Острова в океане-2

В.Лазовский
Памяти великого писателя современности
 Эрнесто Миллера Хемингуэя

Острова в океане-2

-Мы его не довезем, - промолвил Вилли , глядя на притихшего Томаса Хадсона, - я насмотрелся на испанском фронте на раненых. Мало того, что он потерял много крови, так ведь ранение в низ живота с застрявшей пулей – вот самое страшное.
-А давайте введем ему кровь от нас! Я точно знаю, что у него первая группа, как и у меня, и у моториста  Джорджа тоже первая. Я однажды участвовал в такой процедуре, а в медсумке есть кажется приспособление для прямого переливания,- воодушевился  Антонио. -Я сам этим занимался пару раз  и смогу в вену попасть.
-В общем мы ничего не теряем, -в задумчивости проронил  Вилли,- до маяка на острове даже при такой скорости катера надо идти больше 10 часов. Потом как быстро пришлют «Сикорского», реагируя на нашу радиограмму, да и отреагируют ли вообще. Короче, сутки не меньше пройдут, пока он попадет на стол хирурга. Не протянет он столько – вольем мы ему или нет. Но сделать это нужно хотя бы для того, чтобы наша совесть была чиста перед этим славным человеком.
-Я сейчас этим займусь, - поднялся с места Антонио и пошел вниз готовить задуманное.
Катер вырвался в океан и прибавил скорость, выйдя на режим максимальных оборотов двигателей, и качка усилилась на пологих морских волнах. До сумерек оставалось часа три и ничто не предвещало плохой погоды. При таком раскладе они должны были подойти к острову с маяком и радиостанцией к утру, благо навигацию знало несколько человек на катере, а не только капитан.
С переливанием провозились больше часа и влили в командира около 500 миллилитров. Капитан пришел в себя, посмотрел вокруг и произнес совсем внятно.
-Мы нарвались под обстрел по моей вине. Надо было додуматься сразу как только исчезли вешки в протоке, что нас заманивают в ловушку. Но эти гады тоже ошиблись. Они конечно планировали захватить катер, но не ожидали , что у нас такое вооружение.  На лбу у него появилась испарина, и он опять закрыл глаза и через какое то время стал тихо стонать и бредить. Потом опять пришел в себя и тихо спросил.
-Куда мы идем?
-К лейтенанту на остров, а оттуда попытаемся вас эвакуировать на амфибии на главный остров,- сказал Вилли .
- Вилли! Подумай откуда у этих сволочей оказались минометы. Зачем они на подводной лодке и как на легкой лодке они смогли их доставить на остров? Надо было тщательно обследовать округу. Мне кажется, что тут у них была или есть база и она оборудована давно, место идеальное для ее расположения. На сколько мы отошли от острова? Зря вы поспешили уходить. Меня вы не спасете, не тот случай. Мы же все прошли «прелести» войны и знаем какие ранения не дают шансов – у меня таких два.
-Капитан! Наш долг сделать все возможное, чтобы спасти вас. Даже мизерный шанс надо использовать, а мне кажется, что не все так плохо, как вы себе представляете. Надо только попасть в хороший госпиталь. На самолете вы через 4 часа будете в Гаване, а базой надо будет заняться позже. Вы совершенно правы – минометы никто не привозил на остров, они там были. Только стрелять из них по протоке они не успели, поскольку мы их прошили из крупнокалиберных, да Альберт своими руками как из минометов послал огнетушители с взрывчаткой к ним на площадку.
- Вилли,  приказываю, чтобы ты  взял на себя командование катером, у тебя больше и военного и морского опыта, а я попробую поспать и если не проснусь, действуйте согласно устава. Он закрыл глаза и погрузился в небытие. К закату у него поднялась температура, он стонал и произносил бессвязанные слова, потом опять забывался, иногда очнувшись, только просил попить воды.
Катер шел строго по направлению к острову. Перед самыми сумерками над ними пролетел самолет, сделал круг и скрылся. Была бы рация исправна, могли бы прямо в океане передать на борт амфибии умирающего капитана, но она молчала, как и ее хозяин, лежащий на льду в парусиновом покрывале. Настроение у всех было скверное. Сдавшие кровь пополняли силы сухим вином, которое до этого не пользовалось успехом и к ночи прилично напились и улеглись спать прямо на корме.
Вилли стоял у штурвала один, но к ночи ему в помощники выдвинулись двое ребят и втроем они должны были привести катер к острому.
Уже на рассвете вдруг были застопорены двигатели, и на катер накатилась тишина. В ходовой рубке зажегся свет, и вахтовые склонились над капитаном, который совершенно четко тихо произнес.
- Я умираю. Скоро встречусь с сыновьями, всеми тремя сразу. Ведь последний раз мы собирались семь лет назад, но это было так давно. Обо мне будут напоминать вам и другим только мои картины. Сыновья ушли раньше меня и это несправедливо, зато скоро избавлюсь от огня, который меня жег с момента известия о гибели сына. Он сгорел заживо, и нет его могилы. И я не хочу, чтобы была моя. Некому будет к ней ходить. Похороните меня в океане по морской традиции. Если я кого то обидел, то простите и прощайте.
Он замолк, глубоко вздохнул, по лицу скатилась одна слеза и он затих навсегда.
Не хотелось верить в такой исход, но реальность происходящего давила на всех.
-А ведь он перед этим походом встречался со своей первой женой, артисткой. Почему же он говорил, что некому будет ходить на его могилу? – спросил  Альберт
-Мы этого теперь никогда не узнаем. Вы слышали, что накануне командир  возложил на меня командование и я приступаю к исполнению обязанностей. Прежде всего, выполним волю нашего капитана и похороним его именно здесь. Я сейчас вычислю координаты и занесу их в журнал а вы все приступайте к подготовке ритуала, старший  Альберт. – заявил  Вилли.
Все вдруг увидели, что его единственный живой глаз увлажнился, а шрамы на лице налились кровью.
Как только забрезжил рассвет тело капитана зашитое в парусину с грузом привязанным к ногам осторожно опустили за борт и он ушел навсегда. Очередь из автомата известила об окончании траурной процедуры.
После этого все собрались на камбузе и тихо помянули своего командира. Речей не было и слез не было, но каждый сознавал размер потери, свалившейся на них. Каждый знал, что что- то изменится, возможно они больше не будут в одной команде. Катер требует ремонта , возможно их разошлют по разным точкам. Только одно им не светило – передовая где то в Европе. Все они были нестроевики. Одних искалечила война в Испании, кое-кто пострадал в конвоях, но спасся. Однако каждый понимал – изменения в их судьбе неизбежны. Часть из них  заслужила военную пенсию и могла спокойно жить хоть на островах и Кубе, хоть в Штатах и вполне безбедно, но почему то предпочли эту хотя и не столь смертельную опасность, как на передовой, но все же вполне реальную.
 Вилли закончил запись в журнале и приказал запустить двигатели. Опять привычно завибрировала палуба.
-Я принял решение возвращаться на тот остров и все тщательно проверить, не сходятся некоторые факты и у меня подозрение, что немцы нас опять обманули. Им нужен был транспорт в любом виде, но только не лодки, чтобы куда то добраться. Но вот куда? Это следует выяснить. У меня большое подозрение – а не на этом ли острове у них была промежуточная база для их подводных лодок. Ведь та протока вполне пригодна для скрытого прохода подводных лодок на эту базу. Есть иные предложения?
Предложений не последовало. Но и энтузиазма такое решение не вызвало у команды. Наверняка все сразу подумали, что отдых отодвигается как минимум на полторы недели. Запасы еды и питья на исходе и рацион теперь в основном будет состоять из того, что удастся выловить в океане. Обследование острова будет связано с определенным риском и возможностью подцепить тропическую болячку.
Утро обещало знойный день, зато ничего не предвещало шторма или тайфуна.
-Джорж, - обратился Вилли,- на сколько миль у нас солярки хватит?
-Если не на форсаже, как двигались до этого, то как раз и хватит на обратном пути дотянуть до маяка. Там у нас остался запас.
-А что с боеприпасами?
-Тут нет проблем, -сказал  Аро, - нет только огнетушителей с взрывчаткой. Но мы можем по пути зайти к шхуне и забрать взрывчатку, а запалов имеется достаточно.
-И что ты с этой взрывчаткой будешь делать?- спросил Вилли,- ведь заложить то ее некуда.
-Но ею можно будет заминировать на острове, если потребуется какие то места,- парировал Аро.
-Чтобы попасть на шхуну, нам нужно будет сделать крюк почти в сотню миль, а Джорж говорит, что солярки впритык.- отметил Вилли.
Наступила тишина и только моторы урчали на малых оборотах.
-Решение принято. К шхуне мы не пойдем. Если потребуется что то взрывать, то у нас есть глубинные бомбы и в конце концов может понадобится на этот чертов остров еще раз прийти. Все может быть! – парировал Вилли.
Он встал за штурвал и дал команду «полный вперед».
Двигатели взревели и катер вспорол форштевнем ласковую волну океана. На вахту встали еще двое, остальные занялись своими делами. Двоим Вилли приказал заняться лодкой и ее мотором, поскольку планировал за несколько миль до подхода к острову провести тщательную разведку с ее помощью и не повторить ошибку капитана, стоившую ему жизни.
Ближе к полудню, когда до острова оставалось две сотни миль на скорости, экономившей горючее,  Вилли доверил штурвал Аро, а сам позвал   Антонио и Альберта и стал с ними обдумывать предстоящую операцию.
-Если наше предположение верное, - начал он,- а оно в основном строится на одном- откуда на острове взялись минометы, то к острову должна сначала отправиться лодка  и за полторы мили до цели подойти к нему на веслах, заглушив мотор. Ночью звуки по морю хорошо преодолевают большие расстояния. Что нам нужно выяснить? Прежде всего, есть ли там немцы. Помните? Их на первой стоянке по приметам было восемь. Потом одного на шхуне подстрелили. Осталось семь. На острове во время боя уничтожено четверо. Возможно остальных трех взорвали мы своим «гранатометом», но точно не известно. А может они остались живы. Но не это главное – главное выяснить роль этого острова в работе фашистских подводных лодок. Если здесь база, промежуточная или основная, то мы должны достоверно это выяснить и доложить командованию. По возможности в зависимости от обстоятельств мы будем принимать дополнительные решения. Может и правда придется минировать там объекты, хотя я сомневаюсь, что до этого дойдет дело.
- Мы к острову подойдем глубокой ночью,- вступил  Альберт,- лодка к нему приблизится часа в четыре и затаившись в зарослях должна дождаться рассвета, поскольку ночью лазить по болоту слишком рискованно. Да и что в темноте увидишь. Второе. Откуда делать высадку на остров? Если со стороны протоки, куда мы сунулись в прошлый раз, то при наличии там оставшихся немцев, опять легко нарваться на засаду. Третье. На рассвете начнется прилив и течение в протоке на веслах не преодолеть. Поэтому я предлагаю зайти к острову со стороны малого островка с противоположной стороны. От него до этого острова всего пол мили и за ним может безбоязненно спрятаться наш катер. А на лодке не соваться в протоку, а причалить за сотню метров до выхода протоки и через заросли пытаться подойти к той поляне, где стояли минометы. Ни в коем случае нельзя соваться к месту, где уничтожили их лодку. Когда рассветет окончательно нужно тщательно понаблюдать за местностью и только убедившись, что там никого нет, начать добывать улики, которые бы подтвердили или опровергли наличие базы. Я кончил.
-А ты что скажешь,  Антонио? – обратился Вилли,- предложения Альберта мне кажутся разумными.
-Я тоже так считаю,- заявил Антонио,- но меня смущает несколько моментов. Предположим самый простой вариант. Никого и ничего мы не обнаружим ни наблюдением, ни изучением на месте. Тогда спокойно идем к своей лодке и возвращаемся на катер. Но вот если увидим живых людей и конечно вооруженных? Их будет не более трех. А мы в лодке с автоматами и боеприпасами можем поместиться тоже не больше трех. Нам что вступать в бой? Из засады мы конечно имеем преимущество, но ведь и они не лыком шиты. Хотя они и не предполагают, что мы вернулись, но несомненно будут вести себя осторожно.
-В бой вступать нельзя, - отметил Вилли, -нет гарантии что вы их перестреляете первыми. В этом случае нужно сообщить на катер обстановку с помощью азбуки Морзе фонариком. Катер мы причалим с противоположной стороны островка, а наблюдателя выдвинем на кромку, обращенную к основному острову.
-Хорошо. Положим, мы просигналим, что там люди. Вы то нам ответ дать не можете. Ваши вспышки фонаря могут случайно и они засечь и все тогда насмарку.
-Ты рассуждаешь так как будто уже решено, что вы вдвоем отправитесь к острову – парировал Вилли,- но резон в твоих словах есть. Надо думать.
-Мое мнение такое,- начал Антонио,- если мы обнаружим то, о чем подозреваем, то надо будет дождаться сумерек, вернуться на катер, доложить обстановку и потом принять решение. У нас будет время в течение ночи два или три раза переправиться на остров и сделать к рассвету засаду уже из пяти –шести человек и уничтожить этих тварей и попытаться хотя бы одного взять в плен. После этого тщательно обследовать территорию. Я начинаю подозревать все больше, что мы обнаружили их базу. Но вот вопрос. Если это база, значит тут есть рация и связь с подводными лодками, так зачем эти придурки нам там засаду устроили и зачем они стремились покинуть этот остров любой ценой? Ответа два. Они могли предположить нашу заинтересованность островом, и что мы могли бы в этом случае обнаружить базу. Нас надо было любой ценой отвлечь от этого. Тогда становится ясными их действия. Если же там базы нет, то какого черта они рисковали жизнью и напали на нас? Впрочем, в этом случае ясно – они просчитались и не подозревали, что мы хорошо вооружены. А им нужна была более приличная посудина, чтобы уйти на настоящую базу или в открытый океан, где при наличии работающей рации они могли связаться с любой подводной лодкой и дождаться, когда за ними придет ближайшая.
-Ты так рассуждаешь, как будто тут кишат эти лодки. Что им тут делать? Все основные маршруты наших судов проходят севернее, - отметит Вилли, - здесь они отсиживаются после разбоя на основных трассах. Этот незаселенный уголок океана идеален для отдыха и пополнения запасов. Если тут база, то наверняка сюда заходили корабли с грузами для подводников, а может это промежуточная база, тогда все равно здесь должны быть запасы горючего и провианта. Обнаружить это несложно. Значит принимаем такой план. Обходим остров по плавной дуге и заходим со стороны малого островка. Там швартуемся. Нас осталось шестеро. Следовательно только четверо, ну в крайнем случае пятеро могут участвовать в экспедиции на основной остров.
-Катер нельзя оставлять на попечение одного человека- перебил  Альберт.
-Это верно, поэтому за два рейса на остров отправятся четверо с боеприпасами и водой. Но ведь одному надо пробраться на кромку, чтобы наблюдать и в случае чего получить от экспедиции донесение. Давайте подумаем. А нужно ли вообще передавать какие то донесения. Что оставшиеся на катере могут предпринять? Единственный вариант- это сняться с якоря и подойти к основному острову, если будет сообщено, что ничего не обнаружено. Не нравится мне эта городьба. Надо придумать попроще. Давайте сделаем так. Вдвоем, например ты  Альберт и Антонио пойдете на лодке, замаскируете её и понаблюдаете  за поляной, а потом, если все спокойно вернётесь на катер на моторе. А если неспокойно, то дождетесь сумерек и на веслах возвращаетесь, после чего вырабатываем план дальнейших действий. Я буду на катере и если вы до темноты не появитесь, то мне станет ясно, что вы что то обнаружили, и мы усилим охрану катера, расставив наблюдателей по бортам и корме, - закончил Вилли.
На катере было пять глубинных бомб, но не было стационарного приспособления для их применения, поскольку оно бы демаскировало катер. Предполагалось в случае их применения поднять из трюма арматуру и быстро сварганить платформу для метания бомб. Но еще ни разу не было повода для применения и не было навыка у команды быстро развернуть на корме все это хозяйство. Экипаж и не предполагал использовать бомбы по прямому назначению. У них не было на катере ни акустической системы, ни глубиномера, ни радара, да и рация вышла из строя. По сути катер был и слеп и глух. Зато крупнокалиберные пулеметы и орудие вполне могли пригодиться в этой возобновившейся экспедиции, и Вилли приказал все еще раз проверить и отрегулировать. Проверили и все остальное, начиная с ледника, где лежало тело их связиста и некоторые продукты.
- Вилли,- зашел в рубку Аро, - может быть следует похоронить нашего связиста по морской традиции? Мало того, что лед тает балее интенсивно под ним, так его и осталось не так много. Мы можем не сохранить тело до возвращения на базу, зато будем в ближайшие дни  иметь кучу проблем.
-У него кажется есть родственники в Штатах, хотя я точно не знаю, но я решать этот вопрос один не могу. Он умер мгновенно и его последняя воля нам не известна. Зови всю команду и послушаем их мнение.  Мы ему ничем не поможем, но если у него есть близкие, то конечно им захотелось бы похоронить его на суше и посещать его могилу, -сказал  Вилли.
Через двадцать минут все собрались в рубке и после непродолжительной дискуссии, сводившейся к сочувствию к покойнику и его близким, решили похоронить его немедленно, поскольку все понимали возможные последствия для команды катера. Никто не сказал, но каждый наверняка подумал, что пить талую воду из под трупа не очень то приятно. Как только закончили зашивание трупа в парусину, на несколько минут застопорили ход, выключив двигатели, опустили тело в океан, сопроводив его погружение короткой очередью из автомата. Вилли записал в судовой журнал время и координаты. Они ничего не нарушили, но все же у каждого остался осадок от случившегося. Никто не мог вспомнить почему капитан тогда принял решение везти тело радиста на базу. Был же в его решении какой то резон. И почему перед собственной смертью он ничего не сказал на сей счет? А до этого ли ему было?
День клонился к закату, на востоке появились нехорошие облака, предвещавшие смену погоды, и они занимали уже треть неба и ползли на запад. Ночью следовало ожидать штормовой погоды, что было на руку экспедиционерам, хотя надо было в таком случае успеть встать на якорь и отправить лодку, иначе в шторм она не сможет подойти к основному острову. Да и катеру достанется от шторма, поскольку бухты на маленьком островке нет, правда стоять он будет с подветренной стороны.
Перед самыми сумерками на горизонте показался их остров,  Вилли его рассмотрел в бинокль. Он точно вывел катер туда куда планировал. Если с острова кто то также в бинокль засек их, то уж точно уверится, что катер идет курсом в сторону от острова, а не к нему. Теперь уже в темноте  Вилли нужно было сориентироваться так, чтобы зайти с другой стороны, прикрываясь маленьким островом. Он непрерывно сверял компас с картой, сбавил ход катера, прокладывая маршрут, и к полуночи катер ткнулся носом в прибрежный песок маленького островка. К счастью он не был окружен рифами, и там не было широкого мелководья. Тем не менее, в отлив катер окажется почти на суше, но удержаться на якорях, если начнется шторм, тоже будет невозможно и придется маневрировать в океане, расходуя горючее, которого и так было в обрез. Но сняться со стоянки в срочном порядке в отлив не удастся – в этом был определенный риск. Между тем ветер усиливался, и пришлось в авральном порядке спускать лодку на воду и отправлять Антонио и Альберта к большому острову преждевременно, но план оставался тот же – подойти к острову, замаскировать лодку и до рассвета никуда не двигаться. А с рассветом продраться сквозь болото к месту прошедшего боя, и проведя тщательное наблюдение, сообщить при возможности о результатах разведки. Они отплыли на веслах и тут же исчезли в темноте. Через минут сорок три коротких вспышки фонаря известили наблюдателя на кромке островка, что они уже на месте. Операция началась. Оставив двух вахтенных, сам Вилли и Аро пошли поспать, поскольку почти 20 часов были на ногах.
Шторм разгулялся не на шутку. Он сопровождался молниями и тропическим ливнем, который шел почти всю ночь и вахтенные сумели набрать несколько десятков литров пресной воды, пригодной как для питья, так и приготовления пищи. К утру погода стала успокаиваться, ливень прекратился и даже на какое то время показался рог луны, шедшей на убыль, но вскоре облака ее закрыли. Рассвет застал всех четверых членов экипажа на ногах. Они быстро позавтракали, и один подался опять на кромку, чтобы не прозевать возможной информации от Антонио и Альберта, прихватив автомат и бутылку с водой. Взошло солнце у уже ничто не напоминало, что какой то час –полтора назад, лил дождь и ветер трепал береговые заросли с таким остервенением, что казалось еще небольшое усилие природы и вся растительность острова будет вырвана и выброшена в океан.
Ближе к полудню на катер вернулся наблюдатель с ошеломившей всех новостью. С острова передали, что на поляне натягивают сетку для волейбола и там не менее тридцати человек, которые, судя по всему, являются командой подводной лодки. Такого оборота никто не ждал. Значит самые худшие ожидания сбываются – остров действительно служит базой для подводных лодок. Но где же сама лодка? Про нее ребята ничего не передали. Собственно они и не могли про нее ничего передать. Ведь они вели наблюдение за поляной. А лодка, если она не ушла, высадив этих спортсменов, наверняка может стоять только в протоке, поскольку иначе она нигде у острова пришвартоваться не может.
 Вилли погрузился в раздумья. В голове вертелся прежде всего главный вопрос – откуда на острове оказались люди? То, что это немцы, сомнения не было. Они могли высадиться только вчера или ночью накануне. Зачем они там? Если это сменный экипаж, то его могло привезти и обычное судно. Тогда надо ждать лодку. Если они с лодки, то она либо ушла, либо в протоке. Но главное - что делать? Вступать в бой с такой оравой бессмысленно. Сняться и срочно уходить на свою базу, чтобы доложить начальству – вот пожалуй самое верное и простое решение. Он решил дождаться двух разведчиков и после этого принять окончательное решение.
День тянулся долго, палило солнце нещадно и опять появились кучевые облака, предвестники ненастья, правда на этот раз стал поддувать северный ветер и возможно дождевой фронт пройдет стороной. Все с нетерпением ждали вечера. Было понятно, что разведчики не рискнут в светлое время плыть на лодке. Эта команда не только в волейбол будет играть , а наверняка захочет искупаться и именно с этой стороны  острова есть полоса прекрасного пляжа.
Опять вблизи основного острова пролетел самолет, но даже не снизился к нему, видимо его там ничто не заинтересовало, хотя волейбольную площадку он бы мог засечь. Впрочем, как не раз убеждалась команда катера, немцы не дураки и наверняка знают как и умеют замаскироваться. Ведь и катер был завален срезанными ветками и пальмовыми листами на всякий случай. А подводную лодку, если она стоит в узкой протоке, обнаружить с воздуха практически невозможно из-за бурной растительности.
Неожиданно часа через два как стемнело, с кормы на катер вылез Антонио в одних трусах и повалился на палубу, тяжело дыша. Он вплавь преодолел почти  милю и немного отдышавшись и выпив воды, поведал следующее.
-Мы подплыли к острову в темноте, затащили лодку на берег и хорошо ее замаскировали и стали дожидаться рассвета. Потом через заросли и болото когда уже забрезжил рассвет выдвинулись к поляне и ошалели от увиденного.
-Погоди, -обратился к нему Вилли, -почему ты вплавь подался сюда? Что с  Альбертом и с лодкой?
- Альберто остался в лодке, поскольку на ней даже в темноте было рискованно выбираться. Эти сволочи по всему периметру острова выставили охранение. Один пост от нас находится метрах в 50. Они расположились в пределах визуального общения и перемигиваются фонариками. Так вот первое что мы увидели- это действительно несколько человек натягивали волейбольную сетку. Остальные были заняты ликвидацией последствий нашей бомбардировки поляны. Опять были оборудованы две минометные позиции. Мы тогда не уничтожили эти проклятые минометы. Несколько человек копали могилы для тех четверых и потом все участвовали в церемонии захоронения, но не стреляли. Оказывается среди тех четверых был командир погибшей подводной лодки. Это  Альберт, который еще по Испании помнит немного немецкий, понял из траурной речи видимо тоже командира. Но самое главное, весь день было слышно из района протоки, как работает дизель. Там точно стоит подводная лодка, и они заряжают аккумуляторы, поэтому видимо скоро снимутся и уйдут. Но тут нет базы, это место промежуточной отсидки. Где то в этом районе находится плавучая база подводных лодок. Из разговоров немцев мы так и не поняли толи они ее дожидаются, толи от нее недавно ушли и здесь остановились, чтобы забрать тех, кого мы уничтожили, заранее получив от них сигнал о месте встречи. Но все немцы выглядят хорошо и настроение у них веселое, хотя и провели траурное захоронение своих товарищей. По всей видимости они не собирались на ночевку идти на свою посудину, поскольку стали к вечеру сооружать шалаши, но костров не разводили и мы не видели, чтобы они на берегу чем то питались. В волейбол они начали играть после захоронения, но все время свободные от игры шастали в кусты в направлении протоки, видимо поднимались на борт своей посудины. Вот собственно и все.
Все стали обсуждать сложившуюся ситуацию. Если дождаться когда немцы снимутся и уйдут в океан для охоты за кораблями союзников, то катеру ничего практически не угрожает. Он спокойно после этого сможет уйти на свою базу и доложить о результатах поиска, а уж начальству решать как поступать дальше. Но этот вариант никого из присутствующих не устроил.
-Наш командир погиб так ни разу и не потопив ни одной подлодки, -начал Вилли - у нас есть шанс хорошо отомстить за него. Давайте обсудим следующее. Я буду задавать вам все вопросы, а вы попробуйте на них ответить. Первый вопрос – сколько нужно взрывчатки, чтобы повредить винты или рули у лодки? Есть ли у нас возможность подготовить за пару часов и доставить к лодке взрывчатку, взрыватели, а потом подорвать заряды? Реально ли мое предложение?
-Взрывчатку можно извлечь из глубинных бомб, начал  Альберт,- нужно, если подрывать винты всего то пять – шесть кг. Ее можно доставить туда на надувном матрасе, если лодку нельзя трогать пока. У нас же есть акваланги для подводной охоты. Взрывным делом владеет  Хиль. Так Хиль?
-Так то оно так, - откликнулся рыжий верзила, -но нужны электрические взрыватели, аккумулятор и проводов метров пятьдесят, иначе я сам вынужден буду себя подрывать там, а мне еще хочется пожить. Я ведь сбежал из Испании на Кубу и у меня уже трое детишек.
-Погоди выгораживать себе длинную жизнь,- возмутился Вилли,- никто не планирует из тебя сделать камикадзе. Мы найдем все эти причиндалы на катере?
-Да все есть. Надо только проверить баллоны от аквалангов, не стравили ли они воздух от длительного хранение. Я не помню когда последний раз наш командир занимался подводной охотой, -доложил  Антонио.
-Тогда так,- начал Вилли,- мы единогласно приняли план подрыва подводной лодки врага. У нас в распоряжении не более четырех часов на подготовку и доставку взрывчатки в протоку. Заплывать придется с северной стороны, чтобы использовать попутное течение в протоке. Против течения с матрацем не поплывешь, хотя этот путь и более короткий.  Если нам удастся осуществить задуманное, то у немцев не будет возможности даже преследовать, если они и обнаружат нас.
-А зачем нам матрас? -  спросил Хиль, - я спокойно все погружу в рюкзак и уж с пятью кг как ни-будь проплыву пару миль, не впервой. Я вот только акул боюсь панически.
-Хотя погода нам и способствует, но в рюкзаке ты же все вымочишь, вся работа может пойти насмарку, - отметил  Антонио, -лучше надеть ласты и толкать перед собой матрас с причиндалами, очень удобно будет. Я надеюсь, что в эту экспедицию пойду я вместе с Хилем. Так Вилли?
Думаю, что так, -ответил Вилли, -ты уже получил опыт заплыва, а акул в этих краях вряд ли встретите, им тут питаться нечем. Пожалуй только рифовые могут быть, но они на человека не нападают. Так за работу! Сколько время нужно, чтобы извлечь взрывчатку из глубинных бомб, соорудить заряды, проверить акваланги и приготовить все остальное?
-Не больше часа, - ответил Хиль -если мне кто то будет помогать.
-Тогда так, ты   займешься снарядами, а  Аро аквалангами и прочим и ровно в ноль – тридцать планируем начало операции. А как ты с  Альбертом договорился? Он тебя ждет до рассвета? – обратился Вилли к  Антонио.
-Да, мы договорились именно так. Но еще там на острове, когда поняли, что лодка в протоке предположили, что ты примешь решение ее атаковать и в этом случае мы договорились, что если он услышит взрыв, то немедленно на лодке уходит с острова, если еще будет темно. Иначе он должен там остаться на весь день и только потом пытаться уйти. Рассчитывать, что немцы снимут охранение не стоит. Они наоборот могут его усилить после подрыва лодки. Они же немедленно пошлют радиограмму о случившемся и к ним на помощь пойдет ближайшая лодка или наземная посудина от плавучей базы. Если нам удастся успеть сообщить нашим о ситуации, то вполне возможно, что будет обнаружена еще одна лодка и даже сама плавучая база. Уничтожение их будет огромным успехом.
-Не фантазируй, поживем, увидим,- парировал  Вилли.
Все разошлись и работа закипела. Хиль вскрыл оболочку глубинной бомбы и стал извлекать тол, выковыривая его как мыло. Вскоре два заряда по два кг с вставленными взрывателями были готовы и помещены в перкалевые мешки. 
 Ровно в половине первого Хиль и Антонио погрузились в океан и пристроившись к матрасу с двух сторон поплыли к острову. На матрасе помещалась взрывчатка, баллоны аквалангов и все прочее. Договорились так. Ребята подплывают к подводной лодке, что в темноте не так то легко будет сделать, швартуются на противоположном берегу протоки, надевают акваланги и под водой, переплыв протоку, пристраивают заряды к гребному валу лодки и одному из рулей глубины. Затем отплывают под водой на расстояние длины проводов и произведя подрыв, уходят под водой по протоке столько сколько смогут, им будет помогать течение, хотя и ослабленное, поскольку прилив должен уже закончится.
Трое оставшиеся на катере несли непрерывную вахту. В начале ночи вахтовые то проморгали приплытие Антонио, и Вилли им сделал выговор. Он подсчитал, что при благоприятном раскладе потребуется не меньше трех часов на все дела. Проплыть больше двух миль в океане, потом около пятисот метров по протоке, возня с зарядами…
Светать начнет в половине пятого, т.е. времени в обрез. Но если будет хоть малейшая заминка – вся операция может сорваться. Его беспокоило и то, что они не оговорили другие варианты развития событий, хотя тихо надеялся на сообразительность ребят. У них есть шанс все осуществить, даже когда рассветет. Баллонов хватит на полтора часа пребывания под водой и вряд ли их заметят при отходе под водой от лодки. Если немцы даже увидят пузыри воздуха, то стрельба ничего не даст. На глубине в полтора –два метра пули не страшны.
Между тем экспедиция приблизилась к протоке. Антонио посмотрел на часы и тихо сообщил Хилю, что они сэкономили двадцать минут из-за хорошей скорости с помощью ласт. Они осторожно вошли в протоку, и течение их само понесло по ней. Приходилось даже притормаживать. Они не знали где пришвартована лодка, хотя можно было предположить ее место рядом с поляной. Луны не было, небо затянуто облаками, поэтому видно ничего не было совершенно. Пришлось, перебирая сучья и ветки у самой воды, ощупью двигаться вдоль протоки. Они надеялись только на одно – вдруг промелькнет огонек на лодке или услышат голоса. Если бы работал дизель, то они бы сориентировались быстро, но он молчал.
И действительно, в какой то момент на долю секунды вспыхнул огонек фонарика у противоположного берега метрах в 100 от того места, где они сейчас находились.   Антонио шепотом предложил Хилю загнать матрац под нависшие кусты и начать облачаться в акваланги. Со всеми мерами предосторожности начали облачение, поделили взрывчатку и погрузившись в воду, поплыли к противоположному берегу. Когда уткнулись в корни кустарников и деревьев, всплыли и тем же способом цепляясь за ветки потихоньку стали приближаться к лодке. Этот путь в полусотню метров дался им с большим трудом, поскольку напряжение было предельным. Одно неловкое движение, поломанный сучек или ветка могли их выдать. Но вот Антонио коснулся металла и понял, что они находятся у носа лодки. Предстояло под днищем пробраться к корме. Они через несколько метров соприкасаясь с днищем почувствовали боль в пальцах и поняли, что прилипший ко дну ракушечник поранил их руки.
В лодке были люди, поскольку были слышны глухие удары по металлу, видимо немцы что то чинили и это было на руку нашим взрывникам.
Наконец на ощупь они нашли муфту у которой соединялся винт с валом и стали крепить туда первый заряд. Затратив на это около 15 минут, подвсплыли к левому рулю глубины и поняли, что таким зарядом они эту массивную деталь не повредят. Вернулись к муфте и разместили там второй заряд. Теперь оставалось, разматывая провод отплыть от лодки, присоединить аккумулятор   и произвести подрыв.
Провод кончился. Они подплыли под кусты и всплыли. Сняв маски и баллоны, отдохнули немного и Антонио произнес шепотом.
-Ну давай взрывник завершай.
Но взрывник также шёпотом разразился отборным матом, проклиная и себя и все на свете. У него не оказалось аккумулятора.
-Где он у тебя был? – спросил Антонио, едва сдерживаясь от того, чтобы не залепить товарищу пощечину.
-Я не помню, вроде в свертке с взрывчаткой, - промычал Хиль.
У них еще было с полчаса запаса времени до рассвета и могли успеть сплавать к матрацу, но этот растяпа не мог сообразить куда он   засунул аккумулятор.
-Ты же его отдельно упаковывал. Я сам слышал от тебя, что если соленая вода проникнет в пакет, то аккумулятор закоротит, - спохватился Антонио.
-Ну говорил, а в какой пакет его засунул не помню, - прошептал Хиль.
-Ты знаешь что по законам военного времени тебе грозит трибунал. соберись с мыслями и вспомни все по порядку как ты работал на катере, а то твои детки останутся сиротами, - со злостью прошептал Антонио.
Наступила зловещая тишина, длившаяся довольно долго. Наконец Антонио не выдержал и сунул под нос Хилю провода, которые до этого держал и собрался сплавать к плоту и там поискать батарею и вдруг услышал.
-Твою мать…, я же смонтировал схему так, чтобы замыканием проводов сработал заряд. Я сейчас только вспомнил, когда ты мне сунул провода и я нащупал на их концах изоляцию. Вот до чего доводит волнение и страх попасться акулам в зубы, - в волнении прошептал Хиль
-Так что можно взрывать? А как второй заряд? – спросил  Антонио.
-Второй заряд сдетонирует от первого. Сейчас сниму изоляцию и можно подрывать. Сделай это ты пожалуйста, а то у меня все поджилки трясутся.
-Ну и придурок же ты, Хиль! Выходит, если бы я не сунул тебе провода, то операция была бы сорвана! Нет, тебе явно надо лечиться. Так сейчас без четверти четыре. Мы им устроим встряску ровно в четыре. Я хочу насладиться предчувствием победы в честь нашего славного капитана, светлая ему память.
-Не тяни Антонио, вот провода. Замыкай их скорей, а то я подохну от страха и ожидания.
-Как будем смываться? Акваланги могут еще пригодиться, но плыть в них будет неудобно. Давай их здесь спрячем и когда все успокоится, вернемся за ними.
Он привязал за отдельные ветки провода и они стали прятать под водой баллоны, оставив только маски и ласты. Наконец все было готово. Антонио отвязал провода и произнес.
-На держи один провод, взрывать будем вместе, так будет справедливо, но если доживем до победы я тебе морду разукрашу. Наверняка у меня появились седые волосы из-за твоего разгильдяйства.
 Они шепотом одновременно посчитали до восьми – по числу команды катера и соединили провода. До них еще не долетел звук взрыва, а по воде прошла волна, сдавив тела, и только после этого послышался приглушенный взрыв.
Оба пловца тут же выбрались из-под укрытия и поплыли по протоке. Их никто не преследовал. Минут через пятнадцать прозвучало две автоматные очереди с той стороны, где находился  Альберт с лодкой. Взрывникам надо было проплыть не меньше полутора миль до катера.
На востоке уже разгоралась светлая полоса, когда они увидели катер за маленьким островком. Но их стали досаждать мелкие рыбешки, которые почуяли кровь на пораненных руках пловцов. Они вынуждены были подплыть к острову и по берегу добираться до катера. А там был настоящий аврал.
Оказывается Альберт как и договаривались, услышав взрыв, вывел лодку из укрытия и запустив двигатель стал удаляться от острова. Охранник услышал звук, осветил лодку мощным фонарем и хлестанул по лодке из автомата. Эту очередь и слышали пловцы. Две пули задели Альберта . Одна попала в лопатку, другая повредила кость предплечья правой руки, но сильного кровотечения не было.
Когда пловцы поднялись на борт, Вилли уже пытался извлечь пулю в спине.  Альберт скрежетал зубами, матерился, но терпел. Увидев пловцов  в целости, Вилли  приказал как следует перебинтовать раны, обильно посыпав их стрептоцидом, а сам поднялся в ходовую рубку и с первыми лучами солнца катер пошел на свою базу. Нельзя было терять время. Если они успеют доложить командованию о всем случившемся, то немцы потеряют не одну лодку. Вилли даже предусмотрел такой маневр, чтобы немцы не увидели катера и не поняли кто их атаковал. Лодку они и примут пожалуй за главное судно местных аборигенов, мстящим фашистам за своих жен и детей.
К обеду один из двигателей стал работать с перебоями и было непонятно что с ним, но ход резко упал и при таком раскладе рассчитывать , что на утро следующего дня они дойдут до базы не приходилось. Настроение и до этого было неважным из-за ранения  Альберта, хотя то, что они сделали было грандиозным для такой команды. Вилли едва держался на ногах, но мостик не оставлял и только после полудня  тут же в рубке прилег на одеяло. Матрац то остался в протоке.  Альберт со своими ранами пока не вызывал опасений. Он лежал на корме и попивал сухое вино.
К вечеру правый двигатель стал издавать металлический звук и его пришлось заглушить, похоже выплавились подшипники колен вала и отремонтировать его в океане не представлялось никакой возможности. И опять же надвигался шторм, который  трепал судно всю ночь. Из-за него пришлось еще больше снизить скорость.
В результате добрались они до базы только поздно ночью через сутки, совершенно измотанные и опустошенные.
Встречавший их лейтенант сообщил о начале их поиска двумя самолетами и тремя торпедными катерами, поскольку они должны были вернутся из похода еще неделю назад. Но когда он узнал вкратце о случившемся, то тут же послал за шифровальщиком и повел  Вилли  на радиостанцию. В это же время местный фельдшер осмотрел раны  Альберта и констатировал срочную необходимость доставки его в госпиталь, иначе он может лишиться руки, к тому же то место, где ковырялись в поисках пули, нагноилось, и требовалась срочная качественная обработка раны. Он тоже пошел на радиостанцию, чтобы открытым текстом вызвать амфибию.
Остальные члены команды подались на берег, подняв с постели буфетчика, и в местной харчевне поглощали крепкие напитки, закусывая их жареным мясом.  Им надо было расслабиться после всего пережитого, потери радиста и командира.
Утром, поспав всего два часа, они стали возить на катер бочки с соляркой, а механик маяка пытался выяснить, отчего остановился правый двигатель. Его прогноз оказался неутешительным – двигатель требовал капитального ремонта в доке. Следовательно, до Гаваны катеру придется идти на одном двигателе, а это более 400 миль. На одном двигателе скорость катера не более восьми узлов и на переход будет затрачено более двух суток непрерывного хода. 
Около девяти утра послышался звук самолета и все вскоре увидели «Сикорского», который заходил на посадку в бухте. Приводнившись, он подрулил к эстокаде и заглушил двигатели. Летчик вышел из самолета, спрыгнул на помост и стал приседать, разминая ноги. К самолету уже несли носилки с  Альбертом. Летчик попросил прийти лейтенанта и сообщил ему, что у него есть приказ забрать весь экипаж, а катер останется на базе до дальнейших распоряжений. Он торопил, поскольку прогноз погоды был неблагоприятным, а до Гаваны лета более двух часов.
Весь экипаж катера был и обрадован и удивлен таким оборотом событий. С одной стороны для них кончался период риска и лишений, а с другой они понимали, что больше уже не вступят на палубу этого катера, судьба которого становилась тоже неясной. Ведь он был собственностью капитана и был арендован военным ведомством США. А что теперь? Впрочем, соблазн встретиться с близкими и городом, где есть все, что нужно здоровым мужикам всех воодушевил и без четверти десять самолет с трудом оторвавшись от воды, взял курс на Гавану. Все прильнули к иллюминаторам. Внизу как на ладони появилась бухта, их осиротевший катер, причал, постройки и белоснежный маяк. Потом самолет нырнул в облака, его стало кидать в разные стороны, трясти, но через некоторое время все успокоилось, и салон озарился лучами яркого солнца.
 Вилли зашел в кабину пилота, поскольку он его позвал  и стал с кем то говорить по прямой связи. Потом он вышел и сказал.
-Звено бомбардировщиков пошла к нашему острову. Они по УКВ уточняли у меня подходы,  интересовались шириной протоки. Я им все объяснил. Мы ведь только что с ними разминулись, правда они шли выше нас и я их не увидел, а связь вскоре прервалась, но их командир обещал сообщить нашему пилоту результат их экспедиции. У них же скорость в три раза выше нашей, и они прибудут в Гавану часа на три после нас.
Сон в конце концов сморил всех и только на подлете к Гаване, летчик зуммером всех разбудил. Опять все прильнули к иллюминаторам, и перед ними открылась панорама красавицы Гаваны. Самолет шел прямо на крепость с маяком, затем сделал небольшой поворот вправо и на бреющем полете пролетел над всей бухтой и приводнился у самого дальнего причала. Там уже ждали две машины. Одна санитарная, другая – открытый «додж три четверти».
Улыбающегося   Альберта погрузили в санитарную и она тут же умчалась в морской госпиталь, остальные расселись в «додже» и он рванул по узким улочкам старой Гаваны. Всех, кроме  Вилли, высадили в гостинице «Бристоль», а его повезли в штаб стратегических операций, не принимая никаких возражений по поводу приведения костюма и физиономии в надлежащий вид. Их встречал и сопровождал майор американской армии, и он пообещал, что доставит Вилли в эту гостиницу после встречи  с командованием и настоятельно попросил всех не расходиться до прихода Вилли.
-Ты же не забудь у летчиков узнать о результатах, - прокричал Антонио из дверей гостиницы. Вилли кивнул головой, и они укатили.
В штабе Вилли провели сразу к начальнику, который тут же стал интересоваться подробностями всей экспедиции, начиная с обнаружения уничтоженных жителей островов. Поинтересовался как погиб Томас Хадсон. Потом спросил о познавательных знаках обнаруженной лодки, на что Вилли,  который держался независимо, съехидничал.
-Извините, но мы на борт ее не поднимались и нам судовой журнал не показывали. Начальник налился злостью, но стерпел. В это время ему позвонили и что то доложили.
-А самолеты посланные нами по вашей наводке, никакой подводной лодки не обнаружили. Как вы это можете объяснить, - спросил полковник.
-Видимо они погрузили ее на дно, протока позволяет это сделать, а рубку тщательно замаскировали. Возможен и другой исход – наши заряды недостаточно повредили гребной вал и лодка смогла своим ходом уйти и где то залегла, дожидаясь помощи, - заметил  Вилли.
-Резонно, но не убедительно. А может в вашем рассказе о подрыве вы не все детали изложили? Может второй заряд не сдетанировал, а может и вообще никакого взрыва не было? –отчеканил полковник.
Опять шрамы на лице  Вили  налились кровью, и он едва сдержался, чтобы не послать начальника подальше, но сказал следующее.
-Туда целесообразно послать сторожевой корабль. Авиация может контролировать акваторию только в светлое время суток, а ночь- за подводными лодками и учтите они очень хорошие вояки и без хитрости их не взять. Мы потеряли двух человек, на островах погибло не меньше полусотни аборигенов. Вам переданы все доказательства их бесчинств и вам решать что делать и как планировать операцию. Если вы хотите привлечь нас к ней, то мы пойдем туда, но если еще раз вы попытаетесь нас оскорблять недоверием, то это будет последний случай в нашем взаимодействии. У вас есть еще вопросы полковник? Кстати в республиканской армии Испании я имел звание капитана и награжден многими боевыми отличиями.
-Ладно не будем пикироваться. Отправляйтесь в гостиницу. У вашего экипажа двое суток отдыха. Послезавтра мы вам сообщим о своем решении, –сообщил полковник.
-Если вы в ближайшие часы не направите в тот район сторожевик с хорошим радаром, то провалите всю операцию по уничтожению подводной лодки противника, а возможно и не одной. Считаю ошибкой посылку туда бомбардировщиков. Немцы поняли, что до вас дошла информация и сделают все возможное, чтобы уйти невредимыми. Для них не так важна лодка, как боеспособный экипаж. Его они и будут спасать. Если вы додумаетесь послать в протоку торпедные катера, которые были направлены на наш поиск, то им уготовлена ловушка, как и нашему катеру. Но тогда там было только два миномета и несколько автоматов, а сейчас вполне боеспособная лодка и  экипаж в три десятка человек, - закончил он.
После этих слов Вилли, полковник схватил телефонную трубку и кому то прокричал, чтобы немедленно отменили операцию торпедных катеров. Вилли как в воду глядел.
Как потом выяснилось, два катера подорвались в протоке на минах, причем мины были видимо радиоуправляемые, поскольку один катер уже прошел половину пути по протоке и только когда второй вошел в нее, раздалось два взрыва и катера прекратили существование. Никого из членов экипажей их не был в последствии обнаружен. Третий катер ретировался спешно оттуда.
Вернувшись в гостиницу, Вилли сообщил товарищам содержание всего разговора и предупредил, что расслабляться нельзя Никаких двух суток им не дадут. И опять он оказался прав. К вечеру им позвонили из штаба и предупредили, что в пять утра за ними придет машина, и они должны быть готовы немедленно отбыть. Куда? Не сказали.
Давайте спать! Утро вечера мудренее, - вымолвил Вилли и пошел в свой номер.
Ровно без пяти пять они собрались в вестибюле гостиницы, и тут же приехал тот самый «додж» с тем же майором и на предельной скорости помчал по пустынным улицам Гаваны в порт.
-Послушай майор, -обратился Вилли, - в квартале от следующего перекрестка находится морской госпиталь. Там наш раненный товарищ, ты вчера при встрече видел его. Давай на минутку заглянем туда. Всем нам хочется повидать его и попрощаться.
Майор махнул водителю – сержанту и через пару минут они остановились у ворот госпиталя.
-Не больше пяти минут, командор, - крикнул им вдогонку майор.
На удивление всех пятерых  Альберт оказался в вестибюле возле дежурной сестры – мулатки. Рука одна была в гипсе, а все тело перебинтовано, но судя по его поведению он был в порядке и удивился их появлению в столь ранний час. Они ему вкратце описали ситуацию, пожелали скорейшего выздоровления и поехали дальше.
 Подъехали к тому же причалу, где вчера высадились из самолета. Амфибия была другой, более современной. Пилот их встретил с работающими моторами и как только задраили люк, начал рулежку на взлет. Перед посадкой майор передал Вилли пакет с сургучными печатями. Он вскрыл его и стал читать машинописный текст на единственном листке.
-Так ребята, -начал он, - с сегодняшнего дня мы мобилизованы в армию США и поставлены на довольствие по чину младших офицеров. Как вам это нравится? Мы поступаем в распоряжение капитана второго ранга – командира миноносца, который спешит к нам на встречу в районе острова «N». Там мы приводнимся через пять часов, а самолет уйдет на остров с маяком для дозаправки, и будет там оставаться, находясь в распоряжении того же командира миноносца. Вот так! Оказывается кривые, без пальцев, полуглухие и полуслепые нужны армии могучей страны, если в штабах сидят придурки вроде вчерашнего полковника. Но я вам этого не говорил. А вот на довольствие надо взглянуть. Потрошите эти тюки.
В них оказалось все, что нужно военному человеку. Даже оказались пистолеты для стрельбы под водой и надувная лодка. Но главное –обилие разнообразных консервов, блоки с хорошими сигаретами, жвачка и даже презервативы. Настроение у команды поднялось, хотя никто не понимал, для какой цели их срочно мобилизовали. Миноносец серьезное судно в борьбе с подводными лодками. Он хорошо вооружен, но главное – это акустические системы поиска лодок и радары, видящие в округе днем и ночью все движущееся и не движущееся.
И опять все погрузились в сон, поглотив по банке тушенки с галетами и запив пивом из таких же банок.
 На подлете к острову пилот разбудил Вилли и сообщил ему, что корабль прибудет на встречу с ними через пять часов, поэтому как только приводнится самолет, следует надуть резиновую лодку и на ней добираться до острова. Он же немедленно взлетит. Так и поступили. Самолет улетел, и они с миниатюрным подвесным мотором двинулись к островку, предполагая там продолжить отдых…
11
- Вилли! Что ты думаешь насчет нашего участия в этой экспедиции?- спросил  Антонио, как только они причалили к острову, - не зря же они в нарушение всех положений призвали нас в армию.
-А я все время об этом думаю,- откликнулся Вилли,- чует мое сердце, что опять нам придется по протоке плавать под водой, а может и еще чего необычного делать. Но уж точно не пошлют в атака с автоматами. Я уверен, что подорванная лодка находится на острове, а вот экипаж вполне мог смыться – все зависит от расторопности немцев и их возможностей. Если в том районе действует плавучая база, то наверняка на ней есть быстроходные катера, и они могли снять экипаж. Связь то у них осталась. Могла снять его и подводная лодка. При таком раскладе нам достанется подорванная и затопленная самими немцами подлодка.
Но возможен и другой вариант. Если немцы не догадались, что против них действовали не аборигены, а они наверняка об этом могли догадаться. Ведь аборигены подорвать их субмарину в принципе не могли. Но предположим, что не догадались. Тогда они не будут спешить и попытаются вытащить раненную лодку, и отбуксировать ее для ремонта на базу, и тогда наша экспедиция с участием миноносца не лишена смысла. И есть еще один вариант. Лодку мы не настолько повредили, чтобы она не могла двигаться. Естественно, тогда  она смылась, хоть в надводном, хоть в подводном состоянии, и мы останемся с носом. Вот мое мнение. А теперь учтите, что я теперь не ваш командир, мы все на равных. Давайте дожидаться серьезной посудины, все равно сейчас мы ничего путного не сообразим. У капитана миноносца наверняка есть уже инструкции из штаба. Тогда и будем подробней все знать, - закончил он и закурил очередную сигарету.
Неожиданно над островом часа через три после их высадки появилась амфибия и сделав круг, пошла на посадку. Оказалось, что это самолет, который базировался на миноносце и прилетел за ними, поскольку планы поменялись, но как летчик не знал. Он сказал, что должен их немедленно забрать и доставить на миноносец, который в полутора часах лета от них. Он потребовал немедленно сниматься и даже лодку не хотел брать, мол возни много с ее упаковкой. Но Вилли его все же уговорил не бросать военное имущество. Они быстро погрузились в самолет и он тут же взлетел. Удивительно, но уже который день им содействовала погода. Океан катил пологие волны, светило солнце и не было изнуряющей жары.
Погрузившись в самолет, они попытались сориентироваться по солнцу, слепившего справа по курсу и поняли, что маршрут идет левее их проклятого острова, но все же в район более близкий к нему. Вскоре появилось судно, шедшее полным ходом на север. Им оказался тот самый миноносец под номером 617. Видимо летчик связался по рации с ним, и судно застопорило ход, а самолет, сделав круг над ним, пошел на посадку и вскоре слегка покачивался на волне у кормы здоровенного корабля по сравнению с их родным катером. Из иллюминатора было видно, что кран завел над самолетом раму с тремя тросами, на которых как обезьяны покачивались матросы. Вскоре самолет оказался на палубе и летчик разрешил выходить. Всех пятерых тут же повели в трюм и определили по двум кубрикам. Причем Вили достался одноместный, видимо его все же считали командиром группы. Сопровождавший предупредил  его, что через пятнадцать минут зайдут за ним, чтобы отвести к командиру судна, и попросил облачиться в военную форму всех.
 Тем временем миноносец набрал опять ход, и все в кубриках подрагивало от работы турбин, слышался монотонный низкий звук похожий на скрипичный звук. Скорость у этой посудины была никак не меньше 15-16 узлов. Все время раздавались сигналы ревунов в разных частях судна. По длинному коридору бегали матросы. Чувствовалось, что корабль находится в авральном состоянии. А развернутая форма требовала утюжки, и Педро пошел искать утюг, но тут же вернулся. Оказывается, у их кают стоял часовой, и вернул его назад. Это слегка насторожило бывшую команду катера. Однако через несколько минут утюг был доставлен матросом, который тут же удалился, не произнеся ни слова.
-Что за ерунда?- разразился бранью Антонио, - они за кого нас принимают? Ничего понять не могу, что за секретность тут?
-Не парься! – скоро все будет ясно, - парировал Аро.- Может и тут такой же полковник, о котором говорил Вилли.
А сам Вилли вскоре пошел в сопровождении офицера в неглаженной форме к капитану.
-Ну и видок у вас командор, - обратился к нему командир, симпатичный молодой парень не старше 30 лет, - как давно вы сняли свою прежнюю форму? Впрочем, в данном случае это не имеет значения. А призваны вы в ряды вооруженных сил с одной целью – чтобы иметь доступ к секретной информации и я вам сейчас выдам ее. После того как вы радировали, что подорвали подводную лодку, звено бомбардировщиков ее не обнаружило, ну это вам известно. Командование все же приняло вашу версию и подключила меня к операции с целью блокировать подступы к острову и патрулировать до тех пор, пока не получу новый приказ. Вас планируют использовать как разведгруппу непосредственно на острове и прежде всего, чтобы окончательно выяснить там лодка или нет. От этого будут зависеть все следующие наши действия. Почему изменились планы, и мы срочно выслали за вами гидросамолет? Радиобуи, поставленные нами южнее острова на предполагаемом маршруте подлодок или надводных кораблей к острову, ночью зафиксировали шумы винтов. Но эти буи расположены в 350 милях от острова и если к острову движется вражеское судно, то мы успеем заблокировать его выход из протоки или обнаружить его радаром на рейде острова, если это все же вспомогательное судно от плавучей базы. Мало вероятно наличие там самой плавучей базы. В нашем распоряжении два самолета, один из которых при любом волнении на море может проводить воздушную разведку. Я имею ввиду тот самолет, что придан нам и находится на острове с маяком. Наш самолет мы можем использовать при малом волнении на море. Я внимательно изучил переданные мне материалы с вашими выводами и полностью согласен с вами, поэтому к острову наши самолеты за эти дни не летали, и мы не дали повода немцам заподозрить, что мы что то планируем. К ночи мы подойдем к острову на расстоянии 50 миль и катером можем доставить вас туда, куда вы скажете. Планирование разведоперации и ее осуществление возложено лично на вас. Я закончил и слушаю вам, командор.
-Спасибо за доверие, - начал Вилли. -Ситуация неординарная и чтобы разрешить ее нужно в первую очередь выяснить что творится на острове. Я полагаю, что следует повторить то, с чего мы начали несколько дней назад, а именно высадиться на маленьком острове. Оттуда одна группа отправится вплавь, как и прежде и поплывут те же двое моих товарищей. Вторая группа опять выдвинется в качестве наблюдателей на сам остров,  проверит на суше ли экипаж подводной лодки, и что там изменилось. Ни та, ни другая группа постараются не вступать в контакт с немцами. Нам для этой операции нужен легкий катер и небольшая надувная лодка а также надувной матрац и два акваланга. Надеюсь все это имеется в вашем распоряжении. Да наблюдателю на острове потребуется автомат, поскольку в тот раз он находился в 50 метрах от охранения и исключать случайного контакта нельзя.
-Все, что вы просите конечно у нас есть, вот только насчет матраса сомневаюсь. Зачем он вам? – спросил командир корабля.
-На нем ребята повезут акваланги до самой протоки. Так мы сделали и в прошлый раз. Плыть в аквалангах больше мили очень неудобно. В протоке они спрячут в кустах матрас, наденут акваланги и двинутся по протоке. Они обследуют её и выплывут тем же путем и поплывут к маленькому острову с другой стороны. Я надеюсь, что катер, который вы нам выделите будет оборудован УКВ – связью с вами на экстренный случай. У нас в обрез времени. Ведь нам опять нужно будет сделать большой крюк на катере, чтобы немцы нас не заметили. Итак, катер с рулевым и рацией,  надувная лодка, матрац, автомат с двумя рожками, два акваланга и все что относится к средствам оказания первой помощи, питьевая вода и еда из расчета на двое суток, по бутылке виски на каждого члена нашей группы. Я думаю, что вам не важно кого и как я расставлю для проведения операции? Мы должны покинуть миноносец не позже девятнадцати часов и тогда вся ночь в нашем распоряжении. К утру я надеюсь выяснить все что нас и вас интересует. Мой совет вам капитан. Если есть возможность, поставьте минное заграждение в том районе, где были засечены шумы винтов. Вполне возможно, что на острове уже две лодки и если мы себя ничем не проявим, они будут уходить по тому же маршруту. Кстати вам надо учитывать и фактор погоды. – так закончил Вилли свое выступление.
-Мы не успеем поставить минное заграждение, но можем патрулировать ту акваторию в течение дня самолетом, – ответил капитан.
-А что даст такое патрулирование? Подводную лодку он вряд ли обнаружит, если она будет уходить в погруженном состоянии. Нельзя забывать о варианте, когда они уничтожат поврежденную лодку и заберут только экипаж. У вас есть радиоуправляемые контактные мины?- спросил Вилли
-Конечно есть. А что дальше?
-А дальше вот что. Прикажите три - четыре погрузить на наш катер с двумя моряками, которые умеют с ними управляться. Рискованно, правда, но мы их попробуем ночью поставить у выхода из протоки. Один из моряков обоснуется на мысу малого острова и ему хорошо будет виден выход протоки. Немцы вряд ли рискнут выходить из неё в погруженном состоянии. Даже, если рискнут, то все равно глубина там не позволит всей лодке погрузиться и рубка обязательно будет на поверхности и тогда наблюдатель даст сигнал ракетой и ваш специалист приведет мины в действие с катера.
-Мудрено как то получается, но у нас нет другого выхода,- парировал капитан, -  Как только вы отбудете, я направлюсь в район радиобуёв и буду барражировать там, пока не получу от вас шифровки. Сейчас дам все необходимые команды, а у вас есть еще пара-тройка часов для отдыха. Спасибо! Вы свободны.
Вилли вернулся в кубрик к своим друзьям и распределил обязанности. Весь сценарий остался прежний, только немного поменялись исполнители. Не было  Альберта, и его место должен был занять Джорж. Не успели они распределить роли, как в кубрик постучали и принесли горячий обед в специальных судках и даже две бутылки виски, что  вызвало одобрение. Однако часовые продолжали стоять в коридоре.
-Почему ты не возмутился по поводу часовых? – спросил  Антонио.
-Забыл, -улыбнулся Вилли, вспомнив объяснение капитана насчет секретности.
Они хорошо покушали и стали обсуждать предстоящие дела. Антонио стал предупреждать Хиля насчет разгильдяйства и ни в коем случае не хотел брать с собой пистолеты для подводной стрельбы, уверяя, что его напарник обязательно створит какую ни-будь пакость. Хиль краснел, пыхтел, но ничего возразить не мог. Потом все улеглись и вскоре заснули, допив обе бутылки виски. Три часа сна пролетели быстро. Перед закатом, на воду был спущен быстроходный катер, погружено в него все снаряжение, в том числе шесть мин.
Провожать на палубу вышел командир с своим старшим офицером. Группа без предупреждения выстроилась на корме и состояла опять из восьми человек.
-Ваш командир на время операции,- обратился командир миноносца к трем своим морякам, - командор Вилли. Вашу задачу он поставит сам. Все оборудование проверено и исправно. Можно отплывать. – он пожал руку Вилли, козырнул и произнес, - возвращайтесь живыми.
Они погрузились в катер и вскоре отплыли в направлении острова. В этот момент солнце слегка окунулось в волну и через несколько минут совсем скрылось в океане. Тропические сумерки настали быстро. Вилли попросил у рулевого штурвал и до подхода в полночь до самого острова никому его не доверил. Они зашли строго с юга, прикрываясь островком, а затем на самых малых оборотах выдвинулись к устью протоки и поставили мины, благо с помощью эхолота можно было все время контролировать глубину и быстро в темноте найти выход протоки. Затем катер вернулся за остров. Два наблюдателя, которым было поручено следить за большим  островом за время постановки мин, ничего не заметили. Это, правда, ничего не означало, но все же давало повод для размышлений в голове каждого, кто находился на катере. Как только он ткнулся в прибрежный песок, Вилли приказал отправить шифровку по поводу того, что минное поле, хоть и небольшое, но поставлено. Немцы конечно могли перехватить этот радиообмен, но на их подводных лодках не устанавливали пеленгаторы. Они, как говорили знающие друзья Вилли, эксплуатировались только службами гестапо. И засечь местоположение катера с лодки, если она или они находятся в протоки, не могли.
Заплыв  Антонио и Хиля стали готовить тут же. На миноносце действительно не оказалось надувных матрацев и их заменили двумя жилетами, которые связали в один плотик и погрузили туда баллоны от аквалангов, ракетницу и пистолеты для подводной стрельбы. Попрощавшись, они исчезли в темноте. Ракету они должны были пустить в случае безвыходности, например, невозможности вернуться на катер по любой причине. Наблюдатель Аро на то место где прятались  Альберт и Антонио, должен был отплыть позже на надувной лодке.
Примерно через час произошло то, чего никто не ожидал. На борт поднялся Хиль и следом вытащил жилет с баллонами. Все кинулись к нему, и он доложил командиру.
-Мы точно вышли к протоке и уже приготовились к заходу в нее, как вдруг Антонио ластами задел трос и оказалось, что вход в протоку заминирован. Мы на ощупь нашли три мины. Он послал меня доложить об этом, а сам в одиночку продолжил разведку. Я было стал возражать, а он сказал.
-Вдруг катер решит идти в протоку, тогда ему конец. Два торпедных тут ведь погибли.
Вполне возможно, что эти мины остались еще с того момента, когда подорвались катера.
–Ты то как думаешь- справится он в одиночку? -спросил Вилли.
-Думаю, что справится, ведь минировать то не надо, хотя вдвоем сподручней конечно,- заявил Хиль.
Приходилось надеяться и ждать результата. В три часа к острову вместе с Аро направился и Хиль, который остался было без дела.
 Прошло еще полтора часа, и Вили стал волноваться за  Антонио. По времени он должен был уже вернуться с ближней стороны острова, проплыв всю протоку. Пришла радиограмма с миноносца, извещавшая, что они достигли той точки в океане, которую оговорили ранее. Спрашивали о результате. Вили сказал рулевому и одновременно радисту, чтобы передал об отсутствии результата за исключением сведений о минном поле, которое поставили они и том, которое обнаружили  Антонио с Хилем.
Уже забрезжил рассвет и наблюдатель за минным полем направился на мыс. Но вскоре он прибежал назад и сообщил, что заметил на мелководье человека, который вроде шевелился.
 Им оказался Антонио с обширной рваной раной груди и одной руки. Он истекал кровью и был без сознания. Рана оказалась хоть и глубокой, но не проникающей. Её обработали, засыпали стрептоцидом и забинтовали. Затем сделали укол морфия и стали ждать, когда он придет в себя. Уже совсем рассвело и вот –вот должно было взойти солнце.  Антонио лежал бледный, иногда по телу пробегала судорога, и он опять затихал. Напрашивался тот же вариант – прямое переливание крови, но третья группа крови оказалась только у матроса с миноносца. Он сам предложил её. Кинулись узнавать, есть ли в аптечке приспособление и к счастью оно оказалось. Вилли быстро все организовал, и перелили почти 500 грамм. Теперь матрос на какое то время потерял сознание, но вскоре пришёл в себя и его заставили выпить пол стакана виски, сухого вина на военном катере не оказалось. Зато лицо  Антонио слегка порозовело и он открыл глаза и долго смотрел в одну точку, прежде чем сообразил где находится. Он глубоко вздохнул и опять закрыл глаза. Никто не решился его тормошить в попытке поскорей узнать что выведал этот парень.
Вилли телеграфировал на миноносец о случившемся и просил на всякий случай известить гидросамолет с базы, чтобы он был готов вылететь за раненым. Этот самолет находился ближе всего. Бледность лица Антонио немного спала, он простонал и опять открыл глаза, повел ими влево – вправо и увидев Вилли что то прошептал. Вилли склонился к нему и едва расслышал «лодка там». Потом Антонио опять потерял сознание. Вилли позвал радиста и передал ему быстро написанный текст на листке бумаги. Тот убежал в радиорубку.
-Что он сказал? – спросил матрос.
-Лодка в протоке. Это все что он успел сказать, - ответил Вилли. Пришел радист с радиограммой от командира миноносца, который сообщал, что решил двигаться в сторону острова для блокирования обнаруженной лодки. Вилли прочитав ее, тут же словами сказал радисту, чтобы он телеграфировал на корабль ни в коем случае не делать этого, пока здесь не станет ясно с немецким экипажем. Радист опять побежал в радиорубку.
Но неожиданности на этом не закончились. Совершенно нежданно к катеру причалила надувная лодка с Аро и Хилем. Вилли тут же понял, что экипажа на острове нет, о чем они и доложили. Кроме того, сообщили об исчезновении минометов и могил, хотя остатки шалашей были. Оставалось гадать когда как и на чем тридцать человек смогли ретироваться и куда они поплыли. Опять полетела телеграмма на миноносец с последними сведениями. Теперь не имело смысла миноносцу барражировать в тех местах – к острову никто не придет. Спасать изуродованную лодку они не станут, поскольку понимают глубину риска. Так думал Вилли, так же думал командир миноносца, отдавшего команду двигаться в сторону острова, как только прочел последнюю радиограмму.
Вилли запросил самолет для  Антонио и получил добро. В обед самолет приводнился и подрулил к катеру. Не мешкая Антонио перенесли в надувную лодку и повезли к самолету. Но он успел сказать Вилли откуда у него появилась такая рана. Оказывается, он под водой подплыл к тому месту, где раньше стояла лодка. Она оказалась там же. Он решил проплыть под ней и понимая, что баллонами может удариться в днище, повернулся и подгоняемый течением и отталкиваясь руками от днища поплыл к корме и в самом конце наткнулся видимо на что то острое и распорол грудь и руку. Это могло быть частью искореженного взрывом винта или   чего то еще. Все остальное можно было без труда представить. Если бы не наблюдатель, то Антонио бы умер от потери крови. Самолет улетел прямо в Гавану. От бывшей команды катера осталась половина.

111
Терзаемый мыслями об исчезновении немецкого экипажа, Вилли решил не терять время, и до прихода миноносца, разминировать выход из протоки. Смысл в минировании отпал. Но сняться они сразу не смогли. Отлив посадил катер глубоко в песок и мотористу пришлось с пол часа вымывать песок из под катера задним ходом, перекладывая руль, то влево, то вправо. Наконец катер закачался на легкой волне, затем развернулся и пошел к протоке. Они провозились часа полтора, но все же с помощью надувной лодки и подъемника подняли все мины на борт.
-Вилли! А что нам теперь мешает подняться по протоке и обследовать подводную лодку? – спросил Хиль.
-Ничто не мешает и мы так и сделаем. Если понадобится, то заминируем ее. А ведь она может послужить и для нас после ремонта, - ответил Вилли. Он опять встал за штурвал и на малых оборотах повел катер в протоку. Ему не давала покоя одна мысль «как так быстро мог исчезнуть экипаж» Он понимал, что тут что то не так, не вяжется в логическую цепь.
 Между тем катер вошел в протоку и приближался к месту стоянки подводной лодки. Небольшой поворот и Хиль стал говорить, что где то тут они с Антонио спрятали под кустами баллоны. Значит до лодки оставалось не более пятидесяти метров. Они увидели лодку в тот момент, когда часть кустов оголила ствол орудия, и каждый в своей жизни в последний раз увидел вспышку.
От прямого попадания снаряда в рубку, сдетанировали мины и катер в один миг разнесло в клочья. Говорить о том, что кто то тут мог остаться в живых не приходилось, они все погибли мгновенно, все семь человек. От команды великого художника осталось двое раненых и сам потрепанный осиротевший катер.
А подводная лодка врага ожила и переждав некоторое время пока развеется дым от мощного взрыва, своим ходом медленно пошла по протоке к выходу. На площадке рубки стояло трое в форме и смотрели вперед. Немцы перехитрили и на сей раз даже таких опытных вояк как Вилли. Он повторил ошибку своего командира и заплатил за это своей  жизнью и жизнью товарищей. Не зря у него не получалось логики в рассуждениях, Прислушайся он к внутреннему голосу и возможно не совершил бы этой роковой ошибки
Лодка между тем уже вышла на просторы океана и была готова к экстренному погружению. Но она действительно была ранена и могла идти только на самом малом ходу и то вся вибрировала. Они праздновали победу, и они ее заслужили по большому счету, поскольку просчитали поведение врага. Двое суток сидели в лодке как мыши, задыхаясь от духоты, но перископ находился в рабочем состоянии и они смогли засечь появление на поляне Антонио и Хиля и были уверены, что янки захотят захватить лодку или хотя бы проверить не осталась ли на ней шифровальная машинка,  и не просчитались.
День клонился к закату, волнение океана не превышало 1,5 -2 баллов и лодка до своей базы должна была пройти не менее 350 миль, обмениваясь с ней по радио. Командир плавучей базы посоветовал капитану подводной лодки идти на перископной глубине, чтобы избежать обнаружения. И лодка последовала этому совету вовремя.
Командир миноносца после нескольких попыток связаться с катером приказал немедленно послать самолет к острову и тот через полчаса взял старт на остров, но не вел разведку океана, не сориентированный, что может обнаружить подводную лодку. Почти перед самыми сумерками он появился у острова, снизился, сделал два круга, затем набрал высоту   и попытался по УКВ доложить на корабль о том, что не обнаружил катера, но связи не было из-за большого расстояния. Тогда он перешел на другой диапазон и попытался передать результаты и взял курс к кораблю. Он дважды пересек курс подводной лодки и вполне мог ее обнаружить, но не обнаружил. А лодка его увидела еще на горизонте(цейсовская оптика не имела равных и это все знали еще до большой войны)и опустила перископ. С наступлением темноты она всплыла и продолжала путь к базе.
Миноносец все же получил сигнал от пилота и ускорил движение в сторону острова. Через часа полтора восстановилась связь с самолетом и пилот попросил ракетами обозначить место нахождения корабля, иначе в темноте не мог точно выйти на цель. Радар миноносца вскоре засек самолет и в небо с периодичностью в несколько секунд стали взлетать зеленые ракеты. Вскоре застопорили ход и выудили приводнившийся гидроплан.
Пилот доложил, что ничего не обнаружил на острове. Катер исчез бесследно, и никаких признаков присутствия подводной лодки тоже не было. Командир миноносца радировал в штаб о случившемся, и получил приказ следовать к острову и все тщательно обследовать. Корабль возобновил движение и к утру приблизился к острову. Встав на якорь, спустили две шлюпки. В каждой помещались шесть вооруженных матросов. Поскольку северный вход в протоку был заминирован, то прежде всего следовало проверить не подорвались ли там случайно их товарищи и одна шлюпка направилась к входу в протоку. Вторая пошла к выходу из протоки и вскоре обнаружила целый островок срезанных ветвей и листьев. Они спокойно колыхались на волнах. Но самая главная находка их ждала впереди. Сначала они наткнулись на большое пятно разлившегося горючего, а чуть дальше на жилет с фрагментами человеческого тела. Жилет несомненно принадлежал, судя по маркировке, одному из матросов миноносца. С этой находкой шлюпка вернулась на корабль. Вскоре приплыла и вторая шлюпка, офицер с которой доложил, что минное поле цело и там нет признаков подрыва. Впрочем, всем и так было ясно, что катер видимо подорвался на минном поле, которое пытался разминировать. Но вот помощник командира задал вопрос, на который никто внятно не смог ответить – откуда взялся целый островок  растительности явно не сегодня срезанной. Пришлось опять посылать обе шлюпки в протоку с задачей выяснить есть там лодка или нет, а если нет, то найти ее стоянку и найти хоть какие то признаки пребывания там людей. Часа через два экспедиция вернулась и доложила, что была найдена стоянка лодки. В глубине острова оказались несколько площадок с вырезанной растительностью, но следов людей не обнаружено.
Командир обо всем радировал в штаб и ему приказали следовать на север и присоединиться к охранению очередного каравана судов, направлявшихся в Европу. И только миноносец снялся с якоря, как стали поступать сигналы сразу с двух радиомаяков. Но потом только один продолжал подавать сигналы еще некоторое время. Доложив в штаб об этом, миноносец в спешном порядке застопорил ход и спустил на воду самолет который взял курс на радиомаяки, а миноносец возобновил движение на север.
Через два часа заработала УКВ-связь и летчик доложил, что обнаружил на минном поле вражескую лодку в окружении пятна солярки. По предположению летчика лодка подорвалась на мине и потеряла ход. Она пыталась обстрелять самолет.
Штаб дал добро миноносцу уничтожить лодку, но до нее хода пол суток, а самолет не приспособлен для бомбометания, быстроходный катер погиб. Выхода не было. Остаток дня и всю ночь миноносец на предельной скорости пошел в сторону минного поля им же поставленного. На рассвете радар засек лодку и вскоре в бинокль уже можно было ее рассмотреть. Но чуть раньше они подняли на борт свой самолет, который их поджидал, покачиваясь на волнах океана. Через полчаса корабль подошел на расстояние орудийного залпа, просигналил на лодку  предложение сдаться. В ответ с лодки раздался выстрел и снаряд угодил в только что поднятый самолет. Тот загорелся. Хорошо, что его не успели заправить, и палубная команда быстро потушила пожар, но самолет был выведен из строя.
Ответным залпом была снесена рубка лодки и орудие. Теперь она не представляла никакой опасности, если не считать торпед, но ее неподвижность не позволяла сделать прицельный залп. Прошла команда готовить шлюпки для спуска.
Вдруг лодка стала погружаться в воду и вскоре исчезла. Командир миноносца отдал команду приготовиться к бомбометанию и как только акустики доложили координаты погруженной лодки, миноносец маневрируя, послал вглубь несколько глубинных бомб. Акустики доложили, что лодка неподвижна и видимо лежит на дне. Миноносец развернулся и сделал повторный залп, потом еще один. Наконец на поверхности появились разводы топлива и несколько жилетов.
Так было покончено с вражеской лодкой и отомщены понесенные жертвы, но команда миноносца оценила мужество немецких моряков, которые предпочли смерть в пучинах моря. Но война на море еще поглотит не одну жертву с той и другой стороны. Будь она проклята и те, кто ее развязал!
Альберт и Антонио выписались из госпиталя одновременно, но весть о трагедии с их товарищами до них дошла позже. Они отправились в штаб, чтобы выяснить подробности  и там им все рассказали. Неделю их можно было заметить в портовых кафе в очень неприглядном виде. Позже они отправились на остров с маяком, чтобы пригнать катер художника в Гавану, отремонтировать его и продолжить дело своих товарищей с новым экипажем. Война продлится еще два года. 
 
23.03.2010г, Москва.