Безымянная Картина

Дом был на снос, жильцы давно выехали, тот, кто не выехал - умер.
В комнате с ободранными обоями висела безымянная Картина.

На картине,спинами к зрителю, сидели двое, а воздуха и света вокруг них было так много, что рама не могла удержать.
 
Когда Янка увидела эту красоту, то аж задохнулась от восторга.

- Гляди - тронула она Янека за плечо, - Они совсем как мы, правда?
- Ага, - ответил тот, даже не посмотрев, - Совсем. Ну, давай, что ли?

Янка и Янек считались парой.
То есть, так считала Янка, а Янек не возражал, только морщился, если девчонка уж слишком нежничала.
Янке очень хотелось нежничать, это было непривычно, а потому захватывало дух.
Парни у нее и раньше были, но чаще - приятели, которым неудобно отказывать, такой уж у Янки был дурацкий характер.

- Ну, давай, что ли? - нетерпеливо повторил Янек и начал снимать со спины девушки видавший виды рюкзак.

Янка покорно опустила плечи, не переставая разглядывать картину, потом подошла ближе к стене, провела пальцами по холсту.

- Интересная техника, - сказала она и вдруг смутилась.

Повернулась к Янеку.

- Я когда была маленькая, рядом с нами жила соседка-художница. Она меня рисовать учила. Бесплатно, конечно. Говорила, что я способная.
- Способная, способная, - проворчал Янек, развязывая Янкин рюкзак, - Ну-ка, поглядим, на что ты способная.

Это была вторая Янкина зима на улице, первую она провела весело, жили общиной за городом, на заброшенной даче.
Их было восемь - пятеро мальчишек и три девочки, там-то она и познакомилась с Янеком.
Питались вскладчину, деньги добывали на улицах, способов было много, Янка быстро научилась.
У нее был легкий характер, а еще быстрая соображалка, как говорил Янек, за это в общине ее ценили и даже немного уважали, в отличие от других девчонок, которых считали ,,мясом,,

Про ,,мясо,, - это конечно обидно, но что делать, не Янка придумала уличные законы, а домой возвращаться ни ей, ни другим девчонкам было нельзя.
У каждой была своя невеселая причина, но свобода от родичей все искупала, только по вечерам было грустно.

После зимы наступила весна, и Янка влюбилась в своего Янека еще сильнее.
Из дома за городом пришлось уйти - вдруг нашлись хозяева дачи, община распалась, Янка прилепилась к Янеку, хотя в последнее время он стал странным и немного злым, такое бывает, если нюхать что попало или таблетки глотать.

Сама Янка поначалу ничего не нюхала, ей было это неинтересно, но ближе к лету Янек ее уговорил.

- Ты даже не представляешь, какой потом может быть секс, дуреха. Попробуй, ну.
- Не нужен мне другой секс, - слабо отнекивалась она, - Мне и так хорошо.

Ей и правда было хорошо с Янеком, так хорошо, что дух захватывало, вот как от этой картины, только она стеснялась ему в этом признаться.

Ночевали они в подвалах и палисадниках, благо лето выдалось жарким, про зиму не думали, а когда пришла  осень, Янка нашла вот этот дом.

- Говорят, его еще долго не снесут, - сообщила однажды Янка, - Давай здесь останемся? Зиму переживем, а потом видно будет.
- А топить чем? - спросил Янек, - Как греться будем?
- Очень даже просто. На кухне стоит газовая горелка. Я проверяла - она работает, - ответила Янка, и подумала, как это здорово, что они пара. Тем более, Янек - он такой...

 Янек был красивый и умный, если, конечно, его умыть и накормить, а однажды он рассказал, что его родители богатые.
Впрочем, у многих бездомных ребят были состоятельные родители, это был не плюс и не минус, просто факт биографии.
Янка в душу не лезла, не спрашивала, почему Янек из дома ушел, боялась, что он тоже спросит, а ей даже вспоминать страшно. Тем более - рассказывать.

Янка провела по картине рукой.

- Странно. Она не подписана. Безымянная, выходит.
- Безымянная и бездомная, - хмыкнул Янек, - Совсем, как мы.
 
Он достал из рюкзака батон, пакет молока, шоколадку.
 
- Я не понял, - нахмурил брови парень, - А где таблетки?

Янка вздохнула.
Полезла в карман, достала упаковку.

- Вот, - протянула она руку, - Только может не надо?
- Надо, надо, - ответил Янек и голос его задрожал от нетерпения.

Янка отвернулась и снова посмотрела на картину.

- Как ты думаешь - это небо, или море?

Двое - парень и девушка - сидели спиной к зрителю, то ли на плоту, то ли на облаке. А то, что было вокруг - синее и белое - согревало и уносило ввысь.

- Небо. Или море, - голос Янека был не синий и не белый. Ближе к серому, - Иди сюда, ну.

Ночь выдалась ясной и морозной.

Как только в доме затихли шорохи и стоны, девчонка на картине повернулась, схватилась рукой за раму и ловко соскочила на пол.

- Давай скорей, - громко зашептала она, протягивая руку парню.

Парень слез с синего плота, прошлепал по нарисованной воде, спрыгнул на пол, стараясь не шуметь.
- Наконец-то угомонились, - проворчал он и чмокнул девчонку в макушку.
- И не говори, - покачала она головой и на секунду прижалась лицом к его мокрой куртке.
- Ой, какой ты мокрый, - воскликнула девчонка и всплеснула руками, - Давай скорей, а то простудишься.

Парень снисходительно улыбнулся и кивнул.

- Давай. Только я никогда не простужусь. Ведь у меня есть ты.
- А у меня ты, - просто ответила она, и ребята принялись за работу.

Первым делом они побежали на кухню и отключили газ.

- Еще чуть-чуть и мы бы уже не проснулись, - покачала головой девушка, глядя на спящих в обнимку Янека и Янку.
- Так однажды и случится, - вздохнул парень, - Ну и дурак же я, - неожиданно добавил он.
- Ты не дурак, - улыбнулась девушка, - Ты мой любимый.

Затем они принялись наводить порядок, накрывать на стол и развешивать сброшенную кое-как одежду.
Они отыскали в кухне две тарелки и две чашки, глиняный подсвечник и даже старую кружевную салфетку, чтобы накрыть остатки батона.
Шкафов в доме не осталось, поэтому пришлось развешивать кофты, юбки и рубашки на стенах, утыканных ржавыми гвоздями.

- Цветов не хватает, - сказала девушка, оглядев преобразившуюся  комнату.
- Сейчас, - ответил парень.

Он подскочил, ухватился за раму, зачерпнул синего и белого.

- Вот, - протянул букет, - Пусть это будут васильки.

Девушка кивнула.

Поставила цветы в стеклянную банку с водой.

- Скоро рассвет, - вздохнула она, - Нам пора.
- Еще минутку, - попросил парень.

Он наклонился к Янкиному рюкзаку, достал полупустую коробку, высыпал таблетки на ладонь.

- А с этим что? - повернулся он к своей подружке.
- Придется взять с собой, - вздохнула она, - Налепим из них облаков, что ли?
- Или чаек, - задумчиво ответил он и положил таблетки в карман.
 
Когда Янка проснулась, вовсю светило солнце.
На столе стоял букет васильков, кухня светилась чистотой, юбки и кофты надувались, словно паруса, рюкзак подмигивал блестящими застежками.

- Янек? - прошептала обалдевшая Янка.
- Я здесь, - откликнулся знакомый голос, и она увидела своего любимого в фартуке с петухами и с поварешкой в руке, - Янка, тебе омлет из скольки яиц?

Янка зажмурилась и помотала головой.
Потом снова открыла глаза.
Посмотрела на стену напротив.
Там висела пустая рама.

- Из трех, - прошептала девушка.