Мотька, медвежий сын

1
Во славном граде Кнутославле жил-был царь Некрит Звали его так не потому, что никто не смел критиковать царя, а просто родители так решили. Ещё папанька евонный, как младенца узрел,  воскликнул:
-Во, вылитый Некрит!
Ну, лукавыя царедворцы, стало быть, и выспрашивают:
-А чо Некрит-та? Почаму, скажем, не Пантелей? Ты ж, мол, царь–батюшка, и сам Пантелей, и папанька твой Пантелей…
-Цыть! – рявкнул папанька-царь. – Пантелеёв у нас и так до фига на троне восседало, а Некритов – ни одного.
Так и стал царь прозываться Некритом Первым. И была у него жана. Царица, значить. А дитёв, как водится, ну что ж. Ни однаго дитёночка. Ни в капусте, ни в морковке, ни в колыбели… Ну, нигде, словом. И никто ведь не подбросит – самим надо. С демографией вообще хреновато в тех краях было…
И вот однажды царица, которую звали Марфа,  а царь кликал Прасковьей, шла по лесу, в сопровождении челяди. Как вдруг вышли из-за кустов три большие медведя. Ну, челядь, понятно, наутёк. Она ведь только карманы набивать народным имуществом  хоробрая. А зверюги схватили царицу, и в лес. Притащили в свою лесную избушку  и посадили за стол.
Главный Медведь  рычит:
-Сейчас мы тебя накормим, напоим, спать уложим, ну и, соответственно… А потом ты пойдёшь домой. Если сможешь.
-А ежели не восхочешь нас, зверюг лютых, то прощевайся с жизнию! – пригрозил второй медведь.
Третий же показал Марфе-Прасковье златую шишку и ласково так:
-Ну а согласишься – шишку подарим. В ней три килограмма чистого золота!
Как тут поступить царице? Одна отрада – не кабаны похитили. От медведей, бывает, богатыри рождаются!
-Что же делать? – вздохнула она. - Воля ваша, Михаилы Потапычи.
-Знали мы, что ты такая умная, - обрадовались звери, и притащили мёда, пива, таранки, грибов сушёных и прочего. Затем скинули с себя медвежьи шкуры и оказались молодцами красоты неописанной…

2

Через три дня и три ночи  вышла Марфа из леса.  Была она уставшая, но вполне довольная жизнью. Возвращалась царица во дворец, радуясь тому, что если родит, то не какого-то там братка с пальцами растопыркой, а медведя-богатыря.
Пришла она домой, а Некрит при смерти. Никто его не любит, пошёл он во садочек, наелся червячков, и лежит, помирать думает.
Как увидел Некритушко жену свою, Марфу-Прасковью, так подумал, что червячки те галлюциногенные и  у него глюки начались.. Лежит, руками машет…
-Чо ты руками-та махаешь? – удивилась царица, - Помирашь – так помирай спокойно, неча мозги конопатить.
-Ой! Глюк, да разговаривает! - - воскликнул Некрит-царь.
-Где была - там больше нет. Меня медведи снасиловали!
-Тогда иди и съешь лимон.

-Зачем?!
-А у тебя глаза счастливые!
-Что же, мне плакать теперь?! От тебя, козла, детей нет, так, может, хоть от медведёв будет!
-Так ты заговорила?!
Тут совсем выздоровел Некрит-царь. Вскочил он с ложа царского, снял со стены плёточку злачёную, брильянтами инкрустированную. Хотел уже хлестать неверную царицу, но та после трёх дней общения с медведями вдруг почувствовала силу в себе неимоверную, прям медвежью. Вырвала она из руки Некрита плеть, отбросила её в сторону, а самого развоевавшегося муженька подняла за подмышки и на печь посадила. Затем вышла из горницы и пошла, куда глаза глядят.
3
Встретилась ей на пути бабушка-заваленка, и говорит:
-Откеля путь держишь, царица-матушка?
-Да вот, тяжело вздохнула Марфа-Прасковья, - царь-батюшка поразгневалси и прогнал меня, горемычную. Ишшо и прибить обещалси, что с медведями спуталася я! А куды таперича итить - и не знаю...
-А пошли ко мне, - нежно говорит бабушка-заваленка, и левым глазком этак подмигивает, да кадычок ладошкой гладит. - Выполнишь три задания так у меня в доме дитё и народишь, Митькою назовёшь. А не выполнишь - не обессудь: Дальше горе горькое размыкивать отправишься.
-Что ж, ну, пошли... - снова вздохнула царица Марфа-Прасковья.
И повела бабушка-заваленка царицу в свою избушку. Стоит на кошачьих лапках круглая, без единого угла, избушка посреди леса, одно у избушки окошко, а из него пушка торчит.
Чуть что не так в царстве некритовом - мягко подходит  избушка к месту беспорядков, стреляет из пушки и порядок восстановлен.
Привела её бабушка-заваленка в избу-крепость, выпили они самогоночки, помянули долю женскую, несчастную, хозяйка и говорит:
-Ну, на первый день, царица, работы тебе немного будет. Назовёшь ты имя сыну -Мотька. Вот и напиши его мне на воде. А как напишешь - разбуди.
С этими словами бабушка-заваленка и завалилась спать на печь.
         Стоит царица перед ведром воды, плачет и пробует палкой что-то на глади  написать, да  ничего не выходит.
Тут откуда ни возьмись мышонок серый, во фраке, из-под печки выбежал и укусил Марфу-Прасковью за ногу.
Та хотела вскрикнуть, а мышонок и говорит человеческим голосом:
-Цыть, дура! Дай лучше пожрать, я тебе хорошенькое скажу. А не дашь - туляремией заболеешь!
-Что ты мне скажешь, хвостатый? - горько усмехнулась царица, но кусок сала на пол бросила.
-Возьми теперь, дура, кусок льда из холодильника и выбивай на нём чего хочешь! -противно пискнул мышонок вместо благодарности, и нырнул в норку с хлебом и салом. Вот какой гадёныш!
Открыла Марфа-Прасковья холодильник, нашла там глыбу льда и выбила на ней имя «Мотька». Старуху разбудила, а та, увидав выполненное, и головой качает:
         -Не иначе, Серый Фрачник тебе помог. Что ж, поживи у меня три месяца. А вот тебе второе задание: укуси пол. Укусишь – ещё три месяца проживёшь в моём доме.
Сказав это, бабушка-заваленка снова завалилась дрыхнуть.
Через какое-то время царица почувствовала знакомый укус за ногу.
-Привет, дура! – пискнул он, - Ну-ка,  гони мне что-нибудь со стола!

-Какое ж ты хамло, мышь! – воскликнула Марфа-Прасковья. – Это тебя зовут  Серый Фрачник? А ну научи меня кусать пол, как бабушка-заваленка велела,  а то и пожрать не дам и кочергой огрею!
-Ишь чего бабка захотела! – усмехнулся Мышь в усы. – Ладно, дай пожрать, а потом покажу и зубы. Скинула царица Мышу ещё сала с хлебом, а тот и принёс ей … обыкновенную пилу.
-Поводи этими железными зубами по полу и скажи бабке: ты не уточнила, какими зубами пол кусать, вот я его и кусаю пилой.
С этими словами Мышь Серый Фрачник и убежал, прижимая лапами сало с хлебом.
Вобщем, попилила Марфа-Прасковья пол перед бабушкой, та и говорит:
-Да, явно Серый Фрачник тебе помог. Что ж, вот тебе третье задание: попробуй меня разбудить, но только не дотрагивайся руками и молчи.
Тут снова бабушка-заваленка завалилась спать.
Вскоре снова пришёл Мышь во фраке, и требует хлеба с салом. А на столе – пусто.
-Нет ничего, - вздохнула царица, придётся в холодильник лезть.
-Так лезь, дура! – пищит серый наглец.
Подошла Марфа к холодильнику, а на нём сидит здоровенный котище. Громко мурлычет, молоко из золотой плошки хлебает  и так насмешливо на царицу поглядывает.
-Ты откуда, котик? – оторопела та.
-А от Верблюда, - поднял кот голову, - у Верблюда день рождения был, так я там валерьянки налакался. А ты-то кто?
-Я – царица, Марфа-Прасковья. У меня скоро богатырь от медведёв народиться должон. Живу вот у твоей хозяйки, задания её выполняю. Как выполню последнее – оставит меня старушка жить здесь, а нет – придется даже  рожать на улице.
-Нда-а-а… - протянул кошак и облизнул усы, - с жильём у нас вечная проблема. А что ж тебя в холодильник потянуло?
-Советчик мой, Мышь Серый Фрачник покушать просит. Вот я ему и хотела что-нибудь дать, а то ведь кусать будет…
Услышав про Мыша, кот прищурился и мяучит:
-А в чем задание-то заключается?
-Бабку разбудить без рук и голоса.
-Ну, это и я помочь смогу. Налови вон у меня блох в шкуре, на бабку брось, она от их укусов и проснётся. Мои блохи получше будут – все с подковами.
Поймала Марфа-Прасковья  трёх блох в шкуре кота и пошла к печке бабкиной. А по дороге заметила, что Мышь убежал уже, её не дождался. Тут бросила царица на голову бабушки блох, те и впились в старческую кожу.
Как вскочит заваленка, как закричит:
-А, это тебе уже не Серый Фрачник помогает, не его блохи-то! Это мой алкоголик-кот, Тимоха Зеленоглазый вернулся! Ладно, царица, твоя взяла. Рожай у меня в доме  богатыря медвежьего.

4

Весной родился у Марфы-Прасковьи Мотька, сын Медвежий. Косматый, с большими ушами и глазами навыкате. Мать-царица поглядела на это чудо и подумала: «Ну, хорошо, побрить его я побрею, но с ушами-то что делать?»
Ближайшей осенью уши ребенка стали вянуть – бабушка-заваленка купила радиоприёмник, а от новостей нонешних у кого хошь уши завянут. Завяли и у Митьки Затем новые полезли, маленькие.  Шерсть по телу расти перестала после первого же бритья, но глаза такими лупатыми и остались. В остальном же сынок был на загляденье хорош.
Рос сынок, подрастал, как на дрожжах. А на девятнадцатом году жизни политическим хулиганством занялся: связался с каким-то нигилистом Гариком, супротив царя-батюшки крамольные листовки писал о защите каких-то там прав… А каких прав? Кто прав? Кто лев? Вобщем, с ума поехал по молодости лет юноша. Ещё и царя поносными словами называет: не гарант, мол, государь слову и делу  царскому, а сущее непотребство!
Услыхал тут Некрит-царь, как  сынок медвежий его называет, велел поставить Митьку пред свои очи ясныя. Схватили  Медвежьего слуги царския, злодюки понтовския, и к государю во дворец привели. Позвал Некрит новую жену свою – Нехлюдиху. Велел поставить Митьку посреди Тронного зала и руки ему развязать. Затем  и вопрошает строго так:
-Ты – кто такой?! Коммик? Либераст?
-Не, - усмехнулся Мотька, - сынок я твой  и царицы, Марфы-Прасковьи. А звать меня  Митрий Медвежий.
Услышала подобные речи новая  жена Некрита-царя – Нехлюдишна и кричит:
-Это ты врёшь, поросёнок! Папанька твой – медведь, и сам ты – медведев сын. Вели отрубить ему голову, царь-батюшка!
А Некрит в ответ, ласково:
-Не суйся не в свои дела, матушка, а то рожу перекособочу…
Заплакала царица и ушла в опочивальню. Легла, колёс накушаться соизволила и сны смотрит.
Некрит же приказал Митьке по-порядку всё выкладывать: кто он взаправду, откуда пришёл и почему на него, государя, возбухнул.
-Сынок я твой,  Митькой звать. От бабушки-заваленки пришёл. А возбухнул за то, что мамку мою, Марфу-Прасковью, прогнал.
-Ну, предположим… А чего от меня хочешь? Может, трон мой занять?!
-Конечно, батюшка-царь, - улыбнулся Мотька. - И даже займу!
Поведение молодого наглеца вывело царя Некрита из себя, и он завопил:
-Эй, стража! В тюрьму негодника!
Схватили Митьку тут сатрапы царския, немилостивыя. Бросили в тюрьму его холодную, с мышами да пауками. А во главе этой мышее-паучьей братии… Знакомая морда: Серый Фрачник! Его Тимоха Зеленоглазый прогнал от бабушки-заваленки. «Торпеду» от алкоголизма себе вшил, оклемался от пьянки и с новыми силами вступил в бой с Мышом. Тот, значит, и прибился к тюремному замку. 

5
  И пошла тогда маманька Митькина, Марфа-Прасковья, кланяться Некриту немилостивому, мужу своему бывшему.
Вот пришла она во дворец белокаменный, во палату грановитую, под шестым номером, а там Некрит сидит, чай с волчьими ягодками пьёт.
-Здравствуй, царь-государь Некритушко. Снова я к тебе, - поклонилась Марфа-Прасковья царю.
-Ну, здравствуй, медвежья подстилка, - прорычал Некрит, с чем припожаловать изволила?!
– Сынка-то за что нашего,  Митьку,  посадил ты под замок?
-Мотька твой преступник!  Он у меня урановых рудничков ещё понюхает! – вскинулся царь-государь.
-Да за что же, батюшка!? – всплеснула руками Марфа-Прасковья.- По молодости он, по глупости! Парню только  18 лет, а ты его уже в тюрьму да на рудники!
-Ты мне зубы-то не заговаривай! – сверкнул очами Некрит-царь, - у меня для того придворный стоматолог есть! Мне дитя родить не могла, а медведю – пожалуйста!
-Дурачок ты, Некритушко, -  вздохнула Марфа-Прасковья и ласково посмотрела на своего мужа бывшего, мужа грозного. – Ну, ссылай тогда уж и меня с Митенькой на урановые рудники…
Некрит ничего ей на это не сказал, только у виска пальцем покрутил и дал понять, что аудиенция окончена.
Вышла Марфа-Прасковья от государя вся в слезах, но вспала ей на ум одна идея…
6
Но только вышла Марфа-Прасковья от Некрита, как вошла во шестую  палату грановитую царица Нехлюдишна и говорит:
-Я всё слышала, государь! Так это и есть твоя предыдущая жена?
-Предположим… - заскрипел зубами в гневе царь-государь.
-И она тоже, как и я, не могла от тебя породить наследника? Так может, дело тут не в нас, женщинах, а в тебе?
-Ах, ты ж, п-п-подлая! – заорал на царицу Некрит, - так это я виноват во всём?! Убирайся же и ты из дворца, я вообще без баб проживу!
Собрала пожитки Нехлюдишна, да и уехела к папаньке своему, королю заморскому Льву-Нехлюду. А Некрит-царь заперся в опочивальне, курит трубку и никого не пускает.

7
А Марфа-Прасковья вспомнила про подарок-то медвежий – шишку золотую. Решила она умилостивить стражей царских, чтобы они, значит, Митьку отпустили. За три килограмма золота кто на подобную афёру не согласится?
И вынула она ту шишку из тайника, понесла стражникам тюремным. А на страже Митьки-узника по ту пору стоял Хорёк-зверёк. Ему-то и принесла бывшая царица сей благородный металл.
Как увидел Хорёк-зверёк такое богатство, так взвизгнул он поросячьим  повзвизгом, хрюкнул он свинячьим похрюком, и зашлось  его потребительское сердчишко от радости.
-Я, - говорит Хорёк, - тебе твоего Митьку сейчас же приведу!
А сам побежал к царю Некриту, подхватив шишку златую передними лапами. По дороге забросил шишку себе в норку, вбегает к Некриту  и кричит:
-Государь ты мой великолепный! Твоя первая налож…, то есть  супружница, у двери в темницу стоит, Митьку вызволять хочет. На меня набросилась, избила, силища у ей медвежья! А окромя меня все стражники дрыхнут – умаялись, пока твоей Нехлюдишне коттеджу  строили! Я один только долг сполняю!

-Ах, она подлая! – завопил Некрит, - взять её и в темницу, к сынку поганому, медвежьему! Пусть посидит, покукует-почешется! Стража! Задолизы мои верныя! Схватить подлюку!
Ну, от громоподобного гласа царского,  понятно, стража вся проснулася, ко Некриту прибежала и главный страж, генерал Бред Барбоса, предстал пред государем навытяжку и стоит. Он бы и честь отдал – да её вместе с военной техникой  лет десять назад как продал…
Некрит и говорит:
-Схватить изменщицу Марфу-Прасковью и заточить её в темницу, к Митьке-бунтарю, сынку её! Пущай сидят, репу чешут и кукуют!
Но пока всё это происходило, Марфа-Прасковья во темницу к Митьке пробралась, Митьку сама вывела и побежала. И прибежала она снова к бабушке-заваленке. Та приняла обоих с радостью, а сама поднялась на второй этаж и вывела оттуда…