Как поссорился Владимир Савельевич с Иваном Василь

Как поссорился Владимир Савельевич с Иваном Васильевичем

- Хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспаривай глупца! - процитировал Иван Васильевич. Так он успокаивал секретаря райкома партии Владимира Савельевича Москаленко, который был взвинчен из-за того, что ему влетело на бюро обкома партии. Он докладывал о ходе уборки урожая в районе.

- Ну-ка, ну-ка? Повтори, я запишу в свой блокнот! - предложил партийный босс к удивлению редактора районной газеты. «Эти же стихи известны каждому!» - подумал тот, но продиктовал. А сам в это время соображал: «Изучают ли в сельскохозяйственном институте Пушкина? Но в школе же заучивают наизусть! Почему он не знает?»

Третий секретарь райкома партии, бывший главный агроном колхоза, в районной парторганизации курирует вопросы сельского хозяйства.  Поэтому с редактором районной газеты у них общие интересы. Оба они - члены бюро райкома партии. Вместе выезжают на партийные собрания в колхозы. Бывают на сессиях сельских советов народных депутатов. А во время мероприятий по поводу исторических дат и всенародных праздников становятся почетными гостями в Домах культуры или на сельских стадионах.

На мероприятиях редактор усаживается рядом с активистами печати. А секретаря райкома приглашают за стол президиума. Владимир Савельевич каждый раз выступает перед людьми с речью. Встав с сидения, он как будто проверяет, все ли у него на месте? Резко поднимает и опускает плечи, согнутыми в локтях руками делал движения, словно собирался взлететь. И во время речи часто подергивает плечами и руками, как бы стряхивая усталость. Говорит не долго, больше поздравляет с событием или напоминает о задачах.

Так было всегда во время Советского Союза, когда распространилась шутка, что трудовые коллективы «нужно спаивать». И спаивали! Каждый раз после собрания, сессии или праздничного концерта хлебосольные хозяева накрывали роскошный стол. Тут Владимир Савельевич был, как рыба в воде! Потряхивая плечами и руками, как петушок перед взлетом, он произносил витиеватые тосты, которые Шурик стал бы непременно записывать.

Но выпивкой секретарь райкома не увлекался. А из закусок ему больше всего нравились вареные раки.  Он их шелушил, как семечки, и горка отходов рядом с ним росла. При этом он следил, чтобы редактор тоже не скучал. А тот раков не любил, так как родился и вырос в местах, где раки не зимуют.

- Это же очень вкусно! – убеждал секретарь, показывая Ивану Васильевичу, как отделять раковую шейку и где самый «цимис». – Учись, пока я живой!

Оба приятеля были депутатами районного Совета, избранными от жителей разных сел. И вот прошли очередные выборы. Уже в условиях, когда Советский Союз распался, и Украина приобрела самостоятельность. Районная и городская парторганизации объединились в одну. Авторитет парторганизации в районе заметно пошатнулся. Владимир Савельевич подошел к редактору:

- Тебя, Иван Васильевич, избрали депутатом районного совета, а меня забаллотировали. Ты, как член комиссии по этике, поезжай в Гусевку и разберись: там возможна подтасовка. Еще не было случая, чтобы меня не избрали депутатом!

-Хорошо! Я займусь этим.

В Гусевку Иван Васильевич приехал на другой же день.

- Покажите-ка мне бюллетени голосования за кандидата в депутаты районного Совета, - потребовал он от председателя избирательной комиссии Петра Степаненко, члена парткома колхоза.

- Да Вы что! Они уже опечатаны и сданы на хранение под протокол. А чего там проверять? У нас очень принципиальная комиссия, никаких ошибок нет и быть не может.

- Есть мнение, что секретарю объединенного комитета партии Владимиру Савельевичу занизили число голосов. Он так думает. Буду досконально проверять.

- Я сейчас же созову членов избирательной комиссии. Срочное заседание проведем. Это пятно на нас всех!

- За кого вы нас принимаете? – стали возмущаться члены комиссии, когда узнали, в чем дело. -  Это оскорбление! Директор нашей школы Дмитрий Погорелый в самом деле набрал голосов в два раза больше, чем секретарь парткома!

- Мы же не виноваты, что Владимир Савельевич уже не пользуется таким авторитетом, как было раньше, - пояснил председатель комиссии.

- Да и не известно, сохранится ли в Украине парторганизация? Может быть, ее запретят. А Погорелого в селе просто обожают!  И он всегда будет на месте, что бы ни произошло в Украине.

- Не те времена, когда выборы были с одним кандидатом. Теперь плюрализм, выбирают достойного.

- Мы извиняемся. Секретарь парткома тоже человек авторитетный, но он посторонний – не живет в селе. Поэтому выбрали депутатом Погорелого!

- Я тоже в Озерном не проживаю, но меня избрали депутатом, -возразил редактор.

- Это потому, что газета была и останется, у нее много подписчиков в каждом селе. А что будет с парторганизацией?

 - Я все же настаиваю на пересчете голосов, - заявил Иван Васильевич.

- Только время потратим. Мы же с работы ушли. А результат будет тот же самый.

- Я готова поклясться чем угодно, что выборы у нас прошли честно. Никакой корысти подтасовывать голоса у нас нет и никогда не было, - выпалила Варвара Петровна, главный бухгалтер колхоза.

- Я тоже клянусь!

- Я тоже! - раздались голоса.

- И я! – подвел черту Петр Степаненко. - Мы все против пересчета, просто времени жалко.

- Ну, хорошо. – Иван Васильевич тяжело вздохнул и поглядел в лицо каждому из одиннадцати членов избиркома. Всех он знал как людей ответственных и правдивых. Многие работали в избирателных комиссиях каждый раз при голосовании, имеют большой опыт. В их глазах он прочел и решительность, и обиду одновременно.

За многие годы работы в газете редактор не раз бывал наблюдателем на выборах от райкома партии и редакции в разных селах и хорошо знал, как проходит голосование. Члены комиссии, а это почти всегда одни и те же люди, четко распределяют между собой обязанности. Четырнадцать часов работы – это долго! По очереди обедают. Кого-то отправляют отдохнуть, чтобы быть бодрым в вечерние часы. Председатель счетной комиссии заранее оформляет бюллетень голосования, оставляя не заполненными лишь места по распределению голосов.

Вся работа проходит механически, по накатанному. Никто ничего не задумывает, ни в чем другом не заинтересован, кроме как скорее и без ошибок выполнить подсчет голосов. Все делается очень быстро, с предельной скоростью. Только бюллетени мелькают! Тут же находится наблюдатель. Число голосов фиксируют так, как покажут подсчеты. Сами члены комиссии иногда с удивлением узнают результаты. Протокол избирательной комиссии немедленно отправляют в районную избирательную комиссию в сопровождении председателя комиссии и наблюдателя. А уж чтобы что-то изменить – никогда и в голову такое не приходит! 

- Я вам верю. Так и скажу: голосование прошло честно, подтасовки не было.
 
С таким известием и навестил депутат секретаря парткома.

- А бюллетени пересчитывали? – спросил Владимир Савельевич. Редактор не стал юлить:

- А зачем? Я собрал избирательную комиссию. Людей этих я знаю. Все они поклялись, что подсчет голосов честный. Я им поверил. У них не было мотива, чтобы подтасовывать. Большинство избирателей отдали свой голос за директора школы.
 
- Надо было пересчитать! – зло сказал секретарь парткома. Его даже слегка передернуло, он энергично помахал «крылышками» и отвернулся к окну.

Редактор не понял, что Владимир Савельевич в этот момент смертельно обиделся на него и теперь будет мстить. Не понимал он и тогда, когда на очередном заседании бюро парткома к нему подсел заведующий организационным отделом. Иван Васильевич теперь уже не был членом бюро, поэтому сидел не за столом заседания, а на приставных стульях. Это обычно не мешало ему задавать вопросы докладчикам или вставлять реплики. То есть активно участвовать в работе партийного органа. Вот и сейчас он попытался что-то сказать, но заведующий орготделом почти физически остановил его.

- Ты чего это?! – прошептал удивленный редактор.

- Не мешайте работать членам бюро, - услышал шепот в ответ.

- Ты кто такой, чтобы затыкать мне рот?

- Секретарь парткома сделал мне замечание, что вмешиваются посторонние.

Иван Васильевич чуть не задохнулся от такой наглости.

- Это я-то посторонний?!

Хотел встать и уйти. В нем все кипело! Он даже забыл, что хотел уточнить. Но, подумав, успокоил себя, отложив разговор на потом. А когда остыл, то решил, что разбирательство с штатным работником - ниже его достоинства, и не вернулся к этому разговору.

Он давно уже забыл об этом случае. Парторганизацию на Украине распустили, и не стало ее ни в городе, ни в районе. Будучи на пенсии, Иван Васильевич занялся прозой и уже издал сборник своих рассказов. Книгу раздаривал направо и налево, близким и знакомым.  Прошла многолюдная презентация. Сборник он отправил во все библиотеки города и района, во все школьные библиотеки.

Владимир Савельевич Москаленко остался безработным, но по старой привычке приходил в здание районного совета. Бывшие руководители хозяйств и предприятий, теперь уже предприниматели, в прошлом все члены партии, не отталкивали его, может быть даже поддерживали материально. Вот и на этот раз на крыльце райсовета несколько человек что-то оживленно обсуждали, и Москаленко тоже участвовал в разговоре. Журналист вынул из портфеля сборник рассказов, подошел к беседующим и вручил его бывшему коллеге по партии. Тот взял книгу, передернул «крылышками», буркнул «спасибо» и демонстративно отвернулся, как бы продолжая разговор.

Это удивило и даже обидело автора. Все, кому дарил он свою книгу, сердечно благодарили, искренне радовались, считая большой удачей быть среди первых читателей. Просили подписать, оставить автограф. А тут такое равнодушие!  И вдруг до него дошло!

Вот оно что! Он затаил обиду с того времени, когда его не избрали депутатом? С тех пор так и считает, что голоса были подтасованы? Какой самонадеянный! И в райсовет ходит, все еще ощущая, что он негласное начальство? А о том не думает, что люди останавливаются и беседуют с ним только из вежливости? Чтобы не показаться невоспитанными? Чтобы не подумал: когда распоряжался судьбами, то все издалека здоровались и оказывали уважение. А теперь, когда безработный, отворачиваются!

«Раз тебе нравится оставаться «начальством», то продолжай»! И Иван Васильевич решил подыграть ему в этом. Вечером позвонил Москаленко домой.

- У меня к тебе просьба. Рассказов у меня набралось на второй том. Зайди, пожалуйста, к председателю райсовета Авдеенко и предложи выделить средства на издание тома рассказов о людях наших сел за счет района.      

Владимир Савельевич, видимо, потерял дар речи. Он помолчал, а потом положил трубку. Иван Васильевич понял, что наступил ему на больной мозоль. Не будет он ни у кого на побегушках! Позвонил в другой вечер, чтобы спросить о результате похода, хотя точно знал, что никуда он не пойдет. Трубку никто не поднял. Так было и на третий и на четвертый раз. Журналист понял, что у Москаленко - определитель номера телефона, и не хочет  он разговаривать. И больше не звонил.

На этом и закончилась история о том, как поссорился  Владимир Савельевич с Иваном Васильевичем. Теперь они уже не «товарищи».