Давай напишем про тебя УК-41

Потом он лежал, наморщив лоб, и внимательно рассматривая её раскрасневшееся лицо с полуприкрытыми глазами.Ноги их переплелись, руки ласкали друг друга.

– Мне почему-то больше хочется, когда ты чем-то отвлечён и не трогаешь меня. Ты сегодня долго меня не трогал, просто говорил, и мне захотелось, вот и всё.

- Да?  Нигде так не сказано… давай напишем про тебя!.. ты не ревнивый? А я ревнивый! Когда ты мне сказала, что у тебя много друзей, мне было плохо… ты сейчас прекрасная, лучше, чем сначала, ты смотришь хорошо… у каждого человека, э? есть свои недостатки. У тебя хороший ум, я это оцениваю, но ты не можешь понять человека, который рядом… примерно, я чувствую тебя, как себя, я волноваюсь, а ты меня не понимаешь… заставляешь меня говорить по телефону гадости. Трудная, трудно с тобой.

- Я знаю- и она высказала то, что её мучило: - Это потому, что нас преимущественно связывает только секс, так?

- Трудный вопрос…

- Я хотела тебя увидеть… чтобы ты не сердился на меня, не думал ничего плохого, но… мне тоже трудно с тобой. Нам трудно вместе. Мы очень разные – у нас разные темпераменты, разные мотивы. Я не получаю удовлетворения от наших отношений…

- Что, я сейчас тебя не удовлетворил?

- Я не об этом. Мне хочется поговорить с тобой, хочется, чтобы ты был мне другом, а ты не можешь – ты сразу падаешь, тебе сразу хочется, а потом ты легко обо мне забываешь, потому что я больше ни для чего тебе не нужна. Я просто не могу так сразу расстаться с тобой… я бы тебе звонила…

- Ты хочешь просто дружить? Чтобы мы просто встречались, чтобы мы не касались друг друга, чтобы я тебя не целовал? Да? Ты так хочешь? – голос его прервался, как будто даже мысль об этом была ему не выносима, но он пересилил себя и продолжал, крепко прижав её голову к своей груди: - Если бы мы сначала подружились без этого, мы бы сейчас были хорошими друзьями, а так основная концентрация – здесь.

Он глубоко задумался, погрустнел… потом признался:

- Я болею. Последнее время я понял, что мне вредно заниматься сексом… и врач мне сказал. Ну, пусть, некоторое время.

- Да? Что же ты мне сразу не сказал?

- Сразу? Чтобы мы ничего не сделали?.. Марта, я дурной, да, я дурной, я ничего не могу с собой поделать. Когда ты здесь, я тебя чувствую, не могу молчать… а ты можешь быть здесь и даже не захотеть, - добавил он грустно. – Давай, встаём, мы будем готовить обед. Я голодный. До тебя у меня не было аппетита.

Это занятие отвлекло Марту от грустных мыслей. Они опять развеселились. Стояли у раковины на общей кухне, мыли овощи и целовались. Марта слегка прикусила его губы.

- Что ты сделала? – засмеялся Сидэо. – Ты думаешь, ты сделала мне больно? Мне не больно, мне приятно. Соседи идут, посмотрят, как мы здесь целуемся и кусаем друг друга. Иди в комнату, надо стесняться.

В его комнате ей было хорошо и уютно, присутствие Сидэо ощущалось во всём, точно сам он был здесь и окружал, обнимал её со всех сторон. В его комнате Марта чувствовала себя более дома, чем в своём доме. Ей нравилось просто быть здесь, рассматривать и переставлять его вещи, которых он касался, среди которых проходили его дни.

40. http://proza.ru/2020/12/18/1811

42. http://proza.ru/2020/12/23/1994