Кафе публичного дома

1
В Берне господин Кронберг,
желая показать нам местную экзотику,
привел нас, совсем еще молодых ребят,
в публичный дом,
точнее, не в сам «дом»,
а в кафе при нем.
Мне не хотелось туда заходить,
но... «все пошли, и я пошел!»

Наш рачительный хозяин  знал,
чем можно поразить воображение
своих неиспорченных,
не тронутых буржуазным загниванием
советских гостей.

2
Был вечер.
На открытой террасе кафе
стояли столы и скамейки.
Легко одетые женщины
сидели на коленях у посетителей.
Мужчины были, все больше,
среднего возраста.
Видимо, сидение на коленях
не должно было оплачиваться
слишком дорого,
поэтому в «номера»
никто из мужчин не спешил:
там цена была бы другой!

Все было так,
как в Девятнадцатом веке,
в книжках, которые я о нем читал:
и темные, старые скамейки,
и люди, словно бы,
чувствующие неловкость от того,
чем они тут занимаются,
и пожилые маменькины сынки,
и их дамы, —
все показалось мне скудным,
дешевым и убогим (в плохом смысле!).

Только одна из веселушек,
средиземноморского типа, 
запомнилась мне,
потому что была похожа чертами лица
на знакомую девушку!
А еще потому,
что все время смотрела на меня!

Целовала одного!
Смотрела на другого!
Странно!

Хотя...
Быть может,
такая у них профессиональная этика:
ведь вся жизнь у бедолаг — предвкушение
следующего потребителя их прелестей!

Люди все для них, словно, обезличены!
А неповторимы — только деньги!
Новые, еще не полученные!
Которые можно получить
От следующего, по очереди, «клиента»!

3
Я тогда еще подумал,
что у этих дам, все же,
не все в порядке с головой!
У моих товарищей, вероятно,
мелькнула в сознании похожая мысль,
потому что все мы
вдруг заторопились
и ушли, забрав с собой
господина Кронберга.

Через несколько лет
я прочел у Ламброзо
ту же самую мысль —
о недоразвитии
у этих «специалисток»
чувственной сферы 
их интеллектов!

Впрочем, на Ламброзо
они особенно сильно
не обижаются,
потому что его не читают!..