Смертельный фейерверк

        Случай этот произошёл, когда я закончил 10-ый класс, но ещё не устроился на мебельную фабрику. Я, Серый, Буля и Ероха решили сгонять на мотоциклах в посёлок Опухлики, отдохнуть и заодно поковыряться в земле, на предмет чего-нибудь найти. Мы нашли удобное место, на берегу озера, в паре километров от пионерлагеря «Берёзка». В первый же день нам повезло, мы наткнулись на небольшой провал в земле, и по косвенным признакам поняли, что это обвалившаяся землянка или блиндаж. Не понятно было только чей он наш или немецкий, а от этого зависело, с какой стороны вход, так как со стороны входа, всегда легче копать. Потом в траве заметили не глубокую канавку, подходящую к провалу, скорее всего это был ход сообщения, и получалась, что землянка была наша. Мы начали копать, докопались до первых полусгнивших брёвен, и по одному накату поняли, что это не большая землянка, на блиндажах, обычно, было не менее двух-трёх накатов.

          По состоянию и расположению брёвен было понятно, что землянку просто оставили и что в неё не попадал снаряд или мина, в таких местах, обычно, поживиться было не чем. Но нам повезло, метрах в полутора от входа, Булькина лопата обо что-то звякнула, это был проржавевший патронный цинк, с патронами к автомату ППШ или пистолету ТТ. Но все картонные коробочки с патронами, в цинке, были сгнившими, и только в середине две коробки были более-менее целыми, в каждой по 16-ть патронов. Из 32-ух патронов, на вид, только штук 20-ть были целыми, но наверняка отсыревшими внутри. Более ничего не обнаружив, мы вернулись к палатке, приготовили себе обед и под портвейн №77, пообедали.

          Ероха полез в озеро с подводным ружьём, а Серый пошёл по берегу со спиннингом, мне надо было подрегулировать зажигание у мотоцикла, на больших оборотах звенел поршень. Буля раздвинул головешки, прогоревшего костра, выкопал в тёплой земле маленькую ямку, положил туда тряпочку, разложил на неё патроны, и другим концом тряпки накрыл, потом присыпал землёй и положил сверху ещё тёплые головешки. Я спросил: «Не бабахнет?», Буля ответил, что уже не та температура, он вот руками головешки берёт. Он надеялся, что патроны подсохнут и будут годны для стрельбы, автомат ППШ, с самодельным прикладом, но без диска у нас был, по одному патрону можно было стрелять.

          Потом мы с Булей искупались, я пошатался по округе в поисках грибов, но ничего толкового не нашёл. Часа через два с лишним пришли ребята, как всегда с уловом. Мы допили портвейн под плавленый сырок «Дружба», поиграли в карты, а потом решили сходить в п/л «Берёзку». В п/л работала посудомойкой моя двоюродная сестра Валя Иванова, по прозвищу «Морковка», за круглые и всегда розовые щёки. Мы почистили рыбу и хотели, чтобы Морковка её нам пожарила. Пошли я, Серый и Ероха, Буле жребий выпал быть сторожем стоянки. Я нашёл сестру и она, на летней печке стала жарить рыбу, я с ней болтать, Серый встретил бывшую одноклассницу, она работала пионервожатой, а Ероха, куда-то, исчез. Морковка пожарила рыбу, Ероха нюхом понял, что она готова и прибежал, в качестве гарнира, сестра принесла нам рисовой каши, что осталась послу ужина детворы. Ероха быстро поел, сказал, что он отнесёт Буле, Морковка завернула порцию в полотенце и газету, и Ероха умчался, больше я его не видел. Мы ещё поговорили, посмеялись, и вскоре пошли с Серым на нашу стоянку.

          Придя, увидали одного Булю, на вопрос, а где длинный, Буля сказал, что он прибежал, отдал ему ужин, взял ласты, маску, трубку и снова умчался. Мы поняли, что сегодня будет представление. Ероха надыбал очередную жертву, он был красивым парнем и имел успех у девчат. А коронным его номером, доказать девушке, что он в неё влюблён, было пойти и утопиться на её глазах. Это он проделывал в любом месте отдыха, где были девушки и вода. Этот змей искуситель, заранее прятал в укромном месте в воде ласты и всё остальное, а потом, в темноте, приводил на это место свою жертву. По ходу общения, если девушка проявляла моральную устойчивость, он шёл топиться. А так как рост у него был под метр девяносто, он заходил в воду по пояс и резко падал на колени, будто провалился в яму. Сам одевал, под водой, ласты, плёл девице, что-то про её совесть и, что будет потом жалеть, и при отрицательном ответе уходил под воду. Под водой одевал маску и трубку, и, пустив на поверхность воды воздушных пузырей, тихо отплывал в камыши. Девица стояла минуту-две, потом начинала волноваться, а далее реакция была разная, кто-то убегал, кто-то начинал кричать: «Вова, вернись», и это была Ерохина победа. А, помню, одна примчалась к нам на стоянку, мы уже спали, с криком на весь лес: «Ваш друг утонул!!!».

         Мы улеглись спать, а Серый спрятал, под днище палатки, начатую бутылку водки, зная, что Ероха обязательно будет искать, чем согреться, а если мероприятие удалось, то и до дна бутылки. Не знаю, который был час, когда я почувствовал, что около меня возиться что-то мокрое. Место Ерохи было рядом со мной, я понял, что этот дон Жуан ищет бутылку. Не найдя, бубня ругательства, Ероха достал из своего рюкзака сухую одежду, и вылез из палатки. Я снова заснул, а через какое-то время мы проснулись от страшного треска. Буля первый догадался в чём дело, он ругнулся, как сапожник, и заорал: «Всем лежать, это патроны в костре!!!». И вот тут мы поняли, что такое сидеть в окопе под обстрелом, каждый хлопок, для кого-то, мог стать последним.
        Канонада закончилась довольно быстро, видимо не все патроны были годными, но мы ещё минут 10-15-ть лежали не подымаясь. Потом выползли из палатки, увидели разлетевшиеся из костра головешки, стали их затаптывать и заливать водой, Ерохи нигде не было. Минуты через две он вылез из кустов с выпученными глазами и спросил: «Что это было?». Я поглядел на Булю он, с видом побитого кота, сказал: «Извините, пацаны, забыл про патроны». С вечера он зачитался, мы всегда брали с собой какую-нибудь интересную книгу, а то и две, и читали в свободное от дел время. Но часто, вслух, нам читал Буля, учился он так себе, но читал хорошо, с выражением, и даже тайком пописывал стишки.

          Серый с Ерохой и знать не знали, что Буля закопал под кострище патроны, так как были в это время на озере, я его тоже забыл спросить, вынул или нет. А Ероха, не найдя бутылку, решил погреться чайком, развёл костёр, повесил котелок с водой, мокрую одежду сушиться, вокруг него, а сам пошёл по большой нужде в кусты. Это его и спасло, когда мы достали фонарики, и стали осматривать последствия, то увидали, что Ерохины штаны и рубаха пробиты пулями и гильзами в нескольких местах, хорошо, что котелок остался целым. С такого перепугу мы допили бутылку, и легли спать, а утром ещё увидели, что и палатка пробита в двух местах, через дырки светило солнце. При дневном свете, мы увидел торчащие в деревьях пули и гильзы. И только в этот момент до нас дошло, как нам дико повезло, мы ещё раз обматерили Булю, и сказали, что он нам должен, против чего он не возражал. Когда я ходил в п/л, к сестре, отдавать тарелки, она меня спросила, не знаю ли я, что за грохот был в лесу ночью, я ответил, что не слыхали.