23 июл. Вт. Продолжение 25

Замены нет. Не прилетают. Почему? Толком никто не знает. Нет больше сил жить в обезьяннике. Какие только номера ни выкидывают эти человекоподобные! Обозначу всех, чтобы была ясна ситуация. Обезьяны, живущие у нас в домике:
1. Начальник группы капитан Сафонов – Гиббон – низкий лоб, маленькие глазки, тупой, как полено. Когда напивается, начинает приставать.
2. Техник по тренажерам прапорщик Жеребной – Горилла – лоб ещё уже, чем у Гиббона, плечи за ушами, руки до колен. Тяжелый, мрачный взгляд исподлобья. Когда разозлится по пустяковой причине, кидается на нас с Полищученко с автоматом.
3. Старший механик прапорщик Оленюк – Лемур – блаженный, безобидный, не причиняющий никому зла зверёк, тихий, в пьяном состоянии любит петь.
Приходят в гости:
4. Начальник группы вооружения ТЭЧ капитан Беккеров – Макака – большой друг Гиббона. Приходит играть в карты, домино, нарды с нашими обезьянами. Во время игры кричит, свистит, издаёт нечленораздельные звуки на своём языке.
5. Начальник группы ВД в ТЭЧ капитан Ушкало – Белая Обезьяна, как и Лемур вполне не опасен, не пристаёт.
Вот что произошло однажды ночью. Я проснулся от того, что Полищученко встал с кровати, гремя в темноте стульями, и пошел во двор. Разбудил он и Гориллу. Та пошла пить к кондиционеру (там на полочке охлаждается у нас вода в банках). Попила воды через край и, ставя обратно на полку полную, жестяную, трехлитровую банку, опрокинула её на Лемура. Его кровать стоит прямо под кондёром. Поток ледяной воды, грохот падающей банки разбудил Лемура. Горилла видимо кинулась спасать собрата, причиняя ему своими неуклюжими действиями ещё большие неудобства. А Лемур, поистине блаженный зверёк, вместо того, чтобы обидеться и обругать, а то и дать раза Горилле, спокойно произнёс: «К утру просохнет», - повернулся на другой бок и заснул. Горилла вместо того, чтобы попросить прощения, изрыгнула: «Завтра уберу», - и легла досыпать. Шум разбудил и Гиббона. Он, пытаясь помочь собратьям, долго щелкал выключателем, пока до него дошло, что сеть обесточена из-за того, что ТЭЧ вырубила дизель. Утром Лемур просушился, и жизнь пошла своим чередом.
«Обглоданный череп» цепляется ко всем, кто ходит без носок, в том числе и ко мне. Обзывает меня нищим. А что мне делать? У меня осталась последняя пара носок, и я не хочу изорвать её до замены. В Союз поехать босиком не годится. В нашем магазине носок в продаже нет. «Черепуня» обещал подарить мне носки с дарственной надписью. Ребята, такие же, как я, без носок, как узнали о такой щедрости начПО, говорят: «Бери и на нас». Но, к сожалению, как и во всём, дальше обещаний у «Черепуни» ничего не идёт.
Барин под замену начал налаживать службу в штабе по своей методе в ущерб дежурным. Я в своё последнее дежурство не одел х.б., а пошел в техничке, за что и был снят с наряда. Вместо меня пошёл дежурить Гиббон. Его Барин с «Черепуней» пропесочили за меня. Пришел в домик злой, как собака, заставил меня постричься и надеть носки, что я и исполнил. Чтобы не показать, как нелегко целый день жариться на солнце, спорить с ним не стал. Я то хожу в наряды по 4 – 5 раз в месяц, а он вообще не ходит, «Кавалерии» на глаза ещё не попадался!

25 июл. Ср.

Ровно год прошёл, как наш полк вылетел из Бердичева, а замены всё нет. Говорят, что замена прилетит 27 – 28 июля. Подождём. Что ещё остаётся, кроме, как ждать. Вчера, в начале девятого вечера был крупный обстрел аэродрома минами и реактивными снарядами. Я в кино не пошёл, а остался в модуле управления у «метеоров» чаёвничать. Сидим, беседуем, попиваем чаёк после уничтожения жареной рыбы, пойманной Кораблёвым, и картошки. Как вдруг слышим разрывы один за другим: бум – бум – бум. Всё ближе и ближе. Дима Михалёв побежал на «метео», т.к. в этот день дежурил, а мы вышли в коридор модуля и сели на корточки вдоль стенки. Вскоре прибежал народ из кино запыхавшийся и взбудораженный. Следуя нашему примеру, все уселись вдоль стенок, закурили. А мины рвутся всё чаще и ближе. Стены и пол модуля от разрывов вздрагивают. Сидим, мрачно шутим. До замены-то считанные дни, приключений-то не хочется!
Слышно, как пехота наша на периметре поливает из всех видов оружия в белый (ночью черный) свет, как в копеечку, а мины рваться не прекращают. Становится не по себе как-то! Только через полчаса утихло. Духи выпустили все снаряды и мины и, очевидно, заряжают вновь и меняют место нахождения.
Я, воспользовавшись передышкой, пошёл через весь аэродром к себе в домик. Только дошел до домика, разделся и лег в кровать – было уже около 22.00 – как снова послышались разрывы мин. Стены домика стали от разрывов сотрясаться. Наши обезьяны и  Полищученко, схватив автоматы и каски, бросились по окопам. Я остался лежать в кровати. Домик, как я писал ранее, наполовину врыт в землю и обложен снаружи ящиками с песком с двух сторон. Я посчитал, что в нём находиться безопасно, и остался. Через полчаса обстрел закончился. Подняли в воздух вертолёты (погода была нелётная, поэтому дежурная пара ночью не летала), стало поспокойнее. Приехал Лемур из кино. Всё-таки досмотрели фильм до конца. Он рассказал, что отвёз Гориллу в санчасть. Оказывается Горилла, носилась в страхе от обстрела по ТЭЧи, разодрала череп о колючую проволоку. Вскоре пришла в домик и перевязанная Горилла и поведала, что при обстреле ранило 5-рых афганцев. Подошли танки из бригады, и прямо с шоссе дали несколько залпов, да так, что наш картонный домик от сотрясения земли чуть не перевернулся кверху дном. На этом весь обстрел закончился.

29 июл. Воск.

Наконец-то прилетела замена! Радость у всех неописуемая и всепоглощающая! Как будто за спиной выросли крылья! Ура! Это победа! Выжил!
На нашу позицию приехало всего два старших техника. Этого лично мне вполне достаточно, чтобы 1 авг. прилететь в Союз. Рад безмерно! Один из заменщиков – мой коллега. На год позже, чем я, закончил 602-ю кафедру МАИ. Остался работать на кафедре у Гусейнова – моего дипломного руководителя. С кафедры «загремел» в город Обор, Хабаровского края в вертолётный полк, а затем сюда. По моему сценарию.
У меня сейчас три радостных дня передачи военного и бытового имущества позиции и подписания обходного листа. Затем в Союзе два месяца отпуска – счастья, т.к. в ДРА я в отпуск не ходил целый год, а потом ещё пару месяцев и дембель!
На этом свои афганские записки заканчиваю и прячу дневник в портфель.

Набрано на компьютере в ноябре – декабре 2020 года.