Мак Маг. Особенность Кати И. , гл. 16

                « Зачем мы чувствуем?
                Чтобы чувствовать то, что можем не чувствовать».

               
               
                Х.Д



Стоило нашей «Opel Vectra» заглушить мотор, как из ворот выскочил Бажен нас встречать.
Жена Ильяна появилась также, но осталась позади него, в дверях.
- Ну, Макс! Мы уже не надеялись вас увидеть! – Восклицал отец семейства, направляясь к нам быстрым шагом, и оглядывая наши руки, не нужно ли что помочь занести.
- Судя по тому, что вы забрали свой чемоданчик с волшебными инструментами, мы испугались – вы полностью покинули нас!
- Я же обещал вернуться, - отвечал я.
- А вы, красавица, Катерина, Катеринушка! Вы хоть воздействуйте на вашего супруга, чтобы он остался, помог нам.
Бажен крутился возле Кати.
Она устала объяснять, что мы не женаты, а, глядя на разлад настроения хозяина, в этот раз даже и не затруднилась и рот открыть.
Мы прошли в дом.
Бажен просил Ильяну, завершающую нашу колонну, закрыть за собой дверь. Мы с Катериной услышали несколько жёстких щелчков замка и - спиной то, что один из ключей был, вынут и спрятан в карман.
«Тут, елки-палки, что-то опять серьёзное затевается!»
Но делать нечего.
- Ванесса просто убивается! – воскликнул Бажен, - она нарисовала нам картинку, как вы едете в сторону какого-то города. Эта картинка, что вы не вернётесь уже, ее просто свалила с ног, да мы-то как расстроились!
- Где она?
- Ваня? У себя.
- Бажик, - обратилась к мужу Ильяна, - пусть она лежит, оставьте ее. Я просто схожу и передам ей приятную новость, что Мак Маг вернулся.
- Да-да, Иля, это стоит сделать, - торопливо отвечал Бажен ей.
Ильяна прошла мимо нас, как статуя выровняв осанку. Прошла, чётко отбивая такт каблучками, сменив свои туфли, которых шаг был мягче, невесомее. Бажен заметил то, что отметил я.
- Скрытая идея соблазна разрушать – это ведь все-равно, что смеяться над самим собою, да? – Сказал он.
Я решил пропустить его слова мимо.
Бажен смутился.
- Как же слабы были ваши прежние клиенты, что позволили вам уйти.
Мы услышали, как кто-то закрывал ставни окон снаружи. Я услышал лай выпущенного во двор пса, которого до сих пор от нас прятали.
«Что-то серьёзное наметили!»
- Макс, - вторила моим мыслям Катя, - а не напоминает тебе все это Павла Аристарховича?
- А вы знакомы с ним, да? – Немедленно отреагировал Бажен.
- Я думаю, э-э, - попытался я развести стремительно развивающуюся тему, - стоит нам знать, где мы сегодня будем ночевать.
- Да-да, конечно, проходите, - мягко произнёс хозяин дома и, бросая жест куда-то наверх, пропуская меня вперёд, мягко сопроводил и Катю, шагающую за мной, тем лёгким прикосновением своей руки, которую чувствуешь на расстоянии.
- Наверх-наверх, - рекомендовал он, когда я оглянулся на полпути по лестнице.
- Вам там будет намного удобнее. Времянка занята. Да и вы не те люди, чтобы так жить.
- Времянка занята? Кем же она занята? – Спросил  я.
- Да-да, наверх-наверх!- Указывал Бажен, не отвечая на вопрос, - а теперь направо и первая дверь за цветком – ваша.
Мы прошли по коридору мимо садовой кадки с огромным фикусом. Катя так заинтересовалась им, подняла руку, чтобы притронутся к его удивительному будто нарисованному листу.
- Да-да, вот сюда, - советовал Бажен, когда я остановился перед назначенной дверью.
Мы вошли. Новое жилище нам понравилось. Катя обошла все вокруг, заглядывая повсюду.
- Здесь только одна кровать! – возмутилась она.
- А как же? – Поинтересовался Бажен, - ах, да! - Он вспомнил, что мы ему не раз повторяли – мы не супруги.
- Ошибочка-то вышла! – Почти проскулил он, - сейчас!
Он поторопился выйти, видимо, за советом к жене.
- Что, Макс, скажешь? – Спросила Катя, когда мы остались наедине.
- Я бы мог и на полу перекочевать, это  не проблема, - сказал я.
- Нет, я спрашиваю вообще, обо всем, об этих людях, ты понимаешь что-нибудь? И повторение нашего прежнего гостевания. Что они все хотят? Все куда-то во что-то нас с тобой запереть желают. Это как? Да и Пашу, он знает, ты понял это?
- Я подозревал - вся их компания связана, - ответил я.
- Вот как! И давно? А до меня, как всегда доходит в последнюю очередь! Классно, Макс!
- Не обижайся. Помнишь Павлово: «сто девятнадцать валютой»? И как мы лезли, то есть я, за сейфом в подвал?
- Ну! Забыла бы я!
- Так вот, - сказал я и сделал несколько шагов к маленькому круглому, высокому кофейному столику, поднял горшок, в котором росли  красные цветы амариллиса.
Я поднял горшок с белой чашкой под ним и ничего не обнаружил.
Катя ждала.
Я поставил назад и поднял теперь отдельно горшок, освобождая чашку, и тут обнаружил клочок бумаги.
Вынув его, я  показал его Катерине.
 Она разглядела надпись на нем и побелела.
- Газетный листок и «сто девятнадцать», Макс! – Сбивчивым тоном, совершенно изумляясь, произнесла она.
- Да. Сто девятнадцать.
- Но как, Макс? Как это сюда попало?
- Будем ждать, как скоро это выяснится.
- Но откуда ты знал, что найдёшь это под этим цветком?
- А его тут раньше и не было. Закладка. Я интересовался помещением раньше. И фикуса не было перед самим входом. А фикус, если ты знаешь, не только очищает воздух, и воздействует бодряще на организм, но может навести вред человеку.
- Зачем и кому это надо? – Успела задать вопрос Катя, и ровно за ним вернулся Бажен. На лице - изменчивое настроение, ломанные тонкие губы, теряющие благодушную улыбку.
- Ну, господа! Не даром мы вас обоих в тот день поселили во времянке. У нас раздельного-то, оказывается больше ничего и нет. И кроватей ассортимент, увы, исчерпан.
- Я вполне могу расположиться тут, - повторил я то, что говорил Кате, и указал прямо себе под ноги.
- Мне разве что потребуется какой-нибудь матрац, - добавил я.
Бажен прошёл вперёд, ко мне, не отрывая взгляд с заметно отставленным в сторону цветочным горшком.
Подошёл, поднял его и увидел отсутствие записки.
- Ну, так как, Нартов, будем объясняться? – Предложил я вслед за этим.
Катерина забилась и замерла в углу комнаты. Из рук ее выпал тот самый клочок, прошелестел и прижался к паркету.
«Сто девятнадцать».
- Я ведь думал, Макс, что вы раньше, значительно раньше обо всем догадаетесь. Пока помогла моя подсказка. – При этих словах с повышением тона у мужчины торжественно что-то сверкнуло в лице.
- Я подозревал, - поспешил я разочаровать Бажена, - Меня часто подводят догадки, однако не настолько, чтобы обратить мою привычку во вредную. И вам теперь стоит объясниться.
- Хм, - усмехнулся Бажен.
- Итак, уважаемый Бажен, вы решили пройтись путём Павла Аристарховича, нашего общего знакомого, не так ли? Запереть все двери, ставнями - окна, оставить нас в полной темноте? Но вы же должны понимать, знать, чем там и здесь все может окончиться?
- Вы сбежали, - спокойно ответил Бажен, - вы просто сбежали.
- Мы сбежали, потому что дело бесперспективное.
- Но как вы могли бросить человека, который в вас нуждался? То приведение, которое там в подвале…
- Оно служит верою и правдою, прежде всего, спешу вас уверить. И ещё неизвестно, что деется по всем вашим подвалам. Да и сам Павел вряд ли желал, чтобы мы ему чем-то помогли в этом плане.
- Но он же сделал заказ, Макс, а то Приведение ему мешало жить.
- Нет, ему нужно было только то, что нужно сейчас вам. А вот, что вам нужно, сейчас вы и объясните.
Бажен посмеялся
Мы ждали.
- А вам не покажется это странным? – Спросил он.
- Мне нет. Это может быть грустным.
В пролёте двери появилась Ильяна, она тут же вступила в разговор:
- Бажик, - обратилась она к мужу, - не морочь людям мозги! Скажи, как все на самом деле. Если он, то есть, - она заметила забившуюся в угол Катерину и уточнила, - если они захотят уйти, их ничего не удержит. Ровно, как и у Павла, это не получилось.
- Это точно, - согласился я.
- У Павла это не получилось, потому что Макс обещал и ему вернуться. Да, Макс?
- И вам я обещал, и мы вернулись, - защищался я.
- Да, это пока верно. – Бажен посмотрел на жену, будто выпрашивая:  что делать?
- Так где и что с Ванессой? – Спросил я.
- Ах, Ванесса! Ванесса! – Просканировал Бажен, - Ах, Ванесса! Если бы вы знали, какую мелкую, мельчайшую роль она играет в этом деле.
- А не рано ли? – Остановила Ильяна мужа.
- Нет, не рано! – Вернул он реплику обратно. – Не рано! Пусть все откроется, наконец!
- Ну, Бажен, давайте, не томите. Нам все равно не уйти от этого разговора. Вы и сами знаете.
- А Диля? – Вызвалась из угла Катерина.
- А, Диля!? – Засмеялся Бажен, - так с неё все и началось!
- Что ж, пожалуй, - предложил я, - нам стоит снова сесть за стол переговоров.
- Да, наверное. Вот сюда, пожалуйста, - Бажен указал на круглый стол.
И мы снова вчетвером окружили стол своим присутствием.
Наши руки, - Бажена, мои, - лежали на поверхности орехового шпона. Женщины же, выпрямив осанки, будучи начеку, воспринимая наши переговоры как бы со стороны, практически не вмешиваясь и находились чуть дальше от столешницы, каждая готова немедленно ретироваться.
- Итак, Ванесса – малая роль. Что еще новенького?  Диля, я так понимаю – тёмная лошадка, - говорил я, не теряя времени.
- Да, Макс, с Дильнары все началось. Мы бы и рядом не прошли вашей магии, если бы с нашей дочерью не было этих злополучных приключений.
- А Ванесса – малая роль, это как?
- Ванесса – художница, малюет, конечно, не важно, однако рисунки предсказательные.
- Ну, понятно. Двояко интерпретируемые,  так ли? – Поинтересовался я.
- Да-а, - не сразу согласился Бажен, разглаживая пальцы, - да, это так. Вам лучше знать – двояко не двояко. Нам-то что? Разумеется, когда по дому летает черте что, и кошка вырывается из дома – это что-то значит! А собака! Если бы вы знали, что делалось с псом! Она ночи напролёт выла.
И с девочкой моей, Дилей, тоже - странные вещи. Однозначного - точно ничего.
- Ванесса? – Вернулся я. – Ведь с нее началась магия?
- Магия, магия! Магия – с нее. Только кто знал, что ваша магия с такими осложнениями! Все, что угодно можно назвать магией!
- Ну, вы понимаете, Бажен, что я не романтик.
Магия для меня – это работа, в как бы она не воспринималась вами, - она имеет практическое значение. Люди бы, поверьте мне, давно разоблачили мои бесцельные старания, если бы они таковыми оказались.
Хлеб за обман не долог.
Но то, что временно скрыто и тайно или кажется таковым поздно или рано становится явью. Прописная истина.
А дальше от распахнутой реальности поздно или рано повеет двоякостями, чудесами, ещё большими странностями, то есть магией второго дыхания. И вы находитесь сейчас именно под ним, правильно я понимаю?
- Но, Макс, сколько этих дыханий ещё будет? Почему ваша двоякость не спрашивает разрешения: быть или не быть ей с кем-то?
- Новый мир, Бажен, грядёт, новый. И не вам, и не мне знать точно, откуда тот исток. Так запланировано. Я также во многом работаю наугад, наощупь. Такова специфика. В том, кстати, и не доверие со стороны, с первого взгляда на род нашей деятельности.
Но вернёмся к Ванессе. – Предложил я.
- Да-да, Ванесса. Что ж, может быть вы и правы, когда говорите, что с нее начались чудеса-юдеса в нашем преспокойном мирном жилище.
Да, она стала предсказывать рисунками будущее, да она стала чудить, а Диля, Диля -  все это реализовать. Вы встречались с этаким феноменом когда-нибудь? – Спросил Бажен и замолк.
В его лице - излишня серьёзность и уверенность исключительной значимости своего положения.
- Дорогой, Бажен, если бы! Повально, уверяю вас, повально – одно и тоже везде. Новая эра, как вы слышали о ее приходе,  начинается именно с этих фактиков чудес, неясностей и отражения их в обычном быте обычной семьи.
Здесь клише: один кто-то в семье «ненормальный» и выдающийся, несколько отличный от всех. На этом заостряют внимание, насколько хватает умения рассуждают, поощряют либо осуждают, стараются смириться. Ведь человек-то родной!
 Но со временем получают ещё более неприятный факт - прямое подтверждение необычности вообще всей семьи.
- То есть, нужно было просто не обращать внимание, и все бы обошлось? И, например, не относится с таким усердием к предсказательным рисункам Ванессы, а?
- Ах, уважаемый, все до сих пор так и делали, делают. Но время не так умно, как это можно даже представить. Оно играет только на себя самое и только. Все самое важное с человеческой точки зрения делается либо слишком быстро и незаметно, либо бедно медленно. А чтобы все совпало, синхронизировалось, нужно уметь понять, либо объяснить, научить со стороны. Этим как раз я и занимаюсь.
Бешеным потоком, неуправляемым потоком, штурмующим потоком, люди научаются отбирать нужную казалось бы информацию, но нужно избирать практически востребованные нюансы из массы этого потока.
Заметьте физику: сначала объявляется мода на что-либо, потом уточняются детали и положения этой моды, узакониваются, далее – дело дилетантов, -  как под микроскопом прослеживается, нет ли подобного, взращённого у себя же дома. Дело дилетанта лежать на диване и рассуждать о ближайшем окружении, не так ли?
И вот, что я скажу вам, Бажен и Ильяна, чаще всего то бедственное финансовое положение в семье, которого все остерегаются, вдруг именно оно заостряет внимание на том домашнем, кровном, дабы выудить нечто полезное, практическое из бешеного потока информации, но уже вне моды, вне оглушающего водопада мнений. В тишине. А это КАРАНТИН.
Вы заметили, сколько сейчас экстрасенсов, ясновидящих и прочих мастеров?
- Пожалуй, - не противоречил Бажен.
- Так вот. Не из секций и курсов они вылупились - из собственных домов, доморощенные. И в этом ничего противоестественного.
Стоило раз какой-нибудь бумажке, лоскутку ненамеренно сдвинуться не на тот градус, как всегда это было перед вашими глазами, или вдруг слететь со стола кружке, или, вот скажем ваша записка с числом сто девятнадцать? Это же из той же серии, Бажен, понимаете?
- Пашка дал эту цифру, - признался Бажен, -  и сказал – она сыграет определённую роль в нашем с вами, Мак Маг, так скажем, взаимодействии.
- И? – Спросил я. -  Оказался прав?
- Да. Вы нашли. А мне нужно было прятать лучше?
- А не стоило. Объяснимся и все. Мы для этого и вернулись с Катюшей, чтобы объясниться.
- И то верно, - с радостью согласился в свою очередь Бажен.
Помолчали. Женщины, , плечо о плечо, сидящие рядом с нами и напротив друг друга, до того почти не переглядываясь, теперь смотрели каждая на свою оппонентку тоже с некоторым потеплением.
Я понимал, что двигаться дальше нужно немедленно и продолжал беседу.
- Ванесса, значит, номер один.
- Ну, пусть будет так, - подтвердил Бажен, - номер один.
- Хорошо. Ванесса рисовала картинки, вы заподозрили, что в них что-то не так.
- Конечно, с какого бы ей вдруг начать рисовать?
- Погодите, не думали ли вы, что ей просто хотелось отличиться в среде вас чем-то своим особенным?
- Бесконечными жалобами она хотела отличиться – особенным. Надоело. А тут ее способность к художественным предсказаниям в помощь пришлась. И, знаете ли, что, Макс, Диля призналась нам ещё больше. Чем дальше, тем больше. Я думал, что на Ванессе мы остановимся, но Диля выдавала свою правду.
- Как вы узнали о ее способностях? И почему она подбросила лже – Морзе Родиону?
- Родион и Ваня, - сомневался Бажен.
- Ваня? – Переспросил я, - Ваня тут при чем?
- Вот-вот, Макс, сейчас, как пойдет одно за другим, удивитесь.
- Извините, - вмешалась Катерина, так чудно долго молчавшая, - Макс, Ваня – это тот, из той семьи, где эта…
- Да, - спешил подтвердить Бажен, - это тот Ваня, мать которого Тамара Яковлевна и они из того селения, в котором вы уже были, у которых вы якобы случайно остановились.
- Да, черт возьми! – За многие месяцы вырвалось из меня, - как же это может быть?
- Ого! Макс! Магия ваша вас тут и перескочила! – Засмеялся Бажен, - Ну, вот, а вы спрашиваете о способностях Дили? Вы - в шоке, а мы, представляете? Ванесса нарисовала весь ваш путь подробно в нашу сторону, все ваши приключения и все такое, а Диля - объяснила. Вот только одно, я повторюсь, Макс, вы всегда почему-то были один. С вами не было вашего помощника, - Бажен указал на Катерину, - ее не было.
- Мы здесь по делу, - поторопился я, - Катерина в данное время является моим клиентом. У меня к вам, а не только у вас ко мне тоже кучка вопросов и даже более того - просьба.
- Макс, а не стоит ли господину-товарищу, - подсказала Катя, имея в виду Бажена, - получше с нами для начала объясниться?
- Да, конечно, задавайте вопросы.
- Диля и Ванесса были в сговоре?
- Ну, - подумал Бажен, - можно сказать и так.
- Лже-Морзе зачем было Диле?
- Она хотела привлечь в нашу семью Родиона, чтобы он поверил. И он поверил, считав что-то тайное от капель дождя, но я не знал…
- Что это будет свыше его сил?
- Да, эта магия не для него. Он отказался принять участие в нашем деле социализации магии.
- Магии социализации? – Переспросил я. – Замечательное определение.
- Да. Или магической социализации. Или как-то по-другому. Я так выхарактеризовал этап нашего семейного перехода в новую форму, новейшую форму.
- Интересно-интересно. Никто, пожалуй, не давал ещё такой номинации этому переходу. Магия социализации…
- Никто? Хотя повсеместно, по вашим словам, теперь это происходит.
- А дело в том, Бажен, что время новое наполняется исключительными людьми новой расы – Индиго. А мы, старики стараемся подтянуться к их мировоззрению. Об Эре Водолея слышали?
Для Индиго само понятие магия не такое уж таинственное. Магия, как говорил Бэкон, будет использоваться в промышленных масштабах.
- Но, Макс, нам бы сейчас устоять, не утонуть, а что дальше… Нас магия в семейном масштабе интересует, раз такие дела.
- Итак, - продолжал я, - вы решили адаптироваться к изменившимся круто социальным процессам и влиться в «магию социализации».
- Да. Нам требуется уют, мы нуждаемся в простом человеческом спокойствии.
- Хорошо. Родион готовится в мореходку и его друг Ваня так же? Я не ошибаюсь?
- Угадали. И ваша знакомая, Тамара Яковлевна, и моя Ильяна, спешу порадовать – так же большие друзья.
- Значит, мы не случайно попали к ним еще тогда, так?
- Да, Мак, да. Ванесса разрисовала путь досконально, а  Дильнара уточнила, выяснила адрес приблизительно того места, где вы можете застрять. Вот мы и созвонились с окружением того района…
- То есть, о нас там, по сути, знала не одна Тамара Яковлевна?
- Да. Так.
- Отличненко!  И как вы надеялись это содержать в тайне?
- А была ночь, Макс. Тамара вышла вас встречать нарочно. По признакам, которые мы дали ей. И Иван…
- И Иван ее был в курсе?
- Почти. Мы не рассчитали на энергию вашей пассии, то есть, - Бажен исправлялся, - То есть, вашей спутницы. Это что-то бешеное. Иван не выдержал.
- EPISTROFI, - произнёс я.
- Что?
Я повторил.
- Ха! А мы тогда кто?
- Pegametnto, - произнёс я.
- Пергаменто? Это еще как?
- Склеивающие, - пояснил я, - и как я теперь убеждаюсь - не ошибся. Вы и есть «склеивающие» - pegametnto. Вот у Катерины нечто возбуждающее, возрождающее – EPISTROFI, а у вас – нечто примеряющее.
Мне в этом качестве, собственно вы и нужны, дабы вот, - указал я на Катю,-  помочь моей ассистентке.
- Что ж, ладно. И как мы будем действовать дальше, сотрудничать? – Интересовался Бажен. Он пододвинул свой стул ближе к жене, чтобы коснуться ее плеча, обнять ее.
- Двигаться, наверное, согласованно и в одном направлении после карантина? – Подключилась Ильяна.
- Верно, - отвечал я, - после карантина. Магия социализации против магии возвращения.
Катя опустила глаза, под стол, она думала о чем-то своём.
На коленках связала руки, плотно переплетя пальцами.
«Ни жена, ни проводник, а так…, - горько отозвались ее мысли в моих чувствах, и продолжением, - а я кто -  болячка».
Мне было жаль глядеть на неё. Требовалось действовать на опережение того, как все начнут осознавать, что некоторые моменты моей работы весьма небезопасны, и все рядом, что находится и соприкасается с ней хоть как, подвержено довольно большому риску. Риску, например, заражению вновь и вновь прибывающих Сущностей.