Заметки психолога о восприятии смерти

       ОГЛАВЛЕНИЕ:

       1. Остановка с названием «Смерть»
 
       2. Фактор различия полов

       3. Возрастной фактор

       4. Фактор профессиональной принадлежности

       5. Тема смерти для психологов 

       6. Фактор темперамента

       7. Национальные традиции, обычаи и культура
   
       8. Социальный фактор

       9. О чём плачут по усопшим?

       10. Восприятие смерти через символы

       11. Религиозная принадлежность


       Памяти моей мамы Нины, моих бабушек Натальи и Елизаветы и моего младенца Павлика


       «Mors aequo pulsat pede –
       Смерть стучится ко всем одинаково».
       (Гораций)


       1. ОСТАНОВКА С НАЗВАНИЕМ «СМЕРТЬ»

       Рассмотрим смерть как событие в потоке жизни человека с точки зрения  психологического восприятия её.
       Есть два события, способные мгновенно остановить и изменить привычный ход событий в жизни обычного человека. Это – рождение человека – появление на этот свет и смерть – уход человека в мир иной. Обе эти тайны связаны с жизнью души человека и всецело находятся в руках Божиих.
       Знания о смерти формировались и накапливались в течение тысячелетий. Вот, например, автор философского трактата «О душе» Аристотель (384-322 до н.э.) считал, что в душе есть часть, не возникающая и не подлежащая гибели, т.е. вечная и бессмертная.
       Сократу (469-399 до н.э.) принадлежат слова о том, что смерть - «это какая-то перемена для души, переселение ее из здешних мест в другое место,  и … если верно предание, что там находятся все умершие, то есть ли что-нибудь лучше этого? … для меня было бы восхитительно вести там беседы…»
       Эпикур в (342-270 до н.э.) в письме к своему другу Менекею писал: «Привыкай думать, что смерть для нас – ничто; ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущений… Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения: когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет». Такой подход Эпикура завладел умами людей на многие годы.
       Почти две тысячи лет спустя французский поэт Жан-Франсуа Гишар (1731-1811), словно вторя Эпикуру, напишет стихи:


              Смерть совершенно не тревожит
              Воображение моё:
              Пока я есть – не может быть её.
              А есть она – меня уж быть не может.


       Но все эти представления о смерти неточные или неверные! И вот почему.
       Слово и понятие смерть на земле впервые явилось в раю из уст Самого Бога, Который сказал Адаму про дерево познания добра и зла: «если вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2, 17). Православная Церковь учит, что смерть есть разлучение души от тела, после чего душа остаётся одна, наедине с собою, а тело предаётся земле и разлагается на свои составные части до всеобщего воскресения.
       Об этом же гласит надпись на старинной могильной плите XIX века у стен церкви Успения Пресвятой Богородицы в подмосковном селе Обухово: «Здесь положено тело княгини…». И действительно, не княгиня там покоится, а лишь её тело.
       Святитель Николай Сербский образно размышлял о смерти так: «Среди безмолвия неба и земли ожесточённо спорят земные мудрецы: “Что есть материя и что есть дух?”. А смерть, восседая на гробах, утверждает: “Материя есть тесто, дух – закваска, вы – хлеба, а я – гость”».
       Свидетели и очевидцы смерти и чувствуют, и ведут себя по-разному. Отнюдь не всегда человека охватывают ужас и страх, о которых так любят говорить. Вот, к примеру, умер человек дома – врач констатировал смерть. Приехали сотрудники морга, забрали бренные останки. Или погиб человек в автокатастрофе – милиционер по-деловому зафиксировал факт смерти. Для этих специалистов смерть человека – дело обычное, часть их ежедневной работы. Они могут, конечно, выразить сочувствие, но эмоционально сопереживать родным каждого покойника и горевать не станут. Иначе не избежать им профессионального выгорания, и работать они не смогут.
       По-другому переживают гибель своих товарищей солдаты на войне, которые, хоть и научены смотреть смерти в лицо, однако не хотят с нею примириться.
       И совсем иное дело, когда видишь своим глазами, как уходит из жизни родственник или дорогой и близкий человек, да ещё у тебя на руках. Слава Богу, что я успела узнать православный подход к смерти. И что следует делать, и как следует реагировать, и потому я не чувствовала себя беспомощной и растерянной, когда в буквальном смысле слова у меня на руках скончалась мама. Я и теперь помню всё в деталях, словно это было вчера. Я слышала её последний выдох и видела, как лицо её приобрело выражение покоя. Сказано: «Сердце человека изменяет лицо его или на хорошее, или на худое» (Сир. 13, 31). Я молилась.
       Встречались ли вам люди, чьи глаза выражают безжизненное, тупое безразличие? От них веет холодом окаменелого сердца? Может быть, о таких людях кто-то написал: «Все люди знают, что они когда-то умрут, но не все знают, что они уже умерли».
       Да, люди все умрут, и об этом сказал псалмопевец: «И не будет того вовек, чтобы остался кто жить навсегда и не увидел могилы» (Пс. 48, 9-10). Но если это так, то что же мешает человеку смиренно и спокойно, как должное, принять смерть? Почему по поводу смерти одни грустят, другие радуются, одни считают приличным демонстрировать скорбь, другие ведут себя ровно и хладнокровно? Какие факторы влияют на психологическую и поведенческую реакцию человека? Рассмотрим их.


       2. ФАКТОР РАЗЛИЧИЯ ПОЛОВ

       Целый комплекс соматических, репродуктивных, социокультурных и поведенческих характеристик, а также совокупность морфологических и психофизиологичеких особенностей определяют базовые различия между мужчиной и женщиной, которые, вследствие вышесказанного, не одинаково реагируют на факт смерти или вид покойника в гробу.


       3. ВОЗРАСТНОЙ ФАКТОР

       Дети, молодые люди и пожилые по-разному реагируют на факт смерти. Приведём примеры.
       Дело было в деревне Курсаково, недалеко от Москвы. Восьмилетняя девочка вошла в избу, где у окон, в углу пустой комнаты на скамье стоял гроб, в котором тихо лежала её усопшая бабушка Наташа. Девочка, робея, подошла ко гробу и, вслед за своим старшим братом Валериком, прикоснулась губами к руке бабушки. Рука была мягкая, воскового жёлтого цвета, с коричневыми пятнами на коже и … безжизненно холодная. Где-то здесь, рядом с телом – душа бабушки. В полумраке просторной избы встретились два мира: Тот и Этот. Девочка ни знать, ни думать об этом не могла, но всем своим существом она чувствовала то, от чего ей было жутковато и страшновато. Она боялась не только говорить, но даже дышать, и лишь очутившись на улице, пришла в себя. Это была её самая первая встреча со смертью.
       Утром следующего дня, когда вынесли из избы гроб и стали укладывать его на телегу, лошадь, вдруг испугавшись, заржала и встала на дыбы, так что гроб с телом чуть не опрокинулся на землю. Девочка стояла в толпе с другими, всё это видела и испугалась. Какой-то мужик схватил лошадь под уздцы и дёрнул, лошадь повиновалась, но пришлось её заменить на другую. Потом траурная процессия во главе со священником направилась на кладбище в соседнюю деревню Филатово. Путь в несколько километров по размытой осенними дождями дороге преодолеть непросто, и девочку посадили в телегу рядом с гробом. Телегу трясло, и чтобы не вывалиться, девочка крепко обнимала бабушкин гроб. Рядом шли люди, и девочке было вроде бы не так уж и страшно. Но вот гроб начинают опускать в могилу. Девочка стоит у дерева рядом с могилкой и слышит, как кто-то начинает громко, горько и отчаянно плакать с криками и причитаниями. Девочку берёт жуть, она начинает тоже кричать и плакать. Ей вдруг хочется прыгнуть на крышку гроба, который уже на дне могилы. Наконец, кто-то уводит девочку в сторонку…
       Это были первые похороны в моей жизни, поскольку той девочкой была я.
       Другой пример. В спектакле «Ангел – скорбное понимание» в постановке русского театра драмы «Камерная сцена» старик Михеич умирает на руках молодого парня. И если для старика его собственная смерть – это ожидаемое событие, к которому он давно готовился и потому принимает его спокойно и смиренно, то для Василия, молодого человека, встреча со смертью лицом к лицу – полное потрясение.


       4. ФАКТОР ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ

       По данным психологии труда в мире существует около пятидесяти тысяч профессий, которые можно объединить в пять групп по типам труда (по проф. Климову Е.А.): человек – человек, человек – природа, человек – техника, человек – знак, человек – художественный образ. Выше были уже упомянуты врачи, милиционеры, работники морга. Есть много и других профессий, связанных с риском для жизни, например, шахтёр, пилот, спасатель, бортпроводник, каскадер и пр. Смерть для представителей этих профессий – событие вероятностное, а посему они признают и осознают, что условия их труда подразумевают опасность, грозящую им или их коллегам.
       В моём единственном в мире, как оказалось, полном диссертационном исследовании психологического содержания труда бортпроводников воздушного судна гражданской авиации рассматриваются причины недостаточного уровня профессиональных знаний аварийно-спасательного оборудования и действий в аварийной ситуации по спасению пассажиров и своей собственной жизни. Бортпроводники думают, что хотя в мире и случаются авиакатастрофы, но лично с ними такого произойти не должно. Они просто не верят, что в ближайшем рейсе им придётся спасать жизнь. С другой стороны, думают, что если что случится, их уже ничего не спасёт. И, наоборот, даже уверены, что будут долго и успешно летать и умрут в своё время в своей постели. Сознание блокирует желание готовиться к встрече с аварией, и молодые люди гонят мысль о возможной гибели и даже говорить о смерти не хотят.
       Интересно, что у людей одной профессиональной общности способ реагирования на тему смерти различается. Это зависит от уровня социально-психологического развития, духовной зрелости, а также от состояния душевного и телесного здоровья каждой личности в данный момент её бытия. 
       А вот другой пример – реакция священника на смерть. Известен случай, когда мой знакомый батюшка – отец Илья (Ган), намереваясь познакомить другого священника с протоиереем Львом Лебедевым, зашёл в его комнату и увидел, что отец Лев спит на кровати. Он потрогал его за ногу, пытаясь разбудить, но по отсутствию реакции понял, что отец Лев уже никогда больше не проснётся, и спокойно сказал об этом своему спутнику. Ни паники, ни страха, ни удивления священник Илья при этом не испытывал. В практике священнослужителя смерть – дело естественное и довольно обычное.


       5. ТЕМА СМЕРТИ ДЛЯ ПСИХОЛОГОВ

       Кто знает иностранный язык плохо, он всё же сможет догадаться о смысле предложения по одному-двум словам, которые ему знакомы. Из потока информации человек выделяет и понимает то, что уже знает. Любить человек способен только то, что уже знает, или хотя бы имеет мысленный образ этого. А то, о чём нет в сознании ни малейшего представления, любить нельзя. Как человек, не обученный грамоте, не видит ошибок в правописании, так не владеющий разговорным языком не способен заметить ошибки в произнесении слов.
       Вопрос, могут ли современные психологи, ограниченные уровнем собственного духовного развития, заниматься проблемами души человеческой, проживающей в теле свою земную часть жизни. И хотя психологию продолжают называть «наукой о душе», многие психологи честно признают, что душа человека – не их сфера профессионального интереса. Многие не понимают движений даже своей собственной души, что уж тут говорить о чужой, она – потёмки. Когда же дело доходит до расставания души с телом, то тут психологи материалисты и вовсе бессильны. Жизнь души вне тела – тема для них запредельная. Даже обладающие глубокими теоретическими знаниями и практическими умениями, применяющие множество психотехник и методик разных психологических школ, психологи чисто по-человечески оказываются совершенно беспомощными перед лицом смерти.
       Что получается? Душа продолжает жить во всём объёме этого понятия, а психологу нет к ней подступа, потому что для него, не знающего Бога и богословской науки, работа с душой человека, заканчивается со смертью тела.
       Вспоминается случай, произошедший в самом конце 2002 года в Москве на конференции Российского психологического общества, членом которого я являюсь. В день открытия конференции директор Института психологии РАН Андрей Владимирович Брушлинский выступал с докладом на пленарном заседании и вёл круглый стол. Мне интересно было слушать одного из крупнейших психологов России в области психологии мышления. Поздним вечером того же дня в подъезде собственного дома профессор был убит, при этом исчез его портфель, а в нём находились деловые документы с уникальными новейшими разработками, связанными, насколько я знаю, с психологическим оружием в борьбе с террористами.
       На следующее утро у входа в зал заседаний конференции я прочла объявление о неожиданной трагической гибели известного учёного, теоретика современной психологической науки России. Перекрестившись со словами «упокой, Господи, душу раба Твоего Андрея», я вошла и мгновенно погрузилась в тяжёлую, давящую, тягостную атмосферу конференцзала, где был собран практически весь цвет отечественной психологической науки. Сейчас уже не вспомню, о чём в тот момент говорили в президиуме, но помню тихий, приглушённый звук голосов, сдержанный темп речи, бесцветные и безрадостные фразы выступающих. И те, кто говорили, и те, кто слушали, словно оцепенели. В воздухе висело недоумение. Умер? Погиб? Как это могло случиться? Почему именно Брушлинский? За что? Что же теперь будет? Знакомая реакция, не правда ли?
       Абсолютному большинству присутствующих было явно не по себе. Они, такие образованные, грамотные и умные, оказались в недоумении, словно стояли перед глухой стеной. На самом же деле перед ними была преграда в виде атеистического мировоззрения, и была закрытая дверь, в которую они не умели войти. Очевидно, им не хватало другой грамоты, иного  образования, которое показывает человеку образ Божий, духовно образовывает душу, открывает двери в мир духовный, где всё просто, ясно и легко. Ибо, как в одном из своих стихов написал мой сын монах Салафиил:


              Если Господь закрывает дверь,
              то Он открывает другую…
              Только Ему, моё сердце, верь,
              иконы Его целуя.


       Позже отрадно было узнать, что жена профессора Тамара Константиновна – человек верующий, а значит, более сведущий в делах духовных – настояла на том, чтобы отпевание, похороны и поминовение – всё было сделано по православному чину, как испокон века поступали наши мудрые предки.


       6. ФАКТОР ТЕМПЕРАМЕНТА

       Многообразие поведенческих реакций зависит от типа темперамента. Человек, реагирующий на информацию о смерти бурно, с элементами истерики, гиперактивный, энергичный, резкий, порывистый, стремительный в действиях (громко говорит, делится со всеми информацией, рыдает в голос, невзирая на присутствующих) имеет холерический тип личности. Его страдания носят характер скорее внешний. Ему свойственна быстрая смена настроений, вот почему, поплакав о покойном, он может, забывшись, вдруг рассмеяться, а то и песню затянуть, выпив на поминках. Не стоит удивляться агрессивности и эмоциональным срывам такого человека даже в обычной ситуации, не говоря уже о смерти.
       Сангвиник относительно легко переживёт смерть, ему легче других найти что-то положительное даже и в смерти. Он деятелен, и довольно ярко выражает своё эмоциональное состояние, которое, впрочем, легко меняется. О сангвинике можно сказать, что у него «от любви до ненависти один шаг». Именно сангвиникам легче других говорить речь на поминках.
       Пройдёт некоторое время, пока меланхолик заметно отреагирует на известие о смерти близкого человека. Не стоит упрекать его в нечувствительности или безразличии и внешнем равнодушии. Просто возбудимость психики и скорость эмоциональных реакций у него слабая. Зато такой человек склонен долго предаваться унынию и тоске, словно упиваясь ими. Пребывать в грустном настроении для него естественно. Ему поможет православная психология, которая учит жить и радоваться, и благодарить за всё Господа.
       Флегматик медленно и трудно впускает в сознание смерть. Внешне он спокоен и слабо проявляет и свои чувства, и отношение к происходящему. Он не станет особенно делиться ни с кем своими переживаниями. Его страдания более внутренние, чем внешние. Его душевная боль сокрыта от посторонних глаз. Вот почему такому человеку особенно важно вооружиться психологией христианина, быть воцерковлённым, участвовать в таинствах церкви, из которой, как из лечебницы, никто не выйдет не излеченным.


       7. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ТРАДИЦИИ, ОБЫЧАИ И КУЛЬТУРА

       Этикет – явление историческое, хотя и не застывшее. Правила и нормы поведения меняются с изменением условий жизни общества и зависят от конкретной социальной среды. Всегда были, есть и будут несовпадения в психологии поведения людей в процессе их общения и взаимодействия. Английский писатель мировой известности Редьярд Киплинг говорил, что «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им не встретиться никогда». В Европе, например, траурный цвет – чёрный, а в Китае и других странах Востока – белый.
       Однажды в столице республики Шри Ланка (Коломбо) я наблюдала такую весёлую сцену. По улице шла толпа довольно оживлённых, с радостными лицами людей в нарядных белых одеждах, украшенных живыми цветами. Играли на каких-то музыкальных инструментах, и люди на ходу пританцовывали под музыку. Я подумала, что это свадебный кортеж и решила подойти поближе, чтобы рассмотреть невесту с женихом.  Каково же было моё удивление, когда в центре группы людей я увидела носилки с покойником, не менее нарядно украшенным. Позже я узнала, что, по обычаям ланкийцев, в соответствии с религиозными, ставшими народными, традициями жителей острова Цейлон, с древних времён смерть не считается  поводом для горя и слёз. Ведь это – естественный переход души из одной жизни в другую, так что, в их понимании, в случае смерти гораздо уместнее радоваться и веселиться.


       8. СОЦИАЛЬНЫЙ ФАКТОР

       Искони православные женщины на Руси твёрдо верили, что детей посылает Господь, а женщина спасается чадородием. В то время, особенно простолюдины, рожали по целому десятку детей, а то и больше. И если ребёнок умирал, то реагировали на это по поговорке: «Бог дал – Бог взял», безусловно соглашаясь и смиряясь с Божьей волей.
       Моя бабушка Наталья Николаевна Пикалова (урожденная Черёмухина), мамина мама, родила двенадцать детей, четверых из них похоронила. Другая бабушка Елизавета Алексеевна Кузьмина (в девичестве Недумова), папина мама, из десяти детей похоронила двоих. Долго ни скорбеть, ни рыдать обеим бабушкам было некогда, а потому, сделав для младенчика, что положено по православному обряду, утирая  жгучую материнскую слезу, они принимались за хозяйство, ведь жизнь не прекратилась, и на них смотрели голодные глаза других деток. Когда 22 декабря 1979 года Господь забрал душу моего семидневного младенчика Павла, я вспомнила историю моих бабушек и моей мамы, которая тоже потеряла свою восьмимесячную дочку Римму, и тогда я подумала: «Мои родные женщины пережили это, и я переживу!». И я последовала примеру духовно-социального поведения моих родных.
       А вот иной пример. Обратилась ко мне за психологической помощью молодая женщина, которая нашла не живой свою единственную четырнадцатилетнюю дочь в собственной квартире. Потерю они с мужем переживали тяжело, никак не хотели смириться с бедой, их постигшей. После консультации мысли её, слава Богу, пошли в верном направлении: стала она чаще ходить в храм Божий, исповедоваться, причащаться, слушать проповеди, читать духовную литературу. Верным спутником и поддержкой на этом пути стал супруг. Господь же, видя их сердечное устроение, послал им сына, который теперь уже взрослый юноша.


       9. О ЧЁМ ПЛАЧУТ ПО УСОПШИМ?

       Когда человек плачет по причине смерти ближнего своего, то чаще всего глубинной, истинной психологической причиной этих слёз является жалость к самому себе. В причитаниях плакальщиц есть слова: «На кого ж ты нас покинул? Зачем ты нас оставил? Как теперь на белом свете жить нам без тебя?». В этих словах, как видим, нет сострадания к усопшему. Наоборот, можно уловить даже некий укор в его адрес и сожаление по поводу случившегося.
       Жила на земле раба Божия Тамара Павловна, бабушка, не умевшая читать, но великая молитвенница, делавшая добро людям. Так вот она нам много раз говорила: «Не топи покойника в слезах. Он видит, что ты плачешь, а утешить тебя не может».


       10. ВОСПРИЯТИЕ СМЕРТИ ЧЕРЕЗ СИМВОЛЫ

       Смерть психологически воспринимается человеком, в том числе, и через её символы. Социологический энциклопедический словарь трактует символ (от греческого слова – знак, опознавательная примета) как социально зафиксированное и передающееся от поколения к поколению, содержательное значение вещи, предмета, цвета, рисунка, и т.д. Символы рождают мысленные образы, многозначные по своему содержанию, и, вызывая одинаковую социальную реакцию, являются важным средством взаимодействия людей в обществе.
       Помните табличку на электрическом столбе с символом смерти? Это – рисунок черепа с двумя скрещенными под ним костями и надписью «Не влезай! Убьёт!». Символами смерти могут служить, например, груда черепов на картине художника Верещагина или расклеенные в вагонах московского метро воззвания против абортов в виде картинки малыша с хорошеньким лицом, но вдребезги разбитым черепом. Символом может являться и событие, например, сама смерть – это тоже символ. К символам относится и внешнее проявление человека – вербальное поведение (речевое) и невербальное (жесты, мимика, походка).
       В спектакле «Царь Федор Иоаннович» театра русской драмы символ смерти использован так. Время от времени на сцене появляется выразительная высокая фигура в белом одеянии. Она плавно движется, словно летает, и мягко касается то одного, то другого героя, уводя их за собой со сцены, как из жизни. Безымянная фигура сохраняет загадочное молчание, но зрители понимают, кто это и что она делает.
      Символизм живёт в поэтических строках моего сына монаха Салафиила, написанных в 2008 году:


              Погост

              Мы на кладбище – гости,
              ведь его именуют погостом.
              Погостим и восстанем
              по зову небесной трубы.
              Ни обиды, ни злости
              в светлых душах бесплотных,
              в этом звоне пасхальном –
              ни тени минувшей беды.
 
              Отзвонит и отплачет,
              отпоёт, освятит, вознесётся,
              обновит, долетит
              и прощеньем за горечь воздаст,
              пригласит заходить навсегда,
              а не просто, как в гости,
              наш Родной Человек…
              И ответят сердца Ему: «Да».


       11. РЕЛИГИОЗНАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ

       В прежние времена люди на Руси рождались и умирали в православной традиции. С младенчества в семье и обществе они впитывали православные нормы и правила поведения. В православной стране жить психологически было значительно легче, ибо за качество жизни, за выбор в принятии решений человек нёс ответственность не один, а делил её с обществом, его воспитавшим. Теперь, когда утерян опыт многих поколений, утрачены или искажены православные этические традиции, вся тяжесть ответственности за качество своей жизни лежит на каждом отдельном человеке.
       Отношение к смерти меняется в разные исторические эпохи и может служить эталоном, индикатором характера цивилизации. Один российский писатель предположил, что по состоянию кладбищ можно судить о нравственном здоровье общества. В современном социуме наблюдается тенденция к вытеснению смерти из коллективного сознания, когда, по утверждению социологов, общество ведёт себя так, как будто вообще никто не умирает и смерть индивида не пробивает никакой бреши в структуре общества. В наиболее индустриализованных странах Запада, как пишет в своей  книге «Танатология – наука о смерти» С. Рязанцев, кончина человека обставлена так, что она становится делом одних только врачей и сотрудников похоронного бизнеса. 
       Древнее латинское изречение «мементо мори» должно занять подобающее место в жизни каждого человека по примеру православных людей, для которых память смертная – их спутница жизни.  Уже у древних египтян был обычай вносить в торжественную залу, наряду с самыми лучшими яствами и напитками, мумию покойника, чтобы она служила напоминанием пирующим о том, чем всё кончается. Французский мыслитель Мишель Монтень (1533-1592) советовал: «Лишим смерть её загадочности, присмотримся к ней, приучимся к ней, размышляя о ней чаще, нежели о чём-либо другом. Кто научился умирать, тот разучился быть рабом. Готовность умереть избавляет нас от всякого подчинения и принуждения…»
       Разумное отношение к смерти связано с поминовением усопших, которые живы в Боге. Этой теме посвящено стихотворение моей дочери Анастасии, написанное ею в Джорданвилле в 2008 году:


              Ушедшим в мир иной
 
              Дорога вдаль стремится,
              Землица под ногами.
              Цветочки распустились,
              И небо с облаками.

              А в Небе живут души
              Ушедших в мир иной.
              Нужны молитвы тихие
              Каждой душе родной!

              Вода блестит в озёрах,
              В природе всё, как прежде...
              Через окно забвения
              Вы смотрите в надежде,

              А  вдруг мы вас увидим?
              Нам машете руками!
              А мы, слепые, ищем,
              В могилах под крестами.


       Психология восприятия смерти православным человеком базируется на вере в бессмертие души и в воскресение мёртвых в будущем веке. Смерть – не безысходный крах, а естественный финал жизненного пути. «Во всех делах твоих помни о конце твоём, и вовек на согрешишь», – учит слово Божие (Сир. 7, 39). Постоянное памятование смерти способно удержать от грехов, как ничто другое.
       Святые отцы сравнивают целую жизнь с одним днём: утро – это молодость, день – зрелость, а вечер – старость. «Веселись, юноша, в юности твоей, веселись всем как даром Божиим, но знай, что за все это Бог приведет тебя на суд» (Еккл. 11, 9).
       И если действительно научиться каждый день своей жизни проживать, как последний, то возрастёт значимость каждого слова и поступка; пустяки и суетность уступят место главным серьёзным и судьбоносным решениям, а качество жизни улучшится. Вспоминается притча о том, как два монаха работали в огороде. Вдруг один другому и говорит: «А что, если сейчас Господь придёт?» Бросили они лопаты и пошли в кельи молиться.
       На вопрос, дано ли знать нам свой смертный час, ответим словами Сенеки (ок. 4 до н.э. – 65): «Mors certa, hora incerta – Смерть несомненна, но её час неизвестен».
       Блаженный Августин Аврелий (354-430) так рассуждал на эту тему: «Это спасительно для нас, что Бог оставил неизвестным день смерти: да занимается каждый спасительною мыслию о последнем дне своем». Вот почему вредно и опасно с помощью гадалок и экстрасенсов узнавать, сколько лет осталось жить. Бог даёт знать день и час кончины, но далеко не всем, а лишь тем, кому считает нужным. В житиях святых Божиих угодников таких примеров много.
       В творениях святителя Тихона Задонского читаем: «Помни, христианин, что ты бесчисленным случаям смертным подлежишь – но когда умрешь – суд Божий скрыл это от тебя».
       Святитель Димитрий Ростовский учит: «Не бойся смерти, но готовься к ней, проводя святую жизнь, если будешь готов к смерти – не убоишься смерти…»

       2003 – 2020 год

       (На фотографии – Татьяна Филипьева у родных могил. Филатово, 2018 год)