Ответ на ошибочные представления aббата рока

ОТВЕТ НА ОШИБОЧНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ AББАТА РОКА
ОТНОСИТЕЛЬНО МОИХ КОММЕНТАРИЕВ О ХРИСТИАНСКОМ ЭЗОТЕРИЗМЕ

Е. П. БЛАВАТСКАЯ.

 [Le Lotus, Париж, Vol.  II, № 13, апрель 1888 г., стр. 3-19]

В февральском номере Le Lotus аббат говорит о «тумаках» [bourrade], которые, по его мнению, он получил от меня.  В то же время с кротостью, которую я не назову христианской - поскольку христиане не являются ни смиренными, ни мягкими в своей полемике, - но определенно буддистской, мой собеседник уверяет меня, что не испытывает ко мне враждебности.  Напротив, он говорит, что доволен «моей вежливостью и полной откровенностью моих высказываний», вполне естественными результатами моей «амазонской походки».
Более придирчивый ум, чем мой, мог бы найти, что сказать на это.  Возможно, он бы указал на то, что такое изобилие прилагательных и личных эпитетов в ответ на наблюдения по столь абстрактному предмету, как религиозная метафизика, означает совершенно противоположное.  Но теософам редко льстят их критики, и я сама часто получала менее лестные комплименты, чем те, которые расточает мне аббат Рока.  Поэтому я была бы неправа, если бы не оценила его любезность, тем более что в его трогательной заботе о моей личности и для того, чтобы отдать должное моему «мужественному интеллекту» и моей «мужской энергии», аббат оставил Христа богословия на заднем плане и не сказал ни слова об эзотерическом Христе.
Поскольку мне нечего сказать о первом и поскольку я полностью отрицаю Христа, изобретенного Церковью, а также все доктрины, все толкования и все догматы, древние и современные, касающиеся этого персонажа, я  начну с того, что «Ответа аббата на мои «Комментарии о христианском эзотеризме» вообще не были ответом.  Я не нахожу во всем его объемном письме ни одного выражения, которое серьезно противоречило бы моим возражениям, опровергая их логически и научно.  Веру (и прежде всего слепую веру) нельзя «критически обсуждать»;  в любом случае её никогда нельзя «определить научно», даже если читатель из числа христиан может быть вполне удовлетворен такой казуистикой.  Мой собеседник даже обижается на меня за то, что я «продемонстрировала» то, что он любит называть «этакой эрудицией».  Само собой разумеется.  Против исторических и веских аргументов он может предложить в качестве возражения только один факт в качестве «экспериментального» доказательства: Иисус Христос непрестанно говорит ему в сердце, «что он уникальный Учитель и единственный истинный Целитель».  В самом деле, слабое доказательство перед лицом науки, закона и даже здравого смысла неверующего!
Очевидно, что знаменитый парадокс Тертуллиана: «Credo quia absurdum et impssibile est»1 не имеет ничего общего с дискуссией такого рода.  Я думала, что обращаюсь к аббату Року, как эрудированному мистику с социалистическими и либеральными взглядами.  Неужели я нарушила свои планы только из-за священника, fidei defensor 2?  Аббат выходит из этого положения, говоря: «Я достаточно хорошо знаю буддизм, чтобы легко понять ее [меня];  она недостаточно хорошо знает христианство, чтобы сразу уловить, что я имею в виду».  Как бы мне не хотелось противоречить ему, истина должна быть превыше всего.  Аббат обманывается, воображая, что понимает буддизм;  нетрудно понять, что он не знает его даже с экзотерической стороны, не больше, чем индуизм, даже в его популярной форме.  В противном случае, поместил бы он когда-либо Кришну, как он это делает на странице 259, среди будд?  Или, опять же, спутал бы он имя исторической личности, принца Гаутамы, с его мистическими титулами, перечислив их как «и все другие Будды»?
Разве он не пишет, говоря об Иисусе, что чаша, которую он испил, была «гораздо более горькой, чем чаша, из которой Сократ на Западе выпил болиголов,  или чаша, из которой Кришна, Шакьямуни 3, Гаутама из Капилавасту, Сиддхартха и все другие Будды пили горечь на Востоке»?  Эта фраза «и все другие Будды» является для нас убедительным доказательством того, что аббат не только ничего не знает об эзотерическом буддизме, но и не имеет ни малейшего представления даже просто об исторической и общеизвестной биографии великого индийского реформатора.  Это всё равно, как если бы, говоря об Иисусе, я бы написала: «Орфей, Сын Марии, Еммануил, Спаситель, Назорей и все другие распятые на кресте христиане».  Не тратя больше времени на указание ряда Lapsus linguae 4, относящихся к санскритским, брахманским и буддийским терминам, разбросанным по статьям аббата Рока (которые в остальном являются весьма научными статьями и, безусловно, убедительными), достаточно привести этот пример, чтобы позволить публике самой судить, знает ли мой критик основы буддизма, затронутые в данной дискуссии.  Неужели аббат смешивает его, как это сделали многие другие, с теософией?  В этом случае позвольте сообщить ему, что теософия не является ни буддизмом, ни христианством, ни иудаизмом, ни мусульманством, ни индуизмом, ни каким-либо другим измом; она есть эзотерический синтез известных религий и философий.
Конечно, я должна знать кое-что о христианстве (общеизвестном и особенно экзотерическом), чтобы позволить себе выступать против такого эрудированного католического священника, как мой противник.  Не следует ли скорее сказать (допуская на данный момент, что я не смогла «сразу уловить» христианство аббата Рока), что мой уважаемый собеседник не слишком хорошо осведомлен о том, что он проповедует?  Сражаясь с ветряными мельницами шапочкой ортодоксального и папистского церковнослужителя, игнорируя истинный эзотеризм браминов и буддистов, языческих и христианских гностиков, а также эзотеризм подлинной халдейской каббалы и ничего не зная о доктринах  теософов, он смастерил для себя собственное христианство, эзотеризм sui generis 5?  Признаюсь, я его не понимаю.
О его «Законе Рама» и его «Аб-Раме, потомке Рама» (?) - я ничего не знаю.  Я прекрасно знаю ВАШАВАЛИ, или генеалогию рас Сурьи и Чандры 6 от Икшваку и Будхи 7 до Рамы и Кришны, общего источника, откуда Пураны (древние писания), Бхагаваты, Сканда, Агни и Бхавишья-пурана взяли свои божественные, человеческие и династические генеалогии.  Ее копию можно найти в королевской библиотеке махараджей Удайпура (самый древний из индийских царских домов, семейная генеалогия которого была исследована и одобрена англо-индийским правительством).  Рама – это исторический персонаж.  Руины построенных им городов, погребенных под несколькими последовательными слоями других городов, более недавних, но, однако, доисторических, все еще существуют в Индии;  они известны так же, как и старинные монеты с его изображением и именем.  Что же тогда это за «Аб-Рам, потомок Рама»?8  А-брам или А-брахм на санскрите означает небрахман, следовательно, человек, изгнанный из касты браминов, или человек низшей касты.  Абра – это имя слона Индры;  его самку зовут Абраму.  Эти слова на санскрите, а имя Абраму снова встречается в Халдее, но еврейский Авраам не имеет ничего общего с индийским Рамой; он не может происходить от последнего, потому что именно Рама, напротив, вышел из Брахмана (среднего рода) через свой земной аспект, Вишну, аватаром которого он является.
Это просто отступление, которое аббат, возможно, назвал бы очередными «тумаками» [bourrade].  Между прочим, я бы сказала, что он, вероятно, очень тонкокожий, поскольку я не вижу в своих «Комментариях о христианском эзотеризме» ничего, что могло бы породить такую мысль в воображении моего уважаемого собеседника.  Порыв ветра, который рушит карточный домик, легко может сойти за сильный ураган в глазах архитектора, построившего его;  но если аббат Рока возлагает вину на порыв ветра, а не на слабость своего здания, это, конечно, не моя вина.  Он также обвиняет меня в сектантстве;  это обвинение столь же несправедливо, как и другое.  Поскольку я не священник и не нахожусь под твёрдым жезлом церкви, которая объявляет себя непогрешимой, я сама готова принять истину, откуда она исходит.  Мой критик, которому повезло меньше меня, оказавшись между молотом и наковальней, не может принять мои выводы и сразу же пытается приписать их моей «пристрастности» и моему «незнанию» его религии.  И опять же дух сектантства не может существовать в таком всеобщем и беспристрастном обществе, как наше, которое выбрало своим девизом «Нет религии выше истины».  Наши Учителя, слишком великие мудрецы, чтобы обманываться павлиньими перьями непогрешимости или даже хвастаться обладанием абсолютной Истиной, их ученики всегда открыты для фактов, которые могут быть им продемонстрированы.  Пусть аббат опровергнет все доказательства, которые мы предлагаем против существования плотского Христа, следовательно, Христа-Человека, называемого Иисусом или Кришной;  позволь ему продемонстрировать, что никогда не было другого воплощенного Бога, кроме его «Иисуса-Христа», и что этот «единственный», а также «величайший» из учителей и целителей - не только величайший из Махатманов, но Бог собственной персоной!  Очень хорошо;  затем пусть он представит нам доказательства, неопровержимые или, по крайней мере, столь же логичные и очевидные, как те, которые мы представили.  Но он не должен предлагать в качестве доказательства голос, говорящий в его душе, или цитаты из Евангелий.  Потому что его голос - будь он даже близнецом даймона Сократа - не имеет большей ценности в дискуссии ни для нас, ни для публики, чем для него или любого другого человека, который голос говорит в сердце.  Да, он прав, говоря, что «так трудно избавиться от всяких личных интересов, а тем более от всякого пристрастия к школе, секте, церкви, касте»;  эта фраза никоим образом не может относиться ко мне, поскольку я не принадлежу ни к какой особой школе и не принадлежу ни к какой секте, церкви или касте, раз я теософ. Может она относится к нему, христианину, католику, церковнику и канонику?
Вообще, у нашего уважаемого корреспондента должно быть довольно богатое воображение.  Ведь он представляет, как редактор Le Lotus «опьяненный парами» его восхвалений в отношении знаний махатманов, «кивает и подмигивает» ему.  Если так, то редактор, вероятно, был «навеселе», поскольку вместо того, чтобы поблагодарить его за лестный аванс (по его словам, лестный), редактор отправляет мне первую статью аббата в Лондон, чтобы ответить на нее; и сопровождает её моей «взбучкой».  Наши факты и намерения не согласуются с представлением аббата Рока о них.  Правда, он предупреждал своих читателей, что «никто не заподозрит эту даму [его покорную слугу] в подхалимстве по отношению к католическим священникам».  Это неоспоримый исторический факт;  это действительно единственный факт, который я нахожу в его длинном послании.  Если, имея большой опыт изучения вышеупомянутых священников, я не смотрю сквозь розовые очки на его первое письмо, то это потому, что я не могу серьезно относиться к вежливым комплиментам,  адресованным языческим махатманам христианином и французским аббатом, и потому, что, даже если редактор французского Лотоса мог обманутся, редактор английского Люцифера видит такие комплименты насквозь. Я искренне ценю аббата Рока как писателя и, хотя в мыслях отличаю мистического философа от священника, я, однако, не мог упустить из виду его сутану.  Таким образом, дань уважения, которую он воздает мудрости наших Учителей, вместо того, чтобы опьянять меня ее пьянящими парами, немедленно предстала передо мной в ее истинном обличии.  Это почтение играет роль засаленного шеста, чтобы апостольская или римская рука вешала на него всякие христианские безделушки, или индусско-теософской куклы, украшенной папскими амулетами. Далеко не опьяненная (признаюсь со своей обычной «откровенностью» и недвусмысленной грубостью), я чувствую лишь двойное недоверие.
Заблуждения, которыми изобилует ответ аббата, доказывают, насколько я была права.  Неужели он ожидал, что редактор Le Lotus и теософы хором станут восклицать: Mea culpa 9!  и все сразу обратиться к его идеям?  Мы видим, как он после первого ответа парирует воображаемые удары, а во втором письме придает совершенно другой оттенок комплиментам своей первой статьи.  Он, безусловно, имеет на это право;  лучше, чем кто-либо другой, он должен знать настоящий смысл своих мыслей.  Но я считаю, что это относится ко всем.  Почему же тогда он продолжает искажать то, что я говорю, и даже изобретать невероятные сцены и случаи, в которых он заставляет меня играть странную роль и приписывает слова, которые он точно не мог найти в моих «Комментариях», написанных в ответ на его декабрьскую статью?  Основная идея моих наблюдений заключалась в том, что тот, кто сказал «Ego sum veritas» 10, еще не родился;  что фраза «Vos Dii estis» 11 применима ко всем и что любой человек, рожденный женщиной, является «сыном Божьим», будь он хорошим, плохим или ни тем, ни другим.  Либо Аббе Roca упрямо решил не понимать меня, или у него есть скрытые цели.  Я нисколько не возражаю против того, что он ошибочно принимает громовой голос его Латинской церкви за голос, который, как он думает, он слышит в глубине своего сердца, но я категорически возражаю против того, чтобы он представлял меня как разделяющую  догматы, внушённые таким образом ему, тогда как на самом деле я их полностью отвергаю.
Судите сами.  Я пишу в каждом письме, что божественный Христос никогда не существовал в человеческом обличье, кроме как в воображении богохульников, которые одели плотью вселенское и совершенно безличное начало.  Осмелюсь полагать, что это совершенно ясно.  Что ж, аббат Рока, представив меня как говорящую «Я есть Истина» (абсурд, который я оставляю церквям, которые открыли его, и которому адепт или мудрец сочувственно улыбнулся бы), позволяет себе сделать следующее  утверждение:
 «…бывает, что в мир является другой человек, который прямо заявляет: «Я есть ИСТИНА - Ego sum Veritas»!...  Это – слова Христа, и если бы они не выдают Самого Бога, то выставляют его как самого бесстыдного самозванца.  Итак, следует осторожно избегать заявлений в присутствии мадам Блаватской, что Христос - самозванец, потому что она ответит сразу шлепком по губам богохульника.  Теперь сами делайте выводы».
Теперь сами делайте выводы!!!
Какие выводы могут сделать или не сделать другие, меня очень мало интересует.  Но я сделаю свои выводы, так как я думаю, что понимаю.
Есть две возможности:
а.  Либо аббат не имеет ясного представления о том, что такое теософия, о ее истинных доктринах, либо обо мне, скромном ученице Истины, и говорит наобум;
б.  Либо он хочет загнать меня в угол, заставить объясняться, чтобы получить от меня категорический ответ.
Аргументация была бы неплохой.  Либо мадам Блаватская промолчит на это утверждение, столь же необычное, сколь и ложное (молчание означает знак согласие), либо она ответит, опровергая и отрицая его;  в последнем случае она наживёт новых врагов среди христиан, и это будет очень выгодно.
Так ли это, мсье аббат?  Тогда вас ждёт еще один просчет.  У «амазонки» на этот раз, как и в других случаях, будет достаточно «мужской энергии», чтобы ответить без двусмысленности и перед лицом вселенной, что она думает о вашем маленьком мероприятии.  Фактически, сказать, что Христос самозванец, было бы не кощунством, а просто глупостью; определение, относящееся к личности, нельзя применить к идеальному принципу, к абстракции;  это все равно, что сказать: «Бесконечное пространство - верующее».  Оккультист-теософ рассмеялся бы.  Что касается предположения, что я способна ответить «шлепком» по губам того, кто произнесёт это выражение, то это еще более гротескно.  Аббат забывает, что я, прежде всего, теософ, и, вероятно, не знает, что я сама являюсь ученицей буддийской философии.  Настоящий буддист даже собаку не ударил бы, чтобы она прекратила лаять.  Буддисты исповедуют все добродетели, проповеданные в «Нагорной проповеди» в Гая (на горе в Галилее шесть веков спустя), те добродетели, о которых редко слышат в церквях христианских стран, и которые практикуют еще реже.  Буддисты не сопротивляются, они не отвечают злом за зло;  они оставляют славу пощечины, отрезания ушей 12 своим противникам таким, как святой Петр, которые таким образом защищают своего Учителя, только чтобы предать и отречься от него через два часа, согласно печальной истории.  Неужели аббат желает знать без двусмысленности, что я на самом деле думаю о христианской легенде?  Мне легко его удовлетворить.
Для меня Иисус Христос, т.е. человек-Бог христиан, скопированный с аватаров любой страны, с индийского Кришны, а также с египетского Гора, никогда не был историческим лицом.  Он является обожествленным олицетворением прославленного прообраза великих иерофантов храмов 13, и его история, рассказанная в Новом Завете, является аллегорией, несомненно, содержащей глубокие эзотерические истины, но все же аллегорией.  Она толкуется с помощью семи ключей, как и Пятикнижие.
  Эту теорию семи ключей Церковь, по словам аббата Рока, упростила, «не обезобразив ее», сократив количество ключей до трех. Напротив, она сделала три фальшивых ключа, которые ничего не открывают.  Миф, о котором я говорю, основан, как я неоднократно демонстрировала в своих сочинениях и заметках, на существовании личности по имени Иехошуа (от которого произошел Иисус), который родился в Луде или Лидде примерно за 120 лет до нашей эры.  И если этот факт отрицать (против чего я вряд ли могу возражать), нужно смириться с тем, чтобы рассматривать героя драмы «Голгофа» как просто чистейший миф.  Собственно говоря, несмотря на все отчаянные исследования, проводившиеся в течение долгих столетий, если отбросить свидетельства «евангелистов», то есть неизвестно каких людей, личность которых так и не была установлена, и отцов церкви,  заинтересованных фанатиков, то ни история, ни светские предания, ни официальные документы, ни современники soi-disant 14 драмы не могут предоставить ни единого серьезного доказательства исторического и реального существования с 1 года по 33 год нашей эры не только Человека-бога, но даже того самого человека,  называемого Иисусом из Назарета. Одна только тьма и тишина.  Филон Иудей, родившийся до христианской эры и умерший спустя некоторое время после того, как, по словам Ренана, галлюцинации истеричной женщины, Марии Магдалины, дали миру Бога, совершил несколько путешествий в Иерусалим в течение этого промежутка времени, сорока с лишним лет.  Он отправился туда, чтобы написать историю религиозных сект своей эпохи в Палестине.  Нет писателя более правильного в своих описаниях, более осторожного, чтобы ничего не упустить;  ни община, ни братство, даже самый незначительный факт, не ускользнул от него.  Почему же тогда он не говорит о назореях?  Почему он ни одним словом не обмолвился об апостолах, на божественном галилеянине и распятии?  Ответ прост.  Потому что биография Иисуса была изобретена после первого века, и никто в Иерусалиме не знал об этом лучше, чем сам Филон.  Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать полемику Иринея с гностиками во 2 веке.  Птолемей (180 г. н.э.), отметив, что Иисус проповедовал один год, согласно легенде, и что он был слишком молод, чтобы научить чему-либо важному, Ириней в приступе негодования свидетельствовал, что Иисус проповедовал более десяти или более даже лет двадцать!  Только предание, по его словам, говорит о десяти годах («Против ересей», кн. II, гл. 22, ст. 4-5). В другом месте он заставляет Иисуса умереть в возрасте пятидесяти лет или старше!!  Итак, если ещё в 180 году Отец Церкви прибегнул к преданию, а если никто ни в чём не был уверен, и Евангелиям не придавалось большого значения (Логий которых было более шестидесяти), то при чём здесь история?  Путаница, ложь, обман и подделки – таков гроссбух первых веков.  Евсевий Кесарийский, царь фальсификаторов, вставил знаменитые 16 строк, относящихся к Иисусу, в рукопись Иосифа Флавия, чтобы отомстить гностикам, которые отрицали, что когда-либо существовала реальная личность по имени Иисус 15. Более того, он приписал Иосифу, фанатику, который умер и жил упрямым евреем, размышление о том, что, возможно, неправильно называть его (Иасуса) человеком, потому что он был помазанником Господа, то есть Мессией!! (см.  Иосиф Флавий «Древности» XVIII, гл. III, 3.)
Но какой смысл тратить время на повторение того, что знает любой образованный человек.  Аббат постоянно отсылает нас к Евангелию и к апостолу Павлу и, осыпая нас потоком цитат, торжествующе требует: «Достаточно ли это ясно?  Разве сам Христос не говорил то и то, и не заверяет нас в этом апостол Павел… и т. д…и т. п.»  Вряд ли нужно говорить, что для того, чтобы слова Иисуса имели какую-либо ценность в качестве доказательства, необходимо сначала доказать подлинность Евангелий.  Иисус, жил ли он в ту эпоху или раньше, никогда ничего не писал, и то, что его заставляют говорить в четырех Евангелиях, иногда ужасно противоречиво.  Что касается Павла, несомненно, исторической личности, то в его сочинениях было бы трудно отделить то, что он сказал сам, от того, что заставляли его сказать его редакторы и корректоры.  Однако осталось (несомненно, по невнимательности) одно выражение, сделанное им или его сотоварищами, которое в двух словах суммирует то, что думали об Иисусе.  Посмотрите Послание к Евреям, II, 9;  вы прочтете там, что Иисус был «унижен пред ангелами».  Нам этого достаточно.
Может ли тот, кто ниже ангелов, быть Богом, Бесконечным и Единственным?
В самом деле, любой человек, любой Йу-су (имя Гора, Хонсу, Сына, прообраза человечества), прежде всего, любой посвященный, чье тело уступает телу ангелов, может сказать в присутствии своего Атмана  (божественного духа): Vivit vero (Воистину, живёт) во мне, Христос, как и сказал бы: Кришна, Будда или Ормузд живёт во мне.16 После повторения того, что я написала в своих «Комментариях» о развитии Христа только через Хреста, аббат,  как если бы он говорил что-то новое, исходящее от него, восклицает угрожающим тоном, что никто не войдет в это прославленное тело, кроме как «тесными вратами и узким путем».  Для него это благословенная Нирвана, и он продолжает проповедовать то, что мы проповедуем уже двенадцать лет и то, о чём я писала в своих «Комментариях».  Он должен позволить мне завершить то, что он оставляет в такой прекрасной форме, будучи неспособным найти этот путь, кроме как в лоне своей Церкви, своей собственной веры.  К сожалению, его angusta porta, et arcta via 17 нельзя отнести ни к его церкви, ни к его вере.  В той церкви, где все куплено, где преступления и индульгенции, амулеты и блаженства (по крайней мере, на земле; что касается небес, то после меня хоть потоп), путь и врата становятся шире пропорционально суммам, внесённым верующими.  Исчезни, религия Иуды!  Именно (святому) Петру его учитель сказал: VADE RETRO SATANAS!18  Доказательством этого является само Евангелие, повторяя обычное выражение аббата Рока.
Он отправляет меня в Дамаск, чтобы я могла стать «совершенным посвященным и величайшим из христианских буддистов» (?).
Что бы он сказал, если бы я рассказала ему, что именно после долгих лет, проведенных в состоянии Хреста, после тридцати лет физического и нравственного мученичества, я попала туда и что именно на этом славном пути я обнаружила, что  Церкви, которые называют себя христианскими, представляют собой не что иное, как побеленные гробы, исполненные костями эзотерического язычества и нравственного разложения.  Поэтому я предпочитаю оставаться самой скромной из эзотерических буддистов, чем величайшей из ортодоксальных и экзотерических христиан.  Я глубоко уважаю трансцендентную идею вселенского Христа, которая живет в душе бушмена и дикого зулуса, а также аббата Рока, но я испытываю сильнейшее отвращение к христолатрии церквей.  Я ненавижу те догмы и доктрины, которые унизили совершенного Христа, превратив его в абсурдный и гротескный антропоморфный фетиш, ревнивого и жестокого идола, который навечно проклинает тех, кто отказывается преклоняться перед ним 19. Гностики докеты утверждали, что распятие Иисуса было не чем иным, как иллюзией, а его история - аллегорией, и они были гораздо ближе к истине, чем «святой» Августин или даже «ангел школ».  Язычник, живущий простой и патриархальной жизнью, любящий своего ближнего и исполняющий свой долг, в тысячу раз ближе к angusta porta, et arcta via, чем когда-либо был (святой) Кирилл, свирепый убийца Гипатии, или (святой) Константин,  вероятно, причисленный к лику святых, потому что он собственными руками убил сына, сварил монахов в смоле, расчленил жену и прославился ничуть не меньше Нерона.
О, аббат сообщает нам, «если возвышенное представление об этом христианском идеале [Христос, живущий в человеке] принадлежит махатманам, то честь им и хвала!»  Этот идеал не является христианским и не был изобретен махатманами;  он был апофеозом мистерий посвящения.  Что касается «Слова, ставшего плотью», то это наследие всего человечества, полученное человеком с момента воплощения в нем вселенской Души, то есть с момента появления первого совершенного человека, который, кстати, не был Адамом.
В качестве доказательства того, что Иисус был Богом, нам предлагают его мученическую смерть на кресте и его добровольную жертву.  Прежде чем поверить в «Учителя», равного «Христу», он должен согласиться испить чашу, которую Иисус испил в Гефсимании, и простить своих палачей за нравственные и физические пытки.  Странная мысль, не правда ли!  Но именно незначительная суровость этих страданий вызывает у любого язычника улыбку.  Что такое три года проповедей и жизни на открытом воздухе, закончившиеся несколькими часами страданий на кресте, по сравнению с восьмидесятью годами нравственных пыток Гаутамы Будды, перед которыми любые пытки плоти отступают на второй план!  Ах, мсье аббат, труднее жить добровольно достойнее и божественнее ради человечества, чем умереть за него.  И как?  Насильственной и неизбежной смертью, от которой пытаются спастись, моля своего Небесного Отца пронести чашу мимо.  Это буквальное повествование Евангелий.  Собираетесь ли вы заинтересовать йога или фанатичного факира этими страданиями, если вы толкуете их буквально? 20
Так как были уверенны, что я этого не поняла, мне сообщили об истинном значении обращения (апостола) Павла.  Апостол Павел, согласно аббату Рока, был «посвященным школы ессеев»… совершенным назореем, как он сам говорит нам» (стр. 261).  Я благодарю его за эту информацию, но сожалею, что не могу ее принять.  Назорей-ессей был бы эквивалентом брамина-буддиста;  хотя мы слышали, что о гибридном существе, которое, как говорят, раньше жило в Париже, говорили как о «брахманско-буддийском священнике»!  Павел, кем бы он ни был, не мог быть одновременно ессеем и назореем, если под назореем подразумевается ветхозаветная секта назиров, упомянутая даже в Бытие.  Ессеи избегали елея и вина, в то время как назиры употребляли и то, и другое (см. Чис.6:20).  Первые не признавали «помазанника Господа» и обмывались несколько раз в день, подобно индуистам и буддистам;  назиры никогда не умывались, но умащали себя елеем.  Верно то, что Павел говорит нам в Послании к Галатам (1:15 и далее), что он был «отделен» для служения Господу с момента своего рождения, то есть дал обет назорейство;  но, так как он говорит в другом месте (1Кор.11:14), что стыдно носить длинные волосы (как изображены Иисус и Иоанн), это доказывает, что он оставался назиром 21 только до своего обращения к Христу гностиков.  Иоанн Креститель был настоящим назиром, так и Иоанн, написавший Апокалипсис, но Саул перестал быть таковым, когда стал Павлом.  Итак, он не был «совершенным назореем».  Он больше не был ессеем, потому что то, что они считали Моисея, его Книгу Бытия и соблюдение субботы самыми священными после Бога, а Павел отказался от Моисея и субботы.  Что же нам делать?  Аббат рассказывает нам одно, а история с обоими Заветами – совсем другое.
Поэтому совершенно бесполезно говорить оккультистам, что «то, что было открыто Павлу, ни в коем случае не было Христом гностиков…  но на самом деле Хрестом со всеми тайнами его унижения и его уничтожения».  Этот Хрестос есть в точности Хрестос-Христос гностиков.  Павел никогда не был апостолом церковного христианства, будучи гностическим противником Петра.  В доказательство этого факта мы имеем подлинные слова Павла, которые просмотрели при пересмотре и исправлении, и двойное значение, та дисгармония, которая проходит через его Послания.  Если двое находятся в состоянии одержимости, я не буду говорить об абсолютной истине, но о факте, установленном свидетельствами, другими словами, об относительной истине, почему один говорит о другом, что он лично противостал ему (Гал.2:11), и почему Павел выказывает такое презрение к заявлению Петра (Кифа), Иакова и Иоанна, что они считаются «столпами церкви»?
Столь же бесполезно ссылаться на доктора Зеппа и его книгу «Жизнь Христа».  Я читала её двадцать лет назад и не нашла ничего, кроме фанатизма и плагиата, сознательного или бессознательного, религии брахманов.  Мы ведь не вчера узнали хроно-сидерическую систему этого баварца с живым воображением. Многие любопытные вещи можно было рассказать о его расчетах сароса – винегрета, составленного из расчетов Плиния и Свида.  Я упомяну только об одном. 22 Каждый теософ знает великий период Маха-юги, подразделения которой всегда возвращают нас к цифре 432. Таким образом, Кали-юга - черный и злой век брахманов, во время которого мир искупает грехи трех предшествующих юг, на помощь этой юги ни один аватар не придет до ее завершения, и продлится она 432000 лет, в то время как общая продолжительность Маха-юги, состоящей из Сатья, Треты, Двапара и Кали-юги, составляет 4320 000 лет.  Это мистический расчет, который брахманы дают только своим посвященным, расчет, который заставил наших востоковедов, которые ничего не могут с этим поделать, совершить множество нелепостей. Итак, знаменитый мюнхенский профессор проговорился.  В томе I (стр. 9) своей книги он дает нам следующий ключ:
 «Это подтвержденный факт [Кеплера], что в момент воплощения все планеты находились в соединении в знаке Рыб, который евреи с самого начала называли созвездием Мессии.  В этом созвездии была найдена Звезда волхвов»  Это была знаменитая планета, которую в этом году могли увидеть все жители Лондона, прекрасная Венера-Люцифер, о которой каббалистическое еврейское предание говорит, что однажды она поглотит 70 планет, которые правят различными народами мира.  Что касается д-ра Зеппа, он утверждает, что в силу этих естественных пророчеств звезды говорили, что Мессия должен явиться в 4320-й лунный год мира, в тот памятный год, когда «весь хор планет юбилейный». 
Таким образом, чтобы признать причудливые идеи д-ра Зеппа, опубликованные в его «прекрасном памятнике христианскому гносису», мы должны, закрыв глаза и напрягая мозг:
 (1) Верить, что миру всего шесть тысяч лет и ни дня больше.  (Да здравствует Книга Бытия и хронология Моисея!)
 (2) Считать, что это знаменитое соединение произошло в первый год нашей эры, а не за четыре или пять лет до христианской эры, как доказал сам Кеплер.
3) Забыть о том, что мы знаем, чтобы позволить восторжествовать чудесным фантазиям духовных лиц.  Теперь мы знаем, что этот астрономический расчет был заимствован евреями у халдеев от их 432 000 династических лет, которые они сами получили от маха-юги брахманов в 4 320 000 лет.
И мы должны принять этот прекрасный отрывок «гносиса» из Баварии!  Мы были бы склонны полагать, что д-р Зепп нашел его на дне кружки с пивом, если бы мы не знали, что задолго до него полковник Уилфорд, которого брахманы 23 так хорошо обманули в начале этого века, сам произвел знаменитый расчет, сохранившийся, кстати, до наших дней в томах библиотеки Королевского азиатского общества в Калькутте и во всех европейских библиотеках.  Повторюсь, желает ли аббат Рока, чтобы мы оставили 4320 000 лет нашей Маха-юги ради 4320 лунных лет, которые д-р Зепп определяет между Сотворением Мира и Рождеством?
В конце концов, может быть, я противоречу аббату Рока меньше, чем я себе представляю, как он сам говорит.  Тем лучше, тем лучше.  Более того, его метафора «белый луч, разлагающийся на три основных цвета, которые и т. д.»  находится в моей «Разоблаченной Изиде» (том II, стр. 639), написанной почти двенадцать лет назад. Может быть, когда-нибудь мы поймем друг друга.  А пока я пошлю Le Lotus несколько заметок о последних словах распятого Иисуса, просто чтобы показать аббату, что мы, оккультисты, знаем то, что, по мнению некоторых отцов церкви, они знают.  Откуда, например, пришла эзотерическое предание (ведь вышеупомянутые отцы не могли видеть это лично), что «Христос, умиравший на кресте… повернул лицо, открыл глаза и протянул руки к Западу»?  В своих заметках я объясню все, кроме утверждения о том, что Распятый, руки которого были прикованы двумя большими гвоздями к двум поперечным перекладинам креста, «протянул руки к Западу» - подвиг, который трудно было бы совершить распятому человеку.  Но это мелочь.
В заключение скажу, что я все еще думаю, что аббат обманывается в своих оптимистичных надеждах.  Я считаю Виктора Гюго великим поэтом, но никогда не слышала, чтобы о нем говорили, как о пророке.  Что касается заключительных слов (Quant au mot dela fin, ou de la faim 24) 25, которые мой собеседник бросил мне под предлогом прощания, то хотелось бы обратить его внимание на следующее: (1) нищету и грязь можно найти практически везде, где правит католический священник, и (2) что  там, около махатманов, как он говорит, нет бедных только по той причине, что нет богатых;  кроме лживых миссионеров там были и другие люди.
И теперь, когда я ответила аббату Рока, католическому священнику, закончу этот неоправданно длинный ответ обращением к м-ру Рока, моему критику и собеседнику, который так же вежлив, как и духовен, когда готов забыть свою сутану.  Последнему я выражаю искреннее сожаление, что мне пришлось парировать все его удары и противоречить ему во всем и везде.  Если он думает, что этот ответ, так же как и мои предыдущие «Заметки», будут новыми «тумаками», то он ошибается.  Ведь если мы не понимаем друг друга (хотя он может сказать, что понимает меня очень хорошо, то потому, что, хотя внешне мы оба говорим на одном языке, наши представления о ценности и значении христианского эзотеризма, об эзотеризме браминов-буддистов и гностики диаметрально противоположны.  Он черпает свои выводы и свои эзотерические данные из источников, которые я не могла бы и знать, поскольку они являются современными изобретениями, в то время как я говорю с ним на языке древних посвященных и предлагаю ему выводы архаического эзотеризма, которые, в свою очередь,  насколько я понимаю, совершенно ему незнакомы.
Чтобы определить с точностью и без двусмысленности наши соответствующие позиции, надо обратить внимание на то, что когда я предлагаю эзотерическую схему вселенского Христа, то есть безличностного и дохристианского ЛОГОСА, он отвечает мне, прибегая к сектантскому Христу  современной эры, к церковному и догматическому Христу, чью модель надо искать до христианства.  Эзотеризму древнего гносиса, который он объявляет заблудшей церковью, он противопоставляет схоластический эзотеризм средневековья.  Он пытается наладить со мной отношения с помощью тонкостей богословов и розенкрейцеров, которые, чтобы не быть сожженными заживо, скрывались под покровом ортодоксальности и открыто влияли на христианство, против которого они втайне протестовали.  Ввиду всего этого, как мы могли понять друг друга?  Что касается того, чтобы «лучше ценить друг друга», то я благодарю аббата за его добрые пожелания, хотя и сомневаюсь, сможет ли он когда-нибудь оценить мягкость моих манер в сочетании с крайней откровенностью моего языка. Что касается меня, то я прошу его поверить, что всегда ценила в нем способного писателя с большим и щедрым сердцем, а также бесстрашного священника, обладающего редкой смелостью в высказывании своего мнения.
В конце концов, vera pro gratiis 26, даже несмотря на то, что за этим высказыванием может следовать противоположное ему, veritas odium parit 27.
Е. П. БЛАВАТСКАЯ,
Секретарь по переписке Теософского общества.

Сноски
Это часто неправильно цитируемая фраза из «De Carne Christi» «О плоти Христа» Тертуллиана, гл. V, которая гласит: «Certum est quia impssibile est», что означает «Это достоверно, так как невозможно». – Составитель
Защитник веры (лат.) – Прим. пер.
Этот титул, благодаря доброте месье Габорио, вообще не появился в Le Lotus вместе с другими, но у меня есть первые гранки, где он встречается в указанном выше порядке.
Оговорки (лат.) – Прим. пер.
Особого рода, своеобразный (лат.) – Прим. пер.
Сурья и Чандра (солнечный и лунный) - термины, используемые соответственно для двух великих первых и коренных рас Арьяварты, называемых солнечной и лунной расами.
Я надеюсь, что читатель не будет путать Будхи (с одним «д»), сыном Сомы, Луны, с мистическим титулом Будды (двумя «д»).  Одно – собственное имя человека (Будхи, разум или мудрость), другое – титул мудрецов, «Просветленный».
Не племена гордых раджпутов солнечной расы, Сурьяваша - племена, исторически доказывающие свое происхождение от Лавы и Куши, двух сыновей Рамы, признают этого неизвестного «Аб-Рама».  См. Мою заметку № I об Аврааме в следующем номере Le Lotus.
Моя вина, грешен! (лат.) – Прим. пер.
«Я есть Истина» (лат.). – Прим. пер.
 «Вы – боги» (лат.) – Прим. пер.
См. Мф.26:51 – Прим. пер.
Каждое действие Иисуса в Новом Завете, каждое приписываемое ему слово, каждое событие, связанное с ним в течение трех лет миссии, которую он, как утверждается, исполнил, основывается на программе цикла посвящений, цикла, основанного на прецессии равноденствий и знаках зодиака.  Когда Евангелие на иврите не от Матфея, а от гностика, (из которого они сделали Евангелие, о котором (святой) Иероним говорил в IV веке и которое он отказался переводить под предлогом того, что оно было сфальсифицировано!)  Селевка, манихейского ученика (см. Иероним, De viris illustrious «Знаменитых людях», гл. 3) - когда, я говорю, этот оригинальный документ будет переведен, если он когда-либо будет найден, то у христианских церквей будет хотя бы один не поддельный документ, только тогда можно будет говорить о «жизни Иисуса», о событиях, которых «никто не знает».  Между тем, не теряя времени на обсуждение темы века, в котором жили Иисус или Ихошуа, можно с уверенностью указать на один факт, а именно: оккультисты готовы доказать, что даже сакраментальные слова, приписываемые ему на кресте, были искажены и что они  означают нечто совершенно иное, чем то, что передает греческий перевод.  См. Мои дополнительные примечания (№ 2) в следующем номере Le Lotus.
Так называемой (фр.) – Прим. пер.
Добавьте к этому, что он изобрел знаменитую монограмму для лабарума Константина (комбинация X и P, инициалов Христа, которые он относил к Иисусу) и сфабриковал видение этого императора.  Но Гиббон и другие историки давным-давно осудили Евсевия, и теперь его цена хорошо известна.  См. Мои заметки (№ 3) по этому поводу в следующем номере Le Lotus.
На иврите человек или «иш» (;;;) дает эту другую форму путем каббалистической трансформации ;; Йеш, в греческом (;;;;;;) и французском (J;s-us), означающих одновременно огонь, солнце, божественность и человека.  Это слово (с масоретскими огласовками) в данном случае произносится иш или йеш, человек.  Женской формой является ;;;; иша, женщина;  в египетском языке Иси-с, Изида.  Производной формой было слово ;;; Йесси или Иси, женской формой которого на египетском языке было слово Иси-с.  Но Иси – это эквивалент имя Иессея, отца Давида, из рода которого произошел Иисус, Иес-ус.  Необходимо знать язык мистерий и язык символизма, прежде чем говорить так авторитетно, а этот язык Церковь утратила.  См. Мои заметки (№ 4) в следующем номере журнала.
тесные врата и узкий путь (лат.) – Прим. пер.
Отойди от меня, сатана! (лат.) – Прим. пер.
Мне намного легче доказать твердое основание моего отвращения, поскольку для подтверждения своих утверждений мне достаточно открыть «The Tablet», ведущий печатный орган английских католиков.  Вот отрывок из него:
 «Официальное заявление о нравственном и материальном прогрессе Индии, которое было недавно опубликовано, вносит очень интересный вклад в полемику по миссионерскому вопросу.  Из этих цифр следует, что, хотя мы и способствуем весьма заметному нравственному упадку туземцев, обращая их в нашу веру, их природный критерий нравственности настолько высок, что, как бы мы ни старались обратить их в христианство, нам не удастся сделать их такими же плохими, как  мы сами.  Цифры, отражающие соотношение преступности по нескольким классам, следующие: европейцы, 1 к 274;  евразийцы - 1 к 509;  исконные христиане – 1 к 799;  мусульмане – 1 к 856;  индусы - 1 к 1361; и буддисты - 1 к 3787. Последнее соотношение является великолепной данью уважения возвышенной чистоте буддизма, но статистика всегда поучительна и с непоколебимой силой подкрепляет вывод, что в сфере социальной политики мы могли бы добиться гораздо большего.  если бы потратили лишние деньги и труды в течение одного или двух поколений на этическое совершенствование наших соотечественников, вместо того, чтобы пытаться навредить нравственности, а также религии тех людей, которые могли бы послать миссии, чтобы обратить нас к мудрости».
Я отсылаю аббата к рассказам о том, что г-н Жаколио видел в Индии и что все, кто там жил, могли увидеть в любое время.  Подумайте о тех фанатичных йогах, которые каждое новолуние вешаются за кожу спины на железный крюк, закрепленный на конце горизонтальной перекладины на вершине высокого столба.  Эта перекладина, как качели, поднимает их высоко в воздух и заставляет кружиться, пока кровоточащая плоть не оторвется, и добровольного мученика не отбросит, может быть, на двадцать шагов.  Посмотрите на тех, кто в течение долгих лет каждый день обжигает свои тела на раскаленных углях, и тех, кто зарывается по шею и остается так всю свою жизнь под палящим солнцем, во время морозных ночей, в окружении мириад насекомых, а также диких зверей, не говоря уже о голоде, жажде и прочих удовольствиях в этом роде.
Назир = отделенный (см. Быт.49:26; Чис.6:2; Суд.13:5 и т. д.).  Это слово, написанное без масоретских огласовок и читаемое как ;;; NZR, фактически дает ключ к его каббалистическому значению в этих трех буквах, потому что буква «нун» означает праматерь, женщину, буква «заин», символ духовного суверенитета, скипетр, а буква «реш», голову или круг.  Бритва никогда не касалась волос или бороды настоящего назира.
«Жизнь Иисуса Христа», Т.  II, стр. 417.
Брахманы, раздраженные упорством, с которым полковник Уилфорд искал Адама и Еву, Ноя и трех его сыновей, составили симпатичную маленькую пурану с этими именами на санскрите, которые они вставили в некоторые старые рукописи.  На это попался сам сэр Уильям Джонс, а вместе с ним и вся Европа.  См. «Введение в науку о религии» Макса Мюллера.
«В качестве последнего слова, скажу голод» (фр.) – Прим. пер.
Непереводимое выражение, так как оно содержит каламбур слов.  Французское слово «faim» означает голод.  «Заключительные слова» аббата намекают на страдания и голод на Востоке (Составитель).
Истина не продается (лат.) – Прим. пер
Истина рождает ненависть (лат.) – Прим. пер.