Основа жизни

Сначала появились звуки... Негромкая какофония постепенно усиливалась, распадаясь на составляющие. Я смог отделить щебетание птиц от шума струящейся воды. Откуда-то издалека доносилось мерное и звонкое постукивание, будто молот ударял по наковальне. Затем среди прочего я услышал голос. Это была женщина, она что-то напевала, тихо и заунывно. Слов я не разобрал, уловив только мелодию. Где-то вдалеке заблеяла коза.
Потом в ноздри ударила волна запахов. Наверное, они были и раньше, но я не замечал их, сосредоточившись на звуках. Я почувствовал человеческий пот, прелую траву и навоз. Кожа лица ощутила дуновение ветра, которое добавило к букету ароматов подгнившее мясо, испражнения и что-то ещё, чего я не смог разобрать.
Я поднял веки, но глаза не увидели ничего, кроме абсолютной темноты. Грудь сдавила жуткая догадка о неожиданно поразившей меня слепоте. Но вот чёрный цвет начал постепенно превращаться в белый густой туман. Я часто заморгал, пытаясь восстановить зрение, но это не помогало: меня окружал всё тот же густой молочный туман. Однако вскоре и он начал рассеиваться, однородное пространство вокруг принялось концентрироваться в отдельные объекты. Тут же возникло движение – ко мне приближались две фигуры. Стало страшно, я попытался закричать, но в исторгнутом звуке не узнал собственного голоса. Я попытался закрыть лицо руками, но что-то плотным кольцом удерживало меня, словно тело моё было стянуто ремнями или тканью.  Подошедшие склонились надо мной, я смог различить очертания человеческих лиц. Это были мужчина и женщина…
Вдруг в голове что-то щёлкнуло, меня накрыло волной воспоминаний, которые увлекли за собой подобно водовороту, стремительно поглотившему моё сознание…

Парс (здесь и далее – см. глоссарий в конце, № 1) А
A.I

Спальня озарилась голубым сиянием, нежно струившимся с потолка. Оно мягко ложилось на белую ткань одеяла. Свет плавно нарастал, заполняя комнату предметами интерьера. Зазвучала негромкая музыка – коктейль из  звуков кифары (см.глосс. № 2) и шума морского прибоя. Мелодия дополнилась женским голосом, таким же тихим и приятным.
– Доброе утро, Маркус. Семь часов по средне-континентальному времени. Пора просыпаться.
– Да, мам… – Маркус Дубиус открыл глаза, затем резким движением вскочил с кровати, испытывая неловкость от того, что фразу адиута (см.глосс. № 3) принял за продолжение сна  – Извини, Мария… 
Миловидная голографическая девушка с фиолетовыми волосами, стройное тело которой было обтянуто блестящим комбинезоном, подчёркивавшим прекрасные формы, лишь улыбнулась в ответ… Маркус, тридцатилетний мужчина атлетического сложения, облачился в халат из тонкого шёлка, подошёл к прозрачной внешней стене, поднял руки вверх и потянулся. С высоты двухсотого этажа, откуда камеры транслировали панорамную картину на заменяющие окна скрины (см.глосс. № 4), было хорошо видно, как над горизонтом сияла половина солнечного диска. Багрово-красное полукружие было огромным, но его свет ещё не резал глаза. Ослепительно невыносимым светило станет позже, примерно через час, когда окажется выше.  Небо, цвет которого плавно переходил от нежно-голубого на востоке к тёмно-синему над западной окраиной, было чистым. Облачности не ожидалось ещё несколько дней: метеорологическая служба назначила на ближайшую неделю сухую и безветренную погоду. Основная часть транспортных слоёв, находившихся далеко внизу, уже заполнялась гравилётами (см.глосс. № 5). В поток автоматического грузового транспорта, движение которого не прекращается круглые сутки, постепенно вливались всё новые и новые машины, спешащие доставить своих владельцев к местам несения службы. У ног Маркуса простирался Рим (см.глосс. № 6), огромный мегаполис, разросшийся за долгие годы существования на многие сотни миль. Столица Северо-Евразийской Империи  неторопливо выходила из ночной спячки. Где-то на севере ещё было видно зарево пожара –  накануне в новостях сообщали о взрыве на фабрике по производству пищевых концентратов.
Как и полагается элите, Маркус жил на первом этаже корпоративной высотки, но всегда настраивал вид из окна с высоты птичьего полёта. Равнодушно взглянув на отголоски события, унёсшего жизни множества рабочих, он отправился в ванную. Пересекая гостиную, мужчина дал распоряжение виртуальной помощнице:
–  Мария, завтрак!
–  Всё уже готово, Маркус. Как ты любишь – со вкусом клубники, – ответила машина.
После утреннего моциона мужчина оделся и, выйдя в гостиную, уселся за стол. На пластиковой поверхности, отделанной под мрамор, его уже ждала квадратная тарелка с белой желеобразной массой, от которой поднимался едва видимый пар, расточавший аромат детства. Вряд ли красные ягоды с маленькими зёрнышками, сладкие и сочные, которыми его когда-то угощала мама, были настоящими. Продукты, напечатанные на пищевых трёхмерных принтах, давно вытеснили натуральные. Сегодняшняя клубника ничем не отличается от мамы: обе они – часть его памяти. Своего адиута Маркус снабдил женским голосом, попытавшись воссоздать на долапсе (см.глосс. № 7) тембр,  максимально схожий с оригиналом. Правда, моделируя внешность голографической помощницы, он позволил себе вольность, придумав образ, который сильно разнился с реальностью. Просто Маркусу захотелось, чтобы визуальные воспоминания о погибшей маме соответствовали его нынешним вкусам...
Десять лет назад, неподалёку от станции моделирования погоды, расположенной на юго-восточной границе Империи, упал биоснаряд. Это было время, когда его государство вело войну с Хиндийским Царством, извечно недовольным соседом, желающим пересмотра границ, определённых ещё тысячу лет назад. За долю секунды оборвались жизни нескольких сотен мирных исследователей, среди которых была и мать Маркуса. Жестокий мир в одночасье воздвиг незримую границу, стерев с лица Земли единственное существо, которому Маркус был дорог. Именно тогда молодой учёный впервые задумался о жизни и смерти…

A.II

Когда автоматические двери элеватора закрылись, я нажал кнопку верхнего этажа, откуда можно подняться на крышу, где располагалась парковка. Подойдя к обтекаемой капсуле своего персонального двухместного гравилёта последней модели – тихой зависти соседей по стоянке – я забрался в кабину, включил удерживающее пассажира поле безопасности и отдал распоряжение автопилоту. Машина бесшумно взмыла вверх, выполнила разворот и, резко спикировав, влилась в плотный поток по направлению к центру. Когда кратковременная перегрузка закончилась, я откинулся в кресле и ещё раз оглядел себя. Одежда, подготовленная Марией, выглядела элегантно и неброско: оранжевый комбинезон с зелёными рукавами, высокие розовые сапоги на толстой подошве. Корнелии должно понравиться – мы условились встретиться с ней этим вечером. Я закрыл глаза, подумав о предстоящем свидании и ожидавших меня маленьких плотских радостях… К месту вспомнилась недавняя вечеринка у общего знакомого и наша первая с Корнелией встреча, которая после пары бокалов нектара быстро обернулась многочасовой оргией в моей постели.
Вдоволь посмаковать подробности не позволил зуммер коммуникатора, бесцеремонно вырвавший меня из расслабленного состояния. Приложив палец к виску, я вывел на сетчатку изображение. Звонили из Корпорации. Немного поморщился, не понимая, зачем беспокоить меня в дороге, если я и так скоро буду на месте, однако вторым касанием разрешил соединение.
– Слушаю.
– Салют, Маркус! – это была Юлия Венустус, секретарша руководителя – Тебя ожидает  доминус (см.глосс. № 8) Септимус.
– Скоро буду – я взглянул на дисплей навигатора, – К четвёртому часу дня (см.глосс. № 9).
Когда канал связи отключился, я принялся размышлять о возможной причине интереса начальства к моей персоне. Для подобных внеплановых встреч обычно имелось два повода. Либо стряслось нечто неординарное, и руководитель Корпорации назначает общий сбор. Тогда рабочий день начинается с утомительного просиживания штанов в кабинете доминуса и вникания в новые задачи, требующие изменения текущего графика работ. Другим поводом может служить очередная гениальная идея Септимуса, и тогда всё равно придётся сидеть с умным видом и полчаса – если повезёт – выслушивать новые вводные. Как правило, выдающиеся озарения руководства преподносились в виде пространных желаний, фантазий, а нередко и откровенных глупостей. Но результат при этом всегда требовался конкретный и осязаемый. Ничего не поделаешь, на то оно и начальство…
Наш доминус Септимус Магна, которому в прошлом году исполнилось пятьдесят семь,  получил Империю по наследству. Он был не лучше и не хуже остальных руководителей корпораций-континентов. Он был в меру прозорлив и деспотичен, но не в меру алчен и самоуверен. Мне едва минуло пять лет, когда я впервые увидел его в учебном центре. Я показал весьма неплохие результаты – перед тем, как выкупить ребёнка у матери, все дети проходят тестирование – и был определён в группу будущих учёных. Воспитание элиты общества, двигателя прогресса Империи, находилось на постоянном контроле высшего руководства, поэтому Септимус регулярно посещал занятия, присматриваясь к тем, кто впоследствии мог стать членом Верховного Совета. В восемнадцать, когда закончилось обучение, я был назначен помощником начальника отдела, а ещё через пять лет стал руководителем собственного подразделения и был включён в Совет.
Иногда в Септимусе проявляются присущие высокородному потомку римских правителей слабости… и странности. Однажды, на очередное заседание Совета Империи, он привёл модифицированного примата – человекообразную обезьяну, мозг которой был напичкан всевозможными электронными компонентами – объявив животное своим заместителем. А в прошлом году Септимус распорядился увековечить себя в ледяной скульптуре. Для этого в ритуальном пантеоне, где размещались статуи древних богов, был построен большой холодильник с прозрачными стенками. Громадина высотой в десять кубитов (см.глосс. № 10) изображала доминуса в тоге с венком на голове, а в его вытянутой руке покоился земной шар. Ходят слухи, что доминус периодически вызывает начальника службы контроля за персоналом и интересуется: кто из сотрудников основного здания Корпорации и насколько часто посещает пантеон, чтобы полюбоваться изваянием…
Без сомнения, в большинстве инициатив верховного правителя имелись рациональные зёрна, в конечном итоге приносившие прибыль Корпорации. Главное, чтобы очередной выдающийся проект не закончился так, как это было с телепортом, на создание действующего прототипа которого моя лаборатория потратила целый год. Когда уже была назначена дата демонстрации, Септимус вдруг заявил, что все мы – нерасторопные лентяи, и что он принял решение купить готовое устройство у соседней корпорации.
Я попытался связаться с Амиситом: возможно, он знает о причине внепланового интереса «нашего Юпитера» – как мы за глаза называли доминуса – ко мне этим утром… Амисит Серта руководил в Корпорации отделом исследований Марса и слыл разгильдяем, выпивохой и любителем женщин. Я долго слушал зуммер вызова, но приятель не отвечал. Скорее всего, он заблокировал все входящие, чтобы ему не мешали кувыркается с очередной подружкой, и, естественно, появится на работе ближе к ночи с красными глазами на довольном лице. Не могу объяснить, зачем я поддерживал с ним приятельские отношения, тем более, что наши проекты практически не пересекались. Нас объединял только повышенный интерес к выпивке и женщинам. Мы с ним регулярно участвовали в похотливых оргиях, предварительно нагрузившись нектаром или обколовшись волюптатемом (см.глосс. № 11). Впрочем, этим в свободное от службы время занимались все работники Корпорации. Однако настоящей страстью Амисита были гладиаторские бои, которые он посещал регулярно. Приятель испытывал животный восторг при виде разрубленных тел, рек крови и стонов умирающих, что казалась мне дикостью. В моей голове не укладывалось, как вообще можно получать удовольствие от развлечения, которое считалось обыденным для подавляющего большинства. Никто не будет спорить, что жизнь раба не стоит и ломаного денария, но массовые убийства людей ради беснующейся толпы я не понимал. Застрелить какого-нибудь бродягу, пытающегося напасть на тебя и ограбить – это одно. Убей, если не хочешь, чтобы грохнули тебя – таков девиз нашей повседневной жизни, и это –  нормально… Но наблюдать или участвовать в смерти человека ради удовольствия – я этого не понимаю...   

A.III

Помимо основной научно-производственной деятельности в обязанность членов Совета вменялось обучение курсантов. Дважды в месяц Маркус подгружал в мозг очередную порцию информации, которую необходимо было донести до подрастающего поколения будущих рабочих, инженеров и учёных. Вряд ли подобная потеря времени радовала или казалась увлекательной, однако изменить установленные правила было невозможно.
Сегодняшняя аудитория Маркуса состояла из мальчиков и девочек, обезличенных единой униформой курсантов Корпорации – строгих комбинезонов тёмно-синего, почти чёрного цвета с жёлтыми знаками различия и принадлежности на юных плечах. Вне зависимости от пола все ученики были побриты наголо. Возраст – от десяти до двенадцати лет. По личному мнению Маркуса учебный процесс следовало значительно упростить, отправляя необходимые данные непосредственно в мультичипы детей, но голосовые лекции являлись частью традиций, за соблюдением которых ревностно следил лично Септимус Магна.
– Салют, курсанты!  – поприветствовал Маркус аудиторию, входя в просторное помещение с длинной вереницей скамеек, – Меня зовут Маркус.
Необходимости в представлении так же не было, поскольку с этой группой Маркус встречался не в первый раз.
– Салют, Маркус! – хором ответили ученики.
– Тема сегодняшнего занятия – общая история и государственное устройство... Все вы знаете правило: когда я говорю, все должны молчать. Если хотите задать вопрос – поднимаете руку и спрашиваете после моего разрешения. И так... Сегодня на календаре две тысячи семьсот шестьдесят восьмой год. Летоисчисление ведётся с момента основания Великого Рима. В течение первых пяти столетий Рим развивался под влиянием соседствующих культур этрусков, латинов и древних греков. Мы прошли царский и республиканский этапы, остановившись в итоге на императорском варианте управления. За это время сформировалось большинство привычных сегодня правил поведения и государственных устоев. Около двух тысячелетий назад Октавиан Август, древний правитель Римской Империи, разработал пятисотлетний план поэтапного установления господства над миром. На протяжении долгого времени военные легионы методично захватывали чужие земли, вводя в них централизованное управление и попутно уничтожая культуру и верования порабощённых народов, что было крайне необходимо для достижения полной подчинённости. После того, как под властью Рима оказались территории нынешних Северо-Евразийской Империи, Афарийской Империи и Хиндийского Царства, армады боевых кораблей двинулись через океан на запад, и спустя ещё сотню лет земли сегодняшней Атлантической Республики так же были присоединены к Римской Империи. Кто может мне назвать позитивные последствия объединения мира под руководством римских императоров?
Поднялось несколько рук, Маркус выбрал девочку с дальнего ряда:
– Говори.
– Общая культура, язык и деньги.
– Правильно, молодец, – похвалил Маркус.
Курсант с первого ряда вскинул руку вверх.
– Слушаю, спрашивай.
– Почему же мы тогда постоянно воюем с соседями? – спросил мальчик, предварительно вскочивший с места и вытянувшийся по струнке.
Маркус на мгновение задумался, поскольку готового ответа не было в загруженной ранее программе урока. 
– Довольно сложно управлять всей планетой из общего центра. Легаты императоров в отдалённых землях считали, что из Рима плохо видны местные особенности, поэтому нередко искажали смысл приказов, исходивших от центральной власти, а порой и попросту их игнорировали. Когда цивилизация вплотную подошла к неизбежности планетарного конфликта – высочайшим волеизъявлением Императора Атанасиуса, правившего с тысяча семьсот пятидесятого года, континенты получили независимость. Однако мир на планете продолжался недолго. Уже спустя двести лет в приграничных областях началась локальная борьба за ресурсы и территории, поскольку каждый из континентальных правителей считает, что может ими распорядиться лучше соседа…
Задавший вопрос сел на место, и Маркус продолжил лекцию:
– Как вы знаете, мы проживаем на территории Северо-Евразийской Империи Управляющая ею Корпорация владеет всеми ресурсами, людьми, контролирует все денежными и товарными потоками. Руководит нами доминус Септимус. В Совет Империи, помимо главнокомандующего армией императора Бенедикта, входят начальники основных производственных, энергетических и научно-исследовательских направлений. Всего пятьдесят человек. Дважды в год Совет собирается для обсуждения насущных имперских вопросов. Доминус выслушивает мнения участников и принимает важные стратегические решения, из которых формируется генеральный план работы на полугодие. Остальное время Септимус единолично руководит государством, по мере необходимости общаясь с членами  Совета на местах, или вызывая их в столицу. В Империи существует перечень номинальных законов, суть которых сводится к одному: гражданин обязан быть лояльным по отношению к своей Корпорации и честно работать для получения максимальной прибыли. В этом случае государство предоставит человеку всё, что ему необходимо для жизни. Тот же закон суров и беспощаден к нарушителям – игнорирование установленных правил за редким исключением карается смертью. Наказание за мелкие провинности ограничивается отключением мультичипа.  Спрашивай, – обратился Маркус к ребёнку, тянувшему руку.
– Могут ли члены Совета и просто богатые граждане передавать своё имущество и деньги кому-либо после смерти?
– Как я уже говорил, – ответил Маркус – Всё принадлежит Корпорации. По наследству передаётся только верховная власть. Когда мы умираем, всё наше имущество возвращается в собственность государства. Благами, предоставляемыми нам Корпорацией за хорошую работу, мы можем пользоваться лишь при жизни. Ещё есть вопросы?
– А почему люди умирают? Разве не существует технологий, чтобы можно было жить долго?
В этот момент прозвучал сигнал, возвестивший об окончании занятия.
– Это непростой вопрос. Наука ещё не раскрыла тайну жизни и смерти. Возможно кто-то из вас, когда вырастет, ответит на него… Урок окончен, все свободны.
После того, как зал опустел, Маркус некоторое время оставался в аудитории и размышлял. Недавно в закрытой части библиотеки Корпорации он обнаружил обрывочную информацию о жившем когда-то народе. Эта древняя община, проповедовавшая веру в единого бога, поклонялась некой субстанции, неразрывно связанной с человеком, но не исчезающей после смерти. Поиском таинственной материи и занимался сейчас Маркус в своей лаборатории. И хотя область практического применения, а в особенности – выгода от результатов научных изысканий, были непонятны даже самому Маркусу, он получил от Септимуса одобрение.

A.IV

Я уже полчаса торчал в «Колизее». Корнелия сильно опаздывала. Арт-министер (см.глосс. № 12), один из множества, безостановочно снующих по стеклянному полу траттории (см.глосс. № 13), дважды подкатывал в ожидании заказа… Взятый мною нектар в бокале замысловатой формы, стенки которого светились красным, что означало самую высокую крепость напитка – подходил к концу. Сперва я бесцельно пялился по сторонам, разглядывая посетителей. В дальней части обеденного зала промелькнула пара знакомых лиц. Когда это надоело, я переключил внимание на огромный, во всю стену, скрин, вещавший последние новости... Всё чаще у южных границ Империи раздаются взрывы, грядёт большая война. Вчера на центральной площади, под восторженный рёв толпы, солдаты казнили группу диверсантов, прибывших с территории Хиндийского Царства. Из-за засухи подскочили цены на воду. Одним словом – ничего нового и интересного… 
Нектар вызвал чувство голода, мне захотелось есть. Чтобы утолить его, а так же снять раздражение из-за вечно опаздывающей Корнелии, я достал иниектор (см.глосс. № 14) и впрыснул за ухо дозу волюптатема… Наркотик быстро подействовал, злость отступила. Какого Оркуса (см.глосс. № 15) я тут торчу? Найти женщину на вечер – проще простого, вон их сколько сидит за столиками в траттории. Большинство из них почтут за честь переспать с членом Совета Империи, даже невзирая на присутствие менее удачливых кавалеров. Решено. Если Корнелия не явится через четверть часа –  закажу себе еды, а потом займусь поиском спутницы.
Когда я почти разделался с куском мяса, всё ещё посылая мысленные проклятия в адрес своей подружки, Корнелия Фиделис, словно услышав меня, появилась на пороге. Черный, причудливо сиявший под лампами облегающий комбинезон, подчёркивал её идеальные формы. По случаю нашего свидания она изобразила на голове нечто удивительное: прямые длинные пряди безостановочно переливались всеми цветами радуги, двигаясь волнами от макушки до самых кончиков.
– Салют, Марк!
– Где ты шляешься, Василиск (см.глосс. № 16) тебя забери? – спросил я беззлобно, поскольку успел насытиться и ко мне вернулось благостное настроение.
– Развлекалась с коллегой по работе – улыбнулась Корнелия – Надеюсь, ты не возражаешь?
– Какое мне дело до этого? Давай по-быстрому закажи что-нибудь, и поехали. Поторапливайся. У меня уже три дня не было женщины.
Корнелия насупилась… Пока она ела салат, я допивал вторую порцию нектара, глядя на неё. Разговор не клеился.
– Может, не сегодня? – спросила Корнелия, отодвигая тарелку.
– Ты шутишь? По твоей милости я потерял уйму времени. Поехали скорее! – я поднялся из-за столика – К тому же, у меня для тебя есть сюрприз.
Девушка оживилась, глаза её заблестели.
По дороге, включив автопилот, я, разгорячённый нектаром и едой, пытался овладеть Корнелией прямо в кабине гравилёта, но она весело и настойчиво отбивалась, ещё больше подстёгивая мои желания. Вскоре мы были у меня. Я сразу потащил её в спальню, на ходу раздеваясь и подгоняя Корнелию…
– Какой подарок ты мне приготовил? – спросила она, вяло упираясь.
– Потом! – ответил я возбуждённо…

Вскоре я лежал на влажной простыне, широко раскинув руки, пресыщенный и обессилевший. Мы с Корнелией более-менее регулярно встречались в моей спальне уже три месяца. Меня до сих пор не перестали волновать изгибы её молодого тела и бархат нежной кожи. Обычно девушка была активна и изобретательна в постели, но сегодня в течение всего процесса не издала ни звука. Когда я оказывался сверху, а она ложилась на спину, её красивые глаза оставались открытыми, постоянно ускользая от моего взгляда.  Удовольствия она явно не получила, но мне было безразлично. Для чего, в конце концов, существуют женщины?
Я постепенно погружался в приятную дрёму, из которой меня выдернул её голос.
– Так что на счёт сюрприза?
Умеют же они совсем не к месту добавить в сладкий виноградный сок изрядную щепотку едкого молотого перца! Тяжело вот так резко выходить из состояния приятной расслабленности, однако пришлось встать.
– Держи! – вернувшись в спальню, я бросил к её ногам блестящую карточку.
Это был сертификат на двадцать амфор (см.глосс. № 17) чистейшей питьевой воды, хранившейся в центральном банке. В мире, где золотом и полезными ископаемыми давно перестали измерять богатство, такое количество пресной воды – главной ценности и причины множества военных конфликтов – весьма щедрый подарок за час интимной близости… Меня удивило разочарование на лице Корнелии.
– Спасибо, – сказала она тихо, и по её щеке скатилась маленькая слезинка.
– Тебе не нравится? – спросил я резко, едва скрывая раздражение.
– Я думала.., я надеялась.., что ты… – слова Корнелии прерывались всхлипываниями – Предложишь мне… лицензию…
Опять она за старое! Меня бесили эти периодически возникавшие разговоры о детях. Купить право на рождение младенца – не проблема. Да, мы оба здоровы, молоды и успешны, поэтому разрешение можем получить в любое время. Но что потом? Через год, если не раньше, мы с Корнелией надоедим друг другу и расстанемся. А когда ребёнку исполнится пять, его вообще у неё отберут. Таков закон. Мне никогда не забыть, какой невыносимой была разлука с мамой, как на редких свиданиях в обучающем центре она прятала от меня слёзы. Мир наш, возможно, устроен неправильно. Я думаю, что дети не должны расставаться с родителями – или хотя бы с матерью – подобным образом. Во время учёбы и после её окончания закон не запрещает общение с детьми. Но люди редко сохраняют такие отношения, и обычно о маме и папе  у ребёнка остаются лишь обрывочные воспоминания первых лет жизни. Не знать собственных предков и потомков  – общепринятая норма. И никому нет дела до того, что в нежном возрасте, когда особенно страшно и одиноко, непродолжительные встречи с мамой переносились очень болезненно. Я понимал, что Корнелией движут инстинкты, но такой судьбы для своего ребёнка я не хотел.
– Сколько можно повторять? Нет! И давай больше не будем об этом, ладно? – нарочито громко ответил я – Если тебе так уж приспичило, то найди для своего ребёнка другого отца. Я не желаю в этом участвовать.
Корнелия тихо заплакала и принялась одеваться…

A.V

Выйдя из туалетной комнаты и усевшись за стол спиной к скрину, Маркус приказал Марии включить новости. Стена позади него ожила, осветившись от пола до потолка, и разделилась на множество пронумерованных прямоугольников. Приглушенные голоса дикторов каждого канала создавали шум, словно где-то поблизости небольшой водопад извергал вниз свои потоки. Нажав на кнопку в центре стола, он развернул подиум и поднял глаза на скрин. Бегло просмотрев ряды мелькающих картинок, Маркус голосом сделал выбор. Маленький прямоугольник новостного канала  расширился во всю стену.
«Очередная провокация у южных границ Империи. Сегодня ночью вооружённые силы Хиндийского Царства произвели несколько выстрелов по нашей территории. Погибло сорок три солдата и некоторое количество граждан…»
За последние полгода конфликты с задиристым соседом участились. Грядёт война. Опять начнут урезать расходы или менять планы исследований, с раздражением подумал Маркус…
Две сотни лет назад, до того, как были разорваны дипломатические отношения между государствами-континентами, правители ещё пытались договариваться. Существовал всемирный совет, базировавшийся на борту огромного судна-города, дрейфовавшего в водах Атлантического океана. Главы корпораций регулярно общались между собой, пытаясь заменить неотъемлемые атрибуты любой войны – разрушение и смерть – на взаимовыгодными поставки сырья и технологий. Но когда в конце XXVI века, во время небольшого, в общем-то, конфликта Афарийской Империи с Атлантической республикой в Карибском море впервые применили термоядерную бомбу, миропорядок изменился кардинально. И хотя правителям тогда удалось избежать тотального истребления человечества, а затем и полностью отказаться от грязного оружия, использование которого было невыгодно никому – международная дипломатия прекратила своё существование.  Ядерные бомбы заменили на биологические, избирательно действовавшие на отдельные расы и народности, а бывшие союзники и партнёры превратились во врагов, явных или скрытых, которые постоянно норовили оттяпать лакомый кусок территории у зазевавшихся соседей. Встречи глав государств в Атлантике проводились, как и прежде, но их частота существенно сократилась. Однако толку от них не было никакого: вместо обсуждения и решения насущных мировых проблем властители раз в год собирались похвастаться собственными успехами, а заодно выведать чужие секреты.
Из экскурса в историю Маркуса вывело важное государственное сообщение, прозвучавшее одновременно по всем каналам.
«Внимание. Корпорация разыскивает особо опасного преступника…»
Маркус взглянул на скрин и обомлел: на кадре во всю стену он увидел детское личико неземной красоты. Это была девочка, примерно лет шести-семи. Русые волнистые волосы, правильный овал лица, пухлые щёчки и губки. Широко распахнутые, словно в испуге, голубые глаза обрамляли длинные и густые реснички. Маркус пребывал в недоумении. У него не укладывалось в голове: какую угрозу государству могло нести столь невинное дитя? Заворожённо глядя на изображение и любуясь этим творением природы, он в пол уха слушал диктора. Говорили что-то о закрытой лаборатории, откуда сбежала девочка и о деактивации её мультичипа. Если упомянули о секретности, значит, подробнее об этом он узнает на работе: сводки о происшествиях по закрытым каналам связи доводятся до служащих Корпорации оперативно, и обязательны для прочтения.
А вот отключение чипа – дело серьёзное. Всем младенцам при рождении в мозг вживляется биоэлектронное устройство, растущее вместе с человеком и активизирующее поочерёдно различные функции. Поначалу мультичип выполняет простую задачу идентификации. После отлучения от матери ребёнка подсоединяют к персональному каналу связи с выводом необходимой визуальной информации непосредственно на сетчатку. По завершении обучения уже взрослый, самостоятельный граждан подключается к сетям подразделения, в которое направляется на работу, а так же – к  единой банковской системе. У привилегированных членов общества, таких, как Маркус, мультичип выполняет ещё и охранные функции, в случае опасности автоматически включая генератор защитного силового поля, расположенный на специальном поясе. Правда, с другой стороны, мультичип позволял осуществлять тотальный контроль над гражданином, но, по заверению Септимуса, за членами Верховного Совета слежка не ведётся... Устройство в голове получает энергию от тепла тела и работает всю жизнь. Его деактивация равнозначна смерти. Человек лишается возможности проходить там, где требуется проверка личности, прекращается беспроводная связь с внешним миром, банковский счёт автоматически аннулируется. Когда необходимо отключить чип, он попросту выжигается направленным электромагнитным импульсом и восстановлению не подлежит. Заменить его на новый технически невозможно. Уже к пяти годам мультичип оплетает своими отростками-сенсорами кору головного мозга. Поэтому у отключённого, как правило – два пути: умереть или стать рабом. Есть и третий вариант – подполье, участники которого тешат себя надеждами на изменение миропорядка. Правда, добровольно вступить в ряды противников системы решаются единицы… Что же такого могла натворить маленькая девочка, подумал Маркус, если Корпорация так жестоко поступила с ней?

A.VI

Едва я собрался с мыслями, как в лабораторию ввалился Амисит. Его немного опухшее лицо и всклокоченные волосы красноречиво говорили о том, что у приятеля выдалась бурную ночь.
– Салют, Марк! – мы обменялись приветственными жестами – Вот, зашёл проведать тебя. Ты закопался в своих пробирках. Да и Корнелия говорит, что ты из-за работы избегаешь её.
– Есть, над чем поломать голову, – я решил не посвящать его в истинные причины нашей размолвки с Корнелией, – Последнее время я занимаюсь одной увлекательной темой.
– Поделись, мне интересно! – ответил Амисит, блуждая глазами по комнате в поисках выпивки.
– Ты знаешь, что отличает живого человека от мёртвого?
– Ну, да, конечно… – усмехнулся приятель.
– Тогда скажи, в чём основная разница…
Амисит открыл рот, но потом на какое-то время задумался, почесал затылок и развёл руками.
– Сдаюсь. Объясни ты! – сказал он, устраиваясь в кресле с порцией нектара, найденной в одном из шкафов.
Я догадывался, что Амиситу безразличны мои исследования. Скорее всего, его подослала Корнелия, чтобы выведать мои планы на её счёт. Однако мне совершенно не хотелось сейчас думать о девушке, чьих надежд я не оправдывал. Последнее время мне приходилось держать в себе подробности текущей работы. Я не решался ни с кем поделиться, поскольку будущее этого исследования виделось мне весьма туманным. Поэтому мне было крайне необходимо выговориться, и мой утренний гость, который наверняка забудет об этом разговоре, едва покинув лабораторию, был идеальным слушателем…
– Всё началось с того, что я обобщил данные, обнаруженные мной в закрытой базе. Вывод был однозначен: существует нечто, отличающее нас с тобой от трупа, что валялся сегодня утром у входа в здание. И это нечто – материально. Некая субстанция, которую я назвал анимой. Закончив с теоретическими выкладками и поняв, что искомая сущность находится у нас внутри, я перешёл к лабораторным опытам. Септимус дал разрешение на использование увечных рабов, хотя и высказался скептически на счёт перспектив. Ты же знаешь, его интересуют исключительно денарии, в науку он вкладывает, только если чувствует возможную выгоду.
– Зачем тебе рабы? – спросил Амисит.
– Рабы, отключённые или добровольцы – не суть важно. Главное – живой человек, иначе как я смогу найти аниму? Я умерщвлял людей и фиксировал изменения параметров тела в специально построенной герметичной капсуле. Так я определил массу этой материи: около четырёх драхм (см.глосс. № 18).
Амесит прыснул, как бы спрашивая: всего-то? Я проигнорировал его невысказанное сомнение и продолжил.
– Да, значение мизерное, но в каждом эксперименте результаты совпадали с незначительной погрешностью.
– То есть, ты хочешь сказать, что после моей смерти из меня вылетит какая-то штука?
– Именно так. И я решил это поймать. Пришлось попотеть с настройками видеоаппаратуры. Испробовал множество диапазонов излучения, недоступных нашему глазу. Около двух десятков подопытных были лишены жизни, однако мне никак не удавалось получить вещественные доказательства этой теории. Меня начало охватывать разочарование, я уже хотел всё бросить, когда фортуна вдруг улыбнулась мне. На одной из записей я увидел наконец-то эту таинственную аниму.
– Любопытно… – Амисит отложил нектар, в его взгляде появился интерес, которого я ожидал меньше всего.
– Спустя примерно четверть часа после остановки сердца от основания шеи отделилось нечто светящееся, яйцевидной формы, в локоть длиной. Оно поднялось к потолку и прошло сквозь него, словно толстой каменной преграды не существовало вовсе...
– Удивительно! Покажешь? – приятель, теперь уже слушавший с открытым ртом, вскочил на ноги.
В этот момент включилась моя персональная линия связи, и раздражённый голос главы Корпорации потребовал незамедлительно явиться к нему…
– Да, но – позже, – ответил я и поспешно вышел из лаборатории.

– Маркус! – прогремел Септимус, поднявшись из кресла, едва я появился на пороге его кабинета – Ты уже ознакомился с экстренной сводкой?
– Да, доминус! – бодро соврал я, предположив, что речь идёт о той девочке, которую показывали утром в новостях. Интуиция меня не подвела.
– Отлично. Сегодня-завтра девчонку изловят и доставят к тебе. Подготовь план работы отдела молекулярных исследований. Олухи из ведомства Бенедикта, которые её прошляпили, за месяц не продвинулись ни на кубит! Бросай всё. Чем ты сейчас занят?
– Анимой...
Септимус, обладающий не только безграничными возможностями, но и дополнительной памятью, которую имплантируют всем правителям, на секунду задумался.
– А, да… Тем более! Бесперспективное направление, заканчивай с ним… Но сначала выверни девчонку наизнанку. Делай с ней, что хочешь, но я должен знать: почему её тело не восприимчиво ко всем видам нашего биологического оружия!? Этого ребёнка не убивает ничего из наших арсеналов. Если мы поймём, как ей это удаётся и сможем передать её способности солдатам, я за год покорю Хиндийское Царство, а потом и остальных! – он подошёл вплотную и посмотрел так, что мне стало очень неуютно – Маркус, ты понимаешь всю важность этой работы и ту колоссальную ответственность, которую я на тебя возлагаю?
– Да, доминус… – прохрипел я внезапно осипшим голосом.

Парс B
B.I

Струи очищающего газа, давно заменившего пресную воду, приятно холодили кожу. Маркус опёрся ладонями о стену душевой, наклонил голову и прикрыл веки. Мимолётным всполохом мелькнул обрывок прерванного сна, в котором он снова видел маму. Жаль, что её нет рядом. Она не знает, как вырос её сын, как возмужал и чего достиг в жизни... Маркус вспомнил запись лабораторного опыта, когда недоступная человеческому восприятию сущность, покидая умирающее тело, исчезла сквозь потолочное перекрытие. Куда она направилась – эту тайну ещё предстояло раскрыть. Вполне возможно, что незримая часть его мамы до сих пор находится где-то неподалёку и наблюдает за ним…

Маркус вспомнил детство, когда он ещё оставался с мамой неразлучно. Вскоре после его  тестирования пришло звуковое сообщение, которое мама выведена на большой скрин. В послании из учебного центра говорилось о нём.
– Мария, ваш сын выдал очень хорошие результаты: девяносто два балла. Моделирование показало, что в будущем мальчик может стать выдающимся учёным. Его зачислили в группу, обучение которой курирует лично доминус. Вы понимаете, какие перспективы открываются перед вашим сыном?
Мамины глаза вдруг сделались грустными, и мальчик понял лишь то, что пришедшие новости её не обрадовали.
– Поздравляю – продолжил голос со стены – На ваш банковский счёт сегодня будут перечислены пять тысяч динариев. Завтра, к четырём часам утра вы обязаны доставить курсанта в обучающий центр.
Скрин погас. Мама беззвучно заплакала. Это был их последний день, который они провели вместе. Маркусу едва исполнилось пять лет…

Повернув голову к трубке, торчавшей из стены, Маркус набрал в рот прозрачную жидкостью для чистки зубов. Сосчитав до десяти, он сплюнул дезинфектор под ноги. На полу образовалось пятно, быстро теряющее форму и исчезающее в чёрном отверстии канализации  тонкими ручейками. Зелёный цвет – это хорошо, с визитом к врачу можно не спешить.
Выйдя из душевой через воздушный шлюз, который мгновенно высушил тело и волосы, Маркус протёр лицо специальной тканью, удаляя щетину, успевшую отрасти со вчерашнего утра, и отправился завтракать...
 Вяло ковыряясь в тарелке с оладьями, обильно политыми мёдом, Маркус рассеянно слушал новости. Когда наскучила информация о приграничных стычках с соседями и последних достижениях науки, которые, по мнению авторов передачи, были неразрывно связаны с руководящей ролью выдающегося правителя, Маркус переключился на один из развлекательных каналов. Тоже ничего нового и интересного: кровь, смерть и ликующие зрители. Оставив на столе недоеденный завтра, Маркус вышел в общий коридор, захлопнул дверь и направился к элеватору…

Спустя час он уже стоял в кабинете руководителя Корпорации. Доминус был явно не в духе…
– Закрывай проект с этой своей… Как её?
– Анимой – подсказал Маркус, с удивлением посмотрев на Септимуса.
– Да. Хватит. Бесполезная трата времени.
– Но ты говорил – после девочки, а её пока не...
– Без тебя знаю, что не нашли! – рявкнул Септимус – Ты всё подготовил для работы с ней?
– Да, почти…
– Меня не устраивает твоё «почти». Вечером доложишь о завершении убыточного проекта и готовности к новому исследованию. Свободен!
– Но…
– Никаких «но»! В последнее время твои научные изыскания не приносят прибыли. Я расходую деньги впустую… – доминус закончил фразу почти шёпотом, а затем резко добавил, повысив голос – Убирайся вон!
По дороге в лабораторию Маркус думал о том, какой переменчивой может быть судьба. Сегодня для него открыты все двери и фонды, а завтра исследования могут оказаться никому не нужной и, возможно, даже преступной тратой средств Корпорации. Ситуация осложнялась ещё и тем, что однажды впавшие в немилость к доминусу редко возвращаются к прежнему статусу. Таких сотрудников быстро лишают привилегий, работы, а порой и жизни… Молодых и перспективных, изнывающих в своих лабораториях и отделах от повседневной рутины в ожидании, когда очередной Маркус рухнет с Олимпа, освободив место – хоть отбавляй...  Пока ещё есть время, следует сохранить материалы по аниме в личном архиве, демонтировать установку, потихоньку перенести её домой и закончить исследования. Маркус должен завершить начатое любой ценой, а там – будь что будет…
 
B.II

Утром, перед самым выходом на работу, неожиданно раздался стук в дверь.  Я вздрогнул – никто не является в мой дом без предварительной договорённости. Оказавшись в прихожей, я приказал Марии сделать прозрачной стену с общим коридором. В шаге от меня стояла девочка лет шести. Грязная одежда, всклокоченные, давно не мытые волосы. Глаза её, влажные и расширенные от ужаса, метались вдоль стен, уходивших далеко в обе стороны. Её грудь часто вздымалась. Возможно, она бежала от двери к двери, стуча во все подряд. Девочка не могла меня видеть – световая проницаемость была односторонней. Когда наши взгляды случайно встретились, я узнал в незваной гостье ту самую беглянку, которую мне предстояло препарировать по приказу Септимуса. Сердце учащённо заколотилось. Меня поразила неожиданная догадка: её появление здесь не случайно, всё происходящее – хитроумный план самого доминуса, пытающегося таким образом проверить мою лояльность. Хотя, с другой стороны, можно допустить удивительное стечение обстоятельств, вероятность наступления которого пусть и близка к нулю, но всё же не исключена. Я замер в нерешительности, терзаемый сомнениями. Ребёнок явно нуждался в помощи. Если я впущу её, то стану пособником государственного преступника, а это карается неминуемо и жестоко. Представил себя на её месте: один, без матери, окружённый враждебно настроенным миром…
Когда дверь открылась, девочка прошмыгнула внутрь, упала на колени и заплакала.
– Добрый человек, помоги мне! – громко зашептала она, одной ручкой схватив мою штанину, а другой растирая слёзы по грязным щёкам – Не  вызывай патруль, они убьют меня…
Я оказался перед сложным выбором. Стоит мне нажать кнопку тревоги на корпоративном поясе, как сюда тут же явится группа солдат и заберёт ребёнка, скорее всего, ни в чём не провинившегося перед Корпорацией. Что будет дальше – понятно и без оракула: её доставят в лабораторию Маркуса Дубиуса, который после множества чудовищных опытов, проведя девочку через боль и страдания, сжалится над ней и позволит умереть. Но если я не захочу этого, то стану таким же, как она. Изгоем, обречённым на смерть. Скорее всего, меня не станут кромсать на кусочки в поисках некой загадки. Кроме продолжающихся втайне от доминуса работ с анимой, никаких загадок во мне нет. Меня просто прикончат, а затем удалят из памяти главного долапса Корпорации все мои персональные данные… Абсурдная реалия жизни – убивать человека лишь потому, что он не похож на других или совершил поступок, осуждаемый властью. Принесение в жертву невинного существа ещё можно объяснить стремлением сделать мир лучше. Если бы смерть этого ребёнка пошла кому-то на пользу – подобный исход был бы оправдан. Однако, тайна девочки нужна Септимусу для того, чтобы развязать новую войну!
– Встань и скажи, как твоё имя?
– Кассия, мой господин.
– Не называй меня так, ты – не моя собственность.
– Но от тебя зависит моя жизнь…
Она была права. Рабы и отключённые, которых я умерщвлял ради своих исследований, воспринимались мной, как вынужденная во имя науки необходимость. Я никогда не видел в них людей. По крайней мере, старался не замечать. Здесь же – совсем иная ситуация, и мне надлежало принять ответственное решение…
– Не бойся, Кассия. Я не дам тебя в обиду. Сначала смоем твою грязь и чем-нибудь накормим, а потом решим, что делать дальше.
После того, как девочка умылась, поела и окончательно успокоилась, она рассказала мне свою простую и ужасную историю. На одном из занятий по военной подготовке Кассия случайно очутилась в непосредственной близости от взрыва учебного биоснаряда, по ошибке техников начинённого боевым веществом. Вся группа, два десятка детей – погибла мгновенно.  Умерли все, кроме Кассии, которая потеряла сознание после того, как её отбросило взрывной волной и ударило об ограждение. Она очнулась в военном медицинском центре, в  окружении большого количества непонятных приборов и врачей. С этого момента её жизнь превратилась в сущий кошмар. В Кассию регулярно втыкали иглы, впрыскивая под кожу какие-то препараты, от которых появлялись долго незаживающие язвы. Отвозили на кровати-каталке – руки и ноги Кассии были схвачены ремнями – в специальные герметичные камеры, которые заполняли едким газом, после чего её подолгу мучил ужасный кашель. Девочка плакала, кричала, звала на помощь. Когда мучения становились совершенно нестерпимыми, она просила убить её, но люди в белых халатах молча продолжали свои опыты, не обращая на Кассию никакого внимания, словно она была не живым человеком, а куском мяса.
– Как же тебе удалось бежать? – спросил я, поражённый её рассказом.
– В мире ещё остались добрые люди… – не по годам взросло ответила Кассия.
Однажды ночью к девочке, забывшейся коротким сном, наполненным дневными кошмарами, пришла женщина-охранник. Освободив Кассию, спасительница вывела её из здания и посоветовала убежать подольше и спрятаться. Девочка несколько дней провела в куче мусора, питаясь объедками. Когда минувшей ночью она услышала вой патрульных сирен и поняла, что её вот-вот схватят, бросилась к ближайшему дому в поисках спасения.
Как я и предположил, Кассия оказалась возле моей двери по чистой случайности. Нам ещё повезло, что никто из тех, кто не впустил девочку в свой дом, не вызвал военных, сообщив о подозрительном ребёнке. Иначе нас давно бы уже схватили…
 
B.III

На следующий день, не привлекая излишнего внимания, Маркусу удалось перевезти и смонтировать в своей спальне лабораторную установку. Его действия в то утро не вызвало подозрений: всё подразделение было в курсе распоряжения Септимуса о закрытии проекта Маркуса. Рядовые сотрудники не посвящались в детали, поэтому без особого интереса наблюдали, как их руководитель собственноручно выносил коробки из здания. Буквально за день до приказа доминуса Маркус успел закончить настройку магнито-гравитационной ловушки для анимы. Всё было готово к финальному опыту, который должен принести реальные и так ожидаемые результаты. Оставалось найти добровольца…
Накануне Маркус познакомился с бездомным стариком, жившим на свалке, где недавно пряталась Кассия. За триста денариев мужчина согласился участвовать в смертельном эксперименте. В тот же вечер, дождавшись, когда Кассия уснёт, Маркус привёл его в дом. Накормив старика и угостив нектаром, Маркус отправил обещанные деньги престарелой, тяжело болеющей сестре бездомного. Какое-то время они провели за последней беседой.
– Прискус, – таким именем назвался пожилой мужчина – Расскажи мне, как ты очутился на улице?
– Родителей своих я совсем не помню. Мать отказалась от меня сразу, получив причитавшуюся минимальную выплату за ребёнка, которого она не захотела растить и воспитывать. После интерната я набрал совсем немного тестовых баллов, поэтому меня определили в группу рабочих. Когда закончилось обучение, попал на завод. Собирал летательные аппараты.  Был на хорошем счету, даже премии иногда получал. Имел небольшую комнату в рабочем общежитии на окраине.
– Дети у тебя есть? – спросил Маркус.
– Нет. С женщинами как-то не складывались отношения, постоянной никогда не было. Да и денег на лицензию – тоже. Единственная радость в жизни появилась несколько лет назад  – я отыскал сестру. Даже и не знал о её существовании, случай помог. Она была к тому моменту уже больна, но продолжала трудиться на швейной фабрике. Помогал ей, чем мог. Когда сестре совсем плохо стало, и понадобились деньги на лекарства, я попытался украсть партию микросхем, чтобы продать её на чёрном рынке. Меня схватил военный патруль. Выжгли мой мультичип, в один момент я лишился работы, жилья и средств к существованию.
– А как же теперь твоя сестра, что с ней будет?
– Она умирает, ей уже ничем не поможешь. Деньги, что ты ей отправил, помогут облегчить страдания… Ладно, давай уже покончим с этим. Я готов к смерти…
Маркус уложил старика на складной стол, привезённый из лаборатории, попрощался с ним и сделал инъекцию. Специально созданный для подобных целей яд подействовал быстро. Дыхание Прискуса стало прерывистым и частым, затем вовсе прекратилось. Тело мужчины свела непродолжительная судорога, потом вытянулось и замерло. Маркус включил ловушку и прильнул к скрину видеорекордера, настроенного на ту часть спектра, где в прошлый раз была зафиксирована анима.
К восторгу Маркуса мерцающая субстанция, покинувшая тело старика, сразу не исчезла, как это происходило в предыдущих опытах. Значит, придуманное им сдерживающее устройство работало! Анима, едва заметно переливаясь и пульсируя, зависла над бездыханным телом. В какой-то момент учёный подумал, что предмет его исследований пристально изучает самого исследователя. Но радость была преждевременной. Анима, надёжно – как ему казалось –схваченная  силовым полем, оставалась неподвижной менее половины от четверти часа. Затем она без труда покинула ловушку, взмыла вверх и исчезла…
До утра Маркус просматривал видеозапись и изучал показания приборов, надеясь отыскать причину постигшей его неудачи. Он чувствовал: работа почти завершена, вскоре он сможет удерживать аниму достаточно долго, чтобы начать её всестороннее изучение… 

С красными, опухшими от недосыпа глазами и блуждающим, как у безумца, взглядом, он явился к Септимусу. Внешний вид подчинённого привёл руководителя Корпорации в бешенство.
– Почему у меня до сих пор нет плана по девчонке?! – орал доминус – Чем ты занимаешься?  Развлекаешься по ночам вместо того, чтобы думать о работе?!
– Но ведь ребёнка пока не нашли… – оправдывался порядком  напуганный Маркус.
– Это неважно… – Септимус неожиданно понизил голос, от чего стало ещё страшнее – В общем, так… Я окончательно разочаровался в тебе, Маркус.  Ты отстранён от руководства подразделением. Через час пришлю замену, введёшь в курс. Что делать с тобой дальше – решу позднее.  Свободен!
Когда за Маркусом, покидавшим кабинет с низко опущенной головой, закрылась дверь, Септимус по каналу личной связи вызвал императора Бенедикта.
– Пришли кого-нибудь из бойцов, потолковее. Немедленно. Нужно организовать слежку за одним из моих людей.
 
B.IV

События развивались стремительно, оставлять Кассию в доме стало небезопасно. Тем более в ситуации, когда моя собственная судьба имела весьма туманные перспективы. Для меня оказалось в новинку чувство ответственности за другого человека, это пугало и будоражило одновременно. Появилась мысль спрятать девочку там, где Корпорации будет затруднительно её достать. Я не единственный, кому претят установленные порядки и правила. Согласно официальным данным, население нашего государства удовлетворено условиями жизни полностью. Однако массовые информационные каналы почти никогда не рассказывают о людях, живущих без мультичипов: беглых рабах,  отключённых или же добровольно покинувших систему. Для власти их будто бы не существует. Но за последние годы повстанцы, как они сами себя называют, выстроили неплохую организацию, которая позволяла не только эффективно противостоять силовому давлению со стороны Корпорации, но и с успехом вовлекать в свои ряды новичков.
Поначалу основным побудительным мотивом повстанцев была свобода от тотального контроля власти. Ради неё первые беглецы добровольно отказывались от всего того, что предоставляла система, сознательно выбирая существование, полное лишений. Окрепнув и постепенно отойдя от примитивного грабежа корпоративной собственности, повстанцы научились производить кое-какие товары для чёрного рынка. После нескольких лет борьбы за выживание изгои, обретя уверенность, начали выдвигать требования о смене существующего государственного строя. Правда, ничего интересного взамен они не предлагали...

Раньше я не мог взять в толк, почему Септимус не отправит легион вооружённых головорезов и не истребит оппозицию на корню, пока та не успела набрать силу. И лишь недавно я случайно узнал о контактах с повстанцами собственных подчинённых, завербованных людьми императора Бенедикта и снабжающих военное управление какой-то информацией. Когда я высказал Септимусу свои подозрения о возможном заговоре внутри Корпорации, то получил жёсткий и весьма недружелюбный совет не лезть в чужие дела…
Найти повстанцев оказалось несложно, ведь у меня был надёжный пропуск – Кассия. Как только мы с девочкой добрались до неприметного здания на окраине, где по слухам находился штаб заговорщиков, и камеры наблюдения просканировали лицо разыскиваемой преступницы, нас пустили внутрь без всяких расспросов: враг врага всегда будет другом, во все времена.      
– Дасем Тумултус, – представился вышедший нам навстречу высокий атлет в военной униформе – Чем могу помочь?
Я сразу узнал его: лицо этого парня, руководителя повстанческого движения, регулярно мелькало в служебных сводках.
– Салют, Дасем. Меня зовут Маркус Дубиус. Это – Кассия, – указал я на девочку – Ты знаешь, что за ней охотятся. Ребёнка необходимо надёжно спрятать.
Дасем сделал распоряжение по прибору связи, который я видел впервые: устройство представляло собой небольшую коробочку с выступающим тонким металлическим стержнем. Диковинка что-то прошуршала в ответ, и вскоре за Кассией явилась миловидная женщина с развивающимися волосами, облачённая в платье из грубой ткани, почти касавшееся земли.
– Не волнуйся, здесь тебя защитят, – приободрил я Кассию, во взгляде которой читалась тревога.
– Ты останешься? – спросила девочка.
– Я закончу кое-какие дела в центре и вернусь к тебе. Обещаю. 
Когда ребёнка увели, Дасем повернулся ко мне:
– Септимус убьёт тебя. Ты ведь входишь в Совет Корпорации? Зачем ты помогаешь этой девочке?
– Не знаю, – честно ответил я – Просто не хочу, чтобы она умерла.
– В мире ежедневно умирают тысячи, миллионы. Разве тебе не всё равно?
– Выходит, что нет… А тебе?
– Мне-то – нет, – ответил Дасем – Поэтому я здесь, а не там. Наше государство погрязло в жестоких войнах. Не только с соседями, но и с собственным  народом. А сами мы предаёмся похоти без разбора, лакаем нектар амфорами, поголовно употребляем наркотики, то есть ведём себя так, будто сегодня – наш последний день, и завтра никогда не наступит…
– И ты знаешь выход? – ехидно спросил я.
– Знаю. Надо объяснить людям, что они живут неправильно.
– Ты говоришь глупости.
– Да, ты прав… Нереально сделать это сразу и сейчас, – согласился Дасем – Нужны годы, десятилетия, чтобы изменить мир, вылечить его. Ты собственным примером показываешь, что человек может не только постоянно думать о личной выгоде и удовлетворении своих потребностей без ограничения, но ещё любить, сострадать и защищать попавших в беду, рискуя жизнью.
– Да, пожалуй… Проблема в нас самих, – ответил я – В моей последней работе я почти нашёл внутреннюю сущность человека, в свойствах которой, как мне кажется, и спрятан ключ к разгадке несовершенства нашего мира. Я собирался…
В следующее мгновение данные, постоянно выводимые на сетчатку моего правого глаза, неожиданно погасли. Одновременно с этим прибор связи на поясе у Дасема издал громкий звук, больно резанувший по ушам.
– Какого Орка..?! – я в недоумении прикоснулся пальцем к виску, где под кожей находился сенсор включения канала связи, но привычной информации не появилось…
– В чём дело? – поинтересовался Дасем.
– Какой-то сбой… Мультичип…
– А что ты хотел, Маркус? – собеседник широко улыбнулся и похлопал меня по плечу – Корпорация отключила тебя. Они не прощают предателей.
Я не сразу понял, о чём он говорит.
– Как? Почему?! – удивление первых мгновений сменилось страхом, липким и холодным, как змея, только что вылупившаяся из яйца – Я никого не предавал…
– Ты спас ребёнка и явился сюда. Этого вполне достаточно, чтобы уничтожить тебя. Радуйся тому, что жив. Пока жив. И – добро пожаловать: теперь ты один из нас…   

B.V

Маркус спешил домой, пребывая в полном смятении от случившейся с ним катастрофы, масштаб которой он не мог постичь. Гравилёт пришлось бросить, он перестал выполнять голосовые команды. Пришлось добираться пешком. Когда в его жизни появилась Кассия, Маркус предусмотрительно настроил вход в жилище на отпечатки пальцев – свои и девочки, поэтому попасть в дом он мог и без сканирования мультичипа. Но вот зачем именно он шёл к себе – Маркус не знал. Всё самое важное, что было в жизни – деньги, безопасность, независимость, связь с внешним миром и идентификация в нём – хранилось в голове, и это у него забрали безвозвратно. Теперь он – никто. Без мультичипа даже в общественный туалет нельзя сходить. Не так-то просто свыкнуться с мыслью о том, что гражданин, находившийся едва ли не на вершине корпоративной иерархии, в одночасье рухнул на дно мусорной ямы, куда сбрасывают нечистоты и прочий хлам. Электронное устройство, помещаемое в череп новорождённого, после отключения активировать повторно нельзя, заменить – тоже. Остаётся только прозябать на мусорных свалках, подобно умершему на благо науки Прискусу, в ожидании скорой, способной избавить от страданий смерти, либо, как посоветовал Дасем, вступать в ряды повстанцев и учиться жить заново, вне системы.
Лишь когда Маркус оказался возле дома, пришло понимание истинной причины его поначалу неосознанного и отнюдь небезопасного стремления сюда. Анима! Ему обязательно нужно забрать цифровой носитель, на котором записаны результаты всех его последних исследований. Он пока не знал, каким именно образом сможет возобновить работу, но ощущение того, что разгадка тайны жизни была где-то совсем рядом, придавало силы и вселяло надежду. Возможно, его открытие – а в том, что оно неизбежно, Маркус не сомневался – поможет Дасему осуществить несбыточную пока мечту: объяснить людям, почему именно они живут неправильно…
Подходя к своему жилищу, он заметил в дальнем конце длинного коридора несколько фигур. Очертания экипировки и боевых шлемов не оставляли никаких сомнений: это – солдаты, которые явились за ним. Возможно, Маркуса давно поджидают и появление здесь – глупая и последняя ошибка. В следующую секунду раздался приказ, усиленный громкоговорящим устройством:
– Маркус Дубиус, ты осуждён за государственную измену!
Инстинкт сработал мгновенно – в два прыжка Маркус достиг входа, припечатал ладонь к сканеру, со всей силы толкнул дверь и влетел внутрь. Цифровой носитель, ради которого он так рисковал, лежал на рабочем столе, совсем рядом. На то, чтобы схватить его и выбежать обратно, потребуется совсем немного времени. Затем – по лестнице, наверх, к стоянке гравилётов. Что делать дальше, Маркус придумать не успел.  Последнее, что он увидел  – ослепительная, выжигающая глаза вспышка света… 
 
Взрыв не оставил в комнате ни единого целого предмета. Поражающие элементы заряда не только основательно повредили интерьер, но и порядком изуродовали распластанное на полу тело. Впрочем, то, что осталось от хозяина жилища, трудно было назвать телом: целым фрагментом сохранился  лишь торс с одной рукой и головой, неестественно сильно вывернутой набок. Останки дымились и едва заметно подёргивались от рефлекторных мышечных сокращений, уже неконтролируемых мёртвым мозгом. Немигающий взгляд единственного уцелевшего глаза был устремлён в потолок. По другую сторону переносицы зияла огромная дыра. Разорванные на отдельные фрагменты остатки руки и обеих ног представляли собой окровавленные куски мяса, разбросанные повсюду.
Командир группы, безразличным взглядом окинув помещение, заполненного пылью и запахом сожжённой человеческой плоти, молча кивнул одному из подчинённых. Солдат склонился над останками, доставая из нагрудного кармана ручной сканер.
– Да, это он – сообщил боевик, поднимаясь.
– Хорошо. Уходим – ответил командир, активируя канал персональной связи; после соединения он произнёс – Твой приказ выполнен, Септимус…

Парс C
C.I

Абсолютная темнота резко сменилась ослепительно белым светом. Ничего подобного раньше я не видел. Однако привычной для подобного перехода боли в глазах я не почувствовал. Равно, как и не ощутил своего тело, что меня немало озадачило. Я поднял руку, чтобы взглянуть на неё, но вместо конечности увидел размытый контур света, чуть ярче основного фона и отдалённо напоминающий человеческую кисть. Попытался дотронуться до собственной головы, но никаких тактильных ощущений не возникло. Будто бы ни руки, ни лица не было вовсе.
Приветствую тебя, Маркус.
Прозвучавший в звенящей тишине голос заставил вздрогнуть от неожиданности.
Кто ты? Где я? Откуда ты знаешь моё имя? Что всё это значит?
Мои собственные слова не были звуками. Они скорее походили на мысли в голове…
Я – координатор. Ты – на станции слежения. В мои обязанности входит наблюдение за вами. Ты не похож на остальных, поэтому к тебе проявлен особый интерес. Сейчас ты будешь подготовлен к переброске.
Я всё глубже погружался в бездну смятения и ужаса. Попытался вспомнить произошедшее со мной до того момента, когда вокруг появился этот странный свет. Вроде бы, я куда-то бежал, пытаясь успеть сделать что-то важное. Ещё был какой-то ребёнок… Девочка? Меня захлестнула безысходность: я хотел помочь ей, но не смог этого сделать. Из неведомых глубин подсознания всплыло женское имя: Мария. Я почувствовал, как защемило сердце. С этим именем было многое связано, оно очень важно для меня… Пытаюсь вспомнить что-нибудь ещё, но движение мысли обрывается яркой вспышкой. За ней – пронзительная, хотя и кратковременная боль. Это был взрыв! А потом наступила тьма... Жуткая догадка поразила меня, стало невыносимо страшно.
Я  умер?
Твоя физическая оболочка прекратила существование. До решения Совета ты будешь находиться в состоянии тонкой материи.
Мысли путались в голове.., или там, что сейчас было вместо неё.
Если я не имею тела и не могу произносить слова, то как мы общаемся?
В твоём, человеческом восприятии, мы – не разговариваем. Я передаю информацию посредством мысли, ты преобразуешь их в привычные для твоего вида образы. Точно так же я понимаю тебя. Это кратковременный период адаптации, скоро ты привыкнешь к подобному способу общения.
О какой станции ты упомянул?
Станция слежения находится в недрах ближайшей к вашему светилу планеты. Твоя  цивилизация называет её Меркурием.
Меркурий – безжизненный камень в опасной близости от Солнца. Температура, радиация – невозможная среда обитания!
Физические величины осязаемого мира не оказывают влияния на тонкую материю.
Тонкая  материя? Что это значит?
Наивысшая форма разумной жизни. Ты называешь её анимой.
То есть, я  – такой же, как и ты?
Нет. Я – координатор, часть Сообщества. После переброски и прохождения обучения, если Совет посчитает возможным, ты станешь одним из нас.
Так кто же вы?
Вскоре всё узнаешь. Канал передачи настроен.
Постой, я ещё хотел…
Свет померк, я погрузился в безмолвие и мрак... Но это не было отключением сознания. Вскоре я чувствовал вибрацию, возникло ощущение движения. Отдалённые вспышки, закручиваясь по спирали, стремительно приближались ко мне. Вскоре я оказался внутри светового конуса, меня затягивало в чёрную точку его основания… Потом всё разом прекратилось…
 
C.II
 
Понятия времени и пространства перестали восприниматься Маркусом, как нечто измеримое и осязаемое. Он не знал, ни где находится, ни – когда. Даже природу своего текущего состояния – разумного, позволявшего мыслить и общаться, но при этом бестелесного – он не понимал, а точнее – не мог принять… Так же Маркус затруднялся определить свой нынешний статус. Порой ему казалось, что он избран для миссии, суть которой пока оставалась тайной, и его окружают друзья. А иногда он ощущал себя пленником или подопытным существом, чьё будущее туманно и вряд ли окажется приятным.
Поначалу разговоры, если так можно было назвать процесс обмена информацией способом, ранее неизвестным Маркусу, напоминали визиты в центральный долапс Корпорации, когда возникала необходимость в данных, доступ к которым был ограничен с рабочего места. Маркус в таких случаях садился в кресло оператора, одевал на голову шлем и думал о том, что собирался выяснить. На эти мысленные вопросы тут же звучали ответы. В нынешнем состоянии у Маркуса не было тела и, следовательно, мозга.., однако, во всём остальном – мысленные вопросы и ответы на них, неизвестно откуда возникающие и непонятно как воспринимаемые Маркусом – способы общения были схожими.   
Где я?
Его очередной невидимый собеседник ответил:
В центре галактики, на окраине которой находится звёздная система, где появилась твоя тонкая материя
Вы живёте здесь, это ваш дом?
Дом – понятие, применяемое разумными существами, имеющими телесные оболочки. Ты продолжаешь мыслить категориями, присущими вашему белковому виду. Вы называете домом крохотную точку во Вселенной, где родились, выросли и обитаете. Мы давно не используем это понятие. Место перворождения тонкой материи, позднее примыкающей к Сообществу, сохраняется в памяти, однако не рассматривается в качестве некоего символа. Жизнь разумных видов, ограниченная рамками собственных тел, однажды начавшись, так же подразумевает и её неизбежное окончание.  Процесс существования тонкой материи подобен лучу света: у него есть отправная точка, но нет конца.
Вы всегда были такими?
Нет. Когда-то наши далёкие предки имели углеродно-кислородные телесные оболочки, очень схожие с той, которую ты покинул. Планета, на которой появился наш вид, называлась Умой. Любая разумная цивилизация проходит несколько этапов развития. На начальном, самом первом и примитивном, форма жизни подстраивается под среду обитания. Слишком узкий диапазон физических параметров – температура, давление, обязательное наличие кислорода или иного химического элемента, посредством которого происходит обмен веществ – является непреодолимым ограничением эволюции. Наши предки были беззащитны перед силами природы. По мере развития, на втором этапе, достижения науки и техники позволяют менять среду обитания вокруг себя. Третий этап – это способность мыслящих существ изменять собственные формы, подстраиваясь под условия жизни.
Маркус прилагал усилия, чтобы осмыслить огромные потоки информации, обрушившиеся на него, для чего был вынужден перебивать собеседника, задавая вопросы:
Теперь вы можете принимать любую материальную форму?
Да, но в этом, с точки зрения способа существования, уже нет необходимости. Наша цивилизация давно перешла на четвёртый, конечный этап. Мыслящие энергетические субстанции – тонкая материя – вот финальная стадия эволюции и основа нашего Сообщества. Это высшая форма разума во Вселенной. Достигнув вершины эволюции, мы можем изменять пространство и время, конструировать новые звёздные системы и планеты, на которых создаём тонкую материю.
Маркус был озадачен.
Сообщество выращивает аниму?
Рождение нового образца тонкой материи возможно исключительно в телесной оболочке, принадлежащей живому и достаточно развитому организму.
Маркус перебил собеседника:
Чем определяется степень этого развития?
Возможность мышления – ассоциативного и логического, образование устойчивых сообществ, умение и навыки – на начальных этапах – взаимодействия с природными условия собственной планеты. Когда тонкая материя рождается, она осуществляет последовательную смену нескольких физических тел. Этот процесс необходим для созревания.
Как происходит выбор анимой своего носителя?
Тонкая материя самостоятельно определяет приемлемый для своей формы организм в соответствие с уровнем внутренней энергии, накапливаемой в процессе жизни в рамках физического объекта.
Маркус задал очередной вопрос:
Анима запоминает все свои тела и то, что с ними происходило?
Поскольку тонкая материя может последовательно занимать объекты разных биологических видов, в ней предусмотрен природный механизм блокирования информации, полученной в процессе последнего воплощения. При этом память каждой единицы тонкой материи не исчезает. Доступ к полному объёму данных есть только у входящих в Сообщество.
Что будет потом, когда анима пройдёт требуемые этапы развития и накопит максимальный объём энергии?
Она изымается из организма – в результате естественной, или, как в твоём случае, насильственной смерти – и направляется в главную лабораторию Сообщество. Здесь обучение завершается, тонкая материя превращается в новую единицу нашей цивилизации.
У анимы есть жизненный цикл?
Однажды родившаяся и прошедшая все необходимые процедуры, тонкая материя существует вечно. Точнее, она находится вне времени и пространства, для неё нет понятия смерти, свойственной разумным объектам, имеющим физическое тело. До присоединения к Сообществу её  можно уничтожить. Такое обычно происходит, когда тонкая материя имеет дефекты и не пригодна для дальнейшего помещения в очередное физическое тело, либо перехода к финальной стадии формирования.
Членам Сообщества доступна любая телесная форма? Я хочу понять: при желании вы можете самостоятельно оказаться внутри живого существа вне зависимости от вида и места обитания?
Да.
А что происходит с тонкой материей, занимающей тело в этот момент?
Она остаётся внутри объекта, но её функции временно блокируются до тех пор, пока представитель Сообщества не покинет тело.
Главный вопрос, который беспокоил Маркуса всё последнее время – его собственная судьба.
А что будет со мной?
Тебе предстоит пройти два этапа инициации. Сначала твою тонкую материю всесторонне изучат на предмет возможности присоединения к Сообществу. Затем, если  Совет одобрит вступление, тебе предоставят всю необходимую информацию, а так же определят задачу. 
 
C.III

Казалось, моё любопытство, и моя жажда знаний были неисчерпаемыми. Раз за разом я задавал всё новые и новые вопросы. Ответы воспроизводились в моём сознании без каких-либо индивидуальных оттенков, однако по манере общения я понимал, что беседы со мной ведут разные представители Сообщества.
И всё-таки мне не до конца понятна ваша роль в появлении моего мира. Можешь пояснить?
Недавно одним из автоматических зондов в нашей Галактике было обнаружено газовое скопление. Детальное изучение и расчёты показали, что из этого сгустка материи можно создать звезду и планетарную систему, в которой затем появятся условия, благоприятные для выращивания анимы.
Догадавшись, что мой очередной учитель – именно так я воспринимал функцию умианца, общавшегося со мной – подразумевает солнечную систему, я удивлённо переспросил:
Недавно?
Время –  это относительная величина, не имеющая существенного значения. Если тебе удобны привычные рамки линейного, движущегося в одном направлении времени – скопление было обнаружено четыре с половиной миллиарда земных лет назад… Увеличив скорость вращения газа вокруг центра массы, мы сократили сроки естественного природного формирования звездной системы.
Ты говоришь, что вы оказались в моей области Галактики ещё до того, как появилось Солнце. Создав условия для жизни, вы уходите?
Возникла неестественно долгая пауза. Мне даже показалось, что наше общение по непонятным мне причинам прервали.
Нет. Мы всегда присутствуем там, где рождается и развивается анима. Станции слежения располагаются, как правило, на ближайшей к звезде планете, на которой в силу причин физического характера появление разумной жизни невозможно. Сначала мы создаём условия, благоприятные для развития живых существ, способных воспроизводить тонкую материю. Как правило, это белковые виды, состоящие из углерода и кислорода. При большом удалении от звезды и низких температурах на поверхности планеты возникает  кремниево-азотная форма жизни. Крайне редко эволюция во Вселенной порождает газовые и плазменные организмы, способные к мышлению и созидательным процессам. Но основой всегда служит тонкая материя.
Привычные мне понятия о жизни, ограниченной пределами Земли, стремительно разрушались.
После того, как подготовка завершается, координаторы на станциях слежения занимаются первоначальным размещением в живых телах тонкой материи, следят за её ростом, развитием и отправкой пригодных для дальнейшего использования образцов в главную лабораторию.
У меня появился резонное возражение.
Ваша активность в звёздной системе не может оставаться незамеченной. Как вам удаётся скрывать свою деятельность?
Мои сомнения были вполне оправданы. Северо-Евразийская Империя уже начала успешно колонизировать Марс и Венеру, готовила экспедицию к ближайшей звёздной системе, похожей на солнечную, где, по мнению Септимуса, земляне, даже если и не обнаружат разумную жизнь, то, по крайней мере, найдут новые месторождения полезных ископаемых. Мне казалось, что солнечная система от светила до Юпитера была достаточно хорошо изучена. И хотя мы не успели колонизировать Меркурий, трудно представить, что наличие на нём разумной жизни осталось незамеченным.   
Для этого станции слежения располагаются там, куда любая цивилизация на начальной стадии развития добраться не в состоянии. В случае крайней необходимости мы корректируем световые потоки. К тому же Сообщество крайне редко вмешивается в естественные процессы, происходящие на обитаемой планете, а только лишь поддерживает стабильное горение звезды, тепло и свет которой требуется для разумной жизни.
Поняв, что текущий сеанс обучения подходит к концу, и я получил уже достаточное количество информации, требующей детального осмысления – задал последний вопрос:
Какие цели вы ставите перед собой, ради чего вся ваша деятельность?
Мы колонизируем созданные нами или природой миры, где и выращиваем аниму. Наша миссия – расширение ареала обитания мыслящих существ во Вселенной, поскольку жизнь – это созидание, а тонкая материя – её основа. 
C.IV

На очередном занятии Маркус сам начал беседу на интересующую его тему: каким образом происходит рождение анимы вообще и как появилась жизнь в Солнечной системе?
При спаривании разумных существ от каждой из двух субъектов тонкой материи отделяется часть, отвечающая за воспроизводство. Они соединяются, образуя  новую единицу в теле эмбриона. Анима растёт вместе со своим носителем и вскоре становится способной к новому слиянию с тонкой материей другого объекта своего вида.
Как появилась жизнь на Земле?
Когда на одной из планет вашей системы были созданы необходимые условия, туда транспортировали первую партию тонкой материи. Разумная форма жизни развивалась успешно, вскоре наладились стабильные поставки в главную лабораторию. Однажды контролёры допустили ошибку в расчётах и не приняли своевременных мер воздействия. Это вызвало катастрофу: планета попала в точку противоборства гравитационных сил двух крупных масс солнечной системы – Солнца и объекта, который вы называете Юпитером.  Обитаемая планета разлетелась на куски, в результате чего образовался пояс астероидов. 
Маркус был потрясён подобным известием.
И вы позволили погибнуть цивилизации разумных существ? Это же огромное количество единиц тонкой материи! Почему вы не вернулись в прошлое и не предотвратили катастрофу?
Ответ шокировал.
Изменять линию времени объектов во Вселенной можно только посредством воздействия на гравитационное поле – основной физической величины материального мира. Чем больше масса, тем сильнее должно быть воздействие. Поскольку гравитация связывает воедино всю галактическую материю, вмешательство подобного масштаба неизбежно приводит к таким последствиям для Вселенной, предсказать и нейтрализовать которые не под силу даже нам. На тот момент для колонизации успели подготовить новый объект. Восстановление утраченного проекта посредством возврата планеты в точку времени до катастрофы посчитали нецелесообразным и опасным.
Маркус не мог понять причину  подобного безразличия высших существ.
Но это же чудовищно жестоко – позволить в один миг погибнуть целой планете со всеми её обитателями!
Подобных проектов во Вселенной – великое множество. Исчезновение некоторых из них в результате естественных природных процессов не влияет на общую миссию Сообщества.   
Маркусу трудно было представить, каким образом в целом благородная задача умианцев по распространению во Вселенной разумной жизни сочеталась с очевидным пренебрежением этой самой жизнью, граничившим с жестокостью. Между тем его собеседник продолжал…
 Вторая попытка оказалась ещё менее удачной. Недостаток на планете воды в жидком состоянии привёл к тому, что мыслящие существа давали пустое потомство.
Что это означает?
Субъекты  этого вида, внешне схожего с твоим, не обладали интеллектом. У живых существ, не способных к абстрактному мышлению, в потомстве не формируется новая тонкая материя. Несмотря на наши усилия по искусственному размещению анимы в новых телах, процесс воспроизводства запустить не удалось.
И эта цивилизация так же была уничтожена?
Нет. Без нашего постоянного вмешательства жизнь на безводной планете вскоре полностью исчезла. Мы сконцентрировали свои усилия на третьем спутнике вашей звезды.
Ты говоришь о Земле?
Да. Ваши условия близки к идеальным для создания углеродных форм: жидкая вода, приемлемая температура, обилие кислорода. Текущий проект работает успешно на протяжении последнего десятка тысяч земных лет. Однако по мере развития вашей цивилизации ощущается всё большее отклонение от существующей нормы.
Маркус был озадачен.
Как это понимать?
Качество тонкой материи, производимой на Земле, не соответствует требованиям Сообщества: она не подходит для дальнейшего обучения в главной лаборатории, плохо воспринимает поведенческие программы. Анима с твоей планеты пригодна только для начальных этапов колонизации новых миров, но никак ни для присоединения к Сообществу. До твоего появления здесь ни один из земных образцов не был выбран кандидатом для вступления. Совет оказался перед необходимостью принятия решения: полностью уничтожить всю массу дефектной тонкой материи и начать процесс заново, или же внести корректировки в проделанную работу с целью улучшения качества.
Сообщество уже определило дальнейшую судьбу землян?
Да, мы выбрали второй вариант. Именно для этого нам понадобилась твоя тонкая материя. Ты завершил обучение и принят в Сообщество. Вскоре ты приступишь к самостоятельной работе.
Эта новость несказанно обрадовала Маркуса.
Что я должен делать?
Ты произведёшь корректировку пути развития цивилизации на твоей планете.
Каким образом?
Ты будешь отправлен в прошлое, на две тысячи земных лет назад от момента изъятия твой тонкой материи из физического тела. Все необходимые инструкции для выполнения возложенной миссии уже помещены в твою аниму и активируются автоматически после возвращения на Землю…
 
Epilogue

Сначала появились звуки. Вернее, это был негромкий шум, который постепенно стал распадаться на отдельные составляющие: щебетание птиц, журчание воды. Мерное постукивание, доносившееся откуда-то издалека, напоминало удары молота о наковальню. Потом я расслышал тихую и заунывную песню. Голос принадлежал женщине.  Где-то вдалеке заблеяла коза. Затем вернулось обоняние. В нос ударила смесь, состоявшая из запахов человеческого пота,  прелой травы и навоза. Налетевший ветерок  добавил аромат эфирного масла…
Открыв глаза, я не увидел ничего, кроме густого и неоднородного тумана, преимущественно тёмно-серых тонов… Постепенно полумрак стал терять насыщенность, приобретая цветные контуры… Я часто заморгал, пытаясь помочь зрению восстановиться… Из окружавшего меня серого тумана неспешно начали формироваться отдельные объекты. Что-то двинулось в мою сторону, стремительно увеличиваясь. Мне стало страшно, я попытался закричать. Силуэты склонились надо мной, я смог отчётливо разглядеть человеческие лица…
Мужчина был преклонного возраста, с морщинистой кожей на щеках и седой бородой. Верхнюю часть головы, напрочь лишённую волос, покрывали мелкие капли пота. Серую рубаху из грубого полотна подпоясывала волосяная верёвка. Находившаяся рядом с ним женщина была молода и привлекательна: правильные черты лица, большие глаза, прямой, чуть заострённый нос и тонкие губы. Голову женщины покрывал платок, из-под которого на высокий лоб спадала прядь чёрных вьющихся волос.
Около минуты они молча смотрели на меня и улыбались. Затем мужчина спросил:
– Как мы назовём его, Мария?

Конец

ГЛОССАРИЙ:
1 – парс (лат. pars) – часть
2 – кифара (лат. cithara) – струнный щипковый инструмент, разновидность лиры
3 – адиут (сокращ. от адиуторем, лат. adiutorium – помощник) – виртуальная (голографическая) домашняя прислуга
4 – скрин (от лат. screen) – экран
5 – гравилёт – индивидуальное транспортное средство с гравитационным двигателем
6 – планета разделена на четыре государства-корпорации, занимающие отдельные континенты: Северо-Евразийская Империя (в понимании современного читателя – вся Европа, Аравийский п-ов, Ближний Восток, Сибирь и Дальний Восток;  столица – Рим), Хиндийское Царство (весь Индокитай, Австралия и Океания), Афарийская Империя (вся Африка) и Атлантическая Республика (Северная Америка и Южная Америка)
7 – долапс (сокращ. от dolor apparatus (лат) – умная машина) – многофункциональное электронно- вычислительное  коммуникационное устройство
8 – доминус (лат. dominus – господин) – хозяин, владелец
9 – сутки разделены на две равные половины – день и ночь; 4-й час дня соответствует 10 ч утра (в привычном понимании читателя)
10 – кубит или локоть (лат. cubitus) – мера длины, около 44,4 см
11 – волюптатем (от лат. voluptatem – наслаждение) – лёгкий наркотик, повсеместно продаваемый и принимаемый большинством населения
12 – арт-министер (сокращ. от лат. artificialis persona minister) – робот-официант
13 – траттория (от лат. trattoria) – ресторан
14 – иниектор (от лат. iniectio – инъекция) – устройство для введения под кожу жидких препаратов (лекарств, наркотиков и т.п.)
15 – Оркус (лат. Orcus ) – римский бог смерти
16 – василиск (лат. basiliscus) – змея, наделённая мифическими чертами
17 – мера объёма жидких тел – около 26,26 л
18 – мера веса, около 4,36 гр