Глава 6

Глава 6

Джек задумчиво наблюдал за языками пламени, весело пляшущими в маленьком камине. Им не было никакого дела до него или его семьи, они просто выполняли свою работу - такую безобидную и необходимую сейчас, и такую разрушительную и опасную в тот день, когда лишили Риверсов крыши над головой. Джек так ничего и не сказал ни Мелинде, ни детям о том, что на самом деле произошло тогда. Джад ничего не помнит, Мелинда если и догадалась, то ничем этого не показала. Акейзар...

Джек выпрямился в своем кресле-качалке - все в этом доме было построено его руками. Дом был убежищем, о создании которого Джек задумался уже в первый год пребывания Акейзара в их семье, и начал постройку задолго до того, как они окончательно сюда перебрались. Словно догадывался, что рано или поздно им придется покинуть Зеленый Город...

Так вот, Акейзар... Он, вероятно, мог запомнить какие-то детали. Но это не главное. Важно, что он не должен, никогда и ни при каких обстоятельствах, понять, что все это случилось из-за него... из-за него ли?

Джек признавался себе, что с собственным отношением к мальчику не может определиться до сих пор. С одной стороны, отчуждение началось именно тогда, когда бросилась в глаза непохожесть Акейзара на других - то есть, из-за мальчика. С другой стороны, сам Акейзар в этом не виноват. Просто эмирелийцы не приветствуют чужих и с подозрением относятся к тем, кто на них не похож. Проблему можно было бы решить, просто отказавшись от приемыша. Но сделать этого Джек не мог...

- Что ты не мог сделать? - внезапно послышался ласковый голос совсем рядом. Джек обернулся и увидел Мелинду. Надо же, а он и не заметил, что размышляет вслух.

- Давно ты здесь? - отозвался он.

- Да наблюдаю за тобой уже какое-то время, - Мелинда наклонилась и обняла мужа. - Так чего ты не мог сделать?

- Бросить Акейзара на произвол судьбы, - негромко ответил Джек, снова повернувшись к камину. - Ведь ничего этого могло бы и не быть, не пойди я в тот день в лес следом за Фланом.

- Жалеешь? - тихо спросила Мелинда.

Джек рывком поднялся с кресла.

- Не знаю, Мелли, не знаю, - устало проговорил он. - Если не я, так кто-нибудь другой мог его найти, и еще неизвестно, в каком положении оказался бы сейчас. Если бы не бросил малыша - то едва ли в лучшем, чем наше. И я бы мог оказаться среди тех, кто отступился, отвернулся, изгнал его. Нет, Мелли, я лучше останусь собой. Вот только ты... - он ласково провел ладонью по щеке жены. - Мне пришлось сделать выбор за всех вас, и ты приняла его. Но вот согласилась ли с ним? У тебя было все, и вдруг не осталось ничего.

Мелинда накрыла ладонь мужа своей:

- Ошибаешься. У меня есть дом. У меня есть ты. У меня есть дети, которых я люблю одинаково, пусть даже один из них появился на свет в другой семье. У меня есть то, чего нет у тех, кто отступился от нас - свобода выбора, сердце, не позволившее бросить ребенка на верную гибель.

- Считаешь, у них сердца нет?

- Ты понимаешь, о чем я, Джек Джейсон Риверс. В них нет огня, который есть у тебя - огня доброты и любви, огня, согревающего не только тебя, но и тех, кто рядом. Тебе ведь тоже не безразлична судьба Акейзара.

- Ты права, но... - Джек вздохнул. - Мы никогда об этом не говорили. Понимаешь, Мелли, он уже привык к тому, что между нами всегда находится стена. Разбить ее трудно.

- А ты не думал, что сам Акейзар стремится к тому же? - мягко перебила его жена.

- Он никак не дал этого понять, - растерянно проговорил Риверс.

- Так же, как и ты, - напомнила Мелинда. - Он считает, что тебя устраивает такое положение дел, ты считаешь, что все это устраивает его, но на самом деле ни тебе, ни ему этого не нужно. Послушай, Джек, - она легонько стиснула пальцами его плечи. - У Акейзара нет никого, кроме нас. Да, он не похож на других, но он все равно обычный ребенок, которому нужна поддержка близких людей. Он привязан к Джаду и никогда не причинит ему зла, я люблю его, и он отвечает мне тем же. Но ему нужен такой как ты - тот, кто научит его возделывать землю, строить дом, объезжать сарритов, охотиться. Акейзару нужен отец, старший товарищ, наставник. Не заставляй его чувствовать вину перед тобой, вину, которой даже нет.

Джек крепко прижал к себе Мелинду.

- Хочу тебе кое-что сказать, Мелли, не знаю только, поверишь ли. В тот день, когда я нашел Акейзара, я видел птицу. Странную, раньше никогда таких не встречал. Она летела над лесом, потом села на ветку дерева, рядом с которым я находился, вертела головой - как будто то ли выискивала что-то, то ли просто пыталась понять, где находится. Потом она посмотрела на меня, и...

Джек замолчал, внезапно сообразив, насколько глупо все это звучит. Однако Мелинда даже не улыбнулась.

- И - что?

- И...

Риверс закрыл глаза, вспоминая тот день. Ему еще показалось, будто странная птица разговаривает с ним:

"...Боишься? Меня?

Фламар разрушен. Повелитель Эллантар исчез. Лиекканцы сдаются.

Огонь затих, но еще не погас. Он умрет, если покорятся все. Если умрет огонь, погибнет и Лиеккан.

Прячьтесь, жители Эмирелии. Рано или поздно Лантагор доберется и сюда. Вы сможете отразить нападение?

Ты сможешь?

Ты - еще не погас?..."

А еще было и другое:

"...Не надо, Джек - это не обязательно должен быть ты.

Тебе придется одному выступить против многих - я не смогу помочь.

Джек, не надо. Пожалуйста..."

Джек открыл глаза и покачал головой:

- Странно все это, Мелли. Словно и птица, и сам ребенок предупреждали меня о том, что произойдет, если я сделаю выбор в пользу малыша. Как будто они оба не хотели, чтобы это был я. Однако выбор сделан, Акейзар теперь часть нашей семьи, и да, я привязался к нему, но все равно...

Мелинда осторожно отстранилась от мужа и пристально посмотрела ему в глаза:

- Я верю, что ты видел то, что видел, и слышал то, что слышал. Я понимаю твой страх, твои сомнения. Понимаю. Но пойми и ты, Джек. Тебе непросто, но и Акейзару тоже нелегко. Он умный мальчик, и полагаю, давно уже догадался, что не родной нам по крови. И он наверняка не понимает, почему мы скрываем это от него, и почему ты пытаешься притворяться ему родным отцом, если не являешься таковым. Не можешь любить его как сына - не заставляй себя. Но никто - в том числе и ты сам - не мешает тебе стать для него старшим товарищем и другом.

Джек медленно наклонил голову, соглашаясь со словами жены. В нем не было ненависти к мальчику, а возлагать вину на приемного сына за все неприятности, произошедшие с семьей, было глупо и несправедливо по отношению к Акейзару. Старший мальчик всегда помогал им, потом приучил к этому подрастающего Джада, был рядом с братом, всегда защищая его, нянчился с ним, рассказывал сказки, оберегал от отчужденности окружающего мира, сохраняя для младшего Риверса право на детство, надежду и веру в лучшее...

...Любил ли Джек Акейзара так, как отец может любить сына? Он не знал. Но то, что мальчик заслуживал уважения - в этом не было сомнений. Быть отцом? Сейчас - едва ли. Стать старшим товарищем и другом?...

- Ты права, Мелли, - Джек, наконец, позволил себе улыбнуться. - Никто не мешает.

Стоило ему произнести эти слова, как пол внезапно покачнулся под ногами, кресло накренилось и отъехало к стене, за ним послушно последовали стол и стулья. Пламя камина вспыхнуло ярче, золотые искры завихрились в воздухе, поднимаясь к потолку и угасая, Мелинда тихонько вскрикнула и прижалась к мужу...

Но все успокоилось так же внезапно, как и началось. И только изменившие свое местоположение кресло, стол и стулья напоминали о том, что произошло секунду назад.

Наверху раздался приглушенный звон, словно что-то разбилось при падении. Опомнившись, Джек и Мелинда ошеломленно посмотрели друг на друга, одновременно подумав об одном и том же. Дети! Как бы эта внезапная вспышка чего бы то ни было не нанесла им вреда. Джек и Мелинда бросились наверх.

***

Акейзар открыл глаза и попытался оглядеться. Он помнил, что стоял у окна, потом, кажется, был толчок, похожий на вспышку землетрясения. Судя по всему, он не удержался на ногах? Ну да, верно, перед глазами - только голые потолочные доски да металлический крючок от лампы.

Акейзар повернул голову. А вот и сама лампа. Стекло, конечно, разбилось, но лиодоновая сетка сохранила форму шара. Что-то было не так, что-то произошло с самой сеткой, разве раньше она была не другой? В памяти мальчика проносились неясные "крылатые" образы, но ни один не удерживался в сознании более чем на доли секунды. Вроде ничего особенного, сетка как сетка, обычная решетка без узоров и украшений... Мальчик сделал попытку привстать, но каждое движение давалось с трудом. Странно, боли нет, лишь какая-то непонятная слабость.

Джад! Мысль о брате придала ему сил. Он поднялся на ноги и посмотрел туда, где на кровати мирно посапывал младший Риверс. Услышав его ровное дыхание, Акейзар успокоился и быстро оглядел комнату. Все на своих местах, похоже, пострадала только лампа.

Послышались быстрые шаги, дверь распахнулась и в комнату вбежали родители.

- Ребята, вы целы? - встревоженно спросил Джек. - Что это было? Похоже на маленькое землетрясение.

Мальчик выдавил из себя улыбку:

- Джад в порядке. Лампа только разбилась.

Отец резко повернулся к нему, и в его глазах промелькнуло что-то, похожее на непонимание.

- Лампа разбилась? - непонятным приглушенным тоном произнес он.

Акейзар вздрогнул, когда отец шагнул к нему и наклонился, обхватив за плечи. Большие ладони были тяжелыми и очень теплыми.

- Лампа разбилась, - повторил Джек, и вдруг повысил голос: - Да какая, к черту, лампа, ты сам-то в порядке?!

Мальчик наклонил голову, сжался в ожидании непонятно чего - и внезапно увидел, что его руки покраснели и горят, будто он очень долго держал что-то раскаленное, а ладони покрыты мелкими порезами. Больно не было, но в глазах почему-то защипало.

- Что бы ни произошло, пострадала только лампа, - послышался голос отца. - Да, похоже, твои руки. Но это, к счастью, поправимо. Очень больно?

- Нет, но ведь лампа...

Акейзар осекся и поднял голову, только сейчас осознав смысл обращенных к нему слов.

"...Ты сам-то в порядке?!.."

- П... прости, я...

- По-твоему, - негромко перебил его Джек, - было бы лучше, если бы лампа осталась цела, а ты вместо этого сломал руку, ногу или шею?

Мальчик еще никогда не видел отца таким серьезным и одновременно растерянным.

- Па...

В горле пересохло. Джек что-то неразборчиво пробормотал, притянул Акейзара ближе.

И обнял.

Неуверенно, несмело, и в то же время крепко и осторожно.

Где-то вне поля зрения Акейзара Мелинда успокаивала недовольного внезапным пробуждением Джада, на пороге комнаты лежала потускневшая лиодоновая решетка лампы, мелкие осколки стекла покрывали пол золотистой пылью, на стенах комнаты яркие лунные блики и неспокойные тени рассказывали непонятно кому только им одним известную историю, в груди, к которой мальчик прижался щекой и ухом, глухо и размеренно колотилось сердце - и все это было самым настоящим и самым правильным из того, что могло сейчас происходить.

Переливы золотистых осколков на полу светились подобно неяркому пламени маленького костра.

*****