Мангалы и мангалки

Мангалы и "мангалки"

В апреле 1942 года Анна Андреевна Ахматова, находившаяся в эвакуации в Ташкенте, написала свое широко известное стихотворение "Заснуть огорченной":

"Заснуть огорченной,
Проснуться влюбленной,
Увидеть, как красен мак.
Какая-то сила
Сегодня входила
В твое святилище, мрак!
Мангалочий дворик, как дым твой горек
И как твой тополь высок...
Шехерезада
Идет из сада...
Так вот ты какой, Восток!"

Все мы, конечно, помним знаменитую фразу "Никто не забыт, ничто не забыто" из стихотворения Ольги Берггольц 1959 года. Эта фраза как нельзя лучше подходит и для нашего случая. Приведенное выше стихотворение, как и вся история с пребыванием знаменитой поэтессы Анны Андреевны Ахматовой в эвакуации в Ташкенте, не забыты народом до сих пор.

18 декабря 1999 года во Дворце культуры Ташкентского тракторного завода был открыт и начал регулярно функционировать общественный клуб-музей "Мангалочий дворик Анны Ахматовой". В 2013 году этот клуб-музей переехал на улицу Вахидова, 53, где он находится под постоянной и надежной опекой РЦНК (Российского центра науки и культуры). В этом "дворике" проходят вечера и встречи, посвященные выдающимся деятелям литературы и культуры.

У меня не раз возникал вопрос: по какой именно причине Анна Андреевна Ахматовна назвала дворик в своем стихотворении "мангалочим"? Многие поклонники ее таланта уверены в том, что это определение было связано с мангалами. Для меня такая мысль вовсе не казалась очевидной, так как мангалы (жаровни восточных народов, применяемые, в основном, для приготовления шашлыка) во время Великой Отечественной войны (ВОВ) практически полностью отсутствовали в жизни ташкентцев в связи с огромным дефицитом мяса и связанной с этим невероятно дорогой его стоимостью.

Конечно, в годы ВОВ в Ташкенте жили и весьма богатые люди, подпольные миллионеры типа Александра Корейко, которого Илья Ильф и Евгений Петров увековечили в своем романе "Золотой теленок", нажившие свои состояния с помощью не совсем легальных, а еще чаще - совсем нелегальных деяний, за которые они могли понести весьма суровые наказания, иногда "не совместимые с жизнью".

По этой причине, такие люди никогда не позволили бы себе завести мангал и, тем более, жарить на нем шашлык, так как возникающий при этом дым, который был бы им сладок и приятен, тут же был бы замечен бдительными согражданами, и такого рода соседи немедленно исполнили бы "свой гражданский долг", доложив "кому следует" об имеющем место "нарушении социалистической законности".

Но несколько дней тому назад в мою голову буквально ворвалось озарение. Я внезапно совершенно отчетливо вспомнил многие детали своего детства, до этого не возникавшие в моей памяти. И среди них было то, что молниеносно дало мне ответ на мучивший меня вопрос относительно причин названия "мангалочий дворик". Это название вовсе не было связано с мангалами для приготовления шашлыка. Оно имело отношение к "мангалкам"! Такое название в годы ВОВ имели переносные очаги - устройства для приготовления пищи и кипячения белья, являвшиеся благословенным, спасительным изобретением военного времени.

На всех ташкентских базарах функционировали кустарные мастерские жестянщиков. Именно они в огромном количестве изготавливали такие чрезвычайно востребованные населением "мангалки". Для этого использовались "цинковые" ведра, как тогда говорили, а если точно выражаться - ведра из оцинкованной жести, вместимостью, насколько я помню, около десяти литров. В середине такого ведра крепилась металлическая решетка для топлива, а чуть выше уровня дна вырезалось прямоугольное отверстие, которое  выполняло две функции - поддувала и места для удаления золы.  После этого на все внутренние поверхности ведра наносился глиняный раствор, предохранявший оцинкованную жесть от прогорания в связи с высокой температурой. После полного высыхания глиняного раствора, такой очаг поступал в продажу. 

В годы ВОВ наша семья жила относительно недалеко от того дома, в котором жила Анна Андреевна Ахматова, даже на той же самой четной стороне улицы Жуковского. Точно так же, про наш двор можно было смело сказать, что он "мангалочий": в нем было 23 квартиры, возле каждой из них имелся микроскопический палисадничек с низким забором из деревянного штакетника, а внутри каждого такого палисадничка непременно находилась "мангалка".

В заключение добавлю, что Анна Андреевна, чуть ли не ежедневно, проходила мимо нашего двора в направлении Алайского базара и обратно, так как холодильников тогда не было, пища стоила дорого, поэтому ничего из еды нельзя было покупать, как говорится, про запас.

Борис Пономарев