиб. Шестеро его сыновей, братьев бабушки Феодосии, после революции остались верны присяге и сражались в Белой армии. О четверых из них до сих пор ничего не известно. Бабушка к тому времени уже вышла первый раз  замуж за  местного казака и осталась вдовой. Ее с малолетним сыном Михаилом красные не тронули, а братьев деда, его племянников репрессировали. Долго бабушка оставалась одна,  не выходила опять замуж . Лишь в 1929 году отдала свое сердце другому донскому казаку Даниле Литвинову.Семья быстро увеличилась. Кроме сына от первого брака, появилось еще четверо детей, в том числе и мой отец. Но началась вторая волна раскулачивания. У деда был в станичном совете друг, предупредивший: «Ночью придут за тобой, не жди, бери своих и уезжайте туда, где спокойнее, где вас не знают». Так и сделали. Быстро погрузили на телегу все самое необходимое и отправились в дальний путь — в неизвестность.Добрались в район Гречаной Балки, где был хутор Литвиновых (не знаю, однофамильцев или родственников), но там уже было не спокойно, началось расказачивание. Поехали дальше и купили новую добротную хату на хуторе Северном. Было это в 1937 году.
Позднее, уже в 1943 году, в этом же хуторе  поселилась мать матери, моя вторая бабушка, Анна, бежавшая с детьми от ужасов войны из под Новороссийска. Долго они шли по железнодорожному полотну куда глаза глядят, лишь бы подальше от войны. Ее семья — из Хоперских казаков (Воронежской губернии) в лихие годы репрессий осела в Абрау-Дюрсо.  Старший брат бабушки Анны погиб на легендарной Малой земле. Вот так на хуторе появились две казачьи семьи, из которых и отпочковалась позднее семья моих родителей, моя семья.
 
             Казак без веры — не казак
Недавно, в который уж раз, посмотрела художественный фильм «Тарас Бульба» по одноименной повести Гоголя. Как тонко и точно сумел русский классик выразить суть казачьей души. Как вдохновенно говорил с экрана главный герой о вере Православной! И я, конечно же, не могла обойти стороной эту важную тему. Спросила Леонида Николаевича о том как он пришел к вере и что значит она для него? Ответ получила ожидаемый:
- К вере мне не надо было идти, я с нею вырос, впитал с молоком материнским. Но больше свет Православия, как рассказал атаман,  в его душу вселили бабушки. Времена были богоборческие. Мать трудилась в колхозе, на ферме, рядовой в поле. Отец был механизатором. Естественно, много внимания сыновьям они уделять не могли.  Запомнилось мальчишке, что в доме на видном месте висели старинные иконы, а бабушки без молитвы ни к какому делу, в том числе и к еде не приступали. Не навязчиво с самого мальства бабушки вкладывали в детскую душу зерна святой веры Православной.
Что из детства вам особенно запомнилось?
- Сады Дедушки Данилы. Не имея образования, он серьезно занимался селекцией плодовых деревьев, даже с Мичуриным переписывался. Было у него два больших сада. Один пострадал в войну, в нем немцы стояли. А другой жив до сих пор, сейчас там у меня  что-то вроде дачи. Сады очень выручали семью. На всю зиму хватало бабушкиных заготовок. Помнится, огромные арбузы выращивали  тогда. Сейчас таких нет.

                До свиданья Север! Здравствуй, родная Кубань!
 -Как сложилась ваша судьба после школы ?
-Как у многих моих ровесников. Отслужил в армии (на Дальнем Востоке, в Приморском крае), окончил техникум и по распределению попал в Сибирь. Работал в одном из подразделений  ООО «Газпром». 15 лет там успешно работал. Женился. Жена, Лена, тоже попала на Север по распределению. Любимая, хорошо оплачиваемая работа, квартира — все успешно, крепко, надежно. Но в 1995 году пришлось все бросить и вернуться на родину: умер отец и нельзя было оставлять маму одну (брат жил тогда в Москве и о его возвращении не было и речи).
-А почему пошли в казачество?
-В казачество я пошел еще на Севере. Там после перестройки образовалось несколько землячеств, в том числе и общественное объединение «Казаки Юга России». Солидные, между прочим, были организации, серьезной общественной работой занимались. А когда я вернулся на Кубань, здесь казачество делало свои первые шаги. Больно было смотреть, в каком все было состоянии. Вот и не мог пройти мимо. Тем более, давали знать мои казачьи корни.
Леонид Николаевич на миг замолчал, а потом начал рассуждать о сути казачества. Наверное, как многих наших современников, его удивляет незлобивость, добродушие  представителей старшего поколения этого воинского сословия. Разоренные, униженные. Они не обозлились, не чаяли о мести:
-Никогда я не слышал от  родных в адрес советской власти или руководителей ее партийных органов недобрых пожеланий. И ведь в Великую Отечественную войну какую доблесть казаки проявляли! Мой дед Данила тоже в 1941 году ушел на фронт и погиб. Когда я  служил в армии, на озере Хасан. Там познакомился с казаками, переселившимися на Дальний Восток в начале века, во время  Столыпинских рефор. Так вот и они не были злопыхателями, не накапливали в себе недоброго.
 С Севера я уехал довольно обеспеченным, потому вопрос о деньгах для меня остро не стоял. В Сибири у меня зарплата была 30 тысяч рублей в месяц, а начальником штаба Калининского станичного казачьего общества стал получать — 300 рублей. Так что ни в какой корысти меня никто обвинить не может. Первое время был начальником штаба, а атаманом — Александр Григорьевич Трещев. В 1999 году выбрали меня.
-Какое у Вас сейчас воинское звание?
-Подъесаул (после соответствующего указа Президента), что соответствует званию капитана. А начинал урядником, ведь в обычной армии был сержантом. Но разве в звании дело? Важно быть настоящим казаком и жить по дедовским заветам.
-Не жалеете, что выбрали такую долю?
-Нет.

 Что в жизни всего дороже?

Прежде, чем ответить на этот вопрос, Леонид Николаевич помолчал. Чтобы прервать неловкую заминку, напомнила ему старинную английскую поговорку: «Мой дом — моя крепость» и спросила, так ли у него?
-Конечно, так. Не будь у меня прочного тыла, поддержки жены, вряд ли удалось бы оставаться преданным казачеству. Никогда не слышал я упреков жены или детей в том, что слишком много уделяю времени и внимания своим атаманским обязанностям.
-Леонид Николаевич, Вы многое успели, состоялись, как семьянин, в свое время — как профессионал, потом — казачий атаман, историк, книгу написали. В районе Вы — личность известная, уважаемая. Так что успех не обошел Вас стороной. Но  о чем-нибудь Вы жалеете, что не удалось сделать?
-Есть такое чувство, пришедшее, увы, слишком поздно: сожаление о том, что детей в семье мало. Понял это, когда стала подрастать младшая, третья, поздняя дочурка Даша — радость наша. Глядя на нее, радуясь каждому ее шагу, каждому «почему?», понял, что больше счастья, чем получаешь от детей, иметь невозможно. Это нельзя заменить ни каким богатством, высокой должностью — ни чем!
После этого откровения мне расхотелось задавать вопросы. Кажется читателям и так уже ясно — что за человек  сегодняшний  гость «Калининца», атаман станичного казачьего общества станицы Калининской Леонид Николаевич Литвинов.
И я поблагодарила его за продолжительную беседу, пожелала дальнейших успехов.
ЭТОТ МАТЕРИАЛ БЫЛ НАПИСАН МНОГО ЛЕТ НАЗАД. А ВЕСНОЙ 2020 ГОДА ЛЕОНИД НИКОЛАЕВИЧ УМЕР.СВЕТЛАЯ ЕМУ ПАМЯТЬ!