Паломничество

Был разгар обычного среднестатистического июньского вторника две тысячи восьмого года. Ничто не предвещало, что скоро начнутся приключения.
Позвонил мой товарищ Дима Корнелюк.
- В четверг ты едешь в Киев, - практически без приветствия заявил он.
Зная Диму, можно было предположить наличие как подводных камней, так и невиданных бонусов в этой истории.
- Это вопрос или утверждение? – на всякий случай уточнил я.
- Ты едешь в Киев, - утвердительно повторил он.
- Хорошо, - с плохо скрываемым волнением ответил я. – Подробности будут?
Глубоко верующим человеком я себя не считал никогда. Суть же дальнейшего рассказа моего товарища сводилась к тому, что в автобусе с паломниками, которые едут в Киево-Печорскую лавру, остались несколько мест. Места эти предлагались Диме по знакомству за половину цены. За сумму эквивалентную примерно двадцати пяти долларам мы получали переезд в Киев и обратно домой в Брест, а также ночевку на территории одного из киевских монастырей. Забегая вперед, стоит отметить, что там нас даже покормили постной но вкусной едой.
«Надо брать», - хоть и не сразу, но все же решил я. Точно так же подумал и сам Дима, а также компания его друзей в общей сложности числом семь.
Как человек не любящий шумных компаний и алкогольных возлияний, я решил, что паломники – то, что мне надо. Ведь эти ребята должны быть смиренными, тихими и безобидными.
О, как же я ошибался. Нет, они не буянили, но слишком много хорошо, тоже очень плохо.
Вечером четверга туристический автобус, полный жаждущих исповеди и искупления грехов отправился из Бреста в сторону южной границы.
Только на последнем ряду оформился островок греха. Семеро молодых людей шутили, веселились, кто-то пил пиво. Одним из этих семерых был я. Впереди перед нами простиралась толпа светлых и ищущих просветления людей, от которой становилось темно в глазах и душе.
В свои двадцать три года у меня был не очень большой опыт групповых поездок, но эта была определенно самой сложной психологически. Надеюсь таковой и останется. С самого начала пути наш гид включила религиозные фильмы. Если бы они носили в себе исторический аспект и информативность, я бы смотрел их с интересом. Но смысл их сводился к тому, что мы все грешники и все умрем. Дополнялась картинка заунывными песнопениями. И так почти все восемь часов пути.
Страданий к видеоряду добавляли грустные лица паломников. Они все некоторое время постились, чтобы подготовиться к некой ритуальной части в стенах лавры. Это определенно не доставляло радости их телам и лицам. Мы же ели и пили у них на глазах, вызывая выделение желудочного сока и тихой ненависти в свой адрес, заочно становясь для них источником зла и объектом зависти. Но, у каждого свой путь.
Рано утром автобус приехал в древний город. Кроме церкви, у которой мы припарковались, я успел рассмотреть лишь обилие зелени и холмов. Четырем десяткам человек было не до зелени и не до холмов. Они твердо нацелились на духовное очищение и готовы были драться за места в очереди к нему.
Наша же великолепная семерка спокойно двигалась в конце группы, не спеша за просветлением. В саму церковь, где шла служба мы даже не стали пытаться пробраться. Интереснее для нас были тоннели в холмах – те самые печоры или пещеры, от которых место и получило название. То есть в привычном  современно звучании это было бы Киево-пещерная лавра.
Коммерческая направленность места стала ощутима сразу. Дополнилось это ощущение информацией от экскурсовода о том, что на территории храмового комплекса много объектов культового назначения сдается в аренду бизнесу.
Последние остатки духовности развеялись, когда Вове, одному из наших ребят, монахи чуть не набили лицо прямо в пещерах за то, что он пытался сфотографировать лежащие там в стеклянных гробах мощи святых. Может фотографировать и нельзя. Но рукоприкладство в рясе, как-то не по-христиански. Как говорил классик «стулья то зачем ломать».
Природная часть территории храмового комплекса производила величественное впечатление. Холмы, лестницы, подземные тоннели-пещеры и вид на Днепр, до середины которого долетит не всякая птица. Действительно похоже на место, где можно зарядиться силой. И именно в этом месте силы  я разбил бутылку Кагора прямо на ступенях возле святого источника.
Попросив кого-то из ребят подержать авоськоподобную сумку, пока я разгружаю рюкзак, я с легкостью опустил в нее бутылку, думая, что сумка на весу, а она стояла дном на бетонной лавочке. После короткого «дзинь» лавочка окрасилась в предательский красный цвет. Сейчас я понимаю, что окружающим было все равно на это происшествие. Но тогда мне казалось, что все посетители лавры смотрят на меня с укором и на то, как я, выбросив стекло в мусорный контейнер, застирываю сумку прямо в святом источнике.
Пока в церкви шла служба, грешная часть нашего автобуса в лице великолепной семерки успела посетить музей скифского золота.
Сюда стоило бы приводить представительниц прекрасной половины человечества жадных до драгоценностей. Нет – золото прекрасно. Но. Все залы оформлены полностью в черный бархатистый цвет. Заходишь в очередной зал и думаешь, что он последний, так как из-за черных стен сразу не виден выход. И вся эта чернота горит, как солнце, тысячами золотых украшений невиданных по красоте и сложности. Где-то после третьего такого зала уже просто перестаешь воспринимать этот золотой мир, задыхаясь в окружении блеска. А таких залов на тот момент там был с десяток. В общем, если хотите отвадить человека от любви к золоту, ведите в такой музей. Может быть действенным методом.
И вот свершилось чудо. Очистившиеся паломники толпой вытекли со службы и брали на абордаж автобус. Пост окончен, исповедь пройдена, теперь можно уплетать за обе щеки. Автобус, в который пришли и мы, наполнился ароматами колбасы, курицы и вареных яиц.
Вот, оказывается, как пахнет человек, освободившийся от грехов. Раньше я думал, что это запах среднестатистического грешника.
Дальше были экскурсии по городу и другим церквям, которые расписывали великие художники, имен которых я не запомнил от обилия новой информации.
Ближе к обеду мы приехали на место, где нам предстояло провести ночь. Тогда я не пытался узнать, что это за монастырь. Поэтому название его остается тайной.
Место, которое выделили «жителям» нашего автобуса, было огромной казармой, в которой в июньской духоте и тесноте предполагалось разместить вместе очистившихся женщин и мужчин. Запахи ночного бдения от четырех десятков паломников были как-то не по нам. Поэтому мы с Димой быстро сориентировались в ситуации и заняли две широкие лавки в предбаннике к казарме, на которых, впоследствии и провели ночь в сладких снах, обдуваемые теплым летним сквозняком.

Проведя восемь часов в автобусе с вечера четверга, уже половину пятницы мы были на ногах. Хотелось помыться от июньской жары, чтобы предпринять новые, уже без паломников, вылазки в город.
Мы с Димой вооружились пустыми бутылками от воды и направились в туалет, чтобы принять «душ». Помещение метров пять на пять, выложенное старой однотонной серой плиткой с рядом незакрывающихся кабинок, стало нашей душевой. Опознавательные знаки говорили, что помещение данное предназначается для использования мужским населением монастыря. Смело оголившись, мы стали обливать себя водой из бутылок, приводя себя в свежее бодрое состояние.
Дверь со скрипом открылась. Внутрь вошла бабуля с отрешенным взглядом. На миг остановившись, она внимательно рассмотрела голых мужчин с бутылками, завернула в одну из кабинок, а через минуту невозмутимо исчезла за той же скрипучей дверью из которой явилась. Монастырь. Суровые нравы.
Летний послеполуденный Киев прекрасен. Сейчас с высоты большого количества путешествий по разным странам и городам, можно с уверенностью сказать, что у него есть душа, как и украинцев и всей Украины. Из всех мест, которые мы посетили за тот день, я запомнил лишь несколько названий. В памяти осталось много картинок и образов о городе, но словесного описания и запоминания удостоились только фуникулер, Андреевский спуск, памятник основателям города Кию, Щеку, Хориву и Лыбеди.
Я бы успел запомнить больше мест, если бы не вечерний летний ливень с грозой, который застал нас в верхней точке фуникулера. Отсюда, из-за стекла, мы наблюдали, как молнии бьют прямо по просторам Днепра. Успели мы попасть и под ливень со всех сторон несущий потоки воды с вершин киевских холмов. От этого потопа в миниатюре мы укрылись в «Пузатой хате» - местном варианте кафе самообслуживания.
Ливень и гроза остались позади, а мы приближались к нашему монастырю. И вдруг мы, самые не просветленные из всего автобуса, стали на мгновение еще более «не такими». Прямо на входе в казарму нас встретил один из паломников с докладом. Суть доклада сводилась к тому, что все верующие дружно боялись грозы и поэтому кровати от окон и стен сдвинули в кучу к центру. Зачем они это сделали и почему докладывали об этом нам, осталось не до конца понятным. Но запахи и звуки ночных «бдений» долетали порой и до нашего предбанника.

Субботним утром паломники направились на очередные богослужения и экскурсии по религиозным объектам. Нас же больше привлекала жизнь мирская, в погоне за которой мы снова отправились в прогулках по городу. Описывать все посещенные места и переживания от созерцания этих мест спустя двенадцать лет оказалось сложно. Поэтому день субботний мы вспомним лишь историей из метро. Наша веселая толпа из семи человек спускалась в метро, разбившись на группы по два-три человека. Я болтал с кем-то из девушек (если не ошибаюсь, Катей), помня, что ранее Дима говорил о стоимости метро, равной 50 копеек. Часть ребят уже прошла турникеты, а мы чуть отстали. Далее произошел акт совместного «гипноза». Мы так заболтались, что оба с Катей, не сговариваясь, стали кидать в прорезь турникетов 50-копеечные украинские монеты. Они почему-то вылетали обратно через другую прорезь, не пропуская нас в метро. Мгновение спустя кто-то из местных показал нам жетон. Только тут мы поняли, что для нас обоих почему-то в голове возник знак равенства между ценой в 50 копеек и тем, что кидать в аппарат надо именно 50 копеек, а не приобретенный за них жетон. Откуда взялось это наваждение? И на метро же вроде до этого ездили. Но посмеялись с нас потом ребята знатно.
В послеобеденное время мы встретились с автобусом на парковке одного из торговых центров города и начали завершающий этап нашего путешествия. Восемь часов и мы снова будем дома.
В этой и во всех туристических поездках, которые я совершал в Украину, был один малопонятный и не очень эстетический момент, который дополняет представление о стране. Всегда в моей голове теперь рядом с воспоминанием о прекрасной стране идет это.
А это – туалет. Не сам по себе, а факт того где и как он происходит. Все разы, которые мне довелось ездить на туристических автобусах в Украину, гиды делали санитарные остановки практически среди поля. Ладно, мужчины, ладно по-маленькому, но, извините,  ходить по большой необходимости среди поля, в окружении толпы таких же, как ты – так себе удовольствие. Но факт остается фактом, с которым не поспоришь. Хотя вроде и заправки с туалетами на украинских дорогах вроде не редкость. Виной тому некомпетентность гидов или особенности страны я не выяснял. Как-то неудобно это было делать из позы орла сидя среди перепаханного поля.
Подытоживая тему о том, «как я провел лето», стоит сказать – малодуховному человеку ездить с паломниками не рекомендуется, дабы не стягивать праведников к себе «вниз» и не пытаться в моменты духовной слабости лезть к ним «вверх».

Брест.
26.12.2020
21:58