Все припудрено словесностью слегка...

Краденый секрет его неотразимости.
Ему благоволят часто небеса.
С неукротимостью, придуманной не нами,
 ими милостью… без имени,
 мы крутимся, как спицы колеса…

                1

-Максим! Какой же ты сукин сын… в жопе руки, -слово дым. Иди посмотри: что ты натворил.
-Марусь, трусы на пузо подтяни и не бурчи… желудок пуст, там попурри.
- Я детям берегла. Ждала, что приедут гости, деньга из горсти не ускользнет… а теперь…деньга, чай пропадет. Вот родимец.
-Маруся, не грусти. Я нынче весь в шерсти… и ноги босы. Я ведь не знал… кто самогон в копну ховал? Вилами ширнул, навильник приподнял… о боже… вонь, стекло. В блеск ясности тебя и солнце.
-Что делать?  Соседи все сбегутся на водопой. Подумают, что у Максима свадьба.
-А что делать? Копну жечь иль в землю лечь? По моему разумению самогон не навоз… он выдохнется, людям станет легче.
Мать! Корове корму дать? Иль подождать?
-Ты лучше напои. Словами не сори. Отавы малость накоси… и принеси. Растеребив, в тень брось, а я уж разберусь… кто в храме грешник, а кто гость. А я пока Зорьке соски помою, подсохнут - подою.  И угощу Милашенку свеклою.  Подойник отыщу. Куда он Мось, запропастился. Ты не видал?
- Спроси у Ромки. Прощупай мысли внука. Ты для него стряпуха, сказочница, он слушает тебя…  хотя в пол- уха. И верится мне, он знает, где мелочь и мелочная жесть и спички чтобы порох жечь.
-Рома, подойник не видал?
- Он баба… он на колу скакал, висел и подсыхал.
- А кол Марусь, впрямь пьяный,- окосел… от злости посинел… кто его на север наклонил, крапивою стреножил? На пять с нулем помножил…
Баба Маруся, поглаживая Ромке волосы … - Медведь, наверное, на кол сел.
Максим: - Ты баба дура, медведя не шерсти, а то запрячут в шорах до зимы. Ты его поменьше вспоминай. Он наш премьер и глашатай. Припомни его мирское изреченье. Он совет давал своим министрам…Не просите! - сами принесут! Вот первоментный запах вони...- классика, больнее боли. Вот светлый путь. Кто им несет в нужде златые яйца, я высказать боюсь. Наверно утки,- зайцы.
-Ромка, слушал деда приоткрыв рот. - Баба! Дядя Лёня с ребятами пошел рыбачить, ведерко с собой прихватил.
-Спасибо Ромка.  Вот тебе морковка, -  жуй, и не балуй..., не лезь как свинка в лужу и головастиков без меры не тревожь. У них уже отпал чай хвост?  И лапки отрасли, скоро заквакают как наши упыри. Вот Максим, опять беда. Придется молоко доить у мужика, неси скорей кастрюлю, как всегда… когда ум отпадет… и вымрет здесь народ. Лихие времена. Свет отключили. Придется доить мечту вслепую.  А тучи ходят вдоль ребра…  вот- вот прольется дождь с Московского ведра. Окатит нас холодною слезою. В такую грязь лихую не сыщешь топора.  Вон посмотри и дети с рыбалки маршируют… а Леня кажется хромает… значит рыбалка без добра. Нет, нет!  Леня связку рыбы домой несет, ведерка здесь не в счет.  И ведро по теме, не пустое. Уж обошел зарод, а друг его кошель несет. Ты Мося, Саше пособи.
- Я что без дела? Иль ладно, коль ты ил замутила, захотела,- я помогу. Ногой свеженько вступлю в твою бадью… верней ладью, и помешаю тесто. Сапог он чистый. я знаю, честно, лизну тебе иное место, тебе как прежде услужу.  И вприпрыжку Кузьмич побежал.
- Тощий, как гвоздь, а крутится как Чарли Чаплин. Благо и росточком он с него… жизнь к земле склонило, а солнце иссушило. Рома, веселый у тебя дед?
-Нет. он злой как горчица.
 -Зато радости у дедушки полны штаны. А анекдоты любит пуще водки с вишней. 
Максим подбежал к Саше, который нес мокрый кошель на голове.
- Сашок, дай я тебе помогу.
-Спасибо дядя Максим. Я хоть выбился из сил… но кошель, мне тело каплями омыл… до дома донесу. Вы Лене помогите.  Он ногу повредил встал на железный штырь, иль штык немецкий.  Проткнул, порезал себе пятку. Вот нам теперь дилемма и загадка.  На том штыре мы прочитали надпись… « Дойчланд». Напомнил о себе чрез столько лет германец. 
-Это ж где вас угораздило ступить на старое биде, и намочить мотню, повиснуть на гвозде. Не в мат ещё «Гарде».
-Напротив дяди Коли горбатого. Там водоворот, омут- глубоко. Налимов мы из-под коряги в кошель болтами гнали, и… в глубину ныряли.
- Вы что вдвоем рыбачили? Нет нас пятеро. Парни там в яме, обнаружили семь ящиков противопехотных мин в комплекте. Вот они этим и занимаются. Вызвали минеров… на гребле сидят, пердят, минеров ждут.  Максим Кузьмич прошел дальше. За скирдой Леонид перевязывал ногу оторванным рукавом рубашки. Порвав рукав на ленты.
- Леня давай я помогу. Как тебя угораздило. Столько кровищи.
- Там промоина образовалась,- раньше было заилено. А весной в половодье, ил унесло.  Прошлое иное нам явило.
- Чем порезался?
-Наступил на немецкий штык. Там семь ящиков еще, противопехотных мин. Винтовок с десяток. Один пулемет. Такой, с которого мы зайцев лет пять назад стреляли и удивительно… ни разу не попали.
- Пулемет… который Будина у вас тогда отнял и вместо арматуры под фундамент за ховал. И вас с Володей, его сыном розгами, от горя смачно отстегал. Это когда же было?
- Лет пять назад. Я учился в третьем классе.
-А винтовки где?
-Там на берегу. В иле, они сохранились прекрасно. Только почернели. Дерево, приклад, как будто вчера в ил их кто-то бросил. -Давай рыбу. И подойник. Держись за меня… не спеша пойдем.
-Марусь, зеленку или йод неси, и простынь старую … вот недотепы.
-Я в коровнике. Сам возьми, йод на этажерке.
Максим занес рыбу в летнюю кухню. Нашел йод. Простынь. И осмотрев рану, очистил её, - промыв предварительно холодной водой. Обеззараживая рану самогоном, немного и пропустил внутрь и сыну налил. Хлебни- это поможет. Кровь разогреет. Вокруг раны смазав Йодом. Порвал на ленты простынь, перевязал рану…замотал ткань так, как наматывают портянку…Леня отдыхай, а я позвоню Кузьминичне. Пусть придет, рану осмотрит и укол тебе в зад поставит… чтоб помнил: не ходи на рыбалку без обуви. И ноги вижу, все осокой изрезал. Вот недотепа.
2
 В это Коля горбатый окашивал около речки у кустов кочки, жуя попавших в рот комара и мошку, как всегда весело мурлыкал мурку …  улыбался цветам и солнцу. Чесал телячью шкурку. Косу держал, как энный тип Диану. А он хоть сам с изъяном, а образы любил. И надо же, в такой момент, коса скользнул по жесткости металла. На удивленье коса беззуба стала и расщепилась. Лезвие от силы и удара от основы отошла, и немецкая винтовка оказалась в клюве Российского орла. Коля был немного под хмельком, от ступора его, в глазах троилось… нерв сжался в кулаке. Как так, здесь столько лет косил и не было здесь ни камня, не металла. Он наклонился… в глазах его троилось … а где-то лошадь ржала. Кума в деже тоску зажала, месила российскую судьбу. Да здесь винтовок двадцать пять и ящиков … тут сразу не понять…железа много. Железо можно сдать и получить деньжат. Косу воткнул он в землю возле кочки. И напрягшись стал ящики с минами таскать поближе к дому.  Потратив час на торжество, работу. Ящики расставил у сирени напротив дома… винтовки и немецкий пулемет расположил по кругу. штыками воткнув иные в грязевую лужу. Принес щербатую косу поставил рядом и наслаждаясь ясностью, сидел в тени в час дня. На голове его чернела каска, у виска дыра.  Пьян, пьян, а мысль роилась и ему уж снилось. Винтовки сплавлю Владимиру Журбе… а пулемет возьму себе…на чердаке патронов ящик… зайцев в зиму постреляю, чтоб не обгладывали у яблони кору. С такими мыслями, припав слегка к ограде в тени уснул.
                3
Минеры приехали под вечер, на авось, по расписанию. Приехали втроем. Лейтенант и два солдата с темными загорелыми лицами. Три молодца шкафами предстали в полный рост. Шофером у них был мужичонка хиленький в кубанке, по виду он гражданский мопорос.  Володя, сын немого повел их к месту. Пробираясь по трясине, кочкам и осоке, перешли деревянную из жердей кладку… и вот те раз. А ящиков здесь нет, нет и амуниции, винтовок, пулемета. Лейтенант по примятой траве определил направление. Приказал! – идем туда.
 И прыгая с кочки на кочку, они вышли на Коли горбатого межу. И пройдя по не, оказались на дороге, с низинами в засос, во плави по селу.
- А вот и боекомплект. Все здесь?
-Да.
-Его будить?
-Пусть спит. Позвони, пусть наша машина подъедет сюда.  Через десять минут. Все боеприпасы и вооружение   были погружены в кузов на опилки… и минеры, нарисовав Коле крест на каске, смеясь покинули село. Выехали в сторону Чурсино и через час все услышали глухой взрыв и белое облако поднимающееся в небо. Которое ветер относил в сторону Кривцово.
                4
То - ли от взрыва, то -ли время подошло. Коля горбатый проснулся. Не понимая. - Это был сон? Или действительно, он таскал ящики с минами? Ощупав голову. Удивился. Снял каску, увидев нарисованный мелом крест… кто так мог над ним подшутить? Гадал, гадал? Скорей всего Иван Чалдон, у него трактор. Без техники здесь не обошлось.  Соседка, тетя Маша, Ивана Чалдона тетя жгла на дороге мусор у своего двора, метлой мела.
- Я тоже над вами подшучу. Коля залез на чердак. Средь старого мусора и сена отыскал деревянный ящик с патронами. Открыл. Патронов было много… в основном немецкие. Кончики пуль выкрашены …иные в желтый цвет, иные в красный.  В глазах от цвета разности рябил. Найдя на чердаке старое, ржавое ведро, насыпал патроны с пол ведра и спустившись, прикрыв патроны в ведре травой направился к дому Ивана Чалдона. Шел кособочась.
В селе тихо, на улице никого. Поравнявшись с кучей горящего мусора. Оглядевшись, Маша копошилась у себя в ограде. Никого вокруг нет. Высыпал патроны в костер, и быстренько метнулся к Калмычки калитке. Пробежал двор, и задами, задами добежал до дому. Выстрелы прозвучали, когда он был на пол пути. Войдя в дом, попил воды. Выпил рюмку и улегся спать. Его разбудила жена, -Вера, в ранге письмоносца.
 - Коля, беда какая. У Чалдона зарод сена сгорел. У Филина сарай и пристройка. У Веры хатенку… не смогли спасти. Пожарные приехали уже на пепелище. Теперь Бабу Машу допрашивают.  Шьют ей дело. Как мол она умудрилась бросить патроны в костер?  И где их она взяла? Хорошо, что сама не пострадала.
А у Калмычки, все окна пулями побиты. Бегает, волосы на жопе рвет… урон какой? Слеза рекой. Кричит: «как молох разлетались огненные пули.»
Коля протер глаза, осмотрелся, вникая в смысл темы и как наши «классики» прошепелявил: Держись! - Поступки свыше, просты, неординарны. Для многих слышал непонятны в наши дни. Бывают мысли и деяния вульгарны, мы здесь, средь грязи, в сетях сатаны. Мне бог помог простить … деяния по роду в час бездарны. Пусть тушат. Пусть страна сгорит дотла.  А я посплю. В иные времена возможно был я графом. А здесь, сейчас,- живу я средь говна.

                5


Максим принял сто грамм в тот самый момент, когда послышались выстрелы. Удивился, - ученья? Иль Война?
 Выскочил на улице … о боже трассирующие пули разлетались веером от Чалдонова двора.  Беды ничто не предвещало, но первым вспыхнул Чалдоновский зарод. Народ и глазом не успел моргнуть, а он объятый пламенем, сгорел как елка в новый год.
Пока все охали вздыхали, смотрели как пули зажигательные по селу летали… воспламенилась и у Веры крыша, у Филина уже пылал сарай. Кто вызвал пожарную, селяне все гадали?  Они приехали, как видно на авось… и верно, все сгорело. Милиции теперь пожар, как в горле кость. Кто виноват? Гадают и подспудно, винят старуху, бабу Машу. Она патронов бросила в костер аж горсть.
Максим по натуре был человеком сметливым…  старый опыт, оперативный нюх ему помог. Кто мог бы это сделать?
Кто мне ответит? –Марусь, кто это мог?
- Спроси у внука Ромки, он все знает. Знает кто, и откуда что таскает, и куда несет. И куда бежит.
-А где он?
- Он за сараем.
Максим приоткрыв ворота, выглянул. Ромка сидел на соломе и пересчитывал божьих коровок, которые облепили лопух.
-Рома, здесь никто не проходил?
-Дядя горбатый пробегал с ведром. Бежал прямо по картошке. Меня напугал.


Иногда вспоминая прошлое,
 видишь ушлое в конструкции,
 схема ментальности, припудрена словесностью слегка.