Осень, зима и холод в кармане

В принципе, кто меня не знает - вы можете читать дальше, кто меня знает, какой смысл объясняться?

 Все написанное, было со слов моего знакомого, ничего от себя я не придумывал. Эта история хороший показатель, как умные люди пользуются добротой и мягкостью других. 

 

 

“Я стоял у его банка, было холодно. Вроде конец осени или что-то типо начало зимы. Руки замерзали, сырость, холод, я греющий руки, ждал главу банка. 

Звали его Роберт Рудольфович. Коренастый, почти уже лысый и поседевший мужчина, который говорил очень интересно и правдоподобно. Офис был не такой большой, как я представлял себе. 

Руки согрелись из-за трения, как от разведенного костра летом. Через несколько минут вышел молодой человек, худощавый и с длинными усами, и с зафиксированной квадратной прической. Я в это время остановился потирать руки и начал пристально смотреть на усача с квадратной прической. И он так же смотрел на меня и выпускал дым сигарет.  Я подошел и заговорил.

 
- Есть у вас зажигалка?- спросил я, хотя не курил вовсе.

Квадратный взглянул на меня с высокомерным видом и несколько секунд только и стоял, а затем протянул свою худощавую руку во всю длину, и дал мне спички. Я взял спички, и так как, не курил, просто держал спички в руках, а квадратный стоял с тупым видом и курил уже бычок. 

-А где вашего начальника можно найти? -спросил я 

-В кабинете, - сказал очухавшись квадратный. 

В кабинете. Я и сам знаю, что в кабинете, очевидный. Но в каком кабинете? Хоть офис и небольшой, тут все-таки несколько этажей.

-Какой кабинет?

-Двадцать первый, - сказал квадратный, снова очухавшись, а я ничего не ответил ему, поднялся по лифту на второй. Лифт открылся. Длинный и пустой коридор, будто тут не работал абсолютно никто.

Так, двадцать первый. Из одного кабинета шли лишь тихие мычания, я направился к нему. Одним словом, волновался, как на экзамене в школе. Руки уже потели. Казалось, что тело трясется. Вот он, двадцать первый. Я постучался и вошел. 

 Роберт сидел в своем кресле, и при виде меня, устроился поудобнее и сделал доброжелательную физиономию. Сейчас, как вспомню, меня трясет от его рожи. Тогда, в хорошем освещении, его лицо было еще омерзительней, какое-то уже осквернённое как бы. Мы обсудили волнующий меня вопрос и переходили к завершению нашего договора.   
 
- Да-да, конечно, - говорил Роберт на протяжении всего нашего разговора и кивал. 

Я положил ему на стол полтора миллиона. Я и сам не знал, зачем это делаю, может уж не надо? Но все- таки положил и расстался со своими деньгами навсегда... 

 Мы пожали руки и попрощались, а я, довольный, вышел на улицу.  Говорить, что Роберт обвел меня вокруг пальцев, не нужно, это понятно дураку дураков. Прошло несколько дней, но ответа от Роберта я не получал. И в один день я шел в сторону его банка, как встретил его.

-Тут, все неоднозначно, товарищ... да... есть шансы! И нужно думать о них! Надеяться! И еще раз надеяться! Ну, мы свяжемся с вами обязательно, конечно! - говорил он шмыгая носом и скрипя зубами 

Просто сдерживался, чтобы не разорвать его, но сделай я что-нибудь и окажутся тяжелые побои, после которых мне никто не поможет. 

Тогда я и почувствовал этот холод в кармане. “Как? И что мне делать? Всего одна тысяча! Тысяча рублей на неопределенный срок!  Я развернулся, от злости чуть не упал лицом в снег. Полтора миллиона до дня с Робертом, а сейчас нищий с тысячей.  Я зашел в магазин, купил хлеб и воду. Больше ничего. Больше ничего я и не мог позволить себе сегодня, но только сегодня. Может, и смогу потом, когда-нибудь. Когда заработаю. А  сейчас экономить. Нужно экономить...”

Начиналось то чувство...  чувство этого сжирающего холода, которое я очень хорошо помню. Осень. Зима. Осознанный холод в кармане.