Когда земля. гл. 35. Свобода

   
          Провалявшись больше месяца в постели, Ольга Юрьевна стала потихоньку выздоравливать. Она уже ходила по комнатам, гуляла в вишнёвом саду, совершала небольшие прогулки вдоль Волги на своей любимой Грации. И хотя болезненная бледность не спадала с её лица, худшее, по словам доктора Берга, было уже позади.

        Получив на руки выписку из метрической книги, ротмистр тут же направился к своему дому. Когда он вошёл в гостиную, супруга сидела за пианино с косынкой на голове в своём белом шёлковом халате и играла какую-то незнакомую ему песенку.   
               
                «Я опоздала, я опоздала,
                я опоздала тебя полюбить…»

        -- Сударыня, мне надо с вами поговорить, -- сказал Жеребков.
        Она перестала играть и повернулась к нему лицом.

        -- Мою вину ничем не загладить, -- начал он. -- И страдания, которые я вам причинил, неимоверны. Я понимаю, я вёл себя как последняя скотина.
Единственное, что я могу сейчас для вас сделать – это облегчить вашу участь.  Я не хочу больше быть тюремщиком и держать вас в семейной клетке как канарейку. Теперь всеми оставшимися днями вашей жизни будете распоряжаться только вы.
Теперь вы свободны от брачных обязательств. И вольны поступать так, как посчитаете нужным, как подскажет вам ваше сердце.
И если вам суждено встретить любимого человека, вы можете быть с ним счастливы, вступив с ним в новый брак.
       Она смотрела на него с удивлением, широко раскрытыми глазами, не понимая, что всё это значит.
   
        Он достал «выписку» и передал ей.
        -- С этого дня вы свободны от супружеских обязательств.
        -- Что это? – рассматривая документ, спросила она.
        -- Это выписка из метрической книги нашей полковой церкви. Другими словами, мы больше не муж и жена.
Теперь мы в разводе.
        -- Но как вам это удалось? Это же почти невозможно!
        -- Я продал епархии весь берег от Телячьего брода до старого дуба.  Там будут строить дорогу до монастыря.

        -- Жеребков, а вы не боитесь меня окончательно потерять? – спросила она.
        -- Пусть так. Но это лучше, чем каждый день смотреть на ваши потухшие глаза и опущенные плечи.
Я и так перед вами в неоплатном долгу...
        Да и с Жюли мне надо что-то решать. Она страдает и мучается, как никто другой. Мы уже не дети, чтобы постоянно прятаться от людей.
        Ольга Юрьевна сложила такую важную для себя бумагу и машинально сунула её в свой чёрный ридикюль.
      
        С этого момента Ольга Юрьевна Жеребкова была официально и окончательно развенчана. Наряду с чувством облегчения, она ощутила некоторую тревогу. Привычная жизнь её рушилась, а что ждёт впереди она ещё ясно себе
не представляла.
        Но тут случилось событие, которое перечеркнуло все её планы, да и планы очень многих людей как в городе N, так и за его пределами.


http://proza.ru/2020/12/22/1503