Особенности ландшафта исторической прародины древн

Особенности ландшафта исторической прародины древних тюрков на Южном Кавказе
Каждый народ связан со своим ландшафтом, и вся его хозяйственная деятельность зависит от окружающей его природы. Вот что об этом пишет  Л.Н. Гумилев в статье «Изменения климата и миграции кочевников»: «Зависимость человечества от окружающей его природы, т.е. от географической среды, неоспорима. Хотя степень этой зависимости и расценивается различно, но в любом случае хозяйственная деятельность народов, когда-либо населявших Землю, тесно связана с ландшафтами и климатом обитаемых территорий… Людям приходится кормиться тем, что может дать природа на той территории, которую этнос (народность) либо населяет, либо контролирует на предмет получения тех же даров природы… Для кочевников все обстоит гораздо сложнее. Они имеют провиант в живом виде. Овцы и коровы движутся медленно и должны иметь постоянное и привычное питание. Даже простая смена подножного корма может вызвать падеж. А без скота кочевник немедленно начинает голодать. Кроме того, люди привыкают к окружающей их природе и не стремятся сменить родину на чужбину без достаточных оснований. Да и при необходимости переселяться они выбирают, как уже говорилось, ландшафт, похожий на тот, который они покинули». (Л.Н. Гумилев. Опубликовано в журнале "Природа", 1972, N 4, С. 44-52.).
   То что, каждый народ связан со своим ландшафтом, в полной мере находит отражение в истории древних тюрков. Древние тюрки никогда не пытались жить в неудобных для них местах: в густых лесах, на крутых  скалистых возвышенностях, в пустыне. Для них идеальными были тёплые безветренные земли, с обильной водой и богатыми пастбищами. Такой идеальной  территорией была их историческая прародина. Речь идёт о  Южном Кавказе, где территория Кура-Араксинского междуречья была  во все времена весьма удобной для развития отгонного скотоводства 
Я ранее уже писал, что зимой они жили в равнинной местности (Аланг йазы - у Махмуда Кашгари, Аран- у азербайджанцев, Арран-у арабов, Рани- у грузин) близ больших рек, а весной поднимались со своими стадами высоко горы. Со временем, когда  они стали ощущать нехватку пастбищ,  некоторые древнетюркские племена стали искать новые пастбища для своих многочисленных стад.
Через некоторое время они нашли местность, которая была очень похожа на их прародину. Эта территория (Манычская впадина) стала их вторичной прародиной. В дальнейшем их потомки создали здесь Хазарское царство. В дальнейшем по мере роста численности древних тюрков, некоторые из них время от времени в поисках новых пастбищ также покидали прародину. Последующие тюркские переселенцы, в поисках новых пастбищ, ещё более расширили территорию тюркской прародины.  И в дальнейшем, одомашнив дикую лошадь и освоив выплавку железа, древние тюрки своей прародиной стали называть всю степную территорию. Речь идёт о степной равнине, которая расположена к востоку от реки Дунай и тянется отсюда до берегов Енисея. А последними из древних тюрков историческую прародину вынуждены были покинуть в VII веке до н.э. часть огузов. Это произошло после того как царь Мидии Киаксар пригласил их вождей к себе на пир и там, подмешав им в вино яд, вероломно убил их. Огузы, которые в то время покинули прародину и ушли в северное причерноморье, в дальнейшем известны под именем царских скифов. Известный советский археолог С. С. Черников в книге «Загадка Золотого кургана» в 1965 году писал, что «часть скифских (древнетюркских-Г.Г.) племён, лишившихся своих вождей и напуганная кровавым гостеприимством Киаксара ушла в причерноморские степи, часть осталась».
Примерно, в то же время часть огузов ушла на восток. Ушедшие на восток огузы известны по китайским летописям под именем юечжей. На западной границе древнекитайского государства огузы -юечжи появились в VII веке до н.э. Первое упоминание китайцев о народе юечжи датируется 645 до н. э. Китайский автор Гуань Чжун в трактате Гуаньцзы описывает племя юечжи, как народ появившийся с северо-запада. Существует гипотеза, что первый иероглиф в слове юечжи обозначало мясо (жоу), а название народа - «жоучжи» приобретает смысл «племя, которое ест мясо».
Огузы-юечжи изначально занимали пастбища в бассейне Таримской котловины, там где сейчас находится Синьцзян-Уйгурский автономный район, Ганьсу и, возможно, Цилянь в Китае, потом (II в. до н. э.) часть их (кушаны, эфталиты и др.) перекочевала в Трансоксанию и Бактрию, а потом в северную Индию, где они основали Кушанскую империю. Другая часть огузов создала на Алтае Пазырыкскую культуру.
       Как известно, некоторые исследователи до сих пор пытаются огузов- юэчжей отожествить с мифическими ираноязычными «тохарами». Л.Н.Гумилёв, возражая против такого сопоставления, писал в книге «"Тысячелетие вокруг Каспия": «непонятно, почему в среднеазиатских источниках название "юечжи" не только отсутствует, но даже не имеет ираноязычного аналога. Все попытки отождествить юечжи с каким-нибудь народом, известным в Средней Азии или Иране, например, тохарами, потерпели неудачу».
        Известный российский археолог А.А. Тишкин в докторской диссертации «Археология Алтая» пишет о том, что «Начало формирования пазырыкской культуры связано с приходом нового этноса, который примерно в течение века освоил территорию Алтая, подчинил местные племена, ассимилировав оставшееся население… Это связано с проникновением сакских (тюркских-Г.Г.) племен, а также с приходом из Малой Азии сильной кочевой орды, подчинившей местные народы. В результате сложилась новая общность, получившая в археологии название «пазырыкская культура». Своеобразным символом такого положения дел стали «царские» курганы, сооруженные в Центральном Алтае (памятники Башадар, Туэкта и др.). Смена культуры хорошо маркируется не только совершенно другим погребальным обрядом, но и отличным предметным комплексом».
    Российский исследовательница Тур С.С. в статье «Современные потомки носителей Пазырыкской культуры» пишет о том, что «Появление в данном регионе долихокранного европеоидного типа, именуемого также гиперморфным восточносредиземноморским, связывается с миграцией скотоводческих племен из Средней или Передней Азии».
          Известный российский антрополог Татьяна Алексеевна Чикишева в докторской работе «Динамика антропологической дифференциации населения юга Западной Сибири в эпохи неолита-раннего железного века» пишет: «В антропологическом составе носителей пазырыкской культуры Горного Алтая выявляется европеоидный компонент, генетически восходящий к скотоводческому населению северных районов Передней Азии и южных районов Средней Азии».
        Мы можем предполагать, что потомки огузов-пазырыкцев, в VI веке н.э. образовали Тюркский каганат. И оставила нам на память орхонские наскальные надписи.
       Необходимо отметить, что и через несколько тысячелетий тюркские народы помнили о  своей исторической прародине и знали, что там продолжают жить родственные им народы и при первой возможности устремлялись туда.
    Известный российский археолог М.Н.Погребова пишет, что: «есть все основания предполагать, что в Закавказье скифы (тюрки- Г.Г.) встретили этнически родственные племена…Скифы выбирая путь через Восточный Кавказ, пользовались давно проторенными и, по-видимому, достаточно хорошо известным путем». (М.Н.Погребова, 1977)
         А грузинский учёный Н.Н.Шенгелия приводит слова историка царя Давида о жизни средневековых тюрков: «прежде тюрки осенью сходили со своих летних пастбищ в горах со всеми фалангами своими, а затем оседали они в Гачиани, по берегам Куры, от Тбилиси до самого Бардави, и по берегам Иори, и на всех тех превосходных зимних стоянках, где зимою, как и весенней порой, косят сено, и имеются в изобилии дрова и вода, и водится там множество всевозможной дичи, и есть всякие иные блага. В этих местах и ставили они свои кибитки. Не было числа их коням, мулам, овцам и верблюдам, и жилось им привольно: охотились, отдыхали и веселились и не терпели нужды ни в чем. С приходом весны начинали они подниматься в горы на летние пастбища… А весна тоже сулила им утехи и покой среди прекрасных полей и лугов, родников и цветущих местностей, и столь велики были силы их и число, что даже говорили: „Все тюрки со всех сторон туда собрались". Поскольку автор истории царя Давида — свидетель и очевидец описанных выше событий, его сведения очень ценны». (Н.Н.Шенгелия, 1975, стр.46).
        Известный историк XIII века Рашид ад-Дин в «Огузнаме» пишет: «Было лето, когда Огуз выступил из пределов Ширвана и достиг Аррана и Мугана. Погода стояла очень жаркая и из-за этой жары там оставаться было невозможно. Поэтому они решили отправиться на горные летовки (яйлак)…. То лето Огуз провел на яйлаке в Алатаке. Отсюда он отправил послов в сторону Багдада, Грузии, Дийарбакра и Ракки с извещением о том, что придет туда.. После того, как Огуз отправил послов в те края, он отправился на зимовку в сторону Аррана и Мугана. Он избрал для обитания (юрт) и местопребывания междуречье Куры и Аракса и зиму провел там». (Фазлаллах Рашид ад-Дин, 1987)
           Необходимо отметить, что монголы тоже были осведомлены о том, что на Южном Кавказе имеются прекрасные зимние и летние пастбища. В «Сборнике летописей» Рашид ад-Дин пишет что: «Когда Аргун-хан (четвёртый ильхан государства Хулагуидов (1284—1291)-Г.Г.) вышел из уединения, он отправился на зимовку в Арран…24 числа месяца мухаррама лета 690 [27 I 1291] Аргун-хан, перейдя реку Куру, расположиился на стойбище Багчэ  (Карабаг-Г.Г.)  в Арране… В воскресенье числа месяца раби’-ал-авваль [5 XI] Газан-хан (ильхан Ирана (1295—1304) из династии Хулагуидов, старший сын Аргуна-Г.Г.) через Нахчуван двинулся из Аладага в Арран… В понедельник 6 числа месяца зи-л-хиджджэ лета 694 [17 X 1296] державные знамена двинулись из столицы Тебриза в Арран для зимовки». (Рашид ад-Дин, 1946)
         Как известно в монгольских войсках большинство составляли тюрки и можно предположить, что именно они могли рассказать монголам о своей исторической прародине. Известные советские историки Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский в книге «Золотая орда и её падение» пишут: «Основная масса монголов осталась у себя на родине, в Монголии. Естественно, что в такой обстановке не могло быть речи о монголизации завоеванных стран, в данном случае Дешт-и-Кыпчак. Насколько сильны были старые тюркские элементы, на юго-востоке Европы, насколько кипчаки оставались главной массой кочевников Дешт-и-Кыпчак, видно из следующих слов упомянутого ал-Омари: «В древности это государство. (Золотая Орда, — А. Я.) было страной кыпчаков, но когда им завладели татары, то кыпчаки сделались их подданными. Потом они [татары] смешались и породнились с ними [кыпчаками], и земля одержала верх над природными и расовыми качествами их [татар], и все они стали точно кыпчаки, как будто они одного |с ними] рода, оттого, что монголы [и татары] поселились на земле кыпчаков, вступали в брак с ними и оставались жить в земле их (кыпчаков)"…«ценил Хулагу (Внук Чингис-хана, основатель династии Хулагуидов-Г.Г.) в Азербайджане исключительные пастбища. В этом отношении монголами особенно излюблены были Муганская степь в низовьях Куры для зимовок, а для летовок — покрытые чудными травами склоны гор в Каратаге».
(Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский, 1946).
  Древние тюрки, основным видом хозяйственной деятельности которых было отгонное скотоводство, отличались культовым отношением к скоту — главному источнику их  существования. С давних времён им постоянно приходилось думать о росте поголовья скота, расширении территорий пастбищ, а также об обеспечении сохранности  своих многочисленных стад.
     Главными их врагами были: засуха, снежный буран, нападение диких животных (волки), эпидемии (эпизоотии), которые  могли за одну ночь лишить их всех средств существования. Поэтому при выборе новых территорий для заселения, они старались  для кышлагов (зимовья), мест, где им придётся провести самые трудные зимние месяцы,  подбирать безветренные участки, имеющие к тому же естественные ограды (впадины, скалы, ущелья и т.д.).
Территория их исторической прародины на Южном Кавказе, в этом отношении, идеально подходила для отгонного скотоводства.