Была весна...

           Была ранняя весна, тихая и нежная, как будто, кто-то  боится раньше времени разбудить природу и испугать ее после долгого сна. Крайне осторожно  она  начинает взирать  на мир еще сонными глазами, не понимая, где она, и, что творилось тут без нее. Почки верб -  первые вестники этой побудки, уже пригрелись на солнце, набухли и вот – вот покроются мягким пухом. Было тепло и уютно. Я сидел на  прогретом уже песке, на макушке высокой дюны и наблюдал за морем. Оно  размеренно качалось, было ровное,  как стекло и такое же голубое,  как небо. Вдали, где – то  у горизонта видна  была черная точка корабля, а гораздо ближе, на  катере,   два рыбака ловили балтийскую камбалу.
           Люблю это время, спокойное и безмятежное, когда можно  уединиться и думать, мечтать, размышлять, сочинять что-то,  наблюдать за морем и тем, что происходит вокруг. Быть может, это для меня,  как театр, то тайное действие, которое могу видеть только я  и  актеры всего этого:  море и лес, дюны и шиповник, который стелется  по песку, защищая его от ветра и та верба, что возле меня склонила свои  тонкие желтые ветки.
            Я их заметил давно. Они шли  у самой кромке воды, медленно, часто останавливаясь и наклоняясь, собирая, по-видимому, ракушки и мелкую крошку янтаря. Первой шла девушка, худенькая, одетая в яркую желтую куртку, с ее русыми волосами  заигрывал  шаловливый бриз, то налетал, трепал их, то ласково касался и гладил, как мог, выражая свою симпатию.
           За ней шел высокий парень, ступая ровными степенными шагами, он, будто, измерял длину берега. Его черная куртка была ему заметно велика, капюшон  болтался сзади и ветер пытался закинуть его ему на коротко стриженую голову.
            Все ближе и ближе  они подходили к той дюне, на которой сидел я, и уже  видно было,  что  море, украдкой,  пытается обдать их волной и, как, они одновременно отпрыгивают от нее на сухой песок. Прибой откатывается  и снова  их следы  появляются,  там, где только что была вода.
            Я наблюдал за ними, мне было интересно, кто они, мои догадки и  фантазии развивались, и бурлили словно  шторм. Это было их свидание. Может первое, еще скромное и стеснительное, когда молчание друг друга лучше всяких бессмысленных слов. Море им было  в помощь, можно идти вдоль уреза воды, делать вид,  что  белые маленькие ракушки вызывают восторг, а крошка мелкого янтаря, это то богатство, которое в одночасье  свалилось под ноги. Было ощущение, что  они чувствовали друг друга, тем еще благородным, невидимым, не испытанным чувством притяжения, желанием быть рядом, без фальши и напыщенности. Вот, как раз налетела очередная волна, парень пытается подхватить девушку за локоть, она крикнула от восторга, засмеялась, он тоже, но его еще корявые, неумелые подхваты огорчают его. Ему хочется угодить ей, понравится, а как он не знает, и его попытки сделать это, неуклюжи и смешны. Она же ждет от него каких-то действий,  подходит все ближе к воде, и опять прыгает, смеется и как бы от  нахлынувших эмоций  обнимает его.
             Так и шли. Вот уже поравнялись со мной, но, то, что, я, смотрю за ними, их не волновало. Они были заняты только собой, своими  незатейливыми играми, своей  попыткой  навязать друг  другу то, что каждому из них было приятным в данный момент. Я провожал их взглядом, солнце все ярче грело и блики его на голубой поверхности воды сверкали, трепетали на ветру, качались, радуя, что весна, что вот они, эта пара, еще не влюбленных, но пытающихся найти,  тут, на берегу моря,  свою любовь.
               И я завидовал им, завидовал той  молодости, завидовал тому, что их жизнь начинает ощущать потребность в новых чувствах, неведомых и желанных.
               А море шуршало, прибой мерно накатывал и смывал их следы,  но в ответ бросало на берег всё новые ракушки и янтарь в надежде, что, снова, кто - то пойдет, так же,  и будет смеяться, собирая их.   
               Весна только начиналась, и будут  влюбленные парочки,   бродить по берегу моря, может быть, сидеть на этой же дюне, провожать закат, объяснятся  и обниматься, целоваться сладко и томно, мечтать о будущей жизни.