Сказанье о горшочной ёлке. часть I

Зима не слишком-то спешила
В какой раз навестить мой дом,
И только лишь сейчас решила,
Чтоб побелело всё кругом.
Но вот, теперь снега,
Прозрачна неба синева,
Теперь играет в белой дымке,
Как на рождественских картинках,
И ледяные кружева,
То есть игривые снежинки,
Всё чаще сыплются во двор,
Ковром тончайшим простираясь
И умиляя чуткий взор,
С порывом ветерка играясь.

***
История, что я хочу вам предложить очень нежданно,
Произошла так же спонтанно
 И так ретиво развилась,
Когда практически внезапно,
Мне в руки ёлка подалась.
Ёлочка милая, живая,
Но пока малая, младая,
В горшочке симпатичном. Вот,
Что на окне теперь живёт.
И зная все мои мечты,
Про то, что не нужны цветы,
Презенты в пышных упаковках,
Что я не мыслю об обновках,
Единой думой запылав –
Скучна искусственная ёлка,
Она не для моих забав.
Всю осень и декабрь весь,
Я грезила о том,
Чтоб Новый год мне свой провесть
Под славным деревцом,
Чтоб пряный хвои аромат
Наполнил целый дом.
Издавна стала я любить
И ели, и сосны.
 Но не хотела их губить –
Живые ведь они!
Ведь под толстой корой сокрыта чудная душа!..
Их рубят, затем продают,
С живостью наряжают…
Они же вянут не спеша,
Уют едва подарив.

***
Как мне её преподнесли,
Была я очень рада.
Сей миг напомнил мне те дни,
Оставленные смлада,
Когда я, лишь едва дыша,
С утра под мишуру бежав,
Всегда подарки находила,
Разнообразнейших мастей,
И так волшебно это было,
Светло, мило душе моей.
«Не это ли ты так желала? –
Спросили у меня тогда,
Когда была изумлена
Неописуемо приятно,
Едва сумев ответить внятно –
Она, видать, ждала тебя,
Ютясь на магазинных полках
Лишь навострив свои иголки,
Теперь, как видно, дождалась…»
Восторг мой был неописуем:
Как малолетнее дитя,
Резвилась, деревце вертя,
Подарок был непредсказуем…
Она живая, пахнет хвоей,
Будет расти впредь у меня…

***
И взгромоздив её к окошку,
Долго глядела я на ней,
Не в силах отвести очей
И нарядив её немножко.
Тогда же ёлочка, мой друг,
Иголки распростёрла вдруг,
И встрепенулась предо мной,
Решив гордо покрасоваться,
Своей природною красой –
Мне не к чему было придраться.
«Хм, это что, теперь мой дом?.. –
Запел голос в сердце моём,
Столь горделивый, осторожный,
Из-под игл раздался он.
(Хотя, разве это возможно?..) –
Не так давно я ли была
В своём приюте весела,
Где мои хвойные подруги,
Моя старушка ёлка-мать,
Пытались дни свои от скуки,
Лишь разговором занимать?..
Затем я… впрочем, всё неважно –
Я здесь так сильно оживилась,
Что, уж прости, совсем забылась…
Дорога моя нелегка,
Тебя, увы, пока не знаю…
Потому быстро примечаю –
Истории рано пока».
Так говорила ель моя,
 Ветвями спешно обводя,
Всё видное пространство дома.
И впрямь, мы были незнакомы,
Поэтому, конец речей,
Едва-едва дождавшись,
Я тут же обратилась к ней,
Приветливо назвавшись.
Ёлочка фыркнула в ответ,
Встав очень величаво,
Вобрав в себя солнечный свет,
Макушкой покачала.
Сперва она твёрдо молчала,
Но вот прошло пару минут –
И к подоконнику зовут
 Меня громкие замечанья,
Потом расспросы, восклицанья…
Тепло, светло мне стало с ней,
С прекрасной ёлочкой моей.

***
Весь день мы провели общаясь,
Беседуя неутомимо,
Так жарко, но непринуждённо,
Пока солнце неутомимо,
К закату красному склоняясь,
Не закатился спокойно –
Только в тот миг мы распрощались.
Ель показалась доброй мне,
Манерной и очень учтиво,
Свои вопросы и стремленья умев излить весьма красиво,
Но очень редко отзываясь,
Когда следовал мой вопрос,
Часто поспешно отпираясь,
И отвечая не всерьёз,
Уклончиво, другою речью отвлекая.
Я не настаивала, знаю:
Мало знакомы мы пока,
И древу надо дать привыкнуть,
Но всё же никак не могла
От любопытства я отвыкнуть,
Его оставить, заглушить.
Не ведала теперь, как быть,
Ведь с самого первого мига,
Меня пронзила та интрига,
С какою, сомневаясь, мне,
Та размышляла о судьбе
Своей прошедшей.
Мне было ясно лишь одно:
Её историю хранит в себе один сплошной туман,
Пускай сейчас мне свой обман,
Но я раскрою, что дано
Лепечет зелёная леди –
Подойдёт срок, она заметит,
Расскажет на своих устах,
Историю о всех делах,
Что довелось ей совершить,
За её крохотную жизнь.
(А их, наверняка, немало) …

 ***
И вечером, столь томно наклонясь,
Я над своим пером (верней, клавиатурой)
С охотой передаю власть,
Дышу, живу литературой…
За что сегодня, за стих иль за роман?..
К чему душа моя лежит в тот вечер?
Развить ту рифму, мотив которой уж мне дан,
Или с героями моими мне устроить встречу
И свежий им навеять вновь конфликт?..
Поэзия и проза… всё это так манит,
Как в первый раз… и вдруг,
По полкам моего стола я слышу чуткий стук.
С недоуменьем голову наверх приподымая…
Глядь: а то всё ель моя, храбро передвигая,
Чудеснейший горшочек свой,
Спешит увидеться со мной,
С древесных полочек спускаясь,
В мягкой земле переминаясь
Она несёт свой гибкий ствол,
И сверху прыгает на стол.
Чуть было я её поймала –
Проказница почти упала!..
Перепугалась очень я.
Теперь та на столу сидела,
Иголками живо вертела,
Оглядываясь на меня.
«Дружок, как здесь смогла ты очутиться?
 Зачем сюда ты пробралась?» -
Волненья не могу лишиться.
- К дверям твоим я очень тихо,
Почти бесшумно прокралась,
Затем всё также, потихоньку,
Упорно, но едва-едва,
Нашла дорогу я на полку,
Туда с трудом я забралась.
Чуть почву я не расплескала
В горшке своём!.. - так она тихо отвечала,
Храбро, открыто, не тая,
Чем поразила вновь меня,
Тем откровенным, светлым чувством,
Всем своим мастерством, искусством,
Когда величием маня,
Или беседой подслащённой,
Милая ёлочка могла
Слова умело выбирать,
И ловко очень убеждать,
Так твёрдо, но непринуждённо.
Теперь же Ёлочка стояла,
В безмолвии, во весь свой рост,
И воцарилась тишина,
В пределах моего стола –
Деревце резко замолчало,
Вид бледен её стал и прост,
Лишь только изредка качало,
Иглами веточек душистых,
Тёмно-зелёных и пушистых,
Свой ствол изрядно понурив,
Его как будто потупив,
В смущённом, немом извиненьи…
Но я сердиться не могла:
Быть может, у неё прошенье,
Зачем-то же она пришла?..
Взором безмерного тепла
И неизменного тепла,
Окинув ёлочку опять,
Решила всё-таки узнать,
Причину я её прихода,
На дня морозного исходе,
В тот самый чудный миг, когда
 Пробившись через облака
Красавица ночей луна
Являет свой прелестный лик,
Собою осветив всё вмиг.
Когда снега, слегка подтаяв,
Придавшись ласковым лучам,
Блестя, как дикие кристаллы,
Хвалу вознося к небесам,
Нам скорый праздник предвещая,
Его торжественно встречая,
Уж чувствуя, что он идёт –
Звенящий, пышный новый год…
Тропа из празднеств далека –
Отпраздновав его едва,
Узнаем мы, что у ворот,
Нас радостно, трепетно ждёт,
Волшебный канун Рождества…

***
И я с участием спросила,
Подругу колкую свою:
«Тебе что-то необходимо?
Чем я помочь тебе могу?
Может, какие пожеланья,
Или иные замечанья,
Душу встревожили твою?..
А если так, то как сумею,
Если возможность я имею,
Мечту исполнить такову,
То обязательно учту,
И непременно воплощу».
Однако ёлка не спешила,
Так просто открываться вновь,
И вместо этого решила
Вновь взбудоражить мою кровь
Своим обидчивым беззвучьем.
Этой разящей тишиной,
Придумала играть со мной,
Иголки распушив погуще,
Великолепно замерев,
Чтоб я задумалась получше,
Сомненья чтоб преодолев,
Смогла я угадать сама,
Из-за чего она томна.
Но хитроумное заданье,
Свершить всё ж не сумела я,
Терзаний внутренних полна,
На ёлку всё глядела я,
Прося её о созиданьи.

Та продолжала лишь безмолвно,
Подрагивать своей иголкой,
Хранить секреты все внутри,
И ничего не говорив,
Она будто отгородилась,
От шума мира отделилась,
Непроницаемой стеной,
Слова не обронив со мной,
Так холодно и непреклонно,
Величественно, непокорно,
Словно добрый, но хмурый друг,
Обиду припомнивший вдруг,
Нашедший в этом возмущенье
Души своей, и сердца своего,
Огромнейшее оскорбленье.
Как мне снискать теперь прошенье,
Как же мне добиться того,
Чтоб деревце меня простило,
Чтобы вниманье уделила?..

***
Но скоро выбилась из сил,
И нрав горячий поостыл,
У нашей колючей гордячки,
Наконец выведшей из спячки,
Душу теплейшую свою,
Что я столь сильно в ней ценю,
Всё-таки выпустив наружу,
Ревностный свой порыв,
Тот разговор ей был так нужен –
 Почти без промедленья ёлка,
 Важно поставив все иголки,
На тоненьких своих ветвях,
На вкрадчивых своих устах,
Выдала своё откровенье,
Пустившись в омуты тоски:
«Пыталась я свыкнуться с мыслью,
Что теперь у тебя живу,
Затем, немного поразмыслив,
Скрасить решила грусть свою:
Устроить поход по остальным,
Порой разительно другим
Твоим растеньям-гордецам
Строгим и чопорным цветам,
Думая, что я всё отдам,
Чтобы средь них найти друзей –
Мне б было веселее боле,
Знакомых завела бы коли,
Была б шустрее и добрей…
Но все твои цветы явились,
Невероятно мне скучны,
Довольно сухо обратились
Ко мне с приветствием они,
 Однообразные беседы,
Вели между собой подряд,
И смысл я не понимала,
О чём же они говорят.
Наискучнейшие соседи…
Она вздохнула столь печально,
Что сердце сжалося в груди,
Невольно (вряд ли впрямь специально)
Макушку снова понурив,
Как увядающий цветочек…
Ах, как могла же я не знать,
Что среди пёстреньких горшочков,
Ей будет скучно коротать
Весь свой досуг,
Мой милый друг,
Древо, что мне так драгоценно,
Что я люблю уже бесценно,
Всё так же не могла я знать,
Как мне её и утешать –
Слов я не в силах подобрать!..

***
Но повезло мне с тем, что мало,
Моя подружка горевала,
И вскоре силилась опять,
Свою вершину приподнять.
Явно задумалась… глаз своих не сводя,
С неё, отметила нежданно я,
Что та внезапно ободрилась,
Как будто бы развеселилась,
Как будто бы стала резвей –
И поспешила поскорей
В горшке к моей аппаратуре –
Нетронутой клавиатуре,
Разволновавшись лишь сильней.
«Скажи мне, что значит всё это?.. –
Таков вопрос пришёл к неловкому поэту –
Неужто в самом деле здесь сочиняешь ты?..»
Она была поражена, вздыбила свои иглы,
Наверно думая, что только игры,
Ребячество и глупые мечты,
Всем этим было. Но без врак, ответила я:
«Именно так».
Тогда ель моя запылала,
Вмиг всколыхнулась что-то в ней.
Прислушавшись к душе своей,
Она с готовностью сказала:
«А знаешь, что? Ты напиши,
И всему миру расскажи историю мою –
Коль это не игра,
Беспечное притворство,
Тебе узнать её пора,
Запечатлеть в искусстве,
Подробно я всё изложу…».

***
Так эта сказка зародилась,
В теченье трёх холодных зимних дней,
Мне древо пёстрое открылось,
Всё диктовало – я за ней,
Старалась всюду успевать,
Повесть всю эту записать,
Рассказ, что был мне в трёх частях,
При трёх промозглых вечерах,
Что мне поведала она,
О прежних днях своих былых,
Где-то прекрасных, волевых,
Где-то взаправду непростых…

Но остальное я теперь оставлю,
Продолжится сказанье моё чуть далее.