Она никогда не унывает

 
В последний свой приезд в Новониколаевскую мне довелось побывать в гостях у удивительной женщины, труженицы тыла военного времени, ветерана труда Марии Ивановны Дудка. Она награждена медалью «За  доблестный труд   в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», многими юбилейными медалями. В ветеранской организации станицы мне давно предлагали о ней написать, только как-то все не складывалось. И наконец-то наша встреча состоялась.
На 94 года моя собеседница совсем не выглядела. Особенно подкупали и притягивали приятный блеск глаз, милая улыбка и бодрый голос. Правда, разговор наш продвигался медленно из-за того, что пожилая женщина плохо слышала. Помогала нам разговаривать ее дочь Татьяна, сама уже тоже солидных лет.
 Стать медсестрой помешала война
Родители Маши  Иван Родионович и Гликерия Ефимовна были простыми крестьянами и искренними православными людьми. Потому, несмотря на веяния нового времени, на атеистическую пропаганду советских органов, тайком окрестили дочку. Теперь, спустя многие десятилетия Мария Ивановна убеждена, что именно вера помогла ей и ее родным выжить в войну.
1941 год был для Марии знаменательным, она окончила семилетнюю школу и собиралась стать медицинской сестрой. Но все ее планы смешала война.  Отец отвез ее  и подружку на лошадях (телеге) в Славянскую. В медицинском училище девушек  оформили, как полагается, только учиться довелось совсем не много. Враг рвался на Кубань. Когда он заметно приблизился, учащихся отправили по домам. Никто не знал, на сколь длительное время, потому и документы никому не выдали. А потом они сгорели во время боевых действий. Как и многие ее сверстники, Маша не восстанавливала утраченные бумаги и после войны – не до того было.
Такая жестокая судьба!
Отца   призвали в армию, вскоре его ранило, после госпиталя комиссовали. Зимой 1942 года прибыл солдат домой, с большим трудом передвигался с палочкой. А тут и оккупанты нагрянули. Всех   пригодных к труду мужчин фашисты арестовали. Держали их в одной из комнат своей комендатуры (здание сохранилось, там сейчас администрация сельского поселения). Арестованных пешком препроводили в Красноармейскую, там погрузили  в вагоны и отправили в Германию.
Ничего не знали об их судьбе родные. Лишь в 1945 году, уже после окончания войны появился глава семейства на пороге  своего дома. Сколько было радости у супруги и детей, уже и не чаявших его увидеть живым! Только через некоторое время, мужчину прошедшего через неимоверные испытания, как не благонадежного, побывавшего в плену у врага,  сослали в Норильск. Оттуда он уже не вернулся.
Так уж получилось, что среди угнанных  немцами новониколаевцев был и шестнадцатилетний Фелимон Дудка, будущий зять Ивана Филимоновича Донцова. По прибытии в Румынию пленников пересадили на подводы. Когда въехали на огромное кукурузное поле, Иван сказал парнишке: «Прыгай и беги, кукуруза высокая, сразу не поймают. А там, может и домой с Божьей помощью, вернешься». Так и вышло. Несколько месяцев ночами шел парень на родину. Но не сразу пришел, когда врагов с Кубани прогнали. Работал где-то по законам военного времени, как побывавший в плену. После войны женился, отправился с молодой женой в Новошахтинск.  Там родились их первые две дочери Валя и Юля. Приезжали всей семьей в отпуск к родителям. С поезда сходили на станции Величковка. До Новониколаевской шли пешком, ведь рейсовых автобусов нужного маршрута тогда еще не было.  Через несколько лет семья Дудки подалась обратно на Кубань.
Кошмар оккупации не забыть
Трудная доля выпала Марии Ивановне, но больше всего ей вспоминается кошмар оккупации. Всякий раз возвращение в военное прошлое сопровождается тяжелой душевной болью, а на глаза наворачиваются слезы. Так было и во время нашей беседы. Как-то весной 1942 года Маша взяла ведра и коромысло, нужно было принести воды. Едва повернула обратно, сгибаясь под тяжелой ношей, на дороге ее обогнал обоз из накрытых брезентом военных грузовиков и конных румын. Не чего было гадать –  враги прибыли. Ехали они со стороны станицы Степной. Спотыкаясь, поспешила девушка домой, расплескала много воды по пути. За это и получила нагоняй от матери. Но когда та узнала об обозе, расстроилась еще больше, велела детям спрятаться и не выходить из дома.
Стали расквартировываться не прошеные гости,  как хозяева, по станице. Нагрянули и в дом Донцовых. Сначала появился ямщик на подводе с чем-то укутанным брезентом. Вечером к соседям приехали на машине три немецких офицера. «Допоздна там играла громкая музыка, а мы сидели тихо без света. Утром приходит к нам немецкий офицер с переводчиком. Велел никуда не выходить, ни с кем не разговаривать и печь не топить. То-то страху мы натерпелись! А как мерзли, на улице-то было еще холодно, март месяц!».
Через пару дней в станицу еще пришли вражеские подразделения. Станичников выгоняли из домов. К Донцовым попросились укрыться соседи Иващенко, тетя с тремя детьми, интеллигентная Елена Марковна с сыном и дочкой. Старого дедушку  уложили на камыш под лавку, бабушку на лавку. Других – прямо на пол. Выходить запрещено. Пришлось в сенях поставить парашу. Холодно и есть нечего. Чудом выжили, дождались наших!
Как-то ночью раздался стук в окошко. Маша выглянула – солдаты, формы не разобрать. Спрашивают, есть ли в доме немцы? Обрадовалась девушка – значит свои! А потом были тяжелые бои. Фашисты не желали сразу уходить. «Ой, сколько людей погибло!» – произнесла моя собеседница, всплеснула руками и покачала головой.
Мария рано овдовела 
После того, как выбили из Новониколаевской оккупантов, долго горевать не было возможности. Опять пришла весна, надо было пахать и сеять, растить хлеба, кормить армию и собственные семьи, восстанавливать колхоз, все, что разрушили враги.  Женщины, старики, подростки не жалели сил, не считали затраченного времени, не мечтали о выходных и праздниках, только и думы было – помочь фронту, чтобы скорее закончилась эта проклятая долгая война! Мария, как и другие станичницы, трудилась не только в поле, а там – куда пошлют. А уж как радовались, все, когда узнали о долгожданной победе!
Овдовела рано
Марии повезло найти суженого и выйти замуж. После войны еще долго в нашей стране количество мужчин было значительно меньше, чем женщин. Поэтому стать законной женой, создать полноценную семью выпадало счастье не многим. Помнится, еще в 60-70-е годы повсюду было много матерей-одиночек. Большинство окружающих относились к ним без особого почтения, а то и с откровенным презрением. Их детей, и без того обиженных судьбой, грубо называли безотцовщиной. Впрочем, в детской, подростковой среде все было на много демократичнее: без разделения на тех, у кого полная или не полная семья, у  кого более состоятельные родители, у кого нет.
Весной нынешнего года, когда я работала с документами районного архива, наткнулась нечаянно на протокол заседания   исполкома Кагановичского районного совета, в повестке которого стоял необычный вопрос о государственной помощи  вдовам и матерям-одиночкам. Оказывается, несмотря на то, что страна наша еще не оправилась от разрушений военного времени, этой категории граждан назначали ежемесячное пособие. И пусть его размер был не очень велик (на одного ребенка меньше, на двух, трех соответственно больше), но это позволяло женщинам обеспечить детям нормальное питание и все прочее.
Я постеснялась спросить Марию Ивановну, получала ли она такое пособие, когда узнала, что она рано осталась вдовой, ведь ее супруг умер в 40 лет. Так что поднимать ей детвору пришлось самостоятельно.
Дочь Татьяна,  которая уже семь лет живет с матерью, очень тепло отзывается о родителях:
- После возвращения из Новошахтинска родители все время жили в Новониколаевской. Я уже здесь и родилась, брат Алексей тоже. У нас было такое счастливое детство!  Мама и папа жили дружно. Папа был настоящий мастер золотые руки. Сам делал нам из дерева лыжи и коньки. Качели замечательные поставил. Со всей округи детвора собиралась к нам, чтобы на них покататься. В 1964 году он достроил наш дом, а через два года умер. Мама не сломалась от большого горя. Выучила всех нас четверых, хотя зарплата у нее была не большая. Помню, когда ее поставили заведующей мельницей, оклад вырос до 80 рублей. Я как раз училась в Симферополе. Тяжело было, но согревала мысль о маме, о родном доме. Какие она пироги, куличи пекла – объедение! Причем дрожжи сама делала на хмелю. И главное, мамуля никогда не унывала, глядя на нее, и мы росли оптимистами. Вы заметили, какая она и сейчас говорунья, какая у нее прекрасная память. Правда, со слухом проблемы.

Четверо детей, восемь внуков, 11 правнуков
Мария Ивановна богатая бабушка и прабабушка. У нее восемь внуков и 11 правнуков. Все ее не забывают, радуют. Вот только в 1995 году свалилось на семью огромное горе – внук Игорь погиб в Чеченской бойне. Посмертно он награжден орденом Мужества. Награда, конечно, вызывает гордость, но умалить потерю не может.
В  День Матери России Мария Ивановна принимала многочисленные поздравления от родных и близких, кто-то пришел в гости, большинство позвонили. С дочкой Татьяной они  долго рассматривали старые фотографии в альбоме, вспоминали самые светлые страницы далекого и не  столь уж далекого прошлого. Будто прошлись по тропинкам счастливых, хотя и не богатых, детства, отрочества, юности. Прошлись не спеша – до самых недавних, солидных и памятных дат. Пусть же  такие мысленные путешествия чаще порадуют обеих.