Общак Угрюма Глава 6

       Майор Васильев с операми  вернулся в отдел. – А ну накопайте мне всю информацию на Фоменко Николая Николаевича по кличке Фома. Когда был призван в армию, где служил, воевал, были ли приводы в милицию, в общем, все, что найдете.
Через час старший опер уполномоченный Игнатьев принес его послужной список, взятый из военкомата.

- У нас на него ничего нет, картотеку проверил дважды,- сказал он. - А вот из военкомата сделали мне выписку, посмотрите. Майор взял лист, из него следовало: призван был с Омского РОВД, после окончания политехнического института, затем Афганистан, награжден орденом и двумя медалями. Демобилизован из армии, в звании младшего лейтенанта.
- Не может быть! Как же так случилось, что он теперь бандит, с такой братвой, как у него, недолго и загреметь на нары. Надо парня вытаскивать из этой трясины, пока не совершил уголовного преступления.

- Владимир Иванович, как же вы вытаскивать его собираетесь, он же глава группировки. Это туда у них ворота широкие, а оттуда узкие и только на кладбище,- сказал Игнатьев. – От них просто так не уходят, они его не выпустят, убьют.
- Но это мы еще посмотрим, думаю, его в общество вернуть можно.
- Попробуйте, только смотрите не обожгитесь,- предупредил Игнатьев.

- Кстати, сегодня вынесен оправдательный приговор Савельеву, я только что из суда, из присужденных ему пятнадцати лет он, отсидел одиннадцать,- сказал вошедший в кабинет оперативник Ножкин Кирилл.- Его дело вел следователь Сергеев, ныне находящийся на заслуженном отдыхе. Нашли настоящего убийцу. Сергеев присутствовал на суде в качестве свидетеля, после суда он подошел и извинился перед Савельевым.
- Мне что, твое «Извини» теперь под стекло и в рамочку, - сказал он ему.

- Каким же образом нашли настоящего убийцу?- спросил у Ножкина Игнатьев.
- Совершенно случайно. Он в нетрезвом виде избил жену и пригрозил, что сделает с ней то, что со студенткой из педагогического института, убьет и расчленит на куски. Жена пришла в милицию и написала заявление. Следствие вела прокуратура в течение полугода, результат, Савельев оказался невиновен. Знаете,- сказал Ножкин,- я вышел из суда с таким чувством, как будто это я отправил в тюрьму невиновного человека, состояние скверное, хочется выпить чего-нибудь крепкого.
 
- Сейчас заварю тебе крепкий чай с сахаром,- сказал Игнатьев,- пойдем в свой кабинет.
Они вышли, а майор сел, перечитывая данные на Фоменко Николая еще раз. – Но нет, парень, не дам я тебе разрушить свою жизнь, уйдешь ты от бандитов, вместе с общаком Угрюма. Думает, я не понял, что касса у него. Не сидел бы он на месте, искал везде и всюду.

Первым делом ему надо во чтобы - то ни стало вернуть его жилье, доставшееся ему от матери. Разобраться, как это квартиру сдали на баланс в Исполком, как бесхозную, а затем продали. Почему было отказано в трудоустройстве,                          «не иначе, кто-то за этим стоит,- подумал майор, - я должен во всем разобраться, дело чести, ведь Фоменко офицер».

На следующий день он собрал оперативку, озвучил свою мысль по поводу расследования незаконной продажи квартиры Фоменко. Параллельно дело вести с расследованием убийства Угрюма и пропажи общака, поручил старшему опер уполномоченному Игнатьеву. Проводить допросы Седова Ножкину, но, а он поедет разбираться с теми, кто отказал в трудоустройстве Фоменко.
 
- Вам оно надо,- сказал главный инженер завода,- но не приняли и не приняли, мы многим отказываем в приеме, завод не резиновый,- сказал он.
- В таком случае, вы завтра по моей просьбе, будите, уволены, а исполнивший свой интернациональный долг в Афганистане Фоменко, принят на ваше место,- сказал майор Васильев.

- Но что вы так сразу,- не моя это была инициатива его не брать на завод, он оставил свои документы у нас для  согласования с высшим руководством, а вместо согласования сверху позвонили и сказали,- не брать! Я то, здесь при чем?!
- Кто конкретно это сказал? Мне общих фраз не надо, мне нужна фамилия.
- Я скажу и, тогда точно, меня не только выгонят с завода, но и статью напишут такую, что я нигде не смогу устроиться на работу, а у меня жена и троек маленьких дочерей.

- И все-таки, я прошу вас назвать его фамилию.
- Звонок был от Первого секретаря горкома нашему директору, ему звонил военком, как видите, все люди при погонах и власти. Чем насолил им этот Фоменко, не знаю, могу только догадываться.
- И чем – же, как вы думаете?
- Перешел кому-то дорогу в Афгани, вот и мстят ему теперь наши бонзы.

Майор решил еще раз поговорить с Фомой, но только после того, как станет известен результат по квартире. Через неделю старший уполномоченный Игнатьев на оперативке доложил, что с квартирой провернули аферу. Необходимо идти к полковнику Жаркову и просить о возбуждении уголовного дела, объединим три дела в одно и будем их вести.

- Да здесь будет ни три дела, а больше, но часть из них будет вести военная прокуратура,- сказал майор Васильев.
- Что так все запущено?- спросил Ножкин.
- Более чем! – ответил ему майор.

Равиль Ринатович внимательно выслушал своего начальника УГРО и сказал,- раз вы считаете, что надо возбуждать, возбуждайте, но помните, мы наступим в осиное гнездо, жалить будут отовсюду. А время сейчас неспокойное, того и гляди власть сменится, и тогда от нас останутся только воспоминания, а то и их, сотрут.

- Ни чего, бывало и хуже, переживем и это, но справедливость должна быть, иначе, как же жить и работать в нашей системе,- сказал начальник уголовного розыска, майор Васильев.

С квартирой разобрались быстро, нашли всю цепочку виновных, дело передали в суд, как ни странно, но отвечать на скамью подсудимых села одна секретарь горисполкома, все взяла на себя, сколько над ней ни «бились».
- На суд по поводу квартиры Фома не пришел, был государственный адвокат.
Получив после вступления в силу, Решения суда, майор поехал к Фоме.
- Но вот, одну государственную ошибку я исправил, виновные понесут наказание, теперь мне необходимо исправить другую.
- Какую - же?- спросил Фома.
- Отказ о принятии вас на работу.

- Ни к чему все это,- сказал он. - Все прошло, перекипело.
- Но нет, здесь далеко не все так просто. Мне удалось выяснить, что оказывается, вас не приняли на работу по звонку свыше. Теперь вы мне должны рассказать, кому вы из военного начальства перешли дорогу в Афганистане, и довольно влиятельному, если задействован Первый секретарь горкома и военком. Вы должны мне помочь раскрыть преступление, виновные, обещаю, будут наказаны, не смотря на то, что имеют высокий пост.

- Вы то, верите в это?- гражданин начальник,- эту машину вам не столкнуть с дороги, будет катиться и давить всех, кто будет стоять у нее на пути, поверьте мне, я это прошел.
- Один, возможно я с ними и не справлюсь, но вы же мне поможете, вы офицер, давали присягу Родине, служить ей, но не бандитам.

- Среди бандитов есть люди, не надо грести всех одной метлой, вот например, Фима, он не бандит, ни кого не убил, ни ограбил, просто пользуются его умом и знаниями, живет при банде, а сейчас стал наследником домика доставшегося ему от дядьки. И еще могу назвать таких, кто не совершил тяжких преступлений, просто безработица, бесполезное хождение по инстанциям привели их в банду.

- Николай Николаевич, давайте встретимся на нейтральной полосе, без, свидетелей и ушей, поговорим об Афганистане,- предложил майор.
- А надо ли, я вроде – бы уже определился, и начинать все сначала, не хочется.
- И все – таки, жду вас завтра на лебяжьем мосту, есть там одно тихое место, посидим и поговорим.

Майор не стал ни кому говорить о встречи с Фомой, на следующий день сам поехал поговорить по душам. Фома приехал без опоздания, оставив машину на платной стоянке, пришел на встречу.
- С чего начнем наш разговор?- спросил он.

- Чем вы занимались в Афганистане?

- Я отвечал за оружие, у меня был склад, в нем было все необходимое для выполнения боевых действий. С него получали оружие прапорщики, отчитывались за него и за боеприпасы. И вдруг вместо прапорщика Трапезникова, прибыл капитан Волобуев с большим списком требуемого оружия.
- Где доверенность, или приказ начальника склада?- спросил я. Он мне ответил матом, что я сижу здесь протираю штаны, а они там воюют, необходимо бойцов вооружать, а я волыну тяну. Я все – таки отпускать не стал. Тогда меня сбили с ног, на голову мешок и стали выносить ящики с боеприпасами и оружие. Загрузив машину, уехали, я остался лежать на земле. Только к вечеру меня освободили.

 Начальник склада обвинил меня в краже оружия и пригрозил, что я пойду под военный трибунал. Но не отдал. Со склада убрал, я ушел с ребятами в горы бить душманов. Дважды было на меня покушение. Я стал следить за начальником склада и заметил, что всех прапорщиков, кто получал оружие, заменили, поставили своих.

Оружие, поступавшее на склад, не все  приходовалось, уходило из склада, так же не учтенным. И тут до меня дошло, нашим же оружием душманы убивают нас, им торгует начальник склада. Я об этом доложил подполковнику Кононову, на меня снова покушение, спасли ребята от пули, ни знаю, как дожил я до вывода войск из Афганистана, домой приехал, а здесь ни жилья, ни работы. Ни думал, что так далеко их щупальца вытянуты.
 Преступники во власти, это пострашнее обычного бандита, у них сфера влияния намного шире, чем у нас,- сказал Фома.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ