Деревенька

Этим летом мне посчастливилось выбраться из тисков столицы в Березинский район Минской области, правда, не в заповедник, а в деревню Михеевичи, в красивые места для отдыха вдали от городской суеты и шума (130 км от Минска). Соседка по лестничной площадке направлялась на малую родину в сезон ягод и грибов и по доброте душевной взяла меня с собой.

На гербе райцентра Березино изображено зелёное поле, на нём лежат серебряные дубовые листья с желудями – символ вечности и стойкости. Леса занимают 50% территории района, болота – 7,4%. Деревня окружена полями, за ними узкой полоской стоят леса. Туда, к линии горизонта, «ходят» только на машине или на велосипеде. Для пешеходов лес приближается к деревне с юго-западной стороны.

Сегодня Михеевичи – это типичная белорусская деревня, ставшая дачным посёлком. Сорок домов выстроились вдоль единственной улицы протяжённостью два километра. В старые времена их насчитывалось в два раза больше. По воспоминаниям старожилов, в каждой семье было по четверо и более ребятишек. Работали на колхозных полях, на фермах, дети учились в школе. А какие свадьбы справляли! Трудно было – не без этого, но люди умели дружить, радоваться и ценить то, что имеют.

Колхоза давно нет, нет и работы. Жители постепенно переселились в города, но свою деревеньку не забывают, следят за домами и землёй. Вот и моя соседка Валя: купила старый деревянный домик под дачу (родительским пользуется её сестра, у обеих дети, внуки – тесно), отремонтировала его, пристроила большую кухню, современную баньку поставила, теперь мечтает о веранде.

Деревня оживает в мае, а до этого здесь тихо: постоянных жителей раз два и обчёлся. Приезжают молодые мамы с детьми, бабушки с внуками, отпускники. Несколько мужчин, бросивших семьи, города, хорошую работу, вернулись на родину и пропивают свои пенсии. Говорят, все они неплохие люди, отзывчивые, за помощь денег не берут. Однако не такие уж и бескорыстные: за работу, которая ещё не началась, нужно наливать бездонный стаканчик, поэтому здесь ни одной хозяйке не обойтись без самогона. С детства мне всё это знакомо. Время идёт, а уклад сельской жизни не меняется. А вот женщины подкармливают их совершенно бескорыстно – из сострадания, по женской природе своей.

Три раза в неделю приезжает автолавка с хорошим набором продуктов. Овощи и фрукты поштучно обтянуты пищевой плёнкой – ай да сервис! Несмотря на хорошее снабжение, возле каждого дома есть огород, у одних хозяев он крохотный, у других же сотки распаханы полностью, как в прежние времена. Всем нужен зелёный лук, редис, свежий огурец, молодой картофель с собственной грядки. И первая клубничка – для ненаглядных внуков.

В деревне стоят заброшенные дома, жизнь из которых ушла окончательно и бесповоротно. Своеобразные памятники прошлому, которое прощается с нами навсегда. Печальное зрелище: оконные проёмы зияют чернотой в ясный летний день, среди сочной зелени и воздушных облаков. Прецедент уже есть: один пожилой хозяин разрушил своё родовое гнездо – не смог смотреть на то, как оно разваливается, душа болит…

Первым делом мы отправились в лес за дарами природы на машине дочери Валентины. Собрали немного грибов, в основном попадались лисички, а с черникой повезло больше.

Вечером к моей тёзке пожаловали три подруги. Людмила живёт в Березино, с ней давно не виделись минчанки. Как они радовались друг другу! Я тихонько лепила вареники с черникой и наслаждалась… Новости об одноклассниках, односельчанах – всё интересно и важно мгновенно помолодевшим девчатам, перешедшим на язык своей деревни. Позже узнала, что каждая из подруг прошла или проходит сейчас через серьёзные жизненные испытания, но на жизнь никто не жаловался.

Мне, свободной пенсионерке, предстояло остаться здесь одной дней на десять. Валя передала меня с рук на руки своим подругам, чтобы я не заскучала в глуши. После отъезда хозяйки они возьмут меня в свой круг заботы: будут напоминать о прибытии автолавки, внук Жанны не раз подъедет на велосипеде – выяснить, всё ли у меня в порядке, не раз настроит телевизор, и на дверь ему пожалуюсь – ключ в замке плохо проворачивается… Мальчику всего десять лет, а он уже решает вопросы. Растёт без матери, сестричка младшая есть, их воспитанием занимается бабушка.
 
Поинтересовалась, есть ли здесь какая-нибудь достопримечательность. Есть, на кладбище: местный священник построил церковь за свой счёт. Её сожгли, но он соорудил новую на прежнем месте и почил в бозе.

Тамара пообещала сводить меня на кладбище, но из-за позвоночника ей пришлось срочно уехать в город. В деревне не заблудишься, народ здесь общительный, дома не сидит – вся работа во дворе. Дачники из старожилов не пропустят нового человека, обязательно усадят на скамеечку возле дома и потребуют доклад: к кому приехала, откуда, кем работала, дети и т.д. Деревенские люди, став горожанами, по-прежнему общаются легко, тепло, не на бегу и не от скуки – новый человек им интересен. 

Я же поймала себя на том, что по привычке слежу за временем, чтобы не засидеться, вовремя встать, да и дело у меня есть. Не успела проститься с двумя симпатичными бабушками, как познакомилась с постоянным жителем деревни – конём по кличке Кузя. Без церемоний Кузя направился ко мне. Остановилась в раздумье, но в ту же минуту появился опрятный хозяин:

– Не беспокойтесь, Кузя – конь спокойный, его тут все хлебом угощают, вот он и тянется к людям…

Разговорились. Интуитивно почувствовав в нём художника, уточнила, не связан ли он с искусством. Нет, до пенсии работал инженером-дорожником, а в молодости было дело, писал стихи и рисовал немного. От него веяло теплом и добром, глаза улыбались, лучились светом.

Семья Николая живёт в городской квартире в Березино, а он переселился в ухоженный родительский домик и другой жизни не желает.

– Летом – понятно, а зимой?

– Я из этой красоты никуда не хочу… Выйду утром на луг, присяду, а вокруг природа такая, что дух захватывает! Зимой не хуже. С городом сообщение хорошее, только делать там нечего. А здесь Кузя у меня есть, смотреть за ним надо. Хорошо, настоящий рай!

Как я его понимаю! Слияние с природой делает нашу душу мягкой, счастливой, почти детской. У меня тоже есть такое место – мой парк.

От Николая узнала, что на кладбище стоит не церковь, а часовня, и построена она не священником, а пожилым верующим человеком. Не зря её зовут церковью: на стенах висят иконы в вышитых рушниках, имеется церковная утварь (лампады, аналой, подсвечники), на потолке – красивая современная люстра. Часовня вмещает пять-шесть человек.

Жители оценили поступок земляка. Его дело продолжается: в часовне поддерживается безупречный порядок, на столике всегда лежат свечи, недавно всем миром отремонтировали прохудившуюся крышу. На пересечении единственной улицы и шоссейной дороги поставили православный крест, разбили палисадник и посадили цветы. Всё делается по инициативе женщин, и деревня живёт тоже благодаря им. Нельзя сказать, что земляки объединились легко и просто, – для коллективных дел всегда нужен тот, кому «больше всех надо». И этим человеком оказалась Людмила – Валина подруга.

Переступив порог часовни, сразу погрузилась в молитвенное состояние, в сердце появилось тепло и взгляд невольно обратился внутрь. В такие минуты сердце говорит без слов, язык его понятен, а словесное оформление не отражает всей красоты и объёма внутреннего звучания. Могу сказать, что почувствовала энергетику людей, живших здесь с давних времён, они как будто пришли на встречу со мной и принесли с собой радость. В одно мгновение вместилось так много: связь времён, красота тружеников земли, единение, радость бытия, любовь… Возможно, мне удалось присоединиться к коллективному сознанию?

Спасибо тебе, добрый человек, оставивший о себе светлую память! Благодарна и вам, люди добрые, жившие и живущие на этой земле, и тебе, кормилица наша, – за счастье общения с тонкими энергиями.

Этот день не прошёл бесследно: в душе поселилось солнце. Дождь, по-осеннему холодный и затяжной, не смог погасить его радостный свет.
***

Заметила, что михеевцы дружелюбны, встречают друг друга улыбкой, останавливаются, делятся новостями, по вечерам семьями ходят в гости.

К сожалению, в семье не без урода. На всякий случай мне показали анти-VIP-персону – женщину, в советское время выселенную из города Березино за неуживчивый характер. Она продала квартиру и переехала с сыном в Михеевичи. «Dura lex sed lex» – закон суров, но это закон. Если бы наказание исправляло людей! Горожанам повезло, а селянам – за что такое «счастье» привалило? За то короткое время, что я находилась в деревне, она столкнула лбами двух соседок, здоровье которых оставляет желать лучшего. Не пожалела! Милиционер долго разбирался и писал протокол на лавочке возле одного дома, потом перебрался в другой и до ночи писал, писал… А у него семья есть… Не буду осуждать, Бог ей судья!
***

Параллельно деревне течёт небольшая обмелевшая река. Вода собирается у плотины, а далее русло сужается из-за прибрежно-водной флоры, отвоевавшей у реки часть жизненного пространства. Берега болотистые, к воде не подойти, ноги смочить можно только под мостом. Этим летом бригада рабочих начала приводить реку в порядок.

У плотины растёт пушистое дерево. Однажды мужчина, пожелавший отдохнуть в его тени, заметил на ветке рысь. Потихоньку пятясь, он ретировался. Услышав эту историю, мне расхотелось не только идти к плотине, но и плескаться в воде под мостом – лучшего места для водопоя животным не найти. 
 
Почва лесов, в которые удалось заглянуть, взъерошена дикими кабанами.
Меня предупредили между делом, что в окрестностях деревни можно встретить медведя: в Березинский заповедник якобы завезли пятьдесят новых особей, теперь они вынуждены осваивать дополнительные территории. (Позже узнала из интернета, что медведей не завозили – своя популяция достаточно большая, живёт в хороших условиях и неплохо размножается.) 

Возле самого домика есть пятачок смешанного леса, единственный в деревне, на его опушке Вале посчастливилось увидеть пару косуль. По вечерам появляются ёжики и поедают всё то, что им оставили заботливые люди, а наглые зайцы позволяют себе визиты на грядки даже в присутствии работающих хозяек. Длинноухие не голодают, травы полно, на подобный шаг решаются, наверное, только гурманы.

Познакомилась с бабушкой, убившей палкой странную лису в своём дворе. Зверька обследовали в райцентре Березино и обнаружили бешенство. И это не единичный случай. Кстати, лис включён в герб Березинского района, значит, они водятся здесь с давних времён и в большом количестве.

Несмотря на совет не бродить по деревне в тёмное время, я выбегала за околицу полюбоваться космическими закатами, преимущественно в серо-голубых тонах с узкой полоской жёлтого, переходящего в красный. Иногда в небе горел такой пожар, что я неслась на простор и погружалась в огонь, забыв обо всём на свете. Хищный зверь на меня не клюнул – возможно, необычайно красивый закат притупляет дикие инстинкты рыси и медведя. И потом, я специализируюсь на птицах, мне хищники ни к чему!

В этой местности случались такие сильные ураганы, что с домов сносило крыши, а одна женщина, говорят, даже оторвалась от земли и немного полетала. В тот день вся округа натерпелась страха. Один из домов, как избушка на курьих ножках, повернулся на 180 градусов, причём без малейшего повреждения. Хозяйка не сразу поняла, что произошло: всё так и как будто не так… Представить можно, но сегодня мне, чтобы поверить, нужно обязательно увидеть. Много лжи развелось, приходится доверять только своему опыту, а остальное – принимать к сведению.

Удивительно то, что природа никогда не обрушивалась на гнёзда аистов. Безгрешные наказанию не подлежат. Добрались до них монтажники – сняли гнёзда в связи с приездом высокого гостя, который так и не заглянул в край разрушенных ферм. Ума не приложу, чем аисты помешали бы чиновнику. Обычно люди рады такому соседству.

Пока только одна пара восстановила гнездо на высокой опоре линии электропередачи и теперь встречает дачников на въезде в деревню. Вывелся один аистёнок. Река, болото, поля и луга вокруг – отличные условия для жизни. Видела, как аисты носили в клюве лягушек и ужей, а также палки, найденные на лесной опушке. Дитя часто размахивало крыльями – скоро полетит, поэтому родители отдыхали на соседних столбах, чтобы не стеснять его, и с высоты следили за жизнью людей. Иногда семейство собиралось в гнезде и демонстрировало дачникам свои трогательные взаимоотношения.

На первой же прогулке набрела на свою аптеку – большой куст ирги. Ягоды висели низко и предлагали себя прохожим. Кстати, по-научному это яблоки. На моей родине ирга не росла. Впервые познакомилась с ней в юности на Минщине. Помню, что долго не могла оторваться от ягодок тёмно-синего цвета с вяжущим вкусом. Это был важный сигнал, но молодость беспечна, её не удивляют пристрастия организма. Ирга благоприятно влияет на сердечно-сосудистую систему. Здесь её много, но спросом она пользуется не у дачников, а у пернатых. Похожие на воробьёв птички, ежедневно принимавшие поливитаминное средство вместе со мной, усиливали его лечебный эффект. Они наедались быстро, я же надолго застывала у куста, и мне всё было мало, мало…
      
Ещё одно целебное средство оказалось под рукой – иван-чай. Повсюду семейки этой благородной травы тянулись к солнцу лиловыми метёлками. У иван-чая много защитников, норовящих выгнать чужака из своего мира. Они умеют постоять за свою собственность. С пчёлами и осами дружу, а комары и оводы – достали!
   
Изучив северную и центральную части деревни, направилась на юг. На обочине дороги у одного из крайних домов загорали две милые красавицы-девчушки. Увидев незнакомую бабушку, они прервали свой разговор. Я поздоровалась, задала пару вопросов, и девочки весело защебетали в ответ. Вышла их бабушка – проконтролировать ситуацию. Оказалось, что это сестра моей хозяйки. Та самая, из родительского дома.

В конце улицы стоит огромная красивая липа. Не успела сделать свежую заготовку дома, и вот тебе подарок – высокое цветущее дерево с висящими до земли ветвями. Липа ничья, но я всё равно обратилась за разрешением к хозяйке ближайшего дома, триммером косившей траву. Она посоветовала прийти утром, когда не будет комаров и оводов. Да уж… Коль пришла, нужно примениться.
   
Насекомые набросились на плоть человека с такой жадностью, что захотелось всё бросить и сбежать. Не получилось: к липе спешила младшая девочка с ведёрком, позже пришла и старшая. Имена у них сложные – не запомнились. Откуда такие имена? Папа – узбек. Так вот почему они такие красивые! Глаза – необыкновенные, кристально чистые, глубокие. Не только красивые, но и умные девочки общались со мной, как с подружкой, даже поведали свои сердечные тайны. Скоро до них доберётся кинематограф!      
   
Оводы и мошки жалили нас, а мы всё говорили, говорили… Как же это сладко – окунуться в детство! Младшая девочка, почувствовав состояние бабушки, решила воспользоваться моментом: ангельским голоском, как бы между делом, предложила мне бросать цветочки в её ведёрко. Она так обезоруживающе грамотно оформила своё желание, что я растерялась: ой, а как же поступить? Выручила старшая:
   
– Не слушайте её! Она у нас такая, любит использовать других.

– Бабушкам нужно помогать, а не использовать их в своих интересах. Ты же большая, да?

Она улыбнулась, кивнула в ответ и отошла от дерева: всё на сегодня! Старшая продержалась минуты на две дольше, потом и она подхватила своё ведёрко, простилась и увела домой сестру.

Флюиды маленького создания, прочитанные мною, запомнятся надолго. Милая хитрюшка, которой трудно отказать… Берегитесь, мальчики!

Кстати, тот лис, на гербе...
   
Пришлось отбросить мысли о хитрости, потому что до слуха донеслось отчётливое курлыканье. Неужели журавль? Про кого ещё можно уверенно сказать «курлычет»? Быстро поднялась по невысокому cклону, усеянному мелкими цветочками дикой гвоздики, и вышла на ячменное поле, обрамлённое редкими низкорослыми кустами. Взгляд зацепился за большой камень у дороги. Неожиданно неодушевлённый предмет ожил, распрямился и, став серым журавлём, зашагал вдоль поля. Журавль заметил меня и предупредил своих сородичей. С поля поднялись две серые особи и присоединились к нему. Похоже, это были мама с деткой. Припустила было к семейству быстрым шагом, но птицы не пожелали знакомиться с бесцеремонным, плохо воспитанным человеком. Ваша правда, уважаемые! Так состоялась первая в жизни встреча с серыми журавлями из Красной книги РБ.

***
У сарайки, пристроенной к дому, постоянно вились две чёрные ласточки. Они порхали так стремительно, что не удавалось рассмотреть их как следует. Пока дверь была заперта, они проникали внутрь через щели под крышей. Какой интерес у птиц в сарае? Гнездо, конечно.
   
После отъезда Вали и её дочери я вплотную занялась своими маленькими соседями. Утром распечатала клетушку и устроилась неподалёку для наблюдения. Ласточка присела на дверь и долго рассматривала меня, как будто хотела узнать, чем дышит новый человек. Поговорила с ней, успокоила. Птицы всегда слушают обращённую к ним речь. Они быстро привыкли ко мне. После открытия двери птички залетали внутрь, на вылете благодарно кружили над головой. Однажды ласточка устроилась напротив меня на бельевой верёвке. Мы не шевелились и молча смотрели друг на друга. Общение затянулось, пришлось подать голос:
   
– Малышка, а кто детей кормить будет?

– Я, конечно! – беззвучно ответила птица и улетела.

Хотелось заглянуть внутрь, посмотреть на птенцов, но я сдерживала своё любопытство и не беспокоила родителей – обещала! Лишь однажды нарушила табу – понадобились грабли. За мной последовала ласточка, нырнула в сложенные на балках щиты и спокойно вылетела обратно.

Солнечным утром открываю дверь во двор и вижу картину: по траве, подстриженной накануне, разгуливает райская птица с веерообразным хохолком на голове, ещё одна шевелится на клумбе за роскошными лилиями. Это же удод, знаю его по картинкам! Он меньше голубя, оперение пёстрое – охристо-рыжее с чёрными и белыми полосами и пятнами, тонкий длинный клюв несколько изогнут вниз. Эта птица обычна на юге Беларуси, на севере страны встречается редко. Я выросла на севере, удодов никогда не видела.
   
Допустила оплошность – побежала за фотоаппаратом. Впрочем, они бы всё равно улетели. Напрасно ожидала их каждый день, призывала – повторный визит не состоялся. Этим летом удодов видели и в других дворах – там, где подстрижена трава. Удод питается насекомыми и их личинками, для этого зондирует верхний слой почвы. Какая чувствительность, однако: не успели козявки обнажиться, а пернатые тут как тут!

У моей тёзки есть ощущение, что птицы из лесов перебираются в деревню. Место тихое, насекомых – море, есть вода, заросли витаминов, заброшенные дома – условия шикарные! И нет сорок и ворон. Не потому ли, что зимой им не выжить без людей?

Здесь много всяких птиц. Прыгает как будто воробей, а присмотришься – ничего подобного, есть разница. У птиц сложная классификация: отряд, семейство, род, вид. К сожалению, в птицах разбираюсь плохо. Часто на глаза попадалась интересная птичка: сидит – вся тёмненькая, взлетает – низ окрашивается красным цветом. Птицу все видели, а с названием – проблема. И с чёрными ласточками тоже проблема: это могут быть стрижи. В таких случаях говорю: «Побудьте пока ласточками, зимой разберёмся».
***

В сознании закрепилось, что мой самый лучший отдых случился в Турции. Я там была счастлива. А Крым? И там я была счастлива. Разве мне плохо здесь, вдали от цивилизации? Настрой, настрой на жизнь! Именно от него она и зависит, наша жизнь.

Если ты любишь её, то всё будет благоволить тебе в любой точке земли, всё устроится наилучшим образом с учётом того, что тебе нравится и что тебе нужно. Ты понимаешь эту заботу и благодаришь жизнь за каждую встречу, будь то человек или брат меньший, за пятачок леса у дома, за каждый колокольчик и ромашку на поляне, облако в небе, за восходы и закаты, грибной суп и вареники с черникой – за волшебную жизнь здесь и сейчас.

В детстве я любовалась мелкими розовыми цветочками, которые случайно обнаружила на школьном стадионе. Располагалась возле них с книгой, однако на цветочки смотрела чаще, чем на буквы. А здесь вся земля ими усеяна! И эта связь с детством гораздо приятнее моей душе, чем хрустящие турецкие простыни. Жизнь всё знает обо мне, ведь Она сама наградила меня Собою…

Беззаботная жизнь в лоне природы подходила к концу. Стояла тёплая погода – август пребывал в силе. Аистёнку предстояло испытать радость полёта, и у других птиц оставалось ещё время на то, чтобы подрастить детей и подготовиться к перелёту. С удовольствием осталась бы ещё дней на десять, но дома меня ожидало неотложное дело. Жаль расставаться с деревней – привыкла к ней, и она, надеюсь, приняла меня. Есть перспектива вернуться в мае. А пока – домой, в мир белых и чёрных масок…



Птицы (кроме аистов) – из интернета.