Забвение Главы 1-36

                Вместо предисловия.
     Этой ночью было прохладней, чем обычно. Шел проливной дождь. Туман, прогнувшись под силой небесной воды, распластался по земле, как упавший солдат, пораженный вражеской пулей. Было довольно тихо, если не брать в расчет постоянные удары капель о листья, создававшие монотонный шум, изредка нарушавшийся взлетом с веток птиц, которые искали в густой листве более защищенное от дождя место.
     Между деревьями проходила лесная тропа, она была вытоптана годами, на ней практически не росло травы. В некоторых местах из-за уплотнения почвы образовались небольшие лужи. Казалось, ничто не могло бы вмешаться в эту мрачную симфонию ночного леса, если бы не тот факт, что откуда-то стал доноситься треск. Кто-то или что-то быстро передвигалось по тропе, нарушая тишину дремучего и тихого места.
    Чей-то силуэт, наполняя создавшуюся пустоту тяжелым дыханием, которое больше напоминало сопение человека с заболеванием легких, проскальзывал между стволов деревьев. Одной рукой он расчищал себе дорогу от многочисленных ветвей, которые неприятно хлестали его по лицу, словно тоненькие веревки плеток. Спасаясь от неожиданных ударов, он в тоже время, прокладывал путь сквозь густую, желтеющую листву, которая готовилась отправиться к земле на заслуженный отдых. Уже стемнело, и человек, не знающий местности, точно бы сбился с тропы и потерялся в этом ночном лесу.
     Он нервно торопился, если не сказать по-другому, в страхе убегал от какого-то преследования. Тяжелое дыхание, сменяющееся неестественным хрипом, отчетливо давало понять, что человек проделал большой путь. Его ноги тонули в грязи, проскальзывая в лужах, но он старался не терять равновесие, продолжая двигаться вперед. От многочисленных падений его спасало ружье, которое он крепко сжимал правой рукой, опираясь на него в моменты потери равновесия. Он был больше похож на неумелого охотника, испугавшегося зверя, за которым только что охотился. Но в это раз случай был другим.
     Бежавший мужчина, лет сорока, был одет довольно легко для ночи и этой мерзкой погоды. Не оставляло ощущение, что то, от чего он так спешил скрыться, произошло очень быстро, и от того совсем не было времени подумать, в чем ему находиться в лесу. На нем болталась синяя джинсовая рубашка, порванная в районе рукава, как будто кто-то, вцепившись в нее, дернул, что было сил. Насквозь сырые джинсы пропитались грязью. На н не было ботинок, что выглядело еще более странно, чем рваная рубаха.  Он ловко перебирал босыми ногами, похожими на два комка грязи. Постоянно озираясь по сторонам, он как будто ждал, что сейчас на него нападут из-за густой травы, но не знал, откуда именно.
     На лице, с трехдневной щетиной, в районе правой щеки виднелась открытая рана, из которой двумя тоненькими струйками по перепачканной коже сочилась кровь. Понять, была ли рана единственной, не представлялось возможным, и этот вопрос волновал его сейчас меньше всего. Ему несколько раз не удавалось удержаться на ногах, и он падал в грязь.
      Внезапно, сжав голову обеими руками, он сильно застонал. Возможно, от боли разрывало голову, а может, причина была в другом. Мужчина остановился.
- Я опять слышу эти голоса, что это? Я закрываю уши, но слышу их все отчетливей. Откуда здесь детский крик? – воскликнул он, перебивая гул дождя, при этом, не переставая озираться по сторонам. Вглядываясь в темноту, он пытался понять происхождение этих звуков, но его окружала лишь стена ночи.
- Зачем, зачееееем.., – монотонность леса сотряс душераздирающий крик. Он так и не смог разобрать, был ли это шум за спиной. Ему стало казаться, что все происходит только в его голове.
- Голос… Голос напоминает того, кого я знаю очень хорошо,  –  глотая слова, пробормотал он, но в этот момент совершенно не мог вспомнить, чей это голос.
     Человек бросился бежать дальше, пытаясь скрыться от преследования за густыми ветвями, раствориться в темноте, но ощущение, что его настигают, оставалось, не отпускало его.
     Темные силуэты, не касаясь земли, стали приближаться к тропе, по которой он бежал. Они отчетливо виднелись, если не сказать больше, что он их ощущал всеми фибрами души. И чем дальше он бежал, тем их присутствие становилось все очевиднее. Они окружали его стеной, ворочаясь, выталкивая друг друга, как будто каждый хотел первым ухватиться за него. Они были похожи на напирающую, галдящую на неизвестном языке толпу, жаждущую посмотреть на маньяка, которого вели к виселице. Каждый из них хотел первым совершить самосуд, но невидимое ограждение, сужаясь, сдерживало их.
- Что вам от меня надо? – пытался выкрикнуть он, как можно громче, но из-за бега дыхание сбилось, и вместо слов вырывались рваные звуки. Он никого не видел, но зато чувствовал всеми своими нервными окончаниями, что здесь точно кто-то есть и преследуют именно его.
     Человек сильно задергался, как будто он был марионеткой, управляемой кукловодом. Он поворачивал голову то влево, то вправо, не понимая, кто и откуда цепляет его. Это напоминало игру в прятки, когда ты водишь с закрытыми глазами, а остальные задевают тебя, путая и мешая понять, где находятся.
     Он бросился бежать. Но далеко продвинуться не удалось, так как сразу обо что-то споткнулся, рухнув на землю, сильно ударившись головой о ствол дерева. Он тут же почувствовал, как по лицу потекла свежая струйка крови, попытался на ощупь оценить состояние травмы, но не смог.
     Какой-то странный гул наполнял голову, сердце стучало так, что вот-вот выпрыгнет из груди. Бежать дальше не было сил. Опершись на руки, он медленно пополз, проскальзывая по мокрой земле к ближайшему дереву. Сквозь тяжелое дыхание он уловил какой-то шум, как будто эти тени стали перешёптываться, обсуждая его скорую кончину. Теперь ему хватало сил только оглядываться по сторонам. Гул в голове набирал мощь. То, что он был здесь не один, сомнений не вызывало.
- Да пошли вы! - закричал он в бескрайнюю темноту и из последних сил подтянул ружье поближе к груди. – Чертовы демоны или кто вы там, покажитесь грязные ссыкливые твари. Плевал я на вас.
     Силы оставили его, голова разрывалась так, что стало невыносимо терпеть эту боль.
     Вдруг перед ним возникло то, к чему он явно не был готов. Дочь смотрела на него широко раскрытыми глазами. Из её приоткрытого рта вырвался крик… В этот момент мозг не справился с увиденным, не дав вразумительного ответа. Сознание перестало воспринимать происходящее, инстинкт самосохранения оставил его.
- Вам меня не достать, – крикнул он из последних сил и нажал на курок. Глухой хлопок разлетелся во мраке, унеся за собой все признаки бушевавшего гула. Ружье скатилось по телу и уперлось дулом в землю. На наручных часах, секундная стрелка которых продолжала идти, через заляпанный грязью циферблат еле проглядывало время: 3:45.

                Глава 1
                Несколькими часами ранее. Где-то на федеральной трассе…
        На холодном асфальте, покрытым тонкой пеленой тумана, с голодным остервенением волк отрывал куски от обездвиженного тела лисы, сбитой машиной при попытке перебежать дорогу. Его уши навострились, и он поднял окровавленную морду в сторону нарастающего шума, который он услышал намного раньше любого человека. Но у старого волка слух был притуплен, поэтому он стоял как вкопанный некоторое время, не отводя взгляда, облизывая свою запачканную лисьей кровью шерсть. Резким движение волк сбежал с дороги и исчез в лесной чаще.
     Брызги от колес проехавшей машины вылетели далеко за пределы трассы, окативши все близстоящие деревья и кусты. Автомобиль ехал на большой скорости по безлюдной трассе. Фары освещали небольшой участок дороги, так как после дождя появился туман, что еще сильней осложняло видимость. Дворники на стекле работали, не переставая, так как еще оставались отголоски прошедшего ливня в виде моросящего дождя.
     Внезапно свет фар осветило грязно-рыжее тельце, лежавшее на краю дороги.
- Что это за ерунда! – проговорил я полушёпотом и начал мысленно перебирать в сознание всплывающие картинки.
     Выбор пал на лесного хищника, это была лиса. Год считался голодным в животном мире, и они часто выходили на дорогу в поисках пищи. Неоднократно те же лисы, волки и медведи появлялись на территории населённых пунктов, переворачивая помойки и убивая местных собак.
     Я решил не останавливаться, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки. Но на всякий случай сбросил скорость, переключив коробку передач на четвертую, стрелка спидометра упала до девяноста километров в час. Вдруг во мне все неприятно сжалось, откуда ни возьмись возник страх и преждевременное чувство вины, а что, если бы я сбил это животное?
     Машина, вновь набрав скорость, быстро преодолевала километр за километром, жадно поедая расстояние от одного населённого пункта до конечной цели. Это был небольшой микроавтобус, темно-синего цвета, французского производства, спидометр которого показывал сто сорок километров в час. В салоне находилось три человека и собака. Было так же тихо, как и во всей этой местности. Единственное, что нарушало тишину, небольшое сопение пассажира на переднем сиденье и негромко играющее радио, не дававшее водителю окончательно погрузиться в мир сна.
     Из динамиков послышался голос радиоведущего: «Еще раз доброй ночи, дорогие радиослушатели. Только что перевалило за двенадцать часов ночи. А это значит, что уже наступило двадцать первое ноября две тысячи двенадцатого года.  Я уже, во всю, работаю, передаю пламенный привет всеTheм, кто не спит, и тем, кто в дороге».
     Это было частное радио шоу, выходящее на волне 83,5 МГц. Оно транслировалось в эфире с десяти вечера и заканчивалось в четыре утра, так как там работал всего один сотрудник. Он сделал собственное шоу, когда его поперли с предыдущего место работы - государственной радиостанции «Маяк» за его пристрастие к алкоголю и навязчивые идеи о конце света.
- Да уж, это точно про меня, попал прямо в точку, и не сплю, и в дороге, – выругался я про себя, переключая радиостанции, так как после того, как закончилась музыка, в эфире появился снова тот же мужской голос.
     Он действовал, уж, очень успокаивающе, словно ведущий был под кайфом. В тот момент я подумал, что ему лучше идти работать психологом, успокаивая нервы психически-неустойчивых людей, у него бы это очень хорошо получилось. Но он настойчиво продолжал усыплять мою бдительность этой ночью, когда мне и без этого было тяжело ехать по этой пустой и туманной дороге. Но, как назло, никакие радиостанции больше не ловили, а из динамиков взамен шло только раздражающее шипение и треск. Радиопоиск домотал до той волны, с которой я только что начал поиск. На экране высветилось «83,5FM».
- Ну что, за неимением другого, придется мне слушать тебя, мой унылый друг, – кинув недовольную фразу в сторону магнитолы, я положил руку на руль, переключив коробку передач на пятую скорость. Картинка со сбитой лисой еще неоднократно всплывала в голове, предупреждая о возможности возникновения неожиданных ситуаций.
     Подняв глаза, я посмотрел в зеркало заднего вида, где моя младшая сестра Кристина забавно спала, обнявшись с собакой. Ей было тепло и мягко и этому подлизе, соответственно, тоже. Вся эта картина вызвала у меня непритворную улыбку.
- Как я рад, что вы у меня есть, - подумал я и сосредоточился на дороге.
     Стрелка спидометра поднялась до показателя сто пятьдесят километров в час, и эта скорость заставляла быть предельно собранным. В соседнем кресле спал мой друг детства Александр, он тоже веселил меня своим видом. Саша, так он просил его называть, взявшись руками за ремень безопасности, немного оттянул его и положил голову на сам ремень, чтобы та не падала, так и уснул.
     Да, столько мы с ним пережили вместе, совсем как неразлучники. Он был на год младше меня, но так получилось, что в школу пошел в шесть, а я в семь, поэтому нам суждено было учиться в одном классе. Это и послужило плацдармом для продолжительной дружбы. Из динамиков доносился все тот же успокаивающий голос доморощенного психолога, но ничего не оставалось, как привыкнуть к нему и вслушаться в то, что он говорит. Волей-неволей тема затянула. Я стал слушать радиоведущего.
- Уже десять минут, как у нас новый день, а если точнее – среда. И как всегда, в это время начинается передача «Время страшных историй» - на известных радио рейтингах, эта передача бы не вошла и в лучшую сотню, а то и тысячу. Она была абсолютно посредственной, и в ней обычно звучали истории от звонивших слушателей, которых в большинстве случаев назвать адекватными не поворачивался язык. Достоверность сказанного никак не подтверждалась, да и верить обычным людям в это точно не хотелось. Поэтому большинство «случайных залетных» на данную волну быстро находили ей замену с помощью функции «выбор радиостанций». Расстраивался ли сам ведущий данным отношением к его делу? Наверно, нет, ему было абсолютно всё равно.
- Идут звонки, значит, людям нравится. И мне плевать, что это за люди, - любил он отвечать на провокационные вопросы о его программах.
- Сегодня наша любимая передача будет немного особенной. Вы спросите: «И в чём же?» А в том, что сегодня я пригласил в мою маленькую студию эксперта по паранормальным явлениям. Этот человек оказался проездом в нашем городе. И его зовут Дмитрий Маркорин. Сегодня он читал лекцию о будущем нашей планеты. Как я понимаю, завтра вы уже уезжаете?
- Совершенно верно, Андрей. Приветствую уважаемых слушателей, любителей мистики в нашей реальной жизни, – голосом опытного оратора поздоровался гость.
- Сегодня темой нашей программы будет: «Как погибнет человечество. Всеобщий апокалипсис», – резво сказал ведущий. – Сейчас мы немного пообщаемся с Дмитрием, а потом будем принимать ваши звонки и отвечать на вопросы в социальных сетях, если, конечно же, у нас будет ответ. Мы довольно часто косвенно затрагивали данную тему, а сейчас остановимся только на ней. Дмитрий, расскажите немного о себе.
- Да рассказывать-то особо нечего.
- Ну что вы скромничаете, слушателям же будет любопытно узнать, с кем они общаются и какие вопросы задавать.
- Я занимаюсь уже много лет изучением парапсихологии в области энергетического строения мира. Изучаю всё, что связано с мистикой. Прорабатываю возможные варианты конца света.
- Проще говоря, готовите картину апокалипсиса?
- Можно и так сказать. Но хочу сразу оговориться, что моё мнение глубоко субъективно.
- И всё же оно на чём-то основывается?
- Естественно, я уже много лет погружен в эти размышления, перечитал тысячи книг, побывал во многих местах с паранормальной активностью. Как раз на лекциях я об этом и рассказываю.
- Может, приведёте несколько примеров, вдруг наши слушатели соберутся проехать по вашему маршруту.
- Места говорите? – Дмитрий задумался, создав тишину в прямом эфире. – Я перечислю, и скорее всего, о них вы уже слышали, если не обо всех, то точно о многих.
- Начнёте с последнего? – спросил ведущий. По его голосу было слышно, что он заинтересован не меньше всех.
- Если говорить про территорию России, то в последнем месте, где мне довелось побывать, так это деревня Растесс. Я туда хотел попасть очень много лет, но по тем или иным причинам не получалось.
- Если можно, пару предложений про каждое место. Если нашим слушателям будет интересно и останется время, мы вернемся к тому или иному вопросу, – попросил ведущий.
- Хорошо. Растесс – это заброшенный посёлок в Свердловской области, основан примерно в семнадцатом веке. В середине двадцатого века в одночасье исчезли все жители деревни. А по словам очевидцев, в домах всё было так, как будто хозяева вышли и вскоре должны были вернуться домой. До сих пор в той местности сохранилась старая дорога, которую стараются избегать охотники и путешественники. Мне тоже стало жутко у дороги, и я ушел от неё подальше.
- И вправду странно, никогда о ней не слышал, – задумчиво произнес ведущий.
- Второе. Тайна «Плещеева озера», находящегося в Ярославской области около города Переславль-Залесский. Там иногда появляется очень странный туман, и тогда, в ту же секунду, люди оказывались в трех днях пути от этого места. Но, к сожалению, туман мне застать не получилось, хотя место чертовски страшное.
- Жаль, что не удалось на себе испытать такую телепортацию?
- На самом деле очень жаль, – погрустневшим голосом ответил Дмитрий. – Может, в следующий раз, если повезет. Третье место называется перекресток «Медведецкой гряды», что находятся в Волгоградской области. Там на перекрестке двух дорог постоянно происходят аварии. Водители не могут объяснить поведение их машин и поочередно отказывающие агрегаты. Одной из аварий стал свидетелем и я. Совпадения или нет решать вам. Также там неоднократно были замечены НЛО.
- НЛО – это, наверное, отдельная тема, изучаемая на всей территории планеты?
- Совершенно верно. Но и у них, как показывает наблюдения, есть наиболее излюбленные места появления.
- Наверно, вы не раз пересматривали сериал «Секретные материалы»?
- Я много слышал о нём, но, честно сказать, не смотрел.
- Это очень странно, не правда ли, для такого человека, как вы?
- Возможно. Обязательно посмотрю, как будет побольше свободного времени. Четвертое место «Гора мертвецов», расположенная на отметке 1079 метров над уровнем моря. Вы все вспомните об этом, когда я скажу, что там проходила экспедиция 2 февраля 1959 года во главе с Игорем Дятловым.
- Это же на Северном Урале?
- Да, он еще называется «Перевал Дятлова». По этому случаю даже сняты несколько художественных фильмов.
- Смотрел я, – воскликнул ведущий. - А заграницей есть такие места?
- Конечно, есть, но мне посчастливилось побывать только в одном. Оно называется «Кривой лес» Круж-Напока в Румынии. Суть в том, что там растут искривлённые деревья, а объяснение данному феномену до сих пор не найдено. Есть информация, что там сфотографировано НЛО в 1968 году. Жутко до мурашек, – довольно твердым голосом ответил Дмитрий.
- Впервые встречаюсь с таким человеком, и это фантастика. А теперь небольшой перерыв. После музыкальной паузы, в которой мы услышим не нуждающуюся в представление группу «The Rolling Stone», с одной из лучших композиций «Streets of love», что в переводе означает «Улицами любви», вернемся к обсуждению, несомненно, странных мест нашей планеты, а также прочитаем комментарии и предложения из чата.
     Я смотрел на дорогу, которая иногда извивалась, словно змея. По обеим сторонам стеной стоял многолетний лес. Из головы не шел образ тех мест, о которых только что рассказывал этот Дмитрий. Мне начали мерещиться по краям дороги странные существа. Но это была лишь фантазии, так как я проживал каждую такую историю. Я был впечатлительным? Возможно.
- Еще раз доброй ночи слушателям нашей радиостанции, тем, кто был с нами с начала передачи «Время страшных историй», и тем, кто переключился на нас во время песни, исполняемой легендарной группой «The Rolling Stone», - бодрым голосом проговорил радиоведущий. – С вами по-прежнему ваш покорный слуга Андрей Хординский.
    Прослушав красивую песню, я уменьшил громкость радио. Все спали. Мне захотелось по-маленькому, и я решил воспользоваться моментом. Сбросив скорость, опустил ручку «указатель поворота» вниз, показывая другим участником дорожного движения, что совершаю маневр вправо. Но на трассе никого не было.
     Приоткрыв дверь, вышел на дорогу. Мокрый асфальт, дождь и холодный ветер поторопили меня делать свои дела немного быстрее. Поэтому я не стал мечтать, а направился сразу по делу, встав за багажником автомобиля.
     Расстегнув ширинку, поливая сильнее дождя обочину дороги, почувствовал облегчение. Низ живота потихоньку отпускало. Глядя на темный лес, мне сразу вспомнились все загадочные места нашей необъятной родины. Сейчас меньше всего хотелось, чтобы то, о чем рассказывал гость программы на радио, возникло здесь. Отогнав мысли в сторону, продолжил своё дело.
     Но смелость вмиг вытекла из меня в общей струе, когда в нескольких метрах раздался треск. Мне тут же почудился тот здоровый волк, рвущий на части рыжее мёртвое тельце лисы. Казалось, что он смотрел на меня из-за кустов своим холодным черным взглядом, оскаливая острые клыки.
     Я побежал обратно, не раздумывая, резко заскочил в машину. По лицу текли капельки пота. Пристегнув ремень, нажал на педаль газа. По факту, никто меня не преследовал.
     Повернув ручку увеличения громкости, услышал, что уже говорили на другую тему, а именно о конце света.
- А мне кажется, все-таки более вероятны предсказания той же Ванги, болгарской ясновидящей, – высказал своё мнение о предсказаниях ведущий, после того, как Дмитрий заговорил о племенах Майя и о необычном параде планет.
- Не спорю, её предсказания сбывались практически точно, – согласился Дмитрий.
- Но?
- Но до конца света по предсказаниям Майя осталось всего-навсего месяц.
- И что будет? Что есть конец света?
- Когда наступит время катун тринадцать агауу, хлеба будут недоступны. Наше солнце покроется тенью, – вдруг заговорил Дмитрий сухим и холодным голосом. – Сила катуна увеличится вдвое – человечество познает боль, и из чрева женской половины не появятся новых детей. В пять интервалов продолжится тень на солнце. После чего оно снова засияет на небосводе.
     В моей голове никак не мог уложиться набор слов, донесшихся из динамиков машины. Пришлось сильнее напрячь мозги, чтобы в чём-то разобраться. Но признаться, эта тема меня сильно зацепила. Вокруг машины было так темно, что казалось, конец света уже наступил, тень накрыла нашу солнечную систему.
- И что это означает? – перебил моё размышление ведущий.
- Давайте попробуем разобрать, – уже более своим голосом ответил Дмитрий.
- Вы сказали про время катун тринадцать агауу. О какой именно дате идет речь?
- Катун, – немного задумавшись, Дмитрий продолжил. – Катун – это определенный период, который измеряется в днях и равен семи тысячам двумстам. В переводе на летоисчисление, это будет девятнадцать лет двести шестьдесят пять дней.
- А их тринадцать?
- Совершенно верно. Тринадцать циклов катуна, это девяносто три тысячи шестьсот дней или двести пятьдесят шесть с половиной лет.
- Более-менее понятно. А что значит «агауу»?
- Так называется девятнадцатый именной и последний день месяца по календарю Майя - «День Желтого Солнца».
- Попробую догадаться, - немного задумавшись, ведущий продолжил. – Получается, это тот самый день - двадцать первое декабря две тысячи двенадцатого года?
- Возможно, он, если не ошиблись те, кто изучал времяисчисление по календарю Майя. Но есть мнение, что это не точная дата, а все же подчеркивается то, что событие относится к окончанию определенного цикла солнечной активности.
- А причем тут хлеб?
- Об этом говорится далее и звучит как: «хлеба будут недоступными».
- То есть как раз это говорит о катаклизмах, очередных наводнениях, похолоданиях, а может, о многочисленных пожарах? О тот самом «конце света»?
- Немного не верно. Я говорил как раз не об уничтожение, не сожжение, а о недоступности.
- Не совсем понимаю.
- Слушайте дальше, – продолжил Дмитрий, явно вошедший во вкус. – После этого на Солнце опустится тень. И говорится не о нашей Планете, а, именно, о Солнце. Понимаете?
- Не совсем, – честно признался ведущий.
- Поэтому приглашаю на свои обучающие курсы, о которых вы можете узнать на моих страничках в социальных сетях.
- Довольно вовремя и по делу, – проговорил ведущий с иронией в голосе, явно не ожидавший такого хитрого рекламного хода от гостя программы.
- А то, – даже через колонки чувствовалось, как Дмитрий растянул свою хитрую улыбку, оскалив желтые от табачного дыма и дешевого кофе зубы.
- Продолжайте.
- Далее говорится о некой двойной силе. Давайте разберем. То есть присутствует вторая сила, помимо той тени, закрывающей солнце, о которой сказано, что не рождаются дети из чрева женщин. После этого события через пять дней (периодов) Солнце вновь появится.
- И что получается из всего этого?
- То, что если мы сведём воедино все выше сказанное, то мы получим…
- А вот что мы получим, – вмешался неожиданно ведущий, мы узнаем после рекламы и музыкальной паузы. Не переключайтесь, через несколько минут мы продолжим.
    Началась реклама, где говорилось о новых фильмах, которые скоро выйдут на телеэкраны, о каких-то магазинах по теме парапсихологии и о наборе групп для путешествия в аномальные места России.
     Далее последовала музыкальная пауза, и её сейчас представляла российская рок-группа ДДТ с песней «Ты не один». Песня попала точно в тему происходящего на темной трассе.
     На этот раз я не хотел переключать волну в поисках другой станции, а ждал продолжения. Из колонок послышалась душевная акустическая гитара и слова:
«Когда идет дождь,
Когда в глаза свет
Проходящих мимо машин, и никого нет...
На дорожных столбах венки, как маяки
Прожитых лет.
Что ты в пути?..»
      После того, как затихла музыка, я почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Нет, мне не хотелось плакать, просто были задеты определённые фибры души. Я и не мог представить, что через некоторое время, эта песня срастётся с моей судьбой.
- И так мы снова в эфире, надеемся, вам понравилась песня группы ДДТ. Сейчас мы узнаем от нашего гостя, к чему привело всё то, о чём он рассказывал.
- Да, так вот, в «пророчестве Ягуара» говорится о том, что через двести пятьдесят шесть с половиной лет состоится «Тень Солнца» или Солнечное затмение, которое продолжится ровно пять периодов (дней). Скорее всего, люди будут сильно напуганы этим явлением. Поэтому сбора урожая и продажи его не будет, что значит «хлеба недоступны». Скорее всего, из-за страха смерти люди перестанут возжелать друг друга, возможно, поэтому написано следующее: «Не будут рождаться дети в это время». Впоследствии, после пяти дней, Солнечное затмение прекратится.
     Как мы видим, ничего не предполагает «Конца света», а только говорит о временном его «затмении».
- А что все-таки с двадцать первым декабрем этого года? – в полном непонимании происходящего спросил ведущий.
- Проведены предварительные расчеты движения Солнечной системы по Галактике. Делая вывод из этих расчетов, в конце этого года траектория прохождение Земли и всей Солнечной системы окажется на примерной оси, называемой «центром Галактики». За всю историю человечества, это произойдет впервые. Это совпадает с календарем Майя, в котором предсказано окончание пятитысячного цикла вращения Солнечной системы вокруг «условной оси пространства» и рождение «нового движения».
- То есть произойдет обнуление мира с возможными катаклизмами, гибелью всей Галактики? – встревожено спросил ведущий.
- Нет, наверное, нет. Я не могу точно знать, что будет, но что-то будет. А что касается обнуления, так это примерно то, как поменять на Новый год календарь, в котором все начнется сначала.
     Я был полностью погружен в раздумья. Неужели есть вариант, по которому нам останется жить месяц? Конечно, дата имеет погрешность, но это может быть как и в следующем году, так, допустим, и завтра.
- Что за бред. Так просто говорят в прямом эфире, что скоро нас никого не будет на этой планете, в нашей Галактике? Полная чушь, - я понимал, что это было сделано специально для увеличения рейтинга программы, примерно, как это происходит в голливудских триллерах. Для себя решил, что этого не случится ни завтра, ни двадцать первого декабря и даже в следующем году. В этот момент на моем лице появилась улыбка великого мыслителя, который разгадал очередной фокус приезжего фокусника из бродячего цирка. Но неприятные ощущение от мурашек по телу, в чем была немалая заслуга моей фантазии, оставались еще долгое время. Я ехал молча в тишине, выключив магнитолу. Неосознанно все услышанное переваривал внутри себя. А вдруг такое случилось бы на самом деле, что тогда?

                Глава 2.
      Пробиваясь светом фар через нависшую темноту, я вдруг увидел по правой стороне дороги одиноко стоящие, слегка завалившиеся потертые дорожные знаки. Они были покрыты люминесцентной краской, но время брало свое, и трещинки паутиной расползлись по всему основанию, что давало меньшее отражение от света моих фар. Четко читалась информация о том, что через километр будет кафе, ночлег и заправочная станция.
     Знак «Автозаправочная станция» заставил обратить внимание на уровень топлива в баке. Он показывал одну треть, что сигнализировало о необходимости дозаправки автомобиля.
     Я так сильно ждал появления этих знаков, точно так же, как ждут девушку из ванны, в первую интимную ночь. Чувство голода усиливалось, ужасно хотелось есть. На пятый час езды без остановки я начал чувствовать, как желудок стал жадно поглощать часть моего тела изнутри. Для таких случаев и создаются закусочные, в которых жители городов могут на некоторое время избавиться от чувства голода легким перекусом.
     Перед глазами в воображении возникло меню, которое я мысленно открыл и принялся жадно перелистывать глянцевые страницы, цвета дерева, в поисках стейка из мраморной говядины. Представляя, как он попадает мне в рот, начинал медленно его пережёвывать с неописуемым чувством восторга. Рот наполнился слюной. Но вместо приятного попадания пищи в желудок, вдруг сковало низ живота. Захотелось в туалет, так как не хотелось за всю дорогу. Похожее случается, если бежишь к унитазу, а за несколько шагов, когда вот он уже перед глазами, у тебя перестают держать «внутренние клапаны», что часто приводит к очень неприятным последствиям.
     Помимо всего перечисленного надо мной довлел сон. Я моментами задрёмывал за рулем, и смена была необходима. Перед началом поездки мы договорились, что меня сменит друг, который последние несколько часов спал как убитый, ни разу не приоткрывши даже одного глаза. Задуманное должно было произойти после ночного ужина в кафе.
     Впереди трасса уходила в небольшой изгиб, за которым сквозь поредевшие деревья виднелась освещенная площадка. Это была стоянка самого долгожданного круглосуточного комплекса отдыха на пути. Он состоял из старенькой заправочной станции и выглядевших немного свежее хостела с кафетерием, разместившихся в одном доме.
     Чуть сбросив скорость, автомобиль продолжил движение к этому оазису в бесконечном мраке, поглотившем трассу. Через некоторое время я включил левый сигнал поворота, боковые огни желтого цвета в трех местах синхронно замигали, и автомобиль съехал на долгожданную стоянку.
   Это было ярко освещенное разноцветными огнями двухэтажное здание, как будто сейчас канун Нового года, и только не хватало сказочно-украшенной зеленой елки. Да и сама елка была, она находилась слева от хостела, но сейчас больше нагоняла печаль, чем вселяла настроение праздника. Ломаная крыша, которая, по-видимому, использовалась как третий этаж, добавляла дому некую необычность, что отличало его от привычных жилых домов. Наверное, там были гостиничные номера, которые использовались редко, так как трасса казалась безлюдной. Стоянка пустовала, и для расселения случайных гостей, вроде нас, второго этажа хватило бы вполне.
     Справа от него находилась небольшая заправочная станция на две колонки. Они освещались еле раскачивавшимся на ветру тусклым, уличным фонарем, создававшим очень мрачный вид. Висевшая на трехметровой высоте лампа фонаря мерцала по вине окислившихся от времени соединений в распределительном щитке. Все это создавало отличную декорацию для съемок фильма ужасов. Тут с успехом можно было бы снять ремейк или продолжение фильма «Бензоколонка» одна тысяча девятьсот девяносто третьего года.
     Я оглядел территорию перед входом в гостиничный домик и примерно сориентировался, где мне лучше будет припарковаться. Небольшая асфальтовая парковка вблизи от главного входа, была рассчитана примерно на пять или шесть машин. Я остановился справа от дорожки, выложенной бледно-красной брусчаткой, которая вела прямо к входной двери. Она разделяла парковку на две равные части. Слева от нее стояли две машины. А с самого края - какой-то странный грузовичок, с деревянным бортом, не более, чем сорок сантиметров в высоту, выкрашенный в синий цвет. Это был «Zuк 11-a» польского производства, не ранее одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года выпуска. Во многих местах краска вздулась и потрескалась, на дверях и порогах проступила сильная ржавчина. В целом «рыжики» присутствовали на всех металлических частях автомобиля.
     Убрав ногу с педали газа, я ждал, когда моя машина подкатится поближе к небольшому бордюру, который отделял лужайку перед домом от асфальтового покрытия. Скрипнув тормозами, машина окончательно остановилась. Свет фар освещал путь до входной двери. Я осмотрелся по сторонам, но кругом не было ни единой живой души. На лобовое стекло накрапывал дождик.
- Какая мерзкая погода, - подумал про себя. - Сейчас открою дверь, выйду из машины и попаду в это бездушное пространство. Через минуту одежда на мне полностью промокнет, и я буду ощущать, как мокрая футболка противно ерзает по телу, а прохладный ветер усиливает дрожь.
- Не хочу, –  мысленно одёрнул себя в тот же миг, когда логически нужно было выйти из машины. - Вам не за что не заставить меня выходить из теплой машины, туда, где никто не ждёт. Получив молчаливое подтверждение окружающего мира, обхватив затылок руками, я откинулся на спинку сиденья. Повернув голову налево, просто стал смотреть в темноту. Кроме силуэтов машин и безжизненного леса, ничего не видел. Моё сознание через секунды начало проваливаться в сон, но мысли ещё вертелись в голове. Иногда мой взгляд отвлекали быстро катившиеся по стеклу капли дождя, но они уже не могли вывести мой разум из состояния, погружающего в сон. Веки казались такими тяжелыми, что приходилось предпринимать усилие, чтобы они не упали черным занавесом на глаза. Я, как мог, пытался бороться со сном. Но физиология, или просто человеческая усталость, постепенно, вкрадываясь в сознание, брала верх над  уплывающей бдительностью.

                Глава 3.
     Проснувшись от шума проливного дождя, я открыл глаза и немного потянулся. Поясница ответила острой болью.
- Так странно, - подумалось мне. – Ведь она никогда не беспокоила.
     Какое-то чувство пустоты накатило волной, как будто рядом с берегом проехал скоростной катер. И как выяснилось, неспроста, так как Александра рядом не было, а на его месте лежала записка: «Не стали тебя будить, пошли осмотреться. Когда нам вручат меню, то мы тебя разбудим…». Что означало это троеточие? 
     Я обернулся посмотреть на Кристину, но и её в машине не было, как не было и собаки.
- Какого хрена? – выругался я, находясь в легком недоумении от происходящего.
     Шел сильный ливень и видимость из-за стекол автомобиля была не более десяти метров. Я отчетливо видел два окна кафе, к которому совсем недавно подъехал. Они располагались по одному с каждой стороны от входной двери. На втором этаже свет был в двух из трех окон.
- Кто-то там готовится ко сну, а я тут враскорячку, – с легкой завистью пронеслось в голове. - А не остаться ли нам переночевать? В такой проливной дождь совсем не безопасно ездить по неосвещенным трассам. Но сам себя быстро опровергнул, оставалось ехать около шести часов, а следующим управлять машиной должен был Саша. В дальнейшем я больше не возвращался к мысли о ночлеге.
     Я обратил внимание, что в левом окне зашевелились шторы, и на первый план вышли мальчик и девочка возраста пятиклассников, практически одного роста. Они были оба огненно-рыжие, стояли рядом, прижавшись плечами друг к другу, словно сиамские близнецы, и смотрели в мою сторону. Чтобы разглядеть их получше, я включил дворники.
     Штора вновь зашевелилась, и к ним сзади подошла женщина, на вид лет сорока пяти, но уже с обильными морщинами по всему лицу. Они были похожи, на людей, готовившихся к семейному фото. Явно кого-то не хватало, и я подумал, что дополнил бы картину появившейся из-за той же шторы мужчина, на лет десять старше женщины. Но он так и не появился.
     Это было не столь значительно, сколь то, что они стояли и молча смотрели то ли на меня, то ли сквозь меня. Эту застывшую картину разбавляли все те же беспрерывно работающие дворники.
     От непонимания неожиданной ситуации я приветственно помахал им правой рукой, как любил делать Брежнев во время своих выступлений перед народом, и неестественно улыбнулся. Но в ответ не последовало никакой реакции, что напугало меня еще больше.
     Так неловко я себя чувствовал в последний раз, когда работал в компании сетевого маркетинга и торговал американскими пылесосами фирмы «Kirby». И во время очередного показа чуда техники, после презентации которой, я должен был увезти от хозяев квартиры около двухсот тысяч рублей или оформить на них кредит, мне прихватило живот. Помню, как вручил чудо пылесос главе семьи, под предлогом помыть руки побежал в сортир, который был мне сейчас необходим, как воздух. И когда я там устроился поудобней, ко мне зашел сын хозяина лет семи и сказал, что унитаз не работает, так как нет воды. На тот момент я точно знал, что глупее ситуации быть не может. Ан нет, оказывается, может: посреди леса, возле очень странного хостела.
     Мне уже начало казаться, что это всего лишь картина, нарисованная на окне для привлечения посетителей, как вдруг женщина с морщинами наклонилась к детям, что-то шепнула им на ушко и показала на меня пальцем. Стало очень жутко, так как теперь я понимал, что мы здесь одни, но всё же оглянулся назад, всё еще веря в то, что там кто-то есть. Но никого не было. Потом мне пришла гениальная мысль, что с ними нет мужчины, потому что он вот-вот должен въехать на стоянку с трассы. А они просто одна из тех любящих семей, которые встречают своих родных у дверей. Но машина всё не появлялась.
     Я повернулся обратно, но в окнах уже никого не было, кроме висящих штор, закрывающих обзор комнаты. Мне становилось всё любопытней и страшней, всегда ненавидел эти двоякие чувства.
     Отвлекли меня тени, которые стали мелькать в правом окне второго этажа. Что они, издеваются, что ли? Решили поменять место дислокации, чтобы наблюдать за мной? Ну, что за бред происходит в этом доме!
     Но вместо этого я увидел то, что меня повергло в еще больший шок, чем «чокнутая» семейка. Откинув шторы, целовались парень и девушка. Но, может быть, я бы и отвел глаза, совесть мне не позволяла подглядывать за любовными утехами других, если бы это не были Кристина и Александр.
- Что? – глаза мои округлились и стали размером с двуцветную десятирублевую монету. – Какого там происходит? - меня как будто парализовало.
     Он, взял её за бедра, посадил на небольшой подоконник и стянул с неё розовый свитер. Под ним показалась бархатная кожа Кристины и тоненькая черная полоска лифчика с тройными застежками посередине. В следующее мгновение Александр, словно волшебник, расстегнул несложную застежку, и лифчик слетел с юного тела так же легко, как слетают семена с одуванчика.
 - Ей же всего пятнадцать лет, а ты мой лучший друг, – нервно крикнул я и потянулся к ручке двери, чтобы как можно быстрее открыть её. Но в один момент злость куда-то ушла, когда за стеклом увидел двух скалящихся собак с окровавленными мордами, готовыми наброситься на меня, как только приоткрою дверь.
     Мурашки бегали по моей коже во всех направлениях и в десятки раз сильнее обычного.
     Хотя дождь стал утихать, эти собаки успели конкретно промокнуть и были похожи на бездомных, шатающихся в поисках пищи. Но нынешние поиски, судя по мордам, были удачные, но кто стал их жертвой?
     Я смотрел в их холодные глаза. Собаки, по очереди скалясь, лаяли от того, что не могли добраться до меня.
     Потекли слёзы, когда в отдалении я разглядел их жертву, это была моя собака, мой Боб.
     Переполнявшие мысли страх и злость не давали трезво оценить обстановку. Я сейчас напоминал бездомного, голодного котенка, обозлившегося на весь мир, но неспособного что-то изменить. Тут я принялся искать что-нибудь для самообороны. Но вместо этого мне попалась опять та самая бумажка: «Не стали тебя будить, пошли осмотреться. Когда нам вручат меню, то мы тебя разбудим…», смысл которой я теперь отчетливо понимал.
- Ах ты, сукин сын Саша, – выругавшись, смял записку и откинув её в сторону. Стукнувшись о стекло, она упала на полку багажника. Больше я её не видел.
     Нащупав какую-то бутылку на заднем коврике, я полез на место. Мне было плевать, с чем идти на этих собак, я должен был спасти сестру от возможной ошибки, которая могла изменить её жизнь.
    Прогремевший выстрел заставил прижаться к подлокотнику, находившемуся между сиденьями. Бутылка выпала из руки. Собаки, завизжав от выстрела, бросились врассыпную. Звук перезаряжающегося оружия донесся до меня, как звонок о скорой кончине, но второго выстрела не последовало. И никто не приказал выйти.
     Приподняв голову так, чтобы меня было чуть заметно, я наткнулся на встречный взгляд взрослого человека. Он отрешённо смотрел на меня. Закинув на плечо ружье, направился к входу в кафе.
     Сев на кресло, я увидел, как со среднего окна второго этажа на мужчину смотрела та морщинистая женщина. Когда мужчина в черном плаще исчез за входной дверью, она бросила безразличный взгляд в мою сторону и удалилась.
В соседнем окне эротической сцены тоже не было и даже никаких двигающихся теней.
- Пришел хозяин, – подумал я и, осмотревшись, вышел из машины.
     Собак уже и след простыл, как, в принципе, и дождя. Разорванного тела Боба я тоже не увидел, хотя всё произошло с ним - сомнения не было. Скорее всего, они утащили его, как свою добычу. Расставлять приоритеты я уже не мог. Поэтому пошел за Кристиной. Все, чего мне хотелось, это взять её за руку в надежде, что она успела одуматься, и уехать отсюда подальше вдвоем.
     Потянув за ручку двери, осторожно зашел внутрь. Посередине зала стоял большой стол, за которым спиной ко мне сидели Саша и Кристина, в синем и розовом халате, соответственно. По левую руку от Кристины сидели мальчик и девочка, рядом с ними женщина. Морщин, которые я видел ранее, уже не было. За ней сидел тот самый мужчина и чистил ружье. На вид ему было около пятидесяти лет.
     Помещение было хорошо освещено, но без каких-либо излишеств.  Я виновато поздоровался со всеми, быстро подошел к столу и взял Кристину за руку:
- Извините нас, пожалуйста, но нам пора ехать.
     Кристина с улыбкой повернулась ко мне и сказала:
- Присядь Сережа, сейчас вынесут горячее, и потом поедем.
     Меня почему-то очень разозлило её спокойствие и радостное выражение лица. Было такое ощущение, что она лишилась девственности назло мне.
- Присядь, пожалуйста, будь любезен с этими милыми людьми, – добавила она и потянула меня в сторону свободного стула.
     На стуле лежала записка. Я послушно сел, не понимая, что происходит, но записку сжал в руке. Решил прочитать, когда подвернется более удобный случай.
     Вдруг что-то звякнуло за стенкой, куда вела открытая дверь. Так звучит микроволновка, когда время прогрева пищи истекло. Женщина молча встала и вышла. Я только успел окинуть всех взглядом, как она вернулась с большим блестящим подносом и с такой же крышкой на нем. Обычно на таких выносили поросят.
     Никто не проронил и слова, просто взяли в руки приборы. Женщина молча поставила поднос на середину стола. Было видно, что ей тяжело, но от этого её холодный взгляд нисколько не изменился.
     Взглянув на меня без единой эмоции, она подняла крышку. На блюде лежало хорошо прожаренное мясо в овощах, а на конце - голова моей собаки, с сохранившейся шерстью. Попытавшись оттолкнуться от стола, я упал.

                Глава 4.
     Почувствовав, что ко мне вернулось сознание, я начал ловить хоть какие-нибудь звуки, но было тихо. Ни разговоров, ни звона посуды.
- Где я? – спросил себя мысленно. Может, меня оттащили в одну из комнат или, того хуже, спустили в подвал. Как мне казалось, незаметно для тех, кто мог находиться рядом, я пошевелился, чтобы понять, не привязан ли к чему-либо. Видимо, нет, так как ничего не сковывало моего тела. Во мне окрепла мысль, что никто за мной не следит, но при этом  кожа нервно зазудела.
     Открыв глаза, почувствовал, как пот стекает по всему телу.  Что-то опять изменилось, а изменилось всё. Передо мной не было той освещенной комнаты с большим столом, с сидящими по кругу людьми, поглощавшими мою любимую собаку.
     Сейчас я находился в своей машине, Саша спал рядом. Я принялся оглядываться в поисках того, что могло мне дать хоть какую-то зацепку о происходящем, и нашел только то, что Кристина спала сзади, обнявшись с собакой, которую совсем недавно подавали на хромированном противне с полусферической крышкой на нём.
     Господи, это был сон. Я начал креститься без остановки и благодарить Бога всем сердцем так сильно, что разбудил Сашу. В полусне он удивлённо посмотрел на меня. Я остановился, положил руки на руль, но ничего сказать ему не смог. В ладони левой руки я почувствовал бумажку. Пот выступил повторно, когда появился шанс, что всё  происходило на самом деле.
     - Что-то не так? – друг удивленно поднял брови.
     - Нормально, – ответил я после небольшой паузы. – Потом объясню.
     Саша молча посмотрел назад и, видимо, убедившись, что все в порядке, недовольно проронил: «Потом, значит, потом».
     Мне надо было перевести дыхание, и, чтобы сбросить с себя негатив сна, пришла идея добавить немного юмора.
- Подъем, приехали, – гордо произнес я, показывая всем видом, что ничего со мной не произошло. - Просыпайтесь, нас ждет очень вкусный ночной ужин, – добавил я, чтобы привести в сознание никак не отреагировавших после первого обращения спутников. Честно говоря, все это выглядело глупо и неправдоподобно. Но все равно захотелось продолжить.
- Вы чувствуете этот изысканный запах жаренного по-французски мяса, облитого сочным соусом, – договорил и почему-то возненавидел сам себя. Конечно, никакого запаха еды я не чувствовал, но во рту образовался ком слюны. Как ни странно, но на мои призывы отреагировал только пес, который и без всяких сказок, всегда хотел жрать. Он поднес свой мокрый нос к моей шее и лизнул. Я дернулся от неожиданности.
- Все! Вставайте, – заворчал я. Пока моя сестра что-то бормотала во сне, Саша уже выпрямил спину и подтянулся. Недовольным и сонным голосом, в обвиняющем тоне, он высказался:
- Ничем здесь не пахнет. Ты, видимо, переутомился.
- Да, знаю я, – виновато ответил ему.
     После того, как пес принялся проявлять чувства безграничной любви, облизывая мою сестру, поднялась и она.
- Фу, отстань от меня, – с ноткой легкого раздражения проворчала Кристина, затянув на последнем слоге, потому что в это самый момент, начала зевать. Пес в ответ тихо проскулил, явно обижаясь на непонимание его собачьих чувств к ней.
- Закройте окно. Как же здесь холодно, – гладя себя ладонями по плечам, продолжала она выражать недовольство. Она не была злой или противной, но от того, что ее разбудили, когда этого не хотелось, она была раздражена.
     После незначительных по времени сборов мы вышли из машины. Пса оставили, потому что не знали, можно ли туда заходить с собаками, а погулять с ним решили после того, как вернёмся. После нажатия на кнопку брелока сигнализации, которая в последнее время работала через раз, раздался короткий сигнал, что означало одновременное закрытие всех дверей, и машина встала на электронную охрану. Пес, упершись мокрым носом в стекло, провожал нас своим страдальческим взглядом, как будто мы виделись с ним в последний раз.
     Пройдя по брусчатке, подошли к небольшому крыльцу. Саша - первым, потом Кристина, следом я. Расстояние до двери, где было тепло и светло, измерялось всего в три небольшие ступеньки.
- Открывай быстрей дверь, - поторопил я Сашу, так как мне не хотелось оставаться на улице даже несколько лишних секунд. Саша потянул за ручку двери, и нас окатило светом и теплом из помещения, а также приятным ароматом приготовленной пищи. Все было так аппетитно, что я не успевал глотать слюни. Закрыл за собой дверь, и брусчатка вновь погрузилась в холодную и сырую темноту.
   Осмотрелись. Это был большой, светлый холл. По центру находилась полукруглая стойка администратора с темной, лакированной столешницей, за которой с милой улыбкой и доброжелательным видом стояла старая женщина в белой блузке с широкими кружевами. Поверх блузки был одет серый пиджак, сильно отставшей от моды. На мгновение показалась, что мы не в придорожном кафе, а в самом настоящем пятизвёздочном отеле десятилетней давности.
     Два небольших дивана из кожи красного цвета в холле выглядели очень привлекательно. Их разделяла проходившая по центру помещения бордовая дорожка, ведущая к стойке. В центре же висела красивая с золотистым оттенком люстра. На вид она была довольно старая, но ее состояние было, как мне показалось, идеальным. Стены - в теплых тонах, на фоне их, очень выразительно выглядели старинные часы в углу около окна. Они всем видом «втягивали» тебя в прошлый век, а то и в позапрошлый, а их состояние вызвало огромное восхищение. В зале царила атмосфера выставки старинных вещей, но в то же время присутствовал домашний уют, что очень сильно подкупало посетителей, призывая в будущем останавливаться именно здесь.
     После дальней монотонной дороги это все казалось невероятным, и чтобы развеять мысли, что это не очередной сон, я решил ущипнуть себя. Но подумав, принял решение поэкспериментировать на сестре. Кристина в ответ повернулась ко мне с очень недовольным лицом, и в тот же момент, я увидел перед своим носом ее маленький кулачок, который был так сильно сжат, что кожа на косточках натянулась. У меня промелькнула мысль, что от такого напряжение она может лопнуть, и «костяшки» вылезут наружу. Нездоровое воображение немного развеселило меня, но настроение сестры оставалось при этом неизменно. Зато теперь я был уверен на сто процентов, что это был не сон, а самая настоящая реальность.
- Доброй ночи, проходите, - заполнила своим мягким голосом возникшую паузу женщина.
     Мы последовали ее совету и подошли ближе. Нас разделяла лишь лакированная деревянная столешница, на которой слева находился небольшой металлический звоночек, ручка на зафиксированном держателе и телефон, который тоже хорошо вписывался в здешний интерьер. Еще там лежала солидная книга учета посетителей в кожаном переплете. Я бы удивился иначе оформленной книге, ведь в здешний интерьер все вписывалось просто изумительно. Из-за спины виднелась ключница, и она была в стиле ретро. В ней находились десять крючков, по пять на один ряд. Три из них были пустые, скорее всего их выдали владельцам тех припаркованных машин на стоянке. Слева и справа от стойки находились двери, над одной висела табличка «Кафе», над другой «Гостиничные номера».
- Добрый вечер, – поздоровался Саша.
- За многие километры, вы единственное кафе, которое нам удалось увидеть, - продолжил я.
- Да, это так, - уверено ответила женщина.
- Не страшно?
- Привыкли уже, – улыбнулась она.
- Совсем одни по трассе?
- Просто так получилось, что по прямой мы находимся между двумя городами, которые расположены друг от друга чуть ли не на расстоянии в тысячу километров. Вокруг одни дремучие леса, - продолжала она, описывая вытянутой рукой большой полукруг, показывая, тем самым, что на многие километры здесь один лес.
- Что, совсем ничего нет, даже небольших деревушек?
- Ну, почему нет, не всё же так категорично надо воспринимать. Допустим, есть в стороне райцентр, посёлки и небольшие деревеньки вдоль реки. Я лично сама о нескольких наслышана, где-то даже бывать приходилось, но большинство из них заброшены, так как старики умерли, а молодежь сбежала в разные города за новой жизнью. Очень редко кто-то возвращается назад. А по этой трассе только мы, так как у нас в собственности была заправочная станция, - попыталась ответить довольно содержательно она, видимо, чтобы мы в дальнейшем не задавал таких вопросов.
      А их больше и не было, так как нас полностью устроил её ответ.
- Меня зовут Валентина. Чем я могу помочь нашим уважаемым гостям? - спросила женщина. - Может, вы хотите поужинать и переночевать? У нас отличные номера, в которых совсем недавно прошел ремонт, - попыталась хоть что-то вытянуть из нас, рекламируя себя в традициях лучших рекламных агентств.
- Пожалуй, горячий домашний ужин пришелся бы кстати, а ночевать мы не будем, так как нас ждет еще долгая дорога, - попытался как можно основательней ответить Валентине Саша.
- Как пожелаете! - улыбнулась она нам.
- Спасибо, – поблагодарил я.
- Следуйте, пожалуйста, за мной, -  повернувшись, она пошла в сторону кафе.
 Распахнув двойные двери, мы зашли в помещение, наполненное ароматом жареного мяса. Свет в нем был тусклее по сравнению с холлом. По периметру кафе над каждым столом на стенах были прикреплены светильники с дымчатыми стеклами и золотистыми узорами на них, что и создавала интимную атмосферу. Играла спокойная инструментальная музыка, как мне показалось на восточный манер, что дополняло сказочную картину этого места. Кафе было вытянутое, по левую от меня руку стояли четыре стола, располагавшиеся вдоль стены с двумя окнами. За каждым столом - по четыре деревянных, лакированных стула. По правую сторону, по центру, находилась барная стойка, а перед ней и за ней по углам вмещалось по одному столу. По центру также проходила ковровая дорожка бордового цвета с кружевным рисунком из цветов. На столах, с темно-бордовыми тканевыми скатертями, наборы специй. Рядом находились салфетницы с салфетками темно-зеленого цвета. Люстра под потолком была выключена. Дополнительными бегающими огоньками подсвечивалась барная стойка, за которой опершись на локоть, стоял мужчина в возрасте примерно лет шестидесяти пяти.
- Хорошо, что здесь нет одного большого стола, – сказал я в полголоса.
- Что? – на меня нацелился взгляд сразу нескольких пар глаз.
- Так, ничего. Мысли вслух.
- Выбирайте любой стол, который вам больше по душе, и присаживайтесь за него, - предложила нам Валентина. Мы переглянулись и пошли по ковровой дорожке.
- Давайте сядем за крайний слева стол, - предложил я. На что, все одобрительно закивали и пошли, чтобы сесть за него.
     Проходя мимо барной стойки, мы старались не смотреть в сторону мужчины, но всеми своими фибрами души я чувствовал, как он пронзительно смотрел на нас, молча провожая взглядом. Это почувствовала и Кристина, она ничего не сказала, просто, молча, двумя руками, сжала мою правую руку в районе плеча. Эти метры превратились в какой-то молчаливый, нависший серой тучей разных мыслей путь.
     К нашей огромной радости он был преодолен, и мы расселись за стол. Кристина села возле меня, а Саша напротив так, что за его спиной находились Валентина и тот молчаливый бармен, который вред ли смог бы нам приготовить по коктейлю. Через несколько секунд нам подали три меню в коричневых кожаных переплетах.
- Вам здесь нравится? - спросила Валентина, положив меню возле сестры.
- Да, да, да, - посыпались положительные ответы из наших уст, сопровождаемые кивками головы.
- Ну, и замечательно, тогда приятного всем аппетита и времяпровождения. Скоро к вам подойдет Янина, а я откланиваюсь, - сказала Валентина, улыбаясь, и пошла в сторону выхода.
     Официантка появилась через несколько секунд. Саша и Кристина полностью погрузились в изучение предложенной кухни. Я не мог избавить себя от странного чувства, почему этот мужчина продолжает пристально смотреть на меня. Пришлось опустить глаза и начать выбирать себе блюдо, тем самым, отвести дурные мысли, переключив свое внимание на не менее важное мероприятие, как утоление голода.
- Вы что-то выбрали? – зазвучал нежный голос.
     Мы синхронно подняли глаза, перед нами стояла миловидная, худенькая девушка лет двадцати. На ней был темно синий фартук с вышитой желтой надписью: «Приятного аппетита». Такого же цвета была на голове кепка с небольшим козырьком, а из-под кепки сзади озорно поглядывал хвостик светлых волос.
- Пока нет. Вообще, мы в первый раз остановились в вашем кафе, может вы, что-нибудь предложите. Что-нибудь этакое вкусное и сытное, так как нам скоро ехать дальше и не хотелось бы еще где-нибудь останавливаться, - попросил помочь нашему выбору.
- Да, конечно, - ответила она и продолжила. – У нас есть стейк из свинины в специальном соусе, рецепт этого блюда передаётся по наследству уже несколько поколений.
- Отлично, тогда нам три порции. Все согласны? - вопросительно посмотрел я на Кристину и Сашу, не придавая особого значения этой чуши про поколения, никогда не велся на рекламные трюки. В ответ они кивнули головой.
- Что будете пить? - продолжила девушка.
- Мне крепкий кофе, так как скоро предстоит сесть за руль и ехать оставшуюся часть дороги,  - попросил Саша.
- А мне зеленый чай, если можно, - добавила Кристина, на что девушка мило улыбнулась, давая понять, что пожелание будет исполнено.
- Девушка, а как вас зовут? - спросил я с небольшим пристрастием, когда очередь дошла до меня.
- Янина, - незамедлительно ответила она, чуть опустив глаза.
     Ее миловидность и скромность зажгли во мне какое-то странное чувство, пробудив меня. Мне было знакомо, откуда берутся эти эмоции, и поэтому на моем лице расползлась усталая улыбка. Я бы соврал, если бы сказал, что мне не захотелось остаться здесь на ночь, но мои фантазии сбила Кристина, толкнув коленкой мою. Я посмотрел на неё вопросительным взглядом, но не произнес ни слова, потому что и так все было понятно.
- У вас молодой человек будет заказ? - спросила Янина, уводя свой взгляд немного в сторону так, чтобы, по возможности, не пересекаться с моим. Её так учили, что клиента надо уважать, так как он приносит деньги. А если тебе повезло, и ты молодая красотка, то таких пикантных ситуаций могло быть много. И надо быть адоптированной к ним, чтобы не оскорбить себя и клиента. А я в свою очередь теперь был полностью уверен, что ей понравился, что пробудило во мне более сильные эмоции, кто-то бы их назвал «животными».
- Да, мне, пожалуйста, хлеба и капучино, - ответил я, глядя прямо на нее, выжидая момента, когда она посмотрит на меня.
- К сожалению, кофемашина вышла из строя, и пока нет возможности приготовить капучино.
- Тогда стакан воды, если можно.
- Этого сколько угодно, – посмотрев на меня, с небольшим стеснением ответила официантка и пошла в сторону двери, из которой недавно появилась.
- Янина! - крикнул ей вслед.
- Да, - повернувшись, ответила она, уже смотря в мои глаза.
     Чтобы не казаться бескультурным и навязчивым человеком, я решил задать ей вопрос, который назрел у меня в последние минуты.
- Подойдите, пожалуйста.
     Теперь она вопросительным взглядом смотрела прямо мне в глаза, но недолго, я даже немного растерялся, но продолжил:
- А почему этот странный мужчина за барной стойкой так пристально смотрит на нас и, в частности, на меня? - с неподдельным интересом спросил я.
- Этот странный мужчина - мой отец, - отрезала Янина.
- Ой, простите. Я не знал, - попытался оправдаться я, не ожидая такого поворота событий. Мне стало как-то неловко, но она успокоила меня:
- Ничего страшного. У него такое бывает. Около трех месяцев назад он пережил два инсульта, никто не верил, что сможет выкарабкаться, но у него получилось. Правда, из-за осложнений он потерял речь.
- Еще раз простите, Бога ради!
- Ничего, ничего, все хорошо, – проговорила она.
     Янина не рассказала про то, что впоследствии он писал им на листочке, что он видел ангелов и до сих пор их видит, и они ему предсказывают будущее. Что его лечащий доктор сказал, что это у него выработалась защитная реакция, чтобы не чувствовать себя ущербным среди людей, и он придумал себе такого рода иллюзию, которая помогает  справляться со сложившейся ситуацией. А так как он не приносил никакого вреда ни себе, ни окружающим, изолировать его от общества не имело никакого смысла. Обычно у него это быстро проходило, но в этот раз что-то затянулось, наверно, у ангелов много новых историй для него.
     Девушка еще раз улыбнулась и пошла в сторону двери мимо стойки. Остановившись возле отца, она что-то высказала ему, указав пальцем в сторону выхода. Он посмотрел на нее и послушно вышел из зала. В его глазах была какая-та странность, от которой становилось не по себе. Он как будто и в самом деле что-то видел не из этого мира, а может, просто был психически болен, поэтому и вел себя так.
     Меня совсем накрыли мысли, в которые я и погрузился с головой. Откинувшись на спинку, случайно зацепил штору, которая на ощупь оказалась нежной и напоминала бархат. Саша и Кристина разговаривали о чем-то, время от времени поглядывая на меня, но я их не слышал, так как мои мысли были далеко. Я пододвинул стул так, чтобы не задевать больше штору, но при этом быть ближе к ним. Дурацкий сон до сих пор не отпускал. Окно за шторой выходило на другую часть двора. Там располагалась баня, натянутые веревки в три ряда и собачья конура.
- Вот, где обитали эти кровожадные твари, которые во сне разорвали моего Боба.
     За окном все еще моросил дождь, но он был почти незаметен, только редкие капли бежали небольшими зигзагами вниз по стеклу. Холодный туман поднимался все выше и выше от земли. Я заметил небольшое движение в будке. Собака сворачивалась калачиком. Она не могла себе найти подходящее место в эту мерзкую погоду и поэтому раз за разом перекручивалась в поисках более удобной позы. Наконец, легла, засунув мокрый нос под старый шерстяной платок, положив поверх свою лапу. Должно быть, она думала о том, за что ей досталась такая печальная собачья жизнь.
      Каким-то образом меня захватила атмосфера всего происходящего на улице. Я тупо смотрел в окно, ни о чем не думая, просто всей душой принял это как данное, проживая всё вместе с озябшей собакой в будке. Возможно, я просто засыпал, и постепенно это состояние переходило в начальную стадию быстрого сна. Еще её называют «первой стадией сна», включающей в себя дремоту с полусонными мечтаниями, пересекающимися со сноподобными галлюцинациями. Иногда в данной стадии интуитивно появляются различные идеи, с помощью которых возможно найти решения различных проблем. В части случаев такое бывает, когда сильно устаешь и засыпаешь даже в том положение, в котором находишься. В этот момент теряется смысл той тонкой грани между сном и бодрствованием. Потихоньку мой разум погружался в сон под действием приглушенного света, теплого воздуха, пропитанного вкусным ароматом изысканных блюд, доносившимся с кухни.      
     Это была вторая стадия, на которой обычно появляются «сонные веретёна». Ученые онейрологи назвали бы его сигма-ритмом, представляющим собой учащенный альфа-ритм. С появлением «сонных веретён» постепенно отключается сознание, а в их паузе, возникающей с периодичностью примерно от двух до пяти минут, человека легко разбудить, но при этом повышаются пороги восприятия. Один из них самый чувствительный - слуховой. Но мне больше не хотелось засыпать и видеть страшных снов, по крайней мере, в ближайшее время.
     Вскоре меня растолкала Кристина:
- Сергей, вставай, ну, просыпайся же, давай есть.
- Что, опять уснул? – спросил я, с трудом открыв глаза, веки которых казались мне очень тяжелыми, как будто кто-то на них подвесил маленькие гири. 
     Стол уже был накрыт. За обсуждением какой-то истории из прошлого вся компания, широко улыбаясь, радостно пережевывала «фирменное блюдо». Мои органы обоняния уловили аромат жареного мяса, и ничего не оставалось, как поддаться чувству голода и набить свой желудок до отказа, повелеваясь животному инстинкту. Жареное мясо в это время суток, конечно, не из полезного питания, но всем было на это наплевать, и мне в том числе. Как только я попытался сесть прямо, тут же свело руку, на которой только что лежала моя сонная голова. Рука онемела, и показалось, будто под кожей появились маленькие паразиты, передвигающиеся хаотично и покусывающие маленькими зубками всё подряд на своём пути. Я сильно поморщился, всем видом показывая, как неприятно. Но это продолжалось недолго, назойливое ощущение в руке прошло.
     Жадно поедая горячий и ароматный стейк, я испытывал непередаваемые наслаждения. Тепло стало исходить из самого желудка, распространяясь по всему телу. Через несколько минут я насытился. Наши тарелки были пусты.   
     Появилось ощущения, что живот выдавливало изнутри. Я всегда переедал, никогда не знал меры, хотя потом мучился. Помню, как в детстве меня за это постоянно ругали родители.
     Саша с Кристиной ушли искать туалет, когда я допивал стакан с водой. Вода была очень мягкая и вкусная, не такая, как в городе.
     Как только они пропали из моего вида, официантка подала счет:
- Спасибо, - улыбнувшись, я забрал из ее руки красивую, вышитую узорами из красной нитки счётницу, из которой наполовину торчал чек.
- Я чем-то могу еще вам помочь?
- Нет спасибо. А картой можно расплатиться?
- К большому сожалению, у нас нет терминала, – ответила Янина и виновато пожала плечами.
- Ничего страшного, – успокоил её, и, вложив в счётницу заранее округленную сумму, начал подниматься со стула. Путь от сидячего к положению стоя, показался весьма тяжелым. Было ощущение, как будто пришлось карабкаться из последних сил на вершину Уральских гор, как делают это отчаянные альпинисты-экстремалы.
     К тому моменту, когда я вышел из-за стола, уже вернулся Саша. Он подошел ко мне и спросил:
- Ну что наелся?
- Да, похоже, немного переел.
- Тогда заранее посети туалет перед долгой дорогой, – подколол меня он и рассмеялся.
- Очень смешно, – недовольно подметил я. – А где Кристина?
- Припудривает носик, наверно, – продолжал он выказывать своё хорошее настроение.
- Пойду тоже схожу. И не потому, что ты сказал, – ответил я, предотвратив очередную язвительную шутку с его стороны, показывая на него указательным пальцем.
- Тебе, вон, туда, – перевел он мой указательный палец в сторону двери, из которой недавно вышел.
     Я молча посмотрел на него и поплелся в указанном направлении. Спорить с ним и сопротивляться его хорошему настроению не было сил. Очень хотелось спать.
     Дождавшись Кристину, зашел в туалет, который приятно меня удивил. Обычно в придорожных кафе все, если не запущено, то по крайней мере негигиенично. А тут было как дома. Даже бежевые пластиковые панели говорили о дизайнерском подходе. Особенно сильно после запаха жареного мяса слышался аромат зеленого яблока из ароматизатора.
     Через пятнадцать минут мы уже прощались с Валентиной у барной стойки так, как будто были знакомы много лет. На самом деле, она оставляла впечатление этакой «мамы» для проезжающих путешественников.
- Пора сменить день, – указал я на календарь, который висел за её спиной с изображением черного водяного дракона. Эта картинка была из китайского календаря.
- Да, и вправду, уже двадцать второе ноября, – удивленно ответила она, посмотрев на свои наручные часы, с корпусом из белой керамики. По белому табло шли дизайнерские черные стрелки, которые показывали два часа пятьдесят восемь минут.
- Увлекаетесь восточной астрономией? – спросил я, хотя ответ был несущественно важен.
- Нет, дочь привезла из города.
- Понятно. Кстати, начался отчет времени.
- И чему же? – удивленно и в тоже время настороженно спросила она.
- Пошел последний месяц перед концом света.
- Каким концом?
- Ну, тем, то что племена Майя предсказали.
- Аааа..,- рассмеялась она. Её настороженный вид моментально растворился в теплой и широкой улыбке. – Да я в это не верю. Сколько их было. И ведь живы пока.
- Возможно, – немного растерявшись от её уверенности, произнес я.
- В этой дыре, и так бывает, сидим без света, так что, как придет, так и уйдет. Мы, может, даже и не поймём того, что он наступил, – теперь она хохотала без остановки, вытирая при этом слёзы с глаз бумажным платком, который взяла с барной стойки.
     Когда мы вышли в холл, её истерический смех прошел. И уже более заботливо она сказала нам:
- Будьте осторожны, около четырехсот километров нет ни одного населенного пункта, через который бы проходила эта дорога.
- Хорошо, – поблагодарил я.
- И быстро не гоните, дорога ночью пустынна, а связи, практически, по всему участку нет, - Валентина подняла руку и указала пальцем на окно, в котором еле виднелся выезд на трассу, с которой мы съехали пару часов назад.
- В такую погоду очень плохо видно дорогу. Может, все-таки останетесь, ведь ночью бывало, что люди пропадали бесследно, продолжала она с  беспокойными нотками в голосе.
- Нет, нет, спасибо, - ответил я. Пытаясь поймать себя на мысли, что это очередной маркетинговый ход, схожий с тем, что Янина говорила о поколениях. - Мы же едем в два водителя. Саша сменит меня за рулем, так как он успел поспать. За пару-тройку часов и я высплюсь, в пути для водителя этого достаточно.
- Молодцы. Я рада, что вы такие рассудительные. К вашим услугам еще есть заправка. Что у вас с бензином?
- А вот бензин нам нужен, – ответил я, посмотрев на Сашу, он подтвердил кивком головы.
- Вот и хорошо, когда будете готовы, нажмете там звоночек. Мой муж придет к вам.
- Все понятно, – ответил я, не заметив, как со стороны подошла Янина.
     Она обняла свою мать и прижалась к ней щекой.
Янина смотрела на меня, не отводя глаз.
- До скорых встреч. Мы обязательно заедем к вам на обратном пути, – уверенно сказал я, что вызвало легкую улыбку Янины.
- До свиданья, будем рады вам снова в нашем маленьком доме.
     Попрощавшись, Саша с Кристиной пошли потихоньку к выходу, а я остался стоять на месте. У меня онемели ноги после того, как Янина, вместо привычного «до свидания», подмигнула мне, вновь показав свою белоснежную улыбку. Так не хотелось никуда уезжать. Я мечтал взять её на руки и отнести в одну из комнат, чтобы уединиться. В этот момент о сексе не думалось, а просто хотелось побыть рядом.
     Но мои мысли «улетели», когда Кристина взяла меня за руку и потащила к выходу, сказав: «Нам пора».
               
                Глава 5.               

     Когда дверь придорожного отеля закрылась, и мы подошли к машине, странное чувство заставило меня обернуться. Я увидел, что этот странный человек, муж Валентины, стоял ровно на том месте, где в моем сне Саша удовлетворял мою сестру, и пристально смотрел нам вслед. Было такое ощущение, что он что-то хотел нам сказать, но не мог. И тут я поймал себя на мысли, что нам почему-то его не представили должным образом и не назвали его имени. Теперь мы оказались на темной площадке, только свет от окон падал на небольшие островки газонов. В этих местах поблёскивала трава. Слава Богу, что на этот момент дождь прекратился. Но воздух был перенасыщен влагой, и я заметил, что со стороны леса пополз туман.
- Слышишь, Саш, - окликнул я друга. - Такое ощущение, что они всем перед ночной дорогой рассказывают страшные истории о пропажах людей, дабы убедить остаться у них на ночь.
- Именно так. Ведь это бизнес. Их нельзя за это осуждать, - поддержал мою мысль Саша. - А как ты думаешь, как им еще в этой лесной дыре зарабатывать деньги?
- Согласен, - кивнул я.
     В машине с одного сиденья на другое метался мой верный друг. Чем ближе мы подходили, тем ярче проявлялись его чувства. Вот он уже начал гавкать в нашу сторону, радостно виляя хвостом. Я снял машину с сигнализации и открыл переднюю дверь. В тот же момент из машины вырвался Боб.
     Светло-серый лабрадор, принялся бегать возле наших ног, прыгая на нас уже успевшими запачкаться передними лапами. Он обнюхал всех по кругу и побежал к машине, которая стояла неподалеку от нашего автомобиля.
- Фу! - крикнул я Бобу.
     Собака замешкалась, закрутилась и остановилась, внимательно смотря в мою сторону.
- Кристина, отведи, пожалуйста, его к лесу, пускай там сходит по своим делам. Не гадить же на газоне у этих милых людей.
     Кристина побежала вприпрыжку, покрикивая: «Боб, глупый Боб, за мной»! Собака, посмотрев верным взглядом на меня, рванула вслед за сестрой, игриво лая и виляя хвостом, словно раскаченным маятником.
     На меня вдруг нахлынули воспоминания. Это было года два назад. Обычным осенним утром мне позвонила моя знакомая Людмила, я знал ее еще с детского сада, мы даже жили в одном подъезде. Так вот, она позвонила и попросила меня о помощи, сказав, что переезжает навсегда с родителями в Ирландию. Они решили не брать с собой щенка, которого недавно завели, хотя так давно мечтали о нём. Но случилось так, что им срочно пришлось уезжать, а щенка не хотели сдавать в приют. Люда знала, что я жил один и решила отдать его мне. После нескольких ее доводов, я согласился. Подъехав к их дому, я увидел Люду, которая ждала меня на дороге с пушистым комочком, крутящимся возле ее ног. Я в него влюбился с первого взгляда, и в эту ночь он уже ночевал у меня дома.
- Сергей, - окликнул меня Сашка.
- Да, что? - в туже секунду я вернулся в реальность.
- Ты сядешь? Я хочу перегнать машину к колонке и заправиться.
- Езжай. Подышу ночным воздухом, чтобы лучше спалось.
      Машина, хрипнув, завелась. Зажглись фары ближнего света, которые осветили отель. Задние красные фонари в поднимающемся тумане, создали имитацию красного облака. Щетки довольно бодро почистили лобовое стекло от многочисленных капель. Сдав задним ходом, машина отъехала с парковочного места. Я руководил его движениями, по привычке указывая руками путь, как опытный диспетчер. При этом Саша не обращал на меня никакого внимания. Колеса повернулись вправо, и машина, словно тихоходный катер, двинулась, освещая фарами старые бензоколонки. В свете фар замаячила моя сестра.
     Кристина с собакой были примерно в пятидесяти метрах от меня возле леса, где заканчивалась асфальтированная стоянка, и уже направлялись обратно.
     Посмотрев на Сашу, я увидел, как он снимает пистолет и вставляет в горлышко бензобака.
- Ну, что ты там ворон считаешь, иди сюда, – подозвал меня Саша.
- Иду, иду.
      Через пару минут я уже стоял возле колонки. Машину, Сергей оставил заведенной, чтобы быстрей прогрелся салон. На улице было прохладно, меня потихоньку начал пробивать озноб. Опять пошел небольшой дождь. Я обнял свои плечи руками и стал немного потирать их ладонями, чтобы попытаться согреться. Сказать, что это мне помогло, было равнозначно тому, чтобы, вообще, ничего не сказать. Я посмотрел на Сашу и увидел, как он осматривается вокруг.
- Саша, что-то случилось? - небрежно, дрожащим от холода голосом спросил я.
- Я не могу понять, где платить за бензин, - ответил он. - Вон, смотри на ту будку, может, в ней?
     На самом деле это было странное небольшое строение с маленьким окном, над которым раскачивался, поскрипывая, фонарь вида музейного экспоната. Как раз его свет отражался на стекле. Он стоял в метрах пятнадцати, но что было внутри строения, разглядеть я не мог. Если бы на нём и была бы какая-нибудь вывеска, то только что-то вроде: «В гостях у бездны».
     Хотя какая-то вывеска была, но прочитать в темноте у меня не получилось, не получилось и у Саши.
- Пойду, расплачусь за бензин, а ты стой и жди, когда он польется. Сестру и собаку посади, чтобы не мерзли.
- Хорошо, – ответил Саша.
- Так как кнопки на бензоколонке я не увидел, скорее всего, будет подача топлива напрямую, то есть регулироваться нажатием на рычаг в пистолете, так что следи внимательно, чтобы не пролилось, а я пойду, разбужу этого «трудоголика», который даже не соизволил прийти на своё рабочее место, зная, что мы планируем заправиться.   
     Я улыбнулся Саше, а он мне в ответ, показав тем самым, что получилось его немного развеселить. Я пошел, не спеша, в сторону строения. Правой рукой начал обшаривать карманы, пытаясь нащупать свой бумажник, вспоминая, не оставил ли его в машине или, тем хуже, в кафе, после того, как расплатился за ужин. На несколько секунд мне пришлось остановиться, так как я не мог его найти, но вот бинго, во внутреннем кармане, наконец-то, нащупал. Пересчитав наличные деньги, аккуратно сложенные в порядке возрастания, пошел дальше.
     Невдалеке слышался лай моего пса и веселый смех сестры. Повернув голову, увидел, что они еще не дошли до машины. При всём при том долго гулять в такую погоду дело не из приятных. Меня уже окутала тьма, так как эти два фонаря, один из которых висел над бензоколонкой, а второй - над предполагаемой кассой, освещали площадку вокруг себя в радиусе не больше четырех метров. Мое же местонахождение в этот момент было примерно посередине между ними.
     Мне казалось, что с каждым шагом становится всё темнее, я не видел даже своих кроссовок. Создавалось такое впечатление, что тень, пожирая меня, ползет постепенно все выше, желая проглотить своей бездонной глоткой. Я ориентировался на перемещающееся впереди пятно света от фонаря. Ох, уже эти ненормальные ужастики, только психику травмируют, потом мерещится всякое, и мысли дурные лезут.
     Я был так поглощен этим размышлением, что не заметил, как подошел так близко, что чуть было, не ударился лбом о стекло. Теперь фонарь качался прямо над моей головой. Взгляд упал как раз на записку, прикрепленную на стекле с внутренней стороны. Я достал телефон, включил на нем фонарик, посветил на бумажку, так как света от уличного фонаря явно не хватало, чтобы прочитать оставленное кем-то послание.
     В еле разборчивом почерке угадывались: «Нажмите вызов» и небольшая, криво начерченная стрелочка в правую сторону. Было такое ощущение, что эту записку писали на весу. Но я все же проследовал взглядом по направлению стрелки и увидел кнопку звонка. Обычная пластмассовая черная кнопка в белом корпусе, установленная у большинства входных дверей.
     Внутри кассы никого не было, и я нажал на кнопку. Так как все было без изменения, я нажал еще раз и еще раз. И как только я подумал, что это глупая затея, тотчас услышал, как со стороны кафе хлопнула дверь.
     В темноте мне удалось разглядеть медленно передвигающийся, сутулый силуэт.  Я повернулся в сторону машины и увидел, что Саша с Кристиной пристально смотрят на меня, ожидая ответа, что же там такого. Но я просто пожал плечами, давая понять, что пока ни в чем не разобрался. Только кивнул головой в сторону передвигающейся тени. Пока силуэт медленно перемещался, я попытался подробнее разглядеть строение, больше походившее на киоск.
     Он был оштукатурен поверх кирпичей, но судя по паутине трещин и сколов по углам, последний ремонт был очень давно. Я решил пальцем ковырнуть в том месте, где щель была более широкая, но тут же откололся и упал на землю кусок штукатурки, примерно с мою ладонь. Мне в этот момент стало жутко стыдно, даже пришлось выдавить из себя громкий кашель, чтобы спутать звуки. Я откинул кусок ногой в сторону леса, где его в тот же момент поглотила тень. От угла до угла киоска было, наверное, всего метров пять, часть его лицевой стороны занимало стекло с небольшим проемом для денег.
     Сзади киоска раздался неприятный скрип, и в тот же миг зажегся свет бледно-желтого оттенка. Хотя он был довольно тусклый, но по крайней мере позволял мне разглядеть, что находилось внутри, и кому же все-таки принадлежал тот силуэт во тьме. Вдруг я поймал себя на мысли, что совсем не заметил, как этот человек незаметно прошел рядом со мной.
- Человек-невидимка, - подумал я.
     «Невидимка» скинул свой «видимый» дождевик и бросил его на небольшой стол слева от двери. Почему-то меня несильно удивил тот факт, что это был отец Янины. Он по-прежнему своим видом вызывал у меня жуткое ощущение. Страх? Наверное, нет. Что-то между неприязнью и опасением. Старик сел на деревянный стул. Перед ним располагалась потертая столешница из массива, на которой находилось какое-то приспособление. Оно, скорее всего, предназначалось для управления подачи топлива.  Здесь же находился и кассовый аппарат.
     Больше в помещение ничего не было, за исключение картины, на которой изображены два лица бледно-серого оттенка с падающим на них лунным светом. Лица смотрели друг на друга, глаза и рты были широко открыты. Они как будто совершали движение по спирали, а шлейф за ними скручивался спиралеобразно и уходил куда-то вглубь картины в размытые краски. Как мне показалось, на картине пытались изобразить небытие. От этой мрачности стало не по себе.
     Два стука по стеклу меня безумно напугали, заставив мышцы передёрнуться. В ту же секунду капли пота поползли по лицу вниз. Я опустил свои испуганные глаза и увидел, как старик держит кулак у стекла, готовый еще раз повторить этот обряд пробуждения «задумчивого состояния». При тусклом свете лампы его морщины на лице и полузакрытый правый глаз создавали еще больше мистическое и жуткое выражение.  В этот момент мне показалось, что у него с картиной есть прямая связь, которую понять я не мог. Я не успел вникнуть в надпись над картиной, но запечатлел её в памяти, словно цифровой фотоаппарат.
     Выйдя из ступора, быстро достал из кармана кошелек, просунул в отверстие в стекле деньги и незамедлительно попятился назад, успев лишь кинуть фразу неуверенным голосом: «На всё, пожалуйста». Дожидаться ответа не было никакого желания, тем более, возвращаться за сдачей, поэтому я убрал кошелек и, развернувшись, быстро пошел к машине. Загромыхала старая бензоколонка, и заработал с жутким звуком насос, перекачивая с подземного резервуара топливо в наш бак. В полной тишине процедура была сравнима с работой какой-то адской машины.
    Я шел, и ко мне постепенно приходило осознание того, что над картиной было написано краской цвета крови выражение «между адом и раем». Я все равно не понял смысл данного предложение, но и разбираться не было никакого желания. Подойдя к Саше, стал молча смотреть на счетчик, который в такт нарастающего звука, менял раз за разом цифру.
     Вдруг Саша фыркнул и щелкнул пистолетом. Я увидел, как бензин, побежав по кузову машины, расширялся к низу.
- Остальное не влезло, – констатировал Саша.
- Ну и ладно, – ответил я.
- Ты на сколько заправил, надо забрать сдачу? - продолжал одолевать меня вопросами, ставя пистолет на место.
- Да ничего не надо, у него нет мелких денег, – ответил я. - Давай уже поехали.
- Нет, так нет.
- Кристина, бери собаку и - в машину, – попросил я недовольным голосом. Не то, чтобы разозлился на что-то, просто сама обстановка вызывала отвратительные чувства, и первое желание было быстрее уехать отсюда.  Все-таки заправка и кафе отличались между собой атмосферой, как ад отличается от рая.
    Через пару минут все сидели в машине. Кристина, неприлично зевая, как обычно устроилась с собакой сзади. Я сел на пассажирском переднем сиденье, а Саша за руль. Прогретая машина, темнота, еле слышное радио моментально погрузили меня в спокойное состояние. На часах время лениво перещелкивало цифры. Я уже думал о будущем сне, устраиваясь удобнее.
     Машина тронулась с места, и я, слипавшимися глазами, провожал одиноко качающиеся на ветру два фонаря на заправке, киоск, с уже погашенным светом, и горящие окна доброжелательной и теплой придорожной гостиницы. До следующего населенного пункта при средней скорости в сто километров в час ехать предстояло порядка четырех-пяти часов.
     Когда мы выехали на основную трассу, я приподнял голову и сказал: 
- Саш, я немного вздремну, если почувствуешь, что клонит в сон, то разбуди меня.
     Расслабился. На радио играла все та же волна, опять работали щетки, очищая лобовое стекло от капель усиливающегося дождя.
     С высоты птичьего полета открывался вид: дорога, сливающаяся с темным, дремлющим, холодным лесом. Она, растворялась в этой общей картине тьмы, за исключением небольшого участка, который прорезавший сквозь тьму, освещали фары машины, быстро удаляющейся по дороге строго на северо-восток.  Вскоре и она, и свет габаритных огней растворились в бескрайней черной бездне. Теперь на этом участке дороги, вновь воцарилась первобытная тишина, озвученная дождем, который безжалостно колотил по желто-зеленным листьям сонных деревьев.

                Глава 6.
 
     Примерно в это же время, северней хостела, на этой же трассе.
     Холодный свет ксеноновых фар кроссовера прорезал непрекращающийся дождь в ночной глуши, слегка ложась на холодный асфальт. Прорываясь сквозь ночь, красный «жеребец» быстро набирал скорость после очередного резкого поворота на извилистой трассе. Вслед за машиной тянулся красный хвост из сотни миллионов капель воды, поднятых колесами с асфальта, подсвеченный задними фонарями. Он поднимался намного выше преследующей кроссовер полицейской машины, окутав её красно-синим облаком, переливающимся светом проблесковых маячков.
- Водитель красной машины, прижмитесь к обочине и остановитесь, — надрываясь,  вскрикивал рупор. - Водитель красной машины, прижмитесь к обочине и остановитесь, а то мы будем вынуждены стрелять.
     Но водитель впереди мчащейся машины никак не реагировал на требования представителей закона. Наоборот, то местами набирал скорость, то резко притормаживал, полностью игнорируя призывы полицейского.
     В салоне кроссовера играла громко музыка в стиле R'n'B, словно в ночном столичном клубе, но только на колесах. Под неё четыре силуэта пытались двигаться в такт, но у них это слабо получалось.
     В преследовавшей полицейской машине с напряженными лицами сидели и смотрели вперед два сотрудника, которые были полной противоположностью друг другу. Один - высокий, худощавый шатен, упирающийся фуражкой в потолок. Его лицо было так напряженно, что можно было перепутать с восковой фигурой, если бы не регулярно подергивающаяся правая ноздря, что было признаком невротического расстройства. Второй же - смуглый, черноволосый, невысокого роста. Если его мышцы и были напряжены от всего происходящего, то явно избыточный вес с легкостью все скрывал под собой, оставляя полное спокойствие на лице. Только взгляд выдавал его переживания.
    Шатен в полицейской форме имел пять небольших звезд на погонах. А полный, который держал в руках фуражку, сняв ее с мокрой от пота головы, имел одну, но большую. Лысоватый майор с пренебрежением громко рявкнул на водителя в должности капитана:
- Они не остановятся, придется стрелять.
- Хорошо! - кивнул головой шатен, ковырнув фуражкой потолок так, что она сползла ему на глаза. Поправив её рукой, он, взял рацию и, нажав кнопку связи, прокричал:
 – Тайфун, Тайфун, как слышите? Это экипаж 2027.
     Через шипящие волны из динамика послышался ответ:
- Это Тайфун, слушаю.
- Водитель красного кроссовера не выполняет требования остановиться, нам придется стрелять по колесам!
- Хорошо, выполняйте!
- Слушаюсь, конец связи.
- Но не забывайте, вам не следует превышать ваши полномо.., – твердо произнёс голос на том конце провода, но договорить ему не дал капитан, повернув регулятор громкости в положение «0».
     Майор посмотрел на него с недоумением, но не стал комментировать поступок. Погоня продолжилась.
- Подъедешь ближе, возьми как можно левее, что бы я мог точнее прицелиться и попасть с первого раза по колесу, - скомандовал лысый, который был на ранг старше по званию.
- Хорошо! - ответил напарник и взял левее. Он приблизился к кроссоверу так близко, на сколько это было возможно, и отчитался: «Готово!»
- Ну, с Богом! – выдохнул майор.
     Проверив обойму своего табельного оружия на наличие патронов, защелкнул её обратно в рукоятку пистолета «Макаров». Открыв окно, майор на треть туловища вылез из него и прицелился. Брызги из-под колес машин попадали в глаза, ослепляли. Форма уже была полностью сырая. Азарт от погони заставлял игнорировать все эти моменты. Словно старый охотник, он не замечал ничего вокруг кроме главной цели. Еще раз прицелившись в колесо петляющей машины, нажал на курок.
     Пуля от первого выстрела попала рядом с задним левым колесом и, с металлическим звуком чиркнув об асфальт, моментально исчезла в кронах густых деревьев. При второй и третьей попытке пробило кузов автомобиля.
- Чёрт.., - раздраженно пробубнил себе под нос. Еще два выстрела прошли мимо цели. В такой ситуации главное не попасть по пассажирам, сидящим в салоне, поэтому приходилось долго выцеливать. Высокая скорость и виляние по дороге усложняли задачу до максимума. Когда тело затекло, и руки стало невозможно держать на весу, он забрался обратно в салон машины во внутрь:
- Обходи его!
- Постараюсь, –  с нотой сомнения и переживания ответил напарник и нажал педаль газа до упора. Патрульная машина, ревя на пределе своих оборотов, тяжело, но пошла на обгон. Майор вновь вылез из окна с надеждой закончить операцию, прицелился, и только хотел нажать на курок, как его ослепили фары встречной машины, которая вылетела из-под горки.
- Какого х.., - выкрикнул он и резко нырнул обратно в салон машины. В этот момент капитан судорожно нажал на тормоз, вдавливая педаль в основание кузова и начал крутить руль, пытаясь избежать удара. Только он перестроился за впереди идущей машиной, как в ту же секунду встречная, в пяти сантиметрах от бокового зеркала просвистела с грозно орущим сигналом клаксона.
     На скользкой дороге «патрульная» от резкого маневра пошла в занос. Капитан крутанул рулем, чтобы не вылететь в кювет. Машина, изменив направление, пошла юзом и закрутилась на дороге.
     Водитель кроссовера перестал напевать мотив нравившейся ему песни и ехидно растянул улыбку, наблюдая в зеркало заднего вида, как полицейская машина крутилась на трассе, как проблесковый маячок, менял красный свет белым, а белый красным.
Освободившись от погони, он удалялся все дальше и дальше, оставляя за собой тусклый свет двух красных фонарей, напоминавших взгляд демона, затаившегося в темноте. Победитель этой железной схватки, убедившись, что патрульная машина прекратила преследование, надавил на педаль газа. Его глаза, хотя и не горели красным пламенем, как у дьявольских слуг, но были в этот момент не менее кровожадными и удовлетворенными.
      Полицейская же машина, перевернувшись три раза, вылетела с дороги и с грохотом ударилась об массивный ствол дерева. Её в один момент смяло пополам, словно пивную банку от твердого каблука ботинка. Тело не пристегнутого майора, словно тряпичную куклу, с легкостью выбросило через окно в небрежно растущую гущу кустов дикого шиповника. Капитана от сработавшей подушки безопасности откинуло в боковую стойку машины. Удар об металл пустил струю крови в области виска. Голова опрокинувшись, повисла на ремне, который спас его от путешествия за пределы салона.
     На трассе оставалась тонкая радужная полоса бензина, струившаяся из поврежденного топливного шланга.

                7 глава.
     Ночь продолжала окутывать свои владения. Над небольшими строениями в окружение леса нависла темнота. Лишь несколько небрежно покачивающихся фонарей на трухлявых, доживавших свой век деревянных столбах, освещали участки земли. Они и были тем самым последним плацдармом, который сдерживал этот жуткий мрак. Сегодня эти почти списанные воины света из-за всех сил пытались дожить до рассвета.
     На заправочной станции не было ни единой души. Она, хотя и работала по необходимости, но в позднее время была похожа на постапокалиптическую. А в небольшом придорожном кафе, что находилось в метрах пятидесяти от крайней, покрытой коррозией бензоколонки, текла какая никакая жизнь. Дочь со своей матерью аккуратно раскладывали вымытую посуду после последних посетителей. Женщина, с уставшим видом, положив последнюю тарелку на бело-синее полотенце, оглядевшись по сторонам, спросила:
- Дорогая, а где твой отец, что-то я его давненько не видела?
- Не знаю, - ответила дочь.
- Дождемся Татьяну и Игоря, и пойду схожу к нему в комнату.
     Заступала на смену семейная пара, которая работала в кафе неделю через неделю. Уже второй год, забыв про отпуск, они трудились здесь. Их комната находилась на втором этаже. Игорь был поваром четвертого разряда, что для этой кухни совсем неплохо. Это была, скорее, подработка, так как основная занятость оставалась в городе в ресторане «Северное сияние», чей владелец был сыном мэра. Видимо, это и было причиной проведения в этом заведение многих банкетов бюджетных организаций. И его супруга работала в том же ресторане. Лишь Бог знает, как они друг другу не надоели, проведя бок о бок пять лет совместной жизни.
     Янина стояла у небольшого зеркала и поправляла прическу, одной рукой придерживала волосы, а второй пыталась закрепить заколку. Она с удовольствием бы распустила волосы, но внезапные посетители могли застать ее врасплох, а это никак не входило в нормы воспитания и правил её матери, поведения на людях, которые она навязывала своей дочери. Больше сегодня они с матерью не разговаривали. Она молча ждала, когда спуститься другая смена, которая выходила сегодня в ночь. Дождавшись, девушка молча пошла в свою спальню. Закрыв за собой дверь, скинула с себя всю одежду. Достав белый, как снег, махровый халат и накинув его на своё обнаженное тело, взяла с тумбочки косметичку и побрела в ванную комнату, которая находилась через две двери по коридору. Набрав полную ванну, шагнула в парящую воду, оставив халат на полу.
     В комнате перед ванной за закрытой дверью с одинаковой периодичностью скрипело потертое временем кресло. На нем покачивался преклонного возраста мужчина. Рядом, по правую руку от него, стояла тумба, о которой говорят «сто лет в обед».  Впереди, возле окна располагался письменный стол с тумбами, встроенными по бокам. Одна из них состояла из трех выдвигающихся ящиков, у второй была единственная дверца. На столе разбросаны газеты разных лет, в которых пестрели новости о пропаже людей. Лежала тетрадь на восемнадцать листов с бледно-бирюзовой обложкой, из тех, что используются в школах. На ней два карандаша.
     На правом краю стола находились вырезанные из газет статьи с фотографиями и большие ножницы, в основании немного пораженные коррозией. На неиспользованной площади стола осела недельная пыль. По всему этому, переливаясь, играл свет от огня керосиновой лампы. Стеклянная колба держалась на металлическом основании, из которого выходил один конец фитиля, а его другая, большая часть, была погружена в керосин. Свет от лампы освещал около метра комнаты, остальная часть была погружена во мрак. Иногда свет попадал на старый шкаф и верхнюю часть кровати, на которой были разбросаны вещи. Мужчина, прислонив голову к коленям и обхватив их руками, сидел в скрученной позе. Он то тихо стонал, то начинал шептать какие-то невнятные слова. В приглушенном свете было еле заметно отражение огня в его слезящихся глазах. Кресло-качалка совершала небольшие движения, перекатываясь то вперед, то назад.
     Он находился в абсолютной тишине. Несколько лет назад доктор констатировал ему полную потерю слуха, называя это глухотой.  Это был правильный диагноз, но иногда, оставаясь один на один с самим собой, он слышал голоса. Поначалу, со страхом в глазах, озираясь по сторонам, он попытался найти кого-нибудь, но напрасно. В последствии, ему хотелось их замечать все меньше и меньше. Голоса не оставляли его надолго, проявляясь в сознании все чаще. Когда кто-то из людей был рядом, то голоса оставляли его, как будто боясь, что их услышит кто-то еще. Порой, он думал, что поймет их возникновение и логичность появления, но тщетно. Единственное, что он осознал, что эти голоса были в его голове. Так ему было проще жить и уберечь себя от мысли вывалиться в окно. Эти голоса были ему не знакомы, но он не был уверен, что в них не звучит мольба о помощи. Но как им помочь, он не имел никакого понятия. С другой стороны, с ним злую шутку могла играть психика, защищая его, давая понять, что он кому-то еще может быть нужным, так как в сердцах членов своей семьи старик ощущал лишь холод и зарождающуюся ненависть.
      Эти голоса, в отличие от его семьи становились ему все ближе, все роднее. Иногда он пытался с ними разговаривать, но ответа так и не дожидался.  Ровно до того момента, пока не слышал их во сне или сквозь сон. Мужчина глубоко верил, что они ему пытались донести какую-то информацию. Если и наступало понимание, то пробудившись ото сна, он полностью все забывал. Через некоторое время ему приснилось то, о чём написали в вышедших на тот момент криминальных хрониках. Это вселило уверенность, что голоса из сна сообщали правду.
     Это не было предсказанием или ясновидением, но он верил, что слышал подсказки.  Возможно, при другой ситуации, он посчитал бы себя умалишённым, как и думали о нём в последнее время родственники и близкие знакомые, но не сейчас. В глубине сознания у него получалось и разговаривать с обладателями этих голосов.
     Вот и теперь, когда голоса утихли, он тяжело поднялся с кресла и подошел, с трудом перебирая ногами, к столу. На лежавшем бумажном квадратике, приклеенном липкой полосой к обложке тетрадки, было написано: «Иван... Иван Борисович Краснов». И ниже дописано: «Не забывай своего имени, папа. Люблю!».
     Его глаза заблестели, наливаясь слезами. Поднес руку к груди и рухнул на пол. Он лежал с открытыми глазами, в глубине которых терялась реальность.

                Глава 8.
     Прошло чуть больше часа, как Саша вел машину. Остальные пассажиры давно крепко спали. Все та же радиостанция играла в динамиках. Дождь так и не прекращался, он даже немного усилился по сравнению с тем, когда они выезжали из кафе. Саша держал руль правой рукой, а локтем левой облокотился на верхнюю обшивку двери. Его задумчивое выражение лица слегка освещал свет от магнитолы. Он весь погрузился в глубину своих мыслей. В таком состояние водитель управляет машиной на подсознательном уровне. Перед ним маячили синхронно елозившие по лобовому стеклу щетки дворников, очищая бесконечно появляющиеся капли дождя, которые через свои прозрачные тельца размывали реальность. А за ними была ночь, которая, постепенно становилась темнее и темнее. Все меньшую площадь дороги освещал свет фар. Эта обстановка потихоньку начала склонять Сашу ко сну. Поднимать тяжелевшие с каждой минутой веки раз за разом становилось сложнее.
- Не спать, не спать, – бормотал Саша себе под нос, что вряд ли могло ему помочь.
     Приоткрыв окно, он вдохнул холодный ночной воздух, который хоть немного приводил его в чувства. Когда понял, что трезвый ум начал к нему возвращаться, он снова поднял окно кнопкой на дверной панели. Но через некоторое время, слуги Морфея вновь начали его околдовывать, призывая впасть в их прекрасное царство, что заставило незамедлительно приоткрыть окно. Саша снова вдохнул свежий воздух, только на этот раз из всех сил, что на мгновение позволило опять ощутить бодрость. Капли дождя врезались в лицо, отчего он немного морщился, ощущая, как пробегали мурашки.
     Окружающее слилось в картину Малевича «Черный квадрат». Дождь продолжал усиливаться, опустив температуру еще на один градус по Цельсию.
     Саша посмотрел на скорость, она составляла сто десять километров в час. Трасса была хорошая, поэтому скорость даже не чувствовалась. Больше разгоняться он не хотел, чтобы не накликать себе неприятности. К этому моменту электронные часы на дисплее магнитолы, чьи цифры были сложены из зеленых черточек, показывали четвертый час ночи. На дисплее высвечивалась надпись 83,5 мГц, что указывало на частоту радиостанции, на которой сейчас исполнялась мелодичная песня.
     Саша полностью открыл окно и, высунув руку, намочил ладонь и умыл ею лицо. Его взгляд на секунду замер в одной точке ночного леса, а сознание на миг отключилось: он засыпал.
     Раздавшийся грохот со стороны леса вывел его из состояния короткого сна, тем самым,  спасши от беды. Резко открывшиеся глаза стали ловить то место, откуда раздался громкий хлопок. В тот же момент, боковым зрением он увидел впереди машины яркий свет. За долю секунды Александр резко повернулся в его направлении, вцепившись обеими руками в рулевое колесо. Яркий свет оказался совсем близко. В этот момент водитель осознал, что это была встречная машина, которая неслась посередине дороги прямо на него. Резко нажал на педаль тормоза, машина пошла юзом. Заднюю часть начало заносить. Вывернув руль влево, попытался выровнять автомобиль и уйти от столкновения. Но на это уже не было времени, он посмотрел через правое переднее стекло и увидел в паре метров фары встречной машины. Еще он вскользь успел заметить растерянный взгляд Сергея, который от резкого торможения открыл глаза. В ту же секунду последовал мощнейший удар, и Саша мгновенно потерял сознание.


                Глава 9.
     Обычная дорога, пролегавшая тоненькой ленточкой на десятках тысяч гектаров лесных массивов. В обычное ранее утро, когда уже начинало немного светать, после ночного дождя пополз по земле холодный туман. Но на этот раз небольшой участок дороги сильно отличался от того, каким был в предыдущие дни. Здесь находились две разбитые машины, практически, без единого «живого» места. Одна из них лежала перевернутая у лесной полосы, что проходила в десяти метрах от края обочины. Вторая, красного цвета, стояла поперек, в том месте, где заканчивалась обочина, и начинался асфальт. Она чудом не съехала в кювет, следом за первой машиной.
     По дороге стелился серовато-белый туман, а вокруг стояла мертвая тишина. Ни шума деревьев, ни утреннего пения птиц, ничего. Только две изуродованные машины, только шесть неподвижно-окровавленных тел с безжизненным выражением лиц, и больше ничего.
- Где я? – с неподдельным удивлением сам себе задал этот странный вопрос. Я летел. Или нет, я просто висел в воздухе, как будто был привязан невидимыми тросами к чему-то неизвестному, словно марионетка в руках самодовольного кукловода. При этом у меня было ощущение полной свободы, которая очень пугала своим происхождением. Я смотрел по сторонам на высокие вековые деревья, которые сейчас были у моих ног, склонивши макушки, словно головы перед королем. Было ощущение, что я могу подняться выше, выше звезд до самой бесконечности. Но мне нужно было спуститься вниз, куда впились своими стволами старожилы леса. Хотелось вверх, но тревога и переживания, призывали меня к земле.
     Я начал спускаться вниз, словно промышленный альпинист во время мойки окон небоскреба. Только в отличие от него, я был полностью обездвижен, как будто находился в прозрачном лифте. Внизу меня ждала груда металла, чье происхождение было из недавно ехавших друг другу навстречу машин. Чем ближе я приближался к ней, тем больше возрастало чувство тревоги, а та былая легкость, которая манила вверх, стала исчезать. И вот, когда я был уже совсем близко, то почувствовал резкую боль, тяжесть и дикое чувство чего-то потерянного. Я ощутил нехватку кислорода. Задыхаясь, попытался сделать глубокий вдох, но он мне дался с большим трудом, а с выдохом на меня напал приступ кашля с рвотной массой, состоящей преимущественно из крови. Страшная боль в голове. Но сбитое дыхание начало потихоньку выравниваться, и я открыл глаза.

                Глава 10.
     Очнувшись, я понял, что нахожусь в своей машине.
- Какого «шланга» здесь происходит? - задал себе вопрос, сглотнув окровавленный комок слизи. В ответ - тишина. Из нескольких вариантов, что «летали» в моей голове, остановился на самом адекватном, что это всё ещё сон. Но насколько он был реален.
     Вместо открытого неба над головой, надо мной была сейчас искореженная крыша салона со свисающей обшивкой. Посмотрев по сторонам, я оценил возможность выбраться из этого металлического плена. Попытка открыть дверь оказалась провальной. Она была настолько сжата смятым кузовом, что я оставил эту идею. Вдруг меня осенило, что в машине нас находилось трое, не считая собаки. Кресло водителя, где за рулём сидел Саша, пустовало, а дверь оказалась приоткрыта.
     Резко обернувшись к задним сиденьям, где должна была находиться моя сестра с собакой, я дернул мышцу шеи, которая была, видимо, повреждена. От атаковавшей боли мне захотелось взвыть, но удалось сдержаться, лишь выпустив короткий стон. Собаки на месте не было, в отличие от Кристины, лежавшей в неестественной позе. Осознав свою полную ответственность за сестру, собрал последние силы в кулак и попытался вылезти. Как только дернулся, резкая боль пронеслась импульсом по всему телу и отозвалась в голове.
     Сжав зубы от боли, я опять застонал, почувствовав, как сердце, разрываясь, пробивается наружу. Казалось, что я чувствую смерть. Но сегодня меня, видимо, не было в её планах. Усевшись поудобнее, переждал. Боль немного отступила. Когда она стала терпима, я осмотрел себя. Нога была зажата. После пары нехитрых движений её удалось высвободить. Буквально через минуту, превозмогая боль, мне удалось выбраться наружу. Сев на асфальт, ощутил переполнявшую радость свободы, которая была сейчас сильнее чувства телесных страданий. Поднявшись, опираясь о кузов автомобиля, тут же побрел, еле перебирая ногами по мокрой, холодной траве к задней, пассажирской двери, за которой лежала Кристина. Но именно в той части автомобиля было ужасающее зрелище, передававшее мощь от удара встречного автомобиля. Собрав всю силу воли, я добрался до задней двери, с другой стороны. Она с трудом, но поддалась. Согнувшись, я пролез к лежавшей без движения сестре.
- Вставай, очнись, Кристиночка, – умолял я сестру подать хоть малейший признак жизни. Пару раз ударил по щекам: – Ну, очнись же, родная!..
     Она закашляла, жадно глотая воздух, согнувшись калачиком, и через некоторое время приоткрыла глаза.
                Глава 11.
- Сережа, это ты? – выдавила Кристина из себя звуки, которые с трудом формировались во внятные слова.
- Да, это я! Слава Богу, ты жива! Как я испугался! – перебил ее на последнем слоге. – Я уже не знал, что и думать.
- Что произошло? У меня так сильно болит все тело, как будто меня переехала машина, – её вопрос прервал глубокий, хриплый кашель. Она откашлялась, приподняла голову и посмотрела на меня.
     Что именно произошло, я и сам не знал, но из всего осознанного понял, что был сильный удар нашей и встречной машины. Какой-либо еще информацией я не владел.
- Похоже, мы попали в аварию.
- Как так получилось? Я ничего не помню.
- И я, — добавил, опустив голову к ее лбу. - Мы, похоже, спали. Главное, что ты жива, что мы живы.
- Остальные?
- А вот где Боб и Саша, я не знаю. Давай выбираться из этой груды металла и попытаемся их найти.
     Я взял ее за подмышки и потихоньку начал тащить, она в свою очередь помогала, отталкиваясь руками и ногами. Наши движения выглядели совсем несинхронно, но зато вскоре, я высвободил Кристину из того, что когда-то называлось машиной. Осмотрев ее, не ранена ли, сказал: - По-моему, тебя пронесло.
- Я случайно не в рубашке родилась? — впервые улыбнулась сестра.
     Она была перепачкана запекшейся кровью. Но откуда это кровь? Никаких ран я не обнаружил. Единственно, чьей могла быть это кровь, так это моего друга или нашей собаки.
- Саша, - резко выкрикнул я и судорожно начал искать что-то похожее на тела или на части тел. На какой-то момент мысли о друге вылетели из моей головы, но при виде крови вернулись в нездоровом виде, дорисованным моим сознанием. Но я так ничего и не нашел, и наткнулся на испуганный взгляд сестры. Она стояла, сдерживая слезы. Стало не по себе от того, что ей сейчас было еще хуже, чем мне.
- Кристина, — позвал, насколько можно, заботливо, чтобы она посмотрела на меня, и крепко обнял.
     Почувствовав ее слезы на своем плече, обнял еще крепче, и тут она разревелась, что было сил. Это был хороший знак, что Кристина стала приходить в себя. Немного отклонив, посмотрел ей в глаза:
- Родненькая, мы живы, я рядом.
- Пообещай мне, что все будет хорошо.
     Я задумался.
- Не молчи, скажи, что у всех все будет в порядке, правда? - она толкнула меня. - Так и будет?
- Да, все будет хорошо, скоро все закончится, и мы поедем домой, - надо сказать, что у меня получилось ее успокоить, и она перестала плакать.
- Сережа, а где Боб?
     Это был справедливый вопрос, на который я сейчас не знал ответа, как не знал и того, где Саша. Посмотрев на нее, как можно спокойнее сказал:
- Кристина, нам сейчас надо осмотреться и понять, где мы, и что с людьми в красной машине.
- Ага, - коротко согласилась она, посмотрев на кроссовер, молчаливо возвышающийся над нами, как возвышается победитель над побежденным. Наша машина лежала в кювете, примерно на метра два ниже уровня дороги, на краю которого стоял этот автомобиль, немного накренившись на правую сторону.
     Вдруг какой-то стук донёсся сверху и пропал. Опять стук. Удары были глухие, но с каждым разом становились всё сильнее. Мы посмотрели друг на друга и опять на машину сверху. Стало заметно, как кроссовер начал еле покачиваться. Теперь ясно, что кто-то, находясь в машине, ударял по внутренней части кузова.
Я посмотрел на Кристину и сказал: - Пойдем, кому-то явно нужна наша помощь.
     Склон был довольно крутой, покрытый сочно-зеленой травой, всё еще мокрой от утренней росы. Она находилась все в таком же безмолвном, спокойном состоянии, как и всегда. Трава была не повреждена. Возможно, если бы у неё были глаза и она умела говорить, то многое смогла бы прояснить.
     Как-то очень шустро Кристина оказалась на склоне кювета. Чуть-чуть не добравшись до верха, ее ноги заскользили, потеряв сцепление с поверхностью, и она покатилась обратно вниз. Я подбежал к ней, чтобы помочь, но она, резко извернувшись, поднялась на ноги. На ее маленьком носике было немного земли, так как она успела пропахать им небольшой участок. При других обстоятельствах я бы улыбнулся, может даже подшутил над ее внешним видом, но только не сейчас.
     Глухой стук продолжал доноситься сверху. Кристина посмотрела на меня растерянным взглядом. Ей очень хотелось помочь тому, кто стучал, но она не знала, как туда забраться.
- Кристина, давай я тебе помогу, – предложил я ей. – Ты еще раз попробуй, а я тебя подтолкну.
- Хорошо, – согласилась она и без лишних разговоров полезла заново покорять этот склон.
    Кристина поднялась почти до самого верха и опять ей немного не хватило. Она заскользила вниз, но на этот раз уперлась в мои руки. Резко выдохнув, я толкнул ее что было сил наверх, и она с легкостью, словно воздушное перо, заскочила на этот до сих пор непреодолимый барьер. Через секунду смотрела на меня сверху с необычайным чувством радости. Но очередные удары, доносившиеся теперь совсем рядом, вывели ее из состояния легкой эйфории. Стуки доносились у нее за спиной. Она повернулась.
- Подожди меня и не подходи к машине, - попросил я и решил попробовать с небольшого разбега допрыгнуть как можно выше.
     Кристина, пренебрегая моей просьбой, медленно перебирая ногами, пошла в сторону машины. Вцепившись пальцами в землю, я стал карабкаться вверх. Трава была очень скользкая, и мне приходилось сильнее вдавливать пальцы во влажную землю, чтобы не скатиться вниз. Немного усилий, и мне удалось вскарабкаться наверх. Я поднялся на ноги, отряхивая руки от земли, и пошел к сестре, которая неподвижно стояла в полуметре от машины и не шевелилась.
- Они все мертвы? – вдруг спросила она.
     Я обнял Кристину за плечи и на секунду замер, вглядываясь в запотевшее боковое стекло красной машины. Очередной глухой удар в салоне автомобиля встряхнул нас с Кристиной так, что мурашки пробежали по телу. Так происходит в самый неожиданный момент во время просмотра фильмов ужасов. Лицо моей сестры побледнело, а на моем выступили капельки пота.
- Похоже, кто-то точно жив, — с надеждой сказал я.
- Но это не Саша?
- Более чем уверен, что его там нет.
     Только мы успели выйти из легкого оцепенения, как со стороны салона к стеклу резко приблизился силуэт, больше напоминавший человеческую голову. Он прижался правой частью к стеклу, оставляя на нем кровавый след. Это, несомненно, было лицо, принадлежавшее худощавому мужчине, лет сорока. Он смотрел на нас, моля о помощи, открывая рот, пытаясь что-то сказать, но мы не разобрали ни единого слова. Он был похож на рыбу, которую вытащили на берег из воды, на окровавленную рыбу, доживавшую последние минуты своей жизни.

                Глава 12.
- Стой здесь! – сказал я сестре.
    Она продолжила стоять на месте, лишь бросив на меня взгляд.  Я подошел к машине и дернул за ручку. Та подалась моему движению, но сама дверь осталась на месте, как будто кто-то её приварил. Дернул еще и еще, прилагая с каждым разом все больше усилий. В измученных от боли глазах человека, находящегося в машине, промелькнула надежда, что его скоро спасут. Он, не отрываясь, смотрел на мою борьбу с дверью, веря, что еще немного, и она распахнется. Но пока все попытки были тщетны. Так как сильный удар привел к деформации кузова, открыть дверцу сейчас без специальной техники было невозможно. Я выругался про себя, вспомнив полицейских. Когда они нужны, их постоянно нет, а вот когда их не ждешь, они тут как тут.
- Где же вы, чертовы спасатели? – вырвалось из меня.
     Я обошел машину после того, как обе двери на левой части мне не поддались. Конечно же, спасательные службы были ни в чем не виноваты, так как, скорее всего, они еще не знали о произошедшем ДТП, да и сообщить им вряд ли кто-то мог. Трасса, по крайней мере, в районе столкновения машин, была совершенно пуста, и не одной живой души не проехало мимо, после того, как я пришел в сознание. Больше всего сейчас я злился на самого себя, так как не смог справиться с этой простой задачей, открыть автомобильную дверь. С правой стороны у меня также ничего не получилось.    
     Меня стало потряхивать от злости из-за своей беспомощности. Знакомый голос совершенно спокойно позвал меня по имени:
- Сергей.
- Да, - автоматически ответил я.
- Посмотри сюда, - прозвучало с гробовым спокойствием, точно исходящим из какого-нибудь параллельного мира.
     Я обернулся. У задней части автомобиля стояла сестра, она смотрела потерянным взглядом. Меня как будто подменили, когда я увидел её, державшуюся рукой за открытую заднюю дверь багажника автомобиля. Я молча стоял и смотрел на нее так, как, должно быть, ученики смотрели на своего учителя Иисуса, когда тот шел по воде. Как же я сам мог упустить такой очевидный вариант?
     Молча обойдя Кристину, не сказав ей ни слова, что она ослушалась меня, когда я просил её оставаться на месте, остановился. Через дверь багажника открылся полный обзор салона. На переднем сиденье ворочался водитель, пытаясь высвободиться. В придачу ко всему, на него навалилось тело соседа, он пытался оттолкнуть его руками, но у него ничего не получалось. Кто был справа, разобрать не удалось, но по телосложению, скорее, это был мужчина.
     Под моими ногами валялись четыре железные банки достоинством пол-литра известной пивоварни «Балтика» под номером семь и одна полуторалитровая пластиковая бутылка той же марки, только с аббревиатурой номер девять «крепкое». Они выпали, скорее всего, когда Кристина открыла заднюю дверь багажника. Я поймал себя на мысли, что не слышал звона от того, как они упали. Это показалось мне довольно странным. В свое оправдание решил, что просто впопыхах открывания дверей, не обратил на это внимание. Еще две банки и три полуторалитровые бутылки я увидел в самом багажнике.
- Неужели это стало причиной аварии? - то первое, что промелькнуло в голове.
     Без каких-либо планов о спасении, начал пробираться в салон, чтобы помочь уцелевшему водителю. Увидев на заднем сиденье неестественно лежащие друг на друге два женских тела, я оцепенел.

                Глава  13
     В полумрачной комнате, что находилась перед ванной, где на столе горела керосиновая лампа, в согнутой позе застыл человек. Глаза его были полузакрыты, с небольшой периодичностью подёргивались веки. Худощавое лицо и шея были настолько напряжены, что жилы выступили через морщинистую, бледноватую кожу, словно тросы, удерживающие подвесной мост. Губы были сильно сжаты, примерно так, как сжимают их дети, находясь в кресле стоматолога. Старый хлопковый халат, который ему подарила двоюродная сестра двадцать лет назад, когда встретились на похоронах матери, передавал лицу еще более угнетающий вид. Руками он так сильно вцепился в деревянные лакированные закругленные ручки кресла, что его ногти, прошли сквозь лаковую поверхность и впились в деревянное основание.
     Тапки лежали так, как будто их неуклюже скинули с ног. Ступни были скручены вовнутрь и сжаты в полукруг. На его лице были отчетливо видны капельки пота, отражающие в себе свет лампы. Создавалось ощущение, что человека поглотила ужасной силы судорога, что вот-вот начнут лопаться вены от напряжения. Что-то здесь было не так, это странное состояние, в котором находилось сейчас его тело. Только зрачки продолжали хаотично, но синхронно метаться по глазным яблокам. Ответ на состояние его тела таился глубоко за полузакрытыми глазами, где-то там, в темных лабиринтах подсознания, к которому еще не одна наука не нашла путь. Огонь погас, и комната погрузилась во мрак. В полной тишине и напряжении, уйдя глубоко в свое сознание, человек остался прикованный неизвестностью к своему креслу-качалке.
Глава 14.
     За моей спиной с бледным лицом стояла Кристина. Её опустевшие от бессилия и страха глаза смотрели куда-то в сторону. Человек на водительском сиденье продолжал безуспешные попытки выбраться. Пассажир не приходил в сознание. Две девушки, похоже, были мертвы. А я, находясь в растерянном состоянии, пытался взять ситуацию под свой контроль.
     Перебарывая страх, полез дальше через задние сиденья к передним. Довольно лихо мне удалось «просочиться» сквозь багажное отделение автомобиля. Я уперся животом в подголовник заднего сиденья автомобиля. Схватился руками за передние кресла, подтянулся, втащив свое тело, как можно глубже в салон. Мне стало совсем не по себе, когда я увидел под собой эти два лежащих женских тела.
     К горлу подобрался ком, и чтобы остановить рвотный рефлекс, пришлось отвернуться. На глазах проступили слезы. Я со всей силы сжал губы, но это не помогло. Жидкость бледно-желтого цвета струей направилась на стекло задней двери, попав на одну из девушек. Мерзкий запах тут же наполнил заднюю часть автомобиля.
- Сучий потрах, — выругался я, вытирая рукавом подбородок. И тотчас постарался сконцентрироваться на помощи оставшемуся в живых человеку.
- Мм....ыыыэээ, — выдавил из себя водитель.
- Прости, я не специально.
     В ответ водитель закашлял и замолчал. Но общее молчание нарушила Кристина:
- У тебя все в порядке?
- Да, меня просто стошнило. Тут кругом одни трупы. Странно, если бы со мной этого не произошло, они практически у моего носа.
- Держись там.
     Подтянувшись еще сильнее, коленом уперся в задний подголовник. Я старался держаться на весу, чтобы не прикасаться к телам девушек. Водитель лежал обессилено на подлокотнике, расположенном между передними сидениями. Потянувшись к его плечу, чтобы растрясти его (помочь ему), я рухнул вниз. Моё колено сорвалось с подголовника, я приземлился на головы бедных девушек.
- Если бы они еще подавали признаки жизни, то этим, я бы точно их добил, - подумал, и от этого стало жутко.
     Я замер на некоторое время, чего-то ожидая. Возможно, был бы даже рад, если бы меня стали отталкивать, оскорблять за неуклюжесть. Могли, но не сегодня и не в этой ситуации. Им уже было все равно, пройдусь ли я по их головам коленом или по ним бы проехал гусеничный, многотонный трактор.   
     Водитель лежал, подергиваясь левой частью торса. Много попыток пришлось ему сделать, пока я был в «отключке». Видимо, сейчас закончились его силы в борьбе с ремнем безопасности, который, по всей видимости, стал причиной его спасения.  А может, он, наконец-то, уверовал в победу своей борьбы за жизнь, увидев в нас спасителей, в связи с чем, обессиленный, потеряв сознание, рухнул на подлокотник.
     Я аккуратно спустил ноги и сел на край заднего сиденья, перепачкавшись в своей же блевотине. Как же это было мерзко. Слегка подался вперед. Теперь голова водителя лежала прямо передо мной. Мне стало видно, что спереди на пассажирском сиденье в полулежащем состоянии находился мужчина, примерно тридцати пяти лет, с довольно смуглой кожей, что было не типичным для местного населения. Впрочем, сейчас этот цвет больше отдавал холодной, мертвой синевой.
- Эй, парень, ты жив? - обратился я к водителю.
      Ответа не последовало. Я осторожно потянул к нему руку и слегка толкнул в затылок. Наконец, он подал признаки жизни. От неожиданности у меня пробежал холодок по коже, и я отпрянул назад. В тот момент я никак не хотел себя ощущать подобием Лазаря, воскресшим из мёртвых. Мне, наоборот, казалось, что я нахожусь в морге на колесах, где нет выживших. Когда водитель попытался поднять голову, она упала обратно.
- Давай-ка помогу тебе, дружище, – проронил я сквозь зубы, подхватил его голову в тот момент, когда он предпринял попытку подняться во второй раз. Приложив усилия, посадил его в кресло, чтобы он принял вертикальное положение. Он молча смотрел вперед, через разбитое лобовое стекло в сторону нашей перевернутой машины.
- Как тебя зовут? – осторожно спросил я, понимая, что мой вопрос может остаться без ответа.
     Водитель ничего не ответил, а резко повернул голову в мою сторону, ударившись щекой о тканевое основание кресла. В этот момент мое дыхание сперло, пульс участился, а сердце стучало так громко, что могло разбудить спящего человека. Его лицо было перепачкано следами запекшейся крови, а образовавшаяся сильная ссадина в районе лобной части объясняла его ватное, заторможенное состояние. Окровавленные губы зашевелились, и он с большим трудом для себя, практически шепотом произнес:
- Восмы.
- Что взять? – с удивлением произнес я, параллельно высматривая предметы, находящиеся вблизи его.
Возды.., - еще с большой тяжестью произнес он, употребляя неизвестный мне язык.
Воды? – попытался догадаться. – Тебе надо дать воды? Ты хочешь пить?
     Не дождавшись ответа, я поспешно осмотрел салон машины в поисках необходимой тары. К счастью, мои поиски продолжались недолго, так как бутылка с водой находилась прямо возле моего испачканного колена в кармашке, с обратной стороны переднего пассажирского кресла. Аккуратно достав небольшую пластиковую бутылку «Aqua Minerale», открутив крышку, поднес к губам водителя. Он приоткрыл рот. Я приподнял бутылку, горлышко плотно прижалось к его губам, и он с жадностью начал глотать содержимое, утоляя жажду. Его глаза широко раскрылись. В них читались вопросы. Не дождавшись ответов, они вновь закрылись.
     Моё наполовину свисающее тело начало затекать. Мышцы, еще ослабленные, быстро устали. С трудом, но мне удалось сгруппироваться и перелезть на заднее сиденье, сев так, чтобы не касаться тел. Теперь доступ к водителю стал проще. Я понятия не имел, что делать дальше и задумался.
     Вскрик Кристины, стоявшей возле багажника, выбил меня из состояния внутреннего равновесия. Я резко повернулся. В тот же момент мое сердце остановилось. Время замедлилось. Сознание стало проваливаться. Пришло ощущение невесомости, полная внутренняя тишина. Сглотнув подступивший комок слизи в горле, я почувствовал, как меня начало сковывать какое-то древнее чувство страха. В тот же момент, мой мозг искал возможные ответы появления передо мной лица человека с окровавленными глазами. Какой-то электрический разряд в головном мозгу, привел в чувство мой разум, как будто сняв с паузы. Сердце завелось с новой силой, ударяя с таким грохотом, с какой колотит по барабану заводящий на стадионе. По лицу водопадом полил пот.
     Это не было лицо сестры, а налитые кровью глаза принадлежали одной из тех, чье бездыханное тело еще мгновение назад лежало, не подавая никаких признаков жизни. Мы смотрели друг на друга, и было ощущение, что время вновь остановилось, перенеся нас в другое измерение. Мне казалось, что мы без слов понимали друг друга, что кто-то проложил в наших сознаниях телепатический мост. Я отчетливо считывал с неё состояние панического ужаса и полной отрешенности. Вдруг в моей голове начался раздаваться гулкий стук, как будто мой орган слуха, кто-то вшил в самое сердце и засунул в вакуумную упаковку. Но с каждой секундой звук становился все четче, обретая более ясные очертания. Тут я понял, что стук идет не из меня, а с правой стороны. Он окончательно вывел меня из некой подвешенности разума. Повернувшись по направлению к стуку, я увидел, как с обратной стороны стекла на меня смотрит сестра. Она то протирала запотевшее окно, заглядывая внутрь, то со всей силы дергала за дверную ручку. Но попытки открыть дверь по-прежнему оставались безуспешными.
     Потом Кристина, с удивлением посматривая на тело, которое теперь сидело возле меня, начала тыкать пальцем в направление леса. Её глаза сейчас блестели, как будто она нашла разгадку многовековой тайны, но в то же время выражение лица было искажено страхом.
- Там… Он там... Это.., -  невнятные слова вылетали из нее.
- Что?
- Там, ну там же... Он смотрит, - она мне что-то говорила, но я ничего не понимал.
     Еще пару раз безрезультатно дернув ручку задней двери, Кристина немного отступила от машины, повернулась в сторону леса и побежала.
     Я насторожено посмотрел на безмолвное лицо, чтобы окончательно убедиться, что мне это не привиделось, что не сошел с ума. Глаза девушки моргнули в первый раз.  Немного отпрянув от нее, я увидел, как она отреагировала на мое движение и вновь замерла, глядя мне в глаза. И тут, с удивлением для самого себя, я быстро начал лезть обратно, выбираясь на свободу через багажник. Случайно оттолкнувшись от второго тела, так и не подающее признаков жизни, я вывалился в багажник и, перевернувшись, выскочил наружу. Взглянув на пассажиров, побежал за сестрой.
     Слава Богу мне не пришлось искать её в лесу, так как она стояла у первого ряда деревьев лесной полосы.
- Кристина? - окликнул я её.
- Что? - ответила она мне вопросом  на вопрос.
- Какого хрена ты делаешь? Еще не хватало тебя потерять!
- Там кто-то был. Я думала там раненый Саша, и ему нужна помощь.
- И что? Где он теперь.
- Когда он заметил, что я бегу, то побежал в лес.
- Ты уверена до сих пор, что это Александр?
- Теперь уже нет.
- Нам надо быть осторожней, раз мы тут не одни. Иди ко мне, - позвал я. Она послушно подошла, я подтянул ее наверх всё по тому же склону. - Главное, чтобы это не Саша, «поехав крышей», бросился в лес.
      Когда мы подошли к багажнику, откуда я недавно вылез, то увидели, как с трудом, но лезет наружу та девушка с окровавленными глазами. Я сделал шаг назад, но Кристина подтолкнула меня в ее сторону.
- Помоги человеку, — шепнула она.
- Давайте руку, — сказал я девушке, протянув свою руку навстречу.
- Надеюсь, вы по мне не пройдетесь так же, как по моей сестре.
- Нет, конечно, нет, - виновато отреагировал я. - Но она же...
- И что, можно теперь танцевать на телах? — перебила он.
     Я виновато замолчал и помог ей вылезти наружу. Она, выскочив из багажника задела банку, которая вылетела оттуда и, ударившись об асфальт со слишком глухим звуком, остановилась.
     Девушка была одета в черный, длинный, теперь уже сильно мятый плащ, который в районе предплечья был еще и порван.  Из-под расстегнутых пуговиц виднелась черная футболка с белой надписью «Mayhem: "De Mysteriis Dom Sathanas"», с фиолетовым очертанием старого замка, что в переводе означало «О тайне господа Сатаны». Это было название дебютного альбома одной из норвежских рок-групп жанра «блэк-метал».   
     Интересный факт, что оба основателя группы погибли до даты выхода релиза альбома. Атмосфера, которой веяло вокруг написания альбома, притягивала молодых сатанистов, которые в силу своего возраста очень близко принимали все к сердцу и с легкостью объединялись в различные «темные» движения. Одной из них была эта молодая особа. Перевернутый глянцевый крест черного цвета висел на скрученной веревке с черными бусами, облегающей её шею. Дополняли всю эту картину черный цвет губ и татуаж бровей, который просматривался через темно-баклажанную гематому, захватившую область левого глаза. На ногах у нее были черные замусоленные джинсы, которые чуть ниже колена закрывались высокими, черными, кожаными сапогами со шнуровкой до самого верха. Длинные, черные волосы неопрятно расползались по плечам в обе стороны. Она выглядела довольно миловидной, чему не мешали даже синяки и ссадины. Навскидку ей было года двадцать три.
- Ты как? С тобой все в порядке? – взяв аккуратно за плечи, потирая их руками, начал расспрашивать ее с тревогой в голосе.
     В ответ она кивнула головой и начала смотреть по сторонам. Её взгляд остановился на бутылке с водой, которая до сих пор была в моей левой руке.
- Ты хочешь пить? – продолжил я.
     Она одобрительно кивнула головой. Я открыл бутылку, с которой еще совсем недавно поил водителя, и поднес к ее губам. Она взяла её руками, приоткрыла рот и начала пить.
- Как мне тебя называть?
- Марго, свои зовут меня так.
- Тебя зовут Марго, а по паспорту Маргарита?
- Да… Мы мертвы? – неожиданно для меня она задала вопрос. Вопрос, в котором слышались ноты тревоги и отчаяния.
- Нет, что ты… Мы все живы, мы живее всех живых. Но здесь не обошлось без чуда, остались живы, значит, ангелы были с нами.
- Нет никаких ангелов, - сдвинув брови, выругалась она.
- Если мы их не видим, не значит, что их нет. Но судя по твоей футболке с перевернутыми крестами, убеждать тебя в обратном нет смысла.
- Нет смысла навязывать мне ерунду.
- Как знаешь, - остановил, пошедший не в ту степь разговор.
     Кашель человека, у которого по звуку была последняя стадия туберкулеза, заставил меня обернуться в сторону, откуда он доносился. Это был пассажир на переднем сиденье. Он, прикрыв рот ладонями, пытался откашляться так, как будто в его горло провалилась и застряла сигарета. Кашель был следствием долгого курения, которое началось около двадцати лет назад. Первая выкуренная сигарета была из-за прогула спортивной секцию по футболу с приятелем, который был старше примерно на три года. В то время он был под сильным влиянием своего старшего друга, поэтому по его настоянию и взял в рот сигарету. Его друг был из неполноценной семьи, отец мотал третий срок в тюрьме за очередное воровство с применением холодного оружия, а мать, тем временем, все сильней спивалась.
     Он сам был неким авторитетом среди подростков, поэтому под его дурное влияние в то время попадали многие дети с их двора. А кто не попадал, получал по лицу. Через мгновение в его руке появилась синяя пачка сигарет «Винстон», другой он ощупывал нагрудный кармашек своей клетчатой рубашки в поисках зажигалки. Вскоре сигарета уже дымилась у него во рту.
     Растормошив водителя, он что-то пытался до него донести. И тот даже начал отвечать ему. Диалог был короткий. Закончился он тем, что пассажир дал водителю сигарету, перед этим прикурив её. Водитель тоже затянулся и выдохнул дым изо рта.
- Как же болит голова, – недовольно сказал пассажир, выпуская клубы сигаретного дыма.
- У вас все нормально? – обратился к человеку со смуглым цветом кожи.
- Бывало и хуже! – отрезал тот, пытаясь окончательно откашляться.
- Как тебя зовут? – спросил я.
- Артем, – ответил молодой человек, вытирая рот рукавом.
- А водителя?
- Женя, - они перекинулись фразами, и Артем попытался открыть дверь.
- Она не открывается, ее зажало кузовом, - объяснил я, чтобы те не тратили времени и сил. 
     Водитель, которого представили Женей, посмотрел на меня странным взглядом, в котором читалось что-то ненавистное. Но я все равно добавил: «Единственный путь через багажник».
     Артем, отцепивший ремень безопасности, что получилось у него легко, последовал моим знаниям по эвакуации из автомобиля. Остановившись перед безжизненным телом, он последовал дальше в багажник, откуда я и помог ему выбраться.
- Как же болит мой бок, - выругался он, оглядываясь по сторонам с непониманием всего происходящего.
- Я видела, я кого-то видела в лесу. Он наблюдал за нами притаившись за деревом, а когда я его увидела, он тут же быстро стал уходить в глубь леса. Что тут происходит? Мне страшно, -  со слезами на глазах произнесла Кристина.
- В смысле? - с еще большим недопониманием переспросил Артем.
     Кристина посмотрела на него с разочарованным взглядом и ничего не сказала. Но что я мог ответить? Сам мало что понимая, отказывался верить своим глазам. Но то, что здесь всё это произошло: авария, оживающие люди - было единственное внятное подтверждение происходящему.
    Появившийся в лесу человек никак не вписывался в эту историю. Кругом была глушь. Единственным, кто мог быть им, это Саша. Но вряд ли бы он прятался за деревьями. Скорее всего, вышел бы и помог нам. Если, конечно, у него не отбило память от удара, и теперь он в нас видел чужаков, с которыми ему не хотелось связываться.
- Если это был он, то мы его найдем, - подумал я. Но сейчас надо разобраться здесь. Ведь эти ребята потом смогут нам помочь.
- Кристина, посмотри на меня, - я развернул ее к себе. - Нас всего двое, а их, как минимум, трое пришли в сознание. Что с четвертой, я не знаю. Мы сейчас поможем им, а они потом помогут нам разыскать того, кто прятался за деревьями. Хорошо?
- Да, -  кивнула сестра.
- Вот и хорошо. Делай, что я говорю.

                Глава 15
      Женя сидел все еще за рулем, прикованный ремнем. Артем блуждал вокруг машины. Подняв одну из банок, сделал глоток.
- Что за дрянь купили? - выругался он себе под нос и продолжил отпивать по-маленькому глоточку из пивной банки, куря сигарету. - Как оно могло выветриться?
     Ближе всех к нам находилась Марго. Она до сих пор стояла, сжавшись, как будто промерзая в осеннюю погоду. От проходящего рядом Артема сигаретный дым добрался до носа девушки, она слегка поморщилась и прокашлялась, вдохнув горевший табак. Но  промолчала, ей меньше всего хотелось говорить, особенно предъявлять кому-то претензии. Она повернулась в сторону, где лежало обездвиженное тело сестры.
     Сейчас Марго думала о том, что они должны были спать в комнате на чердаке двухэтажного дачного домика, восьмиугольное окно которого, расположенное прямо по центру фасада строения, смотрело на главный вход на участке. Чистые, освобожденные от накипи повседневных дел и проблем, очищенные в хорошо разогретой бане березовыми вениками, две сестры лежали и смотрели прошлым вечером в окно, ища глазами нужную звезду, чтобы загадать свои заветные желания. Сегодня они с удовольствием бы повторили всё заново. Так и было бы, если бы вечером, на двуспальной надувной кровати между девочками вдруг не зазвонил телефон. Это был телефон сестры Марго, на экране которого, высветилось «Женя». Возможно, она бы и не взяла телефон в этот вечер, если бы не рассталась накануне со своим парнем, застукав его с лучшей подругой в постели на квартире у общего знакомого.  Тот любил Марго, поэтому подставил друга, чтобы завоевать доверие и увеличить шанс на её сердце. В другой ситуации она бы никогда не ответила согласием на предложение из телефона и не потащила бы с собой сестру, изменив, таким образом, ход судьбы, но в тот момент она ответила на входящий вызов.
      Когда Артем, в очередной раз обойдя машину, подошел к нам, я спросил его о планах по вызволению друга из машины. Он погладил ноющий локоть, затянулся остатком табака и швырнул бычок, обжегший его пальцы, на асфальт.
- У него заклинил ремень безопасности. Дверь, как я понимаю, с его стороны тоже заклинило. Придется чем-то резать ремень. Где-то в машине был нож, - донес свою идею Артем.
- Люди, а кто мне поможет? – сказал, как мог, громко Женя. – Помогите. Эта чертова дверь зажала левую ногу так, что я её больше не чувствую. Может, туда уже давно не поступает кровь.
- Сначала, давайте вытащим аккуратно девушку. Как её зовут? - спросил я у Марго.
- Аня.
- Давайте сначала меня. Я же жив! - привлек внимание Женя и потушил сигарету о пепельницу, которая находилась между передними сиденьями.
 - Она жива, ты сукин сын, она жива, – раздался крик из-за моей спины, которой разрубил нависшую над нами тишину. – Чтоб ты сдох, это ты виноват, что случилась эта авария. Это ты, урод, виноват, сдохни там, за своим рулем!
 - Тише, тише, – я повернулся в сторону Марго. Она стояла в сильном напряжении, а мокрые и покрасневшие от слез и напряжения глаза теперь наполнились яростью. Скулы на лице выступили наружу. – Не стоит накалять и так непростую ситуацию.
- Просто этот говнюк говорит...
- Я тоже так думал, а сейчас уже трое из вас ходят своими ногами. Все будет и с ней хорошо.
- Ладно, - ответила она, не слишком доверяя моим словам.
- Перестаньте, все живы, и сейчас нам надо позаботиться друг о друге, а не устраивать разборки, - я чувствовал, что сейчас мне надо держать все в своих руках, что мы находимся, как на часовой бомбе, которая может взорваться в любую секунду.
- И что нам делать? - спросила из-за спины Кристина.
- Надо помогать друг другу. За все это время здесь не проехала ни одна живая душа кроме какого-то человека, которого ты видела за деревьями. Мне больше всего сейчас хочется найти исчезнувшего Сашу. И собаку тоже. Но телефоны не ловят, нет связи. Надеяться до приезда помощи остаётся только на самих себя.
- Она умерла, вы что слепые? Достаньте меня быстрее, - крикнул Женя, не совладев со своими нервами.
- Ах, ты, говно ходячее!..
 - Хватит! – резко выкрикнул я. Вокруг в момент всё затихло. Во мне пронеслась волна ярости от глупости этих людей, впрочем, она быстро сошла на нет. Я не понимал, как в такой ситуации можно еще орать и обвинять друг друга.
     Вместе с Артемом мы начали искать нож в машине, заодно рассуждая, как достать тело Ани. Вскоре поиски увенчались успехом. Нож лежал вместе со столовыми приборами, завернутыми в тряпку, на топоре. Но первым делом, мы решили достать Аню, а следом помочь и Жене.
 - Кристина, – крикнул я. — Кристина, ты где? - оглянулся вокруг, её нигде не было. В момент меня окатило потом. Я не мог потерять еще и сестру.
- Она роется в вашей машине, — отозвалась Марго вместо Кристины.
- Помоги ей, побудь рядом. А мы с Артемом достанем Аню и Женю.
- Хорошо, - ответила Марго и пошла за Кристиной.
- Кристина, что ты там делаешь? – громко спросил я.
- Ищу свой телефон, хочу до кого-нибудь дозвониться!
- Я уже пытался, но здесь нет связи. Никуда не уходите, будьте в поле зрения.
- Хорошо, – ответила Кристина, а я удовлетворенный её ответом повернулся к Артему.
- Готово. Что делаем теперь? - сказал Артем и в очередной раз сильно прокашлялся.
- Давай аккуратно вытащим Аню, потом поможем Жене.
- Кстати, Аня сестра Марго.
- Вот оно что? Здорово у вас тут. Еще, если бы ты был братом Же...
- Я его брат, только двоюродный, — перебил меня Артем на полуслове.
- О как! Веселая вечеринка, смотрю, тут намечалась, ролевая, два брата — две сестры.
     Не спеша Артем залез в багажник и, облокотившись, сел на спинку заднего сиденья. Перекидываясь короткими фразами с Женей, он пару раз чиркнул металлическим колесом зажигалки и, дождавшись пламени, прикурил сигарету себе и брату. Через мгновение их окружило облако белого дыма. Он курил не спеша, так, как это делают люди пожилого возраста. Да и мне хотелось просто постоять, немного «отойти» от всего происходящего, от того, что словно снежная лавина ворвалась с разрушениями в мою безмятежную жизнь. Я замер, ни о чем не думая, вдыхая полной грудью чистый, лесной воздух. Но в глубине сознания поселилось понимание, что здесь что-то не так. Я закрыл глаза, погрузившись в странное состояние.
     Стало темно, на секунду показалось, а может, это страшный сон, в котором за мгновение все меняется. Но все что происходило, более, чем реально. Отрешенный от мира, я так и остался стоять с закрытыми глазами, четко слыша, как мои легкие наполняются воздухом, и как он стремительно покидает тело, проходя по дыхательным путям.
     Когда я открыл глаза, сигаретный дым в салоне рассеялся. Артем смотрел в боковое стекло в сторону девочек с выражением древнегреческого мыслителя. Женя безуспешно копошился под рулем, пытаясь освободить свою ногу.
- Артем, – обратился я к нему.
В ответ он медленно повернул голову и вопросительно посмотрел на меня.
- Давай попробуем вытащить Аню.
     Он лишь одобрительно кивнул головой. Мне этого было достаточно, ведь, всем сейчас меньше всего хотелось разговаривать. А помочь другим, было делом чести. Никто из нас не был застрахован от того, чтобы не оказаться на месте Жени или, еще хуже, Ани. Я предложил ему взять её за подмышки и попытаться поднять на спинку заднего сиденья, потом перехватить за талию и подтолкнуть еще немного вперед. Это дало бы мне возможность вытащить её наружу без дополнительных трудностей.
     Мой план был идеален и прост, что без труда помогло нам вытащить девушку из машины и положить на покрывало, которое мы нашли, когда искали нож, и расстелили на дороге в метре от багажника. Эта бала удачная находка, но предназначалась она, по всей видимости, совершенно для других целей. Но, как говорится, «нет худа, без добра».
     Аня лежала без движения. Среди нас не было медиков, и вряд ли кто-то смог бы поставить точный диагноз, но слабый пульс прослеживался отчетливо.
- Сергей, – окрикнула меня сестра.
     Я поспешил к ней. Когда я подошел к окраине дороги, то увидел, как она и Марго о чем-то разговаривали. Кристина стояла со своим розовым рюкзачком, перекинутым через плечо, и ждала, когда ей помогу подняться. Я встал на колени в том месте, где начинался резкий спуск, и протянул руку. Следом поднял Марго.
     Теперь оставалось вытащить водителя кроссовера. Усложнялось это тем, что его нога после столкновения, была зажата искореженным кузовом автомобиля. А профессиональных инструментов, какие имеются у спасательных служб, у нас не было, но оставлять его без помощи было нельзя.
     Марго подошла к лежащему телу сестры. Она встала перед ней на колени и заплакала. Аккуратно прикасаясь к ее лицу руками, шептала, чтобы та открыла глаза.
     Я подошел к водительской двери, она была сильно помята, а стекло покрыто паутиной трещин. Несколько раз дернул дверь, что было сил, но попытки вновь оказались тщетны.  Я опять вернулся к открытому багажнику. Артем уже пытался помочь Жене.
- Артем, ну, что там?
- Пытаемся достать ногу, ход есть, но все равно что-то мешает.
- Женя, ты хоть чувствуешь ногу?
- Да, но она постоянно ноет, - ответил Женя, больше не поддаваясь агрессии. Ведь, наконец-то, добрались и до него.
     Я решил, раз туда уже не влезу, может, попробовать помочь снаружи:
- Со стороны улицы не видно, отклонись, пожалуйста, в сторону, а я попробую разбить стекло, может так получится что-то разглядеть.
- Хорошо, я так и сделаю.
     Взяв из багажника топорик, я обмотал руку тряпкой и отрепетировал несколько раз удар, пока шел до нужного места.
- Женя ты готов?
- Да, – еле слышно донесся ответ из машины.
- Я бью, – в этот момент раздался глухой звук, и стекло посыпалось по обе стороны двери, попадая на меня и на водителя маленькими хрусталиками.
     Теперь я мог отчётливо разглядеть лицо водителя. Левая часть была разбита. Кровь из брови засохла вокруг левого глаза, остановившись на середине щеки, на которой виднелись ссадины. От удара салон в районе педалей был сильно деформирован, что и стало причиной зажима его ноги. Женя растеряно смотрел на меня, пытаясь вытащить ногу из металлического капкана. При каждой новой попытке, он, стиснув зубы, сдерживал боль.
- Подожди немного, - попросил я Женю. Засунул руку под руль, чтобы понять причину того, что не отпускало ногу. Нащупав то место, в котором металлическая деталь её зажала, сказал:
- Это педаль тормоза, которую, похоже, выдавило после сильного лобового удара.
     Теперь стало ясно, как можно помочь бедолаге. Немного отжав эту металлическую часть, при этом сильно дернув ногу, можно было бы добиться успеха. Во-первых, потребовалось найти что-то прочное, для того чтобы сдвинуть педаль, а во-вторых, собрать огромную силу воли, чтобы сильно дернуть ногой, превозмогая боль.
- Терпение, друг мой, я скоро вернусь, – сказал ему и пошел в поисках нужного инвентаря.
- Стой, - крикнул мне Женя вслед. – Подойди ко мне.
     Я вернулся к месту у передней водительской двери, как раз в тот момент, когда он попытался с помощью рук выдернуть из капкана свою ногу. Женя стиснул зубы и сжал глаза, преодолевая боль. Его лицо перекосилось от переживаемых мук. Он посмотрел на меня чуть приоткрытым глазом и на выдохе, уже не сдерживая боль, выкрикнул:
- Чёрт, будь все проклято! В багажнике, под крышкой пола, лежит монтировка и разные инструменты, - с его губ слетали пропитанные яростью слова. Но его злость сейчас не имела никакого значения, я не судил его. Просто очень хотелось помочь, чтобы всем вместе уйти туда, где нам могут оказать медицинскую помощь и отвезти  домой.
     В багажнике я быстро нашел тоненькую черную веревочку, с помощью которой поднимается крышка пола, под которой обнаружил набор инструментов, фонарик, огнетушитель, аптечку, бинокль. Поверх всего лежала монтировка. Первым делом, взял в руку монтировку, а затем достал аптечку. Быстро вернулся к Жене. Тяжелая гримаса боли уже сползла с его лица, он отдыхал, закрыв глаза. Когда я зашумел инструментом, он посмотрел на меня взглядом бездомной, доброй собаки, которая учуяла в хозяйских руках свежий кусок мяса.
- Ну что, готов? – спросил я, заранее извиняясь перед ним за еще не причинённую боль.
- Да.
- Возьми вот это, – я вытянул ремень безопасности, сложил его в шесть раз и поднес к его рту. – Зажми зубами, будет больно.
     Он вцепился в ремень зубами, словно американский бульдог в своего врага, посмотрел на меня и кивнул головой. Я подставил монтировку так, чтобы в момент, когда сдвину педаль, нога высвободилась. Главное, было не прозевать этот момент. Я стал со всей силой жать на монтировку и почувствовал, как она пошла. Значит, все получается.
     Но монтировка соскочила, и Женя взвыл от боли. Недолго думая, принялся за вторую попытку, установив монтировку попрактичней.
- Артем, помоги, тяни на себя!         
      Женя держал меня за плечо, сжимая рукой, что было сил. Мне и представлять не хотелось, что он испытывал в тот момент, но я это чувствовал, через напряжение его руки.  Еще усилие, и в этот момент что-то пошло не так. Я ощутил легкость, с которой монтировка подалась мне, и тут его рука впилась мне в плечо с такой силы, что показалось, вот-вот он вырвет кусок мяса. Тогда я понял, что она соскочила, и металлическая деталь опять впилась ему в ногу.
- Терпи, еще раз! – крикнул я. В ответ мне разнесся (раздался) стон, похожий на вой, который Женя издавал сквозь стиснутые зубы. Педаль опять поддалась и начала движение. Казалось, что с учетом наших усилий, она отошла сантиметров на десять, хотя по факту это был путь в несколько миллиметров. Я так был напряжен, что даже не мог открыть глаза, чтобы посмотреть, что там происходит. Но в один момент почувствовал, как жуткая боль отступила от моего плеча, оставив после себя ноющие мышцы. Открыл глаза и увидел, что ноги на прежнем месте уже нет. С облегчением отпустил монтировку и выбрался из окна машины.
     Монтировка упала на асфальт, она уже была не нужна. Женя сидел, прижавши ноги к животу, упершись лбом в колени. Я выпрямился и просто стоял, переводя дух от перенесенного напряжения. Вдруг почувствовал чьи-то руки, обнявшие меня, и кто-то крепко прижался ко мне. Это была Кристина. В ответ обнял её, как обнимают близких людей, которых давно не видели. Мы стояли, погрузившись в какое-то странное состояние переживаний и легкости. Меня не покидало ощущение, как будто часть меня была здесь, а другая совсем в ином месте.

                Глава 16.
     Женя, превозмогая боль, пробирался между сиденьями своего автомобиля, так как это делает старый и больной Орангутанг в дебрях диких лесов острова Калимантан. Попросить у кого-то помощь ему не позволяла гордыня, которая повисла у него на плечах огромным рюкзаком, копившимся с самого детства. С того времени, когда он убегал из дома, болтаясь со сверстниками по городу, где они доказывали друг другу, что один круче другого. В дальнейшем он также скрывался от призыва, чтобы не идти в армию. Променяв службу и нормальную жизнь молодого человека на сигареты и алкоголь, так и не поступив в университет, он винил все общество, которое его окружало. Все были виноваты в его безуспешной судьбе, кроме него самого. Лишь покупками дорогих брендовых вещей и джипа, с сомнительной историей, он доказывал себе, что ничем не хуже других, а, во многом, и лучше.   
     Какая-то суета позади меня заставила повернуться. Марго, всё также стояла на коленях перед своей сестрой. Теперь она быстро перебирала руками, то гладя её волосы, то протирала ей лицо. Мы с сестрой подошли к ним так близко, что макушка головы Ани, находилась прямо перед нашими ногами. Артем был совсем рядом со мной и мочил чей-то носовой платок с желто-красными узорами водой из бутылки, которой мы утоляли жажду. Боковым зрением я заметил, как Женя, уже сидел в багажнике своего автомобиля, качая ногами, чуть-чуть не касаясь ступнями серого, холодного асфальта. Я повернулся к нему как раз в тот момент, когда он раскуривал сигарету, которую достал из мятой пачки.
     Почувствовав, что я смотрю на него, он поднял свой тяжелый взгляд, наполненный яростью и презрением ко мне и ко всем, кто находился сейчас здесь. Внутри меня пробежал необъяснимый холод. Было ощущение, что еще одно движение большим пальцем по железному колесу зажигалки, и огонь вспыхнет не возле сопла подачи газа, а в его темных бездонных глазах, словно факел в туннеле, уводящем за собой в преисподнюю. Я молча отвернулся, поймав себя на мысли, что совсем недавно, зажатый педалью машины, он смотрел на меня совсем другим взглядом, взглядом голодного пса. Его злость исходила из-за потери машины, которую он недавно купил. Каждого, кто находился здесь, он считал причастным к его утрате.
     Все мои переживания пропали, когда я увидел открытые глаза Ани. Она продолжала лежать, как парализованная, но только бегающие из стороны в сторону зрачки в расширенных глазах подавали признаки жизни. Меня наполнил прилив внутреннего тепла.
     Артем передал в руки Марго смоченный носовой платок. Она продолжила аккуратно водить им по лицу Ани, словно профессиональный визажист. Медленно Анина голова начала поворачиваться то влево, то вправо. Стало окончательно понятно, что она пришла в сознание.
     Отойдя к обочине, я присел на корточки. Закрыв глаза, напрягая свой мозг, начал раскладывать всю ситуацию по полочкам. Мне нужно было абстрагироваться от всего того, что окружало и могло хоть как-то отвлечь. Я начал мыслить.
  Нас шесть человек. До того, как произошло столкновение нас было семеро и собака. Саша с Бобом пропали. В то же время Кристина видела кого-то за деревьями в лесу. Вряд ли это мог быть Саша. Он бы точно вышел на дорогу или, как минимум, отозвался бы, а не выглядывал из-за деревьев, после чего убежал в глубь леса. С другой стороны, он мог сильно удариться во время столкновения, из-за чего произошла антеградная амнезия. Так бывает, когда произойдет сильный удар головой. А когда он первый очнулся, не вспомнил ни нас, ни машины. Неизвестность пробудила у него первородный страх, и он просто спрятался в лесу, подчиняясь инстинкту самосохранения. 
     Дальнейшее зависело от того, какую форму примет его состояние, регрессирующее или прогрессирующее. Последнее, в условиях бескрайних лесов, равноценно смерти. Это больше походило на правду, но тогда остается непонятным, где собака, ведь она все равно осталось бы рядом с ним и, вряд ли, оставила его. А если бы они были вместе, то мы бы услышали, по крайней мере, лай, или она все равно бы вернулась к нам. Но кругом такая тишина, как будто остановилось дыхание природы. Не лая, ни хруста веток, ничего. Только мы, мельтеша, словно маленькие мыши в заброшенных туннелях, создавали еле слышимое шуршание в этом мире, который на минуту, набрав полные легкие воздуха, затаил дыхание.
     Еще один момент, который не давал мне покоя, заключался в том, что все приходили в себя, будто просыпаясь. Марго, еле очнувшись, теперь вела себя абсолютно нормально. Если бы не перемятая одежда и помятый вид лица, я бы не сказал, что она побывала в столь страшном ДТП. Женя, уже качал ногой, будто она не была зажата. Артем, как будто проснулся в дороге, и как ни в чем не бывало вышел покурить на улицу. Аня, открыла глаза, хотя походила на тряпичное тело, в котором переломаны все кости. Наверное, я «съезжаю с катушек», и все обстоит не так, как мне видится, а может, просто хочу так видеть.
     Прогнав от себя эти мысли, которые запутывали еще больше, я открыл глаза и подошёл к ребятам. Единственная задача стояла передо мной: найти Сашу и подбить на это ребят. В этот момент Марго с помощью Артема пыталась поднять свою сестру. С трудом, но всё же у них это получилось. Теперь Аня стояла сама, облокотившись на сестру. В её глазах увидел легкую растерянность и неуверенность в собственных силах. Это только в книгах про супергероев, которые она читала в детстве, взяв их у старшего брата, они могли после тяжелейшего удара вскочить и продолжать бой, как ни в чём не бывало. Но и нынешняя реальность все больше напоминала сюжет мистического триллера одного из романов Стивена Кинга.
- Нам надо найти Сашу, – сказал я, хотя для начала, мне всё-таки нужно было поинтересоваться состоянием Ани. Но продолжил:
- Мне не известно, который сейчас час, но, быть может, скоро начнёт темнеть, и тогда наши шансы найти моего друга, если, конечно, он по какой-то счастливой случайности не выйдет на нас сам, будут равны нулю. Я никого не заставляю, но позволю себе предположить, что при данных обстоятельствах нам лучше держаться вместе. Мы не знаем, как скоро к нам прибудет подмога, или хотя бы кто-то вдруг проедет мимо. Нужна любая дополнительная помощь.
- Сергей, – позвала меня Марго. – Ане сейчас лучше оставаться в покое, может, мы останемся здесь, я пригляжу за ней. Да, и еще, если мы все уйдем в лес, то можем пропустить проезжающую мимо машину, а, соответственно, шанс выбраться отсюда. Мне хотелось возразить, но я прекрасно понимал, что это сейчас, скорее всего, оптимальный вариант. Да и состояние Ани тормозило бы поиски.
- Хорошо, а остальных прошу приготовиться, взять с собой всё, что может пригодиться.
- Спасибо, -  проронила в мою сторону с облегчением и чувством удовлетворенности Марго.
- Не за что.
- Я останусь здесь, – послышался из-за спины чуть охрипший голос Жени. - Так будет безопасней девчонкам, а то вдруг что.
- Как скажешь, – ответил я. В его интонации было столько безразличия, что даже не хотелось убеждать в том, что любая помощь была сейчас необходима больше, чем когда-либо. Некоторое время назад я помог ему выбраться из его же машины, которая стала пленом, а теперь он с легкостью отказывается помочь другому человеку. Артем и Кристина уже были готовы. Когда я прошел через них в сторону того места, где моя сестра видела человека, они поплелись за мной. За нашими спинами остались курящий очередную сигарету Женя, Аня, положившая голову сестре на плечо, и сама Марго, заботливо обнимающая Аню. В тот момент, когда мы подходили к спуску у обочины дороги, Женя вдруг зашипел, как хищная змея, чертыхнулся со словами: – Да катилось бы оно всё, – соскочил с багажника и крикнул: - Я иду с вами, – и тихо выругался: « Назойливые ублюдки...»
     Он подошел в тот момент, когда спускалась Кристина. Я поймал её снизу.
- Прыгай, – махнул ему рукой.
- Сам разберусь.
- Хорошо, – невозмутимо добавил я и подошел с сестрой к лесополосе, где уже стоял Артем.
- Если бы мы были в другое время и в другом месте, я бы никогда не пошел за тобой, так что заткнись и пользуйся моей добротой, а будешь доставать, не досчитаешься одного «спасателя», которому надо будет вдруг срочно отойти по внезапному требованию кишечника, уяснил?
- Вы взяли топор? - не придавая значения его словам, спросил у остальных.
- Да, — откликнулся Артем.
     Мы шли, но чувство того, что мне хотелось развернуться и со всей силы дать ему по наглой роже, не покидали меня. Разум превзошёл эмоции, и я просто пошел вперед, за мной - Кристина и Артем, а позади, скатившись с обочины, слегка прихрамывая на одну ногу, шел Женя. Мы вошли в лес.
- Он был вот за этим деревом, – Кристина показала на берёзу с изогнутым стволом, которая стояло в метрах трех от нас. – А дальше он отошел туда, где растет чага. А вот за тем деревом, я потеряла его из виду, – виновато закончила сестра.
     Все без исключения смотрели в глубь леса, то ли пытаясь что-то разглядеть, то ли что-нибудь услышать. Но в ответ «откликалась» тишина, очень странная по своей сущности. Никогда такого лесного штиля я не чувствовал. Единственный шум шел от нас. Хотя мы и старались идти аккуратно, но все равно треск стоял под нашими ногами. Оглядываясь по сторонам, продвигались вперёд. Я первый крикнул: - Саша и Боб, ау, вы где.
     Остальные подхватили, кроме одного человека, понятно кого.
- Давайте разойдемся и пойдем полосой, на расстояние не больше пятнадцати – двадцати метров друг от друга, чтобы каждый из нас мог видеть идущего рядом, – предложил я, переживая за всех. Потерять еще кого-нибудь было нельзя.
     Я никак не мог прийти в себя после аварии, в голове какая-то странная пустота, такая же, как и во всём вокруг. Мы шли медленно, аккуратно перешагивая через ветки и упавшие от старости деревья. Мне приходилось часто оглядываться по сторонам, так как роль ответственного поисковой группы я отвел себе. Честно говоря, никто не возражал. Вокруг все цвета были немного тусклее обычного. Возможно, такое восприятие, ухудшение нормального осязания всего того, что нас окружало, было последствием аварии. Это можно сравнить с тем, когда разрывается снаряд, и тебя временно оглушает. Ты ничего не слышишь, но постепенно острота слуха к тебе возвращается. Мне непременно хотелось, чтобы все вернулось и ко мне, как это было до аварии. Мы шли медленно, но когда я обернулся, то просвет дороги, видимый совсем недавно, полностью затянуло частоколом деревьев, которые напоминали роту пехотинцев, идущую за нами строем, загоняя дальше и дальше в лес.
- Стоп! – сам не ожидая от себя, интуитивно вскрикнул я. Вся наша поисковая группа встала как вкопанная.
- Посмотрите назад, – показал я в направление трассы. - Мы находимся в сотнях километров от ближайших городов, ни навигатора, ни самой простой карты местности у нас нет. Еще немного, и тогда нас самих придется искать. Пока я обдумывал дальнейшие действия, остальные потихоньку стянулись в полукруг.
- Нам надо как-нибудь отмечать, где мы проходили, – вдруг, взбодрившись, предложила Кристина.
- Хорошая идея, – похвалил, глядя ей прямо в глаза. - У тебя, по-моему, в рюкзаке был походный нож, а у Артема топор?
     В ответ Артем молча приподнял топор, чтобы все видели, что он у него есть.
- Да, где-то был, – ответила Кристина и, скинув с плеча свой рюкзак, залезла в него одной рукой, пытаясь нащупать нужный предмет. - Нашла! – задорно вскрикнула Кристина, слегка улыбнувшись. После того, как я пришёл в сознание, это была первая искренне положительная эмоция. Увидев пристальный и удивленный взгляд Жени и Артема, она в смущении опустила глаза. Сейчас признаки радости были такие же неожиданные, как если бы перед нами с неба вдруг упал космический астероид.
- Здорово! – подбодрил сестру, выводя из легкого смятения. Она протянула нож, и я аккуратно взял его. Молча вертел в руках, может быть, подбирая варианты правильных действий, которые могли бы нас вывести обратно на дорогу из этого незнакомого для нас леса. Переворачивая в руках зеркальное лезвие, я остановился, когда оно отразило серый цвет неба. Какие-то очень жуткие мысли стали приходить в голову. Я посмотрел на тучи.
- Сергей? – позвала меня сестра.
- Серега, прекращай, и без этого жутко! – добавил Артем.
- Вам не кажется всё это очень странным? – спросил я у них и опять задумался, ловя нужные из тысячи пролетающих в моей голове мыслей.
- Что именно? – спросила Кристина.
- Тут всё странно, особенно все мы, – сказал Женя и ехидно усмехнулся.
- Ни птиц, ни живности... И это странное состояние отрешенности... К тому же у всех  остановились часы. Пропал Саша, нет собаки, и за все время, что мы находились на дороге, ни разу не проехала ни одна машина, – сказал я, по большей мере задавая вопрос самому себе. - У кого сколько времени?
- У меня три часа сорок пять минут, — сказала Марго.
- У меня нет часов, а батарейка на телефоне села, — подхватила Кристина.
- У меня тоже нет часов, и телефон сел, — оправдался Артем и посмотрел на Женю, который, кивнув головой, развернул неработающий телефон.
- А вот мои, - приподняв руку с часами так, чтобы все видели. - Тоже 3:45. Но если остановку моих часов можно было списать на пережитый удар, так что треснуло стекло, то у Марго они были абсолютно целые, хотя и их могло хорошенько тряхануть.
- Ты драматизируешь и видишь во всем какую-то мистику. Просто ты хорошенько шарахнулся головой во время аварии, и у тебя поехала крыша. Тебе бы сейчас не искать пропавших, а неплохо было бы показаться врачу, – выплеснул Женя и расхохотался. – А может быть, и не было никого, и тебе все это чудится, что кроме тебя и твоей сестры в машине был еще кто-то, – после этих слов он расхохотался еще сильней, махнул на меня рукой и похромал дальше в лес, шутливо напевая известную песню: «Мама, мы все тяжело больны, мама я знаю, мы все сошли с ума», - и опять раздался хохот. – С ума, Сергей, с ума…
«С ума, с ума, с ума», эхом в голове осталась летать это фраза. Мне казалось, что я, и вправду, схожу с ума. «С ума, с ума с ума» продолжали кружиться его слова. Я зажал голову ладонями, закрыв глаза. Но это не помогало.
- Нет! Нас было трое и собака, – крикнула Жене вслед Кристина, вступившись за старшего брата. И это меня вывело из подвешенного состояния.
- Нет! Нас было трое и собака, – повторил я про себя. И наша задача сейчас была как можно быстрей найти Сашу и Боба.
– Артём, через каждые метров десять делай зарубки на деревьях, а я буду вырезать стрелки в направлении предыдущего дерева. Так мы сможем обратно выйти к дороге. Первую ставь здесь.
     Он поставил зарубку с двух ударов.  А я начертил направление стрелки в ту сторону, откуда мы пришли.
- Понял, Серега, я все понял, так и буду делать, – сказал Артем.
Как только захотел посмотреть, как далеко уковылял Женя, чтобы не пришлось искать еще и его, то увидел его за небольшим деревом в метрах пятнадцати, справлявшего нужду по маленькому.
- Женя, не пропадай из виду, – крикнул ему. На что он мне ответил, что таких, как я, он чувствует за версту, и найдет дорогу за нами при любых обстоятельствах. Вступать сейчас в полемику с ним было глупо, поэтому я не ответил.
     Мы пошли дальше. Лес становился гуще, и идти приходилось все тяжелее. Я решил, что сначала мы найдем Сашу и пса, а потом во всем вместе разберемся. А пока остановились на небольшой перевал и обсудили дальнейшие действия. Я понимал, чем дальше в лес мы заходим, тем меньше шансов найти Сашу, а куда больше вероятности потеряться самим. А искать нас было бы некому.
- Мы идем в неизвестном направлении, не зная, сколько сейчас времени. Судя по всему, ранее утро, поэтому до того, как начнет темнеть, у нас есть часов десять - одиннадцать. С наступлением темноты, шансы выбраться отсюда, будут равны нулю.
     Женя в этот момент о чем-то думал, а Артем вырубил очередную метку на дереве. Лес вокруг нас стал однообразным, и только с помощью стрелок можно было найти обратную дорогу к машинам. Паузу разорвал Женя:
- Нам надо будет возвращаться обратно. Еще немного и …
     Его мысль прервал чей-то дикий крик. Я тут же перевел глаза в сторону, куда пошла Кристина, и понял, что кричала она. Стоя, как вкопанная, за кустом возле большого дерева, за которым она должна была сходить в туалет, издавала душераздирающий крик, наполненный страхом и отчаянием. Мы, что было сил, побежали к ней на помощь. Кроме Кристины, куста, который её закрывал наполовину, и рядом стоящего большого дерева, я ничего не видел. Это еще больше подстегивало во мне страх. Я не представлял, что там может быть. Мне нужно было убедиться только в одном, что с Кристиной все в порядке. Женя остался на месте возле дерева, на котором сделали зарубку, а Артем бросился вдогонку за мной. Его воображение рисовало какого-нибудь хищника, к примеру, волка или медведя.

                Глава 17.
     Я подбежал к ней первый. Посмотрел и увидел, что она смотрит пристально вниз. Там из-за дерева торчали чьи-то ноги. Меня на мгновение парализовало, по телу пробежал холод. Я не готов был увидеть Сашу мертвым, пускай бы он лучше заблудился в лесу. И тут я разглядел как у самых корней дерева, прислонившись спиной к стволу, сидел мужчина.
     Одежда его была сильно разодрана, как будто он сцепился в борьбе за жизнь с лесным хищником. К его подбородку было приставлено ружье, а приклад вдавлен в землю. Он с потерянным видом смотрел на Кристину. В глазах был страх и непонимание происходящего, как будто он только что очнулся в незнакомом месте, да еще и с приставленным оружием к подбородку, а на курке судорожно дрожал указательный палец. Его зрачки бегали в разные стороны, разглядывая нас. Он пытался понять, кто мы такие, или, хотя бы, что мы здесь делаем? Человек сильней прижался к дереву, отталкиваясь пятками от земли, на сколько это было возможно, и не спеша начал отводить ружьё от своего подбородка, направляя его в нашу сторону. Мне было страшно, но огонек тепла разжег во мне тот факт, что, во-первых, человек был жив, а во-вторых, это был не Саша.
     Прошла доля секунды, как ружье направили в нашу сторону. Незнакомец стал крутить им, целясь по очереди в каждого из нас. Он выставил вперед ружье (оружие), давая понять, что нам по-хорошему надо отойти от него подальше, а то и вовсе раствориться в лесу. Мы, подчиняясь его безмолвным командам, не спеша, пятились назад, чтобы не дать повода нажать на курок. Даже если бы это вышло случайно, кому-то из нас все равно не стало бы от этого легче, лежа простреленным на мокрой траве.
     Я осторожно поднял руки вверх. Сейчас самое главное было не совершить глупых ошибок, которые могли бы привести к непоправимым последствиям. Он был очень напуган, а в таком состояние все могло решить одно неверное движение.
     Именно такое движение совершил Женя, но удача была сейчас на его стороне. Он с разбегу здоровой ногой ударил по ружью так, что оно отлетело метра на три, а движением руки въехал ему по физиономии так сильно, что человек моментально рухнул на землю. Через несколько секунд ружье находилась в руках у Жени, направленным в сторону лежащего.
- Прошу Вас! Успокойтесь! – начал я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Сейчас важно было дать понять незнакомцу, что ему ничего не угрожает, по крайней мере, от нас.
- Не стреляйте, – послышался голос Кристины, переходящий в паническую истерику и слёзы. Её цвет кожи сейчас был бледный, как будто она увидела покойника, идущего на неё с вытянутыми руками.
- Посмотрите на меня, – обратился к незнакомцу. – У меня нет оружия! Мы не причиним вам вреда, мы просто хотим найти своего друга. Мы попали в страшную автокатастрофу. Когда все пришли в сознание, не досчитались нашего друга и собаки. Моей сестре показалось, что она видела кого-то, мы пошли на поиски. Ни в коем случае не хотели преследовать вас. Мы предположили, что это наш друг.
     Незнакомец приподнялся и смотрел на меня, не отводя глаз. Потом поднес ладонь к затылку, провел по нему и увидел кровь. У него была рана, из которой сочилась кровь. Её необходимо было остановить. Он протер рукавом лицо, оставляя след размазанной грязи. В этот момент мы стояли в метре от него, что было для него уже безопасным расстоянием.
- Вам нужна помощь. У нас на дороге есть аптечка. Машины хоть и не подлежат восстановлению, но многое в багажниках сохранилось в целости. Мы можем вас туда проводить или сами принести аптечку, – предложил ему я. Было видно, что он понемногу стал приходить в себя и понимать, что на самом деле, мы не хотим причинять ему вреда. - Вы можете идти?
- Помоги подняться, – сказал он мне в ответ и протянул руку. Он держал её на весу, но она постепенно стала опускаться, видимо, силы его покидали. Я незамедлительно пошел к нему, подхватил его руку и поднял с земли. Сейчас он стоял передо мною. Крупный мужчина ростом примерно сантиметров сто девяносто. Лицо перепачкано смесью из крови, пота и грязи. Один глаз заплыл кровью, видимо, от какого-то сильного удара. Рубашка изорвана, а штаны перепачканы настолько, что нельзя было разобрать ни цвета, ни материала, из которого они сшиты. На ногах не было обуви, что показалось совсем странным, а сами ступни были измазаны глиной.
- Так что вы решили?
- Ведите меня к машинам, мне жутко от своего нахождения здесь.
     Теперь нам надо было разделиться. Кто-то должен был проводить его до места нашей аварии, а кто-то - продолжать поиски. По его состоянию было понятно, что это был не тот человек, которого видела Кристина. А значит, надежда найти Сашу не угасла. Из нас четверых медленнее всего шел Женя, из-за полученных травм, поэтому, решение было принято сразу. Оставалось только его озвучить и получить одобрение самого Жени. Все всё прекрасно понимали и без моих рассуждений, поэтому Женя сразу дал о себе знать.
- Я отведу его обратно к машинам, всё равно мне не нравится ваша компания, – сказав он, отхаркнув весомый комок слизи, и направился к незнакомцу. Они молча побрели обратно, ориентируясь на метки, оставленные на деревьях Артемом. Остальные проводили их взглядом.
     Мы остались втроём, посреди неизвестного места, полного своих тайн. Оставалось два пути: идти дальше, углубляясь в этот мрачный лес, либо вернуться обратно. На душе было тревожно и страшно, ведь с каждым новым шагом возрастала вероятность того, что мы могли заблудиться в этом, как нам казалось, загадочном лесу. Бросать товарища, когда оставалась хоть малейшая надежда, что он где-то там, да ещё, возможно, раненный, не давала никакого морального права повернуть обратно. А вдруг Саша сейчас, как и этот незнакомец, на последнем издыхании борется за свою жизнь? А помощь может прийти только от нас. Эта мысль заставляла идти дальше на поиски.

                Глава 18.
     Женя обернулся, но нас уже не было видно. Недолгая, задумчивая остановка, и он пошел дальше. Незнакомец даже не заметил того, что Женя на несколько секунд остановился. Он просто шел, склонив голову, осторожно перешагивая лесные ухабы обнаженными, исцарапанными ступнями, которые тщательно скрывала налипшая грязь. Они передвигались медленно, каждый думал о своём, и никто из них не спешил заводить разговор.
     Незнакомец, как ни стать лучше, вписывался со своим поникшим видом в общий пейзаж этого места. Женя в отличие от незнакомца пристально вглядывался в стволы деревьев, чтобы не пропустить одну из насечек, сделанных Артемом, и не потеряться в этом незнакомом для него месте. Женя шел чуть впереди, чтобы его спутник двигался за ним, ему казалось, так будет правильнее. Он чувствовал себя вымотанным, не понимая даже того, когда он в последний раз спал. Весь мир постепенно превращался в сущий ад, а каждый новый шаг травмированной ноги, причинял боль, как если бы острый предмет вонзился прямо под чашечку коленного сустава. От сильной боли Женя сжимал глаза.
     На секунду он поймал себя на мысли, как было бы здорово, если это был бы обычный сон. Вся ситуация наталкивала на эту мысль, уж, очень много странностей, не присущих реальной жизни, происходило вокруг. Он даже представил, как просыпается у себя дома в теплой кровати. Рядом с ним лежит еще погруженная в сон обнаженная подруга, которая последние недели перестала уходить ночевать домой.
     В обычной жизни, которая не имела ничего общего с происходящим сейчас, отношения с этой девушкой, были самые долгие за последние десять лет. С каждым годом его характер становился сложнее, и у людей желания общаться с ним становилось всё меньше. Да и он сам всё меньше хотел кого-нибудь видеть, даже стал избегать встреч со своей матерью.
     Вот, он уже чувствует, как на него забрался и передвигается, легонько нажимая через одеяло своими лапками, лысый кот. Это было одно из немногих существ на земле, к которому Женя испытывал положительные эмоции. Порода была уродлива, и кот больше походил на больное животное, вызывая жалость, нежели приятные эмоции. Но среди многочисленных брезгователей этой породы, были и её ценители.
     Через открытую форточку доносился шум проезжающих машин. Задувал легкий ветерок, наполняя комнату свежим, холодным воздухом, разбавляя спертую атмосферу вечернего разгула, аккуратно раскачивая висячие болотного цвета с серым узором шторы. И вот он тянется свободной рукой за пачкой сигарет «Kent light», чтобы достать одну и втянуть вместе с утренним воздухом, наполнявшим комнату, приятный аромат табачного дыма. Он любил именно так начинать каждый свой день. В этом созданном им мире, было очень комфортно. Женя зажал губами сигарету, положил пачку и взял зажигалку.
     Прикурить ему помешала ветка от упавшего дерева, о которую он споткнулся и с грохотом, всем своим весом, упал на землю. Он еще несколько секунд не мог понять, какой мир для него был более реален. Перед глазами до сих пор была та обнаженно-загадочная девушка. Он закрыл глаза.
     Через мгновение почувствовал легкие толчки в области плеча. Приоткрыв глаза и приготовившись сказать ей, что он еще не совсем готов для утреннего секса, вместо её лица, увидел перед собой незнакомца.
- Всё нормально, – произнес Женя и попытался вернуться в действительную реальность, которая зеркально отличалась от той, что была в голове. Замер, всматриваясь вдаль стеклянными глазами. От него веяло холодом.
     Женя увидел, что его рука лежит на небольшом холмике, который оказался муравейником. По-хорошему, он тут же должен был отдёрнуть руку, в страхе быть покусанным муравьями, но не сейчас. Он просто лежал в ожидании, когда на его пальцы начнут заползать муравьи, побегут по ладони и будут исчезать из его вида под рукавом куртки. Он уже ощущал тысячи этих маленьких лапок, которые с легкостью передвигаются по его коже, но никого не было видно, потому что их не было. Понимать причину происходящего у него не осталось сил.
     Женя видел, как недалеко от него незнакомец сел на землю, опершись спиной о дерево и опустив голову между колен, стал что-то рисовать пальцем на верхней части ступни. Темная пелена опускалась на глаза. Веки сомкнулись, словно оконные ставни, и он опять очутился в своей комнате, вдыхающим табачный дым, чувствуя, как тот, согревая, проходит по его дыхательным путям.

                Глава 19.
    Женя с незнакомцем только что ушли и довольно быстро скрылись из вида.
- Нам туда, – сказал я, показав пальцем в сторону большого дерева, которое, на глаз, было раза в два толще остальных. Эта была очередная точка. Так, находя более-менее отличительные деревья или места, выбирали путь. Чем дальше мы уходили вглубь, тем я всё больше переставал понимать, куда нам идти.
     Сделав несколько шагов, почувствовал, как меня кто-то одёрнул. Обернувшись, увидел Кристину.
- А что делать с этим? – с небольшим волнением спросила она, показывая на лежащее возле дерева ружьё, оставленное незнакомцем.
     Я поднял его. Правой рукой начал отчищать от налипшей, скользкой грязи. Оно постоянно пыталось выскочить из ладони левой руки, словно мыло. Грязь начала размазываться, и мне ничего не оставалось, как протереть его рукавом своей куртки.  Это было одноствольное пятизарядное ружье, по маркировке МР-153. Модель я знал, так как у деда было точно такое же, только с черным прикладом. Заглянул в место загрузки патронов — в обойме оставался один.
     Я пытался воссоздать для себя более-менее реальную картину произошедшего. Скорее всего, он был на охоте один или с товарищами, возможно, заблудился или напоролся на нежелательную встречу с волком или медведем. Его внешний вид больше подтверждала эту мысль, чем ту, что он заплутал в лесу. Он убегал, отстреливаясь от догоняющего его хищника. Быть может, он его застрелил, а может, ранил, и теперь этот зверь идет за ним, выжидая момент для последнего броска. Меня вдруг окатило волной холодного пота, когда я вообразил, что этот зверь затаился и смотрит на нас, выжидая момент для финального удара. Глаза хищника, налитые кровью, следят за каждым нашим движением, он тяжело дышит от полученного огнестрельного ранения. Роса на траве под ним приняла темно-багровый цвет от струящейся крови со слипшейся шерсти. Из его слегка приоткрытой пасти идет пар, а с огромных, оскаленных, острых клыков, растягиваясь, свисают слюни. Вот он в два прыжка преодолевает большое расстояние до меня и вгрызается в горло, разрывая меня на части.
      От этих мыслей, я в ужасе стал оглядываться по сторонам, пытаясь поймать взглядом того, чьей жертвой себя представлял. Но кроме удивленного и растерянного взгляда Артема и Кристины, больше ничего не увидел.
     Еще раз взглянул на то место, где лежало ружьё, и заметил торчавший из травы золотистый фланец патрона. Взяв его в руку, осмотрел, он был пустой.
- Значит, все же стрелял? – прошептал я про себя. - И куда ж делась свинцовая пуля? Проведя пальцем по основанию, очистив от грязи, увидел надпись: «Патрон для охоты, 12/70, изготовлено в России».
– Значит, он стрелял здесь! - ответил на свой же вопрос, но уже вслух.
     Я осмотрелся, но не увидел ни убитого зверя, ни птицы, ни раскуроченного от выстрела дерева. Вокруг всё было очень спокойно. От этого спокойствия веяло смертью. Покрутив гильзу между пальцев, аккуратно убрал её во внутренний карман своей куртки:
- Потом задам вопрос этому чудику, а это пусть будет, как доказательство, – подумал я и направился на поиски Саши за остальными.
     Я понимал, что им сейчас было тоже нелегко, и они хотели, как можно быстрей выбраться из этого леса. При этом уже не имело значение - одним или с Сашей и собакой.  Я подошел к ним в тот момент, когда Артем ставил очередную метку на дереве в виде стрелки, направленной в сторону предыдущей.
     Казалось, что серое небо, нависающее над нами, опускалось все ниже и ниже, усиливая ощущение некой тяжести, которая давила сверху. Возможно, эти ощущения были от усталости. Мы шли и звали их. Кричали, что было сил, заглядывали за каждый куст, за упавшие деревья, но никаких следов.
     Ветки хлестали по одежде, иногда неприятно попадали по лицу. У меня уже не было сил злиться на что-либо. Я остановился, отпустив Артема чуть вперед, чтобы избавится от хлестких ударов мокрых, холодных ветвей.
- Я хочу обратно! – вдруг взорвалась Кристина.
- Сергей, тут никого нет. Всё что мы можем еще найти, так это только новые неприятности на «одно место»! – поддержал её Артем. Они вопросительно смотрели на меня и ждали решения.
- Давайте еще минут пять-десять и пойдем обратно, – внёс в их планы небольшие коррективы.
     Примерно через минут пятнадцать мы пошли обратно. Кристина держалась за меня, так как идти самостоятельно уже не могла. Усталость навесила на её ноги невидимые гири. Артем шел впереди в поисках меток, определяя наш дальнейший маршрут. Несмотря на то, что мы здесь в первый раз, находить метки у него получалось довольно легко. Как будто между ними была протянута тоненькая нить, за которую он, держась, шел от одной стрелки к другой.
      Меня одолевала злость, обида и страх. Так и не получилось найти нам ни Сашу, ни собаку. Кого в этом винить? Некого. Дело случая или путь судьбы, через который мы проходили? Виноваты мы сами, что нас свели всех в этом месте ниточки судьбы, или это игры дьявола, а может, задумка Бога? Ответа не было.
     Чувство, что за нами следят, не покидало ни на секунду, а наоборот, становилось всё ярче, проникало в меня все глубже. Ни сказать, чтобы я был совсем трусливым человеком или меня порой охватывала мания преследования. Нет, это было что-то другое. Я продолжал озираться по сторонам и выискивать в реальности плоды своего воображения, но ничего не было, кроме холодного, безжизненного, промокшего до корней леса и нависшего серого неба, тучи которого, словно одеяло, легли на верхушки высоких, многолетних деревьев. Они продолжали спускаться к земле.

               
                Глава 20.

     Прошла, наверное, целая вечность с того момента, когда мы повернули обратно, и до того, когда выбрались на дорогу к машинам. Вышли в метрах десяти от нашей, лежавшей верх дном. Кристина, отпустив мою руку, направилась в её сторону. Артем пошел к своей. Я остановился. Скинув ружье с плеча, сел на траву. Женя пошел навстречу Артему, протянув ему руку, помог подняться на дорогу. О чем-то разговорившись, скрылись за кроссовером. Я не заметил, как ко мне подошла Кристина и, сев на корточки, сказала:
- Может, пойдем к ним? Я взяла то, что мне надо было, из машины.
- Пойдем.
     Когда мы подошли к крутому подъему, отделяющему нас от дороги, я позвал Артема, чтобы он помог нам подняться. Тот подошел довольно быстро, но его лицо? Если, когда мы возвращались, оно было усталым, то сейчас на нём отобразилась гримаса страха, а зрачки бегали из стороны в сторону. Было видно, что он чем-то сильно напуган. Но чем, что могло произойти? Артём, молча, протянул руку и помог Кристине взобраться наверх, следом протянул руку мне. Я крепко сжал её и посмотрел прямо в глаза. Зрачки вдруг остановились, и он стеклянным, холодным взглядом стал смотреть на меня, не говоря ни слова. Теперь мне стало совсем не по себе. Я пытался понять, нет, даже предпринял попытку догадаться, что такого ужасного могло произойти.
- Давай же! – потянул я за руку Артема и начал подтягиваться. Видимо, небольшое движение вывело его из состояния ступора, и он помог мне подняться.
- Что случилось? – спросил его. Но хотел ли я слышать ответ? Хотел ли понять, что все еще гораздо хуже, чем предполагал?
- Я не знаю, – с какой-то отстраненностью ответил он. – Пойдем, увидишь сам.
     Расстояние от места, где он помог мне подняться, до того, где последний раз лежала Аня, было не более двадцати метров. И если бы ни заслоняющий своим кузовом кроссовер, вся площадка была бы, как на ладони. Мы шли, вокруг была всё такая же тишина, как будто и вовсе ничего не происходило. И тут меня тряхануло.
     Ясная картина. Я представил, как Аня лежит мертвой, её лицо начало принимать бледноватый оттенок, а губы стали синеватыми. Эти несколько метров длились для меня, словно вечность. Была полная уверенность, что Аня не жива. Этот короткий путь становился все длиннее. Так бывает, когда что-то происходит с твоими родными, и ты знаешь, что им уже никак не помочь, но к ним надо подойти. И, вот, ты выходишь с лестничной клетки в бледно-зеленого цвета коридор городской больницы и идешь к палате, в которой умер родной человек. И, вроде бы, видишь уже нужную дверь в десяти метрах, видишь, как санитары завозят каталку, чтобы увезти тело в больничный морг, который находится в подвале этого же здания. Но с каждым новым шагом, разум, не справляясь с психологическим ударом, как будто удлиняет коридор, словно давая отсрочку воображению утвердиться в происходящей реальности. Сердце начинает стучать чаще и чаще, постепенно увеличивая звук ударов. Тебе уже кажется, что ты отчетливо слышишь, как пульсация бьет в голове, что чуть-чуть, и произойдет термоядерный взрыв, который разнесет тебя на части. Ноги становятся ватными, и каждый шаг проваливается в это мягкое основание, чем еще недавно был твердый пол.
      Я взялся руками за голову и на мгновение прикрыл глаза. В висках так чутко слышались удары сердца, словно в моей голове сейчас происходило камлание старого шамана, и я его начал видеть. Он, в ритуальном одеяние, не спеша проводит свой древний обряд, совершая в кромешной темноте хождение вокруг костра, еле освещающего его морщинистое, разукрашенное лицо. Словно он бьёт колотушкой из волчьей лапы в свой деревянный бубен, с натянутой на него кожей марала, который держит за кожаные рукоятки. Стук бубна попадает ровно в ритм моего сердца. За неряшливо свисающими копнами седых волос скрываются его стеклянные, холодные глаза, точь-в-точь похожие на глаза Артема. Костер во время ритуального танца языками пламенем рисует разные образы до того момента, как в его очертаниях, я отчетливо вижу безжизненное лицо Ани.
    Преодолевая чувство страха, вышел из-за машины. К большому моему удивлению, в том месте, где лежала девушка, было пусто. На секунду мне стало легче, и появилось ощущение, что с души камень упал. Но это длилось ровно секунду. Глядя на лица присутствующих, стало понятно, что произошло что-то более непонятное, чем чья-то смерть.
     Марго лежала калачиком возле покрывала, положив голову на то место, где находилась голова её сестры. Женя и незнакомец сидели на выступе багажника, глядя в пустоту и курили. Кристина стояла рядом с машиной, и, увидев меня, молча попятилась, пока не уперлась спиной в моё плечо. Я обнял её, посмотрев на Артема. Он кивком головы перевел мой взгляд на покрывало, задавая безмолвный вопрос, на который ни у кого не было ответа.
- Что тут произошло? – тихо спросил я.
    Женя с незнакомцем приподняли на меня глаза и тут же опустили их. Марго, услышав мой голос, подняла голову, встала и подошла ко мне. Она была в слезах. Лицом уперлась в мою грязную одежду. Я обнял её тоже.

                Глава 21.
     Серое, мрачное небо. Не видно даже маленькой светлой точки посреди этих туч. На место аварии не проходит даже луч солнца. Тишина, скорее, похожая на пустоту. Две разбитые машины. Ни одной проезжающей попутки за всё прошедшее время, которое, к сожалению, невозможно было точно вычислить. Шесть человек стоят рядом с кроссовером. Не слишком густой туман стелется по дороге.
     Взяв Марго за плечи, немного отодвинул её от себя, чтобы были видны её глаза. Они были красные от слез и усталости, которая навалилась на эти хрупкие плечи.
- Марго, скажи хотя бы ты мне, что тут происходит, и где твоя сестра?
- Я не знаю, – сдерживая себя, ответила она.
- В каком смысле, не знаешь? Когда мы уходили, оставили тебя, что бы ты присмотрела за ней!
- Я, я, я ... знаю, – виновато кивнула головой, а из глаз вновь потекли слёзы, как вода из наклонённого кувшина.
- Тут кто-то еще был?
- Нет, не знаю! Может, и был, но я никого не видела, – всхлипывая, отвечала она.
- Но не могла же она встать ни с того ни с сего и уйти бесследно? Или просто испариться? – раздраженно спросил я.
- Видимо, могла, – прикрикнула она, и слезы полились ручьем.
     Чувство того, что я передавил, остановило мои расспросы. Я вновь её обнял, а она прижалась ко мне.
- Так будет лучше, - подумал я, но ничего не сказал вслух.
     Кристина опустилась на колени, копошась в своем рюкзаке, а я в этот момент скинул ружьё с плеча, держа его за ствол, и поставил прикладом на асфальт.
     Мне вдруг пришла мысль, а что, если это сделал тот зверь, которого так боялся встретить в лесу? Я стал осматривать всё вокруг, чтобы найти подтверждение своего предположения. Возможно, это был медведь или волк. Но если нет, то кто тогда? Как мне казалось, в этих лесах было некому больше водиться из тех животных, которые могли бы прямо из-под носа утащить целого человека, не издав ни единого звука. А мог ли это быть не зверь, а какой-нибудь человек, о котором боялся говорить незнакомец? А еще бредовей идея посетила мою голову о лесном человеке, обитающем в диких лесах этой местности. Множество вариантов от самых простых до сумасшедших, и не одного объяснения произошедшему.
     Таким морально-измотанным и опустошённым, я себя никогда не чувствовал. Меня даже можно было убедить в существовании инопланетян и в похищении ими людей, в момент чего останавливалось время на всех часах. Об этом явлении много писалось в художественной и научно-популярной литературе. В момент увлечения этой теорией, я пересмотрел все сезоны сериала снятого Крисом Картером «Секретные материалы» про агентов Фокса Маулдера и Данну Скалли, которые расследовали различные необъяснимые феномены, в том числе и с остановкой времени. Как раз они бы меня сейчас убедили в этом, но полагаться на выдуманные истории сериала было абсурдной идеей. А вот разобраться во всем происходящем было сейчас моей главной задачей.
     В какой-то момент, мне показалось, что я услышал справа от себя треск. Резко повернувшись, поднял ружьё и прицелился в сторону звука. Мои руки судорожно впились в основание ружья так, что в какой-то момент почувствовал боль в пальцах. Я никого не видел, но в голове начали рождаться различные варианты развития ситуации. От той, что из-за густых веток выскочит медведь и двумя прыжками преодолеет расстояние до нас. До той, что выйдет Саша с высоко поднятыми руками и с улыбкой во все лицо и скажет: «Пощадите, возьмите все мои деньги, но отпустите меня!»
     Он также быстро растворился в воображение, как мгновение назад бежавший на меня с пораженными яростью глазами медведь. Следом появилась мысль об Ане. Она шла, поправляя свою одежду, и когда подняла голову на нас, с удивлением произнесла:
- Почему вы на меня смотрите, как будто я приведение? Я просто ходила пописать.
     Я закрыл глаза. Нервы мои были сейчас натянуты, словно струны. В голове всплывали образы улыбающихся Саши и Ани, то сквозь них врывался с открытой пастью медведь.
     Сильно помотав головой из стороны в сторону, не спеша открыл глаза. Все осталось лишь в памяти, а передо мной была все та же картина мрачного леса. Все в этот момент тоже смотрели в сторону леса, ожидая, сами не понимая чего. Смотрели то на меня, то по направлению ствола. Я опустил ружье.
- Откуда? –  наконец, наступило прозрение, которого я так долго ждал.    
     Представляя огромные площади леса, большое расстояние от городов, я не понимал, откуда появился попавшийся совершенно случайно человек с ружьем. Я моментально приблизился к нему и, сходу схватив за потрепанную рубашку, крикнул:
- А ты откуда здесь? Никаких поворотов не было уже давно, никаких обозначений о поселениях, ничего!
     Незнакомец смотрел на меня испуганными и непонимающими глазами. Он не предпринимал попыток вырваться из моих рук, а просто пытался сесть на то место, откуда я его стащил. Его лицо скорчилось, в ожидании моего удара, но он не последовал.
- Откуда же ты взялся здесь, еще раз спрашиваю?
- Я  здесь живу, – неожиданно для всех и самого себя сквозь сжатые губы ответил незнакомец. Мы удивленно посмотрели на него, но он замолчал.
- Где здесь? В лесу? На дереве, под которым мы нашли тебя?
- Нет.
- Что нет? Говори же.
- Я живу недалеко отсюда, в небольшой деревне. Но почему-то я только сейчас вспомнил об этом.
- Где она?
- Там, – он протянул руку и показал в ту сторону, откуда мы недавно вышли.
- А почему ты раньше не сказал? Не попросил тебя проводить домой?
- Я не знаю.
- А почему не было знаков?
- Дорога есть, и знаки вроде есть. Проезжая на большой скорости их просто могли не заметить. Один из указателей давно сломан.
- Насколько большая деревня?
- Человек сорок, по-моему.
- А у вас есть телефон или Интернет? 
- У нас есть почтовый ящик и сотовые телефоны есть. Домашних почти нет. Интернет есть у нескольких человек.
- Ну, хоть это, – с облегчением выдохнул я.
     Теперь стало понятно, появилась хоть какая-то информация. Как ни странно, здесь до сих пор не проехало ни одной машины, маршрутки или рейсового автобуса. Задача добраться до телефона и позвонить родственникам, вызвать МЧС, эвакуаторы, полицию и скорую теперь была выполнима. План был довольно прост — идти и не останавливаться, никто из нас не знал, когда наступят сумерки. Медлить было нельзя.  Остался только один момент, идти в деревню всем вместе или разделиться, на случай проезжающей машины.
- А как далеко находится твоя деревня?
- Точно не знаю, может, минут тридцать. Но я, правда, не помню, как там оказался.
- И нам это очень интересно, – подытожил его слова. Врал ли он? Наверное, не было смысла. Я был уверен на девяносто девять процентов, что-то не договаривает, и решил все-таки развеять свои сомнения перед походом.
- Ответь мне тогда на еще один вопрос, – предложил ему, представляя себя Шерлоком Холмсом на полшага от двери, открывающей страшную тайну.
- Да, конечно, если вспомню хоть что-то.
- Допустим, ты не помнишь, как там оказался и зачем взял с собой ружьё. Но скажи, в кого ты стрелял.
- Разве я в кого-то стрелял? - с искренним удивлением спросил незнакомец и сжался, понимая про предстоящую ответственность, если он что-то натворил.
- Мы нашли в том месте, где ты сидел, пустой патрон, а это означает по крайне мере, что ты стрелял. Скажи, зачем и в кого ты стрелял?
- Не помню. Этого я не помню. Клянусь вам. Хоть убейте, не помню. Я даже имени своего не помню, - Это был как раз тот ответ, который лучше бы он не давал. Но глядя в его глаза, мне показалось, что он говорит правду. Как-то всё это, уж, было совсем искренне.
- Хорошо! Ладно, пусть будет так. Но не дай Бог, что ты соврал.., - я смотрел в его глаза, но понял, что продолжать расспросы не стоит. Мои руки разжались, и незнакомец отпрянул от меня, как от горячего, случайно задетого чайника.
     Руки сильно гудели после длительного напряжения, а пальцы так и не смогли полностью разогнуться. Но внутри я почувствовал облегчение, стало немного лучше. Но то, что могло всех нас успокоить, мы не услышали.
- А как Вас зовут, может, Вы все-таки - вспомните? – выглянув из-за моего плеча, спросила Кристина.
- Я не помню, – ответил он и опустил глаза.
     Я отошел к лежащему на дороге покрывалу и обратил на себя внимание всех громкими, но в то же время «пустыми» хлопками ладоней.
- Ну, что будем делать? У кого какие соображения, а может быть, предложения? – спросил я, пробегая глазами по измученным лицам стоящих возле меня товарищей по несчастью. Они были усталыми и растерянными, и им ничего не хотелось решать, тем более, брать на себя дополнительную ответственность. А спросил я больше для того, чтобы взбодрить всех, расшевелить их умы, которые должны были справиться с единой для всех задачей, вернуться домой и никого больше не потерять.
- Надо идти. Идти, пока есть силы, вот в том направлении, – показал на север указательным пальцем Женя, прервав, тем самым, нависшую над нами тишину. Вот именно в той стороне, – продолжал он, – должна быть полицейская машина. Если мы до неё дойдем, то у нас есть шанс по рации связаться с полицейским участком и вызвать помощь, но.., - его голос немного задрожал, и он опустил голову.
Я смотрел на него. - Но..? – удивленно спросил я. – Что еще за но?
     В этот момент Артем и Марго опустили глаза. Было понятно, что есть какая-то тайна, которую знают только они и не спешат раскрывать её. Кристина так же, как я, смотрела на Женю в ожидании ответа.
- Если они живы? – Женя холодными глазами пристально посмотрел на меня.      
- Если они были бы живы, – вдруг подняв глаза, раздраженно ответила Марго, - что мало вероятно, то тогда бы они сообщили про нас, и здесь не то, что полиция, какой-нибудь спецназ давно положил бы нас лицами в асфальт и заковал в наручники. А ты Женя, загремел бы в тюрьму за езду в пьяном виде. Я бы первая дала показания, что по твоей вине опрокинулась полицейская машина.
- Заткнись, сука! – заорал Женя и замахнулся рукой, чтобы со всей силы ударить Марго. В этот момент его глаза из леденяще-стеклянных превратились в горящие, наполненные яростью. 
Кристина сжалась в ожидание сильного удара, но между ними встал я, и Женя опустил руку.
- Хватит, – крикнул я.
- Черт с вами, – выругался Женя и пошел за машину.
- Стой, мы не договорили, – попытался остановить его, на что он крикнул:
- Я поссать... – Он подошел к краю дороги: «Чертовы ублюдки». Выругавшись под нос, принялся за дело.
     Повернувшись к Кристине, я заметил, как она плачет. Ей стало немного легче, когда она прижалась ко мне. Потом подошла Марго. Я обнял девчонок.
     Женя вернулся с дымящей сигаретой во рту. Он, демонстративно застегивая ширинку, сказал: - Да даже если они подохли в своей патрульной машине, ничего уже не исправишь, так? – вопросительно посмотрел на меня. – А значит, им уже не помочь. Если бы они были живы, то сейчас здесь была бы дюжина машин с проблесковыми маячками. А раз их нет, то и живых нет.
     Марго посмотрела на него, выглянув из-за моего плеча. Она теперь явно держалась от него на расстояние.
- Не надо на меня так смотреть, — обратился он к Марго. - Если бы они попали по колесу, на их месте могли быть мы.
     Самое интересное, что в его словах была доля правды. Марго стояла живая и почти невредимая. Она перестала плакать, внимательно вдумываясь в его слова. А Женя не проронил больше ни слова.
- Что ты думаешь? - спросил я у Артема.
- Я за большинство! Думаю, разделяться сейчас самая, что ни на есть, плохая идея. Поэтому, куда все, туда и я.
- Ну хоть что-то! Надо определиться, куда идти: до деревни или к полицейской машины. Там и там возможна связь.
- А возможно, и нет, – внес свою лепту в рассматриваемые варианты событий Артем.
- Возможно, и так, – грустно выдохнул я. – Предлагаю принять решение, все согласны?
- Да, – ответил Артем.
- Согласен, – хрипло ответил Женя.
- А ты Марго?
- Согласна, – шмыгнув носом, ответила она.
- А как же кафе и заправочная станция? Вот наше спасение, – предположила Кристина.
- Эта та, которая стоит по середине между городами, где у толстой хозяйки есть сексуальная дочка? – переспросил Женя. По его лицу расплылась ехидная улыбка.
- Да, именно та, с сексуальной дочкой, – ответила Кристина, закатив глаза от бестолковости вопроса.
- Хорошая девчонка, – сказал Женя и захохотал так, что, казалось, его услышит не только вся деревня, но еще и мертвые полицейские из разбитой патрульной машины. Они, повернув свои головы, так же растянут наглые, ехидные улыбки, переходящие в хохот. И во время бесноватого смеха у них изо рта повалятся окровавленные и выбитые во время аварии зубы.
- Хорош, – попытался остановить этот никому ненужный цирк. Но Женя продолжал смеяться, и, видимо, смех был настолько заразителен, что улыбка появилась на лицах Артема и незнакомца.
- Давайте прикинем, – начал я расчет. – Сколько сейчас на наших часах?
- Без двенадцати четыре, – ответила Марго, глядя на свои черные, водонепроницаемые часы.
- Так, а мы выехали примерно в половину третьего ночи с кафе, после того как заправились. Все верно Кристина?
- Вроде бы, да, — согласилась она.
- Значит, мы ехали где-то полтора часа. С учетом скорости, с которой вел машину Саша, мы могли преодолеть около ста пятидесяти километров. Получается, с учетом средней скорости человека в пять километров в час, мы дойдем до кафе без остановок примерно, – немного задумавшись, добавил, – за тридцать часов. С учетом отдыха за все сорок, а то и пятьдесят. Если говорить о нашем физическом и моральном состоянии, дойти до кафе представляется маловероятным, зато самым эффективным. Плюс к этому нас могут увидеть проезжающие по трассе.
- Мне это кажется надежней и безопасней, – высказала своё мнение Кристина. – Да и утро сейчас ранее, вот никого и нет на трассе.
- Все согласны с Кристиной?
- В принципе, она права, – сказал Артем, остальные кивнули одобрительно головой, потихоньку втянувшись в разговор.
- А как далеко находится патрульная машина от этого места?
     Марго поджала плечами, зато Женя сказал четко:
– Километров сто отсюда, но туда я не пойду однозначно, и тема закрыта.
- Тогда этот вариант отпадает, так как решили не разделяться.
- Постоянно, когда кто-то разделяется, всех потихоньку где-то убивают, так бывает практически во всех фильмах, которые я смотрел, – добавил Артем.
- Ну, и последний вариант, это деревня, – сказал я. – До нее минут тридцать пять, может, сорок, если верить словам незнакомца. Если она там есть, конечно. Как вы на этот смотрите?
- А если кто-то здесь проедет? – спросила Кристина.
- По крайне мере, так просто не проехать, когда посреди дороги разбитая машина. Да я думаю, они, увидев всё это, сами вызовут помощь. Но если план с деревней провалится, то мы уже вернемся к тому времени. Засиживаться там нет смысла. Я считаю, что когда все на виду друг у друга, это безопасней.
- Отличное решение, – сказала Марго.
- Ты помнишь дорогу до деревни? – обратился я к незнакомцу.
- Вроде бы, да.
- Вот и хорошо! Тогда надо собираться. Берем воду, необходимые вещи и идем. Терять время, больше не вижу смысла.
     Это было общее решение, просто озвученное мной. Все засуетились. Незнакомец впервые поднялся и попробовал размять руки. Женя, взяв монтировку, закурил очередную сигарету. Кристина пошла к нашей машине.
     Отчет времени стал бессмыслен, так как никто не знал, сколько прошло с момента выхода из леса.
- Подожди, Кристина, – крикнул ей в след. – Только одна не ходи.
- Я пойду с ней, – отозвалась Марго.
- Хорошо, идите вдвоем.
     Они обе, красивые молодые девушки, примерно одного роста, пошли в сторону машины, взявшись за руки. Артем полез в салон кроссовера, после того, как Женя ему на что-то указал пальцем. Я подошел к покрывалу, подняв с него ружье, посмотрел в сторону леса. Понять, что же все-таки произошло с Аней, у меня не получалось.
      За моей спиной Женя что-то недовольно доказывал Артему, пытающемуся добраться до бардачка. Я не заметил, как ко мне бесшумно подошел незнакомец и спросил, что тут произошло. Я рассказал ему вкратце. Он внимательно слушал меня, постоянно кивая головой.
- Мы готовы, – послышались голоса Кристины и Марго, как раз, когда я дошел до того момента, как мы наткнулись на него в лесу.
- Хорошо, скоро подойдем, – ответил я. Закончив рассказ, с поддерживающей заботой похлопал по плечу незнакомца. - Все будет хорошо.
     Посмотрев на машину Жени, увидел, что Артем уже вылез обратно. В руках он держал трофей в виде трех пачек сигарет и зажигалки.
- Походу, ваша судьба умереть от рака легких, если вас не забрали на небеса после такой аварии, – сказал, улыбнувшись.
     Они хохотнули в ответ.
- Так и есть, – добавил Женя, улыбаясь во весь рот с дымящейся сигаретой, зажатой пожелтевшими от никотина зубами. Его примеру последовал и Артем, открыв одну из трех пачек. Достал сигарету и закурил её, прищурив глаз.
     Они достали еще и записную книжку Жени в твердой коричневой обложке с шариковой ручкой в темно-синем корпусе. С помощью этих вещей мы оставили на видном месте записку, прикрепив к пустой бутылке с водой. Зафиксировали её в открытом багажнике красного кроссовера.
     Мы спустились к нашей машине, где нас ждали Кристина и Марго.

                Глава 22.
     Шесть человек стояли возле перевернутой машины. Её передняя часть была в метре от проходящей вдоль дороги лесополосы. Багажник и дверь открыты. Возле багажника лежали вещи ехавших в ней людей. Им предстояло найти деревню, находящуюся где-то в лесу. Со слов незнакомца, путь должен быть пройден примерно за сорок минут.  Это расстояние не такое и большое. Но сомнительная репутация нашего случайного встречного, о происхождение которого ровным счетом ничего не знали, вызывала недоверие. По крайней мере, он не был с виду похож на маньяка-психопата, который всеми правдами и не правдами пытается затащить нас в заброшенную деревню. Но его истинные цели для нас не ясны.
- Идёмте, – предложил я, так как стоять и «считать ворон» не было никакого смысла. Да и ворон здесь не было, впрочем, как и других птиц в округе, что тоже казалось странным. Я подошел к незнакомцу и сказал:
- Веди нас, мы за тобой. Надеюсь, за твоей амнезией не кроется ничего иного?
- Я не совсем понял вопрос, – чуть отстранившись, произнес он.
- У нас не будет проблем с тобой в лесу? Или из-за тебя?
- Нет, что вы! Почему вы так говорите? Я думаю вам не надо переживать, более того, я буду благодарен, если вернусь домой к детям и жене.
- К жене и детям? – удивленно переспросил я.
- Я сказал к жене и детям? – ответил вопросом на вопрос с удивленным лицом незнакомец.
- Да, именно это ты и сказал.
- Подождите, – он присел, закрыв лицо ладонями. Он тер лицо руками, нервничая из-за потери памяти. Когда он прекратил движения руками, то раскрыл ладони и произнес:
– У меня есть жена и три ребенка, две девочки и один мальчик. Они меня, наверное, потеряли, нам надо поторапливаться, – во время этих слов его переживание зашкалило настолько сильно, что он начал нервно, задыхаясь, заглатывать воздух.
- Успокойся, что с тобой? - немного дернул его за плечо Артем.
- Моя жена и дети, — слепо ответил он и, вскочив, пошел в лес, не обращая внимания на смотревших на него в упор Кристину и Марго, которые стояли у него на пути.
      Остальные незамедлительно бросились за ним, как за уходящей, последней надеждой.  Передо мной шел Артем, а я замыкал нашу цепочку. Догнав Артема, я дернул его за правую руку и сказал:
- Что-то здесь не так, сердцем чую. Ты поглядывай по сторонам и за ним особенно.
- А что такое?
- Что-то на душе тревожно.
- Хорошо, но мне кажется, у тебя начинается паранойя.
- Очень смешно.
- Да шучу я, – улыбнулся он и, повернувшись, прибавил шаг, чтобы не отставать от впереди идущих.
- Артем!
     Он повернулся и озадаченно посмотрел на меня.
- Не забывай наносить метки на деревья в виде стрелок в обратном направление, чтобы в случая чего… Ну, сам понимаешь.
     На самом деле он все понимал не хуже меня, просто ответственности было у него меньше, думал больше о себе. Понимая, что незнакомец уйдет вперед, пока он будет наносить метки, Артем догнал его и сказал: - Помедленнее иди, хорошо?
     Последовал одобрительный кивок головы.
     Я шел и думал о том, что в каждой шутке есть доля правды. Неужели у меня стал прогрессировать хронический психоз? Неспроста же я, не раз за собой замечал в последнее время чувство маниакального недоверия к тем, кто меня окружал. Особенно это раскрылось теперь, после аварии. Тут меня опять захлестнули странные чувства неуверенности и страха, да так, что мурашки побежали по всему телу. «Этот лес не внушает мне никакого доверия, - думал я. – Какой-то он не настоящий. Вот стволы деревьев, вроде, как зелень на них, но что-то в них не так. Вижу траву, нависшие серые облака, омрачающие всю происходящую картину донельзя. Вижу все, но не чувствую. Почему запахи и цвета лишь на половину реальные?»
     Я посмотрел на небо, пытаясь найти хоть одну птицу, но тоже ничего не получалось. Мне надоело «списывать» эти ощущения, которые шли из глубины души, как стресс после пережитой автокатастрофы. В моей голове все чаще стала проигрываться строчка из песни Виктора Цоя: «Все на месте, да что-то не так». Наводить панику среди остальных сейчас не было никакого смысла, поэтому я шел молча, пытаясь не отставать от других. По пути делали небольшие остановки для того, чтобы Артем поставил метки на деревьях. Поначалу я их запоминал, а потом они мне больше не попадались в поле зрения. Всё становилось однообразным. Иногда ко мне поворачивалась Марго, чтобы передать бутылку с водой и забрать потом обратно. Ружьё висело на правом плече, и я в любой момент был готов вскинуть его и применить, если в этом была бы необходимость. Моё воображение выдавало старые ветки, сломанные деревья за неизвестных человеку хищников, которым так легко удалось утащить Аню и Сашу вместе с собакой. В эти моменты я крепко сжимал ремень, на котором висело ружьё. Мне казалось, что мы шли вечность.
     Однообразие и беспросветный лес сводил всех с ума. Никто не подавал виду, но уже чувствовалось, как росло напряжение. Все понимали, что паника, это худшее, что могло произойти. Поэтому мы терпели изо всех сил, но они потихоньку заканчивались. Мы шли уже минут тридцать, перед тем, как один из нас остановился.
- Может, передохнем? – послышался жалобный голос Кристины.
     Все поддержали её желание и образовали полукруг.
- Сколько времени примерно идем? – спросил я.
- Не знаю, может, минут двадцать, – ответил Артем и добавил, – часы же стоят.
- Судя по часам, так мы, вообще, моментально передвигаемся в пространстве, – съехидничал Женя. – Секундная стрелка еще не успела сделать движение, а мы уже прошли столько, что дороги не видно, – после сказанных слов на его лице расползлась самодовольная улыбка. Он был явно удовлетворен своим остроумием.
- По мне так не меньше получаса, — сказала Марго.
- И мне так кажется, — поддержал я.
     Перед нами, метрах в двадцати пяти, лежало упавшее старое дерево. Мы решили сделать на нём привал и обсудить дальнейшие планы.
     Все пошли к тому дереву, только Артем остался аккуратно ножом вырезать очередную стрелочку. Рассевшись, тяжело дыша, мы стали отглатывать из передаваемой бутылки. Поскольку вода заканчивалась, мы принялись её экономить. Пустые бутылки договорились не выбрасывать и набрать воды у первого родника или колодца.
- Мы - в туалет, – сказала Кристина, взяв за руку Марго.
- Хорошо, только далеко не заходите, – попросил их.
     Они поспешно встали и пошли в сторону широко разросшегося кустарника.
- Как долго нам еще идти? – спросил я у незнакомца.
- Я не знаю, половину должны были уже пройти. Но я думаю, что мы идем в нужном направление, – ответил он.
- А ты точно в этом уверен?
- Нет. Может, немного левее и правее, но мы все равно выйдем на деревню или проселочную дорогу. Потеряться именно в этом месте практически невозможно.
- И почему же нам невозможно заблудиться? - спросил Артем.
- Да потому что, с одной стороны трасса, а с другой, параллельно дороге река. Вдоль речки идет грунтовая дорога, между ними и расположилась наша деревня. Дома стоят вдоль дороги по берегу речки. Эта дорога примерно километров десять. Она выходит на трассу, а вторая пересекается с лесной речкой.
- У вас такая большая деревня? – влез в разговор, до этого выступавший в роли слушателя Женя.
- Ты же говорил, вроде, вас там живет человек сорок всего? – дополнил вопрос Артем.
- Да, так и есть. Дорога такая длинная, потому что она соединяла две деревни, нашу и соседнюю, теперь уже заброшенную, - он запнулся и, сжав сильно глаза, начал теребить волосы руками.
- Что с тобой? Ты что-то вспомнил? Говори же, в чем дело?
     Незнакомец опустил голову. За его закрытыми веками, где-то в потайных местах мозга происходили электрические вспышки импульсов нейронов. Он пытался вспомнить, где его дом, как выглядит его семья, близкие, родные. Но ничего не получалось. Промежуточные просветы памяти, расплывчатые картинки не могли дать полной картины. Наша память, словно огромное, многоуровневое пчелиное гнездо, состоящее из миллионов сот. В каждой из них хранился запечатлённый кадр из прошлого, начиная с самого рождения. Но сейчас мужчина блуждал в потайных коридорах мозга. Все «двери» к ячейкам памяти были плотно закрыты. Изредка попадались чуть приоткрытые, вываливая в его голову отрывки прошлой жизни. Он потерял сознание.
     Очнулся на лестничной клетке, где двумя ступенями вниз обрывалась лестница в бездонную, черную шахту. Наверх пути не было. Он прошел через металлическую дверь с разбитым стеклом. За ней был длинный коридор, который освещался редко висящими лампами. По обеим его сторонам было множеством дверей. Лампы висели только в тех местах, где пересекались перпендикулярно идущие коридоры.
     Он побежал. Обшарпанные темно-серые стены сопровождали его. Дергая затертые ручки черных дверей, он пытался узнать тайну, которую они хранили. Раскачивающиеся лампы в виде конусообразной перевернутой тарелки с лампочкой теплого света были на расстояние не меньше двадцати метров друг от друга. Они, скрипя, словно старая дверь на ржавых петлях, бесконечно покачивались. Встречали его, и затихали за ним, когда он исчезал в темноте между ними.
     Он дергал одну за другой ручки, пока одна из дверей не открылась. За ней вместо стен он увидел застывшие кадры, словно огромные фото. На одном - молодого человека с гневным лицом, который взяв руками за шиворот, тряс его. На другом, как он сидит возле дерева, а в руке у него ружье.  Над ним замерла молодая девушка, с застывшим ужасом на лице. Был и кадр с какими-то домами, которых он не знал, или, по крайней мере, не помнил. Таких комнат было несколько. Открыв дверь в конце одного из коридоров, он вдруг почувствовал пустоту, в которую моментально начал проваливаться.
     И вот он уже падает вниз, пролетая элементы строений, напоминающие части плит перекрытия. Следом за плитами стали появляться из темноты и уходить быстро вверх закрытые двери с блестевшими, частично протертыми на них ручками от попадающего на них света скрипучих, качающихся ламп. Только теперь они висели в воздухе, как будто прикрепленные к невидимому потолку.
     Вдруг пустоту наполнили звуки хлопающих дверей. Чем дальше он летел вниз, тем их становилось больше, и они хлопали все громче. Он начал кричать от происходящего сумасшествия, как в момент под ним появилась поверхность из рыже-красной плитки. Он приближался к ней на высокой скорости и со всего маху впечатался. Его крик захлебнулся, глаза в момент открылись.
- Успокойся! – кричал на него я, ударяя по щекам.
     Увидев нас, он тяжело задышал, на глазах выступили слезы.
- Дыши, глубже дыши, - продолжил приводить его в сознание.
- Что произошло? – спросил он нас, когда крик прекратился.
- Ты просто закрыл глаза и свалился, потеряв сознание, - сказал ему Женя.
     На крик тут же прибежали испуганные Кристина и Марго и, захлебываясь, начали расспрашивать из-за чего шум. Но все уже прошло.
     Нам было пора идти дальше, но пришлось подождать, когда придет в себя незнакомец, и сможет идти самостоятельно.
- Как ты, дружище? - подбадривающе спросил я его.
     Он одобрительно покачал головой и добавил: - Сейчас, еще пару минут, и я буду в порядке.
     Мы просто сидели молча, и никто ничего не говорил. Каждый был погружён в свои мысли. Кто-то, закрыв глаза, ни о чем не думая, просто отдыхал.

                Глава 23.

     Прошло несколько минут, пока незнакомец поднялся и сказал:
- Нам пора идти дальше.
- Хорошо, идем, – ответил я.
     Тут же тишина превратилась в шумную суету, сопровождаемую измученными вздохами и нецензурной бранью. Сейчас, как никогда чувствовалась и довлела над нами накопившаяся физическая и моральная усталость. У всех без исключения было огромное желание вернуться быстрей домой к своим родным и близким.
     Мне так хотелось уснуть и проснуться дома, осознавая, что весь этот кошмар уже позади, что все это не больше, чем дурной сон. Я неспешно поднялся и пошел вслед за всеми, замыкая идущих. У меня до сих пор не укладывалось в голове, как это можно забыть свое имя. По мне так, это больше было похоже на обман. Но мог и ошибаться, ведь, с потерей памяти никогда не сталкивался. Человек, возможно, скрывал информацию о себе, но для чего? Хотя и доверия было совсем мало к нему, мы четко держались за ним.
     Я, не отрывая глаз, смотрел на Марго. Её хрупкое тело имело идеальную форму, словно она только что сошла с обложки модного журнала. Она, была тем, что могло отвлечь, хотя бы на миг, от всей этой странной и непонятной истории. Запачканная и порванная одежда, которая покрывала её тело, никак не портила правильные пропорции фигуры. Даже, наоборот, придавала какую-то изюминку, словно мы шли на фотосессию в стиле «потерянных и измученных».  Мне хотелось завести с ней разговор на личную тему, но его неуместность останавливала. Возможно, это нам бы пошло на пользу, но только, если бы не было Кристины. Да и как Марго отреагирует? Может быть, ей сейчас меньше всего хотелось бы флиртовать. А понравился бы я ей?
     В моей голове разыгрался эпизод. Как я иду с ней по мостовой, а навстречу проходит бабушка с цветами, из тех, что так любят подзаработать на влюбленных парочках, пополняя свой вязаный кошелек. И вот Марго уже мило улыбается подаренному букету и нежно целует меня. Аромат и нежность её губ можно сравнить со свежим мёдом, такой же мягкий и сладковатый. Темнеет. Над нами в небе загораются созвездия, словно тысячи свечей в нашу первую романтическую ночь. Небесный ангел любви пускает свою стрелу одобрения нашего союза в виде падающей звезды, которая, растворяясь, пролетает сквозь нас, окутывая блестящей пылью. Марго смотрит мне в глаза, этот взгляд… Я даже не могу описать его. Он живой, словно бирюзовый океан, и глубокий, словно млечный путь, абсолютно искренний. Это ангел во плоти, посланный мне с неба. И вот мы уже в моей квартире, в темноте бликуют горящие свечи. Теплый аромат аромалампы наполняет наши легкие нежным воздухом. Приливает кровь, я отдаю себя в плен неизвестной мне силы…
- Вот он! Вот, смотрите, я про него говорила. Мне не показалось! – из-за всех сил закричала Кристина, показывая пальцем в сторону стоящих парой, перекрученных друг с другом к верху осин.
     Я опять был в лесу. Опешив от неожиданности, пристально смотрел на неё, переводя взгляд по направлению её вытянутой руки. Мой разум находился где-то между реальностью и выдумано-романтическим миром. В моих легких до сих пор оставался теплый аромат. Сообразить сразу, что происходит, я не смог и поэтому включался в происходящее постепенно.  Сквозь стволы осин, я видел быстро удаляющийся образ человека, одетого во все черное. Боковым зрением заметил, как за ним рванулся бежать незнакомец.
- Стой сукин сын, тварь, тебе конеееец..,- закричал незнакомец хриплым, нечеловеческим голосом,  хотя до этого, чтобы чётко расслышать, о чем он говорит, приходилось прислушиваться.
     Я стоял в оцепенении и смотрел, с какой легкостью этот человек, перемещаясь между деревьев и кустов, удалялся от нас темно-серой тенью.
- Чего ты стоишь, догоняй их, – подтолкнула меня в плечо Марго.
     Это тут же вывело из ступора. Убедившись, что девочкам ничего не угрожает, бросился бежать за незнакомцем. Сил было немного, но поднявшийся в организме адреналин гнал меня вперёд. В голове была уверенность, что тот, кто убегает, знает о том, что произошло с Сашей, Аней и собакой. Ружье болталось за спиной, сильно ударяя по мне прикладом. Фигуры незнакомца и убегавшего увеличивались в размер, я догонял их обоих. Артем, тяжело дыша, отставая, бежал за нами.
     Кристина и Марго стояли, взявшись за руки. Женя, подменив Артема, выцарапывал очередную метку на стволе дерева. Участвовать в забегах с его-то ногой он не мог. Прикурив сигарету, загадочным взглядом он смотрел вслед убежавшим. Он о чём-то догадывался, ему не хватало всего одного пазла, чтобы собрать полную картину  происходящего. Девочки вопросительно посмотрели на Женю. И он в это же время посмотрел на них. Почувствовав нагнетающуюся обстановку, Женя продолжил пристально смотреть, как будто считывал с них информацию, ища ту недостающую частичку картины. Было такое ощущение, что кто-то поставил на паузу. Наконец, Женя отвел от них глаза и присел на корточки, раскладывая в голове добытые факты по полочкам.
     Вдруг раздался душераздирающий крик. Женя моментально перевел глаза в ту сторону. Кристина и Марго смотрели в том же направлении. Настало секундное оцепенение.
- Сережа? – в сердцах вскрикнула со слезами на глазах Кристина и побежала в сторону, откуда донёсся крик.
      Не успев расцепить руки, она по инерции потащила за собой Марго. Марго, спотыкаясь, но, все же быстро перебирая ногами, включилась в спринт. Теперь за ними побежал и Женя, хромая на одну ногу. Им не хотелось верить в самое худшее, но они и представить не могли, что их ожидало.

                ГЛАВА 24.

     Когда все добежали до поляны, то перед их взором открылась шокирующая картина. Сергей стоял с ружьем в руках, его бледно-серое лицо скривилось в испуганной гримасе. Метрах в пяти от него лежало тело незнакомца. Женя спешно направился в сторону обездвиженного тела, а Артем, подняв руки, пошел к Сергею. Кристина, увидев обездвиженное тело с разорванной головой тут же развернулась и упала на колени, сдерживая ладонью подступающие позывы к рвоте. Марго стояла, словно парализованная. Слезы бежали по щекам. Через некоторое время Артем вплотную подошел к Сергею, забрал у него из дрожащих рук ружьё и не спеша попятился в обратном направлении. Как раз в это время Кристина не смогла больше сдерживать усилившиеся рвотные конвульсии, и её вытошнило бледно-желтой массой.
     Женя подошел к телу, лежавшему на боку, и присел на корточки. Он перевернул незнакомца и, отшатнувшись, повалился на спину. В этот момент Марго пошатнувшись, упала. Причиной всего стала разорванная часть задней поверхности головы незнакомца. На волосах, которые находились вокруг дыры, свисали фрагменты человеческого мозга с примесью кровавого оттенка. Дыра была настолько крупная, что не вооруженным глазом можно было разглядеть человеческий мозг в вертикальном разрезе, как это бывает на практических занятиях у патологоанатома.

                Глава 25.

       В темной комнате в неестественной позе лежал пожилой мужчина. Рядом с ним медленно покачивалось кресло, замедляя ход. Вскоре оно совсем остановилось.  Светящая на столе керосиновая лампа освещала лишь часть тела лежащего - от головы до пояса, остальную укрывала темная сторона этой жуткой комнаты.
     На столе - записная книжка, открытая примерно по середине. Половина листка исписана карандашом, почерк писавшего был очень непонятен, единственное, что можно осмысленно прочитать, фраза: «Им нужна моя помощь… Им нужна моя помощь... Им нуж…», после последней буквы лежал кончик сломанного графита, а рядом и сам карандаш.
     Когда его жена, приоткрыв дверь, заглянула в комнату, то увидела полностью обездвиженное тело своего мужа. Она резко толкнула дверь и широкими шагами направилась к нему. Одним движением повернула худощавое тело на спину. Его лицо как будто было скручено, кожа на фоне слабого освещения керосиновой лампы выглядела бледной, как у покойника. Женщина в этот момент почувствовала отвращение и в то же время жалость. Так как они уже прожили довольно много лет, он не был ей чужим человеком, хотя любовь и покинула их давным-давно.
- Янина, вызывай срочно скорую, отцу плохо, – крикнула она своей дочери в сторону открытой двери.
     В ответ где-то снизу раздался грохот. Она смотрела на мужа и думала, что он уже отмучился на этом свете, и пора ему туда, где он не будет чувствовать боли, и его душа успокоится. Капаясь в своих мыслях, она не заметила, как рядом появилась дочь. Янина взяла похолодевшую руку отца и крепко сжала, молча смотря на его обездвиженные стеклянные глаза. По щекам текли слезы, она знала, что он её уже не слышит.  Но в сердце оставалась надежда на то, что чувствует. Её мать, осознавая происходящее, без лишних эмоций поднялась и подошла к столу, присев на него. Дочь посмотрела с негодованием на безразличие матери и повернулась обратно к отцу, не услышав от неё каких-либо слов.
- Папа, скорая уже едет, все будет хорошо, ты поправишься, – проговорила она шёпотом. Но в ответ - тишина. Её невыносимо разозлило откровенное безразличие матери. Та, в свою очередь, сидя на отцовском столе, взяла в руки его блокнот, полистала и с неприязнью выкинула в мусорное ведро:
- Совсем с головой перестал дружить.
- Мама!
- Что? - изумленно спросила она.
- Прекрати, прошу тебя, прекрати, – не выдержав, выкрикнула Янина и выбежала из комнаты, спустилась по лестнице, четко отстукивая каждую ступеньку и, что было сил, хлопнула одной из дверей.
- Юношеский максимализм, – пробормотала женщина и пошла готовиться к приезду скорой помощи.
     Комната опять погрузилось в темное одиночество, и только свет керосиновой лампы отражался в стеклянных глазах, в которых скопились боль, страх и усталость.
     Время тянулось очень долго и заплаканной девушке, лежащей на полу возле обездвиженного тела её отца, оставалось только ждать. Ей казалось, что время остановилось, и к ним уже никто не спешит на помощь, а ответ на звонок был не более, чем соблюдение формуляра общения со звонившими. Она не помнила уже, как вернулась в спальню, в которой жил последнее время ее отец, положив щеку на его ладонь, легла рядом. Янина боялась его потерять, ведь самые яркие моменты детства были связанны с этим человеком. Слёзы скатывались ему в ладонь. Вскоре она уснула.
     Её глаза открылись, когда раздался топот со стороны двери, но она не смогла встать, так как тело затекло. Свет из коридора выдавал находившихся в дверном проеме людей в синих медицинских костюмах с отражающими полосами.
- Вам лучше увести её отсюда, – недовольно сказал мужчина грубым голосом.
     Янина увидела, как между ними ловко проскользнула мать, хотя по габаритам была довольно крупной женщиной. Почувствовав, как её потянули за руку, она послушно поднялась и пошла на выход, освобождая место врачам реанимационной бригады. Она даже не увидела их лиц, так как, проходя, опустила голову. Мать кинула холодную фразу:
- Врачи сделают все, что в их силах.
     После чего завела её в комнату и положила на кровать:
- Дорогая, тебе надо отдохнуть! Пойду, узнаю, что там у врачей, и все потом расскажу. Ты не вставай, полежи, отдохни.
    Янина лежала с закрытыми глазами. Она думала о том, что её мать просто хотела избавиться от отца, жаждала, чтобы он быстрей умер и не мешал ей жить. У неё в голове закрутились мысли, сменяющиеся образами счастливого отца, словно карусель в парке аттракционов. Это длилось до того момента, пока не приоткрылась дверь, и в комнату кто-то вошел. Янина приподнялась на локти, но мать уложила её снова и ладонью начала гладить волосы.
- Врачи сказали, что он в тяжелом состоянии, а с учетом его возраста дела обстоят довольно плохо. Он впал в кому и выкарабкается ли, известно одному Богу. Они предполагают, что это стало последствием инсульта, но точный диагноз могут поставить после обследования в больнице.
- А когда можно к нему приехать?
- Не торопись, доченька, – немного раздраженным голосом ответила мать. – Они нам позвонят, а пока поспи, отдохни.
     Мать, тяжело вздыхая, поднялась с кровати и пошла к выходу. Выключив свет, она еще раз обернулась на дочь и закрыла за собой дверь.

                Глава 26.

     Тишина. В другое время тишина максимально успокаивала бы меня, но не сейчас. Она нависала надо мной, словно бетонная плита, которая может сорваться в любую минуту и не оставить от нас даже мокрого места. Я чувствовал, как полностью парализованное тело потихоньку начинало отходить. Взамен в этих местах пошли волнообразные наплывы, как будто по моим нервным окончаниям сверху вниз, с одинаковой периодичностью перебегали тысячи мизерных существ, а поверхность кожи в тех местах покрывалась пеленой из капелек пота.
     Секунда за секундой возвращала меня в реальность. Ближе всех ко мне стоял Артем с ружьем в руках так, что приклад уперся в его носок, а ствол смотрел строго вертикально в серое небо. Мои пальцы на руках непроизвольно зашевелились, пытаясь нащупать ружье, с которым я был, но безрезультатно. До меня стало доходить, что ружье, находящиеся сейчас у Артема, как раз и было тем, с которым я бежал за…
- А за кем же я бежал, и почему тут такая гробовая тишина? – задал сам себе вопрос, но безответно. Я хотел объяснить происходящее, но у меня никак не получалось. Услышав хруст ветки, перевел свой взгляд и увидел Марго, сидящую на земле. Рядом сидела Кристина и вытирала ей слезы. Слева услышал приближающиеся шаги. Не успев повернуть голову, я почувствовал сильный толчок, который сбил меня с ног. Зависнув на доли секунды в воздухе, я рухнул на землю. Боль моментально охватило большую часть моего тела. Не успев моргнуть, я увидел, как передо мной возникло озлобленное лицо Жени, который схватил меня двумя руками за одежду в области предплечья и начал, что было сил трясти.
- Что ты наделал? Ты бездушное животное, он же пытался нам помочь, он же.., - из его искривлённого рта летели слюни с таким постоянством, как будто начался дождь. Глаза наливались кровью, и мне казалось, что они сейчас лопнут от напряжения. Я не мог ничего сказать в ответ и ничего не понимал в этой быстро меняющейся ситуации. Тут на Женю бросилась Кристина, но переваливаясь через его спину, упала рядом со мной.
- Оставь его в покое, долбанный мудак, – кричала она.
- Заткнись, сука, а не то я за тебя возьмусь после того, как разделаюсь с этим дерьмом.
- Ты сам дерьмо, – выкрикнула Кристина в ответ и пнула ступней в район больного  колена.
    Женя, отпрянув от боли, с большей яростью подбежал и пнул Кристину в область почек здоровой ногой. В тот момент, когда Женя ударил мою сестру, я хотел нанести удар ему в ответ, но рука не двинулась с места. Тут же он зажал обеими руками мою шею и начал сдавливать. Сейчас он был похож на дьявольское отродье, которому дали полную свободу действий. Он словно после многовекового заточения в преисподней, добрался до своей жертвы. В моих глазах начало темнеть, и я стал погружаться в непонятное состояние, как будто проваливался в сон.
     Марго поднялась, подбежала к Артему, и, выхватив из его ослабленных рук ружье, рванула к Жене. Артем так и остался стоять, как стоял все время, пока происходила потасовка. Он был словно зритель в зале.
     Подбежав сзади к разбушевавшемуся Жене, Марго с размаху, что было сил, ударила его по затылку прикладом ружья. В тот же миг Женя упал рядом с Кристиной и, завыв, словно зверь, схватился за голову обеими руками. Отключить она его не смогла, но ему сейчас уже точно было не до выяснения отношений.
- Что вы, как нелюди? – захлёбываясь в слезах, выкрикнула Марго и отбросила ружье в ту сторону, где поляна сужалась до лесной тропинки.
      В тот момент, когда Женя только упал, я попытался заглотнуть как можно больше воздуха, словно это был последний мой шанс наполнить легкие зельем жизни. Воздух еле крался через носоглотку. Было ощущение, что с кислородом шло лезвие острого ножа, боль казалась невыносимой. Мне хотелось откашляться, но делать этого не стоило. Однако физиология тела взяла своё, кашель стал прорываться наружу с ощущением поедания разбитого стекла.
- Кристина, - позвал я сестру хрипящим голосом. – Ты как?
- Жить буду.
- Можно мне воды.
- Да, бери, -  протянула мне в руки бутылку, подняв её с земли.
- Спасибо, - поблагодарил, отпив пару глотков.
- Все нормально. Этот козел, - она перевела взгляд на Женю и что-то хотела сказать, но в последний момент передумала.
     Женя лежал молча и смотрел в серое небо, немного косясь в сторону Марго, опасаясь очередных ударов. Она в свою очередь озлобленно смотрела на него. В голове Марго сейчас крутились тысячи мыслей, и одна из них была добить его, как раненное животное. Но, к счастью, разум взял верх над ненавистью.
     Все очень устали. Из-за сложившейся ситуации при полной растерянности, готовы были при малейшей искре наброситься друг на друга.
    Я поднялся и подошел к Артему. Он смотрел на меня с непониманием. От этого становилось еще неприятней, ощущение чувства вины не покидало, повиснув надо мной. И как только я открыл рот, чтобы объясниться, то тут же мой взгляд упал на лежащее тело. Что произошло, я понять не смог. Бросив взгляд на Артема в надежде услышать хоть что-то, я так и не проронил ни слова. В его взгляде читалось: «Эй, приятель, ты зачем завалил ни в чем не повинного человека? Какого черта на тебя нашло? Пора бы нам тебя изолировать…»
- Ты думаешь, это сделал я? – только и выдавил из себя.
     В ответ Артем кивнул головой.
- Это кто?
Артем продолжал смотреть на меня, уже опасаясь за свою жизнь.
- Незнакомец?
- Он самый.
- Артем поверь, я сам ничего не понимаю.
- А мы думали, ты нам расскажешь, – все больше нервничая, сказал Артем. – Так, что ты с ним сделал?
     Я чувствовал, что его вопрос был сейчас актуален, как никогда. На мне сосредоточились взгляды остальных, даже тех, кто не верил в мою причастность.  Тишина продолжалась несколько минут, пока её не нарушил неугомонный Артем.
- Ну, чего же ты не понимаешь?
- Ничего!
- Хорошо, помоги мне понять, и я помогу тебе, – сказал он. – Что последнее ты запомнил?
- Да это он завалил его, что тебе не понятно, – влез в разговор Женя, не поднимаясь с земли.
- Женя, заткнись, ты уже повел себя, как настоящий осел, – жестко отрезал Артем.
- Хорошо, дай мне минуту, – ответил я ему и закрыл глаза, пытаясь запустить свою память.
- Вспоминай же, - тревожно подтолкнула меня к диалогу Кристина.
– Мы шли по тропе, пока не увидели кого-то или что-то. Потом незнакомец резко побежал в сторону удаляющегося «кого-то», – мои глаза покосились на лежащее обездвиженное тело. – Когда я вбежал на поляну, то уже наткнулся на «это».
- Так это твоих рук дело? - выпытывал моё признание Артем.
- Помню, что произошло что-то для меня непонятное. Я не могу объяснить, что это было. Я увидел это тело и разорванную часть головы, после чего меня как будто заклинило. И потом, вот, вы появились.
- А в кого ты стрелял?
- В кого стрелял? – повторил я вопрос и погрузился во воспоминания. - А стрелял ли?
- Мы не знаем, что тут было, вот и спрашиваем.
- Нет, – дал я окончательный ответ. Посмотрев на свои руки, я как бы покрутил ими воображаемое ружье и нажал указательным пальцем, копируя выстрел. - Нет, я этого не делал.
- Мне кажется, он говорит правду, ведь, выстрела мы не слышали, - высказала свое мнение Марго.
- Но посмотри на его лицо.
- Я видела и смотреть больше не буду. Тут явно произошло что-то другое.
- Если я сейчас соберу пазл в голове, то обязательно постараюсь объяснить, что тут случилось.
- Если не считать того, что ты прострелил ему голову, сделав из неё большой кусок дерьма, то можно сказать, что тут всё более-менее в порядке, – опять влез Женя.
     В данный момент я не мог ни подтвердить, ни опровергнуть его слова, поэтому просто оставил все в себе, до полного восстановления пробела в памяти. Подошёл ближе к лежащему телу, чтобы окончательно убедиться в словах этого кретина. Увиденное не поддавалось логическому объяснению. Слова Жени подтвердились. У него, и вправду, была дыра в голове со свивающимися элементами мозга. Я отвернулся, но воображение дорисовало полную картину обезображенных остатков головы, после чего меня стошнило, чуть левее ног стоящего рядом Артема. Благо он успел в последний момент отскочить.
     Вытирая рот, я пошел в сторону начинающейся тропы. Мне сейчас больше всего надо было сосредоточиться и попытаться проанализировать, что произошло в тот момент, и кто к этому причастен.
     Артем дернулся следом, видя, как я направляюсь в сторону, где лежит ружьё, но потом остановился, вспомнив, что ружье разряжено. Он проверил его, когда выхватил из моих рук.
     Подойдя к тропе, которая уходила в чащу леса, я сел, опираясь спиной о дерево. Никакой конкретики в голове не было, только отрывочные моменты. Их то я и стал раскладывать в некую цепочку произошедшего. И уже погрузился в свои мысли, когда на поляне началась какая-то непонятная суета.
- Вот, побежал за незнакомцем, – приговаривал я про себя. – Он довольно быстро передвигался среди деревьев и кустов. Потом он пропал из виду. Но выскочив на поляну, увидел... Что же я увидел? Вспоминай, дырявая голова, – начал бить ладонью себя по лбу. – Тело, я увидел тело... Поднял глаза... Силуэт! Точно! Он проскочил между деревьев, я крикнул ему:  «Стоять»! Он посмотрел на меня. Я помню этот жуткий взгляд, и всё. Всё отрубило. Потом разговоры, крики... Тогда-то я и пришел в себя. Меня просто выбило на какое-то время.
     Со мной уже такое происходило. Похожее состояние у меня было единственный раз в возрасте одиннадцати лет, когда я шел домой, а из подъезда выносили какого-то человека. За меня совершенно случайно зацепилось покрывало, закрывавшее безжизненное тело, и в ту же секунду оно слетело с него, полностью открыв передо мной бледное скукоженное  лицо. Самое страшное было в том, что я поймал его взгляд, у меня было такое ощущение, что он смотрел на меня. Смотрел и ехидно улыбался, словно безмолвно произнося: «Ничего, и ты там будешь». Эти несколько секунд, пока его глаза не скрылись за одним из санитаров, полнотелым брюнетом в мятом синем халате, мне показались целой вечностью. Тогда со мной еще долго работал школьный психолог, приводя моё состояние в порядок. Возможно, теперь это был рецидив той травмы маленького мальчика, идущего домой.
- Он убил его! Это точно был он, тот, за кем мы бежали, – громко сказал я, чем и привлек внимание всех, кто был на поляне. Суета прекратилась в один момент. Все замерли и ждали от меня разъяснений. Я быстро поднялся, оттолкнувшись рукой от ствола дерева, и подошел ближе.
- Вот туда он побежал, – сказал, указав в ту сторону, где исчез «силуэт».
- Но никаких выстрелов не было, – утвердительно прервал мои размышления Женя. - И  кого-то третьего, походу, видели только вы с этим парнем.
- Так и есть, не было, – не споря ответил я, начиная себя «закапывать».
- Но если никто не стрелял, то каким тогда образом у незнакомца вылетели мозги из затылка? – продолжал нагнетать обстановку Женя. – Может, он сам ударился так со всего маху о дерево? А может, так неудачно чихнул? – продолжил уже с издевкой, явно пытаясь подвергнуть сомнениям мою историю и выставить меня виноватым.
- Его убили, – неосознанно повторил я, понимая, что в этот самый момент меня загнали в тупик, и на самом деле больше нет вразумительных доводов.
- Я же говорил вам, что он врет, – произнес Женя с надменным тоном. Даже Кристина теперь не могла что-то сказать в мою защиту.
- У меня пока нет другого объяснения. Я прекрасно вас всех понимаю, будь на вашем месте, я бы тоже вряд ли поверил. Но меня гложут две вещи, – увереннее сказал я, посмотрев на свои ладони.
- И какие же? – с удивлением спросил Артем.
- Первая, это то, что я не на вашем месте, – ответил, сжав ладонь в кулак, и задумался.
- А вторая?
- Вторая? – не поднимая головы, сжал другую ладонь. – Вторая заключается в том, что я его не убивал, а вы смотрите и не верите мне. Да и плевать хотел на вашу веру, так как знаю, что этого не делал.  Идите вы к черту, раз усомнились во мне, – подняв голову, пошел  в сторону тропы, которая довольно быстро терялась между деревьями.
Все молча смотрели мне вслед, но никто не проронил ни слова, видимо, переваривая все увиденное и услышанное.
- Хотя мои слова будут немного бредовыми, – сказал Артем, повернувшись к остальным,  - но почему-то я ему верю. Не то, чтобы он произнес это сверх убедительно, но, всё же, разжёг огонёк доверия.
- Я тоже ему верю, – выкрикнула, перебив Артема, Кристина.
- Я тоже, я тоже, – в манере попугая повторил Женя, и чтобы его никто не слышал, стиснув зубы, добавил: «Ослиная стая, так и передохните по одному. Но меня этими уловками для слабоумных не проведешь. Разберемся позже».
- Предлагаю идти по той тропе, куда пошёл Сергей, – предложил Артем.
     Уйдя вперёд, метров через пятнадцать, я поверну направо. Остальные собрались довольно быстро и направились за мной. Разделяться было еще опаснее.
     Замыкал еле державшийся строй Женя. Марго и Кристина после потасовки шли вместе, Артем - перед ними. Идти пришлось минут двадцать до того момента, как тропинка начала опять расширятся и вывела всю группу на небольшое поле, по центру которого проходила проселочная дорога, состоявшая большей частью из песка. Преодолев высокую траву, компания вышла на дорогу. Теперь мы стояли вновь все вместе. Инцидент, за время, которое прошло с того момента как я ушел, больше никто не вспоминал.  Втягиваться в новые разбирательства не было сил. Все хотели вернуться домой.
     Песочная дорога оказалась накатанной машинами. Колея твердая. По центру песок более рыхлый, а по краям он исчезал в проросшей луговой траве. По правую руку дорога проходила вдоль леса, который, с одной стороны, через метров сто практически вплотную приблизился к её краю. С другой стороны, продолжалось поле. Куда вела дорога, мы не знали. Все, что было видно, это как метров через двести она, вильнув в правую сторону, исчезла из вида.
     Интуиция мне подсказывала, что в ту сторону идти не стоит. Я посмотрел налево, и увидел, что метров через двести дорога плавно поворачивает левее, а по правой стороне находился немного возвышавшийся над нескошенной травой фрагмент деревянного забора, выполненного из жердей и столбов. Не оглядываясь на остальных, я пошел в направление забора. За ним, видимо, стоял какой-нибудь старый, деревянный дом. Я представил, что он был построен из крупного бревна диаметром не меньше двадцати восьми сантиметров. Уже в воображение видел, как в цвете потемневших бревен выделяются белоснежные оконные ставни. После того, как я открою калитку, ко мне на встречу выйдет старая улыбающаяся пара, и старушка спросит: - Как вы тут оказались, молодой человек, в Богом забытом месте?
- Мы тут... там.., - что-то пытаюсь объяснить.
- Проходите в дом, мы как раз собирались обедать, — не дав мне договорить, предложит она.
     От этих мыслей и в предвкушение сытного обеда, у меня началось обильное слюновыделение. Я предполагал, что мои слова найдут подтверждение не в первом, так во втором доме. Такое гостеприимство было заведено и сохранено в русских деревнях с давних времен. Это в городах в нынешнее время большинство озлобленно кидаются по поводу и без повода друг на друга. Моя бабушка до сих пор живет в старой небольшой деревушке, и знаю не понаслышке, как в деревнях относятся к людям. Поэтому-то решительно, но еле волоча ноги от усталости, пошел навстречу удаче. Для меня даже небольшое поселение означало окончание этой странной и нелогичной истории. Я шел победно, подняв голову. Единственное, что мне оставалось, так это отыскать Сашу в добром здравии. С большой долей вероятности надеялся, что он здесь. Только ничего не знал о его состояние. А потом планировал оказаться в своей ванной, наполненной горячей водой с ароматизированной морской солью. От финальной развязки меня отделяли несколько сотен шагов, которые сейчас так тяжело давались.
- Ты куда пошел? – прервал мои мысли Артем.
     Сделав вид, что не услышал его, продолжил идти, не сбавляя скорости.
- Сергей! – дернула меня за руку и, выскочив передо мной, преградила путь Кристина. – Подожди, куда ты пошёл? Хватит тебе психовать на них. Они просто устали и из-за этого злые. Я уверена, все будет хорошо. Они успокоятся, дай им время.
- Это тут не при чем, – сухо ответил я, посмотрев в её усталые глаза. Больше всего она нуждалась в моей поддержке, которую, к сожалению, я не мог сейчас ей дать, но быть рядом с ней был обязан. – Пошли со мной.
- А куда ты идешь?
- Вот к тому забору, – ответил я и взял её за руку. -  Уверен, что там и есть та деревня, о которой говорил незнакомец.
- Все сюда, всё закончилось! – повернувшись, радостно крикнула Кристина. - Там дальше, вроде, забор. Там, походу, деревня.
     Я ощущал её вес, когда она от усталости повисла на мне. Измученная компания двинулась следом за нами. Они быстро нагнали нас, но обгонять никто не стал.

                Глава 27.
     Мы подошли к месту, откуда дорога дугой уходила налево. Как раз в том месте начинался забор, который я увидел, когда мы вышли из леса. Моя интуиция, которая подводила очень редко, вновь сработала. Забор захватывал довольно большой участок земли, не меньше сорока соток.  Он уходил за деревья параллельно дороги. Поэтому мы увидели только сейчас, когда подошли ближе, что за забором стоял бревенчатый дом. Три окна, выходили на дорогу, а то, что на север, смотрело прямо на нас. За ним показались другие дома, находящиеся по обе стороны дороги в шахматном порядке. Таким образом, окна одного дома, выходившие на дорогу, не попадали на окна другого дома. Участки были большие, их периметр охраняли деревянные заборы.
     Дальше, через десяток домов, дорога поднималась вверх и выводила прямо к стоящей на холме церкви, которую было еле видно из-за низких серых туч и небольшого тумана. Под ногами он был малозаметен, а на дальнем расстоянии стелился по земле, значительно уменьшая видимость. Тучи рвались о возвышающийся крест. Если за ней не было продолжения деревни, то можно сказать, что она совсем небольшая, на первый взгляд, не больше пару десятков домов. Скорее всего, по правую сторону дороги, после участков начинался спуск. А за полосой лесного массива протекала река. Оттуда и выползал холодный туман.
     Но главное, уже невозможно было не заметить тишину, которая нас сопровождала с места аварии. Хотя здесь это могло быть из-за довольно раннего времени. Возможно, все еще спали. Я ждал криков петухов. Сколько сейчас времени, точно сказать не мог никто из нас. Да и по солнцу нельзя было определить, так как даже его жалкого подобия в виде светящейся точки в серых облаках не было. Метрах в тридцати от начала участка была калитка, к которой мы подошли. Возможно, тут жили старики, и самостоятельно поменять забор они уже не могли.
     Мы прошли мимо перекосившегося сарая, в котором была приоткрыта дверца, висящая на одной верхней петле. К стенке сарая, со стороны огорода, который следовал дальше, стояли прислоненные две лопаты и вилы. Размер огородов был довольно большой, как это принято в любой деревне. Грядки ухожены, а урожай снят.
     Чуть сзади дома стояла баня с почерневшим шифером на крыше. Дом уже завалился на правый угол и явно нуждался в замене нижнего венца. Его крыша также была покрыта серым шифером, поломанным в нескольких местах. Она плавно переходила в небо, сливаясь с ним по цвету, словно зеркало. Калитка находилась напротив левого угла дома, по ходу нашего движения. Чуть ближе к калитке, в метре от дома, стояла собачья конура, из которой выходила цепь, и, сделав два оборота в виде восьмерки, заходила обратно. Было ощущение, что конура стояла ровнее, чем сам дом.
     После дома участок продолжался еще метров десять. На нем расположился деревянный колодец с заржавевшим барабаном с ручкой, с помощью которого поднималось ведро с водой. Рядом валялся велосипед, по внешнему виду ему было не меньше тридцати лет. Трава выросла ниже, чем на поле, но выше, чем на газонах. По ней расходились вытоптанные узкие тропы, которые, видимо, проложили жильцы этого дома. Если бы не наша сложная ситуация, то я бы, сто процентов, обошел этот дом стороной. Но сейчас не было другого выхода, как достучаться до хозяев. На первый взгляд, все дома были мало-мальски похожи друг на друга.
     Я успел обратить внимание на то, что в доме не горел свет, а из трубы не шёл дым. Когда мы подошли к калитке, то остановились. Я стоял всех ближе к ней и поэтому, протянув руку, немного приоткрыл её и остановился. Меня смутил тот факт, что от неё до собачьей конуры было чуть больше пяти метров. Судя по расположению цепи, тот кто был к ней привязан, находился сейчас именно там. Главным вопросом оставалось то, насколько это была длинная цепь, и каковы шансы быть покусанным собакой.
- Нужно чем-то кинуть в конуру, чтобы разбудить пса. Когда он выскочит, то начнет лаять. На лай-то и выйдут хозяева. Или сможем оценить длину её цепи, чтобы понять, как нам дойти до крыльца, - сказал я.
- Проще будет, если на её лай выйдут хозяева. Возможно, они не будут рады нашему приходу, если мы их разбудим, но, думаю, они нас поймут и простят, - разъяснила Марго.
     Не успев принять какое-либо решение, я увидел боковым зрением, как из-за моей спины вылетел камень сантиметра два в длину. Естественно, прямое попадание никак не испортило бы конструкции собачьей конуры, но точно вызвало бы гнев пса. Еще до достижения камнем цели, я успел задаться вопросом, почему собака до сих пор не выбежала, услышав нас. Возможно, она уже была очень старой, как её хозяева. Сразу после этой мысли летящий камень глухо ударился о деревянную стенку конуры. Все замерли в ожидании того, что сейчас произойдет, словно зрители в момент кульминации мистического триллера. Но последовала тишина. Не успел я произнести слова недоумения, как следом полетел камень, превышающий предыдущий в полтора раза, и в этот раз удар был намного сильнее. При желании его можно было услышать, находясь в стенах самого дома. Но и в этот раз ничего не изменилось.
- Или собаки нет, или она там сдохла этой ночью, – повернувшись, сказал я. Увидел, как Артем замахивается, чтобы бросить следующий камень.
- Стой! Не надо, давай попробуем другой способ, - остановил я его.
- На, на, на.., - послышалось справа от меня. – Пёсик ко мне, кис-кис-кис, – Кристина пыталась реализовать мою идею другим способом в своей интерпретации, но ничего не менялось. Цепь лежала без движения.
- Вы представляете, если там нет собаки, а хозяева смотрят в окно и просто угорают над нами.
- Позорище! – с улыбкой ответила Кристина.
     Боже, как я был рад этой улыбке, словно это был свет в темном царстве. Значит, всё не так плохо. - Придется кому-то идти до крыльца и постучать в дверь.
- Я не пойду, – моментально ответил Артем.
- А я и не сомневался. Видимо, мне придется самому?
     Ответа на мой вопрос не последовало, а это означало, что со мной все были согласны. Я слишком долго ждал этой возможности, чтобы так просто сдаться.
     Открыл калитку до конца. Она предательски скрипнула, что заставило меня на секунду остановиться. Я непрерывно смотрел на конуру, ожидая какого-нибудь действия, но ничего не происходило. Сделав шаг за забор, на секунду остановился. На меня налетели сомнения и страх. Главное, что сейчас беспокоило, это не маленькие размеры этой конуры. Мне просто, ко всему, не хотелось быть покусанным собакой.
- Там вроде никого нет, – попробовала успокоить меня Кристина.
- Возможно, а возможно.., - замолчав, стал обдумывать, можно ли быстрее пробежать к крыльцу дома мимо собаки либо обойти намного левее. Но факт неизвестности длины цепи, склонил меня к выбору второго пути. Мой взгляд то и дело с собачьей конуры переходил на окна дома и обратно. Но пойти вперед я так и не мог решиться. Сделав полшага влево, я не спускал взгляда с будки.
- Струсил? – с долей издёвки спросил Женя. – Что собака может порвать тебя? Без ружья ты не тот крутой парень, который может убить любого непонравившегося человека. Она же может перегрызть тебе горло, и ты станешь крутым мертвецом! – продолжал извергать из себя потоки злобы.
Но я не обращал внимания на его словесный понос. Осмотревшись вокруг, я двинулся вперёд.
- Возьми и сам сходи, герой, – ответила на бестолковую болтовню Марго. – Давай, если смелый такой, покажи, как надо!
- Раз вызвался, пусть идет, нечего тут перекидывать всё на меня.
- Кристина, подай ту палку, пожалуйста, – перебил их набирающий обороты спор, показывая на деревяшку, прислонённую к забору метрах в пятнадцати от нас.
- Хорошо, – моментально отозвалась она и направилась в ту сторону. Схватив двумя руками, принесла её мне.
- Спасибо!
- Будь аккуратней Сергей, эта палка не стреляет, – продолжал язвить Женя.
     Он мне порядком надоел со своей расшатанной психикой. Приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не съездить по его худощавому лицу этой же палкой.
- Раз в год стреляет, – ответил я и сделал еще несколько шагов вперед. Калитка, под действием пружины, вернулась в исходное положение. Обеими руками я держал палку, которая представляла из себя ветку дерева диаметром примерно четыре сантиметра. Поэтому это средство самообороны хорошо легло в мои руки. Её конец был от меня примерно в метрах полтора по направлению к будке.
- Я пойду с тобой, – сказала Кристина, схватившись руками за калитку.
- Нет, стой здесь! – резко и громче обычного ответил я в надежде, что собака выбежит на голос. В таком случае у меня оставалось намного больше шансов успеть обратно выскочить за калитку. Но голос до сих пор никого не привлек, кроме Кристины, которая тут же встала, как вкопанная. Я пошел дальше. За входом в конуру не было ничего видно. Ноги сводило от усталости. Я, медленно передвигая ими, обходил с левой стороны, увеличивая безопасный радиус.
     До крыльца оставалось менее десяти метров. Но они казались вечностью. Я шел, переваливаясь с ноги на ногу, пока не наткнулся на деревянную ступеньку, одну из тех, что вели наверх прямо к входной двери. Поднимался по лестнице в пол оборота, чтобы не терять из вида собачью конуру, пока не уперся плечом в то, что преградило мне путь. Эта была деревянная дверь, выкрашенная в голубой цвет, по краям краска уже начала облупливаться, из-под неё виднелось почерневшее основание.
     На левой стороне двери находилась ручка в виде темного, металлического кольца с проржавевшими пятнами на ней. Взяв палку в левую руку, правой я постучался в дверь, не отводя взгляда от того места, откуда пришел. Страх по-прежнему не отпускал. Но ничего не происходило, и я никого не видел, кроме лиц четырех ребят, с которыми мы попали в эту передрягу. А они в свою очередь вопросительно смотрели на меня, ожидая, что я им что-нибудь скажу. А может, они ждали, когда откроется дверь. Но ничего не происходило. Постучался еще сильней. Теперь я сосредоточился, пытаясь расслышать шаги, но их не было. За дверью стояла тишина, как и везде.
     Кристина с остальными замерли в ожидание, но зайти на территорию двора не решались. Сейчас их взгляд останавливался на трех местах. Окна дома, собачья конура, а третьим был я.
- Ты что-нибудь слышал? – спросила Кристина.
- Нет, – ответил я.
- Пойдем дальше?
- Погоди, - я со всей силы начал стучать кулаком по двери, чередуя с ударами ноги. Но ничего не происходило.
- Сергей, пойдем, тут никого нет.
- Возможно, так и есть, — сказал я неуверенно и потихоньку пошел обратно. – Скорее всего, на самом деле никого нет. Если бы были, они бы давно открыли мне дверь. А вместо этого тишина. Как будто в этом доме уже никто не живет.
- Тут еще много домов.
- Знаю!– сказал я и, не сдержав свои нервы, со всего размаху ударил по собачьей будке. Часть палки с треском отлетела к дому, а другая по-прежнему находилась у меня в руках.
- Осторожно! – в тот же миг крикнула Кристина и замерла в ожидании. Все смотрели на будку. Но ничего не произошло.
     Я подошел к левому углу конуры, которая была ближе к крыльцу дома, и наклонился на корточки, взяв в руку часть цепи. Другой рукой занес над головой остаток палки, чтобы, в случае чего, вырубить собаку. Сильно дернув цепь, почувствовал, как моя рука бесконтрольно понеслась за спину. Цепь быстро поддалась моему движению и сейчас больше напоминала скоростной локомотив, выезжающий из туннеля. Только вместо замыкающего тягача из темноты вылетел собачий, кожаный ошейник коричного цвета с шипообразными вставками. Такие можно часто встретить в зоомагазине. Проделав путь по дуге, он приземлился за моей спиной на траву. Я быстро подтянул его к себе и ощупал пальцами, переворачивая по часовой стрелке, пока не увидел металлический овал с выгравированным на нём словом: «Барон».
- Где же тебя черти носят, Барон, – выругался я. – Уж, лучше бы ты кинулся на меня, чем вот так.
     Убедившись, что из конуры никто не выбежал, остальные подошли ко мне и начали внимательно рассматривать ошейник, передавая его из рук в руки. Было ощущение, что это не обычный собачий ошейник, а какой-нибудь древний артефакт.
- Барон, -  вдруг ни с того, ни с сего крикнул Артем. – Барон, иди ко мне, – продолжал он, издавая причмокивающий звук, больше похожий на поцелуй.
     Его примеру последовала и Марго, за ней Кристина. В этот момент, Женя вышел за калитку и начал смотреть по сторонам. Я не спускал глаз с окон, в ожидании того, что кто-нибудь все-таки проснется. Но все оставалось по-прежнему. Никто не прибежал на кличку «Барон», и ни в одном из окон так и не пошевелились на половину приоткрытые серо-зеленые занавески.
     Ошейник, пройдя круг рук, вернулся опять ко мне. Я посмотрел еще раз.
- Брось его, — сказала Кристина.
- Так странно. Кто же держит пустой ошейник застёгнутым?
- И вправду.
- Надо идти дальше, – сказал я, не уделив этому моменту, возможно, должного внимания.
- А вот и мистер очевидность опять блещет познаниями, – очередной раз съязвил Женя.
- Ладно, кто не считает меня последним человеком, идем дальше, - акцентируя внимание на Женины слова, я сделал предложение и вышел за калитку.
     Женя пошел, не дожидаясь нас в сторону следующего дома, который находился метрах в ста от нас. Я шел за ним, остальные плелись вслед за мной.
     Через несколько минут мы были у калитки желтого дома с синими вставками по периметру, которые представляли собой узор в виде ромба. Немного похожий дом, но что первое бросилось в глаза, так это то, что во дворе не было собачьей конуры. Это придало смелости Жени, и он, распахнув, калитку пошел прямиком к крыльцу дома, поднявшись по небольшой лестнице из четырех ступеней, окрашенных в синий цвет. Три раза сильно ударил по двери. Звук эхом разлетелся в помещение за дверью и через долю секунды растворился, а потом наступила всё та же тишина. Женя повторил попытку с еще большей яростью, но и это не помогло добиться желаемого. Всё, что он смог, так на последнем ударе подвернуть стопу. И тут же, повизгивая как недорезанный поросенок, прыгая на одной ноге, отскочил от двери, как от горячей печки. На его лице теперь отсутствовала та наглая ухмылка, которая появилась на поляне. Сейчас он держался за ступню и был очень жалок.
- Здесь тоже нет никого! – подняв голову, раздраженно закричал Женя и опустился на ступеньку. – Это больше похоже на ток-шоу сумасшедшего продюсера. Я сожгу всю эту сраную деревню к чертям, со всеми, кто будет в этих домах, будь они прокляты! И в тот же момент, он повернул голову на 180 градусов. Появившийся на его лице испуг, был не наигранным.
- Что случилось? Ты кого-то увидел? – заволновавшись, спросил я.
- Да, а вы что не видели?
- Я - нет, - когда я посмотрел на остальных, они тоже отрицательно покрутили головами.
- Темная туманность то ли пробежала, то ли пролетела.
- Это, наверное, в глазах от боли из-за твоей ноги.
     Уже никто не обращал на Женю особого внимания. Когда он затих, Кристина, Марго и Артем двинулись дальше, я пошел за ними. Никто не повернулся в сторону Жени, все просто молча двигались к следующему дому. Было такое ощущение, что мы уже не на что не надеялись, а просто брели туда, куда вела дорога. Силы покидали всех. Что могло заставлять нас двигаться вперед, так это надежда и стоящая на возвышенности церковь.  Никто не знал, что там ждет, это направление было интуитивным.
- Подождите немного, – попросил я, смотря на лестницу, прислонённую к стене дома с другой стороны. Стоящее стекло возле лестницы говорило о том, что тут хотели провести работы, связанные с ремонтом окна. – Я быстро.
     Направившись к лестнице, боковым зрением наблюдал, как Женя похромал к калитке. Лестница была небольшая, состояла из трех ступенек, как раз, чтобы находиться на уровне окна для проведения каких-нибудь работ. Стекло, стоящее возле лестницы, оказалось целым, а вот в оконной раме было разбитым. Я поднялся по лестнице, чтобы разглядеть, что в доме, но ничего не увидел из-за закрытых занавесок. После чего спустился. Женя к этому времени уже уковылял в сторону следующего дома. Мы пошли туда же.

                Глава 28.
     До того момента, как мы вплотную подошли к дверям храма, нам пришлось пройти через каждую калитку последующего дома и постучаться во все двери, которые так никто и не открыл. Все дома, а набралось их более десятка, были более-менее похожи друг на друга. Исключение представляли два последних. Один из них значительно больше других выделялся тем, что его крыша обшита профлистом кирпичного цвета, а на окнах укреплены решетки, толщиной с мизинец. На участке виднелись колодец и сарай, к которому прислонены несколько штук такого же кровельного материала. Видимо, он предназначался для этой постройке.  В отличие от всех участков, на нем не было ни огорода, ни палисадника, ни даже забора.
    Второй дом стоял следом, он находился как раз между домом с крышей кирпичного цвета и храмом. Что было с ним не так? Да только то, что он был двухэтажным,  возвышающемся над всеми остальными домами. Если бы не колокольня храма с крестом на ней, то его можно было считать самым высоким строением деревни.
     Церковь стояла на холме. Она была довольно необычная, по крайней мере, я таких раньше не видел. На территории храма песочная дорога почти полностью проросла травой. Вокруг стояли осины и березы, раскинув свои листья во всей красе красно-желто-зеленых тонов. Пускай лето уже осталось позади, но осенние цвета добавляли теплых красок в нашу мрачную ситуацию. Деревья выглядели совсем сказочно, окружая старый храм из потемневших за годы бревен. А за ними открывался неописуемый пейзаж, с выходом на зеркальную реку, в которой отражался лес с другого берега. Основная дорога обходила храм и шла дальше вдоль реки. За храмом от дороги расходились две тропы. Одна из них - налево от храма исчезала в густом лесу, вторая - петляла по полю и скрывалась под горкой. Она вела к реке. Трава на поле была скошена, и тропа довольно отчетливо виднелась на далёком расстоянии. Тропинки были истоптаны и подтверждали факт, что по ним часто ходили люди.
     В отличие от других участков, территория церкви была обнесена высоким забором с вертикальным деревянным потемневшим штакетником. Хотя забор и выглядел очень старым, но был гораздо моложе храма. Как мне показалась, этому храму было не меньше двухсот лет, а то и трехсот. Он состоял из четырех частей. Первая - закрытое крыльцо, она же предбанник с двойными деревянными дверями и окном в виде половины колеса от римской колесницы. В ней было три деревянных луча. Сверху находилась двухскатная крыша. Вторая часть была вдвое выше с крышей в виде купола. Маленькое квадратное окно находилось чуть выше крыши предбанника. Третья часть храма - самая большая и величественная. Верхняя часть там, где она заканчивалась крестом на куполе, была высоты примерно метров в двенадцать шестиугольной формы с окошком на каждой стороне. Дальше стены переходили в шестигранную крышу, сужающуюся к верху, которая плавно вливалась в красивой формы купол, похожий на самую правильную луковицу. На ней возвышался крест.
     Это было завораживающее взгляд строение. На минуту мне показалось, что я попал в царские времена. За ней была четвертая часть, по внешнему виду полностью повторяющая вторую. В ней находился алтарь. Что я испытывал в душе, не передать словами. Меня наполнял мощный прилив энергии. Очень захотелось зайти в храм.
     На секунду задумался, как же давно там не был. «Пути Господни неисповедимы», - как-то говорил мне один священник. Видимо, и для меня нашелся путь. Показалось, что от храма исходил легкий белый свет. Может, хоть его двери будут открыты?
- Сергей, ты куда? – окрикнула меня Кристина.
- Пойду проверю, открыт ли храм, – повернувшись, ответил я.
- Хорошо, мы немного посидим, передохнем.
- Я ненадолго зайду внутрь и сразу вернусь к вам. Кстати, кто хочет пить, неподалеку стоит колодец, вроде, в рабочем состоянии.
- Отлично, – ответила Кристина и предложила Артему и Марго дойти до колодца. Они согласились.
     На секунду я почувствовал, что кого-то не хватает. Так это было, когда я очнулся в машине, а Саши и Боба не обнаружил. Ответ пришел сам собой: не было Жени.
- Женя, ты где? – крикнул я, но в ответ молчание. Более внимательно осмотрелся по сторонам и крикнул еще раз, уже более озадаченно, ведь, я за него испугался, несмотря на всё произошедшее.
- Да здесь он, лежит на скамейке, – в ответ крикнул Артем.
     Скамейка была вблизи колодца. Женя лежал, растянувшись, отдыхая после дальней дороги. Рядом с ним лежало темное ведро на цепи, которое он бросил, после того как допил воду, достав её из колодца. Сразу заметить его не смог, так как после храма, холм резко уходил вниз. Когда подошел чуть ближе, то увидел и его самого. Мне не хотелось к нему подходить. Главное, убедился, что с ним все в порядке.
     Зайти сразу в храм мне помешала жажда, которую не смог преодолеть.  Я подошел в тот момент, когда Артем достал ведро из колодца, а из него по краям плескалась зеркально-чистая вода. Женя лежал без движения, мне показалось, что он уже спал. Кристина и Марго стояли рядом между мной и Артемом. Артем предложил попить, поднеся ведро с водой ко мне. Я выпил, поблагодарил его и передал ведро девочкам.
- Спасибо, - ответили они в два голоса и тут же, улыбнувшись, переглянулись.
- Пойду, посмотрю, открыты ли двери, – сказал я и направился обратно к храму.
- Можно пойти с тобой? – неожиданно для меня, а может, и самого себя произнес Артем.
- Конечно! – ответил я, и с чувством свежести и новых сил от выпитой ледяной воды мы с Артемом пошли к дверям храма. Обрести мир между собой после всего произошедшего, да еще и у дверей храма, дорогого стоило.
    Мы подошли к двойным дверям. Они были выше нас. На первый взгляд, ничего не препятствовало с легкостью открыть их. Я потянул за старинную ручку круглой формы. Дверь поддалась моему усилию и с многовековым скрипом приоткрылась. Эхо разлетелось по всем уголкам храма. Внутри было очень тускло, и только свет, проходящий сквозь потемневшие от времени стекла окон, немного освещал темные своды. Я сделал шаг вперед.
     Перед нами было небольшое помещение размером три на два метра. Мы вступили на маленькую площадку перед лестницей, которая вела к следующей двери. Тусклый свет, проходил через полукруглое окно и попадал точно на дверь, минуя небольшую лестницу. По бокам были не обшитые, но ровно отесанные стены из бревна. Вдоль них на всю длину находились полки, на которых стояла разнообразная хозяйственная утварь.
- Артем, открой дверь, а то я ничего не вижу.
- Сейчас, –  сказал Артем, приоткрывая дверь так, что вся лестница оказалась освещена.
- Спасибо, – поблагодарил я и поднялся к следующей двери, перед которой лежал тряпичный коврик. Встал на него, аккуратно вытер ноги и, перекрестившись, зашел в следующее помещение. Артем поднялся следом.
     Второе помещение было чуть шире первого, но гораздо выше. Оно было такой же прямоугольной формы, но в отличие от предыдущего, заканчивалось вместо двери аркой, расписанной красивым орнаментом, через которую был вход в основное помещение храма.  Окна в стенах тут также отсутствовали, за исключением того, которое было над дверью за нашей спиной. Расположение идентичное предыдущему, с одной лишь разницей, что оно было прямоугольной формы. Свет от открытой двери через окно попадал на верхнюю часть расписной арки, где был отчетливо виден восьмиконечный крест, покрашенный в золотой цвет с изображением распятого Иисуса Христа. Когда глаза привыкли к слабому освещению помещения, я уже начал более-менее видеть в полумраке.
     Слева стояла вешалка для прихожан и служителей. У правой стены - деревянный стол со светлой скатертью, на котором находилась коробочка, внутри которой лежали аккуратно уложенные восковые свечи на белом материале. Справа от неё стояла еще одна коробочка с надписью «Пожертвование», в которой лежало несколько бумажных купюр и мелочь. Левее находились две пачки аккуратно сложенных бумажек, на одной из которых написано: «о здравие», на другой: «об упокоении». Здесь же стоял граненый стакан, в котором стояли прозрачная ручка и наполовину сточенный карандаш. Хотя стол был довольно большого размера, на нём больше ничего не было. Напротив стола находилась скамья, которая шла от стены до стены. На неё присел Артем.  За аркой размещалось самое большое помещение этого храма. Я подошел к арке так,  что крест находился прямо над моей головой, и повернулся к Артему.
- Пойдем, посмотрим, – предложил я ему.
- Нет, лучше я тебя здесь подожду.
- А что такое?
- Я просто очень редко бываю в таких местах, и что-то мне совсем не по себе. Тем более, я в дороге выпивал. Ты иди, посмотри, а я тебя здесь подожду. Хорошо?
- Как скажешь, – ответил я и зашел в большой зал храма.
     Это было шестиугольное помещение с небольшим окном в каждой из стен. Дальше располагался алтарь. Еще мой отец, когда я был совсем маленький, рассказывал, что согласно церковному Уставу в алтарь могут заходить только мужчины, а женщинам этого делать нельзя. Я замер, полностью погрузившись в необычное состояние последнего дня, да и, наверное, всей моей жизни. Свет падал со всех окон прямо в центр, где находилась деревянная стойка с подставкой для книг. На ней лежала большая икона, а рядом с ней позолоченный крест. За стойкой находились расписные ворота, которые вели в центр алтаря. Здесь все настолько пропиталось стариной, что мне казалось, будто я нахожусь в старинном музее религии. Под стойкой располагался круглый ковер бордового цвета с орнаментом. Над ним висела двухрядная люстра с лампочками в виде горящего огня свечей. Но сейчас они мирно покоились, не пропуская через себя электрический ток.
     Я стоял, закрыв глаза. Передо мной стали появляться люди, которые, проходя по часовой стрелке, подходили к священнику, чтобы приложиться к кресту. Отец стоял спиной ко мне чуть впереди, а я, мальчик восьми лет, держался за его пояс на кожаном плаще, чтобы не потеряться среди большого скопления людей. Воспоминания нахлынули на меня с какими-то новыми чувствами, но я как будто проживал этот момент заново. Как же мне сейчас не хватало отца, который умер семь лет назад от несчастного случая на производстве, когда мне было чуть больше двадцати лет. И вот уже память перенесла туда, где я вижу открытый гроб посреди нашей церкви, и в нем мой отец, совсем непохожий на себя живого. Потом возникает картинка, когда закрывают гроб…
- Боже, как же мне не хватает его. Царство ему Небесное, - проговорил я еле слышно и перекрестился три раза. В тот момент, когда нанёс на себя третье знамение, меня что-то заставило посмотреть направо, где и увидел горящие свечи. Я был немного ошеломлен, не понимая, как находясь уже столько времени здесь, мог не замечать их. Сильно зажмурил глаза, сосчитал мысленно до трех и открыл их опять. Огонь никуда не делся.
- Артем, – тревожно позвал его. В ответ он лениво приподнял голову. Я махнул ему рукой, показывая жестом, чтобы он шел ко мне, как можно быстрее.
- Что?
- Иди, говорю сюда, быстрей! – сказал я и направился к горящим свечам.
     Свечи, в количестве восьми штук, разные по высоте, но напоминавшие те, у входа, поигрывая огоньком, горели на квадратном подсвечнике, который был намного больше других. На круглых подсвечниках, стоящих у каждой стены храма и по центру, за подставкой для книг свечей не появилось. За квадратным подсвечником на стене висело большое распятие, бликуя, отражало огонь свечей. Правее подсвечника, я заметил лежащие конфеты, печенье и пряники. Самое первое, что пришло мне в голову после увиденных сладостей, так это то, что их принесли недавно, так как после службы их обычно убирают, накрывая стол для тех, кто остается на чаепитие со священником.
     Скорее всего, это были посттравматические последствия от перенесенной аварии, где мы чудом остались живы. В этот момент подошел Артем. Я никак не мог поверить, что их просто не заметил, как и сам факт их нахождения здесь.
- Смотри, свечи горят, – сказал я ему, указав на них пальцем, чтобы не возникло дополнительных вопросов.
- Вижу, – ответил мне.
- И что ты думаешь?
- Я сегодня, вообще, что-то мало понимаю, думается мне еще меньше. Я просто хочу домой. Хочу выпить пива и уснуть. Давай убираться из этой деревни, мне нужно домой.
- Потерпи, уже скоро. Но свечи. Ты припомнишь, чтобы мы хоть кого-нибудь видели в этой деревне?
- Нет.
- Даже ни кошек, ни собак не слышно, не видно.
- Это я тоже заметил. Вообще, мне эта деревня кажется очень странной, что-то тут не то, - сказал Артем, параллельно постукивая себя кулаком по груди.
- Понимаю. Но всё же. Если мы никого не видели, то у меня тогда один вопрос, кто зажег эти свечи?
- Мне тоже интересно, – сказал Артем и поднял голову, осматриваясь по сторонам. – Что-то я перестаю понимать. Может, все уехали в город или еще куда-нибудь?
- Давай прикинем, – продолжал я полушёпотом, так как был научен разговаривать в храме. – Если свечи горят, значит, их кто-то зажег, если их кто-то зажег, значит, здесь кто-то сейчас есть или был перед нами.
- Кто-то был, – кивая головой, ответил Артем, внимательно смотря мне в глаза.
- Я предполагаю две вещи, либо это стечение обстоятельств, либо это чья-то злая шутка, – сказал я, и мой взгляд упал на двери алтаря. В голове сразу появилось множество вариантов развития событий. Один из них, который больше других был похож на правду, заставлял меня заглянуть в алтарь. Вдруг там кто-то спит после ночного дежурства или службы. А может, есть какой-нибудь подвал или погреб. Надо было с чего-то начать.
- Нужно посмотреть, что в алтаре, за этими воротами, на которых расписаны лики святых.
- Пошли, – ответил Артем. – Если там кто-то есть, мы просто извинимся, попросим телефон и уйдем.
- У нас экстренная ситуация, думаю, нас поймут. Особенно в церкви.
- Согласен, тут с тобой не поспоришь!
- Давай зайдем в дверь, справа от основных ворот, по-моему, она приоткрыта.
    Пройдя центр помещения, где на ковре соединялись воедино все падающие лучи от окон, мы не спеша обошли стойку с иконой и по двум ступенькам поднялись на возвышенную площадку, на которой обычно священнослужители ведут службы. Я постоянно озирался на прямоугольный подсвечник с горящими на нём свечами, который оставался все время по правую руку. Вот, никак они мне не давали покоя, а истинной причины не знал. Когда мы подошли к двери, я хотел постучать, но Артем одним движением поймал моё запястье и показал указательным пальцем на щель, которая находилась между дверью и алтарным иконостасом.
- Не шуми, – сказал он и подтолкнул меня вперед. – Я туда не пойду, я на службе-то ни разу не был, а ты иди, ты крещенный, тебе можно.
      Спорить не было смысла, и я приоткрыл дверь рукой. Она с негромким треском в петлях легко поддалась и приоткрылась. Впрочем, этот треск звучал довольно звонко для привыкших к тишине ушам. За этой дверью, что первое бросилось в глаза, так это три вертикально вытянутых окна на задней стене, свет которых освещал престол. На скатерти находился семисвечник. Рядом лежали Евангелие и большой позолоченный крест. Между окнами располагалось горнее место. По сторонам от него вдоль стен стояли стулья. На крайнем я увидел лежащий моток белья или какие-то тряпки. Никого здесь не было.
- Здесь никого нет, – разочаровавшись, сказал я, обернувшись к Артему.
- Ну, и пошли отсюда быстрей, мне как-то не по себе.
- Остается вариант такой. Вот, смотри, судя по всему, тут кто-то был и ушел до нас. Кладбища я не видел. Понимаешь, к чему клоню?
- Не совсем.
- Ну же. Горящие свечи за упокой, а до сих пор никого нет?
- Стой. То есть ты хочешь сказать, что тут кого-то отпевали и увезли?
- Бинго. Ты прав Артем. Повезли на кладбище в другое место, может, даже в город. Так как жителей очень мало, поехали все. Вот, почему горят свечи, и никого нет. В этом случае, пазл полностью собрался.
- Ты прав Сергей! Все встало на свои места.
- Пойдем, – сказал я и, повернувшись к Артему, сделал шаг, как вдруг меня что-то «дернуло». – Подожди секунду! – резко остановил Артема и добавил: - Что-то я там не досмотрел!
- В смысле? – спросил Артем, находясь мыслями за пределами храма.
- Я не знаю, какое-то чувство, что что-то не досмотрел.
- Давай, посмотри, что там еще не досмотрел и пошли быстрей отсюда!
- Я быстро, – заверил его спокойным голосом.
     Тихо зайдя в Алтарь, я подошел к престолу и начал ощупывать руками предметы, лежащие на нем. Повернув голову,  посмотрел за дверь, через которую вошел, не пропустил ли там чего-нибудь.
     Вдруг из большого помещения храма раздался грохот. Мне не надо было видеть, чтобы понять, что Артем упал на пол.
- Вот же идиот этот Артем, – подумал про себя, и только собрался пойти на помощь, как почувствовал на себе чей-то пронзающий взгляд. Мне стало настолько страшно, что на секунду потерял контроль над своим телом. Меня просто парализовало, и только зрачки бегали в разные стороны в поисках ответа, чей это взгляд. Состояние было настолько необычным, что я, наверное, не смог бы объяснить его словами.
     Не понимая, что происходит, мой мозг рисовал всевозможные образы. Я стал медленно поворачиваться и поймал на себе взгляд ребенка, прячущегося за стулом с тряпьём. Из-за плохого освещения не видел его глаз. Не видел, а именно, чувствовал взгляд так сильно, что сердце заколотилось, словно оно готово было вырваться наружу или разорваться внутри. Я, вроде, что-то и хотел сказать, но язык совершенно отказывался подчиняться. Зато, отчетливо слышал, как стучит моё сердце, во много раз превышая обычный ритм. Слышал и то, как Артем неуклюже что-то уронил. Как мне показалось, даже слышал дыхание многовековых стен...
     Я видел, как ребенок сжимал какую-то вещь. Что именно, разглядеть не смог. Где-то в отдаленных уголках мозга, понимал, что вижу приведение маленькой девочки, но оно очень, уж, было похоже на живого ребенка.
- Не бойся, - сказал тихим голосом, когда меня «отпустило». Но боялся здесь я. Моя фраза провалилась в открытую пасть, живущую в этом темном углу, в плену которого, как мне казалось, держали маленькую девочку.  В ответ - молчание.
- Тебе нечего бояться, – пытался успокоить «вроде бы ребенка», а на самом деле успокаивал себя. Нас разделяла тишина длиною в вечность.
     Из темного угла алтаря донеслось лёгкое хныканье. Внутренний голос приказал мне: «Ты не можешь так просто уйти, ты должен помочь! Ты обязан! Преодолей свой страх и помоги ребенку, ты обязан…Ты...». И я шагнул навстречу неизвестности.
     Пройдя не больше пяти шагов, осознал, что силуэт превратился в весьма реального ребенка, а именно, в девочку лет шести-семи, с кудрявыми, вьющимися, русыми волосами. Сверху восседал большой розовый бант, словно она была сейчас в школе первого сентября. Из-под волос виднелись растопыренные ушки. Она была одета в черное платье с рисунком в виде белых горошинок. На ногах сандалии такого же цвета, как и бант.
     В руках девочка сжимала не тряпки, как показалось сначала, а плюшевого розового мишку. Он был одет в синюю кофточку, глаза из черных пуговок, точнее сказать, один глаз. На месте второго торчали две черные нитки. Вместо левой лапы свисали волокна материала, которым его набили на китайском заводе мягких игрушек. Вообще, зрелище было не из приятных. Глаза девочки блестели, по щекам текли тоненькие ручейки слёз. Она молча смотрела на меня, как мне показалось, так ни разу и не моргнув. Я попытался сделать еще одну попытку завести разговор, но с другим подходом.
- Ему, наверное, сейчас немножко больно, без одного глазика и лапки?
     В ответ она молча сжала мишку руками, скрестив их в области его шеи. Будь он живой, то точно бы умер от удушения. Губы девочки шевельнулись, но при этом, она не проронила ни слова.
     Меньше всего мне хотелось, чтобы сюда вошел Артем. Но удаляющиеся шаги, которые я отчетливо слышал, говорили об обратном, он уходил из храма.
- Как зовут твою игрушку? Миша? – попытался отгадать, но, видимо, не совсем удачно.
     В ответ девочка сделала несколько движений головой в разные стороны, что означало, мою неправоту. Но главное, наш диалог начался.
- Вини Пух?
- Нет! – ответила девочка, нахмурив при этом лоб.
    Пускай я не отгадал имя её плюшевого друга, который был похож на игрушку из тех мест, куда их относят родители, и они больше никогда не возвращаются в руки детей. Самое главное, что она мне ответила. Она явно была испуганным ребенком, оставшимся в полном одиночестве.

                Глава 29.
     Из нашего короткого разговора я узнал, что её друга медвежонка зовут Гарри. До сих пор не понимаю, почему игрушкам дают странные зарубежные имена, как будто своих не хватает.
     Мы присели на стулья. Она рассказала, что не знает, что здесь произошло. Последний человек, которого она видела, была её мать, которая плача, кричала, что бы та бежала из дома, как можно быстрее. Говорила, что она её обязательно найдет, но немного позже.
- Она ведь придет? - подняв на меня глаза, спросила девочка.
- Конечно, придет.
     Дальше она рассказала, что произошло с папой или из-за него. Точно она уже не помнила, но она его больше не видела с того момента, как он вчера её поцеловал перед сном. Так было принято в их семье, что отец последним желал ей спокойного сна, выключал свет и выходил из её спальни, закрывая дверь до глухого щелчка.
     В разговоре я узнал, что её зовут Софья. Ей совсем недавно исполнилось семь лет. На седьмое день рождения ей подарили этого розового медведя с дурацким, как мне показалось, именем. Она сказала, что совсем не помнит, что с ним произошло, и где его глазик и лапка. А теперь она его держит так крепко, чтобы больше никогда не потерять.  Во время нашего разговора, она просила его не плакать, хотя мордочка была мокрая явно не от его слез. Вытирая маленькой ладошкой себе слезы, обещала, что никогда больше не даст его в обиду.
     Девочка рассказала, что живет здесь уже давно, но родилась в другом месте, а где именно, вспомнить не смогла. Дом их находится возле храма, именно тот, который мы увидели последним. Когда она выбежала из дому, ей было очень страшно, и она побежала в храм. Тем более, она часто сюда приходила, когда ей было грустно, а священник одаривал её сладостями, говоря, что это подарки Боженьки. Мама не раз забирала её отсюда, когда собирала всех к ужину.
     Больше она ничего мне не рассказала. Когда она опустила голову на Гарри, уже не плакала. Быть может, выплакала все слёзы, а может, успокоилась в моём присутствии. Я положил ладонь на её голову, чтобы погладить, а она в тот же момент прижалась ко мне вместе с мишкой. Мы так и сидели, задумчиво смотря в окна алтаря. В какой-то момент Софья закрыла глаза, и я боялся сделать хоть одно движение, чтобы не потревожить детский сон. На момент представил себя отцом, которому надо её аккуратно уложить, накрыть их с мишкой своей курткой и тихо выйти из алтаря, прикрыв дверь до глухого щелчка. Но я не был отцом, и эта не была её спальня.
     Я не заметил, как сам погрузился в какое-то странное состояние, которое никак не мог бы передать. Возможно, это был сон, но на этот раз самый сладкий, который не хотелось прекращать.
     Почувствовав легкие толчки, моментально открыл глаза. Немного потерявшись в реальности, начал собираться с мыслями, пока ко мне не вернулось сознание.
- Дядя, дяденька, проснитесь, – Софья смотрела на меня в упор, не переставая дергать за рукав.
- Я не сплю, не сплю, – начал оправдываться, словно мне было лет десять, и я уснул на уроке. – Что случилось?
- Я хочу пить и в туалет.
- Хорошо, пойдем, сходим. Она соскочила со стула. Я поднялся за ней. Софья крепко взяла меня за руку, и мы пошли к выходу из алтаря.
- Там, снаружи, моя сестра и друзья, они тебе понравятся.
- Мне нравится заводить новых друзей.
- Надеюсь, они тебя не разочаруют. И твоего плюшевого друга.
- А откуда вы здесь?
- Мы грибники, ищем откуда позвонить. Немного заблудились в вашем лесу.
- Не переживайте, все будет в порядке, – ответила она все ещё серьезным голосом, но уже более доверчивым.
- Мы сначала сделаем всё, что ты захочешь, а потом пойдем искать твою маму. Тебе нравится такая идея?
- Очень, дяденька. Я хочу к маме. Хочу домой.
- Не сомневаюсь, – ответил я, и мы пошли, аккуратно переступив порог алтаря и спустившись медленно по ступенькам в основной зал, где практически по центру стояла подставка под святые книги и подсвечник. Все это время, она постоянно озиралась по сторонам, как будто на неё кто-то смотрел из темных углов храма. Лично я никого там не видел, но, несмотря на это, поторопился быстрей выйти во двор. Мы быстро преодолели помещение, где находился стол со свечками, спустились по ступенькам к двери и вышли на улицу.
- Кстати, называй меня Сергеем. Договорились?
- Хорошо.
     В тот момент, когда мы вышли из дверей храма, все стояли и что-то бурно обсуждали, словно брокеры на бирже во время неожиданного падения акций.
- Ребят, я вот тут.., - не успел договорить фразу, как поймал на себе растерянные взгляды в миг притихшей компании. – Её зовут Софья, и нам нужно помочь ей найти семью. Где-то в деревне должна быть мать. Она, уж, точно бы не уехала без маленькой дочки.
     Они смотрели, не сводя глаз, как будто со мной рядом стояло приведение, а я этого не замечал. Из-за неловкой ситуации девочка опустила голову и уткнулась в Гарри.
- Мы сейчас подойдем, – разрядил я сложившуюся нелепую обстановку и повел Софью к колодцу. Для нас эта случайная встреча с девочкой в данный момент была хоть и желанной, но при этом очень, уж, загадочной. После того, как мы сделали десяток шагов, я услышал, как началось бурное обсуждение. Как же хотелось упростить эту ситуацию до минимума, но это было не в моих силах.
     После того, как попили воды, Софья пошла в туалет и попросила присмотреть за Гарри. Я, конечно же, согласился и это время заполнил раздумьями о том, что происходит и что делать дальше. Ничего путного за пару минут так придумать и не смог. Единственное, что мне по-прежнему хотелось - помочь Софье найти её семью. Когда она вернулась, отдал ей медведя, и мы пошли к остальным. Я почувствовал, что девочка дергает меня за рукав. Посмотрев на неё, увидел, как она протянула мне свою руку.
- Ребята, Софья живет вот в том двухэтажном доме. Софья, а это…
- Я - Кристина, сестра Сергея.
     Девочка пожала протянутую руку. Я удивился тому, что она совсем не растерялась.
- Родная моя сестра.
- А у тебя есть сестра или братик? – спросила Кристина, слегка наклонившись к Софье. Но вместо ответа, получила отрицательное мотание головой.
- А кто у тебя в ручках? – продолжила она.
- Гарри, – ответил я за Софью. – Её друг Гарри! – в этот момент Софья посмотрела на меня с благодарностью.
     Затем она оглядела остальных.
- Артем, Женя, Марго, -  представил я каждого.
     В ответ Софья одобрительно кивнула своей светлой головой с розовым бантом, который хоть как-то скрашивал этот серый день. День, который предоставлял всё больше вопросов, нежели ответов. Все одобрительно кивнули в ответ.
- Что делаем дальше? – спросила Марго.
- Поможем девочке найти маму.

                Глава 30.
     Единогласное решение помочь Софье, имело и другую сторону. Встреча с её матерью нужна нам была не меньше. Скорее всего, только она в данный момент могла объяснить, что тут происходит. Немного передохнув, мы пошли на поиски матери. С чего нужно было начинать, никто не знал. Но пока все дороги вели к их дому. И мы, первым делом, направились именно туда.
     Путь до забора, ограждающего дом, занял считанные минуты. И вот в десяти метрах от нас, стоял двухэтажный дом. Крыша была покрыта коричневой металлочерепицей, словно на ней кто-то разложил тысячи шоколадных плиток. Сами стены были обшиты деревянной вагонкой, покрытой лаком с дубовым оттенком. Окна выкрашены в белоснежный цвет. Под крышей на уровне второго этажа симметрично расположились два двухстворчатых окна. Первый этаж делился на две части. Справа находилась входная металлическая дверь с легким кованым узором, а над ней висел фонарь в британском стиле девятнадцатого века, который в данный момент не горел.
     Левая часть представляла собой форму дополнительного пятиугольника. Так иногда проектируют архитекторы, чтобы увеличить зал и придать ему округлую форму. От забора до дома стелился желто-зеленый газон, полностью соответствующий данному времени года. А сверху всё также давило серое небо, опускаясь всё ниже и ниже.
     Позади дома, с правой стороны находилась баня, между ними стоял колодец. На углу, правее входной двери, мы увидели розовый велосипед с дополнительными маленькими колесам. На таких приспособлениях дети быстрее учились кататься, не боясь упасть.
- Мама, – позвала Софья и нажала дверную ручку вниз. Дверь послушно открылась перед ней, приглашая в дом. – Мамочка, - раздалось уже из коридора. Я пошел за ней, следом зашли остальные.
     Внутри было темно, но немного светлее, чем в алтаре, за счет больших окон.
- Мамочка? – в ответ всё та же тишина.
     Софья посмотрела на меня растерянным и испуганным взглядом. Я взял её за руку. Она пошла в зал, потянув меня за собой. Через большие окна гостиная освещалась довольно хорошо. Обеденный стол большого размера, прямоугольной формы. На нем расстелена красивая белая скатерть с кружевными узорами. Набор приправ, салфетница с салфетками и вдвое сложенная газета, то единственное, что находилось сейчас на столе.
- Пойдем наверх, – попросила  меня Софья. Мы направились к лестнице, которая начиналась с коридора.
- Пошли, – согласился я. Остальные расположились в гостиной.
     За спиной послышалось, как начали хлопать дверцы кухонного гарнитура. Все проголодались и сейчас были заняты поиском пищи. Мы поднялись и остановились в небольшом коридоре второго этажа. Софья еще несколько раз позвала маму, но ответа так и не последовало. Поочередно мы заглянули в спальню, комнату для гостей, детскую, но там никого не было.
     Из всех комнат Софья решила зайти лишь в свою. Она села на край кровати, поджала коленки руками и заплакала. Я подошел и сел рядом, обняв её за плечи, и стал утешать, как часто утешал сестру.
- Не переживай, мы найдем их, – попытался хоть как-то успокоить Софью, но при этом все больше понимая, что эта история закручивается куда сильнее, чем мы могли себе представить.
     Я откинулся на кровать и, закрыв глаза, стал думать, где же мог упустить ту ниточку, которая начинала бы распутывать клубок ряда загадочных происшествий, случившихся с нами за довольно короткий период времени.
- Истина где-то рядом! Клубок разгадки у меня в руках! – повторял я себе раз за разом, словно заучивая наизусть теорему. – Но сейчас все воображаемые нити вели в темноту, словно их пожирала бездонная глотка неизвестности.
     Через некоторое время я поймал себя на мысли, что больше не слышу, как хныкает Софья. Она что-то рассказывала про свою семью. В суть её слов я не вник, голова была забита другим. Изредка возникали какие-то моментные просветления, как будто подсказки находились сами собой. Но они все равно не давали ответа. Когда она перестала говорить, я открыл глаза, но ничего не изменилось. В слабоосвещенной комнате все так же на краю кровати сидела Софья.
     Я начал осматриваться, поворачивая головой, так как мне не очень-то хотелось вставать. Мой взгляд остановился на фотографии счастливой семьи летом на берегу реки. На ней улыбающийся мужчина и приятной внешности женщина средних лет обнимали маленькую девочку, которая светилась от счастья. Что-то в этой фотографии меня привлекло. Я не смог сдержать любопытство и собравшись с силами поднялся с кровати и подошел поближе. Снял фотографию со стены, и меня тут же «парализовало». Повернувшись в сторону Софьи, спросил:
- А это ты на фотографии?
     Она подняла заплаканные глаза и сказала:
- Да, там я с мамой и папой, но это было давно.
     И тут я полностью потерял над собой контроль, моё тело судорожно затряслось. Удерживать фотографию в руках мне было нелегко. Я посмотрел на Софью ещё раз, и тут рамка со стеклом, за которым находилась фотография, выпала из рук. Ударившись о пол, стекло треснуло, а несколько маленьких кусочков разлетелись по комнате в разные стороны. Софья испуганно посмотрела на меня.
     Взяв себя в руки, наклонился и вытащил фотографию из-за разбитого стекла. - Прости, я случайно. Не переживай, мы обязательно починим рамку.
- Ничего страшного, у нас таких рамок еще много. Правда, не знаю, куда их убрала мама.
    Собравшись с мыслями, я непроизвольно выдал:
- Твою же мать.
- Чего, Сергей? - удивленно посмотрела на меня Софья.
- Прости меня, я не хотел такое говорить.
     На фотографии рядом с улыбающийся девочкой и милой женщиной стоял тот самый незнакомец. В моем горле моментально все пересохло, словно русло африканской реки в период засухи. Больше не мог произнести ни слова.

                Глава 31.
     За широким окном, которое отделяло гостиную и улицу, была все та же мертвая тишина. Если бы не более-менее ухоженные дворы, то можно было бы на сто процентов сказать, что эту деревню уже оставили даже те люди, которые здесь жили и не хотели ничего менять в своей жизни. После недолгой суеты, все, кто не пошел на второй этаж, сидели за большим столом, набираясь сил. Но уже не покидало ощущение того, что это серое нечто, с той стороны окна, медленно просачивалось в дом, загоняя в капкан оставшихся в живых. Ощущение, словно реальная жизнь шла дальше, а здесь остался лишь запечатлённый кадр, сделанный на старой бумаге, потерявший яркие цвета.
     Я не спеша спустился вниз по лестнице и вышел в гостиную, оставив Софью в её спальне копаться в своих вещах. Мне хотелось как можно быстрей пролить хоть небольшой луч света на всю эту темную историю.
    Не успев сказать про то, что я узнал, боковым зрением заметил в прихожей висящий телефон, который мы не увидели из-за вещевого шкафа. Вот, что мы искали и зачем направились в это, как оказалось очень странное место. Так и не издав ни звука, направился к телефону, прокручивая в голове исход этой ситуации. Мысли менялись одна за другой, накатываясь, словно морские волны, поедавшие себе подобных на берегу. 
     Я уже видел, как за нами летит вертолет спасателей, как нам помогают в него подняться и… Следом другая картина, будто за окнами раздается звук сирены, и комната наполняется светом проблесковых маячков. Открывается дверь, и к нам вбегают врачи с носилками, а за ними толпятся родные, которых не пропускает полноватый полицейский.
     Я не заметил, как поднёс к уху телефонную трубку, и только мне захотелось что-то закричать в неё, отвечая на обыденное «что у Вас произошло?», как опять услышал эту мертвую тишину, которая пробиралась в дом сквозь окна этого дома. Теперь мне казалось, что она лезла ко мне в уши сквозь отверстие динамика, поднимаясь через провода, которые выходили из стены у плинтуса. Мою иллюзию смыло, словно только написанное слово, волнами на песчаном берегу. Я вернулся в реальность. Остатки мыслей заставили меня выглянуть из-за стены в сторону большого окна, но там была всё та же серая пустота. Кареты скорой помощи, дерзкие полицейские с взволнованными родственниками остались в моей голове под навесным замком, от которого сам выбросил ключ. Несколько шагов влево, и я уже открываю входную дверь. А за ней всё та же безмолвная картина, которая была некоторое время назад, когда мы входили в этот дом.
- Похоже, в этом мире остановилось время, - подумал я. - Всем абсолютно плевать на него, плевать на нас, плевать на это серо-мертвое состояние мира. Мы застряли в секундном слайде настоящего, которое постепенно проваливалось в бездну прошлого, словно холодный метеорит, безвозвратно летящий в черную дыру.
     Как бы мне не хотелось со всеми разговаривать, но нужно было сообщить им то, что я узнал. Это её отец умер на поляне недалеко от деревни от выстрела в голову. Кто убил его? Если не считать тот темный силуэт, который больше напоминал «всеобщую галлюцинацию», то на опушке оставался только я, кто мог причинить ему вред. Но я ничего не делал, если, конечно, всё помнил. Что же там произошло на самом деле? А если она доверилась человеку, который и убил её отца? Может, последствия аварии, способствуют частичной потери моей памяти.
- А может, это место обладает какими-то паранормальными явлениями? Да нет, бред какой-то, – пробормотал я. – А что тут не бред в том, что меня окружает? Очень странная реальность или это просто посттравматический сон, и на самом деле лежу со всеми в машине без сознания? Я запутался, постепенно начиная понимать, что передо мной стираются грани между реальным и нереальным миром.
     Странные мысли, в чем-то бредовые, но при этом имеющие место для существования, вгоняли меня в какое-то душераздирающее состояние. Я прикрыл входную дверь и направился в гостиную, где мир был реален, и это спасало меня от потери рассудка.
     Попытался переключить на себя внимание остальных:
- Телефон не работает.
- Мы знаем, – сухо ответила Марго. - Первым делом я поискала телефон и нашла, но он не работает, хотя все провода в порядке.
- Понятно, - видя то, что тут происходит, почему-то эта новость меня не удивила. - Тогда я попытаюсь удивить вас, если вы не против?
- Тем, что не работает телевизор, и не ловит сеть Wi-fi? Так это потому, что тут даже электричества нет, – с долей издевки спросил и сам же ответил Женя.
- И это тоже, но есть и еще одна причина!
- Попробуй.
- Этот незнакомец, которого мы встретили в лесу.., – взял небольшую паузу. – Я знаю, кто он! – последние мои слова заставили поднять голову всех и посмотреть на меня, не скрывая любопытства.
- И кто он? – кривя рот, спросил Женя, выдав свою неприязнь ко мне.
- Отец Софьи!
- Чей отец? – переспросил Артем.
- Той самой Софьи, маленькой девочки, которую мы нашли в храме и сейчас находимся все в её доме, – ответил я, приглушая голос, чтобы Софья не услышала.
- С чего ты взял? – заинтересованно спросил Артем.
- Когда мы осматривали комнаты на втором этаже в поисках матери, она рассказала мне, что последнее слова её отца были о том, что мать бросила их. Они больше её никогда не увидят.  Единственное, где она могла видеть свою мать, так это на фотографиях в своей комнате. Так вот, мы пришли туда, а на стене висела фотография их семьи, на которой как раз был тот незнакомец.
- Хреново, – подытожил Артем.
- И что нам теперь делать? – виновато спросила Кристина, понимая, что и она, и все мы замешены в этом тоже. – Может, ей всё рассказать?
- Рассказать о чём? – возмутился я. -  Что её отец странным образом вдруг появился на нашем пути и не менее странным погиб? Или рассказать версию большинства, что я прострелил ему насквозь голову? Для чего и зачем ей сейчас эта информация?
- Ты прав, пока не надо.
- Мы обязательно ей расскажем о том, что отца больше нет, но только не ранее того, когда сами хоть в чем-нибудь не разберемся!
- Согласна!
- Она сначала потеряла мать при непонятных обстоятельствах, а потом отца.
      И тишина опять повисла над нами, подпитываясь серой энергией, которая постепенно овладевала нашим миром.
    Я вновь погрузился в глубину своих мыслей, думая обо всём и в тот же время ни о чём. Всё было как в тумане. Нельзя сказать, что это походило на потерю осязания реальности. Скорее, шло из души, как будто открылось шестое чувство, ранее мне неведанное.
     В какой-то момент у меня весь этот беспорядочный полёт мыслей остановился, как будто кто-то нажал паузу во время просмотра ролика, бурлящего разными красками, и появилась чёткая картинка.
     Тут же, не произвольно в голове стали меняться кадры из моего последнего дня, как будто кто-то фотографировал разные моменты и, сняв паузу, включил перемотку назад. Они были настолько четкие, как будто снимались профессиональным фотографом. Кадры сменялись один за другим. Вот, я держу фотографию со стены в своих руках и ошеломленным взглядом смотрю на мужчину, который снят со своей семьёй. Следующий: стою перед дверьми этого дома в тот момент, когда мы хотели зайти. Следом за ним тот, где замечаю девочку в алтаре. А здесь я стою с ружьем в руках на поляне, и передо мной лежит мертвое тело мужчины с прострелянной головой. Теперь у разбитой машины, которая ехала нам навстречу. Следующий кадр - в своей машине, когда обнаружил, что пропал мой друг. Момент с заправочной станции у бензоколонки, улыбающаяся хозяйка кафе, её слепой муж, симпатичная дочка, ночная дорога с поворотом на святящееся кафе... И все это остановилось на последнем кадре в тот момент, когда я тянул руку к магнитоле, чтобы сделать звук немного громче. И вот с этого момента, как будто кто-то, вновь взял в руки пульт и отжал паузу, я отчетливо увидел себя со стороны, как будто под гипнозом вспоминал забытые моменты жизни.
     Сейчас в голове я отчетливо слышал голос радиоведущего, который закончил начатую мысль и объявил следующую песню Шевчука:
«На дороге туман -
Нам мерещится дым.
Ты уехал за счастьем - вернулся просто седым.
И кто знает, какой
Новой верой решится эта борьба?
Быть, быть на этом пути -
Наша судьба!
Ты не один. Ты не один».
- О, нет, этого не может быть! - вскрикнул от неожиданности. – Это какой-то бред! – договорил и с ужасом посмотрел на лениво поднявших свои взгляды товарищей.
- По-моему, ты просто начал сходить с ума, тебе не кажется? – попытался объяснить мои выкрики Женя!
- Может быть, именно сейчас я хотел бы быть признанным спятившим, но боюсь, что в моей голове началось просветление, и что-то ведет меня к разгадке этой странной ситуации, а может быть, и кто-то!
- Понятно, продолжай, – в голосе Жени появилась нотка еще большей раздраженности.
- Нет, может, это совпадение, но тогда оно очень странное.
- Сергей! – перебила меня Кристина, не дав договорить до конца.
- Хорошо, я понял.
- Ну, наконец-то, – с губ Жени слетело недовольство.
- Значит так, – задумался я. -  За несколько часов до аварии, перед тем как мы заехали на ночной перекус и дозаправку, я вел машину и слушал радио. Как же оно называется? – взял небольшую паузу, чтобы вспомнить радиоволну.
- Русское радио? – решила помочь мне Кристина.
- Нет, как же оно? – я сжал виски ладонями. – Там еще, помню, ничего другого не было, я промотал все станции и вернулся к этой!
- А мы, вообще, слушали какую-то электронную музыку, которую поставил Женя, – сказала Марго.
- Не могу вспомнить.
- Продолжай, не в этом суть.
- Хорошо. Так вот, в прямой эфир звучала песня.
- И причем тут наша ситуация? – переспросил Женя.
- Не то, чтобы причем, -  как бы мне не неприятно было с ним разговаривать, но я продолжил. – Просто много совпадений.
- Например? — удивленно посмотрела на меня Кристина.
- «На дороге туман, нам мерещится дым…» - запел я, пытаясь выдерживать тональность песни.
- Ты зачем поешь?
- «Ты уехал за счастьем - вернулся просто седым. И кто знает, какой новой верой решится эта борьба?..»
- Он совсем слетел с катушек, — захохотал Артем.
- «Быть, быть на этом пути - Наша судьба! Ты не один. Ты не один…» - закончил свое пение, проглатывая последние слова.
- Хорошая песня, я её знаю,- с долей иронии дополнила Марго.
- Может, это всего-навсего мой сон. И вы все в нём. Тогда объясняется вся эта бредятина, - попытался оправдаться я за своё выступление.
- В смысле? - удивился больше прежнего Артем.
- Я уснул под эти строчки, что и отразилось на моем сне, - ответил я, глядя на Артема, потихоньку понимая, что несу какой-то бред.
- И в своем сне ты нам сейчас рассказываешь про свой сон?
- Не знаю, - замешкался я. - Но есть же теория о том, как люди просыпаются в своем сне. И самое страшное, что может произойти, что они уже не проснутся, обретя сон, как новую реальность.
     Все смотрели на меня с ожиданием неизвестно чего. Я стоял у выхода из гостиной и отчетливо видел, как все переглядываются друг с другом, пытаясь найти опровержение моим словам у соседа. Кристина посмотрела на меня немного округленными глазами.
- Что? – спросил я.
- Нехреновая теория, – выругалась неожиданно она.
- И что нам это дает? – непонимающе спросила Марго.
- Пока ничего.
- Плохо, очень плохо.
- Но только один момент, который не вписывается в теорию моего сна, это каким образом сюда оказалась втянута маленькая девочка. Возможно, просто неприятное совпадение, своеобразная интерпретация сна, - попытался истолковать я.
- А возможно, нет? – уточнила Кристина.
- Возможно, и нет. Разве, вообще, возможно, что всё это невозможное, возможно происходит с нами.
- Я совсем запуталась, – приподнялась Марго и подошла к окну, за которым как будто остановилась жизнь.
- Есть теория о том, что мы можем просыпаться во сне. Может, так и случилось? - попытался предугадать я.
- И какой выход, если это и так? Что делать дальше?
- Честно, я не знаю. Даже не знаю, с чего начать думать, чтобы придумать, с чего нужно начинать.
- Понятно, – с грустью в голосе произнесла Марго.
- Хорошо тебе.
- Почему? – повернувшись, вопросительно и немного виновато посмотрела она на меня.
- Потому что, хотя бы тебе в этой ситуации что-то понятно, - ответил я, а она опустила глаза.
- Да не совсем, - отвернулась Марго и стала смотреть вдаль, туда, откуда мы пришли.
- Если это мой сон, и я в нем проснулся, значит, я могу им как-то управлять. Может, я смогу разогнать тучи или прорваться сквозь них, полетев в небеса.
- А может, нам вернуться к машинам? - предложила Кристина. - А вдруг туда уже приехала помощь?
- Хорошая мысль, – поддержал её я. – Но и здесь творится совсем что-то непонятное. Мы же не можем бросить девочку, да и её мать, может, нуждается в помощи! 
- И что нам делать?
- Троим идти до машины, а двоим остаться с Софьей и разобраться, что здесь происходит.
- Тоже верно.
- Но если я прав, то и вы все здесь выдуманные, понимаете? Вы не существуете, являясь плодом моего воображения.
- Идиот, - усмехнулся Женя.
- Да идиот, но найди другое объяснение? Не можешь? Тогда и не возникай.
- Мне пора идти. Я пойду к машинам.
- Мне надо подумать, соединить все ниточки воедино.
- Если нет возражений либо других предложений, давайте решать, кто в какую группу войдет, - сказал Женя и пошел в сторону выхода.

                Глава 32.
     Не дожидаясь деления на группы, я решил подняться к Софье и привести её к нам. Но когда вошел в её комнату, то обнаружил, что она была пуста. Окна закрыты. Фотография висела на том же месте, где я её увидел в первый раз. Возможно, она всё-таки нашла одну из целых рамок и заменила разбитую. На полу отсутствовали стекла. Я посмотрел под кроватью, в шкафу, но девочку не нашёл. Я облазил все комнаты на втором этаже, но её нигде не было.
- Этого не может быть, - крикнул я, захлопывая со всей силы дверь в спальню родителей, где увидел ещё несколько семейных фотографий, на которых были и незнакомец, и его дочь.
     На все призывы к Софье выйти или откликнуться, мне отвечала все та же тишина.
     Я сел на первую верхнюю ступеньку лестницы, ведущей вниз. Сейчас уже все окончательно смешалось, перемешалось и отложилось бессмысленной кашей в моей голове. «Что тут происходит? Куда она подевалась? Где её мать?» - всё больше копилось вопросов, на которые так и не находилось ответов.
     То, что это был сон, в котором я пробудился, не вызывало никаких сомнений. Если это мой сон, значит, он скоро закончится, и я могу его менять? Но как мне это сделать. По крайне мере, все нелепые моменты легко можно было теперь списать на сон. Я знал, что так бывает, что есть практики, которые осознанно вводят себя в такое состояние. У меня получилось зайти самопроизвольно. Сейчас стояла другая задача: проснуться, как можно быстрее выйти из этого чуждого мне мира.
- Попробую сам распоряжаться своим сном. И как мне это проверить? - проговорил, осматриваясь по сторонам.
    Первое, что пришло на ум, это пройти сквозь стену. Но попытавшись, получил отпор от стены, прилично впечатавшись в неё лбом.  Не получилось. И тогда пришла более изощрённая мысль, пройти по воздуху. И я пошел, пока не скатился по лестнице на пятой точке. Это после того, как сделал всего один шаг. Почему это не работает, что делаю не так? К сожалению, ответы на эти вопросы мне никто дать не мог.
Поднявшись на ноги, спустился вниз более традиционным способом.
     Все сидели в гостиной за столом, делая вид, что не слышали моего падения. Странная обстановка вокруг нас потихоньку становилась все привычнее. Мы её замечали, но большинство на неё просто не обращало внимания. Все думали о том, что нам надо разделяться, но вряд ли кто-то из присутствующих хотел оставаться со мной наедине. В их глазах я был, то безжалостным убийцей, то свихнувшимся человеком с теорией, хотя и подходящей, но совсем безумной.
- Вы не видели Софью? Она не спускалась по лестнице? - вопросительно посмотрел на всех, не рассчитывая на положительный ответ.
- Нет, так ты же за ней пошел? - спросил Артем.
- Её там нет.
- В смысле нет?
- Без смысла. Она пропала.
- Может, она сбежала через окно? Но зачем? - задала вопрос Марго.
- Нет, всё окна закрыты изнутри.
- Что ты говоришь такое? - недоверчиво воскликнул Артем и, позвав Марго, пошел наверх. - Мы сейчас её найдем.
     Через несколько минут они в полной растерянности спустились вниз. Переглядываясь, начали о чем-то спорить. Потом Марго посмотрела на меня и сказала: - Ты был прав!
     Но и они уже смотрели на меня без особого доверия. Опять я, и опять что-то произошло с человеком, который остался со мной наедине. Единственная, на чью помощь мог сейчас положиться, это сестра. Она, скорее всего, поддержала бы меня из-за нашего родства. Больше рассчитывать было не на кого, но я принял для себя решение, что останусь и попытаюсь найти девочку, хотя понятия не имел, где её искать.
- Ну, кто ещё за то, чтобы вернуться к машинам? - поднявшись на крыльцо, но уже не заходя в дом, спросил Женя.
- Я, – поднял моментально руку вверх Артем и поднялся со стула, обозначая, тем самым, решимость идти незамедлительно. – У меня есть несомненная уверенность, что надо идти.
- А я останусь с братом и помогу найти Софью, – не вставая с места, высказала свою позицию Кристина. – И еще я бы хотела, чтобы с нами осталась Марго.
- А я и не против, – согласилась та на предложение. – Мне все равно надоело болтаться по лесу, не люблю это дело.
- Вы что сговорились? Ну, и черт с вами, Пошли Тёма! – немного повысив голос, высказался Женя.
     Назревающий очередной спор погасили негромкие, но отчетливо слышные шаги Софьи. Она спускалась медленно, в одной руке держа ранец, а в другой - своего плюшевого мишку. Все молчаливо сопровождали её взглядом, пока она не дошла до стола и обошла всех. Всматриваясь в наши лица, села на свободный стул, при этом, не проронив ни слова.
- Пойдём быстрее, - развернул Артем Женю, и они пошли к песчаной дороге.
     Мы в окно смотрели вслед уходящим друзьям, в ту сторону, откуда пришли. Молчаливо провожали их, и в то же время, не спускали глаз с Софьи. Когда Артем и Женя пропали из виду, вернулись за стол.
     Как и телефонной связи, в доме не было света. Но в глубине души мы ждали, что все восстановится так же неожиданно, как из «ниоткуда» появилась Софья.
     Марго смотрела мне в глаза, как будто считывая информацию моей души. Ей было очень страшно. Через несколько секунд в этих напряженных глазах появились слезы. Теперь это был взгляд от безысходности взывающий о помощи. Мне хотелось подойти и пожалеть её, крепко обнять, но я не посмел.
- Софья, а ты где была? - спросил я, а в ожидание ответа находились все.
- Наверху, собирала рюкзак. Там, где ты меня и оставил.
- Я был там, тебя не было.
- И я была там с Артемом и тоже тебя не видела, — нервничая, добавила Марго.
- Я была там, — подняла свои ангельские глазки Софья и испуганно посмотрела на каждого.
- Не вздумай нас обманывать, договорились?
- Осталось поставить чайник, – разрядила обстановку Кристина, видя, как переживает девочка.
- Без света чайник не заработает, – явно нервничая, перебила Марго.
- И что делать, пить холодную воду?
- Когда отключали свет, мы с родителями затапливали печку, - попыталась помочь нам Софья.
- Отличная идея, Сергей, ты сможешь её растопить?
- Конечно, – ответил я и незамедлительно направился к плите. – А где дрова?
- Сзади дома, около бани, – подсказала Софья.
- Я понял, – ответив, пошел к двери.
- Принеси, пожалуйста, еще воды, – остановила меня просьбой Кристина.
- Хорошо, – ответил я, повернувшись к ней. Кристина передала ведро. За её спиной увидел Марго, как она, опустив голову, молчаливо сидела. Вспоминая о назревавших слезах, я представлял, как она сейчас, закрывшись от всех, плачет. Она хотела быть сильной, психологически не сломаться в этой тяжелой ситуации. Но в душе оставалась всё той же, маленькой и хрупкой девочкой, что соответствовало девушкам её возраста.
- Пошли, помогу, – предложила помощь Кристина, отняв руку от ведра.
- Нет, будь здесь, скоро приду, – ответил я как раз в тот момент, когда Софья подошла к Марго и, обняв её за руку, прижалась к ней. Марго в ответ подняла голову, посмотрела на девочку красными заплаканными глазами и обняла. 
- Иди к ним Кристина.
- Я поняла.
    Она послушно пошла за стол, а я вышел на улицу и, не спеша, начал обходить дом. Состояние тревоги перемешивалось с желанием быть с Марго. Очень странное состояние окружающего меня сильно смущало, пока я не остался опять один. Сейчас меня вновь стало приводить в чувство эта серая масса бескрайнего неба, которая опускалась, как мне казалось, к нашим ногам. Это был не туман, хотя и он присутствовал. Это больше было похоже на то, как будто я смотрел на всё через призму, обесцвечивающую яркие краски всего, что меня окружало. Увидев аккуратно сложенные дрова, я направился к колодцу, который находился между баней и домом, левее дровяницы.
      Колодец был вырублен из кругляка, но по виду казался староват. Положа руку на сердце, в этом серой обстановке, все казалось старше минимум лет на десять, хотя к качеству сруба претензий не было.  Приподняв за массивную ручку круглую деревянную крышку, заглянул во внутрь. Вода находилась метрах в трёх от верхней части колодца и была кристально-прозрачной. Поверхность оставалась недвижимой, как будто это был лёд. Чтобы развенчать этот миф, я бросил вниз ведро с цепью, которое стояло возле колодца. Оно под своим весом стремительно, но аккуратно полетело вниз, не касаясь стенок сруба, и, в тот момент, когда ударилось о воду, моё беспокойство ушло. Вместо разлетающихся «стекол», в разные стороны полетели обычные брызги. Перевернувшись с одной стороны на другую, как будто борясь за жизнь, но всё же под действием утяжелителя, пошло под воду. Когда оно скрылось полностью, я взялся за Z-образную ручку, которая выходила из барабана с цепью, и стал крутить по часовой стрелке. Цепи на барабане уже почти не было, если не считать трех оборотов. Они быстро стали прибавляться один за другим. Ведро внизу раскачивалось то влево, то вправо, как будто пытаясь высвободиться от цепи, поднимаясь вверх.
- Какое глупое ведро, – улыбнувшись, проронил я. Минуту назад оно сопротивлялось погружению под воду, а теперь не радо, что его спасают. На секунду я сравнил это ведро с натурой большинства женщин, хотя думал исключительно о Марго. Опять она овладевала моим сознанием. Когда ведро поднялось настолько высоко, что я смог его перехватить, то увидел, что оно до сих пор оставалось абсолютно полное. Достав его и поставив на деревянную подставку возле колодца, увидел, как цепь ударилась об основание ведра и повисла. Все опять погрузилось в тишину и обездвиженность. Когда я закрыл крышку колодца, вода, ровная как стекло, как будто её и не беспокоили, погрузилась во мрак. Но я этого уже не видел.
     Сел на траву, прислонившись к стенке колодца, и стал в очередной раз раздумывать, во что мы такое ввязались, кто втянул нас в эту игру без правил и вектора движения? И чем дольше не находил ответов, тем больше, утверждался в том, что это мой сон. Идея овладела мною полностью. Во всем начал находить подтверждения. А с миром все было в порядке. Не может быть так, как происходит сейчас, что из-за меня провалился куда-то весь мир. Всё было как раз наоборот. Причину всего этого я не знал, и одной из первоочередных целей, было понять, все ли в порядке с моей головой.
     Опять погрузился в непонятные размышления, которые ни к чему не приводили, так как я не понимал, какой момент брать за основу и с чем его сравнивать! Но твердо решил, что точкой невозврата будет та самая дорожная автокатастрофа, что она стала началом всех наших бед. Это та начальная точка, после которой так круто поменялась наша жизнь. При том условии, что все это не сон.
     Мне казалась, что я погрузился в свои мысли навечно. Но вырвала меня из водоворота мыслей Кристина, позвав в дом. Я встал, перелил воду из одного ведра в другое и пошел туда, по пути прихватив охапку дров. Кристина дождалась у дверей, чтобы помочь мне, и, закрыв дверь, зашла следом в гостиную.
     Когда мы с Кристиной вошли в зал, Марго и Софья сидели за столом, играя в какую-то детскую игру при помощи рук. Впервые, увидел улыбку на их лицах. Обернулся на Кристину, она посмотрела на меня и осторожно улыбнулась. Обычное радостное состояние было теперь в диковинку и выглядело немного неестественно в сложившейся ситуации. На секунду я задумался, а что мешает в обычной жизни каждому человеку просто радоваться тому, что все хорошо. И, вообще, к чему этот негатив, который извергается из людей адской лавой. На самом деле, это такая ненужная отрицательная энергия, которую я стал чувствовать сейчас ещё ярче. Она как будто материализовалась, оставаясь невидимой для глаз.
     Закинув дрова в печку, взял с выемки, находящейся в правой части её основания, спички, и зажег одну. Она моментально потухла, не успев разгореться, ровно так, как будто задули праздничные свечи.
- Возможно, отсырели? – предположил я и полез в спичечный коробок за второй. Следующая попытка оказалась успешнее, чем первая, и огонь вспыхнул, облизывая основание дров языками пламени. Дым исчезал в дальней части печки, уходя в трубу. Убедившись, что огонь уже не потухнет, я встал, взял ведро и пошел к чайнику, чтобы налить в него воду. Затем поставил его на верхнее основание печки и сел за стол, наблюдая, как Софья и Марго продолжали играть в детские игры. К ним присоединилась и Кристина. Потихоньку игра стала втягивать меня всё сильнее и сильнее.
- А мне можно с вами? – немного отвлек их от игры своим вопросом.
- Ты не умеешь, – засмеялась Марго.
- Если он очень хочет, то я его научу, – вступилась за меня Софья.
- Тогда посмотрю и сам пойму, как мне играть, понятно, Марго?
- Давай, давай, – еще сильнее засмеялась Марго, не сводя с меня глаз. Мне сейчас казалось, что её глаза — это единственный источник теплого света в этом месте. Я впервые увидел, как она смеется, бросая взгляд то на меня, то на Кристину. Её смех был настолько заразительный, что через короткое время смеялись все вместе. И это было по-настоящему здорово видеть и ощущать. Но вдруг она как будто застыла, её взгляд остекленел. Она смотрела в мою сторону, но совсем не на меня, её что-то очень сильно напугало, что-то, что находилось за моей спиной. А последнее, что я там видел, было большое окно с видом на двор дома со стороны песчаной дороги, с которой мы и пришли.
- Что случилось? – спросил я, непроизвольно обернувшись по направлению её взгляда.   
   Следом за мной повернулись в сторону окна и Кристина с Софьей. Но там ничего не происходило, всё та же странная серая пустота, овладевшая дворовой территорией.
- Там кто-то есть.
- Да нет там никого, – повернулся в её сторону, после того, как убедился, что за окном никого не было.
     Софья испуганно слезла со стула и прижалась к Марго, которая тут же крепко обняла её:
- Там кто-то был, я вам точно говорю!
- Сейчас посмотрю, – сказала Кристина, положив на мое плечо руку, как будто держалась за поручень. Небольшими шагами она обошла меня и подошла к окну, сжимаясь от страха.
     Я почувствовал, как ее рука сдавила сначала правое плечо, а потом и левое. Глаза Марго не давали усомниться, что она говорит правду, и поэтому я тоже встал и пошел к окну, чтобы убедиться в том, что там либо никого нет, либо кто-то находится во дворе дома.  По мере приближения к стеклу мне становилось не по себе в ожидание того, что я там увижу. Ничего хорошего точно не стоило ожидать, иначе бы этот кто-то, уж, точно постучался бы в дверь дома. Тишина в это момент преумножала наши страхи во много раз.
- Может это мать Софьи?
- Вряд ли.
- Мамочка, — тут же сказала Софья и побежала к окну.
     Под влиянием страха я представил, как какая-то невиданная сила вдруг предстанет перед нами, разобьет стекло и вытащит нас на улицу, с легкостью двух пустых картофельных мешков и уволочёт в неизвестном направлении туда, где туман поглощал всё. Было жутко страшно, и расстояние в три шага сейчас казалось долгим путем, который преодолеть практически невозможно. Кристина была за мной, но я все-таки выдохнул и сделал шаг к окну. У меня как груз с плеч упал, после того, как убедился, что за окном никого нет, и даже нет никаких изменений после того, как смотрел в него последний раз.
- Там никого, – утвердительно сказал я и почувствовал, как Кристина ослабила хватку моего плеча и подошла к окну вплотную, упершись носом в стекло.
- И вправду, никого нет. Я уже не знала, что и думать, радоваться этому или бояться новых встреч. Уже совсем запуталась.
- Нам всем сейчас нелегко, и, если бы знали, что делать, обязательно это сделали бы.
- Пойдем перекусим, уже все готово.
- Пойдем.
     Мы сели за стол, подтянув к себе тарелку со сладостями, и непринужденно посмотрели на Марго.
- Я вам точно говорю! – начала она оправдываться.
- Мы же тебе не говорим, что ты врешь нам, – сказал я, чтобы не раздувать новый скандал. - Всякое бывает, может, и был кто-то, а может, просто показалась. Всё-таки все мы переживаем такой стресс.
- Там кто-то был, я не сумасшедшая!
- Хорошо, – направился к выходу, прихватив с собой металлическую тяжелую кочергу.
- Ты куда? – спросила вслед Кристина.
- Сейчас подойду, – ответил я и вышел на улицу.             
     Я пошел в сторону колодца, так как дорога была мной уже протоптана. Быстро завернув за угол, остановился, высматривая того, кого, якобы, увидела Марго. У меня не было оснований ей не доверять, но я понимал, что под тяжестью всего навалившегося на молодую женскую психику, могло что-то пойти не так, и воображение стало выходить из-под контроля. Никого не было.
     Я пошел дальше. Ни одного намека на чье-то присутствие. Обогнул еще один угол дома, всё та же пустота; еще один, и вот уже заглядываю в дом через то самое окно, в котором Марго, кого-то заметила. Отчетливо виделись все, кто находился в гостиной. Будучи кем-то, кто так хотел скрыть свое присутствие, я вряд ли бы остановился перед практически панорамными окнами и вглядывался в дом. Все смотрели на меня в ожидание ответа, но мне больше нечего было сказать, я просто пожал плечами, повернулся от окна и крикнул:
- Артем, Женя выходите! Если вы решили сейчас пошутить, то это явно не то время и, тем более, не то место. Все и без этого очень напуганы, хватит издеваться, идиоты. Выходите или идите к черту, чтобы мы вас никогда больше не видели.
    Обернулся именно в тот момент, когда все подошли к окну, как будто почувствовал их приближение. Они с непониманием смотрели на то, как я кричу, но никого не видели. Посмотрел на них, махнул рукой и снова пошел в дом. Зайдя, сел на свое место, все расселись по своим.
- Кого ты там увидел? Кому кричал? – спросила Кристина, а ответа ждали сразу три пары глаз.
- Да никому.
- Но ты же звал кого-то?
- Я просто подумал, что это идиотская шутка Жени или Артема, что они разыгрывают нас, непонятно для чего.
- Женя может, – вдруг подхватила мою мысль Марго. – Он, по-моему, кайф получает от того, когда кому-то делает плохо.
- Почему-то я так и подумал.
- Хотя, как по мне, ему сейчас не до шуток. Машина разбита в хлам, сам хромает. В любой другой ситуации, скорее всего, он бы так и поступил, но не сейчас. А Артему, вообще, этого не надо.
- Ладно, тебе виднее, ты же не только с ними познакомилась.
     Кристина с Марго накрыли стол довольно быстро, и мы сели пить чай.
- Всё-таки там кто-то был, – прожёвывая еду, напомнила Марго. – Жаль мне не удалось рассмотреть его лица.
- Ладно, разберемся, – ответил я и посмотрел на Кристину. Она в ответ одобрительно кивнула головой.
     Вскоре мы встали из-за стола, убрав за собой. Расселись напротив печки, чтобы видеть, как горят дрова, да и казалось нам тут немного теплее. Кристина села возле меня, расположившись чуть ближе к огню, следом Марго, а на ноги её села Софья. Огонь - это то, что оставляло нам возможность понимать, что мы еще в нормальном мире, где всё так же, как и везде, только нет людей, или есть, но они зачем-то скрываются от нас. На секунду меня посетила мысль, что мы попали в ток-шоу какой-нибудь игры на выживание, и в каждом углу напичканы камеры, а тот, за кем я бежал, был один из координаторов данного мероприятия. Этим и объясняется, почему он бежал от меня, чтобы не провалить всё это дело, на которое, видимо, было потрачено слишком много миллионов. Я думал и непроизвольно стал осматривать углы в надежде найти подтверждение данной теории в виде камер или красных индикаторов скрытых камер онлайн вещания.
- А может, это реалити-шоу? – всё-таки решил спросить я. Сейчас каждая самая странная идея имела право на существование.
- Очень странное, – добавила Кристина.
- Но подождите, вот представьте, что какие-нибудь олигархи возомнили из себя вершителей судеб и устроили все это. А выживший получает большой приз. Но ведь есть ощущение того, что здесь кто-то был совсем недавно. Или вот свечи, горящие в церкви? Человек, бежавший в лесу... Зачем ему тогда убегать?
- И зачем им это?
- Так вот, сейчас на каком-то интернет ресурсе идет онлайн трансляция, и игроки делают ставки, кто за кем умрет, кто последний, или кто выживет. А почему нет?
- Очень странно это слышать.
- А ни странно, что маленькая девочка, одна в алтаре старого храма в деревне, где не осталось ни одного жителя? Она здесь одна и никого. Никого на сотни километров в любую сторону отсюда. И нет света, хотя провода подведены к каждому дому. Не работает телефон, хотя никаких повреждений. Это, вот, ни странно? Объясните тогда мне, в чем здесь дело?
- Я не знаю, а ты Марго?
- Я кого-то видела, как в лесу, так и в окне этого дома, поэтому, что здесь происходит что-то странное, это сто процентов, если не все триста. Может, и Артема с Женей сейчас там обрабатывают, чтобы они подыгрывали, я не знаю... Правда, может быть всё что угодно.
- Ладно, гадать не перегадать, что будем делать? - спросил я.
- Можем вернуться к машинам, вдруг там уже помощь оказывают, все-таки времени прошло достаточно, чтобы хотя бы кто-нибудь проехал мимо машин, - предложила Кристина.
- Может быть, еще есть варианты?
- Может, попытаться отыскать хоть кого-нибудь в этих домах, которые мы проходили, все-таки не во все дома мы заглядывали и стучались.
- Можно и так.
- Или отыскать мою маму.
- И это тоже надо, -  согласился я и в раздумьях посмотрел через окно куда-то вдаль, в серую даль неизвестности того, что нас ждет.
- Давайте поищем, двигаясь в сторону машин. Если мы здесь ничего не найдем, то и ждать тут больше нечего, – предложила Кристина.
- Я согласна, – кивнула головой Марго и посмотрела на Софью. – А ты согласна?
- Да, – в ответ кивнула головой девочка. Она была довольно сообразительна для своего возраста. А как она держалась в такой ситуации, оставалось только восхищаться её храбрости.
- Тогда, может, возьмем необходимое с собой из этого дома, если, конечно, Софья не против, – я посмотрел на неё.
- Хорошо, – тоненьким голоском ответила она.
- Тогда за дело. Собирайтесь, а я схожу до бани и сарая, всё-таки там не посмотрел, как и что. Все согласны?
- Да, – почти синхронно ответили три женских голоса.
- Да, и вот еще что, – все вопросительно посмотрели на меня. – Если никого не найдем и изменений возле машин не будет, то тогда двинемся в сторону, откуда мы приехали. Там километрах в двухстах есть придорожное кофе, где мы останавливались на ужин. Двинемся к нему.
- Отличный план, – с улыбкой произнесла Кристина. В глазах промелькнула надежда.
- Всего-то двести километров, — добавила Марго.
     Я подмигнул им, вселяя уверенность, и вышел из дома.
Они в свою очередь принялись готовиться к дороге.

                Глава 33.

     Баня и сарай были обычными, как и у большинства людей. Единственное, что я оттуда взял, так это топор среднего размера с пластиковой ручкой желтого цвета, гвоздодёр и бечёвку. Фонарик, лежащий на полке, оказался в нерабочем состоянии. Всё остальное положил в рюкзак, который висел возле двери сарая, и пошел обратно, узнать о готовности остальных.
     Когда я зашел в дом, то опять увидел испуганное лицо Марго. Она закрывала рот ладонью, словно сдерживая крик. Когда увидела меня, то бросилась на встречу.
- Что случилось?
- Когда я искала что-нибудь.., – она запнулась и посмотрела на меня.
- Ты что-то нашла?
- Да, – ответила Марго, протягивая лист бумаги.
- Что это?
- Прочитай сам.
- Так, тут написано свидетельство о смерти. Что необычного?
- В общем, ничего, если не учитывать тот факт, что это мать Софьи.
- В смысле мать?
- В прямом. Она рассказывала, что мать крикнула: «Беги!», когда её отец шёл в дом, помнишь?
- Так.
- Так вот, ничего ей мать не говорила, потому что она умерла несколько лет назад.
- Мы же собирались её искать.
- Пойми, после смерти незнакомца, то есть её отца, она осталась сиротой и ждет маму, которой нет. И боится своего отца, которого тоже нет. Эта маленькая девочка теперь сирота, – со слезами на глазах договорила Марго. – Ей некуда идти, и она никогда не дождётся отца и мать. А видение матери может быть связано с чем угодно.
- Да уж. Одной проблемой меньше и двумя больше, – закончил её мысль. – А где Софья и Кристина?
- Мы здесь, – ответила Кристина, спустившись с лестницы.
- А она? – посмотрел я на Марго.
- Ей я ничего не говорила. Думала сначала тебе рассказать.
- Правильно, пока не говори.
- Сергей, мы готовы, – звонко проговорила Кристина, обняв Софью, которая в ответ посмотрела на неё и улыбнулась.
- Ну, что, если мы все готовы, тогда идем.
     Мы пошли в направление калитки, за которой пролегала песчаная дорога, по которой мы пришли в эту самую деревню. Нам оставалось встретить хоть кого-нибудь, а если не найдем, просто побыстрее убраться от этого места и доставить Софью в полицию или органы опеки. Как мне казалось, нам надо было начать с храма и направиться в сторону машин, пройдя через эту небольшую деревушку.
    Дорога до храма не заняла времени. И вот перед нами вновь выросли его темные стены. Создавалось впечатление, что он единственный смотритель этой деревни, и как никто другой, мог бы поведать о том, что здесь происходит. Мы заметили, что туман  добрался до колодца, расположенного за храмом. Еще оставались еле видневшиеся контуры сруба колодца. Густые серые тучи охватили уже одну треть колокольни.
- У этого старого храма есть глаза и уши, – проговорила Марго, прислонившись головой к стене, как будто считывая информацию с его «базы данных», словно хакерская флэшка. – Я чувствую, что здесь присутствует что-то неживое, не из нашего мира! - уверено продолжила она.
- Что именно? – испугавшись, но, при этом, восхитившись её способностью, спросила Кристина.
- Не пугай нас, – остановил её, прижав к себе дрожащую Софью. – Мне кажется, всё это у тебя от воображения, которое разыгрывается из-за твоих оккультных учений.
- Я не чувствую энергии этих стен. Уже давно прислушиваюсь ко всему, что меня окружает, но я не слышу то, что слышала раньше, – продолжила она, не отрывая головы от стены храма.
- Всё же, перестань! - Было ощущение, что она сливалась с этими стенами, и сама была не способна избавиться от их влияния. - Давай так, чтобы тебя Софья не слышала, хорошо? Я развернул её, чтобы посмотреть в глаза.
     Но, не дождавшись ответа, моментально отпрянул от неё, когда она посмотрела своими холодными стеклянными глазами. Меня словно окатили холодной водой. Её взгляд был как будто из пустоты.
- Мы все умрём, мы все умрём, я вижу их, – не переставая, повторяла она, словно зомбированный человек.
     Я почувствовал, как ко мне прижалась Софья, и сделал полшага вправо в направление к Кристине и протянул к ней руку.
- Сергей, – послышался тихий голос Кристины.
Я сделал еще шаг в направление сестры, при этом, не отпуская Софью.
- Смерть идёт оттуда, – протянув руку, которая уже обрела синеватый оттенок, в сторону леса, сделала полный оборот вокруг себя. Её лицо также стало приобретать синеватый оттенок, а через кожу проступили отчетливо видные капилляры фиолетового цвета. – Я её чувствую, - теперь уже Марго говорила не своим голосом. Она приподняла подбородок и сделала сильный вдох через нос, закрыв при этом глаза, и вдруг замерла, как будто парализованная.
     Я успел на секунду повернуться в сторону Кристины и увидеть её побелевшее от страха лицо, как тут же почувствовал движение со стороны Марго. Повернувшись обратно, увидел, как она опускает подбородок, начиная при этом издавать несвойственный человеку крик, и открывает глаза. Они были похожи на холодный туман, в котором растворились округлые формы зрачков, сейчас они казались однородной массой.
     Софья прижалась ко мне лицом, чтобы не видеть всего этого, и сильно сжала ладонями уши.
- Нам уже никто не поможет, - продолжала Марго.
- Бежим отсюда, – негромко сказала Кристина, потянув меня за руку.
     В один момент все пропало. Я как будто проснулся от ужасного сна. Опять тишина. Мертвая тишина, окружающая нас, никаких звуков, никакого эха. Марго рухнула на землю, потеряв сознание.
     Я одёрнул Кристину:
- Подожди.
- Нам пора сваливать отсюда, ты что, не понимаешь? - разозлилась Кристина. Она боялась.
- Сейчас пойдем, надо просто убедиться, что с ней всё в порядке.
Подойдя немного ближе, я протянул руку к обездвиженному телу. Марго лежала лицом в землю. Осторожно взял её за плечо, она не пошевелилась. Немного потряс её, но в ответ никакого движения. Тогда на свой страх и риск приподнял её, чтобы перевернуть. Я не мог её бросить тут одну, видимо, чувства к ней стали намного сильнее, чем чувство страха. Она податливо и в тоже время неуклюже перевалилась на спину. Первое, что заметил, так это то, что её цвет лица принял обычное вид.
- Мы не можем её бросить, – сказал, посмотрев на Кристину.
- Ладно.
     Нащупал пульс. Слава Богу, он был. Тут же поймал себя на мысли, что мы вспоминаем Бога только в тот момент, когда нам плохо или страшно. Поднеся ладонь к её ноздрям, почувствовал еле уловимое дыхание.
- Она жива? – осторожно и совсем неожиданно спросила Софья.
- Думаю, что да.
- А почему она упала?
- Думаю, все дело в том, что она испытала какой-то психический срыв.
- Сергей, ты своем уме? С чего там психический срыв? – раздраженно влезла в разговор Кристина.
- А что мне надо было сказать маленькой девочке? – разозлившись, но сдерживая себя, сквозь зубы прошептал ей на ухо, чтобы Софья не услышала.
- Прости, не подумала. Софья, иди ко мне.
- Она без сознания, и я не понимаю причины произошедшего. Как будто в неё вселился бес, после того, как она прислонилась к храму?
- Но она же занималась оккультизмом, ты же не знаешь, какой зверь может таиться внутри этого миленького тела.
- Все может быть, – согласился я и начал оглядываться по сторонам. – Аптечка, где она? Вы же, вроде, брали её?
- Была… ммм.., - она в сумке.
     Сумка лежала возле стены. Дотянулся до неё. Найдя там нашатырный спирт, вытащил его и, открыв, поднес к носу. В тот самый момент с омерзением отодвинул его от себя на безопасное расстояние, где едкий запах был недоступен для моего носа. Я его отчетливо помнил, так как совсем недавно мне его подносили после сильного столкновения с соперником во время футбольного матча любительских команд.
- Всё, что требуется для хорошего сознания, это немного нашатыря, – проговорил я и преподнёс его Марго, водя то вправо, то влево. Но к моему большому удивлению, это на неё не подействовало.
- Странно! – возмутился я.
- Давай занесём её в храм, а то вдруг осложнение получит, лежа на сырой земле? – предложила Кристина, к моему большому удивлению.
- Хорошо. А ты возьми сумку.
 Я поднял Марго на руки. Это было не сложно, так как она весила чуть меньше пятидесяти килограмм, и пошел к входу в храм. Не пройдя и пяти метров, я почувствовал, как Марго зашевелилась. Когда я взглянул на её лицо, она уже смотрела на меня.
- Что произошло? Почему ты меня несешь на руках?
- Ты потеряла сознание возле стены, – показал взглядом на то место и виновато поставил её на ноги. – Хорошо себя чувствуешь?
- Да всё нормально, понятия не имею, что произошло со мной.
- Ты подошла к стене храма…
- Это я помню, – тут же перебила она. – А дальше не помню. Открыла глаза, и вижу, что ты меня несешь на руках. И что произошло?
- Ты ….
- Ничего страшного, – остановил я Кристину. – Приди в себя, соберись с мыслями.
- Что я? Кристина, что ты хотела сказать?
- Ты просто потеряла сознание из-за всех стрессов, которые навалились на тебя за сегодняшний день.
- Может быть, я что-то себя неважно чувствовала.
- Зайдем в храм?
- Давайте посидим на свежем воздухе, там за храмом колодец и скамья.
- Отличная идея, пойдемте, – подхватила её предложение Кристина, ведя за руку Софью.
    Через несколько шагов, мы увидели, что колодца уже не было. Туман поглотил его полностью. Туман, через который ничего не было видно.
- У меня во дворе есть скамейка, — предложила Софья.
- Идем туда, — одобрила Кристина.
- А я зайду в храм ненадолго. - Марго, не хочешь зайти? – спросил я.
- Нет, что-то у меня не получается наладить с ним отношения.
     Когда они зашли за калитку, я вошел в храм. Мне хотелось побыть одному.

                Глава 34.

     После того как двое парней отделились в деревне от основной группы, они довольно быстро за разговором дошли сначала до той самой поляны, а потом и до места аварии. Исследовав всё в округе, пришли к выводу, что никого здесь не было и, скорее всего, никто не проезжал. Зато Женя вспомнил о бутылке водки, которую они разыскали без особого усилия под пассажирским сиденьем машины и начали распивать её.
- Давай еще по одной? – предложил Артем.
- Может, передохнем, а то я уже бухой, видимо, что-то осталось в крови от последней бутылки.
- Давай по последней, – настойчиво повторил Артем и протянул ему стопку.
- Хорошо.
- Можно я скажу тост?
- Говори.
- Хочу выпить за то, чтобы эта чертовщина побыстрее закончилась. Жопой чувствую, что здесь что-то не так.
- Хороший тост, до дна!
- До дна.
     Они осушили рюмки и прижались к своему разбитому автомобилю, сидя на куртках, расстеленных на асфальте. Женя запрокинул голову и закрыл глаза, а Артем, мечась, посмотрел на него и спросил:
- Всё же, хоть мы и не хотели поднимать эту тему, а где тело с поляны того незнакомца? Может, Сергей говорил правду, может, есть еще кто-то, тот, кого мы не смогли распознать?
- Я же просил тебя.
- А где тело?
- Мне хочется побыстрее убраться отсюда, и пусть они все сами расхлебывают свои проблемы. Меня интересует только то, когда я уберусь с этого проклятого места. Тут даже машины не ездят.
- Так, может, тут маньяк-убийца или, к примеру, какой-нибудь хищный зверь? Тебя совсем это не волнует?
- Меня ничего не волнует, пока у меня есть двустволка и несколько пар патронов. Если они от меня что-то хотят, то я их жду, пусть идут сюда.
- Откуда у тебя патроны?
- Нашел в том доме.
- Ну, как знаешь. Что-то я себя неважно чувствую, тошнит, отойду в сторону. А ты охраняй меня. Буду за той машиной в кювете.
- Хорошо, мне отсюда почти все видно. Если что, кричи.
- Только не подглядывай за мной, – проронил, уходя, Артем, прихватив с собой рулон туалетной бумаги.
- Иди отсюда, больно надо смотреть мне на твои «мерзости», – сказал Женя и кинул ему вслед крышку от пустой бутылки водки.
     Когда Артем пропал из виду, спустившись в кювет, на Женю тут же сошли неким прозрением воспоминания. Он что-то или кого-то увидел. В его испуганных глазах забегали зрачки, он сильно скукожился и закричал, но изо рта не вырвалось ни единого звука. Крик был в голове.
     Его начало разрывать на части, но все происходило внутри его самого. Он все это чувствовал. Перед ним пролетела вся жизнь. Он закрыл рот, но глаза оставались открыты. Кожа начала разрываться в разных частях тела, несколько костей выдавило наружу. У него двигались зрачки ровно до того момента, пока темная сущность стояла над ним, частично касаясь его тела.
     Артем, подойдя обратно к дороге, окликнул Женю. Но тот уже не отозвался. После нескольких неудачных попыток подняться на дорогу, он пошёл, пошатываясь, но со счастливым выражением лица, искать место для подъема.
     Через некоторое время вернулся к месту аварии уже по асфальту.
- Женя, Женя, сходи еще за бутылкой, – издевательски громко говорил Артем, но в ответ тишина. – Куда ты спрятался, старый болван? Неужели ты читаешь мои мысли и поперся за бутылкой, Женя???
Но в ответ всё та же безмолвная тишина.
- Уже успел вырубиться? Не, сколько раз говорил, что пить ему нельзя, – пробормотал он про себя, а на лице расползлась улыбка от внезапно возникшего зловещего плана, как он его напугает, чтобы тот обделался со страху.
     В его план входило забраться на крышу машины, и оттуда, взятой в лесу палкой, стукнуть по лбу Женю. А когда тот очухается, то посмотрит по сторонам и никого не увидит, отчего еще больше испугается.
     Артем залез наверх, аккуратно прополз по крыше и перед тем, как выглянуть, чтобы подобраться к Жене, он заметил, как на противоположной стороне кто-то стоял, а затем, быстро пропал между деревьями. Незамедлительно он посмотрел на Женю и увидел, как тот сидит в неестественном положении со многими открытыми переломами и откинутой головой так, словно у него сломана шея. Цвет кожи на лице был серо-синий с большой фиолетовой гематомой на всю левую часть головы. Он смотрел своими пустыми глазами прямо на Артема. Ружье и несколько патронов лежало рядом.
     Артема моментально стошнило, он нервно спустился с крыши, не глядя на тело, дрожащими руками подобрал ружье и патроны и побежал обратно в сторону деревни, спотыкаясь и падая. Страх его моментально протрезвил. Скатившись кубарем в кювет, он упал, ружье и патроны вылетели из рук. Быстро поднявшись, он собрал патроны, дрожащей рукой сунув их в карман. Один из них получилось засунуть только со второго раза. Подобрав оружие, он раскрыл его. Два патрона были на месте. Он защелкнул ружьё и бросился бежать в лес.

                Глава 35.
     Я подошел к дверям храма, взялся за ручку и замер. У меня перед глазами возникла Марго, которая, по меньшей мере, после прикосновения со стеной храма напоминала мне одержимую бесом. Рука непроизвольно сама разжалась, и я на шаг отошел от двери. Зайти туда у меня не хватила духа, хотя некоторое время назад, я там ходил, ничего не боясь.
     Встав у окна, протер стекло рукавом куртки и прижал к нему ладони, словно смотрел через бинокль. Так лучше видно, что было внутри. На стекле не отражались серые облака. Там, внутри помещения была всё та же тишина, и создавалось ощущение, что ничего не изменилось. Кроме одного момента, что тот туман, как-то просочился в храм. Свечи до сих пор горели на подсвечнике. Не увидев ничего другого, что могло меня заинтересовать, отошёл от окна и уселся на траве.
    Стал размышлять над тем, что вся эта история начинала походить на какой-то высокорейтинговый мистический фильм голливудского происхождения. Что это, вообще, было такое с Марго? Я не мог осознанно ответить на этот вопрос, так как произошедшее выходило за рамки моего восприятия мира. И на галлюцинацию, которая, судя по остальным, была массовой, точно не походило. Соответственно, всё что произошло, было реально хотя бы для нас троих. Осознавая своё бессилие и беспомощность в защите девочек, я начал серьезно паниковать. Но в то же время понимал, что мне ни в коем случае нельзя сейчас показывать страх, даже перед такой мистической неизвестностью.
     Я стал молиться, мысленно, но все-таки стал. Пускай за стенами храма, но со всей силой своего сердца. Молился так, как никогда этого не делал. Читал без запинки «Отче наш», хотя до этого не смог бы. Просил не оставлять меня... нас в этот трудный час, и чтобы все побыстрее закончилось, чтобы больше никогда не видеть подобного тому, что происходило с Марго.
     Даже в какой-то момент почувствовал облегчение, как будто с меня скинули мешок с кирпичами, и уже за это был благодарен Богу. Мне стало легче, и пора было идти к девочкам. Истинного понимания, что с ней все-таки там происходило, у меня не было, а значит, и не было гарантий того, что это не могло повториться в любой момент. Быстро поднялся и пошел к ним.
     Мои опасения оказались напрасны, они ждали во дворе.
 - Сергей, что со мной было, почему Кристина и Софья странно смотрят на меня? -  спросила Марго, когда те пошли в туалет.
- Нечего особенного, за что можно было бы волноваться.
- Не ври мне, я вижу, ты что-то скрываешь.
- Может, потом, давай чуть позже, – уже почти признавшись, сказал я, потому что не очень-то умел врать.
- Говори сейчас!
- Хорошо, я тебе расскажу, давай для начала выпью воды, а то в горле пересохло, - все это время я не переставал молиться Богу.
     Бросил ведро в колодец, и оно камнем полетело вниз. Я ожидал удар о воду, но не услышал его. Мне казалось, как будто оно провалилось в бездну. Цепь, звеня, опускала ведро все ниже, разгоняя ворот до такой скорости, что остановить его было уже невозможно. Рукоятки не было видно, так как она крутилась, создавая цельное колесо. Цепи на вороте оставалось совсем немного, когда ведро сильно ударилось о поверхность воды, издав глухой, но плотный звук, который донесся к нам через проём колодца. Ручка ворота, сделав еще четверть оборота, вернулась в низшую точку своего положения и замерла.
     Мы все вместе с непонятным умилением смотрели на всё происходящее, как на театр одного актёра. Может быть, сейчас, это было то живое, в движение, чего не хватало всем нам, в этом остановившемся странном, но привычном мире, который рушился вокруг нас. Я подхватил рукоятку и начал крутить по часовой стрелке, чувствуя инерцию ведра, которое болталось на конце цепи бездонного колодца. Когда ведро поднялось выше уровня последнего венца, подхватил его рукой и поставил на тот самый венец. Я крепко взял ведро, а свободной рукой, подтянувшись, снял темно-зеленую, немного проржавевшую металлическую кружку, висевшую на гвозде. Зачерпнул ею воду из ведра и протянул Софье, которая стояла всех ближе ко мне. Она скромно отпила немного воды и посмотрела на меня.
- Пей, пей, – подбодрил её.
     Софья выпила еще немного воды и отдала кружку мне, там еще оставалась две третьи. Заново зачерпнув воды, протянул кружку Кристине. Потом то же сделал и для Марго, последним выпил сам.
- Нам надо обсудить план действий, – предложил я и продолжил: – Давайте решим, что мы хотим сделать здесь, затем, пойдем к машинам, если тут ничего не получится. Там соединимся с Артемом и Женей и пойдем в сторону кафе, где мы с тобой Кристина ужинали.
- А далеко до него? – переспросила Марго.
- Не совсем уверен, но, может, километров сто, а может, сто пятьдесят.
- И как мы столько пройдем?
- Видимо, так же, как ходили наши прадеды, когда не было машин, поездов и самолетов.
- Может, тогда на лодке по речке? – предложила Кристина, показывая рукой в сторону широкой реки, которая текла внизу холма за полем.
- Может, было бы и проще, чем идти пешком, но там наименьшая вероятность встретить кого-то, чем на трассе, – это первое. А второе, так это то, что мы можем не увидеть с реки того кафе, так как в том районе я не видел никакой реки. В таком случае, нам придется плыть не сто километров, а более пятисот. Нет, при таком раскладе, это не вариант.
- Согласна.
- Еще есть предложения? – сказал я, но не услышал ничего в ответ. Это обозначало, что они приняли мое предложение, которое, кстати, сто раз обдумал и не нашел наилучшей альтернативы.
- Тогда пойдем, – предложила Кристина. В ответ все одобрительно кивнули.
     Собрав все вещи, которые успели разложить, мы пошли в сторону наших машин. По ходу движения заглядывали на участки и в дома жителей деревни. Дойдя до тропы, которая вела на поляну, где мы оставили незнакомца, и к машинам, мы так никого и не встретили.
     Когда мы пойдем на поляну, то надо, чтобы Софья не увидела своего мертвого отца с изувеченным лицом. Допустить такое, было ни в коем случае нельзя. Еще кто-нибудь из этих двух идиотов обязательно скажет, что это с ним сделал я.
     Громадное сооружение старого храма оставалось позади. Оно несло в себе одновременно страх и покой. Туман уже окутал и сам храм. Тучи спускались все ниже. Вскоре, по всей видимости, они должны были сомкнуться, скрыв в себе святыню.
     Если бы не случай с Марго, то там была атмосфера, которая успокаивала, иконы, свечи. Кстати, у меня совсем вылетело из головы, что надо поставить свечи.
     Мои раздумья перебила Марго, которая догнала меня, так как я шел чуть впереди и, обняв за руку, спросила:
- Скажи, пожалуйста, что со мной все-таки произошло, я себя после этого неважно чувствую, как сама не своя.
- Софья.
- Что Софья? Я спросила про себя.
- Как быть с Софьей?
- А что с ней? Вот она идет за нами.
- Я не о том. Мы ведь сейчас пойдем к машинам, потому что, в принципе, идти больше не куда, так?
- Да.
- А какое зрелище ждёт Софью на той самой поляне, где лежит с изувеченным лицом её родной отец? – задал вопрос и увидел, как Марго сморщилась от того, что представила. – Вот-вот, и я о том же.
- Значит, надо обойти это место стороной.
- Всё верно. Пойдем, а перед входом в лес подумаем, как обойти поляну, чтобы не заблудиться.
- Согласна, молодец, что подумал об этом, – сказала она и сжала мою руку своими пальцами. – А что на счет меня?
     Я еще раз посмотрел на старый храм, который становился еле заметным.
– Я не знаю, как объяснить то, что произошло с тобой, мне проще никогда не вспоминать об этом.
- Говори! – вскрикнула она.
- Тише, не пугай остальных, ты  и так изрядно напугала их.
- Чем, говори.
- Я не знаю, ты была сама не своя, в тебя как будто вселилась нечистая сила.
- В смысле, нечистая сила?
- Ты после того, как прислонилась к стене, повернулась, как сама не своя. Твоя кожа помертвела, а сквозь неё просачивались фиолетовые вены и капилляры. На твои глаза накатилась белая пелена, и ты кричала не своим голосом, что смерть уже рядом, и ты её чувствуешь. Марго, это было очень страшно.
- Не может быть этого, не может быть…
- Потом рухнула на землю, потеряв сознание, а очнулась после того, как я тебя взял на руки. Мы думали, что ты умерла. Понимаешь, ты была как мертвая, хоть хорони тебя. А сейчас ты идешь и разговариваешь со мной, как ни в чём не бывало.
- Очень странное явление, мне надо немного подумать, - сказала Марго и чуть приуменьшила шаг, чтобы не останавливаться, но в то же время отстать от меня на небольшое расстояние.
     Мы подошли к забору у дороги, откуда начиналось наше знакомство с деревней. Когда Марго приблизилась ко мне, она подняла задумчивые глаза и спросила:
- Какого цвета были мои глаза?
- Какой-то необычный цвет.
- Какой именно, это очень важно!
- Вроде бы белый.
- А может, черный, желтый или красный цвет или оттенок?
- Нет, скорее всего, это был белый, похожий на туман.
- Это очень плохо, – подытожила наш диалог Марго и отошла в сторону.
     Заметил, как Софья испуганно косилась вправо.
- Что там? – спросил я у неё.
- Ничего, – ответила она и посмотрела растерянным взглядом.
- А что с Марго? – поинтересовалась сестра.
- Ничего, просто о чём-то думает. Меня больше волнует Софья, – прошептал я, чтобы рядом стоящая девочка не услышала, что речь идет о ней. – Она как будто смерть увидела. Подожди секундочку.
     Я приблизился к Марго, которая стояла к нам спиной, обошел её и посмотрел в глаза.
- Маргуша, ты чего плачешь? – попытался успокоить.
- Мне страшно.
- Не переживай, мы рядом, с тобой ничего не случится.
- Мне приятна твоя забота, но где же Аня, которая бесследно исчезла? Почему мы её не защитили? Знаешь, Сергей, никто никому сейчас не поможет, мы находимся в таком месте, которое управляет нами, понимаешь? Не мы, а нами.
- Почему ты так думаешь?
- Я не думаю, я это чувствую, но не могу объяснить. Чувствую каждым своим нервным окончанием.
- Я ещё  хочу сказать кое-что.
- Что?
- Когда Софья подходила сюда, она смотрела в сторону леса, именно туда, куда ты показывала. И именно оттуда ты сказала, что идет смерть. По крайней мере, я так понял.
- Я спрашивала про глаза.
- Да, я сказал, что они были белые.
- Так вот, из оккультных учений я знаю, что демоны имеют четыре разных цвета глаз, которые классифицируются как звания. От самых низших черных через красные и желтые к белым. Но в обычной жизни это бывает крайне редко такое явное проявление, наверно, только тогда, когда сам человек позволяет демону это сделать, отдавая ему свою душу. Даже, когда мы вызывали духов мертвых, у нас не было похожего успеха. Немного лампочки мигали, какие-то звуки слышались, но не более. Тут что-то другое, что-то более могущественное. Да и сами демоны в описаниях представлены, как сгусток темного дыма. Может, что-то похожее видели в окне дома Софьи, да и ты сам бежал за чем-то похожим.
- Да уж, я то в этом совсем ничего не понимаю. Но постепенно что-то начинает проясняться.
- Пойдем посмотрим, что же там такое, о чем знает Софья и «мой» демон.
- Хорошо, так и сделаем. Пора понять, что за черт тут мутит воду.
     Мы подошли к Софье с Кристиной и озвучили свой план. Сильно никто и не спорил, только вот Софья себя стала вести, уж, очень нервозно. Когда мы прошли половину расстояния вдоль забора, то Софья вдруг остановилась. Она стояла как вкопанная с округленными глазами и крепко сжала руку Кристины так, что та даже сморщилась.
- Мне больно, – попыталась высвободиться от крепкой хватки маленькой девочки.
- Софья, да что с тобой? – спросил я и подошел к ней ближе.
- Давайте не пойдем туда, – дрожащим голосом ответила Софья.
- А что там, чего ты так боишься?
- Там… Пойдемте отсюда.
- Стой, – поймал её, чтобы она не успела уйти. – Скажи, что там, и мы не пойдем туда.
- Там…
- Сейчас я сам все посмотрю.
- Нет, я скажу.
- Говори.
- Там я что-то видела.
- Что именно?
- Я не знаю, но что-то смотрело на меня.
- Поэтому ты боишься туда идти?
- Да.
- Кристина, пойдем посмотрим, что там такое, а Марго посидит с Софьей.
- Я с тобой пойду, – перебила меня Марго.
     Перед тем, как идти с Марго, я посмотрел на Кристину. Она одобрительно кивнула и взяла Софью за руку: - Мы подождем вас на дороге.
- Хорошо, – кивнул я в ответ, и мы пошли в лес.
- Подождите, подождите, – раздался голос Кристины сразу после того, как мы скрылись из виду.
- Эй, эй, поаккуратнее, тише, – притормозил я ворвавшихся в лес следом за нами Кристину и держащуюся за её руку Софью, чтобы они не переломали себе кости.
     Мы шли по узкой тропинке. При входе в лес её не было видно. Она шла почти параллельно дороге в сторону храма с углублением в лес.  Видно, по ней мало ходили, и она стала постепенно зарастать. Я шел впереди, за мной - Марго, Кристина и Софья.
- Кто, вообще, сюда ходил и зачем? – выругался я. – Что тут может быть кроме коряг и кустов?
     Остальные шли молча, аккуратно смотря под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. Маленькие ветки хрустели, ломаясь под нашими ногами, утопая в свежем промокшем мху. Вокруг стояли высокие деревья с обвисшими ветвями. Лес сейчас был красив, переливаясь начинавшими проявляться осенними красками. Казалось, что даже ветки хватают тебя за одежду, чтобы усложнить и без того нелегкую дорогу. Мы прошли немного, но путь занял намного больше времени, чем мы могли себе это представить.
- Что-то здесь не так, – вдруг засуетилась Марго и начала смотреть по сторонам. Следом за ней все принялись в страхе осматриваться.
- Что именно, Марго? – с подступившим к горлу комом спросил я.
    Не успев дождаться её ответа, увидел оцепеневшую Кристину, которая смотрела по правую сторону от нашего движения. Я взял за руку Марго и, не обращая внимания на её реакцию, спросил шепотом: «Кристина, ты чего?»
     В ответ послышалось негромкое мычание, но рот она открыть не смогла. Мы посмотрели по направлению её взгляда и замерли. Я чувствовал, как по моей спине побежали мурашки, внутри все сжалось, и моментально бросило в пот.
     В метрах двадцати от нас стояла некая тень с формами человека, словно светло-серый сгусток чего-то прозрачного. Виднелось очертание руки, которое было направлено, вроде бы, в нашу сторону. У меня в голове рождались каждую секунды различные мысли, проходя через призму страха моего сознания, они мрачнели, выдавая финальные картины этой встречи. Мне даже показалось, что оно вытягивает душу Кристины из её физического тела. Кристина не могла сопротивляться, её глаза превратились в стеклянные копии. Нечто начало движение, и послышался крик с неестественным треском. Он напоминало крик плачущего ребенка на более высокой частоте. Я попытался взять себя в руки. Первым, что хотел сделать, это выбить Кристину из ступора.
- Марго, - посмотрев на неё, я наткнулся на испуганный и почти обреченный взгляд. Она никак не отреагировала на свое имя. Резко побежав, случайно задел Марго, но реакции не было. Схватив Кристину за руку, сильно дернул её к себе и крепко обнял, повернувшись спиной к этому существу. Прижал голову к своему правому плечу и прижался щекой к её затылку так, чтобы она ничего и не видела.
- Закрой глаза, не смотри, всё будет хорошо, – почти заикаясь, просил её, и зажмурил свои глаза настолько сильно, насколько это возможно.
     Вдруг крик прекратился. Я застыл, ожидая непонятно чего, ведь, стоял спиной к неизвестному. В какой-то момент осознал, что Софья не попадает в поле зрения. Открыл глаза и не увидел её.
- Софья, — крикнул, отпуская Кристину. В ответ - тишина.
     Я повернулся и стал вглядываться во все, что могло прятать за собой девочку. Вскоре заметил её туфли, слегка выглядывающие из-за куста, накрытого сверху большой веткой ели, стоявшей совсем рядом.
- Господи, нет.., - бросился бежать к этим маленьким, розовым, чуть перепачканным туфелькам.
     В этот момент уже не думал ни о Кристине, ни о Марго, ни о том, что же это было такое, стоящее как раз в том месте, где виднелись розовые туфельки. Подбежав к кустам, увидел ноги в колготках и платье, перепачканное землёй. Почувствовал, как кто-то приблизился, но я даже не повернулся посмотреть, кто там был: Кристина, Марго или то, «неизвестное». Я аккуратно потянул за ноги обездвиженное тело, пока из-под ветки не показались полностью маленькие ручки и голова. У меня потекли слёзы.
     Её маленькое личико было серо-синим. Губки - фиолетовыми, рот слегка приоткрыт, на щеках и части лба царапины, похожие на те, что могут оставить колючие ветки куста. Услышал, как за спиной начался истерический рёв.
     Глаза Софьи были открыты и смотрели на меня, как живые. Только вместо радости в них застыли слезы ужаса и боли, которую, видимо, она перенесла умирая. Волосы её были аккуратно уложены, несмотря на наличие борьбы. Борьбы за свою жизнь, которая только-только началась и скоропостижно закончилась. На губах застыла просьба о помощи, мольба о спасении.
     Я не мог поверить своим глазам. Несколько минут назад я видел её, она шла, говорила, а теперь лежала без единого признака жизни. Я взял её маленькие посиневшие ручки и подтянул тело к себе. Головка, с уложенными волосами, опрокинулась вниз. Я заботливо подхватил её за затылок и прижал к себе.
- Ты же нас предупреждала, милая, ты же.., - у меня начиналась истерика, словно это была моя дочь, которая только что умерла на руках у меня, беспомощного отца, который ничего не смог с этим сделать. Я встал, повернулся и, подняв голову к небу, закричал:
- Зачем тебе это надо было, зачем? – Но там никого не было, как уже не было и жуткого крика, и этого «непонятно кого».
- За что ты так с нами Боженька, в чем мы провинились перед тобой, – срывая голос, кричал я.
     Через мгновение встал на коленях. Мой вопрос остался без ответа, его как будто проглотил этот огромный, бездушный лес. И это его спокойствие разрывало меня изнутри еще сильнее. Из-за большого количества слез, я видел все вокруг расплывчато. Но зато всё чувствовал. Чувствовал всем телом пустоту вокруг. Единственное, что было другое, так это до дрожи исходящий холод маленькой Софьи. Когда я вытер глаза, то отчетливо разглядел на её шее темно-фиолетовые гематомы, похожие на те, которые остаются от сильного нажатия пальцев.
- Её кто-то задушил, – закричал я. – Софью задушили. Кто это сделал, я убью тебя, тварь, разыщу и убью тебя собственными руками. Я обернулся и увидел Кристину и Марго, которые испуганно смотрели на меня. Лицо сестры блестело от слёз.
- Мы её не оставим здесь, – сказал я, встал на ноги и пошел, в сторону дороги. За мной молча последовали Кристина и Марго. Шли так близко, что чуть не наступали мне на пятки. Они оглядывались бесконечно по сторонам, а я смотрел Софье в глаза. Страх теперь охватил всех нас без исключения. Было непонятно как, не подходя к Софье, можно было её так быстро и бесшумно убить, оставив гематомы на шее.
     Мы вышли между домами на дорогу. Небольшое тело лежало на моих руках, голова была опрокинута вниз.  Я не знал, куда мне идти, переводя взгляд то влево на храм и Софьин дом, то направо – на дорогу в сторону наших машин.
- Где мы её похороним? – спросил я, но в ответ была тишина, которая меня сейчас злила не меньше всего здесь происходящего, отнимающего жизни одну за другой. – Где мы её похороним, хоть кто-нибудь ответьте мне?
- Хоронят на третий день, – сухо ответила Марго.
- И что нам делать?
- Давай отнесем в дом и положим в её кроватку. Других вариантов нет. Либо мы найдем помощь первыми, либо помощь найдет нас, либо найдёт Софью кто-то из жителей деревни, кто вернется сюда.
- И как они её найдут?
- Я видела блокнот и ручку. Напишем записки и засунем во входные двери каждого дома и церкви.
- Возможно, ты права, – согласился я с неоспоримыми доводами Марго, и мы пошли в дом.
     Шли не спеша. Туман, поглотивший храм, добрался уже до Софьиного двора, вобрав в себя и одну сторону забора. Он тоже был очень странный, но на него сейчас обращали меньше всего внимания. Марго пошла вперед и открыла сначала калитку, а потом и входную дверь дома. Мы прошли по коридору и повернули на лестницу.
     У меня перед глазами сразу всплыла картинка, как Софья спускалась по лестнице, когда мы только собирались уходить из деревни. Вот и сейчас она опять, как живая, спускается с лестницы с рюкзаком и своей игрушкой. Я иду дальше вверх по лестнице, захожу в её спальню и уже вижу, как она ловко собирает свой рюкзак, что-то рассказывая мне. Тут же падает фотография, и разбивается стекло. Поднимаю глаза на Софью, но вместо юркой, маленькой девочки, вижу её побледневшее тело с отчетливыми гематомами на шее. Остановившись, смотрю, как Марго расправляет кровать, после чего, ложу Софью в неё и укрываю так, что остается видна только её голова.
- Даруй тебе Бог царство небесное, бедненькая, маленькая принцесса. Не знаю, кем была написана такая судьба для тебя, но это явно было сделано не из добрых побуждений. Как будто кто-то там, наверху, развлекается, давая жизнь и тут же забирая её. Спи спокойно, Софья, – закончил я, и из глаз опять потекли слёзы. Поцеловал её холодный лобик и положил к ней несколько игрушек. Когда Кристина и Марго попрощались с ней, накрыл лицо одеялом.
     Они дотронулись до её ног и молча вышли из комнаты. Я остался один и только слышал удаляющейся звук шагов. Сейчас, когда они утихли, мне казалось, что все в этом мире окончательно остановилось. Я даже не слышал своего дыхания. Передо мной сменялись лишь беззвучные картинки, на которых Софья улыбается. И следующие - с нечистью в лесу над её обездвиженным телом. Последний раз, посмотрев на одеяло, повторяющее формы маленького тела, перекрестился, перекрестил её и пошел вниз.
     В гостиной сидели девочки и быстро что-то писали на листах бумаги, которые отрывали из блокнота с красной обложкой на пружинном креплении. Я подошел вплотную, но они на меня не обратили никакого внимания. Через склонившиеся головы мне удалось прочитать: «Софья погибла, мы положили её в спальне дома, в котором она жила. Найдите её!!!»
     Только я дочитал, как следом сверху лег другой лист точно с таким же предложением.
- Сколько их надо? – резко спросила Марго.
- Не знаю, – растерялся я.
- Посчитай! – двинула образовавшуюся стопку в мою сторону.
     Не споря, принялся пальцем отгибать по одному листочку:
- Одиннадцать.
- Еще несколько.
- Я думаю еще листов девять и достаточно.
- Хорошо.
    Первую записку вложили в щелку входной двери Софьиного дома, когда выходили. Туман подбирался все ближе. Мы стояли на крыльце.
- Пойдем? - спросила Кристина.
- Да, идёмте, - согласилась Марго и пошла к калитке.
- Не верю. Это просто страшный сон, - вместо того, чтобы подпереть палкой дверь, как это делают в деревнях, я со всего размаха кинул её в сторону забора, который оказался в плену тумана.
      Марго остановилась и с сожалением взглянула на меня. Кристина смотрела в сторону улетевшей палки.
- Так странно, - вдруг заключила она.
- Тут всё странно, - поддержал я.
     Марго посмотрела на Кристину в ожидание продолжения её мысли.
- Палка ни обо что не ударилась? Вы тоже не слышали звука? - уточнила, глядя на нас, Кристина.
- Её поглотила тишина, - выдал я.
- Меня очень напрягал этот туман, когда еще был вдалеке, - вынесла заключение Марго.
- Давайте кинем еще что-нибудь? - предложила Кристина, и в туман полетело несколько камней, лежачих возле крыльца. Но и от них не раздалось ни звука.
     Я побежал за дом, где был дровяник и начал бросать в туман друг за другом дрова, как будто закидывая их в русскую печь, но ничего не произошло.
- Да что здесь происходит? - спросил в никуда.
     Подошла  Кристина, и мы вместе наблюдали, как Марго, толкая какой-то велосипед, направила его в сторону забора. Но он не врезался в него и даже не упал. Она подбежала к нам.
- Ребята, хреново дело. Пора нам валить отсюда. Это явно чье-то проклятье из черной магии.
     Но на её довод никто не обратил внимания. Я побежал к сараю, перед этим предупредив Кристину.
- Там в сарае была веревка. У меня есть идея. Сейчас мы сделаем один эксперимент.
- Хорошо, - одобрила Кристина, сама не понимая что. - Только быстрей, «оно» ведь на самом деле приближается.
     Когда я открывал дверь в сарай, то он уже был снаружи наполовину погружен в туман. Обнаружил туман и внутри. Задней стенки не было видно, соответственно, веревки, висящей на ней, тоже не было. Нащупывать рукой в этой неизвестности веревку, я не рискнул. У сарая, меня встретили Марго и Кристина. Объяснять им что-либо не имело смысла, они сами уже всё увидели.
- Колодец!
- Что колодец? - спросила меня Кристина, наблюдая, как я побежал к нему.
     Пока я распутывал цепь наружу, складывая ее на траве возле ведра, которое  положил, сняв с колодца, ко мне подошли девочки.
- Что ты задумал? - уточнила Марго.
     Когда цепь на барабане закончилась, схватил ведро и начал его раскачивать.
- Осторожно, - сказал я и бросил ведро в туман, пытаясь закинуть как можно дальше.
    Ведро летело строго по заданному курсу и, падая, скрылось в тумане. Цепь со звоном ударилась о траву и замерла. В этот раз звук был, но только от цепи, да и то, как показалось, на участке до тумана.
- Все то же самое, - подытожила Марго.
- А теперь посмотрим, что за туман, и что он из себя представляет, - сказал я. Все замерли в ожидание разгадки.
     Под моим усилием барабан колодца закрутился и лениво потащил за собой цепь, накручивая её на себя. Но к нашему разочарованию вместо ответов из тумана выполз конец цепи.
- Он её просто сожрал, — крикнул я.
- Не знаю что произошло, но последнее звено цепи абсолютно целое, - определила Кристина.
     Не веря своим глазам, я бросил рукоять барабана и подошел к цепи. Кристина была абсолютно права.
- Всё, пошли отсюда, бегом, - приказал им, словно командир ленившимся солдатам.
     Без доли сомнения, подчинившись мне, Марго и Кристина выбежали со двора Софьиного дома. Мы посмотрели на него в последний раз. На самом деле, конечно же, прощались с Софьей, с её милой улыбкой и доверчиво-испуганным взглядом. Несмотря ни на что, она останется навсегда в наших сердцах. Девочки смотрели молча на окно в спальне, а я его перекрестил.
- Покойся с миром! - сказал и посмотрел на дорогу, которая вела в сторону наших машин.
      Мы шли быстрым шагом по песчаной дороге и засовывали эти записки в каждый дом, как и договаривались изначально. Когда записки закончились, я обернулся назад. Последний раз посмотрел на всё, через что нам пришлось пройти. Дорога уходила теперь не к храму, как раньше, а в туман. Прощай, Софья, прощай загадочная деревня с невидимыми жителями!..
     Мы пошли, оставляя за спиной больше вопросов, нежели ответов. Пройдя метров пятьдесят, увидели ту самую тропу, по которой пришли сюда. Теперь для нас оставалась единственная задача, позвать с собой Артема и Женю и идти в сторону кафе. Именно в нём в последний раз было так уютно и тепло. Нам требовалось идти. В успешный поиск Саши уже не верилось. Началась какая-то дьявольщина, которую хотелось забыть как можно быстрее. Через минуту мы уже скрылись в лесном массиве, следуя по направлению к машинам. За нашими спинами туман поднимался со стороны реки, взяв в капкан эту деревню, словно стая волков загнанную добычу.
     Эта местность и осталась бы всего лишь замершим кадром, если бы через несколько минут из тумана не появился темный силуэт, идущий в сторону деревни.

                Глава 36.
     Пустующая реальность. Эта деревня была, словно трехмерное изображение, качеством доведенная до идеального.  Храм, словно непонравившаяся часть картины художника, был замазан серой краской. История деревни заканчивалась странной смертью маленькой девочки, которая неизвестно сколько находилась внутри самого большого здешнего сооружения. Как на самом деле она там оказалась и как давно там была? Нового шанса получить ответы на эти вопросы, на тайны этого места больше не было.
     Единственное отличие от фотокадра было в том, что по песчаной дороге в сторону храма не спеша двигалось «нечто темно-серое». Оно шло, не оставляя следов. Еще с двух мест из этой серой массы, перевоплотившись в отдельные объекты, вышли на дорогу к идущему по ней. Эти три сущности остановились у того места, где трое человек зашли в лес, но за ними не пошли. Через некоторое время они, отступив к полю, вновь слились с туманом. Случилось это перед тем, как из ниоткуда материализовались два светлых сгустка. Они-то и стали преследовать ушедших вперед людей.
     Деревня погружалась в плотный туман, который сползался к ней с трех сторон.
    Через некоторое время он полностью накрыл все то, что служило напоминанием о существовании деревни. И странные сущности явно не хотели, чтобы кто-то капался в тайнах этого места. Они могли быть хранителями прошлого, которые скрывались за серым бездонным туманом.

Продолжение:
Полная версия романа - https://www.litres.ru/anton-pavlovich-reznikov/zabvenie/
или на: https://vk.com/a_reznikov