Привидение

 В каждом детском лагере есть свои страшилки.

 Видимо этот вид фольклора служит неким психологическим барьером для возникновения фобий в более взрослом возрасте. Часть детей любит слушать страшные истории, а часть сама их придумывает, или пересказывает услышанное.

 Такие рассказчики в детских коллективах бывают очень популярны. И зачастую взрослые не понимают истоков популярности таких детей - вроде бы ребенок не отличник, не особенно спортивный, не отличается силой или  клоунскими талантами, не явный лидер, а в детской группе к нему все очень хорошо относятся и с его мнением считаются.

 Это я знаю по себе. В моем детском и отроческом воображении разнообразные страшные истории рождались едва ли не ежедневно. И не поделиться ими было не возможно. И потому за мной постоянно хвостом тащились мои одноклассники, дети родственников, соседей и знакомых, дети из моих отрядов в пионерских лагерях. И у меня постоянно возникали из-за моих фантазий конфликты со взрослыми, которым было невдомёк, зачем я вру безбожно, регулярно и постоянно.

 Вранья не было! Была безудержная тяга к рассказыванию ужасных и очень страшных историй о черных дырах, в которые проваливаются люди на соседней улице; о белых кошках, которые по ночам крадут младенцев, а днем прикидываются ласковыми и пушистыми; о разбойниках, проникающих в квартиры под видом почтальона; о дятлах, путающих деревья с людьми; о рыбах, огромных, как пятиэтажный дом; о термитах, прогрызающих землю насквозь; о микробах, вырастающих в монстров; о космонавтах,  не вернувшихся домой потому, что встретили в космосе туманность, которая их засосала...

 И эти истории было жизненно важно рассказать кому-нибудь. Потому что если не рассказать, то это сбудется... А взрослые в это не верят. И взрослые не хотят этого слышать. Из взрослых только некоторые бабушки умеют слушать такие истории и рассказывать их внукам. И дети слушают их с благоговейным ужасом и благодарностью. А потом пересказывают эти истории другим детям. Или придумывают свои. И тоже рассказывают их только детям или бабушкам, если у них есть такая бабушка.

 У меня такой бабушки не было. Мои бабушки были очень серьезные. Поэтому мои рассказы всегда адресовались только детям.

 И вот, однажды, когда мне было 10 лет, в лагере, куда меня послали родители летом впервые отдыхать без них, из-за меня появилась страшилка, живущая в Крыму и поныне.

 Мой внук, отдыхавший в этом лагере пару лет назад, привез мне эту историю о привидении, гуляющем по ночам вдоль береговой кромки. Эту историю детям рассказал вожатый, который несколько ранее сам был отдыхающим в этом лагере. И тогда он узнал эту историю от своего вожатого...


***
 А началось всё с моего рассказа однажды ночью, когда после отбоя мы еще не хотели спать и делились разными историями. Кто-то рассказывал о себе и своей семье, кто-то о своей школе, кто-то о своих успехах в спорте... Мне было не интересно рассказывать о себе. И тогда появилась история о привидении, гуляющем по ночам вдоль береговой кромки. Зачем оно там гуляло, уже не помню, но какая-то версия была.   Все поверили, но потом, несколько дней спустя, три человека захотели увидеть своими глазами это привидение.

 Пришлось мне с ними ночью тайком выбираться из запертого корпуса через окно на первом этаже. Окно чуть выше, чем метра полтора от земли.

 Оттуда было легко. Спрыгнули, побежали к морю. Вокруг темно-темно. Луна тоненькая-тоненькая на небе, звёзды ярче светят. А вода морская по песку шуршит и светится. Красиво! И мы решили поплавать.
 
 Но еще мы не начали раздеваться, вдруг слышим тихие голоса, вроде кто-то тихонько напевает что-то грустное или лирическое. Ну, мы тогда лирическое от печального не отличали.

 Затаились мы под каким-то кустом. Страшно.... Почти не дышим. А вдруг это привидение?!

 Смотрим, по берегу что-то белое двигается и то ли поёт, то ли плачет...

 Мы как заорём в четыре горла! И дёру к своему корпусу. А сзади слышим тоже вопль ужаса.  Я и товарищ мой замерли, обернулись посмотреть, как так - привидение и вдруг испугалось... Девчонки, что с нами были, не оборачиваясь, без дороги, прямо по газонам, кустам...  добежали, а в окно обратно залезть не могут, трясутся от страха и в голос ревут.

 А мы с моим другом сначала замерли, когда вопль привидения услышали, потом смотрим, а это, оказывается, наш физрук с медичкой под ручку разгуливали. И она в белом халате ему тихонечко мурлыкала песни про любовь. А он её за это обнимал. Вот так они и гуляли ночью.

 А потом нас испугались, нашего крика. Он-то быстро в себя пришел, а она стоит, трясется от страха, за него обеими руками вцепилась... А он нас разглядел,  в  темноте  по силуэтам понял, что воспитанники его, пионеры, прикалываются. Как заорет на нас: " Я вам сейчас уши поотрываю, бездельники!"

 Мы, ноги в руки, драпанули от него на первой космической. Он что-то в след  нам кричит. И ее успокаивает.

 Мы добежали до окна. Девчонок подсадили, сами едва забрались - высоко всё ж! -  все вместе на одну кровать плюхнулись,  накрылись с головами одеялом. Лежим, содрогаемся от хохота,  а вслух нельзя - вожатые придут - мозги промывать будут.  И не смеяться нет сил. Так до утра и хихикали под одеялом.  И смешно, и страшно, что застукают нас.

 Поклялись мы под страхом смерти никому не проболтаться и утром  первыми выскочили умываться.

  Потом на линейке и утренней гимнастике, как на физрука глянем,  начинаем хохотать. Ребята в отряде ничего не знают о нашем ночном приключении,  но мы смеемся и они тоже. И весь отряд вместо зарядки от хохота заходится. А за нашим отрядом, глядя на нас и остальные отряды нашей дружины. Физрук  злится, а ничего с нами поделать не может, потому что не увидел, кто же первый начал.
 
 На следующий день опять хохот... Вот так до конца смены и веселились на зарядках. Это даже не мы уже начинали первыми смеяться. Просто кто-нибудь с утра пораньше на физрука глянет, смехом прыснет - и пошло-поехало...

 В общем, ни меня, ни друзей моих тогда воспитатели и вожатые так и не вычислили. И мы никому нашу тайну не выдали.
 
А привидение с тех пор так и бродит в том лагере...