Ijofdeqweg So-zijj. г 6

Живя трансом губорканальных тональностей,Айвенго рукоплескал своей блондинке и заучивал ее взгляды наизусть как божье чтиво весны и когда он защитывал свои абстрагории  в пятую иконопись достояния,он разборчиво диктовал свои цыфры семинариям Ада.
Как он хотел ее шелеста!Священного шелеста судана!Пластика речи на которой он говорил с ней,с Раисой-любовницей Востока казалась ему учительницей пения в светодиодных вернисажах руси!Руси колдовством которой он владел как языческими альманахами бытия!И это был стандарт.Стандарт черного солнца Раисы!
Химические атаки к которым присовокуплялись его достижения в иминстрагуиульных асмацыях,словом танго словно поэтичная догма караблэ,так холщево и ундиматадно он трудился над разумами четвертых свиней королевской интриги ее райского тела.
И ее тепло которое занимало все больше места в его уме казалось ему характерной задачей и потрясающим первопринижением своей адиозной натуры.Натуры черного балета Сибасьтьяна!
Тонкие нити супружеской верности обволакивали Раису и она рисуя гитарой руководство о паре,занималась эпотажными экскизами филсимаэрро!Уговаривая Айвенго начать скитаться по постели в поисках ее половых губ которые он так любил ласкать языком.
Темные силы удивляли сомнительными рестисмандацыями феи ,а сама фея говорила по немецки.Говорила о том как ей нравиться пить кофе и смотреть в окно на падающий снег.
Говорила о том ,что Шекспир для нее очень значим и даже больше чем Бог потому ,что он превосходит его как мужчина!
Она въезжала в мужское депо на своем платиновом гумплеядо  и там говорила о волшебных интроверцыях духа!

И Айвенго курил и думал о тех вещах о которых не написанно в книгах и три черные Золушки приходили к нему в гости и просили познакомить с помешанными несуществующих чисел двенадцатого дофина темной эротики мрака Эрл.
Ночные чаепития на тахте в комнате чьи окна выходили на площадь Сан Ремо так нравились Айвенго,что он курил и думал о Раисе как о своем заколдованном цветке времени.
Цветке научившему его чародейскому танцу любви.И десять марионеток черного вернисажа платили ему речами о новой географии Сэоманно.
И то,чем они занимались на балконе не было просто поцелуями.Это было четверостишием азбуки любви!
Такой страсти не видела еще Рига!.
Но ее перстень упал на пол и Раиса затронула запретную тему инагурацыи вечно униженных тролей числа четыре.Тролей Чеушеску.Тролей Чеушеску чьи родственники полюбили водоворот красоток и портреты унтаранцев говорили о дорогах Боруссии.
И дело в том ,что вечность знавала побольше чем прочитал Айвенго в своих страшных книгах Хератао.
И кутерьма половых губ нравилась ему так странно,что он хотел извлечь из зеленого кувшина ту тему о которой говорили проклятые буратино.
И черные легенды о тосканских монархиях бродили в голове Айвенго как сироты играющие в футбол на ночном пляже у памятника влюбленному поэту.
И характерным было то,что девятая симфония о Мозамбике так нравилась Раисе,что она попросила двух старушек накрасить все державы в красный цвет розы!И развесить герлянды,чтобы тот кто ел стену,понимал что он дорожит судьбой меченного арликина любви!
И черная пластинка играла в патифоне.
Выйдя на улицу Дэльвинга Айвенго собрал все истины в голове и купил золотую цепочку для Раисы.
И Раиса хорошо понимала,что рассматривая мужа как ребенка она упрочняет их союз.Союз двух системм и противоречий.
Айвенго смотрел на снег и курил.
В патифоне играла пластинка Моцарта.
Айвенго казалось,что любовь к Раисе будет продолжаться как сиреневый вальс Ичмынстатье.И город учителей кода станет их покровителем и овцы будут блеять рядом с девочками в черных беретах.
И те кто пересекут экватор на своих кораблях скажут-,,Да!,,черной рыбе.Словно гарантии пятого рынка могут покупаться словами.
Но через хранителей салюта тайны не возможно узнать как двоякие мцыри той повести которая чужда энертности Рима.

И через девятую Палестину,Айвенго кричал Раисе о своей любви как мрамор в котором затерянны души прекрасных девушек черного извояния патриота.
Многие из тех кто старел опережая цыфры своих первобытных порицаний ,делились сложнейшими секретами девятой кутерьмы,и те кто атаковал калюбимзарацыю алтэо,снедались шелковыми безбожностями ультиматумов смерти,и науки не знали тех покровителей которые шли на поводу у сладкого слова.
И те ценности которые доносились пятым бытием причислялись к ублюдкам Ремарка.
Ни чем не искривленные пропасти Ада двигали к научным преобразованиям существ ираклисинского арфуша и сорок восемь детенышей пинали слова о салюте магнолии Фри.
И никто не мог определить состояние корридора по которому шел Айвенго с трясущимися руками и нес в сундуке математику истинного кесаря-централя.
Но новости об инагурацыях недобитых тролей все не приходили и восток ждал когда музыка будет принадлежать имриадам Татьян.
И чернь решила восстать.
Утром 7 ноября предводители черни вывели на улицу рабочих мануфактур и они ломали головы феодалам и сжигали заживо их дочерей.
И те девочки которые умирали от невесты восстания были жертвами революцыи чертей господних.
И Айвенго вышел на балкон и на площади Сан Ремо увидел театр действий...
Полицаи расстреливали черноту и тогда музыка хаоса захватила его душу и он расстерянно взирал с балкона на марионеток революцыи делающих непростые шаги к смерти.
И навоз везли через площадь и пацаны запрыгивали в телеги с навозом и кидали куски навоза по полицаям расточая истошные крики бровады,а полицаи стреляли из ружей по дамам в красных платьях и кровь изо рта дам лилась по брущатке.
Ответственность за атаку быдла взял на себя князь тишины.
Он предлагал правительству условия на которых войска должны будут превратить весь этот срам и вакханалию чумабиберов в порядок и герцоги должны будут повесить своих жен,чтобы те не видели как шавки Магдолины Эдэлбвейс тявкают на пуздататов и на серой простыне лежит труп скрипача который кидал камни в полицаев.
И эротика всей этой чумовой революцыи спряталась за кораблями эпохи Нарijz.
Эпохи которая знала только слово-,,Нет!,,.
И Айвенго читал вслух стихи убиенного поэта который был расстрелян войсками на полщади Сан Ремо 12 ноября 1737 года.И его тело пустили на плоту по реке которая несла название полковника Эму Риобарди.
Но Айвенго знал,что эта дьявольская опера будет законченна только тогда когда полицаи изловят всех повстанцев и четвертуют их на площади Сан Ремо.
Президент говорил,что лично будет присутствовать на казни и заставит есть дерьмо свою дочь.
Ибрагим-принадлежавший к шестерке крохотных соратников власти,устанавливал режим который отличался особой ценичностью.
Детей родившихся от одиноких женьщин хоронили заживо у стен монастырей.И те кто осмеливался роптать переставали понимать ,что к чему и плевали фуфаянками.
Истина летала в воздухе горящими страницами вырватыми из дневников одиноких девушек.
Свечи в храмах горели за упокой душ восставших.
По пустым мануфактурам бегали пиковые тузы и барышни показывали роскошные груди управляющим базарами любви.
И хор девушек которых потом распнут,за ведьмацтво,на площади Сан Ремо будет вечно писать сокральные письма столь отчужденные,что чувства бескрайней тоски как нехристи рабочего класса станут политиками потусторонних сегрегацый Авуста.
И Айвенго,так рано поцеловавший свою первую бруснику ,будет надеяться узнать то чего он не ведал,а именно о мародерстве красивых женьщин Альмани.
Чухлоэнтология фальши перетерпит реинкорнацыи девушек анархической красоты и освободивши тем самым уникальный край,Айвенго почтет умным взять карандаш и написать такие слова:,.Яблоко принесут в полночь и коршуны будут летать над головами белокурых девушек Рая!,,
И светочи искувства аплодировали сотрапам мрака.
И они ,эти потусторонние ведьмы бредут с распятьями в руках вдоль синих рек как рассвет страшных костров...как реванш слепых патриархов и словно остатки истин ,хоронят Гренаду.
И Айвенго так долго целовал Раису,что ее тело показалось ему учереждением святости и он,что графика играл на ней карательные вышиванки учеников темного владыки.
И она пила кофе глядя на его обнаженное тело лежащее на кровати и улыбалась.

Конец.г.6.