Ночь на окраине. 10 ч. Уральск две тысячи

   10 ГЛАВА
УРАЛЬСК ДВЕ ТЫСЯЧИ

Фейерверки двухтысячного года были мощными. Земляне входили в новый век с шумом. По всем телеканалам передавали пророчества о конце света и о том, как некоторые люди запасались спичками, солью-сахаром и свечками. Некоторые и крупами-консервами. Но основная часть планеты беспечно праздновала. Люди высыпали на улицу и хороводились около ёлок. Главная городская ёлка всегда ставилась в центре около памятника Абаю из белого камня. Он гордо стоял, сложив руки на груди. А голуби облепляли его голову и плечи.

Пьяных было особенно много. Все братались и шутили. В автобусы заваливались шумные компании с предводителем дедушкой Морозом и Снегурочкой, поддатыми и с веселыми красными лицами. Дети еще больше радовались, все с мешками подарков, а девочки с капроновыми подолами снежных платьев, торчавшими из-под пальто, спешили кто куда.

Мы сидели у ёлки и закрытых ворот дома. Ёлка стояла у ворот и была кем-то наряжена, даже фонарики светились. На воротах горел фонарь.

— Куда его чёрт унес? — печально говорила я своему Ерёменко. — Я мерзну.

— Не мерзнешь, это атавизм. Фантомные воспоминания, — парировал он не менее печально.

Я постучала в ворота. Покидала снежками в светящееся окно веранды. Вдруг залаял соседский пес. Вся улица куреней залаяла звонко и голосисто на все лады.

Ерёменко нажал на клаксон байка, и он загудел ровно и громко. Вышел сосед с лопатой.

— Вы чего шумите?

— Да это мы хозяева этого дома. Купили недавно. Тут должен жить доверенный человек. Впустить нас.

— Айдате, через мой двор — наверное, не слышит.

Он провел нас во двор и потом через маленькую калитку в саду, и мы наконец попали в свой будущий дом.

— Наверное, молодожены? — спросил веселый и пьяный по причине Нового года сосед. В другое бы время не впустил никого, а тут праздник в разгаре, а кто-то сидит скучный.

Не дождавшись ответа, позвал к себе:

— А то пошлите к нам, у нас компания. А то совсем замерзли.

Мы отрыли ворота, закатили байк.

Зашумела опять хозяйская собака, и только тогда скрипнула дверь, и к нам вышел довольный и веселый Игорь.

— Привет, хозявы! Вы что с луны свалились, — хитро прищурившись, приветствовал он и чмокнул меня прямо в губы.

Ерёменко оттеснил его плечом и протиснулся между нами в дом.

Дом был двухэтажный, небольшой коттедж, как модно сейчас назывались такие дома. Сосед помахал рукой, и тем более уже звали его с крыльца. Шумная толпа высыпала из дома и вовсю плясала под гармонь, и начала пулять в небо фейерверки, которые радужными бликами осветили тёмное небо. Дети визжали, собаки надрывались. Он чуть не бегом ушел к своим.

Мы вошли в чистый дом. Стол был полон всякого добра. Ёлка светилась огнями и украшена была старыми игрушками и мишурой. Магнитофон орал песню «Синий-синий иней».

— Будьте как дома. Прошу к столу.

Из кухни выпорхнули две девушки.

— Татьяны, — они хором представились и присели в реверансе.

— О, ты не скучаешь, — довольно произнес Ерёменко, начинавший было ревновать, и сразу успокоился.

Игорь глянул на меня долгим взглядом голодного вечно-молодого волка и сказал:

— Да тут не заскучаешь. Девчонок на площади нашел, пригласил. Не знал, что вы сегодня свалитесь, — как бы оправдываясь, отвечал он. — Ладно, прошу к нашему шалашу, как доехали? — с плохо скрываемой тревогой спросил он.

— Всё пойдет нормально, без происшествий.

Дальше пошло как обычно. Нормальная вечеринка с музыкой и танцами. С шептаниями по углам. С ночными поцелуями и признаниями. Мы держались особняком, сразу объявив о том, что мы молодожены. Игорь порывался спросить, что-то недосказанное было между нами, но Татьяны не давали ему скучать. Он взял гитару и пел старые песни Визбора о тревожной молодости, о романтике. А потом и вовсе уединился с одной из Татьян в самой высокой, под самой крышей, комнатке, сообщив:

— А ваша спальня вон там, не ожидал, что вы женаты, приготовил две спальни, но Танечке теперь есть где спать, — он показал в дальний угол коридора, — туда. — И мы направились выше, в мансарду.

Мы прошли по полутёмному коридору с картинами Урала по стенам мимо кабинета с компьютером, заглянули в еще одну комнату-библиотеку. В дальней комнате на втором этаже была наша спальня.

Оба волновались, как в первый раз. В углу стоял шкаф. В шкафу к моему удивлению была одежда моего размера. Я нашла ночную сорочку, погладила ее, она пахла лавандовым мылом. Ерёменко тут же стал отбирать ее.

— Зачем она нам? — привлек меня к себе и сухими губами впился в губы.

Целовал так, как будто мы давно были женаты. Так спокойно и властно, что ему хотелось подчиниться. Был слышен наверху веселый смех. Разговор и бормотание Игоря.

— Ерёменко, я чувствую себя странно, находясь с ними в одном мире.

— Должен тебе сказать, что теперь по твоему желанию я Сергей Полярный, а ты Лариса Полярная — моя жена.

— Жена, — эхом откликнулась я. — А не узнают меня мои школьные друзья или работники охраны? А где мы будем работать?

Он запечатал мой рот поцелуем.

— Завтра-завтра, послезавтра.

Завтра разбудило нас веселыми голосами из кухни и запахом куриного бульона.

Я растормошила Сергея.

— Пойдем, дорогой муженёк, питаться. С Новым годом на планете Земля!

— Привет, земляне! — крикнула я, сбегая по лестнице.

— Привет, инопланетяне, — ответствовал Игорь.

— Если б ты знал, как ты близок к действительности.

Девчонки засмеялись, и мы дружно стали поднимать шампанское, пить за первый день Нового года.

В другие дни мы бегали, открывая новое дело. Арендовали помещение. Игорь помогал нам во всём. Налоговая организация требовала много документов. Справок.

Назвали мы свой частный бизнес Clean Urals — в переводе «Чистый Урал». Ходили мы и к Мутаеву Валериану Кадыровичу, нынешнему акиму, так теперь называли главу администрации. Идя к нему, наш юрист Петр Петрович Удальцов предупреждал, что прослушка поставлена у него везде, особенно в зале заседаний.

— Ты лучше помалкивай. Деньги решат всё. Я уже дал взятки кому надо.

Мутаев встретил нас пронзительным взглядом. Взял ли он взятку или нет, неизвестно, говорил отрывисто по-деловому. Был въедливым и непреклонным. Дело могло провалиться. Вышли мы не солоно хлебавши. Дело отложили. Говорить о чистке даже не русла Урала, а его притоков и то было трудно. Таким образом, наши походы и поездки в Астану затянулись до крещения. Как и планировалось.

Откуда Сергей привез бумагу, подписанную самим президентом, остается загадкой, но возок потащился. Частное предприятие Clean Urals наконец-то зарегистрировали, и можно было начинать набор рабочих. Мой Полярный сказал, что рабочие уже едут, вернее летят. Я всё поняла.

— Это те самые из подземного города обученные мастера? Кстати, давно хочу спросить, как его название?

— Лоокостра, если перевести с межпланетного языка, будет Подземный остров. А рабочие, да, оттуда.

— Красиво.

Я приставала и раньше, говорила, что скучаю по детям. И придумали ход, когда я могу меняться на некоторое время со своим биологическим роботом. Я стала ходить к детям. Но на ночь возвращалась. Сергей ревновал и не отпускал надолго. Это было интересно. Я видела, как выросла моя дочь Ирина, поумнела. Какие оценки у нее хорошие. Она уже училась в девятом классе. Я разговаривала и расспрашивала ее обо всём, и мне нравилась ее открытость. Ирина еще и дневник вела. Я читала обо всём, найдя его нечаянно и ничего не говоря ей.

На студенческие каникулы приезжала старшая дочь Алиса, и дома был шумный переполох. Мы пели старые песни. Обнимались и тоже вели долгие разговоры. Я возвращалась в коттедж как выжатый лимон, и мой Сергей гладил меня по голове, восстанавливая энергию. Был молчалив и грустен, так что сердце разрывалось. С тем, другим мужем мы не очень-то наладили отношения. Год был тяжелым. Он нервничал и не очень-то посвящал меня в свои дела. А мне было совестно спрашивать, да и вряд ли могла помочь. Был он чёрен и страшен. Неуживчив. Зол. На всё. На людей особенно. Доставалось всем. Ирина его терпела ради матери — то есть меня.

Что я могла поделать? Впереди такое дело — спасение Урала. Я не могла открыться. Жизнь у них была своя со своими загадками и событиями. В общем, в это время «муж» был хорошей защитой и броней в этом мире. Я знала, что дети меня бы простили, но кто может с уверенностью сказать мне, что это так.

ЛУННАЯ ПЫЛЬ

Праздник крещения мы встречали со всем народом. Зрелище огромного скопления людей и купание в проруби удивляло. Я всегда боялась прыгать в прорубь. А тут мне нечего бояться холода, мое тело и не к таким температурам было приспособлено. Я нырнула в ледяную воду и неожиданно, как будто заново родилась. От меня шел пар. На берегу пели казаки наши старинные песни: «Вы казачки-казачки военныя люди… Военныя люди — никто вас не любит».

А в другом месте горланили: «Браво-браво, Катярина, браво, сердце мое».

А в третьем углу пьяный уже мужик плясал и наяривал:

— А пчелочка златая, а чё же ты жужжишь!

Огромный самовар на сосновых шишках пыхтел, и от него валил густой дым. Казаки бесплатно раздавали уху и чай. В огромных папахах они смотрелись красочно. Тут особенно было многолюдно. Среди ветвей мелькали цветастые красные русские платки, накинутые на плечи. В нескольких местах азербайджанцы готовили шашлыки. Всюду на бревнах сидели люди. Молебен уже отслужили. Процессия с батюшками ушла. Люди шли с бадейками, пластмассовыми баклажками и набирали святую воду. Вокруг проруби толпился народ. Около проруби стояла палатка для раздевания. Многие выпивали после ныряния. Шутки и смех то и дело раздавались, то там то тут.

Бегали бродячие собаки. Лед подтаял, и было мокро и тепло, минус пятнадцать без ветра. Мы стояли на берегу Урала, позади нас высился Собор Михаила Архангела, мы смотрели — насколько отошел берег, и какой в этом году ожидается подъём воды. Обсуждали свои новые дела, получение техники, постройку ангара для принятия техники. В общем, всё потихонечку шло своим чередом. Мы смотрели на величественные изгибы и застывшие льды. Сергей был со своим внутренним миром и такой красивый с распахнутым воротом куртки. Всё в нём притягивало и заставляло верить в то, что всё у нас получится.

Мы вернулись домой. Звонок телефона вспугнул нашу тишину и спокойствие.

— Здесь живет Сергей Полярный? Я бы хотела с ним встретиться.

— А кто это?

— Не могу сказать, это сюрприз, я приду к вам, — сказал женский голос и положил трубку.

При нашей двойной, даже тройной жизни, это и правда, было сюрпризом.

Мы сидели, вспоминали, где мы могли проколоться, и чем нам эта встреча грозит, и не могли понять. Всё вроде было ровно. Стали вспоминать наш великий поход в Урду и мое освобождение.

— Ведь, ты же не знаешь, мы помогли освободить всех тех, кто там был выставлен на продажу.

— Как вам это удалось?

— Наши программисты убрали энергостены и энергозамки. С другой стороны здания они и вышли. Не обошлось без оружия. Несколько моих ребят были с ними, и мы посадили их на корабли и привезли в Лоокостру. Там были и биороботы, и биолюди, инопланетяне с других планет и даже их дети. Они все остались работать в подземном городе. Под защитой межпланетной организации Великой стратегии.

— Я рада, что так вышло. Многие из них так переживали за меня. Они знают обо мне?

— Да, многие спрашивали. Точно им не говорили — где ты. Но то, что ты жива, все знают.

Потом на компьютер пришло сообщение: «Ждите, в пять приду. Луна».

Сергей как-то странно посмотрел на меня.

— Луна. Это моя старая любовь. С моей планеты. Мы из созвездия Воды. В переводе на ваш язык — Вода. Поэтому мы и занимаемся водой. Вода у нас более летучая. Чаще испаряется и чаще проливается на землю. Да и земли как таковой нет. Всё вода. Мы живем в мире воды. На воде. Вот поэтому и перепонки у нас на руках и на ногах, у нас и жабры есть. Мы водоплавающие. Когда вода испаряется полностью, и вверху вырастают облака, мы остаемся на земле и ходим, но вода так близко, что достаем мы ее прямо из облаков разными способами. Как вы яблоки с деревьев. Когда-нибудь я возьму тебя на свою планету, ее можно назвать Урсула. Это трудно объяснить. Но увидев, ты полюбишь нашу планету. А может, и не захочешь улетать.

Он засмеялся. И обнял меня.

— Ее имя Луна, это ее ник, здесь на Земле мы ее зовем Лиза, мы давно расстались с ней, ваших земных лет будет, — он призадумался, — лет восемьдесят назад. Зачем она меня нашла, неведомо. Но зря искать не будет. Она занимается делами вашего спутника Луны и предана мне. Вряд ли что-то хорошее заставило ее проделать такой путь.

В пять ее не было. Мы включили компьютер и прочли сообщение.

«Срочно приезжайте на Меловые горки. Будьте осторожны. Вход ищите по моим меткам. Метки это еловые ветви с шишками, воткнутые в землю. Идите под гору с подветренной стороны».

— Надо идти, — проговорил Сергей.

Я кивнула.

Мы недавно купили небольшую «четырку», как говорили в народе, ВАЗ 21—14, и чтобы не привлекать внимание, очень подержанную машину. Вот мы на ней и поехали.

— Это совсем недалеко, — наставляла я Сергея.

— Знаю! Не мешай!

Захрустела «граната» на повороте, и мы помчались к мосту (помчались — громко сказано). Проехали Кирпичный район и мимо институтов на гору. Она-то и называлась Меловая или, как ее называли в народе, Свистун-гора. Это было прямо за городом, примерно в получасе езды (если небольшие пробки, а на крещение это обязательно).

Въехав на гору, мы оставили машину прямо на обочине и пошли пешком. Смеркалось. Кругом голая степь и с горы был виден город с начинающими сиять огнями.

Нам начали попадаться еловые ветки.

— Вон и вон! — возбужденно восклицала я.

Ветки как бы ни при чём в степи. Сразу было видно стоят тут недавно, воткнуты прямо в снег.

Спустившись с другой стороны, мы увидели старые рельсы, ведущие в гору издалека. Там был небольшой яр. Мы укрылись и осмотрелись. Никого не было. Тут небо осветило мощным свечением. Как бы полярное сияние. Это было так странно. Потом появилась капсула и быстро вбуравилась в яр. Свечение длилось минут пять. Капсула была огромной. Мы были рядом и увидели, что по днищу светились иллюминаторы.

Мы побежали, как только всё окончилось, на пригорок, туда, куда она вбуравилась вертикально прямо в гору. Бежали-бежали и вдруг провалились. Видно шахта еще не закрылась или это был другой ход. В общем, непонятно куда провалились по гладкой штольне, упали на кучу мела. Не зря гору называли меловой.

Глаза быстро переключились на темноту. Длинный коридор уходил вдаль. По коридору сновали люди в синей рабочей одежде, робе, как мы говорили. Таскали на каталках воду в огромных прозрачных пластиковых бутылях.

— Что это такое? — прошептала я.

Мы потихонечку стали продвигаться. Гудел мощный мотор. Везде стояла вода, упакованная в бутыли — чистая. В одной из подсобок мы увидели эти синие спецовки, быстро, не сговариваясь, переоделись. Продвигались далее, уже схватив по баклажке воды. Как бы несли воду, идя по делу, чтоб не привлекать лишнего внимания. Люди сновали очень быстро. Мы увидели огромные фильтры-очистители воды, моторы, качающие воду из Урала. Летательный сигаретообразный аппарат забирал воду на борт, в течение часа всё было загружено в отсеки, и он стремительно выпрыгнул из шахты, небо вновь осветилось «полярным» сиянием на несколько минут и погасло. НЛО исчезло из зоны видимости.

Рабочие стали двигаться к лифту и погружаться ниже. Видно, они проживали тут же. Мы затаились в подсобке за шкафами.

А рабочий люд общался между собой.

— Сегодня много увезли. Несколько раз прилетали, но забор воды того стоит, крещенская бывает раз в году, очень полезная и, главное, не портится долго, — сказал басом один из них.

— Да, но скоро этой реке кранты, — отозвался густой голос.

— Ничего, есть и другие реки. Мы еще и из Байкала попьем, — обнадежил баритон и засмеялся.

— На Луне давно привыкли к хорошей воде. Лунная же требует очистки, но у урдинцев нет мощных фильтров, да и примесей много, и добыча трудоемкая, легче отсюда привозить, рукой подать до Земли. Всё, что могли, вывезли с Урды, когда ее засекли вечные охранники Галактианцы и стали уничтожать. Так и пришлось спешно перебазироваться на Луну.

— А потом они захватят Землю, будут нам и воздух и дома попросторнее.

— Размечтался, кто биолюдям дома будет давать? — сказал грубый бас.

— Чем завтра будем заниматься? Какой работой? — перебил тихий голос подалее.

— Завтра будем паковать лунную пыль в серебряные бутылочки. Землянам будем продавать. Это очень выгодное дело. Ее много, да еще и реголит привезли. Будем делать лунные сувениры из камня. Здесь продавать не будут, в Европе, да. Подпольно.

— Ладно, что-то мы разговорились, пора по квартирам.

— Капсулы конечно хорошие, но воздуха маловато будет.

— А что за девушку сегодня словили охранники?

— Не твоего силиконового ума дело. Иди, спи.

— У меня новейшие мозги из кремния…

— Ладно, иди, пока тебя не отключили.

— Подумаешь, реголит, тут золото в цене, — голоса стали удаляться по коридору.

Рабочие переоделись и ушли.

— Где же Луна? — спросила я.

Сергей показал на выход. Мы потихонечку стали продвигаться вдоль стены по коридору. Вдруг сработала сигнализация.

Зазвучало грозное предупреждение:

— Всем зайти в комнаты и задраить двери. В отсеке номер пять чужие. Проникновение в отсеке номер пять. Проникновение в отсек пять.

Замигали зеленые лампы, взвыла сирена, и что-то еще стало давить на темечко. Видно волны. Я схватилась за голову. Сергей сказал: «Я предполагал атаку рено-волн, на, бери защиту». Он вынул из кармана шапочки, похожие на кольчужки. Мы надели, стало легче соображать. Добрались до лифта и вместе с рабочими вышли этажом ниже. Потом по лестницам спустились еще ниже, пока в пятом отсеке шел обыск. Мы были вынуждены перейти на телепатическую связь. Сергей жестами показывал куда идти и на ходу менял обличье, взяв лицо одного из рабочих. Я так не умела. Его лицо изменилось и стало похоже на черного и старого мужика. Очень неприятный тип. Я шла за ним, прячась от камер слежения.

«Там ход, я чую, наверх», — мы поднимались по узкой лестнице теперь наверх.

«Я слышу Луну», — говорил он мне внутренним голосом.

Вот мы увидели клетку со светостенами. Луна сжалась в комок. Видно ее обрабатывали рено-лучами. Она не могла говорить и двигаться. Сергей достал маленький предмет и стал что-то быстро на нём набирать. Светостены стали мигать и потом потухли. Он быстро подбежал к Луне и взял ее на руки, понес ее легкое тело. Мы бежали по длинным коридорам, и за нами двигалась огромная толпа людей в костюмах охранников. С оружием, световыми лазерными пистолетами и автоматами, они стреляли, но поворот шел за поворотом, и мы избежали прямых попаданий.

Всё же нам удалось найти тот ход, в который мы свалились. Сергей точно знал, где это. Вот только как отсюда выбраться?

Очнулась Луна от воздуха, поступающего в штольню.

— Под кучей мела есть раскладная лестница. Я оставила.

Мы положили ее на мел. Стали искать. Тут лежала лопата, раскапывать надо было быстро.

— Сергей ты понял, куда девается вода из рек Земли? — спросила Луна.

— Да, мы слышали разговоры рабочих-биолюдей.

— Но это еще не всё, урдинцы готовят вторжение на Землю.

— Я понял, доложу галактионцам. Ты не знаешь сроков?

— Примерно через двадцать-тридцать земных лет. Это очень важная информация. Вы должны остаться живыми. Оставьте меня. У меня тут еще и оружие закопано. Я вас прикрою. Я всё равно идти не смогу. А тело мое многое может перетерпеть. Лазерные пули сильные, но и материя моя… сам понимаешь… — она не договорила.

Сергей на минуту обнял ее и оставил у входа, из которого был виден длинный коридор. Мы поставили лестницу и полезли наверх.

Ночь была морозной и звездной. Прямо над нами висел диск луны. «Луна тоже не малая планета по человеческим меркам. Где там их база?» — думала я.

— Жаль, Луну, — сказал Сергей. — Они её в живых не оставят.

— А нас? — спросила я.

— Наших лиц они не увидели, у нас есть фора, пошли, машина стоит там, вон видно уже.

Добрались уже без приключений. Всё что узнали, быстро передали по компьютеру. Шифр, конечно, был у Сергея. Я только сидела рядом.

— Всё же мне неясно, что это за рельсы, и куда они ведут? — сказала я уже под утро.

Мы сидели, пили горячий чай на теплой веранде. В огромные окна падал мягкий снег. Казалось вокруг тишина на всём мировом пространстве или во всём мировом пространстве. Неважно. Снег стал навевать дрему. Мы обнялись и уснули прямо на диванчике напротив окон.

Во сне передо мной явилась Луна, и она медленно шла к Луне… по серебряной дороге.

— Как мне тебя жаль! Милая водяная лилия. Ангел нашей планеты.
часть11
http://proza.ru/2021/01/10/775



коллаж Деда Габадея.