Россия в войне с Наполеоном ч. 16

Генерал П. Багратион.

Определить точные потери сторон не представляется возможным из-за того, что арьергарды и авангарды постоянно находились в движении, и вряд ли кто-либо тогда вёл точные подсчёты. Имеющиеся отрывочные сведения о потерях с большой долей вероятности позволяют говорить о том, что при кавалерийских стычках они не превышали нескольких десятков человек с обеих сторон, а в самых упорных боях исчислялись сотнями убитых и раненых. Было несколько дней, когда арьергардных стычек почти не было, ночных же боёв не было вообще. За этот период ген. Барклай дважды обещал императору дать генеральное сражение, он выбрал для этого четыре позиции, но три из них оставил, так и не решившись этого сделать. Эта тяжелейшая задача выпала на долю только что прибывшего «главнокомандующего всеми армиями», который был призван «дать войне русское имя». В штабы 1-й, 2-й, 3-й Западных и Дунайской армий из столицы были посланы курьеры с извещением о назначении князя Кутузова - главнокомандующим. Когда Наполеон узнал о появлении в стане противника нового главнокомандующего, так хорошо знакомого ему, то он произнес фразу, ставшую пророческой: «Кутузов не мог приехать для того, чтобы продолжить отступление. Посмотрим, что сделает эта старая лисица Севера». Когда же М.И. Кутузову стали известны эти слова, он скромно заметил: «Постараюсь оправдать мнение великого полководца». За два месяца боёв обе Западные армии отошли от госграницы более чем на 800 км. До Москвы оставалось около 150.

«Мы долго молча отступали,
   Досадно было, боя ждали...»
       М.Ю. Лермонтов «Бородино».

Приняв армию, разобравшись в обстановке, Кутузов подтвердил решение ген. Барклая продолжать отступление с тяжёлыми боями в направлении Москвы. Русской армии надлежало совершить ещё несколько переходов, а группе штабных офицеров и представителей земских землемерных служб, 18 августа выдвинуться вперёд, для подбора места предстоящего генерального сражения. Пройдёт время, и историки назовут это решение полководца гениальным. Князь Кутузов-Голенищев учитывал ещё значительное превосходство сил неприятеля и отсутствие у своей армии обещанных императором крупных подготовленных резервов. Наконец подходящее поле было найдено, и оно в наибольшей степени соответствовало замыслу Кутузова по выгодному расположению войск. С одной стороны, находясь на этом поле, русская армия одновременно прикрывала две стратегические дороги, по которым двигался Наполеон, тем самым лишала его возможности манёвра сил на разных направлениях; с другой стороны, рельеф местности позволял организовать эффективную оборону и скрытно перебрасывать войска в глубине обороны. 22 августа главнокомандующий с войсками, утром, подошёл к обширному полю, в центре которого лежало с. Бородино, а в разных его концах стояло несколько деревень. С севера поле огибала Новая Смоленская дорога, а с юга - Старая. В центре поля лежала дер. Семёновская, севернее - с. Бородино и дер. Горки, на юге - дер. Утица, на западе - с. Шевардино, оказавшееся передовым пунктом, ближе всех к наступающему противнику. Возле него на господствующей высоте солдаты и ополченцы стали спешно возводить редут.

ШЕВАРДИНСКИЙ РЕДУТ

М.И. Кутузов лично произвёл рекогносцировку, и как следует из многих мемуаров русских генералов, участвовал в дискуссиях по расположению войск на позициях, и его слово было решающим. 23 августа он доносил императору: «Позицию, в которой я остановился при дер. Бородино, в 12-ти верстах вперёд Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно. Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь исправить искусством. Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции, тогда я имею большую надежду к победе. Но ежели он, найдя мою позицию крепкою, маневрировать станет по другим дорогам, ведущим к Москве, тогда не ручаюсь, что, может быть, должен идти и стать позади Можайска, где все сии дороги сходятся, и как бы то ни было, Москву защищать должно». На правом фланге, у Новой Смоленской дороги, по которой могли идти в ряд четыре повозки, Кутузов поставил армию Барклая, на левом фланге - армию Багратиона. Бородинское генеральное сражение имело свой пролог – ожесточенный бой за недостроенный пятиугольный Шевардинский земляной редут на крайнем левом фланге русской позиции. 24 августа 1812 г. около 14 часов наполеоновская армия начала подходить к Бородинской позиции тремя колоннами. Главные силы, при которых находился и сам император Наполеон, шли в центре по Новой Смоленской дороге на дер. Валуево и Бородино. Правая колонна подходила по Старой Смоленской дороге, через дер. Ельня. Левая колонна шла по проселкам на дер. Беззубово.

В это время Кутузов уже принял решение отодвинуть левый фланг позиции на рубеж высот западнее деревень Семёновская и Утица. Однако на строительстве Семеновских флешей и Курганной высоте (батарея Раевского) ещё работали десятки тысяч ополченцев и солдат. Французы стремились продвигаться вперёд быстрее, чтобы не дать закончить строительство и оборудование русских позиций. Дальнейшему продвижению и развертыванию французской армии мешал Шевардинский редут, выступавший вперед от главной позиции на 1300 м. С этой дистанции даже огнём орудий поддержать защитников этого редута было невозможно. Наполеон приказал взять это укрепление, сделанное наспех из земли и брёвен. Для обороны редута на боевых позициях встал 12-ти тысячный сводный отряд ген.-л-нта А. Горчакова - племянника генералиссимуса Суворова. Он состоял из: 27-й пехотной дивизии Д.П. Неверовского при 36 орудиях (всего 8 тыс. чел.) и 4-го кавкорпуса ген. К.К. Сиверса (всего 4 тыс. чел.). Непосредственно в редуте находилось 3 тыс. пехотинцев и установлено 12 орудий. Все остальные войска стояли позади и на флангах редута, так как места в нём больше не было. Правее самого укрепления позицию заняли 18 орудий. Позади редута стояла пехота в две линии в батальонных колоннах. Левее пехоты ген. Неверовского, уступом назад стояла в полковых колоннах 2-я дивизия кирасиров (тяжелая конница). Кроме того, по два полка драгун (легкая конница) стояли по флангам всего боевого порядка - правее артиллерии и левее кирасир.

С фронта боевой порядок охранялся егерями 5-го полка, которые рассыпались цепью впереди Шевардинского редута. Положение войск ген. Горчакова было очень опасным. Тем не менее, Кутузов приказал командующему 2-й армией ген. Багратиону, оборонять редут, как можно дольше. Принимая это решение, главнокомандующий руководствовался двумя соображениями. Во-первых, надо было боем выяснить план Наполеона, установить главное направление его атак. Во-вторых, отвести войска от редута днём, на виду у превосходящих вражеских сил, без больших потерь было невозможно. Противник, при удачном преследовании, на плечах отходивших, мог ворваться и на главную позицию, чем расстроить подготовку решительного сражения князем М.И. Кутузовым. Наполеон вознамерился с ходу взять редут у Шевардино, чтобы развернуть свои вооружённые силы перед главной позицией соперника и скорее атаковать её, пока русские не успели сильно укрепиться. Поэтому он сразу же нацелил для штурма редута большое число войск: 30 тыс. пехоты, 10 тыс. кавалерии генералов Э. Нансути и Л.П. Монбрена и 186 орудий. Это позволяло французам атаковать одновременно с трех сторон: с севера и запада назначенными войсками центральной колонны, а с юга - войсками правой колонны. 5 сентября, около 16 час., после ряда мелких стычек французы двинули в атаку с севера - 2 пехотные дивизии; с запада - 2 пехотные дивизии и 2 кавкорпуса; с юга - 1 пехотные дивизии и 1 кавдивизию. После ураганного картечного огня артиллерии, враги почти вплотную подошли к редуту, ведя огонь из ружей в упор, и сразу последовала жестокая рукопашная схватка.

Укрепление трижды в тот день переходило из рук в руки. Но под напором превосходящих сил французов редут остался в их руках. Русские воины, отойдя немного назад, перестроились и подготовились к отражению дальнейших атак неприятеля. Было ясно, что теперь французы попытаются полностью окружить отряд и уничтожить его. Наполеон был уверен, что русские без боя, Москву не сдадут, будут драться, и он их разобьет! П. Багратион знал о тяжёлом положении уже поредевшего сводного отряда, но не отдал приказа об отходе на главную позицию, так как это было ещё преждевременно и опасно. На помощь защитникам Шевардино ген. Багратион двинул от дер. Семеновской около 6 тыс. пехоты 2-й гренадерской дивизии. Это облегчало положение, но всё же неприятель сохранял за собой подавляющее численное превосходство. Около 17 часов снова закипел ожесточённый бой. Французы с трёх сторон безуспешно пытались окружить русский отряд и смять его. Русские не только не уступали ни шагу, но сами перешли в контратаку с целью отбить редут. Пехота и конница перемешались, повсюду вершился рукопашный бой. Под ударами штыков и палашей с обеих сторон ложились целые подразделения, но соперники стойко продолжали драться. В дело втягивались всё новые русские и французские части. Вот помощь подошла к русским и севернее редута загремело мощное «ура!». Пётр Багратион сам повёл в атаку полки 2-й гренадерской дивизии. Редут снова ненадолго заняли русские. Французы дрогнули, отошли, привели свои силы в порядок, и опять ринулись в бой. Атаки с обеих сторон следовали одна за другой.

Продолжение следует в части  17                http://proza.ru/2021/05/19/1733