Кораблики

-Всем доброе утро.

Появление преподавателя прервало гул голосов в аудитории и заставило Машу оторваться от игры в "Ферму" на телефоне.

-  Меня зовут Кравцов Никита Сергеевич,-  после взаимного приветствия продолжил мужчина.- В этом  и следующем семестрах  инженерную графику у вашего курса читать буду я.

Женская половина аудитории заметно оживилась. Ещё бы.

По Красавчику  (а именно так в студенческих кругах называли Кравцова Н.С.) сохла бОльшая часть девушек факультета инженерной графики и дизайна.
 Маша тоже была наслышана о данном преподавателе от бывших выпускниц университета.

29 лет, не женат,  "обалдеть какой красивый и сексуальный". Всё.

Именно поэтому, увидев в расписании фамилию Кравцова под дисциплиной, девушка сразу же была настроена скептически.

 И вот сейчас, сидя на паре и незаметно разглядывая преподавателя, она не могла понять, что же в нём все нашли.
Да, чисто внешне Красавчик был безупречен. Трендовые джинсы вместо классических брюк. Белая рубашка с закатаными до локотя рукавами и открывающая вид на крепкие загорелые руки. Все это придавало ему... Ладно, что уж тут... Реально сексуальный вид. Ну и скидывало пару-тройку лет, конечно.
Он больше походил на пятикурсника в этой одежде, чем на преподавателя.
 
Пшеничного цвета волосы уложены в модную прическу. Легкая небритость на чётко очерченных скулах - этакий налёт мужественности.
Ярко-голубые глаза под густыми и длинными ресницами так и сверкают...
 А улыбка...

-Ты его сейчас взглядом сожрешь, - вдруг   прошипел сидящий рядом Пашка и больно ткнул локтем девушку в бок. -Прекращай пялиться!
-Ай!- Маша вздрогнула, прервав поток своих мыслей, - Ничего я не пялюсь!
- Да неужели?!- продолжая все так же злобно шипеть в ответ, Пашка постучал ручкой по пустой тетради перед девушкой. - Тему уже записали и пару определений, не пялится она...

Покачав головой, Пашка уткнулся в конспект. И Маше ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.

С Пашкой Рябовым  девушка дружила с самого первого курса. Так получилось, что ребята сразу же нашли общий язык друг с другом. И это не смотря на то, что Павел всегда был душой компании, а Маша больше походила на серую мышку.

Их дружба прошла через ссоры и взаимные обиды, через первую Пашкину любовь и месяцы запоя после их расставания, через сплетни и козни завистников...

Были моменты, когда однокурсники считали ребят парой, но они, смеясь, отнекивались и говорили в унисон, что их связывает исключительно дружба.

Маша искренне привязалась к парню за эти годы. Да и как к нему можно было не прикипеть душой?!

Пашка мог и поддержать в трудную минуту, и рассмешить. На каждую ситуацию у него находился дельный совет, а в чувстве юмора ему не было равных.

Заразительный смех парня был способен вызвать ответную улыбку даже у самых, казалось бы, серьезных и черствых людей.

Вечно торчащие волосы, которые парень никак не мог уложить как бы не старался,  и озорные искорки в глазах придавали Рябову легкомысленный вид человека, живущего одним днём.

И только Маша знала, каким Пашка был на самом деле.
 Подобно айсбергу, Рябов показывал окружающим лишь небольшую часть себя настоящего.
А в глубине души, куда был закрыт вход для многих, скрывался искренний, добрый и отзывчивый человек. Только Маше Павел позволял видеть всю глубину своих чувств и мыслей, посвящал её в тайны души, переживаний и помыслов.

Маша была искренне рада, что у неё есть такой друг, которому не страшно раскрыться и показаться именно такой, какая ты есть.
И Пашка принимал её любой.


На дворе была середина октября.
 Осень уже полноправно вступила в свои права.
Опавшие листья окрасили городские тротуары в золото и призывно шуршали под ногами.

Однако, вместе с осенней красотой на город по утрам стал опускаться сизый туман. А промозглый моросящий дождь заставлял спешащих по делам прохожих кутаться в куртки и пальто, натягивать по самые брови шапки и прятать носы в объемных кашемировых шарфах и палантинах.
Остановки общественного транспорта пестрили зонтиками, а проезжающие машины поднимали из-под колес брызги воды вместе с грязью, превращая протекторами пожухлые листья в кашу.
 
В один из таких дней, когда за окном капризный октябрь пытался что-то доказать человечеству, а студенты в аудитории походили на сонных мух, Маша и обнаружила в своей тетрадке  сложенный кораблик-оригами.

Он был небольшим, но очень аккуратным.
Повертев  кораблик в руках, девушка заметила на одной его стороне сделанную  маленькими печатными буквами надпись: "Улыбнись".

Ничего не понимая, Маша подняла глаза от парты и посмотрела почему-то в сторону преподавательского стола.
И в тот же момент осознала, что Кравцов уже сам смотрит на неё.

На какой-то краткий, едва уловимый миг их взгляды пересеклись...
 И он вдруг улыбнулся ей...
Но тут же, поднеся руку и спрятав улыбку в кулак, сделал вид, что закашлялся.

Что-то произошло в эти секунды... Будто молния поразила...

 Иначе как было объяснить то, что сердце Марии сначало подскочило к горлу, а потом ухнуло вниз, унося с собой последние капли самообладания?

- Я смотрю, осенняя хандра - это не про тебя?- со смешком произнёс Пашка. -Вон как светишься вся... Прям как начищенный чайник на плите.
 -Иди ты! -  девушка легонько шлепнула одногруппника по руке, пытаясь скрыть вдруг возникшую неловкость.
- А я что? - парень обиженно надул губы. -  Это ж не у меня рот до ушей в улыбке расплылся... Ага, и покраснел тоже не я!

Скорчив рожицу и показав язык девушке, Рябов переключился на конспект.
А Маша остаток лекции просидела, будто на иголках.
Где-то в подсознании она понимала, что этим промозглым серым утром всё изменилось, и её жизнь больше никогда не вернётся в прежнее русло...


Так началась их история...
Переглядки на парах, неловкие столкновения в дверях... И кораблики...
Каждый раз с замиранием сердца Маша находила в тетрадках очередное бумажное оригами с одной единственной надписью: "Улыбнись".

Мир девушки сузился до голубых глаз и этих ямочек на небритых щеках.

Посылая в ответ свою улыбку, она видела, как Никита Сергеевич сначала неловко ерошил свои идеально уложенные волосы, а потом, улыбнувшись ей уголком губ, продолжал вести пару как ни в чём не бывало.


- Представляешь, а мы с Красавчиком, оказывается, в одну качалку ходим, - сидя в буфете и поглощая очередную смаженку, сказал как-то Пашка. - Я вчера, кстати,  так над бицухой поработал, что прям чувствуется, как мышцы подросли! Потрогать хочешь?
 
Маша засмеялась и отрицательно покачала головой.
- Не знала, что ты в качалку записался. Но про бицуху твою верю на слово! - заверила друга девушка.
- А ты б поменьше на парах пялилась на преподавательский стол, может ещё что обо мне б узнала, - обиженно пробурчал Рябов и, сделав последний глоток чая, встал из-за стола.

 Маша догнала его уже в коридоре и, взяв парня под руку, попыталась подстроиться под его ритм шагов.
- Я думала, что мы уже переросли глупые обиды... Или ты ревнуешь?
Пашка резко тормознул и встал как вкопанный.
- Ну, знаешь! - начал было он возмущенно, но взглянув в смеющееся лицо подруги, передумал ссориться и продолжил уже с улыбкой: -На пару пошли, дурочка!
 

За осенью потянулись зимние дни.
Снега в этом году выпало много. Он покрыл город белой плотной шубой, и коммунальщики периодически не справлялись со своей задачей. 

С середины ноября все магазины уже пестрили новогодней атрибутикой, создавая посетителям праздничное настроение.
 На главной площади приступили к установке большой ели и ледового городка, к заливке катка и горок.

Казалось, весь город, подобно улею, суетился в предвкушении Нового года: закупались подарками, украшениями...
Магазины потонули в вечных очередях и акциях на магнитики с изображением символа года.

За два с половиной месяца у Маши накопилось 24 кораблика и несметное количество улыбок и взглядов, брошенных ненароком.

Самое интересное, что Кравцов дальше подкладывания в тетрадки оригами и неловкого поведения на парах не заходил.

Но в один из дней, когда Пашка ни с того ни с сего приволок огромного белого медведя и вручил его удивленной девушке со словами: "Увидел и понял, что он должен быть твоим", Кравцов будто бы с цепи сорвался.

- Я не понял, Рябов, Щукина, что за детский сад?! Звонок прозвенел, живо убрали всё лишнее! - лицо Красавчика стало пунцовым. - Или что, на пятом курсе в тебе, Рябов, опять пубертатный период проснулся? Игрушками Щукину соблазняешь?

Пашка дернулся было, сжав кулаки, но Маша, быстро среагировав, потянула его обратно  за парту.

Всю пару у Пашки ходуном ходили желваки, он даже конспект впервые не писал за Красавчиком.

Кравцов же был весь какой-то нервный, быстро диктовал материал и довольно резко отвечал на вопросы. А за 20 минут до конца пары вдруг скомкано завершил лекцию и широкими шагами покинул аудиторию, хлопнув дверью. Студенты остались сидеть в недоумении.

 Однако на следующий день Красавчик опять улыбался и шутил, а Мария среди проверенных конспектов обнаружила такой дорогой сердцу кораблик...

Зимняя сессия пролетела незаметно. Студенты выдохнули и кинулись покупать билеты домой на новогодние праздники.

Сдав последний экзамен, Маша тоже радовалась предстоящему отдыху.

Пашка в этот день задержался на кафедре, сдавая долги по номенклатуре.
Девушка обещала его дождаться, поэтому, бесцельно побродив по университету, решила подышать свежим воздухом.

На улице неспеша падал крупными хлопьями снег. Маша, как маленькая девочка, подняла лицо ему на встречу и вытянула язык, пытаясь поймать хоть одну снежинку.

У крыльца кучка то ли первокурсников, то ли второкурсников всё никак не могла распрощаться.
 Девушки и парни обнимались по несколько раз, хохотали, что-то говорили наперебой. 
И вдруг, не сговариваясь, стали швыряться друг в друга снежками.


Они были такими весёлыми и беззаботными, что Маша даже не стала возмущаться, когда ей в плечо прилетел снежный комок. Она сама не заметила, как втянулась в спонтанную баталию, заливисто смеясь и отстреливаясь налево и направо от "противников".


Кравцова она заметила не сразу.
 Никита Сергеевич постоял несколько секунд, наблюдая за снежным боем и, усмехнувшись, поспешил ретироваться.
Маша сама не поняла, что на неё нашло. Вот она заметила Кравцова,  и вот уже снежок, выпущенный её рукой, как в замедленной съемке летит ему в спину...

Красавчик замер, будто его прошила стальная пуля насквозь, а не снежок припечатался к пуховику.
Маша, проклиная свою тупость, уже спешила к нему, чтобы извиниться.
 Как вдруг над её головой пролетел снежок и  сбил шапку, растрепав длинные русые волосы.


-Щукина, извините меня, пожалуйста!- услышала она совсем рядом голос Кравцова.
Тот уже успел поднять шапку девушки и отряхивал с неё снег.
- Это Вы меня извините, Никита Сергеевич, - тяжело дыша, прошептала Маша и уставилась своими бездонными карими глазищами в яркие голубые глаза мужчины.

Их лица разделяли сантиметры.
 Видимо впопыхах, Красавчик не заметил, насколько близко подошёл к студентке.
Тяжёлое дыхание обоих смешалось. Шум снежной битвы остался где-то за кадром...

Неожиданно Кравцов протянул свою теплую руку к лицу Марии и заправил выбившуюся прядь её мягких волос за ухо.
Маша затаила дыхание. Что-то сейчас...


- Н-н-нам... Щукина, нам нельзя... - Кравцов, вдруг одумавшись, сделал шаг назад. -Такое поведение... Я же преподаватель... А тут снежки и...

Момент был разрушен.
Никита Сергеевич сунул в руки девушке ее шапку и, резко развернувшись, поспешил в сторону автомобильной стоянки.

Маша хотела было броситься за ним, сказать, что знает о его чувствах к ней, о корабликах в тетрадках...


Как вдруг её кто-то резко дернул за руку и повернул лицом к себе.

- Это что сейчас было?! - лицо Пашки перекосило от злобы. Он с ненавистью проводил взглядом удаляющуюся спину преподавателя со следами снега на черном пуховике. - Ты что, с Красавчиком в снежки играла?!

- Да просто тут... - Маша махнула рукой в сторону, где недавно веселилась толпа студентов.
Но там уже никого не было.
Пашка хмурился, ожидая ясного ответа от подруги.
А Маша не могла подобрать слов, находясь в какой-то эйфории.

-Пашкааааа!- прошептала наконец она, прижав к раскрасневшимся щекам мокрую от снега шапку. - Я, кажется, влюбилась...

Пашка дернулся, губы сжались в тонкую линию. Он ещё был зол на Кравцова за те слова на паре. А сейчас злился ещё и на подругу.
- В Красавчика, да? Не отвечай. И так понятно, - слова сочились ядом. - Он же преподаватель. И старше тебя!
- Всего-то на 8 лет. И скоро мы выпустимся, и тогда... , - улыбнулась Маша и шмыгнула носом.
- Какая же ты дура, Щукина. Какая же ты дура...
Пашка, вздохнув, стянул с себя шарф и укутал в него замерзшую девушку.
Друзья, обнявшись, направились в сторону остановки...


Время после Нового года полетело с удвоенной силой.  Будто  кто-то специально спешил крутить стрелки часов вперёд, неумолимо приближая студентов к сдаче госэкзаменов и защите дипломов.
 А Маша была этому и рада. Ведь скоро выпускной, и их с Кравцовым больше не будет разделять кодекс этики педагога.


А за две недели до выпускного по всему университету как гром среди ясного неба пронеслась новость: "Красавчик женился!"

Сказать, что Маша была в шоке - это ничего не сказать.
Она просто ушла в себя в тот момент: плакала, не отвечала на настойчивые звонки и голосовые сообщения Пашки, игнорировала всех и вся...

Один вопрос ей не давал покоя: "Для чего?"
 Для чего были все эти взгляды, эти улыбки? Для чего нужны были эти бумажные кораблики?! Для чего вот это всё было?

Мария  сначала хотела сжечь все оригами, которые так бережно хранила всё это время. Даже высыпала их из коробки на стол, но в последний момент почему-то передумала.
Решила оставить их как напоминание о неразделенной любви и собственной глупости.


На выпускном Пашка не отходил от Маши ни на шаг. Он оберегал девушку ото всех, видя хрупкое состояние ее души в этот момент. И она была ему благодарна за это.

Ее милый, добрый Пашка зверем смотрел в сторону стола, за которым сидели приглашенные преподаватели.
Среди них был и Красавчик,  увлеченно о чем-то болтающий с деканом факультета.


Пашка, оказавшись одним из немногих, кто не пожелал "откосить" от армии, был призван в начале июля.

Стоя на перроне, друзья пообещали, что ничто не заставит их забыть друг о друге.
Павел держал в своих теплых ладонях маленькие ручки Маши и пристально смотрел в её полные слёз глаза.
Пару раз, будто бы решаясь что-то сказать, он открывал и закрывал рот. Но вместо слов только вытягивал губы в тонкую линию.

***
Год выдался насыщенным.
Пока Рябов топтал сапоги где-то на полигоне, Мария устроилась на работу и начала жить, постепенно отвыкая от студенческих будней.
Весной Маша узнала, что Рябов решил остаться служить по контракту, а осенью девушка встретила своего будущего мужа.

Через полгода сыграли свадьбу. А ещё через год Маша родила сына.

Общение с Пашкой постепенно сошло на нет. Если сначала ребята пытались поддерживать связь, то после замужества Марии звонки стали редкими. Переписка дошла до взаимного поздравления друг друга с праздниками, а потом и вовсе прекратилась.


Когда Маша получила сообщение от старосты группы с приглашением на встречу выпускников, то сначала решила,  что не пойдёт.
Но потом любопытство пересилило.

Ресторан был заказан на семь часов вечера.  Маша немного опаздывала, впрочем, как и всегда...

Поэтому, ворвавшись в зал, быстренько прошмыгнула на свободное место за столом. Времени оглядеться не было, так как ведущий уже что-то там усердно вещал в микрофон.

Первоначальная неловкость вскоре плавно сменилась задушевными беседами. 
БОльшая часть выпускников после нескольких тостов пустилась в воспоминания, остальные делились новостями, шутили.


-Ну привет.
В подсевшем на стоящий рядом стул молодом человеке Маша еле узнала Рябова.

-Паша?! Боже, как же я рада тебя видеть! - не переставая улыбаться, девушка крепко обняла бывшего одногруппника.
- Я тоже рад, Маш... - улыбнулся Рябов и добавил со смешком: - Смотрю, прошедшие годы пунктуальности тебя не научили?
- А ты, смотрю, наконец-то, справился со своей шевелюрой?- парировала девушка.
- Ага. Всего-то надо было забриться налысо в своё время.

Молодые люди дружно рассмеялись. Маша поймала себя на мысли, что вот именно таких легких разговоров ей не хватало всё это время.


Пашка изменился.
Внешность осталась, конечно, той же.  Если не считать появившейся вдруг резкости черт лица, морщинки поперек лба и новой причёски.
 Но было в нём теперь ещё что-то неуловимое... Сильное, мужское.

От былого мальчишки остались только бегающие чертики в глазах при смехе. И улыбка.

- Прошло всего каких-то пять лет, а ты прям вырос..., - высказала Маша свои мысли вслух.
- Работа такая. Вот и пришлось взрослеть, -  Пашка вздохнул и окинул подругу взглядом. - А ты вот, ещё больше похорошела. Замужество тебе к лицу...

 Маша смущенно отвела глаза. В последний раз она слышала комплимент от мужа в день свадьбы.

- А возможно и материнство, - пожала девушка плечами.
Брови Пашки взметнулись вверх.
- Вот что значит, давно не общались, -  пробормотал Рябов и отпил из принесенного с собой стакана апельсиновый сок. - Мальчик? Девочка?

- Мальчик, два годика, - тепло улыбнувшись, ответила Мария. Сына она очень любила.
- А как назвала? - продолжил интересоваться Пашка.
 Казалось, ему хотелось наверстать упущенное время, понять, чем и как жила его подруга все эти годы.
-Никитой...
-Не забыла свою первую любовь, значит..., - с какой-то обидой в голосе произнес Рябов и взглянул на девушку исподлобья.
- Да... при чём тут это?- Маша покачала головой. - Просто имя красивое... Вот и всё.
- Ну да... Красивое...


Разговор зашел в тупик.
 Между бывшими друзьями повисла неловкая пауза.
- Ну что мы всё обо мне! У тебя как дела? - попыталась наладить общение Маша. -Семья? Дети?
- Да нет никого. Не сложилось как-то... - развел Пашка руками. - Служба отнимает всё время. Да и какая нормальная девушка захочет таскаться по военным гарнизонам?

  Заиграла медленная мелодия, и Пашка, видимо не желая дальнейших расспросов о себе, увлек Марию на танцпол.

Весь оставшийся вечер молодые люди старались не откалываться от компании. Участвовали активно во всех конкурсах, танцевали. В перерывах, правда, Пашка бегал с другими ребятами курить.
Видимо, эту вредную привычку приобрёл на работе. Но легкий запах сигаретного дыма, смешавшись с ароматом его парфюма, почти не ощущался.


- Завтра вечером у меня уже поезд, - сказал с грустью Рябов и сделал очередную затяжку.

Ресторан закрылся.
Выпускники кучковались у крыльца: кто-то прощался, кто-то только вызывал такси.
Часть ребят, пользуясь тем, что на улице прекратился дождь, решила прогуляться по ночному городу.

Маша втянула свежий воздух после дождя. Ей всегда нравился этот запах - запах чистоты, сырости и мокрого асфальта.

После слов Рябова о скором отъезде, ей вдруг стало неимоверно тяжело где-то в груди. Как будто бы судьба дала ей какую-то возможность, но вдруг,  передумав, отняла её обратно... Вместе с частью её души...

- Так быстро? Я думала..., - в голосе сквозила грусть вперемешку с разочарованием.
- Вот такая работа..., - вздохнул Пашка и взглянул на поежившуюся вдруг девушку. - Замерзла?
 
Не дождавшись ответа, Рябов снял с себя пиджак и накинул его на плечи Маши. Та с благодарностью на него взглянула и улыбнулась.
- Каким был джентельменом, таким и остался.

Минут пять потом они стояли молча.

Либо понимали, что уже нечего сказать друг другу, либо, наоборот, боялись сказать что-то лишнее...
 Что-то, что разрушит их хрупкую дружбу или полностью сломает жизнь кого-то одного...


Рядом с рестораном остановился автомобиль с шашечкой.
- Твоё такси подъехало, - с легкой хрипотцой в голосе сказал Павел и кивнул в сторону машины.

Прощаться почему-то было тяжело.
У Маши ком стоял в горле, поэтому вместо слов, она просто крепко обняла парня.
Пашка в ответ стиснул девушку в объятьях, закрыл глаза и уткнулся ей в макушку.

Волю слезам Маша дала, сидя уже в такси, спешащем увезти её домой.

Пашка остался одиноко стоять у закрытого ресторана.

За окном мелькали огни ночного города, а мокрый асфальт отражал звездное небо и свет фар от проезжающих мимо машин.


Маша куталась в пиджак и судорожно вдыхала аромат мужского парфюма и сигарет, которым тот был пропитан.
 
Слезы тяжелыми каплями падали куда-то на подол вечернего платья, смывая по пути макияж.
Но Маша не обращала на это внимания.

 В руке она сжимала найденный в кармане пиджака кораблик-оригами из обычной белой салфетки...
И думала...



*Конец*