Что жарче

Виктор Матюк

Что жарче?

Скажи-ка мне, старче, что в жизни светит ярче: любовь или солнце,
Через щель в узком оконце? Что бьёт по душе больнее: горькие слёзы
На фоне душевной прозы или с ног сшибает страстный поцелуй?
Зря не торжествуй, речь не пойдёт о питье и ежедневном харче,
Она - о роке и свободе, воле и судьбе! Эта мысль давно таится вовне,
На судьбе, как на длинном поле, всё зависит от божьей воли!
Она, не истощаясь, с карьера в галоп, срываясь, счастье шлёт,
Но вместо него настигает потоп, печален итог, бежишь, не чувствуя ног,
Бог весть, куда, где есть вода и еда, мечта моя грешника с постели подняла,
Чтобы он, закусив удила, не смог вступить в свои законные права!
Невдалеке святые места, туда направляет меня животворящая рука!
С чем могу сравнить я горький жар, его мне рок принёс намедни в дар,
Его каменья горячи, они напоминают берёзовые поленья в русской печи,
Однако нет паренья мысли, чувства за рамки скромной жизни вышли,
Глаза от слёз закисли, им нет числа, судьба все путы никак не разорвала!
Мечта была светла, она бедолагу от стола невзначай оторвала, её речь льдом сковало,
Из последних сил она кричала, что устала жить без почестей и пьедестала!
Где же жизни наслажденье? Где же небес благословенье? Повсюду виден  грех,
 А честь пытается заново в душу влезть, душа отвергает лесть,
Но у неё есть весомый перевес, жизнь страшней у простых людей,
Тем сильнее поёт соловей, его песня слышн8а в округе всей!
Лесть призналась невзначай, что мечтает попасть в благословенный рай,
Однако никто ей не подал знака, когда и как ей поможет звездный Зодиак?
Перед очами мрак, губы едва шевелят, будто созданы они изо льда,
Они не отпускает слова навсегда, вместо них в устьях рта остаётся вода!
Как судьба бывает зла?! Небось, её душу тоже заела тоска и злость,
Мой же голос к земле прирос, небось, совсем отяжелел от слёз!
Странный звук раздался в ночной тишине, молния блеснула в вышине,
Всякое может случиться, негде от беды укрыться! Я уши руками зажму,
С глаз шоры сниму, согнусь в дугу, но не скажу никому,
Что с коленей подняться уже никак не смогу!
Одной надеждой живу, мну зелёную траву,
Плыву по течению бытия, скользит моя стезя,
И вот я остановился посреди безлюдного пустыря,
Нельзя идти туда, где голос разума опьяняет красота,
Но чья? Без любви жизнь пуста, у неё нет ни кола, ни двора,
Но душа молода и ей свобода нужна, о ней звонят колокола
 С раннего утра! Крутые берега освободились от пакового льда не без труда,
Со склонов оврага долу бежит кристально чистая вода, от неё нет вреда,
Только иногда тлен и суета продолжают разум удручать, они рождают страх!
Было счастье, когда была страстная любовь, вместо неё осталось скопище долгов,
Ты – гол, как сокол, рушится отчий кров, куча врагов, душа, как каменная глыба
Едва от порывов ветра не погибла, с неё дождевая вода на скользкую стезю тихо текла,
Нет худа без добра, десятка два злостных бродяг прячутся в густых зелёных кустах,
Чтобы в свой час на изгибе тропы потребовать от рока и судьбы преференции свои!
Вся жизнь  проведена в пути, путеводная звезда сияет впереди, а дальше не видно ни зги!
Пришлось ускорить шаги, чтобы сполна оплатив давнишние долги,
От всех передряг отойти, в основу действий легли переживания мои!
Сколько их можно в душе хранить? Сколько можно скорбь наедине пить?
Грешен каждый человек, я - не исключение, есть сомнение, что проведение
Окажет помощь, быть может, в эту полночь проливной дождь возьмёт на себя смелость
Смыть с естества непредвиденную робость! Она, как в горле торчащая кость,
Или в ботинке гвоздь, даже если он – не толст, всё равно вызывает естественную боль!
Где свои следы должна была оставить владычица моей души?  Прогибаюсь в дугу,
Увидеть их никак не могу, ветер принёс дождь и пургу, он ошеломил вашего покорного слугу,
Я же сам себе руку жму, им пытаюсь не нарушать первозданную тишину,
В душе бушует страстей вулкан, там множество кровоточащих сердечных ран!
Вдруг послышался странный звук, кнут выскользнул из ослабевших рук,
Перед очами предстала явь: толпа пьяных славян требует от иноверцев клятв,
Что они значат для них? Ничего! Лицо, от земли оторвав, глаза немного приподняв,
Как осознал, что странная рябь не даст понять, что и как надо предпринять,
 Чтобы заново из минувших времён предстать во весь рост, судьба предлагает поворот,
Делаю разворот, былые сомнения пущены в расход, и вот взращённый ими плод 
На поверку был непрост! Он боролся за хаос, без него не решался ни один вопрос,
Необъятная муть пытается в многословии утонуть, тихий звук едва льётся,
Ему за всё сочтётся! Если заживо умереть придётся, тогда сгустится мгла,
И цветочную пыльцу покинет жужжащая пчела, по крайней мере, до утра!
Время спать, данность надо принимать, не оглядываясь назад!
Слова, как путы и оковы на руках и ногах, они вертятся на сомкнутых устах,
Испепеляя в пух и в прах тех, чей грех ещё не зачах, он принял такой размах,
Что жизнь та, что одна, осталась сама без толики ума, теперь живёт впотьмах,
Здесь двое нас, ты и я, а рядом с нами вертится проторённая прапрадедами стезя,
По ней в стародавние времена ходили три мифических богатыря!
Теперь я встаю чуть свет, чуть заря, чтобы первым встать у алтаря,
У стен мужского монастыря шумят старые тополя, им благодаря появляется тень,
На дворе поздняя осень, она дарит грешникам множество проблем,
Им незачем чувствовать на себе обузу в виде пут и оков,
Плечи привыкли к грузу, он повсюду, где бы ни был я,
Чем ближе судьба, тем беда подходит ближе,
Ты прогибаешься ниже, становишься тише воды,
От судьбы тебе не уйти! Посети монаха того,
 У которого пороков много, хотя слово моё
Обожгло уже давно его грешное естество изнутри, 
Как головой по сторонам не крути, не видно ни зги!
Неприятно это утро, неприятна жуть бытия, раскисла стезя от дождя,
Улыбается душа, хотя она живёт без копия в кармане, чудесное создание 
Спит на пуховой подушке, и не слышит, как в чулане кто-то тяжело дышит,
Она тихо сопит, в излюбленной позе на спине лежит на белоснежной простыне,
Лунный свет едва брезжит в окне, когда же он края земли достиг,
Тогда дотошный мужик решил спросить любимую женщину напрямик!
Он спящей красавице не смог вопрос задать, но и ждать - терпения нет,
Пришлось ему надолго замолчать, пришлось седую голову руками обнять,
 А то не ровен час, закоренелый враг начнёт опять одного его во всех грехах обвинять!
Вспотело высокое чело, уже рассвело, время для беседы подошло,
Но в дымке предрассветной подкралась незаметно путеводная звезда,
Она проникла в дом между ставен, к ней рок был приставлен недавно,
Он выглядел забавно и даже очень смешно, что-то у него в горле застряло.
Но ему прилично в тот момент повезло, в глазах зарябило, мгновение застыло,
Но реально он мог пропасть бесславно! Он спустился с косогора в раннюю пору,
Над головой зависли Стожары, пенье петухов достигла разгара, молодые и старые,
Толстые и поджарые были верны самим себе, мысль о воде и зерне
Бултыхалась, как камни в кипящей лаве! Боже святой и правый,
Прикрой щель между ставен, хочу, чтобы женщина могла ещё долго спать,
Под ней прекрасная кровать, закончились уже скитания, дома приятная компания,
Она – отдыхает и зря время не теряет, ночь убывает, день прибывает,
Но никто своих желаний не оставляет без присмотра, так какого же чёрта
Грехов когорта желает только одного - домашнего комфорта? Грешное естество
Не способно само войти в ряж, и желает поменять жизнь и славу баш на баш,
Чтобы вновь не впасть в транс! Он часть грешного жития, иной раз такой сон приснится,
Что якобы я по-апостольски гуляю, не кричу и не стенаю,
По правде говоря, не знаю, почему от себя куда-то убегаю?
Все досужие мысли приходят некстати, хочется вытянуться в кровати,
Ноги, как из ваты, будто бы на них не кандалы, а железные латы!
Жизнь делает тебя горбатым, а ты считаешь себя глашатаем толпы,
 Увы, тебе не рады даже отставные солдаты, а психопаты тем более,
Они поддатые живут в сутолоке и нищете, сами у себя на уме,
А на столе, хоть шаром покати, он ничего не встретит на пути!
Господи, прости, надоело жить взаперти, без страсти, без любви,
Помоги своё я здесь обрести, пока хочу на своих двоих,
Выгляжу, как умён и лих, хотя есть один невзрачный штрих:
Для сыверше4ний больших едва ли хватит мощи т сил,
Голос охрип, судьба уже вынесла бедолаге свой вердикт, 
Он головой долу поник, от холода дрожит, как осенний лист,
И мечтает до глубокой старости как-то дожить!
До неё рукой подать, сколько грешник должен голодать,
Чтобы сполна свои грехи осознать? Кто ему душевную рану забинтует?
Кто его избавит от женских поцелуев, совершённых всуе земного бытия?
Стези под собой, не чуя, бог весть, куда лечу я, рублю Гордиев узел с плеча
 С помощью острого топора, ночь проведена до утра у полыхающего костра,
Вокруг стояла кромешная темнота, а дождь лил, как из ведра, вот такой расклад,
Выпавший из колоды игральных карт, он сжёг мечты дотла, к утру разразилась гроза!
Неужто жизни хана? Жизнь одна, другой не будет никогда! Пока душа живёт,
Она грешную плоть берёт в оборот, и ведёт грехам счёт, был бы я – магнат
Или богат, не стал бы голодать и вместо пищи воздух глубоко глотать!
Карта бита – нечем крыть, осталось лишь былое время вспомнить и забыть,
А опосля свой жизненный путь завершить в деревенской глуши, во мраке заточенья, 
Без вдохновенья и нового увлечения, ведь меч отмщения судьбу в сторону качнул,
И петлю на шее почти что затянул! Качнулся старый стул в сторону косогора,
Небось, он упадёт скоро наземь, будто камень ударится оземь,
И даже старый и безобразный ясень, пребывая в экстазе,
Не пошевелит листвой даже! Сизифов труд напрасен,
Не с кем поделиться мимолётным счастьем, а зачем?
Всё – тлен, всё – суета, унылая пора, от безысходности сходишь с ума,
Стезя грязна, а твоей душе нужна чистота, и когда бледнеет тонкий серп Луны,
Тебя уже не прельщают ночные сны, ты смотришь на себя со стороны,
И только промозглый ветер обдувает лоб и шею каждый вечер!
Скажи-ка мне, старче, что светит ярче: огонь любви в сердце
И благодать в душе, когда все мысли грешника только о Творце?
От чего жарче? Чего душа и сердце алчут? Их ветры обдувают,
Но они своей участи усердно ждут, чем взгляд видит дальше,
Когда ты становишься старше, тогда твоя обитель и жёсткая постель
Поощряют терпение, а в душе наступает оттепель, благословение небес
Снимает с грешников тоску и стресс, у них проявляется интерес послушать пение
Младых дев, на корточки присев, и без лишних затей вникнуть в проблемы людей!
Не стану вести чужим достоинствам счёт, каждый живёт, как знает,
По иному не бывает, созревший плод срывает только тот, кому везёт,
Нам дана жизнь для того, чтобы грешное естество, лишившись рассудка своего,
Обрело белые крылья и отказалось от изобилья! Без насилия ветшает страна,
Моё дело сторона, но душа на стороне старинного рода, ему присуща свобода
Выбирать, куда идти, куда шагать и когда в руки меч брать,
Чтобы с колей встать и объять необъятное, время неделимое
И невозвратное помогает оставить в памяти воспоминание приятное,
А слово печатное, созревшее вовне и втайне, не появляется в душе случайно!
Что с ним сравнится? Оно может в сладкий плод стремглав превратиться,
В тот миг ты способен забыться, тут же долу с вершины бытия спуститься,
Гордись, что мысль и шрифт в тот миг страстно и нежно обнялись!
Такое счастье редко выпадает даже одинокому пустынному льву,
Подобру ли поздорову в тот миг ты находишь счастливую подкову!
С любовью припадаешь  к любимому изголовью,
Дабы скрыть переживания свои от рока и судьбы,
Звёздная ночь и вдохновение в одно мгн6овение
Затмят всё, чем раньше жило стареющее естество!
СИЛА ТВОРЧЕСКОГО ТРУДА НАСТОЛЬКО ВЕЛИКА,
ЕСЛИ МОЩЬЮ ДЫШИТ КАЖДАЯ СТРОКА ТВОЕГО СТИХА!
Счастлив тот, чей дом украшен творческим трудом!
Мало хотеть, надо думать и сметь, что впредь
Тебя и вдохновение не разлучит даже смерть!
Они любят раздолье, выбегают на волю в Дикое поле,
Где уже давно распределены все роли, сердце сжимается от боли,
В тот миг ты грустишь, не кричишь, что грустишь, рок сам выносит тебе вердикт?
За всё надо вовремя платить, даже если не на что жить! Будешь голодать,
Рыдать и стонать, только сполна осознать ночное славословье, где на первом месте слово,
Его звёзды слушают с любовью, словно трель соловья,
Или звон степного и обмелевшего ручья! Тот трепет входит в уши,
Волнует сердце и душу, вбирай вдохновение в себя и слушай, как поёт
И огорчается душа? Каждая строка задрожала оттого, что шевелятся белоснежные листы,
А мысль не лишена пустоты, она уже задела придорожные кусты, погрузив в них мечты!
Только посох странника и вечного изгнанника вполголоса
Повторяет последнюю строку ночного стиха,
Дребезжит сердечная струна, но и она теряет силы,
Прошлой ночью тебе завистники предлагали честь, славу и полномочья,
Далее следует многоточие, всё без исключения хотят заплатить тебе за вдохновенье,
Кое у кого не хватает толики терпения, чтобы посреди будничного жития
Не утонуть в пучине греха! Горящая душа глядит на острие карандаша, 
Память вороша, идёт по острию ножа, быть может, зависть будет отомщена!
Ища и круша былое, грешное и святое, память дрожит, ей тяжело дышать,
Но труднее всего писать, строки перед глазами дребезжат,
Мир в трёх измерениях сжат, на тебя уже вылит ушат помоев,
Если ситуацию не переиграть, их даже шторм не смоет!
В мировом просторе счастье людское учащает дыханье,
Через годы, через расстояния на любой дороге в стороне любой
Господь рукой своей раздвигает множество бушующих страстей!
Сердце от жара пенится, грешнику не верится, что его душа
До страшных событий дожила, и продолжает день и ночь
Не издавать громкий стон, он точь-в-точь напоминает скомканный листок зелёного куста,
Душа человека заключена в его повседневные дела! От них нет никакого прока,
Дано нам быть в любви и смерти одинокими, жить рядом с грешными людьми,
И видеть со стороны пороки чужие и грехи свои! Они всех прельщают,
Многое обещают, но обещаний не выполняют! Вот в чём истина и суть,
Жуть вокруг, сбросить бы с шею увесистый хомут, хотя бы на пару минут!
Обед на первое, речи на второе, дело святое – стать в обществе изгоем!
Острый язык быть при деле привык, он норовит всё воспринимать в штыки,
На старого странника глядят местные мужики, родственные их узы крепки,
У каждого по две-четыре ходки по этапу, от лагерного храма просыпаются их бабы!
Они на передок слабы, велики их грехов масштабы! Не руки, а лапы, сатрапы государя
Не теряют время зря, поднимаются чуть свет, чуть заря, уходят из дому втихаря,
Женский гений приходит в изумленье, он тешит душу и сердце,
Хотя тоска остаётся на душе, пока в кромешной темноте кто-то не кажет тебе,
Что только великие умы ставят перед собой высокие цели,
Пока женщина нежится в постели, муж среди недели
Бродит в солдатской шинели по окрестным полям,
Иногда заходит в православный храм, молится там,
А потом глубоко дышит носом и ртом, он не виновен ни в чём,
Рядом с ним жизнь бьёт ключом! Тихим выглядит только речной затон!
Мы же, не соблюдая рамки приличья, в минуты позора тычем
Самим себе белым величьем, зачем? Один хрен, никто не поймёт,
Былое счастье даже Бог назад уже не вернёт! Печален исход,
Перлы мудрости прячутся в душе народной, камни подводные
Долго лежат в воде холодной, пока в душе раба не появится отрада!
Судьба начнёт злиться, а рожь в тот миг будет колоситься,
Пришло время остановиться на подступах к вершине таланта.
Её уже заняла толпа дилетантов! Есть много вариантов для практикантов,
Путающих глупость и собственную тупость с бурлящим умом,
Он ломится напролом, открывает двери плечом, а там любовь,
Волнующая кровь, напоминает страннику о времени былом!
Бывают времена, когда душа опьянена не от бокала вина,
А от того, что опустошена, дела автора – сторона,
Ему даль видна, его страсть холодна, как талая вода,
Её грудь украшают ленты и ордена, мы же туповаты,
Нам подавай старинные стандарты, им бабы нынче – не указ,
Судьба не только сокрушает и вытирает холодный пот со лба,
Вот так греховодник и живёт, он только любовницам врёт,
Что членом, как поленом любого соперника перешибёт!
Жизненный опыт надеждами живёт, пашет, сеет и жнёт,
Но плату за обучение не берёт, кому и как в бренной жизни повезёт!
Молчание судьбы глубоко, как вечность, разговоры мелки, как время,
Быстротечность бытия ты и я, то есть мы встречаем в сутолоке темноты
В платье подвенечном, не остаётся времени подумать о насущном и вечном!
Какой таланту прок жить без мирских забот, у него всегда пуст кошелёк?!
Среди нив богатых ходит бездельник патлатый, все его штаны в заплатах,
Он забыл о грехах, хотя о них напоминает каждый новый шаг,
Он помогает ему с коленей встать, не навешивая на себя всех собак!
Жизнь мчится на всех парусах в глубокий и тёмный овраг,
Оказавшись за бортом, осеняет плоть крестом,
Хотя на каждом месте любое известье о розни и мести
Вызывает боль в израненной груди! Как не суди, как не ряди,
В твоей груди садам не цвесть, хотя надежда есть, честь ей и хвала,
Она вновь воссияла от солнечного луча, пробившегося через стекло окна!
Он рубанул с плеча, лишь блеснуло лезвие топора, и в небо взмыла стрела огня.
Яркое пламя, как последний аккорд скрипача, затмило крик улетающего прочь грача,
Тяжела его судьба, он не смог перекричать крик дворовых собак,
Не получилось никак, отогнать врагов своих, они мчались, как вихрь
По просторам земным и следом за ним хлынула громадная волна,
На ней качалась пожухлая листва, между ней порхала непотопляемая строка
Из предпоследнего стиха! Она была на погибель обречена, но сопротивлялась до конца,
На всё воля Творца, нет дыма без огня, вечная молодость невозможна,
Представить без неё свою жизнь стареющему автору сложно!
Он думал о деле, но целился выше цели, а интенсивная жизнь
Уверенно шла на риск, раздался крик и визг, их сменил разбойничий свист,
Осыпавшийся лист холодный ветер кружит и кружит, а ветер свистит и свистит,
Солнечный луч тьмой потрясает, но никого не убивает, он книгу читает,
Но своего исхода никто давно не знает! Бодрствуя огонь, идёт сквозь сон, напролом,
Он всё в мгновение сожжёт и истину, и ложь, что посеешь, то пожнёшь!
Тени не гасят солнца, грешник черпает руками воду с чистого колодца,
А из-за горизонта грозовая туча выплывает, она уже горькие слёзы долу роняет!
Со стороны небес несётся глубокий глас, на последнем издыхании судьба поджидает нас,
Любовь не знает каст, миром правит страсть, она идёт навстречу судьбе 
По проторённой тропе, считай, ей ближе рай, чем ад, никто ему не рад,
Можно Творцу руку пожать и молча уйти на самый край земли,
Оставив здесь грехи свои, а пламя, что до сих пор горит в груди,
В последнюю строку вместе с гусиным пером из последних сил вонзи!
Неисповедимы Господние пути! Господи, прости странника за все грехи!

г. Ржищев
30 декабря 2020 г.
20:23