Доброволец Проект Z2-17 Глава 9

ГЛАВА 9

Лесная чаща в 30 километрах от Екатеринбурга. Место крушения вертолёта «Аллигатор». 24 мая. 08:32.

Тимофей уже минут десять пытался затолкать ботинком под кочку смятый пищевой контейнер. Слушая рассказ генерала, он представлял во всех подробностях поведанные ему события. И даже несмотря на то, что людей, о которых шла речь, Тимофей лично не знал, он с лёгкостью вырисовывал в своём сознании их образы и подстраивал под вышеописанные события.
- Значит, вы уже не первый раз слышите про эти странные сны? – осматривая окрашенные утренним солнцем окрестности, спросил курсант, когда генерал сделал паузу, чтобы промочить горло из своей уже привычной всем бутылки.
- Это больше похоже на управляемые галлюцинации! – уточнил Бирюк.
- Управляемые галлюцинации? Откуда вам это известно? – вопросы Тимофея, показались генералу чрезмерно скептическими. – С какой стати кто-то намеренно, вмешивается в нашу жизнь, в наши судьбы, в наши свободы? Какое этот некто имеет право на это? И как позвольте поинтересоваться он это делает?
Бирюк с укором посмотрел на племянника.
- Быть может, этот некто ищет того, кто сумеет его понять? Но как бы там ни было, мы ничего об этом толком не знаем. – Тимофей вздёрнул вверх бровь. – Известно лишь, что подобного рода видения отнюдь не редки. Они проявляются у людей в виде снов и фантомов. Если ты обратил внимание, каждый, кто видел это, узрел в образах видений то, что желало его сердце. Михаил Сомов увидел брата, профессор Паризин своих жену и дочь, а ты увидел отца. Твои вопросы попахивают неприкрытым скептицизмом. В таком случае позволь задать тебе встречный вопрос? Неужели ты считаешь подобного рода совпадения простой случайностью? – Тимофей смотрел на генерала не моргая.
- Уж слишком явные это совпадения, – протянул он задумчиво.
- Ты зришь в корень! – Бирюк направил на племянника указательный палец. – Вот именно по этой самой причине я считаю, все эти видения, не что иное, как искусственно направленные галлюцинации. Ко всему прочему, наше видение этой загадки, как мне кажется, весьма однобоко. За всеми этими тайнами кроется нечто большее, чем наш скудный разум может себе представить.
- Но кто способен на подобное? А главное, зачем?
- К сожалению, мы этого пока не знаем, – ответил, разводя руки в стороны генерал. – Но, надеюсь, что вскоре мы найдём ответ. А тот, кто делает это, кем бы он ни был, удостоит нас своим вниманием. Если захочет, конечно!
- С чего вы взяли? – не отставал Тимофей.
- Потому что до вчерашнего дня никто не получал подобных видений с такой короткой периодичностью и таким же сходным сценарием, как ты и эта девица. – Генерал указал на спокойно спящую у дерева Василису. – Именно поэтому я считаю, что откровение где-то близко.
- Господин генерал! Разрешите обратиться? – подошедший к ним Иван протянул Бирюку планшет. – Отряд закончил сборы и готов двигаться дальше.
- Хорошо. – Кивнул бойцу Бирюк. Тот тут же развернулся и пошёл прочь. – Командир! – Сергей Владимирович перевёл взгляд уставших глаз на Тимофея. – Поднимайте отряд. Мы выдвигаемся. И чем скорее, тем лучше. Не хочется мне вновь встречаться с этими шакалами из «Бурс». У меня на них что-то вроде аллергии. Да и подташнивает слегка стоит лишь вспомнить рожу этого урода.
Бирюк демонстративно чихнул, затем подошёл к чёрному дереву и осторожно прикоснулся к стволу рукой. Но не прошло и пары секунд, как генерал отдёрнул руку и быстро потёр ладонь о штанину.
Отряд был уже готов двинуться в путь. Василиса проснулась и, пошатываясь, потирала глаза. Она наскоро перекусила, но всё равно казалась Тимофею вялой и не собранной. Курсант дал ей ещё несколько минут, после чего группа двинулась в сторону Востока.
Через три часа довольно скорого бега они вышли из леса к монорельсовой дороге и двинулись вдоль неё быстрым шагом. «Богатыри» благодаря своей практичной конструкции позволяли поддерживать высокий темп передвижения по пересечённой местности без потери физической активности бойцов. Василису облачили в подранный костюм Даши. Он был сильно перепачкан кровью, но девушка смогла оттереть большинство пятен и костюм уже не выглядел столь жутко. Несмотря на повреждения, основные функции экзо-костюм сохранил. Хотя о безопасности в боевом положении можно было забыть.
- Через два километра будет небольшая перегонная станция – городок Тавату, – Уведомил Тимофея «Дарт». – Там меняются локомотивы, так что связь там будет по-любому.
- Отлично! – ответил Тимофей. – Отправляй своего разведчика.
«Дарт» нажал несколько сенсоров на своём планшете. С его плеча сорвался маленький металлический шарик и завис в воздухе возле своего оператора. Разведчик ввёл в планшет ещё несколько команд и шар расслоился на два десятка тоненьких пластинок. Спустя секунду, все они с невероятной скоростью бесшумно скрылись из виду.
Дисплей лазерного планшета «Дарта» рассыпался на множество маленьких экранов, на каждом из которых отображалось изображение с камер слежения маленьких дисков разведчиков.
- Командир! Рекомендую пятиминутную остановку, – управляя движением своих шпионов, произнёс негромко «Дарт».
- Всем сойти с монорельса и укрыться в зарослях, – скомандовал Тимофей. – Не хочу рисковать.
Отряд мгновенно скрылся в лесной чаще. Деревья здесь были ещё зелёными и, казалось, что инопланетная гниль совершенно не коснулась этого тихого места. Но присмотревшись повнимательнее, Тимофей заметил, что трава здесь такая же чёрная, как и на той поляне, где они перегруппировались после падения вертушки. А по кронам деревьев уже смело ползёт вверх чёрная маслянистая зараза.
- Екатеринбург и его окрестности – это единая часть огромного стратегического проекта, сохранившегося здесь со времён Второй мировой войны, – потягиваясь, произнёс Бирюк. «Богатырь» ему не достался, и пожилой офицер выглядел заметно уставшим после трёхчасового марш-броска. – В военные годы, когда отчизна была на грани гибели, сюда со всех её уголков свозили целые заводы. Представляешь! Что уж говорить о судьбах миллионов людей, переброшенных сюда по приказу, повестками, а кто и по статье. Но именно благодаря этим самых несчастным мы смогли сохранить мощь и силу индустриального потенциала. – Бирюк осмотрелся, но желаемого интереса в глазах племянника не нашёл. – Здесь много военных объектов стратегического назначения, а также заводы и фабрики гражданского назначения. Здесь производят оружие, технику, медикаменты. А посему, каждый населённый пункт в этих краях – это объект стратегической обороны. Я могу без страха поставить на кон своё звание, чтобы доказать, что прав. Так что помяни моё слово, племянник, наши проблемы только начинаются. Если «Бурс» уже в курсе, куда мы направляемся, то можешь не сомневаться, что наши фото украшают все казармы и гарнизоны этого края. – Бирюк наклонился вперёд и, потягивая усталую спину, немного истерично хохотнул.
- По-вашему, это смешно? – осматривая бойцов отряда, задал вопрос Тимофей. – Что в этом хорошего? Я не совсем понимаю вашу радость.
Генерал выпрямился и строго посмотрел на племянника.
- Да нет в этом ничего радостного. Я тебя просто хочу предупредить, к чему нужно быть готовым в сложившейся ситуации. А ты на рожон лезешь, всё выискиваешь какие-то предлоги. Вот только не пойму, зачем. Я ведь не смеюсь над тобой, пойми ты это! Не до шуток мне. Думаешь, если я пожилой, так и жить не хочу? А вот ошибаешься! Хочу и посильнее твоего! Поскольку, чем больше живёшь, тем лучше понимаешь, что нет в мире ничего лучше жизни. Никто тебе не даст в этом мире больше, чем она. И уму научит, и сноровкой обогатит, а повезёт, так и опыта наберёшься. Так что ты давай заканчивай все эти сопли и делай своё дело! Помнишь девиз отряда?
- Живи каждый день так словно в последний раз, – ответил, глядя в глаза генералу Тимофей.
- Вот! – протянул тот. – Так что ты побольше слушай, да поменьше болтай.
В этот момент к ним подошёл «Дарт», не сводивший взгляда с экрана планшета.
- Разрешите доложить? – разведчик оторвался от экрана и стряхнул с рукава какого-то жука. – В общем, новостей две. Одна плохая, вторая ещё хуже. – Все члены отряда молча уставились на разведчика. – Город, расположенный в двух километрах отсюда, действительно Таватуй. Навигатор не подвёл. Но на этом все хорошие новости заканчиваются. В городе полно солдат. По всей видимости, о нашем скором появлении здесь уже знают и знают довольно хорошо. А судя по количеству войск, встречу нам тут готовят будь здоров. – Разведчик почесал за ухом и скорчил недовольную гримасу.
- То есть через город нам не пройти? – констатировал услышанное, Иван. – Давайте его обойдём! В чём проблема?
- Ты пешком собрался топать до точки назначения? Туда, между прочим, ещё больше четырёхсот километров двигать! – недовольно огрызнулся «Узник». Он уже практически вернулся в нормальное состояние, но порой сильно прихрамывал, и «Косолапый», поддерживал друга на марш-броске, заставляя опираться на своё плечо. – Нам нужна машина, да помощнее. До трассы по просёлочной дороге пилить не меньше пятидесяти вёрст. К слову сказать, по ней небось лет сто уже никто не ездил.
- Верно говоришь Капрал! – поддержал его Бирюк. – Нужен транспорт.
- Я видел там у них «Рыси» стоят. Совсем новенькие, модернизированные под разведгруппы. Можем ночью под шумок реквизировать.
- Не хотелось бы крови, – задумчиво протянул генерал.
- Да не будет крови, господин генерал. Мы со «Скороходом» вмиг управимся! – улыбнулся «Дарт». – А Даша и Василиса отвлекут их! – Он задорно подмигнул девчонкам. Те насупились и удивлённо переглянулись.
- Мы вам девочки по вызову, что ли? – возмутилась Василиса. Даша в поддержку шлёпнула её по плечу тыльной стороной ладони.
- Это ведь всё для общего дела! – выпалил в оправдание «Дарт». – Я подумал, что это будет вполне естественно. Две девицы проходят мимо солдат на посту. Это же идеальный отвлекающий манёвр. Я вам зуб даю, что они и не заметят, как мы у них тачку уведём. Это же нормальный мужской инстинкт пялиться на женские прелести.
Василиса вновь хотела что-то возразить наглецу и даже придумала что-то оскорбительное про лишние зубы в его грязной пасти. Но в этот момент над их головами с грохотом пролетел огромный, странный по форме летательный аппарат. Он двигался медленно, совершенно не так, как летают вертушки или истребители. Его мощные турбины были направлены вниз и поддерживали аппарат в воздухе, помогая его движениям. Огромный чёрный остов казался матовым. Плавные размытые формы обтекали фюзеляж со всех сторон. Казалось, что машина полностью лишена трения с воздухом, уж больно необычно она двигалась. В какой-то момент аппарат развернулся и вокруг него образовалось едва заметное марево. Постепенно с каждой секундой оно всё возрастало, становилось всё плотнее и как будто загустевало. Затем произошёл глухой хлопок словно по мягкой подушке ударили чем-то плоским. Все члены отряда одновременно схватились за головы. А когда подняли взгляды, то странного аппарата уже не было.
- Что это такое было? – сотрясая головой, произнёс Тимофей. Шрам на его виске открылся. Уши заложило как будто от громкого выстрела в глухом помещении. Бирюк морщился, из его ушей тонкими струйками текла кровь. Даша тут же извлекла из рюкзака медкомплект и принялась осматривать генерала.
- По ходу дела, обложили нас не хило, – простонал «Узник». – Видимо, кто-то очень сильно не хочет, чтобы мы добрались до цели.
- Нам срочно нужна машина. – Бирюк приложил кулак ко лбу, затем тут же опустил его и коснулся подбородка. Его тяжёлый, странный взгляд, направленный в сторону девушки бойца, длившийся не более секунды, успела перехватить Василиса. Но, что именно он означал понять не смогла. Даша быстро кивнула генералу в ответ и принялась собирать рюкзак.
- Я согласна, – как-то неуверенно ответила Василиса. Девушка вся напряглась, настороженно осматривая своих спутников. В этот момент «Богатырь», в который она была облачена, дёрнулся и сник словно промокший валенок. – Только, пожалуйста, когда будете валить оттуда не забудьте про меня. А то я вам движок заклиню! Ну и сдам, конечно, если меня схватят. Ведь я лишь девушка лёгкого поведения и к отряду «Стальная кольчуга» не имею никакого отношения! – Она злобно блеснула глазами и не без труда покинула бесполезную теперь броню.
Мужчины дружно переглянулись. Все понимали, что Василиса не шутит. Они уже не раз видели в действии её способности, так что обольщаться насчёт её слов никто даже не думал.
До вечера сидели в канаве неподалёку от городского кладбища. «Узник» уснул. Он ещё не до конца восстановил силы и за сон его никто не осуждал. Василиса и Даша после солидарного несогласия с планом «Дарта» каким-то странным образом сблизились и теперь сидели вместе, пытаясь общаться с помощью языка жестов. Судя по довольному лицу Бирюка, у Василисы получалось весьма неплохо.
Иван, грузный и задумчивый, по обыкновению чистил свой пулемёт. «Дарт» с «Французом» играли в карты, бережно хранящиеся у Марлона во внутреннем кармане кителя. Тимофей изучал карту. После исчезновения странного объекта в небе Василиса несколько секунд держала свою ладонь на виске курсанта, и рана чудным образом затянулась. Сейчас на её месте виднелось лишь розоватое пятно. Семён сидел молча и увлечённо точил свои ножи.
- Я вот одного не пойму, – отложив карту, обратился к Бирюку Тимофей. – Если этот ваш Z2-17, такой весь из себя высокотехнологичный, что же вы его зарыли в такую дремучую дыру? Да и, главное, за что? – Вопрос этот не давал Тимофею покоя с того момента, как Бирюк закончил своё предыдущее повествование об искомом ими объекте.
Генерал посмотрел на племянника, с загадочной улыбкой.
- Не ревнуй, племянник! – ответил он улыбаясь. Тимофей напыщенно усмехнулся. – На самом деле, в высокой технологичности Z2-17 нет ничего выдающегося. Одна лишь боль да страдания. Мечты о возвращении к нормальной жизни так и остались мечтами. А вот жить с новыми конечностями стало куда сложнее.
Первое время Михаил пытался не замечать различий в физиологических параметрах. Но вскоре его сознание, разрываемое надвое, взбунтовалось окончательно. Искусственные конечности функционировали куда лучше, нежели его живые рука и нога. Агрегаты были сильнее, они не знали усталости, хотя и передавали некое подобие боли. Реакция протезов, была во много раз выше, нежели самые отточенные рефлексы живого тела. От подобных метаморфоз Михаил не мог нормально сосредоточиться. Приходилось заново учиться ходить, бегать, прыгать. Новая конечность так и норовила подставить свою живую и более медлительную коллегу. Даже обычные прикосновения приносили молодому человеку немыслимые страдания.
Такая элементарная вещь, как возможность взять какой-либо предмет рукой, оказалась не такой простой и привычной возможностью, как раньше. По истечении первой недели тренировок Михаил потерял счёт разбитым чашкам. О том, чтобы очистить куриное яйцо и речи идти не могло. А ведь они уже в то время стоили как золотые. Профессор Паризин лишь качал головой от расстройства.
- Вы слишком эмоциональны, молодой человек, – твердил он, каждый раз, проходя мимо вспотевшего от злобы и нервного напряжения Михаила. – Вам нужно научиться контролировать свои чувства. Мои агрегаты – это не просто железки. К ним нужен особый подход. И чтобы найти этот подход, вам потребуется время. А вы стремитесь всё сделать побыстрей, да поскорее. Вспомните, когда вы были маленьким, ваше тело вас тоже не слушалось. – Паризин вдруг словно что-то вспомнил и быстро замахал трясущейся рукой. – Что же я такое говорю! – рассмеялся он. – Откуда же вам знать, вы к тому времени ещё долговременной памятью не обладали. Так вот, когда человек мал и ещё только-только учит первые движения, его тело в течение нескольких месяцев, а то и лет, раз за разом привыкает к одному и тому же постоянно повторяющемуся элементу. Поднимать и опускать руку, сжимать и разжимать пальцы, держать, ходить, бегать. Вам предстоит сделать всё это тем же самым путём. Когда-то давно я услышал слова одного очень уважаемого человека. Он был родом с Востока, и до вторжения занимался возрождением истории древних храмов Китая. – Паризин тяжело опустился на деревянный скрипучий стул, стоящий возле тренажёрного стенда, на котором занимался Михаил. – Так вот, он был мастером одного из древнейших искусств на земле под названием ушу. Уже в те годы я задумывался о системах, способных заменить конечности. Слова этого уважаемого китайца звучали удивительно просто, но в них я нашёл сакральный смысл, позволивший мне найти своё призвание. – Михаил с интересом воззрился на профессора. – Он сказал, что для того, чтобы движение, которое ты желаешь отработать до автоматизма, на всю жизнь отложилось в твоей памяти, его нужно повторить не менее тысячи раз.
Михаил открыл рот, услышав эти слова.
- Тысячу раз?
- Да! – закивал головой Паризин. – Каждое движение. Одну тысячу раз. – Он пристально взглянул в глаза Михаила.
- Но… – попытался было возразить парень.
- А ты как думал? Чтобы научиться всем этим приёмам, мастера ушу повторяют и повторяют их раз за разом, порой годами оттачивая до автоматизма.
- Но ведь это же глупо. Я совсем не ребёнок и все движения уже заложены в моём сознании, их только нужно научиться передавать этим вот штуковинам! – Он вскинул свою новую руку.
Всего лишь за долю секунды лицо профессора изменилось до неузнаваемости.
- Отставить сомнения! Выполнять приказ солдат! – рявкнул сурово профессор. – Смирно!
И, казалось бы, ничего необычного не было в этом простом приказе. Но Михаил подскочил с места, вытянувшись по струнке смирно.
- Ты только посмотри. Вот это выправка! А ты говорил? Тело-то помнит. Это называется механической памятью. – Паризин игриво усмехнулся и медленно побрёл в свой кабинет.
Поражённый подобным поворотом, Михаил проводил Паризина удивлённым взглядом и, медленно расслабившись, задумчиво поплёлся в свою комнатку, которую ему выделили на момент реанимационного периода.
Несмотря на то что повторять одно и то же движение было невероятно скучно и нудно, Михаил с упорством и терпением продолжал свои ежедневные тренировки. Каждый раз проходящий мимо него Паризин настоятельно рекомендовал Михаилу учиться доводить каждое движение до идеального совершенства. Поначалу Михаил стойко переносил все поучения старика, но под конец месяца его нервы окончательно сдали.
- Иван Сергеевич, – обратился он к профессору. – Зачем вы так со мной? Что я вам сделал? Зачем вы постоянно требуете от меня невозможного? Я уже далеко не мальчик и прекрасно понимаю, что все эти тренировки – это часть моей будущей жизни. Я всё зна…
Не произнеся ни слова, старик выхватил из-за пазухи пистолет, о существовании которого Михаил и понятия не имел и направил его прямо на парня. На несколько секунд в комнате для тренировок наступила звенящая тишина.
- Ты знаешь, что это? – спокойно спросил Паризин.
- Пистолет, – охрипшим голосом проскрежетал Михаил.
- Неверный ответ! – выкрикнул Паризин. – Взгляните ещё и на этот раз повнимательнее.
Дуло оружия всё так же продолжало маячить перед лицом молодого человека.
- Что именно я должен увидеть? – сглатывая слюну, переспросил парень.
- То, что ты сейчас видишь – это тоненькая хрупкая ниточка под названием жизнь. Взгляни внимательно, Михаил. Видишь? Она настолько хрупка и тонка, достаточно лишь дрогнуть моему пальцу и твоя жизнь оборвётся даже несмотря на то, что ты есть человек уникальный и невероятно сильный. – Паризин нажал на курок. Глухой щелчок заставил Михаила зажмуриться и сжаться в комок. Профессор тут же убрал оружие. – Я хочу, чтобы ты понял – в мире нет более слабого и беззащитного творения, чем человеческий организм. Причиной смерти может стать совершенно безобидная с виду царапина или неожиданно резкий глоток воздуха. Сотни и сотни тысяч людей умирают ежедневно. Но мы настолько привыкли к этому, что подобная трагедия нас уже вовсе не впечатляет. А ведь мы должны ужасаться подобному. Страшиться и бояться смерти. Люди, которые умерли, не просто ушли куда-то. Они исчезли навсегда и более уже никогда не вернутся. Ты понимаешь это, Михаил? Ты должен это понимать, ведь ты потерял брата. Он ушёл на твоих глазах. Ты мог последовать его примеру, будь мой пистолет заряжен. Поверь, меня бы не коснулось наказание за причастность к твоей смерти. Я так же как и сегодня продолжал бы работать в этом самом месте, но уже с другими пациентами. Безусловно, потеря столь уникального материала как ты, расстроила бы меня, поскольку не каждый день находится человек, способный пережить то, что довелось пережить тебе. Но даже ты, я подчёркиваю, ты, как проект уникальный и не имеющий аналогов, можешь в один день умереть. Это произойдёт потому, что все люди на земле смертны. Я тоже умру, но в отличие от тебя я верю, у меня будет выбор, как это сделать. – Профессор мгновенно поник и замолчал. Он извлёк из кармана маленький пузырёк и с невероятной скоростью отправил в рот дозированную порцию неизвестного Михаилу препарата. – Запомни, мальчик, жизнь – величайшее из творений Господа нашего. Нет ничего более чудесного, чем жизнь. И если люди утратят это чудо, то более кошмарной трагедии в мире уже никто не сможет сочинить! – Паризин прокашлялся и в одно мгновение преобразился в лице. Михаил смотрел на этого странного человека, который казался ему полностью прочитанной книгой. Но в этот миг Михаил осознал, что он читал чуть ли не через страницу. – Я хочу, чтобы вы запомнили мои слова, молодой человек. Никогда и ни при каких обстоятельствах не пытайтесь отнять, чью-либо жизнь. Понимаю, вы военный и убивать – ваша профессия. Но я прошу вас, сделайте это не ради меня, не ради себя и даже не ради нашего ветреного поколения, которое, если честно, достойно лишь того, что оно на данный момент получило! Прошу вас сделать это ради мира, нашего сумасшедшего мира, который уже давно сошёл с ума. Быть может, именно ваш пример сможет вдохновить людей, даст им повод задуматься над тем, что они творят со своей родной планетой. Я верю, вы сможете это сделать. Вы сильнее, чем кажетесь даже самому себе.
От услышанного Михаил напрочь позабыл про случай с пистолетом. С открытым ртом он провожал медленно удаляющегося профессора.
Ночью он горько плакал. Рыдал навзрыд и впервые в жизни взмолился Богу. Воспоминания о погибшем брате не давали уснуть. Душа надрывно стонала от тоски, рвалась куда-то прочь и Михаилу вдруг ни с того, ни с сего захотелось всё бросить и, покинув этот жуткий лабораторный бункер, убежать куда глаза глядят. А ещё он вдруг вспомнил Юлю. Совершенно неожиданно он подумал о ней. И тут же осознал, что уже пару месяцев даже не вспоминал её. Жизнь была слишком плотно забита подготовкой к операции. Он вдруг испугался, что за такой длинный промежуток девушка могла позабыть про него. Михаил вдруг отчётливо и ясно осознал, что с того самого момента как они спасли её, она ничего не рассказала им о своей личной жизни. Просто была рядом, когда могла или они этого хотели. У них не было ни взаимных чувств, ни отношений. Просто свободное непринуждённое общение. А то, что Серафим любил Юлю, Михаил знал, наверное, лучше кого бы то ни было, поскольку сам её любил и, взгляды брата, обращённые на девушку, мог читать по наитию. Страх закрался в его душу, когда мысли о Юле обрели краски. Ревность прорезала сердце. Михаил вдруг страшно испугался, что девушка в его отсутствие найдёт себе кого-нибудь, а быть может, она уже это сделала.
Вновь захотелось вскочить и побежать. Вот только куда? К ней, Юле. Явиться и сказать. Что? Она ему никто, ни подружка, ни жена. Какое он имеет право указывать ей как жить и что делать! Михаил от беспомощности и отчаяния окончательно пал духом и вновь заплакал. Он уткнулся головой в подушку и прикусил её зубами. Слабость души, столь редкая в его случае, нашла-таки лазейку и что было сил пыталась вырваться на волю.
Сон, как и всегда, подкрался к нему незаметно. Открыв глаза, парень не сразу понял, что произошло. Ему показалось, что глаза он закрыл всего секунду назад и вот уже проснулся. Посмотрев на лазерный хронометр на запястье искусственной руки, он с удивлением осознал, что уже почти десять утра.
- Проснулся, соня! – профессор Паризин стоял в дверном проёме, держа в руке чашку горячего напитка. – Поднимайся к тебе гости.
Михаил удивлённо уставился на старика.
- Кто? – спросил он испуганно. Паризин неудобно хохотнул и указал в сторону своего кабинета, расположенного выше комнаты Михаила. В прозрачной стеклянной будке Михаил различил могучую фигуру своего командира и… Он моментально подскочил с кровати.
- Почему вы меня не предупредили? – парень метнул злобный взгляд на профессора. – Я бы хоть умылся и успел почистить зубы. – Он бросился в душевую комнату, спотыкаясь обо что-то, жутко грохочущее по металлическому полу.
- Не переживай ты так, – раздался вслед ему голос Паризина. – Они только что пришли, подождут, это не страшно!
Спустя полчаса, Михаил вошёл вместе с профессором в его кабинет.
Бирюк и Юля, увидев его впервые после операции, не сразу сообразили что к чему. С нескрываемым удивлением они созерцали необыкновенное зрелище.
Изящные механизмы из тонкого металлического волокна заменяли Михаилу, правую руку и ногу. Вся механика искусственного скелета конечностей была выполнена из необычно, приятного взору металла матового цвета. Множество аккуратно вьющихся волоконных проводов соединялись с живой плотью самым невообразимым способом. С каждым новым миллиметром эти провода преображались из искусственных в некое подобие живой плоти, образуя мышцы, нервы, вены и капилляры. Сами протезы ещё не были покрыты внешней оболочкой и поэтому смотрелись жутковато, но судя по изяществу движений молодого человека, они нисколько не стесняли его движений, хотя порой срывались и вздрагивали словно от нервного потрясения, напоминающего судорогу расслабленного тела спящего человека.
Осматривая это нечто, Бирюк не сразу поверил в действительность увиденного и даже посмел прикоснуться к руке. Михаил едва заметно улыбнулся.
- Щекотно!
- Невероятно! Ты и в самом деле чувствуешь?
- Ну конечно! – ответил Михаил. – В этом и был весь смысл.
Парень мельком взглянул на смирно сидящую рядом девушку.
- Профессор! – обратился Сергей Владимирович к Паризину. – Вы просто кудесник! Подобных технологий я ранее и представить себе не мог, а уж увидеть и подавно.
- Ну что вы, командир, – ответил тот со скромной улыбкой. – Это не более чем мой скромный труд, на благо всего человечества. Только представьте, что способны сотворить эти автоматы, если, пройдя все тесты и пробы, они попадут на службу людям!
- Даже сложно представить! – немного тише произнёс Бирюк.
Выпускать подобное оружие в мир было крайне неразумно. Но люди, наподобие Паризина, не замечают их явного военного потенциала, а посему способны лишь восхищаться своими творениями, оправдывая все ошибки, связанные с ними, элементарной забывчивостью, но ни в коем случае не халатностью или глупостью.
- Вы уже тогда знали, что Z2-17 опасен? – спросил у Бирюка Тимофей.
Генерал почесал переносицу, отогнал назойливую муху и, вытащив соломинку изо рта, ответил:
- Это оружие. А оружие всегда опасно. Насколько бы благими ни были намерения профессора Паризина, искусственные импланты, да тем более с внутренним интеллектуальным модулем – это не просто оружие, а бомба замедленного действия. И позволить такому устройству выбраться на волю, я, как истинный патриот, не мог позволить. Что бы теперь ни представлял из себя Михаил, в мире простых людей ему уже точно больше места не было.
- Раз уж мы теперь до конца откровенны, позвольте задать вам весьма интересующий меня вопрос. Вы, как сторонник так называемой Теории внедрения наверняка были против используемых в работе профессора Паризина инопланетных материалов? Они же изготовлены из компонентов ДНК пришельцев, не так ли? – Бирюк задумчиво кивнул.
- Это уже целых два вопроса.
- Согласен, – тут же продолжил Тимофей. – Но у меня есть и третий. Как из биологических составляющих инопланетной ДНК профессор сумел выделить компоненты для изготовления неорганических соединений? Это или грамотно преподнесённая пропаганда, или элементарная ложь.
Бирюк хитро улыбнулся и довольный сообразительностью племянника произнёс:
- Ты умеешь видеть откровенную истину в незаметных вещах, мой юный падаван. На самом деле, элементы для инопланетных материалов были извлечены не из ДНК пришельцев, а из компонентов, взятых со «Слюды» в день первого контакта. Тогда их лишь поверхностно исследовали, а после осознания, что они не из этого мира, строго засекретили. Прошло много лет, прежде чем их извлёк на свет Божий профессор Паризин. Вот тогда-то мы и получили неведомые до сего дня возможности и технологии.
Тимофей внимательно выслушал генерала и, по всей видимости, удовлетворившись ответом, решил сменить тему беседы.
- А что же Юля? – спросил он робко. – Как она отреагировала на это?
- О-о! – протянул генерал. – Она была напугана. Но именно благодаря Паризину её настоящее мнение к изменившемуся внешне Михаилу, в корне преобразилось. Отринув все предрассудки и стереотипы, коими всё ещё полон старый мир, девушка взглянула на ситуацию с иной стороны. После рассказа Ивана Сергеевича, который, к слову сказать, весьма неплохо умел убеждать, Юля сумела увидеть в Михаиле того самого человека, сумеющего сделать её жизнь непохожей на другие. В принципе, именно так всё и произошло. В тот же вечер Михаил сделал Юлии предложение. Вскоре они поженились, а спустя три года, он убил её.